ГЛАВА 13

Для поездки в близлежащие деревни Мофф сменил их обычный открытый автомобиль на маленький закрытый автобус. Установить причину такой перемены не составляло никакого труда. Уже в километре от Солласа некоторые участки дороги проходили по заросшей лесом местности, что было видно даже с орбиты.

— Обычная предосторожность, — объяснил Мофф, когда зашла речь об их новом транспортном средстве. — Хотя на автомобили редко нападают даже крисджо, но все-таки иногда это случается.

От этой мысли Джошуа содрогнулся и, наверное, в сотый раз подумал о том, что могло заставить Пайера отправиться в лес одному и что нашло на Телек, позволившей ему это. Молчание «Капли Росы» относительно миссии Пайера просто сводило его с ума, вследствие чего Джошуа чувствовал себя крайне настороженно. Они с Юстином по дороге на Квасаму за спиной Пайера обсуждали некоторую таинственность его присутствия на корабле, хотя подходящих ответов так и не нашли. Вероятность того, что Телек могла взять кого-либо в экспедицию исключительно из-за политических взглядов, что делало бы его присутствие необязательным, раньше в голову Джошуа никогда не приходила, но сейчас она просто не давала ему покоя и очень не нравилась.

Хотя повода для беспокойства пока не было. Пайер уже продемонстрировал свою способность выжить в условиях дикой природы Квасамы и, кроме того, биологическое открытие, которое прошлой ночью они сделали вместе с Телек, было слишком потрясающим, чтобы обойти его стороной. Образование Джошуа включало только минимальный набор пригодных для жизни наук, но даже он понимал, насколько радикально отличалась экология Квасамы от всего доселе известного в их Мирах и Доминионе, и мог догадываться о возможности практического применения этого открытия. Пока, правда, у контактной команды не было шанса спокойно обсудить это между собой, поскольку их хозяева даже не подозревали о том, что они располагают такими сведениями. Но в их глазах Джошуа мог прочесть аналогичные мысли и раздумья. Разглядывая за окнами автобуса ярко окрашенную листву, он терпеливо ждал, когда Серенков начнет осторожное прощупывание Моффа, что настоятельно рекомендовала Телек.

Но терпения у Серенкова, по всей видимости, было гораздо больше, чем у Джошуа, и он начал вести разговор в этом направлении только тогда, когда их пятидесятикилометровое путешествие уже подходило к концу.

— В гуще деревьев, я заметил, полно мелких пташек, но ни одной, вроде моджои или его самки тарбина. Где они гнездятся? В лесу или в заросли игл на хребте боболинов? Где выращивают свой молодняк?

— У них нет нужды ни вить гнезда, ни выращивать молодняк, — сказал ему Мофф. — Родившийся моджои уже обладает всеми необходимыми для выживания умениями.

— В самом деле? По-видимому, тарбинке приходится долго высиживать яйца?

— Яиц вообще нет, моджои — живородящие. В этом смысле большая часть птицеподобных созданий Квасамы не являются истинными птицами в общепринятом смысле слова.

— Ага. — Джошуа почти физически ощущал, как Серенков подыскивал вопрос, который он мог задать Моффу, не опасаясь, что тот поймет, что Серенков догадывался о его умышленной дезинформации. — Меня также заинтересовала связь между бололинами и тарбинами. Являются ли тарбины паразитами в чистом виде, которые пользуются хозяином, не давая ему ничего взамен?

— Нет, у них скорее отношения партнерства. Тарбины часто помогают своим бололинам отражать нападения хищников. Кроме того, считается, что они с воздуха находят наиболее благоприятные для пастбищ места.

— А мне показалось, что бололины перемещаются только вдоль силовых линий магнитного поля, — вставил Ринштадт. — Они что, могут сойти со своей тропы в любую минуту, когда захотят попастись?

Мофф как-то странно посмотрел на него.

— Конечно. Они используют магнитные поля только исключительно для того, чтобы попасть в северные зоны для выращивания молоди и обратно. А как вы пришли к такому выводу?

— Ключ к догадке дало расположение самого Солласа, — опередил Ринштадта Серенков. — Все ваши широкие проспекты тянутся вдоль силовых линий поля, не оставляя для стад бололинов иного прохода. Мне кажется, вопрос Марка связан с тем, что, когда мы видели, как стадо проходило через город, люди столпились с двух концов узких улочек, словно знали наверняка, что бололины ни на йоту не свернут со своего пути. А один из людей, оставшихся на борту, интересуется, не заставили ли их таким образом силой следовать по этим линиям.

— Конечно, нет. — Насмешливый взгляд Моффа теперь скорее выражал подозрительность. — В противном случае многие из них просто врезались бы в здания и были бы не в состоянии найти дорогу. Но как ваш компаньон на корабле узнал, где стояли люди?

Сердце Джошуа так и подпрыгнуло в груди. Квасамане пока никак не подавали виду, что знают о его имплатированных сенсорах, но все же ему вдруг показалось, что все взгляды в автобусе обратились в его сторону. Это чувство отбросило его назад в детство, когда мать, глядя в его чистые глаза, всегда без труда могла установить, что за невинным выражением лица скрывается какая-то проказа.

Но Серенков уже овладел собой.

— Но мы же им рассказали об этом, — заявил он тоном, в котором прозвучало неподдельное изумление. — Покуда вы стреляли, мы описали им все в деталях. Особенно их заинтересовала странная манера совокупления ваших птиц. Во всяком случае то, что я смог им рассказать, очень озадачило их. Был ли это какой-то ритуальный танец или я что-то пропустил?

— Похоже, что моджои вас особенно интересуют, — сказал Мофф, и его темный взгляд, казалось, был готов просверлить его насквозь.

Серенков пожал плечами.

— Почему бы и нет? Вы не можете не признать тот факт, что ваша связь с этими птицами уникальна в истории человечества. Я просто не знаю другой такой культуры, где люди имели бы такую универсальную защиту, к тому же оборонного характера, я имею в виду не только широкое распространение ношения оружия. Несомненно, что у вас практически не должно быть никаких проявлений агрессии в любой форме, начиная от насилия и кончая военными действиями.

Джошуа, когда внезапно осознал этот факт, даже нахмурился. Он так увлекся рассматриванием деталей и мелочей квасаманской жизни, что упустил главное. Но Серенков не оплошал, и если он был прав, то трофтам было отчего беспокоиться. Человеческая культура, обладавшая достаточной силой воли, чтобы разбить стереотип, когда сильный преследует слабого, с трудом пойдет на сотрудничество, она предпочтет соревнование и станет потенциальной угрозой своим соседям, несмотря на разный технологический уровень.

Мофф снова заговорил.

— А вы думаете, наши маленькие моджои заслуживают уважения? — спросил он, поглаживая горло своей птицы. — А нашим людям и философии разве не стоит отдать должное?

— Вне всяких сомнений, — сказал Ринштадт. — Но история знает бесчисленное множество культур, представители которых на словах придавали огромное значение понятиям справедливости и свободы только из-за страха, но ничего конкретного для своих сограждан не делали. Вы, и в частности то поколение, которое первым приручило моджои, доказали, что человечество способно на истинный практический идеализм. Уже одно это достижение делает контакт между нашими мирами стоящим, правда, с нашей точки зрения.

— Так что, в вашем мире есть проблемы с войной? — Мофф перевел взгляд на Ринштадта.

— Пока нам удалось избежать этой проблемы, — с осторожностью ответил тот. — Но нас не миновала чаша обычных проявлений человеческой агрессии, и порой это причиняет неприятности.

— Понятно. — Некоторое время они ехали молча, потом Мофф пожал плечами. — Понимаете, нельзя сказать, что мы совершенно не знаем, что такое агрессия. Разница состоит лишь в том, что мы научились направлять наше внимание наружу, на опасности, исходящие от дикой природы, а не внутрь, на нас самих.

— Действительно опасно, — подумал Джошуа. Даже в глазах Серенкова отразилось беспокойство, вызванное тем оборотом, который принимал разговор. В автобусе снова воцарилось молчание.

Спустя несколько минут они достигли деревни под названием Харисим.

Джошуа тотчас вспомнил о тех спорах, что велись на борту корабля по поводу природы тех колец, что окружали деревни. Являлись ли они стенами? Однако на земле их назначение не оставляло никаких сомнений. Возведенная из огромных валунов и бетонных блоков, окрашенная в мрачный черный цвет, стена Харисима возвращала их в древние исторические времена на Земле, в те дни, когда продолжались бесконечные локальные войны. Здесь это сооружение казалось совершенно неуместным, особенно после закончившейся всего несколько минут назад дискуссии.

Стоявший рядом Йорк прочистил горло.

— Всего три метра высоты, — пробормотал он, — и никаких зубцов и амбразур.

Мофф очевидно слышал его.

— Как я уже сказал, у нас нет войны, — повторил он, как показалось Джошуа, несколько более резко. — Стена нужна только для того, чтобы из леса в деревню не ворвались бололины или более опасные хищники.

— А почему не построить такие же открытые улицы, как в Солласе? — спросил Серенков. — Это отлично помогает решить проблему с бололинами, а хищников там я что-то не видел.

— Появление хищников в Солласе — большая редкость, потому что в городе живет довольно много народа и он далеко отстоит от леса. Но здесь такой подход совершенно непригоден.

Тогда нужно вырубить лес, — подумал Джошуа, но потом решил, что одна деревня, пожалуй, такого труда не стоила.

Автобус по окружной дороге проехал в юго-западный конец деревни, где в стене они обнаружили черные ворота. Было ясно, что их ждали и наблюдали за ними: как только они появились в пределах видимости, ворота открылись. Автобус въехал внутрь и, когда Джошуа обернулся, то увидел, что за их спиной ворота снова закрылись.

Из-за стены, окруженной лесом, Джошуа подсознательно ожидал увидеть относительно примитивный деревенский пейзаж с крытыми камышом крышами. И он, выйдя из автобуса и увидев вполне современные улицы, здания и людей, почти ничем не отличавшихся от жителей Солласа, испытал смутное разочарование. В стороне стояло трое человек, как только последний человек из квасаманского эскорта вышел из автобуса, ожидавшие сделали несколько шагов вперед.

— Мэр Инглисс, — кивнул ему в знак приветствия Мофф, — разрешите вам представить гостей с Авентайна: Серенкова, Ринштадта, Йорка и Моро.

Если мэр Солласа Киммерон источал радость, то в отличие от него мэр Инглисс оказался сдержанно-вежливым.

— Добро пожаловать в Харисим, — кивнув головой, произнес он. — Насколько я понимаю, вас интересуют подробности деревенской жизни на Квасаме. В какой степени, можно спросить?

Итак, квасаманская подозрительность характерна не только для крупных городов. Этот факт разочаровал Джошуа даже больше, чем отсутствие домишек с крытыми камышом крышами.

Серенков снова пустился в хорошо теперь знакомые ему разглагольствования о торговом и культурном обмене, а Джошуа позволил своему взгляду произвольно скользить по раскинувшейся перед ним местности. В Харисиме, похоже, не было домов выше шести этажей, и абстрактные росписи на стенах также отсутствовали, во всем же остальном деревня представляла собой как бы отдельный от большого города район. Даже присутствие стены не казалось навязчивым, и только тут он понял, что внутренняя часть сооружения была разрисована зданиями и лесным пейзажем. Но почему же снаружи она выкрашена в черный цвет? — подумал он. И вдруг его, как вспышка молнии, озарила догадка. Черный цвет… такой же цвет имели стволы деревьев. Несущийся в атаку бололин увидит вместо деревни гигантское дерево и обойдет его. А это значит…

Прикоснувшись к шее, он прикрыл микрофон рукой.

— Я понял, — пробормотал он. — Росписи на улицах Солласа превращают его в некое подобие лесных зарослей, те же цвета и тому подобное. Это не позволяет бололинам уклониться в сторону.

Возникла такая длинная пауза, что он уже начал сомневаться в том, что на «Капле Росы» его кто-то слышал. Потом в наушниках он услышал голос Ннамди.

— Какая-то дьявольщина, но ничего невероятного в этом нет. Интересно, правда, как хорошо видят бололины. Губернатор Телек еще спит, но как только она проснется, я сообщу ей о твоем предположении. Посмотрим, есть ли у нее сведения на этот счет по результатам вчерашних данных.

— Прекрасно, — сказал Джошуа, — а вы тем временем попытайтесь дать разумное объяснение с социальной точки зрения, зачем нужно городу, чтобы стада бололинов пробегали по Солласу?

— То есть ты подвергаешь сомнению заявление Моффа о том, что они просто не могут свернуть их с пути, так? — задумчиво произнес Ннамди. — Я над этим подумаю, сейчас мне ничего толкового в голову не приходит. Секундочку подожди, пожалуйста, поверни голову чуть-чуть левее.

Джошуа послушно повернул голову на несколько градусов в том направлении, в котором его просили.

— Что там?

— Какой-то обведенный красным знак, в Солласе я ничего подобного не видел. Дай мне включить переводчик визуальных обозначений…

Джошуа некоторое время держал голову неподвижно, чтобы на пленке получилось отчетливое изображение, а потом повернулся к остальным.

— О'кей, — через мгновение услышал он голос Ннамди. — Знак означает: «Охота на крисджо в этом месяце: 8 и 22 числа в десять». Сегодня, как мне кажется восьмое, если только другие числа, которые мы видели раньше, были изображены точно. Интересно, зачем им ставить еще и знак, если имеются другие средства коммуникации.

— Может быть, в деревне такого размера просто нет такой связи, как в Солласе, — предположил Джошуа. Было похоже, что Серенков и квасамане закончили предварительную беседу. Мэр указывал им на автомобиль такого же типа, в котором они катались по Солласу на протяжении целой недели. — Я попробую это выяснить, — добавил он и опустил руку.

Микрофон оказался открытым, и он услышал перевод.

— …позже мы сможем посетить сельскохозяйственные районы, — говорил Инглисс. — В настоящее время большая часть работников находится на охоте, поэтому их практически не видно.

— Они охотятся на крисджо? — вставил Джошуа. Инглисс сосредоточенно посмотрел на него.

— Да, конечно. Для массовой охоты годятся только крисджо и бололины. Если бы приближалось стадо бололинов, то вы непременно услышали бы вой сирены.

— Да, Мофф несколько раз упоминал название этого зверя, — заметил Серенков. — У меня сложилось впечатление, что эти звери опасны, но больше мы ничего о них не знаем.

— Опасны? — из горла Инглисса вырвался лающий смех. — К тому же чрезвычайно. Они в длину имеют два метра и около метра в высоту в холке, у них волнистые зубы, которые в два счета могут разорвать человека на части. Кровожадные убийцы, они представляют угрозу и для наших людей, и для скотины.

— По описанию они немного напоминают наших остистых леопардов, — серьезно заметил Ринштадт. — Местных авентайнских хищников, с которыми мы боремся с тех пор, как высадились на нашей планете.

— Но раньше здесь все было по-другому, — сказал Инглисс и покачал головой. — Согласно старым легендам в былые времена крисджо были более миролюбивыми. Они предпочитали избегать наших поселений, и не отказывались делить с нами стада бололинов. И только позже, когда, как мы выражаемся, они поняли, что мы намерены здесь остаться навсегда, они повернулись против нас.

— Или, как только они обнаружили, что люди вполне пригодны в пищу, — предположил Йорк. — Это произошло в один момент или постепенно?

Инглисс обменялся взглядами с Моффом, который только пожал плечами.

— Не знаю, — сказал последний. — Мы располагаем только обрывочными сведениями о событиях тех дней. Неисправность корабля, из-за которой мы оказались здесь, вывела из строя большую часть электронного оборудования и записывающей аппаратуры, в связи с чем у нас сохранились далеко не полные исторические записи.

По каналу связи послышался голос Ннамди.

— Продолжите эту тему, Юрий, и все остальные, — сказал он. — Если крисджо действительно проявляют признаки интеллекта, нам бы хотелось это знать поточнее.

— Об этом я спросил вас по той простой причине, — начал Серенков, — что, если они на самом деле «поняли», что вы обосновались здесь надолго, следовательно, они являются разумными существами.

— Наши биологи исследовали этот вопрос, — сказал Мофф, — и считают это маловероятным.

— Например, они не проявляют больших способностей к обучению, — добавил Инглисс. — Часто мы устраиваем массовую охоту на них, в которой участвует, как правило, до пятидесяти жителей деревень и гостей из всех окрестных деревень и некоторых городов. Тем не менее крисджо так и не усвоили, что в это время лучше держаться подальше от населенных мест.

Кое-что стало проясняться.

— Именно поэтому на воротах вы вывесили объявление об охоте, чтобы каждый, кто проходит мимо, также знал о ней, а не только местные жители, да?

Инглисс кивнул.

— Правильно, кроме того, это блестящая возможность и для самих людей совершенствоваться в своем охотничьем искусстве и удовлетворить собственные инстинкты хищника. Мы приглашаем всех желающих. Шкуры крисджо тоже считаются очень престижными, и большинство людей предпочитают их мясо мясу бололинов. Если бы вы приехали на час раньше… ах, нет, насколько я вижу, у вас нет ни моджои, ни оружия.

— Похоже, что вы скоро избавитесь от этих настырных существ, — проговорил Юрий.

— Совершенно верно, мы успешно вытесняем их, — кивнул Инглисс, — по крайней мере, из населенных районов Квасамы. Этих животных считают опасными и многочисленными, но охотничья группа из пятидесяти человек в случае успеха может вернуться с одним или только двумя трофеями. А в былые времена, когда Харисим был только что построен, можно было стоять на стене и убивать по одному крисджо в час.

— Вам повезло, что вы сумели выжить, — сказал Йорк.

Инглисс пожал плечами, и этот жест показался всем более театральным, чем тот, к которому привыкли на Авентайне.

— Как я уже сказал, мы обосновались достаточно хорошо, когда они начали всерьез угрожать нам. К тому же к этому времени мы уже стали приручать моджои, делая из них своих телохранителей. По иронии судьбы эта программа была в значительной мере стимулирована нашей озабоченностью относительно крисджо.

— Но хватит о древней истории, — вмешался Мофф. — Наше время весьма ограничено. Если вы хотите осмотреть деревню, то нам стоит начать прямо сейчас.

В тот момент Джошуа показалось, что на лице Моффа появилось какое-то странное выражение. Но квасаманин тотчас повернулся к открытому автомобилю, припаркованному позади Инглисса и его товарищей, и Джошуа решил, что все это было игрой его воображения.

С любопытством озираясь по сторонам, он последовал за остальными.

С тех пор, как Телек в последний раз занималась лабораторной работой, подобной той, что она выполнила предыдущей ночью, миновали уже буквально десятилетия. Более того, никогда раньше ей не приходилось делать это с помощью дистанционного управляемого манипулятора. Выбравшись в кают-компанию «Капли Росы» к полудню следующего дня, она чувствовала себя ходячим мертвецом, приведенным в движение с помощью компьютерных ухищрений.

— Что происходит? — спросила она Ннамди, тотчас направляясь в тот угол комнаты, где находился автомат для раздачи кофе.

— Что вы здесь делаете? — хмуро поинтересовался он, не отрывая взгляда от дисплея. — Сейчас вам полагается находиться в постели и пребывать в фазе быстрого сна.

— Мне полагается командовать миссией, — ворчливо отозвалась она и, взяв кружку с дымящимся напитком, погрузилась в соседнее с Ннамди кресло. — А отоспаться я смогу и в следующем году. Вил все еще внизу?

— Да. Обещал связаться с мостиком в четыре часа. И Кристофер сделал так мало, он только смотрел, время от времени делая предположения.

Удивительно, как это иногда утомительно совать нос в чужие дела, — язвительно подумала она, но тут же выбросила все из головы. — Это и есть та деревня, которую нам обещал показать Мофф?

— Да, Харисим. Величавый парень в левой части экрана — Инглисс, местный мэр. А это, похоже, их версия рынка, подобие которого мы уже видели в Солласе. За минусом бололинов.

— Значит, поселок обнесен стеной?

— К тому же очень солидной. Джошуа некоторое время назад высказал интересное предположение относительно дикой расцветки стен в Солласе.

Телек вполуха слушала, как Ннамди описывал ей идею Джошуа о том, что бегущим бололинам город кажется лесными зарослями, остальная часть ее внимания была сосредоточена на аромате и вкусе кофе, а также на организованном представлении на экранах дисплеев. В данный момент они изображали маленький базарчик, на котором кроме товаров, и это она заметила впервые, были представлены также и услуги. Один киоск как будто занимал строитель, на столике позади него были представлены образцы кирпича и дерева, а на дисплее компьютера, поставленного на прилавок, было изображено нечто, походившее на эскиз пола. Но почему они не используют компьютер для всего остального, — недоумевала она. — Или они предпочитают личные контакты. Почему бы и нет?

Ннамди закончил свое повествование, и она слегка пожала плечами.

— Что ж, очень может быть. Я позже проверю, сможет ли компьютер дать мне оценку степени остроты зрения бололинов. Хотя, на первый взгляд, это представляется нелепым, нарочно загонять бололинов в свой город.

— Джошуа сказал то же самое, — кивнул Ннамди. — Возможно, мы что-то проглядели. Я хочу сказать, относительно бололинов и людей.

— Я не думаю, что пробыв здесь без году неделю, мы сумеем разрешить все загадки этого человеческого общества. Это невозможно, — сухо заметила она. — Нельзя ли выразить поточнее, что ты задумал?

— Ну… — он сделал неопределенный жест рукой. — Я не знаю. Какой-то симбиоз, как например, между людьми и моджои.

— Но лично я скорее назвала бы моджои домашними любимчиками, чем симбионтами. Но, принимая во внимание связь между тарбинами и бололинами, почему бы и нет? — Нахмурившись, Телек устремила взгляд в пространство, пытаясь вспомнить все примеры симбиотической связи, которые ей были известны из биологии различных миров. — Единственное, что приходит мне на ум, зачем нужно людям пропускать через город стада бололинов, так это возможность агрессивной разрядки, которую получают горожане, стреляя в животных. Это позволяет им оставаться миролюбивыми и спокойными.

— О, нет, их агрессия не убывает, она только получает иную направленность, — фыркнул Ннамди и указал рукой на дисплей. — Вы только что пропустили заключение сделки в ювелирной лавке. Эти ребята смогли бы заткнуть за пояс и предприимчивого трофта.

— Хм-м. Вероятно это логическое следствие запрета на драку, налагаемого моджои. Это — плюс, вероятно, политика…

Внезапно она потеряла ход мысли.

— Что-то случилось? — спросил Ннамди.

— Я не вполне уверена, — сказала она и взялась за микрофон. — Джошуа, если тебя не затруднит, дай мне медленный обзор на все триста шестьдесят градусов, хорошо?

Картинка на дисплеях изменилась, Джошуа подчинился и, словно невзначай, приостановился, и стал медленно, с притворным интересом, переводить взгляд с одного киоска на другой. К моменту, когда он закончил свой круг, странное чувство Телек превратилось в полную уверенность.

— Моффа нет, — спокойно сказала она Ннамди.

— Что? — нахмурился он и придвинул свое кресло ближе к экрану, словно это могло его как-то выручить. — Ну, перестань. Мофф не выйдет даже в ванную, если у него не будет гарантии, что контактная группа в надежном месте и никуда не влипнет.

— Я это знаю. Юрий и все. Пропал Мофф. Кто-нибудь знает, куда он пошел, или видел, как он уходил?

Возникла короткая пауза. Потом в углу экрана она заметила Серенкова, поднявшего руку к висевшему на груди переводчику.

— Я даже и не заметил, губернатор. Вокруг так много людей…

— Возможно, что это место он выбрал исключительно по этой причине, — сурово оборвала его Телек. — Он ничего странного не говорил и не делал сегодня утром? Никто не заметил?

Все четверо немедленно дали отрицательный ответ.

— Ладно. Всем — срочно разыскать его, но постарайтесь не слишком выдавать себя. Когда он вернется, попробуйте разгадать его настроение.

Она выключила микрофон и теперь молча сидела перед экраном, бросая яростные взгляды на базарную сутолоку.

— Как вы думаете, что это может означать? — прервал ход ее мыслей Ннамди.

— Возможно, что и ничего. Я надеюсь, что ничего. Но думаю, что мне придется еще раз просмотреть сегодняшние утренние пленки и проверить, может быть, я сама сумею что-либо заметить в поведении Моффа. Следите за всем происходящим. Если что-то произойдет, немедленно поставьте меня в известность. — Забрав свою чашку, она отошла к свободному дисплею в другом углу и стала искать нужные записи.

— Нам нужно предупредить Альмо и капитанский мостик? — спросил Ннамди.

— Мостик — да, но не поднимайте слишком большой переполох. — Она поколебалась. — А что касается Альмо… давайте пока не будем тревожить его. У нас, если нам удастся что-то выяснить относительно происходящего и за этим действительно что-то стоит, будет более чем достаточно времени для разговора с ним.

— Хорошо.

Телек снова повернулась к дисплею. Тем временем полутьма на экране сменилась мигающим светом, таким образом действовал на Квасаме будильник. Картинка дергалась и перемещалась, по-видимому, Джошуа повернулся, а потом сел.

— Марк, просыпайся и вставай, — сказал он лежащему на второй кровати Ринштадту. — Сегодня нас ждет трудный день.