— Для этого на Авентайне нам придется свериться с записями полной истории. Но я знаю, что на Регинине, когда он был открыт для общей колонизации, началась массовая миграция, и мне кажется, что Раджпут был образован именно эмигрантами.

— Хм-м, в основном этническими сепаратистами?

— Не имею представления. Но полагаю, что квасамане прибыли сюда либо с одним из кораблей этой группы, либо отдельным потоком эмигрантов. Но в любом случае, они страшно просчитались относительно конечной цели своего путешествия: попали совсем не туда, куда метили.

— «Страшно» — это еще мягко сказано, — фыркнула Телек. — Где же в то время находились трофты, когда они пересекали территорию Ассамблеи?

— Они могли их просто не заметить, — подал голос Кристофер. — В самом деле, ранние звездные двигатели Доминиона были кошмарно нестабильными штуками, и порой их состояние достигало суперкритического, при котором они могли развивать скорость в десять раз выше той, на которую мы способны сегодня.

— Что ж, звучит вполне правдоподобно, — сказал Пайер.

— Только если вам не нужно было останавливаться, — сухо сказал Кристофер. — Выйти из гиперпространства в том состоянии означало бы сжечь двигатель и большую часть электронного оборудования корабля. Имеется список колониальных кораблей, включающий десятки названий, заметьте себе, кораблей, не разведчиков и не зондов, которые числятся пропавшими без вести. Я думаю, что квасамане одни из тех, кому просто повезло.

— Возможен и другой вариант, когда им как раз и не повезло, то есть их украли и доставили сюда, — предположил Ннамди. — Если помните, то такую возможность мы с вами еще не рассматривали.

— Мы будем иметь это в виду на тот случай, если заметим признаки какой-нибудь другой расы, — заверила его Телек. — Но трудно предположить, чтобы рабам разрешалось носить оружие.

Посредством прямой связи, существующей между оптическими усилителями, имплантированными Джошуа, и его собственными, Юстин видел, как автомобиль с контактной группой на борту повернул на одну из широких улиц, которую они заметили еще с орбиты, и стал ждать, когда Серенков спросит о ней. Но лидер группы предпочел на некоторое время воздержаться от дальнейших расспросов с целью выкачивания из квасаман дополнительной информации. Вероятно, это было неплохо, подумал Юстин, поскольку временное затишье позволяло ему следить за сменой городского пейзажа и течением беседы, что велась в комнате отдыха корабля.

— Есть ли в программе по переводу какие-нибудь сведения относительно бололинов или крисджо? — спросил Пайер.

Юстин видел, как слегка пожала плечами Телек.

— Я думаю, что это представители местной фауны, — сказала она. — Очевидно, довольно противные, но эти их ружья и пистолеты не производят впечатления сильного оружия.

— Согласен, тогда почему они не возвели вокруг города стены, подобно тем, что возведены вокруг деревень?

Последовала короткая пауза.

— Есть идеи, Херш?

— Может быть, деревенские стены не для того, чтобы удерживать животных от вторжения, — предположил он, хотя голос его прозвучал не вполне убедительно. — Возможно, оба эти вида летают или прыгают так высоко, что стены для них — не преграда.

— Тогда зачем они нужны деревням? — продолжал вопрошать Пайер.

— Я не знаю, — резко ответил Ннамди.

— Ладно, успокойтесь, — подала голос Телек. — Юрина работа и состоит в том, чтобы выяснить все это. Давайте расслабимся и предоставим возможность действовать ему, о'кей?

Возникла еще одна пауза. А тем временем в Солласе Джошуа повернул голову, чтобы проследить за удивительно привлекательной женщиной. Это зрелище привело в восхищение и Юстина, только он подумал, что именно привлекло внимание брата к этой даме, ее ли внешность или тот факт, что птица сидела на ее правом плече. Он хотел было рассмотреть, с какой стороны висел ее пистолет, но прежде чем успел заметить это, Джошуа уже отвернулся. — Неужели левша? — подумал, делая себе в памяти зарубку, обратить на это внимание в дальнейшем.

На корабле послышался голос Кристофера.

— Херш, ты уже получил какие-нибудь данные относительно количества населения Квасамы? Я хочу сказать, раз теперь мы знаем, что они люди, то можем вычислить, какое пространство требуется для одного индивидуума.

— Я думаю, что эта цифра близка к 5, 3 миллиардов человек, — ответил Ннамди. — Это значит, что последние три века они плодились, подобно кроликам. Но такие величины вполне вероятны для новых миров. В этом нет ничего особенного.

— Возможно ли, чтобы при таком количестве населения у людей оставалась одно имя?

— Как Мофф, например? Отчего же? Особенно, если учесть, что оно первоначально все же развилось из многоименной основы.

— Ты хочешь сказать, что Мофф не назвал нам своего полного имени, — уточнил Кристофер. — Тогда это значит, что не только моджоев нервирует наше присутствие.

— М-да, — обронил Ннамди. — Понимаете… подозрительность к пришельцам, — это часть наследия большинства человеческих культур.

— Или трофты, которые побывали здесь раньше нас, заложили новую традицию, — ворчливо заметила Телек. — Больше всего на свете мне бы хотелось просмотреть запись их визита. В любом случае мы должны напоминать команде, чтобы они были предельно внимательны, поскольку ходят по лезвию ножа.

Раздался тихий щелчок, и Телек посредством устройства-переводчика передала короткую информацию команде. Это сообщение эхом отозвалось в ушах Юстина, так как имплантированные в его слуховой аппарат акустические усилители были настроены на восприятие аудиосигналов, получаемых Джошуа. Автомобиль, похоже, начал двигаться медленнее, и Юстин теперь разглядывал здания, попадавшие в его поле зрения, гадая, в каком же из них размещался офис мэрии. К счастью, беседа в комнате отдыха прекратилась, поскольку ученые теперь были целиком и полностью поглощены тем видом, который открывался на их дисплеях. Так что теперь Юстин не рисковал пропустить что-то важное, и его внимание было приковано к тем ощущениям, которые поступали от Джошуа. Во всей этой системе устройств было много того, что раздражало его, но он был вынужден отметить, что работала она отменно. И если ему придется замещать брата вне корабля, то его представления о тех местах, где побывал брат, будут совершенно идентичны с представлениями Джошуа. И от этого в большой степени зависел успех или провал его перевоплощения.

Автомобиль остановился у кромки тротуара. С трудом подавив в себе желание, подобно брату, выйти из автомобиля и проследовать в здание, Юстин расслабил мышцы и вытянулся в кресле. Джошуа вместе с остальными членами команды вслед за Серенковым поднялся по ступенькам офиса.

На протяжении двадцати лет до того, как покинуть Доминион Человека, а это произошло уже восемнадцать лет назад, Декер Йорк был морским пехотинцем. В течение всего срока службы ему пришлось побывать на восьми различных планетах и перевидать десятки чиновников разного ранга, от деревенского старосты до полного члена Комитета Доминиона. На основании этого жизненного опыта он составил себе воображаемый облик должностного лица и его окружения.

Но встреча с мэром Киммероном оказалась для него настоящим шоком.

Комнату, в которую проводил их Мофф, едва ли можно было назвать кабинетом начинающего лидера. Звуки музыки достигли их ушей еще до того, как стоящие по бокам дверей охранники в ливреях распахнули тяжелые створки. Тонкие облачка дыма, тянувшиеся за вошедшей внутрь группой, свидетельствовали о том, что в помещении курились благовония или наркотики. При этой мысли нос Йорка сморщился, но, к счастью, фильтрующий пузырь на голове мешал проникновению запахов и дыма. Внутреннее освещение комнаты было приглушенным и сдвинуто к красно-оранжевым тонам спектра. Сама комната, по всей вероятности, была большой, но свободно свисающие занавеси создавали впечатление некоего лабиринта с мягкими стенами. Мофф, сделав два поворота под прямым углом, проводил их в центр комнаты…

Их взорам открылась сцена из далекого прошлого человечества. На подбитом пышными подушками троне восседал крупный мужчина, по рыхлому виду которого можно было заключить, что тот давным-давно не знает, что такое физические нагрузки. Напротив него находилась группа танцовщиков обоего пола в экзотических костюмах, позади полукругом расположились музыканты, живые люди, инструменты которых и производили слышимую музыку. Сидя на подушках, разбросанных по всему залу, в комнате присутствовали и другие мужчины и женщины, внимание которых занимали движения танцовщиков и стоявшие перед ними низенькие столики. Пока Мофф подводил их к центральному трону, Йорк бросил как бы случайный взгляд на один из столиков, заметив на нем среди бумаг нечто, своим видом напоминающее портативный компьютер или компьютерный терминал. Квасамане, по всей видимости, кроме автомобилей и оружия, производили еще кое-что.

Все присутствующие в комнате люди, кроме танцоров, были со своими неразлучными моджои.

За несколько метров до трона Мофф остановил группу. Лицо восседавшего на нем человека, если он и был удивлен их появлением, никаких признаков изумления не выразило. Он проговорил что-то, на слух очень жизнерадостное. Голос его, несмотря на музыку, прозвучал очень четко.

— А, добро пожаловать, — послышалось из наушников Йорка. Большой квасаманин поднял руку, и несколько тактов спустя музыканты и танцоры, как по мановению волшебной палочки, замерли. — Я мэр Киммерон города Солласа. Я приветствую вас на земле Квасамы и прошу садиться.

Мофф указал на группу подушек, четыре из которых, как заметил Йорк, были помещены прямо перед троном. Серенков кивнул и сел, остальные последовали его примеру. Мофф и сопровождающие лица остались стоять.

— Итак, — проговорил Киммерон, потирая руки странным жестом, — ваши имена Серенков, Ринштадт, Йорк и Моро, и вы прибыли с планеты, которая называется Авентайн. Так что же конкретно, заметьте себе, конкретно, вам от нас нужно?

Похоже было, что Серенков не сразу нашелся, что ответить.

— Кажется, вы неплохо осведомлены о нас, — наконец произнес он. — В таком случае вы наверняка должны знать, что мы здесь для того, что попытаться заново установить связи с нашими братьями, о существовании которых долгое время не знали, и попытаться полнее изучить возможности, которые позволили бы нам сделать эти связи взаимовыгодными.

На лице Киммерона еще до того, как переводчик закончил говорить, появилась лукавая улыбка.

— Да, об этом мы уже слышали. Но почему вы, способные на космические перелеты, считаете, что у нас есть нечто, стоящее вашего бесценного времени?

— Осторожно, старина, — мысленно предупредил Серенкова Йорк. — Примитивность и наивность не всегда одно и то же. — Его взгляд выхватил фигуры Моффа и сопровождающих лиц, пытаясь распознать, как научиться читать язык жестов и телодвижений этой культуры.

Но Серенков уже сумел обрести равновесие, и его ответ оказался шедевром псевдоискренности.

— Любой звездоплаватель, открывший новый мир, сэр, наверняка знает, что каждая планета по своему растительному и животному миру уникальна, также уникальна и по минеральному составу, хотя и в несколько меньшей степени. Для начала могу сказать, что нисколько не сомневаюсь в том, что ваши продукты питания и фармакологические препараты сильно отличаются от наших. — Он жестом указал на музыкантов и группу танцовщиков. — А для людей, которые так хорошо умеют ценить искусство, открываются также менее материальные, но столь же весомые возможности для культурного обмена.

Киммерон кивнул, хотя полуулыбка все еще продолжала играть на его лице.

— Конечно. Но что вы скажете, если мы прибыли на Квасаму для того, чтобы избежать культурного заражения? Что тогда?

— Тогда, господин мэр, — спокойно сказал Серенков, — мы извинимся за вторжение и попросим вашего разрешения покинуть вас и вашу планету.

Киммерон задумчиво рассматривал его, а в комнате на некоторое время воцарилась хрупкая тишина. Снова Йорк бросил взгляд на Моффа, и его рука зачесалась от желания ощутить рукоятку оружия. Наконец Киммерон на своих подушках зашевелился и нарушил молчание.

— Да, — проговорил он и обыденно махнул рукой. — К счастью, я считаю, что на Квасаме мы не столь строги. Хотя некоторые из нас предпочли бы обратное. — В ответ на его жест из глубины комнаты вышла новая группа людей, состоящая из пяти человек, и стала позади гостей. Группа Моффа присоединилась к ним. — Мофф, пожалуйста, проводите гостей в их аппартаменты, — обратился к нему мэр. — Позаботьтесь о том, чтобы они ни в чем не нуждались. На завтра организуйте обзорную поездку. Если вы, конечно, не возражаете, — последние слова были адресованы Серенкову, — то сегодня мы бы также хотели провести общий медицинский осмотр вашей группы. С целью вашей и нашей безопасности.

— Возражений нет, — ответил Серенков. — Но раз вы обеспокоены, могу вас утешить, из нашего опыта на Авентайне мы знаем, что большая часть болезнетворных микроорганизмов с нашей планеты совершенно безвредна для существ с других планет.

— Это совпадает и с нашим опытом, — сказал Киммерон, кивая. — Все же осторожность никогда не бывает излишней. Тогда до завтра.

Серенков поднялся на ноги. Йорк и другие последовали его примеру.

— Мы с нетерпением будем ждать нашей завтрашней встречи, — с легким поклоном мэру проговорил Серенков. Повернувшись, они устремились за группой Моффа, следующей на выход.

— А теперь прямо в больницу, — уныло подумал Йорк, как только они снова оказались на залитой солнечным светом улице и их проводили к машине, физическое исследование само по себе не страшило его, но он мог поспорить на свой обед, что кроме врачей на обследовании непременно будут присутствовать военные наблюдатели. И если им каким-то образом удастся распознать, как функционирует его калькулятор, часы, ручка и кольцо с сапфировой звездой и чем они являются в совокупности…

Серенков и Ринштадт были уже в машине, теперь сесть в нее предстояло ему. Стараясь не выдать своего недовольства, он сел, уговаривая себя, что причин для беспокойства никаких не было. В конце концов его палмит морского пехотинца был разработан с таким учетом, чтобы распознать его было невозможно.

Все же когда переполненный транспорт двинулся между обляпанными краской домами, он почувствовал волнение. Но пребывание в состоянии беспокойства было составной частью работы солдата.

Комната, куда поместили Джошуа и Ринштадта, оставалась тихой и темной уже полчаса, когда Юстин окончательно отсоединил провода непосредственно питающей его аппаратуры и занял на кушетке сидячее положение. В комнате для отдыха «Капли Росы» тоже было тихо. Второй человек, находящийся в ней, Пайер, прикорнул. Юстин двигался к двери с предосторожностью, стараясь избежать появления судорог в затекших мышцах.

— Если ты голоден, то в угловом терминале тебя ждет еда.

Юстин обернулся и увидел, что Пайер со вздохом вытянул руки и потянулся.

— Я не хотел разбудить тебя, — извинился он и, изменив направление, пошел к подносу с едой, о котором говорил его товарищ.

— Все в порядке. Я ведь не на дежурстве, я просто хотел дождаться, когда ты поднимешься, чтобы быть уверенным, что с тобой все хорошо.

— Я прекрасно себя чувствую, — сказал Юстин и сел рядом со вторым Коброй, установив поднос на коленях и набросившись на еду. — Итак, что ты думаешь?

— О черт, я и не знаю, что думать, — вздохнул Пайер. — Я не уверен в том, что все их слова или действия следует принимать за чистую монету. Взять, к примеру, их мэра. Неужели это на самом деле возврат к традициям деспотичного прошлого, или все это было специально придумано, чтобы ввести нас в заблуждение? А может быть, именно таким способом они ведут здесь свои дела?

— Ну-ну, перестань, — пробурчал Юстин с набитым жареным балисом ртом. — Разве в таком шуме и гаме можно сосредоточиться?

— Там было шумно только тебе, потому что ты к этому не привык, — сказал Пайер. — Музыка практически обладает успокаивающим эффектом на эмоциональную активность мозга, позволяя при этом людям думать более продуктивно и логично.

Перед мысленным взором Юстина снова прошла вся сцена.

— Вполне вероятно, — решил он, — те сгорбившиеся над столиками люди и на самом деле чем-то были заняты. А дым? Возможно, он также содержал транквилизирующие компоненты.

— Правдоподобно. Как жаль, что там у нас не было никакого оборудования для проведения экспресс-анализа воздуха. — Он хмыкнул. — Хотя это могло бы нам здорово помочь.

Юстин поморщился. Все до одного записывающие и анализирующие устройства контактной группы во время медицинского осмотра были вежливо, но настойчиво конфискованы. Единственное чего сумел добиться Серенков своими протестами, так это обещания Моффа, что все оборудование будет возвращено при отъезде.

— В это время я контактировал с сенсорами Джошуа и могу сказать, что Телек по этому поводу просто сходила с ума.

— Это ты еще мягко сказал. Боюсь, что еще чуть-чуть и она взорвалась бы. — Пайер медленно покачал головой. — Но я думаю, что она права в том, что у нас остается все меньше и меньше шансов на удачу. Юрий не в силах выяснить ровным счетом ничего из того, что квасамане стараются сохранить в секрете. Во-первых, Мофф водит их на веревочке, как каких-нибудь ручных поронгов, во-вторых, все их оборудование упрятано где-то. Похоже, что и мы, запертые здесь, тоже ничем не можем помочь им.

Юстин подозрительно посмотрел на него.

— Не хочешь ли ты сказать, что кое-кому через день или два придется предпринять небольшую ночную прогулку?

— Я просто не представляю себе иного способа разузнать, какую реальную угрозу они собой представляют, — пожал тот плечами.

— А если нас схватят?

— Конечно, будут неприятности. По этой причине всю операцию надо было поручить человеку, который бы знал, что он делает.

— Другими словами одному из Кобр или Декеру. А поскольку мы на самом виду, Декер тоже под наблюдением и обезоружен, вероятность того, что нас не поймают, чрезвычайно мала.

Пайер снова пожал плечами.

— На данный момент ты прав, но, может быть, ситуация немного изменится. — Он посмотрел на Юстина долгим взглядом. — На всякий случай, хотя тебе и не полагается знать об этом, но я все же скажу, Декер не безоружен. У него с собой разборный палмит, дротиковый пистолет.

— Ты что? Альмо, но ведь они же сказали: никакого оружия. Если они с ним поймают…

— У того будут серьезные неприятности, — закончил Пайер вместо него. — Я знаю, но Декер не мог позволить себе оставить группу совершенно беспомощной. А пистолет даже при той проверке остался незамеченным.

— Насколько тебе известно.

— Он все еще с ним.

Юстин вздохнул.

— Отлично. Надеюсь, что морские пехотинцы научили его не только меткой стрельбе, но и терпению.

— Можешь не сомневаться в этом, — согласился Пайер и с легкостью, которую могли обеспечить только его имплантированные сервомоторы, поднялся с места. — Честно говоря, я бы пошел и на несколько часов отключился. Если ты достаточно умен, то после своих упражнений последуешь моему примеру.

— Ага, — зевнув, ответил Юстин. — Но прежде, чем ты уйдешь, скажи, что говорит губернатор по поводу нашего с Джошуа обмена?

На полпути к двери Пайер остановился, лицо его сразу как-то сморщилось.

— Фактически в ее настоящие планы это не входит. Пока, на неопределенное время, она собирается оставить Джошуа там.

— Что? — Глаза Юстина широко открылись. — Но мы так не договаривались.

— Я это знаю, — беспомощно развел руками Пайер. — Я уже говорил ей об этом, причем довольно настойчиво. Но пока ситуация кажется стабильной и …

— И ей слишком нравятся видеотрансляции Джошуа, чтобы можно было отказаться от них. Так?

Пайер вздохнул.

— Едва ли ты можешь винить ее в этом. Она хотела, чтобы всем членам контактной группы были имплантированы такие оптические сенсоры. Насколько я понимаю, план ее был отвергнут из соображений его стоимости. Передатчики с расщепленными частотами такой величины — чрезвычайно дорогие штучки. А сейчас, когда мы лишились всех наших остальных глаз, Джошуа — наш единственный шанс видеть то, что происходит. — Он примиряюще поднял руку. — Я понимаю, как ты себя чувствуешь, но постарайся не беспокоиться за него. Квасамане вряд ли соберутся напасть на них без достаточно веской причины.

— Хочется верить, что ты прав. — Юстин еще немного подумал, но похоже, что добавить ему было нечего. — Ладно… Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Пайер вышел, и Юстин с осторожностью расправил руки. Тринадцать часов лежания на кушетке, и мышцы его буквально одеревенели. Но боли он почти не чувствовал, потому что все его мысли были теперь сосредоточены на последних словах Пайера. Без достаточно веской причины… Но какая причина, по мнению квасаман, могла оказаться достаточно веской? Агрессивное действие или слово со стороны Серенкова? Или открытие того, что устройство для радиосвязи с кораблем имело также канал расщепленной частоты, обеспечивающий передачу и визуальных образов, чего они всеми силами старались избежать? Противозаконное применение пистолета Йорка?

Или, может быть, вылазка Пайера, на которую тот уже однозначно настроился?

Устремив глаза на черный экран, Юстин с таким рвением принялся за свои физические упражнения, на которое он никак не рассчитывал.