8

Йакен по ходу очередного обеда заснул, но Йайна еще продолжала утолять голод. Лежа на боку, Лейя немного подвинулась, насколько можно было двигаться с дочкой у груди, и дотянулась до деки. По ее собственным не слишком-то точным подсчетам, она уже раза четыре пыталась одолеть эту страницу.

— Пятый раз — счастливый, — сообщила она Йайне, ласково поглаживая дочку по головке.

Йайна, занятая делом более насущным, ничего не ответила. Лейя не могла отвести глаз от дочки, сквозь усталость упорно пробивалось ощущение чуда. Крошечные ручки, шапочка темных волос на головке, маленькое личико, на котором застыло неимоверно серьезное выражение, когда девочка сосредоточенно поглощала положенное ей молоко. Новая жизнь, еще такая хрупкая, но уже такая упорная.

И это они с Хэном дали начало этой жизни.

На другом конце спальни скользнула в сторону дверь.

— Привет, солнышко, — тихо окликнул Хэн. — Как вы тут?

— Все хорошо, — шепнула она в ответ. — Просто у нас очередной обед.

— Они едят прямо как оголодавшие вуки, — Хэн пересек комнату и опытным взглядом быстро оценил обстановку. — Йакен уже наелся?

— Думаю, это у него был просто перекус, — сказала Лейя, вытягивая шею, чтобы взглянуть на малыша, сладко посапывающего рядом. — Где-то через час проснется и продолжит.

— Хорошо бы у них расписание обедов совпадало, — Хэн осторожно присел на край кровати и погладил кончиком пальца ладошку Йакена.

Крошечная ручка немедленно ухватила его за палец. Лейя подняла взгляд на мужа как раз вовремя, чтобы полюбоваться на его фирменную кривую ухмылку.

— Сильный парень растет…

— Ты еще этой хватки не пробовал, — Лейя снова посмотрела на дочку. — Ландо все еще внизу?

— Угу. Они с Бел Иблисом все никак не могут договориться с адмиралом Драйсоном.

Хэн сел поближе и обнял жену за плечи. Тепло его рук согрело ее сквозь тонкий халатик. Так же, как его любовь и забота, которую она ощущала, согревала ее сердце.

— Пытаются убедить его перенаправить пару кораблей к Нкллону.

— И как?

— Да не так чтоб очень, — признался Хэн. Он осторожно высвободил свой палец из кулачка спящего сына. — Чтобы оторвать Кочевье от поверхности, нужно что-то размером не меньше штурмового фрегата. А Драйсон не слишком горит желанием отзывать от дел насущных что-то настолько внушительное.

— А вы обратили его внимание на то, как нам необходимы металлы, которые добываются на копях Ландо? — спросила Лейя.

— Да, я говорил об этом. Адмирала не впечатлило.

— Ну, уж ты-то должен знать, как разговаривать с Драйсоном, — Лейя посмотрела на дочку. Йайна все еще упорно продолжала сосать ее грудь, хотя глазки у нее уже слипались. — Может быть, когда Йайна заснет, я спущусь и попробую поддержать Ландо.

— Угу, — сухо согласился Хэн. — Милая, не обижайся, но ты вряд ли кого-то в чем-то убедишь тем, что заснешь прямо на столе. Лежачие забастовки нынче не в моде.

Лейя изобразила мужу обиженную мину, которую он сам состроил ей давеча в родильной палате.

— Спасибо, но я не настолько устала, — сказала она. — И вообще, я уж точно спала не меньше тебя.

— Ничего подобного, — Хэн перестал поглаживать Лейю по плечу только ради того, чтобы погладить Йайну по щечке. — Я-то как раз благополучно дремал в промежутках между этими ночными кормлениями.

— Тебе вообще не надо было вставать, — сказала Лейя. — Я или Зима не хуже тебя справились бы с тем, чтобы взять близняшек из кроватки.

— Блеск, — притворно возмутился Хэн. — Значит, пока они не появились на свет, я был очень полезен в хозяйстве, а теперь тви'лекк сделал свое дело, тви'лекк может отдыхать?

— Что ты, дорогой, конечно, ты мне очень нужен, — утешила его новоиспеченная мамаша. — По крайней мере, когда детишкам надо сменить пеленки, а все дроиды заняты в охране, ты просто незаменим.

— Класс, — проворчал Хэн. — Уж лучше бы я был тем самым тви'лекком.

— Об этом мечтать уже поздно, дорогой, — Лейя ласково погладила его по руке и снова посерьезнела. — Хэн, я знаю, что ты хочешь помочь, и очень благодарна тебе. Правда. Просто я чувствую себя виноватой.

— И зря, — Хэн накрыл ее руку своей. — Не забывай, на нас, старых контрабандистов, всегда можно положиться в смутные времена, — он покосился на дверь в комнату Зимы. — Зима уже спит?

Лейя потянулась Силой к комнате, но, по ее ощущениям, там никого не было.

— Нет, она еще не вернулась, — сказала она. — Она пошла вниз, у нее была какая-то задумка, не знаю, какая именно.

— Я знаю, — сказал Хэн, внезапно погрузившись в раздумья. — Она в библиотеке, просматривает старые архивы Альянса.

Лейя извернулась, чтобы заглянуть ему в лицо.

— Что-то не так?

— Не знаю, — медленно произнес Хэн. — Зима особенно не делилась своими идеями, по крайней мере со мной. Но что-то ее тревожит.

Принцесса-советник уловила присутствие своей помощницы за дверью.

— Вот и она, — сказала Лейя. — Посмотрим, не смогу ли я ее разговорить.

— Удачи, — пожелал Хэн. Он еще раз стиснул ее руку на прощанье и поднялся. — Думаю, мне лучше снова отправиться вниз. Посмотрим, не смогу ли я помочь Ландо умаслить Драйсона.

— А вы подбейте его сыграть с вами в сабакк, — поддела жена. — На корабли, как в тот раз, когда Ландо проиграл тебе «Сокол». Глядишь, и выиграете штурмовой фрегат.

— Что, играть с Драйсоном? — фыркнул Хэн. — Спасибо, солнышко, но на фига нам с Ландо личный флот? Увидимся.

— Хорошо. Я люблю тебя, Хэн.

Он одарил ее очередной кривой усмешкой.

— Я знаю.

Хэн ушел.

Лейя вздохнула, уперлась локтем в подушку и кое-как умудрилась повернуться в сторону дверей в комнату Зимы.

— Зима! — окликнула она.

После короткой заминки дверь тихонько открылась.

— Да, ваше высочество? — Зима шагнула через порог.

— Хотелось бы с тобой поговорить, если ты не занята, — сказала Лейя.

— Конечно, — блондинка скользнула в комнату с удивительным изяществом, которое всегда вызывало у Лейи дикую зависть. — Кажется, Йакен заснул. Положить его в кроватку?

— Да, пожалуйста, — кивнула молодая мать. — Хэн сказал мне, что ты занималась поисками в старых архивах Альянса.

На лице Зимы не дрогнула ни единая черточка, но движения ее стали чуть менее плавными, и Лейе удалось уловить, как что-то изменилось в ее душе.

— Да, — спокойно признала Зима.

— Можно спросить, зачем?

Зима бережно взяла Йакена на руки и отнесла его в кроватку.

— Кажется, мне удалось обнаружить агента Империи во Дворце, — сказала она. — Я пыталась найти этому подтверждение.

Лейя почувствовала, как волосы у нее встают дыбом.

— Кто это?

— Я действительно не хотела бы выдвигать никаких обвинений, пока не найду доказательства, — сказала Зима. — Я легко могла ошибиться.

— Зима, твоя щепетильность вполне уместна и оправдана, — сказала Лейя, — но если у тебя есть какие-то мысли насчет того, кто может быть этим источником Дельфа, который организует утечку информации, нам нужно это знать.

— Это не связано с источником Дельфа, — покачала головой Зима. — По крайней мере, прямой связи тут быть не может. Она лишь недавно оказалась здесь.

Лейя нахмурилась, пытаясь прочитать мысли своей помощницы. Ей удалось почувствовать сильную тревогу и не менее сильное нежелание спешить с выводами.

— Ты говоришь о Маре Джейд? — напрямик спросила Лейя.

Зима заколебалась.

— Да. Но, повторяю, у меня нет никаких доказательств.

— А что у тебя есть?

— Не так уж и много, — Зима аккуратно подоткнула Йакену одеялко. — На самом деле, только наш короткий разговор, когда я провожала ее из медицинского сектора к ее комнате. Она спросила, что я делала во времена Альянса, и я рассказала, как работала на группу материального обеспечения. Она опознала во мне агента по кличке Наводчик.

Лейя порылась в памяти. За время работы в Альянсе у Зимы было множество кодовых имен, всех и не упомнишь.

— Она ошиблась?

— Нет. Одно время я действительно работала под этим именем, но очень недолго, — сказала Зима. — В том-то все и дело. Меня знали как Наводчика только в течение нескольких недель на Авераме. Пока имперская разведка не раскрыла нашу ячейку.

— Ясно, — задумчиво кивнула Лейя. — А Мары среди аверамцев не было?

— Я не знаю, — покачала головой Зима. — Я встречалась лишь с несколькими членами той группы. Именно поэтому я и решила проверить в архивах. Надеялась, что где-то сохранился полный список.

— Вряд ли, — сказала Лейя. — Подобные местные ячейки почти никогда не заводили личных досье. Если бы они попали в руки имперцам, это означало бы смертный приговор для всей группы.

— Я знаю, — Зима посмотрела на нее, оторвав взгляд от детской кроватки. — Так что мы по-прежнему в тупике.

— Возможно.

Лейя попыталась собрать воедино все, что ей было известно о Маре Джейд. Насколько она знала, Мара никогда не заявляла о своей приверженности Альянсу, что косвенно подтверждало подозрения Зимы. С другой стороны, меньше двух месяцев назад ей понадобилась помощь Люка, чтобы вытащить Каррде из заключения на борту флагмана Гранд адмирала Трауна. Если бы она была имперским агентом, в этом было бы очень трудно найти хоть какую-то логику.

— Мне кажется, — тщательно подбирая слова, сказала она, — на какой бы стороне ни была Мара в прошлом, сейчас она хранит верность разве что Каррде.

Зима сдержанно улыбнулась.

— Это вам подсказывают ваши чувства джедая или опыт бывалого дипломата, ваше высочество?

— Всего понемножку, — ответила Лейя. — Не думаю, что нам стоит опасаться неприятностей с ее стороны.

— Надеюсь, вы правы, — вежливо кивнула Зима. — Хотите, я уложу и Йайну в кроватку?

Лейя взглянула на дочку. Глазки девочки были плотно закрыты, крошечный ротик во сне продолжал двигаться, словно она все еще продолжала сосать грудь.

— Да, пожалуйста, — она напоследок ласково погладила дочь по щечке. — Там, внизу, все еще идет прием делегации сарканов? — Лейя откинулась на подушках и с наслаждением потянулась, разминая затекшие мышцы.

— Когда я проходила, он еще продолжался, — ответила Зима, укладывая Йайну рядом с братом. — Мон Мотма просила меня передать вам, что было бы хорошо, если бы вы заглянули туда на пару минут, если у вас будет возможность.

— Да уж конечно, — проворчала Лейя. — Так я и знала, что она попросит.

Она сползла с кровати и потащила себя к гардеробу. Одним из небольших побочных плюсов рождения близнецов было то, что теперь у нее было железное оправдание, чтобы не участвовать во всей этой официозной показухе, которая занимала гораздо больше времени, чем заслуживала И вот теперь Мон Мотма хочет снова втянуть ее в эту безумную круговерть. Ну уж нетушки.

— И я очень сожалею, что мне придется разочаровать ее, — безмятежно закончила Лейя. — Боюсь, у меня есть более неотложное дело. Присмотришь за близнецами, пока меня не будет?

— Конечно, — сказала Зима. — Можно узнать, куда вы собираетесь?

Лейя выбрала наряд, более приличествующий для появления в общественных местах, чем домашний халатик, и принялась переодеваться.

— Собираюсь посмотреть, что мне удастся разузнать о прошлом Мары Джейд, — сообщила она, сражаясь с застежкой

Она через всю комнату ясно уловила, как напряглась Зима.

— А можно узнать, каким образом? — ровным голосом спросила та.

Лейя натянуто улыбнулась.

— Пойду и спрошу у нее самой.

* * *

Он стоял прямо перед ней. Его лицо было наполовину скрыто в тени капюшона, но она отчетливо видела его желтые глаза, пронзительные и яркие, словно он тоже видел ее — через бесконечность, которая пролегла между ними. Его губы двигались, но рев аварийных сирен заглушал слова, наполняя ее душу невыносимым мучительным желанием куда-то бежать. Между нею и Императором появились два силуэта: темная, внушительная громада Дарта Вейдера и маленькая траурная фигурка Люка Скайуокера. Эти двое встали в дуэльную позицию и активировали лазерные мечи. Сияющие клинки — ослепительно-алый и пронзительно-зеленый — скрестились.

И вдруг клинки разошлись, из двух глоток вырвался неистовый рев ненависти, который не могли заглушить даже сирены, и они оба шагнули к Императору.

Мара слышала крик и не сразу поняла, что кричит она сама. Она страстно желала броситься на помощь своему покровителю, но их разделяла пропасть световых лет, а тело ватное, не слушается…

Она кричала как безумная, проклинала их, вызывала на бой — чтобы хотя бы отвлечь их. Но ни Вейдер, ни Скайуокер, казалось, не слышали ее. Они разошли в стороны, окружая Императора, клинки лазерных мечей взмыли…

И в этот момент Император поймал ее взгляд. Она смотрела на него, отчаянно мечтая отвернуться, не видеть того, что сейчас произойдет, но не в силах пошевелиться. Тысячи мыслей и чувств обрушились на нее в этом взгляде — страшная смесь боли, страха и гнева, но все это пронеслось как бы сквозь нее, слишком быстро, чтобы она успела что-то уловить по-настоящему.

Император поднял руки, с кончиков его пальцев на врагов обрушились каскады обжигающих искр бело-голубого огня. Враги дрогнули. Мара неотрывно смотрела на них, лелея безумную надежду, что, может быть, все еще кончится хорошо. Но нет. Вейдер и Скайуокер выпрямились, снова яростно взревели и снова занесли над ним свои мечи…

И тут раздался отдаленный раскат грома…

Мара вздрогнула и вывалилась из сна, чуть не вывалившись заодно и из кресла.

Она сделала глубокий, прерывистый вдох. Мысли и чувства из сна еще владели ею — смесь боли, злости и одиночества. Но на этот раз ей не дано было разобраться со своими эмоциями в уединении. Снаружи, за дверью, чувствовалось чужое присутствие. Еще не проснувшись окончательно, она на полном автоматизме приняла низкую боевую стойку. Гром, который разбудил ее, — тихий и деликатный стук в дверь — раздался снова.

Она замерла на несколько секунд, рассчитывая, что тот, кому приспичило к ней ломиться, решит, что никого нет дома, и пойдет своей дорогой. Но потом она сообразила, что под старомодной дверью ее комнаты виден свет, а если там, за порогом, тот, о ком она думала, то его вообще не одурачишь подобными штучками.

— Входите, — сказала она.

Дверь отворилась — но это оказался не Скайуокер.

— Здравствуй, Мара, — приветливо сказала Лейя Органа Соло. — Я не помешала?

— Вовсе нет, — учтиво ответила Мара, подавив гримасу. Вообще-то ей сейчас меньше всего на свете хотелось общения, тем более с кем-либо, кто так или иначе связан со Скайуокером. Но раз уж они с Гентом тут застряли, было бы неразумно выражать свое нежелание общаться со столь влиятельной персоной, как Органа Соло. — Я просто читала последние новости с фронта, — сказала она. — Входи, прошу.

— Спасибо, — Органа Соло вошла, аккуратно прикрыв за собой дверь. — Я тоже только что просматривала эти сводки. Гранд адмирал Траун определенно оправдывает высокое доверие, которым он пользовался у покойного Императора.

Мара бросила на нее резкий взгляд. Интересно, о чем ей успел разболтать Скайуокер? Но Органа Соло смотрела в окно, на вечерние огни этой части Центра Империи, раскинувшегося внизу. И насколько могла разглядеть Мара, она и не думала издеваться.

— Да, Траун был одним из лучших, — согласилась она. — Блестящий и передовой стратег с почти непреодолимым стремлением к победе.

— Возможно, он стремился доказать, что он не хуже остальных Гранд адмиралов, — предположила Органа Соло. — Учитывая его происхождение и чувства, которые Император испытывал к нечеловеческим расам.

— Уверена, это сыграло свою роль, — кивнула Мара.

Органа Соло подошла ближе к окну. Мара по-прежнему не видела ее лица.

— Ты хорошо знаешь Трауна? — спросила она.

— Не очень, — рассеянным тоном сказала Мара. — Он несколько раз при мне связывался с Каррде и однажды побывал на базе на Миркре. Миркр его одно время очень волновал — Каррде как-то обмолвился, что они там выловили тысяч пять-шесть йсаламири…

— Я имела в виду, знала ли ты его во время войны, — Органа Соло наконец повернулась к ней лицом.

Мара хладнокровно выдержала ее взгляд. Если Скайуокер проболтался… но если он проболтался, почему она, Мара, сейчас нежится в апартаментах для гостей, а скучает не в тюремной камере? Нет. Органа Соло явно блефует.

— А почему я должна была знать Трауна во время войны? — поинтересовалась Мара.

Органа Соло независимо пожала плечами.

— Есть предположение, что ты раньше работала на Империю.

— И ты хочешь в этом убедиться, прежде чем упечь меня за решетку?

— Я хочу выяснить, не знаешь ли ты о Трауне чего-либо такого, что мы могли бы использовать против него, — возразила Органа Соло

Мара фыркнула.

— Такого попросту не существует в природе, — сказала она. — Против Трауна — не существует. У него нет штампов Нет излюбленных тактических приемов. Нет видимых слабостей. Он изучает психологию своих противников и планирует атаку так, чтобы ударить по их слабым местам. Он не переоценивает свои силы и не стесняется отступить, если видит, что проиграл. Что бывало не слишком часто. Что вам сейчас и предстоит познать на собственном опыте, — она подняла бровь — Что-нибудь из того, что я сказала, тебе поможет? — спросила она с сарказмом.

— Поможет, — спокойно ответила Органа Соло — Если мы сумеем определить, какие наши слабости он планирует использовать, мы сможем предсказать направление основного удара.

— Это будет не так-то просто, — предупредила Мара

Органа Соло чуть улыбнулась.

— Знаю. Но зато, по крайней мере, нам есть с чего начать. Спасибо за помощь.

— Всегда пожалуйста, — машинально ответила Мара — Что-нибудь еще?

— Пожалуй, нет, — Органа Соло отошла от окна и шагнула к дверям — Мне нужно вернуться и немного поспать, прежде чем снова проснутся близнецы. Да и тебе, наверное, тоже вскоре захочется прилечь.

— И я по-прежнему могу свободно ходить по Дворцу?

Органа Соло снова улыбнулась.

— Конечно. Что бы ни было за тобой в прошлом, совершенно ясно, что сейчас ты на Империю не работаешь. Спокойной ночи, — она повернулась к двери, взялась за ручку…

— Я собираюсь убить твоего брата, — ровным голосом сказала Мара ей в спину. — Он тебе не говорил?

Органа Соло застыла На мгновение Маре удалось почувствовать ее потрясение под внешним хладнокровием хоть и немного, но обученного джедая. Ее рука соскользнула с дверной ручки и бессильно упала.

— Нет, он не говорил, — спокойно сказала она, не оборачиваясь. — Можно спросить, почему?

— Он разрушил мою жизнь, — сказала Мара. Застарелая боль снова комом подкатила к горлу. Интересно, зачем она вообще начала этот разговор с Органой Соло? — Ты ошибаешься. Я никогда не работала на Империю. Я работала лично на Императора. Я была его персональным агентом. Он привез меня сюда, на Корускант, во Дворец. Он обучил меня, чтобы я могла нести его волю во все уголки Галактики. Я могла слышать его голос в любом конце Империи. И я знала, как передать его приказ кому угодно — от наряда штурмовиков до Гранд Моффа. У меня была сила, власть и цель в жизни. Меня знали как Руку Императора и уважали так, как уважали его. Твой брат лишил меня всего этого.

Органа Соло обернулась и посмотрела ей в глаза.

— Мне жаль, — сказала она. — Но выбора не было. Жизнь и свобода биллионов разумных существ Галактики…

— Я не собираюсь обсуждать это с тобой, — перебила ее Мара. — Ты и представить себе не можешь, через что мне пришлось пройти.

Тень боли на миг исказила лицо Органы Соло

— Ошибаешься, — тихо сказала она — Я это очень хорошо себе представляю.

Мара снова взглянула на нее — пристально, но уже без ненависти. Лейя Органа Соло с Алдераана, которую заставили смотреть, как первая Звезда Смерти разносит в пыль весь ее мир.

— У тебя, по крайней мере, оставалось чем жить, — буркнула Мара в конце концов. — У тебя был целый Альянс, друзья и союзники, которых ты едва могла сосчитать и даже не всех помнишь по именам. У меня не было никого.

— Должно быть, тебе пришлось нелегко.

— Я выжила, — отрезала Мара. — Так что, теперь ты отправишь меня в кутузку?

Брови, выщипанные на алдераанский манер, чуть дернулись вверх,

— Ты все время предлагаешь мне арестовать тебя. Ты этого хочешь?

— Я уже сказала тебе, чего хочу. Я хочу убить твоего брата.

— Правда? — спросила Органа Соло. — Ты действительно этого хочешь?

Мара ядовито улыбнулась.

— Приведи его сюда, и я докажу тебе.

Органа Соло некоторое время молча смотрела на нее. Мара даже смогла уловить своими зачаточными способностями джедая едва заметное прикосновение к своему разуму.

— Из того, что Люк мне рассказывал, — заметила Органа Соло, — выходит, что тебе уже не раз выпадал шанс убить его. Ты им не воспользовалась.

— Вовсе не потому, что мне не хватало желания убить его, — сказала Мара. Но именно эта мысль и ей самой уже давно не давала покоя. — Просто пока обстоятельства все время складывались так, что он был нужен мне живым. Но так не будет продолжаться вечно.

— Возможно, — обронила Органа Соло, продолжая изучать лицо Мары. — А возможно, на самом деле вовсе не ты сама хочешь убить его.

— Как прикажешь это понимать? — ощетинилась Мара.

Органа Соло отвела глаза и стала смотреть в окно. Мара почувствовала, как та напряглась.

— Я была на Эндоре пару месяцев назад, — проговорила Органа Соло.

Ледяные когти продрали Мару по позвоночнику. Она сама тоже побывала там, встречалась с Гранд адмиралом Трауном. И она надолго запомнила это ощущение — словно все пространство вокруг планеты пропитано предсмертными муками Императора.

— И? — поторопила она Органу Соло и сама удивилась, как искаженно прозвучал ее голос. Та тоже заметила это.

— Ты ведь знаешь, о чем я, правда? — спросила она, не отрывая взгляда от огней Корусканта. — Некая тень присутствия Императора до сих пор витает там. Словно последний всплеск ненависти и гнева. Словно… нет, не знаю, как описать это.

— Словно пятно крови, — тихо сказала Мара. Образ сам вдруг возник у нее перед глазами. — На том месте, где он умер.

Она подняла взгляд на Органу Соло и обнаружила, что та снова пристально на нее смотрит.

— Да, — сказала Органа Соло. — Именно так. Очень похоже.

Мара глубоко вздохнула, прогоняя черный озноб.

— Так какое отношение это имеет ко мне?

Органа Соло спокойно изучала ее лицо.

— Думаю, ты это знаешь.

ТЫ УБЬЕШЬ ЛЮКА СКАЙОКЕРА.

— Нет, — выдавила Мара. Во рту внезапно пересохло. — Ты ошибаешься.

— Разве? — мягко удивилась Органа Соло. — Ты говорила, что могла слышать голос Императора в любом уголке Галактики.

— Я слышала его голос, — не сдержавшись, рявкнула Мара. — Не более того.

Органа Соло чуть пожала плечами.

— Тебе, конечно, лучше знать. Быть может, тебе стоит еще над этим подумать.

— Подумаю, — неласково пообещала Мара. — Если это все, можешь идти.

Органа Соло кивнула, ничем не проявив своих чувств по поводу того, что ее выгоняют, словно горничную.

— Спасибо за помощь, — сказала она. — Мы с тобой еще поговорим — позже.

Улыбнувшись на прощанье, она толкнула старомодную дверь и удалилась.

— Как же, жди, — прошипела ей вслед Мара и вернулась к терминалу компьютера.

Так, хватит. Все это зашло слишком далеко. Если Каррде слишком занят, чтобы объявиться на горизонтах своего связного, пусть этот связной сам позаботится о том, чтобы вытащить отсюда нас с Гентом. Мара вызвала свой кодовый файл и запросила доступ к системе дальней связи.

Ответ поступил мгновенно.

ДОСТУПА НЕТ, высветилось на дисплее. СИСТЕМА ДАЛЬНЕЙ СВЯЗИ ВРЕМЕННО НЕ РАБОТАЕТ.

Мара буркнула под нос словцо из тех, от которых краснели даже пьяные штурмовики.

— Когда она снова начнет работать?

ВОПРОС НЕКОРРЕКТЕН. ПОВТОРЯЮ: СИСТЕМА ДАЛЬНЕЙ СВЯЗИ ВРЕМЕНННО НЕ РАБОТАЕТ.

Мара еще раз по-черному обложила терминал и отключила его. Похоже, сегодня вечером вся вселенная решила ополчиться против нее. Она схватила деку, которую читала перед тем, как заснуть, снова отбросила ее, вскочила на ноги. Уже поздно, очень поздно, ее уже один раз сморило прямо перед терминалом, и если у нее есть хоть капля здравого смысла, надо плюнуть на все и отправляться спать.

Она шагнула к окну, прислонилась лбом к прохладной деревянной раме и стала смотреть на городские огни, уходящие за далекий горизонт. И попыталась обдумать.

Нет. Невозможно. Невозможно, нелепо, немыслимо. Органа Соло может разводить свои умствования до потери сознания. Прожив с этим пять долгих лет, уж Мара-то должна была разобраться в своих мыслях и ощущениях. Должна была знать, что правда, а что нет.

И все же…

Видение из недавнего сна стояло у нее перед глазами. Император, который смотрит на нее с невыносимой горечью, пока Дарт Вейдер и Скайуокер сходятся к нему. И невысказанный, но почти осязаемый упрек в этих желтых глазах: что это была ее вина, ведь она не смогла позаботиться о Скайуокере в логове Джаббы Хатта. И бессильная ярость, когда два лазерных меча готовы были опуститься на него. И последний крик, который вечно будет звучать у нее в ушах:

ТЫ УБЬЕШЬ ЛЮКА СКАЙОУКЕРА!

— Прекрати!!! — зарычала Мара и со всего размаху вписалась виском в косяк окна. Искры из глаз и вспышка боли мгновенно изгнали голоса и видения.

Некоторое время она просто стояла так, слушая, как глухо и учащенно отдаются в висках удары сердца. В душе остервенело грызлись противоречивые чувства. Конечно, Император хотел, чтобы Скайуокер умер… но Органа Соло все равно не права. Это она, Мара, лично хотела убить Скайуокера, а не какой-то призрак из прошлого.

Разноцветная рябь прокатилась по дальним городским огням и облакам над ними и вырвала Мару из раздумий. Часы в старинном Зале собраний отбили половину часа, как они делали это уже три столетия. Огни за окном снова неуловимо изменились и мигнули.

Половина второго ночи. Погрузившись в тяжкие думы, Мара и забыла, что уже так поздно. И все равно все это бессмысленно. С тем же успехом она могла бы отправиться в постель и потратить это время на то, чтобы выкинуть из головы все лишнее и попытаться заснуть. Мара тяжело вздохнула, оттолкнулась от окна…

И замерла. Где-то в бедной раскалывающейся голове раздался тихий тревожный звоночек.

Где-то поблизости притаилась опасность.

Бластер сам скользнул ей в руку из кобуры в рукаве. Мара напряженно прислушалась. Ничего. Покосившись на окно — не следит ли за ней кто-нибудь сквозь поляризованный пластик? — Мара бесшумно подкралась к двери, приложила ухо и снова прислушалась.

Поначалу все было тихо. Потом сквозь толстое дерево двери ей удалось разобрать звук осторожных приближающихся шагов. Тот, кто шел по коридору, двигался почти бесшумно и целенаправленно. Жизненный опыт говорил, что так могут ходить только профессионалы рукопашного боя. Она напряглась, но шаги без остановок миновали ее дверь и затихли в дальнем конце коридора.

Мара выждала, чтобы они ушли достаточно далеко, потом приоткрыла дверь и осторожно выглянула.

Четверо. Одеты они были в униформу службы безопасности Дворца и шли узнаваемым строем: один впереди, за ним двое, прикрывают с флангов, и четвертый — замыкающий. Они дошли до вестибюля и замедлили шаги. Ведущий окинул холл быстрым цепким взглядом, и, повинуясь едва заметному жесту, остальные вслед за ним свернули за угол. Они шли к лестнице, которая вела к центральным секциям Дворца внизу и долговременным представительским апартаментам наверху, в башне.

Мара смотрела им вслед. Строй ромбом, очевидное стремление остаться незамеченными, команда, отданная жестом, и, наконец, ее собственное предчувствие опасности — все говорило об одном.