ГЛАВА 14

На следующий день, когда солнце шло к закату, наблюдатели, оставленные у подножия Олимпа, доложили Мередиту, что начались перепады гравитации. А когда последние солнечные лучи разлились по мертвой глади океана, конус вулкана выплюнул новый кабель.

— Первый раз — на восходе солнца, сейчас — на закате, — комментировал Хафнер принесенное Эндрюсом донесение. — Должно быть, на этот раз кабель находится более или менее близко от орбиты Астры. Ускорение было другое.

Мередит кивнул и усмехнулся:

— Это замечательно. Но дело-то не в ускорении… Каков сам механизм, вот в чем вопрос.

Хафнер криво улыбнулся в ответ:

— Да, нельзя сказать, что мы обнаружили на Олимпе что-то примечательное.

— Вход еще не обнаружили?

— Нет. Кратер каким-то образом раскрывается, чтобы выбросить кабель, но это отверстие, видимо, не предназначено для живых существ.

— Может, вы просто проглядели его, — пожав плечами, сказал Мередит. — Площади там порядочные: метров триста квадратных по дну плюс добрая сотня по внутренним стенкам. Есть где спрятать потайную дверь.

— Вряд ли они хотели что-то прятать, к тому же служебный вход обычно строится на виду.

— Что значит — не хотели прятать? Зачем же тогда им понадобился этот фальшивый вулкан? — заговорил Эндрюс.

— Я начинаю думать, что это чистая случайность, — ответил Хафнер. — Кратер имеет форму правильного цилиндра, внутренняя поверхность которого покрыта гладким на ощупь материалом, похожим на то, из чего сделан сам кабель, правда, он не такой липучий. Но снаружи нет и следа оплавленных лавой пород. Так что чем больше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь, что создание фальшивого вулкана в целях маскировки не входило в планы прядильщиков…

— Прядильщиков? — Мередит нахмурился.

— Ну да, того загадочного народа, который все это создал, — с глуповатым видом пустился в объяснения Хафнер. — Видите ли, ребята из группы доктора Чанга называют эту чудо-машину Прялкой, ну, слово и прижилось, а я просто развил их идею. Так вот, мне кажется, что Олимп — это просто огромная куча земли, которую прядильщики выбросили, выкапывая убежище для своей подземной фабрики, а жар, исходящий от агрегата, придал породе ее нынешнюю форму.

— Вот оно что — подземная фабрика! — сказал Мередит. Наконец-то они подошли к тому, ради чего полковник затеял весь разговор. — В вашем сегодняшнем донесении вы с мисс Оливеро просите разрешения на обследование окрестностей Мертвого моря. Вы что, собираетесь там найти вход? Не слишком ли вы размахнулись? Мне кажется, от вулкана до моря километров десять как минимум.

Хафнер пожал плечами:

— То место, где флайеры мзархов лишились своих репульсаров, тоже от вулкана не близко.

— И все-таки на километр западнее моря.

— Верно. Но вы же не будете уверять меня, что прядильщики построили многоярусную шахту посреди открытого поля. Единственное удобное место для входа может находиться только в горах, окружающих море.

Сидящий напротив Эндрюс поднял телефонную трубку и что-то пробормотал. Глядя на адъютанта, Мередит сказал:

— Поймите меня правильно, доктор, разумеется, я ценю ваше стремление побольше узнать об этой… как ее… Прялке, но у меня нет средств, которых потребует исполнение ваших далеко идущих планов. Почва опять потеряла все металлы, и, чтобы получить хоть какой-то урожай, нам нужно срочно внести удобрения. Срочно, понимаете? Причем в основном вручную… — Он замолчал, встретившись со взглядом Эндрюса. — Ну что там?

— Полковник, со «Следопыта» сообщают, что два корабля рушрайков покинули орбиту и направляются к кабелю.

Мередит кивнул и задумался. Радости мало, что и говорить, но что поделаешь? У «Следопыта» явно нет никаких шансов справиться с рушрайками. К тому же вывод пехоты мзархов еще не закончился, так что сейчас не время искать ссоры с теми, кто в трудный момент пришел Астре на помощь.

— Пусть Рэдфорд сообщит рушрайкам, что в благодарность за своевременную помощь мы дарим им этот кабель, ну и так далее, остальное он и сам придумает.

— Есть, сэр.

Мередит обернулся к Хафнеру, ожидая, что тот будет спорить. Но ученый одобрительно кивнул.

— Отличная идея. Разумеется, на это они и рассчитывали, но пусть знают, что мы кое-что смыслим в политике. Кстати, когда началось всасывание, что стало с первым кабелем? Он исчез?

— Нет, лежит, как новенький.

— Гм… Понятно… Значит, сейчас вы не можете выделить людей мне в помощь, я вас правильно понял?

Мередит развел руками:

— Я же сказал вам — нам нужно немедленно спасать урожай. После этого придется заняться постройкой гигантского пластикового хранилища, способного защитить металлы от всасывания. И на эти неотложные работы будут брошены все силы. Я могу предложить вам джип и кое-какое оборудование для раскопок — и только. Или соглашайтесь, или выкиньте все из головы.

Хафнер пожал плечами:

— Разумеется, я согласен. Но должен сказать, полковник, вы проявляете странное, на мой взгляд, равнодушие к вопросу первостепенной значимости.

— Значит, вы так ничего и не поняли, — слегка раздраженно произнес Мередит. — Если бы меня не волновали вопросы первостепенной, как вы изволили заметить, важности, то вы и ваши приятели-ученые вместо того, чтобы работать в поле или в строительных бригадах, с утра до ночи рыскали бы вокруг Олимпа. Я не тупица, доктор, я прекрасно понимаю, какое потрясающее открытие мы сделали. Но люди должны выжить — и это важнее. Через пару недель здесь будет «Аврора». Рэдфорд сказал, что она должна привезти продовольствие, которое мы заказали. Если Рэдфорд не соврал и если эти жмоты из Капитолия не урезали поставку наполовину, тогда станет немного полегче. Но я успокоюсь только тогда, когда увижу все своими глазами.

— Понял. — Хафнер поднялся. — И все-таки проблему урожая можно решить гораздо проще. Достаточно всего лишь найти Прялку и научиться управлять ею.

С этими словами он откланялся. Тяжело вздохнув, Мередит посмотрел на Эндрюса.

— Как же трудно командовать учеными! — сказал он, качая головой. — Все они одинаковы — не видят дальше своего носа.

Эндрюс пожал плечами:

— А по-моему, его последние слова не лишены смысла, сэр. Мы смогли бы отключить эту машину и включать только иногда — по мере надобности.

— И можно подумать, у нас это получится. Даже если мы обнаружим нечто вроде обычного тумблера… — Мередит сделал гримасу. — Я уж не говорю о том, какое оборудование могли приволочь с собой рушрайки. Вдруг они тоже доберутся до Прялки? А мзархи? Кто вам сказал, что они улетят, когда все их войска погрузятся на корабли?

— Значит, вы думаете, что, когда мы найдем вход в подземелье, — медленно проговорил Эндрюс, — они о нем тоже узнают? Именно поэтому вы затягиваете поиск?

— В основном. Хотя у нас на самом деле нет свободных рук. Правда, поиски и не потребуют большого количества людей. Но мне кажется, что сейчас лучше повременить.

Они немного помолчали.

— Думаю, вы не рассчитываете на то, что Пентагон завалит нас оружием, — нарушил молчание Эндрюс. — Даже если Конгресс все шесть месяцев ломал голову над этой проблемой, они чисто практически не могли изобрести пригодной нам техники.

— Знаю. Космическое вооружение, способное обезвредить шпионский спутник, не устоит перед крейсерами мзархов. Нет, я рассчитываю на тех, у кого уже есть опыт космических войн.

— На рушрайков?

— Есть еще помы, орсфамы и хисты, — кивнув, сказал Мередит. — Скажите, будь вы президентом, что бы вы сделали, если бы Прялка, обнаруженная на территории Верхней Вольты, попала в лапы китайцев?

— Послал бы к ним пару эскадрилий Ф-26 и предложил бы им что-нибудь взамен, — не задумываясь, ответил Эндрюс— Значит, вы тянете время, чтобы весть об атаке мзархов облетела все окрестные планеты?

— Вот именно. Подозреваю, рушрайки уже раззвонили об этом. Если нет, мы отправим весточку послам ктенкри на Земле — пусть поднимут шум.

Эндрюс кивнул:

— «Следопыт» летит на Землю три недели. Вы не в курсе, какова скорость кораблей рушрайков?

— Нет. Но уже известно, что те ракеты, которые всучили нам ктенкри, здорово устарели. Попробуем прикинуть… Пройдет месяц от силы, и здесь будет настоящее столпотворение — все народы слетятся, чтобы лично разобраться в ситуации. А пока можно надеяться, что рушрайки дадут отпор охотникам за легкой наживой.

— Если сами не захотят поживиться.

— Тоже верно, — поморщился Мередит.

— Вот это прикол! — сказал молодой хист, в знак высшей степени удовольствия прищелкнув роскошной клешней.

— Да, хохма что надо, — согласно закивал с экрана пожилой хист. — С тех пор как Прялку нашли, уже вторая.

— Угу. Не думал, что мзархи такие прикольщики.

— Нам надо послать во владения рушрайков своих представителей — пусть сами поглазеют на нее.

Молодой хист призадумался.

— Зачем? Это не смешно, — сказал он, дотрагиваясь до пульта левым усиком. Над лицом его сородича появилась карта с колонкой цифр. — Предсказатель показывает, что восемьдесят девять процентов хистов это не позабавит.

— Вижу, тебе неохота, дитя мое. Но в мире существуют и серьезные вещи — ты должен к этому привыкнуть. Сейчас нам гораздо выгоднее иметь своего наблюдателя, чем потешаться над происходящим. К тому же, — старый хист шевельнул усом, — кто знает, какие веселые фортели еще выкинет эта Прялка?

— Верно. Жаль, что нельзя устроить соседям потеху. Ну ладно, согласен. Сейчас брошу клич.

— Хорошо.

Экран потух. Не теряя времени, молодой хист вывел на экран первую цифру, и монитор тут же предупредил его о небольшой задержке. Еще бы — ведь его братья-ровесники прозваниваются младшим братишкам, а те, в свою очередь, связываются еще с пятью… Именно таким способом нормальные семьи получают и передают друг другу известия. Что и говорить, подобная пирамида — эффективная система передачи новостей, но это в теории, а на практике совсем не смешно: все линии постоянно заняты.

Глядя на карту, молодой хист просиял. Удивить Астру неожиданным появлением не удастся — их там ждут, но хисты могут сделать небольшой крюк и проникнуть во владения рушрайков со стороны орсфамов. Прикол, конечно, не Бог весть какой, но все же лучше, чем ничего.

Линия освободилась, зазвучали длинные гудки. Вежливо сцепив клешни для приветствия, он приготовился к разговору с младшим братишкой.

На родной планете помов новости распространялись в виде звуковых колебаний, которые невидимой рябью бежали в толщах воды и с помощью расставленных тут и там гидролокаторов передавались все дальше и дальше, пока не добирались до каждого рифа, до каждой волны могучего океана. Хотя помы страшно гордились своей скоростью и выносливостью, для созыва народа требовалось немалое время, поэтому собирался народ не часто. Все проблемы можно было обсудить или по радио, или с помощью тех же гидролокаторов. С незапамятных времен Великий заплыв созывался только в крайних случаях — для решения величайших проблем. Сейчас возникла проблема пограничной угрозы: она, без сомнения, входила в разряд величайших.

— Нам ничего не угрожает, — убеждал собратьев Первый самец, плавая кругами среди стаи помов в надежде увлечь за собой сторонников собственной точки зрения. — Нам не нужно ничего предпринимать. Объектом всеобщего внимания являются земляне и их Прялка. Нашим владениям ничто не грозит.

— Разве? — возразила Первая самка. Она плыла в противоположную сторону. — А если к нам все-таки заявятся враги? Всему космосу известно, что на Астру можно попасть только через владения помов и рушрайков. Всему космосу известно, как ревниво охраняют свои территории свирепые воины рушрайков. Значит, все кинутся именно в наши владения.

— Но наш космос пустынен, — упорствовал Первый самец. — Никто не угрожает ни нашим планетам, ни нашим кораблям.

— Нужно все предусмотреть, — высказалась Вторая самка, пристраиваясь к хвосту Первой самки, чтобы выразить свое с ней согласие. — Кабель прядильщиков обладает огромным потенциалом. Да и сама Прялка — настоящее чудо техники. Лучше торговать с самими землянами, чем с удачливыми захватчиками.

— Значит, укрепив границы, мы выиграем дважды, — добавила Первая самка.

— Межзвездные интриги? — сказал Первый самец. — Помам нет до них никакого дела.

Дискуссия длилась до позднего вечера. В конце концов большая часть стаи пристроилась в фарватер к Первой самке. Так закончилось голосование, и Великий заплыв был распущен. Первый самец сообщил о принятом решении качавшемуся на высоких волнах почтовому судну.

Через несколько дней в приграничной зоне космических владений помов встали на вахту сторожевые ракеты, чего в мирное время никогда раньше не было. Теперь Прялка была надежно защищена от агрессоров — во всяком случае, со стороны помов.

Орсфамам все стало ясно с первой минуты. Мзархи уже попытались захватить Астру, поэтому орсфамы чувствовали себя обязанными предотвратить дальнейшие посягательства. Следовало немедленно послать к землянам дипломатическую миссию и предложить посильную помощь в обороне планеты. Войска могут встать неподалеку от космических пространств рушрайков и там дожидаться разрешения на продвижение к Астре. Разрешение должно быть получено и от рушрайков, и от землян.

Такая реакция не была ни следствием давней вражды с мзархами, ни обычным проявлением духа соперничества. Просто орсфамы знали, что у мзархов потрясающий нюх на сокровища. И если из-за этой Прялки они не побоялись риска быть втянутыми в войну с дикими рушрайками, значит, Прялка и в самом деле бесценна. И пока орсфамы лично не убедятся в ее полезных свойствах, пока не определят ее истинной ценности, самым разумным будет держать ее подальше от цепких рук мзархов.

Пусть орсфамы немного медлительны — но тупицами их не назовешь.

Ктенкри были единственным народом Вселенной, который до конца понимал значение нападения мзархов и их поражения.

Задумавшись над донесением рушрайков, главный коммерсант Сен поднес к ноздрям пузырек с семарином. «Отличный удар, — грустно размышлял он. — И нанесли его земляне, напрямую применив технологию прядильщиков. Причем в военных целях».

Это не было неожиданностью: в конце концов, любую технологию можно использовать в военных целях. Но ведь теперь все начнут сходить с ума, всех будет занимать только одно — военная угроза, и это здорово осложнит межпланетные торговые отношения. Ни один народ не захочет оставаться невооруженным, никому не понравится, что у соседа есть уникальное средство защиты. Значит, спрос на товар взлетит. Надо ловить рыбку в мутной воде. Чтобы не упустить своего в атмосфере всеобщей неразберихи, ктенкри должны проявить максимум изобретательности.

Разумеется, нельзя исключать вероятность нежелательного для ктенкри исхода событий: народ, обошедший своих соседей в техническом развитии, вполне может полностью взять в свои руки контроль над этой технологией. Земляне, нежданно-негаданно получившие мощные средства обороны, вряд ли представляют опасность: им и в голову не приходит, что эти же средства можно использовать для нападения. И вообще, с землянами проблем не предвидится. Они даже не подозревают, что с ними обращаются, как со слепыми котятами.

Так. Во-первых, нужно немедленно сократить время перелетов между Землей и ее колонией. Межпланетное право строго-настрого запрещало продавать молодым цивилизациям быстроходные транспортные средства, но законы существуют для того, чтобы их обходить, так что ракеты могут попасть в руки землян «совершенно случайно». Мы подарим им ракеты, решил главный коммерсант. Сделаем благородный жест, и они будут в вечном долгу перед ктенкри.

Погруженный в размышления, Сен не заметил, как пузырек опустел: ароматный семарин давно испарился. Выбросив флакончик в мусорную корзину, он нажал на кнопку селектора, вызывая на связь Генерального секретаря ООН Салеха.

Салех был потрясен до глубины души. Отчаяние и дикая ярость сменялись чувством огромного облегчения, потом он опять закипал. «Мзархи ответят за это, — угрюмо думал он. — Клянусь всеми святыми, они заплатят сполна».

Сделав героическое усилие, он усмирил свой гнев и загнал его в дальний уголок памяти — сейчас нельзя давать ему волю, но придет время, и месть созреет. Несколько минут он спокойно размышлял, потом взял телефонную трубку и набрал кодовый номер президента Аллертона.