– Джедаи! – зарычал Драск так, будто слово было ругательством. – Сделайте что-нибудь!
      Но в первые секунды они оба были бессильны что-либо изменить. Люк отчаянно пытался сохранить равновесие, чувствуя злость и разочарование Мары, смешанные с его собственными.
      Отсек падал гораздо быстрее, чем позволяла гравитация планетоида. Слишком поздно Люк догадался, где они очутились: в замаскированной кабине турболифта.
      Кабина остановилась так неожиданно, что у Люка едва не подкосились ноги.
      – Привет, джедаи, – раздался голос из панели управления рядом с дверью. – И тебе привет, Синий.
      – Наш народ называется чиссы, – проворчал Драск.
      – Ах, вот как… – усмехнулся голос. – В таком случае, привет, чисс. Я Джорад Прессор, Защитник народа.
      – Интересный способ приветствовать мирных визитеров, – заметила Мара. – Как насчет показаться на глаза и поговорить лицом к лицу?
      – Я сам решаю, с кем и как иметь дело, – заявил Прессор. – И в данный момент не горю желанием общаться с вами напрямую.
      – Это ненадолго, – отрезала Мара. – Думаешь, эта коробка нас удержит?
      – Удержит, – сказал Прессор. – Позвольте объяснить. Причина, по которой вы остановились, заключается в том, что турболифт находится ровно посередине между двумя репульсорными лучами – равными по мощности и противоположными по направлению. Если один из них отключится, вы отправитесь в неуправляемый полет по шахте и разобьетесь либо о верхний дредноут, либо о нижний. В любом случае будет очень неэстетично.
      – Для вашего корабля это тоже плохо закончится, – предупредил Драск. – Такой удар может причинить серьезные повреждения.
      – Я так не думаю, – заявил Прессор. – Да и вам будет уже все равно.
      – Верно, – сказал Люк. – Но у нас есть…
      – Мне известно о световых мечах джедаев, – прервал его Прессор. – И я знаю, что вы можете прорезать ими выход из кабины. Но я бы не советовал это делать. Энергетические и управляющие кабели от обоих репульсоров обмотаны вокруг кабины случайным образом. Если перережете один из кабелей, баланс репульсоров нарушится, и это будет последнее, что вы сделаете в своей жизни.
      Люк взглянул на Мару.
      – Вы явно провели много времени, создавая эту ловушку, – заметил он. – А что, за последние пятьдесят лет вас посещало много джедаев?
      – Нас вообще никто не посещал, – сказал Прессор. Неожиданно его голос стал холодным и наполненным горечью. – Но я знал, что рано или поздно Республика решит с нами покончить. И мне показалось разумным предпринять некоторые меры предосторожности.
      Люк покачал головой.
      – Вы очень ошибаетесь, – промолвил он, стараясь говорить как можно убедительнее. – Мы здесь не для того, чтобы мстить вам, или что-то в этом роде. Мы…
      – И не пытайтесь связаться с остальной группой, – оборвал его Прессор. – Все частоты комлинков глушатся. Устраивайтесь поудобнее и упражняйтесь в своем знаменитом джедайском терпении.
      Что-то щелкнуло, и голос стих.
      – Интересно, – протянул Драск, повернувшись к Люку. – Аристократ Чаф'орм'бинтрано утверждал, что все в галактике уважают джедаев и восхищаются ими. Видимо, он ошибался.
      – Увы, ошибался, и очень сильно, – согласился Люк, медленно обводя взглядом кабину. Стены были из прочного металла. Если устроитель этой ловушки предусмотрел возможность наблюдать за пленниками, то наверняка спрятал голокамеры и микрофон либо в панели управления, либо в одном из сварных швов между стеной и потолком, где виднелись многочисленные трещины.
      – Джедаев не любят очень многие. – Люк выразительно посмотрел на Мару и поднял брови. Мара кивнула в сторону панели управления и соединила ладони под прямым углом.
      Значит, она пришла к тому же выводу. Кивнув, Люк достал свой аварийный комплект и открыл его.
      Мара подхватила:
      – Конечно, большинство из них – преступники или упертые милитаристы. – Она тоже открыла аварийный комплект и принялась быстро перебирать содержимое. – Джедаи – хранители мира, и, разумеется, эти… существа недолюбливают нас.
      – Коррумпированные политики тоже нас не переносят, – добавил Люк, вытащив из-под упаковок сухих пайков и тюбиков с водой баллончик жидкого кабеля. Мара между тем достала тюбик с синтеплотью для заживления ран.
      – Интересно, к какой категории относится Прессор, – проронил Люк.
      – Вероятно, ни к какой, – ответила Мара. Отойдя в угол комнаты, она стала накладывать капли синтеплоти на линию стыка между потолком и стеной, – Наверное, он просто думает, что разговор с нами ничего не даст.
      – Может быть. – Идя за ней, Люк принялся покрывать синтеплоть тонким слоем жидкости из баллончика. – Особенно пока все они заперты здесь, в Пространстве чиссов.
      – Если они вообще знают, где находятся, – указала Мара. – Может быть, если мы убедим уцелевших в своих благих помыслах, то услышим всю историю.
      В турболифте повисла гнетущая тишина. Мара достигла угла и пошла вдоль следующей стены; Люк не отставал ни на сантиметр. Жидкий кабель, мгновенно застывающий при контакте с воздухом, ни к чему не прилипал. Синтеплоть, наоборот, прочно пристывала к ранам, защищая их от воздуха и различных заражений. Вместе жидкий кабель и синтеплоть создавали отличный барьер против всего, что могло быть спрятано в трещинах между стенами и потолком.
      После того, как стыки будут заклеены, обезвредить панель управления будет проще простого. Если Прессор не вмешается, они управятся за несколько минут.
      Прессор не вмешался.
      – Ну вот, – сказал Люк и шагнул назад, чтобы полюбоваться работой. – Теперь они не смогут за нами наблюдать.
      – Хорошее начало, – буркнул Драск. – Но мы все еще внутри. Что теперь?
      – А теперь, – сказал Люк, улыбнувшись Маре, – вы увидите, на что способны джедаи.
 

***

 
      Где-то впереди послышался металлический лязг.
      – Что это? – спросила Фиса.
      – Какой-то механизм, – отозвался Крюк. Он взял оружие наизготовку и шагнул в направлении коридора, где несколько минут назад скрылись Мара и Люк. – Возможно, закрылась дверь.
      – Скайуокеры! – оглянувшись, воскликнул Джинзлер. – Их нет!
      – Все в порядке, господин посол, – спокойно произнес Формби. – Они с генералом Драском пошли разведать путь. – Он посмотрел в коридор. – И нам самое время идти к ним.
      Фелу стоило больших трудов не скривиться. Он рассчитывал, что джедаи вернутся до того, как их пропажа будет обнаружена, или, по крайней мере, до того, как придет время продолжать марш-бросок. Их отсутствие нарушит походный порядок…
      – Штурмовики, перестроиться, – приказал он, – Два и два, авангард и арьергард.
      – Я бы предпочел, чтобы все они остались в арьергарде, коммандер, – высказал пожелание Формби. – Вы… – Он указал на трех чисских воинов. – Идите со мной.
      Не ожидая возражений, он зашагал по коридору. Один из трех чиссов занял место на два шага впереди него, а двое других – на таком же расстоянии сзади.
      Фел зашипел сквозь зубы, когда Джинзлер, Фиса и джеруны двинулись следом за этой процессией. Он терпеть не мог плестись в хвосте.
      – Арьергардное построение, – приказал он штурмовикам.
      Не успели они пройти и нескольких десятков метров, когда перед группой неожиданно появилась девочка с темно-рыжими волосами. Все остановились.
      – Привет, – спокойно сказала девочка, словно каждый день встречала посетителей на борту "Сверхдальнего". – Вы здесь, чтобы встретиться с Защитником?
      Формби перевел взгляд на Джинзлера, потом снова на нее.
      – Мы здесь чтобы встретиться с выжившими членами экипажа "Сверхдальнего перелета" и помочь им, – сообщил он. – Защитник – тот, кто нам нужен?
      – Да, – подтвердила девочка. – Идемте. Я вас отведу.
      Она повернулась и пошла по коридору в направлении носового сенсорного отсека.
      – Кто вы? – спросила она, обернувшись через плечо.
      – Я аристократ Чаф'орм'бинтрано из Пятой Правящей семьи Доминации чиссов, – представился Формби. – Это мой адъютант Чаф'ис'аклайо, а это, – он указал на Джинзлера, – посол Новой Республики Дин Джинзлер. Кроме того, в нашу экспедицию входят представители народа джерунов и Империи Руки.
      – Вас так много – и все хотят встретиться с нами… – прокомментировала девочка, свернув в какую-то нишу.
      – Да, – сказал Формби. – Могу я узнать твое имя?
      – Эвлин, – сообщила девочка. – Сюда, пожалуйста.
      Она коснулась панели управления на стене, и дверь перед ней скользнула вверх. Эвлин жестом пригласила остальных следовать за собой и вошла.
      Пока Формби и остальные по одному проходили через узкую дверь, Фел приблизился к Смерчу.
      – Ты засек Драска или джедаев? – шепотом спросил он.
      – На сенсоре ничего нет, – прошептал в ответ штурмовик. – Но здесь много металла и электронного оборудования. Возможно, это мешает обнаружению.
      – Возможно, – кивнул Фел, доставая комлинк. К этому моменту он и штурмовики уже подошли к двери, за которой начинался короткий коридор. В конце его Фел увидел другую дверь, а в правой стене посередине помещения была еще и третья. Формби, чисские воины и два джеруна шли за девочкой, а Фиса, Джинзлер и Берш отстали на пару шагов, рассматривая коридор.
      – Смерч, Крюк, догоните Формби. – тихо приказал Фел. В дальнем конце коридора Эвлин нажала кнопку на панели управления, и дверь перед ней скользнула вверх. – Мы останемся здесь и…
      Он не успел договорить. Эвлин вошла в дверь, и та вдруг захлопнулась перед самым лицом Формби. Фел вытащил бластер, и в этот момент вторая дверь, выскользнув из щели в потолке, закрылась перед Смерчем, отделив имперцев от остальной группы. Повернувшись, Фел увидел, как дверь, через которую они вошли в коридор, тоже закрывается, отрезая их от остальной части корабля.
      В следующий миг пол внезапно ушел из-под ног, и их диковинная "тюрьма" начала падать.
      Фел едва успел выругаться, когда падение столь же неожиданно прекратилось.
      – Привет, – раздался голос из динамика на панели управления. – Меня зовут Джорад Прессор. Вы сейчас в турболифте, который держат на весу два противоположно направленных репульсорных луча. Я доступно объясняю?
      – Вполне, – сказал Фел, стараясь говорить спокойно. – Мое имя Чак Фел, коммандер вооруженных сил Империи Руки. Интересную ловушку вы тут приготовили.
      – Просто использовал доступные – и весьма ограниченные – ресурсы, – ответил Прессор. – Шесть турболифтов, установленных в этом пилоне, можно задействовать независимо, а можно и соединить для перевозки больших грузов.
      – А, – протянул Фел. – Я так понимаю, пилон – это шахта, которая соединяет два дредноута?
      – Кабели, питающие репульсоры энергией, случайным образом обмотаны вокруг кабины турболифта, – продолжал Прессор, игнорируя вопрос. – Поэтому я не советую вам стрелять или пытаться прорезать стены бластерным резаком.
      – Понятно, – кивнул Фел. Прессор явно не был заинтересован в долгой беседе. – А чего вы от нас хотите?
      – От вас ничего, – сказал Прессор. – С вами я поговорю позже, когда приму решение относительно ваших спутников.
      – Хорошо, – сказал Фел, оглядывая кабину турболифта. Он знал, что здесь должна быть, по крайней мере, одна скрытая камера. – Если мы скажем, что пришли с миром и намерением помочь, это вам что-то даст?
      – Нет, не даст, – отрезал Прессор, и связь отключилась.
      – Итак, какие мысли? – угрюмо спросил Фел.
      – Они глушат комлинки, – предположил Призрак. – Я не могу ни до кого достучаться.
      – Неудивительно, – сказал Фел. – Что насчет средств наблюдения?
      – Одно есть. – Крюк указал бластером на панель управления. – Я заметил там камеру.
      – Точно, – подтвердил Страж.
      Фел кивнул.
      – Хорошо, – сказал он, копаясь в аварийном комплекте. – Но остальные остались без нашей защиты. А это неприемлемо.
      Он отыскал в аварийном комплекте изоляционную ленту и тюбик с пищевой пастой. Значит, Прессор ужасно гордится тем, что смог эффективно использовать ограниченные ресурсы? Отлично. Насколько знал Фел, эту философию изобрели именно в Империи Руки.
      – Укроемся от посторонних, – сказал он, шагнув к скрытой камере, – и подумаем, что еще мы можем предпринять.
 

***

 
      – …поэтому не советую вам стрелять по стенам или пытаться их прорезать, – сказал Прессор, вытирая пот со лба: в помещении, где он в третий раз читал свое предупреждение, было жарко. – Это понятно?
      – Понятно, – спокойно ответил Синий – чисс – который представился как аристократ какой-то-там. Этот аристократ попался в ловушку в турболифте №4 вместе с тремя сородичами и двумя другими существами неизвестного вида, имевшими по два рта.
      – Мы ждем вашего решения, – продолжал аристократ. – И еще раз хочу довести до вашего сведения, что наша цель – помочь, а не причинять вред.
      – Я понимаю, – сказал Прессор. – Скоро я с вами свяжусь.
      Он отключил связь и хмуро уставился на смазанное изображение, транслируемое на мониторы из турболифтов. Конечно, они не собирались никому причинять вред. Как и те странные солдаты в белой броне и шлемах, скрывающих лицо. И джедаи тоже пришли с миром…
      Джедаи.
      Прессор целую минуту разглядывал двух джедаев на мониторе №2. Древняя, плохо функционирующая аппаратура с трудом позволяла различить детали, но они выглядели молодо – возможно, даже моложе его.
      Но это, конечно, ничего не значило. Как сказал директор Улиар, философия и методы джедаев не менялись столетиями, передаваясь от одного поколения к другому со всей косностью и неизменностью системы, которая держалась на плаву лишь по инерции. Если эти двое следуют той же традиции, они, несомненно, подобны джедаям, погубившим "Сверхдальний перелет" многие десятилетия назад.
      Защитник заерзал в кресле. Конечно, когда погиб "Сверхдальний перелет", он был всего лишь четырехлетним ребенком и никак не мог находиться в гуще событий. И все же он помнил джедаев.
      По крайней мере, помнил одну из них.
      Дверь в отсек скользнула вверх и впустила волну еще более горячего воздуха. Вошла Эвлин.
      – Всех поймали? – спросила она.
      – Всех до одного, – подтвердил Прессор, глядя в голубые глаза своей племянницы. Их взгляд был бесхитростным – да и сама Эвлин выглядела совсем невинно – но Прессора невозможно было обмануть. В девочке было что-то странное – он заметил это, еще когда ей было три года. А раз заметил он, то и другие могли бы.
      – Хорошо, – сказала Эвлин, сделав еще шаг, чтобы дверь закрылась. – Здесь гораздо прохладнее.
      – Совсем ненамного, – ответил Прессор. – Репульсорные генераторы сильно греются.
      – Это плохо, да? – спросила Эвлин, посмотрев через его плечо на мониторы.
      – Нет, если они не перегреются настолько, что выйдут из строя, – сказал он, повернувшись обратно в скрипящем кресле. – По крайней мере, смерть будет быстрой.
      Нахмурившись, он снова посмотрел на мониторы. Один из них – отвечающий за турболифт №6 – не показывал ничего, кроме черноты. Обругав древнее оборудование, Прессор потянулся к панели управления.
      – Это не поможет, – сказала Эвлин. – Человек в серой форме закрыл камеру какой-то тканью. Я успела заметить это, когда входила.
      Прессор сердито посмотрел через плечо на племянницу.
      – И ты ничего не сказала?
      – А что бы ты сделал, если бы сказала?
      Он раздраженно отвернулся. Конечно, она была права, но не в этом дело.
      – В следующий раз, когда увидишь что-то важное, скажи мне, – проворчал Защитник.
      Негромкий разговор, доносившийся из динамика шестой кабины, пропал вместе с изображением, превратившись в слабый шум. Увеличение громкости ничего не дало – шум сделался только громче.
      – Они сделали что-то с микрофоном? – спросил Прессор у Эвлин.
      – Я не видела, – в замешательстве ответила девочка. – Но это очень похоже на шум от репульсорных генераторов.
      – Конечно, похоже… – проворчал Прессор, догадавшись, что случилось. Ткань, которой накрыли камеру, была достаточно тяжелой, чтобы передававшаяся через нее вибрация от стен турболифта создавала шум, заглушавший голоса. Теперь следить за солдатами и их командиром стало невозможно.
      На другом мониторе было видно, как двое джедаев тоже не сидят сложа руки и сооружают свою систему глушения.
      – Чтоб их всех на части разорвало…
      – Ты можешь это сделать, – напомнила Эвлин.
      Прессор поморщился. Да, он мог. Одно нажатие кнопки, и полет по шахте будет настолько быстрым, что их размажет тонким слоем о корпус дредноута.
      – Ладно, пускай живут, – сказал он. – В любом случае, даже если мы их не видим, джедаи и солдаты все равно в ловушке.
      Он перевел взгляд на монитор турболифта №5. Там находился человек, которого аристократ назвал "послом Джинзлером", а также молодая женщина-чисс и двое существ с двойными ртами. Один из этих двуротых чужаков стучал по панели управления, словно пытаясь сломать ее.
      Прессор знал, что вести переговоры с ними будет не меньшим риском, особенно если ранее упомянутая "Новая Республика" похожа на ту Республику, из которой "Сверхдальний перелет" улетел много лет назад. И все же поговорить с кем-то из них было необходимо. А из всех пришельцев только эта группа не носила оружия.
      – Иди и разблокируй турболифт №5, – велел он Эвлин. – Нет, сначала дай мне пару минут поговорить с ними, а затем опусти кабину к нам. Ты помнишь, как деактивировать ловушку и вернуть турболифт в нормальный режим?
      – Конечно, – ответила девочка, достав из кармана пульт управления, выданный дядей. – 7-3-3-6.
      – Правильно, – сказал Прессор. – Потом отправь турболифт наверх, а их приведи в комнату пилотов. Я буду ждать там.
      – Хорошо, – сказала племянница, шагнув к двери. Та открылась, снова впустив волну горячего воздуха, и Эвлин ушла.
      Прессор бросил взгляд на приборы и потянулся к панели связи.
      "Посол Джинзлер, – мысленно повторил он, чтобы удостовериться, что ничего не перепутал. – Джинзлер… Джинзлер…" Его палец застыл в сантиметре от кнопки. "Джинзлер?" Он вдохнул горячий воздух и посмотрел на человека на экране.
      Посол Джинзлер, здесь, на борту его корабля. Прессор помнил, что ее называли джедай Лорана, но полное ее имя было Лорана Джинзлер.
      Усилием воли он заставил себя нажать кнопку.
      – Приветствую вас, посол Джинзлер…
 

***

 
      Неожиданно две огромные панели выскользнули из потолка спереди и сзади них, отрезая путь. За глухим стуком последовал испуганный вскрик Фисы.
      – Все в порядке, – машинально сказал Джинзлер и придержал девушку за плечи, когда та едва не упала. От его прикосновения Фиса вздрогнула, но не стала вырываться.
      – Все в порядке, – повторил он так уверенно, как только мог.
      Очевидно, недостаточно уверенно. Фиса дрожала, прижимаясь к нему, ее пылающие глаза превратились в узкие щелочки. Джинзлер покрепче обнял ее за плечи и беспомощно посмотрел на Берша и второго джеруна, которые попали в ловушку вместе с ними.
      Но ни один из джерунов не был в состоянии помочь ему. Спутник Берша натянул свое тяжелое одеяние с волкилом на голову, схватившись за сине-золотой воротник, словно пытаясь сбросить с себя эту тяжесть и бежать, или – что казалось столь же глупым – спрятаться под ним. Сам Берш скорчился рядом с дверью, и оба его рта громко повторяли одну и ту же непонятную фразу. Одной рукой он крепко держал за руку своего спутника, другой безрезультатно колотил по панели управления рядом с дверью.
      Джинзлер огляделся вокруг, пытаясь придумать, что еще можно сделать. Однако, кроме двери и панели, по которой стучал Берш, в кабине не было никаких приборов или элементов отделки.
      Сама панель тоже выглядела не слишком многообещающе. Пять кнопок с обозначениями остановок турболифта – Д-4-1, Д-4-2, Д-5-1, Д-5-2 и ЯС, а также кнопки на случай аварии и разъем для подключения дроида – разумеется, при отсутствии дроида полностью бесполезный. Джинзлер был безоружен, хотя, даже будь у него бластер, – он не знал бы, что с ним делать. У него имелся комлинк, настроенный на частоту "Посланника Чафа", но тот, кто приготовил ловушку, вероятнее всего позаботился и о глушении каналов связи.
      Тем не менее, попытаться стоило. Джинзлер осторожно потянулся к карману своей сумки.
      Вдруг на панели управления что-то громко щелкнуло. Берш отпрыгнул от нее, как ужаленный.
      – Приветствую вас, посол Джинзлер, – послышался мужской голос. – Меня зовут Прессор, я – Защитник этой колонии.
      – Мое почтение, Защитник, – отозвался Джинзлер, стараясь говорить как можно более спокойным голосом. – Это было несколько неожиданно.
      – Не сомневаюсь, – сказал Прессор, – и приношу свои извинения. Но уверен, вы понимаете, что нам необходимо было принять меры предосторожности.
      – Конечно, – ответил Джинзлер, хотя по-прежнему ничего не понимал. – Могу я узнать, что с остальными?
      – Они в полной безопасности, – заверил его Прессор. – По крайней мере, пока. Ваша дальнейшая судьба еще не решена. Я хотел бы встретиться с вами лично и обсудить этот вопрос.
      Джинзлера охватила дрожь. Посол Джинзлер. Он затеял весь этот спектакль исключительно для того, чтобы Формби взял его в экспедицию. И ему удалось убедить всех в правдивости своей легенды.
      А теперь, если он правильно понял Прессора, ему придется вести переговоры о судьбе своих товарищей.
      На несколько секунд им овладела паника. Он не был дипломатом, обученным вести переговоры. Он был всего лишь техником-электронщиком. Причем не ахти каким, и вообще у него ничего не получалось, за что бы ни брался. Переговоры с Защитником должны были вести Люк и Мара. Или аристократ Формби – в конце концов, эта область космоса принадлежит чиссам, а не Новой Республике. Даже коммандер Фел, вероятно, имел больше опыта общения с иными цивилизациями, чем он.
      Но Прессор выбрал его. Оспаривать это решение означало признаться в обмане и только усугубить положение. Хочешь не хочешь, а вести переговоры придется именно ему.
      – Конечно, – еле слышно сказал Джинзлер. – Скажите, что мне делать.
      – Когда дверь откроется, выйдите из лифта, – велел Прессор. – Девочка, которую вы уже видели, отведет вас в комнату неподалеку. Я буду ждать там.
      – Понятно, – сказал Джинзлер, покосившись на Фису. – А что насчет моих спутников?
      – Они должны ждать, пока мы не закончим.
      Фиса всхлипнула.
      – Пожалуйста, – прошептала она. – Пожалуйста. Нет.
      – Вы не можете оставить нас здесь одних, – присоединился к ней Берш. – Прошу вас, посол Джинзлер.
      Джинзлер поморщился. Ему было очень неловко.
      – Я понимаю вашу обеспокоенность, Защитник, – сказал он. – Но мои спутники… они отнюдь не те, кого можно назвать героями…
      – А нам здесь и не нужно героев, посол, – мрачно ответил Прессор. – Присутствие ваших спутников на переговорах не требуется, и… они нам не нравятся.
      – Конечно, – торопливо сказал Джинзлер, – но я имел в виду лишь то, что оставаться здесь в одиночестве для них будет тяжким испытанием. Кроме того, – добавил он, – веритель Берш и другие джеруны проделали долгий путь, чтобы отблагодарить вас за свое освобождение из рабства вагаари много лет назад. Я знаю, что им очень хотелось бы присутствовать на переговорах.
      Долгое время ответа не было. Джинзлер стоял, поддерживая Фису и мысленно скрестив пальцы.
      – Хорошо, – сказал, наконец, Прессор. – Они могут сопровождать вас при условии, что будут молчать. Вы ручаетесь за их поведение?
      – Да, – твердо ответил Джинзлер. – Никто из нас не хочет причинять вам вред. Мы здесь лишь для того, чтобы помочь.
      Прессор фыркнул:
      – Ну, разумеется.
 

***

 
      Одним аккуратным движением меча Мара вырезала из стены кабины кусок в двадцать квадратных сантиметров, не повредив то, что располагалось за ним. Кусок металла упал внутрь кабины, но Люк Силой подхватил его в воздухе.
      – Отлично, – сказал он, опустив обломок на пол. Из вырезанного отверстия хлынул поток теплого воздуха. – Посмотрим, что там у нас.
      – Куча проводов. – Мара выключила меч и приблизилась к стене.
      Люк подошел к жене. Она была права: в маленьком отверстии было видно не меньше восьми кабелей разных цветов, переплетенных друг с другом.
      – Прессор не шутил, кабели действительно обмотаны вокруг кабины, – заметил Люк.
      – Да уж, – согласилась Мара, попробовав оттолкнуть один из кабелей. Он отошел от стены не более чем на сантиметр.
      – Туго натянуты. Мы не сможем оттянуть их достаточно далеко, чтобы пролезть между ними.
      – И что бы это дало? – спросил Драск. – Даже если мы вылезем из лифта, все равно останемся висеть в шахте.
      – Да, но пока мы не попадем под репульсорные лучи, с нами все будет в порядке, – возразил Люк. – И придется иметь дело только с гравитацией корабля. А в шахте должны иметься служебные лестницы, по которым мы сможем спуститься.
      – Только добраться до них не позволяют кабели, – едко заметил Драск. – Есть еще идеи?
      – Мы и с этой еще не закончили, – ответила Мара в том же тоне. – Как думаешь, Люк, мое отверстие лучше сделать с противоположной стороны?
      – Да, – согласился тот. – Будет лучше, если мы встанем спина к спине.
      Подойдя к противоположной стене, Мара снова включила меч. С аккуратностью дроида-хирурга она начала прорезать второе отверстие.
      – И чего мы этим добьемся? – пожелал знать Драск.
      – Если все сделаем правильно, то выберемся отсюда, – ответил Люк.
      – А если нет, – добавила Мара, – то, по крайней мере, это будет быстрая смерть.
      Драск ничего не ответил.
 

***

 
      Страж поднес индукционный измеритель к нижнему краю задней стены и выпрямился.
      – Ну? – спросил Фел.
      – Верхний репульсорный кабель огибает угол вот здесь, – доложил штурмовик, сделав пометку синтеплотью из тюбика. – Он в чуть худшем состоянии, чем тот, который идет от верхнего генератора – наводки от поля заметно сильнее.
      – Точно. – Фел обернулся к Крюку, проверявшему измерителем стену у двери. – Там есть что-нибудь?
      – Есть, но ничего многообещающего, – ответил штурмовик. – Если Страж прав насчет разницы в уровне утечки, то, вероятно, обе группы кабелей пересекаются прямо за дверью.
      – И если мы попытаемся ее открыть, то оборвем одну из цепей, – предположил Фел.
      – На самом деле мы можем оборвать обе одновременно, – сухо сказал Страж. – По крайней мере, теоретически. А на практике, скорее всего, полетим и врежемся во что-нибудь твердое еще до того, как оборвется вторая цепь.
      – Попытаемся этого избежать, – постановил Фел, стараясь исключить из голоса ноты сарказма.
      Внешне небрежное отношение штурмовиков к ситуации лишь казалось таковым. На самом деле они, как и командир, напряженно обдумывали сложившееся положение и возможные пути выхода из него.
      – Есть у кого-нибудь предложения, не сопряженные с риском для жизни и здоровья?
      На несколько секунд кабина погрузилась в молчание. Потом Смерч откашлялся.
      – Я не такой эксперт в технике, как Страж или Крюк, – сказал он, – но если отвести часть энергии на один из репульсоров, не должно ли это уменьшить силу второго луча?
      Фел задумчиво потер щеку. Вариант выглядел заманчивым…
      – Страж?
      – Не думаю, – ответил штурмовик. – Только не через кабели питания.
      – Но мы можем задействовать кабели управления, – предложил Крюк. – Если с их помощью перераспределить подачу энергии, то, вероятно, можно опустить лифт на дно шахты.
      – Верно, – согласился Страж. – Это, разумеется, в том случае, если кабели управления тоже обмотаны вокруг кабины. Думаете, местные настолько опрометчивы, что сделали нам такой подарок?
      – Не знаю, – сказал Фел. – Давайте проверим.
 

***

 
      Место, куда Эвлин привела гостей, напомнило Джинзлеру столовую на станции связи Комра: унылое помещение без иллюминаторов с безликими металлическими стенами. Из мебели присутствовал только длинный стол и несколько простеньких стульев. На дальнем конце за столом восседал темноволосый человек лет пятидесяти с морщинистым угрюмым лицом, в одежде такой же непритязательный, как и у девочки.
      – Добрый день. – Джинзлер слегка поклонился, пытаясь припомнить манеру речи дипломатов в голодрамах, которые он смотрел в те дни, когда такие развлечения еще интересовали его. – Я имею честь приветствовать Защитника Прессора?
      – Да, – подтвердил Прессор. Его взгляд скользнул по Фисе и джерунам, задержавшись на секунду на волкилах, после чего снова обратился к Джинзлеру. – Присаживайтесь.