— Я прошу тебя, Тирр-тулкой, — прошептала она. — Это же мой фсс. Это моя жизнь. Почему я не могу делать с ней то, что хочу?

— Потому что существует закон, — напомнил он ей. — А также сотни циклов истории общества джирриш.

Значит, это неправильный закон и неправильная история.

— Возможно, — сказал Тирр-тулкой. — Но моя работа — блюсти закон. — Он посмотрел на нее: — Может быть, тебе стоит попробовать поговорить с вождями семьи и клана?

Тирр-пификс-а отрицательно покачала языком:

— Они не станут слушать меня. Я ведь лишь старая женщина, не имеющая никакого влияния в политической жизни.

Тирр-тулкой пожал плечами:

— Кто знает. Может быть, есть и другие, которые думают также, как ты, но не решаются высказать свои мысли вслух. В любом случае, твои сыновья Тирр-джилаш и Тирр-мезаз пользуются большим влиянием. А если Тирр-джилаш женится на Клнн-даван-а, она, возможно, уговорит вождей клана Дхаа'рр выступить в твою поддержку.

Тирр-пификс-а вздохнула.

— Возможно, — сказала она.

Но они оба знали, что этому не бывать. Никто из вождей кланов не станет слушать старую женщину.

Экран погас. Устало вздохнув, председатель Верховного клана выключил компьютер. Итак, первый этап войны закончен. Четыре планеты людей-завоевателей уже оккупированы воинами джирриш. Два других экспедиционных корпуса готовятся к захвату двух миров людей-завоевателей. Сообщения, поступающие с завоеванных планет, полны оптимизма. Операции проходят удачно.

Однако председатель Верховного клана знал всю правду. Фактически, джирриш находятся на грани катастрофы.

Председатель опять вздохнул и тупо уставился на карту звездного неба, проецируемую на стену его кабинета. Сами джирриш, разумеется, ничего не знают. Большинство спикеров кланов тоже ни о чем не подозревают. Но Верховный главнокомандующий знает все.

Люди-завоеватели не собирались мириться со своим поражением. Нападение джирриш застало их врасплох. Но это продлится недолго. Они уже собирают силы и готовятся к ответному удару, результаты которого могут быть ужасающими. Судя по перехваченным сообщениям, у них на вооружении имеются огромные военные корабли нового класса и также эти грозные копперхэды. Пока что все их атаки отражаются. Но какой ценой! Из всех кораблей, окружавших планету Калевала, осталось только две. Воинские части, расположенные на Массифе, находятся в безвыходном положении. У них есть время для передышки.

Но это не продлится долго. Это ведь люди, завоеватели. Они скоро вернутся. И если только на оккупированных планетах не удастся обнаружить компоненты сверхоружия «Цирцея», то джирриш конец.

Председатель тихо выругался, глядя на звездное небо. Они находятся на слишком близком расстоянии от империи людей-завоевателей. Секторы Лира и Пегас. Враг знает, где найти их. Он обрушит на них всю свою мощь.

Джирриш необходимо ввести людей в заблуждение, каким-то образом отвлечь их внимание. Возможно, следует нанести неожиданный удар по какой-то другой точке их империи. Скорее всего, по наиболее населенным мирам — Селадону, Проспекту, Авону или даже по самой Земле. Конечно, это риск, но, если они будут действовать быстро и решительно, он будет минимален. Корабли джирриш полетят по специальному звездному туннелю, где их невозможно будет обнаружить. Таким образом? они смогут незаметно прибыть к любому из миров людей-завоевателей. Неизвестно только, каким оружием встретит их враг.

— Председатель Верховного клана, — раздался в тишине голос старейшины.

Председатель поднял голову и придал телу горделивую осанку. Перед ним находился не простой старейшина, а один из бывших двадцати восьми председателей Верховного клана.

— Да, Восемнадцатый? — спросил он.

— Пройдемте в вашу комнату, — сказал Восемнадцатый. Нам нужно обсудить очень важное дело.

— Разумеется, — сказал председатель, вставая. На его лице появилось озабоченное выражение. Восемнадцатый был самым невозмутимым индивидуумом из всех, которых он когда-либо знал. То, что он явно находился в расстроенных чувствах, говорило о крайней серьезности ситуации. Для среднего джирриш комплекс Верховного клана являлся местом, где открыто и честно сотрудничали представители самых различных кланов. Сотрудничали — да, но до открытости и честности там было далеко. Зал заседаний Верховного клана был открыт лишь для старейшин из двух семей и дюжины пирамид. Но они могли находиться только в самом зале. Два здания с офисами, конференц-залами и другими служебными помещениями были закрыты для посторонних.

Только две пирамиды Верховного клана, находящиеся в самом зале для заседаний, имели доступ в комплекс. На большом участке между залом для заседаний и двумя зданиями были выставлены наиболее мощные и обладающие огромной разрушительной силой боевые машины джирриш, которыми они пользовались на протяжении всей своей истории, полной войн и конфликтов. Дальнобойные орудия, корабли-истребители и около двадцати боевых машин, которые несли смерть и разрушение во время войн старейшин. Все это красноречиво напоминало о том, какая жизнь царила на Окканве до создания Верховного клана.

Все это могли видеть посетители музея на открытом воздухе. Они не догадывались, что две боевые машины были сделаны целиком из металла, который создавал теневое пространство, препятствующее проникновению старейшин.

Тайный конференц-зал как раз и находился в одной из этих теневых сфер. А в другой была комната председателя.

Существование этих теневых сфер являлось строжайшей тайной, о которой знали лишь сам председатель, да несколько спикеров. Но только один председатель знал, что эти непроницаемые сферы не такие уж и непроницаемые.

Бывшие председатели — двадцать восемь индивидуумов — ждали его в комнате. Значит, дело действительно серьезное.

— Приветствую бывших председателей Верховного клана, — сказал он, подходя к своему креслу и садясь в него. Ради чего вы все собрались здесь, оказав этим мне большую честь?

— Мы на пороге величайшего кризиса в истории нашего общества, — сказал Двенадцатый, если нам не удастся преодолеть этот кризис, то джирриш погибнут как нация.

— В самом деле? — спросил председатель, зная, что Двенадцатый склонен к чрезмерной драматизации событий. Кризисы и катастрофы мерещились ему под каждым камнем. — Все ли согласны с этим?

— Двенадцатый, возможно, преувеличивает, — сказал Двадцать второй. — Но…

— Я нисколько не преувеличиваю.

— Он прав в том, что эту проблему надо решить очень быстро, — сказал Двадцать второй, повышая голос.

Тогда расскажите мне, в чем дело, — сказал председатель. Он давно уже понял, что беседовать с вождями, которые правили обществом на протяжении пятисот циклов, не так уж продуктивно, как казалось ему раньше. Перед ним находились представители различных эр, но всех их объединяла воля к власти, которая в свое время и дала им возможность стать председателями Верховного клана. Все они так или иначе были убеждены, что и теперь их голоса что-то да значат в восемнадцати мирах. — Кто из вас первым узнал о кризисе?

— Первым узнал о нем я, — сказал Седьмой, — Мне сообщил об этом бывший спикер клана Кее'рр, который теперь принадлежит фамильному алтарю Тирр и чья обрезанная плоть ныне находится в третьей пирамиде Объединенного города. Вы, я полагаю, знакомы с семьей Тирр клана Кее'рр. Один из членов этой семьи, исследователь Тирр-джилаш, оказался настолько глуп и неопытен, что позволил представителю людей-завоевателей бежать из плена.

— Да, я знаю исследователя Тирр-джилаша, — сказал председатель. — Я не сказал бы, что у него нет опыта.

— Ему следовало, по крайней мере, убить пленника, — фыркнул Седьмой. — В мое время воины-джирриш поступали именно так.

— Да, он мог бы сделать это, — согласился председатель. — Тогда люди-завоеватели превратили бы его и всю исследовательскую группу в старейшин.

— Нет ничего позорного в том, что джирриш становится старейшиной, — выпалил Двенадцатый.

Но если бы они все стали старейшинами, кто позаботился бы о раненых мракианцах до того времени, когда прилетел «Дилиджент»? Более того, кто предотвратил бы высадку людей-завоевателей на планете изучения, где находились очень важные записи экспериментальных работ? Вам очень хочется, чтобы корабли врага летали над Окканвой?

— Успокойтесь, председатель, — примирительно заметил Восемнадцатый. — Никто не собирается обвинить исследователя в том, что он действовал не как закаленный в боях воин, вам известно, что Тирр-джилаш покинул Окканву?

Председатель нахмурился:

— Я не знал этого. Когда это случилось?

— Ранним премидарком, по всей вероятности, — сказал Восемнадцатый. — Дежурный по Верховному клану не знал об этом до тех пор, пока брат Тирр-джилаша, командир Тирр-мезаз, не установил с ним связь. В течение нескольких тентарков дежурный выяснил, что исследователь отбыл на Грии.

— На Грии? — спросил Пятнадцатый. — Что, во имя восемнадцати миров, он намерен там делать?

— Он помолвлен с исследователем, которая работает там, — вздохнул председатель. — Это Клнн-даван-а, Дхаа'рр. Мне бы следовало догадаться, ведь информация об этом давно имеется в досье.

— У меня создалось впечатление, что вы держите всех членов экспедиции на Мрак в этом комплексе, — сказал Седьмой.

— Исследователь Тирр-джилаш попросил моего разрешения навестить своих родителей, — сказал председатель. — Я позволил ему съездить к ним.

— Вы разрешали ему покидать планету?

— Об этом разговора не велось, — ответил председатель. — Я предполагал, что он может покинуть Окканву. Не вижу в этом никакого вреда для нации.

— В самом деле? — вскричал Двенадцатый. — Джирриш, знающий о «Цирцее», блуждает по всему свету, а вы не видите в этом никакой опасности для нации?

— Успокойтесь, — сказал председатель. — Все в порядке. Он никому об этом не расскажет.

— Вы уверены? — спросил Двенадцатый.

— Да, уверен, — твердо отвечал председатель. — Как я уже сказал, мне известно его досье. Он специалист по инопланетным цивилизациям. Закончил высшее учебное заведение с отличием. С самого детства ведет себя безупречно. Понятно, что он молод, но совсем не глуп. Он не импульсивен и не беззаботен. Кроме того, он, также как и мы все, сознает, какую опасность несет раскрытие тайны «Цирцеи». Он ничего никому не скажет.

— Доверие является благородной чертой председателя Верховного клана, сказал Седьмой с иронией. — Однако, нужно доверять, но проверять. Могу ли я просить вас о том, чтобы сведения о Тирр-джилаше концентрировались здесь, в комплексе посредством наших связных?

Председатель нетерпеливо махнул рукой.

— Действуйте, если это нужно для вашего спокойствия.

— Спасибо, — сказал Седьмой с холодком в голосе и исчез.

— Интересно, — заметил Восьмой, задумчиво глядя на председателя: — Надеюсь, что этот юный исследователь оправдает ваше доверие.

— Это очень ценная личность, — сказал председатель. — После того как я ознакомился с его досье, мне стало ясно, что он необыкновенно умен. Как специалисту по инопланетным цивилизациям ему нет равных. Кроме того, его поведение безупречно. Такие индивидуумы очень нужны нам для борьбы с людьми-завоевателями.

— Правильно, — вставил Четырнадцатый. — А если он захотел выдать тайну, то тут уж все равно ничего не поделаешь.

Появился Седьмой.

— Мы установили канал наблюдения, — сказал он, бросая взгляд на председателя. — Может быть, теперь займемся нашим непосредственным делом?

— Пожалуйста, — сказал председатель.

— Очень хорошо, — фыркнул Седьмой. — Речь идет о матери Тирр-джилаша: Тирр-пификс-а. Ранее, этим фулларком, она приехала к фамильному алтарю семьи Тирр и чуть не украла свой обрезанный орган фсс. — Он пожирал взглядом председателя. — Очевидно, она не хочет становиться старейшиной.

— Понятно, — сказал председатель. — И что же дальше?

Седьмой нахмурился.

— Ей удалось выкрасть его? — спросил председатель.

— Нет, — ответил Седьмой. — Главный хранитель алтаря не дал ей сделать это.

— Что ж, постоянно находятся фанатики, которые пытаются выкрасть свои органы фсс, — сказал председатель.

— В том-то и дело, что Тирр-пификс-а не сумасшедшая и не фанатичка. Поэтому-то она и опасна. Она просто спокойная, старая женщина. Вполне в своем уме. Но она решила не становиться старейшиной. Она предпочитает умереть.

— Извините, но в чем тут проблема? — спросил председатель. — Чего вы боитесь? Уж не думаете ли вы, что она начнет широкомасштабную кампанию против старейшин?

— В этом деле есть один философский аспект, — сказал Восемнадцатый. — У этого дела есть подоплека.

— Правильно, — сказал Двенадцатый.

— Прошу вас, — раздался тихий голос.

Все остальные старейшины разом притихли, а председатель вытянулся чуть ли не в струнку, когда произнесший эти слова старейшина направился к нему. Это был не просто бывший председатель, а первый председатель Верховного клана. Джирриш избрали его прямо на дымящемся поле сражения во время Третьей войны старейшин. Он был их последней надеждой. При нем прекратилась война и наступил продолжительный мир. Он добился успеха в своем начинании.

Первый редко выступал на собраниях. Но если он говорил что-то, его слушали с большим вниманием и уважением.

— Может быть, вы и не понимаете истории, Двадцать девятый, — сказал он своим тихим голосом, потому что рассматриваете прошлое со слишком большого расстояния. Все три войны старейшин велись за право каждого джирриш держать свои органы фсс в неприкосновенности, как это делали до этого вожди кланов. Войны велись также во имя равенства между старейшинами и простыми джирриш.

Председатель кивнул.

— Я понимаю вас, Первый, — сказал он.

— Хорошо, — сказал Первый. — Тогда задумайтесь хотя бы на ханбит о сути притязаний Тирр-пификс-а. Она хочет, чтобы старейшинство стало привилегией.

Председатель нахмурился. Об этом он как-то не задумывался.

— Я понимаю, о чем вы говорите, — сказал он. — Но разве старейшинство не может быть и правом, и привилегией?

— В теории это возможно, — сказал Первый. — На практике, однако, такой баланс невозможен. Двадцать второй прав в том, что примеру Тирр-пификс-а могут последовать другие, более радикально настроенные джирриш, которые станут отрицать старейшинство как таковое. — Он сделал жест рукой в сторону Второго. — Такое случалось дважды в то время, когда мой сын являлся председателем Верховного клана.

— Один раз такое случилось, когда председателем был я, — заметил Девятый.

— В мою бытность председателям такое тоже произошло, — сказал Шестнадцатый.

— Нет нужды перечислять все случаи, — сказал первый. — Суть в том, что на протяжении всей истории общества джирриш находились индивидуумы, которые пытались оспаривать право джирриш становиться старейшинами. Если мы позволим одному джирриш отказаться от старейшинства, то другие станут требовать такое же право для остальных. Чтобы избежать этого, надо пресечь все дело в корне.

— Значит, сама мысль об этом должна быть — вне закона, — сказал председатель.

— Да, — согласился первый с мрачным выражением лица. Нам нужно пресечь это самым беспощадным образом.

— Понимаю, — сказал председатель, чувствуя дрожь в спине. Он никогда не слышал ничего подобного. Он — председатель Верховного клана. — Вы все считаете, что нам нужно действовать лишь запретительно-принудительным методом?

— Вы разве ставите под сомнение наши слова? — спросил Двенадцатый писклявым голосом. — Наш общий опыт…

— Прошу вас, — сказал Первый. — Мы не можем гарантировать, что это единственный способ, Двадцать девятый. Но движение, направленное против института старейшинства, явится большим соблазном для джирриш. И это в тот момент, когда мы ведем борьбу на выживание с людьми-завоевателями.

— Полагаю, что вы правы, — пробормотал председатель. — Очень хорошо. Вы ознакомили меня с сутью вопроса. Есть ли у вас решение этой проблемы?

— Да, есть, — ответил Шестнадцатый. — Проблема заключается не в том, что Тирр-пификс-а не хочет быть старейшиной, а в том, что постоянно появляются безумные фанатики, которые не хотят быть старейшинами.

— Да, — сказал председатель угрюмо. Теперь он понял, куда они клонят. — Нам нужно доказать, что Тирр-пификс-а — сумасшедшая.

— Судя по тону вашего голоса, эта идея вам не нравится, — предположил Двадцать девятый.

Председатель посмотрел ему прямо в глаза.

— Нет, отец, мне это не нравится, — сказал он откровенно. — Мне не хочется использовать мою власть для таких целей. Собственно, это является злоупотреблением властью.

— Тогда, может быть, вам следует уйти в отставку, — заявил Двенадцатый. — Какая польза джирриш от председателя, который боится употреблять свою власть.

— Но, возможно, этим-то он и ценен им, — резко отвечал ему председатель. — Поправьте меня, если я ошибаюсь, но не злоупотребление ли властью являлось причиной всех ваших войн?

— Все правильно, — сказал Восемнадцатый. — Мы хотим, чтобы вы разрешили сразу две проблемы.

Председатель мрачно посмотрел на него.

— Слушаю вас.

— Все очень просто, — сказал Двенадцатый. — С одной стороны, мы имеем Тирр-пификс-а из клана Кее'рр, которая отрицает старейшинство. С другой стороны, спикера Квв-панава из клана Дхаа'рр, который явно стремится к тому, чтобы его клан доминировал над другими. — Он посмотрел на председателя: — Для вас это, я полагаю, не новость.

— Конечно, нет, — сказал председатель с горечью в голосе. — Квв-панав уже видит себя во главе новой империи Дхаа'рр.

— Вот поэтому-то ему и надо подставить подножку, — сказал Двенадцатый.

Двадцать девять индивидуумов еще долго вели, беседу, в конце которой председатель неохотно сдался. По крайней мере, сказал он себе, это остановит стремление спикера Квв-панава к власти и поможет всем сосредоточиться на войне, от исхода которой зависит само их существование.

А что до старой, безобидной женщины… что ж, ей придется пострадать во имя сообщества джирриш.