Наряду с гестапо Кальтенбруннеру подчинялась теперь и Служба безопасности - широко разветвленная агентурная сеть нацистов как в самой Германии, так и за границей. Она не только теснейшим образом сотрудничала с отделом шпионажа и диверсий Верховного командования вермахта, но и соперничала с ним, стремясь добиться у Гитлера монопольного положения.
      Агентурный аппарат вермахта, его военная разведка (абвер) (она являлась управлением штаба Верховного главнокомандования вооруженных сил (ОКВ*), возглавлявшаяся адмиралом Вильгельмом Канарисом, к тому времени уже потерпела полный провал в борьбе против Советского Союза. При разработке и осуществлении агрессивного "плана Барбаросса" Канарис смог представить лишь весьма незначительную и неточную шпионскую информацию, ибо его агентура неизменно обезвреживалась в СССР. Если в других странах Канарису и его абверу удавалось создать до нападения на них "пятую колонну", то в СССР все подобные попытки провалились. Так было и с пресловутой диверсионной дивизией "Бранденбург".
      Неудивительно, что адмирал медленно, но верно терял доверие Гитлера, чем и воспользовался Гиммлер, домогавшийся неограниченной власти и подчинения эсэсовцам всей разведывательно-диверсионной деятельности. При помощи диверсионного аппарата Службы безопасности он намеревался изменить ход событий на фронтах и оказывать свое воздействие на внешнюю политику "тысячелетнего рейха".
      "Совершенно секретно"
      На тридцатый день после провозглашения "тотальной войны" в Главном управлении имперской безопасности появился долговязый человек со шрамами на лице: тридцатичетырехлетний гауптштурмфюрер СС Отто Скорцени приступил к своей новой, совершенно секретной деятельности шефа эсэсовских диверсантов. Перед ним раскрылись поистине неограниченные возможности. Кабинет его помещался в специально охранявшемся крыле здания, а все, чем он занимался, было покрыто тайной. Направляемые ему "секретные дела имперского значения" имели гриф "Управление VI S". Лишь круг самых доверенных лиц из эсэсовской элиты знал, что скрывалось за этим шифром. Он означал: управление зарубежной разведки СД, отдел диверсий.
      * Аббревиатура от нем.: das Oberkommando der Wehrmaht (OKW).
      Кальтенбруннер лично инструктировал Скорцени; беседы их длились долгие часы. Задание, которое получил Скорцени, если свести его к краткой формуле, гласило: как можно быстрее создать "тотально" и "глобально" действующую секретную службу. "Тотально" значило взрывы, поджоги, похищения людей, убийства, отравления, все без исключения виды диверсий. "Глобально" значило организовать подрывную деятельность, охватывающую весь земной шар: вооружить против англичан горные племена в Иране и Индии; парализовать с помощью команд пловцов-диверсантов и водолазов ("лягушек") судоходство по Суэцкому каналу и нанести тем самым чувствительный удар по снабжению войск западных противников Германии; забросить шпионов в отряды и соединения югославских и французских партизан; взорвать ряд военных предприятий в США; создать в Англии сеть тайных радиостанций для передачи важных шпионских данных; организовать боеспособную "пятую колонну" в Рио-де-Жанейро; собрать и тщательно зафиксировать в специальной картотеке сведения о слабостях и уязвимых местах видных политических и государственных деятелей всего мира, чтобы использовать эти данные в качестве основы для целой системы шантажа.
      Главным направлением удара организаторы подрывной деятельности избрали Советский Союз. B Главном управлении имперской безопасности лихорадочно разрабатывались планы нападений на штабы армий, убийства видных партизанских командиров. Особое внимание там уделялось военной промышленности, сосредоточенной за Уральским хребтом. Недосягаемая для фашистской авиации, она должна была служить главным объектом для эсэсовских диверсантов...
      Короче говоря, неотвратимо следовавшие одно за другим военные поражения вермахта руководители третьего рейха мыслили компенсировать широко организованной диверсионной войной, поистине безграничной - в прямом и переносном смысле слова. Гитлеровцы надеялись доведенной до совершенства системой всеобъемлющего террора, шпионажа и диверсий задержать закономерный ход мировой истории.
      Скорцени обещали все, что ему потребуется. Начальник VI управления Главного управления имперской безопасности бригадефюрер СС Вальтер Шелленберг, которому Кальтенбруннер представил своего протеже Скорцени, впоследствии писал позднее: "Если мой предшественник не имел права расходовать свыше 100 тысяч марок, то мне после восьмимесячной деятельности в VI управлении удалось добиться того, что сумма ассигнований возросла до нескольких миллионов, и даже получить полномочия в особых, санкционированных Гиммлером и Гитлером, случаях действовать вне всякого лимита. Таким образом, я сумел наконец, к нашему удовлетворению, устранить одно из наиболее узких мест секретной службы"*.
      Итак, деньги полились на Скорцени дождем. Руководителю сектора диверсий предоставили полную свободу действий. От него требовали лишь одного - успехов.
      НАЧАЛО КАРЬЕРЫ ТЕРРОРИСТА
      Не случайно выполнение важных политических и разведывательно-диверсионн ых задании Кальтенбруннер поручил именно Скорцени. Такое дело было по плечу лишь матерому шпиону и диверсанту. Кальтенбруннеру не понадобилось долго раздумывать: ведь своего австрийского земляка и собутыльника он знал больше пятнадцати лет. Позади было немало совместных попоек и кутежей в пивнушках Вены. У обоих остались на физиономиях красноречивые следы пьяных драк и студенческих дуэлей: рубцы и шрамы - гордость каждого порядочного "бурша". Оба были членами "Академического легиона", куда допускались только избранные. Расистский бред и великогерманская амбиция - вот чем гордились члены этого реакционного студенческого "добровольческого корпуса".
      Еще тогда Кальтенбруннер познакомил молодого Скорцени с фюрером австрийских нацистов Артуром Зейсс-Инквартом. А летом 1932 года Скорцени слушал в Вене Йозефа Геббельса, который разглагольствовал о программе нацистской партии. Вербуя новых членов, колченогий во всеуслышание заявил, что цель нацистов - во что бы то ни стало добиться аншлюса - присоединения Австрии к Германии.
      Скорцени откликнулся на призыв шефа гитлеровской пропаганды и официально стал кандидатом в члены нацистской партии. Это было нетрудно, поскольку за него поручился Кальтенбруннер. Двадцатичетырехлетний Скорцени проводил теперь вечера в узком кругу своих единомышленников. Скоро ему дали довольно ответственное поручение: вести подрывную пропаганду против австрийского государства в органе нацистской группы округа Веринг - газетке "Национал-социалистише нахрихтен".
      Нацисты в Австрии наглели. Самые фанатичные, "абсолютно надежные", готовые на все головорезы образовали в стране вооруженное ядро - нацистскую "пятую колонну". Все они дали тайную эсэсовскую клятву. В феврале 1934 года Отто Скорцени приобщился к этому "черному ордену", вступив в 89-й штандарт** СС.
      * Walter Schellenberg. Memoiren. Kцln, 1959, S. 214.
      * Полк. - Прим. пер.
      С приходом Гитлера к власти австрийские нацисты воспрянули духом. Фюрер делал теперь в Австрии ставку на свои черные и коричневые колонны. Его "троянский конь" стоял под самыми стенами всемирно известного венского собора Св. Стефана. Из Мюнхена в Вену перебрасывали огнестрельное оружие новейшего образца и прятали в тайники эсэсовских арсеналов.
      В середине 1934 года Зейсс-Инкварт и его самые приближенные эсэсовские сообщники в дунайской столице Эрнст Кальтенбруннер и Одило Глобочник решили, что час их настал. Был отдан приказ, вскрыты тайники, где хранилось оружие, на рукавах появились повязки со свастикой, 89-й эсэсовский штандарт начал путч; участвовал в нем и Отто Скорцени.
      В центре бурных событий оказалась резиденция федерального канцлера на площади Ам Бальхаузплац. И вот здесь-то Скорцени показал, что на него можно положиться, что он надежный участник эсэсовской банды.
      Отряд заранее отобранных эсэсовских убийц, смяв охрану, ворвался в канцлерский дворец. Сраженный несколькими пулями, рухнул у своего письменного стола канцлер Энгельберт Дольфус. Пока убийцы действовали, Скорцени охранял их, стоя у ворот дворца.
      Однако нацисты не достигли тогда своей цели: им не удалось присоединить Австрию к гитлеровской Германии. Гитлер так и не дождался в тот раз условленного обращения с призывом об аншлюсе. Австрийский народ сумел восстановить порядок и обеспечить безопасность в своей стране. Нацистская партия была запрещена в Австрии. Эсэсовцы предпочли уйти в подполье. Те путчисты, которым грозила наибольшая кара, получили указание бежать к своим берлинским вдохновителям.
      А что стало со Скорцени? Из заговорщика-путчиста он в мгновение ока перевоплотился в счастливого молодожена и с виду вполне благопристойного управляющего делами венской строительной фирмы. На его визитной карточке теперь значилось: дипломированный инженер.
      Вряд ли можно подобрать более солидное занятие!
      В последующие годы венские эсэсовцы в целях конспирации выдавали свои регулярные сборища то за собрание членов какого-нибудь частного кружка, то за союз с безобидным названием, например "Германский гимнастический союз". Однако занимались там не столько спортом, сколько учебными стрельбами. А потом этот "союз" начал устраивать и учебные военные походы. Во время одного из них в стрельбе из пистолета отличился известный нам "фюрер СС" Скорцени.
      Итак, готовилось вооруженное выступление. Во имя какой же цели и против кого? Ответ последовал весной 1938 года.
      Директивы из Имперской канцелярии выполнены
      Провокации в Австрии, направляемые и финансируемые из Берлина, не прекращались, хотя через два года после нацистского путча в Вене, 11 июля 1936 года гитлеровское правительство заключило с австрийским правительством соглашение, статья 2 которого гласила: "Каждое из обоих правительств рассматривает внутриполитическое устройство другого государства, включая вопрос об австрийском национал-социализме, как собственное внутреннее дело этого государства, на которое оно не будет оказывать влияние ни прямо, ни косвенно". Гитлеровцы считали, что бумага все стерпит.
      Преемник Дольфуса на посту федерального канцлера христианский социалист Курт фон Шушниг под давлением масс был вынужден отдать под суд и наказать нескольких наиболее явных нацистских провокаторов. Однако ни один из них не выдал своих действительных вдохновителей.
      К началу 1938 года аншлюс Австрии считался в Берлине делом вполне решенным. Гитлер стремился приобрести побольше "жизненного пространства". Стоявшие за его спиной монополистические группы жаждали завладеть австрийскими источниками сырья и промышленными предприятиями. Германский Рейхсбанк, возглавляемый Яльмаром Шахтом, рассчитывал захваченными австрийскими фондами валюты усилить финансирование программы вооружений. А германский генеральный штаб уже грезил наяву, как он пополняет вермахт новыми, хорошо обученными и вооруженными австрийскими дивизиями и окружает своими войсками Чехословакию.
      Австрия должна была служить пробным камнем всей захватнической стратегии Гитлера. "Если я приму решение начать войну, - говорил он в узком кругу своих сообщников, - то, не объявляя войны, прикажу своим войскам вступить, к примеру, в Париж. Во французской военной форме они средь бела дня пройдут маршем по улицам. Никто им не помешает. Все предусмотрено до мелочей. Вот они уже у здания генерального штаба, занимают министерства, парламент. Не пройдет и нескольких минут, как Франция, Польша, Австрия, Чехословацкая республика лишатся своих руководящих деятелей. Армии останутся без генерального штаба. Со всеми политическими лидерами будет покончено. Начнется невообразимая паника. Но я уже давно установил контакт с людьми, которые создадут новое правительство - такое, какое нужно мне. Мы найдем таких в каждой стране... Честолюбие и заблуждение, партийные распри и тщеславие погонят их к нам. Мы добьемся заключения мира до того, как начнем войну... Я гарантирую успех, ибо всегда удается то, что считается невероятным. Самое невозможное - самое надежное. Сегодня, господа, вы не верите этому, но я осуществлю это, шаг за шагом!"*
      Итак, Гитлер готовился сделать первый шаг на этом пути, и роль первой жертвы предназначалась Австрии.
      В середине февраля 1938 года Гитлер вызвал австрийского канцлера фон Шушнига в Берхтесгаден, в свою резиденцию "Бергхоф", и там подверг его "психологическому массажу". Гитлер выложил на стол свои карты, потребовав амнистии всем осужденным в Австрии нацистским террористам и назначения их лидера Зейсс-Инкварта австрийским министром внутренних дел и общественной безопасности с прямым подчинением ему всей полиции. В случае отказа от принятия этой программы-минимум Гитлер грозил немедленной оккупацией Австрии.
      Шушниг уступил лишь частично. Возвратившись в Вену, он объявил, что сам австрийский народ путем плебисцита решит вопрос о независимости и будущем своей страны. Народное голосование было назначено на 13 марта 1938 года.
      Нацисты в Берлине и Вене не сомневались в своем провале. Они ненавидели австрийский народ. Вот почему они решили, не дожидаясь результатов плебисцита, осуществить давно задуманную аннексию Австрии.
      11 марта 1938 года заплывший жиром генерал-фельдмаршал Герман Геринг приказал немедленно соединить его по телефону с германским посольством в Вене. В 17 часов в Вене раздался звонок. К аппарату подошел нацистский дипломат Домбровски и, как и подобает исполнительному чиновнику, стал усердно записывать директивы путчистам.
      Геринг диктует: "Кабинет должен быть вполне национал-социалистическим.. Кепплер привезет вам список лиц, которые должны войти в него...".
      Все ясно: штандартенфюрер СС Вильгельм Кепплер под видом секретаря германского посольства везет в не подлежащем проверке дипломатическом багаже составленный в Берлине список членов австрийского правительства и прибудет в Вену с минуту на минуту. Но Герингу не терпится, и он считает нужным дать директивы устно:
      - Да, вот что, чуть не забыл: Фишбеку, значит, отдайте торговлю и экономику. Ведомство безопасности - Кальтенбруннеру, а вооруженные силы (австрийские. - Ю.М.) - Бейpy. Командование армией пусть сначала возьмет на себя сам Зейсс-Инкварт. Ну а юстицию - сами знаете кому.
      * Hermann Rauschning. Gesprдche mit Hitler. London, 1939, S. 17-18.
      - Да, - откликается из Вены Домбровски.
      Геринг. Назовите фамилию!
      Домбровски. Вашему родственнику?*
      Геринг. Да.
      Но тщательно разработанный Главным управлением имперской безопасности и верховным командованием вермахта план не учел одной детали: президент Австрии Вильгельм Миклас отказался утвердить нациста Зейсс-Инкварта федеральным канцлером. В 17 часов 30 минут Зейсс-Инкварт по телефону запросил у Геринга помощи.
      Зейсс-Инкварт. Я предложил федеральному президенту передать мне пост канцлера, но дело это тянется вот уже часа три-четыре. Что касается партии (нацистской. - Ю.М.), то у нас еще нет возможности восстановить ее, но мы дали указание (австрийским. - Ю.М.) формированиям СА* и СС взять на себя поддержание порядка.
      Геринг. Теперь дело уже пошло, а потому прошу сейчас же потребовать от федерального президента немедленно передать вам власть и назначить вас федеральным канцлером и министром, как было сказано, т. е. вы должны быть и федеральным канцлером, и командующим войсками... Срочно доложите о позиции Микласа. Скажите ему, что теперь нам не до шуток... И дайте национал-социалистам развернуться по всей стране. Пусть выйдут на улицы всюду... Если этот Миклас не одумался за четыре часа, придется ему образумиться за четыре минуты.
      Зейсс-Инкварт (подобострастно). Вот это здорово!
      Но ему так и не удалось "на законных основаниях" занять желанный пост федерального канцлера. Президент Миклас твердо стоял на своем.
      Скорцени дебютирует
      В 20.00 в трубке телефонного аппарата Геринга снова раздался хриплый голос Зейсс-Инкварта.
      Геринг. Итак, они не назначили вас?..
      Зейсс-Инкварт. Нет... Отказ, как и прежде.
      Геринг (брызжа слюной). Ну что ж, хорошо, даю приказ начать вступление войск, и тут уж не зевайте - берите власть! Втолкуйте руководящим (австрийским. - Ю.М.) лицам то, что я вам сейчас скажу: каждый, кто попытается организовать сопротивление, немедленно будет предан нашему военно-полевому суду - военно-полевому суду вступающих войск. Ясно?
      Зейсс-Инкварт. Да!
      Геринг. Включая всех руководящих лиц, какой бы пост они ни занимали... Все равно, хоть бы и самого федерального президента; ведь он не дал вам полномочий, а это тоже сопротивление!
      Зейсс-Инкварт. А как же!
      Геринг (бесцеремонно обрывая разговор). Хорошо, ну так вот, вы имеете на то официальное поручение. Всего доброго, хайль Гитлер!*
      Рецепт государственного переворота был дан. Ожидавший приказаний Кальтенбруннер немедленно получил от Зейсс-Инкварта приказ к выступлению.
      Специально подобранные головорезы из "мобильных команд" СС щелкнули затворами. Бруно Вайс, официально именовавшийся руководителем венского "Гимнастического союза", а в действительности являвшийся унтерштурмфюрером 89-го штандарта СС, назначил Отто Скорцени командиром одной из таких команд. Ему было приказано схватить и изолировать от внешнего мира президента Микласа, а действовать он мог по своему усмотрению. Спустя несколько лет Скорцени записал в дневнике: "Я охотно предоставил себя в полное распоряжение..."**
      Двадцать эсэсовцев под командой Скорцени вскочили на грузовик и с бешеной скоростью помчались вслед за его лимузином по узким улицам венского Старого города. Машины неслись к дворцу президента Австрии. Эсэсовская банда, вооруженная револьверами и кастетами, набросилась на охранявших дворец часовых гвардейского батальона и быстро смяла их.
      Скорцени устремился в вестибюль - к лестнице, покрытой заглушающими шаги толстыми коврами. Он уже хотел взбежать наверх, как раздался окрик: Стой!" Путь ему преградила дворцовая стража во главе с молодым лейтенантом. Щелкнули затворы. Скорцени оглянулся и убедился, что бежавшие вслед за ним эсэсовцы вытащили оружие.
      "Я послан новым правительством, - солгал Скорцени. - Немедленно проведите меня к президенту!" Лейтенант поверил и разрешил Скорцени с двумя эсэсовцами следовать за ним. Как только они вошли в приемную Микласа, Скорцени и его подручные разоружили офицера. Услышав шум, из кабинета вышел президент. Три политических гангстера заставили его подчиниться силе. Пока эсэсовцы держали схваченных под дулами пистолетов, Скорцени связался по телефону с Зейсс-Инквартом, доложил, что федеральный президент смещен, и просил прислать подкрепление. Спустя каких-нибудь полчаса президентский дворец был окружен эсэсовскими бандитами.
      Это была первая, но далеко не последняя бандитская операция Скорцени. В этот же день он со своими подручными прибыл к резиденции австрийского канцлера на площади Ам Бальхаузплац. Находившийся в здании Зейсс-Инкварт открыл боковые входы. В них, подобно черной волне, хлынули эсэсовцы. Федерального канцлера Шушнига постигла та же участь, что и президента: он был арестован и увезен.
      Президент Миклас исчез бесследно. Шушниг после многолетнего одиночного заключения был отправлен сначала в концентрационный лагерь Заксенхаузен, а затем, к концу войны, - в лагерь Флоссенбург.
      В течение последующих часов все правительственные учреждения и важнейшие стратегические объекты перешли в руки эсэсовцев.
      На следующее утро в страну вступили войска вермахта. Так было покончено с независимостью Австрии. Гитлеровский третий рейх поглотил ее.
      С первыми же частями вермахта в Вену прибыл Гиммлер. Гитлеровский террор впервые воцарился в столице иностранного государства. Штаб Кальтенбруннера руководил начавшимися арестами, которые осуществлялись по "черным спискам", предусмотрительно составленным заранее. Тюремные камеры были переполнены коммунистами, социал-демократами, монархистами, священниками, евреями... В гестаповских застенках начали истязать австрийских патриотов.
      Один из главных участников ликвидации независимости Австрии - Скорцени был удостоен особой похвалы Кальтенбруннера. Так член "пятой колонны" гитлеровцев в Австрии превратился в крупного государственного изменника.
      Операция "Красный петух"
      В Главном управлении имперской безопасности в Берлине непрерывно работали телеграфные аппараты. Оттуда по всем направлениям посылались директивы. Дежурному офицеру гестапо в Вене было не до сна. Буква за буквой аппарат выбивал на ленте слова:
      "СЕКРЕТНО.
      ВСЕМ ОРГАНАМ И РУКОВОДЯЩИМ ИНСТАНЦИЯМ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛИЦИИ. СРОЧНО ВРУЧИТЬ НАСТОЯЩУЮ ТЕЛЕГРАММУ НАЧАЛЬНИКАМ ИЛИ ИХ ЗАМЕСТИТЕЛЯМ.
      1. В БЛИЖАЙШИЕ ЧАСЫ ПО ВСЕЙ ГЕРМАНИИ СОСТОЯТСЯ ВЫСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ЕВРЕЕВ, ОСОБЕННО В ОТНОШЕНИИ СИНАГОГ. НЕ ПРЕПЯТСТВОВАТЬ.
      2. ПРИ НАЛИЧИИ В СИНАГОГАХ ВАЖНОГО АРХИВНОГО МАТЕРИАЛА ОБЕСПЕЧИТЬ ЕГО СОХРАННОСТЬ ПРИНЯТИЕМ НЕМЕДЛЕННЫХ МЕР.
      3. ПОДГОТОВИТЬ ПО ВСЕЙ ИМПЕРИИ АРЕСТ ПРИМЕРНО 20-30 ТЫСЯЧ ЕВРЕЕВ. ОТОБРАТЬ В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ ЗАЖИТОЧНЫХ. ДАЛЬНЕЙШИЕ УКАЗАНИЯ ПОСТУПЯТ В ТЕЧЕНИЕ НОЧИ.
      4. К ПРОВЕДЕНИЮ ОПЕРАЦИИ МОГУТ БЫТЬ ПРИВЛЕЧЕНЫ КАК ЧАСТИ СС ОСОБОГО НАЗНАЧЕНИЯ, ТАК И "ОБЩИЕ СС".
      НАЧАЛЬНИК II ОТДЕЛА ГЕСТАПО МЮЛЛЕР".
      Дежурный гестаповец в Вене с телеграммой в руках исчез за обитой войлоком дверью, на которой висела табличка: "Отдел II".
      Два часа спустя в Вене, в бывшем дворце бежавшего за границу банкира Ротшильда, где теперь разместилась штаб-квартира службы безопасности, состоялось совещание. Восемь человек в черной форме склонились над планом города. Кальтенбруннер пригласил сюда самых надежных своих подчиненных.
      "Гауптшарфюреру Скорцени, - приказал Кальтенбруннер, - взять на себя третий район. Как решено, начнем завтра. Об исполнении доложить отделу II государственной тайной полиции. Прежде чем разойдемся, еще раз подчеркиваю: поработать как следует!"
      Последним из салона вышел оберштурмбаннфюрер СС Адольф Эйхман начальник специально созданного в Вене в августе 1938 года центрального бюро по осуществлению эмиграции евреев. Да, теперь, после этой "Хрустальной ночи"*, организуемой во всем рейхе по приказу свыше, очереди перед зданием его бюро станут еще длиннее.
      * Под таким кодовым названием гитлеровцы осуществили в Германии и Австрии 9 ноября 1938 года крупнейшее погромное антисемитское выступление Прим. пер.
      В следующую ночь во всех городах Германии и Австрии вспыхнули костры, запылали разгромленные синагоги, полетели камни в витрины магазинов, принадлежавших евреям. Тысячи семей лишились кормильцев. Гитлеровцы, ради потехи, заставляли евреев чистить мостовые зубными щетками.
      Дел у Скорцени было по горло: надо было успеть обучить свой отряд лучше и быстрее поджигать, дать задание каждому эсэсовцу. В третьем районе Вены, закрепленном за Скорцени, имелось пять синагог. Он приказал поджечь их. Эсэсовцы ворвались в синагоги. Драгоценные светильники исчезали в мешках, предусмотрительно захваченных погромщиками. Священные книги были облиты бензином. Пламя охватило стены разграбленных синагог. Жителям близлежащих кварталов было запрещено тушить пожары. Вот это и означало на эсэсовском жаргоне "поработать как следует!".
      Не успев стряхнуть пепел с волос, Скорцени отправил письменное донесение об исполнении приказа: ведь германская аккуратность требует, чтобы документация была в идеальном порядке!
      Одержанная "победа" отмечалась буйными попойками. Скорцени чувствовал себя героем. Верный "долгу" эсэсовца, он немало посодействовал успеху этой антисемитской операции, об итогах которой двумя днями позже докладывал Герингу начальник полиции безопасности и службы безопасности бригадефюрер СС Рейнхард Гейдрих: "Подожжена 191 синагога, 76 полностью разрушены. Кроме того, подожжены 11 общинных домов, кладбищенских молелен и тому подобных заведений. Схвачено 20 000 евреев".
      Гитлеровские приспешники позаботились и о своем личном обогащении. Вскоре они получили сребреники за совершенные гнусные дела. Разумеется, в числе тех избранных, кто нажился на них, оказался и Скорцени. Его сделали национал-социалистическим руководителем венской строительной гильдии. В результате ему удалось без труда "ариизировать" предприятия, принадлежавшие евреям, и присоединить их к фирме своего тестя. Поскольку Скорцени пожелал зажить как подобает важной персоне, он присвоил себе роскошную виллу в 19-м районе Вены на Петер-Иорданштрассе, 37, а ее законный владелец-еврей исчез без следа. В ярко освещенной вилле справляли оргии эсэсовские бонзы Вены и Зальцбурга, Мюнхена и Берлина.
      Вскоре в один из весенних дней 1940 года Кальтенбруннер и Скорцени распрощались. Пути их временно разошлись.
      ПИСЬМО БЫВШЕГО ФЕДЕРАЛЬНОГО КАНЦЛЕРА АВСТРИИ КУРТА ШУШНИГА АВТОРУ КНИГИ
      "12 июля 1961 года
      Глубокоуважаемый господин Мадер!
      Отвечаю на Ваши вопросы.
      Аресты, произведенные после 11 марта 1938 года в Вене, осуществлялись исключительно эсэсовцами.
      По второму вопросу. О том, что моим арестом руководил инженер Скорцени, я впервые узнал только после войны. Во всяком случае, я не припоминаю, что бы когда-нибудь встречался с ним. Очевидно, он был одним из влиятельных руководителей путча в Австрии. Обычно функционеры СС действовали анонимно либо называли себя "Мюллерами".
      Официального ордера на мой арест не было предъявлено, условия жизни (в заключении) были хуже тюремных, обращение - недостойное, а любая жалоба безнадежна. Отношение ко мне некоторых молодых эсэсовских офицеров нельзя охарактеризовать иначе как безобразное.
      Численность отряда, который вечером 11 марта занял резиденцию федерального канцлера, точно указать не могу. В отряде насчитывалось приблизительно человек 200 в штатском; все они имели нарукавные повязки; оружие было спрятано под одеждой. Впустил их в здание Зейсс-Инкварт.
      С исключительным уважением Ш у ш н и г".
      ПОД ЭМБЛЕМОЙ "МЕРТВОЙ ГОЛОВЫ"
      Танковые клинья рассекают Европу
      Кальтенбруннер остался в Вене на посту "верховного фюрера СС и полиции". Скорцени же решил отправиться на фронт.
      К тому времени Германия захватила Польшу. Следующий удар Гитлер готовился нанести по соседним государствам на Западе.
      На этой стадии войны фронтовые соединения СС насчитывали около 20 тысяч человек. Опекаемая Геббельсом газета "Фёлькишер беобахтер" называла эти привилегированные эсэсовские войска "отборным человеческим материалом для выполнения особых заданий". Инспектором, а затем командиром дивизии СС "Дас рейх" был назначен бригадефюрер СС Пауль Хауссер.
      На полигоне эсэсовской казармы в Берлин-Лихтерфельде Скорцени обучили всему, чего ему еще не хватало для полного овладения ремеслом убийцы. А требовалось не так уж много. Уже через месяц Скорцени был произведен в унтершарфюреры этой отборной гитлеровской части и, полный радужных надежд, принял участие в походе на Францию.
      10 мая 1940 года эсэсовцы на штыках гитлеровской армии перенесли свой хорошо отработанный внутри Германии террор в страны Западной Европы. Где бы ни появлялись эти палачи в черной форме со зловещей эмблемой черепа, они несли с собой уничтожение людей, оккупационный произвол, приговоры военно-полевых судов, голод и нищету. Путь Скорцени по Бельгии и Франции был отмечен расстрелами и пытками.
      Особенно свирепствовал человек со шрамами в Голландии. Его беспредельная жестокость вполне соответствовала характеристике, которую дал ему Кальтенбруннер в своем письме эсэсовскому генералу Хауссеру. Спустя каких-нибудь одиннадцать месяцев Скорцени получил погоны унтерштурмфюрера.
      В апреле 1941 года гитлеровские танки ворвались в Югославию. Часть особого назначения, в которой служил Скорцени, бросили туда, где мужественные югославские патриоты оказывали упорное сопротивление количественно превосходившим силам агрессоров. Расправы над мирными жителями этой страны доставляли ему чертовское удовольствие! Садист по призванию получил новое повышение. Он стал оберштурмфюрером войск СС. Однако в Югославии Скорцени пробыл недолго. Вскоре его часть перебросили к границе СССР. Гитлер готовился осуществить "план Барбаросса".
      "Через несколько недель мы устроим в Москве парад победы!" - этими словами генерал Хауссер закончил в полночь 21 июня 1941 года напыщенную речь к своим головорезам. Сначала он долго разглагольствовал об "исконном враге Германии - России", о "неполноценности" славян, а затем огласил приказ фюрера о нападении на Советский Союз. Сборище закончилось выкриками "Хайль Гитлер!".
      Гитлеровская военная машина заработала на полную мощь. 190 дивизий 70 процентов всех немцев, одетых в серо-зеленую и черную военную форму, двинулись на Восток.
      Ворваться в Москву раньше всех других войск, вторгнувшихся в Советскую страну, было для эсэсовцев "делом чести".
      Гитлеровская лейб-гвардия стремилась опередить остальные войска. Черные банды, убивая, грабя, поджигая, порабощая, рвались к советской столице.
      Скорцени не знал ни сна, ни отдыха: ведь в перерывах между боями карательные команды эсэсовской дивизии "Дас рейх" "очищали" тыл от коммунистов и евреев. Вряд ли забыл Скорцени небольшой русский городок, где были зверски убиты 922 советских гражданина: военнопленные, старики, женщины, дети. А там, где прошла эсэсовская дивизия "Дас рейх", таких преступлений было совершено немало.
      Всюду, где ступала нога эсэсовца, война была тотальной еще задолго до того, как Геббельс дал ей это зловещее название.
      Скорцени спасает свою шкуру
      В начале 1943 года Кальтенбруннер приказал отделу личного состава СС разыскать своего собутыльника студенческих лет. Он думал, что Скорцени все еще на фронте, так как несколько недель назад получил от него письмо по полевой почте.
      Однако Кальтенбруннер ошибся. В это время гауптштурмфюрер прохлаждался в одном из санаториев Южной Германии. У громилы вдруг оказалось что-то с желчным пузырем. Правда, врачи никак не могли обнаружить у "фронтового офицера" с устрашающими шрамами на лице и "Железным крестом" II степени на груди хотя бы малейшие признаки болезни. Но все-таки решили, что курс лечения ему не помешает.
      Еще совсем недавно Скорцени рвался в Москву, а теперь он был рад, что с ним, как с ребенком, нянчатся медицинские сестры. Для радости у бандита были веские причины.