6) Определенную тревогу политических руководителей США составляла проблема взаимодействия командований различных родов войск.
      7) И т. д.
      А знало ли об этом советское руководство? Есть сведения, что советская разведка в США работала гораздо лучше, чем американская в СССР. Об этом есть много публикаций, например, уже упоминавшегося к.и.н. В. Батюка в его статье "ПРЕЕМНИКОМ И. В. СТАЛИНА ЦРУ СЧИТАЛО" ("ВИЖ", No 1, 1997). Он приводит данные, что советские разведчики добывали документы, существовавшие даже в одном экземпляре, в т.ч. по американскому атомному проекту.
      Что же касается военного командования Советского Союза, то в No 5 "ВИЖ" за 1996 г. на стр. 72 признается, что оно все же разрабатывало планы "справедливого" нападения на других: "В отношении проведения наземных операций советскими вооруженными силами против государств, на территории которых располагались американские средства передового базирования, необходимо отметить, что именно с Берлинского кризиса 1948 г. начался пересмотр принятой после разгрома фашистках агрессоров пассивной оборонительной стратегии. На рубеже 40-50-х годов началась складываться та концепция наступательных действий, которую с самого начала американские аналитики приписывают советской стороне, - подавление военных (прежде всего авиационных) баз США в Евразии и перехват коммуникаций между Североамериканским и Евразийским материками."
      Именно о "пассивной оборонительной стратегии" советского руководства после войны вели речь советские историки, когда нужно было что-то говорить о советском послевоенном армейском планировании. Именно оборонительные планы 1946-1948 годов они обычно приводили в пример, как будто 1948 год был последним по составлению каких-либо военных планов.
      А как показали все предыдущие главы данного исследования, сталинское руководство СССР не собиралось безрассудно начинать новую мировую войну. Оно ее ТЩАТЕЛЬНО И ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНО ГОТОВИЛО. Правда, Гитлер показал пример, что слишком тщательная подготовка не требуется. Можно остановиться на достаточном минимуме, например, подводных лодок в составе германского флота в сентябре 1939 было около 50. И этого количества "хватило" для развязывания мировой войны. Для сравнения: по данным американской разведки, Советский Союз в конце 40-х годов располагал 335 подводными лодками. А это для чего? Для борьбы за мир?
      Выше уже говорилось, что задумываться о новой войне Сталин мог уже с 1943 года. А наиболее видимыми шагами по ее приближению явились его большие усилия уже в 1945 году по созданию будущего дальневосточного очага напряженности (Корея, Китай, о. Хоккайдо). Почему там?
      Для ответа на этот вопрос полезно перейти от плоских карт на круглый глобус. Кстати, Никита Хрущев как-то заметил, что Сталин "руководил по глобусу", намекнув на его поверхностный подход к решению многих задач. Считаю, что вывод неверен. Дело не в поверхностном подходе. Просто для подготовки некоторых планов плоские карты с искривленной поверхностью уже не подходят. Нужен ГЛОБУС!
      И он был в рабочем кабинете Сталина в Кремле! В своих мемуарах "ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ШТАБ В ГОДЫ ВОЙНЫ" (1968) генерал-армии Сергей Матвеевич Штеменко описывает не только решавшиеся тогда задачи, но и взаимоотношения со Сталиным, в том числе: установленный им режим дня, порядок докладов и обстановку его рабочего кабинета. (стр. 117). Доклады Верховному делались обычно три раза в сутки. Первые два - по телефону, а итоговый за день (с показом ситуации на картах масштаба 1 : 200 000) делался ночью в кремлевском кабинете Сталина, заканчиваясь в 3 - 4 часа утра.
      Карты разворачивались на длинном прямоугольном столе, за торцом которого, в углу, и стоял большой глобус. Однако, Штеменко отмечает, что за сотни раз посещения Кремля он так и не увидел, чтобы на нем рассматривали оперативные вопросы. Но это не доказывает, что им вообще не пользовались. Большой глобус не может находиться в РАБОЧЕМ КАБИНЕТЕ в качестве мебели: сесть на него нельзя, положить или поставить на него что-либо - тоже. Для красоты лучше подходит аквариум, картины или скульптура. Кое-что из этого списка в сталинском кабинете было: гипсовая посмертная маска Ленина, большие портреты Суворова и Кутузова, и дубовая обшивка стен. А ради чего занимал место большой глобус?
      Во-первых, он позволяет точно высчитать далекие расстояния при решении стратегических вопросов мирового масштаба (к которым Сталин все чаще должен был обращаться с 1945 года). Что же касается Кореи, то когда в ней день, в Европе - ночь и наоборот. Намек не понятен? Объясню.
      Представим 23 часа ночи по среднеевропейскому времени. Неожиданно офицеров Группы советских войск в Германии поднимают по тревоге, причем, после двух-трех месяцев проведения учений в условиях повышенной боевой готовности и при пропагандистской кампании о провокациях со стороны возможного противника. К 0-00 часам ночи офицеры собраны и им сообщают: на Дальнем Востоке американцы совершили нападение на китайскую и советскую территории. Видимо, этого надо ожидать и здесь. В качестве контрподготовки советское руководство решило принять предупредительные меры. В частности, летчикам: выполнить бомбежку заранее определенных аэродромов; танкистам: вывести технику в заранее определенные (исходные) районы и быть готовыми к атаке; артиллеристам: готовность к открытию огня - 4-00! И т.д. И попробовал бы кто-нибудь отказаться! А тут и склады почему-то оказались готовы к выдаче боеприпасов! Остается только одно: вперед на неприступного врага! Но как проверить, было ли американское нападение или нет? А никак не проверить. Для этого случая все так и готовилось. Кстати, обстрел американской авиацией советского аэродрома в районе "Сухая речка" под Владивостоком 8 октября 1950 г. имел место! Но тогда Советский Союз свои войска в Европе, к счастью для всего прогрессивного и прочего человечества, не двинул В ОТВЕТ. Ограничились нотой протеста. (Причем, американские дипломаты ее принять отказались, посоветовали обратиться к командованию ООН. Пришлось ноту посылать почтой).
      Более подробный анализ возможного хода войны здесь приводить не буду. По направлениям боевых действий вполне можно согласиться с информацией американских военных игр (только уточнив ее другими районами Арктики). Тем более, что имеющийся в ней список возможных ТВД практически полностью совпадает со списком "вражеских" или "оккупированных" территорий, который привел Жданов на совещании представителей некоторых коммунистических партий в Польше еще в конце 1947 г.
      Но оказалось, что в советской художественной литературе есть своего рода "мемуары о несостоявшейся атомной войне", написанные братьями Стругацкими в конце 60-х годов - это Раздел 17 их повести "ОБИТАЕМЫЙ ОСТРОВ" (Москва, издательство "Детская литература", 1971, с примечанием: "Для среднего и старшего школьного возраста"). В этих "воспоминаниях" достаточно подробно приведена методика подготовки "справедливого" вторжения, нравы в Советской Армии тех лет, и кроме того, художественно показывается, что скрывается за принятой в 1949 г. новой тактикой прорыва обороны атомного противника.
      Вообще, здесь самый раз представить ВЕСЬ 17-й раздел повести Стругацких, написан он великолепно! Но по ряду причин, к сожалению, приходится выполнить сокращения и изменения. Достоинством раздела является большое количество "прозрачных" намеков на действительность. Скажем, эшелон со штрафной танковой бригадой движется на фронт еще до начала боевых действий и без танков. Будущий противник сколько-то лет назад был союзником в какой-то мировой войне, а после нее на своей границе устроил линию минно-атомных полей. Штрафники состоят из бывших заключенных, которые делятся на уголовников и политических. Везут их в товарных вагонах с нарами, криво сбитыми из необструганных досок. В дороге почти не кормят. Наиболее доступным из питания остаются колонки с кипятком на промежуточных станциях. Вместо сапог у них ботинки с обмотками.
      Разгружалась бригада ранним утром, когда стоял туман и моросил мелкий дождик. Первые попытки построить ее не увенчались успехом. Но вскоре появились охранники с автоматами наизготовку. Под их "прикрытием" бригада построена и ее командир (бывший полковник, разжалованный за торговлю казенным топливом на черном рынке), произнес напутственную речь:
      - Солдаты! ... Я не ошибся, я обращаюсь к вам как к солдатам, хотя все мы - и я в том числе - пока что обычные отбросы общества... Будьте благодарны, что вам разрешили сейчас идти в бой. Через несколько часов почти все вы подохните, и это будет хорошо, но те из вас, кто уцелеет, заживут, как у бога за пазухой. Солдатская пайка, спирт и т.д. Сейчас мы двинем на позиции, и вы сядете в машины. Совершенная ерунда - пройти на гусеницах полторы сотни километров... Танкисты из вас, как из бутылки молоток, сами знаете, но зато все, до чего доберетесь - ваше... Дороги назад нет, зато есть дорога вперед. Кто двинет назад - сожгу на месте! Это особенно касается водителей... Вопросов нет! Бр-р-ригада! Напра-во! ...Разобраться по четыре!... Слушай команду! Ша-гом... ма-а-рш! На три черта в пекло!..."
      Главный герой повести (Максим) на какое-то время оказался рядом с экс-полковником. Тот был пьяный. Пьяными оказались и командиры батальонов. Бригада двинула по разбитой, укатанной гусеницами колее к месту, где заранее были собраны танки. На всем пути по краям дороги через каждые 50 - 100 метров виднелись черные фигуры охранников с автоматами наизготовку. Штрафники шли молча, покорно, как скот. Когда на склоне оврага показались стоявшие в три ряда танки, то кто-то впереди колонны весело и громко крикнул: "А вот и наши гробы!"
      На это взводный (сам бывший охранник) сказал Максиму: "Ты посмотри, что они нам дают - это же довоенные машины, консервные банки! Послушай, Мак, мы что же, так и сдохнем тут? Ведь это смерть неминуемая..." Максим его попытался успокоить. Но один из штрафников заметил: "Ага! Намочил в штаны? Это тебе не каторжникам зубы считать..."
      Между танками прямо на траве стояли громкоговорители, из которых магнитофонный голос объяснял, что там, за гребнем оврага, коварный враг. "А потому - рычаги на себя и вперед! На врага! Только вперед!"... Когда колонна втянулась в промежуток между рядами танков и остановилась, голос из репродукторов на короткое время прекратился, а вместо него стал кричать экс-полковник: "- Солдаты! Хватит базарить! Все по машинам! ...Кто останется -" и он стал махать пистолетом. (Полковник стоял на своем вездеходе, а батальонные держали его за ноги).
      Но ненадолго образовалась толкотня, даже драка, так как большинство штрафников захотели занять только танки заднего ряда. Но тут появились охранники и стали стрелять из автоматов. Максим со своим экипажем быстро побежал занимать танк в первом ряду. К ним присоединился механик-водитель, уголовник по прозвищу Крючок. Когда все поместились в танк, Максим протиснулся в башню и высунулся наружу.
      Между танков уже не было никого, кроме охранников. Все двигатели работали, стоял жутких грохот, густая душная туча выхлопов заполняла склон. Некоторые танки двигались, кое-где из башен торчали головы: десантник из соседней машины подавал Максиму какие-то знаки и кривил лицо. Вдруг он исчез: двигатели заревели с удвоенной силой, и все танки с шумом и завыванием одновременно рванули вперед и вверх по склону.
      "Началось," - подумал Максим... Его танк, содрогаясь, вылазил на гребень, груды земли летели из-под гусениц. Сзади уже ничего не было видно за сизым дымом, а впереди неожиданно открылась серая глинистая равнина и завиднелись вдали плоские холмы на вражеской стороне. Танковая лавина, не снижая скорости, понеслась туда. Рядов уже не было, все машины мчали наперегонки, задевая друг друга, бессмысленно вращая башнями... У одного танка на полном ходу слетела гусеница: он юлой закрутился на месте, перевернулся... А Максим все смотрел и смотрел, не имея силы отвести глаза от этого величественного в своей преступной бессмысленности зрелища... Люди, заводные куклы, звери... Люди...
      Наконец, Максим очнулся. Настало время взять управление на себя. Он спустился вниз... Крючок ... со всей силы поддавал газ. Он пел, он орал не своим голосом... Теперь надо было как-то ... занять его место и найти в этом дыму подходящую балку или какой-нибудь холм, чтобы было где защититься от атомных взрывов... Да не так получалось, как предполагалось... Гай просунулся сбоку и ударил Крючка большим гаечным ключом в висок. Крючок осунулся, обмяк и выпустил рычаги. Максим разозлился, оттолкнул Гая, но было уже поздно... Он оттянул труп, уселся и взял управление.
      В смотровой люк почти ничего не было видно: небольшой участок глинистого грунта, поросшего редкой травой, а дальше - сплошная стена из сизой гари. Не было и речи, чтобы найти что-нибудь в этой мгле. Оставалось одно: уменьшить ход и осторожно двигаться до тех пор, пока танк не достигнет границы холмов. Однако, уменьшать ход также было опасно. Если атомные мины начнут взрываться раньше, чем они достигнут холмов, можно ослепнуть и вообще сгореть...
      Тем временем танк проскочил через густой поток черного дыма: слева кто-то горел. Проскочили, и пришлось сразу круто свернуть, чтобы не наехать на мертвого человека. Вынырнул из дыма и исчез поникший приграничный знак, за ним начались разодранные, смятые проволочные заграждения. Из незаметного окопа выглянул на мгновение человек в дивной белой каске, яростно замахал поднятыми кулаками и в то же мгновение исчез, вроде как растворившись в земле. Смог впереди постепенно рассеивался. Максим увидел бурые круглые холмы совсем близко и заляпанную корму танка, который полз почему-то наискось к общему движению, и еще один горящий танк. Максим отвернул влево, направляя машину в глубокое, поросшее кустами седло между двумя холмами. Он был уже близко, когда навстречу прыснул огонь, и весь танк загудел от страшного удара. От неожиданности Максим дал полный газ, кусты и туча дыма над ними резко придвинулись, промелькнули белые каски, искривленные ненавистью лица, поднятые кулаки, наконец, под гусеницами что-то железно затрещало, ломаясь. Максим сцепил зубы, взял круто вправо и повел машину подальше от этого места, косогором, и въехал наконец в узкую лощину, поросшую молоденькими деревцами.
      Тут он решил остановиться. Он открыл люк, высунулся до пояса и оглянулся. Место было подходящее. Со всех сторон танк окружали высокие бурые склоны. Максим заглушил двигатель... Он выбрался из танка и побежал вверх склоном холма. Где-то ревели двигатели, брязгали гусеницы, изредка стреляли пушки. Высоко в небе просвистел снаряд. Максим, пригнувшись, выбежал на вершину, присел на корточки в кустах и еще раз от всего сердца похвалил себя за такой удачный выбор места.
      Внизу - рукой достать - оказался широкий проход между холмов, и этим проходом, появляясь из наполненной дымом равнины, сбиваясь в кучу, гусеница к гусенице, сплошным потоком двигались танки - низкие, приплюснутые, могучие, с большими плоскими башнями и длинными пушками. Это были уже не штрафники, это проходила регулярная армия. Несколько минут Максим, оглушенный и оторопелый, наблюдал это зрелище, жуткое и неправдоподобное, как исторический кинофильм. Воздух качался и содрогался от дикого грохота и рева, холм дрожал под ногами, как испуганное животное, и все-таки Максиму казалось, что машины идут в хмуром, угрожающем молчании...
      Когда прошли последние танки, Максим огляделся назад, вниз, и его танк показался ему жалкой жестяной игрушкой, дряхлой пародией на настоящий боевой механизм. Да, внизу прошла СИЛА, чтобы встретиться с другой, еще более страшной СИЛОЙ, и, вспомнив про нее, Максим торопливо скатился вниз, к танку.
      Обойдя его, он остановился... И в это мгновение та, другая СИЛА, совершила ответный удар. Максиму он пришелся на глаза. Он закричал от боли, со всей силы зажмурился и упал вниз...
      Когда окружающий мир снова сделался возможным для людского восприятия, сознание вернулось. Прошло, наверно, очень мало времени, несколько секунд, однако Максим очнулся, весь покрытый обильным потом, с пересохшим горлом. И голова его звенела, как будто его ударили доской в ухо.
      Все вокруг изменилось, мир стал багряным, мир был заброшен листьями и отломанными ветками, мир был наполнен разжаренным воздухом, из красного неба дождем падали вырванные с корнем кусты, пылающий кустарник, груды горячей сухой земли. И стояла болезненно-звенящая тишина. Живых и мертвых раскидало во все стороны. Гай, засыпанный листьями, лежал лицом вниз шагов за десять. Рядом с ним сидел Зеф. Одной рукой он продолжал держаться за голову, а другой закрывал глаза. Фанк скатился куда-то вниз. Танк также снесло ниже и развернуло. Спиной к гусенице сидел мертвый Крючок и весело усмехался...
      Максим поднялся, раскидав упавшие ветки. Он подбежал к Гаю, схватил его, поднял, глянул в стеклянные глаза, прислонился щекой к щеке, проклял и еще трижды проклял этот мир, в котором он такой одинокий и беспомощный... Видимо, он плакал, бил кулаками по земле, топтал белую каску, а потом Зеф принялся протяжно кричать от боли, и тогда он очнулся и, не глядя вокруг, не чувствуя уже ничего, кроме ненависти и желания убивать, пошел снова вверх, на свой наблюдательный пункт...
      Тут тоже все изменилось. Кустов уже не было, спеченная глина дымила и потрескивала, направленный на север склон холма горел. На севере багряное небо сливалось со сплошной стеной черно-коричневого дыма, а под ней вырастали, распухая на глазах, ярко-апельсиновые маслянисто-жирные тучи. И туда, где поднимались под небесную твердь, которая раскололась от удара, тысячи тонн раскаленного пепла, испепеленные до атомов надежды выжить и жить, в эту пекельную топку, устроенную несчастными дураками для несчастных дураков, тянулся с юга, будто в поддувало, легкий влажный ветер...
      Еще раз напоминаю, что сообщение о принятии именно такой тактики прорыва обороны атомного противника советскими генералами к 1949 году я вычитал уже после того, как прочитал книгу Стругацких. И это меня поразило. Но кроме варианта начала атомной войны, в повести "ОБИТАЕМЫЙ ОСТРОВ" есть и другие интересные ситуации: полет на стратегическом бомбардировщике Ту-95; посещение атомной подводной лодки, застрявшей на мели; жизнь на радиоактивнозараженной территории (типа чернобыльской); перенасыщенность некоторых районов автоматизированными системами вооружений; попытки разооружения; неспособность правительства эффективно решать проблемы в экономике; неспособность оппозиции предложить лучшие пути развития; экологические проблемы; инфляция и т.д. Насколько я понимаю, в этой работе Стругацкие изобразили свое видение будущей жизни в СССР в условиях продолжения конфронтации с Западом и гонки вооружений на базе научно-технической революции. Действительно, понимание фальшивости лозунга "загнивания капитализма" и видимость устойчивости социалистической идеологии при отказе от реформирования вполне могли привести к такому будущему.
      Однако, советские писатели-фантасты нечасто обращались к теме атомной войны или теме трезвого экономического прогноза. Чаще разрабатывалась борьба со шпионами. Но к "атомному будущему" гораздо шире обращались писатели на Западе, особенно с конца 40-х годов в условиях разгоравшейся "Холодной войны". Неплохой обзор этой темы приведен в книге В. Гакова "УЛЬТИМАТУМ: ЯДЕРНАЯ ВОЙНА И БЕЗЪЯДЕРНЫЙ МИР В ФАНТАЗИЯХ И РЕАЛЬНОСТИ" (Москва, ПОЛИТИЗДАТ, 1989). Привожу названия некоторых книг американских авторов:
      Мюррей Лейнстер - "УБИЙСТВО СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ АМЕРИКИ" (1946)
      Леонард Энгель и Эммануил Пиллер - "МИР В ОГНЕ (Русско-американская война 1950 года)" (1947)
      Джудит Мерилл - "ТЕНИ НАД ДОМОМ" (1950) (Канада)
      Теодора Дюбуа - "РЕШЕНИЕ Т-25" (1951)
      Знаменитый специальный номер журнала "КОЛЬЕРС" за 27.10.1951
      Гай Ричардс "ДВА РУБЛЯ ДО ТАЙМС-СКВЕР" (1956)
      Подобных повестей и рассказов в странах блока во главе с США печаталось много, очень много. По сюжету большинство из них похожи друг на друга: после вооруженных пограничных инцидентов ("провокаций") возникает крупномасштабная война с атомными бомбежками, массированными наступлениями, применением химического и бактериологического оружия. В результате западная цивилизация гибнет, в западное полушарие "приходят русские" и устраивают тоталитарный режим, развал хозяйства, спецлагеря, общую и постоянную нехватку продовольствия и промышленных товаров. Основной причиной появления подобной литературы все авторы называли "Холодную войну". И прежде, чем посмеяться над их "паранойей", думаю, полезно было бы знать, что подготовка к новой мировой войне шла полным ходом. И не только техническая. В разных локальных "подготовительных" конфликтах гибли люди. Потери, как и во 2-й Мировой войне, можно насчитать миллионами.
      А в заключение главы хотел бы привести цитату из книги бывшего корреспондента газеты "ПРАВДА" во Франции Ю. Жукова "СССР-США: ДОРОГА ДЛИНОЮ В СЕМЬДЕСЯТ ЛЕТ или РАССКАЗ О ТОМ, КАК РАЗВИВАЛИСЬ СОВЕТСКО-АМЕРИКАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ" (М., "Политиздат", 1988):
      Обстановка в Европе быстро накалялась. Работая в Париже, я ясно видел, как нарастал всеобщий страх перед возможностью перерастания этих локальных вооруженных конфликтов (Корея, Юго-Восточная Азия) в третью мировую войну. Этот страх подогревала буржуазная пресса, продолжавшая раздувать миф о "советской угрозе". Еженедельник "КАРРЕФУР" дошел до того, что провел опрос на тему "Что вы будете делать, когда Красная Армия вступит в Париж?" Слабонервные не выдерживали. Когда началась война в Корее, у испанского посольства каждый день выстраивалась длинная очередь запуганных людей, спешивших получить визы, чтобы укрыться за Пиренеями (из новогодней к 1951 г. статьи Ю. Жукова).
      Кстати о Франции. В журнале "АВИАЦИЯ И КОСМОНАВТИКА", 1990, No 12, на стр. 33 есть цветной рисунок, на котором изображен советский МИГ-15 со звездами на боках, сбивающий двухмоторный реактивный самолет с французским флагом на хвосте. Вообще-то, рисунок был сделан как иллюстрация к воспоминаниям об участии советских летчиков в Корейской войне. Вот художник и изобразил случайно вместо опознавательных знаков Северной Кореи советские звезды.
      И еще одним большим доказательством, что новая мировая война активно готовилась Советским Союзом в 1945-1953 годах, могут служить события после 5 марта 1953 г., которые можно отнести к "послевоенным". Между прочим, генерал Штеменко в своих мемуарах прямо заявляет, что советский Генеральный штаб работал в режиме военного времени вплоть до смерти Сталина (стр. 119) (т.е. трудовой день начинался в 10-11 часов дня, а заканчивался в 3-4 часа утра). Другими словами, для советского Генерального штаба "послевоенное" время наступило ... аж в марте 1953 года. И не только для него, но и для советских крестьян, дипломатов, милиции, заключенных и т.д., что более подробно рассматривается в следующей главе.
      14. "ПОСЛЕВОЕННОЕ" ВРЕМЯ
      Для начала вспомним в хронологическом порядке некоторые события, произошедшие с 5 марта 1953 года.
      5 марта 1953 г. умер Председатель Совета Министров СССР, Генералиссимус Советского Союза, секретарь ЦК КПСС И. В. Сталин. На 14 марта была назначена сессия Верховного Совета СССР. 15 марта она приняла Закон о преобразовании министерств. Многие из них были ликвидированы путем слияния, в т.ч. в единое Министерство Обороны были слиты Военное министерство и Военно-морское. И хотя с 24.08.1953 министерства постепенно опять стали разделяться, Министерство Обороны так и осталось единым до конца существования СССР.
      В связи с образованием единого Министерства Обороны, в марте был упразднен Морской Генеральный штаб.
      В марте 1953 упразднен Совет по делам колхозов при Совете Министров СССР. 8 августа 1953 Верховный Совет СССР принял Закон "О сельскохозяйственном налоге", который облегчил положение советских крестьян.
      23 апреля 1953 Министерство Обороны провело реорганизацию структуры военного управления на Дальнем Востоке, в частности, было ликвидировано управление Главнокомандующего всеми войсками, а дальневосточные военные округа были объединены в один. В это же время 5-й и 7-й тихоокеанские флоты были объединены в один ТОФ.
      В мае 1953 г. были расформированы Восточно-Сибирский и Горьковский военные округа. В ноябре расформировали Донской.
      30 мая 1953 советское правительство отказалось от своих претензий к Турции.
      6 июня 1953 советское правительство выступило с предложением обменяться послами с Югославией. В СССР распустили организацию югославской эмиграции, прекратили антиюгославскую пропаганду. 26 мая 1955 состоялась поездка партийного лидера СССР Н. Хрущева в Белград.
      27 июля 1953 было подписано перемирие в Корее.
      В сентябре 1953 было упразднено "Особое совещание" НКВД (МВД, МГБ) внесудебный карательный орган.
      В декабре 1953 были ликвидированы политические отделы МТС в Западных областях Украины.
      18 марта 1954 Президиумом ВС СССР была ратифицирована Конвенция ООН о предупреждении преступлений геноцида и наказаний за него (от 9.12.1948).
      17 апреля 1954 Президиумом ВС СССР были ратифицированы Женевские конвенции от 12.08.1949 о защите жертв войны.
      12 июля 1954 вышел Указ ВС СССР "Об отмене персональных званий и знаков различия для работников гражданских министерств и ведомств". Он отменял введение персональных званий в 11 гражданских отраслях (в государственном контроле, заготовках, в финансах и банках, в геологии, в угольной, нефтедобывающей и газовой промышленностях, в черной и цветной металлургии и некоторых других). По 10 отраслям персональные звания и знаки различия вводились с 10.09.1947 по 24.5.1951.
      В 1954 году СССР, УССР и БССР стали членами ЮНЕСКО (UNESCO) - организации ООН по вопросам образования, науки и культуры.
      25 января 1955 ВС СССР принял Указ о прекращении состояния войны между Советским Союзом и Германией.
      15 мая 1955 в Вене был подписан Государственный договор о восстановлении независимой и демилитаризованной Австрии. Вывод войск был завершен 25 октября 1955. 31 июля 1955 министр обороны СССР маршал Жуков Г.К. издал приказ о сокращении численности Вооруженных Сил СССР "на количество войск, выводимых из Австрии".
      14 мая 1955 наконец-то был подписан Варшавский договор о создании военного блока восточноевропейских стран.
      13 августа 1955 советское правительство приняло решение сократить к 15.12.1955 численность войск на 640 000 человек (некоторые объясняют, что это маршал Жуков решил уволить замполитов рот). Кроме того, решение о сокращении войск были приняты и другими восточноевропейскими странами. Всего войска разных стран были сокращены на 808 000 человек.
      В 1955 году советским правительством были признаны Гаагские конвенции "О законах и обычаях войны", принятые в Гааге в 1899 и 1907 годах.
      В мае 1955 СССР вывел свои войска и безвозмездно возвратил правительству КНР военно-морскую базу в г. Люйшунь (Порт-Артур).
      В 1955 г. СССР досрочно отказался, а в январе 1956 возвратил Финляндии ее военно-морскую базу на полуострове Порккала-Удд, взятую в 1944 на 50 лет. (Рейд Порккала-Удд с глубинами 14-26 м позволяет принимать значительное число боевых кораблей и судов большого водоизмещения).
      Декабрь 1955 - 4-й и 8-й ВМФ объединены в единый Балтийский флот.
      В 1955 году СССР вступил в межпарламентский союз (основанный в 1899 году и поощряющий контакты между парламентариями стран-участниц с целью укрепления "демократических институтов, а также в деле защиты мира и сотрудничества между народами" ).
      В декабре 1955 члены ООН наконец-то взаимно согласились принять в свои ряды Албанию, Болгарию, Венгрию, а также Австрию, Испанию, Италию, Португалию и Испанию.
      Апрель 1956 - расформированы Таврический и Беломорский военные округа.
      19 апреля 1956 было отменено неконституционное террористическое постановление ЦИК СССР от 1 декабря 1934, изданное на следующий день после убийства Кирова. В соответствии с ним дела по "террористическим актам" предписывалось вести ускоренно, ходатайства о помиловании отклонять, а приговоры о высшей мере приводить немедленно. Кстати, есть информация о людских потерях, к которым привели различные "законодательные инициативы" Сталина, например, в книге Роберта Конквеста "БОЛЬШОЙ ТЕРРОР" (том 2, Рига, "Ракстниекс", 1991, стр. 369-370):
      Со всей осторожностью принимая за среднюю на период 1936-50 годов цифру в 8 миллионов заключенных и цифру в 10% годовой смертности, мы получаем в итоге 12 миллионов погибших. К ним следует прибавить еще миллион расстрелянных; цифра отнюдь не преувеличена. Были потери и до начала ежовщины, в период 1930-36 годов, охватывающие три с половиной миллиона жертв коллективизации плюс еще столько же заключенных и спецпереселенцев, практически вымерших в последующие годы; это опять же по минимальной оценке. В итоге все это составляет 20 млн., причем цифра эта, вероятно, занижена...
      14 мая 1956 советское правительство постановило до 1 мая 1957 сократить свои вооруженные силы еще на 1 200 000 человек (сверх 640 000 в 1955 г.). Расформировывалась также часть военных училищ, ставились на консервацию 375 боевых кораблей военного флота. Летом 1980 г. во время строительной практики я услышал от одного ветерана бытовавшую в то время офицерскую поговорку: "три по двести, суд чести и миллион двести" (в смысле - "выпил три стакана водки по 200 грамм, прошел суд чести по последствиям пьяного дебоша и попал в первые ряды на увольнение в виде наказания"). 15 января 1960 года Верховный Совет СССР принял еще один Закон "О новом значительном сокращении Вооруженных Сил СССР", в соответствии с которым Советская Армия и Военно-Морской Флот сокращались еще раз на 1 200 000.
      19 октября 1956 была подписана Совместная декларация о прекращении состояния войны между Советским Союзом и Японией.
      В 1956 были ликвидированы политорганы на железнодорожном транспорте.
      Был прекращен выпуск газогенераторных автомобилей и тепловозов.
      И произошли другие события, которые характерны только для периода ПОСЛЕ ВОЙНЫ. Его тоже можно рассматривать подробно, в нем также много интересного, но видимо, это уже тема другого разговора.
      Хотя, один момент здесь следует рассмотреть поподробнее. Речь идет о репрессиях - реабилитации. По материалам открытой печати конца 50-х - начала 60-х годов, а также конца 90-х, известно, что в период 30-х - начало 50-х годов в СССР проводились "репрессии" против советских граждан. Это выражалось в массовых арестах гражданских и военных людей по выдуманным обвинениям.