Но и после этого "Провидец" продолжал свое дело. Он вновь собрал своих людей, и мы стали работать с большей энергией и энтузиазмом, но как бы нелегально, а помогали нам бывшие коллеги по службе в центральном аппарате и в региональных органах. Одной из наших главных задач была слежка за ныне действующими организациями национал-социалистов во всем мире и теми, кто с ними сегодня контактирует. Однако и эта "пенсионная" деятельность "Провидца" не понравилась власть предержащим, потому что наши расследования привели к местонахождению значительных денежных средств нацистов и коммунистов, однако никто из нас ни копейки не брал себе и не давал "верхам".
      В 1978 году мы прочитали в одной районной газете, что наш "Провидец" "допился до белой горячки и покончил жизнь самоубийством". При этом хочу заметить, что он никогда не злоупотреблял спиртным, но при необходимости мог перепить любого, оставаясь при этом абсолютно трезвым. Но, что более всего настораживало, из его тайника бесследно исчез его личный архив и дневники. Следствие по делу о самоубийстве "Провидца" якобы установило, что он дошел до крайней степени опьянения, а свои архивы, дневники, награды и фотографии продал каким-то случайным людям за бутылку "Столичной" и в этот же день застрелился из именного "вальтера".
      Как нам удалось узнать, районная, областная и республиканская прокуратуры приложили максимум усилий, чтобы закрыть это дело: сфальсифицировали документы судебно-медицинской и баллистической экспертиз; угрозами заставили соседей дать показания о якобы имевшем место хроническом алкоголизме и беспробудном пьянстве "Провидца"; подменили пистолеты, так как "вальтер" "Провидца" им же был запаян со стороны патронника во избежание несчастного случая. Так что мы были абсолютно уверены, что это самое обыкновенное, прикрытое "верхами" убийство.
      На могиле нашего начальника мы поклялись дальше продолжать начатое им дело, но впредь быть вдвойне осторожными. "Провидец" однажды предупредил нас, что настает время, когда нас со всех сторон будут бить и наши, и недруги. Поэтому основную часть архива он решил переместить сюда, а у себя оставил несколько папок.
      Вот сейчас мы с ними и работаем, а особо важные материалы уже переправили в надежное место. Но нам не хватает молодежи, причем, заметьте, надежной, в некотором смысле националистически настроенной молодежи. Сегодня молодым людям выгоднее идти в бизнес, во власть, в политику, чем на военную и государственную службу. Ведь признайтесь, Сережа, у вас были неплохие предложения, но вы от них отказались и служили России в далеко не благоприятных условиях - вначале в арабской стране, теперь здесь, где ещё никто точно не знает, будет война или нет.
      "Или дед Трофим читает мысли на расстоянии, или за мной следят с момента окончания МГИМО, - подумал Сергей. - Этот старик не так прост, как кажется".
      - Я вижу, мой рассказ вас заинтриговал, - продолжал Трофимов. - В нашем архиве есть много интересного и ценного в денежном эквиваленте. Но продавать архивы мы никогда не будем, потому что они - достояние нашей Родины. Архивы "Провидца" нужны для истории государства российского, если, конечно, родится новый Карамзин и напишет её.
      - Честно говоря, Игорь Вячеславович, я подумал, что все ваши финансовые возможности вытекают из продажи каких-нибудь документов третьим лицам или, извините за прямоту, шантажа какого-либо высокопоставленного чиновника или мафиози. Откуда же ваши средства, о которых вы пишете в своих обращениях?
      - О, Сережа, это не самая интересная история. Но, если хотите об этом узнать подробнее, пожалуйста. Я вам дам несколько папок из архива, это копии. Если вы ничего не поймете из них, то мы побеседуем более обстоятельно вместе с нашим казначеем. Документы в папках на немецком и английском языках. Так как в немецком вы не сильны, то в конце имеются все переводы, - Трофимов зашел в соседнюю комнату и через минуту вышел, держа в руках коробку из-под бумаги для ксерокса. - Вот, я вам заранее приготовил, Сережа. Что неясно, пометьте. Да, кстати, вы хотели здесь изучать немецкий и местный языки. Насчет местного, я бы вам не советовал зря тратить время, а с немецким мы с Ульяной Генриховной охотно вам поможем. Поверьте, через год вы уже будете сносно объясняться на баварском или северном диалекте по вашему выбору. Соглашайтесь, Сережа!
      - Конечно, Сережа, - донесся голос супруги хозяина, - у нас разработаны уникальные методики изучения языков. Если хотите, есть и компьютерные программы, - произнесла Ульяна Генриховна, выходя из соседней комнаты.
      В открытую дверь Сергей увидел старомодный резной письменный стол с громоздившимся на нем включенным компьютером. "Да, компьютер со всеми наворотами и "прибамбасами", - удивился про себя Михайлов, - выходит, старики не сочиняют о своих финансовых возможностях.
      - Твердо обещать не буду, - вслух произнес Сергей, - но подумаю над вашим предложением и в ближайшее время сообщу.
      - Я вас, Сережа, не тороплю ни с изучением этих документов, ни с ответом на наше предложение. Как будет свободная минутка, заходите, мы вам всегда очень рады.
      Михайлов стал прощаться с хозяевами, подхватил коробку с документами и свертком с "чем-то очень вкусным", как пообещала хозяйка, и погрузил все в машину.
      Бакс все это время сидел вдали от калитки, посматривая то на Сергея, то на хозяина, то куда-то вглубь двора и на забор дома. Михайлов про себя отметил, что пес, заняв столь удобную позицию, в любой момент мог оказаться рядом с Трофимовыми или какими-нибудь нежеланными визитерами. А когда дед Трофим открывал ворота для михайловской машины, Бакс быстро нырнул в щель между воротами на улицу, осмотрелся, видимо, оценивая обстановку, и коротко дважды тявкнул, давая знать хозяину, что беспокоиться не о чем: опасности нет.
      Глава 13
      ...Денис рос в нормальной московской семье. У него была ещё сестра, младше его на два года. Семья их была со средним по советским меркам достатком. Но с приходом демократии их жизнь превратилась в кошмар. Предприятие, где работали отец с матерью, обанкротилось, рабочих отправили в неоплачиваемый отпуск на неопределенный срок; таким образом, они не могли получать пособие по безработице, а, устроившись на временную работу, тут же вылетали с прежней.
      Эти проблемы надломили родителей, они ударились в беспробудное пьянство, пропив почти все, что было в доме.
      Но Денис смог закончить школу, хотя ему и приходилось часто пропускать занятия, подрабатывая на рынке и в автомастерской. Рано утром он бегал на рынок и за небольшую плату помогал торговцам ставить палатки, а вечером их снимать. Помимо этой работы, он пристроился "мальчиком-куда пошлют" к известнейшему автослесарю Викентьичу, который взял Дениса в подручные. От Викентьича перепадало не так много, но этих денег вполне хватало на продукты, тетради и ручки для него и сестры. Кроме того, Викентьич, видя, как парень надрывается, чтобы хоть что-то заработать, и оценив живой ум, техническую смекалку, память и настойчивость Дениса, пообещал ему, что уже через полгода тот станет его, Викентьича, компаньоном в деле.
      Жить брат с сестрой перебрались к соседке по лестничной площадке, сердобольной старушке, которая их жалела и приняла к себе до лучших времен. Родители не обращали внимания, что дети почти перестали приходить из школы домой, потому что всегда были пьяны или "болели" с похмелья.
      Денис перетащил к соседке вещи сестры, которые ещё не успели пропить отец с матерью, и потихоньку они зажили новой семьей.
      Но на этом их испытания не закончились.
      По Москве прокатилась волна "вербовок" учениц старших школьных классов и студенток в качестве наложниц, актрис порнофильмов и "сотрудниц" борделей. Бизнес этот в нашей стране только начинался, и армия "вербовщиков" бросилась в московские школы и институты подбирать для себя контингент.
      Появились они и в школе, где учились Денис со своей сестрой Мариной.
      Однажды Марина сказала, что одноклассник познакомил её с парнем лет двадцати трех-двадцати пяти, который представился Максимом и предложил ей хорошую, высокооплачиваемую работу в своей фирме. При этом школу бросать необходимости не было - в его фирме должны работать только образованные девушки.
      Денис понимал, что стояло за "высокооплачиваемой работой", и категорически запретил ей встречаться с Максимом, а сам стал более внимательно относиться к сестренке. Ему приходилось, к неудовольствию Викентьича, встречать и провожать Марину после уроков. К тому же сестра по вечерам занималась в школьном кружке английского языка. И Денис потерял работу на рынке.
      В довершение ко всему изучение английского языка в школе сделали платным. Опять объявился Маринин одноклассник и предложил ей поправить финансовое положение семьи с помощью своего друга Максима. Он втолковывал девушке, что она по всем статьям подходит одному очень богатому и известному в стране человеку и что после соответствующей "учебы и подготовки" Марина сможет работать в эскорте своего нового босса либо на подиуме в качестве модели или манекенщицы.
      Денис вечером того же дня отыскал этого одноклассника и в "популярной" форме "объяснил" ему необходимость оставить сестру в покое. Парень, вытирая кровь из рассеченной губы, пообещал передать их разговор Максиму. Денис уловил угрозу в его словах, но не придал им значения - он был крепким парнем и мог один спокойно выйти против пятерых. Такому мастерству он обучился в секции самообороны, которую втайне от директора школы вел их учитель физкультуры, бывший офицер-спецназовец.
      Но ответный удар Максима и компании был серьезнее.
      На следующий день к ним в квартиру заявился участковый и показал заявление Марининого одноклассника о "бандитском" поведении Дениса. Денис спокойно и подробно начал рассказывать пожилому капитану, в связи с чем возникла драка. Но участковый его слушать не захотел и грубо перебил:
      - Не знаю и не хочу знать, что вы не поделили, но, если хочешь жить без приключений, найди общий язык с этой компанией.
      - Но вы же понимаете, что эти сволочи хотят на самом деле? - не выдержал Денис. - Наверное, вы спите и во сне видите такую судьбу для своей дочери?
      - Моя дочь никогда не попала бы в такую историю!
      - А если бы попала, что бы вы делали: били рожи этим гадам или преспокойно пересчитывали полученные от них деньги?
      - Сопляк! - сорвался участковый. - Как ты смеешь меня в чем-то упрекать? Разбирайся сам! И смотри, чтоб на моем участке такого впредь, я имею в виду драку, ни-ни! А то мигом окажешься в кутузке и срок схлопочешь. А в местах не столь отдаленных тебя научат уму-разуму!
      Денис был неискушенным в таких делах человеком, но понял, что в этом визите что-то не так: чтобы из-за какой-то драки, к тому же без свидетелей, так распалился участковый?
      После ухода капитана Денис подошел к окну и был поражен: вышедший из подъезда участковый направился к иномарке, возле которой стояли одноклассник Марины и... Максим. Они молча слушали милиционера, потом пожали ему руки, и тут капитан показал на окна квартиры, где проживали Денис с сестрой. Максим, видимо, не сразу нашел нужные окна, и одноклассник ему показал точнее. Заметив в окне Дениса, Максим с наглой улыбкой помахал ему рукой, затем приятели сели в машину и укатили, оставив старого участкового у подъезда.
      Денис опустился у окна в кресло и стал лихорадочно соображать, что делать, когда даже милиция на стороне этих подонков.
      И тут он вспомнил свою крестную, которая сейчас проживала в одной из южных республик СНГ. Она давно приглашала их к себе в гости, но времена изменились: все связи с крестной были утеряны, необходимы были деньги, а где их взять?..
      Глава 14
      ...Прошел май, наступил июнь. В пришедшей в начале месяца из Москвы дипломатической почте ответа на запрос в отношении Трофимова не было, поэтому Сергей решил не беспокоить стариков до следующего приезда дипкурьера. К тому же Сергею было немного стыдно перед ними: за все время так и не удосужился просмотреть полученные от них документы.
      "Если Трофимовы не беспокоятся, то смогут потерпеть и до июльской почты. Посол на совещании объявил, что награды для ветеранов войны и материальная помощь придут только в следующем месяце. Но все же надо послать дежурную машину к старикам домой и предупредить, что все откладывается на месяц".
      Сергей тут же набросал письмо к Трофимовым с извинениями, в котором сообщил последние новости по их вопросу и пообещал наведаться в начале июля.
      Как же он был удивлен, когда водитель дежурной машины сообщил, что письмо не передал, так как по указанному на конверте адресу Трофимовы не проживают и никогда не жили.
      - Так мне сказал хозяин дома, местный житель, - добавил водитель.
      Михайлов забрал письмо и, решив, что произошла какая-то ошибка, вечером сам отправился к старикам.
      Подъехав к уже знакомому дому, Сергей постучал в калитку ворот, и, помня наставления деда Трофима о собаке, отошел к своей машине. Через мгновение Михайлов услышал поскуливание и мощные удары лап пса по калитке.
      "Я так и думал, что рассыльный ошибся", - подумал он.
      Через минуту послышалась речь, непонятная Сергею, калитка открылась, и на пороге он увидел... своего соседа по воздушному путешествию из Москвы в столицу республики.
      Бывший попутчик очень обрадовался Сергею.
      - Заходи, заходи, гостем будешь. Как мир стал тесен! В таком большом городе встретились два случайных попутчика. Тебе, друг, не кажется, что по этому поводу есть необходимость произнести очень красивый тост? - сказал он с заметным акцентом.
      Сергей стал отказываться, ссылаясь на занятость и необходимость вернуться в посольство, но тот, представившись Георгием, уже подвел его к дому. Михайлов представился в свою очередь:
      - Извините, Георгий, очень приятно снова с вами встретиться, но я не к вам в гости. Я приехал сюда по посольским делам к Игорю Вячеславовичу Трофимову, а вы его знакомый?
      - Нет, - с явным удивлением ответил тот, - не знаю я никакого Трофимова.
      - Ну как же, - начал объяснять Сергей, - мы с ним встречались недели две-три назад именно в этом доме. Я познакомился здесь с его женой. Здесь мы поужинали, а потом весь вечер беседовали. Не мог же я ошибиться домом. К тому же, насколько я знаю, у вашего народа не принято строить два абсолютно одинаковых дома.
      - Конечно, дорогой, у нас никакой хозяин не потерпит, чтобы где-то, пусть даже на другом конце республики, стоял точно такой же дом. Это полностью исключено. Ты, наверное, ошибся. Или в тот день выпил немного больше, чем положено. Всякое бывает.
      - Да, нет же, я был именно в этом доме, - и Сергей вкратце описал комнату, в которой находился в тот вечер.
      - Ну так зайдем и посмотрим. История, прямо тебе скажу, как в кино про Шурика. Помнишь, как оно называлось?
      - "Операция "Ы", или новые приключения Шурика", - ответил Сергей, все более убеждаясь, что он здесь уже был, хотя мебель и обстановку не узнавал.
      - Вот в этой комнате мы сидели. Там, - Сергей указал на одну из дверей, - должна быть кухня: хозяйка оттуда приносила угощения. Здесь, Сергей повернулся к другой двери, - кабинет хозяина.
      - Ты все правильно говоришь, дорогой. Вот у нас кухня и столовая, вот - мой кабинет. Но здесь никогда не жил твой Трофимов, здесь живу я, - с пафосом ударив себя в грудь, произнес Георгий.
      - Ну тогда я вообще ничего не понимаю!
      - Не бери в голову, дорогой. Ты у меня в гостях, присаживайся, указал "теперешний" хозяин дома на роскошное кресло в углу комнаты.
      Георгий подкатил к гостю столик на колесиках, на котором стояли напитки, конфеты и фрукты.
      - Оригинально мы с тобой, Сергей, познакомились, да? - хозяин сел напротив. - Что будешь пить? Есть прекрасное домашнее вино.
      - Нет, спасибо, я за рулем.
      - Сергей, ты меня просто удивляешь, у тебя такие номера, что ни один гаишник не остановит. Вон, американские дипломаты - не ездят, а летают и плюют на всех наших постовых. Одни вы, русские, правила соблюдаете. Так что тебе налить?
      - Тогда, пожалуйста, стакан апельсинового сока.
      - Что, совсем не пьешь?
      Михайлов улыбнулся:
      - А что делают с соком? Едят?
      - А у тебя неплохо с чувством юмора, - рассмеявшись, Георгий достал пачку "Мальборо", размял сигарету и закурил. - В таком случае я тоже пожую сок.
      - Извините, Георгий, спасибо за угощение, но я должен идти. Из-за сегодняшнего вечера у меня может быть завтра довольно хлопотный день, да и ночь тоже.
      - А в чем дело, дорогой?
      - Я думал, что здесь проживает один старик-ветеран, и должен был передать ему письмо из посольства, а теперь где мне его искать, если я действительно ошибся?
      - А ты оставь письмо у меня. Вдруг с вашим стариком подобная история случится, и он заглянет ко мне в гости. Я его тогда и обрадую. Как тебе мое предложение?
      - Предложение хорошее, но на случай рассчитывать не приходится. Как говорят военные, снаряд дважды в одну и ту же яму не попадает.
      - В воронку, дорогой, в воронку, - поправил гостя Георгий. - Ну, хорошо, как хочешь.
      Сергей поблагодарил хозяина и стал собираться. Георгий провел Михайлова во двор, и здесь Сергей обратил внимание на пса. Кавказская овчарка была та же, и сидела на том же месте, что и в прошлый вечер, внимательно наблюдая за гостем, не забывая при этом осматривать двор, ворота и забор.
      - Бакс, Бакс, - негромко позвал собаку Сергей. - Ведь это же Бакс, собака Трофимова, я же вам говорил, что бывал здесь, а вы меня почти убедили, что я ошибся адресом.
      Обрадованный Михайлов сделал несколько шагов в сторону собаки, но неожиданная реакция пса заставила Сергея поспешно ретироваться к наблюдавшему за всем происходящим хозяину дома. Овчарка с оскаленной пастью приняла боевую стойку в готовности атаковать непрошеного гостя, намерения которого были для неё не совсем понятны.
      - На место, Фунт, - приструнил пса Георгий. - Не бойся его, дорогой, это хорошая и добрая собака, наш защитник. Фунтом назвали - так это, чтобы было в духе времени. Фунт, - позвал овчарку Георгий, - ко мне. Это друг, иди познакомься.
      Фунт быстро поднялся, подбежал к Сергею, сделал вокруг него круг, обнюхал, потерся о ногу и не спеша, с достоинством побрел на свое место знакомство, как и в случае с Баксом деда Трофима, состоялось.
      - Вот и хорошо, вот и познакомились. Теперь Фунт будет тебя узнавать.
      Михайлов продолжал следить за поведением пса: Фунт в точности повторил все действия Бакса, когда хозяин дома открывал калитку.
      Сергей достал из папки письмо для Трофимова и протянул Георгию.
      - Что это, дорогой?
      - Я принимаю ваше предложение, - с улыбкой сказал Сергей, - вдруг, действительно, как и я, по ошибке, зайдет к вам ветеран, тогда передайте ему от меня привет и скажите, что я решил брать уроки немецкого языка.
      Глава 15
      Денис был на грани отчаяния - нигде не удавалось раздобыть хоть небольшую сумму денег для поездки к крестной. Понимая, что его с сестрой так просто из столицы не выпустят, юноша всем, к кому обращался за помощью, объяснял, что деньги нужны сестре для оплаты занятий английским языком.
      Шайка Максима обнаглела до крайности: при встрече вежливо здоровались, интересовались здоровьем и успехами Марины в учебе, выражали готовность оказать помощь, предлагали деньги в качестве беспроцентной ссуды. Денис, памятуя наказ участкового, в ссору с людьми Максима не вступал, но чувствовал, что долго так продолжаться не может и тучи все больше сгущаются над его головой.
      Марина, оценив заботу брата, тоже изменилась, особенно когда подруги рассказали ей одну историю, связанную с компанией Максима.
      Оказывается, эта банда в одной из столичных школ организовала самый настоящий притон. Некоторые ученицы были вовлечены в занятия проституцией, а клиенты посещали школу под видом пап, старших братьев или других родственников. Дело было поставлено на широкую ногу. Сутенерами работали одноклассники девочек, а выручка доставалась Максиму и иже с ним. Говорили, что якобы в доле были и директор школы с завучами, но на следствии это предположение вроде бы не подтвердилось.
      Никто не знает, как, но один из родителей узнал о подпольном школьном публичном доме, собрал таких же, как и он сам, пострадавших отцов, и они решили, переговорив с директором школы, сделать засаду и вывести всех на чистую воду.
      Но не тут-то было. Об их намерении каким-то образом узнала группировка, куда входила банда Максима. Вечером того дня, когда сговорившиеся родители собрались в школе, прямо в одном из школьных кабинетов на них напали человек сорок подростков, вооруженных деревянными и железными колами. Напав внезапно и численно превосходя собравшихся родителей, они избили бедных отцов, которые не смогли оказать никакого серьезного сопротивления. При этом нападавшие старались причинить как можно больше увечий: после побоища они подходили к каждому из лежавших и ломали кости, нанося удары железными прутьями.
      Следствие, естественно, ничего не выяснило, и никто наказан не был, а прокурор открыто заявил, что виноваты взрослые, которые заранее не обратились в милицию с заявлением, сами пытались устроить разборку с подростками, тем самым спровоцировав драку. На вопросы, каким образом банда оказалась в школе, где и кто её прятал до прихода родителей, о поименном составе банды, прокуратура, сославшись на тайну следствия, ответ не дала.
      Это происшествие многому научило группу Максима: они стали действовать более осторожно, а контингент вербовали только на принципах добровольности, все больше заманивая легкими деньгами, импортными шмотками, спиртным, а то и наркотиками.
      Марина понимала, какая угроза нависла над братом, и всячески старалась ободрить и поддержать его. Она пыталась сама решить свои проблемы, но одна из подружек, которая уже год работала на Максима, намекнула ей, что, сколько бы Денис ни защищал сестру, плетью обуха не перешибешь и Марина в недалеком будущем окажется в максимовом "гнезде". Так что лучше раньше, чтобы получить больше. Кроме того, её сосватали какому-то крутому бизнесмену, и, по словам подружки, он через пару-тройку лет отпускает своих наложниц, одаривая квартирами, машинами, нарядами и хорошими деньгами, пристроив их к неплохим людям. О том же примерно говорили и другие её знакомые девчонки.
      Марина не выдержала столь сильного психологического давления. Однажды, после очередного такого разговора с подругами, она согласилась подумать над предложением Максима. На переменке между уроками к ней подошел одноклассник и сказал, что, если она примет предложение Максима, будет всю жизнь кататься как сыр в масле и благодарить их. А пока они согласны подождать её решения ровно две недели. При этом выражение его лица было весьма довольным, и ему, по всей видимости, не терпелось побыстрее сообщить своему шефу хорошую новость.
      Видя нескрываемую радость на физиономии одноклассника, Марина расплакалась, схватила сумку и убежала с уроков домой. Дениса в это время не было. Расстроенной девушке необходимо было кому-то излить душу, и она обо всем рассказала квартирной хозяйке.
      Старушка к удивлению Марины сказала:
      - Это судьба, внучка, а от судьбы не уйдешь! Соглашайся, может, так и найдешь свое счастье! Ты на себя глянь-ка в зеркало: будто масло с медом в шарик скатали. Да и на брата посмотри: извелся весь Денис, тебя охраняя, и на учете в милиции состоит. А годков-то сколько ему? Восемнадцать в начале лета стукнуло, значит, осенью забреют парня в солдаты. Ты останешься одна, а кругом эти бандиты! Как ты с ними совладаешь? Силой возьмут где-нибудь в кустах или подъезде, тогда никому нужна уже не будешь.
      - А если уехать из Москвы? - воспрянув духом, предположила Марина.
      - А куда? Ведь у вас ни одной родной души нет!
      - Есть! Брат говорил, где-то живет наша крестная мать. Она давно уже приглашала к себе в гости. Я думаю, она не откажет - даст пожить у неё немного.
      - А где она живет? - поинтересовалась старушка.
      - Не знаю. Но Денис её адрес знает. Он сейчас деньги собирает на поездку, - сказала Марина и тут же осеклась: Денис строго-настрого предупреждал: никому - ни родителям, ни подругам, ни их квартирной хозяйке - не говорить, куда они собираются поехать.
      - Ну, да ладно! Будем думать, что парень знает, что творит. Дай Бог! сказала старушка и перекрестилась, глядя на образа, висевшие в красном углу комнаты.
      Хозяйка собралась на рынок за продуктами, а Марина позвонила в автомастерскую брату предупредить, что она уже дома и за ней не нужно заходить в школу. Денис спросил только: "У тебя все нормально?" - и, услышав положительный ответ, положил трубку.
      Домой он пришел радостный: Викентьич обещал помочь деньгами - выдать аванс за три месяца вперед без всяких условий. Но, услышав рассказ сестры о событиях в школе и беседе с хозяйкой, расстроился. Особенно ему не понравилось, что Марина рассказала об их планах.
      - Но ведь она старая и добрая, - стала защищать квартирную хозяйку девушка, - видишь, приютила нас, кварт-платы не требует.
      - То-то и оно, что не требует, - произнес Денис. - Странно! Живет на одну пенсию, а ещё посадила двух человек себе на шею.
      - Набожная она, в Бога верит, - продолжала защищать старушку Марина. Да и ты какие ни есть, а приносишь деньги. Значит, мы вовсе не сидим у неё на шее. И с родителями нашими она хорошо знакома, дружила с ними в прежние времена.
      - А про милицию откуда она знает?
      - Может, участковый перед тем, как с тобой поговорить, расспрашивал её о нас? Во всяком случае так в детективах пишут.
      - Ну, хорошо, садись за уроки, детектив. Я сегодня после ужина пойду в мастерскую к Викентьичу - работа у нас срочная. К тому же Викентьич обещал деньгами помочь, - устало потягиваясь, сказал брат.
      Глава 16
      На следующий день посол вызвал Михайлова со всеми документами по работе с ветеранами войны и другими общественными организациями русской диаспоры.
      В кабинете Трубецкого, к удивлению Сергея, кроме консула Степашина, непосредственно отвечающего за этот участок работы, находились советники Головачук и Станков (среди посольского персонала ходили слухи, что они официальные представители силовых структур и по совместительству советники в подобных местных учреждениях), офицер безопасности Васильченко и военный атташе Голубев.
      Трубецкой начал совещание с общих фраз о необходимости особого внимания к вопросам существования и выживания в республике российских граждан. Он предложил, чтобы группа ответственных работников посольства регулярно выезжала к ветеранам и знакомилась с бытом и нуждами соотечественников, а при необходимости и оказывала посильную помощь.
      - Дайте-ка нам, уважаемый Сергей Альбертович, адреса кого-нибудь из ваших списков, а вас, - обратился он к остальным, - господа, прошу сегодня же съездить туда и встретиться с ветеранами-фронтовиками.
      - Список у меня с собой, - ответил Сергей, - а адреса возьму из досье. Только давайте выберем, к кому ехать.
      Советники взяли списки, бегло просмотрели фамилии, и Станков на листочке записал несколько.
      Михайлов, не глядя, взял протянутый Станковым листок и поспешил в консульский отдел выписать адреса. По пути он забежал к дежурному коменданту и предупредил, чтобы водитель-механик подготовил машину к выезду. Однако оказалось, что утром от офицера безопасности поступило указание проверить техническое состояние автомобилей младшего дипломатического состава и при необходимости провести обслуживание. И как на зло, в михайловской машине обнаружили неисправности в тормозной системе и рулевом управлении.
      - Теперь недели две промурыжат вашу машину, Сергей Альбертович, посочувствовал дежурный комендант, - потому что техосмотр затеяли не вовремя - у бухгалтера нет денег в кассе, а когда будут - неизвестно. Но, если вам понадобится машина после рабочего дня, я вам дам какую-нибудь разгонную.
      Сергей обрадовался, что на период ремонта безлошадным не останется, и пошел выполнять поручение.
      Придя в свой кабинет и взглянув на список Станкова, Михайлов аж присвистнул - на листке красивым канцелярским почерком было выведено: Суднев, Драгомиров, супруги Трофимовы.
      "Повезло же деду Трофиму, опять к нему гости собрались, - подумал Сергей, но тут же удивился. - А ведь в моих списках Игорь Вячеславович Трофимов и его супруга не значатся, потому что туда я вносил только тех, на кого у меня есть подтверждающие документы о российском гражданстве. Тогда откуда Станков взял фамилию Трофимова? А если у него есть данные на Трофимова, то в чем интерес Станкова к старику? И если эти господа заинтересовались Трофимовым, значит, все, о чем мы говорили с дедом в тот вечер, - правда! И как сейчас быть, ведь он по указанному адресу не проживает!"
      Сергей ещё некоторое время размышлял, затем схватил листок с фамилиями, порылся в своих досье, сделал несколько записей и поспешил обратно.
      - Вот, Владимир Васильевич, приготовил. Но я заменил одну фамилию, так как этот ветеран сменил место жительства. Вчера я посылал к нему дежурную машину, и водитель сказал, что семья гражданина Трофимова по указанному адресу не проживает, а других данных по нему нет.
      Докладывая, Михайлов наблюдал за Станковым и Васильченко: на лице Станкова не дрогнул ни один мускул, и, казалось, он к докладу Сергея не проявляет никакого интереса, по лицу же офицера безопасности пробежала тень улыбки.
      Посол сделал небольшое внушение, что необходимо более внимательно относиться к работе с гражданами, чтобы найти их в любое время для оказания помощи или защиты их интересов.
      - А это не тот Трофимов, который бомбил нас своими патриотическими обращениями? Если тот, то на бланках его писем есть адрес их ветеранской организации, - вставил реплику ранее молчавший Степашин.
      - Я проверил, Сан Саныч: юридический адрес указанной организации ветеранов оформлен на домашний адрес Трофимова.
      - Вообще-то странно, Владимир Васильевич, - вставил слово Головачук. Выходит, мы потеряли не только семью ветеранов-пенсионеров, но и целую организацию, официально зарегистрированную в республике.
      - Я думаю, - обратился к послу Степашин, - что, судя по частоте обращения Трофимова в консульский отдел, можно ожидать его появления у нас в конце этого месяца. Так что ещё не все потеряно, и Сергей Альбертович сможет отыскать своего пропавшего ветерана. Консульских сотрудников на этот счет я поставлю в известность.