Снимать штаны и бегать

Крылов послал на голову друга кучу проклятий, потом его снова отвлекли и пришлось переключиться на дела. Честно говоря, Антон Сергеевич не слишком и усердствовал в поисках друга, так как у того через три дня заканчивался отпуск и еще не было года, чтобы он хоть на день задержался. Но не прошло и трех дней, как в офис к Крылову заявилась делегация из двух представительных мужчин. Они назвались сотрудниками следственных органов и сообщили крайне неприятное известие. Оказывается, друг и соратник Крылова Денис Игоревич Васильев был обнаружен на своей даче мертвым. Вместе со своей женой – Васильевой Раисой Николаевной. И самое удивительное – они умерли от… голода! То есть вполне состоятельный человек, находясь на своей даче и ни в чем себе не отказывая, вот так взял и скончался от отсутствия пищи! Умирал мучительной смертью, вместо того чтобы просто взять и сходить в магазин! Да чего там магазин – надо было потрудиться открыть холодильник! Это было крайне подозрительно. Однако следственные органы, вызнав у Крылова все, что их интересовало, оформили бумаги и, пообещав разобраться, больше не появлялись. Все попытки узнать у них что-либо относительно этого дела заканчивались пустыми отговорками: «Работаем. О новостях сообщим».

– Ой, ну вы, прям, мне ужасы какие-то на ночь глядя рассказываете, – поежилась Зинаида.

– Так вы же детектив!

– Ну не до такой же степени! Чего это вы глазами засверкали? Я уже все уяснила, только не поняла – чего вы от меня-то хотите?

– Я что, неясно выражаюсь? – снова набычился гость. – Я хочу, чтобы вы как следует выяснили, как по-настоящему погибли мой друг и его жена. И за это я заплачу в два раза больше того, что вы уже успели запрятать.

– А чем вас эта версия не устраивает? – пожала плечами Зинаида. – Ну, мало ли, может, у них с женой какой-нибудь акт протеста был? Забастовка из-за отмены льгот… я не знаю…

– Не смешите меня. Если бы что-то подобное имело место, они бы записку какую-нибудь оставили, тезисы, призывы, ну что там полагается… Да и с чего бы?! У Дениса все шло нормально, какой протест!

Зинаида поелозила на стуле, секунду поразмышляла и выдала новую версию:

– А может быть, ваши друзья просто не смогли выйти из домика? Я же знаю, у вас, обеспеченных, сейчас такие сложные замки, закрылись и сами не могли открыть. Вот и пришлось помирать от голода.

Крылов уже сообразил, что дело попало не совсем в те руки, на что он рассчитывал, однако деньги теперь были надежно упрятаны, поэтому он сокрушенно вздохнул и напомнил некоторые детали.

– Я же говорил вам, мать Дениса разговаривала с соседями, те действительно видели Васильевых незадолго до ее приезда. То есть мать приехала пятого июня, в этот день их видели соседи по даче. Васильевы, по их рассказу, спокойно пололи грядки, рыхлили и выглядели вполне обычно. А уже девятого их обнаружил деревенский пастух – на участок Васильевых забежала его собака и изрядно попортила клумбу. Мужчина хотел принести свои извинения, постучался, дверь оказалась незаперта. Он вошел и прямо на веранде увидел Дениса и Раю, страшно истощенных и, естественно, уже мертвых. Пастух немедленно позвонил в милицию, и вот… И дверь у них открыта была, а то, что вы там говорите про замки, глупость несусветная. У них на даче телефон, у Дениса один сотовый, у Раи – другой. Неужели вы думаете, что они бы не додумались вызвать кого-то на помощь? Да и потом, легко можно было разбить окно. И еще – за четыре дня невозможно так отощать! Ну и, черт возьми, у них холодильник был забит до отказа! Во всяких там ящичках тоже продукты находились – крупа, сахар! Да что там говорить…

– Печально, печально… – промямлила Зинаида, смутно догадываясь, что деньги каким-то образом придется отрабатывать. – А, простите, почему эта история вас задела больше других?

– Потому! – Крылов вскочил и стал нервно носиться по комнате. – Потому! Теперь все мои знакомые начали подозревать меня! Да! Потому что именно мне гибель Дениса была выгоднее всего! Теперь вся фирма перейдет ко мне! Но я так не могу! Никто ведь не знает, что я в этом бизнесе ни бум-бум! Это Денис виртуозно мог вертеть и крутить делами! А у меня никогда не было ни чутья коммерческого, ни хватки. Я прекрасный, великолепный исполнитель, но не больше. Сейчас же я даже нанять не могу никого, кто бы хоть немного в этом разбирался!

– Почему же?

– Да потому! Меня боятся, сторонятся! Со мной не хотят иметь дел! Даже собственная жена – и то сказала недавно: «Антоша, ну вот это тебе надо, а?» То есть даже она где-то сомневается! А я так не хочу! И милиция работает медленно! У них таких, как я… Короче, теперь вы взялись за это дело, но хочу сразу предупредить: я – человек дела. Если через месяц у меня на столе не будет лежать папка с документами… Ох, лучше бы вам не знать, что тогда будет! Кстати, вот вам моя визиточка, чем черт не шутит, вдруг вы и в самом деле чего-нибудь отыщите…

Крылов, громко топая массивными ботинками, выскочил в коридор и звучно хлопнул дверью.

– И этот туда же – угрожать! – фыркнула Зинаида, поспешно усевшись за трюмо и щедро намазывая губы бордовой помадой. – А ведь сначала каким приятным показался, деньги дал.

Когда Зинаида Корытская, благоухая «Шанелью № 5», выскочила из своей комнаты, к ней немедленно подлетела любопытная Любочка.

– Простите за интерес, а кто этот молодой человек, который вас навещал? – покачивая бедрами, спросила она, старательно собирая глазки в щелочки и ядовито улыбаясь. В руках она держала таз с бельем и вышла, вроде бы, абсолютно случайно – развесить постирушку. – И многих мужчин вы намерены дома принимать?

– Ах, милочка, – притворно вздохнула Зина, взмахнув редкими косицами. – Ей-богу, я уже и сама так устала от мужского внимания. Хотя… Кому я говорю, вы этого никогда не поймете, бедняжка…

Бедняжка, будто оплеванная, осталась стоять в коридоре, прижимая таз к круглому животу, и пыталась сообразить: вот только что соседка ее оскорбила или же проявила искреннее сочувствие? Так ничего и не решив, Любочка поплелась в свою комнату.

– Любка! Люб, язви тебя! – оглушительным шепотом шипела мать. – Иди сюда быстро! Знашь, чего хахаль-то к Зинке прибегал? Не знашь? А я ить слышала! Щас расскажу, от ужастев помрешь!

Зинаида, легкая, как авиалайнер, неслась к своему ресторану, и сердце у нее подпрыгивало от счастья. В маленькой сумочке у нее покоились пятьдесят тысяч, и темные тучи на жизненном горизонте начинали рассеиваться.

– Глеб Борисович! – влетела она в кабинет к Ушанину. – Глеб Борисович, немедленно вызывайте эту беззубую стерву!

Директор сидел за столом, уплетал куриную лапку и слащаво сюсюкал по телефону, не иначе как принимал на работу очередную фотомодель.

– По… дожди… Какую стерву? Ты про кого? – чуть не подавился курицей директор, забыв про телефон.

– Здра-а-ассьте! – плюхнулась на стул Зинаида. – Меня пообещали жизни лишить, если деньги не принесу, а он даже не догадывается кто! Звоните этой… как ее… Крюкиной! Я деньги принесла.

– Ах, во-о-он оно что… – аккуратненько уложил трубку на рычаг Ушанин. – Похвально, прямо скажу, похвально. А то ведь я чего боялся, папенька не такой человечек, чтобы долги прощать, тебя-то они, может быть, и того… в цемент закатают и никаких забот тебе, а деньги-то все равно придется отдавать. Выходит, с моего ресторана, то есть мне. А мне, сама понимаешь… А тут… Замечательно, просто чудесно! А деньги ты где взяла? Хотя нет! Не надо мне знать, откуда у тебя деньги. Ты ведь всю сумму принесла, так?

Зинаида с немалым превосходством следила за директором. Тот суетливо копался в бумажках, не выпуская куриной ноги из рук, и на документах медленно расплывались жирные пятна. Наконец он отыскал все, что нужно, и победно потряс клочком бумаги над головой.

– Вот, Зинаида! Вот оно твое спасение! Вот телефончик госпожи Крюкиной! Сейчас будем тебя из беды выручать!

Через полчаса заявилась сама Крюкина, опять же в сопровождении адвоката. Теперь она безбоязненно открывала рот, и в нем совсем не наблюдалось следов недавнего крушения.

– Ну что, принесли? – скривилась девица.

– Ну… Это не такие деньги для меня, – не удержалась от вранья Зинаида и закинула ногу за ногу.

– Да, я сразу говорила – надо было с нее больше драть! – прошипела Крюкина, стрельнув глазами на адвоката.

– Хорошо хоть это получили, – непринужденно пожал плечами тот, и парочка, не попрощавшись, поколыхалась к выходу.

Зинаида как-то более триумфально представляла себе этот момент, поэтому теперь решила оторваться на директоре.

– Ну? – покачивала она выщипанной ножкой и лукаво улыбалась. – Где вы еще такую официантку найдете? Не прошло и суток, а все проблемы решены. Не хотите мне ставку повысить? Кстати, у вас намечается там место администратора, насколько мне известно, я бы подумала, может, и согласилась бы.

– Ты?! Ты бы согласилась?! – моментально вспотел Ушанин. – Зина. Я тебе честно скажу. Чем с тобой работать, я лучше крокодилью ферму заведу, с ними безопаснее. Я, Зиночка, не экстремал, честное слово. Очень рад был с тобой познакомиться, но теперь все, хватит. Не надо возвращать пять тысяч, за которые тот проглот не расплатился, и вообще ничего не надо. Но только с сегодняшнего дня ты больше у нас не трудишься. Все. Ты отдыхаешь, едешь на Канары…

– Откуда у меня деньги по Канарам разъезжать?! И вообще!.. Я не могу уволиться, на что я жить-то буду?! Кто меня теперь возьмет? – возмутилась Зинаида.

– Нет-нет-нет! Для тебя пятьдесят тысяч не деньги, ты сама только что говорила, и я, пользуясь моментом…

– Да я же врала!

– А я поверил! Вот такой я наивный, да! Поверил! И деньги у тебя есть, и работать ты со мной не желаешь, давай, быстренько, пиши заявление по обоюдоострому желанию!

Любочка, находясь в печали и в глубоком раздумье, грызла свежий маникюр. Нет, в жизни со справедливостью просто беда. Ведь она сама же, собственной рукой написала это дурацкое объявление про Зинку-детектива, ну да – это! – в шутку написала, хотела отомстить ей за ухаживания Федула Арнольдовича, а что получилось? Оказывается, к соседке заявился серьезный клиент и, как подслушала маменька, отвалил наглой официантке целую прорву денег! Еще неизвестно, найдет что-нибудь Зинка или нет, а денежки уже вот они – у нее в кошельке! Так-то и Любочка бы смогла. Да если разобраться, у частных детективов и работа, прямо скажем, не бей лежачего – ни тебе подъема в шесть утра, ни тебе погонь разных, ни риска, так только, сиди, мозгами шевели и выдавай версии… и доказательства еще. И вот что самое обидное, Зинка мигом свою выгоду сообразила, а она, Любочка туповата оказалась, нет, чтобы про себя это самое объявление забабахать!

– Любк! Сбегай в магазин, масла подсолнечного купи, все одно мешком на диване валяесся… – ворчливо вклинилась в размышления мамаша.

– Не хочу масла… – капризно скривилась Любочка. – Хочу шоколадного пирожного, я видела, у нас в магазине есть.

– В магазине все есть, токо у нас денег нету! Брысь с дивана! – разъярилась Степанида Егоровна и огрела единственную дочурку толстым томом кулинарной книги.

Любу подбросило и сдуло с дивана. По опыту она знала: маменьку лучше не гневить.

– Ладно… Я схожу в магазин… Я сбегаю… Но только знай! Скоро у меня будет столько денег! Столько… Что ты ко мне с этой своей книгой даже не подойдешь! – всхлипнула она с обидой и выскользнула за дверь.

Любочка теперь знала, что ей надо делать. Она сама найдет всех преступников и еще быстрее Зинки, а потом… а потом найдет этого мужчину и выложит все свои достижения. И он, конечно же, сразу отберет деньги у Зинки и торжественно передаст их Любочке.

Зинаида плелась домой со скоростью раненой улитки. Сегодня она осталась безработной. Множество газет пестрило вакансиями, да только Зина знала, что никому работницы в таком критическом возрасте не требуются. А остаться в сорок пять лет без зарплаты… Черт, и до пенсии еще далеко… Дома, под матрасом, еще были десять тысяч, но и они не радовали, на сколько их хватит?

Зинаида вошла в свою комнату и, не раздеваясь, рухнула в кресло. Хотелось выть, топать ногами и стучать соседям в стенку. Однако она считала себя женщиной глубоко воспитанной, поэтому ограничилась лишь тем, что швырнула в стену будильник. В ближайшее время он ей уже не пригодится.

За стеной стояла немая тишина, никак Любочка со Степанидой уже подслушивают. Еще не хватало, чтобы они услышали горестные всхлипы! Да и вообще! Зина найдет выход. Вот черт, надо же еще и деньги этому полоумному возвращать! Что там он от нее хотел? Чтобы она преступника нашла? Вот идиот! Профессиональная милиция найти не может, а он рассчитывает, что она, Зина… А почему, собственно, идиот? Он правильно рассчитывает… Абсолютно правильно! Она и будет искать этих преступников! Если не найдет, так хоть деньги отработает, а если найдет? И ведь еще можно всегда попросить денег на расследование! Ну там, к примеру, скажет Зина, что ей необходимо съездить в командировку, допустим, на Канары или в Таиланд… В Таиланд! Точно! Это ведь туда собирался… ну как его?.. Васильев! Они же с женой хотели в Таиланд, а… А почему не поехали? Странно… И Крылов ничего про это не сказал… Нет, Зина определенно станет разбираться с этим делом! Во-первых, ей ничего другого не остается – надо отрабатывать деньги, во-вторых, она сейчас все равно безработная, а в-третьих… а в-третьих, она уже чувствует в себе талант детектива!

Зинаида лихо вскочила с дивана, скинула красочный наряд, которым собиралась покорить Ушанина, нацепила на нос очки и уселась к столу с тоненькой тетрадочкой. Надо было все вспомнить с самого начала. Значит, вся загвоздка в том, что Васильев, деловой партнер Крылова, был найден со своей женой на даче в гиблом состоянии. Причем, погибли они от голода в окружении продуктов. И за весьма короткий срок…

– Зина… Зинаида… – раздался за дверью тоненький голосок и послышался слабый стук.

Зинаида резко открыла дверь и немедленно покраснела – на пороге стоял третий сосед по коммунальной квартире Федул Арнольдович. Сосед робко топтался у дверей, счастливо улыбался и тряс перед носом здоровенной книгой.

– Вот… Вот, прекрасная Зинаида, вы только посмотрите, что я у себя выискал! Здесь такие мудреные задачки! Вы – женщина умненькая, я сразу понял – вам это будет ужас до чего интересно. Вот и отважился, так сказать, нарушить ваш покой… Не посидеть ли нам с вами, так сказать, за кружечкой чая, с печенюшкой? Не поломать ли голову, а? Не загрузить ли зубы фруктовыми ирисками? – он заискивающе заглядывал соседке в глаза и голодно дергал кадыком.

– С печенюшкой, говорите… и про зубы у вас как-то нежно получилось… Задачки… – в задумчивости повторила Зинаида. – Ну что же, можно и чай, только он у меня на кухне. Да чего же вы на пороге топчетесь, проходите! Вот у меня тут случай серьезный…

– Нет, ну я знаю – чайник у вас на кухне, так отчего же в комнату проходить, пройдемте сразу на место… – попытался сопротивляться Федул, но Зинаида его уже втолкнула в комнатушку и плотно захлопнула все пути к отступлению.

– Вот вам моя задачка. Раскиньте умом: богатый человек вместе со своей женой едет отдыхать на дачу, и все-то у него замечательно, и денег куры не клюют, и дом весь в продуктах, однако через какое-то время их с супругой находят погибшими от голода. Отчего они, по вашему, могут настолько оголодать?

Федул Арнольдович вовсе не собирался решать какие-то там шарады. Он собирался поужинать, поэтому на лице его тут же отразилась вселенская тоска, а голос стал унылый и безрадостный.

– Может, у них желудок болел? Я знаю, есть такие болезни, когда ничего нельзя есть, – вяло предположил он.

– Желудок? Сразу у обоих? Вы имеете в виду эпидемию? – не поверила Зинаида.

– Н-ну… не обязательно. Вдруг они решили вместе попить чаю, как мы вот сейчас с вами, а в чайнике…

Его лепет прервал неожиданный визит нескромной Любочки.

– Ой, а это я. Прям так неудобно, хи-хи… – втискивалась она в комнату. – Я вам не помешала?

Любочка всенепременно решила завладеть вниманием Федула Арнольдовича и специально для этой цели даже прикупила старенький, поучительный журнал, где умный профессор каких-то там наук сообщал, что женщина обязательно привлечет к себе внимание мужчины, если будет каждый день разной и непредсказуемой. Там даже была напечатана таблица, в какой день какого имиджа следует придерживаться. Любочке статья очень приглянулась, она тут же вырезала ее и повесила над тумбочкой. Вот сегодня был день Наивной Простушки, а потому Любовь Андреевна совсем по-простому решила забыть про все церемонии.

– У нас, между прочим, серьезные дела решаются, – напыжилась Зинаида, стараясь вытолкнуть соседку обратно.

Та упиралась:

– Ой, да бросьте вы – серьезные дела. И вообще, я только зашла сказать: Зиночка, вас к телефону. Доченька ваша звонит, очень просила вас немедленно перезвонить.

Зина рванула в коридор, где на одноногом столике стоял, перемотанный изолентой, старый телефон.

– Федул Арнольдович, а чего это вы к тумбочке пробираетесь? Что – рыбу почуяли? Вот уж эта Зина! И чего, спрашивается, продукты в комнате держит? Всю жилплощадь провоняла! – причитала Любочка, располагаясь в кресле, нимало не смущаясь отсутствием хозяйки. – Вам включить телевизор?

– Я, вообще-то, зашел… чайку попить…

– А! Вот и славно! Пойдемте! У Зиночки такой замечательный чай, я вас быстренько напою, чего же нам ее здесь дожидаться! – засуетилась Любочка и силком потащила соседа на кухню.

Зинаида разговаривала недолго. Дочери и вовсе не было дома, Настя еще не приходила с работы, а с зятем она не любила общаться. Чего с него взять – весьма недалекий мужчина по части образования, хотя, как сейчас говорят, «породистый ботаник». На порядочной работе не трудится, допустим там директором каким или банкиром, только и делает, что за компьютером торчит. Деньги, правда, приносит неплохие, но что это за зять, с ним даже поговорить не о чем. Ни о спорте (Зинаида очень любит по телевизору наблюдать, как силачи паровозы тягают), ни о моде… Он даже не в курсе, что сейчас молодые люди повально увлекаются зрелыми женщинами! Тундра! Поэтому телефонный разговор оказался непродолжительным.

– Любовь Андреевна! Куда это вы моего гостя волокете? – вскинула Зинаида брови, глядя, как соседка тащит упирающегося Федула Арнольдовича в кухню. – У нас с ним еще важный разговор не окончен. Любка, черт возьми! Поставь мужика на место!

– Вот, я его… Да что ж вы тормозите-то?!. Я его и тащу в кухню… – кряхтела Любочка. – Там… и поговорим… ваши разговоры. Ф-фу. Вот я вас, Федул Арнольдович, будто баржу приволокла. Некрасиво так к даме относиться. Тем более что вы мне соседом приходитесь, я вам не посторонняя какая.

Любочка раскраснелась, усадила мужчину за стол Зинаиды и совсем уж по-простому напомнила:

– Зиночка, что же вы как кол проглотили? Давайте, угощайте нас. Я знаю, у вас сыр еще остался, маслица не жалейте, сгущенку, опять же, можно достать. Шевелитесь.

Зинаида сначала хотела поставить на место зарвавшуюся Любашу, но дело было важнее. Она накрывала на стол, а сама закидывала научного соседа вопросами, старательно не обращая внимания на Любочку.

– Ну и что вы скажете по поводу того несчастья? – снова становясь милейшей соседкой, спрашивала Зинаида.

– Да я в общем-то… А вам это обязательно надо раскопать? А то, может, ну их с этой голодной смертью, а?

– Обязательно! – снова вклинилась Любочка и бесстыже ухватила самый толстый кусок сыра. – Обязательно! Наша Зиночка теперь занимается частной практикой – расследует непонятные убийства. Вот за эту голодную смерть, например, ей уже заплатили. И, между прочим, немалые деньги, да, Зинуля? Так что, могла бы к столу и чего-нибудь покрепче чая поставить! Верно ведь, Надул Арнольдович? Тьфу ты, Федул! Ну и имечко у вас, господи прости…

Любочка вела себя уже не как Наивная Простушка, а как окончательно Обнаглевшая Щучка. Она хватала и толкала себе в рот все, что появлялось на столе. За ней не успевал даже вечно голодный сосед. Зина только молча метала грозные молнии, однако это несильно пугало соседей. Заслышав интересную новость, Федул Арнольдович даже перестал есть, так и застыл с куском сыра во рту.

– Ах во-о-от оно что… Интересно, интересно… И что же, хорошо платят? То есть, я хотел поинтересоваться, как продвигается расследование? – наконец смог проговорить он.

– С трудом… Я у вас и хотела совета попросить, как у мужчины! Вы же еще как-то с наукой связаны, я слышала, в институте работаете, а там ведь дураков не держат. Вот и хотелось поделиться, а вы только «чай» да «чай»! – в сердцах бросила Зинаида.

– Зря вы взялись за это дело, – мудро высказался Федул. – Милиция не взялась, а вы ухватились, да? И теперь вы должны догадаться, отчего те бедолаги скончались, да? И ни фига не догадаетесь! Не те у вас мозги!

– Здра-а-ассьте! – насупилась Зинаида и с грохотом поставила тарелку с сыром на холодильник. – Чегой-то я не догадаюсь? Сыр мой, значит, ему нравится, а мозги нет! Да у меня весь мозг, как грецкий орех! В том смысле, что в извилинах!

Любочка почувствовала, что снова отодвигается на второй план и немедленно пошла на соседку в атаку.

– А вы, Зинаида, чего раскричались-то на ночь глядя? Ну не нравится вам наша компания, так ступайте к себе, по телевизору сейчас будут симфонию показывать, послушаете. Или так на диване поваляйтесь, может, и отыщете чего, верно ведь, Федул Арнольдович? – подхихикнула она и толкнула любимого в бок локтем.

– Любаша! Ты умница! – вдруг завопила Зина, бешено вскочив с колченогой табуретки. – Как это ты правильно меня поддела! Еще никто и никогда не находил преступника, валяясь на диване! Все! Решено! Завтра я еду на место преступления. То есть на дачу!

Единственный мужчина в компании мигом сориентировался.

– Зиночка! Я вас утром разбужу к завтраку.

– Знаете что, любезный, завтра вас кормит Любаша. А мне, извините, глобальнее проблемы надо решать.

Любаша одарила соседку благодарным взглядом, принялась бодать мужчину коленками и томно ворковать:

– Завтра с утра ко мне. Вы любите супчик «Кнорр»? Я по рекламе смотрела – замечательная вещь, должно быть…

– Нет! Зина! Я разбужу вас к завтраку, а за это отвезу вас на место. Надеюсь, вы найдете, чем меня отблагодарить!

Ночью Зина ворочалась с бока на бок и продумывала план поисков преступников. Значит, что же выходит? Васильевы едут на дачу, где, имея все возможности, тихо гаснут от голода. Самое любопытное – их все видели, они никуда не девались, а потом вдруг исчезают на четыре дня, страшно худеют… А может, они без воды так отощали? Черт! Как же узнать, чего им не хватало!

Любочка томно прижималась к подушке горячей щекой и морщила лоб. Сегодня, как и ожидалось, имидж Наивной Простушки фурора не произвел. Опять влезла Зинка со своим холодильником! Завтра у Любы по таблице День Приторной Кокетки, тут такого можно навыдумывать, а эта невыносимая соседка увозит объект прямо из-под рук! Зиночка с Федулом, значит, поедут вместе на дачу, а она, Любаша, будет дома с маменькой кокетничать, так, что ли? Фиг! Не выйдет! И потом, Люба уже решила для себя, что это преступление она раскроет раньше Зинаиды, ей тоже деньги нужны, вот так вот! И Федул, кстати, увидит все умственные способности Любови Андреевны!

Глава 2

На дачу за удачей

Утром Зинаида встала пораньше, надеясь, что ей посчастливится первой попасть в санузел. Однако все надежды лопнули мыльным пузырем – возле двери ванной уже топталась Любочка и, оттопырив зад, тщетно пыталась подглядеть в щелку за соседом. У Любочки по плану был день Приторной Кокетки, поэтому в ее мелких кудрях уже с утра красовался огромный вызывающий бант, а вместо кокетливого халатика, которого отродясь не водилось, она была закутана в большое махровое полотенце. Вид впечатлял, однако Федул Арнольдович упрямо не собирался попадать под Любочкины чары и выходить из ванной не торопился.

Зинаида отбросила челку со лба, резко поддернула кое-какие детали утреннего туалета и властно постучалась в двери:

– Господин Федул! Если вы считаете, что плюхаетесь в собственной сауне, хочу вас огорчить! Эта ванная – предмет общего пользования! Немедленно выплывайте!

Заслышав грозный рык Зинаиды, сосед шустро вывалился из двери, но тут же был обратно затолкан многопудовым торсом Приторной Кокетки.

Что уж там Любочка мурлыкала соседу, Зина слышать не могла, ее никто туда не пригласил, она, правда, попыталась прорваться – долбила в двери, колотила ногой, но из ванной доносился только беспомощный мужской писк, поэтому пришлось плестись на кухню, ставить чайник и даже покормить соседского кота Мурзика. Ванная не освобождалась. Зинаида задумчиво протерла пыль с телефона и тут вспомнила:

– Батюшки мои! Я же не знаю адреса той дачи! Вот что значит – опыта нет.

К тому времени, когда из санузла вывалился раскрасневшийся потный Федул Арнольдович, а следом за ним, недовольно сопя, появилась Любочка, Зинаида уже заканчивала разговор:

– Адресок я записала, ваша визиточка пригодилась… Можете даже не сомневаться, господин Крылов… Да… Да, у меня такие странные методы… Не ваше дело!! В конце концов, я обещаю провести расследование в рекордные… Да! У меня уже есть подозреваемые, а как же! Всему свое время, до свидания.

Люба и Федул смотрели на соседку, будто на ожившую мумию, – со страхом и недоверием.

– Федул Арнольдович, подождите меня в машине. Мы с вами едем в Корзинкино, – бросила Зинаида и поспешила в ванную.

Когда она вышла из подъезда, ее ожидала необычная картина – Федул изо всех сил тянул из салона Любочку, а та только игриво гоготала, трясла бантом и выбираться из машины абсолютно не собиралась.

– Вот… быстрей меня залезла… никак выпереть не могу… – виновато развел сосед руками, завидев Зинаиду. – Прямо взопрел весь.

– Успокойтесь, что вы недостойно себя ведете, ей-богу, перед соседями за вас стыдно, – поморщилась Зинаида и постаралась быстрее плюхнуться на сиденье. – Будем теперь разъезжать с Любочкой…

– Ах, зовите меня сегодня просто Сахарной Булочкой, – лучилась та улыбкой, согласно журнальной таблице. – Давайте же, Федул Арнольдович, поехали!

Поселок Корзинкино оказался гибридом заброшенной деревеньки и новорусских дач. Старенькие покосившиеся избы почти вплотную примыкали к новеньким каменным домикам. А найти дачу Васильевых и вовсе оказалось плевым делом – рядом с их домом заканчивались деревенские избы и начинались новые постройки.

Всю дорогу до поселка Любочка бесстыже боролась за внимание Федула Арнольдовича – она будто невзначай оголяла круглые колени, теребила ворот и без того смелого декольте и каждые пять минут предлагала мужчине карамельку. За это она была Зинаидой наказана.

– Федул Арнольдович, я вас попрошу меня сопровождать, а Любочка постережет авто. Ты ведь не против, душенька? – растянула она губы в слащавой гримасе.

– В та-а-кую жару? – обиженно надулась кокетка.

– Вы, уважаемая, не термометр! Вы – сыскарь! А потому следуйте инструкции! – выкрикнул водитель и выскочил из машины. – Позвольте вашу ручку, Зинаида.

Такого вытерпеть Любочка не могла, и, едва парочка сыщиков отдалилась за деревья, она, покинув драгоценное авто, лихо перемахнула через соседний забор, а уже оттуда кулем свалилась во двор к Васильевым.

Зина с Федулом все делали по правилам – заходить требовалось в калитку. Однако калитка была залеплена серой бумажкой, а сорвать ее они не решились. Зинаида все еще ломала голову, как быть, а из соседних ворот к ним уже направлялся бодренький старичок.

– Это вы чьих же будете? – прошамкал он, зорко разглядывая гостей выцветшими глазами.

– Мы вот… К Васильевым мы… – отчего-то стала заикаться Зинаида. Ее спутник и вовсе спрятался за широкую женскую спину.

– А чего у них делать-то? Их же нету! Померли. От ведь беда, ныне таку пензию платют, что даже богатые люди не выживают. Хотя… они ить не на пензию жили… – кинулся в рассуждения старичок.

– А вы не знаете, как к ним пробраться можно? Мы, так сказать… мы как раз к ним про пенсию узнать… – что-то принялся лопотать Федул.

– Дак вам пройти? Дак и идите! Вон, через калитку Вальки Сивухи. У ее ж забор прямехонько к забору Васильевых притуляется! А через забор дыра проложена. Она тепереча чего удумала, шмыгат к им на участок, ягоду рвет да в город продавать ездит! Ты скажи кака холера!

Зинаида с Федулом не стали дослушивать старичка, а поторопились к Сивухе. Возле почерневшей от времени калитки их уже ожидала плотная пожилая женщина в огромной кружевной шляпе и в калошах на босу ногу.

– Здравствуйте. Нам бы Сивуху… – снова пролопотал Федул.

– Сивухой не торгую! Это вам Филька зря на меня наговорил. А ежли вы, как я слыхала, из милиции, так и вовсе! Но ежли меня в тюрьму садить не будете, сможем договориться, – тараторила женщина, разглядывая гостей. – Я и сивухи погляжу, нешто я не понимаю…

– Что это вы такое говорите! Никто вас никуда не посадит, и ваша сивуха нам не требуется. Мы на работе, между прочим. Нам бы на соседний участок прорваться, – фыркнула Зинаида с претензией на интеллигентность, поджав губы.

– А кто это вам доложил, что у меня с соседним участком сообщение имеется? Никак опять Филька набрехал? Во у кого язык! Ну чисто бабий подол! – разошлась соседка и бурно принялась хлопать себя по бокам, но потом как-то быстро одумалась и уже ласково прищурилась. – Не, ну ежли у вас ко мне особый подход найдется, тогда отчего ж… Могу и помочь в ситувации.

«Особый подход» в количестве ста рублей, конечно же, нашелся у Зинаиды. Женщина в кружевной панаме быстро затащила гостей к себе во двор, откуда они уже беспрепятственно перебрались на участок Васильевых.

Первое, что заметили сыщики, это Любочку, удобно расположившуюся на грядке и поедающую спелую клубнику.

– Вы где копаетесь? Гляньте! У них тут такая ягода пропадает. Садитесь, чего вы вытаращились. Слушайте, а может, домой набрать, все равно сгниет… – не переставала она заталкивать в рот самые крупные ягоды, и фигура ее, казалось, менялась на глазах – Любочка расплывалась, становилась еще объемнее и бесформеннее.

– Лю… Любовь Андреевна!! – задохнулась от возмущения Зинаида. – Любка, черт возьми! Тебя на задание привезли или на выпас?!

Она и сама с большим удовольствием уселась бы на грядку, но первая догадалась Любочка, Зинаиде оставалось проявлять принципиальность. А заодно можно было выставить навязчивую соседку в неприглядном виде, может, она хоть тогда отвяжется?