Ксения ни секунды не сомневалась, что даже этого он ей не позволит – сейчас же крикнет кого-нибудь, и ее вытолкают взашей. И что за мужик пошел, а?! Чего уж она такого сделала? Ну, подумаешь – залила стекло! Взял тряпочку и вытер, делов-то! А вот она по его вине чуть не распрощалась с прекрасной вещью! И у нее совсем не столько денег, чтобы покупать себе новый плащ!

– Вы понимаете, что вы сделали?! – будто подслушал ее мысли Семенов. – Я из-за вас опоздал на встречу с зарубежными партнерами, потому что полчаса отскребал эту вашу… мазню… краску или что там было?

– Лак, – услужливо подсказала Ксения. – Для волос, такой знаете, с черной краской, чтобы прическу поменять…

– Да какая мне разница?! Мне чуть партнеров менять не пришлось! Хочу вам напомнить – по вашей милости!!

Ксения вообще не могла переносить, когда на нее кричали. Она терялась, от испуга вытворяла глупости и вообще несла что попало. Исключительно от страха.

– Поду-у-маешь – партнеров пришлось менять! Это же не ориентацию поменять, в самом-то деле! И даже не жену…

Семенов подавился очередной фразой, глотнул дыма и выдал совсем уж невоспитанно:

– Чего надо?! Чего пришли?! Ориентацию мне менять?!!

Он и сам испугался этой своей невоздержанности, Ксения успела это отметить, поэтому немножко осмелела и приступила к главному.

– Да бог с вами! Мне совершенно безразличны все ваши отклонения!.. Я просто пришла… чтобы вы проявили человечность… – прилежно опустила она глаза и понизила голос до душевного. – Лидия Борисовна заболела, совсем неважно себя чувствует, ну и… Я считаю, вы, как директор, просто обязаны ее сегодня навестить… В восемь вечера, после работы. Тем более что она вас настойчиво приглашала… навестить. Она бы и сама вас навестила, так ведь болеет… – по взгляду Семенова Ксения поняла, что ее занесло. – Кажется, чего-то я не туда…

Семенов уже и сам понял, что дамочка свернула явно не в те ворота, он вообще уже не воспринимал речь Ксении серьезно и относился ко всему, что она говорила, исключительно как к издевательству. Вероятно, решил, что именно так изощренно женщина решила ему отомстить за поруганный плащ. Поэтому сощурил глаза и тоном потомственного идиота поинтересовался:

– А почему я? А если у меня работа, а? А если у меня неотложные дела накопились? И даже не у меня, а у моего предшественника, а?

– А человеческий фактор? – сурово уставилась на него посетительница. – Лидия Борисовна столько лет проработала на благо этого предприятия, а вы даже не можете сделать для нее такой малости? Хорошее начинание! Это вас не красит!

– Да почему я-то?!! – снова не выдержал Семенов… Кажется, Александр Ильич. – Что там с ней случилось?! Ноготь сломала?! Флюс?! Муж синяк поставил?!

– У нее нет мужа! Зато есть инфаркт! Между прочим, самого настоящего миокарда! – тоже вскинулась Ксения.

Семенов вздернул брови, в глазах скакнули какие-то чертики, он их поспешно упрятал подальше, насмешливо дернул губой и медленно покачал головой:

– А-а-а-а, у нее му-у-у-жа нет, поня-я-я-тно… Дамочка из транспортного отдела уже меня попросила перевезти ее на новую квартиру, потому что тоже не имеет супруга, некая барышня, я даже не знаю, кто она такая, но тоже наша служащая, попросила помочь привезти ее сына из спортивного лагеря. А вот теперь надо навестить бухгалтера… причем ровно в восемь… Ну что же, мы навестим, обещаю вам лично. Охватим Лидию Борисовну всем нашим коллективным вниманием. На этом, я думаю, ваш визит можно закончить.

Ксения улыбнулась – ну ведь может же, когда хочет! Только на кой черт Лидке весь коллектив!

– Вы знаете, а вот коллектив за собой тащить необязательно. Мне вот даже кажется – совсем нет необходимости… – мямлила она уже у двери. – Мне бы хотелось, чтобы вы лично… охватили…

– А я тоже! – по-идиотски радостно уверял Семенов. – Я тоже охвачу! Но в порядке очередности. У нас, знаете, такой коллектив дружный, все так и рвутся навестить больную. А уж незамужнюю, так просто удержу нет.

– Понятно, – вздохнула Ксения.

– Я думал, вы поймете гораздо раньше, – резко оборвал ее Семенов и принялся переворачивать бумаги на столе.

Больше тратить свое внимание на Ксению он не собирался. Ксения еще раз взглянула на его ухоженную прическу, дорогой костюм, и где-то глубоко в ее душе полыхнула обида. За этих вот женщин-служащих. Такие же несчастные брошенные бабы, как и она сама, тянут ребятню, бегают на работу и все еще надеются на капельку обычного человеческого счастья, ведь не старые же еще. Вот и мелют – кто во что горазд. Но уж он-то их мигом раскусил! Вон какой прыщ! Сидит, бумажками шелестит! Конечно, на кой фиг ему Лидочка с ее килограммами, когда он даже на новую работу свою молоденькую секретаршу приволок. И еще жалуется – бабы ему проходу не дают!

– Вам что-нибудь еще? – оторвавшись от бумаг, Семенов обратился к Ксении, как к безнадежно больной.

– Да, вы знаете… – наивно поморгала Ксения. – Я это… в смысле, чтоб бабы не вешались… Чего вы мучаетесь, скажите, что вы евнух! А чего? Вам поверят!

– Да что ж это такое-то, а-а-а?!! – взревел Семенов, но Ксения уже выскочила за дверь.

Из офиса она вылетела красная, как вымпел, зато с двумя твердыми решениями:

а) абсолютно никогда не думать об этих самовлюбленных мужиках,

б) больше никогда! Ни за что! Ни за какие коврижки не идти на поводу у обнаглевшей Лидки!!!

Семенов Александр Ильич оказался еще противнее, чем Ксения о нем думала, – он так и не появился у «больной сердечницы» Лидки, а вместо себя прислал исключительно мужской состав: электрика Ваню – молодого парнишку, Петра Анатольевича, начальника транспортного цеха, семьянина с тридцатилетним стажем, Митрофанова Игоря – вечно затуманенного программиста, и даже дедка-сторожа Василия Васильевича. Об этом Лидочка поведала подруге на другой же день. Конечно, у них в фирме трудились и другие мужчины, но тех, вероятно, не удалось уговорить даже с помощью директорского приказа. Самого директора ждали долго, упрямо и с надеждой. В конце концов все мужчины-сострадальцы решили, что без него даже лучше, сбегали в киоск и гудели вместе с «больной» Лидочкой до первых петухов, пока не заявился сосед Мишка и на правах хозяина не вытолкал пьяную компанию.

– Вот и думай теперь, как ему западню устроить… – вздыхала Лидочка на следующий день, устроившись на кухне и рассеянно наблюдая, как Ксения готовит сыну голубцы. – Ну что ты только руками работаешь?! Работай головой! Как его затащить-то?!

– Ой, Лид, а я б такого и тащить не стала, – скривилась Ксения. – Ну чего в нем хорошего-то? Весь надутый, как индюк, разговаривает через губу, вообще никакой. Ты знаешь, когда Димка был маленьким, я с ним в зоопарк как-то ходила, и там верблюд был, очень на вашего Семенова похож. Я даже вчера, когда с твоим начальником разговаривала, так и ждала, что он вот-вот плюнет. Нет, ну честное слово.

Лида дернулась, потом одарила подругу высокомерным взглядом:

– Есть, Ксюша, в русском языке такое слово – «любовь»! И никуда от него не денешься, говорят, даже в козлов влюбляются, а уж в верблюдов-то сам бог велел. Эх, да чего тебе объяснять… Пойду домой, позвоню Татьяне, расскажу, будто бы Семенов ко мне приходил. Пусть от зависти себе спину грызет. Она со мной работает, это она придумала, чтоб сына из лагеря забирать, представляешь?! А у нее сын, между прочим, в Санкт-Петербурге живет! Думает, она прям одна такая умная! Я ей расскажу, она сразу уволится с горя, честно тебе говорю!

– Ну чего врать-то?! – не утерпела Ксения. – Твои же мужики ей и доложат, что никакого Семенова у тебя не было, что вы просто так взяли и напились! Еще и добавят, что ты здоровая, как племенная корова! На фига тебе это надо?

– Ксения, вот недобрый ты человек, – вздохнула уже у двери Лидочка. – Я ко всем людям с любовью, а ты так и норовишь ложечку гадости в мой мед…

Обиженная Лидка больше в этот день не приходила. Даже на следующий не заявилась, а в субботу Ксении и самой дома не было – Оксана Коноплева, как и обещала, заехала за ней вечером и повезла в бассейн.

– Главное, по сторонам сильно не пялься, делай вид, будто бы ты каждый день в таком бассейне отмокаешь, – наставляла она подругу уже в машине. – Ничего, вот увидишь – обязательно какой-нибудь турист клюнет. Иностранцы любят спортивных… Кстати, купальник у тебя приличный? А, ну да, я ж тебе на Восьмое марта подарила…

Оксана и в самом деле что-то дарила на праздник, какие-то веревочки и шнурки, то есть, по ее мнению, купальник. Но Ксения, конечно же, имела свой, и ни чуть не хуже, хоть и закрытый. Его ей привез еще Леня, когда ездил отдыхать в Испанию. Черт, и зачем она его только отпускала туда одного?..

– …И уверенности побольше… – ничего не замечая, напутствовала Оксана. – Ой, Ксения, ну откуда у тебя взгляд такой какой-то… ну уж слишком добропорядочный! Чего ты прямо лучишься вся, как Арина Родионовна, я не знаю! Побольше отрешенности, деловой задумчивости, чтобы они не думали, что ты на охоту за интуристом вышла. Ну-ка, посмотри на меня!.. Жестче! Еще жестче!.. Нет, ну так-то нас и в бассейн не впустят, скажут, что мужа с любовницей караулишь!

Ксения отмахнулась и больше вообще никаких взглядов не показывала. В конце концов, это Оксана для себя решила, что Ксении нужен какой-то иностранец, а самой-то ей до этих мужиков, будь они трижды интуристы…

Бассейн был не просто хорош, он был великолепен. Высокий стеклянный потолок куполом, бирюзовая вода, снежно-белые столики с ажурными стульями, мягкие, удобные кресла из белой кожи, и во всем огромном пространстве всего человек пять-шесть, не больше…

– Я же тебе говорила – сделай лицо проще! – зашипела Оксана, когда они подошли к зеркальной глади. – Пойдем вон за тот столик, соку попьем. И вообще, не глазей по сторонам, сделай задумчивое лицо, говорю!

– А можно, я сразу в бассейн, а? Соку-то я где угодно напьюсь, – тихонько попросила Ксения. – А то мы за столиком просидим, у нас время кончится, а до воды я так и не доберусь.

Оксанка воздела глаза к стеклянному потолку и едва слышно простонала:

– О-о-о! Она меня убьет… Если воды хочешь – дома в ванну залезешь! А здесь тебе надо знакомиться с состоятельными зарубежными женихами, поняла? Пей сок!

– Оксана! Ну чего я за столом знакомиться буду? – упрямилась Ксения. – Я лучше в воде, видишь, там какой-то иностранец руками машет, может, плавать не умеет? А я как раз его спасти могу, а?

Оксана присмотрелась к бассейну и благодушно качнула головой:

– Ну ладно, бог с тобою, золотая рыбка, плыви. Только держись ближе вон к тому, видишь? Он вроде тебе по возрасту подходит и на морду ничего. А я здесь подожду. Да! И не беги к воде-то! Лениво шагай.

Ксения отошла от подруги и тут же забыла обо всем, что та упрямо вдалбливала в ее голову. Вода просто притягивала. Нимало не заботясь о том, как она сейчас выглядит, Ксения набрала в грудь побольше воздуха и нырнула прямо с бортика.

Это было здорово! Ксения любила плавать, нырять и просто барахтаться в воде, но уже забыла, когда и выбиралась в бассейн в последний раз. И сейчас ей вовсе не было дела ни до каких иностранцев. Оксана со своими наставлениями хмурила брови за столиком, все неудачи куда-то улетучились, и Ксения впервые за весь год с момента ухода Леонида почувствовала себя свободной и… да, и немножечко счастливой.

– Это вы специально, да? – вдруг вынырнула рядом с ней чья-то мокрая голова. – Следите за мной, да?

Ксения резко обернулась. Черт, она совсем забыла, что не одна. Кажется, рядом должны были быть иностранцы. Но голова говорила на чистом русском и даже без акцента.

– Вы меня спрашиваете? – не совсем поняла Ксения.

– Нет! Маму вашу!

Ксения чуть не утонула от разочарования – перед ней, мотая мокрыми волосами, отфыркивался не кто иной, как господин Семенов собственной персоной.

– А… а где иностранцы? – непроизвольно вырвалось у нее.

Мокрый Семенов тут же хищно оскалился:

– А-а-а, так вы на иностра-а-а-нцев охотитесь? Ах ты ж батюшки! Зарубежьем интересуетесь!

– Да уж, конечно, не вами, убожество! – фыркнула Ксения и спешно погребла к берегу, потому что вдруг всерьез испугалась, что этот мужлан запросто может ее утопить.

В это время с бортика метнулось длинное загорелое тело, поднялся фонтан брызг, и Ксения увидела, как к ней кто-то стремительно гребет, надежно упрятав голову в воду. Она быстро заработала руками, направляясь к спасителю-герою – теперь любой мужчина по сравнению со злобным Лидкиным директором казался ей героем.

– Сто-о-о-ой! – завопил сзади Семенов. – Иностранцев не трогай! Это мои партнеры!!

– Ага! – быстро обернулась Ксения. – Вы мне еще приказ подпишите!.. Я вам не подчиняюсь, и к тому же, простите, вы без галстука и даже без этих… без штанов!

– Ну это-то ты разгляди-и-ишь! – уже догонял ее Семенов. – Ничего, я в плавках.

В два взмаха он догнал Ксению, попытался отдернуть ее за ногу от пловца зарубежной национальности, но было уже поздно. Здоровенный детина с аккуратной плешью уже плескался возле Ксении и демон-стрировал безупречность стоматологии.

– Дьевущка, поплаваем вмьестье… до фьиниша, на соревнование, – любезно коверкал он русский язык.

– Ага, кто быстрее, да? – судорожно улыбалась ему Ксения, пытаясь вырвать ногу из цепких семеновских лап. – Обязательно, только… вот гад, прицепился… только вот ногу… Да отпустите вы!!!

– Щщас!!! – злобно шипел Семенов, отталкивая пловчиху от партнера. – Майкл! Зыс вумэн из нот эбл ту флот! Дурень, не понимаешь, что ли?! Она не умеет плавать! Депорт фром хеа!… Ну ни хрена не понимает!.. Юрка!!! Переведи ему, чтобы он уплывал!!

Иностранный Майкл совсем не понимал, отчего так нервничает его партнер, таращился то на Ксению, то на Семенова и старательно отфыркивался. Ксения же и вовсе себя чувствовала препаршиво – весь ее запас знаний иностранного языка умещался в скромненьком «Хау ду ю ду, Вилли?», и то черт его знает, что оно обозначает.

– Вот гад, еще на иняз перешел, специально, чтобы обо мне гадости наговорить, – шипела она, не забывая улыбаться приятному Майклу.

– Ты будешь выныривать или нет?! – уже кипел Семенов.

– Я вам, между прочим, никакая не «ты»! – сверкала глазами Ксения и тут же мило оборачивалась к Майклу. – Давайте уже поплывем на эти… наперегонки. А то этот ваш… сотрудник меня, как Герасим, честное слово, утопит, да и все… Герасим! Му-му!!! Собачка такая… Ай, да ладно, чего там… Догоняйте!

Улучив момент, она вырвалась от Семенова и резко рванула вперед. Майкл не сразу сообразил, куда это кинулась дамочка, но, поняв, гикнул почти по-русски и рванул.

Может, он и плавал где-нибудь у себя там в бассейнах ежедневно, может, и занимался всякими там кролями и баттерфляями, но Ксения выросла на реке и первенства уступать не собиралась. К тому же стартанула она первой, поэтому и обогнать себя не позволила.

– Вау!!! – вскричали мужчины, когда она коснулась рукой бортика. Оказывается, их поединок с Майклом не остался незамеченным.

Все шумно встретили победу женщины, и только один Семенов на другом конце бассейна криво усмехался.

– Побьедителью приз!!! – кричал нисколько не расстроенный Майкл. – Я вас прьиглашаю за наш стол!

«И какого черта надо было орать на английском, когда этот иностранец так чешет по-русски?» – сама у себя спросила Ксения.

Как ей казалось – спросила негромко. Но Майкл все же услышал, повернулся и пояснил:

– Я говорью, только немножко… ешщо неправьильно. Но правьильно… понимать… понимаю. Я понимаю, что ви отчен… красивая. Отчен.

– Да знает она, – снова возник рядом вездесущий Семенов и оскалился. – И все сделала, чтобы ты, Майкл, это правильно понял!

Подойти к столику Ксения отказалась.

– Ты чего, с ума спятила? – шипела на нее Оксана. – Пойдем! Такая удача, а она кочевряжится!

– Знаешь, Оксана, поехали домой, а? – вдруг попросила Ксения. – У меня это… у меня ногу свело от непривычки. Поехали.

Ну не могла Ксения больше находиться в этом замечательном бирюзовом царстве под пристальным взглядом Семенова. А он буквально пожирал ее глазами. И взгляд его совсем не был добрым и лучистым. Лидкин начальник всерьез решил, что Ксения решила заманить в свои сети его партнера для каких-то своих постельных интересов, поэтому ничего, кроме высокомерной насмешки, в его взгляде не просматривалось.

Оксана хотела было разразиться возмущением, но, присмотревшись к подруге, пожала плечами:

– Ну смотри, как хочешь… Хотя мне уже Влад четыре раза звонил. К нам там гости какие-то приехали, и он не знает, чем их кормить.

По дороге домой Оксана как могла утешала подругу:

– Ой, Ксения, на кой черт тебе такой хомут, как замужество? Сейчас приедешь домой, плюхнешься в кровать, телик посмотришь, масочки там всякие разные налепишь, красота! А я опять к этому мартену! К печи! Прям как сталевар какой-то, так надоело…

Ксения ничего не отвечала. Она вдруг вспомнила, как плавала по реке, когда была еще совсем юной девчонкой. Еще до знакомства с Леонидом. Тогда ей мальчишки не говорили, что она красивая, но она это знала, понимала как-то… Интересно, но это никогда не мешало ей иметь кучу подруг. И никто никому не завидовал, потому что девчонки тоже были красивыми, их тоже любили, и ради них мальчишки тоже прыгали с обрыва и кидались друг в друга глиной.

– Ксень, ты чего? – окликнула ее Оксана. – Мы уже стоим, стоим, а ты молчишь, молчишь… Случилось чего?

– А? – очнулась Ксения. – Да нет, это я так, задумалась. Вспомнила, как в молодости тоже наперегонки плавала… Спасибо тебе за бассейн.

– Да ничего… Только ты зря все-таки с тем, с лысеньким, не познакомилась. Может быть, что-нибудь и получилось бы…

– А сама говоришь – на кой черт мне хомут! – усмехнулась Ксения, чмокнула Оксану в щеку и выскочила из машины.

Димки, конечно же, дома еще не было. Ксения приняла душ и сразу же залезла под одеяло. Снова вспомнился сегодняшний бассейн и та далекая речка.

Однажды на берегу они с девчонками нашли маленького котенка. Вернее, даже не нашли – кот пищал тоненько и громко, потому что невесть как залез на самую верхушку дерева, а слезть оттуда боялся. Девочки стояли внизу и хныкали – забираться на такую высоту никто не отваживался. А она, Ксюшка, полезла. Хотя по деревьям лазить тоже не умела. Ей даже страшно не было, она просто об этом не думала – вверху сидел несчастный маленький котенок, и спасти его было некому. Конечно, она его спасла! Разодрала платье, поцарапала руки и коленки, котенок еще и добавил, но ведь она долезла! И спасла! И не могла не спасти, она могла все! И все считали ее героиней двора. И никто не сомневался, что достать котенка могла только Ксюшка. И такое это было замечательное чувство – вера в себя! И когда другие в тебя верят, тоже здорово. Хлопотно, правда, но… Надо же – вера в себя… И когда же это она ее потеряла? Где? У нее ведь и в самом деле стал виноватый взгляд, неуверенный голос, желание всем угодить, не помешать, не разозлить… Почему? Кто такое посеял? Неужели любимый и единственный Ленечка? Но ведь он ее так любил! Она помнит, он дарил ей подарки, цветы, кольца… И требовал, чтобы она непременно надевала их все одновременно – «Пусть все видят, ты у меня лучше всех одета!». Он так радовался, когда она себе шила удачные платья – «Пусть все видят, у тебя фигура лучше всех! Пусть завидуют!», и еще: «Надень то платье, в обтяжку, пусть видят, что ты даже после Димки не расползлась!» А потом: «У нашего Володьки жена такая старая, я б с ней и дня жить не стал – позориться. А ты у меня еще ничего, держишься. Он мне обзавидуется!» Неужели дело было не в кольцах, не в фигуре, а в том, чтобы «все видели», чтобы Вовка «обзавидовался»? И когда стало нечего показывать, Ленечка тут же нашел себе новый эталон, новый предмет для зависти друзей… Нет, это, конечно, Ксения сама виновата. Надо было лучше за собой следить, подтяжку какую-нибудь сделать, волосы нарастить… А с другой стороны, а если бы она заболела? И вот еще – Володька-то со своей не молоденькой женой живет, и любит, и нарадоваться не может, и никаких морщинок не замечает, и плевать ему на все, что думают о нем такие, как Ленечка, а вот…

Ксения даже не заметила, как уснула, не слышала, как тихо пришел Димка, сунулся к матери в комнату и тихонько спросил:

– Мам, это ты всхлипываешь?.. Во сне, что ли… – потом заботливо поправил одеяло и на секунду прижался губами к мокрой материнской щеке.

Утром Ксения проснулась со странным чувством чего-то светлого и хорошего с одной стороны и гадкого – с другой. Она долго пялилась в потолок и пыталась вспомнить – чего такого произошло вчера замечательного, что даже сегодня губы растягиваются в улыбке.

– Ага, вспомнила! – шепнула она себе. – Вчера этот смешной Майкл сказал, что я очень красивая, вот! А гадость отчего?

Вспоминать долго не пришлось. Неприятный осадок оставил Лидкин начальничек, который, по скудности ума конечно, решил, что она непременно хочет захомутать интуриста. Вот паразит, нет чтобы о соотечественнице что-нибудь доброе подумать, например… например… М-да, а ведь она и впрямь потащилась в бассейн за иностранным ухажером, получается некрасиво. Но, между прочим, этот Семенов мог бы и не догадаться! Тем более что у них с этим Майклом намечалось такое славное содружество! Он даже сказал, что Ксения красивая, вот!

– Не будем разочаровывать иностранцев.

Она вскочила с постели, включила телевизор, принялась размахивать руками и подскакивать на месте.

– Мам, – выполз из комнаты сонный Димка. – Ты чего это с утра буянишь? Сон, что ль, плохой приснился?

– Дмитрий, я не буяню! Я делаю зарядку, чтобы поддерживать фигуру! – бодро отрапортовала мать, не переставая энергично подпрыгивать.

– Ты бы сильно не старалась, а то твою фигуру мне поддерживать придется – тебя же скоро ноги держать не смогут, ты вон как дошла, – ворчал парень. – Нет чтобы все как у людей: девяносто – шестьдесят – девяносто, и это только лицо, так она…

– Не ворчи! Мне вчера сказали, что я красивая, понял?!

– Мам, кто это сказал, приведи его к нам, я его расцелую, – намазывал Димка масло на ломоть и аккуратно пристраивал колбасу. – А я уже хотел тебе кавалеров подыскивать. Присмотрел парочку, только с ними возни много, пьют они, заразы. А так бы классные женихи были.

– Ладно уж, сват нашелся. Давай жуй быстрее, а то на работу опоздаешь, – потрепала сына по макушке Ксения и вдруг спросила: – Дим, а может, мне… Может, мне открыть свой… цветочный павильон, а? Я смогу!

Димка шумно поперхнулся:

– Сейчас, мам, самое время – все цветочки скисли… завяли, а мы их в салон. Нет, мысль свежая, ты ее обдумай. Я сегодня вечерком приду… Ой, черт, уже почти опоздал!

Димка на ходу затолкал остаток бутерброда в рот и вынесся из квартиры.

– Ну что ж, с гимнастикой покончено, теперь можно и снова поспать, – разрешила себе Ксения и с чистой совестью плюхнулась в кровать.

Разбудил ее телефонный звонок. Звонила Лидочка и взволнованно тараторила в трубку:

– Ксень! Ты представляешь, мой Семенов опять прицепился – требует от меня справку! Ну, помнишь, когда я на работу не вышла по причине болезни? Ревнует, гад. Так и сказал – если не принесете справку, поставлю вам прогул и лишу премии. Ты прикинь – премии! Лучше бы оклада! Ой, ну эти мужики!

– И чего делать? – перепугалась за подругу Ксения. – Кто тебе теперь справку задним числом напишет? Тебе, честно говоря, и тогда бы никто не написал, но можно было как-то…

– Ой, Ксения! Ну ты как маленький ребенок! – не дала договорить Лида. – Со справкой я уже договорилась, Ниночка, ну соседка наша с первого подъезда, я ей только что позвонила, она напишет. Только эту справку как-то забрать надо, а у меня никак не получается, меня Семенов каждую минуту проверяет, чтобы куда не ушла. Ты сбегай к Нине в поликлинику, в седьмой кабинет, она тебе все отдаст, и ты мне принесешь, а? Я б сама, но у нас сегодня табеля закрывают, позарез эта бумажка нужна.

Ксении ничего не оставалось делать, как согласиться.

И через какой-то час она уже входила в кабинет Лидочки с нужным документом.

В кабинете никого не было – наверняка Семенов все же не уследил и ее ветреную подругу снова сдуло с рабочего места. Ксения устроилась на стуле и решила, что Лидочку долго ждать не придется.

В двери бухгалтера заглядывали какие-то люди, но, увидев, что Лидии Борисовны на месте нет, тут же исчезали. Только один человек, заглянув и увидев в кабинете Ксению, радостно воскликнул:

– О! Какая удачья! Я вас помнъю, вы в бассейне выиграили у менъя присс! А как вашье имъя? – распахнул дверь тот самый иностранец из бассейна и, завидев Ксению, не убрался восвояси, как все остальные, а как-то шумно обрадовался и уселся на свободный стул. – Вы здъесь работаетъе тоже?

Ксения улыбнулась.

– Нет, я здесь оказалась совершенно случайно. Подруга попросила прийти.

– О! Ваша подруга есть… – он забыл, как называется Лидочкина должность, и только щелкал пальцами, пытаясь вспомнить.

– Она бухгалтер, – подсказала Ксения.

– О да! Да – бух… гальтъер… – с трудом выговорил чужеземец и продолжал лучиться. – Зачъем вы быстро… слынъяла тогда?

Ксения фыркнула. Но постаралась объяснять мужчине весьма серьезно.

– Я тогда вовсе не слиняла… я… – оказалось, что объяснить ее бегство нечем. Пришлось выкручиваться. – Я, понимаете… я туда часто хожу…

Дальше соврать она не успела – снова распахнулась дверь, и на пороге возник Семенов. Вероятно, начальнику позарез понадобился бухгалтер, или он просто снова решил проверить Лидочку, однако такого улова не ожидал. При виде Ксении лицо у него вытянулось, губы поджались, а в глазах блеснула сталь.

– Почему в кабинете посторонние?! – рявкнул он.

Ксения напружинилась, но сдаваться не собиралась.

– Вы, простите, сейчас кого спрашиваете? – невинно поинтересовалась она.

Семенов на минутку перекосился и крикнул в длинный коридор мощным басом:

– Лидию Борисовну в свой кабинет!!! Быстро!!!

Лидочка находилась где-то поблизости, наверняка с Татьяной пила кофе в соседнем кабинете, потому что прилетела незамедлительно.

– Что случилось, Александр Ильич? – выкатила она наивные глазки.

– Я спрашиваю – почему у нас в бухгалтерии ошивается черт-те кто?!!

Лидочка подтянулась к его уху и громко зашептала:

– Вы чего кричите? Это же Майкл Грейндвидсон, вы же сами его из Штатов пригласили! Он же обидится!

– Да я знаю, что это Майкл! А что такое сидит рядом с ним, вы мне можете объяснить?!!

Лидочка сделала вид, что только сейчас заметила подругу, и как-то легкомысленно хохотнула:

– А-а-а, это?! Так это моя подруга, Ксения Сергеевна. Совершенно безобидный человек. Она на минутку забежала узнать – нет ли у нас в фирме вакантных мест, хотела устроиться.

Сощурив глаза, Семенов пыхтел паровозом, нервно перекатывался с пятки на носок и еле сдерживался, чтобы хоть как-то контролировать эмоции:

– Ага. Значит, к нам. Вакантными местами интересуется… Та-а-ак… Я, конечно, подозреваю, что она специалист в своем деле… Хватка, она чувствуется… – И он облил гостью ненавидящим взглядом.

При этом Ксения чувствовала себя самым дурацким образом. Чтобы уж совсем не выглядеть в глазах иностранного Майкла перепуганной овечкой, она с улыбкой пялилась на Семенова, мило хлопала ресницами и даже чуточку покачивала ножкой.

– …Но хотелось бы узнать… – продолжал греметь директор. – И где же она трудилась в последнее время?!

– В ателье! – с готовностью сообщила Лидочка и добавила: – Я же вам говорю, Ксюша совершенно безобидное существо! Зато она прекрасно шьет!

– Да что вы?! Действительно, для нас просто самая необходимая профессия!!! – хлопнул себя по бокам Семенов и с издевкой пояснил: – Она будет шить нам пижамы!.. Только через мой труп! И вообще! Дамочка из ателье, потрудитесь выйти!

Дольше оставаться в кабинете Ксения не могла, но справка все еще находилась у нее в сумке, и отдать ее сейчас, в присутствии Семенова, Ксения не решилась – не хотелось подставлять подругу. Поэтому пришлось и вовсе обнаглеть до неприличия. Она демонстративно расстегнула сумку, вытащила пудреницу и мило обратилась к Майклу, которому здесь тоже было немного неуютно:

– Простите, вы не оставите дам одних, мне надо припудрить носик.

Майкл понял, поспешно откланялся и удалился. Но Семенов настойчиво ждал, когда уберется Ксения.

– Я жду! – торопил он. – Нос можете пудрить при мне!

– И колготки поправить тоже при вас можно? – язвительно поинтересовалась Ксения. – Какое, однако, грубое домогательство…

Семенов хлопнул дверью так, будто намеревался вынести ее со стеной вместе.

– Ну, Лидка! – шипела Ксения, поспешно доставая справку. – Чтобы я еще раз!!! Заявись только ко мне вечером!

Лидочка не появлялась до самой пятницы, у Ксении на нее уже прошла вся злость, она даже стала забывать про это чудовище – Семенова. И как знать, может быть, и вовсе бы забыла, если бы подруга вновь не постаралась.

В пятницу вечером, когда Ксения перед телевизором терпеливо гладила кучу белья, в дверь позвонили.

На пороге стояла, конечно же, Лидочка.

– Ты чего – спишь? – строго спросила она, входя в комнату. – А Димка где?

– Чего это я сплю? Я глажу, – оставила Ксения утюг и поплелась на кухню ставить чайник. – А Димка сегодня работает. У него смена. А чего, он нужен тебе, что ли?

Парень частенько помогал Лиде – подкручивал краны, чтоб не подтекали, ввинчивал лампочки, прибивал гвозди, в общем, старался на две семьи.

– Ксения, вы мне нужны оба. Вместе с сыном, – торжественно объявила Лида и затолкала в рот пряник. – У ах в эхо… у нас в будущее воскресенье, в следующее, важное мероприятие, запиши себе где-нибудь.

У Ксении опустились руки. Опять мероприятие?

– Мы не можем, сразу тебе говорю, – торопливо предупредила Ксения и даже стала чего-то такое легонькое напевать, чтобы не слышать Лидочкиного бреда.

Та хмуро уставилась на нее, проглотила пряник и четко повторила: