Маргарита Южина

Две свадьбы по цене одной

Глава 1

Кружева для лабрадора

– Ксения! Ну выключи, на фиг, этот телевизор, я тебе принесла свои переживания! – трещала под ухом назойливая подруга, подпрыгивая на кресле от нетерпения.

Ксения весь день ждала эту передачу, она ей невозможно нравилась, особенно замечательный ведущий, хотелось всматриваться в его лицо и вслушиваться в каждое его слово, а вот подружку Лидку слушать совсем не хотелось. Тем более что Лидочка прибегала за сегодняшний день уже четырежды, и всякий раз ей от Ксении было что-то нужно. В данный момент – извольте радоваться! – она «принесла свои переживания»! Как будто у Ксении своих недостает, нет бы тортика какого…

– Ксения! Посмотри на меня! Я сижу слева от экрана! – требовала к себе внимания незваная гостья.

– Подожди, Лид, сейчас как раз про алименты рассказывают…

– Какие, к черту, тебе алименты?! Твоему Димке уже двадцать два, и он замечательно устроен! А твой бывший супруг Ленечка – хорек! Он за копейку сыну удавится, он лучше своей молоденькой стерве купит еще одну шубку! Ой, Ксюшка! Я тут такую шубку в «Соболе» видела, чтоб меня раздуло! Вся вот такая из меха, здесь вот так, тут такие пуговицы, знаешь, как у армейцев, здесь…

Ксения оторвалась от телевизора, уставилась на подругу и надула губы:

– А чего это у меня Ленечка – хорек? Это у тебя Аркаша – суслик! Два года с тобой прожил и бросил, а мой, между прочим, меня только год назад оставил. Мы с ним целых двадцать три года вместе прожили! И знаешь как счастливо! Даже ателье свое открыли!…

У подруги на этот счет имелась целая философия:

– Только двадцать два года вы прожили и уже год, как, типа, расстались, – немедленно поправила Лидочка. – И потом, мой меня оставил, когда я была молодая и красивая – я еще запросто могла найти себе принца! А твой всю красоту тебе погубил, кровь высосал, все надежды поломал на фиг, ну клоп же, что я говорю! Клоп и есть! Одно слово – хорек! И даже не спорь! – подвела итог подруга.

От ее правдивого заключения у Ксении отчего-то защекотало в носу и к горлу подступил здоровенный ком, который она никак не могла проглотить, даже дышать стало трудно.

– Ну и чего ты раскисла? Я же тоже принца не нашла! Ну ничего, сейчас у нас начнется совершенно новая жизнь, – успокоила Лида. – Я тут надумала замуж выходить, хватит уже одной мотыляться, пора, так сказать, на покой… Не, не в том смысле, не на кладбище, чего ты испугалась, я под фату. Ну и тебя потом пристрою, знаешь как заживем!

Подруга развалилась в кресле, вытянула толстенькие «бутылочками» ножки и мечтательно закатила глаза. Поскольку Ксения все еще пыталась справиться с приливом горечи, Лида быстро переменила позу и загадочно задергала бровками.

– Ну?! Чего не спрашиваешь – кто счастливчик? – лукаво играла она накрашенными глазками.

– Это Мишка, что ли? Сосед наш? – исподлобья пробубнила Ксения.

Ксения с Мишкой жили в одном подъезде с младенческого возраста, еще их матери дружили. Потом, когда Ксения расписалась с молоденьким, худеньким и восторженным Ленечкой, родители Ксении переехали на Украину, а старенькую двушку оставили дочери. Мишкина же мать очень долго проживала с сыном, перетерпела четыре неудачных Мишкиных брака и в конце концов на сыночка плюнула, нашла себе старичка и укатила с ним в деревню – ближе к природе. Дома бывала наездами и всякий раз привозила Мишке из глубинки новых невест. Невесты у соседа не задерживались, и он куковал один, нимало этим не тяготясь. Лида с ее мужем Аркадием переехали в этот подъезд сразу после их комсомольской свадьбы – на заводе у Лиды подошла очередь. Потом Аркадий пошел вверх по служебной лестнице, женился на дочери начальника цеха и из подъезда выбыл, а Лида так и осталась здесь воспитывать единственную дочь Маринку. Маринка уже года четыре как выскочила замуж, съехала к мужу и особенно матери не докучала. А поскольку Лидочке было всего-то сорок три, она беспрестанно пыталась осчастливить себя новым супругом. Однако ее потуги всякий раз заканчивались неудачей, и женщина находила временное утешение в объятиях все понимающего соседа.

В последний раз, когда от Лидии сбежал красавец-гастарбайтер, Мишка так трогательно утешал подругу, что Ксения всерьез решила, что на сей раз они окончательно зарегистрируют свои отношения. Тем более что Мишкина мать тетя Даша уже давненько называла Лиду невесткой.

Сейчас же, заслышав, что подруженька собралась под фату, Ксения поддержала идею:

– Давно вам пора с Мишкой расписаться, не дело это друг к другу по этажам скакать.

Лида так оскорбилась, что чуть не вывалилась из кресла:

– Не, ну че ты мелешь-то, а? Ну на кой черт я буду расписываться с Мишкой, когда у меня замечательный муж наклевывается? Ну совсем ты без понятия!

– Это тот мужик, который тебе окна вставлял, что ли? – еще раз попыталась угадать Ксения. – Я его не видела, ну ничего, наверное, да?

Лида уже демонстративно пялилась в окно и пыхтела загнанной лошадью.

– Ну, Лид! Ну я уже запуталась в твоих ухажерах! Я же не виновата, что в тебя влюблены полгорода! Разве их всех упомнишь?! – не выдержала Ксения.

Вообще это была грубейшая, не прикрытая лесть, Лидочка сама поочередно влюблялась во все мужское население города и взаимности не ощущала, однако только такой подход мог спасти положение. В противном случае подруга могла прочно устроиться на диване, обложиться подушками и сидеть до глубокого вечера. И прощай тогда все выходные телевизионные программы, а также надомная работа.

Ксения не ошиблась, прием сработал – Лида с усталым кокетством поправила прическу и, вздохнув, пояснила:

– Ксюша, теперь уже все решено – я влюбилась. Серьезно, окончательно и бесповоротно. И не будет мне счастья, если он не окажется в моем доме… Нет, если я не окажусь в его. Короче, если мы не поженимся. Придется с холостой жизнью прощаться, вот так-то, милая подружка.

– И кто он? – теперь уже играла по всем правилам Ксения.

– Не падай в обморок, это наш новый директор. Красавец, не женат… Я в его личном деле смотрела, весьма состоятельный, нашего возраста, просто моя розовая мечта. Ты прикинь, если я за него выйду, это ж тебе и шубы, и поездки всякие за рубеж, и… я не знаю… Я даже работать перестану! А ты знаешь, мне так давно хочется сесть кому-нибудь на шею… Нет, я в хорошем смысле, чтобы там забота всякая, любовь, нежность, и все это мне! Так надоело все самой…

Лидия Борисовна Николаева уже давно и успешно трудилась в некоем ООО. Фирма занималась лесом, а Лида занимала пост главного бухгалтера. Ксения всегда удивлялась, как это ее подруженька Лидочка умудряется совмещать в себе бесшабашность тинейджера и деловую хватку опытного работника. Как бы там ни было, Лида была просто талантливейшим бухгалтером, и, если бы сама она поспокойнее относилась к сильному полу, мужчины бы возле нее паслись стадами. Однако ярый натиск одинокой женщины отпугивал любого, кто приближался на расстояние вытянутой руки. Но, может, и в самом деле новый директор по достоинству оценил все плюсы госпожи Николаевой?

– …Главное, ты не поверишь, он уже начал ко мне приставать! – щебетала подруга. – Прикинь, говорит мне в пятницу: вы, мол, Лидия Борисовна, домой уходите чуть ли не после обеда! А у нас, говорит, рабочий день заканчивается в шесть. Будьте любезны не отлучаться без необходимости! Прикинь, да?! Нет, ну я сначала хотела ему высказать, дескать, а кто тут сидит без продыху, когда начинаются всякие квартальные отчеты?! А кто по всем праздничным дням, когда путние женщины принимают поздравления, мотается по всем налоговым с коробками конфет, с подарками всякими, кто свою прическу губит, маникюр от ваших компьютеров портит, кто, я вас спрашиваю?!!

– Чего, прям так и спросила? – охнула Ксения.

– Да нет, я только хотела. Но… честно скажу, побоялась. Думаю – уволит сдуру, ходи потом по рынку, ищи работу с резюме… Я промолчала, сижу, значит, до шести, а сама вижу – он тоже остался! А у нас у всех сразу какие-то дела обнаружились – нас осталось всего человек пять, и он, представляешь, то один раз ко мне подойдет, то другой, то одно ему непонятно, то другое. То еще до папок докопался – как там документация. Ну а чего – у меня все как в аптеке. Смотрю, у самого физия такая довольная, а меня все равно не отпускает! Ой, Ксюха! Я вот так сижу, а у меня кофточка, ну твоя-то та, красненькая, прямо дыбом на груди прыгает, прямо дыбом прыгает, ну это я так волнуюсь, значит… Слушай, Ксюш, ты мне свою светленькую ту кофту дай, а? А то мне завтра надо выглядеть на все триста.

Ксения достала из комода кофточку и протянула подруге:

– Бери, если влезешь. Эта же в обтяжку.

– Я влезу, влезу, – торопливо убедила подруга и решительно добавила: – Ксюш, ты мне должна помочь. Я тут материалу разного накупила, кружавчики, ленточки, ты мне должна сшить ночную рубашку. Только такую, чтобы как у Анжелины Джоли! Ну как твоя-то та, которую ты себе шила. Я должна быть в постели королевой!

– Ого! – вытаращилась Ксения. – А ты ничего, коней не гонишь?

– Ну чего «гонишь»-то? – обиделась подруга. – Пока ты будешь шить, как раз к этому дело придвинется. А я уже и в новой ночнушке! Покупать не хочу, какие мне нравятся, моих размеров нет, а какие есть, так в них только в дом престарелых!… Короче, я вот тут в пакете все притащила. За два дня управишься?

Ксения тяжко вздохнула – ну никак не хотела подруга меняться! И Ксению, и Лидочку как-то подленько, вероломно оставили мужья, но подруги переживали сей факт по-разному. Если Ксения сразу же погрузилась в себя, в одночасье похоронила все надежды на счастливое семейное будущее, плюнула на свою привлекательность и приготовилась посвятить остатки бытия сыну и будущим внукам, то Лидочка давно забыла про любимого Аркашу, считала себя роковой женщиной, решительно кидалась на поиски «принца» и не особенно горевала, когда «принц», позвякивая доспехами, спешно удирал утром в неизвестном направлении и далее быть не обещался. Еще неделю назад Лидия пламенно восхищалась каким-то заезжим «казачком», который вершил в ее комнате ремонт, а сегодня пожалуйста – «сошьем, Дуня, сарафан»! И еще в два дня.

– Управлюсь, – вздохнула Ксения. На самом деле она планировала поменять в кухне шторы. – Только ты давай топай домой, а то я могу не успеть.

– Ага, я вот тебе еще книжечку притащила, психолог один написал, про разводы – прочитай. Ой, я читала, чуть со смеху не умерла, такие еще дуры есть, прям уму нерастяжимо! – фыркнула Лида в кулачок и затрясла руками. – Все, все! Уже убегаю!

Оставив на столике лощеную книжицу, подруга шумно удалилась, а Ксения наконец-то уставилась в телевизор. С этой Лидкой чуть любимую программу не пропустила.

Утро разнылось серым дождем, фыркало холодными порывами ветра и убивало все надежды на солнечное бабье лето.

– Мам! Я ушел! – крикнул Димка, закрывая двери.

– Дим! Куртку застегни! – выскочила Ксения в прихожую. – И шапку опять не надел!

– Ма, ну еще ж не холодно. Зонт я взял. Иди, досыпай, – склонился сын и чмокнул мать в щеку.

Ксения заперла дверь и поплелась на кухню. Вот опять сын пришел домой в половине третьего ночи, а утром побежал на работу, и ведь не слушает, что ты ему ни говори. Эти девчонки совсем парню голову вскружили… Вроде осень на дворе, а у них у всех какая-то любовь проснулась, даже Лидочка и та…

Ксения потащилась в комнату, вытянула из пакета ткань, кружева и разложила на диване. Шить не хотелось. Хотелось еще поваляться, полистать журналы… О! Что там вчера принесла Лида? Книжицу про разводы? Интересно, что там напишет психолог такого, чего она, Ксения, еще не знает?

Она взяла книгу и устроилась в кровати. Ага, ну правильно – «в разводе всегда виноваты двое… развод никогда не получается в счастливой семье… чаще всего он начинается с измены супругов…». Неужели их с Леней семья была несчастливой? Как может быть муж несчастным, если его так любит жена? Так, как любила Леонида Ксения? Или она что-то делала неправильно, не так? А может, он просто взял и разлюбил, и не нужна ему стала ее любовь? Вот любовь Анжелы, его новой молоденькой супруги, – нужна, а чувства Ксении – не нужны, неинтересны, и хоть ты тут тресни! И когда, как это случилось, что Лене – родному, близкому человеку, их семья стала безразлична? Стал безразличен их сын Димка – высоченный красавец, стала безразлична сама Ксения, ну, допустим, не ахти какая красотка, но… И ведь как он красиво за ней ухаживал, так долго добивался ее расположения. А уж кавалеров у Ксении было, хоть лопатой греби. Но Леня был самым смешным, на свиданиях с ним она только и делала, что хохотала до слез. Он постоянно пытался декламировать стихи, но не мог запомнить даже строчки, поэтому аккуратно записывал на листок, а потом, в самый романтический момент, вытряхивал все из карманов, потому что никак не мог этот листок отыскать. Однажды пять минут Леня нараспев читал перечень продуктов, которые его мать попросила купить, пока не спохватился, что в стихотворении нет ни единой рифмы. Потом еще и оправдывался: «Я думал, это стихи такие, как у Блока – „Дом, фонарь, аптека…“, а у меня – масло, яйца, сахар!..» А потом он записался на бальные танцы и однажды на свидание пришел в белых вязаных тапочках, чтобы показать, какие па он выучился делать. И все время хотел Ксению удивить. Ну разве она могла не выйти за него? А потом они расписались и стали жить самостоятельно. Муж из Лени был поначалу никакой. Помнится, когда родился Димка, он купил ей роз на всю получку, а потом они занимали у друзей деньги, потому что жить было не на что. И все равно Ксения только усмехалась: ну как можно было забыть о еде и купить столько цветов? А Леня только восторженно говорил: «Ксюшечка! Ну вот пройдет время, ты про нищету забудешь, а то, что у тебя была полная квартира роз, ты не сможешь забыть! Никогда! Тебе же все девчонки завидуют!» Теперь вот никто не завидует. И что она сделала не так? Леонид никак не мог устроиться на хорошую работу, и Ксения придумала открыть свое ателье. И денег сама заняла, и персонал подобрала чудесный, и клиенты потянулись. Она сама была и модельером, и портнихой, и раскройщицей. А Леонид стал директором – занимался бумагами. Появились деньги. И уже можно было пожить вольготно, да подрос Димка, стали ему на квартиру собирать, и вот когда все собрали, когда уже выбрали парню замечательный уголок, тут-то и грянул гром. Леонид позвонил вечером и чужим, незнакомым голосом сообщил, что домой не вернется, потому что у него давно имеется новая семья и жить дальше с прежней женой не имеет смысла. Дальше он проявил неслыханное благородство – оставил квартиру жене и сыну, а сам ушел буквально в чем был! Ничего не взял. Разве только сущую безделицу – все накопленные деньги на квартиру Димке, недавно купленный «Фольксваген Пассат», да еще ателье. Судиться с ним Ксения не стала, просто не хватало сил, а Димка тогда, поиграв желваками, бросил: «Ладно, мам, пусть забирает, забудь. Черт его знает, у него же тоже одна жизнь, чего он не заслужил жить так, как ему нравится, а не нам. А мы с тобой не пропадем. Я хорошо буду зарабатывать». Сын не обманул. Какую мохнатую лапу отыскал, так и не сообщил, но сразу после института устроился в престижную фирму, очень скоро показал себя во всей красе и стал приносить в дом действительно немалые деньги. Да только печать брошенной жены так и жгла Ксении сердце. Вот уже год прошел, а оно все болит…

Ксения судорожно вздохнула и поднялась. Не будет она читать про разводы, ей бы что-нибудь про свадьбы… Или хоть ночнушку Лидочке сшить, что ли…

С заказом подруги в этот день не получилось. Принеслась Оксана Коноплева – прежняя клиентка Ксении, и с порога защебетала:

– Ксения! Выручай! У нас в понедельник презентация, а я без костюма. Мне знаешь какой надо, чтобы не слишком скучный и не слишком назойливый, понимаешь, да?

– Оксана, а чего в ателье не закажешь? – усмехнулась Ксения.

– Ой, ну че попало! – возмутилась бизнес-леди. – Они мне там все загробят и сошьют черте когда, и вообще! Не хочу я к этой мымре! Губки свои растянет, зубки оскалит: «Мы вам осень рады, цего будете заказывать?» Фу, пакость какая! Если бы у меня хоть один мой проект кто-нибудь отобрал, я бы, точно тебе говорю, в сонную артерию вцепилась. Вот никогда не знала, где она находится, но не промахнулась бы, честное слово!.. Ксения, ну ты к субботе успеешь, да? Тогда я в среду на примерку, а в субботу заберу, и мы с тобой пойдем в бассейн. Ты знаешь, я такой бассейн нашла – умммм, закачаешься! Одни приезжие иностранцы! Я даже Владика с собой брать не стала, чтобы он нам рыбу не распугал.

– А мы в бассейне рыбу, что ли, ловить будем? – не поняла Ксения.

– Не рыбу, конечно, но что-то вроде того, – махнула рукой Оксана. – Мы с тобой будем ловить крупных дельцов на живца, на тебя то есть. Надо же тебе богатого мужа искать. А там такие мужики!

Худенькая Оксанка уже горела бассейном – глаза ее хищно сощурились, откуда-то появились кошачьи повадки. Она подмигнула Ксении:

– Представь, оторвешь ты себе какое-нибудь чудо, и вот ты вся такая – в бикини, на высоких каблуках, мимо своего Ленечки, походка от бедра – ф-фа, ф-фа, ф-фа! А рядом с тобой такой загорелый иностранец в белых шортах – ч-чах, ч-чах, ч-чах! Твой Дарков от злости в папирус высохнет!

– Оксан, какие шорты, сейчас же осень! – попыталась обуздать фантазии гостьи Ксения.

Но ту не так просто было свернуть с намеченной идеи:

– Ой, ну про шорты – это ж я тебе летний вариант рисую! А ты пока какого-нибудь героя охмуришь, как раз и в шортах можно будет. Кстати! – подняла Оксана палец с длиннющим ногтем. – Ты хорошо похудела. А вот прическа… тебе перекраситься надо, что ли? Во всяком случае – надо что-то кардинально менять. Больше красок, Ксения, больше красок! Короче, я на тебя надеюсь!

Оксана надеялась не зря. Уже к среде на плечиках висел наметанный костюм, и даже к парадной ночной рубашке Лиды осталось пришить только крошечные пуговицы. Но вот за ними пришлось идти в магазин.

В магазине у Ксении всегда разбегались глаза, а деньги тратились на вовсе ненужные предметы. Сегодня, например, после этого самого магазина у нее в сумочке уютно устроилась маленькая, пушистая варежка для массажа, журнал по цветоводству и спрей лака для волос с черным оттенком: Ксения отважилась-таки кардинально изменить жизнь и на вечерок переделать себя в брюнетку.

Старательно обходя лужи, она стремилась к светофору – перебегать улицу в неположенном месте Ксюша никогда не решалась. Она уже остановилась возле заветного столба, когда загорелся зеленый свет, и тут подъехала темно-зеленая иномарка, резко затормозила перед зеброй и щедро окатила светлый плащ Ксении осенней грязью. Плащ был любимый и единственный, а водитель иномарки даже не извинился – просто стоял и ждал, когда ему загорится зеленый свет, чтобы катить по своим делам дальше. Он даже не смотрел на Ксению, которая, забыв про переход и растопырив руки, возмущенно хлопала ртом. Да что ж такое?!! Кто хочет, тот и долбит прямо по больному!! У нее не так много хороших вещей, чтобы их вот так – грязью?!

– Вот гады какие, – беззлобно проворчала старушка, отряхивая самосшитую матерчатую сумку, ей тоже досталось. – Их бы самих-то в таку-то грязь рожей! Да разе их достанешь!

Ксения глянула на старушку и гневно сверкнула глазами. Рывком открыв сумку, она вытащила лак, подскочила к машине и брызнула черным лаком на лобовое стекло со стороны водителя. Стекло тут же украсилось темным напылением, а через секунду и вовсе лаковая пленка закрыла водителю всю видимость.

– Ты чего творишь, а?!! – выскочил из машины злой мужик в дорогой куртке и накинулся на Ксению. – Ты чего машину поганишь?!! Как я теперь…

– А мне сумку поганить можно?!! – замахнулась на него костылем бабуся. Она с одобрением взирала на действия Ксении и теперь, когда ненавистный шофер выскочил из укрытия, смело кинулась в атаку. – Машин энтих накупляли! А нас можно и грязью, да?!! Дай-ко я тя костылем-то приголублю, паразит!!

Пока старушка воевала с водителем, Ксения забрызгала все стекло, потом гордо вскинула голову и потопала через дорогу. На светофоре горел красный, но машины ее пропустили – водители с удовольствием смотрели, как скрюченная старушка хвостала здоровенного мужика грязной матерчатой сумкой по спине, а тот махал кулаками вслед обрызганной женщине в светлом плаще.

Ха!! Мы еще можем показать зубы! Нас не так-то просто сломать!! Мы еще – силища о-го-го!

И тут взгляд Ксении упал на яркую вывеску «Анжела». Когда-то, совсем недавно, здесь красовалось другое имя – «Ксения», потому что это было ее ателье! И даже не ателье, а театр мод, салон, а теперь…

Как-то сама собой согнулась спина, плечи опустились, а нога потеряла пружинящий шаг. И вместо гордой женщины в светлом развевающемся плаще теперь по тротуару брела уже уставшая от жизни тетка. И всю ее минутную браваду унесло одним порывом ветра, как мертвый лист с дерева.

Вечером прибежала Оксана, примерила костюм и унеслась, еще раз напомнив про бассейн, зато Лидочка, зайдя за заказом, задержалась надолго.

– Хорошо получилось, славненько… – уныло оценила она труды подруги и горестно уселась в кресло.

Ксения перепугалась. Такого еще не было, чтобы Лиде не нравились наряды, сшитые специально для нее Ксенией.

– Что-нибудь не так? Тебе что не нравится? Может, где-нибудь жмет?

– Ага, жмет… вот тут… – ткнула Лидочка себя в грудь, но, сообразив, что подруга имела в виду, тут же затрещала. – Ну чего ты ерунду-то городишь? Как такое может не нравится! Да еще и жать! Прям удивляюсь тебе! Все время на комплименты нарываешься! Только… Я вот знаешь, что подумала… а как я нашего директора к себе затащу-то?! Я же не явлюсь в таком прикиде в офис! А ко мне он не идет! Как его затащить, просто ничего не придумывается…

– А что ж ты раньше-то думала?! Ты же говорила, что он к тебе уже пристает! – выпучилась Ксения. – Я уже думала, он тебе свидание назначил… или ты его на чай позовешь…

Лида хмурила лоб и дергала носом, по всей вероятности, директор никакого свидания назначить не догадался, и на чай его затащить не было никакой возможности.

– Ты знаешь, – разоткровенничалась Лидочка, – он, оказывается, такой паразит. Представь, мало того, что сам кресло главного занял, так еще и девчонку какую-то молоденькую с собой на работу припер! Девчонке едва двадцатник стукнул! Ни фига не умеет, сидит бумажки перебирает да по клавишам долбит, а он делает вид, что на нее никакого внимания не обращает, стро-о-о-гий такой! А сам то и дело на нее зыркает. Ну и куда я против ее двадцати лет и молодой кожи?! Хотя, если честно, там ни кожи, ни рожи… Нет, если бы он меня в такой-то прелести увидел, ну в ночнушке-то, он бы пал, сдался, конечно, но вот как ему показать-то?! Не догадываешься?

Ксения пожала плечами и на всякий случай насупилась. Обычно, если Лида так спрашивает, она вовсе даже не спрашивает и никакого совета не ждет, потому что сама уже все продумала, и даже совсем не то, чего хотелось бы Ксении.

– Вот видишь, у тебя ни одной мысли… а у меня тут одна мелькнула… – как бы между прочим пробормотала прелестница. – Я завтра сделаю вид, что страшно заболела, пусть он ко мне на дом придет, правильно ведь? А чего такого? Я же не какой-нибудь клерк на побегушках, а как-никак второе лицо после директора, правильно ведь?

Ксения настороженно мотнула головой.

– Ну вот видишь! Тебе эта идея тоже понравилась! – непонятно чему обрадовалась коварная Лидка. – Значит, завтра с утра ты приходишь к нам в офис, заходишь прямо в кабинет к директору и говоришь: «Александр Ильич…» Кстати, его Александром Ильичом зовут, а фамилия Семенов. Ну и, значит, говоришь: «Александр Ильич, Лидочка заболела и просила вас зайти, навестить. Она очень дурно себя чувствует», поняла? Ну и он, конечно…

– Нет, а чего это я попрусь?! Он меня знать не знает, а я – здрасте вам, Александр Ильич! – вытаращилась Ксения. – Вот возьми сама и позвони!

Лидочка ухватила себя за голову, закатила глаза к потолку и даже некоторое время просидела без слов. Зато потом ее прорвало:

– Нет, ну ты совсем, что ли, не понимаешь идеи?!! Тут же именно и надо представить, что я почти при смерти! А ты, как добрая соседка, решила меня поддержать! Может быть, он – это последнее, что я увижу в этой жизни?! Может быть… может быть, у меня уже агония?! И потом, как же я буду сама к нему звонить?! А где, по-твоему, скромность?! А так я тихо буду угасать у себя в постели…

– …в навороченной сорочке, да? А он, прямо такой дурак, не догадается, – поддела ее Ксения.

– Да он меня как увидит!.. Когда ему там догадываться будет?! Он же весь ум растеряет! А я уже и коньячок на стол выставлю, и там всякие свечечки зажгу, и музычку подберу…

– Ну, то есть все в стиле умирающей скромницы… – фыркнула Ксения.

Лидия поднялась во весь рост, уперла руки в бока и грозно прошипела:

– Короче! Будешь помогать строить мне нашу богатую, безоблачную жизнь или нет? Не увиливай, отвечай прямо! По глазам вижу, что будешь, так что запиши все…

– Лидка! Ты вот придумаешь всякую дурь, а выполнять меня заставляешь!

– Да я же не тебя заставляю Семенова в неглиже встречать! Самое страшное я на себя возьму, тебе и надо-то… И вообще – учти, что у нас работают одни бабы, если не мы, то его непременно какая-нибудь окрутит. Между прочим, Танюшка-менеджер уже купила два билета в санаторий, только еще не знает, как этого Семенова туда загнать! А если она додумается? Ты вот сейчас не просто нос воротишь, а отнимаешь у меня яхту, домик на Черноморском побережье, вклады в швейцарских банках и… и собаку лабрадора, вот! Короче, даже не морщись! Завтра приходишь в офис… Там у нас охранник Пашка, я ему сейчас напишу записку…

Лишить подругу лабрадора Ксения никак не могла, ей просто не оставили выбора. Правда, она еще попыталась объяснить Лидочке, что лучше просто позвонить, позвонить Ксения была уже согласна, но встретила только новый взрыв возмущения.

– Нет, она меня вгонит в гроб! – носилась по комнате Лидочка, заламывая руки. – Да он через секунду и не вспомнит, кто к нему звонил! У него телефон каждую секунду орет! Я же тебе объясняю – он должен видеть твое заплаканное лицо! Твои глаза, погасшие от горя! Ты же теряешь подругу! Подруга должна вот-вот отойти в мир иной, и ты…

– Так я еще и реветь там должна?!!

– Ой, не грузись, – отмахнулась Лида. – Ты просто так приди, у тебя в последний год вид как раз подходящий, как у курицы с птичьим гриппом. Пусть на тебя просто посмотрит, его сразу проймет.

– Ну, спасибо тебе за курицу… – запыхтела Ксения. – Забирай свою ночнушку и топай!

– Ну вот и славно, – вмиг успокоилась авантюристка. – Значит, ты сегодня отдыхай, а завтра… Где-нибудь после обеда, чтобы он не забыл, отправишься на дело. У тебя все получится!

И Лидочка, напевая какую-то ересь, унеслась к себе, не забыв прихватить обнову.

Назло противной Лидке Ксения отправилась в офис прямо с утра. Ну ничего, она сходит, влюбленная подружка все равно не отвяжется, Ксения знает ее хватку. Вот сейчас она выполнит безумную просьбу, но больше даже и пускать к себе Лидочку не станет, она ей никакая не сваха! А уж чтобы Ксения подписывалась на ее идеи – ни за какие коврижки!!!

В офис ей удалось пробраться без всяких проблем – даже записка, которую грозилась написать Лидочка, не понадобилась. Ксения так уверенно рванула к кабинетам, что парень-охранник даже не повел на нее глазом.

В приемной возле кабинета директора сидела хорошенькая девчонка, сосредоточенно пялилась в компьютер и на вошедшую никакого внимания не обратила.

– Девушка, мне можно к… Семенову? – робко спросила Ксения, надеясь, что тот срочно отбыл в командировку на другой конец света.

Однако девица только махнула рукой в сторону дубовой двери:

– Проходите, он там.

Ругнувшись про себя, Ксения вытянулась струной и вошла в кабинет.

Кабинет был светлым и просторным, мягкие тона ткани и дерева настраивали на спокойный ритм, а в душу закрадывалось ощущение уверенности и оптимизма. Казалось, именно здесь тебя выслушают, поймут, помогут по силе возможности и выполнят любую сердечную просьбу. Однако образ хозяина кабинета сводил все дизайнерские потуги на нет.

За длинным столом в уютном кожаном кресле восседал мужчина совсем не сердечной внешности. Качественный пиджак, как мог, скрадывал могучие плечи, гладко выбритые щеки, ухоженная прическа и предельно затянутый галстук говорили, нет, просто кричали о железобетонности характера, а взгляд «враг не пройдет» и вовсе отбивал всю охоту раскрывать рот.

Ксения набралась наглости – без приглашения уселась на стул и онемела.

– Я вас слушаю, – еле разжимая губы, проронил директор Семенов.

– Я… кхм… Я, собственно, по просьбе… по просьбе Лидии Борисовны. Вашего бухгалтера, – пискнула Ксения и мысленно приказала себе не дрожать. В конце концов, он ей никакой не начальник и бояться ей пока нечего. Уже более уверенно она добавила: – Лидия Борисовна Николаева – это у вас такой главный бухгалтер.

– Я помню, – сверкнул очами глава предприятия. – Но, честно говоря, думал, вы пришли извиниться.

Сначала Ксения даже не поняла, что он сказал. Она глупо попыталась улыбнуться на шутку, но, приглядевшись, похолодела. Перед ней в кожаном кресле восседал тот хам, который совсем недавно облил ее грязью. Нет, так бы он ее ни за что не запомнил, но Ксюша нарядилась в свой белый стильный плащ, который тщательно вычистила после тех клякс (слава пятновыводителям!), и сейчас этот самый Семенов сверлил ее явно недобрым взглядом. Наверное, не забыл, как она испоганила своим лаком его стекло. Под этим лазером у Ксении сначала отнялись ноги, потом руки, потом, кажется, мозг. Остался только язык.

– А почему вы не подумали, что я пришла за вашими извинениями? – дернула она губой. – Между прочим, моя химчистка обошлась мне недешево! А уж ваше воспитание вообще! Окончательно подорвало мою веру в человечество!

Семенов изумленно дернул бровью:

– Так здесь дело не в извинениях?

– Я вас прощаю, – по-царски махнула рукой Ксения, понимая, что больше ей терять уже нечего. – Только вы должны мне оказать маленькую услугу…

Но Семенов отнюдь не собирался радоваться всепрощению. Вероятно, себя в виноватых не числил, а испачканный плащ Ксении и вовсе считал недостойным внимания.

– Единственное, что я могу для вас сделать, так это позволить вам тихонько уйти самой, без шума и охранников! – сузил глаза мерзкий тип и вытянул из пачки сигарету.