Военная история человечества - Индейцы Дикого Запада в бою. «Хороший день, чтобы умереть!»

Атака индейцев на дилижанс. Худ. Ф. Ремингтон

Часто упоминается, что скальпирование врага связано с нанесением вреда душе погибшего. По сведениям Стэнли Вестала, многие сиу считали, что качества убитого противника переходят его убийце, что также может косвенно относиться и к обычаю скальпирования. Ричард Додж сообщал, что старики шайенов и арапахов говорили ему о поверье, существовавшем в прошлом среди всех индейцев, живших между рекой Миссисипи и Скалистыми горами, по которому скальпирование головы убивало душу врага. Но в 1880-х гг. капитан Вильям Кларк по этому поводу писал: «Я провел специальные изыскания в связи с этим обычаем среди следующих племен: шайенов, арапахов, сиу, команчей, кайовов, кайова-апачей, вичитов, пауни, сауков и фоксов, ото, айовов, кикапу, ютов, сиксиков, кайна, пиеганов, арикаров, хидатсов, манданов, шошонов, банноков, неперсе, пен д’Орей, кутеней, кэддо, понков, шауни, семинолов, чиппевов (оджибвеев), кроу, гровантров и ассинибойнов. Ни в одном из них я не смог обнаружить никаких суеверий или фантазий относительно того, что скальпирование человека каким-то образом наносило ущерб его душе после смерти».

Скальп, хранящийся в Британском музее

По мнению автора, разгадка происхождения этого обычая кроется в самой манере ведения индейской войны, где основная роль возлагалась на небольшие отряды воинов, проникавшие на отдаленные земли враждебных племен. По возвращении домой они должны были принести с собой доказательство смерти врага. Различные части вражеского трупа всегда использовались для победных плясок – до конца XIX в. ими, помимо скальпов, могли служить отрубленные головы, руки, ноги, кисти и стопы. Но в отличие от них скальп не портился и был более компактен при длительном переходе к родному селению. Чарльз Бюло, переводчик из агентства Белой Земли, писал: «Я узнал, что, когда впервые разгорелась война между сиу и оджибвеями, среди воинов оджибвеев начали возникать споры по поводу храбрости каждого из них, поскольку во многих случаях отъявленные трусы заявляли о своей храбрости. И потому было решено снимать с голов врагов скальпы в качестве доказательства своей доблести». Помимо этого, в дальнейшем он еще долго мог служить доказательством победы над врагом, украшая оружие, щиты и т. п. Эту же мысль в какой-то мере подтверждает фраза, сказанная одним из черноногих: «Мы снимаем скальпы, чтобы война была жестче, и, когда наши женщины и дети видят скальпы своих врагов, их сердца охватывает радость».

Военная рубаха, отороченная прядями человеческих волос. Сиу

Классическим скальпом считались волосы с макушки, которые заплетались в одну или несколько косичек. Впервые мальчику заплетали скальповую прядь в возрасте приблизительно пяти лет. Несмотря на большое разнообразие причесок, даже выбривая голову, индейцы всегда оставляли небольшую прядь волос, называемую . Три пряди волос заплетались в косичку, образуя у основания круг диаметром около пяти сантиметров, и, как правило, украшались. Кроме того, вокруг образованного косичкой круга выщипывали волосы и выкрашивали кожу красной краской, чтобы выделить скальповую прядь. Благодаря этим ухищрениям любой человек мог сказать, насколько «правильным» был захваченный воином скальп. Белые современники особо отмечали, что индейцы никогда не выбривают голову полностью, всегда оставляя скальповую прядь, служившую признаком мужества и вызовом врагу. Они как бы говорили своим противникам: «Попробуй добыть мой скальп, если осмелишься».

Щит сиу

Берландиер так описал метод скальпирования у команчей: «Чтобы снять скальп, они переворачивают труп на живот, хватают его за волосы и режут кожу головы по кругу. Затем они наступают на шею и коротким резким движением отрывают скальп». Индейцы были мастерами этого дела. У шайенов самой храброй формой скальпирования считалось снять скальп с живого врага. Командир скаутов пауни Лютер Норт рассказал о случае, свидетелем которого он стал. Один из воинов сиу погнался за женщиной пауни, пытавшейся убежать к находившемуся неподалеку торговому посту, где укрылось несколько белых людей. Не обращая внимания на ружейный огонь со стороны бледнолицых, сиу подскакал к бегущей женщине, левой рукой схватил ее за волосы и, даже не слезая с коня, скальпировал несчастную ножом, который держал в правой руке. Издав военный клич, дикий воин повернул своего скакуна и помчался прочь.

Сама по себе процедура скальпирования не была смертельной. В бозменской газете «Times» от 16 июля 1876 г. напечатана история Германа Ганзио, атакованного индейцами в Черных холмах. Он был скальпирован живьем, но выжил. По словам репортера, его голова представляла собой одну сплошную массу болячек. Делос Дж. Санбертсон спустя некоторое время после того, как благополучно лишился скальпа, отправился в Ларами и попытался вырастить волосы на своем черепе, однако, как он жаловался, «никакое лечение не помогает пока сделать так, чтобы волосы на этом месте снова росли». Количество переживших скальпирование белых людей на фронтире было так велико, что Джеймс Робертсон из Нашвилла, штат Теннесси, в 1806 г. опубликовал в «Philadelphia Medical and Physical Journal» статью «Заметки о лечении скальпированной головы», в которой ссылался на многочисленные случаи успешного лечения.

Отношение к скальпированию у индейских племен было разным. Например, у команчей скальп не приносил большого почета, поскольку кто угодно мог снять его с уже убитого врага. Поэтому имел второстепенное значение. Но если врага скальпировали при особо опасных обстоятельствах, он ценился очень высоко. Скальп был трофеем, доказательством успеха для применения в Пляске Победы. У воинов племени ото, по сообщениям Уитмена, правом на скальп обладал тот воин, который убил этого врага. В большинстве других племен скальпировать павшего врага мог любой. У ассинибойнов скальпирование лично убитого врага оценивалось высоко, но сам скальп как таковой ценился мало. Кроу вообще не считали снятие скальпа делом, заслуживающим упоминания. Для них он был всего лишь свидетельством убийства врага, но никак не подвигом. Как сказал один из них: «Вы никогда не услышите, чтобы кроу хвалился снятыми им скальпами, когда перечисляет свои деяния». Много Подвигов говорил: «Воины моего племени редко забирали скальпы врага, если в схватке погиб кто-то из кроу». Вышеприведенные сведения достаточно убедительно свидетельствуют о том, что скальп был малоценным военным трофеем для краснокожих бойцов. Он являлся всего лишь эмблемой победы над врагом. Широко распространенное мнение о его ценности возникло в результате неверной оценки действий воинов в бою многочисленными белыми современниками. Проследить, почему евро-американец делал подобные выводы, достаточно легко. Он видел, что после падения убитого или раненого врага к нему галопом неслись несколько краснокожих всадников. Они сбивались вокруг него в кучу, после чего труп оказывался скальпированным! Понять, что отчаянные воины, рискуя жизнью, старались всего лишь первыми прикоснуться к врагу (посчитать «ку»), евро-американцу, не жившему среди индейцев, было сложно, поскольку такой военной традиции у европейцев не существовало.

Глава 6

Оружие воинов Великих Равнин

Стандартным оружием индейцев Великих Равнин до конца XIX в. оставались лук со стрелами, копье, военная дубинка, томагавк и нож. Предпочтение воин отдавал луку со стрелами и военной дубинке, а нож всегда был неотъемлемой частью костюма любого краснокожего. Брекенридж в 1811 г. сообщал по поводу арикаров: «Воина редко можно увидеть без его оружия даже в деревне. Его лук, копье или ружье считается частью его одежды, и появиться без них на публике в некоторой степени постыдно». Брэдбери побывал в той же деревне вместе с Брекенриджем. Он писал: «Они редко, если вообще когда-либо, появляются вне деревни без оружия». Максимилиан отмечал: воины понков всегда носят при себе оружие. То же было в обычае и у воинов других племен.

Военная дубинка

Появление лошади и огнестрельного оружия заметно отразилось на вооружении индейского воина. Когда в XVIII в. равнинники начали широко использовать в боях лошадей, они стали приспосабливать аборигенное оружие к конному бою. Омахи вспоминали: раньше луки и стрелы были длинными, это делало их дальнобойными, но с появлением лошади они стали короче, поскольку на лошади легче было приблизиться к врагу, да и управляться с коротким луком проще. Также стали меньше и размеры щитов, которые еще в начале XIX в. были огромными и могли полностью укрыть за собой присевшего воина. Не каждый воин мог позволить себе дорогостоящее огнестрельное оружие, и, как отмечал один из белых современников, «ружье (они. – .) хвастливо возили поперек седла, а лук и колчан со стрелами всегда висел у них за спиной». Берландиер писал, что оружием индейцев Южных равнин в 1830-х гг. были лук со стрелами и дубинки, «которые они применяют весьма искусно. К этому они добавляют ружье, топор и копье, эффективность которого они признают. Некоторые из них используют кинжалы, а щит является обычным видом их вооружения».

Военная палица

Полковник Додж оставил описание хорошо вооруженного воина второй половины XIX в.: «Будучи верхом, воины, в основном, возили ружья поперек седла перед собой. Его помещали в чехол из сыромятной кожи, иногда роскошно украшенный и отороченный бахромой. Револьвер носили в кожаной кобуре, прикрепленной к ремню. Эти самодельные ремни делали предпочтительно из кожи и застегивали спереди пряжкой. К внешней части ремня стежками пришивали полоску кожи так, чтобы получались кармашки, каждый размером под патрон. Они представляют собой обычные армейские ремни-патронташи, только грубо скроенные. К этому ремню индейцы привязывали почти всю свою «переносную собственность». С правой стороны висел револьвер, с левой – нож, кисет с табаком и трубкой, мешочек со всякой всячиной, мешочек с амулетами и колдовскими принадлежностями – для всего находилось свое место на ремне».

Восстание индейцев в агентстве. Худ. Ф. Ремингтон

Лук со стрелами до конца XIX в. оставался самым важным оружием краснокожего воина и, несмотря на существующее мнение, в умелых руках являлся очень опасным видом оружия, особенно до появления скорострельных, заряжающихся с казенной части ружей. Один из современников в конце 1860-х годов писал: «Даже сегодня лук применяется очень широко, и хотя индеец может приобрести ружье, его редко можно увидеть без его длинного лука и полного стрел колчана. Ружье может выйти из строя, и он не в силах починить его, патроны могут отсыреть, но лук всегда в порядке, а быстрые стрелы готовы к стрельбе как при влажной, так и при сухой погоде. Поэтому дикарь всегда держит лук под рукой».

Колчан и чехол для лука. Южные равнины

Индейские луки можно поделить на три типа.

1. Простые луки, изготовленные из одного куска твердого эластичного дерева. Ими обычно пользовались только дети. У кроу, например, деревянные луки использовали лишь маленькие мальчики, а типичный лук воинов этого племени был сделан из рогов оленя, горного барана или бизона и усилен сухожилиями.

2. Луки, укрепленные сухожилиями. Сделанные из одного куска дерева, по внутренней стороне которого приклеивались сухожилия, «положенные так, что по виду напоминали кору». Они были наиболее распространенными. Такой лук редко достигал больше 1 м 10 см в длину. Лук черноногих, описанный как типичный равнинный лук середины XIX в., составлял 1 м в длину и даже в 1920 г. был в рабочем состоянии и мог посылать стрелы на 140 м.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.