Бродяги измерений - Сын генерала

Юрий Ландарь

Сын генерала

I

Двухлетний малыш растерянно смотрел вслед удаляющимся родителям. Тихо хлопнула дверь, и он остался один. Как только растерянность прошла, он сразу же стал жалобно хныкать, но дверь оставалась заперта. Не видя реакции, он прочистил горло и стал реветь погромче, но и это, ни к чему не привело. Поняв, что никто не придет и что он предоставлен сам себе, малыш сразу же прекратил хныканье и деловито приступил к осмотру комнаты, где его так жестоко оставили сидеть одного.

В небольшой комнате на стенах равномерно горели четыре магических светильника: об этом заранее побеспокоился дед малыша – лорд Руткер, князь Риглиса, главный маг империи Виктании. Ведь в такой знаменательный для Гартоша день (а именно, так звали малыша), никто и ничто, даже неровный свет обычных свечей и светильников, не должны отвлекать его от главного сегодняшнего события – Выбора. Над самим мальчиком находился еще один источник света – яркий сияющий диск, излучающий широкий конусообразный луч, тоньше вверху и широко расходящийся книзу. Луч замыкал мальчика в ярко освещенном кругу, примерно пяти, шести шетов[1] в диаметре.

Гартош вскинул голову – интересно же, что так ярко светит, – и тут же зажмурился, еще и прикрыл глаза ладошками, свет был слишком яркий. Он проморгался, немного раздвинул пальцы, и взглянул в сторону. Глаза тот час жадно распахнулись, а руки разлетелись, словно отброшенные катапультой. Справа от него лежало НЕЧТО. Малыш уже знал, как это называется, у него у самого было несколько деревянных игрушечных мечей, но такого, еще не было. Будучи еще совсем несмышленышем, Гартош, тем не менее, подсознательно понимал: этот меч, особенный. Он хотел, было поддаться первому импульсу, подползти к этому сокровищу и схватить его, но тут же вспомнил, что есть вещи, которые ему не разрешалось брать. А этот меч так похож на папин, хоть и намного меньше, а ведь за папин меч Гартошу влетало больше всего.

Вспомнив про отца, малыш быстро оглянулся – не стоит ли за спиной, с длинной лозиной в руке, а ведь все знают, страшнее лозины ничего нет. Отца сзади не было, но зато с другой стороны лежало: другое НЕЧТО, не менее интересное, чем первое. Слева лежал большой многогранный кристалл: подобные он видел у деда. Кристалл светился таинственным голубоватым светом, и странно переливался на гранях – в зависимости, в какую сторону наклонялся Гартош. Дедушкины кристаллы так же запрещено трогать. Но ведь здесь никого нет…

Он воровато взглянул на дверь. Она по-прежнему была закрыта, и не единый звук не говорил о том, что кто-то приближается. Значит он здесь один, и надолго…

* * *

Хотя маленький Гартош и был уверен, что его никто не видит, но это было не так. Несколько пар глаз очень внимательно за ним наблюдали, ловя через прозрачное с одной стороны стекло, каждое его движение, каждый взгляд. Особенно пристально за ним следили двое: его отец – лорд Дангал, и его дед – лорд Руткер. У этих двоих был свой интерес. Лорд Дангал, граф Зерра, как известный в империи военный, – создатель и командор Тайного Легиона – страстно желал, чтобы Гартош взял в руки меч, и тогда понятно, что он продолжал бы дело отца, стал бы военным.

В свою очередь, лорд Руткер, молил богов, чтобы его внук выбрал кристалл, и естественно путь мага, как и его дед, самый сильный маг империи.

Чуть позади них держалась молодая, но очень болезненная с виду женщина. Она нежно прижала к себе среднего сына – Катана, пяти лет отроду, что, вцепившись ручонками в платье матери, со страхом взирал на насупившихся отца и деда. Госпожа Фаиста, мать Гартоша, Катана и Гнивера – вымучено улыбаясь, поглядывала на своего младшего сына. Все-таки День Выбора, один из важнейших дней в жизни мужчин в древнем роду Осколов, даже таких маленьких мужчин как Гартош.

Десятилетний Гнивер, как самый старший из братьев, находился рядом со взрослыми мужчинами. Лорд Руткер – негласный наставник Гнивера, – покровительственно положил ему руку на плечо, и часто сдавливал плечо мальчика сильнее, чем требовалось, что можно было оправдать только сильнейшим волнением деда. Гнивер стоически терпел боль и почти не кривился, ведь он совсем взрослый, а взрослые мужчины не замечают и презирают боль. Он почти уперся носом в стекло и снисходительно улыбался над потугами младшего брата, сам он, в свое время, почти без колебаний выбрал магический кристалл, и сейчас изучал магию в высшей студии.

* * *

А у Гартоша возникла проблема, его манили обе вещицы, и хотелось подгрести их к себе обе, но схватить сразу две, руки коротковаты. На его лице так потешно отобразились муки выбора, что Гнивер чуть было, не рассмеялся, и сдержало его только присутствие взрослых.

Гартош, наконец решился. Он на четвереньках, быстро перебирая руками и ногами, поспешил к мечу. Дангал победно усмехнулся и взглянул на отца, тот стоял нахмуренный и не отрывал взгляд от внука. Гартош схватил меч, и боком, живо поволок его за собой, через пару секунд он был уже возле кристалла. Теперь пришла очередь торжествовать Руткеру и хмуриться Дангалу.

Подкатив кристалл поближе, Гартош уселся поудобнее, держа правую руку на мече, левую на кристалле и на несколько секунд замер, наслаждаясь обладанием таких замечательных игрушек. Но долго сидеть без движения этот непоседа не мог, пора было познакомиться с новыми игрушками поближе. Он завертел головой, выбирая с чего начать.

Отпустив меч, он схватился за кристалл, поднял его перед собой, и радостно повизгивая, принялся заинтересованно вертеть. Кристалл так заманчиво сверкал, на гранях отражались маленькие Гартоши, кривлялись, строили рожицы… Показав им язык, Гартош аккуратно опустил кристалл, удобно умостил его на коленях, и взялся за меч.

Вот оружие настоящих мужчин! Малыш сейчас воплощал в себе всех великих воинов и полководцев. Дангал с умилением смотрел на сына: сразу видно, вырастет великим воином, хоть сейчас на коня и в бой. Вдоволь намахавшись мечом, Гартош его почти уронил, все-таки меч был тяжеловат для его ручонок. Отдышавшись, он вновь взялся за игрушки, теперь хотелось схватить в руки обе. Но кристалл все вываливался, детская ладошка слишком маленькая, чтобы самостоятельно его удержать, да и меч одной рукой не поднять.

Дангал и Руткер недоуменно переглядывались, не похоже было, чтобы Гартош отдал предпочтение чему-то одному. Особенно тяжело переживал происходящее Дангал. Старший сын, в свой День Выбора предпочел кристалл, и, как и дед пошел по пути магии. Средний – вообще ничего не выбрал. Когда пришло время выбирать, оставшись один, он так истошно орал, что Фаиста не выдержала, и, невзирая на протесты мужчин, забрала сына из Комнаты Выбора. После этого интерес отца к Катану почти пропал. Вся надежда была на младшего, а тот, как назло, никак не мог определиться.

Гартош пыхтел и отдувался, но взять две игрушки одновременно не получалось. Он опустил их перед собой и недовольно на них посмотрел. Непокорные кристалл и меч, дразняще и вызывающе блестели, манили, но играть можно было только одной. Недолго думая Гартош схватил меч, и что есть силы стал лупить им по кристаллу. Полетевшие в разные стороны искры, вызывали у мальчика бурный восторг.

Дангал встревоженно взглянул на отца.

– Что ты об этом думаешь?

Руткер и сам выглядел напряженно.

– У камня есть, конечно, запас прочности… Но твой сын разошелся не на шутку. Взгляни!

Дангал вновь повернулся к сыну. Гартош усердно пытался выяснить, какая игрушка главнее. Он с радостным криком высекал все новые и новые фонтаны искр.

– Что будет, когда он разобьет кристалл? – еще больше обеспокоился Дангал.

– Лучше нам этого не знать. – Ответил маг, и они поспешили к Гартошу.

Увидев в открывшейся двери отца и деда, Гартош остановился, и поняв, что за издевательство над запретными предметами ему сейчас влетит, не придумал ничего лучшего, как отпихнуть игрушки подальше и громко зареветь.

Дангал подхватил сына на руки, а Руткер, осторожно взяв кристалл, тщательно его осмотрел. Оставшись довольный осмотром, он удовлетворенно кивнул.

– Все в порядке. Этот шалопай не успел повредить нашу семейную реликвию.

Дангал стал грубовато успокаивать сына:

– Хватит орать, ты же мужчина, воин. А воины так громко не орут, разве что во время боя.

– Не спеши зачислять его в воины, – уязвлено бросил Руткер. – Он все еще не сделал выбор.

– Он его уже сделал, когда первым делом поднял меч, – поспешил заверить отца Дангал.

– Это еще ничего не значит, – возразил маг. – Он должен четко определиться, какой из предметов его интересует больше, а я не заметил, чтобы он отказался от кристалла.

– И что ты предлагаешь? Продолжить ритуал? Дать ему еще одну попытку?

– А почему бы и нет?

– А если он снова захочет обладать обоими фамильными ритуальными предметами? Снова будем повторять?

Руткер задумался, но затем нашел выход.

– Тогда мы будем обучать его в равной степени, и военному, и магическому искусству. Возможно, из него выйдет великий воин-маг. Давненько их не было в нашем роду.

Дангал немного подумал, и решительно ответил:

– Нет! Он свой выбор сделал, и ты это видел. А что он не отбросил магический кристалл, еще не означает, что ему интересна магия, ведь почти все время у него в руках был меч. А как он чуть не раздолбал этот камень! – Дангал восхищенно взглянул на сына.

– Кристалл, а не камень. – Поправил сына Руткер.

– Если он будет иметь какое-то отношение к магии, то, скорее всего как охотник на магов. – Проигнорировав замечание отца, продолжил Дангал.

Руткер осуждающе на него посмотрел.

– Ты слишком зациклился на военной карьере для своих сыновей, и не хочешь видеть в них никого, кроме как продолжателей твоего дела. А ведь я не противился в свое время, когда ты выбрал не кристал, а меч. Хотя ты у меня остался единственный сын.

Попытка Руткера надавить на своего сына не возымела должного эффекта.

– Тебе легко говорить, один из твоих внуков уже обучается магии, а что делать мне? Старший сын ударился в магию, средний… – Дангал обреченно махнул рукой, и безапелляционно заявил. – Все! Решено! Гартош будет военным! В нашем роду, роду Осколов, не должна переводиться военная наследственность.

– Как и магическая. – Руткер требовательно посмотрел на сына.

– Как и магическая. – Пришлось согласиться тому.

В принципе, Руткер особенно не настаивал, чтобы младшего внука отдали обучаться магии, ему было достаточно и старшего, проявляющего недюжинные способности в этом деле. Так что каждый остался почти доволен сегодняшним днем.

А Гартош тем временем понял, что никто не собирался его наказывать, и что эти интересные предметы вовсе не являются запретными, а скорее всего даже наоборот. Он заворочался на руках у отца, пытаясь слезть и снова ими завладеть. Дангал недоуменно опустил сына на пол, тот бодро дошагал до меча, сел возле него, и требовательно посмотрел на деда. Руткер с готовностью подал внуку кристалл. Гартош подгреб заслуженную добычу под себя, и мужественно уставился на предков, пускай оспорят его законное право владения ими.

Старшие Осколы переглянулись.

– Либо мой сын чересчур жадный, – выдавил, наконец, Дангал, – либо действительно быть ему, и воином, и магом.

Руткер многозначительно посмотрел на сына, – а я что говорил…

* * *

Последующие два года отложились в памяти Гартоша расплывчато и невыразительно. И следующим памятным пятном было… Умерла мама…

Напуганный маленький Гартош, помнил ту гнетущую атмосферу, что царила в замке лорда Руткера: бесшумно сновали слуги, мрачнее тучи был лорд Дангал, от бессилия скрипел зубами дед. Ему, сильнейшему в империи магу, болезнь леди Фаисты оказалась неподвластна. Это ему-то, который вытаскивал из цепких рук богини смерти отдавших ей свой дух и душу, а сейчас… Были испробованы все самые животворные заклинания, самая лечебная магия. Были приглашены лучшие лекари, травники-знахари, маги, и не только из этого мира. Госпожу Фаисту даже показывали царице Живого Леса в мире Торх. Но та, едва завидев ее изможденное лицо, лишь печально покачала головой, печать богов, смертные здесь бессильны.

Приносились большие пожертвования всем основным богам, во многих храмах были прочтены молитвы, принесены обильные жертвы, но все напрасно.

Вот тогда Гартош и услышал о проклятии рода Осколов, и о предсказании Оракула из храма Рафа – бога судьбы. В предсказании говорилось о скорой смерти Фаисты, в случае рождения нею третьего ребенка. Ну а проклятье Осколов было еще страшнее. Все кто принадлежал этому роду, а также кто примкнул к нему, через женитьбу или замужество, должны умереть, не дожив до старости. И это пророчество почти всегда сбывалось. Лорд Руткер при упоминании пророчества довольно улыбался: видать ему еще далеко до старости. Но в этот день ему было не до улыбок.

Но больше всего Гартошу запомнился истошный, почти нечеловеческий плачь Катана. Маленький Катан уже понимал что такое смерть, и кого он потерял – он потерял единственного человека, которому был дорог. Отцу он был не нужен, тот все свое внимание уделял младшему сыну, дед был без ума от Гнивера, и только мать по-настоящему любила Катана. И вот теперь ее не стало.

Сейчас, пожалуй, впервые за много лет, Дангал обратил внимание на своего среднего сына. Смерть Фаисты сроднила этих родных, но таких далеких друг от друга людей. Гартош старался никому не попадаться на глаза, особенно Катану и отцу. Отец бросал на него недобрые взгляды и отворачивался, Катан же наоборот, несколько раз пытался прибить своего младшего брата – виновника смерти матери, – и только вмешательство родных и челяди спасало Гартоша от расправы.

Обиженный на всех Гартош, послонявшись по дальним углам замка деда, назло всем направился в запретную часть замка, ту, которую еще даже до эльфов строили гномы, и где уже неоднократно пропадали люди. Пусть и он пропадет, пусть, вот тогда и за ним будут плакать, так же как и за мамой!

Редкие слуги, находящиеся в дальней, человеческой части замка, бросая на Гартоша настороженно боязливые взгляды, – принес несчастье – торопились по своим делам дальше.

А Гартош все брел и брел. Он вошел в последний человеческий зал, дальше начиналось эльфийская территория, где в последнее время появились странные духи и привидения, и где пропало несколько слуг. Лорд Руткер, занятый делами империи, все не находил времени, чтобы очистить весь замок, или хотя бы территории прилегающие к человеческой обитаемой его части, от нечисти и нежити. Вместо этого он просто-напросто отгородил безопасную часть защитной стеной, непреодолимой для нелюдей, и запретил, кому бы то ни было ее пересекать. Вот ее то и пересек сейчас Гартош, практически даже не заметив.

В небольшом зале, с высокими стрельчатыми окнами и стеклянным куполом, навстречу ему выплыло и выползло несколько полупрозрачных созданий. Торжествующе завывая, они окружили беззащитного малыша – лакомый кусочек для бестелесных духов. Гартош, растирая злые слезы, хмуро рассматривал круживших вокруг него и все туже смыкавших кольцо духов. Бояться он не боялся, гораздо страшнее попасться в руки обезумевшему Катану, или под горячую руку отцу или деду, те так могут отходить лозиной или ремнем. А эти… Через них даже стены видно!

Один из призраков отделился от хоровода и приблизился к маленькому человечку, желая насытиться его ужасом, довести до безумия, а затем вселиться в его тело, самое желанное тело для всех бестелесных – тело ребенка. Какое это наслаждение, выпивать из него жизнь. Но тут оказался особый случай, страха, и уж тем более ужаса, в этом ребенке не оказалось, во всяком случае, страха перед ними, слугами Торганка – подземного бога. Вместо этого была обида, и желание отомстить. И было в его взгляде еще что-то такое, что заставило бестелесного духа самого в ужасе отскочить, а затем умчаться вглубь горы, на которой стоял замок. Покружив вокруг странного мальчика еще немножко, исчезли и остальные бестелесники.

Так и не найдя ничего страшного, или хотя бы интересного, Гартош прошел через несколько залов и коридоров, и вышел во внутренний двор эльфийской части замка. Он уселся на старые широкие ступени, втупил взгляд в бездействующий уже множество веков фонтан и стал ожидать, когда за ним придет кто-нибудь страшный и заберет с собой.

Тут его и нашли Лорд Руткер и Гнивер.

После того как кто-то из родственников попытался найти младшего Оскола – пора было прощаться с матерью – но естественно никого не нашел, все были подняты на ноги. Опросив слуг, Руткер выяснил, где в последний раз видели Гартоша вот тогда и началась настоящая паника. Послали несколько поисковых групп, но отыскать Гартоша сумел только сам Руткер, и то, применив очень сильное поисковое заклинание: обычные заклинания в старой части замка не действовали.

Из-за смерти матери, Гартоша решили особо не наказывать, наивно полагая, что малыш и сам порядком испугался и при этом чудом остался жив ведь, здесь бесследно пропадали молодые сильные мужчины и женщины, немало находили и бездыханных. Гартош ловил на себе участливые взгляды собиравшихся, и чувствовал себя героем. До встречи с Катаном… Катан, возненавидел брата еще больше – даже похороны матери сумел испортить.

* * *

Так закончилось безмятежное детство Гартоша, и началась, местами рутинная, местами интересная подготовка к взрослой жизни. Лорд Дангал отправил сына в мужскую высшую студию, куда ранее отдал двух старших сыновей. В высших студиях обучались дети богатых и знатных родителей от трех, до шестнадцати лет. Здесь их учили всему, что могло им пригодиться во взрослой жизни, и тому, что вряд ли им пригодилось бы когда-нибудь, но что они должны были знать по положению.

В самом начале детей разделили на несколько групп, исходя из того, какой они в свое время сделали выбор. Хотя нередко они переходили из группы в группу, в зависимости от способностей и от желания родителей. Естественно, что Гартош попал в группу, где упор делался на воинское искусство.

Кроме военной, в студии были группы, где предпочтение отдавалось торговле, истории, географии, магии, хозяйственному и государственному управлению, искусству живописи, кузнечному искусству, лекарству, музыке и многому другому. Хотя понемногу студиэров обучали всему этому вместе взятому. Общительный и любознательный Гартош, довольно легко воспринял такое изменение в своей жизни. Благодаря тому, что он был еще слишком мал, он не слишком болезненно пережил смерть матери, в отличие от своих старших братьев, особенно Катана.

Катан и Гнивер обучались в этой же студии: Катан был в группе, где обучались государственному управлению, Гнивер само собой усиленно штудировал магию.

Кроме высших студий, существовали еще студии для среднего и низшего сословий. При храмах имелись свои студии. Впрочем, жрецы были особой кастой, почти закрытой для других. Если ребенок родителей, не принадлежащих к жреческой касте, все же попадал в храм, то после этого, он для родителей был потерян: теперь он принадлежал, только тому или иному богу.

Отличием студии, в которой обучался Гартош с братьями, было то, что здесь так же обучались сыновья императора Лориана: старший – принц Лисван, и младший – принц Витан. Принц Лисван был одного года с Гнивером и между ними уже наметились крепкие дружеские отношения. Витан был на год меньше Гартоша, и по прибытию Витана в студию, Гартош, знавший маленького принца по совместным играм в замке у деда, взял над Витаном негласное шефство, ведь никто, ни каким способом не должен был ограждать императорских отпрысков от превратностей жизни. И этим часто пользовались нагловатые отпрыски других знатных семей: когда еще удастся дать тумака, подзатыльник или под зад, возможно будущему императору. И если Лисван вполне мог сам за себя постоять, то Витану помощь Гартоша часто приходилась очень кстати.

II

Первые годы в студии, пролетели для Гартоша быстро и незаметно, обучение проводилось в форме игры – время нудных лекций еще не наступило. Нельзя сказать, что Гартош был отличным студиэром, скорей наоборот. И дело не в отсутствии способностей или природной лени (хотя лень, конечно, присутствовала), а в не желании мальчика учить тот или иной предмет.

Услышав однажды, от кого-то из старших студиэров, что знание живописи, торговли и музыки, бесполезно для будущих военных, Гартош надолго невзлюбил эти предметы. Танцы тоже не для настоящих рубак – и Гартош категорически отказался заниматься этим постыдным для военного занятием.

Хотя иногда он круто менял свое мнение. Особенно в случае с танцами, когда на втором году обучения был дан бал по поводу летнего солнцестояния и дня почитания бога солнца – Гретеона. Бал дали для двух студий, мужской и женской.

Вот здесь и проявились – неумение танцевать, незнание этикета и многих элементарных вещей. Уже появившиеся соперники, тут же, с готовностью подняли Гартоша на смех, и только вмешательство Гнивера спасло его от окончательного уничтожения как личности – ведь это было первое представление в свет, маленьких, но знатных граждан империи. И от того, как кто себя показал, зависело очень многое, особенно успех у противоположного пола. А вот тут сплоховать никак было нельзя, а это, несмотря на свой малый возраст, Гартош понимал прекрасно.

Гнивер отвел Гартоша подальше от любопытных глаз, и стал втолковывать бестолковому брату:

– Пойми Гартош, все чему нас учат в студии, не взято с потолка и не высосано с пальца. Вот ты отказался учиться танцевать, и что?

– Что? – тупо повторил Гартош.

– Дочь лорда Мервона, командора легиона «Барсы» и папиного друга, с которой ты должен был танцевать, осталась без кавалера.

Гартош, полный раскаянья, ковырял носком сапожка стыки плиток мрамора, которыми был выложен бальный зал женской студии. И так увлекся этим занятием, что чуть было, не выковырял одну из пола, но тут ему в голову пришла одна мысль, куда вписывалось новое, недавно им услышанное словечко.

– А она прелестная, правда? – спросил он, подняв на брата невинные глаза.

– Кто?

– Гердани, дочь лорда Мервона.

Гнивер улыбнулся, брат взрослеет на глазах.

– Да, Гердани симпатичная. Из нее вырастет отличная невеста. – Гартош густо покраснел. – Только сейчас она ревет, вон в том углу, и …кажется, ее успокаивает сын лорда Ромита.

– Гиберт?!

– Да, Гиберт. С группы управления государственными делами. Он кажется на год тебя старше? Или на два?

– Без разницы, пойду и набью ему морду!

– За что? За то, что он успокаивает обиженную тобой девочку, с которой ты не захотел танцевать?

– И за это тоже… А еще он рыжий!

– А, ну за это конечно нужно…

Ободренный Гартош, решительно было двинулся к конкуренту, но рассудительный Гнивер удержал его, а затем и вовсе вывел из зала. Он привел брата в большую комнату, отведенную на время бала для мальчиков. Здесь уже находилось несколько чересчур робких мальцов, и маленьких, но твердых в своих убеждениях женоненавистников.

– Побудешь здесь. И подумай о многих словах. А я вернусь в зал, не хочу из-за тебя пропустить весь праздник.

Гнивер ушел, а Гартош остался в невеселой компании вышеперечисленных, хотя ни к тем, ни к другим себя не причислял. Урок был хоть и жестокий, но заслуженный, и Гартош постарался таких ошибок больше не совершать.

* * *

Листир – преподаватель магии в высшей студии, вел один из уроков по своему предмету, довольно таки нудному, нужно сказать. Все эти предметные, ритуальные, храмовые магии, магии разума мало интересовали Гартоша и остальных студиэров военной группы, хотя один из друзей Гартоша, Вирон, интересовался этим предметом довольно активно, за что кстати, неоднократно был бит.

На этом занятии Листир упомянул магию жестов, и разгильдяй Гартош не преминул этим воспользоваться. Группа разразилась хохотом, а Листир подскочил и отвесил сорванцу звучный подзатыльник – Гартош, за спиной Вирона, показал Листиру один известный, хотя и не совсем магический жест.

Хотя, судя по тому как взбеленился Листир, жест мог оказаться очень даже магическим… Ожидая второго удара Оскол пригнулся, но Листир сдержался, и больно сдавив ему плече, нагнулся и прошептал:

– Я вижу каждое твое движение сын Дангала.

– Лорда Дангала, – пропищал Гартош, пытаясь отодрать пальцы Листира со своего плеча.

– И кроме преподавания магии, у меня есть одно увлечение. Обламывать строптивых студиэров, делать их тихими и послушными. И даже не надейся на помощь деда и отца, здесь они не имеют власти, здесь моя власть.

Гартош с ужасом почувствовал, как через пальцы Листира вливается леденящий душу холод, сковывая движения и затмевая разум. Когда мальчик был готов закричать, Листир отпустил его плечо и выпрямился.

– Только что я продемонстрировал уважаемому студиэру Гартошу, магию разума. Думаю, он сделает кой-какие выводы.

– Я сделаю, – облегченно вздохнув, и глядя прямо в глаза Листиру, серьезно сказал Гартош. – Я обязательно сделаю необходимые выводы.

– Вот и хорошо.

Листир отошел от стола Гартоша и, прохаживаясь по классу, продолжил.

Потирая пострадавшее плечо, и стараясь больше не привлекать к себе внимания Гартош с трудом дождался окончания занятий.

Студиэры потянулись к выходу. Оскол проскочил мимо Листира, стараясь не встречаться с ним взглядом. Оглянувшись, он заметил, что Вирон и пара других студиэров, остановились возле мага и о чем-то увлеченно его расспрашивали. Листир с таким же увлечением им отвечал. Гартош отметил про себя, надо не забыть дать Вирону взбучку, друг называется.

* * *

Гартош наседал на Вирона с небывалым до сих пор ожесточением. Еще бы, Вирон не только не раскаялся за чрезмерное увлечение магией – предметом Листира, но еще посмел осудить друга, а это Оскол посчитал предательством, а предателей нужно наказывать. Меч Гартоша мелькал словно молния, Вирон не успевал отбивать удары и уворачиваться, и если бы не защитные щитки, серьезных увечий было бы не избежать. В глазах Вирона появился страх, верный признак проигрыша.

– Достаточно господа студиэры! – остановил их Олектрон, преподаватель фехтования, и одобрительно добавил. – Я вижу Гартош, ты сегодня в ударе. Становись в пару с Григорисом. Вирон тебе сегодня не соперник.

Пары фехтовальщиков поменялись соперниками. Вот с кем Осколу не хотелось фехтовать, так это с Григорисом. Это был единственный студиэр в их группе, кто фехтовал лучше Гартоша. Гартош ему почти всегда проигрывал. Был еще Алькон, но их силы считались практически равными, к тому же Алькон был его другом, чего нельзя было сказать о Григорисе. Григорис являлся если не врагом, то непримиримым соперником точно. Он был немного выше Гартоша, имел более длинные руки, и мнил себя великим бойцом, впрочем, как и сам Оскол.

В кулачных боях Григорис чаще выигрывал, чем проигрывал, в борьбе верх брал в основном Гартош, как и в стрельбе из лука. Но сейчас шел урок фехтования, любимый предмет Григориса, в схватках на мечах ему не было равных.

Григорис с довольным видом встал напротив Гартоша и отсалютовал ему. Соперники скрестили мечи, студиэры бросили свои бои и приготовились наблюдать за увлекательным зрелищем схватка этих двоих, это было что-то.

Вначале соперники прощупывали друг друга. Гартош чувствовал себя уставшим, слишком выложился в бою с Вироном, и Григорис заметил это, хотя и не торопился наскоком покончить с противником, желая подольше потянуть бой, да и не тот Оскол был противник, чтобы так просто отдать дуэль.

Но постепенно атаки Григориса стали все острее, и все сложнее стало их отражать. Мечи на занятиях были либо деревянными, либо металлическими, но изначально затуплены, да и защитные щитки предохраняли от серьезных травм, но сильные удары ощутимо отзывались по всему телу, и нередко студиэры покидали фехтовальный зал не без посторонней помощи. Пропустив очередной удар, Гартош уязвлено скривился и отступил. На лице соперника проступило торжество, он усилил атаки.

Гартош безнадежно проигрывал, и надежда была только на неожиданную атаку, да еще на боевой настрой – так называемую контролируемую ярость или ненависть. Вхождение в такой настрой студиэрам начали преподавать только в этом году. Преподаватели боевых искусств утверждали, что контролируемая ярость часто может компенсировать недостаток силы или мастерства. И если насчет мастерства еще можно было поспорить, то силы это состояние придавало точно. И вот сейчас Гартошу нужно было найти свой боевой настрой, и использовать его против Григориса. Проблема состояла в том, что и Григорис с успехом начал овладевать этим искусством, и сейчас станет понятно, чей дух крепче.

Блокируя самые опасные удары, Гартош продолжал отступать, ему даже не нужно было создавать видимость, насколько он устал. А Григорис постепенно входил в раж, пришло время добивать противника. И он бы это сделал, если бы не бешенная и безрассудно-бесстрашная атака Оскола. Он вложил в эту атаку отчаянье, всю свою оставшуюся силу, и свою ярость, что успел накопить.

Друзья Гартоша – в том числе и Вирон, – поникшие при виде отступления своего заводилы, сейчас взорвались радостными воплями, подбадривая его, и помогая советами. В фехтовальном зале творилось что-то невообразимое. Растерянный Григорис, не ожидавший такой неожиданной атаки соперника, бестолково отступал, беспрестанно осыпаемый градом, по сути дела хаотичных ударов. Даже Олектрон поверил, что Гартош может сейчас выиграть. Но Григорис быстро взял себя в руки, и, проведя блестящую комбинацию, сильным ударом выбил из почти обессиленных рук Гартоша меч.

Бой был окончен. Но каков финал! Григорис подошел и приятельски и протянул сопернику руку.

– Не ожидал. Отличный получился бой.

У Гартоша не было сил даже достойно ответить. Он пожал протянутую руку, кивал, и вроде что-то отвечал подоспевшим друзьям и Олектрону, но сам практически ничего не понимал.

Этот бой принес ему славу несгибаемого соперника.

* * *

Занятия по математике, сменялись географией, живописью, историей, магией, изучением воинских и других наук. Жизнь текла, иногда преподнося свои сюрпризы. Однажды, во время каникул, когда младшие Осколы, вместе с принцами Лисваном и Витаном, гостили в замке у деда (а они там пребывали практически каждые каникулы), решили братья получше исследовать не только человеческую часть дворца, но и весь замок. Естественно идея принадлежала Гартошу. Он подбил своего брата и принца Витана, пройти как можно дальше вглубь замка, в те его части, что строились еще эльфами, гномами, а если повезет, то найти и пещеры драконов. Катану пришлось согласиться, чтобы не прослыть трусом – Гартош часто попрекал своего брата в этом. Витан был готов идти за своим другом в огонь и в воду. А Гнивер с Лисваном просто побоялись отпускать братьев одних, задерживать их силой было бесполезно, все равно выберут момент и удерут, – лучше быть рядом и по возможности предостерегать их от безрассудных поступков. Хотя сам по себе этот поступок уже был безрассудством, в старых частях замка водилось много зловредных, а иногда и смертельно опасных существ. Лорд Руткер так и не сумел полностью очистить от них замок.

Сам замок состоял из нескольких частей. В глубине скалы, на которой находилось это огромное строение, находились огромные пещеры, тысячи лет назад созданные еще драконами, бывшими хозяевами этих краев. Затем их место заняли гномы, создавшие в недрах горы целый город, соединив гнезда драконов многочисленными переходами, и создав свои подземные архитектурные шедевры. Гномы не ограничились постройкой подземного города и нарастили его снаружи, создав фундамент для последующих построек.

Когда гномы ушли – а может, были изгнаны, – в эти места пришли эльфы. Они не обошли своим вниманием выгодное расположение замка. Замок перекрывал вход в благодатную долину (впоследствии люди создали здесь княжество Риглис), и был практически неприступен. Эльфы благоразумно решили не разрушать надежные постройки гномов, а лишь закрыли, неэстетичные с их точки зрения части, своими высокими башнями, ажурными переходами и многочисленными оранжереями.

В свою очередь люди не придумали ничего лучшего, как добавить свой штрих в это коллективное творчество. В результате получился этот необычный замок, замок лорда Руткера, князя Риглиса.

В эльфийскую часть люди забредали редко, еще реже они бывали в гномьем царстве, ну а в пещерах драконов, из ныне живых, бывал только сам лорд Руткер. И вот Гартош решил исправить эту несправедливость.

Взяв двухдневный запас продуктов, пару мотков крепкой веревки, а так же факела и оружие, и воспользовавшись отсутствием деда, братья отправились на экскурсию.

* * *

Гниверу пришлось постараться, чтобы незаметно пройти защитную магическую стену и сторожевые заклятия, поставленные дедом. Эльфийская часть, хоть и поражала своей красотой, но не была чем-то диковинным, в ближней ее части бывали все младшие Осколы, даже Катан. Да и Лисван был здесь не впервые. А вот Витан глазел вовсю, его еще сюда не приводили.

Вот и известный зал, где несколько лет тому назад на Гартоша пытались напасть бестелесники, (так люди называют духов, не имеющих постоянной телесной оболочки). Гнивер напомнил брату об этом, но Гартош помнил все очень смутно, и это не вызвало у него особого интереса. А вот Катан, помнил тот день очень хорошо. Это разбередило старые раны, и Гнивер был уже не рад, что затронул эту тему.

Гартош лишь скользнул скучающим взглядом, по высоким окнам и заторопился дальше, здесь он не нашел ничего интересного. Интересное появилось дальше по коридору. Раздался замогильный вой. Несколько призраков перегородили дорогу, столько же перекрыли путь назад, видимо они ожидали хорошего развлечения.

Катан захныкал:

– Я знал, что это плохо закончится. Это все ты виноват.

– Хватить ныть! – одернул его Гартош. – Чего тут бояться? Что они могут тебе сделать? Посмотри на них, они же совсем не страшные.

И Гартош безбоязненно подошел к ближайшему бестелеснику. Тот испуганно шарахнулся, и обогнув Гартоша потянулся к Катану.

– Гартош прав, их нельзя бояться, они питаются нашим страхом.

Гнивер вышел вперед, и произнес заклинание, отгоняющее духов. Призраки отступили, но исчезать не собирались – страх Катана был для них словно запах крови для хищника. А если с помощью страха завладеть его телом, то тогда возможно испугаются и остальные, вот тогда можно попировать. Но Гнивер, несмотря на молодой возраст, слыл уже опытным магом. Он снова прочитал заклинание, уже более сердито, и добавив несколько новых слов. Духи униженно завыли, и нехотя втянулись в ниши и стены.

– Зачем ты так, – осуждающе сказал Гартош. – Не нужно было их прогонять. С ними веселей.

– Зря ты относишься к этим духам так пренебрежительно, они бывают довольно опасны, нельзя терять бдительность. То, что ты их не боишься, еще не делает их забавными игрушками, чуть зазеваешься, и они тут же завладеют твоим телом.

На назидательную речь Гнивера Гартош лишь снисходительно пожал плечами.

– А, по-моему, они действительно забавны.

– Смелый мальчик. – Раздался глубокий женский голос.

Из ниоткуда возникла высокая фигурка эльфийки, окруженная светящимся ореолом. Эльфийка выглядела вполне натурально и почти не просвечивалась. Ее длинные волосы и полупрозрачная одежда слегка развевались на неощутимом ветру, комната сразу наполнилась свежестью. Братья на миг опешили, и первым пришел в себя Гартош. Он отвесил учтивый поклон.

– Здравствуйте, госпожа.

– Здравствуйте, Гартош. – Улыбнулась в ответ эльфийка.

– Хозяйка дворца эльфов… – прошептал ошеломленный Гнивер и тоже отвесил неуклюжий поклон.

Вслед за ним поклонились принцы и Катан.

– Я рада, что ты меня узнал, молодой маг Гнивер, – произнесла Хозяйка.

Гнивер смутился.

– Я еще не маг, я только учусь.

– Ну-ну, не прибедняйся. Ты быстро разогнал этих безтелесных существ, а это под силу не каждому. А ты Гартош зря не прислушиваешься к брату, эти типы действительно могут быть опасны для людей.

– Да что вы их так боитесь? – удивился Гартош. – Гораздо опасней собака у нас во дворе.

– Мне-то их бояться как раз нечего, – отозвалась Хозяйка. – Более того, я бы защитила и вас, если бы они на вас напали, и вы бы не смогли отбиться. Хотя вы держались молодцами. – Хозяйка деликатно не упомянула, поведение Катана. – Ты и в прошлый раз, когда появился здесь впервые, совершенно их не испугался. Похвально, похвально.

Похвала пришлась Гартошу по душе, очень уж он любил, чтобы его хвалили, особенно за храбрость. Гнивер, Катан и принцы, старались в открытую не пялиться на полуобнаженную фигуру Хозяйки, а вот Гартош не мог оторвать от нее жадного взгляда, даже не скрывая своего повышенного интереса. Он впервые видел почти обнаженную женщину. А это было очень любопытное зрелище…

– Извините госпожа, а чем вызвана такая забота о нас? – вновь подал голос Гнивер.

– Здесь нет никакого секрета. У нас с вашим дедом соглашение. Он просил не причинять вреда своим близким, если они здесь вдруг появятся. А взамен взялся ограничить сюда доступ другим любопытным. Я бы не хотела, чтобы люди сновали здесь туда сюда. Это место покоя.

– Мы просим прощения у Хозяйки дворца эльфов за вторжение, мы ничего не знали о вашем соглашении.

– Ничего страшного Гнивер, это вас не касается, так же как и принцев. Но я могу вам гарантировать безопасность только в моей части замка – во дворце эльфов. За его пределами я бессильна. Если вы пойдете дальше, вам придется рассчитывать только на себя.

– Спасибо, госпожа, мы при малейшей опасности повернем назад.

– Это ваше право молодые Осколы и Гратры, мое дело вас предупредить. В гномьей части появились подземные чудовища, они пришли из пещер драконов. Будьте осторожны.

Хозяйка начала таять, пока не исчезла вовсе, последним погасло сияние вокруг нее.

– Вы слышали, что она сказала? Может, повернем назад?

– Катан, – Гартош выразительно посмотрел на брата. – Мало ли кто что кому сказал. – Гнивер вон сказал, чуть что, и мы тут же даем деру. – Правда, Гнивер?

– Правда, – серьезно ответил старший брат. – При малейшей серьезной опасности мы тут же возвращаемся.

* * *

Братья снова двинулись дальше, постепенно углубляясь внутрь замка. Они проходили по большим светлым залам, полуразрушенным оранжереям, где до сих пор росли диковинные растения, галереям, изящным мостовым переходам, ненадолго задерживаясь, чтобы осмотреть местные достопримечательности, хотя Гартош все торопил их вперед. Его пьянило ощущение будущей опасности, а здесь, под охраной Хозяйки, все было слишком буднично.

Хотя в одном месте и он задержался подольше. Посреди большого зала, в окружении бездействующего фонтана, стояла великолепная фигура женщины эльфийки. Скорей всего статуя изображала богиню – такое мнение высказал Гнивер, и с ним согласился Лисван. Ее окружали различные существа: люди, эльфы, животные. Но их изображение терялось на фоне ее фигуры, излучающей власть, и вызывающей обожание.

Мальчики и юноши подошли поближе. Полилась тихая музыка, фигуры вдруг пришли в движение, от статуи полился неземной свет. Исчезли пыль, паутина, мусор, зал сиял свежими красками, словно и не было несколько тысячелетий забвения.

– Только ради этого стоило пойти в этот поход, – завороженно смотря на танцующих в замысловатом танце слуг богини, произнес Гнивер.

У остальных вообще слов не нашлось. Их широко распахнутые глаза, выражение крайнего восторга на лицах, говорили сами за себя. Они попали в сказку, только так можно было пояснить происходящее.

Хоть, как и не хотелось покидать этот зал, но нужно было двигаться дальше, и Гнивер с Лисваном потащили вяло упирающихся братьев дальше, прочь от волшебной скульптурной композиции. Как только они начали удаляться, музыка стала стихать, фигуры неподвижно застыли, зал принял прежний вид. Хотя, насколько помнил Гнивер, застыли они в других положениях, значит, это не было простой иллюзией.

Встреча с богиней подействовала на них ободряюще, даже Катан, почувствовал себя намного смелей, уже не ропща, двигаясь вместе с братьями и друзьями. До неширокой лестницы ведущей вниз…

Внизу чувствовалось что-то тяжелое, давящее, угнетающее, полное скрытой угрозы. Даже Гартош заколебался, прежде чем ступить на эти ступени. Вслед за ним спускались: Катан, Витан и Лисван. Гнивер прикрывал их сзади, заготавливая защитные заклинания, он не сомневался, что они скоро понадобятся.

То, что закончился эльфийский дворец, стало понятно, как только они сошли с лестницы. Ничего общего с высокими и светлыми залами, коридорами, и комнатами эльфов. С непривычки стал давить потолок, хотя он никак не был ниже шести семи шетов. Потолок подпирал ряд мощных колон из красного гранита, отполированных и без малейшей видимости стыков: казалось, они выросли из такого же гранитного пола. Они были даже похожи на деревья, толще внизу, и постепенно сужаясь кверху.

Исследователи, настороженно озираясь по сторонам, застыли. В зале царил полумрак, видимо местные строители и обитатели не нуждались в обильном освещении, поэтому окна были небольшими и располагались далеко друг от друга. Пройдя половину зала, Гартош вдруг почувствовал непреодолимое желание покинуть это место, и поскорей вернуться к эльфам. Судя по озабоченным лицам; такие же чувства овладели и другими. Желая разрядить обстановку, Гартош стал громко напевать маршевую песню. Эхо разнесло ее по всему залу и вернуло назад. Витан с Катаном вздрогнули.

– Замолчи! – озабоченно прошипел Гнивер. – Ты привлечешь к нам ненужное внимание здешних обитателей.

– Забыл, что случилось во дворце эльфов? – поддержал брата Катан.

– Помню, – беспечно отозвался Гартош. – Ты там чуть не обделался.

Глаза Катана, рассерженно сверкнули, но он промолчал, что правда, то правда, там он повел себя не лучшим образом. Хотя, похоже, после встречи с богиней эльфов, храбрости у Катана чудесным образом прибавилось.

Они прошли этот зал, затем еще один по меньше, затем коридор, а потом вошли в большой зал с троном. Это был тронный зал гномов. Сердца братьев наполнились суеверным ужасом. На троне сидел скелет… По бокам и чуть позади трона, вечным огнем пылали два факела, немного разгоняя полумрак возле скелета, и бросая на него багровые сполохи. Казалось, скелет гримасничает, пытается что-то сказать незваным визитерам. Катан с Витаном в страхе попятились. Гнивер переборол себя и сделал шаг вперед.

– Приветствуем тебя владыка гномов. Прости, что потревожили твой покой. Позволь нам пройти через твои владения и вернуться назад, обещаем, ничего не рушить и не осквернять.

Ответа он не дождался: ни разрешения, ни протеста. Лобастый череп молча пялился на них пустыми глазницами, костлявые руки сжимали большой топор и огромный ограненный камень. У искателей приключений даже мысли не возникало о том, чтобы подойти поближе и полюбопытствовать, что это за камень. И даже если это была огромная драгоценность (а этот камень не мог быть недрагоценным), никто не посмел бы отобрать ее у мертвого сидящего на этом троне – чревато немалыми неприятностями.

– Последний король гномов предпочел не покидать своего королевства, и умереть на своем троне, – с благоговейным почтением произнес Лисван.

Немного постояв, друзья двинулись дальше.

– Ох, и напугал же меня этот скелет, – честно признался Катан. – До сих пор коленки дрожат.

– А я нисколько не испугался! – бравадился Гартош.

– Да? А мне показалось, что ты чуть не рванул назад, сбивая по пути всех духов и приведений.

Гартош бросился оправдываться.

– А вот и нет! Я только…

– Тихо! – остановил их Гнивер. – У нас здесь гости.

– Это вы здесь гости, – прошипел злой голос, – причем непрошенные. А мы здесь хозяева.

Из-за трона и колон выплыли несколько низкорослых фигур – явно бывшие гномы. Прозрачные фигуры перекрыли единственный выход в эльфийскую часть замка. Бежать было некуда, только вперед, в мрачные глубины гномьего царства. Видимо именно этого призраки и добивались, загнать детей в ловушку, где их скорей всего ожидал кто-то более страшный. Но младшие Осколы и Гратры небыли трусами, или, во всяком случае, дураками. Они понимали, что их именно загоняют, точнее пытаются.

Гнивер вновь вышел вперед и вновь произнес заклинание, изгоняющее бестелесных духов. Но ближайший из них лишь издевательски рассмеялся.

– Зря стараешься, молодой человеческий колдун. Здесь твое колдовство бессильно. Это тебе не прогулка по дворцу эльфов, мы никаких договоров с вашим дедом не заключали. Мы здесь единственные хозяева, а с чужаками у нас разговор короткий. Изгоним ваших духов во тьму, выпьем жизнь и души, и дело с концом.

И призраки бросились на нашу пятерку. Гнивер и вставший рядом с ним Лисван вскинули руки, и призраки словно врезались в невидимую стену. Чуть было не бросившиеся бежать Гартош, Витан и Катан переглянулись – не настолько выходит эти бестелесники страшны и сильны как хвалились.

– Помогите нам! – сдавлено выдохнул Гнивер.

Было видно, что они сдерживают призраков из последних сил. Младшие братья встали по бокам от старших. Общее представление о магии имели все, и все кой-чего умели по малости. Они понимали, их силы, знаний и умения, недостаточно для того, чтобы остановить призраков, они просто должны поделиться энергией с братьями, что и сделали.

Магия младших братьев поддержала быстро тающие силы Гнивера и Лисвана. Призраки отступили дальше и раздраженно завыли.

– Так кто здесь хозяин?! – громко крикнул Гартош. – Здесь хозяин наш дед, лорд Руткер! А вас он любезно решил не трогать, но мы не такие добрые. И мы еще посмотрим кто здесь маленький.

Похоже, что намек на маленький рост, выводил из себя не только живых гномов, но и их призраков. Они в ярости заметались, пытаясь пробиться через барьер, но объединенная сила братьев сдерживала и даже отбрасывала их. Гартош еще что-то азартно и нахально им кричал, когда призраки вдруг отступили.

– Ну а теперь наглецы, вам предстоит познакомиться с настоящим хозяином, – ядовито сказал все тот же, самый разговорчивый призрак.

Братья быстро оглянулись, позади стоял четырехшетовый монстр, очень похожий на горного тролля, хотя и отличался более длинными руками, более длинными когтями и более длинными клыками. Он плотоядно облизнулся и вкрадчиво спросил:

– Так ты говоришь, что хозяин здесь, твой дед?

Гартош даже не собирался отвечать. Такому громиле доказывать что-либо, не только бесполезно, но и опасно. Впрочем, про опасность сейчас можно было и не говорить…

– Так-так, что же получается? С моими безобидными маленькими друзьями, вы вон, какие храбрые, а со мной даже говорить отказываетесь.

– Может, мы пойдем? – пискнул Гартош.

– Куда? – неподдельно удивился монстр.

– Назад.

– Как назад? А как же дальнейший осмотр достопримечательностей? Здесь еще столько интересного, – Монстр сделал приглашающий жест. – Вы же хотели увидеть пещеры драконов?

– Как-нибудь в другой раз, – промямлил Гартош.

Морда чудовища вдруг сменила приветливое выражение на жестокое.

– Другого раза не будет, детки. Там внизу вас ждет интересная компания. У нас подошло время обеда, и вы приглашены.

Он жадно ощупывал взглядом детей, выбирая себе самого аппетитного. Самым аппетитным выглядел Витан: молодой, в меру упитанный, самое нежное мясо. Монстр нетерпеливо облизнулся.

– А вот тебе!

Гартош повторил жест, который когда-то так разозлил Листера. Сейчас результат был тот же, взбешенно заревев, монстр бросился на них. Но Гнивер не терял времени зря. Пока Гартош препирался с подземным чудовищем, он сплел заклинание огня. Слепил огненный шар, и бросил его в монстра.

– Бежим!

Развернув братьев, он подтолкнул их к выходу.

Перед мордой чудовища шар лопнул, на миг, осветив весь зал и ослепив не привыкшего к яркому свету монстра. Друзья дружно бросились к выходу. Наперерез им кинулись призраки, но сдержать разгоряченных короткой схваткой вояк им не удалось. Духи, словно шары, разлетелись по сторонам, и выход оказался свободен.

Братья лихо проскочили малый зал, и когда вбежали в коридор, услышали за собой громкий, быстро приближающийся топот. Гартош вытащил на ходу меч, и все порывался развернуться и врезать чудовищу как следует. Но бежавший позади всех Гнивер, когда тычками, а когда и пинками гнал брата вперед.

Пробежав половину последнего зала, Гнивер оглянулся: монстр был всего в шетах тридцати, он огромными скачками настигал братьев. Гнивер понял, им не уйти.

– Бегите не останавливаясь! – крикнул он и развернулся навстречу монстру.

И снова рядом с ним встал Лисван. Единственная возможность спасти братьев, это задержать монстра хоть на несколько секунд. Даже ценой собственных жизней. Гнивер вновь слепил огненный шар, но не успел его бросить, как из-за его спины вылетело что-то блестящее, затем еще одно. Тонкая полоска металла воткнулась чудовищу под колено, вторая в бедро, на несколько фартов[2] выше. Это Гартош метко швырнул свои метательные ножи (все-таки студиэр военной группы). Монстр споткнулся, и тут перед его мордой взорвался еще один огненный шар. Монстр в ярости заревел, а выгадавшие несколько мгновений бойцы, бросились догонять Катана и Витана.

– И не таких сусликов выливали! – полуобернувшись, успел крикнуть Гартош.

На лестнице монстр, чуть было их не настиг. Но вдруг, перед ним возникла подсвеченная розовым прозрачная стена.

– Дальше тебе дороги нет! – властно крикнула Хозяйка дворца эльфов.

– Это моя добыча! – послышалось в ответ, и монстр отодвинул стену вперед.

– Здесь моя территория!

– Плевать! Ты не сможешь меня остановить!

Монстр шаг за шагом отодвигал стену созданную Хозяйкой.

– Бегите! – крикнула она. – Я не смогу его долго удерживать!

Гнивер остановился.

– А как же вы? Может быть, вместе мы отбросим его?

– Он мне ничего не сможет сделать, а вам нужно уходить.

То и дело, озабоченно оглядываясь, Гнивер начал догонять братьев и друзей. Стена светилась все ярче, но выгибалась и отодвигалась под давлением монстра.

– Она справится! – выкрикнул на ходу Гартош.

– Надеюсь…

Схватка скрылась за очередным поворотом.

На одном дыхании братья промчались по дворцу эльфов, и выскочили за защитную стену установленную лордом Руткером. Она была сродни той, что установила перед монстром Хозяйка, только отсвечивала зеленым.

– Выдержит? – в сомнении посмотрел на нее Лисван.

Гнивер пожал плечами.

– До сих пор выдерживала…

– Если что, вызовем деда. Он им всем покажет! – Гартош погрозил невидимым обидчикам кулаком.

– Лучше бы он не знал, что мы там были. А то он покажет нам.

– Да и нам достанется, – кисло добавил Лисван.

Младшие Осколы и Гратры переглянулись, и молчаливо решили деду ничего не говорить.

III

История и география были любимыми предметами Гартоша, после воинских дисциплин конечно. Два этих предмета вел один и тот же преподаватель – господин Гектор Шурон. Нужно сказать, что Гектор был немного не от мира сего. Рассказывая об устройстве мира или его истории, он настолько проникался своими рассказами, что уходил от действительности и полностью погружался в свой мир, часто увлекая туда своих слушателей.

– Считается что человеческая история Иктива, началась около пяти тысяч лет тому назад. Именно с этого времени, в гномьих и эльфийских хрониках, начали появляться записи с упоминанием людей. Это время, как раз было расцветом эльфийской цивилизации в этом мире. Гномы по каким-то, только им известным причинам, уже покидали этот мир, драконы ушли еще раньше, они редко уживаются с гномами в одном мире. Оставались еще кентавры, но они были немногочисленны, и занимали только юго-восточную оконечность нашего материка. Можно сказать, что эльфы здесь были полновластные хозяева, вплоть до трех тысяч лет тому назад.

Откуда здесь появились первые люди, из какого мира, точно не знает никто. Были ли они беглецами от чего-либо, или искателями приключений, или их занесло в этот мир совершенно случайно, нам это неизвестно. Одно понятно, мы не потомки той древней человеческой цивилизации, что существовала здесь, где-то пятнадцать, двадцать тысяч лет тому назад. Когда сюда пришли драконы, этот мир был пуст. Так что, мы врятли имеем какое-то отношение к тем древним людям. Хотя кое-кто считает нас их прямыми потомками.

Как свидетельствуют хроники, первые человеческие поселения появились, где-то на северо-западе континента, на границе современного Ларфа и волчьих племен. Эльфы их всерьез не приняли, гномам же вовсе не было никакого дела до людей. И по прошествии нескольких сот лет, освоившись в новом для них мире, люди начали расселяться по Иктиву. Эти миграции заняли чуть больше тысячи лет, и где-то три с половиной тысячи лет тому назад, появились первые человеческие государства, настоящие полноценные государства, хоть и небольшие. Примерно в это же время начался упадок эльфийской цивилизации, и новоявленные человеческие государства, решили испытать эльфов на крепость. Но они переоценили свои силы и недооценили силы эльфов. Эльфы довольно быстро расправились с наиболее сильными странами, доведя их состояние до первобытных племен. Уцелели лишь небольшие государственные образования, что держались, подчеркнуто дружелюбно к эльфам. Но и их эльфы держали под контролем.

Так продолжалось около пяти сотен лет. Но затем эльфы вдруг начали воевать друг с другом, и это были очень кровопролитные войны. А затем пришел мор. Одна эпидемия за другой, добили эльфийскую цивилизацию. На освободившихся территориях, вновь стали возникать человеческие государства, с каждым разом все более могучие. И три тысячи лет тому назад, стало понятно – Эра эльфов закатилась, пришла Эра людей. Подчеркну – вновь пришла.

Некоторые исследователи считают, что в нашем мире, одни народы, расы, цивилизации, циклично меняют другие. При этом они ссылаются на примеры других миров, где такие циклы заметнее, и где хронологию ведут не один десяток тысяч лет, передавая информацию от одной цивилизации к другой. Что ж, такое предположение имеет право на жизнь, хотя доказательств, что это действительно так, в нашем мире нет. Или мы их не нашли.

И вот, с трех тысяч лет тому назад, на территории нашего континента начали возникать многочисленные государства. Тогда же в наш мир пришли и новые боги. Вначале места хватало всем, и людям, и богам – континент-то огромный. Но постепенно свободных территорий становилось все меньше и все чаще начали происходить войны: за землю и за богов. Новые боги были более справедливы и более сильны, они почти изгнали жестоких старых богов из нашего мира, и сейчас их последние оплоты остались лишь в Ларфе. Там нашли пристанище приверженцы нечистых богов, остальные же народы поклоняются нашим нынешним богам.

Постоянные войны вынуждали страны объединяться, кого добровольно, кого силой. И где-то около двух тысяч лет тому назад, политическая карта мира стала похожа на сегодняшнюю. Возникли крупные государственные объединения, состоящие из многих небольших родственных государств. Самыми крупными были: Княжеский Союз Тарт; Союз Пяти Королей – нынешний Гроброс; и два племенных союза на территории Ларфа и Жерана. На месте империи Реата было слишком много самостоятельных стран и между ними слишком много было противоречий, чтобы они могли объединиться.

Такие государственные образования просуществовали еще около тысячи лет. Но затем снова пришло время перемен. Первые изменения произошли в Жеране. После долгих попыток власть там захватил один из герцогов, его род в то время оказался самым сильным. Так возникло королевство Жеран. Нужно сказать, за время своего существования, в Жеране сменилось уже пять династий. Хоть и сильное королевство, но неспокойное. Дворяне Жерана имеют очень большую власть, и часто используют ее для смены короля.

Но, тем не менее, Жеран стал первым Большим королевством. Большим с большой буквы. Когда вы начнете изучать другие миры, вы поймете, что миров населенных людьми, где существует всего шесть государств, как у нас, не так уж много. Обычным явление является, когда мир поделен на десятки и даже сотни стран, как было когда-то у нас. Многие путешественники по мирам считают, что разделение мира на несколько крупных государств – от трех до десяти, положительно влияет на развитие мира. Хотя и здесь нужна мера. Миры, состоящие из одного, двух государств, особенно мономиры, где всего лишь одно государство, постепенно деградируют. До определенного момента они процветают, а потом резкое падение, развал, непонятно за что войны, и, в конце концов, может наступить полное исчезновение цивилизации. Прямой пример: эльфы, населяющие Иктив перед нами.

Но вернемся в наш мир. Возвышение Жерана потянуло за собой ответную и аналогичную цепочку событий в нынешнем Ларфе и Княжеском Союзе Тарт. В Ларфе к власти пришел граф Ларф, впоследствии, как вы понимаете, ставший первым королем. Правда он на троне задержался недолго и погиб при загадочных обстоятельствах. Примерно в это же время, лорд Кроворос из рода Гратров, правитель княжества Виктания, очень мощного нужно сказать княжества, заключил союз – ставящий князя Виктании на главенствующую роль – более чем с двадцатью княжествами. Так было создано ядро страны. За тридцать лет, лорд Кроворос, путем захвата, подкупа, обмана, и вполне мирных договоров, подчинил себе территорию от Трольих до Межевых гор. Образовалось самое большое современное государство в Иктиве.

Южные княжества оказали неожиданно сильное сопротивление. И оно неудивительно. Правители южных княжеств всегда были более независимыми и строптивыми, чем их северные соседи. Не желая расставаться со своей независимостью, но, понимая, что частью ее все-таки придется пожертвовать, они выбрали себе своего Верховного Князя. А если я забыл сказать, то поправлюсь. Лорд Кроворос, князь Виктании, перед началом своей объединительной роли, был Верховным Князем всего Тарта. Но этого ему показалось мало, ведь Верховных Князей назначали и убирали, и он решил закрепить за собой этот титул навечно. Что впрочем, ему удалось. Так вот, южные княжества выбрали себе нового Верховного Князя, отдали под его руководство объединенные войска, и, обложив разными ограничениями его правление, отправили воевать с северными княжествами.

Нужно сказать, что власть нового императора не везде была прочна, и собрать достаточное количество сил для захвата южных княжеств он не смог. Южный Тарт сумел отстоять свою независимость и сохранил за собой старое название – Союз Княжеств Тарт.

Так на месте самого большого государственного образования, возникло два: империя Виктания и Союз Княжеств Тарт. Это единственный случай в нашей истории, не объединения, а разрушения. Обе державы обвиняли именно своего соседа в развале страны, но это ничего не меняет, вот уже тысячу лет мы живем рядом, но порознь.

На востоке континента так же не обошлось без укрупнения. В Межевых горах имеется только один проход соединяющий запад и восток, перекрыть его легко, так что Союз Пяти Королей мог чувствовать себя в относительной безопасности: если бы не гарпты и кентавры. Воинственные племена гарптов так и не смогли создать собственное государство, их племена слишком разобщены. Но иногда, объединенные общей целью, они большими силами нападали на своих соседей, как людей, так и кентавров. Так что угроза с их стороны была нешуточная. Часто давали о себе знать и кентавры – совершить набег на человеческие территории, было одним из любимейших их занятий, когда они не воевали между собой, разумеется.

Все это держало южные королевства в постоянном напряжении. Подобная ситуация была и на севере. Северные племена частенько теребили северные королевства. И только центральное королевство не подвергалось таким сильным и постоянным напастям. Само собой это королевство быстрей других крепло и развивалось, и называлось оно, как вы уже, наверное, догадались – Гроброс. Империя Гроброс образовалась практически бескровно, в силу обстоятельств, по необходимости. Постоянно выделяя помощь своим соседям, центральное королевство завоевало популярность у простого народа и у многих дворян. Так что, когда одним прекрасным утром король Гроброса объявил себя императором, это почти не вызывало возражений: короли ушли на покой, отдав все полномочия новому императору.

Позже всех образовалась империя Реат. Перед возникшей угрозой со стороны Ларфа и Жерана, а так же морских атак Тарта, разрозненные королевства, княжества, герцогства, графства и баронства юго-запада континента, были вынуждены создавать оборонительный союз, который перерос в империю. Но нужно сказать, что именно в империи Реат, центральная власть наиболее слаба. Структура их государства скорей напоминает Тарт. У них выборный император, причем его кандидатура обсуждается и принимается в трех Кругах. В первый Круг входят короли, во второй князья и герцоги, в третий графья и бароны. И чтобы добиться одобрения всех Кругов, кандидат в императоры должен очень постараться. Простыми угрозами, подкупами и родственными связями здесь не обойтись, нужно быть действительно хорошим кандидатом. Либо наоборот, настолько ничтожным, что такой император давал возможность владетельным дворянам заниматься своими делами, без всяческих помех и оглядок на столицу империи. Обычно такие императоры чередуются – после безвластья приходит черед сильного императора. Правда никому из них так и не удалось основать династию.

Примерно в тоже время, когда образовывались нынешние государства Иктива, создавалось и государство Сконьеры. Сначала это было торговое братство, но со временем у них появился мощный военный флот, и они окончательно оформились как единое государство.

О Волшебном Королевстве мы не знаем практически ничего. Поэтому я ограничусь тем, что скажу, это королевство существует и находится где-то в сердце Трольих гор.

Мало что мы знаем и о ховарах. Имеет ли этот народ центральную власть, или нет, мы не знаем до сих пор. После того как ховарские племена заняли Ховарские горы и обнаружили там кое-что из наследия гномов, они очень возвысились в горнорудных ремеслах, металлургии и кузнечном деле, и стали очень скрытны. Сведенья от туда поступают очень противоречивые, и мы не можем что-то утверждать однозначно.

Вот что коротко можно было рассказать о государствах Иктива. Волчьи племена, северные племена, гарпты, проджи и кентавры, так и не создали своих государств. Они слишком разобщены, и только перед лицом чьего-либо вторжения, или если они сами собираются в набеги, эти племена могут выбирать себе военного вождя. Но это еще не признак государственности.

Более подробно о народах, населяющих Иктив, и государствах нашего мира, мы поговорим на других занятиях.

* * *

Гартош рассматривал карту мира и с удовольствием слушал господина Гектора. Сегодня он увлекательно рассказывал о сконьерах, мореплавателях с острова Керт.

– Сконьеры являются лучшими мореплавателями нашего мира. Они бороздят моря и океаны, от волчьих племен на северо-западе, до империи Гробос на востоке. Сконьеры держат в своих руках все более менее важные морские торговые пути, оставляя остальным только каботажное плаванье.

Гартош поднялся.

– Господин Гектор, а разве ни у кого не возникало желание нарушить их властвование на море?

– Возникало, конечно, и регулярно возникает до сих пор. Но почти все корабли других стран, отдалившись от берега дальше видимости с него, как правило, бесследно исчезают. Как полагают не без помощи самих сконьеров, хотя никаких доказательств этого нет. Сами сконьеры не подтверждают, но и не оправдывают эти слухи, но все указывает именно на них. Именно им выгодна гибель чужих судов.

– А захватить их остров никто не пытается? – полюбопытствовал Алькон.

– И такие попытки были, но очень давно. Остров Керт находится далеко в Срединном океане, и здесь нужны большие морские суда, а таковых нет ни у кого, кроме самих сконьеров, да еще пиратов с архипелага Глиблес.

– А пираты не пытались захватить Керт?

– У пиратов не такой уж и большой флот. Они предпочитают нападать на одиночные суда сконьеров, или их небольшие флотилии. А вот сконьеры нападали на архипелаг Глиблес неоднократно, когда пираты уж совсем наглели. Правда, не всегда такие походы были удачны. Архипелаг состоит из множества больших и малых островов, и в лабиринтах проливов между ними, можно спрятать не один флот. Иногда сконьеры сами едва уносили от туда ноги. Между этими двумя морскими государствами – если сборище пиратов можно назвать государством – ведется непрерывная война.

А вот с другими государствами, у сконьеров взаимовыгодный мир. Их никто не трогает, и почти в каждом большом прибрежном городе, есть их представительства.

– Их не трогают даже гарпты? – задал вопрос кто-то из мальчишек.

– Не только гарпты, но и кентавры – на что уж они воинственны – допускают сконьеров в свои приморские города. А тарты, наши южные соседи, даже разрешили сконьерам построить город-порт, на южной оконечности своей страны. Это единственный город, который эти отважные мореплаватели построили на материке.

– И на Южный материк они плавают?

– Говорят, что плавают. Хотя проверить их слова невозможно, никто, кроме самих сконьеров, не бывал на этом таинственном материке, чьи берега почти всегда скрыты в тумане.

– Мой брат Гнивер говорил, что они в Высшей Академии Магии, недавно пробовали проникнуть на Южный материк с помощью магии, но им не удалось пробить барьер установленный тамошними магами, – проявил обознаность Гартош.

– Все правильно. Такие попытки были неоднократно, но все они прошли безуспешно, а некоторые вообще закончились весьма трагически. Видимо, пока жители Южного материка не решат сами допустить нас в свой мир, мы не сможем туда попасть.

– Выходит их маги сильнее наших?

– Необязательно. Закрыть свою территорию от чужого магического вторжения, гораздо легче, чем такое вторжение сделать. Кроме Южного материка, наши маги не могут без приглашения попасть в Волшебное королевство в Трольих горах. Да и маги Гроброса, Реата, Жерана и Ларфа, при желании могут закрыть от чужих магов часть своей территории.

– А тарты и кентавры?

– У тартов есть неплохие колдуны и колдуньи, но их сравнительно немного, и они все же сильно уступают нашим лучшим магам. Кентавры также не слишком увлекаются магией, хотя являються визначально магическими существами, и яшкаются с ведьмами из мира Верейн.

Гартош с Альконом многозначительно переглянулись.

– Я тебе говорил, что Кентавры сношаются с верейнскими ведьмами, а ты мне не верил, – наклонившись к другу, прошептал Гартош.

– Я думал ты выдумываешь. А откуда ты узнал?

– Катан, рассказал, а ему рассказал друг Гнивера. Они там в своей магической академии и не такое изучают.

Алькон согласно кивнул. Интересные они там вещи изучают. Через шесть лет, когда им исполнится шестнадцать, и их ждет военная академия, вот тогда… Что тогда, не дал додумать Гектор.

– Я вижу студиэрам Гартошу и Алькону не интересен мой урок.

Гартош поспешно ответил.

– Нет, господин Гектор, нам очень интересно все, что вы рассказываете.

– Тогда в чем же дело? О чем вы так увлеченно беседовали?

– Понимаете… – Гартош замялся. – Я объяснял Алькону про ведьм и кентавров.

С пониманием улыбнувшись, Гектор остановил Гартоша.

– Я рад, что мои студиэры знают больше, чем мы изучаем по этой теме. Но все же, вести занятия буду я.

– Извините господин Гектор.

– А сегодня мы изучаем сконьеров, а не кентавров, и уж тем более не ведьм из другого мира.

– Господин Гектор, – решил выручить друзей Вирон, – но все-таки, как такое может быть, что маленькое островное государство, захватило все моря и океаны? Неужели такая могучая империя как наша, или Гроброс, или даже империя Реата, не смогли создать свой могучий флот?

– Я понимаю твое недоумение Вирон. Во-первых, остров Керт не такой уж и маленький. А во-вторых, когда-то у нас действительно был могучий флот. Это было сотни лет тому назад, когда мы и тарты были еще единым государством. Такие же флоты были и у других больших государств. Но после того как наше государство распалось на два: Тарт и Виктания, мы потеряли почти все удобные гавани. Нам удалось отвоевать только небольшой выход к морю, где держать большой флот невозможно.

– А остальные государства?

– Остальные страны, потеряли свои корабли, в основном в результате войн. Вот тогда сконьеры и возвысились, как морское государство. К тому же им покровительствует Наистер – морская богиня.

– Боги решают все, – вспомнив услышанное где-то изречение, глубокомысленно произнес Гартош.

– Не все, но многое, поправил его Гектор.

* * *

Чем старше становились студиэры, тем разнообразней и сложнее становились их занятия. Естественно будущие военные не могли обойтись без знаний по лекарскому делу. Лекари обучали их, как быстрей и лучше налаживать повязки при ранениях, как останавливать кровь, какие при этом принимать травы и минералы, какие использовать заговоры, как распознавать редкие заболевания, которыми можно заразиться в военных походах.

На несколько дней, в сопровождении лекаря и нескольких старших студиэров лекарей, группа, в которой занимался Гартош, отправилась в ближайшие горы на сбор лекарственных трав и минералов.

Для двенадцатилетних студиэров это стало захватывающим приключением, где можно подучится, как теории, так и практике. Иногда мальчишки, стараясь выделиться, и превзойти друг друга, забирались за каким-нибудь редким растением или минералом в самые неприступные места, нередко сваливаясь со скал, или проваливаясь в расщелины. Без повреждений в таких случаях не обходилось. Вот тогда и начинались практические занятия. Студиэры сами готовили целебные мази и напитки, и с удовольствием оказывали друг другу первую помощь при легких повреждениях, а тяжелых в этом походе не было – как-то обошлось. Если не считать что Формер, сын лорда Порга, объелся каких-то аппетитных с виду ягод, и всю обратную дорогу, несмотря на заговоры лекаря, маялся животом, а лекарство нашлось только при возвращении в студию.

Неудивительно, что такие походы способствовали лучшему изучению наук.

Маг-лекарь Толтур в походы студиэров не водил, у него были свои способы обучения врачеванию.

– Все то, чему вас обучают обычные лекари, конечно, хорошо. Нужно знать и уметь, как правильно наложить повязку, какие нужны мази, и так далее. Но! Но. Во-первых, не всегда есть под рукой все необходимое, а во-вторых, не всегда есть время, чтобы заниматься обычным врачеванием. И в пылу битвы нам поможет что? Вирон.

– Магия, – без запинки ответил студиэр.

– Правильно, магия. Не все из вас могут пользоваться лечебной магией в полную силу, но я постараюсь, чтобы вы научились как можно большему. Господин Листир уже работал с вами, чтобы развить ваши магические способности, теперь попробую кое-что добавить и я. Вы уже слышали, у каждого человека в голове есть особая область, отвечающая за магические способности. У многих она разблокирована, а некоторым нужно помочь ее растормошить. Что я сегодня и попытаюсь сделать.

– При этом часто лопается голова, – шепнул сидящему впереди Алькону Гартош.

Тот заговорщески подтвердил.

– Я уже знаю.

Сидящий рядом с ним Формер побледнел и нервно заерзал на скамье. У Формера слишком плохо получались все магические действия, и они – магия и Формер – питали друг к другу взаимную антипатию.

– Итак, с кого начнем? Пожалуй, с тебя, Формер. По части магии ты пасешь задних.

– Нет! – вскочил Формер. – Я не хочу!

Группа разразилась хохотом. Толтур удивился:

– Почему?

Формер скосил глаза на Гартоша.

Примечания

1

Шет – примерно равен шагу взрослого человека

2

Фарт – мера длины, равна ширине мужской ладони. В шете – семь фартов.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.