Последующие вопросы были вычеркнуты из повестки нервных бдений в туалете. Дарк знал, что как минимум два часа он будет находиться в абсолютной безопасности. Лорд-Вампир явно запретил слугам предпринимать активные действия. И правда, вряд ли парочка вампириц не старше сотни лет решилась бы атаковать опытного моррона, да еще в самолете, на высоте одиннадцать с половиной тысяч метров, когда маленькая дырочка в обшивке может стоить жизни всем пассажирам и экипажу. Конечно, некоторые «дети ночи» умели трансформировать свое тело и превращаться в мерзких, отвратных летучих мышей, но любая мышь, будь она хоть сто раз летучей, мгновенно превратится в сосульку за бортом, где температура была не выше минус сорока градусов по Фареллу. Перспектива скорой встречи с кланом полесских кровососов тоже не пугала моррона. Он был уверен, что собьет девиц со следа еще при проходе таможенного контроля, а их хозяин хоть опытен и мудр, но не всесилен, он не сможет предвидеть все. «Самбина. – Дарк был почти на сто процентов уверен, что слежкой за ним руководила его старая знакомая, аристократически утонченная и томная графиня, любительница светских развлечений и полуночного созерцания луны. – Она не сможет руководить поисками издалека, она не сможет сказать своим деткам, какой я сделаю шаг сразу по прилете… по крайней мере я сам этого еще не знаю!»

Несмотря на весьма оптимистичный настрой, Дарка немного смущал тот удручающий факт, что он не почувствовал присутствия вампиров, сидевших всего в каких-то нескольких метрах за его спиной. Обычно интуиция не подводила, он всегда чувствовал приближение опасности, но в этот раз шестое чувство подвело.

«Ну и черт с ним! Будем считать, что я просто не в форме», – покончил с размышлениями Дарк и, к великой радости топтавшегося под дверью толстячка, покинул уютную обитель.

Вместо того чтобы спокойно прошествовать на свое место и, закутавшись в пушистое одеяло, проспать оставшиеся до посадки полтора часа, моррон с ехидной улыбкой на лице направился к местам вампиров. Его мозг в последние сутки усердно и много работал, теперь он требовал от хозяина развлечений. Грех не пуститься в веселые проказы, когда точно знаешь, что останешься безнаказанным.

Хотя ему уже однажды довелось без особых усилий обмануть «топтунов», Дарк высоко оценил умение девушек маскироваться. На вокзале вампиры походили на привлекательных, но стесненных в средствах студенток или продавщиц, на эротические полуфабрикаты, из которых при умелом приготовлении мог бы получиться толк. Невзрачные одежды для низшей ступени среднего класса скрывали красивые, отлично натренированные фигуры и превращали девушек в обычных, замученных житейскими невзгодами и дурным характером близких сереньких мышек из толпы. Миловидные личики, которые до конца так и не удалось испортить дурными прическами, конечно, привлекали взгляды мужчин, но не могли удержать их надолго. «Симпатюшки, но таких много, твердая семерочка по десятибалльной шкале», – сказал бы придирчивый ценитель женской красоты, прошел бы мимо и посчитал ниже своего достоинства оглянуться.

Сейчас же вампиры преобразились. Легенда слежки требует порой в корне изменить внешность и из опрятной простушки с окраины города превратиться в сказочную королеву или по крайней мере в роковую женщину – разбивательницу хрупких мужских сердец. Черные мешковатые брюки для повседневной носки и цветные плащи, сезона два назад потерявшие новизну и свой первозданный цвет, сменились элегантными деловыми костюмами, которые одновременно придавали девушкам строгий, не располагающий к флирту вид и подчеркивали восхитительные прелести их фигур. Прически, макияж, манера гордо держать красивенькие головки и прочие мелочи антуража тоже в полной мере соответствовали бытовавшему в обществе представлению о преуспевающей коммерц-леди. Лучшее прикрытие для поездки в Полесье было трудно придумать. Как охотник в зависимости от особенностей местности и погодных условий меняет теплые меховые ботинки на высокие болотные сапоги, так и вампиры сменили походный камуфляж. Студентки и продавщицы на самолетах не летают, да и маленькая страна на северо-востоке не походила на курорт. В это забытое Богом и прогрессом захолустье могли отправиться только клерки среднего звена крупной компании или банков, по неосмотрительности открывших в Урве филиалы и представительства. Уважающие себя карьеристы командировку в Полесье считали ссылкой, первым предупреждением со стороны руководства фирмы, что работу пора менять. Исключение составляли лишь ревизоры, из года в год бесплодно пытавшиеся поймать на воровстве прожженных местных управляющих.

Каждая роль требует хотя бы частичного отрешения от собственного «я» и перевоплощения, сменить одежды недостаточно, чтобы стать другим человеком. В настоящее время вампирицы умело разыгрывали из себя преуспевающих коммерц-матрон, а новое обмундирование Дарка весьма располагало к наглым выходкам и хулиганскому поведению, так типичным для главарей подростковых банд и прочих темных личностей, только начинающих свое восхождение к большим деньгам и возможностям из грязных трущоб и куч смрадных отбросов.

Женщины продолжали разговаривать и потягивать вино, со спокойствием и хладнокровием профессиональных агентов разведки игнорируя перемещения жертвы по салону. Они даже не посмотрели в сторону Дарка, когда он, немного шатаясь, приблизился к их креслам. Однако Аламез уже тоже свыкся со своей ролью, и этот незначительный факт его нисколько не смутил. Бесцеремонно сбросив на пол с третьего сиденья в ряду дамские сумочки, моррон громко рыгнул вместо приветствия и рухнул в опустевшее кресло.

– Ну что, тетеньки, знакомиться бум?! – вопросил молодой грубиян, вальяжно вытянув ноги и похотливо прищурясь.

Непредвиденная активность жертвы смешала карты охотников, мелкий удар маленького молоточка изобретательности вдребезги разбил толстое стекло заученных правил и логически обоснованных стереотипов поведения. Дамы многозначительно переглянулись, возможно, даже вступили в телепатическую связь. Они не знали, как вести себя дальше, и, не найдя спасительного ответа, решили и дальше придерживаться старой легенды.

– Молодой человек, что вы себе позволяете?! – возмутилась шатенка в сером офисном пиджаке и довольно короткой юбке.

– А ну пошел отсюда, хам! – писклявым голосом завизжала ее менее сдержанная напарница, по-девичьи слабо и неумело пытаясь столкнуть приставалу с кресла.

– Ну-ну, спокойней, девоньки, спокойней, – рассмеялся Дарк, не реагируя на толчки, и попытался дотянуться до откупоренной бутылки, стоявшей на откидном столике у иллюминатора. – Умерьте пыл, козочки, он вам еще понадобится, если щас до чего путного договоримся!

Звонкая пощечина обожгла правую щеку, Дарк зажмурился и закусил нижнюю губу, вполне достоверно изображая вспышку гнева, которая непременно бы возникла у любого третьесортного приставалы, ощутившего страстное прикосновение женской руки. Любовью не пахло, но удар был пылким, да и ненависти в ладонь было вложено много, пожалуй, даже чересчур много. Моррону почти удалось вывести блондинку из себя, еще немного усилий, чуть-чуть побольше хамства, и красавицы не выдержат игры: сбросят личины и покажут свои истинные лица.

– Послушайте, разве непонятно, ваше присутствие нежелательно! Немедленно оставьте нас в покое, а то позовем на помощь! – пыталась уговорить Дарка шатенка, в то время как ее подружка не оставляла надежду силой выпихнуть наглеца из кресла.

– Ну что ты так пыжишься, сладенькая моя, – просюсюкал Дарк блондинке, подражая манере заботливой мамаши, пытавшейся уговорить расшалившегося младенца. – Ты же себе бобошеньки сделаешь, иди лучше к дяде на ручки!

Левая рука моррона, как змея, быстро обхватила блондинку за плечи, а правая скользнула девушке под колени, один резкий рывок на себя, и гибкое тело вампира продолжило борьбу за независимость уже в крепких объятиях Дарка. Под хаотично сыпавшимися на голову ударами девичьих рук кепка свалилась на пол. Аламез захохотал. Неизвестно, что его рассмешило больше: звонкие шлепки по лысине, выражение лица стиснувшей от злости зубы шатенки, титанические усилия извивавшейся в его руках блондинки, старающейся сдержать клокотавший в груди гнев и колотить пьяного наглеца по-женски слабо, а не в полную силу, или неповторимая по предсказуемости реакция окружающих. Бортпроводницы поспешили ретироваться в носовую часть самолета, а сидевшие поблизости пассажиры отвернулись к иллюминаторам, посчитав, что разразившийся в какой-то паре метров скандал настолько незначителен и суетен, что не сможет отвлечь их от созерцания звездного неба, на котором вот-вот должен был появиться космический корабль таинственных пришельцев.

Дарк чувствовал азарт и вдохновение, ему было легко, нервное напряжение неожиданно спало, он готов был веселиться дальше и устроить настоящий спектакль, но его грандиозным планам помешала оставленная без мужского внимания шатенка.

– Хватит, Аламез, немедленно прекрати! – прошептала девушка, откидывая назад съехавшую на лицо прядь волос. – Давай без клоунады обойдемся, чего ты хочешь, чего к нам пристал?!

– Вот так бы давно, девоньки, просто и душевно, я же сразу предложил познакомиться, – невозмутимо произнес Дарк, разжав руки и выпустив на волю изрядно потрепанную блондинку. – Благодарю, милая, за незабываемые впечатления, звон твоих нежных ладошек о мой «тамтам» еще долго будет стоять в ушах, удары острых каблучков по ноге тоже были на высоте!

– Сам виноват, идиот! – огрызнулась девушка, поправляя блузку, а затем быстро нагнулась, ловко подхватила с пола сумочку и, по-армейски печатая шаг, направилась в туалет.

Конфликт был исчерпан: пассажиры вздохнули с облегчением и наконец-то решились оторвать взгляды от порядком надоевшей темноты за иллюминаторами, в салоне вновь появились услужливые бортпроводницы.

– К чему весь этот шум, зачем? – устало повторила вопрос шатенка, смотря Дарку прямо в глаза. – Чего ты добился, кроме того, что теперь весь этот сброд будет тыкать в нашу сторону пальцами?

– Не сброд, а стадо, – поправил моррон вампира. – Кажется, так твои сородичи привыкли классифицировать группу людей. Кстати, хотелось давно спросить, да вот случай как-то не подворачивался, разве ваши наставники не учат уважать тех, кто «…дает кровь насущную»? – процитировал Дарк известное изречение одного из членов Ложи. – Твой Лорд, к примеру, соблюдает указы Ложи или так, от случая к случаю?

– Как она может не соблюдать законы, которые сама же и пишет? – ответила девушка и тут же испуганно осеклась, сообразив, что попалась на хитрую уловку.

Лицо Дарка расплылось в широкой улыбке. Он узнал, что хотел, слова вампира подтвердили его предположение. Хозяином девушек была женщина. В Ложе было всего четверо женщин Лордов, если, конечно, вампиров можно было различать по полам. Этот вопрос часто обсуждался в среде морронов, и однозначного ответа не было, но Дарк никогда не придерживался радикальных суждений, поэтому и считал кровососа женщиной, если она, естественно, соответственно выглядела. К примеру, пол его собеседницы не подвергался сомнению: высокая, стройная, длинные волосы и чарующий взгляд, не говоря уже о божественной улыбке немного пухленьких губок.

Четверо Лордов, круг претендентов на роль главного охотника за его головой был максимально сужен. Карвия Деноль занималась наукой. Попытки доказать, прежде всего себе самой, что вампиры являются древнейшей расой и расой вообще, были для нее куда важнее всех мелких житейских дрязг вместе взятых. Марталуна посещала Старый Континент лишь в исключительных случаях, уже лет сорок она не покидала далеких Каргапольских островов. У Франсии Нивалы неожиданно вспыхнули чувства к смертному, и страстный роман, напоминавший больше детские шалости с едой, отнимал все ее время и силы. Оставалась только Самбина.

– Больше ничего не скажу, – решительно заявила девушка, беря сигарету и наливая бокал вина.

Шок прошел, дальнейшие расспросы не привели бы к результату. Можно было долго запугивать врага, препираться, опуститься до взаимных оскорблений или, что еще хуже, пуститься в бессмысленные дебаты на повышенных тонах.

– А больше и не надо, – Дарк мило улыбнулся и встал, собираясь уходить, – я узнал, что хотел, хотя есть еще один вопрос… как тебя зовут?

– А это еще зачем? – Девушка растерянно улыбнулась, а затем с ее красивых губ слетело мелодичное имя: – Миранда.

– Так вот, Миранда, – произнес Дарк на прощание, – передай Самбине, что вы гоняетесь не за тем, а еще… – Моррон сделал паузу, сомневаясь, стоит ли облачать в форму пустых, ничего не значивших слов, то, что крутилось у него в голове и стремилось прорваться наружу. – Ты мне нравишься, как женщина нравишься, не знаю почему… Не исполняй свой долг перед кланом слишком рьяно! Я задавлю каждого, кто встанет на пути, и мне абсолютно плевать, сколько убийц подошлет ваша паршивая Ложа. Морронов я постараюсь не убивать, а резать вампиров – просто и весело, как давить тараканов!

Закончив пафосную речь, Дарк развернулся и пошел к своему сиденью, не упустив по дороге возможности хлопнуть по упругим ягодицам возвращавшуюся из туалета блондинку. Впервые за долгие годы он чувствовал себя дураком, опустившимся до уровня напыщенной и глупой бравады, хотя его репутация, конечно же, заставила Миранду отнестись к предупреждению серьезно.

Во время разговора с ним что-то случилось. Возможно, он потерял контроль над своими чувствами и сказалось долгое отсутствие близкого общения с женским полом, а может быть, просто накопившаяся усталость временно снизила приобретенный иммунитет к «очарованию вампиров». Как бы то ни было, но Аламез не сомневался в себе. Спонтанный всплеск давно дремавших чувств никак не отразится на грядущих событиях.

Самолет начал медленно заходить на посадку. Загоревшаяся надпись «Пристегните ремни» имела для Дарка другой, более глубокий, смысл. «Внимание, передышка закончена, приступаем к боевым действиям!» – прочел моррон между светящихся строк.

Глава 7

Гарпун судьбы

«– Двое у входа, остальные за мной! Пошевеливайтесь, увальни, быстрее-быстрее, не дрейфить, святые с нами! – командовал граф Кальвирия бледными, но еще не оробевшими до стадии дезертирства солдатами. – Мартуас, Фальк, прикройте сзади! Следите за боковыми проходами, арками и темными местами! Стреляйте на звук, не ждите, пока враг появится! Эти твари любят прятаться и нападать со спины!

– Слушаюсь, господин! – по привычке бойко отрапортовал лучший стрелок отряда, одноухий Мартуас, проклиная про себя тот злосчастный день, когда, убегая от карточных долгов и прочих курьезов опасной воровской жизни, записался в Орден.

Небольшой отряд во главе с графом начал медленно продвигаться вниз по винтовой лестнице, ведущей на нижний ярус заброшенного храма. Не считая оставшихся наверху, их было всего семеро: трое благородных рыцарей и четверо солдат; горстка отважных храбрецов, решивших бросить вызов грозному чудовищу, дремавшему многовековым сном в оскверненной обители. Свет факелов, лязг железа и топот людей разогнали мрак и спокойствие подземелья. Удары подкованных каблуков о каменные ступени гулким эхом отдавались в ушах смельчаков, готовых пожертвовать жизнями в борьбе со Злом. Впереди были мрак, ужас и смерть, позади оставались жизнь, тепло и солнце. Солдатам Ордена не хотелось умирать, но они, превозмогая страх, шли навстречу судьбе, полные решимости найти и уничтожить чудовище, спящее в своем логове.

– Во имя Добра, во имя Света! – тихо шептали губы графа Кальвирия. – Ты не уйдешь от меня, мразь! Я вытащу твои полусгнившие кости на свет и буду наслаждаться, когда лучи солнца медленно и мучительно испепелят твою бренную плоть. Я покончу с тобой, клянусь именем…»

Девушка чертыхнулась и выключила приемник. В отличие от большинства ее знакомых, обычно слушающих музыку за рулем, Диана терпеть не могла оглушающие звуки ударников и визгливо-слезливые завывания сексуально озабоченных особ обоих полов, которыми кишели радиоволны, Нежные звуки классической музыки усыпляли, а мелодии его величества короля блюзов саксофона погружали в воспоминания, чересчур сладостные, чересчур расслабляющие, а значит, мешающие работе.

Ответ на сложный вопрос: «Что слушать в дороге трудоголику-полицейскому?» нашелся случайно. Как-то, обреченно крутя ручку приемника, девушка нашла интересную частоту. «Литературное радио», малоизвестная виверийская радиостанция из маленького провинциального городка, вопреки всем правилам и тенденциям рынка, не гналась за популярностью и не засоряла эфир низкопробными хламом. Мужчина и женщина средних лет с хорошо поставленными голосами попеременно читали радиопьесы с девяти вечера до четырех часов утра, то есть как раз в то самое время, на которое в основном и приходились ее утомительные, многочасовые переезды. Звуки мягкого, спокойного голоса как нельзя лучше разгоняли усталость и снимали стресс, но и одновременно помогали автопутнику не заснуть, пока глаза следят за усыпляющей лентой дороги, а руки покоятся на руле. Старые, уже давно вышедшие даже из гимназических программ произведения прошлых столетий держали в напряжении и давали силы доехать из злосчастного пункта «А» в проклятый городок «Б».

«Мартисон, Орковилс, Дэлькалит, Артур Конье… в их книгах был смысл, прозорливые идеи и непредвиденные повороты сюжета; любовь, теплота, доброта, какие-то особенные, едва уловимые мелочи, создающие неповторимый колорит прошлого, – размышляла Диана, с горечью констатируя примитивизм и шаблонность мышления нынешнего поколения литераторов. – Раньше играли на чувствах, а теперь на страстях. Писатели прошлых лет старались взбудоражить эмоции, растрогать, на что-то подвигнуть людей, а теперь только веселуха на уме. Кровь, стрельба, секс – вот три кита современного бумагомарательства, а лучше всего – кровавый секс во время стрельбы! – Девушка едва заметно улыбнулась, ее богатое воображение попыталось воссоздать идеальный кульминационный момент современного произведения, то есть сцену, оптимально сочетающую в себе три принципа коммерческой литературы. – Нет, стой, Диана, вдарь по тормозам, куда-то тебя не туда занесло! Ты же полицейский, а не сумасшедший маньяк-насильник!»

Девушка сбавила скорость, прижалась к обочине и остановила энергомобиль. Правая рука потянулась к термосу с кофе, а левая немного ослабила натерший подмышку ремешок кобуры. Десять часов вечера, окрестности Гуппертайля, до аэробазы Мальфорна оставалось более четырех часов езды. Спецприемник уже в течение целого часа фиксировал сигнал маяка на одном и том же месте. Цель была на аэробазе, а значит, в скором времени непременно «помашет крылом» в неизвестном направлении. «Все равно не успеть, можно немного и отдохнуть», – пришла к неутешительному выводу девушка, умудрившись налить в стакан горячую жидкость из термоса и при этом не обжечь пальцы.

Вечер был под стать целому дню – неудачным. Даже пьеса сегодня была отвратительной; какие-то бредовые фантазии на тему далекой рыцарской поры. Примитивный сюжет, плоские, однобокие персонажи и ярко выраженный религиозный уклон. Где-то далеко-далеко, в неизвестной стране на краю света, в заброшенном храме спит могучее древнее Зло. Просыпаясь раз в сотню лет, оно принимает форму человека, выходит на свет Божий и начинает обедать мирными обывателями. Насытится, разомлеет и уходит дрыхнуть опять, как будто у Зла дел других нет. Но однажды, к несчастью омерзительной бяки, находится несколько насквозь положительных воинов: сильных, решительных, благородных, посвятивших свои жизни служению Добру. На этот раз ими оказались благородные рыцари из выдуманного Ордена.

Усиленное нагнетание страха, кровавые сцены, чередующиеся с рассусоливаниями на избитые темы: «Борьба Добра со Злом», «Можно ли убивать во имя Добра?» или «Каким должен быть настоящий человек?», типичны для подобных творений. В конце концов положительные герои побеждают, а монстр повержен. Благородный рыцарь запирает мерзавца-людоеда в склепе, поскольку автор лелеет в душе надежду накропать такое же убогое продолжение. Естественно, попутно хороший дядя с мечом наперевес спасает приготовленную на ужин принцессу. Сухо, серо, скучно, написано на скорую руку…

Старший инспектор Континентальной полиции Диана Гроттке не верила в чудеса, Бога и страшных монстров. С точки зрения двадцатипятилетнего полицейского, самыми злыми существами на земле были люди, те самые кровожадные, подлые, гадкие, омерзительные подонки, которые загубили ее молодую жизнь, опошлили наивные девичьи идеалы и представления о справедливости.

Животное, какими бы длинными ни были его когти и острыми клыки, никогда не убивает без причины. Голод, самозащита, борьба за право продолжения рода – весомые аргументы в процессе выживания каждого существа. Власть, деньги, положение, ревность, ненависть – более продвинутые, но, по сути, те же самые параметры естественного отбора. Эти мотивы преступлений можно понять и принять, но когда малолетний король подворотен вышибает из дробовика мозги первому попавшемуся прохожему только ради того, чтобы скоротать скучный вечерок, это уже переходит все границы разумного и объяснимого.

Ирония судьбы заключалась в том, что чаще всего именно мерзавцев ей и приходилось защищать по долгу службы. Конечно, на свете много хороших, порядочных граждан, чтящих законы, обычаи и не причиняющих вреда другим, но так уж сложилось, что в ее практике на одного безобидного да невинного приходилось более десятка отпетых негодяев, грызущихся между собой за лучшее место под солнцем. По какой-то странной случайности, а может, наоборот, закономерности, судьба часто подкидывала Диане парадоксальные, комичные сюрпризы. Она находит угнанный энергомобиль, а на следующий день осчастливленный владелец грабит банк. Мелкие воришки-гастролеры обкрадывают дом уважаемого в криминальных кругах города шулера. Известный наркоделец вместе со своей охраной погибает от рук обкурившихся его же травки подростков. Смазливую вертихвостку насилуют на дискотеке, а она в отместку совращает отца и младшую сестренку дружка, решив для пущей пикантности заразить их неприличной болезнью, специально подцепленной накануне от третьего, совершенно непричастного к этой веселой истории лица.

Тем, кто ищет правду в жизни, не место в полиции. Это работа не для веснушчатых идеалистов, а для холодных, черствых индивидуумов, роботов, а не живых людей с чувствами и эмоциями. «Я не слуга закона, не профессиональный борец за справедливость, а просто регулировщик радикальных человеческих конфликтов», – пришла к неутешительному выводу Гроттке к концу первого года службы в полиции.

Коллеги по ОСР, Отряду специальных расследований Континентальной полиции, не разделяли пессимистичных воззрений строгой блондинки, прятавшей природную красоту за лацканами длинных, мешковатых пиджаков, более походивших на картофельные мешки с прорезями для рук, нежели на одежду.

«Мадам слишком долго жила среди трущоб и привыкла к отбросам», – любил подшучивать над ней весельчак Род-Риго, намекая на двухлетнюю службу Дианы в 1787-м континентальном округе – рабочих кварталах Альмиры.

«Твой юношеский, точнее девичий максимализм скоро пройдет. Не борись с ним, он сам исчезнет, как прыщи у подростка, ставшего мужчиной, – успокаивал пытавшуюся с пеной у рта доказать свою правоту Диану седовласый северянин Свен. – Просто перетерпи какое-то время!»

«Тебе нужно больше отдыхать и чаще развлекаться, милая, – советовал любимец женщин вивериец Луиджио Альваро, широко улыбаясь и лукаво смотря на нее сквозь щелочки прищуренных глаз. – Не забывай, ты красотка, лакомый кусочек… Сделай макияж, носи более облегающее и менее длинное, и ты увидишь, радость моя, как жизнь перестанет быть скучной и серой, она откроется перед тобой совершенно с иной стороны!»

«Милые мои коллеги, друзья, братья… как же мне вас не хватает! Так паршиво и одиноко, что хочется выть!» – печально вздохнула Гроттке и еле успела смахнуть со щеки слезу, уже собиравшуюся шлепнуться в стакан с остатками остывшего кофе.

Два года назад она пришла в ОСР, тогда их было пятнадцать, пятнадцать лучших полицейских агентов, подчинявшихся напрямую Главе Континентального Конгресса и расследовавших самые крупные преступления. По правде говоря, они не занимались расследованиями в привычном смысле слова. Расследовать – значит работать с уже чем-то совершенным, чего нельзя предотвратить, их же целью было бить с опережением, пресекать заговоры, преступления и крупные финансовые махинации еще в стадии их подготовки, не давать злоумышленникам осуществить преступные замыслы, искоренять причины, а не ликвидировать последствия.

Наверное, об их работе можно было снять неплохой фильм, зрелищный, эффектный, захватывающий, да вот только рассказать скучающим без хороших сценариев режиссерам об их службе было уже некому. Родриго и его напарница Энтра погибли год назад. Раскручивая ловкие махинации известного шеварийского финансиста, они случайно перешли дорогу намбусийской спецслужбе. Свен утонул в батискафе невдалеке от юго-западного побережья Континента. Что заставило его спуститься под воду на глубину более пятисот метров, так и осталось загадкой. Рамису застрелили, самолет Антура разбился в горах. Смерть преследовала их, ОСР нес потери, но упорно продолжал борьбу: до конца, до последнего агента.

И вот полгода назад наступил тот злосчастный день, когда шестерым оставшимся в живых членам отряда поручили дело пищевого магната Огюстина Дора. Персона Дора привлекла внимание Конгресса неспроста. Один из самых богатых и влиятельных людей Старого Континента вел себя весьма странно, нетипично для лиц его круга и положения. Он был всегда на виду, но не стремился во власть. Многие влиятельные политики пытались свести с ним знакомство и «подружиться» для ведения совместных дел. Однако двухметровый великан изящно избегал случайных встреч на кортах, раутах и приемах. Министры, сенаторы, лидеры правящих партий не могли пробиться сквозь несокрушимую, многослойную стену из пресс-секретарей, помощников, ассистентов, советников и заместителей по различным вопросам. В то же время замкнутый бизнесмен весьма щедро финансировал мелкие организации, которые никогда не играли, да и вряд ли когда-нибудь стали бы играть весомую роль в общественной жизни: «Континентальный союз геологов», «Филанийская ассоциация добровольных мусорщиков», «Исследователи морского дна», «Общество защиты исторических памятников», «Шеварийская ассоциация домохозяек», «Герканский союз покинутых жен»…

Аполитичность магната была непонятна, но не могла стать причиной для начала расследования. Щедрость вполне объяснялась рекламными целями, но сама стратегия развития крупнейшей компании Континента оставалась неразрешимой загадкой. Человек, создавший мощную пищевую империю, безрассудно выбрасывал огромные деньги на ветер. Семьдесят процентов прибыли корпорации направлялось на финансирование заведомо убыточных проектов. Казалось, Дор специально разыскивал самые глупые, абсурдные идеи по всему Континенту, чтобы потратить на них лишние деньги: осушение болот Альтрунсии, производство энергомобилей нового поколения в Полесье, строительство энергетического комплекса в Намбусе.

Одно дело подкинуть несколько десятков тысяч представителям нежизнеспособных общественных организаций, и совершенно другое – транжирить миллиарды. Никто не мог понять замыслов пищевого короля, но в тоже время никому не приходило в голову обвинять его в глупости. Непонятные, алогичные действия солидных персон пугают, и поэтому автоматически становятся объектами расследования.

Шестеро агентов стойко пережили два месяца скучной, изматывающей кабинетной работы. Анализ финансовых потоков, отслеживание политических тенденций и закулисных игр денежного воротилы; головные боли, постоянно слезящиеся глаза, рези в пояснице от многочасового сидения в кресле, несметные галлоны выпитого кофе, разговоры, обсуждения, отчеты, мозговые штурмы… Как это было уже далеко, нереально, призрачно, отрешенно, как в чужой жизни, тихой, спокойной, желанной…

Наконец-то им удалось получить результат, тонкую ниточку, ведущую к центру интриги и обрывающуюся на границе Шеварии. Хотя бы раз в полгода каждый из председателей нелепых ассоциаций и союзов посещал горные курорты Шеварии, гораздо чаще бывали там руководители инвестиционных прожектов. После того как было установлено, что все они проходили курс лечения в закрытой клинике возле маленького городка Монтеранк, сомнений уже не было: речь шла о крупном и хорошо подготовленном заговоре, но вот только каком?

Дальнейшее просиживание штанов в штаб-квартире ОСР было бессмысленно. В Мальфорне остался лишь Альваро. Вместе с Карлом Альтмайером, сменившим фамилию на Альтфукс, а любимый кожаный плащ на униформу контролера Управы железнодорожных путей сообщения, Луиджио координировал действия агентов, разъехавшихся по удаленным уголкам Континента.

Диане в который раз не повезло, ей достался Намбусийский энергетический комплекс. Десять квадратных километров многоэтажных зданий, производственных корпусов, ангаров и вспомогательных сооружений грозно возвышались над ровным ландшафтом южно-намбусийской пустыни.

Невыносимая жара, палящее солнце, налетающие неизвестно откуда песчаные бури делали жизнь отвратной, а наружное наблюдение – почти невозможным. Для проникновения внутрь комплекса требовалось время. Сначала нужно было определить слабые места в системе охраны, а уж потом предпринимать активные действия. На протяжении долгих двух с половиной месяцев Диана изображала студентку-археолога, самозабвенно перекапывающую тонны песка возле каких-то старых развалин. Только каждый день рискуя получить солнечный удар и натирая ладони о растрескавшийся черенок лопаты, можно было безнаказанно находиться всего в километре от внешнего периметра объекта, охраняемого не хуже, чем завод по производству банкнот. В самое жаркое время суток девушка отсиживалась внутри спецфургона, оснащенного довольно мощным кондиционером и замаскированного под передвижную археологическую станцию. Она не знала назначения и названий большей части замысловатых инструментов и хитрых приспособлений, которыми приходилось работать на глазах у наблюдавших за ней через бинокль охранников.

Грязь, пыль, жажда, обгоревшая кожа и внушительные мозоли на руках оказались напрасными жертвами. За время «раскопок» она так и не увидела ни одного грузовика, подвозящего к комплексу стройматериалы, хотя, по заверениям прессы, второй этап строительства был в полном разгаре. Она составила подробную схему наружной сигнализации, изучила систему видеонаблюдения и график движения патрулей и только потом наконец-то решилась проникнуть на территорию стройки.