Тело повело в сторону, и Марион очутился на полу. Невнятно пробормотав что-то про матерей тех придурков, кто выложил эту часть пола кафелем, а не устлал лепестками роз и мягким ковром, диспетчер выполз на позицию, с которой был хорошо виден монитор радара. Предположение профессионала, не потерявшего навыков даже в мертвецки пьяном состоянии, оправдалось: на радаре мерцала еще одна точка, но на этот раз синяя, обозначавшая в соответствии с международной классификацией борт класса «А», то есть большой самолет, предназначенный для перевозки до четырехсот пассажиров.

Точка вдруг прекратила кружить и двинулась прямо к центру. Послышался нарастающий гул, в оконных рамах задребезжали стекла, это интерконтинентальный транспортник быстро снижался, заходя на посадку под углом не менее 70 градусов. Сумасшедшего пилота явно не смутил тот факт, что морально устаревшая полоса старгородской аэробазы, хоть и пребывала в сносном, по полесским меркам, состоянии, но была слишком коротка и не рассчитана на прием самолета подобного класса.

Хмель моментально выветрился из головы диспетчера, но вот к телу так и не вернулось умение стоять на ногах. После тщетных попыток подняться Марион, лежа на полу, развернулся на сто восемьдесят градусов и пополз к блоку радиосвязи. Стремление предупредить об ошибке одного беспечного «летуна» и его пассажиров перевесило обиду на все человечество.

Неизвестно, сколько понадобилось времени единственному работнику ночной смены, чтобы преодолеть долгий путь в три с половиной метра, а затем еще и осилить подъем на стул, но, когда цель была достигнута, многотонный транспортник уже взлетал, а рядом с развороченной взлетной полосой уже не было таинственных фургонов.

Пьянство – порок, оно вредит, но иногда невидимые ангелы-хранители используют именно его, чтобы уберечь подопечных от роковых ошибок. Марион пропустил эффектное зрелище – он не увидел «воронов», когда они пересаживались в фургоны, – но зато он остался жив.

Глава 21

Муки совести

Цифры, цифры, цифры, проклятые цифры, они сводили с ума и неоднократно вызывали у Дианы спазмы сосудов, которые отважно глушились через каждый час увеличивающимися дозами принимаемых таблеток. Шестнадцатизначные номера счетов, девятизначные коды организаций рядом с их причудливыми наименованиями и длинные столбцы сумм с бесконечными нулями воспринимались затуманенным взором девушки как огромное математическое пятно, запачкавшее сразу целых восемьдесят семь листов белоснежной канцелярской бумаги.

Полночь давно миновала. Гостиничный номер, в котором каждая вещь напоминала о недавней гибели Дарка, походил на комнату студенческого общежития в последнюю ночь перед сдачей экзамена. Измятые и перепачканные сигаретным пеплом листки валялись повсюду. Страницы с первой по восемнадцатую были разбросаны по кровати, с шестьдесят первой по восемьдесят седьмую – еще не просмотрены, и поэтому лежали аккуратной стопкой на столе, а все, что оказалось в промежутке, усеяло пол, комод, телевизор, иными словами любую, имеющуюся под рукой исследователя горизонтальную поверхность. Желая вникнуть в суть аферы, Диана пыталась чертить схемы, выстраивать временные и территориальные графики перечисления платежей, группировать показатели по всевозможным признакам, но единой картины так и не получалось. За два с половиной часа безуспешного мозгового штурма Гроттке пришла лишь к пяти неутешительным выводам:

1. Огюстин Дор каким-то образом умудрился подчинить себе полесскую общину вампиров, которые по его приказу заставляли Осмаса Карвана осуществлять втайне от руководства банка крупные финансовые операции на международных рынках.

2. Деньги банка и клиентов не лежали без дела в ночное время, с их помощью осуществлялось воздействие на мировые фондовые рынки с целью скупки или разорения неугодных интерконтитинентальных компаний. Мощный поток финансовых средств, ряд подставных биржевых фондов, постепенная скупка, а затем резкий сброс от пяти до десяти процентов пакета акций – этого было вполне достаточно, чтобы дестабилизировать даже самый устоявшийся курс и вызвать панику на бирже. Главное, чтобы сброс инициировали не один, а одновременно несколько, формально независимых друг от друга участников торгов, территориально находившихся на разных концах света, тогда мыльный пузырь лопался с удвоенной силой. В этом случае у маклеров возникала непоколебимая уверенность, что это не грязные игры конкурирующих компаний или инсайдеров, а объективная тенденция изменившегося рынка.

3. Не только в Старгороде, но и в каждом крупном городе КС было хотя бы по одному банку, работавшему в «ночное время». Через них текли реки финансов, но вот кто кому в действительности платил и за что, оставалось загадкой. Как ни напрягала мозги Диана, но так и не смогла понять, за что «Виверийское общество исследователей морского дна» перечислило в марте прошлого года старгородской швейной фабрике несколько десятков миллионов и откуда у бедных, вечно выклянчивающих подачки ученых такие огромные деньги. В цепочках было слишком много посредников, слишком много лишних, запутывающих и отвлекающих шагов. Дор не жалел денег на конспирацию, видимо, прибыль от нелегальных сделок с лихвой покрывала все накладные расходы.

4. Корпорация Дора что-то замышляла в Намбусе и Полесье, поскольку основные потоки средств шли именно в эти страны.

5. Чтобы разобраться во всей этой финансовой бутафории и зацепиться за что-то конкретное, нужны были не жалкие дни, а годы.

«Дор что-то замышляет, банкиры во всем мире продажны, полесские вампиры у магната на побегушках, а в Намбусе и Полесье легче всего обделывать грязные дела, – подвела итог бессмысленных самоистязаний Диана, твердо решившая выкурить последнюю сигарету, лечь спать и больше никогда в жизни не возвращаться к копаниям в банковской макулатуре. – Мне-то от этого что за прок? Пока я додумаюсь, что этот гад собирается сотворить, он уже успеет провернуть свои махинации и возьмется за новые игрушки. Нужно действовать по-другому, копать с другого конца…»

До фильтра сигареты еще оставалось две-три затяжки, когда тишину ночи взорвал телефонный звонок.

– Диана Гроттке? – вопросил молодой мужской голос, по юности лет не дождавшись, пока девушка скажет «алло».

– Вы ошиблись, таких здесь нет, – ответила Диана, искусно изобразив наивысшую степень сонливости.

– Ах да, простите… – виновато пролепетал юноша. – Вы Либиша Милоса? Я Фавек, помните? Я выводил вас сегодня, то есть вчера вечером, из конторы.

Диана, конечно же, вспомнила миловидного, розовощекого юнца, который выписал ей по приказу Гентара фальшивые документы и от щедрот юной души вернул вместо громоздкой «сурабы» отобранный у кого-то другого пистолет-автомат с лазерным прицелом и миниатюрным глушителем. В те пятнадцать минут, пока оформлялись документы, Диана великодушно позволяла пылкому юнцу раздевать ее похотливым взглядом и томно вздыхать. За подарки надо благодарить, прощать невинные детские шалости, но телефонный звонок в третьем часу ночи перешел границы дозволенного.

– Допустим, че надо? – Грубость в пределах разумного и холодный, насмешливый тон были наилучшим оружием против докучливых воздыхателей мужского пола возрастом до двадцати пяти.

В трубке послышался вздох облегчения. Похоже, Диана неправильно определила причину ночного звонка, или ее «че» прозвучало не очень убедительно.

– Слава Богу, три раза не туда попадал, – весело прощебетал Фавек. – Связь у нас ни к черту, связисты – лентяи и пропойцы. Моя б воля, всю б телефонную службу за двадцать седьмой километр!

– Че надо?! – повторила Диана, которую с недавних пор сильно раздражала пустая болтовня.

«Человек должен говорить лишь по делу: кратко, четко, доходчиво. Чем больше слов, тем туманнее и расплывчатее их смысл!» – новый девиз Дианы был категоричен, максималистичен, но определенно, в нем было заложено зерно здравого смысла.

– Я звоню по поручению господина Донато, – бойко затараторил жизнерадостный оптимист из агентства политического сыска, которого не беспокоила сталь в голосе девушки. – Господин Донато приказал срочно разыскать вас и передать, что интересующая вас персона сегодня ночью прибыла в Старгород и остановилась в поместье барона Вина на одиннадцатом километре от города по южному шоссе.

– Что еще за поместье такое? – спросила Диана, сразу сообразив, о ком шла речь.

– Поместье как поместье, раньше принадлежало барону, а когда старик помер, отошло в собственность города. Вообще-то его вот уже два года как арендует для проведения международных конференций и прочих мероприятий старгородское общество собаководов, но господин… эта персона – его почетный член, поэтому и остановилась на два дня в особняке. Послезавтра она, то есть он, поскольку мужчина, улетает обратно, – выдал исчерпывающую информацию Фавек.

– А еще он, то есть уважаемый господин, который вам приказал меня найти, не просил передать чего-нибудь еще? – поинтересовалась Диана, не упустив возможности спародировать манеру разговора юного гапсовца, боявшегося упоминать по телефону должности и имена.

– Просил, – к удивлению Дианы, тут же ответил Фавек. – Он просил передать, что полностью разделяет и поддерживает основные линии внутренней политики Тарцита Третьего. Правда, если честно, я не знаю, кто это такой…

– Спасибо, молодой человек, я знаю, кем был Тарцит Третий, – окончила разговор Диана и повесила трубку.

«Старый хрыч, на самоубийство меня толкает!» – выругалась про себя Диана и потянулась еще за одной сигаретой. Усталость ушла, боль в висках притупилась под действием адреналина, буквально захлестнувшего мозг и тело.

Тарцит Третий был одним из самых известных правителей Восточко-Континентальной Империи. На рубеже тринадцатого и четырнадцатого веков на мировой политической арене было относительно спокойно: больших войн не было, но зато скучающие вассалы королей, и уж тем более самого императора, направили свои силы и воинский пыл на расширение своих владений, а самые отчаянные трудились на многообещающей ниве узурпации власти. Абсолютно по всем странам Континента прокатилась волна смут, мятежей, дворцовых заговоров и междоусобных войн. Тарцит Третий стал для потомков легендой, символом той неспокойной эпохи. Он продержался на троне целых шестьдесят семь лет, то есть до тех пор, пока не умер от старости. В большинстве современных учебников по психиатрии его персону приводят в качестве нагляднейшего примера явного параноика, а в курсах же лекций закрытых учебных заведений высшего дипломатического корпуса называют провидцем и мудрым политиком, у которого был врожденный дар раскрытия заговоров и распутывания сложных интриг.

На самом же деле он никогда ничего не распутывал, а просто обрубал… Как только атмосфера при дворе немного накалялась, он, не раздумывая и не обращая внимания на родственные связи, отдавал приказ о казни всех высокопоставленных чиновников, включая смотрителя имперского скотного двора, а затем набирал новых вассалов из числа провинциальной знати. Деспотичный самодержец не ограничивался полумерами и ни для кого не делал исключений. После трех-четырех чисток в Империи наступила долгожданная эпоха политического спокойствия.

Намек Мартина был понятен и ясен, как день. Диана не могла распутать клубок интриги, значит, нужно было выиграть время. Гроттке понимала, что Дор действовал не один, за ним стояла какая-то мощная тайная организация, пытавшаяся подстроить под себя целый мир. Какой бы выдающейся ни была личность, одиночки так высоко не забираются, на них непременно накидывается стая таких же амбициозных, но держащихся вместе волков. Как ни прискорбно было осознавать, но единственно возможным способом спутать карты злоумышленников и внести в их ряды раздор было убийство Дора. Тогда у Дианы появилось бы время, немного, год или два, но сейчас у нее в запасе оставались лишь считанные часы. Прилет Дора в Полесье был не случаен.

Чем больше Диана думала о том, как она в одиночку будет бороться с явно многочисленной охраной, тем сильнее было желание позабыть обо всем и уехать на какой-нибудь далекий южный остров. Однако так поступить она не могла, и дело было не только в моральных соображениях. К ней было «привязано» взрывное устройство, и часы мерно тикали, ведя обратный отчет последним дням и часам. Теперь уже девушка полностью верила тем неправдоподобным вещам, о которых рассказывал Дарк. Если она не остановит угрозу, нависшую над человечеством, то до скончания дней ей придется пробыть пациентом дешевой психиатрической клиники. Мысль о сумасшествии, длящемся века, пугала гораздо сильнее, чем смерть.

Оплавившийся фильтр сигареты обжег кончики пальцев. Решение было принято и обжалованию в более высокой инстанции не подлежало, потому что инстанции такой просто не было. Быстро собрав деньги и вещи в сумку, Диана положила сверху пистолет-автомат с тремя запасными магазинами, рывком застегнула молнию и ненадолго присела перед тем, как пуститься в самую наиглупейшую в ее жизни и определенно обреченную на провал авантюру.

Насладиться последними минутами спокойствия перед боем не дал громкий стук. Сам по себе факт, что кто-то осмелился ломиться в номер в поздний час, уже вызывал беспокойство, а, принимая во внимание то положение, в котором находилась Диана, отреагировать можно было только одним образом. Дверь номера распахнулась от сильного удара изнутри, и красная точка лазерного прицела заплясала на лбу незнакомца, внешне сильно напоминавшего смерть в мужском обличье.

– Стой там! – приказала Диана, укрывшаяся от глаз гостя в тени платяного шкафа. – Шаг вперед, буду стрелять!

– Альмирские грезы, – неожиданно произнес гость и уверенно шагнул внутрь номера.

– Что?! – вырвался выкрик изумления у растерявшейся Дианы.

– Что-что, пароль, вот что, – усмехнулся незнакомец и закрыл за собой дверь. – Только не говори, что его уже поменяли.

– Пошел вон! – Диана взвела курок, и красная точка снова нашла лоб. – Ты что, оглох?! Эй, бледнолицый клоун!

Конт, а это был именно он, по-прежнему оставался невозмутим и спокоен. Он избегал резких движений, но в то же время вел себя уверенно и даже в какой-то степени нахально. Скинув с одеяла сумку и расшвыряв ногой по полу пакеты с одеждой, оставшиеся после Дарка, он водрузил гору мышц своего тела на кровать и призывно похлопал ладонью по стулу, приглашая девушку присесть.

– Послушай, все это, конечно, забавно, но ни у тебя, ни у меня нет времени на детские шалости, поэтому сядь и поговорим. Я, как видишь, без оружия, – Конт поднял руки, демонстрируя, что ни в рукавах, ни под мышкой пальто нет пистолета, – а у тебя сороказарядный «беркан» одиннадцатого калибра. О чем тебе беспокоиться?

– Как ты догадался? – удивилась Диана, точно знавшая, что с того места, на котором сидел незнакомец, можно было различить лишь расплывчатые контуры ее силуэта.

– Я сам приказал выдать его тебе, – сознался Конт и осторожно, чтобы лишний раз не раздражать взволнованную девушку, поправил съехавшую на глаза прядь волос. – А ты что, думала, малыш Фавек так тобой залюбовался, что гладкоствольный пугач с настоящим оружием перепутал? Не такой уж он и наивный, каким хочет казаться, у нас в ГАПСе розовощеких ротозеев не держат.

Метка прицела исчезла со лба ночного гостя, но Диана по-прежнему оставалась в тени, на всякий случай решив не сокращать дистанцию.

– Так ты, значит, тоже от господина Донато. Что он на этот раз просил передать?

– Да, я работаю вместе с Мартином Гентаром и тоже моррон, но передавать он тебе ничего не просил, – произнес Конт, поедая бесцветными глазами темноту, в которой прятался пугливый собеседник. – Наоборот, если узнает о нашей беседе, то очень-очень разозлится, а в гневе старичок ужасен, даже ужаснее, чем его клетчатый пиджак.

– Так зачем же ты пришел?

– Зачем? – задумчиво повторил за девушкой Конт, наверное, пытаясь сам для себя найти ответ на этот трудный вопрос. – Затем, чтобы обратить внимание опытного полицейского на череду преследующих его в последнее время совпадений. Когда случайности происходят слишком часто, то возникает вопрос, а не единая ли это закономерность?

– Чего замолчал? Начал говорить, так выкладывай до конца, только прошу ближе к теме и без философствования, а то я и занервничать могу! – послышалось из темноты.

– А я-то думал, ты сама догадаешься. Ну да ладно, придется опять разжевывать как в детском саду, – ответил Конт и бесцеремонно развалился поперек кровати. – Итак, начну не очень издалека. Маленький, но мобильный и хорошо подготовленный спецотряд Континентальной полиции получил приказ заняться Огюстином Дором. Случайность, конечно, случайность, в мире полно других богачей и подлецов. После месяцев бесплодных трудов одному из членов отряда совершенно случайно попадается в руки диск с ценнейшей информацией, затем тоже по воле проказника-случая люди Дора за неполные сутки уничтожают весь отряд, кроме одного человека, притом заметь, не самого опытного и смекалистого, но зато сумевшего проникнуть на намбусийский секретный объект.

– А это-то здесь при чем? – не выдержала Диана.

– Да так, в принципе совпадение, но вот только автоматические системы безопасности на том объекте полностью идентичны тем устройствам, которыми утыкан периметр поместья барона Вина. Однако это тоже, как ты понимаешь, чистое совпадение, – ухмыльнулся Конт, искривив тонкие, бледные губы. – Провидению показалось мало, оно продолжило резвиться дальше. В погоне за ценными сведениями Диана Гроттке попадает в Полесье, именно туда, где проходят основные работы по «Проекту 107».

– Какому проекту? – опять подала голос Диана.

– Не отвлекайся и меня с мысли не сбивай! Через пару часов сама все узнаешь и увидишь, – недовольно проворчал Конт, не любивший рассказывать о чем-то вне рамок строгой логической и хронологической последовательности. – Сразу по прилете судьба сталкивает путешественницу с опальным морроном, который, сам того не подозревая, втянут в эту историю и у которого, кстати, тогда находился необходимый девушке диск. Потом в ход плавно протекающих рутинных событий вмешиваются две вроде бы совершенно непричастные к истории личности. Дарк Аламез получает записку от старого друга, а женщине-полицейскому передают сообщение по спецприемнику, и оба главных действующих лица почему-то в одно и то же время появляются в одном и том же ночном клубе. Эй, там, в потемках, чего молчишь?! Мне продолжать или заснула уже?!

– Говори, говори, я внимательно слушаю, – произнесла Диана и с громким щелчком поставила пистолет-автомат на предохранитель.

– Ну а дальше все просто. С небес спускается богиня удачи и покровительница дураков, берет смертельно раненную девушку под свою опеку и дарует ей жизнь, превращая в моррона. Потом на своих белоснежных крыльях богиня относит бесчувственную красавицу прямиком в постель вышеупомянутого Дарка Аламеза, который в ту ночь отсутствует, а через какие-то сутки вдруг ни с того ни с сего решает посетить очень интересный банк. Ну вот мы и перечислили первый десяток совершенно случайных совпадений. Затем все было еще проще, твоя история заходит на финальный виток. На банк нападают неизвестные злоумышленники, Дарк убит, Диана в руках полиции, и на сцене эффектно возникает Мартин Гентар, моррон, которого уже давно в Легионе считают мертвым. В задушевной беседе у камина бывший маг, а ныне шеф местной спецслужбы жалует с барского плеча несмышленой девушке ценнейшую информацию, не потому, что добрый и нежадный, а потому, что точно знает, что из одной только финансовой макулатуры никогда не понять, что происходит. Девушку отпускают, а на прощание, наверное, чтоб хоть как-то компенсировать моральный ущерб и огромный синяк на физии, снабжают не устаревшей моделью огнестрельной ореходавки, а современнейшим инструментом профессиональных убийц.

– Ты хочешь сказать, что и Дор прилетел не случайно, что и он участвует в этом абсурдном заговоре против такого маленького человечка, как я? – Диана наконец-то вышла из темного угла и, включив кофеварку, села в кресло.

– Ну нет, ты все перепутала, – неожиданно громко и раскатисто рассмеялся Конт. – Ты слишком эгоцентрична – я да я. Ты лишь инструмент, один из игроков этой партии, которого упорно подталкивают к выгодному для другого игрока решению, подводят к мысли, что единственно возможный выход – убить Дора. И, как я вижу, не безуспешно, ты вон уже вещички собрала. – Конт кивнул в сторону сумки, из которой торчала наружу пара автоматных рожков.

– Значит, вы меня используете, используете вслепую, как тупого исполнителя, неодушевленный предмет, орудие убийства, – медленно и завораживающе произнесла Диана, как будто говоря сама с собой, как будто случайно озвучивая сокровенные мысли.

Плотно сжатые губы девушки вытянулись в прямую, бледную линию, скулы напряглись, а на щеках стали быстро появляться и исчезать ямочки. Это были плохие признаки. Конт едва успел вскочить с кровати, как Диана выплеснула на покрывало пол-литра только что сваренного кофе. Следующим делом взбешенная особа схватилась за оружие, но щелчок взводимого курка заставил ее разжать пальцы и медленно убрать ладонь с рукояти.

– Не глупи, мы только говорим, и нам обоим не нужны осложнения, – произнес Конт, в руке которою, неизвестно откуда, появился маленький пистолет с глушителем.

– А разве меня можно убить этим? – спросила Диана после минутного молчания и слегка кивнула подбородком в сторону грозно смотревшего на нее дула.

– Не знаю, – честно признался Конт, – но вывести из строя на долгое время могу, впрочем, как и ты меня. – Конт показал свободной рукой на лежавший возле кресла пистолет-автомат. – Хочешь попробовать?

– Не-а, – лаконично ответила Диана и отрицательно замотала головой.

– Вот и отлично. – Маленький пистолет быстро скрылся в складках плаща. – Тем более что шансов на выживание у меня гораздо больше. Слишком через многое пришлось пройти. А ты, дорогая подруга, хоть и считаешься морроном на задании, но не единственный шар в игре, есть еще Дарк.

– Дарк мертв.

– Дарк на днях воскреснет, если этого еще не случилось. – Видя, как вытянулось от удивления лицо Дианы, Конт решил выдать свою тайну. – Мартин знает, что Аламез воскреснет быстро, но он боится, что Дор успеет сделать свое грязное дело и улететь. Мартин даже не догадывается, что я могу ускорить процесс воскрешения, если окажусь рядом с телом. Не стоит ему об этом говорить, и потом, пусть это будет наш с тобой маленький секрет!

– Согласна, – кивнула Диана в ответ. – Что ты предлагаешь?

– Прежде всего заварить новый кофе и убрать с кровати мокроту. – Не дождавшись согласия, Конт рывком скинул на пол мокрые покрывало и одеяло. – Займись кофе на правах хозяйки, а я пока расскажу тебе все, что тебе нужно знать, чтобы не чувствовать себя обманутой.

Диана не стала перечить, тем более что и самой ей чудовищно хотелось глотнуть бодрящего напитка.

– Все, что рассказал тебе Мартин, правда, но он поделился с тобой далеко не всей информацией, – многообещающе начал Конт, снова по-барски развалившись на кровати. – О многом не буду говорить сейчас и я. Через несколько часов все равно придется объясняться с Дарком, так что поэкономим время и мои подсаженные голосовые связки.

– Ничего, я подожду, – на удивление легко пошла навстречу Диана.

– Дор, безусловно, – ключевая фигура с большими возможностями, но он, как ты наверное догадываешься, не один, за ним стоит мощная организация, цели которой не только обогащение и скупка по дешевке акций крупных компаний. Их планы амбициозны, идут намного дальше и грозят всему человечеству, хотя они и не намерены устраивать вселенскую катастрофу… Ну, ладно, я что-то увлекся, – остановился Конт и на секунду закрыл глаза, чтобы сосредоточиться. – Тридцать лет назад несколько морронов случайно вышли на след хорошо законспирированной тайной организации, окутавшей своей невидимой сетью весь мир и внедрившей своих людей во все сферы человеческой деятельности. Это общество можно было бы сравнить с обычным разросшимся преступным синдикатом, да вот только масштаб деятельности был не тот, да и планка задач намного выше. С тех пор много воды утекло, многое в мире стало другим, ряды морронов, в тайне от Легиона вступивших тогда в борьбу, сильно поредели, а общество злодеев так и продолжает существовать по сей день. Мы даже его точного названия не знаем.

– Неужто так сложно было…

– Не перебивай! Не одна ты у нас гений сыска, Мартин заговоры распутывал, когда и Тарцита Третьего в помине не было. – Конт почему-то занервничал, но быстро пришел в себя. – Так о чем это я, ах да… Случайно попавшая нам с Мартином в руки нить расследования заставила нас десять лет назад переселиться в Полесье. Самым удобным способом вынюхивать, расспрашивать и действовать, не вызывая подозрения, было внедриться в ГАПС. К тому же в нашем распоряжении оказался огромный сыскной аппарат, который тогда использовался правителями страны, откровенно говоря, не по назначению. Ну разве политический сыск должен заниматься кулуарной возней проворовавшихся министров? Разве это наше дело, помогать одному чиновнику залезть повыше по служебной лестнице и избавляться от всех, кто не только сейчас, но и когда-нибудь, в отдаленной перспективе, сможет составить ему конкуренцию? К сожалению, лесовики испокон веков слово «политика» понимали именно так. Ну да ладно, пускай проблему недостатка образования у полесских чинуш решает кто-нибудь другой. Мы работали с тем материалом, что имели, и, естественно, выбирали соответствующие методы. Десять лет назад мы вышли на «Проект 107», но только в прошлом году узнали всю его подноготную. Он ведется Дором совместно с полесскими вампирами, то есть как ведется… – Конт замолчал, пытаясь найти более точную формулировку. – Дор, конечно же, не считает кровососов полноценными партнерами. Он купил их с потрохами, профинансировал создание огромной подземной лаборатории и теперь ждет того момента, когда эксперимент будет полностью завершен.

– Что же это за проект такой?

– Диана, я уже просил не перебивать меня. – В голосе Конта послышались усталость и обреченность. – Ты узнаешь обо всем намного подробнее, когда мы вытащим Дарка.

– Что значит – вытащим? – насторожилась девушка. – Разве он…

– Его тело было похищено из морга, и не исключено, что в скором времени он станет подопытным кроликом, хотя вряд ли кровососы решатся экспериментировать с морроном, слишком непредсказуем результат…

– Что же ты сразу не сказал?! Решатся не решатся!

Диана мигом вскочила с кресла и кинулась к выходу, спеша на выручку Дарку, но Конт оказался проворнее. Он преградил девушке путь к выходу и силой усадил в кресло.

– Садись, торопыга, время еще не пришло. Порой прийти слишком рано гораздо хуже, чем опоздать или не прийти вообще. Используем время с толком! Я хочу, чтобы ты кое-что узнала и поняла. Угроза человечеству кроется не в Доре, не в его мышиной возне с финансами, а именно в этом проекте. У нас с Мартином вполне хватило бы политического влияния и собственных сил, чтобы уничтожить подземную лабораторию, но проблема в том, что Дор до недавнего времени регулярно получал копии всех записей по исследованию и даже особо интересные опытные образцы.

– Так вот что, значит, было на том проклятом диске, – догадалась Диана.

– Совершенно верно, – подтвердил предположение Конт и даже не обиделся, что его в очередной раз бессовестно перебили. – Предвосхищая твой следующий вопрос, скажу, что Полесье было и остается самым удобным местом для создания лаборатории. Видишь ли, эксперименты проводятся на людях, даже на начальных стадиях заменить их приматами было невозможно, и поэтому постоянно необходимо большое количество подопытного материала, то есть людей. Конечно, Дору было бы куда проще и удобнее, чтобы ученые были под боком, скажем, в одном из маленьких и ничем не приметных герканских или шеварийских городков, но как бы среагировала полиция и общественность, если бы граждане КС начали десятками да сотнями пропадать без вести? Можешь не отвечать, и так понятно. А в Полесье же этой проблемы нет, здесь жизнь любого отдельно взятого индивидуума мало чего стоит, если он, конечно, не член аристократической семьи или торговой династии. Импортировать живой товар в КС Дору было неудобно: опасно, да и накладные расходы резко бы возросли. Вот и решил наш добренький Огюстин базу прямо в Полесье создать. Когда проект вошел в заключительную фазу, мы с Мартином начали действовать. Цель наша ясна и проста: уничтожить всю документацию по проекту и тех, кто мог бы ее воссоздать. После похищения диска, которое, признаюсь, тоже наших рук дело, Дор сам выполнил за нас часть работы. Он уничтожил все резервные копии и образцы, за исключением одной, которую теперь постоянно возит с собой. Паранойя – девятое чудо света, она творит чудеса, – рассмеялся Конт. – Стоит лишь убедить лидера, что вокруг него собрались дураки да предатели, как он сам начинает делать за врагов грязную работу, методично и безжалостно уничтожая верных сподвижников.

– Понятно, теперь документация существует лишь в двух экземплярах: у Дора и в лаборатории. Что дальше? – Диане явно не хотелось услышать длинный ряд исторических примеров, подтверждающих этот прискорбный факт.

– Дальше мы предприняли ряд шагов, противоречащих общепринятым представлениям о чести и морали, играли грязно и подло, но в итоге все-таки создали условия, при которых Дор был вынужден лично прилететь в Полесье, чтобы ликвидировать лабораторию вместе со всеми, кто хоть как-то участвовал в проведении экспериментов. Полесской общине вампиров осталось просуществовать считанные часы, подручные Дора скоро приступят к чистке. Дело осталось за малым…

– …убить самого Дора, и с этой задачей вы захотели справиться чужими руками, то есть, попросту говоря, натравить меня. – Лицо Дианы вновь стало бледным и злым.

– Не совсем так, ты опять даешь волю эмоциям и смотришь на проблему слишком субъективно, – возразил Конт. – Мы надеялись, что Коллективный Разум наконец-то почувствует беду и сотворит нового моррона, даже создали предпосылки, чтобы им оказалась именно ты, ведь только тебе под силу незаметно проникнуть в особняк, но основная ставка все равно делалась на Дарка. Естественно, мы тоже не остались бы в стороне, но вступать в игру слишком рано было чрезвычайно опасно. Дор – хитрая бестия, он мог бы почувствовать ловушку. Уж слишком много стариков морронов собралось в неприметном полесском городке. Однако нелепая случайность внесла корректировки в наши планы… как всегда, не вовремя, как всегда, на последнем этапе работы.