Эта грубая речь задела самолюбие маленького барона. Сверкнув глазами, он посмотрел прямо в морщинистое лицо старого датчанина.
- Я не останусь здесь! - резко произнес он.
- Вы не желаете служить своему господину? - сердито спросил граф.
- Я всем сердцем предан ему, но я не хочу оставаться здесь. Я люблю замок Монтемар. Да и у моей матери нет никого, кроме меня.
- Смело и искренне сказано, франк, - граф положил огромную ладонь на голову Альберика.
Старик выглядел довольным, суровые черты его лица разгладились, такого Ричард еще никогда не видел. Сэр Бернард повернулся к Бертранду, воспитателю Альберика и управляющему замком Монтемар, который сидел тут же, за столом.
- Передайте мое почтение благородной мадам Монтемар и скажите ей, что се сын наделен сильным и независимым характером. Если она пожелает, чтобы ее мальчик воспитывался вместе с юным герцогом и был его товарищем и братом по оружию, мы всегда готовы его принять.
- Как хорошо было бы, если бы ты вернулся, Альберик! - обрадовался Ричард.
- Как захочет моя мать, так и будет, - ответил Альберик.
Простившись, он и его спутник отбыли домой.
Теперь Ричард по нескольку раз в день спрашивал Осмонда и госпожу Астриду, воротится ли Альберик. Все соглашались, что было бы весьма неразумно со стороны мадам де Монтемар отказаться от такого прекрасного предложения. Выслушивая подобные ответы, Ричард успокаивался. Однако госпожа Астрида все же не верила, что мать отпустит единственного сына.
Ричард продолжал сомневаться и надеяться. И вот однажды вечером, возвращаясь верхом с прогулки вместе с Осмондом и сэром Эриком, он заметил четырех приближавшихся к ним всадников. Впереди ехал маленький мальчик.
- Это Альберик! - воскликнул Ричард. Так оно и оказалось. Пока воспитатель Альберика передавал сэру Эрику послание мадам Монтемар, Ричард подъехал поближе, чтобы приветствовать гостей.
- О! Я так рад, что твоя мама отпустила тебя к нам! - обратился он к Альберику.
- Она сказала, что ей трудно будет справиться с воспитанием юного воина и будущего полководца, - ответил Альберик
- Ты жалеешь, что приехал?
- Нет, думаю, я скоро привыкну. Кроме того, каждые три месяца Бертранд будет приезжать и забирать меня домой к матери, если, конечно, ты позволишь, господин.
Ричард пришел в полный восторг. Правда, ему казалось, что Альберик никогда не сможет полюбить Руан, как любил этот город сам Ричард. Но уже через несколько дней юный Монтемар приободрился и стал меньше скучать по матери. Ему даже удалось немного поговорить на смеси франкского и норманнского с сэром Эриком и госпожой Астридой. А вскоре мальчик совсем освоился со своей новой жизненной ролью соученика и друга герцога. Конечно, в качестве товарища по играм Альберик куда больше подходил Ричарду, чем Осмонд де Сентвиль. Осмонд всегда играл с ним как взрослый, то есть не для собственного удовольствия, а чтобы развлечь ребенка. Все самое интересное и приятное в играх он уступал Ричарду. У мальчика начала развиваться склонность верховодить. Альберику это не понравилось.
- Мне с тобой неинтересно играть, - однажды заявил он. - Ты и в игре хочешь оставаться герцогом.
Ричард не понял, что Альберик имеет в виду, но тот стал играть с ним со все большей неохотой. Маленького герцога это сердило и обижало.
- А что я могу поделать,- говорил Альберик.- Ты во что бы то ни стало хочешь быть первым, а я не хочу тебе поддаваться. Никому не хочется быть драконом! И всяк хочет быть рыцарем, который его побеждает. По-честному злым драконом надо быть по очереди. Иначе что это выходит за игра?
- Ну и как тогда лучше играть? - надулся Ричард.
- А давай играть так, как я играл с сыновьями Бертранда в Монтемаре. Тогда я был их господином, теперь ты - мой господин. Но моя мама говорит, что все будет идти вкривь и вкось, если мы во время игры не забудем об этом.
- Ладно, - ответил Ричард. - Давай начнем заново, а драконом теперь буду я.
И Ричард честно полез в пещеру, которую мальчики устроили под каменной лестницей - стеречь похищенных пленников. Со стороны могло показаться, что освобождение этих пленников не стоит сражения: ведь их роль играли обычные поленья. Но Альберик отважно атаковал дракона.
Когда же игра закончилась, Альберик снова сделался с герцогом почтителен, как предписывал этикет.
Изящество и учтивость в обращении он перенял от своей матери, уроженки Прованса, где благородных девиц еще воспитывали на римский манер. В Нормандии все было куда проще и грубее. Юного рыцаря из Монтемара уже давно начали учить читать и писать, поэтому, продолжая ученье, он все усваивал гораздо лучше Ричарда. А юный герцог собирался и вовсе прекратить занятия с отцом Лукасом, но аббат Мартин убедил его учиться дальше - ведь покойный отец хотел, чтобы мальчик овладел книжной премудростью.
Хуже, чем на уроках, скучал Ричард, часами просиживая на совете баронов, а это входило теперь в его обязанности. Управлял герцогством на самом деле граф Харкут, но все же ни одно решение не могло быть принято без согласия Ричарда. Совет баронов, занимавшийся делами правления, собирался почти каждую неделю в большом зале башни Ролло, который назывался «парламентом», или «залом совета». Там присутствовали граф Бернард, архиепископ, барон де Сентвиль, аббат Мартин и другие епископы, дворяне и аббаты. Маленький герцог сидел в своем высоком почетном кресле и терпеливо выслушивал обсуждение вопросов, связанных с перестройкой и защитой замков, с денежными займами у вассалов, с просьбами баронов о денежных субсидиях. Часто дворяне приезжали в столицу герцогства для справедливого решения своих дел. Мальчик слышал, как спорили его вассалы об отношениях герцогства Нормандского с соседями: королем Франции Людовиком, графом Анжуйским Фульком и графом Монтрейля Херлуином. На советах часто шла речь о том, что Гуго Парижский и Алан Бретонский являются врагами Нормандии и доверять им не следует.
Все это очень утомляло Ричарда. А когда он узнал, что бароны решили не объявлять войну опасному противнику, графу Фландрии, Ричард и вовсе огорчился. Мальчик частенько тяжело вздыхал, зевал и ерзал на сиденье, а граф Бернард замечал это и усмирял своего маленького лорда такими суровыми взглядами, что герцог даже пугался старого датчанина. Бернард никогда не хвалил мальчика и не интересовался его жизнью и учением. Он обращался с Ричардом хоть и почтительно, однако сурово и сдержанно. Иногда граф строго выговаривал мальчику за неугомонность или какие-либо ребяческие шалости.
В доме Сентвилей Ричарду многое позволяли, и сейчас поведение графа втайне очень сердило его. Он не любил и боялся Харкута и не раз говорил Альберику де Монтемару, что едва ему минет четырнадцать (это было тогдашнее совершеннолетие), как он тотчас отошлет графа Бернарда в его родовое поместье. Нечего тут сидеть вечерами с угрюмым мрачным лицом и мешать их играм!
- Только захотим ли мы играть, когда тебе будет четырнадцать, а мне почти шестнадцать? - посмеивался Альберик. - Мы же станем совсем взрослые!
Наступила зима. Теперь Осмонд каждый день водил Ричарда и Альберика на ближайший каток. Норманны до сих пор гордились своим умением превосходно кататься на коньках, хотя давно уже покинули холодные реки и озера Норвегии.
Однажды они возвращались втроем с катка. Не успели юноша и мальчики войти во двор замка, как услышали конский топот и голоса людей. Это было странно.
- Это еще что такое? - сказал Осмонд. - Мы не ждем никого из вассалов. Или прибыл герцог Бретонский?
- Ох! - огорчился Ричард. - На этой неделе у нас уже был совет. Надеюсь, они не созовут еще одного.
- Быть может, случилось что-то очень важное, - предположил Осмонд. - Жаль, что граф Харкут в отъезде.
Но Ричард подумал: наоборот, это очень хорошо, что графа нет. В этот миг Альберик, бежавший впереди, повернул назад.
- Это франки! - крикнул он Осмонду и Ричарду. - Они говорят не по-нормандски.
- Пожалуй, милорд,- приостановился Осмонд, - мы не будем спешить к ним. Я хочу сначала выяснить, в чем дело.
Осмонд в задумчивости потер лоб ладонью. Мальчики с удивлением посмотрели на него. Но прежде, чем Осмонд успел что-то решить, в воротах замка показался один из норманнских дворян в сопровождении двух незнакомцев.
- Господин герцог,- обратился к Ричарду дворянин, - сэр Эрик послал меня сообщить Вам о том, что в замок прибыл король Франции. Вы должны выразить ему свое почтение.
- Король! - воскликнул Осмонд.
- Да, - подтвердил норманн, - король Людовик со свитой. Надеюсь, это добрый знак для нашего господина.
- Что случилось? - удивился Ричард - Зачем приехал король? Что я должен делать?
- Ступайте в замок, - сказал Осмонд. - Поприветствуйте короля, как положено, преклоните колено и выразите ему свое почтение.
Ричард вспомнил те обязательные слова и фразы, которыми полагалось выражать почтение, повторил их про себя и вошел во двор замка. Осмонд, Альберик и остальные шли немного поодаль. Двор был заполнен людьми и лошадьми.
- Герцог! Шествует высокородный и могущественный герцог Нормандии! - громко воскликнул Осмонд.
Люди во дворе расступились.
Через несколько минут Ричард поднялся по лестнице и вступил в большой зал.
На почетном месте, в окружении норманнов и франков, в богатом голубом с золотом одеянии, восседал в кресле невысокий худощавый человек лет двадцати восьми или двадцати девяти. Он казался старше своих лет, словно бы его снедали тайные недуги или тайные горести. Длинные его волосы были каштановыми с небольшою рыжиной, а негустая борода оказалась бы и вовсе рыжей, когда б ее обладатель не был гладко выбрит, как подобало всякому Каролингу. А Ричард видел перед собою именно Каролинга, потомка Императора Карла Великого. Не слишком счастливо начиналась жизнь этого отпрыска прославленного рода. Смуты, омрачившие последние годы короля Карла Простоватого, вынудили того отослать сына за Ла-Манш. Король Карл скончался, но смута не унялась. И юному Людовику не быть бы коронованным на царство в городе Лаоне, да и вообще не воротиться бы на родину, когда б его не поддержали самые могущественные из вассалов - Гуго Парижский и Вильгельм Нормандский. И вот теперь король Людовик IV, прозванный Людовиком Заморским, сидел перед маленьким Ричардом.
Людовик разговаривал с архиепископом. Ричард приблизился к нему и преклонил колено.
- Людовик, король Франции, я… - начал было он.
Но король не дал ему договорить, а поднял на руки и расцеловал в обе щеки.
- Это и есть сын моего храброго и благородного друга, сын герцога Вильгельма! - воскликнул он. - Я должен был сразу догадаться, так велико между ними сходство. В память о твоем отце я должен обнять тебя еще раз, милое дитя!
Ричард подумал, что король, должно быть, очень добр.
Людовик между тем принялся восхищаться ростом и гордой осанкой Ричарда. Он посокрушался немного, что его собственные сыновья, Лотар и Карломан, гораздо ниже и слабее. Он ласкал мальчика и хвалил за каждое слово. Даже госпожа Астрида не была так добра с Ричардом! Мальчик невольно сравнил короля с Бернардом де Харкутом - тот вечно хмурится и выискивает, за что бы пожурить герцога, а король, напротив, так щедр на похвалы.
Глава V. Дальняя дорога
Герцог Ричард Нормандский спал в комнате, которая прежде служила спальней его отцу. Альберик де Монтемар, считавшийся его пажом, спал у него в ногах. Постель же Осмонда де Сентвиля помещалась на полу поперек двери. Даже во сне он не выпускал из рук меча.
Спустя некоторое время после того, как все заснули, Осмонд пробудился от легкого шума за дверью. Дверь невозможно было открыть, не потревожив его. Сжимая в руке меч, Осмонд подпер дверь плечом. Но тут он узнал голос своего отца.
- Это я, отвори! - прошептал сэр Эрик.
Осмонд отступил от двери и впустил сэра Эрика, осторожно ступавшего босыми ногами. Сэр Эрик присел на ларь для одежды и знаком предложил сыну сделать то же самое, чтобы они могли тихонько поговорить.
- Осмонд, - начал сэр Эрик,- мы должны быть настороже. Герцогу угрожает опасность. Эти франки задумали недоброе. Мне известно, что граф Арнульф Фландрский сговорился с королем, чтобы тот ласками и лестью обманул и заманил бедного ребенка в западню.
- Неблагодарный изменник! - пробормотал Осмонд. - А чего он добивается, отец?
- Он хочет увезти мальчика. Его тайное желание - уничтожить род Ролло. Он способен даже на убийство. Ты слышал, как он распинался, что Лотар и Карломан, его сыновья, хотят подружиться с Ричардом? Он говорил по-франкски, и я не все мог понять, но довольно и того.
- Но ты ведь не допустишь этого?
- Мы захвачены врасплох, сын. В замке полно франков. Через двор и большой зал просто пройти нельзя. Нас, норманнов, здесь не больше дюжины. Конечно, мы погибнем. Если иного выхода не будет, придется драться. Но хорошо бы повернуть дело так, чтобы все решить миром.
- Король выбрал самое подходящее время для приезда, - заметил Осмонд.
- Да, с нами нет Бернарда Датчанина. Если б только он знал, что приключилось! Он бы всех поднял на ноги!
- Не можем ли мы этой же ночью послать к нему гонца?
- Боюсь, что не получится, - задумчиво произнес сэр Эрик.- Франки следят за всеми ходами и выходами. Их слишком много в замке, и я не хочу лишиться даже одного воина, отправив его к Харкуту. У меня их и так слишком мало здесь!
- Сэр Эрик, - маленькая босая нога ступила на пол и перед ними появился Альберик де Монтемар. - Я не хотел подслушивать, но так уж вышло, что я проснулся. Я еще не могу сражаться за герцога, но доставить Харкуту послание мне по силам.
- Ты думаешь с этим сладить? - спросил Осмонд. - Главное выбраться из замка, а затем - из города. А дальше… Можно добраться до монастыря святой Уны или, еще лучше, до верного оружейника Тибальда. А уж он тотчас отыщет людей и лошадей, чтобы послать за графом.
- Да, это было бы дело, - согласился сэр Эрик. - Но как же ты выберешься отсюда? - обратился он к мальчику. - Я ведь только что сказал: франки охраняют все ходы и выходы.
- На прошлой неделе мы играли в мяч, - ответил Альберик. - Мяч закатился в заросли плюща, которым увита восточная стена. Я полез за ним и увидел, что в стене есть трещина, которую скрывают заросли. Взрослому через нее не протиснуться, но я пролезу. Вода во рву сегодня скована льдом. Надо спешить, покуда темно!
- Если я буду знать, что Бернарду известно о случившемся, мое сердце хоть немного успокоится, - признался Осмонду сэр Эрик и снова оборотился к мальчику. - Мой маленький франк, ты верный вассал своего господина!
- Осмонд, - прошептал Альберик, быстро одеваясь,- попроси сэра Эрика об одном. Пусть он никогда больше не называет меня маленьким франком.
Сэр Эрик услышал и улыбнулся.
- Считай себя норманном, мой мальчик, - произнес он.
- Ах, кабы нам удалось, - вступил в разговор Осмонд,- как-нибудь вывести завтра маленького герцога через черный ход в город, он был бы спасен! Оставалось бы только поднять всех горожан, а ребенка спрятать в церкви Девы Марии до тех пор, пока не подоспеет граф Харкут! Мы ведь можем попробовать вывести мальчика в одежде слуги! Не все, кто прибыл с королем, знают Ричарда в лицо!
- Едва ли получиться переодеть его слугой. Король хитер, а мальчуган в восторге от его внимания. И к Харкуту он едва ли захочет ехать! Бедный ребенок! Он еще не научился распознавать истинных друзей.
- Я готов,- прервал их Альберик, выступив вперед. Барон де Сентвиль рассказал мальчику как найти оружейника Тибальда. Осмонд пошел проводить Альберика, а сэр Эрик остался охранять герцога. Осмонд и Альберик тихо спустились вниз, прошли мимо комнаты, где располагались франки, и неслышно прокрались к зарослям старого плюща, покрытого снегом и старой листвой. Расселина в стене, вырытая цветком-камнеломкой, оказалась достаточно широка, чтобы худенький Альберик протиснулся сквозь нее. Через несколько минут мальчик уже как ни в чем не бывало стоял на земле. Он поднял голову, посмотрел на Осмонда, помахал шапочкой и побежал ко рву. Вскоре темнота спрятала его от Осмонда, а главное - от неприятельских глаз.
Воротившись в спальню герцога, Осмонд увидел, что сэр Эрик охраняет сон мальчика.
А Ричард безмятежно спал, не подозревая о кознях врагов и о планах истинных друзей, желающих его спасти.
Осмонд не надеялся ни на самообладание, ни на терпение Ричарда. Юноша решил, что вывести мальчика из замка будет гораздо легче, если скрыть от него, насколько это опасно и важно.
Проснувшись, Ричард очень удивился, не найдя возле себя Альберика.
- Сэр Эрик отправил его с поручением к оружейнику Тибальду, - сказал Осмонд.
Недоумения Ричарда рассеялись. Одеваясь, он без умолку говорил о короле Людовике и о том, что он собирается показать сегодня Его Величеству. Когда герцог был одет, они, как обычно, собрались в церковь на мессу.
- Сегодня мы пойдем другой дорогой,- предложил Осмонд, увидев, что Ричард собирается идти через большой зал, - в зале полно королевских воинов, не пробраться; они ведь там и спали. Давайте лучше пройдем через черный ход.
С этими словами он быстро двинулся по коридору. Ричард немного замешкался. Как и ожидал Осмонд, у двери застыли две высокие, закованные в железо фигуры. Увидев Осмонда, они тотчас скрестили пики, преграждая ему путь.
- Приказ короля - никого не выпускать из замка без его позволения.
- Но мы идем в церковь, - возразил Осмонд.
- Принесите приказ, подписанный королем, - повторил один из стражников.
Осмонд начал было объяснять, что он сын управляющего замком, но в это время подошел Ричард.
- Что случилось? Почему эти люди не пропускают нас? - повелительно воскликнул он. После того, как на мальчика накинули герцогскую мантию, в голосе его все чаще стали звучать повелительные нотки, вот и сейчас он возмутился.
- Немедля пропустите нас! - скомандовал мальчик.
Стражники переглянулись и не двинулись с места. Осмонд понял, что его попытка не увенчалась успехом, и теперь желал только одного: поскорее увести своего воспитанника, еще до того, как в мальчике узнают герцога Нормандского.
- Что все это значит? - уперся Ричард.
- Король отдал приказ, согласно которому ни один человек не может выйти из замка, не имея на то письменного разрешения, подписанного им самим,- пояснил Осмонд. - Нам придется подождать.
- Нет, я пойду! - Ричард раскраснелся от возмущения. - Что это значит, Осмонд? Это мой замок, и никто не имеет права останавливать меня! Слышите, стражники? Пропустите меня немедленно. Я - герцог!
Стражники почтительно поклонились, но и не подумали подчиниться.
- Приказ короля - никого не пропускать.
- Говорю вам, я герцог Нормандский и в своей столице волен идти куда захочу! - вспылил Ричард и шагнул вперед.
Мощная рука в металлической рукавице схватила его за шиворот и приподняла.
- Отпусти меня, негодяй! - закричал мальчик, пытаясь вырваться.- Осмонд, Осмонд, на помощь!
Но Осмонд уже выхватил мальчика из рук франка и поставил на пол.
- Милорд, Вам не стоит связываться с ними, - сказал Осмонд, положив ладонь на рукоять своего меча.
- Нет, я им покажу! - выкрикнул маленький герцог. - Я не позволю, чтобы мне в моем собственном замке преграждали дорогу! Я расскажу королю о том, как эти негодяи обошлись со мной! Я прикажу бросить их в темницу! Сэр Эрик! Где сэр Эрик?
Герцог бросился по лестнице наверх. Осмонд поспешил за ним, боясь, как бы мальчик вновь не попал в неприятную историю. Привлеченные громкими криками, воины короля могли схватить и задержать его. Но сэр Эрик уже стоял на ступеньке. Ричард мчался, не разбирая дороги, и, натолкнувшись на сэра Эрика, даже не понял, кто перед ним. Барон остановил его.
- Сэр Эрик, сэр Эрик, эти франки такие негодяи! Они не выпускают меня из замка!
- Тише, тише, милорд, - барон пытался удержать мальчика.- Молю Вас, храните спокойствие.
Привычка подчиняться сэру Эрику взяла свое. Ричард покорно позволил старому вассалу вести себя за руку. Осмонд последовал за ними. Они миновали два или три лестничных пролета. Проход все сужался, начали попадаться разбитые ступени. Наконец они добрались до маленькой круглой башенной комнатки с толстыми стенами. Дверь была очень узкой и низкой, а оконные проемы оказались прорублены под самым потолком. Здесь была леди Астрида. Стоя на коленях, она молилась, перебирая четки. Здесь же находились несколько ее служанок, четыре норманнских дворянина и несколько воинов.
- Ничего не вышло, Осмонд, - сказал сэр Эрик.
- Что все это значит? Госпожа Астрида, зачем Вы поднялись сюда, по этим крутым ступеням? Почему я не могу пойти к королю и сказать, чтобы эти наглые франки были наказаны? - сыпал вопросами Ричард.
- Послушайте, лорд Ричард,- начал сэр Эрик,- этот льстивый король, чьи слова очаровали Вас вчера вечером, на самом деле неблагодарный обманщик. Франки всегда ненавидели и боялись норманнов. Они не смогли победить нас в честном бою и потому сейчас готовы на все. Людовик прибыл сюда из Фландрии с большим войском. Он хочет напугать нас, а когда мы присягнем ему, увезти Вас из замка и посадить в тюрьму. Ночью Альберик отправился предупредить графа Харкута. А мы готовы защищать Вас в этой комнате до последнего вздоха. Но нас мало в сравнении с франками, и помощь может подоспеть слишком поздно. - Осмонд, так вот, почему, ты пытался утром вывести меня из замка?
- Да, как раз по этой причине, господин.
Ричард стоял как ударенный обухом. Ребяческое его сознание отказывалось принять мысль о вероломстве человека, который был к нему так внимателен и благосклонен. К тому же, хотя он так много слышал о битвах и поединках, он впервые наблюдал воочию, как привычные и близкие люди взаправду готовятся сражаться. Осмонд и сэр Эрик сделались словно выше ростом, в каждом их движении появился какой-то особый смысл. Тут действительно было отчего пойти кругом голове!
- И если бы я не разгневался и не назвал себя, вам бы сейчас не надо было биться с превосходящим силою противником! Я бы уже был в безопасности! И госпоже Астриде не пришлось бы взбираться так высоко! О, сэр Эрик! Сэр Эрик! Вы ведь не позволите французам взять меня в плен?
- Мальчик мой, - сказала госпожа Астрида, молитвенно складывая руки, - сэр Эрик сделает все возможное, но спасение наше в руках Господа!
Ричард прижался к ней.
- И зачем я только гневался! - грустно признался он, помолчав.- Вам было очень трудно взбираться, да?
- Не так-то легко пришлось моим старым ногам, - улыбнулась та. - Но мой сын помог мне. Он полагает, что это место теперь - единственное безопасное в замке.
- Слышите шум? - воскликнул Осмонд. - Франки ищут герцога!
- К лестнице, сынок! - распорядился сэр Эрик. - Она крута, ступени разбиты; один человек может тут долго стоять против многих. Но сперва попытайся договориться с ними. Ведь ты говоришь по-ихнему.
- Может быть, франки думают, что я убежал? - прошептал Ричард.- Если они не найдут меня, они уйдут.
Осмонд и остальные обсудили, как они разместятся на лестнице. Осмонд должен был спуститься на одну ступеньку, остальные столпились у самой двери.
Осмонд уже отчетливо слышал шаги и голоса франкских воинов.
- Мальчишка наверняка в замке! Ни один человек не мог выскользнуть из него! - говорил один из них, тяжело переводя дыхание.
- В замке-то в замке, только где его искать? - отвечал другой. Но тут-то, подняв голову, он увидал в двери молодого де Сентвиля.
- Эй, норманн! - закричал франк, в недоумении отступая назад. - Что ты тут делаешь?
- Исполняю свой долг,- коротко ответил Осмонд.- Охраняю эту лестницу.
И он обнажил меч, подтверждая свои слова. Франк повернул назад к своим. Они о чем-то пошептались. Затем воин вернулся.
- Послушай меня, добрый человек. Что это все означает? Король приехал сюда погостить, прошлой ночью вы приняли его как верноподданнейшие вассалы, а сегодня вдруг прячете маленького герцога. Почему? По правде говоря, все это выглядит довольно скверно. Вы прячете мальчика, в то время как король желает его видеть.
- Господин франк, - учтиво ответил Осмонд. - Король притязает на опеку над герцогом. Но моему отцу это не представляется возможным. Он не имеет права передать вам герцога, а вместе с ним и управление Нормандским герцогством.
- Дерзкий норманн, стало быть, вы желаете запереть герцога и удерживать его в руках мятежников! Но король имеет все права опекать этого ребенка и не оставит его в руках взбунтовавшихся северных разбойников!
В этот момент их разговор был заглушен громкими криками. Это было именно то, чего Осмонд с таким нетерпением ждал.
- Харо! Харо!! Наш маленький герцог!
Это кричали норманны. Имя старого герцога Ролло давно сделалось их боевым кличем. Поэтому, вступая в битву, они выкрикивали: «Ха! Ролло!»-или просто: «Харо!».
«Дух Ролло собрал их защитить свою плоть!», подумал Осмонд.
Норманны, собравшиеся у двери в маленькую башенную комнату, воспряли духом. Ричард также решил, что теперь он спасен. Высвободившись из объятий леди Астриды, мальчик возбужденно подпрыгивал на месте. Ему хотелось поскорее увидеть своих доблестных подданных, чьи голоса слышались все ближе и ближе.
- Славься, род Ролло!
Франки, дрожите!
Ужасом старым
Явимся снова!
Ах, как грозно звучала эта песнь! Но увидеть поющих не удавалось: окна в комнате были прорублены слишком высоко. Барон де Сентвиль изнывал от беспокойства. Он приоткрыл дверь и окликнул сына. Но Осмонд и сам мог видеть лишь темные клубы пыли. Шум, доносившийся снаружи, делался все громче. Осмонд повернулся к отцу.
- Пришел франк, - крикнул он. - Пришел и смиренно умоляет герцога спуститься к королю.
- Скажи ему, - ответил сэр Эрик, - что, согласно решению баронского совета Нормандского герцогства, я распоряжаюсь действиями этого ребенка.
- Он говорит,- снова крикнул Осмонд, - что ты можешь сопровождать герцога и взять для охраны столько воинов, сколько сочтешь необходимым. Клянется честью дворянина, что у короля нет дурных намерений. Король-де просто хочет показать герцога жителям Руана, собравшимся у ворот замка. Они грозятся разнести башню, если им не покажут их маленького повелителя. Должен ли я потребовать, чтобы они прислали заложника?
- Ответь ему, - приказал барон, - что нам нужен заложник. Иначе мальчик не покинет этой горницы. Среди французов есть один граф, вчера за ужином он сидел рядом с королем. Пусть его пришлют сюда, тогда, быть может, я поверю им.
Осмонд передал требование, и посланный отправился к королю. Тем временем шум делался все громче. Ветер разносил звуки охотничьих рогов и боевые кличи норманнов. Вскоре явственно донесся и боевой клич рода Харкутов. Воины графа Харкута призывали Святую Деву благословить их.
- Он здесь, он здесь, доблестный Харкут! - воскликнул сэр Эрик с радостью. - Мальчуган справился! Теперь я во всем полагаюсь на старого Бернарда.
- Граф прибыл. - Осмонд распахнул дверь. Он, понятно, имел в виду не Харкута, а франкского заложника.
Небольшого роста толстяк запыхался, поднимаясь по крутым ступеням. По виду франка можно было смело предположить, что он предпочел бы оказаться где угодно, только не среди этих свирепых норманнов. Впрочем, он изо всех сил силился скрыть свой страх. Барон де Сентвиль предвидел, что заложник явится быстро. Это доказывало, что Людовик растерялся и не знает, как выпутаться из затруднительного положения. Не дожидаясь, пока заложник откроет рот, сэр Эрик указал ему на стул, с которого только что поднялся сам, и когда тот сел, поставил по обеим сторонам от него двух воинов. Затем барон повернулся к госпоже Астриде.
- Матушка, если что-то покажется Вам подозрительным, Вы знаете, как следует поступить. - Идемте, лорд Ричард.
Ричард поднялся. Сэр Эрик взял его за руку. Осмонд держался рядом. Следом шли воины. Часть из них осталась охранять госпожу Астриду и заложника. Ричард нисколько не жалел о том, что пришлось покинуть горницу в башне, он уже устал сидеть в осаде. Кроме того, перед замком собрались люди, готовые защищать его, и он ничего не боялся.
Ричарда привели в небольшой зал. Здесь обычно держали совет бароны. Сейчас по залу взад и вперед ходил король. Он был очень взволнован и выглядел бледнее обычного. Крики и шум, доносившиеся снаружи, звучали все отчетливее.
- Харо! Харо!
Время от времени о ставни ударялись брошенные сильными руками камни.
Почти одновременно с Ричардом в другую дверь вошел граф Бернард де Харкут. Шум за окнами немного утих.
- Что это значит, господа? - заговорил король.- Я приехал сюда с добрыми намерениями и в память о моем дорогом друге герцоге Вильгельме. Я собирался позаботиться о его осиротевшем сыне и посоветоваться с вами, как отомстить за гибель герцога Нормандского. И какой же прием вы мне оказываете? Прячете ребенка и настраиваете против меня жителей Руана. Разве так принимают своего короля?
- Господин король,- ответил Бернард,- я не знаю, каковы были Ваши намерения, но мне известно, что жители Руана ополчились против Вас всерьез. Сейчас они разорвут в клочья любого франка, что попадется им в руки. Люди думают, будто Вы держите ребенка в плену в его же собственном замке. Они явились освободить его, даже если для этого понадобится стереть замок с лица земли.
- Вы правдивый и преданный человек. Вы понимаете, что я не хочу ничего дурного, - произнес Людовик. - Вы не позволите своему городу и народу поднять мятеж и навлечь на себя позор. Посоветуйте мне, что я должен делать, и я поступлю, как Вы скажете. Надо успокоить толпу!
- Подведите мальчика к окну и пообещаете, что не причините ему никакого зла и не увезете его от нас, - сказал Бернард. - Клянитесь честью короля!
- Слово короля и христианина! - произнес Людовик.- Иди сюда, мой мальчик. Почему ты отшатнулся от меня? Что я сделал такого, что ты боишься меня? Ты наслушался страшных сказок обо мне? Подойди поближе, мое дорогое дитя.
