ГЛАВА 4

Бианка стояла на пляже рядом с Китом и смотрела на «Морской цветок», выходящий в море. Она думала про себя, что бог сохранил ее во время этого путешествия и скоро она сможет вернуться в дом того хорошего человека, который вскоре станет ее мужем… Но она не стала заканчивать эту мысль и вернулась в маленькую хижину, которую делила с доньей Еленой.

Пытаясь заснуть, она вскоре обнаружила, что это абсолютно невозможно. Не только потому, что жара ночью ничуть не уменьшилась, но и потому, что воздух был наполнен жужжанием москитов. Ее веки вскоре распухли, а следом за ними губы, ноздри и каждая открытая клеточка ее тела покрылась укусами. В темноте она слышала, как вздыхала донья Елена, но задубевшая от возраста кожа старой женщины служила лучше, чем ее собственная.

Она села в своем гамаке, и по ее красным и распухшим щекам потекли крупные слезы. Ее ноги были в кровь расчесаны в тех местах, где в них впилось не менее полусотни москитов. Она была так занята своими страданиями, что не сразу заметила мужчину, вошедшего в хижину.

Она стояла в платье с длинным шлейфом, которое Кит подарил ей, – чтобы пополнить ее гардероб. Внезапно она услышала позади себя какой-то звук, повернула голову и вскрикнула.

Когда неизвестный мужчина схватил ее на руки и вынес на пляж, она услышала позади себя глухой звук шагов. Потом раздался пистолетный выстрел и жалобный визг. Мужчина бесцеремонно бросил ее на песок и быстро скрылся в темноте. Кит подошел к ней и протянул руку.

Она поднялась на ноги.

– Вы – вы убили его! – воскликнула она, но ее голос дрожал от ужаса.

– Конечно, – спокойно сказал Кит. – А что бы вы предложили мне с ним сделать – поцеловать его?

– Я понимаю, но может быть, надо было поступить с ним как-то по-другому, не как с собакой…

– Когда человек ведет себя как собака, он должен знать, что его ожидает собачья судьба, – сказал Кит. – Но тысяча извинений, сеньорита. Когда другой такой ухажер посетит вас, я не буду мешать вашим… Адиос.

Он отвернулся и пошел по пляжу к своей хижине. Бианка глядела ему вслед. Гнев и страх боролись в ней. Наконец страх победил.

– Кит! – закричала она. – Кит!

Он остановился. Она побежала к нему, ее лицо побледнело от страха, а черные волосы блестели под луной.

– Я… я боюсь, – пробормотала она. – Он… он вернется… О, Кит, это было ужасно, вдруг это повторится.

Кит взял ее за руку.

– Я не мог уснуть, – начал он, – но боже мой, что случилось с вашим лицом?

– Москиты, – сказала Бианка. – Они совершенно заели меня.

– Я могу помочь вам, подождите немного.

Он приоткрыл дверь своей хижины и вскоре вернулся с глиняным кувшином и с кучей толстых листьев в руках.

Он подошел к ее хижине и вошел, не обращая внимания на истерические вопли доньи Елены, которая думала, что негодяй, напавший на них, вернулся вновь. Встав на колени на полу, он уложил листья в кувшин и зажег с помощью кремня. Когда все было готово, по хижине разнесся ароматный дым.

– Листья табака, – объяснил Кит. – Надо снова и снова наполнять кувшин, когда эти сгорят. Этого достаточно, чтобы разогнать эту нечисть.

Он поклонился и вышел. Бианка вдохнула приятный запах дыма, кроме того, это был действительно удачный способ для борьбы с москитами. Так что теперь, после пережитого ужаса и дискомфорта, она крепко, без сновидений уснула.

Когда она проснулась, солнце уже заглядывало в окна. Она встала и наспех оделась. Потом, в сопровождении доньи Елены, отправилась разыскивать Кита. Она застала его окруженным отцами города. Она слышала его голос:

– Любой другой человек, который осмелится дотронуться до нее, не отделается так легко.

Бианка увидела, что мужчины в согласии закивали головами. Она подошла и взяла Кита за руку, ее лицо покраснело от смущения. Этот жест мог быть оправдан прошлой ночью, под покровом темноты, но сегодня, при солнечном свете, на глазах полусотни человек… Правда, они не знали, что она обручена с другим человеком. Но дон Луис был так далеко, ей трудно было даже вспомнить его лицо.

Кит посмотрел ей в лицо.

– Я надеюсь, что вы хорошо спали, – справился он.

– Хорошо – благодаря вам, – в ее тоне было столько теплоты, что она сама испугалась и торопливо исправилась. – Конечно, если бы не вы, я никогда не испытала бы этих неудобств и опасностей.

– Увы, – улыбнулся Кит. – Все это правда. Но это скоро кончится. Вы голодны? Сейчас Джим приготовит наш завтрак.

Разведя перед хижиной огонь, Джим готовил в глиняном горшке пальмовую капусту. Джим увидел их и ухмыльнулся.

– Подходите и ешьте, – пригласил он. – Не слишком много, но зато хорошо приготовлено!

Бианка села перед огнем, а потом и донья Елена последовала ее примеру. Старая женщина плохо переносила жару, но Бианка заметила, что это никак не повлияло на ее аппетит. Бианка первой отведала странное варево и была приятно удивлена его вкусом. После того, как они все съели, Джим угостил их напитком из тыквенной бутылки, по вкусу напоминающий пиво. В глазах Бианки застыл вопрос. Кит объяснил, что местные жители изготавливают его из кокосовых орехов и он сильно ударяет в голову.

Что это могло произойти, Бианка предполагала, но не могла предположить, что это произойдет так скоро. И теперь она не могла с держать улыбку, глядя на Кита. Это было очень печально. Она пыталась опустить уголки губ вниз, но они против ее воли упрямо поднимались вверх. Кит нахмурился. Увидев это, Бианка в отчаянии стала упрекать себя, что не может перестать улыбаться.

В этот момент она почувствовала, что ее руки как будто колют раскаленными добела иголками. Она коротко вскрикнула, и Кит озабоченно склонился к ней. Большим и указательным пальцами он снял маленькое красное насекомое, сидевшее на ее коже.

– Что… что это? – с дрожью в голосе спросила Бианка.

– Это «румяные мушки», – сказал Кит. – Это очень серьезно. Они откладывают свои яйца под кожей и от этого образуются язвы. Джим, принеси мне немного жира.

Джим побежал в хижину и вернулся с тыквой, наполненной густым, дурно пахнущим свиным жиром.

– Смажьте ваше лицо и руки, – приказал Кит. – Это должно защитить от этих тварей днем и от москитов ночью.

Бианка бессмысленно глядела на отвратительно пахнущее варево.

– Делайте, как я сказал, – зарычал Кит. – Я не хочу заразить этим руки.

Бианка робко протянула руку и взяла немного сала. Донья Елена, морщась, последовала ее примеру, а потом то же самое сделали Джим и Кит.

Так начались длинные дни ожидания. Бианка начинала думать, что этот самый большой из Антильских островов совершенно не отвечает тем романтическим рассказам, которые она слышала об этом месте Карибского моря. Здесь было не менее пяти тысяч видов насекомых, беспощадно жалящих и кусающих; по улицам постоянно бегали дикие свиньи, которые постоянно пачкали ей юбки; кругом были дикие собаки, воющие по ночам; здесь было множество голубей, что делало невозможным сидение под деревьями, и чье мясо было таким жестким и горьким, что его невозможно было есть. У горожан были лошади и коровы, которые паслись вокруг хижин и заглядывали в окна, кроме того, под ногами всегда путались маленькие цыплята.

В болотах водились лягушки и аллигаторы. Большие голубые цапли кричали в ночи. Кроме того, ее белая кожа, которую она всегда тщательно оберегала от солнца ее родной Испании, теперь была совершенно беззащитна от более яростного местного солнца. Она вся покрылась бронзовым загаром, а ее кожа снова и снова покрывалась волдырями и шелушилась. Донья Елена большую часть времени проводила в гамаке, а в ее отсутствие Бианка все больше и больше искала общества Кита. Его холодная вежливость, его сводящее с ума равнодушие приводило ее в бешенство, но она не могла сопротивляться.

Если бы она могла купаться в море, это могло бы принести облегчение, но даже этот способ охлаждения тела и нервов был для нее заказан, потому что рядом с берегом постоянно сновали большие спинные плавники акул. Так что ей оставалось только сидеть в редкой тени винной пальмы, откуда она могла постоянно видеть пристальный взгляд голубых глаз, и дыхание замирало в ее груди. «Хотела бы я знать, о чем он думает, – размышляла она. – Я бы отдала половину жизни, чтобы узнать это…»

Мысли Кита в этот момент были мрачными от беспокойства. Он думал, что «Морской цветок» должен был уже вернуться. Он должен уже быть здесь! Она была так прекрасна, так тиха и нежна! И она принадлежала ему – ему! Но какое ему до нее дело? Его все еще интересует Маленькая Роза. Никогда он ее не забудет, никогда. Ее изумрудные глаза, ее чудесные волосы, ее кожу, похожую на овечье молоко. Никогда он не забудет ее, как она лежала, прижавшись к нему, и плакала от огорчения, когда думала, что ее выстрел убил его. Никогда он не сможет забыть ее ради Бианки, которая принадлежала его врагу и никогда не сможет принадлежать ему – со всей своей иссиня-черной копной волос и губами, мягкими, нежными, таинственно улыбающимися… Он порывисто поднялся и посмотрел на пляж.

Бианка встала и сделала к нему несколько шагов, потом ее маленькие плечи поникли, и она повернула обратно. Позади нее лежали джунгли, перепутанные, прохладные и привлекательные. Она пошла туда, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. Действительно, там было холодно и темно, а в нескольких ярдах от нее тек маленький ручей. «Я пойду за ним, – решила она. – Я всегда смогу найти обратный путь…»

Думая так, она пошла вдоль ручья, пока не достигла того места, где он расширяется и превращается в глубокий омут в чаще бамбука. Вода была такой чистой, почти что неподвижной и притягательной, а жара давила на голову девушки подобно шерстяному одеялу. Не задумываясь, она скинула башмаки, чулки, которые постоянно падали и в которые все время забивался песок и камешки на пляже, приподняла повыше подол платья и вошла в воду.

Бианка не умела плавать. Такое достижение совершенно невообразимо для испанской аристократки. Так что она, совершенно довольная собой, ходила взад и вперед по холодной, зеленой воде, двигаясь так легко, что даже не побеспокоила гигантского аллигатора, который лежал, похожий на сучковатое бревно, на черном дне. Она могла бы ходить так неопределенно долго, но внезапно остановилась, потому что случайно попала ногой в какую-то нору. Она провалилась вниз, вода закрыла ее до талии, промочив одежду насквозь.

– Святая дева! – закричала она.

Затем, когда холод воды достиг ее кожи, она улыбнулась. «Я, пожалуй, останусь здесь», – сказала она и действительно начала купаться. Она старалась держаться ближе к берегу, потому что промокшая одежда тянула ее назад.

Но ее всплески и смех растревожили старого каймана. Он медленно двинулся наверх, и его мерзкое рыло вскоре показалось над поверхностью. Бианка не видела и не слышала его; она уже была на краю омута и поставила свою изящную белую ногу на берег, когда он с ревом появился сзади. Девушка обернулась и на мгновение застыла, увидев открытые огромные челюсти и уродливые зубы. Потом она стала карабкаться на берег, а когда у нее это не получилось, завизжала.

В тот момент, когда Кит услышал ее крик, он стоял на пляже, глядя в море с огромным облегчением, потому что на горизонте заметил белую капельку «Морского цветка». Услышав крик, он обернулся и ринулся в заросли. Он увидел, что Бианка с трудом продирается к нему через заросли, а тяжелая намокшая одежда тянет ее назад. Она бросилась к нему и через все ее одежды он почувствовал бешеный стук ее сердца, потом услышал треск в чаще и освободился из ее объятий. Когда появилось огромное, уродливое чудовище, он достал один из своих пистолетов и выстрелил в разинутую пасть.

Взбешенный аллигатор от ярости и боли заколотил хвостом по зарослям, сметая все вокруг, наконец затих навсегда, отвратительный даже в смерти… Кит повернулся к Бианке и увидел, что ее всю трясет, и даже ее губы побелели. Протянув руки, он прижал ее к себе.

Она прижалась к его груди, ее плечи вздрагивали от рыданий. Прошло много времени, прежде чем она успокоилась и подняла свое маленькое овальное личико. Внезапно, непредумышленно и почти бессознательно он приподнял ее голову и поцеловал. Это был короткий поцелуй, светлый и нежный, совершенно лишенный желания. Она стояла, закрыв глаза. Потом девушка медленно отодвинулась от него и изучающе поглядела в его лицо.

– Почему ты сделал это? – прошептала она.

– Почему? Правда, Бианка, я не знаю.

– Разве ты не видишь этого, Кит? – пробормотала она. – Разве ты не знаешь, что я хочу услышать?

Он медленно покачал головой.

– Прости меня, – сказал он наконец. – Это произошло помимо моей воли… Пойдем, на горизонте показался «Морской цветок».

Кит протянул руку, она оперлась на нее, отвернувшись, а по ее щекам текли слезы.

– Не плачь, – сказал Кит. – Скоро все это закончится.

Внезапно Бианка заглянула в его лицо, повернувшись спиной к горизонту, где уже ясно можно было различить белые контуры «Морского цветка». Она положила руки на его широкие плечи.

– Я помолвлена, – медленно начала девушка, – с хорошим и достойным человеком. Ты не должен был этого делать, Кит. Ты не должен был целовать меня, потому что ты заставил меня сказать то, что давно уже говорит мое сердце: я люблю тебя и больше никого другого – сейчас и навеки, до самого смертного часа!

Кит посмотрел на нее и в его глазах появилась боль.

– Ты не должна говорить этого, – сказал он. – Ты не должна даже думать об этом.

– Почему? – ее глаза искали его взгляд. – Есть другая, – догадалась она.

В ее голосе не было вопроса. Ее слова были утверждением, а голос ужасающе спокоен.

– Есть дон Луис, – проворчал Кит.

Бианка медленно покачала маленькой головой.

– Нет, не дон Луис, – сказала она. – Кит, на кого она похожа, эта женщина?

Кит посмотрел мимо нее в сторону «Морского цветка».

– Она похожа на ангела, – сказал он. – Похожа на ведьму – я не могу решить. Ее глаза – изумрудные, как море, а волосы похожи на греческий огонь. Она поцеловала меня лишь однажды, когда я лежал при смерти, и этим вернула мне жизнь. Ее красота запала мне в сердце, и оно будет кровоточить до тех пор, пока я снова не найду ее.

Бианка пристально глядела на него, ее глаза были похожи на алмазы.

– Бог поможет тебе в твоих поисках, – прошептала она. – Я не желаю тебе несчастья!

Потом, привстав на цыпочки, она поцеловала его. Ее губы до тех пор не отпускали его, пока его руки крепко не обвились вокруг ее талии. Ее лицо исказилось от боли, но она не сопротивлялась. Наконец, она медленно высвободилась из его рук, так что он снова увидел ее слезы. Он отпустил ее почти сразу, а потом стоял и смотрел ей вслед, на ее склоненную голову и сотрясающиеся плечи. Потом» Кит снова повернулся к «Морскому цветку», чувствуя странное ощущение, что никогда в жизни у него не будет счастья, уверенности или мира.

ГЛАВА 5

Кит стоял на пляже Кал-де-Сак вместе с Бианкой и Бернардо Диасом и смотрел на появляющийся из-за горизонта корабль дона Луиса.

– Он прибыл по расписанию, – проворчал Бернардо.

Кит ничего не сказал. Он повернулся и окинул взглядом эту освещенную солнцем землю. Все выглядело как обычно, ничего не изменилось. И все же что-то волшебным образом изменилось. Длинные голубые пальцы гор сбегали в море с обеих сторон пляжа. Крошечная деревушка затерялась среди болот и джунглей, которые отступили на несколько ярдов, до тех пор, пока не были остановлены вездесущими Гаити, они были более заросшими, чем он думал раньше.

Корабль дона Луиса пересекал Наветренный пролив с величественной неторопливостью. Кит взглянул на Бианку и увидел ее бледное лицо, плотно сжатые губы и недрогнувшие глаза. Бианка посмотрела на него и протянула свою маленькую руку.

– Прощайте, сеньор Кристобаль, – оживленно сказала она. – И большое спасибо за то, что вы спасли меня от скуки во время этого утомительного путешествия. До вас я ничего не знала о пиратах, москитах, аллигаторах и других не менее интересных вещах.

Кит взял ее руки и немного задержал. На его тубах появилась улыбка.

– И все это вы увидели благодаря мне? – спросил он.

– Да, сама бы я не отважилась на это. Кроме того, когда вы найдете свою Розу, я хочу, чтобы вы выбросили из головы даже мимолетную мысль обо мне.

– А дон Луис? Как насчет него?

– Я исполню свой долг, – просто сказала Бианка.

– Я вижу, – ответил Кит.

Бианка посмотрела на него, в ее черных глазах была нежность.

– Я думаю, что мир еще узнает о вас что-то великое, – прошептала она. – Я думаю, что вы станете принцем. А я совершу свое последнее путешествие из Картахены – и из вашей жизни, мой Кит. И стану доброй и послушной женой великого гранда. И я буду проводить свои дни, вспоминая вас. А потом настанет день, когда мне удастся справиться с этим. Вы знаете, когда это случится, Кит?

– Нет, – сказал Кит. – А когда это будет, Бианка?

– Это будет день моей смерти, – прошептала она.

Кит протянул мускулистую руку и прижал ее к себе.

– Не терзайте себя понапрасну, – сказал он. – Я совсем не тот человек, за кого вы меня принимаете. Помните, что я морской бродяга, жестокий, плохо образованный, а моя душа попадет прямиком в ад за пролитую кровь и совершенные убийства, и что я не стою и кончика вашего пальца. Помните только об этом и забудьте тот несчастный случай, который причинил вам столько боли.

Бианка выпрямилась.

– Нет, никогда! – воскликнула она.

Бернардо тронул Кита за руку.

– Он сейчас подойдет, – сказал он. – Я думаю, что лучше всего отвести девушку и ее женщину за холмы, до тех пор, пока это дело не завершится.

– Да, – сказал Кит. – Джим отведет их. Я встречусь с этим кровавым идальго лицом к лицу.

Бианка повернулась, подошла к донье Елене и они вместе пошли через пляж к подножию гор под присмотром ирландца. Кит недолго смотрел ей вслед, а потом повернулся к лодке, пробирающейся через прибой.

Он и его компания, состоящая из Бернардо, Патрисио, Смитерса и Дюпре, подошли к кромке воды. Без колебаний дон Луис дель Торо спрыгнул в воду, не обращая внимания, что вода попадала в его черные лайковые сапоги или плескалась на прекрасные шелковые чулки. Он был одет во все черное, согласно моде, принятой среди испанской знати.

Дон Луис дель Торо, хотя и не был так высок, как Кит, все же был выше среднего роста. Он был крепко сбитым мужчиной, чье тело, даже в спокойном состоянии, дышало громадной силой. Скрытые под широкими рукавами черного бархатного камзола, его руки были такими же большими, как у Бернардо, а плечи такими же широкими, как у самого Кита. Его нос гордо выступал на словно высеченном из гранита лице, подбородок был украшен небольшой бородкой, по моде, заведенной Габсбургами. Его карие глаза, спрятанные под широкими бровями, впились в лицо Кита.

– Где она? – требовательно спросил он по-английски.

– Сперва позвольте мне увидеть цвет вашего золота, – сказал Кит на чистейшем кастильском.

Дон Луис подошел поближе, пытливо вглядываясь в лицо Кита.

– Я уже видел вас раньше, – проворчал он. – Но где?

– Много лет назад, в Кадисе, – ответил ему Кит, – когда вы отхлестали мою мать плеткой. В гавани Кадиса, после того как ваши люди убили ее. Вы видели меня в Порт-Ройале, когда претендовали на роль спасителя. И вы видите меня снова. Но довольно об этом. Где деньги?

Дон Луис кивнул одному из одетых в шлем и панцирь солдат, сопровождавших его. Человек вышел вперед, неся увесистый дубовый сундучок. Когда его открыли, присутствующие увидели слабый отблеск тусклых, грубо обработанных монет. Кит взял несколько тяжелых монет, отчеканенных в Лиме, в Перу, похожих на простые бруски золота. Почти все они были одного веса, или даже немного тяжелее.

– Приведи девушку, – сказал он Бернардо.

Все это время пристальный взгляд дона Луиса не отрывался от его лица. И все это время в лице гранда гнева было меньше, чем раскаяния.

– Ты именно такой, каким я ожидал тебя увидеть, – сказал он, – зная твое происхождение. Но Кристобаль, я не отдавал приказа мучить твою мать. Напротив, я просил судей о милосердии. Но городские власти были слишком усердны. За это я прошу у тебя прощенья и еще раз говорю, что я неповинен в этом.

– Ты лжешь! – воскликнул Кит.

Дон Луис пожал плечами, как бы подчиняясь неизбежному.

– Этот щенок зубаст и ядовит, я должен знать это, – сказал он тихо, обращаясь скорее к самому себе.

Но в этот момент его темные глаза заблестели, потому что на пляже появилась Бианка, ее лицо было бледным и лишенным ярких красок, а тубы не улыбались.

Кит видел, как дон Луис раскрыл ей навстречу свои огромные ручищи. «Мне это абсолютно безразлично», – думал он, но постепенно его стало охватывать чувство, похожее на зубную боль Он почувствовал некоторое удовлетворение, когда Бианка отвернула голову, так что гранду не удалось поцеловать ее в губы.

– Он не причинил вам вреда? – прорычал дон Луис.

– А если я сделал это? – фыркнул Кит.

– Ты умрешь, – просто сказал дон Луис.

В его тоне не слышалось никаких сильных эмоций – казалось, он говорит о погоде, но тем не менее сердце Бианки забилось сильнее.

– Нет, Луис, – быстро сказала она, – он не причинил мне никакого вреда. Незачем отрицать, что он был очень учтив.

Дон Луис взглянул в лицо Кита так, как будто хотел запечатлеть его в памяти.

– Ты получил свое золото. Теперь мы можем уехать?

– Да, – ответил Кит. – Уезжайте и будьте прокляты!

На лице дона Луиса промелькнула улыбка.

– Мы еще увидим, на чью голову падет это проклятие, – спокойно сказал он. – Пойдем, Бианка.

Он повернулся, все еще продолжая обнимать Бианку. Но в последний момент она высвободилась одним движением и побежала к тому месту, где стоял Кит.

Она встала перед ним, а из ее черных глаз катились слезы.

– Прощай, Кит, – прошептала она. – Бог поможет в твоих поисках, направит тебя и подарит счастье.

Потом она повернулась и побежала обратно к ожидающему ее дону Луису, чье лицо было черным, как грозовая туча.

Кит не сказал ни слова. Вместо этого он повернулся к своим товарищам и коротко приказал:

– На «Морской цветок». Это дело сделано.

Испанский корабль все еще был виден на горизонте, когда лебедки «Морского цветка» освободили якорь из плена голубых волн. Его паруса наполнились бризом, и бригантина начала медленно выходить из гавани Кал-де-Сак, оставляя за собой белый пенистый след.

– Ты все хорошо сделал, – сказал Бернардо. – За одно это дело ты обогатил нас больше, чем за все наши последние плавания.

Кит ничего не ответил, он вглядывался в испанский корабль, дрейфующий по течению по неподвижному, залитому солнцем морю. Потом он нахмурил брови.

– Да, – коротко ответил он, – но мы еще не добрались до дома с нашими сокровищами. Смотри, Бернардо.

Бернардо устремил пристальный взгляд туда, куда указывал ему Кит.

– Дьяволовы дети! – воскликнул он. – Я же знал, что этим испанским собакам нельзя доверять.

Кит показывал на выход из гавани, где двойной линией стояли военные корабли, перекрывая бухту между длинными голубыми пальцами гор. В одной линии стояло четыре корабля, а в другой – три. Потом он спокойно отдал приказание Смитерсу, который стоял рядом.

– Поднять все паруса, – приказал он. – Пушкарям занять свои места. Готовьтесь отразить абордаж.

– Если нам удастся прорваться в открытое море, – пробормотал Бернардо, – у нас может появиться шанс. Но если нас поймают здесь, мы погибли! В этой душегубке нам не поможет наше превосходство в скорости.

– Если бы нам удалось прорвать эту линию, – начал Кит.

– Они не дураки, – взорвался Бернардо. – Ловушка была хорошо обдумана, и приманка сработала.

Смитерс поднялся на полубак и обратился к Киту.

– Прошу прощения у капитана, – начал он, – но у меня есть идея.

– Тогда говори!

– У этих кораблей осадка в два или три раза больше, чем у нас. Если мы повернем обратно в гавань, они пойдут за нами. А когда они там сядут на мель, мы ускользнем от них.

Кит покачал головой.

– Это линейные корабли, Смитерс, – сказал он. – Они могут очень долго стоять на месте, ожидая удобного момента.

– Но с этого расстояния они не смогут напасть на нас, – возразил Смитерс.

– Даже если нам удастся выбраться отсюда, – мрачно заметил Бернардо, – они пошлют нам вслед бортовой залп из всех своих шестидесяти четырех пушек, Кит. Четыре таких залпа потопят нас. В темноте, возможно…

– Это наш единственный шанс, – воскликнул Кит. – Но надо молить бога, чтобы не было луны!

Смитерс отдал приказание рулевому, и «Морской цветок» развернулся параллельно испанским кораблям. Сделав еще пол оборота, корабль направился обратно в гавань. Когда они достигли мелководья, каждый человек на борту затаил дыхание. Рулевой снова сделал поворот, и корабль встал поперек гавани, снова параллельно испанцам, но в этом месте было так мелко, что они не могли последовать за ним.

Кит знал, что сейчас настало время для сражения. Если бы испанцы были настоящими моряками, они могли расправиться с «Морским цветком» за несколько часов. Весь вопрос был в том, захотят ли они подвергать себя опасности. У них были длинные пушки, стреляющие маленькими зарядами, но обладающие большой пробивной способностью. На «Морском цветке» была только одна такая пушка, установленная на носу и используемая во время преследования, в то время как семеро испанцев могли противопоставить ей более пятидесяти таких пушек. Если испанцы начнут до наступления ночи, бригантина будет обречена.

Кит испытал огромное облегчение, когда они не разорвали свою линию, а продолжали патрулировать вход в гавань с прежней невозмутимостью, курсируя между гаитянскими холмами.

Смитерс приказал раздать команде порции рома, но ни Кит, ни Бернардо не притронулись к нему. День тянулся невыносимо медленно. Красное, как кровь, солнце медленно садилось за горизонт. Незаметно на испанские корабли опустилась тень, похожая на черную паутину. Темнота сгущалась все больше и больше.