Местами изображения передают и момент победы: побежденные, умоляя о пощаде, в отчаянии ломают руки; головы убитых приносят полководцу, который помечает их число. Ассирийцам досталась на долю культура, существовавшая уже в течение тысячелетий и завещанная семитам долины Тигра и Евфрата, по всей вероятности, несемитским племенем. Затем культура эта была несколько развита ассирийцами и осталась у них в полном застое. В пластике эти восточные семиты пошли дальше египтян: в изображаемых ими фигурах больше оживления и меньше натянутости в формах. В водяных сооружениях и в астрономии, развившейся из астрологии, а равно и в некоторых областях производства предметов роскоши, восточные семиты сделались даже учителями Запада, и вавилонские весы и меры, вследствие временного преобладания их торговли, распространились и на Восток, и на Западе. В общем же эта культура носит на себе характер культуры чисто внешней и преимущественно практической: то, что известно из их литературы, не блистает глубиной внутреннего содержания…
       Образцы ассирийского декоративного стиля.
       Цилиндрические печати, использовавшиеся для запечатывания тюков с товарами.
      В долгий период времени, с 3800 по 700 г. до н. э., в течение которого была собрана библиотека, приписываемая Ашшурбанапалу, невозможно отметить сколько-нибудь значительного повышения умственного и нравственного уровня.
       Боевые значки ассирийского войска.
       Ассирийские воины при осаде крепости. С рельефов Ниневии.
       Пращники и лучники составляют задние ряды. Их задача — сбить неприятеля со стен и прикрыть атаку пехоты. В таком случае иногда перед стрелками ставился еще специальный отряд тяжеловооруженной пехоты с огромными, в человеческий рост, щитами, чтобы защитить их от метательных снарядов и вылазок осажденных

Вторжение скифов

      Потрясение грозного Ассирийского царства произошло совершенно случайно. Скифские пастушеские, воинственные племена неизвестного происхождения, жившие по берегам рек, текущих с севера в Черное море, побуждаемые голодом или жаждой добычи, вдруг устремились с севера на области, входившие в состав Ассирийского царства.
       Бой греков со скифами. Самое раннее изображение скифов с греческого саркофага, датируемого VI в. до н. э., хранящегося в Британском музее
      Не довольствуясь тем, что могла дать их алчности Мидия и бедные горные страны, скифы огненным потоком устремились оттуда в плодоносную долину рек Тигра и Евфрата, все предавая огню и мечу. Геродот, близко знакомый с обычаями и нравами скифов, написал о них превосходный очерк, составляющий одну из самых драгоценных и самых любопытных страниц его бессмертного творения. Этот очерк, подтвержденный исследованиями скифских могильных насыпей в степях на юге России, в связи с добытыми там драгоценными памятниками, ныне хранящимися в Государственном Эрмитаже в Санкт-Петербурге, дает довольно полную характеристику скифов. Геродот рисует скифов народом воинственным и храбрым, у которого мужество на войне уважалось так же, как любовь к родине и родным обычаям. Нравы скифов, по его описанию, были суровы и жестоки. Высшим богом у них был бог войны, которому не ставили ни капищ, ни кумиров. Олицетворением грозного божества являлся старый железный меч, водруженный на высоком холме из прутьев. Ему ежегодно приносили в жертву скот и лошадей, а также одного из сотни врагов, взятых в плен на войне. «Возлив вино на голову пленника, — описывает Геродот эти скифские человеческие жертвоприношения, — его зарезают над сосудом, потом несут эту кровь на холм из прутьев и льют ее на меч». Еще более жестокими оказываются военные обычаи скифов: они пьют кровь первого убитого врага, сдирают кожу (скальп) с головы убитого противника и, как трофей победы, вешают на узду своего коня; кожей, содранной с рук врага, обивают колчаны; из верхней части вражеских черепов делают чаши, оправляя их то в кожу, то в золото, и хвалятся ими на пирах перед иноземцами.
       Пластины со скифских горитов для луков. Прекрасные образцы скифского звериного стиля». Сцена терзания грифонами оленей (вверху), лежащий олень (внизу).
      При заключении союзов и договоров скифы опять прибегают к крови и оружию: «налив вина в большую глиняную чашу, мешают его с кровью заключающих договор, уколов шилом или порезав ножом их тело; потом погружают в чашу саблю, стрелы, секиру (род топора) и дротик. При совершении сего произносят многие заклинания. Потом выпивают чашу и заключавшие союз, и важнейшие из их свиты».
      Любопытен еще один обычай, упоминаемый Геродотом именно как обычай народа, страстно любившего войну и всю жизнь проводившего в этой войне, среди привольных степей, лежавших на рубеже Азии, этой колыбели народов. «Ежегодно, — говорит Геродот, — каждый правитель собирает скифов своего округа, растворяет чашу вина, которую пьют все, истреблявшие неприятелей на войне. Не отличившихся военными подвигами старшина этим вином не угощает: сидят они особо, без всякой почести, и это считается у них за великое бесчестье. Кто же убил очень много неприятелей, те связывают даже и по два стакана и из обоих пьют одновременно».
       Серебряная никопольская ваза с изображением скифов. IV в. до н. э.
       ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ТАБЛИЦА К НИКОПОЛЬСКОЙ СКИФСКОЙ ВАЗЕ
      Эта ваза, добытая из кургана Чертомлык, в 20 километрах к северо-западу от г. Никополь (Украина), представляет собой один из важнейших памятников греческого искусства, « которому подобного нет ни в одном из музеев Европы» —по замечанию академика Стефани, известного знатока классической древности. Этот сосуд, высотой в 67 см, в самой широкой своей части имеет в поперечнике 38,5 см. Он сделан из серебра; его подножие, шейка, ручка и все предметы, рельефно изображенные на разных частях вазы, густо вызолочены, тогда как основная поверхность остальных частей не покрыта позолотой. Ваза имеет форму амфоры и, очевидно, была предназначена для хранения вина при пиршествах. Поэтому внутрь ее шейки вделано мелкое ситечко. Такие же ситечки видны и в трех носках, приделанных к нижней части вазы. Одному из них художник придал форму лошадиной головы, украшенной двумя крылами и лучезарным венцом; два других носка сделаны в виде львиных голов. Отверстия этих носков затыкались пробками, прикрепленными к небольшим серебряным цепочкам; от одной из таких цепочек еще сохранилась часть при одной из львиных голов. Нижняя часть вазы, вплоть до фриза, украшена резными изображениями трав, птиц и цветов. Кругом всей вазы, по фризу, группами, размещены фигуры скифов, ухаживающих за конями — сильным рельефом (местами более чем наполовину) выступающие из фона. Эти изображения знакомят со многими сторонами степного быта скифов и служат одним из главных оснований для изучения скифских древностей. Выше фриза, на самых плечах сосуда, художником помещены изображения грифонов, терзающих оленя. «Эта ваза, — по замечанию академика Стефани, — носит на себе отпечаток лучшего греческого стиля IV в. до н. э.»
      Восхваляя мужество скифов и превознося их воинские подвиги, Геродот всюду рисует их тактику как тактику всех степных народов: война постоянно на коне, завлечение неприятеля в глубь безлесной и безводной степи, нападения из засады, быстрый и беспощадный натиск на оплошного врага — вот постоянные воинские приемы скифов.
      Этот народ, никому из ближайших не родственный, неведомо откуда явившийся, говоривший непонятным языком, суровый и в жизни, и в обычаях, беззаветно храбрый и беспощадный в нападениях, навел ужас на все сирийские народы. Города сдавались скифам без боя или откупались богатыми откупами; войска не выдерживали их натиска, поражаемые суеверным страхом. Пределом их нашествия была граница Египта, на которой царь Псамметих I выставил сильное войско, но в то же время благоразумно предложил скифским князьям богатые дары. От границ Египта они возвращались через земли филистимлян, затем еще некоторое время, 7–8 лет, они продолжали быть грозой и ужасом стран, расположенных между Евфратом и Средиземным морем, и наконец, пресыщенные хищением, отягощенные богатой добычей, вновь удалились в свои северные степи.
      Это нашествие (или нашествия) скифов имело одно несомненно важное последствие: могущество Ассирии было подорвано. Ашшурбанапал умер (в 626 г. до н. э.) и едва только его наследник, Ашшурубаллит,успел вступить на трон, как на Ассирию обрушились полчища варваров, которые потрясли Ассирию не только тем, что страшно ее опустошили, но и тем, что лишили ее прежнего нравственного обаяния, разрушили политическое преобладание Ассирии, грозное войско которой не в силах было отразить натиск северных варваров. Этим воспользовался Киаксар,правитель Мидии, для освобождения Мидии из-под ассирийской власти. Он нашел себе подражателей в политике, направленной против Ассирии: Набопаласар,наместник Вавилона, также захотел воспользоваться благоприятным случаем, чтобы основать или восстановить самостоятельное Вавилонское царство. Киаксар не сразу напал на Ассирийское царство: сначала он занялся распространением своего царства на западе и здесь впервые столкнулся с державой, развитие которой было уже в тесной связи с историей западного мира, а именно с Лидийским царством.
      Лидийское царство образовалось на западном берегу Малой Азии; греки оттеснили лидийцев от устья реки Галис; притом это царство неоднократно (и до вышеописанного нашествия скифов) подвергалось хищническим нападениям северных народов. В 689 г. до н. э. Лидийское царство быстро возвысилось в правление Гигеса, захватившего в свои руки бразды правления. В то время, когда, с одной стороны, он заискивал у греческого оракула, добиваясь от него санкции своих прав на власть, с другой стороны, его послов видели в Ниневии, у царя Ашшурбанапала, где они молили могущественного владыку о помощи против нового нашествия скифов. Помощь Гигесу была послана, но он плохо отблагодарил своего защитника, послав помощь против ассирийцев их сопернику Псамметиху. Ближайшему наследнику Гигеса пришлось еще раз вымаливать у ассирийского царя помощь против тех же варваров, и он должен был признать себя вассалом Ассирии.

Разрушение Ниневии

      При Алиатте(612–563 гг. до н. э.), третьем преемнике Гигеса, произошло столкновение лидийцев и мидийцев. 30 сентября 610 г. до н. э. оба войска изготовились к битве. Но именно то событие, которое дает возможность так точно определить этот факт — солнечное затмение, бывшее в этот день, — воспрепятствовало началу битвы или прервало ее и привело к мирному соглашению: р. Галис была установлена границей между Лидией и Мидией. После этого мидийцы вместе со своими союзниками, вавилонянами, обратились против Ассирии, чтобы закончить начатое скифами разрушение этого царства. Война окончилась (в 606 г. до н. э.) взятием Ниневии,которое так прославлено баснословным рассказом о гибели какого-то Сарданапала — будто бы изнеженного потомка мощных воителей. Но какие бы сказания ни были связаны с гибелью последнего из ассирийских царей Ашшурубаллита, достоверно известно только то, что разорение Ниневии было, во всяком случае, полное — великолепное Ассирийское царство пало окончательно. Страшная ненависть против ассирийских владык способствовала тому, что победители беспощадно истребили не только их народ, но и саму столицу, которую буквально сравняли с землей.

Падение Ассирии. Независимость Вавилонии

      А между тем очень немногое изменилось вследствие исчезновения Ассирии. Вавилония со своей древней столицей выступила на место Ассирии при подобных же бытовых условиях: народ и правители этого Нововавилонского царства и в доблестях, и в своих пороках немногим отличались от народа и правителей Ассирии.
      Вавилония унаследовала от Ассирии ее стремление к господству над Сирией, к столкновению с Египтом — столкновению, ближайшей жертвой которого пришлось быть Иудейскому царству.Ему суждено было погибнуть именно тогда, когда оно успело достигнуть в своем духовном развитии всемирно-исторической высоты; и из этих нескончаемых войн человечество успело вынести неоцененное духовное сокровище.
      После смерти Езекии в 697 г. до н. э. на иерусалимский престол вступил 12-летний мальчик, Манассия. Он поклонялся Баалу, но среди борьбы с чуждыми вероисповеданиями, среди военной сумятицы, среди шумных передвижений ассирийского войска, среди страшных бедствий скифского нашествия, под гнетом всевозможных бед и опасностей победоносно проявилось величайшее откровение семитского духа, в целом ряде пророков. Они в это гибельное время стали действовать заодно со священством, и в правление царя Иосии (4-го после Езекии) произвели другую важную религиозную реформу, которую опять-таки связали с прославленным именем первого законодателя еврейского народа (622 г. до н. э.). Результаты этой реформы видны в пятой из книг, приписываемых Моисею (Второзаконие). Речью Моисея и начинается эта книга — и действительно вынуждает возвратиться к простейшим воззрениям первобытного времени, которые в течение веков приобрели более глубокое значение и одухотворились. В высшей степени важным является значение пророков в среде еврейского народа. Они, помимо священства, стоявшего во главе религиозной жизни народа, являлись строгими хранителями основных начал верования в Иегову и постоянно развивали их независимо от официальной религии. Существеннейшее из религиозной реформы, произведенной при Давиде и Соломоне — сосредоточение богослужения в Иерусалиме и соответственно усиление влияния, оказываемого священством на жизнь народа через соблюдение жертвоприношений и очистительных законов — было сохранено. Все неприменимое к жизни было опущено в этом законе, а все касавшееся простых нравственных обязанностей, например, гуманного отношения ко вдовам и сиротам, должникам, рабам, поденщикам значительно усилено. Более всего на вид была выставлена простая и внушительная идея тесного союза Иеговы с народом. Это отношение к божеству было представлено в виде договора между господином и рабом. Если этот раб, этот сын Израилев, окажется верным слугой своего господина, Иеговы, то он должен получить от него награду здесь, на земле, т. к. в бессмертие души не верили ни евреи, ни другие семитские народы. Особенно настойчиво отвергаются все чуждые богопочитания: поклонения Астарте, Молоху, Милькому, Хамосу, Баалу, распространенные между соседними племенами. Об отношении Иеговы к остальным народам и их богам ничего определенного не высказано; но уж идея Единого,всем человечеством правящего Бога подготавливается в основе воззрений, высказываемых Второзаконием, — идея, исключающая всякую возможность зарождения политеистических воззрений языческого мира. Все существующее с замечательной односторонностью, но зато и с необычайной энергией сводится к этому Богу и его народу — и подобная односторонность, подобная энергия уже сулят этому верованию великую будущность; непреодолимая преграда начинает воздвигаться между этой нацией и всеми другими нациями: и именно потому, накануне гибели и разрушения самого царства, идолопоклонству навсегда был положен конец.
       Финальная сцена осады города. Ассирийский рельеф.
       Воины на крепостной башне еще оказывают сопротивление, но к стенам уже подведены осадные насыпи, вымощенные кирпичом, по которым неприятель взбирается на стены. Из ворот выходят жители, покидают обреченный город.

Вавилония и Египет. Битва при Каркемише

      А между тем гибель была уже близка. Прежде чем она настала, евреям пришлось потерпеть жестокое поражение от фараона Нехо(610 г. до н. э.), сына Псамметиха, который задумал завоевать Сирию. Победитель отдал Иудею в управление второму сыну Иосии, которому не дозволил даже называться царем… Между тем Ниневия пала.
      Ближайшим следствием этого события было то, что Вавилония и Египет, однажды освободившиеся из-под ассирийского ига, очутились теперь лицом к лицу. Столкновение между ними было неизбежно: Сирии предстояло быть наградой победителя; она же послужила и полем битвы для обеих стран-соперниц. В 695 г. фараон Нехо с большим войском устремился к Евфрату. Вавилонское войско выступило под начальством Навуходоносора(сына Набопаласара), которого отец вместо себя выслал в поле. При Каркемише,на левом берегу Евфрата, последовала битва и окончилась тяжким поражением египтян. «Не убежать ни быстрому, ни сильному — меч пожирает всех и насыщается вполне», — так изображает это поражение пророк Иеремия. Но и его собственному народу эта победа вавилонян была не в радость.

Навуходоносор. Гибель Иудейского царства. 586 г.

      На некоторое время Навуходоносор вынужден был удалиться в Вавилон, где незадолго перед тем умер его отец. Но, утвердившись там, Навуходоносор вновь обратился к завоеваниям и покорил своей власти арабских князей, аммонитян, моавитян, амореев, Арпад, Хамат, Дамаск, Иудею — один народ за другим. Но иудейский царь Иоаким три года спустя имел неосторожность отпасть от Вавилонии, понадеявшись на помощь со стороны Египта. Навуходоносор снова явился с войском и отбросил войско египетское. Сыну Иоакима оставалось одно: просить мира в халдейском лагере. Он сам и 10 тысяч наиболее знатных людей были выведены из Иудеи в Вавилон, а в Иерусалим посажен наместник, который относился снисходительно к побежденным. Но евреи не унимались: они еще раз приняли сторону Египта против Нововавилонского государства, когда фараон Априй, внук фараона Нехо, в 589 г. до н. э. объявил войну Навуходоносору. Евреи поспешили восстать задолго до окончания воинских приготовлений фараона. Грозный воитель тотчас явился под стены Иерусалима, отбил наступающих египтян, полтора года осаждал город и наконец взял его в 586 г. до н. э. Тогда сбылось пророчество Иеремии: и город, и храм были истреблены огнем. Последний из иудейских царей, Седекия, был ослеплен и в цепях отведен в Вавилон, а с ним и большинство жителей Иерусалима, стертого с лица земли. Вавилоняне, как и ассирийцы, держались варварского обычая массами переселять жителей побежденных стран в свои пределы.

Осада Тира.

      Вся Сирия покорилась завоевателю, не исключая и финикийских городов, кроме одного города Тира, т. е. Нового Тира,расположенного на острове. Много лет подряд вавилонские войска стояли на берегу напротив этого города и не могли достигнуть своей цели. Только в 573 г. эта борьба окончилась договором, по которому город добровольно признал над собой верховную власть Вавилонского царя, но не был вынужден отворить свои ворота вавилонским войскам.

Смерть Навуходоносора. 561 г.

      Навуходоносор, по-видимому, был правителем разумным и деятельным, и его воинские подвиги не составляли единственной цели его жизни. Вавилонские надписи перечисляют его постройки — все они были предназначены служить общественным нуждам. Превосходной системой каналов при посредстве огромного искусственного бассейна близ Сиппара он сумел наконец совладать с бурной рекой. На обеих реках, соединенных каналом, было облегчено судоходство и судам открыт путь к верховьям Евфрата. Торговые караваны свободно могли передвигаться из конца в конец царства, в котором всюду был мир и порядок. Против неминуемой опасности, грозившей Вавилонскому царству со стороны Мидии, возраставшей в силе и могуществе, Навуходоносор принял свои меры: воздвиг целую систему весьма искусно расположенных укреплений, так называемую мидийскую стену,которая, выше каналов и Сиппарского бассейна, простиралась между Тигром и Евфратом.
       Кирпич с надписью из построек Навуходоносора.
      Саму же столицу своего царства Навуходоносор обнес громадными стенами и укреплениями. Вавилон, со своим величавым царским дворцом, с высочайшей башней бога Баала, с «висячими садами» на искусственных уступах горы, орошаемый широкой и мощной рекой, представлял собой величественное зрелище, которое должно было пленять воображение восточных народов не менее, чем некогда пленяли его «стовратные» Фивы. К тому же в правление могущественного царя Навуходоносора опасность Вавилону не грозила: Мидия, Лидия, Вавилония жили между собой в мире, скрепленном договорами; Египет, четвертое из сильных в то время государств, вынужден был держаться своих естественных границ и тоже не склонен был нарушать установившийся мир… Когда Навуходоносор скончался в 561 г. до н. э., после 45-летнего царствования, он оставил своему сыну цветущее и на восточный лад прекрасно устроенное государство.
       Черная вавилонская камея с изображением Нвуходоносора

Книга II
ПЕРСЫ И ЭЛЛИНЫ