Глава 1.

—А-а, черт! Какой козел опять бросил в коридоре стремянку?! — завопила я, потирая ушибленное колено. Но на мои вопли, похоже, никто не прореагировал.

Да вымерли все в клубе, что ли? — подумала я. — Нет, найду, кто эту стремянку тут ставит — убью! Сколько можно? Уже третий раз ногу об нее расшибаю! И только не говорите мне, что Бог любит троицу!

Виной тому остатки былого ремонта в нашем клубе «Серебреная Маска». Чуть больше недели, как закончили. Теперь у нас еще один зал. Почти как в той рекламе: «три этажа, два танцпола, мегаватты света и звука».

Я, кряхтя, почти добралась до кабинета, когда услышала за спиной шаги, и очень знакомый голос спросил:

— Лео, ты чего вопишь? И вообще, где ты ходишь? Время-то уже!

— Я хожу? Да я, Дени, чуть ноги не лишилась! Какая-то сволочь опять в коридоре стремянку кинула!

— Да забудь о ней, идем! Нас ждут.

Мы с Дени совладелицы клуба, к тому же она моя лучшая подруга, хотя смотримся мы с ней весьма странной парой. Она высокая, но я выше ее на ладонь. У нее длинные, темно-каштановые волосы, спускающиеся на плечи крупными локонами. Глаза ореховые. Стройная, даже миниатюрная. Просто образец женственности. А я… даже изрядно пофантазировав, о себе такого сказать не могу. Мне двадцать пять, телосложение у меня скорее атлетическое, волосы светлые, золотисто-желтого оттенка, коротко подстриженные, а глаза зеленые, с медовыми крапинками. И вообще, обликом и манерами я частенько больше похожу на юношу, чем девушку. А еще я оборотень. Как так получилось — долгая история. В общем однажды я им стала. Мой зверь — пантера.

Дени усиленно тянула меня за собой, пока я не спросила:

— Постой, да куда ты меня тащишь?

— Ты что, забыла? У нас же сегодня интервью!

— Ах, да! То-то я сегодня в парадно-выходном костюме приперлась! — костюм у меня был замечательный: брючный, серебристо серый. Мне он очень нравился. Подарок Иветты — еще одной моей подруги, а еще вожака местных вервольфов.

— В костюме — это хорошо. Но ты в них часто ходишь, — отметила Дени. Что до нее, то она была одета в черную юбку чуть выше колена, высокие черные сапоги типа ботфортов, на каблуке, с которым я бы точно ногу себе сломала, черную блузку и ярко-синий жакет до талии. Этот наряд ей очень шел. Хотя я бы ни юбки, ни платье ни за что не надела. Терпеть их не могу!

— Положение обязывает, — усмехнулась я. — Да, а этот репортер уже пришел?

— Пришел-пришел! Нас ждут. Не забудь, это рекламное интервью, чтобы поддержать наш клуб.

— Ладно, — невольно улыбнулась я. — Обещаю никого не бить и следить за выражениями, — это я проговорила, подняв руку в клятвенном жесте.

— Ну-ну. Идем уж!

Дело в том, что наш клуб теперь входит в десятку лучших в городе. Это, конечно, дополнительная прибыль, и не малая, но и дополнительные заботы. Поэтому мы и расширили наши помещения, купив соседний магазин — посетителей становилось все больше. К тому же по трем телевизионным каналам, ну, не самым главным, уже вторую неделю шел рекламный ролик нашего клуба. В общем, бизнес процветал. И вот теперь — интервью.

Нет, несколько раз мы мелькали по ТВ в связи с теми музыкантами, что выступали у нас, но теперь это было полноценное интервью о нашем клубе.

Репортер оказался коренастым молодым мужчиной с короткими прилизанными черными волосами и игривой бородкой. Но взгляд его серых глаз был цепким, даже колючим.

Расположились мы в основном зале, прямо за одним из столиков. Я не хотела пускать посторонних в наш кабинет. В этом есть что-то личное.

— Здравствуйте. Я — Ральф Росс. Значит, вы и есть владелицы клуба «Серебреная Маска»? — начал репортер.

— Да, именно так, — кивнула Дени. Все эти милые разговоры всегда удавались ей куда лучше, чем мне, так что ей и карты в руки.

— Что подвигло вас открыть клуб?

— Это была наша давняя мечта, — вставила я.

— А почему именно этот?

— Мы обе здесь раньше работали. Я была танцовщицей, а Лео пела, — продолжила Дени.

— Лео? Ведь ваше полное имя, — он скосился в блокнот, — Элеонора.

— Лучше просто Лео, — не люблю, когда меня называют полным именем.

— То, что владельцами одного из десяти лучших клубов города являются две девушки, довольно необычно. В чем же секрет вашего успеха?

— А в чем секрет успеха остальных клубов? — не удержалась и встряла я. — В надежном персонале и в грамотном ведении дел, ну и в некоторой доле везения. И наш пол здесь не имеет никакого значения.

Дальше интервью шло в таком же духе. Репортер все время пытался перевести разговор непосредственно на нас, мы отбивались, как могли, особенно я. К концу я уже испепеляла этого Ральфа гневным взглядом, а Дени то и дело пинала меня ногой под столом, чтобы я не сорвалась.

Когда репортер и вся его братия убрались, я уже готова была воскликнуть: «Аллилуйя!» Вот уж не думала, что это такое мученье! Мы с Дени вернулись в свой кабинет, только там она сказала мне:

— Можешь отлепить от лица улыбку, а то она меня уже пугает!

— Не могу, мышцы свело, — усмехнулась я, садясь за свой стол. На нем, как всегда, возвышался небольшой Эверест из бумаг. Договоры, контракты и т.д. и т.п.

— А-а! Может, тогда тебя стукнуть, чтобы отпустило? — рассмеялась Дени.

— Ну-ну, — хмыкнула я, расстегивая пиджак.

В этот момент медальон, висевший у меня на груди, засветился мягким светом. Свечение продолжалось пару секунд, потом потухло. Медальон так реагировал на магию, так как это у меня не просто украшение. Он был в форме многоконечной звезды, усыпанной мелкими бриллиантами, в центре которой находился вырезанный из сапфира череп. Подарок Таната, то есть самой Смерти. Познакомились мы весьма странно. Да и любое знакомство со Смертью было бы странным. Я его всегда ношу. За последнюю неделю он светится уже второй раз. Хм… Что же происходит?

— Что это с твоим медальоном? — удивленно спросила Дени.

— Черт его знает! По-моему, в этом городе просто переизбыток магии! И что творится?

— А ты спроси у Андрэ, — предложила вдруг подруга.

Андрэ — мой старый приятель, а еще он маг высшего круга. И этот маг и волшебник всеми правдами и неправдами старается завоевать мое сердце. А я изо всех сил сопротивляюсь. Нет, один раз мы почти… то самое, но это не считается. Сейчас мне вообще не до этого. В моем сердце еще не зажила рана, оставленная моим последним кавалером. Я полюбила его, не смотря на то, что он был вампиром, а он попытался меня подчинить. Мне пришлось его убить. С того дня прошло чуть больше двух месяцев.

Поэтому от предложения Дени я только отмахнулась. На что она покачала головой и сказала:

— Не понимаю! И чего ты такого парня отвергаешь? Красавец, умен, и тебя любит! Пора забыть того… Кшати!

— Ой, только не надо опять меня сватать! — взмолилась я. — Я не хочу вышвыривать очередную твою кандидатуру в ухажеры.

— Как же с тобой порой трудно! — сокрушенно вздохнула Дени, но в ее глазах плескалась улыбка.

— Я знаю. И закроем эту тему. Вернемся к делу. У нас, я вижу, выступления музыкантов в клубе распланированы на всю эту и следующую недели.

— Да, все в порядке. А как у нас с новыми охранниками?

— А, тех троих, что Ник привел. Ребята, вроде, надежные. Один бывший полицейский, двое, по-моему, в прошлом военные. Еще я к ним перевела Саймона.

— Твоего оборотня?

— Он не мой. Зато как охранник незаменим. Это ему больше подходит, чем должность официанта.

— Согласна. Да, штат у нас разросся.

— А ты что хотела? Бизнес расширяется.

— Вот оно — бремя популярности! — вздохнула Дени, и мы дружно рассмеялись.

Домой я возвращалась, как всегда, далеко за полночь. Зато без пробок на дорогах! Сегодня я была на машине, на своей темно-синей Вольво. Еще у меня есть мотоцикл, настоящий Харлей. Но, так как я сегодня в костюме, то машина была более подходящим вариантом.

На улице было прохладственно. Недели через три повалит снег. Трава все еще упрямо зеленела, но листья на деревьях уже пожелтели. Еще бы, все-таки начало ноября! Зима не за горами.

Из подземного гаража сразу в лифт, жму на кнопку четвертого этажа, параллельно отыскивая в сумке ключи. Вот и дома. Квартира у меня небольшая: гостиная, спальня, кухня, ну и ванная комната. Большего мне и не нужно, я ведь живу одна.

На пороге, как обычно, меня встречала Миу — кошка, похожая на сиамскую, только у нее на лбу пятно в виде египетского знака вечности. Кстати, она умеет говорить, так как является жрицей Баст. В прошлом она была человеком, но теперь возродилась в этом теле.

— Привет! — сказала я ей, ставя сумку в коридоре и проходя в гостиную, на ходу снимая пиджак.

— Привет! Как прошло твое интервью? — Миу уселась на подлокотник кресла, обернув лапы хвостом.

— Утомительно, — буркнула я, вешая костюм в шкаф, в спальне, и взяв пижаму.

— Что так?

— Не люблю, когда всеми силами стараются вмешаться в мою личную жизнь.

— Понятно, — лукаво улыбнулась кошка.

— Ладно, я в душ. Кстати, ты что-нибудь поела?

— Да, не беспокойся. Я знаю, что ты редко ужинаешь дома.

Что верно — то верно. Обычно я просто перехватываю что-нибудь в клубе, а когда добираюсь домой, мне хочется только одного — спать.

— Ну ладно, — кивнула я и скрылась в ванной комнате.

Я включила воду и, избавившись от остатков одежды, встала под горячие струи. Кайф! Главное — не заснуть прямо здесь. Так что лучше не затягивать процесс. Ополоснувшись, я вытерлась и надела пижаму. Свою любимую: темно-темно-синюю с лунами и солнцами. Недавно я купила еще две, так как некоторые события заставили мой гардероб изрядно поредеть.

Все! Спать, спать, спать! Я рухнула в свою широкую кровать, и уже минут через пять погрузилась в объятья Морфея.

Сон… он утягивал меня за собой сквозь время и пространство. И я опять, в который уж раз, видела над собой небо Древнего Египта. Город Бубастис, храм богини Баст. Мой дом. Нет, наш. Дом Сейши-Кодар, — трех воинов-оборотней, избранных. Сон разворачивал передо мной картину прошлой жизни, той, когда я носила имя Ашана.

Полнолуние… В храме царила праздничная суета. И я знала, что сегодня должно состояться посвящение. Человек станет воином Баст, приняв в себя силу оборотня. Мы трое, Сейши-Кодар, сидели на подобии тронов возле статуи нашей богини, и ожидали того избранного.

Вот появилась процессия жриц, во главе с верховной. Они подвели к нам девушку, чуть старше двадцати. В каждом ее движении сквозила решимость, она знала, на что идет. Сильная и статная, она станет хорошем воином нашей богини. Но чуть расширенные зрачки указывали, что она все-таки боится.

По обычаю ей самой предстояло выбрать того из нас, кто станет для нее патрой, поделиться с ней своим даром, и чей зверь поселится в ней. Баст породила три ветви оборотней: тигры, гепарды и леопарды.

Немного поколебавшись, девушка выбрала меня. Мы начали танец луны, танец Тефнут и Сохмет — сестер Баст. Во время него я наполовину приняла звериный облик, а сила моей магии коконом окутывала девушку, связывая нас. Я чувствовала, как мой зверь перетекает в нее, и зарождает там ее зверя.

Это был всего лишь сон, но такой яркий, реальный! Я чувствовала, как она дышит все чаще, ее глаза меняются, становятся кошачьими. Она выгибается, падает наземь и перекидывается. Из человека выступает зверь. Леопард с красивыми черными пятнами.

Я проснулась, жадно хватая ртом воздух. На лбу выступила испарина. Глянула на часы — почти пять утра. Я проспала всего пару часов. Эти путешествия в прошлое выводят меня из себя!

Чтобы перевести дух, отделаться от липких объятий этого сна, я отправилась на кухню — воды попить. Потом завернула в ванную по естественным надобностям. Прежде чем вернуться в спальню, я уставилась на свое отражение в зеркале над умывальником и прошептала:

— Ашана, что ты хочешь от меня?

И вдруг совершенно отчетливо услышала в своей голове ответ:

— Почему ты спрашиваешь? Ведь я — это ты.

Это было правдой, но я все-таки сказала:

— Я — Лео, а тебя я совсем не знаю.

— Ошибаешься. Знаешь, но предпочитаешь бежать от этого. Бежать от самой себя. Прими меня, Лео! Наша судьба быть одним целым…

— Нет! — воскликнула я, скорее от неожиданности, чем от испуга.

Голос исчез. Но правда нет. А она состояла в том, что наше единение уже началось, и его не остановить. Я не знала, чем это кончится, но какая-то часть меня страстно желала этого воссоединения. Да, одна часть меня боялась своего второго "я", боялась того, что представляет из себя Ашана, но другая хорошо понимала ее, считала своей неотделимой частью.

Я мотнула головой и вернулась в спальню, где сразу же забралась под одеяло, устраиваясь поудобнее, как медведь в берлоге. Я намеревалась доспать свое. Выспаться для меня самое главное. Народная мудрость гласит: лучше недоесть, чем недоспать. И я полностью с ней согласна.

Снова я разлепила глаза только тогда, когда за окном уже было светлым-светло, а часы показывали семь минут первого. Я еще минут пять понежилась в теплой постельке, потом решила, что пора бы и вставать.

Нашарив ногами пушистые тапки, я прошлепала к окну и закрыла форточку. Все-таки ноябрь. Холода не за горами. Потом я взяла одежду и белье и отправилась умываться. А, закончив с этим, приступила к приготовлению завтрака. Конечно, приготовление — это громко сказано. Я поставила на огонь чайник и достала из холодильника йогурт — мой обычный завтрак.

Я как раз наливала себе чай, когда на кухню вошла Миу и, вспрыгнув на стул, вежливо промурлыкала:

— Доброе утро.

— И тебе того же. Йогурт будешь?

— Да.

Закончив трапезу, Миу осторожно спросила:

— Тебе сегодня опять снился кошмар?

— Ну, не то чтобы кошмар, — а я-то думала, что не потревожила ее. — Мне опять снилась прошлая жизнь.

— Ашана?

— Да, она, — я обычно рассказывала ей обо всех подобных снах. Зачастую она давала очень дельные советы.

— Тебе нужно принять ее просто как часть себя, Лео. И сразу станет легче.

— Но что мне придется отдать за этот покой?

— В смысле?

— Ашана воин, воин более суровый, чем я могу быть. И гораздо менее… мягкий что ли, — попыталась объяснить я.

— Тебя все еще мучает то, что ты, воплотившись в Ашану, сделала с Кшати? — участливо спросила Миу.

— Наверное. Нет, я не жалею, что убила его, но то, как я это сделала! — до сих пор воспоминание об этом заставляло меня нервно сглотнуть. — Ладно, не будем об этом.

Миу собралась что-то возразить, но в это время медальон на моей шее опять вспыхнул короткой вспышкой и потух. Ё-моё! Да что же такое твориться?!

Кажется, я произнесла это вслух, так как Миу промурлыкала:

— Магия, должно быть.

— Не нравится мне все это, — фыркнула я, домывая посуду (если не вымою сразу, то потом вообще забуду об этом).

Только я вытерла руки о полотенце, как раздался телефонный звонок. Весьма требовательный и настойчивый. Вообще-то у меня есть автоответчик, но я-то дома. Так что я сняла трубку, правда где-то на пятом звонке. Ну ничего, кому надо — тот подождет.

Когда я услышала в трубке знакомый приветливый голос, то тут же пожалела, что вообще подошла к телефону. Это был Андрэ. Только ему удавалось говорить одновременно соблазнительно, нагловато и располагающе.

— Здравствуй, Лео.

— Привет, — я постаралась ответить как можно безразличнее. — Что-то случилось?

— Нет, — одно это слово окутало меня нежным шелком. В голосе промелькнула смешинка. — Я видел тебя по телевидению. Поздравляю! Ты смотрелась отлично.

— Спасибо, — значит, наше интервью уже показали.

— Всегда пожалуйста, — я просто физически ощущала, что он улыбается. — Да, я не думал, что так легко дозвонюсь до тебя. Разве тебе не должны звонить с поздравлениями родные и близкие?

— Они не знают, — ответила я и осеклась. — Черт! Теперь, наверное, знают, — звонок из дома мне теперь обеспечен. Я искренне надеялась, что меня не будет дома в это время. Вряд ли то, что я являюсь совладелицей клуба, придется моим родителям по душе. Они весьма консервативны. Но что есть — то есть. К чему переживать о том, чего не можешь уже изменить? Так никаких нервов не хватит!

— Что-то не так? — напомнил о себе Андрэ.

— Да нет, забудь об этом, — отмахнулась я, и уже хотела было попрощаться, но тут вспомнилось неоднократное свечение моего медальона, и я спросила, — Что происходит в городе?

— В каком смысле?

— Мой медальон за последнюю неделю уже несколько раз реагировал на магию, но это продолжалось от силы секунд пять, потом все прекращалось.

— А… это, — протянул Андрэ.

— Ты что-то знаешь об этом?

— Ну да, — его голос звучал как-то не слишком уверенно, но потом он продолжил уже совсем иным тоном, словно его озарила какая-то идея, — Я как раз собрался поговорить с тобой об этом.

— Правда? — недоверчиво переспросила я.

— Конечно! — но я чувствовала, что он если не лжет, то лукавит. — Хочешь, я прямо сейчас приеду к тебе? Ну, или ты ко мне.

Я секунду подумала, и ответила:

— Лучше я, — не стоит забывать, что мне потом на работу, а его выставлять из своей квартиры сущее мученье.

— Тогда договорились. Я тебя жду.

Мы попрощались, и я повесила трубку. Только тут до меня стало доходить, во что же я, собственно, ввязалась. Личная встреча с Андрэ — не лучшая идея. Далеко не лучшая. С тех пор, как я разделалась с Кшати, я его почти и не видела. Я просто не знаю, к чему могут привести эти наши отношения. Вернее, знаю к чему, но не знаю — хочу ли. Но что сделано — то сделано. Надо было собираться.

Я погрузилась в дебри шкафа, и пока отыскивала там нужные шмотки, рассказала Миу о звонке, на что она сказала:

— И правильно, вам давно нужно встретиться.

— В каком смысле?

— В том самом, — по мордочке Миу разъехалась лукавая ухмылка. — Парень тебе нужен.

— Спасибо, уже пробовали, — усмехнулась я. Но ухмылка получилась горькой, а где-то глубоко внутри что-то тревожно сжалось при воспоминаниях о ночах, проведенных с Кшати.

— Прости, я не хотела обидеть тебя, — тут же извинилась кошка.

— Да ничего, все в порядке, — отмахнулась я, пытаясь придать своему голосу беззаботность.

Я уже оделась. Мой выбор сегодня пал на черные узкие брюки-стрейч, высокие ботинки и белый свитер с высоким воротником. Сверху я надела черное кожаное пальто, что-то вроде пыльника, но по фигуре — осень хоть и теплая, но все же ноябрь, и термометр так и норовит уйти в минус. Схватив сумку и ключи, и попрощавшись с Миу, я вышла из дома.

Сегодня я выбрала мотоцикл. Не так уж долго осталось на нем ездить — недели через три, а можно и раньше, выпадет снег, и это будет слишком обременительно. Да и холодно, черт побери. Ощущение скорости мне очень нравится, но не настолько, чтобы морозить свой зад.

Глава 2.

Я мчалась по улицам, то и дело взметая вихри палой листвы. Золотая осень. Весь город словно выкрасили всеми оттенками желтого, оранжевого и красного.

Не прошло и получаса, как я была у дома Андрэ, который больше походил на особняк, чем на среднестатистический дом. А ведь Андрэ в мире людей был всего лишь профессором истории. Ну-ну.

Заглушив мотор, я слезла с мотоцикла и позвонила в дверь. Как и положено особнякам, звонок был похож на перезвон колокольчиков, а не на надоедливую трель будильника.

Вот дверь открылась, и на пороге, приглашая меня войти, возник Андрэ. Даже в простых джинсах и широком свитере цвета весеннего неба он был красив. Этого не отнять. Ростом он чуть выше меня, у него светлые, почти белые длинные волосы — они запоминаются в первую очередь, потом ярко-синие глаза, открытое лицо. Просто картинка из модного журнала, ё-моё!

— Здравствуй, Андрэ, — не стоит забывать о вежливости. Я вошла в дом, и он закрыл за мной дверь.

— Рад тебя видеть, Лео.

Я немного удивилась, когда увидела, что Андрэ дома не один. Через другие двери в комнату вошел юноша лет двадцати, может чуть старше. Короткие, иссиня-черные волосы, средний рост. Его глаза были немного раскосыми, как у китайца или японца, но остальные черты лица полностью европейские. Одет в черные джинсы, черную рубашку и бежевый пиджак. То, как он посмотрел на меня, мне не понравилось. Так впору смотреть женщине. Недоверие на грани ревности.

Этот парень прошел мимо меня к Андрэ, тот положил руку ему на плечо, проговорив:

— Познакомься, Лео. Это Курай — мой ученик.

— Очень приятно, — я протянула руку, но ее проигнорировали. На что я слегка пожала плечами, как бы говоря: «как угодно».

Андрэ едва заметно улыбнулся и сказал:

— Ладно, Курай, завтра мы продолжим наши занятия.

— Хорошо, Андрэ, — имя было произнесено таким тоном, каким произносят «господин».

Они попрощались, и парень ушел. Может, это и к лучшему. Провожая его взглядом, я спросила:

— Я что, чем-то его обидела?

— Нет, просто он недоверчив.

— Недоверчив ко всем женщинам или ко мне лично? — спросила я с полуулыбкой на губах.

— Наверное, к тебе, — мне показалось, или он и правда смутился? Хм… Интересно…

— Ну и ладно, — ответила я. Что мне теперь идти с этим парнем отношения выяснять, в самом деле? К тому же я догадывалась, в чем тут дело. А вот сам факт наличия у Андрэ ученика стал для меня новостью, я сказала, — Что-то этот Курай не слишком похож на студента.

— Он и не студент, а начинающий колдун. Весьма способный.

— А, понятно, — протянула я. — Но мы отвлеклись. Я, кажется, пришла к тебе по делу.

— Да, конечно. Ты раздевайся, проходи. Может быть чай, кофе?

— Давай чай, — согласилась я, снимая пальто. — Мне почему-то кажется, что разговор коротким не получится.

— Наверное, ты права. Я сейчас принесу чай.

Андрэ вышел, и я осталась в гостиной одна. Со дня моего последнего посещения этого дома здесь практически ничего не изменилось: тот же диван, журнальный столик, камин, маски на стенах. Разве что добавились хрустальный шар на каминной полке и три волнистых кинжала на одной подставке. Они казались одинаковыми, но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что лезвия у них разные: обсидиановое, медное и стальное (похоже с серебром). Странный набор.

Я все еще пялилась на кинжалы, когда вернулся Андрэ с подносом в руках, на котором стояло что-то слишком много всего: две кружки, чайник, сахарница, вазочки с какими-то сладостями. Пока он все это расставлял на журнальном столике, я не упустила случая сыронизировать:

— Ну, ты прям фея домашнего очага!

— А то! У меня, как ты скажешь, много скрытых талантов!

В этом был весь Андрэ. Его, по-моему, невозможно достать или оскорбить. Во всяком случае мне еще не удавалось. Но я продолжаю попытки. Эта игра у нас ведестя с самого начала знакомства.

Я села на диван, и он протянул мне кружку с чаем. Это мне понравилось. Не люблю эти чашечки из тонкого фарфора, которые и двумя пальцами еле подцепишь, да еще обожжешь их при этом. А кружку можно держать совершенно спокойно. Я кинула два куска сахара, размешала и отпила. Прелесть! Гораздо лучше, чем кофе.

Снова отпив, я спросила:

— Так что это за магия такая витает в городе?

Андрэ поставил свою кружку на столик, закинул ногу на ногу, и только потом ответил:

— Дело не в магии, а в магах.

— То есть?

— Грядет собрание сильнейших магов. Сейчас таковых в мире насчитывается пятнадцать. Подобные собрания происходят каждые десять лет.

— Что-то вроде саммита, — вставила я.

— Да, очень похоже. Маги собираются, обсуждают мастерство друг друга и общее положение дел. Так вот, теперешнее собрание начинается через несколько дней, в новолуние, и продлится три дня. Прибытие магов в город уже началось. Приехали уже девять.

— Но почему именно в нашем городе?

— Раньше собрания проводила Триада, как сильнейшие из сильнейших. Но ты уничтожила их. Так что теперь эта честь перешла ко мне.

— Значит, ты и вправду теперь сильнейший маг?

— Раньше только Триада отделяла меня от этого титула, — улыбнулся Андрэ, и улыбка его выглядела весьма довольной.

— И скоро в городе соберется вес высший круг магов, — задумчиво проговорила я, опять отхлебнув чай.

— Именно так.

Эта новость мне не слишком понравилась. Воспоминания о Триаде до сих пор заставляли поежиться. Но, с другой стороны, меня-то это, вроде, не касается, так что…

Едва я успела об этом подумать, как Андрэ сказал:

— Да, я приглашаю тебя присутствовать на нашем собрании.

— Зачем мне это? — я попыталась придать голосу непринужденность. — Я же не колдунья!

— Не обманывай себя, — улыбнулся Андрэ улыбкой змея-искусителя.

— Согласна, во мне есть магия, — к чему отрицать очевидное. — Но я никогда ей не училась, мне это и не нужно. Она пришла ко мне с моей прошлой жизнью.

— Но магия — есть магия, — возразил Андрэ. — Приходи. Узнаешь ее истинные силу и возможности, — он мимолетным жестом коснулся моей руки.

— По-моему, за последний год я и так погрузилась в нее дальше некуда, — довольно хмуро ответила я.

— Да, трудный выдался год, — задумчиво проговорил Андрэ. Его тонкие пальцы продолжали играть с моими. — И все-таки, мне было бы приятно, если бы ты пришла. Мне хочется, чтобы ты увидела эту сторону моей жизни.

В этот момент в его глазах отразилось что-то такое, неуловимо искреннее, что заставило меня сказать:

— Ладно, уговорил! Приду. Но как мое появление воспримут твои, так сказать, коллеги?

— Все будет нормально.

— И еще, очень надеюсь, что не нужно никакой официальной одежды типа вечерних платьев, — я сделала суровое выражение лица.

— Нет, не нужно, — рассмеялся Андрэ. — Форма одежды скорее свободная.

— Ну, слава Богу! — облегченно вздохнула я.

— Как же ты не любишь платья! — Андрэ все еще не мог отсмеяться. — И с чего у тебя к ним такая неприязнь?

— Просто мне в них, как и в юбках, ужасно неудобно. Имею я право на свой маленький пунктик?

— Имеешь-имеешь, — снова улыбнулся Андрэ. Правильно! Чего ему не улыбаться? Он таки меня уболтал.

— И что, все эти маги соберутся здесь, в твоем доме?

— Ну да. В большом зале. Я там уже начал приготовления. Придется внести и некоторые магические изменения, но это не важно. К тому же, некоторым из моих… коллег придется остановиться у меня же. Их образ жизни, а зачастую и внешний вид, не совсем подходят для гостиниц.

— И ты что, будешь лично обхаживать гостей? Тогда ты и впрямь фея домашнего очага! — подтрунила я над ним.

— Ну зачем самому? — добродушно ответил Андрэ. — Пока еще существует сфера услуг, и магических в том числе. Но не буду тебя загружать этой хозяйственной ерундой. У тебя самой, наверное, в клубе этого вдосталь.

— Что верно — то верно. Этот ремонт нас с Дени практически доконал.

— Так съезди куда-нибудь, отдохни.

— Да нет, как-нибудь потом, — отмахнулась я.

— Слушай, ты вообще когда в последний раз была в отпуске?

— Ой, лучше не вспоминать об этом.

— Тогда тебе точно пора отдохнуть! Готов предложить свою компанию, — он уставился на меня своими честными синими глазами, и выглядел при этом аки ангел. Только без крыльев и нимба.

— Вот так и знала, что это не просто так. Корыстный ты тип! — я постаралась нахмуриться, но получалось не очень. Не могла я злится, глядя на эту улыбающуюся хитрую рожу!

— Я? Да я от самого чистого сердца! — Андрэ явно переигрывал.

Я глянула на часы и оборвала его тираду словами:

— Ладно, мне в клуб пора, на работу.

— Не рано ли?

— В самый раз.

Я поднялась с дивана, но он поймал меня за руку, проговорив:

— Неужели мое общество настолько неприятно тебе?

— С чего ты взял? — удивилась я, останавливаясь. — Все совсем не так. Я уже давно считаю тебя своим другом.

— Правда? — слишком уж честное недоумение отразилось на его лице. — Порой ты даешь мне надежду, а порой… Ты настоящая загадка для меня, Лео, — с этими словами он поцеловал кончики моих пальцев и отпустил руку.

Я чуть ли не с минуту стояла, вглядываясь в лицо Андрэ. Пытаясь понять смысл его слов, что он хотел сказать этим. Наконец, я вскинула голову, убирая волосы с лица и, не сильно сжав его плечо, сказала:

— Извини, но мне и правда пора в клуб.

— Ладно, — и в одном этом простом слове было столько соблазна, что у меня аж дыханье перехватило, и уйти захотелось еще сильнее. Не люблю я эти его фокусы. А Андрэ продолжал, — Я позвоню тебе заранее, чтобы ты не пропустила наше собрание. Там уже договоримся.

— Хорошо, — кивнула я, надевая пальто и направляясь к двери. — Пока.

— Пока. Удачного тебе дня.

— Спасибо.

Я села на мотоцикл и направилась в клуб. Куда же еще? Приехала я туда где-то за час до открытия. Все, кому положено, уже были на месте. Я слышала, как наш менеджер, Дейв, спорил со своим помощником Виктором о какой-то отчетности. Из главного зала доносились звуки музыки — там распевались-разыгрывались наши парни: Мэл, Брэд, Вик и Матиас. Не так давно им был придан официальный статус группы, и принята новая певица — Софи. В общем, дела идут — контора пишет.

Дени встретила меня в нашем кабинете. Она взобралась на стул и что-то искала на верхней полке стеллажа. Услышав, что я вошла, она проговорила:

— Лео, это ты?

— Я, я! Кто же еще? — ответила я, вешая пальто на вешалку. — А что ты на верхотуру полезла?

— Да на следующей неделе у нас опять Фолк выступает. Хочу найти наш предыдущий контракт с ним, — ответила она, перебирая папки. — Помню, где-то здесь был. А, вот он!

Но Дени дернула папку слишком сильно, так что сама покачнулась. Мне пришлось бросать все и кинуться ее ловить. Я успела обхватить ее за талию и аккуратно поставить на пол, без жертв. Это было не трудно. Будучи оборотнем, я бы смогла и летящего слона поймать. Правда Дени от неожиданности выпустила из рук папку, которая спикировала прямо мне на голову.

— Блин! — вскрикнула я, потирая ушибленную макушку.

— Не ушиблась? — заботливо отозвалась Дени. — Дай, посмотрю.

— Да ничего, — отмахнулась я. — Ты-то как?

— Все нормально. Спасибо, что поймала. Никогда не устану удивляться твой силе и реакции! — то, что я оборотень, не было для нее секретом.

— Ладно уж, — я улыбнулась, все еще потирая голову. Злосчастная папка задела меня углом, поэтому было так больно.

— Ты что, шишку набила? — тут же забеспокоилась Дени. — Покажи. Сядь, я посмотрю.

Не слушая моих возражений, она усадила меня на стул, запустив руки в мои светлые волосы. Когда ее проворные пальцы коснулись больного места, я от неожиданности вздрогнула.

— Извини, я сделала тебе больно?

— Нет, ничего.

— У тебя тут небольшая ссадина. Может, приложить лед?

— Чтобы мозги заморозить? — усмехнулась я. — Не надо, минут через десять все пройдет. Не забывай, на мне все заживает, как на собаке. У меня бывали раны и пострашнее, и ничего.

На самом деле, если бы от всех моих ран оставались шрамы, то на мне бы уже живого места не было. Быть оборотнем — это не всегда просто. Хотя, скорее всего, все дело в моей излишне бурной жизни.

Встав со стула, я спросила:

— Ну что, идем? Открываться пора.

— Ой, и правда!

Двери клуба открылись, и два зала стали медленно, но верно заполняться посетителями. В основном молодые люди от восемнадцати до сорока. Но попадались и исключения. Охранники строго следили за порядком, не афишируя при этом лишний раз своего присутствия.

Когда я в очередной раз за вечер вышла в зал, чтобы проверить все ли в порядке, то встретилась взглядом с Саймоном. Его длинные каштановые волосы, как всегда, были забраны в хвост. Одетый в черные джинсы и черную майку. Нашу фирменную: название клуба над театральной маской спереди и сзади, и еще сзади надпись: «охрана». Майка была натянута на груди Саймона, как на барабане. Еще вокруг него, как аромат одеколона, витала аура оборотня.

Саймон смотрел на меня так, будто пытался что-то сказать. Заинтересовавшись, я стала проталкиваться к нему через толпу посетителей. Она была не очень плотной — все-таки середина недели, поэтому через пару минут я уже стояла возле него:

— Привет, Саймон. Что-то случилось?

— Здравствуйте, Лео, — он, как и почти все остальные в стае, упорно называл меня на «вы». — Ничего не случилось. Просто здесь Инга. Я решил поставить вас в известность об этом.

— Инга? Странно… Где она?

— Вас проводить?

— Нет, просто покажи.

— Она сидит воон там, четвертый столик у стены.

Я проследила за его жестом, и в самом деле увидела статную женщину в синем деловом костюме. Вся подтянутая, мягкий треугольник лица в обрамлении коротких вьющихся волос темного, медного цвета. Сомнений быть не могло. Это Инга. Тигрица. Одна из ишт Иветты. Не ожидала я увидеть ее здесь.

— Что-нибудь передать ей? — вывел меня из задумчивости голос Саймона.

— Нет, я сама подойду. Спасибо, что сказал мне.

— Это моя обязанность, — пожал плечами вервольф.

А я уже опять продиралась сквозь толпу к столикам. Надо поговорить с Ингой. Что-то подсказывало мне, что она пришла сюда неспроста. С некоторых пор я не верила в простые совпадения.

Даже в царящем в зале шуме мне не удалось подойти к Инге незамеченной. Нас разделяло еще где-то около двух метров, когда она обернулась, приветливо улыбнувшись мне.

Я подсела к ней за столик, иначе мы просто не смогли бы услышать друг друга, и Инга сказала:

— Рада видеть тебя, Лео! А я все гадала, как бы тебя позвать.

— Здесь есть оборотни из стаи: Эмма, Глен, Саймон. Сказала бы им, и они бы меня позвали.

— Я как раз подумала об этом, заметив Саймона, но ты сама подошла. Да, должна заметить, у тебя потрясающий клуб!

— Спасибо. Но мне почему-то кажется, что тебя сюда привело не просто желание полюбоваться на него.

— Да, это так.

Но тут нас прервали. К столику подошел мужчина лет тридцати, не совсем трезвый, надо сказать, и проговорил, обращаясь ко мне:

— Простите, мы тут поспорили. Вы ведь хозяйка этого клуба, Лео?

— Да, это я. А в чем дело?

— Здорово! Не хотите присесть за наш столик со своей очаровательной подругой?

— Нет, спасибо. Мы заняты, у нас важный разговор.

Мужчина некоторое время потоптался на месте, с трудом переваривая услышанное, потом все-таки ушел. Но я поняла, что тут спокойно не поговоришь, поэтому предложила Инге:

— Слушай, пойдем в мой кабинет. Там нам никто не помешает, и мы сможем спокойно побеседовать.

— Хорошо.

— Тогда иди за мной.

И мы снова пустились лавировать в толпе — я, наверное, уже была чемпионом в этом в виде спорта. Но вот, наконец, выбравшись в гораздо менее людный служебный коридор, а там и до кабинета рукой подать.

— Тебя, я вижу, уже узнают, — отметила Инга, когда я открывала дверь. — Я видела ваш рекламный ролик и интервью.

— Да уж, только славы мне и не хватало, — фыркнула я, плюхнувшись на свой любимый стул на колесиках, и предлагая Инге садиться на черный кожаный диван, над которым висела картина в стиле фэнтези.

Даже в деловом костюме вид у Инги был очень располагающий. Таким и должен быть врач, а именно им она и являлась в мире людей, работала терапевтом в одной из клиник города.

Я сидела, ожидая пока она заговорит. Инга, похоже, ждала того же. Наконец, мне это надоело, и я спросила:

— Так что случилось?

— Это касается второй стороны нашей жизни, стаи, — как-то уж очень осторожно начала тигрица.

— Стаи? Но почему тогда Иветта сама…

— Ее это не совсем касается, только в части наших общих правил, зато нас, кошачьих, вплотную.

— То есть? — насторожилась я. — Что-то я пока ничего не понимаю.

Совсем забыла сказать, что с некоторых пор (уже два месяца как) я являлась не только кайо — парой вожака, которая может выступать от его имени, но и предводительницей кошачьих оборотней, коих в городе было совсем немного, около дюжины, насколько я знаю. Я думала, что это скорее номинальный титул, но, видимо, ошиблась.

— Совсем недавно, — ответила Инга, — чуть больше недели назад, у нас появился новый оборотень. Леопард, как и ты.

— В смысле «появился»?

— Приехал из Аргентины. Во всяком случае, родом он точно оттуда. Выглядит лет на двадцать семь, но, по-моему, несколько старше.

— Значит, Иветта дала ему разрешение находиться здесь? — я все еще не понимала, чего от меня хотят.

— Да, но не в этом дело. Этот леопард очень силен. Очень.

— Сильнее тебя? — я знала, что среди кошачьих в городе нет никого сильнее Инги.

Она потупилась, но все же ответила:

— Да.

— Хм… — я уже почувствовала легкое любопытство.

— Он патра, вожак, как и ты. В сопровождении двух своих леопардов он приехал сюда ради тебя.

— Прости, чего? — стало совсем интересно. — В каком смысле?

— Слава о тебе распространилась далеко за пределы нашего города. Он слышал о тебе, и приехал специально, чтобы сделать своей парой.

— Интересно… а меня в известность он поставить не собирается? — возмущенно хмыкнула я. — А то ж я ведь так и не узнаю…

— Он собирается сделать тебе предложение на первом же нашем официальном собрании, а пока прибирает к рукам кошачьих.

— Как так? — попросила уточнить я, ведь если все так, как я поняла, то это непосредственный вызов мне.

— Пока без серьезного кровопролития, но он просто давит на нас своей силой, и мы не можем противостоять ему.

— А Иветта знает об этих его происках?

— Не думаю. При всем своем напоре Паоло пока действует очень осторожно и осмотрительно.

— Значит, его зовут Паоло?

— Да. Прости, если я тебя побеспокоила, но мне кажется, что ты должна знать об этом, — потупившись, проговорила Инга.

— Какое беспокойство? Все хорошо. Ты правильно сделала, что предупредила, — улыбнулась я, подкатываясь поближе к ней на своем стуле.

Инга смотрела на меня так, будто ей хотелось дотронуться до меня, но она не решалась. Тогда я сама взяла ее за руку. Я знала, что простые прикосновения значат для нас гораздо больше, чем для обычных людей. И точно. Инга сразу стала как-то расслабленнее, словно ее наконец-то отпустило напряжение. А я и не догадывалась, что оно было. Тут мне на ум пришла не совсем радостная мысль. Я спросила:

— Ты ведь рискуешь, рассказывая мне об этом?

— Ну, есть немного. Но я умею постоять за себя, не беспокойся.

— Я поговорю с Иветтой, и постараюсь в этом разобраться. А пока можешь передать этому Паоло, что если он тронет кого бы то ни было из наших, то будет лично отвечать головой передо мной. Я пока ни от звания кайо, ни от звания патры не отказывалась.

При этих словах Инга улыбнулась, а глаза ее просто засияли. Она только сказала:

— Хорошо. Тогда я пойду.

Провожая ее до дверей, я проговорила, протянув ей свою карточку:

— Вот, держи. Здесь мой телефон в клубе, а также домашний и мобильный. Мой адрес ты знаешь. Свяжись со мной, если из-за этого новичка кому-либо из вас будет угрожать опасность.

— Спасибо, — поблагодарила Инга и удалилась. Она, казалось, просто окутана своей внутренней силой, как плащом, но этот Паоло всерьез обеспокоил ее.

Я вновь села за письменный стол и задумалась. То, что рассказала Инга, мне не понравилось. Я этого Паоло или как бишь его там, в глаза не видела, а он уже возомнил, что я стану его парой. Бред какой-то! Хотелось стукнуть по чему-нибудь и завопить: «Ну почему я?!» но я сдержалась. Это и к лучшему, так как в кабинет вошла Дени. Окинув меня обеспокоенным взглядом, она спросила:

— Что-то случилось?

— Пока не знаю, — честно ответила я.

— А кто эта женщина, которую я встретила в коридоре?

— Инга. Она одна из оборотней, которые теперь подчиняются мне.

— Понятно. Опять дела стаи?

— Ну да, похоже на то.

На это Дени вздохнула, потом заботливо проговорила:

— Будь осторожна. Зачастую ты возвращаешься оттуда вся израненная.

На самом деле так было всего пару раз, а в остальные стая оказывалась не при чем, но я старалась не особо посвящать Дени в эти кровавые подробности, пытаясь, по возможности, щадить чувства подруги.

Оборотни, когда не притворяются, могут показаться людям устрашающими или жестокими, но на самом деле это не так, или не совсем так.

— Это было давно, — ответила я. — Сейчас по-другому.

— Ну ладно, верю, — улыбнулась Дени. — Да, там Дейв с отчетом.

— Хорошо, я сейчас позвоню, а потом подойду к нему.

— Договорились, — и она вежливо вышла, чтобы мне не мешать. Дени всегда такая тактичная и понимающая, что мне зачастую стыдно становится! Все-таки наши друзья — это главное богатство.

Кстати, о друзьях. Надо позвонить Иветте. Она, наверное, тоже сейчас в своем клубе, в «Лунной Сонате». Им всегда владели оборотни. Когда Иветта стала вожаком, он перешел к ней. Телефон этого заведения я знала наизусть, что уже о многом говорит.

Трубку сняли практически сразу, и мелодичный женский голос заученно произнес:

— Здравствуйте, вы позвонили в клуб «Лунная Соната».

— Это Лео. Мне нужно поговорить с Иветтой.

— Да-да. Я сейчас же позову ее. Одну минуточку, Лео. Одну минуточку, — и она исчезла, поставив меня на ожидание. Слава Богу, не какие-нибудь мерзкие компьютерные звуки, а классическая музыка — «Лунная соната» Бетховена. Кто бы сомневался.

Подумать только, какая суета! Но она вполне объяснима. Я кайо, вторая в стае после вожака, и обычные вервольфы, в принципе, в моем подчинении. Другое дело, что я этим не пользуюсь, стараясь держаться подальше от дел стаи. Но становится очевидным, что это удается мне все хуже.

Наконец, в трубке раздался голос Иветты:

— Здравствуй, Лео. Рада тебя слышать.

— Я тоже, Иветта. Но я по делу.

— Чаще всего так и бывает, — эти слова заставили меня почувствовать укол совести, но не слишком сильный. — Я тебя слушаю.

— Мне нужно с тобой поговорить, желательно без лишних свидетелей.

— Хорошо. Когда ты хочешь встретиться?

— Сегодня, боюсь, уже поздно, — проговорила я, посмотрев на часы, — Что если завтра около полудня?

— Договорились. Приходи ко мне домой, там и поговорим. Адрес ты знаешь.

— Да. Тогда жди меня завтра.

— Кстати, хорошо, что позвонила. Я сама собиралась связаться с тобой. Послезавтра вечером у нас состоится небольшое собрание, приходи.

— Давай обсудим это завтра, хорошо?

— Как хочешь, — что-то было в том, как она это сказала. Какое-то новое чувство на грани понимания или даже сочувствия. Ладно, завтра разберусь.

Мы попрощались, и я повесила трубку. Что там Дени говорила? Ах да, отчет! Я поспешила к Дейву. Не стоит забывать о работе. Она, в конце-концов, денежку приносит. И приличную.

Глава 3.

Мой мотоцикл остановился у дома Иветты в две минуты первого. Добротный такой дом. Не как у Андрэ, но все-таки выше обычного среднего класса.

Глуша мотор, я подумала, что все-таки пора отдавать предпочтение машине. Становилось холоднее, да еще ветер сильный. Я поплотнее запахнула пальто и нажала на кнопку звонка.

Дверь мне открыла Глория — протеже Иветты, а может и больше. В эти подробности я никогда не вдавалась. Ей сейчас почти двадцать, но выглядит она младше. Миниатюрная, вьющиеся каштановые волосы до плеч скреплены сзади заколкой, миндалевидные карие глаза. Одета в спортивные темно-оранжевые с красными полосами брюки и кофту на молнии. Что-то вроде костюма. Глория тоже была оборотнем. Как ни странно, белой волчицей.

— Привет, Лео! — девушка широко улыбнулась. — Проходи, на улице довольно прохладно.

— Привет. Что верно — то верно. Как ты? Мы не виделись довольно давно.

— Очень хорошо. Как же еще? — пожала плечами Глория, закрывая за мной дверь. А пока я снимала пальто и разувалась, крикнула, — Иветта, Лео пришла!

— Я слышу, — отозвалась главная волчица города, выходя из кухни. — Лучше пойди, присмотри за чайником. Лео, наверняка, не откажется от чая.

— Да, неплохо бы, — согласилась я. — Здравствуй, Иветта.

Даже в домашних брюках и рубашке она смотрелась истинной леди. У нее черные, как вороново крыло, волосы, которые мягкими волнами ниспадают на плечи, обрамляя тонкое лицо. Глаза серые. Высокая, как и я. Он ее красоты веет аристократизмом, к которому примешивается некоторая экзотичная эффектность. Иветта самая элегантная женщина, которую я знаю. И это нисколько не мешает ей твердой рукой управлять стаей.

Я была оборотнем сколько… уже пять лет, и знала, что женщины бывают вожаками редко — тут нужна особая сила и твердость, даже иногда жестокость. Но Иветте это удавалось. Да, когда-то у нас были разногласия, но она стала для стаи хорошим вожаком.

— Ты проходи в гостиную, а то застыла в дверях, как не родная, в самом деле! — улыбнулась Иветта, подталкивая меня к дивану. — Обедать будешь?

— Да нет, спасибо. Я позавтракала. Недавно.

— Знаю я твои завтраки, — отмахнулась верволчица.

— Я вообще-то по делу.

— Ты говорила. И что за дело?

Я секунду помолчала, обдумывая, с чего бы начать. Устроилась на диване поудобнее, вытянув ноги, и сказала:

— Ко мне вчера приходила Инга.

— Вот как? — в ее голосе слышалось легкое удивление.

— Это правда, что недавно в стае появился новый оборотень-леопард, некий Паоло? — я не сомневалась в честности Инги, но надо же как-то начать.

— Да, есть такой. Но почему вдруг он так тебя заинтересовал?

В этот момент в комнату вошла Глория с чаем для всех. Поставив поднос на столик, она забралась в свободное кресло. Но сначала перекинулась взглядом с Иветтой, чтобы убедиться, что та не против.

— Каков уровень силы этого Паоло? Он действительно патра? — продолжала спрашивать я, грея руки о чашку.

— Патра? — осторожно переспросила Глория.

— Это эквивалент вожака у кошачьих, — объяснила я. — Во всяком случае сейчас.

— А раньше так называли тех, кто мог обращать людей в оборотней, ведь так? — добавила Иветта.

— Да, — согласилась я. Не помню, чтобы рассказывала ей об этом когда-либо, ну да сейчас не до этого. — Так что ты можешь сказать о Паоло?

— Хм… Ну, он действительно силен. Вполне может быть вожаком. Прибыл сюда в сопровождении двоих, но я их еще не видела.

— Как так?

— Паоло испросил разрешение на право находиться в нашем городе, как положено. Но официального представления его стае еще не было. Оно должно состояться завтра. А что с ним такое?

— Инга сказала, что он пытается сплотить вокруг себя всех кошачьих нашего города, создать что-то вроде прайда, как я поняла. Что этот Паоло заинтересовался мной, хочет сделать своей парой.

— Интересно… — протянула Иветта, — Не слышала ни о чем таком…

— И, насколько я поняла, это уже вызов мне, так как все здешние кошачьи признали меня своей патрой. Ну ты знаешь.

— Знаю. И, если все так, то это действительно пахнет вызовом.

— Неужели придется ему морду чистить? — сокрушенно вздохнула я. Блин, я ведь его даже не знаю, и в глаза не видела!

— Может быть и нет, — задумчиво проговорила Иветта, постукивая пальцем по подбородку.

— Ты что-то придумала?

— Официально, для всей стаи ты кайо — моя пара, и это уже осложняет Паоло возможность предъявлять на тебя какие бы то ни было права. Возможно, он не понимает кто ты, что ты есть, и что все это означает. Мы можем продемонстрировать ему это.

— Поиграть мускулами, — усмехнулась я.

— Можно и так сказать. Проведем приветствие по всем правилам, если ты не против.

— Похоже, у меня особого выбора нет. Только я весьма поверхностно знаю этот вервольфий этикет. Ты же знаешь, что я больше четырех лет была оборотнем-одиночкой и держалась в стороне от всех дел стаи.

— Это поправимо, — улыбнулась главная волчица города.

— Ничего сложного нет, — подала голос Глория.

— Ну-ну.

— Приезжай завтра ко мне пораньше, Инга пусть тоже приедет, и мы все обсудим и подготовимся. Правда… может так случится, что… — Иветта почему-то запнулась, не договорив, а это было на нее не похоже.

— О чем ты? — насторожилась я.

Она посмотрела на меня, словно раздумывая: говорить или нет, и потом все-таки продолжила:

— Лучше тебе узнать сейчас, чем это станет неожиданным открытием потом. Когда ты познакомишься с этим Паоло, встретишься с ним лицом к лицу, может оказаться так, что тебя будет тянуть к нему.

— С чего вдруг?

— У вас с ним много общего, ваши звери схожи. Он — леопард, ты — черный леопард, пантера, и ваша сила одного рода. Это создает определенное притяжение. Например, среди нас, вервольфов, эта связь бывает очень сильна, — сказав последнюю фразу, Иветта переглянулась с Глорией.

— Я поняла, о чем ты, — кивнула я. — Не думаю, что это возможно, каким бы сильным ни был Паоло. Я помню, в моей прошлой жизни это притяжение имело место быть, но только в отношении двух человек, вернее оборотней.

— Ты имеешь в виду Кашин и Нашут-Фета? — понимающе спросила Иветта, но голос ее был как-то особенно серьезен.

— Да. А теперь вот так, с первого взгляда, это может возникнуть только с возрожденным Нашут-Фетом, но это маловероятно, учитывая обстоятельства.

— Он возродился? — удивленно подняла бровь Иветта.

— Да, и живет теперь новой жизнью.

— А ты не хочешь его разыскать? — это спросила Глория, но такой же вопрос застыл и в глазах Иветты.

— Зачем? Он мог возродиться где угодно. Нет, если бы я задалась такой целью, я бы, наверное, смогла его найти, но не хочу. Нашут-Фет сейчас совсем маленький ребенок. У него новое имя, новая жизнь, и он ничего не помнит о прошлом. Пусть так и остается.

Наверное, что-то отразилось при этом на моем лице, так как Иветта сказала своей протеже:

— Глория, отнеси, пожалуйста, чашки на кухню.

Девушка хотела было возразить, но стоило ей столкнуться с взглядом волчицы, как она тотчас ответила:

— Хорошо.

Когда Глория вышла, закрыв за собой дверь, Иветта встала с кресла, пересела ко мне на диван и, приобняв меня за плечи, спросила:

— Что с тобой происходит, Лео?

— В смысле? — я плохо понимала, зачем она отослала Глорию, и куда клонит разговор.

— Ты моя кайо, Лео. Между нами очень крепкая связь. Ты можешь даже на расстоянии ощущать мои чувства, а я твои. Если только мы специально не будем отгораживаться друг от друга. И вот сейчас я чувствую, что на душе у тебя неспокойно, даже больше… — она пыталась подобрать слова.

Я пристально всмотрелась в ее лицо, и внезапно догадка пришла сама. Словно я увидела ее в глазах Иветты. Это было подобно озарению или видению. Я немного ошарашено проговорила:

— Ты… тебе пришлось разделить мои сны о прошлой жизни, когда я была Ашаной?

— Да, — неожиданно тихо ответила Иветта. Если бы я ее не знала, то могла бы подумать, что она смутилась, — Я смогла очень многое понять о тебе из этих снов. О некоторых вещах я раньше и подумать не могла.

— Правда?

— То, как ты сделала человека оборотнем — поразительно! И то, чем были вы тогда для людей.

— Это была не я, а Ашана! — едва не вскричала я, дернувшись, как от удара. — Да, она часть моей души, но нас нельзя полностью отождествлять! Я… я не готова к этому слиянию! — Я беспомощно опустила голову, опершись локтями о колени.

— Чем тебя так ошеломила твоя вторая суть? — осторожно спросила Иветта. Потом, успокаивающе погладив меня по спине, как ребенка, добавила, — Впрочем, можешь не объяснять. Кажется, я поняла. Ты опасаешься, что, если ты примешь в себе Ашану, то изменишься сильнее, чем готова вынести.

— Я просто не знаю, что от этого ожидать. Когда я стала оборотнем, то восприняла это довольно легко. Но теперь… Я знаю, какой может быть Ашана… И это… В общем, все не так оптимистично, как хотелось бы.

— Но раньше ведь это не так сильно беспокоило тебя… Прости может, я вмешиваюсь не в свое дело, но я пытаюсь лучше тебя понять, моя дорогая, — все это она говорила, обнимая меня за плечи.

— Раньше… раньше я не так много знала о своем прошлом, лишь урывками. А теперь, из-за этих снов картина практически полная, — вздохнула я.

— Сны… но мне они не показались настолько пугающими. Вы трое исполняли свой долг, служили Баст, и весьма достойно. И все то, что делала Ашана — я все это вполне понимаю. Меня сложно шокировать подобным.

— Да, но в последнее время я все чаще задумываюсь чем же или кем я стану в конце концов.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты ведь присутствовала, когда Баст навсегда покинула наш мир?

— Да.

— Сейши-Кодар, ты знаешь, не просто оборотни. Это был аналог валькирий Одина — низшие божества. И вот теперь я могу оказаться бессмертным божеством. Часть этого во мне, в моей магии, уже есть, но неизвестно стало ли это мое возрождение полным.

— Божество…

— Именно. Вот чем это может закончится… или нет. Черт! А ведь не так давно я была обычной девчонкой! Почему я не могу быть хотя бы простым оборотнем?

Я знала, что Иветта не может ответить на этот вопрос, да и вряд ли кто вообще сможет. И что же остается? Я оборотень с силой, подавляющему большинству и не снившейся. Также в моих жилах течет сам ветер, который порождает магию. Мда… вот такой я забавный зверек, получается… Грустно усмехнувшись, я уронила голову на руки.

В комнате стало как-то очень тихо, потом я почувствовала ласковую руку Иветты в своих волосах. От этого простого прикосновения сразу стало как-то спокойнее, теплее даже. Я явственно ощутила запах леса. И все это исходило от Иветты. Узы, связывающие нас, дали о себе знать, окутывая, перетекая от нее ко мне и наоборот. Я и правда стала кайо. Мы могли не только чувствовать друг друга, видеть одни и те же сны, но и делиться силой, и Бог знает, что еще.

Мне вдруг безумно захотелось потереться о руку верволчицы, и в этом желании не было ничего человеческого. Пантера проснулась во мне, разбуженная силой Иветты, и выглянула из глаз, заставив зрачки по-кошачьи вытянуться.

Я повернулась к Иветте и улыбнулась. На что та спросила:

— Ну что, получше стало на душе?

— Думаю да. Наверное, я должна сказать тебе спасибо.

— Всегда рада помочь тебе, хотя бы этим. Я обязана тебе гораздо большим — своей жизнью.

— Мы давно уже квиты, — отмахнулась я. — Я не забыла, как ты выхаживала меня.

Да, в последний раз мне пришлось действительно худо. Кшати очень сильно располосовал мне спину — чуть ли не до позвоночника, а так как он был вампиром, то раны заживали очень медленно. Я валялась в беспамятстве, и Иветта, чтобы хоть как-то остановить кровь, вылизывала мои раны. Надо сказать, помогло. У меня не единого шрама не осталось. Но воспоминания об этом меня все еще несколько смущали.

— А как же иначе? Ты — моя кайо.

— Ладно, — кивнула я и, глянув на часы, добавила, — Наверное, мне уже пора. Скоро начало моего рабочего дня, да и твоего, наверное, тоже.

— Значит, до завтра.

— До завтра. Да, мне связаться с Ингой, насчет нашего завтрашнего мероприятия?

— Не беспокойся, это я возьму на себя.

— Хорошо.

Мы распрощались, и я покинула дом Иветты. Оседлав мотоцикл, я завела мотор и медленно поехала вниз по улице. Время еще было в запасе, а гонять тут — это не самая лучшая идея. Сейчас вечер, и на улице полно народу. То и дело доносились смех и крики играющей ребятни. Улица пролегала через жилой квартал. Основная масса строений — это двух-трехэтажные дома, и чем ближе к концу улицы, тем они навороченнее и круче, а людей на улице почему-то меньше.

Вдруг меня посетило странное ощущение. Не неприятное, но весьма странное. Иномирное, я бы сказала. Потом я ощутила над грудью сильное тепло. Я быстро остановила мотоцикл и, запустив руку под воротник свитера, вытащила медальон. Он сиял, как пойманная звезда. С чего вдруг? Неужели из-за очередного мага?

Я опасливо оглянулась. Не хотелось перепугать случайных прохожих. И тут я увидела одинокого мужчину. Наверное, старше двадцати пяти, но не больше тридцати. Он обернулся и посмотрел на меня. Не на светящийся медальон в моей руке, а именно на меня.

Он был просто идеально сложен, насколько я могла разглядеть, так как фигуру окутывало длинное кашемировое пальто. Открытое лицо обрамляли длинные золотые локоны, но глаза были какими-то не то что холодными, просто бездонными. Такие глаза я видела только у одного… существа. Танат.

Я произнесла это имя едва слышно, одними губами, но он, похоже, услышал, так как улыбнулся и помахал мне рукой. Я слезла с мотоцикла, и мы с Танатом пошли навстречу друг другу.

— Вот уж не ожидала встретить вас здесь, Танат!

— Здравствуйте, Лео, — как всегда вежливо ответил он приятным глубоким голосом. Хм… вежливая Смерть.

— Что-то случилось? — так получилось, что мы с ним виделись всегда в весьма экстренных случаях.

— О, нет, Лео! Не беспокойтесь. Я просто живу здесь недалеко.

— Живете? — у меня брови так и подпрыгнули вверх от удивления, и я ничего не могла с этим поделать. Мне довелось побывать в доме Таната, но он находился в одном из параллельных миров, полностью им созданного.

— Да. Можно сказать, я здесь в отпуске.

— Отпуск? У Смерти? — недоверчиво переспросила я.

— Совершенно верно. Раз в три тысячи лет я могу возродиться в смертном теле на век.

— А как же…

— Круг жизни и смерти? Все идет своим чередом. Моя сестра, Селеста, присматривает за этим. Да и я не так уж недосягаем. Если случится кризис — я всегда могу вернуться, — пожал плечами Танат, словно для него это было совершенно обыденным делом. А может, это действительно так.

— Значит, это на вас так бурно реагировал медальон?

— Думаю, да. Вы все еще носите мой подарок?

— Конечно. Он не раз меня выручал, — я снова спрятала медальон под свитер. — Ну и как вам в шкуре смертного?

— Пока весьма занятно. Правда, меня нельзя называть смертным в полной мере. Некоторые сверхъестественные способности остались при мне — это необходимо. Но я, наверное, вас задерживаю. Должно быть, у вас дела.

Черт, а я ведь совсем забыла о работе! Поэтому я сказала:

— Вы правы. Я ехала на работу в свой клуб, — внезапно у меня созрело предложение, — Я приглашаю вас посетить его, Танат. Если это, конечно, вам интересно, и у вас нет на сегодня других планов.

— С удовольствием приму ваше приглашение, если это не доставит вам неудобств, — он всегда был галантен, как джентльмен восемнадцатого века.

— Какие неудобства? Садитесь, — я указала на место позади себя, протягивая Танату шлем. Предлагать Смерти шлем, чтобы он, если что, не убился на смерть… Как-то глупо… Но не будешь же все это объяснять полиции? Он, видно, подумал о том же, так как послушно надел шлем и осторожно сел позади, обхватив меня за талию. А как еще держаться?

Однажды мы ехали с ним на машине. Тогда Танат отнесся к ней весьма настороженно и недоверчиво. Но если сейчас он и испытывал что-то подобное по отношению к мотоциклу, то ничего не сказал. Когда я завела мотор, и мы тронулись, он лишь чуть крепче обхватил меня.

Мы ехали по вечернему городу, и пальто Таната развевалось за нами подобно крыльям. Мое пыталось от него не отставать, но было прижато нашими телами. Ехали молча, так как из-за шлемов все равно ни фига не слышно. Если только не кричать во все горло.

Мда… за моей спиной сидела сама Смерть, хоть и находилась сейчас в теле человека. Странно, но я не испытывала по этому поводу ни малейшего беспокойства. На самом деле я доверяла Танату больше, чем многим другим. Он не раз спасал меня, уводил от края между жизнью и смертью. Думаю, нас можно назвать приятелями, даже друзьями. Хм… странные, однако ж, у меня друзья…

Но я вынуждена была прервать свои размышления, так как мы подъехали к месту назначения.

— Значит, теперь этот клуб принадлежит вам, Лео? — спросил Танат, разглядывая неоновую вывеску.

— Да. Мне и Дени.

— Я рад, что ваши дела складываются так удачно, — он тепло улыбнулся.

— Спасибо, — поблагодарила я, приглашая его заходить через служебный вход. У главного уже толпился народ, хотя до открытия оставалось минимум полчаса.

В дверях мы столкнулись с Ником. С некоторых пор служебный вход тоже охранялся. Эти фанаты, ё-моё, как тараканы — так и норовят пролезть в любую щель. Приходится принимать меры. А Ник у нас лучше всякого дихлофоса.

Увидев нас, Ник широко улыбнулся, хотя ему больше подошло бы выражение «оскалился». Его мощный накаченный торс загородил собой практически весь коридор. Он проговорил в своей извечной ироничной манере:

— Здравствуй, леди-босс. Что-то ты сегодня опаздываешь.

— Начальство не опаздывает — оно задерживается! — гордо хмыкнула я. — Это со мной.

— Я уж понял, — ухмыльнулся Ник.

Он смерил Таната взглядом. Но на него габариты Ника не произвели никакого впечатления. Скорее наоборот. Стройная, даже худощавая фигура Таната просто излучала внутреннюю силу и внушала уважение. Так что Ник даже не отпустил больше ни единой шуточки. Что само по себе удивительно. Но не вопить же мне было от восторга по этому поводу! Я пожала плечами и повела Таната дальше. Пока нам больше никто не встречался, но даже одного столкновения оказалось достаточно, чтобы натолкнуть меня на одну мысль, которая заставила меня повернуться и спросить:

— Простите, наверное, нужно было поинтересоваться раньше. Какое у вас здесь имя? Как мне вас представлять?

— Ах да! Имя! — понимающе улыбнулся Танат, вытаскивая из внутреннего кармана пиджака карточку.

На ней черным по белому твердым готическим шрифтом значилось: Доминик Танатос. Потом шел адрес и телефон.

— Доминик Танатос, — проговорила я вслух.

— Да. Но вы можете по-прежнему называть меня Танатом. Это одно из многих моих имен, и, честно говоря, я уже начал к нему привыкать.

— Хорошо. А вот вам моя визитка. На всякий случай, — как говорится: баш на баш.

Пока я снимала и вешала пальто, принимала, так сказать, рабочий вид, Танат с веселым любопытством на лице изучал кабинет. Особое его внимание привлекла картина: ангел с черными крыльями, сидящий в окружении волка, пантеры и агнца, а где-то высоко в небе маячил дракон. Когда я приобретала эту картину, то и представить не могла, насколько близка она будет к действительности.

— Оригинальный жанр, — наконец обронил он.

— Мне за это и понравилось, — ответила я. — Гораздо лучше, чем какой-нибудь абстракционизм.

— Я тоже его не понимаю, — согласился Танат.

В этот момент в кабинет вошла Дени, начав с порога:

— Лео, что-то ты задержалась сегодня! Тут… ой, ты не одна.

— Дени, познакомься — это Доминик Танатос, мой… друг.

— Очень приятно.

— Взаимно.

В общем, знакомство состоялось. Конечно, не обошлось без приколов. Проходя рядом, Дени заговорщически толкнула меня в бок и понимающе подмигнула, на что я вздохнула и закатила глаза к небу, ну, в данном случае, к потолку. Эх, знала бы она! Но нет. Если Дени узнает, кем на самом деле является Танат, то придется рассказывать и историю нашего знакомства, и еще много чего, что может оказаться для нее не слишком приятным. В частности то, что предметом нашего тогдашнего соглашения была ее жизнь. Так что нет. Пусть уж лучше Дени видит в Танате всего лишь молодого, симпатичного мужчину. Меньше знаешь — лучше спишь.

Как ни странно, вечер в обществе Смерти прошел очень даже неплохо. Я заметила, что он способен проделывать со своей аурой что-то невероятное! Едва ли не одним взглядом Танат мог как расположить к себе человека, так и заставить остепениться. При этом никто не заподозрил ничего необычного. Даже оборотни. Эмма, которую я попросила приглядеть за нашем гостем, казалось, была от него в восторге. Но тут дело могло быть еще и в том, что они не так сильны как Иветта или даже Инга, поэтому и не так чувствительны.

Хотя… если бы я не была знакома с Танатом, то, думаю, тоже могла бы принять его за человека. Но точно не знаю.

Танат отказался от того, чтобы я подвезла его до дома, уверив, что без труда поймает такси. Я же настояла, что исполню обязанности провожатого и подожду, пока он не сядет в машину.

Вот мы и стояли возле дверей клуба, где один за другим гасли огни, оставляя лишь необходимый минимум, и ловили такси. А оно все не ловилось. Наверное, не сезон…

— Спасибо за приятный вечер, — поблагодарил Танат.

— Да не за что, — пожала я плечами, засунув руки в карманы пальто. — Всегда рада видеть вас в своем клубе. Да и вообще всегда рада видеть.

— Взаимно. И я смею надеется, что мы и дальше будем встречаться. Вы согласитесь иногда быть моим гидом в мир смертных?

— Конечно.

Наконец, поймалось такси. Мы распрощались, потом каждый уехал в свою сторону.

Я, как обычно, домой добралась быстро. Еще бы! Ночь-полночь. Все уже дома сидят, десятый сон видят. Я тоже, едва переступив порог и раздевшись, рухнула в кровать и провалилась в сон. Что-то я сегодня подустала.

Глава 4.

Утро наступило как-то уж очень быстро. Я приоткрыла один глаз и покосилась на вопящий будильник. Сама ведь его на девять тридцать поставила вчера, вот он и вопит. Вчера идея встать пораньше казалась мне удачной, а вот сегодня совсем нет. Но будильник продолжал мерзко трендеть на всю квартиру. Он стоял на телевизоре. С кровати не дотянуться. На то и было рассчитано.

Чертыхнувшись, я выбралась из кровати и хлопнула по злосчастному будильнику, чтоб заткнулся. Тишина! Но надо все-таки вставать. Я потянулась, хрустнув суставами, машинально взяла белье и отправилась в ванную — будить себя под душем.

Миу со мной не пошла. За недолгое время нашей совместной жизни она успела уяснить, что если я встаю по будильнику, то пока не приму душ — я неадекватна и на беседы не способна.

Из ванны я вышла в белье, размахивая пижамой аки флагом и почему-то напевая: «торреодор — смелее в бой». На ходу натянув джинсы и рубашку, я завернула на кухню. Там и встретилась с Миу, отчаянно пытающуюся вскрыть вакуумную упаковку с колбасой. У нее это не шибко получалось.

Я взяла нож и вскрыла упаковку сама, со словами:

— Давай помогу. Тут голыми лапами не справится.

— Да уж, — фыркнула кошка. — Открывать холодильник это, оказывается, еще не самое сложное.

— Но последнее ты освоила, и я все время боюсь, что как-нибудь ты случайно в нем останешься, — ответила я, ставя чайник.

— Не, я осторожно.

За завтраком я рассказала Миу о предстоящем мне сегодня мероприятии в стае и о Паоло. Она меня внимательно выслушала, потом обронила:

— По-моему, утверждать подобное весьма самоуверенно со стороны Паоло.

— Я того же мнения. Поэтому сегодня мне и предстоит показ во всей, так сказать, красе и мощи. Как ты думаешь, если я оденусь панком, может, это его отвратит и он передумает? — задумчиво спросила я.

— Не думаю, — с улыбкой покачала головой Миу. — Ты красивая девушка, и это трудно скрыть.

— Сейчас не время для лести.

— А никто и не льстит, это действительно так.

— Нет. Вот Дени — красивая, а я…

— Красота не обязательно изящна и женственна. Так что не стоит себя недооценивать.

— Ладно, уговорила. Только мне сегодня от этого толку нет. Что ж, будем делать то, что получается лучше — устрашать. Но, надеюсь, перекидываться не придется.

В этот момент зазвонил телефон. Да так, что я вздрогнула от неожиданности. Нет, все-таки вставание по будильнику не проходит даром! Подобное просто вредно для здоровья!

Звонила Иветта. Она напомнила, что ждет меня к половине первого. Инга тоже обещала приехать к этому времени. Я ответила, что буду, и повесила трубку.

У меня оставалось два часа. Что ж, нужно собираться. Сегодня я решила подойти к своему внешнему виду тщательнее, чем обычно. Обстоятельства, как говорится, обязывают. Так что я с головой залезла в шкаф на раскопки.

Через полчаса напряженных поисков и тихой ругани я остановилась на своих любимых узких кожаных брюках, кроваво-алой шелковой блузке и кожаной жилетке, сшитой по принципу минимализма. Сверху я планировала надеть пальто, так что пиджак мне брать не хотелось.

Кожа с алым шелком сочеталась отлично, даже Миу оценила. Я бы с удовольствием выставила напоказ свои татуировки: пантеру на лопатке и Око Ра на правом плече. Но сезон коротких маек-топов уже в прошлом.

Еще я, на всякий случай, положила в спортивную сумку запасные джинсы, кроссовки, свитер и белье. Вдруг все-таки придется перекинуться, а я не успею раздеться? Возвращаться домой голышом, да еще в такое время года — брр, увольте. Так что лучше подстраховаться. Пусть сумка тихо лежит себе в машине.

Миу напомнила, не забыла ли я про косметику. Я не была фанатом макияжа, но сегодня так уж и быть, чуть-чуть. Тушь, немного теней, помада — вот и все. Нечего увлекаться.

Я уже зашнуровывала ботинки, когда мне в голову ударила одна мысль. Я подозвала Миу и спросила у нее:

— Слушай, может, ты хочешь отправиться со мной?

— С тобой? Хм… — задумчиво протянула кошка, но я видела, как у нее загорелись глаза.

— А что? Может, советом поможешь. Ты же у нас мудрая.

Миу довольно зафырчала, потом ответила:

— Хорошо, идем.

— Тогда запрыгивай.

У нас вошло в привычку, что если мы куда выходим, то Миу путешествует у меня на плече. Так и ей, и мне удобнее. А сейчас еще и теплее.

В машине Миу спрыгнула на сиденье, чтобы не мешать мне вести. Хотя не скрою, прикосновение ее мягкой шерстки было приятно.

Когда мы приехали к Иветте, Инга уже ждала нас там. Сегодня на ней тоже был деловой костюм. Брючный, темно-бордовый. Наверное, она приехала прямо с работы. Хотя, ведь сегодня суббота… Но многие работают и по выходным. Я тоже позвонила Дени и извинилась за то, что вряд ли смогу сегодня появиться в клубе. Она сказала, что ничего страшного, я и так там едва ли не ночую — пора и отдохнуть.

Мы с Ингой переглянулись и улыбнулись друг другу. Она сказала:

— Отлично выглядишь!

— Спасибо, — я села в свободное кресло.

— О, Лео! Ты сегодня при полном параде! — воскликнула Иветта, появляясь в дверях гостиной. Сама она еще не была одета для выхода.

— Подумала, что это будет не лишним, — спокойно ответила я.

— И правильно. Да ты с Миу! — отметила волчица, присаживаясь на диван рядом с Глорией.

— Добрый день, — ответила кошка, свернувшись у меня на коленях.

— Ой, она разговаривает! — пораженно выдохнула Инга.

— Да, — кивнула я, прикидывая, как лучше все объяснить, и решила сказать как есть, — Это Миу. Жрица Баст. Она возродилась в теле кошки.

— Понятно, — кивнула тигрица. — А я думала, что это все вымысел.

— Нет, не вымысел, — это ответила Глория. — Вообще мало из того, что говорят о Лео, вымысел.

При этих словах глаза Инги стали чуть шире обычного, а я сказала:

— Ладно. Мы здесь, вроде, собрались не за тем, чтобы обсуждать мои ратные подвиги.

— Да, скромность украшает человека, — усмехнулась Иветта, но, столкнувшись с моим взглядом, добавила, — Ты права. Нам нужно обсудить некоторые моменты сегодняшнего собрания.

— Мы решили устроить небольшую показуху, можно сказать, шоу, чтобы отбить кое у кого желание выступать, — продолжила я.

— Значит, демонстрация силы, — проговорила Инга.

— Что-то вроде этого, — согласилась главная волчица города. — Поэтому нам надо согласовать наши действия. Чтобы никто и не подумал, что мы это делаем едва ли не впервые. Пусть видят единство и мощь нашей силы.

— И тогда, может, мне не придется лично бить Паоло морду, — мрачно закончила я.

— Ты можешь, — согласилась Инга.

— Но не хочу. Пока. Так что я вся внимание, — ответила я, подперев подбородок ладонью.

— Собрание состоится в зале, под клубом, вы знаете, — начала Иветта. — Когда мы там появимся, все уже будут в сборе. Поэтому наш выход должен быть эффектным. Пусть почувствуют твою силу, Лео.

— Примерно вот так?

Я значительно ослабила щиты, сдерживающие мою силу, и она тотчас расправилась во мне и устремилась дальше, заполняя комнату. Касаясь каждого из трех присутствующих здесь оборотней, она словно вспыхивала, и я ясно видела их зверей. Они стояли как привидения, но были цветные и яркие. Моя сила обняла их, и тигр тотчас потянулся ко мне. А чуть позже за ним последовали и волки.

Внезапно оказалось, что Инга сидит передо мной на полу, обнимая меня за колени. Рядом примостилась Глория, держа меня за руку. Лишь Иветта сидела там, где сидела, но и ее тянуло ко мне, я это чувствовала.

— Ничего себе! — выдохнула Глория.

— Поразительно! — прошептала Инга, все еще обнимая мои колени.

— Да, это произведет впечатление, — проговорила Иветта, поднимаясь с дивана и походя ко мне. Ее руки легли мне на плечи.

Наверное, моя сила все еще была очень близко к поверхности, так как только она это сделала, как в моей голове вспыхнуло видение, которое накрыло нас всех, всех кто касался меня.

Опять Древний Египет, Бубастис. Мы принимали посольство Водана, тогда еще так называли Одина. Его возглавлял Вольсунг, потомок Одина и, на тот момент, единственный вервольф-мужчина.

Мы, Сейши-Кодар, встречали их, восседая в храме, с нами была и наша богиня, и мы сгрудились вокруг нее, как дети. Потом предстала другая картина: я, обменявшись поцелуями с Нашут-Фетом и Кашин, подхожу к Вольсунгу. Гнев переполняет меня, он готов выплеснуться из моих глаз. Вокруг кельта вспыхивает огонь, он пытается защититься им от меня. Но мой ветер сильнее, он задувает огонь. В тот же миг Вольсунг падает назем и перекидывается. Теперь передо мной огромный волк, которому я с рычаньем отрубаю хвост. Рядом появляется Кашин, и прижигает рану своим огнем. Теперь она останется на его теле и в человеческом виде.

Видение оставило меня… нас, так же внезапно, как и настигло. И мы остались как утопающие, наконец-то выброшенные на берег милосердной волной. Иветта склонилась надо мной, и я увидела, что ее зверь выглядывает из глаз. Но и мои глаза сейчас тоже выдавали меня, так как были наполнены серебристым светом. Ветром. Волчица тихо проговорила:

— Он оскорбил тебя.

— Да. Всех нас. Думал, что если он потомок Водана, то любой из нас или даже сама Баст согласиться стать его женой, и положить начало нового народа оборотней. Когда ему отказали, он попытался взять это силой.

— И ты предала его публичному позору, — это уже говорила Инга, положив голову мне на колени.

— Да. Навсегда оставив печать об этом на его теле.

— А что с ним стало потом? — спросила Глория, передвинувшись поближе к Иветте.

— Валькирии не простили ему этого и, когда Вольсунг вернулся — растерзали его.

— Это чем-то напоминает…

— Теперешнюю ситуацию, — закончила я за Ингу.

— Поэтому видение и настигло вас, — проговорила Миу. — Ашана хочет тебе помочь.

— Будем надеется, — но в моем голосе не было особого энтузиазма по этому поводу. — Так как нам быть сегодня?

Мне не хотелось разрушать то единство, что возникло между нами, но нужно было решить то, зачем мы тут, собственно, собрались.

— Если ты проделаешь нечто подобное… Это весьма убедительно, — выдохнула Инга, нехотя возвращаясь на диван.

— Согласна, — кивнула Иветта, раньше всех севшая в кресло. — К тому же, думаю, стоит продемонстрировать наше с тобой единство, как кайо и вожака.

— Я что, разве против? — отозвалась я, закидывая ногу на ногу, — Да я почти на все уже готова. Ну, за исключением некоторых моментов.

— Это каких же? — заинтересованно спросила главная волчица города.

— Ну-у, — я сделала вид, что задумалась. — Например, я бы не стала спать с тобой на виду всей стаи, только чтобы доказать, что мы пара.

— До этого не дойдет, обещаю тебе, — рассмеялась Иветта.

При этом Глория как-то странно посмотрела на нее, потом на меня, но ничего не сказала. Но заговорила Инга. Кажется, она уже оправилась от нашего внезапного объединения:

— Если ты только пожелаешь, то можешь выбрать любого из кошачьих своей парой. Только твое нечастое появление среди нас не позволило нам предложить этого раньше.

— Хм… по-моему, мы собрались сегодня как раз затем, чтобы избавиться от подобного предложения, — напомнила я.

— Но…

— Инга, запомни, пожалуйста, я очень не люблю, когда меня начинают сватать или сводить.

Возможно, мои слова прозвучали излишне жестко, даже сурово, так как Инга тотчас опустила голову и тихо, извиняющимся тоном пробормотала:

— Прости.

— Ладно, проехали. Но я предупредила.

Тигрица лишь кивнула в ответ, так и не поднимая глаз. Что ж, пусть так. Лучше сразу все расставить на свои места, чем потом мучаться. Мне кажется, мы поняли друг друга.

Следующий час мы посвятили обсуждению чисто технических деталей. Из серии кто где будет стоять и что при этом делать и говорить. Пусть наша слаженность внесет смятенье в ряды врага. Несколько раз Иветта звонила в клуб, что-то бурно обсуждая.

Наконец, настала пора собираться. Вернее собираться нужно было Иветте и Глории, а Инга решила поправить макияж. Мне с Миу ничего этого не было нужно, так что я сидела и наблюдала за ними.

Сборы продолжались минут тридцать, не меньше. И вот все, вроде бы, были готовы ехать. Глория надела узкое, расширяющееся книзу платье угольно-серого цвета из какой-то мягкой мерцающей ткани, а волосы убрала назад при помощи двух заколок. Косметика едва различима, но подчеркивает глубину глаз. Так она выглядела именно на свой возраст, а не младше, как обычно.

Иветта, как и я, выбрала кожу. Но не просто, а кожаный костюм. Узкий, выгодно подчеркивающий все изгибы стройного тела. По бокам брюк от бедер и до самого конца, где они уходили в высокие сапоги, шли разрезы, сквозь которые виднелся ярко-синий шелк. Такие же разрезы были и на приталенном пиджаке, и виднелся шелк того же цвета. Ее волосы так и остались распущенными. Надо отметить, это ей ужасно шло.

Перехватив мой взгляд, Иветта спросила:

— Что, как тебе?

— Мне нравится. К тому же, тебе идет.

— Спасибо.

— Ну так мы едем? — мне уже нетерпелось покончить с этим.

— Да, — кивнула главная волчица города, выглянув в окно. — Машина уже у крыльца.

— Хм, вообще-то я на своей, да и Инга, наверное, тоже, — попыталась было возразить я.

— Думаю, будет лучше, если мы поедем все вместе, — возразила Инга.

— А потом, когда все кончится, я лично привезу тебя домой, а твою машину пригонят в гараж.

— Ладно-ладно, подчиняюсь голосу большинства! — с усмешкой согласилась я.

На улице нас ждал настоящий лимузин. Я знала, что это не единственный автомобиль Иветты, но именно его она использовала для официальных выходов.

За рулем этого крокодила на дорогах был молодой оборотень, и я его знала. Эндрю. Открывая нам дверь, как и положено хорошему водителю, он подмигнул мне, бросив:

— Привет, Лео. Как жизнь?

— Хорошо. А ты, я вижу, теперь личный водитель?

— Ага. Я же бывший гонщик. Правда юниор.

Может, мы бы еще поговорили, но нужно было ехать. Время не терпит.

Как оказалось, в машине нас ждали еще двое. Двое оборотней, ишт. Я их знала, правда не по именам. Видела раньше, и про себя прозвала Малдером и Скалли. Они чем-то походили на этих киногероев. Хотя у нее волосы были короткие, почти как у меня, а у него наоборот длинные.

— Лео, ты, по-моему, уже видела Реми и Филиппа.

— Да, — кивнула я, а про себя подумала: «так вот как их зовут!».

— Они мои телохранители. И сегодня пусть лучше будут рядом.

— Как скажешь.

Я-то думала, что Иветта игнорирует эту традицию стаи, ан нет. Но, если учесть события последнего года, я ее понимала.

Вся дорога заняла где-то полчаса, и за время пути мы практически не разговаривали. Как-то обстановка не располагала. Наверное, все сейчас думали о том, что нам предстоит. Уж я-то точно.

Но вот машина остановилась. Прямо перед входом в клуб. «Лунная Соната» работала в обычном режиме, посетители даже не подозревали о том, что творилось в дебрях клуба.

Глава 5.

Мы вошли внутрь, прям как некая делегация. Еще бы! Шесть человек и одна кошка. Встретили нас очень церемонно, разве что ковровую дорожку не расстелили. Мы прошли весь первый зал, потом так называемый VIP зал, где собирались только оборотни, но сегодня, по очевидным причинам, их там было немного. Оттуда мы уже попали в обширные помещения непосредственно под клубом. Подземелья стаи, существовавшие уже черт знает сколько. От всего остального мира они были отгорожены отличной звукоизоляцией.

К моему удивлению, нас встретили Эмма и Глен, и вскоре я поняла почему. Они приняли наши пальто. Как ни странно, но в подземелье было тепло. Не душно, а именно тепло. Наверное, система климат-контроля.

От главного зала, зала Собраний, где, судя по всему, все уже томились в ожидании, нас отделяло несколько шагов. Прежде чем переступить его порог, я глубоко вздохнула, словно перед прыжком в воду.

Входя, мы выстроились, как на парад. Впереди шла Иветта, потом я с Миу на плече, Глория и Инга, а замыкали шествие телохранители. Прям все как у больших. Мы шли, и больше сотни пар глаз, как по команде, уставились на нас. Сомневаюсь, что здесь собралась вся стая, но очень близко к этому.

Мы прошли весь зал по образовавшемуся среди собравшихся проходу, прямо до небольшого возвышения, на котором стояло резное кресло, исполнявшее обязанности трона. Иветта гордо уселась на него, я встала на возвышении по правую руку от нее, Глория по левую. Инга за мной, чуть в стороне. А возле самой стены застыли Реми и Филипп. Все это мы сделали так, словно всегда так поступали, и в этом не было ничего такого особенного.

— Я вижу, здесь сегодня собрались очень многие, практически все, — лучезарно улыбнулась всем Иветта. И ее сила тотчас завибрировала, расстилаясь по залу как ковер, находя отклик в каждом из присутствующих здесь вервольфе. Будто она затрагивала в них струну, которая тотчас начинала петь в унисон с остальными. Это была демонстрация единства стаи.

Наблюдая за этим, я коснулась руки Иветты, и тотчас ее сила словно обняла меня, обернула. А так как все это было оговорено, я открылась ей навстречу, разворачивая в ответ свою силу. В этот миг словно, наконец, сошлись два кусочка мозаики, и моя сила, подстегиваемая силой Иветты, тоже устремилась в зал. Она отыскивала кошачьих. Как ни крути, они все же были моими. Я ощущала их отклик на свой зов. Среди отозвавшихся были и те, кого я чувствовала впервые, и один из них выставил щит. Он смог его удержать, но во многом благодаря тому, что я не стала настаивать, не задавалась целью его пробить. Наверное, это и был Паоло.

Закончив это объединение, мы с Иветтой переглянулись, и просто втянули эту силу обратно. Тотчас по залу пролетел единый вздох, словно никто не хотел отпускать от себя это чувство единства. Глаза их всех устремились на нас, и в них было все: восхищение, обожание на грани благоговения, ошеломление.

Мы достигли, чего хотели, — произвели должное впечатление. В зале повисло молчание. Все не знали или не хотели что-либо говорить, продолжая греться в остатках нашей общей силы.

— Ну что ж, — улыбнулась Иветта, и голос ее хоть и был негромок, но достигал каждого, — Думаю, наше собрание можно считать открытым.

По залу пронесся одобрительный гул. Пока все шло хорошо. Удовлетворенно вздохнув, я оперлась плечом о спинку резного кресла Иветты, принимая более непринужденную позу. Инга заметила это и улыбнулась мне. Я улыбнулась в ответ. А Иветта тем временем продолжала:

— На этой неделе в нашей большой дружной семье произошло пополнение. И теперь им настало время представиться нам.

Она сделала знак рукой, и толпа оборотней раздалась в стороны, как море перед Моисеем, пропуская вперед троих. Все трое мужчины. Шедший первым был высок, плечист и поджар, что выгодно подчеркивали темно-синие брюки с безупречными стрелками и светло-голубой обтягивающий свитер. Смуглая кожа имела даже какой-то красноватый оттенок. Волосы черные и прямые едва закрывали уши, а челка ниспадала на темно-карие, едва ли не черные глаза. Черты лица твердые, даже где-то резкие: прямой нос, высокие скулы и лоб. За версту видно, что в нем преобладает латиноамериканская кровь. И он был красив, правда от его красоты веяло вызовом.

Что до его спутников, то они были очень разные. Один невероятно высок и мускулист — еще чуть-чуть и будет слишком. На лице просто застыло непроницаемо-суровое выражение — хоть вешай табличку: «Не влезай — убьет!» Весь в черном, что лишь закрепляло его образ крутого парня. А второй вообще был какой-то странный. Во-первых, очень молодой. Не знаю, есть ли ему двадцать. Среднего роста, в джинсах и просторном свитере, словно он и не его вовсе, а снят с кого-то с большими габаритами. Довольно длинные светлые, с рыжеватым оттенком, волосы собраны в конский хвост, открывая невинное лицо херувима с невероятно-зелеными глазами. И в этих глазах застыло что-то сродни ужасу. Он явно подавлял желание обхватить себя руками и свернуться в шар.

Мне не нужно было официального приветствия, чтобы понять, кто из них Паоло. Хоть он и сдерживал свою силу, но она все равно витала вокруг него, окутывая коконом. Он, в самом деле, мог быть вожаком. И я чувствовала как его сила, его зверь тянуться ко мне. Изучая, прощупывая и… завлекая. Что-то во мне тоже потянулось к нему, но скорее из любопытства. Наши глаза встретились, и то, что я увидела в его взоре, мне не понравилось. Самоуверенность, даже надменность, словно он знал, что будет так и никак иначе. Я тотчас отрубила его от себя. Выглядело это так, как будто я стукнула его зверя по носу.

Похоже, это не пришлось ему по вкусу, но троица не замедлила шаг и остановилась лишь в двух шагах от нас. Паоло поклонился, остальные тоже, и он проговорил:

— Приветствую Вас, Иветта — вожак стаи Лесных Охотников и Вашу кайо и дари, — хм, «дари» — никогда не слышала этого слова, но что-то мне подсказывало, что оно относится к Глории. — Мое имя Паоло, а моих спутников зовут Крис, — поклонился громила, — И Этьен. Когда-то я, вернее мы, принадлежали к прайду Лунного следа, но я оставил его, отправившись в это путешествие.

Иветта и я согласно кивнули, принимая приветствия, потом волчица ответила:

— Рада видеть вас в своем городе. Вы станете желанными гостями, если будете соблюдать наши законы. Но какова цель вашего визита?

— Уже на протяжении трех лет я ищу достойную хатши — пару для себя, с которой мог бы создать сильный прайд.

— И чем же мы можем вам помочь? — это спросила я, постаравшись нацепить на лицо вежливую улыбку.

— Я очень много слышал о вас, Лео. И, хоть вы являетесь кайо, вы леопард — как и я, о вашей силе ходят легенды! И я хочу, чтобы вы стали моей хатши.

По залу прокатился возмущенный ропот, который, в основном, исходил от волков. Я мельком глянула на кошачьих, но они стояли отдельной группкой: молчаливые и хмурые. Похоже, их вовсе не впечатляла перспектива стать прайдом Паоло. Они смотрели на меня — настала моя очередь говорить:

— Ваше предложение не совсем уместно, так как я прежде всего кайо вожака стаи, ее пара.

— Я знаю, но не думаю, что это серьезное препятствие, — просто ответил Паоло, словно ожидал этой моей фразы. — Ведь это ваше звание во многом номинально. Особенно, что касается его физической стороны.

Это он, типа, деликатно намекнул, что мы с Иветтой не спим вместе. Ну-ну. Мы тоже подготовились. Я мимолетным жестом коснулась руки Иветты, и мы переплели пальцы. И наши силы, наши звери тотчас откликнулись друг другу, но совершенно не старались подавить, подчинить, как обычно бывает. Каждый из нас просто узнал зверя другого и поприветствовал. Это было все равно, как если бы пантера лежала рядом с волком. Купаясь в этой силе, я позволила своим глазам впустить серебристый свет и проговорила:

— Ты так уверен, что это действительно так? Что наши узы лишь фикция?

— Я… но… — видимо, Паоло судорожно пытался подобрать слова. Наконец, он вновь придал лицу надменное выражение и сказал, — И все же, я надеюсь, вы всерьез обдумаете мое предложение, Лео. У нас много общего, наши звери схожи, поэтому наш союз может быть куда более полным. Неужели вы не ощущаете этого?

Он попытался снова потянуться ко мне своим зверем, и я опять осадила его, сказав:

— А с чего вы решили, что это меня вообще заинтересует? То, что мы в чем-то похожи — этого еще недостаточно. И почему я должна захотеть делить с кем-то прайд?

— Мы вместе можем достичь очень многого! — продолжал стоять на своем Паоло.

— Но меня это не интересует, — возразила я. Потом сошла с возвышения и продолжила, подходя к нему крадущейся кошачьей походкой, — К тому же, не стоит забывать, что мы — не вервольфы и не верльвы, хотя тоже кошачьи. У нас изначально особи женского пола более доминантны. Не боитесь попасть под мою власть? — последнюю фразу я произнесла, проведя кончиком пальца по его щеке.

На это Паоло усмехнулся, поймав меня за руку, и проговорил:

— Думаю, мне это не грозит. Мы с вами одинаково доминантны.

— Я не стала бы так убежденно это утверждать, — довольно резко рассмеялась я, заглянув ему в лицо. На краткий миг я позволила своему зверю и силе выглянуть из глаз.

Столкнувшись со всем этим, Паоло не отпрянул, но я видела, что его глаза стали чуть шире, чем должны быть. И все-таки он упрямо проговорил:

— Это лишь трюк. Мне кажется, я прав, но у нас еще будет возможность это обсудить, — самоуверенный до жути. — А сейчас, как того требуют обычаи, я хочу преподнести вам подарок.

Я слышала об этом. Дары входили в ритуал представления, поэтому согласно кивнула и вернулась на свое место возле кресла Иветты.

— Прошу вас принять мой дар, — еще раз поклонился Паоло. — Этьен!

Едва расслышав свое имя, парень вздрогнул, как от удара, и явно нехотя вышел вперед. Он старался не поднимать головы, но я заметила, что взгляд его бегал. Что же так напугало пацана?

Дальше ничего не последовало. В ответ на наши с Иветтой недоуменные взгляды Паоло проговорил:

— Этьен и есть мой подарок вам. Он очень симпатичный котенок и будет вам, Лео, верным рабом.

Я удивленно вскинула бровь, потом что-то заставило меня пристальнее всмотреться в этого паренька. И я увидела его зверя. Увидела очень ясно, так как он ничуть не скрывал свою суть. Он тоже был леопардом, но совсем уж редким — альбиносом. Сомневаюсь, что такие вообще попадаются в природе. Паоло был прав, говоря о его красоте. И все-таки я спросила:

— Отчего он так напуган? — я просто всей кожей ощущала исходящий от Этьена ужас, как, думаю, и все присутствующие.

— Он еще совсем зеленый котенок, встретивший только одну луну.

Значит, этот парень оборотень чуть больше месяца. Это многое объясняло, но все же даже этого недостаточно для такого ужаса. О чем я и сказала Паоло, при этом Этьен еще сильнее сжался.

— Это особенности характера нашего мальчика, — просто ответил леопард, потрепав парня по волосам, как собаку. Мне все это чертовски не нравилось, но то, что он сказал потом, не понравилось еще больше, — Он был специально обращен для вас, Лео. Посмотрите, неужели он вам не нравится? — не очень-то ласково Паоло схватил парня за подбородок, заставляя его поднять голову и посмотреть нам в глаза.

Переглянувшись с Иветтой, и увидев в ее глазах то же неодобрение, что читалось на моем лице, я снова сошла с возвышения и, подойдя вплотную к Этьену, спросила:

— Ты, действительно, хотел стать оборотнем?

— Я? — робко и весьма удивленно спросил юноша. Такое ощущение, что его вообще редко спрашивали о чем-либо.

— Да, ты, — повторила я, положив руку ему на плечо.

От этого простого жеста Этьен дернулся, как от удара, и я, желая хоть как-то успокоить его, позволила нашим зверям соприкоснуться. Но из-за того, что он никак не сдерживал свою суть, это соприкосновение получилось слишком сильным. Видение из жизни Этьена нахлынуло на меня шумной волной, мгновенно отрезая от реальности.

Я увидела Этьена в крохотной комнатушке без окон, больше похожей на камеру. Он был прикован к стене, практически обнажен. Я чувствовала его страх, перешедший в панический ужас, когда он понял, что больше не один в камере. Я увидела Паоло его глазами, который кружил вокруг парня как акула. Потом он начал изменяться, стал огромным леопардом. Этот леопард встал на дыбы и вонзил когти в грудь Этьена, взрезая плоть.

Боль и страх просто душили. Я знала, что именно после этого он стал оборотнем, и это не было добровольным решением. Первый раз Этьен перекинулся здесь же, и никто ему не объяснял, что с ним происходит. Я с ужасом поняла все коварство этого замысла. Его просто сломали в этой камере, уничтожили волю, сделали рабом. Стоило мне подумать об этом, и я, как в калейдоскопе, увидела цепь тех унижений, которым его подвергали.

В мои уши врезался крик, заставляя очнуться. Кричала не я, хотя было такое желание, а Этьен. Оказалось, что мы с ним сидим на полу, на коленях, и я обнимаю его за плечи. Он перестал кричать и смотрел на меня полными ужаса глазами. Он думал, что я такая же, как Паоло, что мы все такие.

Я чувствовала, как во мне поднимается гнев, гнев на Паоло, грозящий перейти в бешенство. И не я одна испытывала подобные чувства. Похоже, я разделила видение с Иветтой, и теперь спиной ощущала ее возмущение. Мне не нужно был оборачиваться, чтобы знать, что она села прямее, чуть сильнее сжала подлокотники кресла. Потом главная волчица города сказала:

— Одним из самых серьезных преступлений у нас считается насильное заражение, тем более, заранее спланированное. А ведь именно это ты, Паоло, проделал с Этьеном, и даже хуже.

Видно было, что он не был готов к такому повороту, но все же надменно ответил:

— Я был патрой своего прайда, и я решал, что есть закон!

— Может, ты и был вожаком, но уж никак не патрой, — фыркнула я, чувствуя, как во мне поднимается Ашана.

Миу, все это время просидевшая на моем плече, наверное, что-то почувствовала, так как спрыгнула на пол и посмотрела на меня. Когда мы встретились взглядом, она кивнула, словно подтверждая, что я поступаю верно.

Этьен, все еще сдерживаемый кольцом моих рук, всхлипнул. Только сейчас я заметила, что лицо его мокрое от слез. И это стало для меня толчком — я позволила Ашане заполнить себя. В этот миг и час я слилась с ней в одно целое. Когда это произошло, я снова обратила внимание на Этьена.

Ласково погладив его по рыжеватым волосам, я внезапно запела. Слова древней египетской песни сами всплывали у меня в голове, срываясь с языка. Мурлыкающие, ласковые, успокаивающие.

И я видела, как страх уходит из глаз Этьена, уступая место спокойствию, даже умиротворению. Он ткнулся в мои колени, как щенок, замерев под моими руками, которые продолжали гладить его по спине и волосам.

Я продолжала петь. Рядом со мной опустилась Инга, и коснулась моего плеча. Ее глаза были не совсем человеческими, из них выглядывал зверь, а также отражались мерцающие серебром блики моей собственной силы.

А вслед за тигрицей ко мне потянулись и остальные кошачьи, и каждый из них старался дотронуться до Этьена и до меня. У каждого в глазах, как звезды в ночном небе, мерцали частички моей силы. Моя песня притягивала их, объединяла. Заставляла почувствовать себя одной большой семьей, ну или прайдом, если угодно, вспомнить, кем мы все были когда-то. И я знала, просто знала, что объединенные этим единым порывом, они понимали слова моей песни.

Она утешала, ободряла их всех, говоря, что они не одни. Пока я с ними, я всегда защищу, охраню, утешу их. Вот чем была для свих оборотней Ашана, и чем предлагала стать мне для этих кошачьих. Она хотела, чтобы я почувствовала это единство. И я почувствовала. Мы словно стали одним организмом, и это было… потрясающе.

Когда я закончила песню, Этьен уже не хныкал. Наоборот. Он довольно мурлыкал, продолжая прижиматься к моим рукам, словно стараясь обернуться моим запахом.

Первый заговорила Инга:

— Невероятно! Никогда не испытывала ничего подобного! Какая-то часть меня неудержимо тянулась к тебе, словно ты моя мать.

— У меня было то же, — согласно кивнул Шат. Его зверем был лев.

Остальные лишь согласно закивали.

Я улыбнулась и поискала глазами Паоло. Он стоял всего в паре шагов, обняв себя за плечи. Я чувствовала, что ему стоило огромных усилий не поддаться моему зову и не позволить это сделать Крису. В его глазах читалось недоумение и неверие.

Потом я снова обратила взгляд на Этьена. Мои кошки, а теперь они и правда мои, сомнений больше не оставалось, все еще сидели, сгрудившись вокруг нас. Стоило мне подумать, что этот контакт уже становится слишком тесным, как они отодвинулись. Я же тронула Этьена за плечи, заставляя посмотреть на меня. Он стал более адекватным, ужас больше не плескался в его глазах.

— Тебе больше никто не причинит вреда. Ты мне веришь?

— Да.

— Слишком опрометчиво с твоей стороны. Не забывай, я твой вожак! — подал голос Паоло.

— Но ты отдал его мне, ведь так?

— Да… — он не решился возразить.

— Тогда заткнись, — мое терпение уже давным-давно иссякло.

Паоло попытался что-то возразить, но я его не слушала, снова обратившись к Этьену:

— У тебя родственники-то есть?

— Да, мама.

— А она знает?

— Нет. С тех пор, как меня увели, я ни разу не был дома. А теперь…

— Ты понимаешь, кем ты стал? — продолжала расспрашивать я. Миу, похоже, догадалась, куда я клоню, но, вспрыгнув мне на плечо, все равно тихонечко спросила:

— Что ты собираешься с ним сделать?

Но я не ответила, так как Этьен проговорил:

— Я теперь оборотень, зверь.

— Не стоит так мрачно, — я попыталась было приободрить его. — У тебя появились многие способности, о которых ты раньше и подумать не мог.

— Мне говорили, что я всегда буду жертвой. Всегда. Мной будут владеть, распоряжаться как вещью. И я не смогу отвоевать себе свободу силой, потому что у меня ее нет. Я этого не вынесу!

Мне хотелось его как-то утешить, но он был прав. Он этого не вынесет. Даже если я буду его опекать, он не сможет подняться в иерархии. Один раз его уже сломали. Если это произойдет еще раз — это полностью уничтожит его. Заразив Этьена, Паоло сделал большую глупость.

Миу потерлась о мою щеку, привлекая внимание, и тихо промурлыкала мне в самое ухо:

— Все еще можно исправить.

Я внимательно всмотрелась в ее глаза и проговорила:

— Да, все еще можно исправить, — Ашана знала это, знала как, а значит знала и я.

— О чем это вы? — спросил Паоло.

Но никто не удостоил его ответом. Я поднялась на ноги, поднимая за собой и Этьена. Держа его за руку, как ребенка, которого мама привела к врачу, я сказала:

— Все будет хорошо. Ты мне веришь?

— Да.

— Хорошо. Чтобы не случилось сейчас, ничего не бойся. Доверься мне, и я постараюсь тебе помочь.

Этьен лишь кивнул.

— Что ты собираешься делать? — осторожно спросила Инга.

— Исправить то, что натворил этот… — я махнула рукой в сторону Паоло. — Прости, мне нужно сконцентрироваться.

Инга согласно кивнула и отогнала от меня остальных кошек, освобождая место для маневра. В ее глазах читалось полное доверие. От этого мне стало как-то не по себе, но сейчас не время было отвлекаться. Я позволила Ашане взять, так сказать, в руки руль. Ведь она, в конце-концов, лучше знает, что делать.

Глава 6.

Этьен стоял, перетаптываясь с ноги на ногу, и не сводил с меня своих зеленых глаз. А между тем моя сила разворачивалась во мне, сметая один за другим все сдерживающие ее барьеры. Вместе с ней пробудился и мой зверь. Он заполнил мои глаза, и они утратили всю человечность. Зрачки вытянулись, а все остальное пространство заполнилось мягким серебристым светом. Тело тоже менялось: мускулы стали рельефнее, выросли клыки, черты лица тоже стали больше напоминать кошачьи. От всего этого одежда подозрительно заскрипела, но удержалась. Я стала получеловеком-полупантерой, и остановилась на этом состоянии, не собираясь меняться дальше.

Глаза Этьена чуть расширились, но он держался. Я подошла поближе к нему. Нас разделяли шага два, не больше. Но еще ближе подходить тоже пока было рано. Вокруг меня поднялся ветер. Мой ветер, который я направила к Этьену. Тот охнул, когда его обняли прохладные руки воздуха. Но мне не нужен был его страх. Мне нужен был его зверь. Я старалась пробудить его, вытащить на поверхность.

Это было не трудно. Вот его аура вспыхнула и словно раздвоилась. Лоб парня покрылся испариной, он рухнул на колени, обнимая себя за плечи, пытаясь удержать прущую наружу силу.

Я уже видела его зверя. Не глазами, а каким-то внутренним зрением, но видела. Также как и то, что зверь еще не до конца обосновался в этом теле. Он казался очень заинтересованным, что же его разбудило. Это мне было только на руку. Моей задачей было их разделить. Отделить человека от зверя. Для этого я собрала всю свою магию и ткнула ею в Этьена. Он закричал. Разделение началось.

Он кричал и кричал, а его зверь свернулся клубочком и больше всего походил на шар мягкого голубовато-белого света. Пора.

Я выпростала астральную руку своей силы и запустила ее в грудь Этьена. Ухватив этот искрящийся шар, я потащила его к себе, не смотря на крики парня. Это нельзя было проделать абсолютно безболезненно.

Вскоре все, кроме Этьена, который упал в обморок, могли увидеть этот сгусток света и то, как я, моя аура, поглотила его.

Не скажу, что весь этот трюк удался мне легко. Как только я втянула силу обратно в себя, стряхнула звериный облик, у меня закружилась голова, сдавило грудь, а в глазах потемнело. Я чувствовала, что оседаю на пол. Чьи-то руки подхватили меня, не давая упасть.

Когда в голове стало проясняться, и мир перестал дергаться в каком-то зажигательном танце, я поняла, что меня кто-то трясет.

— Лео, Лео! Что с тобой? Ты вся горишь! — раздавался совсем рядом встревоженный голос Иветты. Это она меня тормошила.

— Ничего… это скоро пройдет… Так… всегда бывает, — глухо проговорила я. Во рту все пересохло. — А где Этьен?

— Здесь, рядом, — Инга отошла чуть в сторону, чтобы я видела. Парень сидел прямо на полу, обняв колени.

Не без труда сконцентрировавшись на нем, я поняла, что у меня получилось, получилось практически невозможное. Я вырвала его зверя. Этьен больше не был оборотнем, стал обычным человеком. Во многом это удалось мне потому, что он был заражен совсем недавно. Но сейчас это уже не казалось важным.

Иветта помогла мне встать, так как мне самой сейчас это было не под силу, проговорив при этом:

— Не знаю, как ты это проделала, но Этьен больше не оборотень.

— Этого и добивалась, — хмыкнула я. Пить хотелось неимоверно.

— Ты сделала то, что до сих пор считалось невозможным! — восхищенно выдохнула Инга. Она, да и остальные кошачьи, смотрели на меня, как на бога во плоти. Мне даже захотелось закричать, чтобы они пришли в себя.

— Просто он кошачий, и пробыл оборотнем очень мало времени. Заверь не успел окончательно обосноваться в нем. Поэтому у меня получилось, — ответила я, все еще поддерживаемая Иветтой.

— Значит, я стал прежним? — робко подал голос Этьен.

— Да, — кивнула я.

— Как… как это возможно? — выдавил из себя Паоло.

— В этом и заключается истинная сила патры, — ответила я, даже не обернувшись. — Запомни, Этьен теперь мой. Если я узнаю, что ты его хоть пальцем тронул — я тебя убью. Инга, позаботься о парне. Пусть он благополучно доберется домой или туда, куда сочтет нужным.

— Не беспокойся, я пригляжу за Этьеном, — заверила меня тигрица.

Меня усадили на возвышение, именно усадили, так как у меня был полный упадок сил. Я даже прислонилась к креслу, чтобы не кувыркнуться вниз. Иветта вынуждена была сесть на свое место, но одна ее рука гладила меня по голове и щеке, хотя на самом деле мягко придерживала. Видимо, она тоже опасалась, что я упаду. Значит, вид у меня был тот еще.

Инга увела Этьена. Думаю, сейчас лучше всего дать ему отдохнуть. Блин, да и мне бы тоже! Голова уже не так сильно кружилась, но общее самочувствие все еще было как-то не очень. А во рту по-прежнему сухо, как в пустыне Гоби. Интересно, сколько еще продлится это мероприятие? Благо Паоло стоял в сторонке и больше не возникал. Может, шоу удалось, и он отстанет, а? Очень хотелось на это надеется.

Иветта что-то говорила стае, но я, если честно, практически не слушала ее слов. Сил не было. Больше всего хотелось свернуться калачиком, хотя бы прямо здесь, и уснуть.

Вдруг в зале наметилось какое-то оживление. Вернее растекание толпы. Я недоуменно подняла глаза на Иветту, на что она тихо ответила, склонившись ко мне:

— Все, официальная часть закончена. Ты устроила такое шоу, что повестку дня можно считать исчерпанной. Так что мы можем быть свободны.

— Что? Правда? — от усталости даже особого энтузиазма не получилось.

— Да. Думаю, тебе сейчас лучше полежать, отдохнуть в моих апартаментах. А потом уже я отвезу тебя домой.

— Не, лучше меня сразу домой. Там, как говорится, и стены помогают, — запротестовала я.

Иветта посмотрела на меня не совсем одобрительно, покачала головой и сказала:

— Ладно, все равно тебя не переупрямишь. Но я тебя одну не оставлю и точка!

— Хорошо, — слабо улыбнулась я.

— Ты встать-то сможешь?

— Надеюсь, что да, — честно ответила я. — Глория, возьми, пожалуйста, Миу.

Передав кошку девушке, я сделал попытку встать. Попытка удалась, но с трудом. Пришлось держаться за кресло. Меня все еще слегка шатало и качало, как лодку на волнах.

Пару минут наблюдая за тем, как я пытаюсь ходить, а получалось у меня несколько зигзагообразно, Иветта не выдержала и сказала, подхватывая меня под руку:

— Держись. Я хочу, чтобы мы добрались до машины без жертв.

— Но…

— Никаких «но»! А то я позову на подмогу Реми и Филиппа, и они отнесут тебя на руках.

Глядя в ее лицо, я поняла: правда позовет, и поэтому смирилась, хотя чувствовала себя полной калекой. Утешение было лишь в том, что, по идее, слабость должна была скоро пройти. Ну не люблю я чувствовать себя беспомощнь!

До машины мы шли как-то уж очень долго. Но вот добрались. Свернувшись на сиденье лимузина (благо конструкция позволяла), я подумала вслух:

— Пить хочется — умираю просто!

— Что ж ты раньше молчала? — воскликнула Иветта.

— Лео, на, держи, — Глория протянула мне банку газировки. Я даже не удивилась, что в машине есть бар.

— Ты чудо! — воскликнула я, принимая банку, и нетерпеливо открывая ее. Приложившись к ней, я подумала — какой кайф! Все-таки есть в жизни счастье! Даже не важно, что газировка не особо холодная. Это уже мелочи.

— Я вижу, тебе уже получше, — улыбнулась Ивветта, когда я, наконец, отлепилась от банки.

— Да, гораздо! — я даже попыталась сесть совсем прямо, как полагается, но это было слишком опрометчиво. В глазах опять несколько потемнело, что заставило меня чисто инстинктивно помассировать висок.

— Ну-ну, оно и видно! — покачала головой Иветта. — По-моему, тебе лучше прилечь.

— Что, прям здесь? — я попыталась было выразить удивление.

— А что такого? Тебе не впервой!

И она, положив руки мне на плечи, сама заставила меня лечь. Причем моя голова оказалась прямо на ее коленях. Это заставило меня вспомнить тот другой раз, когда я лежала вот так же. Тогда я была пьяна в дупель — это был единственный способ ослабить надо мной ментальный контроль вампира. Вспомнишь — вздрогнешь!

Прохладные пальцы Иветты стали мягко массировать мои виски. От этого все мрачные мысли куда-то улетучились. Я даже прикрыла глаза, еле сдерживаясь, чтобы не зафырчать. Напряжение медленно истекало из меня.

— То, что ты сделала… — осторожно начала главная волчица. — Я частично чувствовала происходящее. После всего этого у тебя, помимо слабости, ничего не болит?

— Нет, все в порядке, — постаралась убедить я. — Просто я впитала в себя его зверя, его энергетическую сущность. А ее усвоение требует некоторого времени.

— Тебе не опасно это делать? — тихо спросила Глория.

— Риск есть всегда, но сегодня он был минимален. Для Этьена я была патрой во всех смыслах, а он — недавно обращен. Раньше это считали даром, и в течение двух первых лун мы могли обратить этот дар.

— И часто приходилось это делать… раньше?

Вместо меня Глории ответила Миу:

— Очень редко. Чтобы стать одним из воинства Сейши-Кодар, нужно было пройти ряд испытаний, которые отсеивали тех, кому дар окажется не по плечу.

Тут мы как раз подъехали к моему дому. До квартиры я, в принципе, смогла дойти сама, но Иветта все равно поддерживала меня за руку. Так сказать, для подстраховки.

Она и дальше абсолютно не слушала моих протестов и принялась укладывать меня в постель, как меленькую. Я едва отбилась от попыток помочь мне раздеться. В конце-концов, я ведь не при смерти!

Я как раз расстегивала блузку, когда мой медальон снова вспыхнул и погас.

— Что это с ним? — вытаращилась Глория. — Магия?

— И да, и нет. Маги решили устроить в нашем городе собрание, вот он на них и реагирует, — устало ответила я, натягивая пижаму.

— Понятно, — кивнула девушка.

— Лео, может, ты голодна? — спросила Иветта, укутывая меня одеялом, аки мать родная.

— Нет, спасибо. Вы сами лучше поешьте — мой холодильник, да и все остальное, к вашим услугам.

— О нас не беспокойся. Может, тебе теплого молочка?

— Ты что, хочешь, чтобы меня стошнило? Я даже запаха его не переношу! — возмутилась я. — Только в какао или кофе…

— Прости, забыла.

— Ладно, — буркнула я, получше закутываясь в одеяло.

Глаза уже слипались, но перед тем, как уснуть, я глянула на телефон. Автоответчик показывал, что есть сообщения. Я нажала на кнопку прослушивания, хотя спать хотелось уже чертовски. Но вдруг, что важное?

Первое сообщение было от Дени. Она интересовалась, куда я, собственно, пропала. Второе было от Андрэ. Он напоминал, что я приглашена на собрание, которое состоится послезавтра, и просил позвонить ему насчет этого.

Я уже потянулась к телефонной трубке, но Иветта остановила меня, сказав:

— Ты вроде отдыхать собралась? Давай, ложись спать.

— Один звонок — и я лягу. Честно-честно!

— Никаких звонков. Завтра. Тем более что сейчас практически четыре часа ночи. Кого ты хочешь разбудить?

— Да, наверное, ты права. Время не совсем подходящее. Все, сплю.

— Вот и отлично. Мы устроимся на диване. Я не хочу оставлять тебя одну, пока не удостоверюсь, что с тобой все в порядке.

— Как хочешь, — ответила я, проваливаясь в сон. Спорить уже не было никаких сил.

На этот раз не было никаких снов о прошлой жизни. Просто здоровый сон. Из тех, после которых совершенно не хочется просыпаться.

Но все хорошее когда-нибудь кончается. Я проснулась, так толком и не поняв, что меня разбудило: то ли яркий свет нового дня, пробивающийся сквозь шторы, то ли урчанье Миу, свернувшейся на соседней подушке, то ли еще что…

Надо сказать, проснулась я довольно поздно — где-то около часа дня. Полежав немного, я решила, что все-таки надо вставать. Но прежде чем вылезти из теплой постельки, я притянула к себе телефон и набрала номер Дени. Уж она-то давно встала.

Наш разговор был недолгим. Я заверила ее, что со мной все в порядке, я никуда не пропала и сегодня, конечно же, буду в клубе, как обычно. На том и распрощались.

Но телефон ставить на место было еще рано. Я вспомнила о сообщении Андрэ и теперь звонила уже ему. Он взял трубку довольно быстро и, узнав меня, проговорил:

— Лео, а я уже начал думать, что ты забыла обо мне!

— Как можно! — рассмеялась я. — Просто у меня были дела в стае.

— Надеюсь, ничего серьезного? У тебя какой-то усталый голос.

— Вовсе нет. Так что там с твоим саммитом магов?

— Ах да! Начало завтра, после заката.

— Это хорошо. Завтра у меня как раз выходной день.

— Значит, ты не отказываешься присутствовать?

— Пока нет. А что, надо?

— Нет-нет. Что ты! Я буду очень рад твоему присутствию. И чем раньше ты приедешь — тем лучше.

— Ну-ну, — усмехнулась я. — Так во сколько приходить? Определение «после заката» весьма расплывчато. А в девять утра вскакивать — не дождешься! — спозаранку я встаю только в экстренных случаях, а этот мне таковым не казался. — Часов в пять-шесть будет нормально?

— Да-да, конечно. Буду ждать тебя с нетерпением.

— Ты что, так сильно хочешь представить меня своим коллегам?

— Можно и так сказать, — рассмеялся Андрэ, но смех у него получился какой-то странный, я бы даже сказала неуверенный, но утверждать не берусь. Я лишь спросила:

— Ты что-то задумал?

— Я? Как можно?

— Ну-ну. Ладно, до завтра.

Попрощавшись, я повесила трубку и потянулась. Все, встаю-встаю! Интересно, как там мои гости? Я явно ощущала их присутствие. Но, прежде чем идти желать им доброго утра (точнее дня), я решила посетить ванную комнату.

Правда, только я коснулась дверной ручки, как услышала:

— Лео, ты уже проснулась?

— Я? Да. Здравствуй, Иветта.

— Завтрак тебя ждет, — она была уже одета, словно и не ложилась, к тому же свежа и весела.

— О`кей. Но я сначала в душ. Только не говори, что ты готовила!

— А что здесь такого?

Сделав страшные глаза, от чего волчица прыснула со смеху, я скрылась за дверью ванной комнаты.

Завтрак, а по времени, так обед, был великолепен. Уж на мою-то обычную еду никак не походил. Я искренне поблагодарила Иветту и Глорию за этот пир желудка. На что главная волчица города со смехом ответила:

— Ладно! Ешь лучше. Да, как ты себя чувствуешь?

— Замечательно, — просто ответила я, накладывая в тарелку салат и предлагая его Миу.

Кошка уплетала так, что за ушами трещало, но, оторвавшись от своей тарелки, проговорила:

— Так и должно быть. Энергия этого зверя, окончательно впитавшись, стала для тебя источником новых сил.

— Как сильно бодрящий напиток, — предположила я.

— Что-то в этом роде, — кивнула Миу, снова склонившись над тарелкой.

— Да, Иветта, ты извини, что я вас так задержала. И еще собрание из-за меня закончилось очень рано.

— Брось, какие пустяки! — отмахнулась верволчица. — Наверное, ты просто еще не поняла, что сделала для меня, да и для всей стаи.

— А что я сделала? — воскликнула я, а хотела спросить: «Во что я еще втянулась?».

— Ты продемонстрировала такую силу, о которой мы все даже в наших легендах не слышали. И ты моя кайо — вчера все в этом убедились. А значит, эта сила защищает стаю, обеспечивая мир и покой. Так что вчерашний инцидент, вдобавок ко всему, положил конец всем разногласиям относительно твоей кандидатуры на роль кайо.

— В каком смысле? — подозрительно переспросила я. — Мне казалось, что это уже улажено.

— Тебя приняли все ишты, это да, — согласилась Глория. — Но стая многочисленна. Были те, кто продолжал считать, что Иветте лучше выбрать пару из своих волков, и желательно самцов, — последние два слова она произнесла, состроив кислую рожу.

— Этого они не дождутся! — хмуро ответила Иветта.

— Почему так мрачно? — спросила я.

— Вряд ли какой-либо вервольф в ранге ишты согласится быть моей парой, но при этом практически во всем признавать мое главенство. Потому что, чтобы не произошло — вожак я, и не позволю кому-либо оспаривать это.

— Понятно, — кивнула я. Что ни говори, а Иветта очень доминантна, иначе и не может быть. И мало кто из мужчин согласиться жить с такой сильной и волевой женщиной. Черт, да у самой та же фигня! Правда есть Андрэ… но не будем об этом.

— Да и не нужен мне никто, — улыбнулась волчица. — Вернее те, кто нужен — уже со мной, — поправилась она, потрепав по волосам Глорию и подмигнув мне.

— Но, вроде, главной цели мы достигли — Паоло, как мне кажется, расхотел, чтобы я стала его парой.

— Хм… ну как тебе сказать, — проговорила Иветта, закатив глаза.

— Что?

— Посмотри вон там, на подоконнике.

Я медленно, как в фильме ужасов, обернулась и увидела огромный букет алых роз (не люблю розы!) с прикрепленной к упаковке карточкой. Я нехотя оторвала ее и прочитала:

«Самоуверенный сукин сын!» — процедила я себе под нос, сминая карточку. Потом задумчиво уставилась на букет.

— О чем задумалась? — спросила Глория.

— Да вот прикидываю: влезет эта клумба в мусорное ведро или нет? — мрачно проговорила я. — Вот засранец! Я ему покажу личную встречу в неформальной обстановке! Мало мне без него проблем. Козел самонадеянный!

— У-у, как все запущено, — протянула Иветта, давя улыбку.

— Что, скажешь, я не права?

— Права. Мне он тоже не понравился.

— Если он слов не поймет, я ему роги-то пообломаю! Так и передай ему. И не дай ему Бог полезть со своим уставом в мой прайд!

— Я вижу, ты настроена решительно.

— Более чем. Я его видела один раз, но он успел меня достать. Везет мне на придурков! — я в отчаянье хлопнула себя по ноге.

— Ну-ну, успокойся. Береги нервную систему, — попыталась урезонить меня Иветта.

— Да, нервы тут нужны железные!

Мы еще поболтали на эту тему, потом я поехала в клуб, а Иветта с Глорией домой. На последок главная волчица города уверила меня, что передаст мое предостережение Паоло. Правда внутренний голос мне подсказывал, что до него вряд ли дойдет, что он мне нафиг не нужен. Насколько я поняла, Паоло из тех мужчин, которые просто не верят в то, что какая-то женщина может вот так легко его отвергнуть. Так что мне выпало счастье стукнуть его лицом о суровую действительность. И уж я, будьте уверены, стукну! Не откажу себе в этом удовольствии.

Да, нужно позвонить Инге и предупредить, что если этот Паоло полезет в бутылку, то есть вздумает наводить свои порядки — пусть сразу сообщит мне. Как ни странно, но я чувствовала все большую ответственность за кошачьих этого города, и уже не была уверена, что в этом заслуга исключительно Ашаны. Ведь она только часть меня.

Слава Богу, в клубе все было как обычно. Относительно тихо и спокойно. Ну, для воскресенья конечно. Так что я даже смогла немного отдохнуть.

Глава 7.

Собираясь на магическое мероприятие, я оделась практически так же, как и на собрание в стаю: алая блузка, кожа. Глянув на себя в зеркало, я усмехнулась. Черная кожа придавала мне грозный вид, чего, собственно, я и добивалась. Насколько я успела понять, опасность и сила внушает магической братии и прочей нечисти большее уважение, чем радушие и доброжелательность. Печально, но факт.

Я долго думала — брать ли с собой медальон. С одной стороны, чтобы там ни говорил Андрэ, этот саммит может оказаться небезопасным. А медальон способен если не нейтрализовать, то предупредить о любой направленной против меня магии. Но, с другой стороны, концентрация магии будет высока сама по себе, и он может просто светиться все это время.

В конце-концов, я все же надела медальон, спрятав его под ткань блузки, сказав при этом:

— Будь молодцом и не светись по пустякам.

Надев кожаное пальто и подхватив сумку с ключами, я вышла из квартиры и спустилась в гараж. А минут через двадцать, может чуть больше, уже звонила в дверь Андрэ.

Мне открыл Курай, одетый в безупречный черный костюм. Узнав меня, он несколько помрачнел, но сказал:

— Проходите, вас ждут.

Глядя на него, я подумала, что если мы будем встречаться чаще, то рано или поздно нам придется выяснить отношения. Но не сейчас, так как я уже слышала приближение Андрэ.

Я успела снять пальто и отдать его Кураю, прежде чем увидела Андрэ. А посмотреть было на что, так как он тоже приоделся, но это слово не совсем точно отражало суть. На Андрэ был шикарный костюм ярко-синего, под цвет его глаз, шелка. Пиджак украшал тонкий белый вышитый узор. Такой же, если приглядеться, был и на синем, под цвет рубашки, галстуке. Свои длинные светлые волосы он распустил, и они лежали просто идеально, слегка закручиваясь внутрь. Прям картинка из модного журнала! Я, по-моему, даже дыханье задержала, разглядывая его. Вот черт!

— Как всегда, рад видеть тебя в своем доме, Лео, — улыбнулся Андрэ, и от этой улыбки едва ли не солнечные зайчики запрыгали.

— Я же сказала, что приду. Отлично выглядишь.

— Обстоятельства обязывают, — он изящно пожал плечами. — А тебе очень идет кожа. Она подчеркивает твою истинную суть.

— Да, наверное, — просто ответила я, присаживаясь в кресло.

— А что у вас там, в стае произошло вчера?

— Что, весь город уже знает? — мой голос прозвучал немного раздраженно.

— Просто я почувствовал сильный выброс силы. Твоей силы.

Вздохнув, я все же рассказала. И чем ближе к концу был мой рассказ, тем шире становились глаза Андрэ. Когда я закончила, он сказал:

— Ты не перестаешь меня удивлять! Потрясающе! Твоя сила…

Он так и не договорил, так как в этот момент совсем рядом раздалось:

— Так это и есть твоя Лео, Андрэ?

Мы обернулись практически одновременно, и я увидела спускающуюся по лестнице молодую женщину. Сложно сказать, сколько ей лет, но уж никак не больше тридцати. В своем длинном алом, как кровь, платье с глубоким декольте она казалась просто сногсшибательна. Ее красота не была совершенна: нос тонковат, губы чуть излишне пухловаты, но, в общем и целом, это смотрелось великолепно, придавая лицу некоторую экзотичность. Ее длинные волосы завивались, но не сильно и были такого темно-каштанового оттенка, который кажется черным, если бы не золотистый отлив.

Она впилась в меня своими глазами, которые были такими светло-карими, что казались медовыми. И ничего хорошего этот взгляд не сулил.

Когда она спустилась с лестницы, то оказалось, что она немного ниже меня, что ей не слишком понравилось, и она придвинулась поближе к Андрэ, который сказал:

— Да, это она. Лео, позволь представить тебе Нефелу.

Мы снова посмотрели друг на друга. Никто так и не сказал «очень приятно». Ее сила взвилась, как фейерверк в ночное небо. Нефела просто давила ею на меня. Ведьма или колдунья, что, в общем-то, одно и то же. Ее магическая сила имела нечто общее с силой Андрэ, но в ней таилось еще и нечто глубинное, темное. Но, что именно, она не дала мне понять, отрезав от себя.

— У тебя очень интересная аура силы… Лео, — задумчиво проговорила Нефела.

Я удивленно посмотрела на Андрэ. Он улыбнулся, но как-то натянуто, и сказал:

— Нефела одна из приглашенных на собрание магов. Когда-то мы вместе обучались волшебству.

Я лишь слегка приподняла бровь, как бы говоря: «Вот как?» А взгляд Нефелы похолодел, хотя куда уж холоднее, и она проговорила:

— Она знает о собрании? Значит, ты всерьез говорил, что она будет присутствовать?

— Абсолютно. Я лично ее пригласил.

— Ты думаешь, остальным это придется по душе? Мы очень редко пускаем посторонних во внутренний круг, а она даже не ведьма.

— Я прекрасно знаю порядки внутреннего круга. Но не забывай, я теперь глава круга, а это дает некоторые привилегии.

— Хм… — напомнила я о себе. — Может, хватит говорить так, будто меня здесь нет? — я начала раздражаться.

— Извини, — тотчас отозвался Андрэ, подходя ко мне.

Нефела лишь презрительно хмыкнула. Нет, не нравилась она мне. Хотя не могу точно сказать, почему. Но ее что-то связывало с Андрэ, я это чувствовала. И дело здесь было не только в магии.

— Ладно, — сказала я вслух. — Хочешь еще что-нибудь мне сказать, прежде чем начнется это собрание?

— Сегодня может случится много необычного, а может и нет. Но чтобы ни произошло, ничего не бойся. Во время собрания запрещено использовать магию друг против друга.

— На этом правиле всегда настаивала Триада, — вставила Нефела.

— И я тоже на нем настаиваю, — голос Андрэ сделался тверже камня.

— Но ты не Триада, хватит ли у тебя сил? — по ее голосу невозможно было понять, то ли она его дразнит, то ли ее беспокоит такое положение вещей.

— А ты в этом сомневаешься, Нефела? — никогда еще я не слышала, чтобы Андрэ был так близок к угрозе.

Но Нефела, похоже, не слишком впечатлилась. Изящно пожав плечами, она сказала:

— Я буду ждать в зале, с остальными, — и гордо удалилась, двигаясь плавно и тягуче. Мне даже стало интересно, касаются ли ее ноги пола вообще.

Когда она скрылась за дверями, я не выдержала и сказала:

— Что-то в ней странное…

— Она колдунья, — просто ответила Андрэ.

— Нет, что-то помимо этого…

— Она тоже оборотень, такая же, как я… как выяснилось.

— Единорог?

— Да, — при этом что-то промелькнуло на его лице. — Я не думал, что она приедет. Вообще не предполагал, что сила Нефелы когда-нибудь достигнет внутреннего круга. За последний век, может больше, ее магические способности сделали поразительный скачок.

— Тогда почему она раньше не появлялась на ваших собраниях?

— Не знаю. Возможно, она опасалась Триады. Когда Нефела сообщила, что приедет, то, в основном, упирала на то, что хочет увидеться со мной.

— Что-то не похоже, что ты ей веришь, — заметила я. Блин, да и я сама ей не верила! Но почему — это уже другой разговор.

— Не до конца. Я думаю, она хочет создать новую Триаду.

— Да? И кто же будет третьим? — с усмешкой спросила я.

— Вот и мне интересно… — задумчиво ответил Андрэ, постукивая пальцем по подбородку.

Вдруг по всему залу прокатилась волна вибрации, как при землетрясении, только не на физическом, а скорее на ментальном уровне.

— Что это? — удивленно спросила я, впившись руками в подлокотник.

— Сигнал, оповещающий начало собрания. Нам пора.

— Ни фига себе звоночек, — покачала я головой.

— Не бойся, все будет хорошо, — улыбнулся Андрэ, приобняв меня за плечи.

— Да никто и не боится, — фыркнула я. — Все пока только удивляются.

Мы шли вглубь дома, пока не уперлись в высокие двери. Андрэ щелкнул пальцами, и они отворились. Мы вошли. Сначала он, потом я.

Зал, в котором мы очутились, казался огромным. Гораздо большим, чем вообще мог поместиться в этом доме. Да и залом это помещение можно было назвать лишь условно. Стен, казалось, вообще нет. Они тонули в пространстве, равно как и потолок, который походил на звездное небо. Если присмотреться, то звезды складывались в двенадцать знаков зодиака. Что до пола, то он был зеркальным. Хотя зуб даю, что под ногами скорее камень, нежели стекло. Магия… но медальон под блузкой лишь чуть потеплел.

В самом центре зала, ну мне казалось, что в центре, стоял большой круглый стол, отполированный до зеркального блеска. Прямо как в «Короле Артуре и рыцарях круглого стола». Но за этим столом в высоких резных креслах сидели не рыцари, а колдуны.

Их было четырнадцать — восемь мужчин и шесть женщин, самого разного возраста, среди них была и Нефела. Два кресла пустовало. Я так понимаю, для меня и для Андрэ.

Не сколько не обращая внимания на пристальные взгляды, Андрэ подошел к столу, предложил сесть мне и сел сам. Так получилось, что я оказалась по его правую руку. А прямо напротив меня — Нефела. Хорошо, не рядом. Не тянуло меня к контакту с ней. Все это подозрительно походило на ревность…

Стоило всем занять свои места, как покромке стола пробежала алая искра — от Андрэ и по часовой стрелке, пока круг не замкнулся. Никто не вскрикнул, не удивился, значит, все шло как надо. Если честно, задолбали уже эти ритуалы!

— Рад видеть всех вас на нашем собрании внутреннего круга, — сказал Андрэ таким голосом, что у меня стадо мурашек пробежало вдоль позвоночника, будто большим пером провели.

— Время новой луны наступило — и вот мы здесь, — ответил сухопарый мужчина с прилизанными черными волосами и острой бородкой.

— И в этот раз ты, Андрэ, проводишь Собрание, как сильнейший из нас, — это уже говорила маленькая женщина, темные волосы которой уже были наполовину седы, к тому же одетая в просторное изумрудно-зеленое одеяние.

Андрэ согласно склонил голову.

— Но кто та, что ты привел с собой? — спросил крепкий мужчина, похожий на лесоруба, в странной меховой одежде. И как ему не жарко?

— Вот именно, — вставила Нефела. — Она даже не ведьма, — где-то я это уже слышала. — Она оборотень. Ты привел во внутренний круг чужую!

— Это не так. И хочу заметить, что ты тоже здесь впервые, Нефела, — ответил Андрэ, и в его голосе промелькнули суровые нотки. — Просто магия Лео не похожа на нашу, ее питает стихия.

Маленький рыжий человечек, еще чуть-чуть и вылитый гном, с лицом чем-то похожим на лисье, втянул носом воздух и, впившись в меня своими серыми глазками, произнес:

— Я вообще не чувствую в ней магии!

Среди магов пронесся гул, а я уже начала злиться. Не люблю, когда меня оценивают, как лошадь, поэтому я довольно резко спросила:

— А так? — и просто сорвала все свои барьеры.

Моя сила не просто потекла по залу, она вырвалась, заливаясь смехом. Искрящийся порыв ветра: колкий и завораживающий одновременно. И как всегда, с этой силой пришла Ашана. Просто пришла. Я ощущала ее память, как свою собственную, и знала, что если что, она меня поддержит и своей силой, и своими знаниями. Мы опять слились в одно целое, и какая-то часть меня уже ждала и хотела этого.

В зале повисла давящая тишина. Похоже, все приходили в себя. Но, спустя пару секунд, она сменилась громким оживлением. Маги косились на меня и жарко спорили. Одни говорили, что это иллюзия, что такого не может быть. Другие возражали, что это вообще не магия. Третьи возмущались и говорили, что мне здесь делать нечего. К последним примкнула и Нефела. Чему я, собственно, не удивилась.

Они спорили, не обращая внимания уже ни на что. Я осторожно тронула Андрэ за руку, спросив:

— Они что, всегда… такие?

— К сожалению, по большей части да, — он виновато улыбнулся. — Поэтому мы и собираемся так редко.

— Да, большой дружной семьей и не пахнет, — ухмыльнулась я.

— Боюсь, ты права.

А маги все распалялись, мне даже казалось, что дело кончится дракой. Хотя больше всего это напоминало спор профессоров на научном семинаре, ну, если сделать скидку на их внешний вид. Андрэ, похоже, ничего не мог с ними поделать. Я уже начала гадать, сколько это может продолжаться, когда заговорил маг, который все это время молчал, не принимая участия в споре.. Седой как лунь, с изборожденным морщинами лицом, длинной бородой, высокий и худой, в темно-лиловых с белым одеждах. Больше всего он напомнил мне друида-волшебника из историй про Астерикса и Обеликса.

Его голос оказался мягок и вкрадчив. Он говорил негромко, но все тотчас смолкли. Видимо, он не часто вступал в разговор и пользовался уважением.

— Все вы в чем-то правы, но так же и ошибаетесь.

— О чем ты, Харуф? — угрюмо спросил рыжий карлик.

— Тебе открылось то, что утаилось от нас? — этот вопрос задала маленькая женщина.

— Я прожил на свете очень много лет, уже и сам не помню сколько. Я старше вас всех…

— Мы знаем это, но… — начал было кто-то, но Андрэ жестом велел ему замолчать.

— Да, я стар, но вижу то, что вы пропустили. Ваша сила вам же застит глаза. Эта девушка… Лео… она более чем достойна находиться здесь. Ее магия… да, именно магия, во многом сильнее вашей.

— Это невозможно, — покачала головой Нефела.

— Ты ошибаешься, девочка, — добродушно ответил Харуф, потом снова повернулся ко мне. У него оказались небесно-голубые глаза. Он улыбнулся и проговорил, — Ты, твоя сила, сияет как алмаз. Творенье божества с божественной искрой. Для меня честь познакомиться с тобой, дитя.

— Взаимно, — кивнула я в ответ. Этот старец, Харуф, умел расположить к себе.

— Божество?.. Какая чушь! — это опять была Нефела. Да, похоже, ее антипатия росла. Что ж, эти чувства взаимны.

— Вовсе нет, — возразил Андрэ. — Харуф прав. В прошлой жизни Лео была божеством.

«И, вероятно, остается им и сейчас» — он этого не сказал, но я просто всей кожей ощущала, как слова повисли в воздухе. Да и остальные тоже.

Маги уставились на меня, словно у меня вдруг оленьи рога заколосились. И в этих сверкающих силой глазах отражались самые разные чувства: неверие, трепет, удивление и страх. Многие боялись. Боялись меня и того, на что может оказаться способной моя сила. Но Нефелы среди них не было. Почему я не удивлена?

— Кому ты обязана своей силой, дитя? — спросил Харуф.

Мне не нравилось, что меня называют «дитя», но ведь он на много меня старше, так что я ответила:

— Баст. Меня создала Баст. Я была одним из трех воинов Сейши-Кодар.

— Конечно, — согласно кивнул старец, будто ничего другого и не ожидал. — Когда-то давно, — его голос стал мечтательным, — когда я был еще молод, я встречал одно из твоих воплощений. Но тогда твоя сила спала.

— Теперь она проснулась, — просто ответила я.

— И как же давно это произошло? — поинтересовался мужчина с острой бородкой.

— Ну… — я задумалась. — Наверное, уже год как.

— Всего лишь год? — рассмеялась Нефела. — Милочка, да за год даже учеником мага не стать! При таком опыте даже вся твоя сила — ничто. Тебе еще учиться и учиться!

Ашана во мне просто взвилась, да и я тоже подходила к точке кипения. Улыбнувшись Нефеле далеко не дружелюбной улыбкой, я сказала, вернее мы с Ашаной, тщательно выговаривая каждое слово:

— Во-первых, я тебе не милочка. А во-вторых, я владею всеми своими способностями, всеми своими силами в совершенстве. Я не просто оборотень и не просто маг. Я — воин Сейши-Кодар!

— Как пафосно! — усмехнулась Нефела, но ее самоуверенности поубавилось.

— Пафос здесь не при чем, просто так оно и есть, — ответил за меня Андрэ. — Я не раз имел удовольствие видеть силу Лео в действии. И это… впечатляет…

Последняя фраза заставила меня улыбнуться ему. Уж если он так говорит, то, наверное, так и есть. Похоже, все подумали примерно то же, так как споры стихли. Даже Нефела перестала возражать. Интересно, надолго ее хватит?

— Прислушайтесь к словам Андрэ, — посоветовал старец Харуф. — Он всем нам оказал честь, пригласив сюда Лео.

— Я согласен с твоими словами, — подал голос маг в простом деловом костюме. Но даже в нем он больше походил на птицу, чем человека, к тому же был абсолютно лыс. — Но не будем забывать, что именно она погубила Триаду.

— Мало кто был в восторге от них, — заметил Андрэ.

— Да, ты прав. Они любили заниматься устрашением, но факт остается фактом.

— Устрашением, говорите? — возмущенно фыркнула я. — Эта троица абсолютно съехала с нарезки! Они прислушивались лишь к собственным желаниям, а остальное их просто не интересовало. Они не считались ни с чем. Я вынуждена была их уничтожить, и едва не заплатила за это жизнью. Своей и близких мне людей. Иначе мог наступить конец всему. И это не просто красивое выражение. Известно ли вам, что Триада похитила косу Смерти, гонимая жаждой использовать ее как артефакт, усиливающий магическую силу? Они держали ее на Земле, в этом городе, — я распалилась не на шутку.

— Боже! Если это было так… — ошарашено произнес чернобородый.

— Это было так, Ларнан, — подтвердил Андрэ.

— Коса Смерти убивает любое живое существо, которого коснется, — глухо проговорила маленькая женщина. В пылу спора ее, кажется, называли Улисс. — И если ее лезвие коснется земли…

— Планета погибнет, — закончил за нее Андрэ. — Вернее погибла бы, если бы не самоотверженность Лео. Я был там, и могу это утверждать.

— Но почему именно она? — фыркнула Нефела.

— Она могла это сделать и сделала, — изящно пожал плечами старец, будто груз лет вовсе не давил на него. — Сейчас уже не важно, зачем и почему.

К счастью, все с ним согласились. Меня эти разборки, если честно, уже достали. Это гребанное высшее общество магов, внутренний круг, меня утомили. Хотелось домой. Интересно, будет очень невежливо, если я обопрусь локтями о стол и подопру руками голову?

Думаю, Андрэ догадался о витавших в моей голове настроениях, так как кашлянул, обращая к себе внимание, и сказал:

— Раз уж мы все выяснили относительно Лео и того, что она более чем достойна находиться среди нас, может, вернемся к делу?

— Ты прав, Андрэ, — согласилась с ним Улисс. — По-моему, мы все несколько увлеклись и забыли, зачем, собственно, собрались здесь.

— Все мы, прежде всего, маги высшего круга, — продолжил Андрэ. — Наша обязанность следить за равновесием магии в мире. И не важно, белая она или черная. Личное дело каждого мага, что ставить на кон, выбирая тот или иной путь. Но мы должны следить, чтобы все соблюдали определенные рамки.

— Мы уже давно живем тайно, нам это выгодно, — ответил маг, похожий на лесоруба. — И мы ничего не собираемся менять. Мы не вампиры и не оборотни, но огласка нам также ни к чему.

Все согласно закивали. Оно и понятно. Уверена, что многие из них еще помнят суровые времена инквизиции. Это у кого угодно отобьет желание демонстрировать силы в мире людей. Хотя, я сильно сомневаюсь, что в наше время возможно нечто подобное. Вес религии уже не так силен и, возможно, именно в этом причина того, что люди, в общем, стали терпимее.

— Но мы собираемся еще и для того, чтобы хотя бы непродолжительное время не притворятся. Обменяться новостями и посостязаться в мастерстве, — проговорила Улисс.

— Согласен с тобой, — кивнул Андрэ. — И, думаю, пришло время для демонстрации наших сил.

С этими словами он сделал взмах рукой. Его волосы взметнулись от невидимого ветра. Сила поплыла по залу, а в центре стола взметнулись два столба: водяной и огненный. Они слились в единое целое. При этом огонь не испарял воду, а вода не гасила огонь. Из этого в воздухе образовалось лицо. Оно рассмеялось заливистым смехом и рассыпалось снопом искр.

Раздались аплодисменты. Прям шоу фокусников. Но я чувствовала, что это лишь малая толика его магических сил.

— Это было замечательно, — проговорила Нефела, и во мне опять начало подниматься желание дать ей по морде. Какая-то я сегодня агрессивная. Даже странно. — Но мне бы хотелось посмотреть, что может магия Лео, раз уж она у нее есть.

Старец Харуф неодобрительно покачал головой, Улисс, похоже, была с ним согласна. А вот остальные выжидающе уставились на меня. Не то, чтобы я растерялась, но недоуменно посмотрела на Андрэ. Он изящно пожал плечами, всем своим видом говоря: «Видно, придется демонстрировать».

— И что? Мне достать им кролика из шляпы? — фыркнула я.

Андрэ не смог сдержать улыбки и сказал:

— Покажи кусочек своей магии, как ты демонстрировала ее мне.

Я передернула плечами. Да, такое было. Я сотворила птицу из ветра, но это слишком отдавало салонными фокусами. Хотя, от меня и требовалось небольшое шоу. Что ж, похоже, у меня родилась идея.

Опять впустив серебристый свет в глаза, я окликнула ветер, и он тотчас с радостью откликнулся, запев в самых моих жилах. Я направила ветер в центр стола, где он свернулся серебреной, полупрозрачной королевской коброй размером с пожарный шланг. Раздув капюшон, она стала гоняться за собственным хвостом. Укусив его, кобра замерла и стала меняться, пока не приняла человеческие очертания. На месте змеи стояла моя точная копия, сотканная из ветра. Слегка оттолкнувшись, она воспарила над столом. Раскинув руки, она направилась ко мне, обняла меня. И я втянула ее, этот ветер в свое сердце, в свою душу. Все это далось мне… легко. И вдруг вспомнилось, как мы: Нашут-Фет, Кашин и я, Ашана, подшучивали такими трюками над жрицами храма.

Маги снова разразились аплодисментами. Андрэ смотрел на меня довольной улыбкой, будто сам всему меня научил. Что до Нефелы, то она демонстрировала полное безразличие, но это было лишь притворство. Я это нутром чуяла.

На этом, собственно говоря, первая ночь магических встреч и закончилась — солнце взошло. Хотя я так и не поняла, почему собрание проводилось именно в ночь. Но так было не одну сотню лет, а может и тысячелетий. И даже если это просто традиция, кто я такая, чтобы ее менять? Да и что мне до этого?

Глава 8.

Маги разошлись. Кто в свои комнаты в доме Андрэ — надо сказать, таких оказалось меньшинство, но в нем затесалась Нефела, что, почему-то было мне неприятно. Кто еще куда. Может, есть специальные отели для сверхъестественных существ? Откуда я знаю?

Я и Андрэ покинули зал последними. Он чуть задержался, чтобы закрыть двери. Я не стала его ждать и прошла в гостиную, где присела в кресло, свесив ноги с подлокотника.

Только сейчас я почувствовала усталость. Она опустилась мне на плечи тяжелым душным одеялом. В спине и шее ощущалось напряжение. И с чего вдруг это? Вроде, ничего такого и не делала… Подумаешь, небольшой магический трюк. Ладно, вернусь домой, отосплюсь, и все пройдет.

С этими мыслями я задрала голову, словно разглядывая потолок, и потерла рукой шею. В этот момент надо мной нависло улыбающееся лицо Андрэ, а его мягкие, теплые руки легли мне на плечи, нежно массируя. Не скажу, что это было мне неприятно, да и напряжение в спине чуть отпустило.

Не отнимая рук, он присел на корточки, так что его губы оказались прямо возле моего уха. Андрэ тихо спросил:

— Устала? — его голос шелковой лентой проскользнул по моей коже.

— Есть немного. Но это не самое страшное.

— Завтра придешь? — теперь уже слышалось лукавство.

— Это вряд ли, — покачала я головой. — Мне, некоторым образом, работать нужно. Ты не забыл, что у меня клуб?

— Что ж, очень жаль. Но ты ведь не поверишь, что этим разбила мне сердце?

— Неа. У тебя голос улыбкой пронизан.

— Как мило, — в комнату ворвался резкий от злости или еще чего голос Нефелы. — Прям тихий семейный вечерок.

Я не дернулась, даже в мыслях не было. На самом деле я слышала, как она приближалась — я же оборотень, и теперь я лишь села прямее, чтобы она была в поле моего зрения. Она шла к нам и двигалась при этом как акула в воде. Угроза пылала в ее глазах. С чего это?

— Что тебе нужно? — спросила я, подозрительно сощурившись.

— Пока я, некоторым образом, здесь живу, — она улыбнулась мне во все тридцать два зуба.

И чего она ожидала? Что я задохнусь от возмущения? Не на ту напала. Я улыбнулась ей также ослепительно и сказала:

— Я знаю.

— Так что тебе нужно? Сейчас? — это уже спросил Андрэ, поднявшись одним плавным движением.

— О, я вовсе не хотела нарушать ваше уединение! — даже не будь я оборотнем, я бы учуяла ложь.

Андрэ сокрушенно вздохнул и сказал:

— Оставь это, Нефела. Ведь мы с тобой старые друзья. По-моему, вы с Лео слишком мало знаете друг друга для взаимной неприязни. Может, покончите с этим?

— Я ничего и не начинала, — пожала я плечами. — Мне нечего с ней делить.

— Ну-ну, — улыбнулась колдунья не слишком доброй улыбкой, да другой я от нее и не видела. — Я тоже ничего не собираюсь делить с Лео.

Она запомнила мое имя? Я поражена в самое сердце!

— Вот и договорились, — еще раз вздохнул Андрэ.

— Приятно вам провести вечер. Я буду у себя.

Последнюю фразу Нефела сказала, проведя дразнящим жестом по щеке Андрэ своими тонкими пальцами. Потом вышла из комнаты. Я слышала звук ее удаляющихся шагов.

Похоже, Нефела решила, что мы с Андрэ спим, и старалась этому помешать. Бред. Но почему-то мне от всего этого становилось неуютно.

Наверное, на моем лице отразилось что-то такое, так как Андрэ немного виновато проговорил:

— Не придавай этому большого значения. Мы с Нефелой давно, очень давно знаем друг друга, мы вместе начинали наше обучение колдовству. Но сейчас…

— Похоже, она взревновала, — просто отметила я.

— Думаешь? — Андрэ в удивлении приподнял бровь, но, кажется, оно было наигранным.

Я не выдержала и рассмеялась, проговорив:

— Ты, строящий из себя героя-любовника, и неуверен? Вот уж никогда не поверю!

— Ты так обо мне думаешь? — он оперся о подлокотники кресла по обеим сторонам от меня, так что наши лица оказались друг напротив друга.

— Ну, ты, как мне кажется, очень старался убедить меня в этом, — лукаво улыбнулась я.

— В самом деле? — он ответил мне точно такой же улыбкой.

При этом наши лица стали еще ближе, а в следующий миг его губы коснулись моих. Они были мягкими и нежными. Как всегда. Поцелуй у нас получился долгим, проникновенным. Мы с Андрэ и раньше целовались, и каждый раз это походило на маленькое волшебство, хотя магии и не было. Но сейчас мне почему-то вспомнилось вовсе не это, а то, что в последний раз я вот так целовалась с тем, кого потом вынуждена была убить. Возможно, именно поэтому я в конце-концов отстранилась со словами:

— Извини. Мне уже пора. Хотелось бы выспаться перед работой, иначе я весь день буду как снулая рыба.

— Оставайся у меня, — предложил Андрэ, лучезарно улыбаясь, при этом его пальцы перебирали мои волосы. Правда, они были не той длинны, чтобы углубляться в этот процесс.

— Ну уж нет! — я со смехом покачала головой. — Я останусь, а ночью ко мне подкрадется Нефела и придушит меня подушкой?

— Нет, до этого, я думаю, не дойдет, — он рассмеялся вслед за мной.

— Ладно, я пойду. Поговорим об этом, когда все эти маги разъедутся по домам, — черт! Зачем я это сказала?

— Хорошо. Ловлю тебя на слове, — черт, еще раз! — Уже довольно поздно, вернее слишком рано. Давай я тебя провожу.

— Не стоит. Я же на машине, забыл? К тому же, вряд ли мне встретиться кто-либо, опаснее меня самой.

— Ах да! — усмехнулся Андрэ, помогая мне надеть пальто. Интересно, куда запропастился Курай? Я его весь вечер, а точнее всю ночь не видела.

Мы вышли на улицу. Надо сказать, довольно сильно похолодало. Небо заполонили свинцовые тучи, наземь, медленно кружась, падали снежинки. Первый снег.

Ветер бесцеремонно откидывал назад волосы Андрэ, но тот совершенно не обращал на это внимания. Он подошел к моей машине, дождался, пока я нажму кнопку отключения сигнализации и открытия замков, и приглашающе распахнул передо мной дверцу. Джентльмен, ё-моё!

— Еще увидимся, — проговорила я, садясь за руль.

— Конечно, — улыбнулся Андрэ, склонившись над окном.

Я завела мотор, но, прежде чем отъехала, услышала, как он проговорил:

— Я не Кшати, Лео. Я не причиню тебе боль.

Блин! Какая-то часть меня жаждала выскочить из машины и кинуться ему на шею, но пока я с этой частью успешно боролась. Так что лишь сильнее вдавила педаль газа.

А вот и дом, милый дом. В гараже стояла просто гробовая тишина. Еще бы! Кто еще, кроме меня, может припереться в половине пятого утра? Охранник и тот тихо похрапывал в своей будке.

Поставив машину на ее законное место, я направилась к лифту. Все-таки подземный гараж — очень удобно. Экономит много времени.

Мой палец замер над кнопкой вызова, так и не нажав ее. Здесь кто-то был, звериные инстинкты подсказывали мне это, точнее вопили об этом. Вряд ли охранник решил пройтись. Тут кто-то из оборотней.

Я резко обернулась, вглядываясь между стоящих на стоянке машин. Однажды на меня здесь напали. Вампир, посланный Триадой. Насилу отбилась. Повторения не хочется.

Но это оказалось гораздо хуже, чем нападение. Ко мне шел Паоло. В чрезвычайно узких черных брюках, обтягивающем угольно-сером свитере, с улыбкой во весь рот и букетом нежно-розовых роз в руках. Я уже говорила, что ненавижу розовый цвет?

— Тебя приходится довольно долго ждать, — мы, значица, уже перешли на «ты»? Самоуверенность хоть ложкой черпай.

— Что ты вообще здесь делаешь, Паоло? — я слишком устала, чтобы скрывать свое раздражение, да и не хотелось мне этого делать. Спать мне хотелось. И еще пинка ему дать.

— Хотел увидеть тебя в более неформальной обстановке. Да, это тебе, — он протянул мне цветы.

— И что мне делать с этим веником? — я его взяла так, будто это была крыса. Хотя, не хочу их оскорблять. Я грызунов люблю.

— Ну, большинство говорит «спасибо» и ставит цветы в вазу, — невозмутимо проговорил Паоло, хотя его улыбка по краям приувяла.

— Запомни, а лучше запиши — мне от тебя ничего не нужно. НИ-ЧЕ-ГО! — я уже начала распаляться не на шутку

— Да ладно тебе, — он рассмеялся, и этот смех мне совсем не понравился. — Здесь, кроме нас никого нет: ни стаи, ни твоих кошек. Можешь не строить из себя крутую.

— Я. Ничего. Из себя. Не строю! — процедила я стальным тоном. Убить его прям здесь? Так ведь труп придется прятать… Отпинать его мне хотелось неимоверно…

— Какие мы грозные! Но я ведь знаю, что у тебя сейчас нет мужчины, — нас разделяло расстояние меньше шага.

— И что с того? Думаешь, в этом случае я кинуть тебе в объятья, руководствуясь принципом, что на безрыбье и ведро подстаканник?

— Так что, ты пригласишь меня к себе?

Он идиот или самоуверенный до глупости? На самом деле, кажется, уже без разницы. Я покачала головой и тихо, иначе заорала бы, холодно проговорила:

— Ты что, совсем дурак? Или считаешь себя настолько неотразимым, что тебе никто отказать не в силах?

— Ну…

— Так вот, мой ответ — нет!

— А может, нам все-таки попробовать познакомиться поближе? Устроить свидание, как обычным людям?

Нет, он точно дурак! Я вздохнула еще более тяжко. В спине опять появилось напряжение, да и спать захотелось. Еще бы! Пять утра почти. Вслух я сказала, нажимая кнопку лифта:

— Ответ все тот же — нет. Я страшно устала и хочу домой, спать. А тебя я вообще видеть не хочу. Так что вали отсюда.

Я швырнула Паоло его букет, вошла в лифт и нажала кнопку своего этажа.

Благо эта встреча никак не отразилась на моем сне. Заснула как убитая, выкинув из головы этого Паоло к чертям собачьим.

Что-то мерзко трендело над самым ухом. Во сне это точно быть не могло. Пришлось просыпаться. Я нехотя приоткрыла один глаз и практически с ненавистью уставилась на телефон, словно предлагая ему образумиться. Но нет, он продолжал требовательно звонить. Вот мерзавец. А автоответчик я не включила. Эх!

Я нехотя высунула руку из-под одеяла и взяла трубку, хрипловатым голосом проговорив:

— Да?

— Привет, Лео! У меня потрясающие новости! — голос Дени был бодр и весел до безобразия.

— Правда?

— Ага. Я встретила потрясающего парня… ну, вернее, мужчину. У меня с ним свидание.

— Рада за тебя, — буркнула я, скосившись на часы. Без пяти одиннадцать. Пять часов сна. Класс!

— Что-то ты какая-то еле живая. Я тебя что, разбудила?

— Угу.

— И во сколько ты вчера легла?

— Сегодня. В пять утра, — голос мой никак нельзя было назвать радостным.

— Ой, прости пожалуйста! Не нужно было звонить так рано.

— Ладно, чего уж теперь, — я села среди подушек, обвив вокруг себя одеяло. Миу забралась мне на колени и свернулась калачиком.

— В общем он такой классный! Красивый, обходительный! Прям настоящий джентльмен.

— И как зовут этого прЫнца?

— Заккария Мариен.

— Заккария? — я еле сдерживалась от смеха. Поиздевались же родители над кем-то!

— Это его полное имя. Но он предпочитает, чтобы его звали просто Зак.

— Еще бы! — смех все-таки вырвался на волю.

— Не смейся! Он сегодня встретит меня после клуба. Сможешь его увидеть.

— А не рано ли проводить знакомство на высшем уровне? — опять усмехнулась я. Похоже, мое чувство юмора проснулось. — Хочешь, чтобы я шлепнула на нем одобрительную резолюцию?

— Ну, что-то вроде этого.

— Ладно, посмотрим.

Этот Зак и правда оказался милым парнем. Не слишком высокий, подтянутый, плечистый, в безупречном костюме. Приятное, располагающее, с высокими скулами лицо гладко выбрито. Прямые каштановые, на грани огненно-рыжего, волосы подстрижены чуть ниже скул. Теплые серо-зеленые глаза. И то, как они смотрели на Дени, мне нравилось. В общем, мою одобрительную резолюцию он получил. О чем я и сообщила Дени, когда мы с ней остались одни в кабинете. И закончила словами:

— В общем, флаг тебе в руки, барабан на шею и поезд навстречу.

— Спасибо тебе на добром слове.

— Всегда пожалуйста, — широко улыбнулась я.

— А как твой флаг поживает?

— В каком смысле?

— В смысле ты же вчера с Андрэ встречалась?

— Ну да, — кивнула я, подумав про себя: «Ну начинается!»

— И как? Была романтическая обстановка со всеми вытекающими последствиями? — с некоторой долей ехидства спросила Дени, заглядывая мне в глаза.

— Ага, очень. Познакомилась с его старой подругой.

— Интересно… И как же так получилось?

— Очень просто. Она приехала в города на этот их саммит магов, — я старалась ограничиться лишь сухими фактами, не вдаваясь в подробности.

— И как она тебе?

— Да никак. Общего языка мы не нашли.

— Ревнуешь? — это было скорее утверждение, чем вопрос.

— Кто? Я? С какой такой радости? — мое возмущение было искренним, ну процентов на восемьдесят.

— Ну, меня-то можешь не обманывать! — рассмеялась Дени. — Ревнуешь — это хорошо, значит, ты его любишь.

— Чушь какая! — фыркнула я, а в голове вертелось: «А может и не чушь, может и правда… да не, вряд ли…»

— Как хочешь, — пожала плечами Дени. — Но Андрэ очень мил. Нет, может, и не идеален — таких просто не существует, но вы очень подходите друг другу.

Мы как раз закончили с делами, и я, прихватив пальто, закрывала дверь кабинета. Потом мы двинулись по коридору.

— Ладно, забудем об этом. Лети на крыльях любви к своему Заку. Он, небось, заждался уже.

Она улыбнулась мне той глупой улыбкой, от которой за версту веет влюбленностью. Но пару секунд спустя заметила:

— Похоже, заждался не он один.

— То есть?

— А ты сама посмотри.

Я посмотрела и увидела Таната. Он сидел в опустевшем зале и мирно беседовал с Заком, словно они были давними приятелями. Но стоило мне посмотреть на него, как Танат тотчас обернулся и улыбнулся мне. Сегодня он убрал свои волосы в эдакий небрежный конский хвост. На нем были классические черные брюки, черные ботинки и снежно-белый свитер. Рядом на стуле покоилось светло-бежевое кашемировое пальто.

— Рада видеть вас, Та… Доминик, — приветливо улыбнулась я. Как ни странно, мне действительно приятно было видеть его здесь и сейчас.

— Взаимно, Лео. Взаимно. Надеюсь, вы не против, что я столь быстро воспользовался вашим радушным предложением?

— Конечно, нет.

В это время Зак поцеловал Дени руку, и они, откланявшись, удалились рука об руку. Романтика, блин! Прослезиться, что ли?

Чуть помедлив, мы с Танатом тоже вышли. Был тот редкий случай, когда я предпочла главный вход. Прогулка не повредит. При этом я не смогла не заметить:

— Вы разговаривали с Заком, словно старые приятели.

— Мне всегда любопытно разговаривать с интересными людьми. К тому же мне это удается довольно редко.

— А я-то думала, что ваш род занятий предполагает именно общение с людьми.

Танат понимающе улыбнулся и сказал:

— Все не совсем так. Я провожатый душ, обрезающий нить жизни. Каждый в свой последний миг понимает, кто перед ним. Тут уж не до общения.

— Вас боятся…

— Бывает. Но большинство сам факт смерти воспринимают спокойно, равно как и встречу со мной. Чаще возмущаются, что просто попали ко мне не вовремя.

Я вспомнила свои чувства, когда находилась на пороге смерти (а пару раз такое бывало), и они были очень похожи на те, что описывал Танат. Во всяком случае страха не было никогда.

Мы обогнули клуб и вышли на служебную стоянку. Тут я увидела, что возле моей машины кто-то стоит. Блин, что у всех за привычка дурацкая об нее задницей опираться? На этот раз это была задница Паоло. Еще лучше!

Наверно, я выругалась вслух, так как Танат несколько изумленно посмотрел на меня. У меня даже первый порыв был извиниться, но я с ним успешно справилась. К тому же во мне опять начала подниматься злость на этого тупоголового Паоло. Не знаю, что он там еще задумал. Честно говоря, не хотелось бы мне устраивать здесь потасовку. Еще не хватало, чтобы охрана нашего клуба прибежала на разборки.

По лицу Паоло от уха до уха расплылась улыбка, которую меня так и тянуло стереть кулаком. Ленивым жестом отвалившись от машины, он подошел к нам, обошел Таната вокруг, словно оценивая, и, многозначительно хмыкнув, проговорил:

— Я вижу, ты сегодня не одна, Лео… И кто же твой спутник?

Прежде чем я успела огрызнуться, что это не его дело и послать к такой-то матери, Танат улыбнулся своей располагающей улыбкой и сказал:

— Мое имя Доминик Танатос.

Но Паоло даже не кивнул в знак того, что расслышал. Продолжая зубоскалить мне, он небрежно бросил:

— Что-то мне не верится, что ты встречаешься с этим.

Каждый думает в меру своей испорченности. Вслух же я сказала:

— А с какой стати это должно тебя-то интересовать?

— Как же? Я ведь твой будущий патра, — он ответил таким тоном, будто это уже всем известный факт.

— И не надейся, — зло усмехнулась я.

— Не пойму, что ты строишь из себя такую недотрогу? Признайся, тебя же тянет ко мне! И к моему телу, моему зверю, — при этом его губы оказались в опасной близости от моих. Паоло решил воспользоваться этим, но его губы наткнулись лишь на мою руку. Мне так и хотелось впиться пальцами в его морду, но вместо этого я зло прошипела:

— Только попробуй!

— Как страшно! — усмехнулся он, все же чуть отступив. — Думаешь, твой кавалер меня остановит? Что, увидев, что ты с ним, я отступлю?

Я уже начала приноравливаться, чтобы ему врезать, когда на плечо Паоло легла рука Таната, который спокойно, но твердо проговорил:

— Весьма невежливо разговаривать с леди подобным образом.

— Это не твое дело, человек. Я смогу дать ей гораздо больше, чем ты. Уйди, — Паоло резки жестом скинул с плеча его руку.

— Я не позволю вам оскорблять достойную леди.

— Отвали, пока я тебе все кости не переломал! Лучше тебе не вставать на моем пути.

Танат сокрушенно вздохнул, как отец непослушного ребенка, который выкинул очередную шалость, потом спросил у меня:

— Лео, вы позволите мне?..

Я согласно кивнула. Конечно, я бы предпочла лично поучаствовать в надирании задницы Паоло, но сегодня пусть это будет Танат. Кто сказал, что я не могу быть великодушной?

Танат отвесил мне элегантный поклон, который смотрелся бы лучше, если бы на нем был камзол восемнадцатого века, но и так выглядело до чертиков галантно. Его глаза еще улыбались, когда он обернулся к Паоло, и вдруг стали затягивающе-холодными, как две бездны.

Этот взгляд заставил леопарда невольно сделать шаг назад, но чуть позже он справился с собой и снова шагнул вперед. Гнев иной раз заглушает голос разума, и тут, похоже, был тот самый случай.

Зло скрипнув зубами, Паоло гордо вскинул голову и сказал:

— Ну-ну. И что же намерен предпринять против меня жалкий человек?

— Пока я прошу вас образумиться, извиниться перед леди и уйти.

— Не совался бы ты не в свое дело, человек!

— Не стоит недооценивать своего противника, — Танат говорил невероятно спокойно. И держался достойно, даже чуть расслаблено, хотя Паоло начал кружить вокруг него, как акула.

Для меня было очевидным, что если что-то и произойдет, то только по вине Паоло. Стоит ли говорить, что я целиком и полностью поддерживала Таната?

Зверь плескался в глазах Паоло, его рука метнулась вперед, и ногти на ней обратились в звериные когти. Как и некоторые доминанты он мог частично перекидываться.

Смазанное, едва различимое движение, но Таната оно врасплох не застало. Он просто перехватил руку. Леопард все еще пытался добраться когтями до его лица, но тут раздался чавкающий хруст и короткий вопль. Кисть Паоло оказалась вывернута под неестественно острым углом.

Танат сломал ему руку, не прилагая практически никаких усилий, и оставался так же невозмутим. Потом молниеносным движением схватил Паоло за грудки и бесстрастно-ледяным тоном проговорил:

— А теперь убирайся, иначе я могу сделать так, что твоя рука никогда не заживет. И лучше тебе никогда больше не досаждать леди Лео, — он стал обращаться к нему на «ты», словно утратил к Паоло всякое уважение. Я его понимала.

Проговорив все это, Танат отбросил от себя леопарда, как сломанную, надоевшую куклу. Паоло поцеловался со стеной и шлепнулся задом об асфальт.

Танат даже не глянул на него, а галантно предложил мне руку. Я ее приняла. Отчасти, чтобы досадить Паоло, а отчасти потому, что мне этого хотелось. Как-то само собой получилось, что мы оказались в моей машине.

Глава 9.

Только проехав километр или два, я поняла, что так и не поинтересовалась у Таната, какие у него, собственно, планы на этот вечер. Вдруг он куда-то опаздывает? А я тут так бесцеремонно вмешалась…

Кашлянув, я спросила:

— Куда вас подвезти?

— Никуда…

— Я подумала, может, у вас планы на сегодня…

— Нет, никаких, — он мягко улыбнулся.

— В таком случае, приглашаю вас к себе в гости, — это приглашение как-то само вырвалось, но я не жалела. — Пусть это будет в знак благодарности. Честно говоря, этот Паоло уже изрядно меня достал.

— Думаю, вы и без меня решили бы эту проблему, — пожал плечами Танат.

— Боюсь, мне еще представится эта возможность, — усмехнулась я. — До этого парня очень плохо доходит.

— Наверное, вы правы.

— Но вы остановили его, хотя Паоло воспользовался своими способностями. И в том, как вы это сделали, было очень мало человеческого, — не могла не заметить я.

— Вы правы. Но я уже говорил вам, что не могу стать полностью человеком, даже если бы захотел. Риск слишком велик. Даже сейчас я должен находиться в курсе движения колеса жизни и смерти.

— И на что это похоже?

— Сложно объяснить. Это все равно, что ощущать движение мириадов нитей между своими пальцами, ощущать как они обрываются и простираются вновь. Но все это на астральном уровне.

— Как Клото, Лахесис и Атропус в одном лице.

— Что-то вроде. Даже не находясь в зале душ, я остаюсь в курсе того, что происходит.

Зал душ… я невольно поежилась, вспомнив о нем, хотя была там лишь однажды. Он был невероятно огромен, просто без конца и края, и практически все свободное пространство занимали свечи. Каждая из них — олицетворение человеческой жизни.

Моя реакция не осталась незамеченной даже в полумраке автомобильного салона, так как Танат поспешил сменить тему. К тому же мы приехали.

Он все так же совершенно невозмутимо ехал со мной в лифте. Казалось, его уже ничто не удивляло в нашем мире. Хм, поразительная адаптация!

В дверях он, конечно же, столкнулся с Миу. Присев перед ней, Танат проговорил:

— Рад снова видеть вас, жрица Баст. Вижу, вы серьезно отнеслись к своим обязанностям.

— Конечно, как же иначе, — промурлыкала кошка, гордо задрав мордочку.

— Значит, вы живете здесь? — заинтересовано поинтересовался Танат, поднявшись одним изящным движением. Так двигаться более свойственно нам, оборотням, ну или вампирам.

— Да, здесь и живем, — кивнула я, переодеваясь в тапки. — Вы не голодны? Я могла бы попробовать что-нибудь приготовить.

— Ваше предложение весьма радушно, спасибо, но я не голоден.

— Тогда могу предложить вам чаю.

— Хорошо, — он улыбнулся простой открытой улыбкой. — Спасибо.

— Не за что. Вы проходите, чувствуйте себя как дома, — и я упорхнула на кухню. Чайник ставить.

Когда я это сделала, то вернулась в комнату. Танат с выражением крайней заинтересованности изучал обстановку. Услышав мое приближение, он обернулся и сказал:

— У вас, Лео, очень уютно.

— Мне тоже нравится, — согласилась я. — Правда, моя квартира, наверняка, кажется вам весьма маленькой и скромной после вашего дворца в вашем мире.

— Мой дворец, действительно, велик, но в нем гораздо меньше тепла. И то, что мы живем там лишь вдвоем с сестрой, обстановки не улучшает. Но все-таки это мое творение и мой дом. А дом нельзя не любить. Правда, иногда нужно менять обстановку.

— Поэтому сейчас вы здесь проводите отпуск?

— Именно.

— Ладно, идемте на кухню. Чайник, наверное, на конфорке уже ламбаду отплясывает.

На это Танат весело усмехнулся и пошел за мной.

Разлив чай, я подошла к телефону, чтобы прослушать сообщения автоответчика. Их было целая одна штука. От Андрэ. Он сожалел по поводу того, что я не пришла сегодня на их магическую встречу. Но не это заставило меня насторожиться, а то, что голос Андрэ звучал как-то странно, я бы даже сказала натянуто. Правда сегодня звонить и выяснять все равно уже поздно.

Когда я снова села за стол, Танат проговорил:

— Андрэ… вы все еще общаетесь с ним?

— Да, мы стали друзьями, — мне как-то неловко было говорить о том, что он всеми силами пытается ухаживать за мной. С самого начала наши с Андрэ отношения приняли весьма странный характер.

— Друзья… это хорошо, — голос Таната стал чуть мечтательным, а в глазах промелькнула тень такой глубокой печали, что оторопь брала.

Я подумала, что неважно, что он абсолютно сверхъестественное существо, не важно, что он сама Смерть. Важно то, что все это сделало его невероятно одиноким. И сейчас Танат позволил мне увидеть малую толику снедающего его одиночества, и тут же сказал:

— Простите, я не хотел вас опечалить.

Я лишь покачала головой, не зная, что сказать. Да и что тут говорить? Бросить ничего не значащее: «Мне жаль»? Наконец, я смогла выдавить:

— Наверное, это очень сложно выдерживать…

— Это моя работа, мое призвание и моя суть, — пожал плечами Танат, пригубив чай. — В конце-концов, я был создан для этого. На моих плечах с самого первого мига рождения лежит груз жизни и смерти всего сущего.

Он говорил об этом так просто, будто мы обсуждали работу какого-нибудь банковского служащего.

— Но теперь я живу жизнью смертного, и рад общаться с вами. Поверьте, Лео, я говорю искренне. Наверное, вы чуть ли не единственная, кто знает, кто я, и при этом радушно принимает меня.

— А вы бы хотели, чтобы я убегала от вас с дикими воплями? — я не смогла сдержать улыбки.

— Нет, конечно нет. Хотя, честно говоря, ожидал нечто подобного. Но я опять убедился, что в вас страха нет.

— Как же иначе! Вы ведь не раз приходили мне на помощь. К тому же я никогда не боялась самой смерти, скорее того, что может привести к ней. Наверное, это досталось мне от Ашаны.

— Не думаю. Вы всегда были разумной женщиной. Это стало одним из тех решающих факторов, из-за которых я обратился именно к вам.

Так, совершенно незаметно, мы проболтали больше часа. Потом Танат деликатно удалился, сказав, что хватит ему мне докучать, что я, наверняка, устала после работы. На что я ответила, что всегда рада общению с ним. В общем, мы условились, что он и дальше будет заходить в мой клуб, и звонить мне, если что.

Закрыв за ним дверь, я отправилась спать. Время-то было о-го-го уже.

Утром следующего дня, вернее уже днем, после позднего завтрака я первым делом позвонила Андрэ, чтобы узнать, как прошли его магические посиделки.

Оказалось, все хорошо, просто замечательно. Маги, вроде, пришли к консенсусу, и до утра демонстрировали свои способности. На этом и распрощались. Но голос Андрэ показался мне каким-то усталым, да и говорил он как-то холодно. Не использовал своих обычных способов соблазнения. Даже странно… Неужели он и правда настолько вымотался?

Мне даже захотелось перезвонить Андрэ и спросить, что случилось и все ли в порядке, но я сдержалась. Да и на работу пора собираться.

В пять часов я уже спускалась в гараж. Я привыкла, что в это время там никого, кроме охранника, нет. Когда я еду в клуб, все давно на работе, а когда из клуба — все уже в своих постельках спят. За все годы моего здесь проживания мои встречи с соседями можно по пальцам пересчитать.

Но сегодня, похоже, было редкое исключение. Только я дотронулась до ручки машинной двери, как услышала за спиной какую-то возню.

Обернувшись, я увидела двоих: мужчину и женщину. Он с короткими черными волосами и аккуратной бородкой, среднего роста, жилистый. Она одного с ним роста, такие же черные волосы, водопадом спускающиеся ниже талии. Оба в похожей одежде: свитер и кожаные штаны, что было несколько не по погоде.

У них были странные карие, чуть мерцающие глаза. И вообще они очень похожи. Зуб даю — родственники. Но даже близнецы не двигаются так синхронно, в точности повторяя движения друг друга. И двигались они ко мне, что заставило меня насторожиться.

Когда нас разделяло шагов десять, на меня пахнуло их силой. Оборотни, но к этому примешивалось и что-то еще. Мне с каждой секундой все меньше верилось, что это всего лишь новые соседи. В голове только метнулось: «И чего это меня норовят именно в гараже подкараулить? Ритуал у них такой, что ли?», как женщина кинула об пол какой-то шар. Тот разлетелся вдребезги, оставив что-то светящееся. Оно очертило нас троих большим ровным кругом. Магия. Медальон, висевший у меня под свитером, потеплел, но не вспыхнул. Чары не были направлены конкретно против меня. Она просто отрезала нас от остального мира. Защитный круг.

Едва это произошло, как эти двое стали меняться. Кожа покрылась зелено-коричневой чешуей, волосы исчезли, а одежда затрещала, опадая на пол, как осенние листья. Через пару минут передо мной стояла пара полностью покрытых чешуей человеко-змей. Змеиный хвост начинался чуть ниже бедер, так что было очевидно, что размножаются они не спорами, и имел довольно угрожающий вид. Как и когти на руках. В жизни не видела змей с когтями, у них-то ни рук, ни лап вообще не бывает. Но только не у этих.

Женщина изогнулась, раздула капюшон (как у настоящей королевской кобры) и зашипела, показав мне раздвоенный язык и острые, длинные как ножи клыки, с которых капал мутный яд. Не давая опомниться, она метнулась в мою сторону, намереваясь сбить с ног. Но я успела отскочить. Правда врезалась в границу круга, который отбросил меня от себя. Прямо на мужчину-кобру. Я ощутила, как его когти полоснули меня по плечу. Тотчас меня пронзила острая боль, выступила кровь.

Но это все фигня, это заживет. Я уже вся собралась, сила хлынула в кровь вместе с адреналином, смывая и боль, и удивление, и липкий страх, оставив лишь холодный рассудок. Я была готова как к обороне, так и к бою. И в этой готовности зверь тесно переплелся с человеком. Вряд ли эти двое отступят просто так. Так что бой предстоял нешуточный, поэтому я позволила зверю частично развернуться во мне. Опять у меня выросли клыки, ногти стали когтями, изменилась и мускулатура тела. Мне сейчас понадобятся все мои силы, возможно, и перекинуться придется.

Мужчина вновь кинулся на меня, намереваясь на сей раз располосовать спину, но я вовремя отскочила. Проблема в том, что магический круг весьма ограничивал поле действий. Так что, отскочив, я оказалась в опасной близости от женщины, которая тут же впилась мне в плечо, правда в другое, своими длинными ядовитыми клыками. Хорошо еще, что оборотни имунны к ядам, но все равно было чертовски больно.

Я зарычала и, извернувшись, полоснула когтями по ее лицу и спине, оставив глубокие кровоточащие борозды. Она взвизгнула и отпустила меня, закрыв лицо руками. Мужчина посмотрел на нее полными тревоги глазами, выдохнув:

— Нагайна!

— Наг, — проронила женщина, все еще хватаясь за лицо.

Я только успела подумать: «Они что, „Рикки-Тикки-Тави“ перечитали?», как этот Наг, полыхая гневным взглядом, опять кинулся на меня. Я попыталась увернуться, но Нагайна тоже активизировалась и обхватила меня руками. Мне осталось лишь, уходя от прямого удара, повалить ее на пол вслед за собой. Так что удар Нага пришелся вскользь, но и этого было немало. Его когти распороли мне ногу от колена и до самой задницы.

Я вскрикнула и дернулась было, но Нагайна сжимала меня как тисками, пытаясь еще и хвостом обвить. Наг опять изготовился для удара. И я решилась полностью спустить своего зверя с цепи. По всему моему телу пробежала горячая волна, приводя в движение мышцы и кости, по коже разливалась черная шерсть, лицо вытянулось в звериную морду.

Я менялась, и меня в эту минуту даже стальной саркофаг не удержал бы, не то что Нагайна. Она вынуждена была разомкнуть кольцо рук. Но я не вскочила, а лишь перевернулась и вонзила когти ей в грудь. Я полосовала и раздирала чешуйчатую плоть, а Нагайна все это время молотила меня хвостом и пыталась укусить, извиваясь всем телом, пока я не сомкнула клыки на ее горле. Клыки вгрызались все глубже.

Наг навалился на меня сзади, впившись клыками в ключицу, где чуть раньше уже побывали зубы Нагайны, и пытаясь отодрать меня от своей подруги. Но никакая боль не могла заставить меня оторваться от нее. Я сама отпустила Нагайну лишь тогда, когда поняла, что передо мной не живое существо, а всего лишь груда изодранной плоти.

К этому моменту на мне, стараниями Нага, живого места не осталось — раны, порезы. Полоска золотистого меха у меня вдоль хребта приобрела алый оттенок. Я припадала на правую заднюю лапу — он разодрал мне ее едва ли не до кости.

Жизненных сил у меня изрядно поубавилось, но бой еще не был окончен. Наг опять готовился к броску, а я к его отражению. Одновременно с этим я испустила зов. Рванувшись в бой, я знала, что Иветта и Инга услышали, откликнулись на него, и спешат сюда.

Наг опрокинул меня на спину, но вместо того, чтобы попытаться встать, я всеми четырьмя лапами полоснула по нему, отбросив от себя. И, прежде чем Наг встал, нависла над ним, ища клыками горло.

Его хвост обвил меня посредине, сдавливая. Ребра подозрительно хрустнули, но я продолжала вгрызаться в плоть. Вот мне в пасть хлынул целый поток крови — я перекусила сонную артерию, и не собиралась останавливаться на достигнутом.

Наконец, хватка хвоста ослабла, и он вытянулся по полу. Жизнь Нага угасала. Как только это произошло, раздался хлопок, как в ладоши ударили, и меня вышвырнуло из круга.

Помотав головой, и с трудом поднявшись, я увидела, как оба тела вспыхнули неестественно ярким алым пламенем, которое за считанные мгновенья обратил их в прах. Это хорошо. Два тела мне сейчас нипочем не спрятать. Я вернулась в человеческое тело, так как изранена была слишком сильно, да и незачем было дальше оставаться в зверином облике.

Думать становилось все тяжелее, да и стоять тоже. Каждое движение во всем теле отдавалось острой болью, будто в меня кинжал втыкали. Ноги предательски дрожали, и земное притяжение, кажется, увеличилось раза в два — не меньше. Перед глазами плыли пятна. Я чувствовала, что нахожусь на грани обморока. Но этого никак нельзя было допустить. Никак! Если я сейчас упаду, то больше не смогу встать. Усну сном оборотня, от которого ничто меня не пробудит, пока я не излечусь хотя бы наполовину. Я во что бы то ни стало должна добраться до своей квартиры! Иначе меня найдут и отправят в больницу, а там увидят скорость моего заживления, что будет потом — лучше вообще не думать! Проклятье!

Собрав волю в кулак, я направилась к лифту, внимательно переставляя ноги, чтобы не грохнуться, и стискивая зубы от боли. Интересно, у меня что-то целое в теле осталось? Только сейчас я заметила, что за мной тянется кровавый след. Черт! Это же сразу выдаст меня! Что же делать?

Я судорожно пыталась напрячь мозг, превозмогая боль и усталость. И смогла придумать лишь одно. Я позвала свой ветер. Он тотчас взвился, сметая кровь прочь и окружая меня коконом, так что больше ни одна капля крови не падала на пол. От этого мне стало еще хреновее, но я добралась-таки до лифта, вошла в него и дрожащим пальцем со второй попытки попала на кнопку своего этажа.

Никогда еще дорога от лифта до квартиры не казалась мне такой долгой! Но вот и моя дверь. Правда тут возникло непредвиденное препятствие — ключи были в сумке, а сумка осталась валяться в гараже. Да что ж за день сегодня за такой, блин?!

Ладно. Еще немножко — еще чуть-чуть! Из последних сил я своей магией открыла замок, едва не разнеся его нафиг. Дверь отворилась. Я была дома! Как только до меня дошло осознание этого, ноги подкосились, и я упала прямо в коридоре. Все, выдохлась!

Уплывая в небытие, я слышала испуганные крики Миу, потом тьма унесла все, но даже она была наполнена болью.

Глава 10.

Только стало хорошо и спокойно, как меня стало трясти. Кто-то активно меня тормошил и бил по щекам. Черт! Помереть спокойно не дадут!

Я чувствовала себя Вием. Хотелось сказать: «поднимите мне веки». Но ничего, с трудом, но справилась сама. Сквозь мутную пелену медленно проступало переполненное тревогой лицо Иветты. Она что-то говорила, но смысл до меня не доходил — в голове шумело. Я лишь смогла пробормотать:

— Не тряси меня!.. И так все плывет…

— Лео, дорогая, что с тобой? Кто тебя так отделал? — волчица перестала меня трясти, обхватив ладонями мое лицо.

— У тебя все тело в ранах и ушибах. Спина исцарапана, нога распорота! Еще и плечо дважды прокушено, и из этих укусов какая-то дрянь сочиться! — перечисляла Инга. Оказывается, она тоже здесь. А я сама лежу на своей постели и заляпываю ее своей же кровью.

— Это яд, — выдохнула я. — На меня напали оборотни-кобры. Они мертвы.

— Теперь понятно, почему раны так плохо заживают, — вздохнула тигрица. — Но яда очень много. Даже притом, что мы к нему имунны, это может вызвать осложнения.

В следующий миг я почувствовала прикосновение к укусам. Теплое и влажное. Инга стала отсасывать яд из ран. Я попыталась было возразить, но Иветта лишь помогла мне поудобнее лечь на живот со словами:

— Не противься. Ты слишком долго было оборотнем-одиночкой и еще не поняла, что это обычное дело среди нас. Расслабься. Так все быстрее заживет. Мы позаботимся о тебе.

После этих слов я как-то обмякла, да и что еще мне оставалось? Иветта улыбнулась. Ее руки скользнули по моему истерзанному, обнаженному телу и остановились возле моей самой большой раны от бедра и до колена. Волчица переместилась к ней. Я вздрогнула, когда ее язык коснулся раны, но ее сила успокоила меня. Иветта тщательно вылизывала рану. Я знаю, что кровь притягивает оборотней, даже возбуждает, но сейчас не было ничего с этим связанного. Это был, как бы это выразиться, акт целительства.

Язык Иветты двигался быстро, проворно слизывая кровь, останавливая ее. И вместе с языком по ране двигалась и ее сила, залечивая, восстанавливая. Я и до этого знала, что в арсенал ее возможностей входит и способность исцелять.

Инга вытянула из меня весь яд, я просто знала это, и перешла к ранам на спине. От ее прикосновений на меня тоже текла сила, но другая, не такая как у Иветты. Но и в той, и в другой было что-то общее с моей собственной. Эти две силы смешались во мне, утешая и исцеляя, и тем самым заставили пробудиться мою силу. Я шумно выдохнула, когда она потекла из меня в них. На некоторое время мы трое стали единым организмом, и сила текла между нами как жидкий ветер. От этого мне сразу стало легче дышать. Боль не исчезла совсем, но приутихла. И было все равно, что на мне из одежды только медальон, что то, чем мы сейчас занимались, у обычных людей, в лучшем случае, вызвало бы недоумение. Мне, даже не смотря на все еще скребущую боль, было хорошо. Очень хорошо. Я даже заурчала, слегка выгнув спину.

Ответом мне были мурлыканье Инги и довольное взрыкивание Иветты. Не смотря на чрезвычайные обстоятельства, мы все словили кайф от этого, пусть и невольного, объединения наших сил. И сейчас переваривали его последствия.

Я лениво перевернулась с живота на бок и оглядела свое тело. Все царапины, синяки и неглубокие раны зажили без следа. Раны на спине превратились в сетку белесых шрамов. Лишь прокушенное плечо зажило не так хорошо и пока болело, но дня через два-три пройдет. Не смертельно. Самая большая моя рана на ноге, которая от колена и до задницы, тоже затянулась, но шрам был еще ярко красный и при движении чувствовался легкий дискомфорт. Должно пройти дня два, прежде чем все исчезнет.

В общем, увиденное меня порадовало, особенно когда я вспомнила, что было. Странно, но спать, как то бывает при таких ранах, не хотелось. Да, была усталость и некоторая вялость во всем теле, но не более. Наверное, это из-за нашего обмена силами.

Я удовлетворенно вздохнула и попыталась потянуться, от чего тотчас в плече заскреблась боль. Да, лучше пока воздержаться от резких телодвижений.

Иветта едва ли не материнским жестом провела рукой по моей щеке и спросила, все еще немного встревожено:

— Как ты, Лео?

Я слабо усмехнулась, проговорив:

— Гораздо лучше, да ты ведь сама знаешь. По-моему, на сей раз контакт был полным.

— О, да! — улыбнулась она, откинувшись на подушки. Волосы разметались по подушкам и по мне черным шелковым покрывалом, и мне было приятно их прикосновение.

— Не знаю, как это возможно, — подала голос Инга, положив голову на свое согнутое колено, — но ты действительно стала истинной кайо для Иветты. А многие наши оборотни считали, что такого никогда не будет.

— Значит, они ошиблись, — просто отметила я.

— И еще как, — кивнула тигрица. — А сейчас позволь я обработаю твое плечо, чтобы оно лучше зажило.

— Потом, я сейчас больше всего хочу принять душ. Я ведь до сих пор в крови и всякой гадости.

— Хм… И как ты собираешься мыться с больным, прокушенным плечом? Ты ведь даже руку поднять не сможешь!

В словах Инги был резон, но прежде чем я успела что-либо ответить, Иветта сказала, беря меня под руку:

— Я тебе помогу, и не спорь! — добавила она, увидев протест в моих глазах.

Я вздохнула и пробурчала себе под нос:

— Стоит чуть пораниться — и тебя уже моют, как маленькую!

— Ничего-ничего, — усмехнулась Иветта, оставляя на стуле пиджак, — Это мы все как-нибудь переживем.

Пока она налаживала воду, я выскребала из-под ногтей кровь и другую грязь. Пришлось, наверное, руки раз десять вымыть, прежде чем все это умчалось в сток. Хорошо еще, что ногти у меня, в принципе, короткие. Ну, когда не когти.

Обернувшись, я увидела, что Иветта стоит в одной рубашке, рукава которой были засучены выше локтей. Ее брюки висели на крючке, а бедра она обернула полотенцем. Столкнувшись с моим недоумевающим взглядом, она сказала:

— На моих брюках даже малейшая капля видна, так что пусть лучше повисят в сторонке.

— Как знаешь, — пожала я плечами, забираясь под душ.

Самостоятельное мытье и правда не получилось. Если с помывкой тела я кое-как справилась, тихо ругаясь сквозь стиснутые зубы, то голову вымыть не смогла. Если я так высоко поднимала руки, то плечо просто гудеть начинало от боли. Увидев, что выступила кровь, Иветта, совершенно меня не слушая, взялась за дело сама. Вскоре моя голова походила на взмыленный ершик.

Вытереться он мне тоже помогла. Вернее Иветта практически все сама сделала, а я стояла и ощущала себя абсолютно беспомощной. Потом я оделась в пижаму, так как Иветта заявила, что не позволит мне встать с постели до завтрашнего дня, правда верх застегивать не стала. Ведь Инга обещала заняться моим плечом.

Когда мы вышли из ванной, то оказалось, что тигрица перестелила постель, которую я всю заляпала своей кровью, и ждала нас, разложив на моем туалетном столике медицинские принадлежности, от одного вида которых мне стало как-то не по себе.

— Садись, я займусь твоим плечом, — сказала Инга и, не дожидаясь ответа, сама усадила меня на кровать, заставляя оголить плечо.

— Может, оно само заживет? — попыталась было возразить я, но тигрица посмотрела на меня взглядом, свойственным всем врачам, и сказала:

— Хочешь, чтобы у тебя шрам остался?

— Ладно, сдаюсь, — вздохнула я, и все же шумно выдохнула и тихо выругалась, когда она коснулась затягивающейся раны.

— Может, теперь расскажешь, что же все-таки с тобой произошло? — попросила Иветта, садясь рядом.

— На меня напали в гараже.

— Это я уже поняла, — кивнула волчица. — Мы нашли там пепел, жалкие клочки одежды и твою сумку.

Только сейчас я увидела свою сумку, лежащую на кресле, и спросила:

— Когда вы успели?

— Ты же именно оттуда нас звала, — пожала плечами Инга, наклеивая пластырь.

— Значит, там остались следы…

— Уже нет, не беспокойся, — ответила Иветта. — Продолжай.

Я рассказала, как все было, стараясь излагать лишь сухие факты. Поэтому рассказ получился коротким. В конце-концов я зло проговорила:

— Если это Паоло — прибью!

— Это вряд ли он, — подала голос Миу. — Он пытается тебя завоевать, ему не нужно тебя убивать.

— Согласна, — кивнула Иветта. — К тому же, его могущество не так сильно, чтобы настолько подчинить себе оборотней другого вида.

— Да ведь ты сама говорила, что здесь замешана еще и магия, — отметила Инга, закончив с моим плечом, так что я теперь могла застегнуть пижаму. — А Паоло, каким бы мерзавцем ни был, не маг. Магии в нем нет ни грамма.

В этом я была с ней согласна, и в мозгу начала созревать новая догадка. Мне вспомнилась непримиримая неприязнь Нефелы. Конечно, Андрэ говорил, что на время саммита магам запрещено применять свои силы друг против друга. Но Нефела не показалась мне тем человеком, которого остановят подобные условности.

Но зачем ей это? Чем я так сильно насолила? Предположение «чем» у меня было, но только предположение. Ни Иветте, ни Инге я об этом не сказала. Волчица же проговорила:

— Похоже, кто-то хочет тебя убрать.

От этих слов я невольно поежилась и сказала:

— Опять двадцать пять! Ну сколько можно-то?

— А что, такое уже было? — поинтересовалась Инга.

— Да, еще при Триаде, — кивнула я.

— Этот кто-то, — продолжала строить догадки Иветта. — Или плохо тебя знает, или ставил себе целью не убить, а напугать, предостеречь от дальнейших действий с твоей стороны.

И то, и другое вполне подходило к Нефеле. Но доказательств не было, и их уже вряд ли возможно достать.

— Значит, тебе угрожает опасность, — обеспокоено проговорила Инга.

— Ничего, прорвемся, не впервой, — отмахнулась я. Страха у меня не было абсолютно. Может, это безрассудство или даже глупость, но так оно и было.

— Ты не понимаешь, — возразила тигрица, присев возле меня и положив руки мне на колени. И почему мне в последнее время все время говорят, что я чего-то не понимаю? — Ты же наша патра.

— И что теперь?

— Ты хранишь нас, сражаешься за нас, и мы должны беречь тебя, это просто. Твой прайд будет охранять и защищать тебя до последнего вздоха. Все мы принадлежим тебе, Лео. Ты можешь призвать к себе любого, даже меня, — последние два слова она произнесла, потершись щекой о мое колено.

Я лишь качала головой и, наконец, сказала:

— Нет, мне ничего… этого не нужно, — только слуг мне не хватало!

— Но для нас это будет в радость! В ту ночь, когда ты забрала зверя Этьена, ты вошла в душу каждого из нас и осталась там навсегда. Ты — наша патра.

На все это я смогла сказать лишь одно:

— Бред какой!

— Это не бред, — возразила Иветта. — Так оно и есть. Вожак, патра — это не просто слова, это означает еще и силу. Взаимную силу. Связь — это даже будет точнее. У меня — с верволками, у тебя с кошачьими, и верволками тоже — ты ведь моя кайо.

— Значит, и у тебя должна быть связь с кошачьими через меня, — предположила я.

— Да, правда далеко не такая сильная, — кивнула главная волчица города. — Но мы отклонились от темы. Предложение Инги кажется мне весьма разумным.

— Какое именно? — что-то все это начинало мне не нравится. Уж не знаю почему.

— Лучше, если с тобой кто-то будет. Во всяком случае, пока ты полностью не оправишься.

— Но…

— Я не оставлю тебя одну, — проговорила Иветта так, что сразу становилось ясно — лучше не спорить. — Сегодня тебя лучше не дергать, а завтра останешься у меня. Эту ночь с тобой посидит Инга и, может быть, еще кто-нибудь из кошачьих. Я бы тоже осталась, но не хочу оставлять Глорию одну.

— Инги будет вполне достаточно! — поспешила я остановить ее наполеоновские планы. — Да мне в моей квартире никого больше и не разместить!

— Хорошо. А завтра она доставит тебя ко мне.

Я хмуро согласилась, и только тут спохватилась, что у меня ведь сегодня рабочий день! Черт! Дени, наверное, с ума сходит, думая, куда это я подевалась. Я поспешно достала из сумки мобильный телефон, прежде чем Инга и Иветта уложили меня обратно в кровать. Так и есть — почти двадцать неотвеченых звонков! Я поспешно набрала номер Дени.

Я попыталась было соврать, что меня подкосила простуда, но она слишком хорошо меня знала и раскусила ложь. Пришлось сказать правду. Ну, самую радужную ее версию, которую я только смогла придумать. И то Дени невероятно взволновалась. Только мои уверения, что тут полно народу, жаждущего обо мне позаботиться (пришлось даже дать трубку Иветте для убедительности) удержали ее от того, чтобы немедленно примчаться ко мне.

Закончилось это тем, что Дени велела мне соблюдать постельный режим и даже не думать появляться в клубе до конца недели. Если только в качестве посетителя. Вот и поговорили. Я с хмурым лицом отключилась.

— Что? Она уже летит сюда? — спросила Иветта, поправляя мне подушку.

— Нет, — я невольно улыбнулась. Они успели друг друга хорошо узнать. — Но в клуб меня до конца недели не пустит. Она отправила меня на больничный.

— И правильно сделала, — отметила Инга.

— И ты туда же! — обреченно вздохнула я.

— Я же врач, и знаю, когда пациенту нужен отдых. Тебе пару дней лучше вообще не вставать.

От этих слов мне лучше не стало, и хмурость с моего лица не исчезла. Терпеть не могу болеть и в постели валяться!

В этот момент на кровать вспрыгнула Миу. Свернувшись у меня на животе, она промурлыкала:

— Послушайся их, Лео. Тебе надо окончательно восстановиться. Даже у Ашаны силы не безграничны.

— Со всех концов обложили! — буркнула я. — Ладно, уговорили.

— Вот и ладненько, — довольно улыбнулась Иветта. — Ты давай, ложись спать, поздно уже. А я побежала.

— Беги, беги.

— Завтра вечером ты едешь ко мне в гости, не забудь. Инга, оставляю Лео на тебя.

— Можешь не беспокоиться, — кивнула тигрица. Она же проводила ее до двери, так как мне самой встать так и не дали. Демоны!

Когда Инга вернулась, то ее первым вопросом было:

— Ты есть-то не хочешь?

— Нет, спасибо, — как ни странно, но это действительно было так. Значит, голод придет позже. Например, завтра утром. На скоростное заживление наш организм тратит очень много энергии, и ее нужно восполнять.

— Тогда, может, чаю заварить? Или еще чего?

— Ты еще куриного бульона предложи! — не удержалась я от иронии.

— А что? Запросто!

— Ну уж нет, — фыркнула я. — Стакана сока будет вполне достаточно.

— Хорошо, сейчас.

— Ты сама-то поешь! Что найдешь в холодильнике — все твое, — крикнула я ей вслед.

Вернулась она минут через двадцать с соком для меня, чаем для себя и блюдом бутербродов — что еще у меня можно приготовить на скорую руку? Пока Инга все это раскладывала на тумбочке (а место там было весьма ограничено), я спросила:

— А у тебя не будет неприятностей на работе из-за всего этого?

— Все в порядке. У меня накопилось много отгулов, так что не волнуйся. Я могу ухаживать за тобой столько, сколько потребуется.

«Мда, фокус не прошел», — подумала я. Что ж, придется, видно, смириться. Ладно. Устроив перевязанное плечо поудобнее, я сказала:

— Ты так говоришь «ухаживать», будто мне, по меньшей мере, что-нибудь напрочь оторвало!

— Прости. Я не хотела тебя обидеть. Просто любой из нас на твоем месте дня три провалялся бы в беспамятстве. А ты оправляешься так быстро… даже для оборотня.

— Фиг бы я так быстро оправилась, если бы не было этого нашего объединения сил, — ответила я, соблазнившись-таки одним бутербродом.

— Вполне возможно.

Когда мы закончили наш поздний ужин, и я уже всерьез собралась спать, Инга, переодеваясь на ночь, поинтересовалась:

— Хочешь, чтобы я легла с тобой?

Изумление на моем лице отразилось, наверное слишком явно, так как Инга понимающе улыбнулась и спросила:

— Неужели ты и правда никогда не жила в стае?

— Жила среди верволков, но очень недолго. Потом отвоевала себе право оборотня-одиночки.

— И ты не ощущаешь тягу наших зверей?

— Я чувствую их родство, что кошачьи мне ближе, чем волки. А что чувствуешь ты?

— Меня притягивает к тебе, хочется прикоснуться, находишься рядом. Ты так действуешь на всех нас. Как огонь в холодную ночь, у которого хочется греться вечно.

Эти слова Инги заставили меня задуматься. Честно говоря, мне никогда и в голову не приходило, что моя сила может так влиять на других. Обычно я скрывала ее, сдерживала, но не в стае. И вот какой эффект это дало. И, если говорить откровенно, мне тоже передалась часть того единства, о котором говорила Инга. Мне с моими кошками (конечно моими — уже не отвертишься) становилось спокойно и хорошо. Снисходило чувство, близкое к умиротворению. И походило на то, что испытывала Ашана в единстве Сейши-Кодар.

— Что с тобой? — прервал мои мысли вкрадчивый голос Инги. — Ты вдруг стала такой задумчивой.

— Ничего. Просто я не думала, что моя сила скажется на вас… таким образом.

— Да мы и не против, — пожала плечами Инга, забравшись на кровать. — Я уже говорила, что нам всем стало только лучше с тех пор, как ты — наша патра.

— Ладно-ладно, — усмехнулась я, заползая поглубже под одеяло. — Давай уже спать. Если хочешь — можешь остаться здесь.

На это Инга улыбнулась и устроилась на краешке кровати со стороны моей здоровой руки, чтобы ненароком не потревожить больную.

Кровать у меня широкая, но все же не настолько, чтобы полностью исключить соприкосновение двух лежащих в ней тел. Так что Инга касалась меня плечом и частично бедром. Сила тотчас пробежала между нами. Но едва заметно, как пуховка. И сразу стало как-то уютнее. Захотелось прижаться всем телом, но я сдержалась.

Секундной позже я поняла, что Инга полностью открыта мне. И дело не в чтении мыслей. Я чувствовала, как ее душа наполняется спокойствием, чувствовала ее могучего зверя. Но под всем этим было и еще что-то. Как силуэт рыбы в воде. Проскальзывала какая-то боль. Так сложно понять, в чем причина, но, похоже, ее корни уходили куда-то в прошлое.

Уже засыпая, я направила к ней свою силу, стараясь заглушить, унять эту боль. Ответом мне был довольный вздох Инги и то, как она теснее прижалась ко мне. Потом я уснула.

Из-за прокушенного плеча я пару раз просыпалась ночью, неудачно повернувшись, но, в общем выспалась. Сменив мне повязку, Инга накормила меня завтраком (едва ли не с ложечки). Но перед этим я успела позвонить Андрэ и сказать, что хочу поговорить с ним. Он сказал, что приедет ко мне.

Глава 11.

За завтраком говорили обо всем и ни о чем. Так, о погоде, о природе. Я пыталась было убедить Ингу, что чувствую себя уже нормально (и это действительно так — подумаешь, пластырь на плече) и со мной можно не возиться, но она стояла на своем. Говорила, что сдаст меня с рук на руки Иветте и никак иначе. Мне удалось лишь выторговать отказ от постельного режима. Хоть что-то.

Время двигалось к полудню. Я прокручивала в уме все то, что собиралась сказать Андрэ, рассекая просторы квартиры в линялых джинсах и спортивной черной майке, поверх которой накинула просторную рубашку. Так повязка доставляла меньше всего неудобств.

В дверь позвонили, а у меня в мыслях все еще царил разброд. Доказательная часть сильно хромала. Вернее доказательства практически отсутствовали.

И вот Андрэ, как всегда свежий и красивый, едва ли не сияющий, уже стоял возле дивана, на который я забралась с ногами.

— Здравствуй, Лео.

— Привет, — я жестом пригласила его садиться.

— Ты хотела со мной поговорить?

— Да, — Черт! Разговор явно не клеился.

Я судорожно пыталась придумать, как начать, когда в комнату вошла Инга. Понимающе посмотрев на нас, она сказала.

— Лео, я пойду в аптеку схожу. Скоро вернусь.

— Хорошо, — кивнула я.

— В аптеку? — удивленно спросил Андрэ, когда за тигрицей захлопнулась дверь. — Что-то случилось? — в его глазах промелькнуло неподдельное беспокойство.

— Да, случилось, — надо же, выход, как заговорить об этом, нашелся сам собой. — На меня напали вчера в гараже моего дома.

— Напали? Кто? — Андрэ даже вскочил со своего места и присел передо мной.

— Их было двое — оборотни-кобры. Называли друг друга Наг и Нагайна, — я, как могла, описала их.

— Хм… В этом городе, да и в этой стране лет двадцать не было верзмей. Этот вид всегда считался малочисленным, и до сих пор они предпочитают держаться исключительно тех земель, где зародились. В основном Индия и Египет. Но что они хотели от тебя?

— Судя по всему — убить. Иначе зачем было посылать двоих? — что-то я как-то слишком просто говорила об этом.

— И что с ними стало?

— А ты как думаешь? — хмуро спросила я. — Стоял выбор: я умру или они. Я выбрала последнее. Так что они уже никому ничего не расскажут, — никаких сожалений по этому поводу у меня не было.

Только тут Андрэ увидел выглядывающую из-под расстегнутой рубашки повязку. Осторожно отогнув край одежды, он обеспокоено спросил:

— Ты сильно пострадала?

— Как тебе сказать… Если бы не старания Иветты и Инги, я бы до сих пор валялась в кровати в беспамятстве, истекая кровью. Раны, нанесенные другим оборотнем или вампиром, заживают медленнее. А сейчас я уже в норме, ну почти, — при резких движениях плечо все еще отдавало болью. Да и шрам на ноге все еще имел место быть.

— Точно все в порядке? — все также обеспокоено продолжал спрашивать Андрэ. Но беспокойства было как-то меньше, чем когда я раньше попадала в подобные передряги. К чему бы это? Или я стала излишне подозрительной?

— Все хорошо. Мне повезло, что я оборотень, и яд на меня не действует.

— Яд?

— А ты как думал? Ведь зверь этих оборотней королевская кобра, я же говорила. Или ты думаешь, что это меня комар покусал?

Движимая импульсом я сняла рубашку и сорвала пластыри, удерживающие повязку. Даже чуть развернулась, чтобы Андрэ было лучше видно. Майка не могла этого скрыть, и его взору предстали две пары не совсем аккуратных проколов почти один над другим, чуть побольше и чуть поменьше.

— Слабо вериться, что это не больно, — тихо проговорил Андрэ, легким, почти невесомым движением коснувшись кожи возле ран.

— Во всяком случае уже далеко не так больно, как было раньше, — ответила я, так и не став надевать рубашку. Думаю, Инге не понравится, когда она узнает, что я сорвала повязку. Ну да ладно.

— Но почему эти веркобры хотели твоей смерти?

— Понятия не имею. Хотя мне кажется, что личная неприязнь здесь ни при чем. Думаю, их кто-то послал.

— Кто? Мало у кого есть возможность нанять кобр, они очень горды и независимы.

— Если бы я знала! Но здесь не обошлось без магии. Я ясно ее чувствовала, да и медальон тоже.

— Ты уверена? Нет, я не сомневаюсь в тебе, просто это почти невозможно. То, о чем ты говоришь, под силу только высшим магам. Но ты всем им была представлена, и они признали тебя равной. А во время наших встреч запрещено применять магию друг против друга.

— И ты так уверен в своих коллегах? — не смогла не усмехнуться я.

— Этот закон неукоснительно соблюдался тысячи лет.

— Но маги приходят и уходят…

— Ты кого-то подозреваешь?

— Честно говоря, да, — все, на попятный уже не пойдешь.

— И кого?

— Нефелу, — мне хватило такта произнести только имя, не пускаясь в дальнейшие обвинения. Но и этого оказалось достаточно, чтобы на лице Андрэ отразилось удивление вперемешку с недоумением.

Наконец он вернул своему лицу нормальное выражение и, покачав головой, сказал:

— Нет, не может быть. Ты ошибаешься, Лео.

— Не думаю, — возразила я. — Она даже не скрывает своей неприязни ко мне. Ты сам был тому свидетелем.

— Да, но то, в чем ты ее обвиняешь, это уже слишком. Я знаю Нефелу много лет. Согласен, она может быть резкой, иногда даже стервозной — без этих качеств ей сложно было бы стать сильным магом. И все же на подобное она бы не пошла. Да и зачем ей это?

Он был так уверен в ее непогрешимости, что это даже настораживало. Неспроста все это, ой неспроста! Я не выдержала и выпалила:

— Ты что, дурак?

Андрэ несколько опешил, а потом осторожно спросил:

— В каком смысле?

— В том самом. Не знаю, что у вас с Нефелой было в прошлом, но сейчас она положила на тебя глаз — это факт.

Андрэ тихо рассмеялся:

— Сотни лет назад мы пытались быть вместе — у нас не получилось. Мы воспринимаем друг друга как брат и сестра, не более. Да, между нами есть некоторое притяжение, но, как выяснилось, причина в том, что она тоже единорог, как и я. Этого не избежать. Во всем мире нас едва ли наберется больше сотни, поэтому наше притяжение сильнее, чем у других видов оборотней.

Он говорил это так, будто заранее речь заготовил. Поэтому я сказала, насупившись:

— По-моему, ты сам до конца не веришь в то, что говоришь.

Андрэ сокрушенно вздохнул, сев на пятки, потом взял меня за руки и проговорил:

— Как мне еще тебя убедить? Я, конечно, польщен твоей ревностью, но, поверь, для нее нет причин.

Тут уж я разозлилась. Я что, со стенкой все это время разговаривала? Мне захотелось встряхнуть Андрэ, чтобы до него дошло, но вместо этого я высвободилась из его рук и сказала, не слишком-то вежливо:

— Ревность здесь не при чем. Или ты хочешь сказать, что это я себе тоже придумала из ревности? — я ткнула пальцем в укусы на плече (слишком сильно, надо сказать, аж больно стало). — На меня напали, хотели убить. Да, я оказалась сильнее, но кто знает, что будет в следующий раз? А из всех, кого я знаю, только у мага высшего круга хватит на это сил — ты сам сказал. И еще, веришь ты или нет, у нее был повод.

Андрэ опять сокрушенно покачал головой, и мне захотелось его за это убить. Но я не успела. Инга вернулась. Пришлось идти открывать ей дверь.

Она сразу же заметила, что я отодрала повязку с плеча, покачала головой, но ничего не сказала по этому поводу, лишь спросила:

— Я вам не помешаю?

— Нет. Мы уже закончили разговор. Андрэ уходит.

На это он недоуменно поднял бровь и спросил, попытавшись меня обнять:

— Выставляешь меня?

— А что еще остается? — буркнула я. — И не трогай мое плечо.

— Ладно, я, пожалуй, и правда пойду. А ты береги себя.

С этими словами он чмокнул меня в щеку (мне показалось или я услышала запах духов Нефелы?) и вышел, я же сказала ему вслед:

— Конечно поберегу, на других-то рассчитывать не приходится.

Я вернулась в комнату, а где-то в глубине мозга пульсировала мысль: «Что-то здесь не так!». Но мне пришлось забыть об этом, так как я увидела, как Инга с сосредоточенным спокойствием профессионала опять раскладывает на столике возле дивана перевязочный материал и свои медицинские принадлежности.

Глянув на меня через плечо, тигрица сказала, не отрываясь от дел:

— Садись, займусь твоим плечом. Опять. А то вон, снова кровь пошла. Обязательно надо было повязку снимать? И еще так по варварски?

— Это был аргумент, — хмуро ответила я. Во мне все еще клокотала злость на Андрэ.

— И как? Подействовало? — усмехнулась Инга, нанося мне на плечо какую-то холодную мерзость. Как выяснилось, мазь. Все равно гадость, к тому же щипучая. Поэтому ответила я сквозь шипение:

— Не очень. А обязательно меня… этим мазать?

— Если бы ты нормально носила повязку — то нет, а теперь — да.

— Все, поняла, молчу, — смирилась я. А что еще оставалось? Я только поблагодарила судьбу за то, что мой сверхстойкий иммунитет позволяет мне сталкиваться с врачами чрезвычайно редко.

Оставалось только сидеть и скрипеть зубами. Хотя, надо отдать Инге должное, он действовала так, чтобы причинять как можно меньше боли.

— Этот красавчик, который вылетел отсюда как ошпаренный, твой парень? — как бы между прочим спросила она.

— Нет. Скорее нет, чем да. Это Андрэ, мой друг.

— Так это Андрэ! — понимающе воскликнула Инга.

— Что, о нем и наших отношениях тоже, что ли, все наслышаны? — удивленно спросила я.

— Не совсем. А он симпатичный и…

— Слушай, если и ты хочешь меня с ним сводничать, то сперва займи очередь!

— Извини, я не хотела тебя обидеть.

— Ладно, чего уж там. Просто я не люблю, когда меня сводничают.

— Понятно. Этого больше не повториться, — тотчас сказала Инга и добавила, — Ну все, я закончила. На сей раз сделала тебе повязку покомпактнее. Но на ночь ее надо будет сменить, я тебе оставлю все необходимое. И постарайся больше ее не срывать.

— Хорошо, — усмехнулась я. — И спасибо, что возишься со мной.

— Мне это в радость, — просто ответила Инга, собирая все свои медицинские прибамбасы. — К тому же — ты моя патра, и я должна всеми силами помогать тебе.

Мне не очень понравилось, куда завернул наш разговор, поэтому я сказала:

— Да, мне, наверное, уже пора собираться. Я же согласилась поехать к Иветте.

— Конечно. Я сама отвезу тебя к ней.

— А вот это, по-моему, уже лишнее, — попыталась было откреститься я, но мне резонно возразили:

— И как, позволь узнать, ты собираешься вести машину с больным плечом?

— Об этом я как-то не подумала.

К счастью я уже могла одеваться сама. Со скрипом, правда, но могла. Надо сказать, что все мое одевание свелось к тому, что я надела джинсы поприличнее и просторный мягкий свитер светло-светло-серого цвета поверх майки. Ну, еще предполагалось, что перед выходом я надену черные кроссовки и достаточно теплую куртку. Не дутую, но что-то спортивное в ней есть.

Помимо этого я собрала сумку, покидав в нее всякие нужные мелочи: зубная щетка, пижама и все такое. Я же еду с ночевкой. Конечно, я знаю, Иветта с радостью предоставила бы мне все необходимое, но сколько можно этим пользоваться? Как-то так получалось, что я чаще всего оказывалась у нее без нитки собственной одежды.

Инга уже ждала меня в дверях, одетая и собранная. Пойти вперед меня она отказалась. Неужели думает, что я все еще не в состоянии спуститься на лифте на первый этаж? Но я ничего не сказала.

Я предложила Миу поехать со мной, но она отказалась. Может, у нее роман с соседским котом?

Машина Инги мне понравилась. Серебристая BMW. Чувствовалось, что она служила хозяйке не первый год, но при этом сохраняла отличное состояние. Инга вела твердо и уверенно. Мне это нравилось. Похоже, она гармонично вписывалась в оба мира. Уверенная женщина, врач, и в то же время оборотень-тигр, ишта, входящая в совет стаи.

— Лео, что-то не так? Твое лицо вдруг стало таким серьезным.

— Да нет, ничего. Так… — поспешно ответила я. Вряд ли я бы смогла внятно объяснить причину своей задумчивости.

Инга, улыбнувшись, лишь пожала плечами. Мне показалось, что она, в принципе, догадалась, в чем причина. Но настаивать не стала. И это мне тоже пришлось по душе.

— Да, а как там Паоло с нашими кошками? — как бы между прочим спросила я.

— Хм, пыл свой поумерил. Но мы с ним просто решили не общаться. Свели все наше общение к минимуму.

— И почему мне слышится какая-то недоговоренность?

— Просто насчет тебя… Он настроен по-прежнему. А может даже хуже.

— В каком смысле?

— На днях мы его видели. Весь какой-то помятый, мрачный как туча и твердит, как сумасшедший, что ты будешь его, что то, что ты отказываешься — это пустые девичьи отговорки.

— Нет, я его убью! — хмуро процедила я. — А ему так задницу наскипидарю, мало не покажется! Шкуру спущу!

Инга посмотрела на меня и совершенно серьезно проговорила:

— Ты можешь!

— Честно говоря, я уже просто жажду сделать это. Паоло довел меня до ручки.

— Охотно верю. Если тебе понадобиться с ним помочь — ты только скажи. Мы все с радостью поучавствуем.

— Задницу ему я и сама надрать могу. Но, видит Бог, я этого не хотела. Он сам напросился.

— Поверь, даже если ты его убьешь, никто и не подумает тебя осуждать, — просто ответила Инга, будто речь и не шла о чьей-то жизни. Потом она выключила мотор. Оказывается, мы уже приехали.

Выйдя из машины, Инга сдала меня с рук на руки Иветте, как ребенка, честное слово, и уехала, попрощавшись со всеми нами. Оказалось, ей еще сегодня на работу.

Первым вопросом главной волчицы города, после дружеских приветствий был:

— Ну, как ты себя чувствуешь?

— Да хорошо. Можно даже сказать замечательно. Плечо еще немного побаливает, но ничего, пройдет.

— А нога как?

— Ну видишь, хожу, — усмехнулась я, снимая куртку и обувь.

— Прости. Я наседаю на тебя своей заботой?

— Да нет, ничего. Но если еще кто-нибудь спросит, как я себя чувствую, я закричу!

— Все понятно. Ладно, проходи в гостиную. Скоро будем ужинать. Я загляну на кухню и вернусь.

По дороге я столкнулась с Глорией. На ней, как и на мне, были джинсы (по мне так лучшая форма домашней одежды) и спортивная желтая кофта с надписью «За сытое завтра» и довольной мордой мультяшной акулы. Мило.

— Привет, Лео.

— Привет, — мы сели на диван.

— Иветта говорила, что тебя сильно потрепало вчера.

— Было дело. Но сейчас все в норме, практически. Правда, вынуждена признать, что не оправилась бы так быстро, если бы не усилия Иветты и Инги.

— Я почувствовала, что она тебя лечила силой, — кивнула Глория и, встретившись с моим изумленным взглядом, добавила, — Мы же связаны.

Я вспомнила то, что давно хотела спросить.

— В стае тебя называют «дари». Что это означает?

— Почти то же, что и «протеже», — ответила за нее появившаяся в дверях Иветта. — Иногда больше, иногда меньше. Так называют кого-то очень близкого, кто не может быть кайо.

Все это она проговорила, обменявшись с Глорией взглядом, полным тепла и нежности. Я всегда знала, что эти двое очень близки. А вопрос насколько именно меня не интересовал. Мне бы с собственной личной жизнью разобраться! Поэтому, небрежно откинувшись на спинку дивана, я сказала:

— Мда… Надо как-нибудь изучить лексикон стаи.

— Давно пора, — рассмеялась главная волчица города.

В этот момент раздался звонок в дверь. Мы все трое переглянулись, и я первая спросила:

— Ты еще кого-то ждешь?

— Вообще-то нет.

— Я открою, — собралась было Глория. Даже встала, но Иветта остановила ее, поднявшись сама:

— Не надо, я сама открою.

В итоге мы все трое высыпали в коридор, а Иветта открыла дверь. Когда мы увидели нежданного визитера, на губах главной волчицы города застыла недобрая улыбка, я тихо выругалась, а на лице Глории застыло недоумение. Мы опять переглянулись, словно сомневались в реальности происходящего.

Глава 12.

Все дело в том, что на пороге стоял Паоло. В коричневом костюме и с очередным веником (простите, букетом) в руках. Принарядился, как для свидания. Придурок!

Улыбнувшись, словно его до этого и не посылали многократно, он сказал:

— Добрый вечер, милые дамы.

— Какая нужда привела тебя в мой дом, Паоло? — голос Иветты звучал весьма сухо, по-деловому. Видимо, не только мне хотелось указать ему на дверь.

— Простите, если помешал, — он все-таки вошел в дом. Ладно, можно будет на него хоть наорать, не привлекая внимания соседей.

— Ты не ответил на мой вопрос, Паоло, — Иветту просто так с толку не сбить.

— Что, я настолько нежеланный гость?

— Ты сам это сказал, — буркнула я.

— Лео, чем я заслужил твое такое пренебрежительное отношение?

— Тебе по пунктам перечислить или в алфавитном порядке? — бывают же настолько приставучие люди!

— А я принес тебе цветы.

— Мне они не нужны. Сколько еще мне нужно говорить тебе «нет», чтобы до тебя дошло?

— А ты не можешь просто пойти мне навстречу?

Я сокрушенно вздохнула. У нас с ним получался разговор глухого со слепым. Так, спокойствие, только спокойствие! Я чувствовала себя закипающим чайником, но все же ответила:

— Ты мне не нужен, Паоло. Ни как друг, ни, тем более, как любовник.

Пока я все это говорила, Иветта встала рядом со мной, словно показывая, на чьей она стороне.

— Но ты же совсем не знаешь, каким именно любовником я могу быть, и при этом так упорно отказываешься! — его голос стал мурлыкающим, урчаще-соблазнительным, даже в глазах засверкали соблазн и похоть. Но меня все это не особо впечатлило. Я видела и лучше. До Андрэ ему было далеко. Поэтому я ответила:

— Есть вещи, которые не нужно пробовать, чтобы отказаться от них. Как нет необходимости засовывать руку в костер, чтобы убедиться, что огонь обжигает.

— Ты так просто отказываешься от всего того, что я могу предложить?

— Да, потому что мне, в сотый раз повторю, это не нужно, — по-моему я сдерживалась и без того слишком долго. — Сексом меня не соблазнить. Во всяком случае, не тебе.

На лице Паоло появилась нехорошая, какая-то сальная усмешка. Бросив букет на диван, он лениво протянул:

— Значит, слухи и права не врут. Вот значит как.

— О чем ты? — это спросила Иветта, не я.

— В определенном смысле Лео и правда твоя кайо. Ответ оказался очень прост. Вы спите вместе. Вы лесбиянки!

Я не выдержала и рассмеялась. Но смех получился злым и колючим, разрезающим воздух, как острые осколки стекла. Этот смех заставил Глорию положить руку на плечо Иветте, на лице которой отразилось что-то близкое к ошеломлению, а Паоло непонимающе посмотрел на меня.

Но я не собиралась ограничиваться только смехом. Скрестив руки на груди (так как боялась, что просто врежу ему), я проговорила ледяным, уничтожающим голосом:

— Что, используешь последний аргумент, который только смог придумать своей больной головой?

— Скажешь, что это не так? — похоже, Паоло тоже встал в позу, уверенный в своей правоте.

— Нет, я тебе другое скажу! Ты — глупец, если не сказать больше. Самоуверенный настолько, что думаешь, что если какая-то женщина тебя отвергла, то она не иначе как лесбиянка. Конечно, разве любая другая может тебя послать, такого распрекрасного? — мой голос аж звенел от сарказма.

— Вот видишь — ты сама признаешь!

Нет, ну не придурок? Я скрипнула зубами, наверное, что-то пробормотала вслух, так как Иветта мимолетным жестом дотронулась до моей руки, словно пыталась успокоить. Хотя какой там! Мы переглянулись, потом я впилась испепеляющим взглядом в Паоло и проговорила:

— Знаешь что, если ставить вопрос о моих предпочтениях, то ты окажешься последним, кого я выберу. Останься ты даже единственным мужчиной на Земле, я предпочла бы гордое одиночество. Думай, что хочешь, но рядом с Иветтой ты проигрываешь по всем статьям! Да, я готова быть с ней, делить с ней свое ложе, если это избавит меня от таких, как ты. К тому же, для меня это будет в радость. А вот быть с тобой — страшнейшим из проклятий! И можешь называть меня лесбиянкой, феминисткой. Как хочешь. Только отстань от меня!

Паоло смотрел на меня, удивленно хлопая глазами, будто я сделала нечто невероятное. Я посмотрела на Иветту. По всему было видно, что она одобряет мои слова. Что до Глории, то она наблюдала за всем происходящим с веселым интересом, но где-то в глубине ее глаз читалось что-то похожее на изумление и, может быть, ревность.

— Не понимаю! — фыркнул Паоло. — Я чувствую, что ты действительно веришь в то, что говоришь. Но это… ненормально!

Зря он это сказал. Волна гнева, захлестнув меня, пробудила Ашану. Я даже не стала ей препятствовать — просто не успела. Она заполнила мои глаза серебристым светом. И ее слова полились из моих уст:

— Не тебе решать: что ненормально, а что нет. Ты даже не представляешь до конца с какой силой столкнулся! И все же посмел оскорбить меня своим предложением!

— Оскорбить? — Паоло все же осмелился возразить мне, и, судя по всему, мои слова все-таки разозлили его.

— Именно! У тебя нет никаких прав настаивать на том, чтобы я стала твоей парой. Я — Ашана, воин Сейши-Кодар, от меня пошел весь род твой. Ты мне не ровня!

— Я — патра, как и ты! — упрямо проговорил Паоло, и я, вернее мы с Ашаной, видели, как в его глазах загорается пламя гнева.

— Нет! И ты это знаешь, — Ашана предлагала мне здесь и сейчас преподать этому наглецу достойный урок, а я еще сомневалась. Но причин этого не делать становилось все меньше.

— Ты и правда надеешься, что я тебе не доминант?

— Не надеюсь, а знаю! И ты глупец, если все еще тешишь себя иллюзией, что это не так.

Ашана страстно желала его наказать, и даже показала мне отрывок из прошлой жизни. Тогда один из наших кошек пытался устроить бунт, в результате этого погибли двое из наших лучших оборотней. В качестве наказания мы трое тогда вызвали зверя мятежника, хотя он был силен, наверное, как Паоло, и с неделю продержали его в этом облике. В результате он уже больше не смог вернуться в человеческий облик, даже частично. Навсегда остался зверем, и это сломило его волю.

И вот сейчас Ашана предлагала мне проделать с Паоло тоже самое. Соблазн был велик, хотя это и казалось мне излишне жестоким.

— Ты что, бросаешь мне вызов? — Паоло был зол и одновременно удивлен моей наглостью.

— Бросают вызов из-за власти, а она у тебя ничтожна, — фыркнула Ашана.

Иветта сделала предупреждающий жест, но я взглядом попросила ее не вмешиваться. В следующий миг Паоло гневно бросил:

— То, что было предложено, как дар, может быть взято и силой!

И вся его мощь, сила ударила в меня, желая покорить, подчинить, взять контроль над моим зверем, и следовательно надо мной тоже. Но Ашану, меня этот удар заставил лишь чуть вздрогнуть. Сила Паоло гудела, но не более. Я ощущала это как будто стою рядом с пышущем жаром камином. А он наносил удар за ударом, пытаясь выманить моего зверя. Думал, раз мои глаза изменились, то я на грани, готова полностью перекинуться. Дудки!

Вскоре Ашане надоела эта игра в одни ворота, и она нанесла удар. Он походил на невидимый меч, на острие которого была сила. И она вонзилась в Паоло, в его зверя, заставив его взвизгнуть. Но меня, точнее нас, было уже не остановить. Ашана вонзала нашу силу все глубже и глубже в Паоло, оплетая его зверя сильнее и сильнее.

Паоло уже едва держался на ногах, потом рухнул на колени. Он дышл быстро и тяжело, на лбу выступила испарина, глаза выпучены. Он не мог противостоять моей силе. И когда, наконец, понял это, то смог лишь хрипло проговорить, протягивая ко мне дрожащие руки:

— Не надо… прошу! — вся надменность исчезла из его глаз, остался лишь страх и мольба.

Но было уже поздно. Ашана не собиралась останавливаться. Снова ударив своей (нашей) силой, она просто выдернула, вырвала зверя из тела Паоло.

Он коротко и высоко взвизгнул, и на последней ноте этот визг перешел в рык. Раздался треск одежды, щелканье двигающихся костей и чавкающие звуки разрывающейся от такого стремительного превращения кожи. Смена формы произошло за считанные секунды. И, в отличие от добровольного коллапса, это было больно.

На месте человека к полу припал леопард. Золотистый с черными пятнами мех. Правда на лбу одно пятно было белым. Почему-то вспомнилась народная пословица: «Бог шельму метит».

Леопард начал подкрадываться к нам, но я сурово проговорила:

— Никаких глупостей!

Он издал звук, средний между рыком и урчанием, а я продолжила:

— Запомни, выжги в памяти мои слова! Никогда больше не приближайся ко мне, к моему прайду. Даже к волкам. Лучше тебе вообще покинуть город. Ты понял меня? Если опять будешь строить из себя невесть что — жестоко поплатишься! Учти, я могу сейчас не дать тебе снова стать человеком. Буду сдерживать тебя в этом облике так долго, что ты уже не сможешь сменить его. Поверь, мне это под силу! Так что, мы поняли друг друга?

Паоло поднял на меня полные страха, нет, даже ужаса глаза. Моя угроза напугала его до судорог. Осознание этого заставило Ашану торжествующе улыбнуться моими губами. Так что Паоло вздрогнул и практически захныкал. Он подполз ко мне, поджав хвост, и стал тыкаться носом мне в тапки.

Зрелище, надо сказать, не для слабонервных. Огромный леопард (а в звериной форме мы выше обычных и более… поджары что ли) жмется к ногам в позе полной покорности. Такое ни одному укротителю и не снилось.

Я ослабила хватку своей силы, так что Паоло смог снова принять человеческий облик. Но происходило это медленно, словно нехотя. Создавалось впечатление, что человеку приходится с трудом продираться сквозь зверя.

Наконец, процесс завершился. Паоло лежал на полу голый, потный, жалкий и дышал как загнанная лошадь. Он с трудом сел, подобрав под себя ноги, и посмотрел на меня.

По одному этому взгляду я поняла, что он меня доставать больше не будет. Потому что он понял, чем может быть чреват для него наш союз. Понял, что для него я буду доминантна во всем. А это его действительно пугало.

Ашана уходила обратно, в глубины моей души. Пока это происходило, Иветта бросила Паоло какой-то халат и сказала:

— А теперь тебе лучше покинуть мой дом. Уходи.

Не сказав ни слова, Паоло вышел за дверь. Мне абсолютно не было дела, как он будет добираться до дома в таком виде. Только сейчас я ощутила что-то теплое и влажное в районе плеча. Сквозь повязку проступили алые пятна, и тоненькая струйка крови стекала по руке. Надо же! А я и не заметила. Вот черт!

Глория, все это время жавшаяся поближе к Иветте и с вытаращенными глазами наблюдавшая за всем происходящим, посмотрела на меня. Она осторожно, боязливым жестом тронула мое плечо, проговорив очень тихо:

— Лео, у тебя кровь! — похоже, ее вид заворожил девушку. Глаза стали волчьими. Видимо, разбушевавшаяся здесь сила не прошла мимо нее.

— У тебя опять рана открылась! — посетовала Иветта. — Такими темпами она у тебя никогда не заживет!

— Заживет, — отмахнулась я, и все же поморщилась от боли. Слегка.

— Можно я залижу? — Глория заглянула мне в глаза. На ее лице отразилось просящее, едва ли не молящее выражение, за которым читалось еще что-то. Кровь на всех нас действует возбуждающе. Не так, как на вампиров, но все же. Кто-то лучше справляется с этим, кто-то хуже. Вот и все.

Я вопросительно посмотрела на Иветту, она лишь пожала плечами и сказала:

— Разрешение должно быть твое. Но твою рану все равно нужно перевязать, и… — она не сказала, но слова «так будет лучше» повисли в воздухе.

Вздохнув, я села в кресло. Глория двинулась за мной, как зачарованная. Это сравнение оказалось более чем верным, так как она не сводила глаз с алых капель на моем плече. Я погладила Глорию по голове, и она потерлась о мою руку, потом я сорвала повязку.

Глория быстрыми, торопливыми движениям стала слизывать кровь. Ее язык оказался шершавым, не совсем человеческим — зверь, ощутив вкус крови, дал о себе знать.

Иветта вернулась в комнату с бинтами, пластырем и прочим как раз тогда, когда Глория оторвалась от моего плеча. Девушка села на пятки и сказал Иветте:

— Ее кровь пьянит и искрится силой, — голос звучал гулко, а взгляд был затуманенным.

— Я знаю. После того, как Лео использует силу, она вся сияет. В такие моменты я чувствую дыханье теплого ветра у себя внутри, в самом сердце.

— Да? Не знала об этом, — для меня и вправду это было новостью.

— Мы с тобой очень мало говорили о связи кайо и вожака. Одна из граней этого то, что между нами непрерывный контакт, — все это она говорила, умело накладывая повязку на мое многострадальное плечо.

— Это я уже поняла. И некоторые другие особенности нашего союза тоже. Но то и дело вылезают новые сюрпризы.

— Но ты сама просто их кладезь, — усмехнулась Иветта, наклеивая последний кусок пластыря. — То, что ты проделала каких-то полчаса назад… Очень, очень немногие способны вот так вот вырвать зверя другого, находящегося в ранге вожака.

— Паоло не оставил мне выбора.

— Я знаю.

— И ты правда сделала бы из него зверя, не давая обратиться обратно в человека? — это спросила Глория, свернувшись на диване, среди подушек.

— Да, — просто ответила я, не испытывая ни малейших угрызений совести. — Я не говорю пустых угроз.

При этих словах Иветта как-то странно посмотрела на меня, так что я не сдержалась и спросила:

— Это что, напугало тебя?

— Нет. Просто я в очередной раз подумала, что сделать тебя своей кайо было правильным выбором, — и голос ее прозвучал весьма загадочно. Но сейчас, сегодня, мне не хотелось разбираться в чем дело. Иногда некоторые вещи лучше не знать. Хотя, скорее, я просто устала.

Глория повела носом, к чему-то принюхиваясь, и сказала:

— По-моему, мясо уже готово. Еще чуть-чуть — и оно сгорит.

— Да, мы же совсем забыли про ужин! — спохватилась Иветта. — Пойдемте на кухню. Или тебе, Лео, еду сюда принести?

Я не совсем добро посмотрела на нее, обронив:

— Уж два метра я как-нибудь в состоянии пройти!

— Хорошо-хорошо, — примирительно улыбнулась Иветта, подталкивая меня в сторону кухни.

Надо сказать, ужин выдался знатным! Отвалившись от стола, я почувствовала себя форменным удавом. Настроение сделалось добродушно-благостным. Вот теперь можно и за жизнь поговорить.

Мы снова устроились в гостиной (где же еще?). Я в кресле, а Иветта с Глорией на диване, напротив. Разговор опять перетек в плоскость обсуждения дел стаи. Ведь это, как ни крути, касалось всех нас.

— Значит, ты окончательно отказалась от статуса оборотня-одиночки и приняла всех кошачьих? — поинтересовалась Глория, устроив голову на коленях главной волчицы города.

— Похоже, что так. А кошачьи… не столько я их выбрала, сколько они меня.

— Да, такое взаимное притяжение не часто встретишь. Вы как одна семья, и это несмотря на то, что среди них есть и леопарды, и тигры, и львы, и гепарды. Даже снежный барс, — отметила Иветта. — Кстати, как там Амарис?

— Хорошо. Она сейчас на гастролях во Франции, в Леоне. Я не так давно получила от нее письмо. Похоже, Амарис начинает адекватно воспринимать окружающий мир и то, что она оборотень.

Амарис и есть тот самый оборотень — снежный барс. Она была моим наследством, так сказать, от Кшати. Милая, добрая девушка с ангельским голосом. Она у вампира была практически рабыней. Он сломал ей волю, отучил принимать какие бы то ни было решения самостоятельно. Я старалась это исправить. Почему? Амарис избрала меня своей новой покровительницей (язык не поворачивался сказать хозяйкой), и я чувствовала за нее ответственность.

— Янин, мой волк, хорошо справляется со своими обязанностями? — спросила Иветта.

— Да, насколько я могу судить. Ни Амарис, ни Френсис на него не жаловались, — Янин выполнял при моей подопечной роль охранника и гида в мир оборотней.

Так мы проболтали до глубокой ночи, потом разбрелись по спальням. Я уснула сразу же, как только моя голова коснулась подушки. Но сон постепенно стал приобретать странные формы, сну вовсе не свойственные.

Глава 13.

Я видела себя в просторном странном помещении, пол которого походил на черный лед или хрусталь, а стены представляли собой мириады зеркал в высоких рамах. По залу метались то ли клубы дыма, то ли тумана. Будто его облаками заполнили.

Вдруг мне в лицо ударил порыв ветра и я увидела выплывающие из тумана две темные фигуры. Я подошла ближе и поняла, что это всего лишь еще одно зеркало, но не совсем такое, как остальные. Пошире и в более вычурной раме. И еще в нем отражалась вовсе не я, а Андрэ.

Его взгляд смотрел куда-то сквозь меня и был каким-то отсутствующим. Но это не помешало мне даже во сне разозлиться и сказать:

— Что за дурацкие шутки, Андрэ!

— О, он здесь вовсе не при чем, моя кошечка, — по залу пронесся звонкий смех, который оказался колючим, оглушающим. Уши хотелось заткнуть. Но я этого не сделала. Постаралась вообще никак не выдать, что этот голос мне неприятен, так как узнала его. Сомнений быть не могло, он принадлежал Нефеле.

Стоило мне об этом подумать, как отражение в зеркале стало еще четче. Сотканная из теней фигура, появившаяся за спиной Андрэ, стала обретать форму, и вот я уже смотрела в лицо Нефеле. Она была в шелковом платье медового оттенка, как и ее глаза, с глубокими разрезами в стратегически важных местах. Но весь ее вид источал не соблазн, как должен был, а угрозу.

Опять рассмеявшись своим резким смехом, она, подойдя сзади, обвила Андрэ за шею, положив голову ему на плечо. Он никак на это не прореагировал, стоял как статуя, но, похоже, Нефела и не ждала ничего такого. Ее глаза неотрывно следили за мной, словно хотели узнать, какова будет моя реакция. Поэтому я сохраняла невозмутимость. Как говорится, понт дороже денег. Даже во сне. Только холодно заметила:

— Я тебе не кошечка. С какой стати ты влезла в мои сны?

— Потому что могу, — уничтожающе усмехнулась Нефела, а ее руки оглаживали Андрэ, как какую-нибудь комнатную собачку.

Но я уже знала, что его здесь, в моем сне, вообще нет. Нефела просто использовала его образ, чтобы сделать больно мне. Но для этого ей потребуется что-нибудь посущественнее. Поэтому я дерзко ответила:

— Мало ли кто что может. Чего приперлась?

— Фу, как грубо! Ты ведешь себя совсем не как леди.

— И что с того? — мне это начинало надоедать. — Хочешь что-то сказать — говори. Или ты только и можешь, что висеть на Андрэ как обезьяна на пальме?

Опять ее нетерпимо-звонкий смех, от которого зеркала задрожали.

— О, а он вовсе не против. Поверь мне! Он будет счастлив находиться со мной рядом, а о тебе, киска, вообще забудет. И, советую, не лезь — может выживешь. Хоть ты и уничтожила моих змей, но против меня тебе не устоять.

— Столько трудов, и все ради того, чтобы залезть к Андрэ в постель? — уж не знаю почему, но мне это показалось смешным.

— О, нет, моя черная кошечка, — откуда она знает, что мой зверь именно черная пантера? — Мне нужно гораздо больше! А ты отойди в сторону — и может я тебя не уничтожу. Ради своей цели я пойду на все!

С последней фразой ее глаза превратились в два черных бездонных колодца, в которых не нашлось места ни белкам, ни зрачкам. Казалось, всмотришься в них пристальнее, и увидишь звезды. Я слишком поздно поняла, что они затягивают меня. Как только я это осознала, мне навстречу из этих глаз хлынула магия. Липкая, вязкая, обездвиживающая. Становилось трудно дышать. Мое многострадальное плечо опять пронзила боль, заставив меня застонать.

Но за секунду до того, как это грозило стать невыносимым, между мной и зеркалом пойманной звездой вспыхнул мой медальон, тотчас обрубив липкие магические пальцы. Сразу стало легче. А медальон не унимался и испустил очередную яркую вспышку, от которой разом разбились все зеркала. Чуть дольше устояло зеркало передо мной, но вот и оно треснуло. Осколки острыми ножами полетели внутрь, в Нефелу, заставляя ее закрыться руками.

Я проснулась вся в холодном поту, жадно ловя ртом воздух. Сон. Но только ли сон? Мысли носились как бешеные. Поэтому я не сразу поняла, что не одна в комнате.

Иветта стояла возле моей кровати в короткой шелковой пижаме, ее волосы черным покрывалом окутывали плечи. Я ясно чувствовала, что она сильно взволнована. И, судя по всему, я источник этих волнений. Присев на кровать, она тихо спросила:

— Лео, что случилось? Ты позвала меня, не произнеся не слова, зовом кайо. Я чувствовала, что тебе что-то угрожает.

— Все… все прошло, — почти прохрипела я. Голос вдруг отказался слушаться.

— Тогда почему твое сердце колотиться как бешеное? Я же слышу! — она провела по моим волосам, и тут же заметила. — Боже, да ты вся вспотела! У тебя кровь на лице!

Значит, ее запах мне не померещился.

Иветта включила ночник и стала пристально изучать мое лицо, пока не сказала:

— Откуда у тебя это? Лицо будто битым стеклом порезано!

Я тотчас, желая лично удостовериться, провела по лицу рукой. Так и есть. С десяток мелких порезов, которые уже начали заживать. К утру их уже не будет, но важен сам факт. Черт!

Выругалась я уже вслух, на что Иветта сказала:

— Ничего не понимаю! Что здесь произошло? И почему я чую чей-то чужой запах, смешанный с ароматом духов?

Она была права. Запах был, хоть и медленно рассеивался, как утренний туман. И я его узнала. Нефела! Значит, это был не просто сон! Проклятье!

— Лео, ты дрожишь! — заметила Иветта. — И твой медальон, он слабо мерцает.

— Еще бы ему не мерцать! — выдохнула я. — Магии тут было предостаточно.

— Магии? Кто-то опять пытался влезть в твои сны?

Она попала в самую точку, и ей не нужны были слова, чтобы понять это. Поэтому Иветта полностью забралась на постель и спросила, обняв меня:

— Это напугало тебя?

— Нет. Та, что сделала это, меня почти не напугала, но она заставила меня вспомнить Триаду, а это было страшно.

— Ты сказала «она»? Это не Андрэ, и ты знаешь ее?

— Да. И, похоже, она хочет избавиться от меня.

Надо отдать Иветте должное, она не стала расспрашивать, кто она, и как так получилось, что она хочет моей смерти. Волчица просто сильнее обняла меня и сказала:

— Только скажи, и стая, и твой прайд явятся по первому твоему зову и защитят тебя, — в тот же миг я почувствовала запах меха и леса, который действовал очень успокаивающе. Я ответила:

— Я знаю. Но с магией можно бороться лишь магией. Одной грубой силой тут не управишься. Мне нужно поговорить с Андрэ. Опять.

— Как знаешь, — изящно пожала плечами Иветта, от чего черный полог волос пришел в движение. — Но не рискуй… слишком сильно. Мне было бы очень больно потерять тебя, Лео.

И было что-то в том, как она это сказала, отчего мне прям не по себе стало. Я лишь смогла проговорить, подняв руку в клятвенном жесте:

— Я постараюсь сильно не рисковать.

— Лучше бы ты пообещала не действовать в одиночку, — покачала головой волчица.

— Это уж как получится, — улыбнулась я.

Мы снова улеглись спать — время-то ночь-полночь. Но перед тем как уснуть, я пообещала себе еще раз поговорить с Андрэ, и как можно более убедительно. Интуиция подсказывал мне, что угроза нависла не только надо мной, но и над ним. А она меня еще никогда не подводила! Нефела очень уж старалась заполучить Андрэ, и не думаю, что дело тут лишь в чувствах.

Насколько я помнила, собрание магов уже закончилось. И все равно, я еле поймала Андрэ по телефону. Конечно, можно было простой прийти к нему домой без предупреждения, но я опасалась столкнуться с Нефелой. Этого мне пока не было нужно.

Мы все-таки договорились встретиться у него. К моему удивлению Андрэ довольно неохотно согласился на это. Что уже само по себе настораживало — обычно ему только намекни, и он тут как тут, готов ковровую дорожку расстелить.

Я ждала Андрэ в гостиной вместе с Миу, свернувшейся на коленях, нервно постукивая кончиками пальцев по подлокотнику. И вот он вышел ко мне.

Андрэ не успел еще и пары шагов сделать, а я уже заметила в нем некоторые изменения. Он будто стал холоднее, а глаза, казалось, утратили часть жизни. Андрэ сел в кресло напротив и даже не попытался приблизиться ко мне. Соблазна, который обычно шлейфом тянулся за ним, не было.

Закинув ногу на ногу, он едва ли не равнодушно проговорил:

— Ты хотела поговорить со мной, Лео?

— Именно. Ты начинаешь меня беспокоить, Андрэ.

— Я? Тебя?

— Да. Ты сам на себя не похож. Неужели это твое магическое собрание на тебя так повлияло?

— Оно здесь не при чем. Я остался таким же, как был, — даже голос его был какой-то чужой.

— Я успела узнать тебя достаточно, чтобы утверждать, что это не так.

— Так ты об этом хотела со мной поговорить?

— Скорее о том, что явилось следствием этого, — я пыталась сохранять невозмутимость и не отклоняться от темы. Но это оказалось не легко. Мне было больно видеть его… таким.

— И что же? — рот Андрэ растянулся в улыбке, но глаза остались холодными. Как два драгоценных камня: прекрасных, но неживых.

— Сегодня ночью Нефела ворвалась в мой сон. Она пыталась наложить на меня чары. Возможно, я бы не выжила, если бы не мой медальон.

Андрэ лишь сокрушенно покачал головой, будто я не оправдала его ожиданий, потом сказал:

— Я не знаю, почему ты так сильно невзлюбила Нефелу. Обычно ты хорошо разбираешься в людях. Нефела очень мила, она такая же как я. И сделать того, о чем ты говоришь, не могла.

— То, что она тоже единорог, — в чем я еще сомневалась, — ни о чем не говорит. Очень похоже, что она и с тобой что-то сделала.

Андрэ рассмеялся не слишком-то приятным смехом и сказал:

— Я сильнейший из магов в мире. Неужели ты думаешь, что я бы не почувствовал направленных против меня чар? Да и нет у Нефелы такой силы.

— Откуда ты знаешь? — терпение уже начинало покидать меня. — Сам ведь говорил, что не видел ее уйму лет. Она могла и научиться.

На это Андрэ лишь с улыбкой покачал головой, от чего мне захотелось съездить ему по роже, чтобы он, наконец, пришел в себя. Сдержалась я из последних сил, бросив лишь:

— Уж не знаю, чем Нефела тебя приворожила. Но она очень опасна! Уже дважды она пыталась меня убить!

— Ты преувеличиваешь. Она…

— Ой, только не начинай снова плести мне о том, какая Нефела замечательная! А то у меня создается впечатление, что ты с ней спал, по меньшей мере.

Мне не понравилось то, что промелькнуло на лице Андрэ и тенью засело в глазах. Догадка долбанула меня обухом по голове, так что я даже порадовалась, что сижу. Чтобы окончательно убедиться, я принюхалась. Так и есть! От его кожи шел ее запах. Казалось, он повсюду.

— Я ведь угадала, это так, — голос даже мне самой показался сдавленным.

— И что с того? — лицо Андрэ сделалось непроницаемым. — Мы же друзья, откуда эта ревность? Или тебе, Лео, импонирует роль собаки на сене? Поэтому ты затеяла весь этот разговор?

Я глубоко вздохнула, переглянулась со свернувшейся на моих коленях Миу, и только потом проговорила, стараясь не сорваться на крик:

— Меня волнует твоя беспечность, а не твоя половая жизнь! Раньше ты никогда не терял бдительности! Но с этой Нефелой ты ведешь себя как глупый мальчишка!

— Она такая же, как я. А я так долго искал подобных себе! Мы можем стать идеальной парой, стать гораздо лучше Триады. И прошу, избавь меня от своих сцен ревности, Лео!

— Ревности?! — вот тут я взорвалась. — Твою мать, Андрэ, ревность здесь ни при чем! Я о тебе беспокоюсь!

— В таком случае ты сама себя обманываешь.

— Болван!

Я не выдержала, вскочила и все-таки врезала ему по роже, потом ушла, хлопнув дверью. Что тут еще скажешь?

Сказать, что я была вне себя, это лишь тонко намекнуть на реальное положение вещей. По-моему, даже Паоло не приводил меня в подобное бешенство! Не в силах держать все в себе, я, пока ехала домой, разговаривала с Миу:

— Нет, ты можешь мне объяснить, почему он так себя ведет? — вопрошала я у кошки. — И кто он после этого?

— Я тоже не совсем понимаю мотивов Андрэ, — вкрадчиво отвечала Миу. — Он как-то слишком резко изменился.

— Ты тоже заметила? Подумать только! Он и эта Нефела! — воображение тут же подсовывало мне картинки того, как это могло быть.

Сказать, что ревности с моей стороны не было, значит лицемерить. Я и не ожидала, что буду так остро реагировать. И еще извечный вопрос: «Почему именно она?» так и свербил в голове. Хотя я понимала, почему — без какой-то магии здесь не обошлось. И все же мне все эти чувства жутко не нравились. Но больше всего я беспокоилась за Андрэ. Мысль о том, что Нефела может с ним сотворить или уже сотворила, отодвигала на задний план все другие переживания. Ведь, что ни говори, а Андрэ стал мне очень дорог. Сколько раз он помогал мне! Теперь я просто обязана ему помочь, что бы он сам не говорил по этому поводу.

Все это вихрем пронеслось в моей голове и вылилось такими словами:

— Может, этой ведьме и удалось забраться к нему в постель, пусть так, но я так просто не отступлю!

— Что ты задумала? — осторожно поинтересовалась Миу, словно боялась подкинуть дров в пламя моей ярости.

— Еще не знаю, — честно ответила я, заезжая в гараж. — Но сидеть сложа руки и ждать, пока Нефела окончательно подомнет под себя Андрэ и сживет меня со свету, не собираюсь!

— Это я уже поняла. Сложа руки ты не сидишь никогда.

Мы вернулись домой. Но едва я успела повесить пальто на вешалку, как в дверь позвонили. И почти одновременно с этим я ощутила магию, как жаркий ветер пустыни. Казалось, эта магия проникает сквозь щели, как туман. Даже не открывая дверь я знала, что за ней стоит Нефела.

Мне не хотелось ей открывать, но я все-таки сделала это. Как-то глупо притворяться, что никого нет дома.

Нефела стояла в одном из своих шелковых платьев (интересно, она кроме них что-нибудь носит?) на сей раз темно-бордового цвета, поверх которого было накинуто что-то вроде короткого манто из лисы. Язык не поворачивался назвать это шубой. Волосы распущены. Она вошла в мою квартиру, цокая каблуками безупречных туфель. По лицу ничего нельзя прочесть из-за маски надменности.

Я не стала спрашивать, откуда она узнала мой адрес, вместо этого поинтересовалась:

— Зачем ты пришла, Нефела?

— Думаю, ты знаешь, — холодно улыбнулась она, без приглашения усаживаясь в кресло с таким видом, будто это был, по меньшей мере, трон.

— Понятия не имею, — ответила я, сев напротив. А что еще оставалось?

— Зачем ты приходила сегодня к Андрэ? Не отрицай, я знаю, что вы виделись!

— И не подумаю! Еще скажу, что это не твое дело. Ты мне никто, чтобы я отчитывалась перед тобой.

— Забудь об Андрэ! Забудь дорогу в его дом! — глаза колдуньи метали молнии, но на меня это не оказало должного действия. Я небрежно бросила:

— С какой это стати?

— Я предупреждала тебя. Забудь о самом существовании Андрэ! Он мой!

— И кто же дал тебе монопольное право на владение им? — я не смогла сдержать улыбки.

— Жалкая кошка! Встанешь на моем пути — и я тебя раздавлю! Андрэ уже принадлежит мне, и ты не в состоянии уничтожить нашу связь. Даже не пытайся!

— Зачем тебе все это? — мой голос прозвучал как-то устало.

— Я не собираюсь открывать тебе свои карты. Я пришла лишь сказать, что не потерплю вмешательства в свои дела!

— И что же ты хочешь услышать от меня в ответ? Что я испугаюсь и соглашусь на все твои требования? Этого не будет никогда! Триада тоже мне угрожала — и посмотри, чем это для них кончилось.

— Я — не Триада, — гордо вскинула голову Нефела. — Их силы ничто по сравнению с моими!

— Лжешь, — я даже улыбнулась.

Глаза Нефелы потемнели от гнева, и она процедила:

— Ты отказалась принять мои требования, и теперь ты умрешь!

— Все мы когда-нибудь умрем. Но свою очередь я уступлю тебе. А теперь будь добра — выметайся из моей квартиры.

Как ни странно, но она ушла. Я с непроницаемым лицом захлопнула за ней дверь и случайно увидела свое отражение в висевшем в коридоре зеркале. Даже ахнула. От лица веяло просто каменной суровостью, а глаза… Радужка излучала серебристый свет, а зрачок просто пульсировал, становясь то кошачьим, то обратно человеческим. И это меня доконало.

Сохраняя холодное спокойствие на протяжении всего разговора с Нефелой, сейчас я позволила эмоциям выплеснуться. Досада сменялась гневом, а гнев беспокойством. И беспокоилась я не только о себе, но и об Андрэ. Только что была объявлена битва не на жизнь, а насмерть. Кто-то из нас должен будет умереть, и я надеялась, что это будет не Андрэ и не я. Правда совершенно не представляла, как это осуществить.

Да, денек сегодня выдался тот еще! В хмуром состоянии я добрела до кухни, достала из холодильника газировку, налила в бокал, потом достала бутылку виски, болтающуюся там едва ли не с Нового Года, и села за стол, так и не притронувшись ни к тому, ни к другому.

Наверное, вид у меня был весьма потерянный, так как Миу вспрыгнула на стол и, ткнувшись мордочкой мне в ладонь, проговорила:

— Лео, пожалуйста, скажи что-нибудь! Мне становиться страшно, когда ты такая! О чем ты думаешь, Лео?

— Думаю, напиться мне с горя и накрыться медным тазом, — хм, вообще-то я совсем не пью, — или придумать что-нибудь более радикальное.

— В смысле?

— В смысле, если я буду бездействовать, то нам всем хана, полная и неизбежная. А действовать — я еще не знаю как. Просто пойти и попытаться убить Нефелу, как это получилось с Кшати, — форменное самоубийство. Да, Триаду я уничтожила, но тогда для этого мне пришлось взять в руки Косу Смерти. Сейчас же совсем другой случай. Нужен план, и быстро, пока Нефела не сделала первый ход.

— Посоветуйся с Иветтой, — предложила кошка.

— Она вожак стаи, но все равно всего лишь оборотень. А тут магии через край — втянуть ее, значит подвергнуть неоправданному риску, — возразила я и хмуро добавила, — Раньше в таких случаях я обращалась к Андрэ, а теперь вот такая ситуация, что его самого нужно спасать.

— Мда, мы оказались на сложном распутье.

— Ага, — горько усмехнулась я. — Как в анекдоте про надпись на камне: «Направо пойдешь — коня потеряешь, прямо пойдешь — голову сложишь, налево пойдешь — убью! Твоя Василиса».

— Ну же, ободрись! Тебе же никогда не было свойственно опускать руки. Ты ведь всегда дерешься до конца! — Миу, как могла, пыталась поддержать меня.

— Я и сейчас готова драться! Вопрос только — как? У меня нет никаких идей по этому поводу, — вдруг захотелось лечь в кровать, закутаться в одеяло и забыть обо всем, но я не могла себе этого позволить.

Именно в разгар этих моих упаднических настроений раздался звонок в дверь. Что-то визитеры ко мне зачастили… Я нехотя поплелась открывать, внутренне готовя себя ко всему. Да, веселое времечко выдалось!

Глава 14.

Открыв дверь, я увидела приветливо улыбающегося Таната, и вздохнула с облегчением. Подумать только! Испытывать облегчение при виде Смерти! Как говорится: «О, сколько нам открытий чудных…» ну и так далее.

— Добрый вечер, Лео, — вежлив, как всегда.

— Вечер добрый, — я просто не могла не улыбнуться в ответ. — Проходите, пожалуйста.

— Спасибо. А как вы себя чувствуете?

— Хорошо, а в чем дело?

— Я был в вашем клубе, и там эта милая девушка, Дени, сказала мне, что вас не будет до конца недели, что вы заболели. Вот я и решил вас проведать.

— Спасибо, но со мной все хорошо, теперь во всяком случае.

Именно в этот момент мы оказались на кухне, и Танат увидел все еще стоящие на столе газировку и бутылку виски. На лице его отразилось легкое недоумение, и он проговорил:

— По-моему, это не совсем так. Какой же именно недуг вы подхватили?

— Просто меня немного потрепало в драке.

На это Танат ничего не сказал, а лишь взглядом попросил продолжать. И я продолжила. Не знаю почему, но я рассказала ему все как есть о Нефеле, Андрэ и о своих опасениях.

Танат слушал очень внимательно, не перебивая, но весьма заинтересованно. Только тогда, когда я закончила и выжидательно замолчала, он проговорил:

— Да, над вами обоими нависла нешуточная опасность. Соглашусь с вами, эта Нефела что-то задумала. И, думаю, не ошибусь, если предположу, что основным ее мотивом является власть.

— Андрэ, когда еще был вменяемым, говорил, что Нефела желает возродить Триаду, ну или создать ее подобие.

— Понятно, — на лице Таната отразилось явное неодобрение подобной затеи. А я-то думала, что ему будет все равно. Что Смерти до людских дел?

Наверное, это слишком заметно промелькнуло в моих глазах, так как Танат проговорил:

— Я знаю Андрэ довольно долго, несколько веков. Вряд ли нас можно назвать друзьями, но мне по некоторым причинам не безразлична его судьба.

Я хотела спросить, что же их связывает, но вместо этого спросила совсем о другом:

— Так как мне спасти его, и себя тоже? Не в обиду будет сказано, но я не хочу умирать.

— Охотно верю, — Танат мягко улыбнулся. — Но вам, Лео, даже с вашей удивительной силой, справиться с Нефелой будет не легко. Если она смогла подчинить, ну или очаровать, Андрэ, тут просто так с налету дело не решишь, — он практически повторил мои собственные мысли. — Вам понадобятся все ваши силы без остатка, все способности Ашаны и кое-какое магическое оружие.

— Магическое оружие? Но откуда я его возьму?

— У вас еще не произошло полного слияния с Ашаной, поэтому, Лео, вы помните свою прошлую жизнь довольно отрывочно. Вы наделены магией, и у вас есть магическое оружие. Вы даже использовали его астральную проекцию. Вспомните Меч Ветров.

И я действительно вспомнила. Да, когда-то у меня, у Ашаны, было такое оружие. Меч Ветров. Длинный клинок, похожий на катану, лезвие которого было прозрачным, словно из стекла. Но, насколько я помню, не было в мире силы, способной его разрушить. Он сам по себе был сосредоточением огромной магической силы. Но я не могла вспомнить, что стало с ним, когда наши жизни, жизни Сейши-Кодар оборвались, а наша богиня была заточена в лунном свете. Поэтому я сказала:

— Я не знаю, где он сейчас. Существует ли.

— Но я знаю, — просто ответил Танат. — Его хранит одна из низших богинь, Ирук, которая до сих пор предана Баст. Она нашла приют в одном из параллельных миров, когда все древние боги ушли.

— А почему она не ушла с остальными?

— Ирук не достает сил уйти по собственной воле.

— И как мне ее найти?

— Это будет не легко. Но я провожу вас, чтобы вы не заплутали между мирами.

— А ничего, что вы сейчас в человеческом теле?

— Уж этому-то путешествию оно не помеха, — Танат даже улыбнулся.

Все-таки он классный парень! Но я не могла не спросить, хотя и чувствовала себя несколько глупо:

— Я понимаю, что время сейчас не совсем подходящее, но мне бы хотелось все прояснить. Не то, чтобы я недовольна, но почему вы мне помогаете?

— Однажды вы очень сильно помогли мне, вернув Косу.

— Но у нас был договор. Коса за жизнь Дени, так что мы квиты, и все же вы продолжаете мне помогать.

— Не скрою, меня притягивает ваша неординарная личность. Я очень долгое время не был близко к кому-либо так, чтобы назвать его другом, ну кроме своей сестры. Но это совсем другое. Вы знаете, кто я, и все равно с охотой общаетесь со мной, — казалось, он говорил это очень серьезно. — К тому же определенные отношения связывают и нас с Андрэ. Так что я тоже хотел бы ему помочь. Такое объяснение вас устроит?

— Вполне, — и это было правдой. Меня, конечно, заинтриговало, какие отношения могут связывать Андрэ и саму Смерть, о которых упоминалось уже второй раз, но сейчас были и более насущные проблемы. Поэтому я только спросила, — так когда мы можем отправляться?

— Когда вам будет угодно, — улыбнулся Танат.

— Тогда не будем медлить. Я только соберусь. Вы можете подождать в гостиной. Может, вы голодны или хотите пить?

— Нет, спасибо. Я вас просто подожду.

— Хорошо, я быстро.

Влетев в спальню, я стала судорожно соображать, что же мне надеть. Какая погода может стоять в параллельном мире? В конце-концов я разумно решила, что джинсы везде меня выручат, и выбрала черные и узкие, их дополнили высокие ботинки, в которых можно ходить и в снег, и в слякоть, и в жару по любой местности, и черный свитер. Кожаное пальто — и я уже полностью готова.

Пока я в ускоренном темпе одевалась, в комнату тихонько проскользнула Миу. Вспрыгнув на кровать, она спросила:

— Лео, могу я отправиться с тобой?

Я даже замерла на секунду и посмотрела на нее. Кошка выглядела очень серьезной, будто все для себя уже решила. И все же я спросила:

— Ты так этого хочешь?

— Да. Возможно, я даже смогу тебе чем-нибудь помочь. Я, конечно, не так мудра, как Танат, но я — жрица Баст, и обещала ей не оставлять тебя без помощи.

Ну как тут откажешь? Да и не хотелось мне этого делать, так что я сказала:

— Хорошо, отправляемся вместе.

Танат, казалось, ничуть не удивился тому, что Миу будет с нами, или просто не подал виду. Теперь осталось только выбрать место для перемещения. Я предложила парк. Танат согласился, сказав:

— Думаю, это место вполне подойдет. Сейчас время довольно позднее, и вряд ли там будут гуляющие.

— Вот и договорились.

Мы все сели в мою машину и отправились в путь. Спросите, зачем это вообще было нужно? Какая разница, откуда телепортироваться? Разницы-то никакой, но при этом, как правило, высвобождается много энергии. А мне бы не хотелось, чтобы у кого-либо из соседей, даже на пару секунд исчезла стенка или еще что-нибудь в этом духе. Так что в парк, все в парк.

И вот, минут через двадцать над нами уже шуршали значительно поредевшие кроны деревьев парковой аллеи. Ветер был довольно неприятный, и я порадовалась, что надела кожаное пальто. Гуляющих и правда не было. Еще бы! Кто в здравом уме и твердой памяти будет гулять практически в полночь, кроме маньяков? Ну мы-то не маньяки, у нас просто производственная необходимость.

Пора было приступать к делу. Танат попросил меня одной рукой сжать медальон, а другой покрепче держать Миу. Я сделала, как он сказал, и тогда Танат взял меня под руку. В тот же миг все вспыхнуло ярким белым светом, так что я невольно зажмурилась, а когда открыла глаза, то все мы находились в совсем другом месте.

Сказать, что все вокруг было странным, это дать лишь весьма поверхностное описание. Небо над нами было густого фиолетового цвета (наверное, ночь, если она здесь вообще есть), и в нем выстроились в ряд три алых луны, окруженных россыпью каких-то чужих звезд, которые, казалось, находились в движении. Мы стояли возле подножья гор, формой походивших на какой-то причудливый иероглиф. Они, похоже, стояли посреди пустыни с серебристым песком, который в свете лун казался розовым. Безлюдно, будто мы здесь одни на многие и многие километры. Может, так и было.

— Нам туда, — Танат указал на зияющий чернотой вход в пещеру, совсем рядом с нами.

Мы вошли, и я порадовалась тому, что отлично вижу в темноте. Света было очень мало и оказалось, что его источают сами стены. На ощупь они были гладкими, с множеством граней, как драгоценный камень темно-синего цвета. Когда я спросила у Таната, из чего это, он просто ответил:

— По составу порода этих гор похожа на сапфир.

— И откуда тогда эти пещеры?

— Они не природного происхождения. Их сделали. Посмотрите сюда, вам, Лео, должны быть знакомы эти письмена.

Я внимательно посмотрела на стену, на которую он указал, и ясно увидела древнеегипетские иероглифы, врезанные в стену прожилками чего-то золотистого. Здесь было написано что-то о богах, но не было времени изучать все это. Нужно идти дальше, искать Ирук.

Так получилось, что я оказалась впереди. Я даже не заметила этого, так как шла уверенно, будто знала дорогу и ходила по ней сотни раз. Но когда я уже готова была завернуть за угол, Миу крикнула: «Осторожно!», спрыгнула с моего плеча и тенью нырнула в темноту туннеля.

Раздалось шипенье, звук скребущих по камню когтей и короткий вопль. Потом показалась Миу, правда размером она теперь была не меньше пумы, таща в зубах что-то рыжее.

— Что это было? — только и смогла выдохнуть я.

— Огненный камышовый кот. Магический сторож, но не слишком умный, — фыркнула Миу.

То, что было у нее в зубах и правда походило на кота, только мех его переливался так, будто состоял из сотен язычков пламени.

— А как тебе удалось так вырасти?

— Наверно, я слишком сильно хотела тебя защитить. Я же должна тебе помогать. Но быть такой большой кошкой всегда — не совсем удобно.

Тут я была с ней согласна.

— Интересно, много ли еще нас ждет подобных сюрпризов? — спросила я, задумчиво вглядываясь в сумрак тоннеля, ни к кому конкретно не обращаясь.

Танат изящно пожал плечами и проговорил:

— Ирук — отшельница и не любит гостей, насколько я знаю. Позвольте, я пойду вперед, мне ее ловушки не причинят такого вредя.

— Сперва я хочу кое-что попробовать.

У меня появилась одна идея. Ирук предана Баст, она хранит мой меч, а на стене египетские иероглифы. Вполне возможно, у меня получится. Нужные слова пришли сами, и я тихо проговорила:

— О, Баст, луноликая! Ясная в храме своем, раствори двери свои передо мною, освети душу мою светом своим и проведи!

И хоть слова были сказаны негромко, эффект они произвели потрясающий. Все иероглифы, вырезанные на стенах, вспыхнули, и стало светло как днем. Это походило на то, как если бы перед нами расстелили ковровую дорожку.

Танат одобрительно хмыкнул, Миу улыбнулась, и все мы пошли вперед. Без всяких приключений мы добрались то тяжелой двери в конце тоннеля, которая сама открылась, стоило мне встать перед ней. Прям как на фотоэлементах!

Мы, один за другим, вошли в большую комнату, по старинке освещаемую причудливыми масляными лампами, которые давали скудный, но красивый золотистый свет. Вся обстановка соответствовала той эпохе Древнего Египта, когда мы были Сейши-Кодар. Время словно остановилось здесь.

Я оглянулась, пытаясь отыскать хозяйку всего этого, и далеко не сразу заметила ее. Ирук, а я просто знала, что это она, сидела в дальнем углу и что-то колдовала над жаровней. Она оказалась старухой. Такой древней, что удивляешься, как сама жизнь в ней держится. Одета она была в египетские одежды из белоснежной ткани. Казалось, Ирук до сих пор не замечала нас, но стоило Танату встать рядом со мной, как она проговорила чистым, совсем не стариковским голосом:

— Я видела свет в тоннеле. Осирис, это ты? Неужели ты наконец-то пришел освободить мою душу?

— Не совсем, Ирук, — мне показалось, или я услышала в его голосе нотки смущения? — Я пришел не один, — он жестом показал на нас с Миу.

Старуха впилась в нас своими ясными сапфировыми глазами (что-то в них было странное, только что?), потом встала и приблизилась шаркающей походкой. Она пристально разглядывала сначала меня, потом Миу, которая все еще была в увеличенном размере, и на лице ее отражалось что-то близкое к благоговению. Вдруг, прежде чем я успела хоть что-то сказать, Ирук упала передо мной на колени, жарко заговорив:

— Как долго я ждала этого момента, моя луноликая госпожа! Как долго! Теперь я могу умереть!

Я не могла спокойно стоять и смотреть, как передо мной на коленях стоит старая женщина, так что я кинулась ее поднимать. Кончилось все тем, что мы вдвоем оказались сидящими на скамье. Ирук держала мои руки в своих, никак не желая отпускать, а по ее щекам текли слезы радости. Танат стоял в сторонке, не вмешиваясь.

— Ашана… ты истинное воплощение нашей богини! Твой свет согревает мою душу!

— Теперь меня зовут Лео, — мне почему-то было важно, чтобы ей это было известно.

— Я знала, что ты не можешь просто умереть! Знала, что ты возродишься и заживешь новой жизнью! И я ждала, когда ты придешь ко мне, — глаза Ирук лучились радостью.

— Я пришла за Мечом Ветров.

— Конечно. Он твой. И ты получишь его, как только снимешь с меня бремя хранителя, освободишь мою душу. Мне давно уже нет места в этом мире живых.

Я непонимающе посмотрела на Таната. Он кивнул, непонятно мне или ей, проговорив:

— Да, все так.

— Но я не знаю, как это сделать! — воскликнула я.

И в тот же миг подала голос Ашана. То, чего не знала я, было известно ей, о чем она и сообщила. И я позволила ей заполнить меня. Ашана заговорила глубоким, проникновенным голосом:

— Ты исполнила свою миссию, Ирук. И я освобождаю тебя от слова твоего, снимаю обет твой. И да будет дух твой свободен, и обретет покой, — сказав это, Ашана поцеловала Ирук в лоб.

И тут же, словно скорлупа треснула. Тело Ирук стало меняться. За считанные минуты она поразительно помолодела. И вот передо мной стоит уже не древняя старуха, а юная девушка с тонким лицом и длинными темно-рыжими, как красное дерево, волосами, заплетенными во множество косичек. Она счастливо улыбнулась:

— Спасибо тебе, Ашана. Я теперь свободна! Осирис, прошу, проводи меня.

— Хорошо. Пришло твое время, Ирук. Я знаю, ты очень долго ждала этого.

С этими словами Танат коснулся рукой груди Ирук, потом перевернул руку ладонью вверх. Почти сразу же из тела Ирук, прямо ему в ладонь, выплыло что-то, светящееся чистым, теплым светом. Больше всего это походила на искрящуюся звезду, грани которой переливались всеми цветами радуги. Я знала, что это — душа. Подталкиваемая рукой Таната, она взмыла вверх и исчезла в круге пурпурного света. И все же я спросила:

— Она вернулась в зал душ?

— Нет, ушла к остальным древним богам. Ирук теперь с Баст.

Дальнейших расспросов с моей стороны так и не последовало, так как мое внимание привлекло бездыханное тело Ирук. По какой-то неведомой причине оно парило в воздухе где-то в полуметре от пола, и было окружено таким же мягким светом, который источала душа Ирук. Я не смогла сдержаться и протянула руку к этому телу. Тотчас оно стало меняться, свет стал ярче, и вдруг он вспыхнул снопом искр, и вместо тела в воздухе висел меч. Меч Ветров. Он ничуть не изменился. Все то же длинное тонкое лезвие. Почти прозрачное и невероятно острое. Резной, будто из слоновой кости, эфес. У меня аж руки заныли от желания прикоснуться к нему. И я не стала противиться этому чувству.

Меч будто сам скользнул мне в руку, и с ним я ощутила какую-то цельность. Ашана во мне ликовала. Меч Ветров… Казалось, мы разговаривали с ним. Это были словно два лучших друга, встретившись после долгой разлуки.

Не знаю, сколько это длилось. Нас прервал Танат, сказав:

— Нам пора возвращаться. Здесь больше нечего делать.

— Да-да, конечно, — поспешно согласилась я, потом посмотрела на подросшую Миу и спросила у нее, — Ты можешь вернуться к своим прежним размерам? А то мне тебя не унести.

— Да, могу, — с этими словами кошка встряхнулась и тотчас уменьшилась, словно села при стирке. Потом ловко вспрыгнула мне на плечо. Мы были готовы.

Я снова сжала медальон, Танат взял меня под руку, вспышка — и мы опять в парке. Сквозь тучи на нас смотрела обычная луна, одиночество которой скрадывали лишь звезды.

Я шумно выдохнула, хотя не помнила, чтобы задерживала дыханье. Меч по-прежнему был в моих руках, и его лезвие едва заметно мерцало в лунном свете. Я задумчиво смотрела на него, потом проговорила:

— Что же мне теперь, так и разгуливать с ним наголо?

Вопрос ни к кому не предназначался, но Танат все же ответил:

— Это больше чем оружие. Ваш меч — магический артефакт. Он часть вас, и может ею быть и в буквальном смысле.

— То есть?

— Ты можешь поглотить его ауру, — вставила Миу. — Меч всегда был частью тебя, частью Ашаны, и появлялся тогда, когда был необходим.

Я поняла, что она имеет в виду. Вернее мне подсказала Ашана. Похоже, она, как ангел-хранитель, теперь всегда была рядом, чтобы дать совет или даже перехватить инициативу.

Осторожно взяв меч двумя руками, я коснулась его своей силой. Лезвие тотчас вспыхнуло, и меч обратился в светло-голубую сферу размером с кулак, которая подлетела ко мне и просто растворилась в моей груди. При этом я ничего не почувствовала, во всяком случае ничего неприятного.

— Теперь можно и за план действий взяться, — подумала я вслух.

— По-моему, сперва вам лучше отдохнуть, — заметил Танат.

— Не мешало бы, — согласилась я. — Но время не терпит, к тому же, кто знает, что еще выкинет Нефела? Тут уж не до спокойного сна.

— Я останусь с вами, и уж будьте покойны, в эту ночь ни Нефела, ни кто-либо еще не доставит вам неприятностей.

— Нет, я так не могу, — возразила я. — Я и так слишком обязана вам, чтоб еще и злоупотреблять.

— Какие пустяки! Я взялся вам помочь и не собираюсь отступать на полпути.

— Но ведь вы тоже, наверное, устали, — продолжала возражать я, хотя разум возмущался: «Дура, соглашайся! Если кто и может действительно помочь тебе — так это он!»

— О, обо мне не беспокойтесь! — лучезарно улыбнулся Танат. — Так мы едем?

— Едем.

Я не понимала, насколько сильно устала, пока не рухнула в кровать, почувствовав себя гранитной плитой. Таната я устроила в гостиной, на диване. Вел он себя как истинный джентльмен. Говорил, что в состоянии сам о себе позаботился, а мне лучше идти спать.

Глава 15.

И я сладко спала. Вот до сих пор, пока меня не разбудил настойчивый звонок в дверь. На часах было чуть больше девяти, значит, я проспала где-то часов пять. Замечательно, блин!

С трудом вытряхнув себя из постели, я пошла открывать. И только у двери до меня дошло, что я в одной пижаме и вид у меня еще тот. А, черт с ним! Не впервой! Я открыла дверь

Поначалу я даже не поверила своим глазам. На пороге стоял Курай. Весь какой-то… встрепанный что ли. В обычных джинсах, рубашке и кожаном жакете. Он смотрел на меня, и по его взгляду я поняла, что что-то вынудило его прийти ко мне. Неприязни ко мне у него, определенно, поубавилось, но совсем она не исчезла.

Ничуть не смутившись за свой внешний вид (вот еще!), я не слишком-то дружелюбно (меня все-таки цинично разбудили) спросила:

— Что тебе нужно, Курай?

— Я это… поговорить нужно. Очень, — мне показалось, что он чувствовал себя неловко.

— Ну проходи, раз так.

Закрывая за Кураем дверь, я увидела, что Танат вышел к нам. Наверняка, тоже услышал звонок. Но, в отличие от меня, он был нормально одет, бодр и свеж. Я даже задумалась, ложился ли он вообще. Правда, если бы не ложился, то вряд ли мог бы быть таким бодрым… Ведь так?

Переведя взгляд с меня на Курая, он как бы спрашивал, все ли в порядке, так что я сказала:

— Танат, это Курай — ученик Андрэ.

Они снова посмотрели друг на друга. Взгляд Курая опять был далеко не приветливым. Может, он со всеми такой? Хотя, что-то мне подсказывало, что это не так. Вот такая я проницательная.

Глупо было продолжать стоять в коридоре, так что я сказала:

— Ладно, Курай. Ты пришел поговорить? Замечательно. Но тебе придется подождать минут десять. Я хочу одеться и умыться.

Честно говоря, ждать ему пришлось несколько дольше. Но это не важно.

В гостиную я вошла уже полностью приведя себя в порядок, в своем любимом варианте домашней одежды: джинсы и рубашка-ковбойка. Курай сидел на диване и нервно постукивал пальцами по колену. Видимо, ожидание далось ему не легко. Что до Таната, то он с невозмутимым видом устроился в кресле. Миу свернулась рядом, на спинке этого самого кресла и делала вид, что дремлет. Именно делала вид, так как время от времени она бросала взгляд на Курая.

— Так о чем ты хотел поговорить со мной? — сразу в лоб спросила я. А чего тянуть-то?

— Об Андрэ, — нехотя проговорил парень.

— Вот как? — это уже было интересно и, что называется, на злобу дня. — Никак не думала, что бы будешь говорить со мной, тем более о нем.

— Я и сам не думал, — все так же хмуро ответил Курай. Похоже, ему было неуютно. — Не буду лгать, ты мне не очень-то нравишься. То, как ты держишь себя с Андрэ… но я пришел сюда говорить не об этом.

— Надо же, а о чем тогда? — я не могла удержаться от иронии, хотя, честно говоря, меня его слова не разозлили. И еще мне хотелось есть, так что я предложила, — Давайте все перейдем в кухню. Пока я буду готовить завтрак, ты, Курай, мне все расскажешь.

Похоже, это его несколько удивило, но он ничего не сказал, просто встал и пошел за мной и Танатом, который все еще занимался его молчаливым изучением.

— Так я слушаю тебя, — проговорила я, взбивая омлет.

— Андрэ… он… То, что с ним делает эта Нефела — уму непостижимо! — его глаза горели истинным возмущением.

— В каком смысле?

— Из-за нее Андрэ изменился до неузнаваемости! Иногда мне даже кажется, что он вообще забыл свое прошлое. Ходит по большей части как сомнамбула, холодный и отстраненный. А Нефела ведет себя как хозяйка в его доме. Она говорит, что совсем скоро их союз станет вечным и нерушимым. Я боюсь этого, боюсь, что Андрэ навсегда останется таким!

— Но почему ты пришел именно ко мне? — мне нужно было услышать причину от него самого. — Ведь я тебе не нравлюсь.

— Да, но сам Андрэ всегда безоговорочно верил тебе. Ну до того, как изменился. И хоть я не в восторге от того, как ты относишься к его чувствам, я вижу, что ты человек чести, для которых друзья что-то значат. И у тебя, Лео, есть реальные шансы спасти Андрэ, — все это Курай говорил, избегая смотреть мне в глаза. И еще добавил, — К тому же, мне не к кому больше обратиться. Но, возможно, я и ошибся.

Последнюю фразу он проговорил, покосившись на Таната. И этот взгляд говорил красноречивее всяких слов. Курай думал, да практически был уверен, что Танат мой парень. Похоже, мы со Смертью оба поняли это, так как словно по команде переглянулись и усмехнулись. Потом я налила всем чаю, села рядом с Кураем и сказала:

— Ты прав, Андрэ для меня больше чем друг и, безусловно, я помогу ему. Мне, как и тебе, Нефела не нравится. Даже смею утверждать, что мне она неприятна гораздо больше, чем тебе.

— Вряд ли больше, — теперь уже усмехнулся Курай.

— Во всяком случае, думаю, тебя она не пытались убить и не врывались в твои сны.

— Ты это серьезно? — его глаза стали чуть больше, чем положено.

— Да. И, не дай Бог, окажется, что ты переметнулся на сторону Нефелы!

— Кто? Я? — пока возмущение Курая казалось искренним. Но кто знает? Мне не хотелось рисковать. Последствия могут быть катастрофическими.

— Нефела его не околдовывала. Он пришел к вам по собственной воле, — внезапно подал голос Танат. На мой немой вопрос, откуда он это знает, он проговорил, — Я ясно читаю его душу.

Я лишь кивнула. Уж кому-кому, а Танату я доверяла. А вот Курай, наоборот, изумленно вытаращился, выпалив:

— Кто вы, черт побери, такой?

— Танат мой хороший друг, благодаря которому у нас, действительно, есть шанс спасти Андрэ, — ответила я. Я еще недостаточно знала Курая, чтобы вот так сразу все выкладывать. Я не солгала, но и всю правду не сказала. Что до самого Таната, то он лишь согласно кивнул.

— Но он не маг, хотя я чувствую какую-то странную силу.

— Существует много разных способностей, — пожала я плечами. — Но сейчас нам лучше подумать о том, как выручить Андрэ и разрушить чары Нефелы.

— Откуда ты знаешь, что она использует чары? — насторожился Курай.

— Догадалась. С чего бы еще Андрэ так сильно и внезапно изменился?

— Но вдруг…

— Вдруг бывает только пук, — не сдержалась я. — Чары Нефелы должны быть какими-то особенными, раз ими удалось опутать сильнейшего мага так, чтобы он ничего не заподозрил.

— Я не ощущал в доме магии больше обычного, — пожал плечами Курай.

— Возможно, это глубже, чем просто магия. Может, у Нефелы есть сообщники. Ты не знаешь, она приехала в город одна?

— Насколько мне известно, нет. Но ее сопровождающих я ни разу не видел. Правда, однажды мне показалось, что она с кем-то разговаривает, хотя вроде никого рядом не было.

— Значит, у нее есть сообщники, — стоит ли говорить, что это известие не вызвало у меня особой радости.

— Этого следовало ожидать, — слегка кивнул головой Танат. — Даже ведьме такой силы, какой обладает Нефела, было бы опрометчиво ввязываться в подобную авантюру в одиночку. Вопрос в том, насколько сильны эти сообщники и каков род их силы.

— И как же нам это узнать? — нетерпеливо спросил Курай.

— Могу предложить только старый проверенный способ — слежку, — ответила я. — Нужно установить наблюдение за домом Андрэ и самой Нефелой.

— И кто же будет следить? — резонно спросил Курай, и мы трое дружно переглянулись.

В этот момент в разговор вмешалась молчавшая до сих пор Миу, просто сказав:

— Я могла бы последить.

— Говорящая кошка! — вытаращился Курай, но я на этот возглас никак не отреагировала, а Миу сказала:

— Мне это не кажется хорошей идеей.

— Почему? Как раз наоборот! — настаивала кошка. — Я справлюсь с этим гораздо лучше многих. Меня никто и не заметит. Я ведь выгляжу как обычная кошка, каких сотни, если не тысячи. А вот вас наверняка узнают.

— Лео, а она права. У Миу гораздо больше шансов исполнить задуманное и остаться незамеченной, чем у вас или Курая, — проговорил Танат таким тоном, словно тоже старался меня убедить.

— И все-таки она кошка. Если что — Миу не сможет себя защитить.

— По-моему вчера, во время нашего небольшого путешествия, вы как раз могли убедиться в обратном.

Он был прав. Я знала, что он прав. И все равно идея не казалась мне хорошей. Возможно потому, что я привыкла всегда рисковать сама, а не просить рисковать других.

Видя эти мои колебания, Миу запрыгнула мне на руки, потом на плечо и, потершись о мою щеку, промурлыкала:

— Обещаю, я буду очень осторожна. Позволь мне помочь тебе. Я хочу быть полезной.

— Ну хорошо, — согласилась я, скрепя сердце. — Думаю, у нас и правда нет другого выхода. Но запомни: осторожность прежде всего! Если что — немедленно уходи.

— Договорились, — она даже улыбнулась. — Но тебе меня лучше не провожать. Боюсь, Нефела тебя сразу почувствует.

— Тогда провожатым будет Курай, и он же встретит. Ты как, справишься с этим?

— Запросто! Вообще-то я ученик лучшего из лучших магов, а не просто пацан на побегушках, — счел нужным отметить Курай.

— Я это учту, — только и кивнула я, потом добавила, — Ладно, чем раньше начнем, тем лучше.

Но прежде чем Миу и Курай, получив все необходимые распоряжения и инструкции, покинули мой дом, я, посадив Миу себе не колени, сказала ей:

— Еще раз прошу, будь осторожна. Не забывай, что Нефела — сильная ведьма. Надеюсь, это защитит тебя так же хорошо, как до сих пор защищало меня.

Произнеся эти слова, я сняла с шеи медальон и надела его на Миу. Пришлось несколько раз обмотать цепочку вокруг тоненькой кошачьей шейки. В итоге получилось что-то вроде массивного ожерелья или ошейника.

— А как же ты? — недоуменно спросила Миу, наблюдая за всеми этими моими действиями.

— Ничего, пару часов обойдусь. К тому же сейчас тебе он нужнее. Ты будешь подвергаться куда большей опасности.

— И все же… — продолжала настаивать кошка, но я тут же возразила:

— Не спорь. Иди, удачи тебе.

Вот за ними закрылась дверь, и мы с Танатом остались вдвоем. Я прислонилась спиной к двери и посмотрела на него. На что Танат проговорил:

— Вам не стоит так сильно переживать за Миу. Она не так слаба, как кажется. Вы видели, какой она может быть. Уверен, у нее все получится.

— Мне бы вашу уверенность, — покачала я головой. — Ладно, пойду посуду вымою.

Мне надо было хоть чем-то себя занять. Просто сидеть и ждать я не могла. Не тот, понимаешь, характер, черт подери!

Тарелки, вилки-ложки, чашка, еще одна. Вдруг она выскользнула из моих руки и разбилась об пол с каким-то уж очень оглушительным треском.

Осколки брызнули во все стороны. Выругавшись, я наклонилась их собрать, но внезапно что-то заставило меня замереть. Я даже не могла сказать, что это было. Как в полусне я подняла один из осколков. И тут же выронила. Палец пронзила короткая острая боль. Выступила кровь. У меня немного закружилась голова. Никогда в жизни мне не становилось дурно от крови.

Я потрясла головой, поднимаясь, и в тот же миг чьи-то руки легли мне на плечи, поддерживая, а мягкий вкрадчивый голос проговорил:

— Осторожно, моя дорогая. Порезалась?

Все еще недоумевая, я обернулась. И тотчас увидела улыбающееся лицо Иветты. В голове быстро мелькнуло: «Откуда она здесь?» И тотчас этот вопрос был смятен мыслью, что так оно и должно быть. Ее присутствие казалось здесь более чем уместным. Да, так и должно быть. Я — ее кайо, мы пара. И перед стаей, и перед собой.

Но почему мне казалось, что я забыла что-то важное? Мне непременно нужно что-то сделать. Вот только что?

— Что с тобой, Лео? — участливо спросила Иветта, перевязывая мне палец платком.

— Ничего… Мне почему-то кажется, что я забыла о чем-то важном.

— О чем же? Ах да! Сегодня же мы в нашей стае будем принимать гостей. Твой прайд быстро разрастается. Дела идут как нельзя лучше. Никогда еще не было такого единения волков и кошек. Ты счастлива? — она игриво улыбнулась, отчего стала походить на совсем юную девочку. Не помнила я у Иветты такой улыбки. А та, как бы между прочим, повторила вопрос, — Ты счастлива?

— Да… наверное… — как-то рассеяно ответила я. И вдруг в моей памяти вспыхнуло имя, и я не смогла не спросить, — А где Глория?

— Кто, прости?

Меня почему-то не удивило, что она не знает этого имени. И все же я старалась вспомнить. Это было трудно. Трудно вспомнить то, чего не знаешь. К тому же в моей голове, сбивая с толку, вихрем проносились самые разные воспоминания. Вот мы с Иветтой на открытии нашей новой сети клубов. Вот она провозгласила меня своей кайо. Когда это было? Четыре года назад? Я среди своих кошек, а рядом со мной Паоло. А вот Этьен. Он мой, я сама сделала его одним из нас. Тихий вечер… я и Иветта… Я счастлива, мне спокойно. Хочется, чтобы это длилось вечно… вечно…

Но почему в моей памяти постоянно проносится имя, которое я никак не могу ухватить? Оно ускользает и ускользает от меня. Ашана! Вот оно, это имя! Но что оно значит?

И в тот же миг Ашана поднялась во мне. Я не знала, кто она, что она, но ей это не помешало. Она быстро заняла все мое тело, оттолкнув меня прочь. Но это было не желание захватить. Так отталкивают кого-то близкого, когда на него несется опасность, загораживая его своим телом.

Стоило Ашане взглянуть на все это моими глазами, как она холодно обронила:

— Ложь! Все это ложь! Меня тебе не затащить в иллюзию!

Только эти слова упали в воздух, как реальность стала оплывать. Как будто смотришь на все через марево. Я чувствовала, что у меня начинает кружиться голова, и тут ясно услышала мысленный голос той самой Ашаны:

— Не смей сдаваться! Вспомни о тех, кому еще может угрожать Нефела!

— Нефела? Я не помню такого имени… — все мое тело охватывала какая-то тяжесть, невыносимо захотелось прилечь и отдохнуть.

Словно в ответ на свои мысли я увидела полное нежности и беспокойства лицо Иветты. Ее руки легли мне на плечи, она ласково проговорила:

— Ты устала, Лео. Тебе нужно отдохнуть. Идем, я постелю тебе постель.

И правда, веки стали тяжелыми, неудержимо клонило в сон. Я уже почти вложила свою руку в руку Иветты, но тут Ашана в моей голове вскричала:

— Борись! Забудь об усталости и борись! Призови магию, призови свой ветер, и он вынесет тебя отсюда в своих объятьях.

— Но… я не знаю как, — возразила я, замерев в нерешительности.

— Знаешь! Сосредоточься!

Я попробовала и… вспомнила! Это оказалось просто. В тот же миг вокруг меня закружил серебристый вихрь, взрывая к чертям весь окружающий мир. Будто я находилась в стеклянном шаре, который от неосторожного движения разлетелся на тысячи осколков.

Ветер свистел у меня в ушах. Я чувствовала, что падаю. А может, наоборот, взлетаю? Все равно, уже все равно. Темнота смыкает надо мной свои мягкие, но в то же время цепкие объятья…

Глава 16.

Приходить в себя было очень неприятно. Как будто ты в воде, изо всех сил стараешься всплыть на поверхность, но воздуха катастрофически не хватает, и ты боишься не успеть. И вдруг кто-то хватает тебя и начинает трясти, еще и по щекам хлопать.

Я в ошеломлении распахнула глаза и тут же закрыла их — свет кажется очень ярким. Потом открываю снова, но уже медленнее.

Первое, что я вижу — лицо Таната, на котором написано такое облегчение — словами не передать. Он продолжал похлопывать меня по щекам, словно боялся, что я опять отключусь. Не знаю, сколько бы еще это продолжалось, но я села повыше, опираясь на подушки (хм, а почему я в кровати?) и сказала:

— Все, все! Я очнулась! Можно меня больше не приводить в чувства.

Тут мой взгляд скользнул по комнате и уперся в стоящего рядом с кроватью Курая. Миу тоже была здесь, сидела на краешке постели.

— Быстро вы вернулись, — отметила я.

— Быстро? Я бы не сказала… — хмыкнул Курай. Это прозвучало бы пренебрежительно, если бы не его ошеломленный вид.

Я глянула на окно — чисто автоматически, и оказалось, что за ним темным-темно. Я перевела полный недоумения взгляд на Таната. Тот кашлянул и сказал:

— Уже глубокий вечер Лео. Вы весь день пробыли в состоянии, близком к коме. В таком состоянии я нашел вас на кухне. Ваше сердце стало биться в два раза реже обычного и продолжало замедляться. Вы опять были на грани смерти.

— Сколько можно-то? — выдохнула я, на что Танат невольно улыбнулся.

— Но что с тобой произошло? — это спросил Курай.

— Нефела… она пыталась затащить меня в кокон иллюзий.

— Что-то подобное я и подозревал, но никак не мог пробиться в ваше опутанное магией сознание. Слишком велик был риск: попытайся я сам, резко, выдернуть вас из этой иллюзии — вы бы могли погибнуть.

— Я знаю.

— А что это за фигня такая? Никогда ни о чем подобном не слышал, — проговорил Курай, опасливо косясь то на меня, то на Таната.

— Кокон иллюзий — это когда тебя запирают в иллюзорном мире, который постепенно вытягивает все твои силы и саму жизнь. А ты и пальцем не пошевелишь, чтобы выбраться из него. Все потому, что предложенная реальность очень хороша, это мир твоей мечты, и ты не чувствуешь подвоха, — объяснила я. — Раньше я думала, что такое под силу только Триаде, но вот и Нефела смогла…

— И как же ты вырвалась из этой иллюзии? — похоже, Курай честно пытался понять.

— Может, у Нефелы и хватило сил создать кокон, но вот необходимых знаний точно не было. Она слишком плохо меня знает, поэтому в ее реальности было много проколов. Чтобы там ни было, но этот мир не мог быть для меня идеальным. И все же… у нее бы получилось, не вмешайся Ашана, — последнюю фразу я произнесла очень тихо, но это было правдой.

Едва я договорила, Миу забралась мне на колени и виновато промурлыкала:

— Все-таки не надо было мне все-таки поддаваться уговорам и брать твой медальон, — с этими словами она сняла его и вложила мне в руку.

— Не вини себя. Я сама настояла. К тому же, все обошлось.

— А если бы не обошлось? Ведь если бы я не взяла медальон, ничего этого вообще не было бы! Он тебя защитил бы! — не унималась Миу.

— Не факт. В тот первый раз, когда в кокон иллюзий меня заточила Триада, на мне был медальон. И вообще, давай перестанем гадать и сокрушаться. Лучше расскажи, как у вас все прошло. Вас заметили?

— Нет, думаю нет. Я была осторожна как мышка, ну, то есть кошка.

— Ты что-нибудь узнала?

— Я побоялась проникать в дом, так как почувствовала что-то вроде охранной магии. Но возле дома много деревьев, так что без труда можно добраться почти до любого окна.

— Ты видела Андрэ? — и почему мое сердце тревожно замерло, когда я задала этот вопрос?

— Да! И, похоже, он стал еще холоднее и отчужденнее с нашей последней встречи. Словно он вообще никого больше не замечает кроме Нефелы.

— Черт! — не смогла сдержаться я.

Больше никто ничего не сказал, но, похоже, все были со мной согласны. Миу продолжила:

— Что же до самой ведьмы, то, думаю, у нее и правда есть сообщники. По крайней мере двое. Она с ними разговаривала, но увидеть их мне так и не удалось. Один из них очень силен. От одного звука его голоса у меня вся шерсть вставала дыбом. Но сила его какая-то странная. Не от мира сего, что ли…

— А что насчет другого… или других? — нетерпеливо спросила я.

— Те гораздо слабее и, похоже, для Нефелы они что-то вроде слуг.

— О чем они говорили? — поинтересовался Танат.

— Мне было очень плохо слышно, так как я сидела на дереве возле окна. Но основной смысл сводился к тому, что все идет как надо. Правда этот, который сильнее, о чем-то предостерегал Нефелу.

— Значит, не все так уж гладко, как ей хотелось бы, — прокомментировала я. — Видно, есть и какие-то слабые места. Вот только какие?

— Смею предположить, что те чары, которыми Нефела опутала Андрэ, еще недостаточно стабильны. Или пока остается шанс их обратить, — сделал предположение Танат, и, если честно, я была с ним согласна, о чем и заявила.

— Но как можно разрушить чары без соответствующего заклинания? — спросил Курай. Интересно, он всегда такой скептик и пессимист? Вслух же я сказала:

— Когда все это разрешиться, скажу Андрэ, чтобы он учил тебя не только канонам волшебства и заклинаниям, но и тому, что бывает в жизни.

— О чем это ты? — нахмурился парень.

— Я победила Триаду без заклинаний, а исключительно силой, ловкостью, везением и применением Косы Смерти. Да, последнее чуть не убило меня саму, но факт остается фактом. Что же до теперешней ситуации — то да, Косы у нас нет — использовать ее неоправданно большой риск. Но теперь во мне тоже есть магия.

— Я слышал, что Совет магов признал тебя равной им.

— Силы Лео, возможно, единственная надежда сделать Андрэ прежним, — задумчиво проговорил Танат.

— А почему вы-то так печетесь о его судьбе? — спросил Курай, и у меня создалось ощущение, что ему это не очень-то по нраву. Странно…

На это Танат улыбнулся — так улыбаются взрослые, когда ребенок делает что-либо умилительное, и просто ответил:

— Я знаю Андрэ очень давно, гораздо дольше, чем вы, молодой человек, живете на свете. Вряд ли нас можно считать друзьями, но определенные узы нас связывают, — то же самое он говорил и мне. — И эти узы довольно крепки.

По всему было видно, что Курая этот ответ не удовлетворил. Я ожидала, что он продолжит расспросы, но вместо этого он спросил о другом:

— Так как же можно разрушить чары Нефелы, не зная нужных заклинаний?

— Есть несколько способов снять с кота шкуру, — почему-то мне вспомнилась именно эта пословица. Наверное, обострение юмора на нервной почве. — Во-первых, можно разбить ее магию моей собственной. Не факт, что получится, но есть реальный шанс. Во-вторых, можно убить Нефелу, и ее магия рассеется сама.

— Так просто? — недоверчиво посмотрел на меня Курай.

— Так просто.

— И ты сможешь убить ее, убить собственноручно?

— Да, — у меня чуть не сорвалось «с удовольствием». Если не лгать самой себе, то мне действительно хотелось убить эту ведьму. Убить за то, что та сотворила с Андрэ и за то, что пыталась сделать со мной. Думаю, если копнуть глубже, найдется еще немало «за что». Но и этого было достаточно, чтобы она в моих глазах заслужила смерть. И можете считать меня кровожадной.

Курай растерянно покачал головой, пробормотав лишь:

— Странно… Ты такая… решительная…

— А что тут странного? — спросила я, выбравшись, наконец, из постели. — Или ты ожидал, что я стану заламывать руки, заливаться слезами и искать для спасения Андрэ доблестного рыцаря? Так вот, это все не по мне. Я — человек действия. И всему прочему я предпочитаю личное участие.

Курай опять покачал головой и как-то странно посмотрел на меня, так что я не удержалась от вопроса:

— Что?

Он, смутившись, отвел глаза и пробормотал:

— Возможно, я ошибался насчет тебя.

— Что ж, тогда у нас есть шанс не стать в будущем врагами, — усмехнулась я. — А теперь предлагаю перейти к делу. Нам нужно придумать хоть сколько-нибудь стоящий план.

Мы перешли в гостиную, так как спальня к серьезным мыслям не располагала. Я налила всем чаю, открыла резервную коробку печенья, и мы стали усиленно думать.

— Так как мы будем действовать? — нетерпеливо спросил Курай.

— Для начала нам нужно подобраться поближе к Нефеле. Как ни грустно, но на расстоянии я ничего не смогу с ней сделать, во всяком случае с расстояния в несколько километров. Вот с десяти шагов еще может быть.

— Значит, нужно проникнуть в дом, — подытожил мои слова Танат.

— И почему-то мне кажется, что одно это уже будет задачей не из легких, — задумчиво проговорила я. — Миу, ты говорила, что возле дома Андрэ витает какая-то магия?

— Да, какая-то магия определенно была, но я не могу точно сказать, какая именно, — я ведь не ведьма, я всего лишь говорящая кошка.

— Ты никогда не была просто говорящей кошкой, — машинально поправила я. — Но нам нужно выяснить, что это за магия. Ведь Нефела не просто так окружила ею дом.

— Я не смог определить, что это за магия, — вставил Курай. — Она какая-то странная.

— Выходит, есть только один способ — я сама пойду и посмотрю.

— Ты? Но что сможешь узнать ты, чего не узнал я? — вот оно, уязвленное мужское самолюбие! Но ни утешать его, ни тем более извиняться я не собиралась, а лишь сказала пришедшую на ум цитату из Гамлета:

— Есть многое на свете, друг Гораций, что неизвестно нашим мудрецам.

Танат усмехнулся, а Курай пробормотал:

— Чего?

— У меня много скрытых талантов.

— Это каких?

Ну как ему объяснить? Разве что небольшая демонстрация… А почему бы и нет? Я вздохнула, расправив плечи, и всем существом ощутила, как серебристый свет заполняет мои глаза, разливается по всему телу, заставляя кожу мерцать. Одновременно с этим вокруг меня поднялся ласковый ветер. Он гладил меня, как нежный любовник, играл с моими волосами.

Я обратила свои светящиеся глаза на Курая и проговорила глубоким голосом:

— В своей прошлой жизни меня считали практически божеством. Более трехсот лет я носила это звание. И во всем Египте не был никого сильнее Сейши-Кодар, кроме извечных богов.

— Нет… это невозможно, — промямлил Курай. — Прошлая и настоящая жизни не могут быть слиты в одном человеке! Ты не можешь помнить подобное!

— Но я помню! И сохранила практически все свои способности, пронесла их сквозь время.

Курай казался ошарашенным. Похоже, Андрэ многого еще ему не рассказывал. Что ж, будем надеяться, что у него еще будет шанс наверстать упущенное. Но не будем отвлекаться, поэтому я сказала:

— Теперь ты понимаешь, почему мне важно самой ощутить ту магию, которой Нефела окружила дом?

— Думаю, да, — нехотя кивнул Курай.

— Тогда я собираюсь и еду.

— Мне кажется, отправляться вам одной слишком рискованно, — возразил Танат.

— Но если мы отправимся все вместе — это будет еще более рискованно, — ответила я, принимаясь за сборы.

— Тогда пусть с вами хотя бы Курай поедет. Вынужден признать, у него гораздо меньше шансов быть замеченным, чем у меня. Но если что случиться, я сразу же приду на помощь.

— Но тогда не разрушит ли это ваше прикрытие?

— О, Лео, не беспокойтесь о таких пустяках! И, главное, не задерживайтесь там слишком долго. Не стоит излишне рисковать.

— Постараюсь.

Не прошло и десяти минут, как я была готова. Причем одета во все черное: джинсы, высокие ботинки, свитер, кожаный плащ, — еще черные очки и буду как персонаж из «Матрицы». Но согласитесь, глупо одеваться ночью в белое и надеяться при этом остаться незамеченной! Был бы у меня камуфляж — я бы его надела не задумываясь. Но на нет и суда нет. Так что выбираем черный цвет.

На улице был ветер и какая-то мерзость вроде измороси. Так что мотоцикл отпадал. Мы сели в автомобиль и отправились в путь. На дорогах машин было немного. Ехали мы молча, пока Курай не спросил:

— Андрэ говорил, что ты принадлежишь местной стае вервольфов. Это так?

Этот вопрос меня несколько удивил, и все же я ответила:

— Да, я кайо вожака, вторая в стае после нее.

— Ты ее пара? И как Андрэ терпит такое!

— Ему нечего терпеть. И вообще, это не твое дело, Курай, какие у нас с ним отношения. Нас они устраивают.

— Ага, как же! — хмыкнул парень.

— О чем это ты?

— Он сильнейший маг, и все же отчасти человек. И меня бесит, как ты им вертишь!

— Говоря проще, — усмехнулась я, — ты считаешь, что я недостойна твоего учителя. В таком случае, может, оставим все как есть? Пусть рядом с ним останется Нефела.

Курай скривился, будто раскусил что-то горькое, и пробормотал:

— Ну уж нет!

— Тогда заткнись! И не пытайся меня перевоспитывать. Никогда! А то плохо кончишь.

— Хм… А вот к Танату ты прислушиваешься! — буркнул Курай.

— Да, но ты не Танат!

— Что это вообще за тип? Не верю я, что он друг Андрэ. Он о нем никогда не упоминал.

— Танат не тот… человек, о котором рассказывают всем и каждому.

— Да что у него за сила такая необычная?

— Поверь, лучше тебе не знать, — он уже начал изводить меня своими вопросами. — Но если со мной что-то случится — немедленно поставь его в известность! Вот тебе, на всякий случай, его адрес и телефон.

Я дала ему карточку. Мы подъезжали. Я даже видела очертания дома Андрэ, но машину остановила за три дома до его, на противоположной стороне улицы. От небольшой пешей прогулки я не развалюсь, зато так будет безопаснее.

Заглушив мотор, я кинула ключи Кураю со словами:

— Держи. Жди меня здесь. Я пойду, разведаю, что да как. Если через час я не вернусь — то езжай за Танатом, немедленно. Не строй из себя героя — это никому не поможет. Договорились?

— Ладно, — благо, он не стал бить себя пяткой в грудь и заявлять, какой он крутой.

Я улыбнулась ему и вышла из машины. Еще задолго до этого я полностью закрыла свой разум — чтоб никто не смог проникнуть в него или прочесть мою ауру силы. Ко всему этому я отнеслась более чем серьезно.

По улице я шла не как человек, а как хищник: крадучись, держась подальше от уличного освещения и прикрываясь тенью, как плащом. Мои ноздри трепетали, втягивая морозный воздух, различая малейшие запахи. Я тщательно прислушивалась. Похоже, ни впереди меня, ни позади, никого не было. Вообще. Ну, разве что ворона на дереве, но это не в счет.

Вот и витая арка въезда в дом Андрэ. Ворота закрыты. Кто бы сомневался! Я протянула к ним руку, и замерла. Воздух под моей рукой казался теплее и слабо вибрировал. Здесь определенно что-то было. Магия… Она ощущалась как острая льдинка на кончике языка.

Я вытянула и вторую руку, и теперь водила ими перед собой, стараясь не коснуться ненароком этой невидимой преграды. Это было как подносить руки к горячему утюгу.

Максимально обострив все свои чувства, я пыталась прочесть эту магию. Познать ее суть, ее природу. Даже закрыла глаза, чтобы было сподручнее, отрешилась от всего. Я чувствовала, как магический щит под моими пальцами стал еще теплее, магия начала отвечать мне. Я высунула кончик своей силы и попыталась пробить эту преграду, как фокусник протыкает спицей воздушный шар, и это было моей ошибкой.

Магический щит завибрировал, загудел так, что ушам стало больно. Казалось, сейчас барабанные перепонки просто взорвутся. Распахнув глаза, я увидела перед собой сквозь это марево глаза, ее глаза. Зрачки — как две затягивающие бездны.

Я попыталась отпрянуть, но не смогла сдвинуться с места. Ко мне метнулась сотканная из мерцающей тьмы рука. Она железной хваткой сжала мое горло, так что стало невозможно дышать, и потащила за собой, в черную дыру. А я просто не могла сопротивляться, меня словно парализовало. Я чувствовала, что теряю сознание. Медальон не успел среагировать, или это был не тот вид магии. Погружаясь в липкую темноту, я слышала чей-то крик:

— Лео! Лео! Куда ты?

Курай? Вот черт! Я же велела ему оставаться в машине! Вот бестолковый!

Он пытался меня удержать, но тщетно. Меня затягивало все глубже и глубже, пока тьма не оказалась повсюду, и я не отключилась, успев лишь ругнуться.

Глава 17.

Приходить в себя было больно и отвратительно. Так и тянуло не открывать глаз и снова погрузиться в небытие, где нет боли и неудобства. Стоп! А почему мне так ужасно неудобно? Я пошевелила рукой и услышала какое-то бряцанье. Что за черт? Я распахнула глаза, и тут же пожелала, чтобы все увиденное оказалось лишь сном.

Так получилось, что за последнее время мне не раз приходилось приходить в себя, но это было наихудшим из всего возможного! Я оказалась прикованной к стене какого-то каземата. Причем прикована капитально — за руки и за ноги, так что я едва могла шевелить ими. Благо ошейника не было, но это являлось слишком маленьким утешением.

Я осмотрела цепи кандалов, подергала их, потом подергала очень сильно. Они не поддались. И вид у них странный: металл, но что-то с ним не то. Похоже, эти оковы сделаны специально, чтобы удержать оборотня или любое другое сверхъестественное существо.

В общем, осмотр цепей принес сплошные разочарования. И я стала изучать саму камеру (ибо на комнату отдыха это было мало похоже). Каменные стены, потолок и пол. Ни единого окна. Настоящий каменный мешок размером где-то метров пять на пять. А может и больше. Сложно сказать из-за сгущающейся по углам тьмы. Что-то подсказывало мне, что я все еще в доме Андрэ. И в то же время не совсем в нем. Похоже, это место запрятано в подпространстве и как-то связано с домом Андрэ. Странно, но это меня не очень удивило. Наверное, меня уже вообще мало чем можно удивить. Год выдался не из легких.

Из-за оков я висела в мало удобной позе морской звезды, от которой у меня уже мышцы начинало сводить. Интересно, сколько я так висю, в смысле вишу? Нужно как-то выбираться отсюда. Не ждать же, в самом деле, когда меня спасет принц на белом коне! Ну или там благородный рыцарь. Нужное подчеркнуть.

Я обхватила руками цепи и подергала сильнее. А в голове пробегали мысли, как можно их разрушить. Интересно, выдержат ли они, если я перекинусь? Сложно представить силу, которая сможет меня сдержать в этот момент.

Я и правда уже собралась опробовать этот вариант, когда мой чуткий звериный слух уловил чье-то приближение. Через секунду я уже знала, что это Нефела.

Стук ее каблуков все приближался, но сама она появилась внезапно. Будто отдернули занавес, за которым она пряталась. В очередном шелковом платье с высокими разрезами, демонстрирующими линию бедра практически до талии. Волосы трижды небрежно перехвачены золотыми заколками. На губах торжествующая улыбка.

Нефела остановилась в какой-то паре шагов от меня. Похоже, рассчитав так, чтобы я ни при каких условиях не могла ее достать. А жаль… Сейчас я бы не раздумывая глотку ей перегрызла. Видимо, она это увидела, так как улыбка уже сияла ликованием и самодовольством. К тому же надменность панцирем окружала ее. Хохотнув, Нефела проговорила:

— Я предупреждала тебя — не вставай у меня на пути! Теперь ты умрешь.

— Это мы еще посмотрим, — буркнула я.

— Кому нужна твоя маленькая война? Зачем ты затеяла это форменное самоубийство?

— Я никогда не оставляю своих друзей в беде! — твердо отчеканила я, и каждое слово было подобно кубику льда.

— Друзей… — она опять рассмеялась колким смехом — будто горсть иголок кинули, — ну-ну. Андрэ не нужно, чтобы его спасали. Поверь мне, он очень доволен теперешним положением вещей.

— Не строй из себя дуру! Будто я не знаю, с чего он так считает! Ты его опутала магией или чем-то вроде того, так что Андрэ вообще никого не замечает.

— А может это и не магия?

— Ага, как же! — усмехнулась я. — Ты еще скажи большое и светлое чувство!

— А почему нет? — она меня дразнит или как?

— Потому. От этого память не отшибает.

Нефела ехидно засмеялась:

— Даже если и так, тебе не спасти его. Тебе даже себя не спасти. Ты так и умрешь здесь, в этих оковах.

— Вижу, самоуверенности тебе не занимать, — надо же, я еще могла острить. Прям сама себе удивляюсь! — Поэтому ты и делаешь глупости.

— Какие еще? — нахмурилась Нефела, явно озадаченная тем, что ей не удалось меня достать. Скорее наоборот.

— Ты сразу поперла напролом, отметая всех и вся. А между тем, стоило тебе правильно разыграть карту, притворяться получше, и я бы сама отступилась от Андрэ, да еще и вас благословила бы, — Блин, и зачем я ей все это рассказываю? Ладно, буду тянуть время.

— Ты не любишь его? — брови Нефелы удивленно взметнулись вверх, прежде чем она спрятала свои чувства под маску равнодушия.

— Ты могла бы убедить меня в этом. Если бы я видела, что он действительно любит тебя — я бы отошла в сторону. Но ты сама же все испортила.

— Странная ты. Зачем тебе тогда вообще все это? Ведь я тебя предупреждала, — похоже, мне удалось внести смятенье в ряды врага. Ай да я! Только что мне это даст?

— Я назову тебе всего две причины: во-первых, ради своих друзей я готова на все, и, во-вторых, я не терплю, когда мне угрожают.

Нефела покачала головой, фыркнув:

— И что тебе это дало? Ты все равно умрешь! — похоже, надменность вернулась к ней. — А Андрэ будет моим. Он уже мой!

— Зачем тебе все это? — задала я Нефеле ее же вопрос, и мой голос прозвучал как-то устало.

— Уж не из-за любви, не думай. А больше тебе нечего знать. Нам с Андрэ будет хорошо вместе — мне-то уж точно. Ты же здесь примешь смерть в муках, — ее глаза полыхнули просто адовым пламенем гнева и злорадства. — Я хочу, чтобы твои душа и тело страдали! И ты будешь страдать. Я отдам тебя своему слуге, пусть он поразвлекается с тобой до самой твоей смерти.

Выпалив это, она резко развернулась, так что ее волосы хлестнули меня по лицу, и исчезла. Просто растворилась в воздухе.

Я пошевелилась, и цепи забренчали. У меня уже все тело затекло от этого висения. А это очень плохо! Надо выбираться отсюда и быстро. Желательно до того, как заявиться этот слуга Нефелы. Почему-то встречаться с ним (или с ней?) мне очень не хотелось.

Я опять с силой стала дергать и тянуть свои оковы. Ничего. Черт! Где-то глубоко внутри у меня стало разливаться что-то липкое, похожее на страх. Нет, сейчас не время для него! Думай, Лео! Думай! Ты должна отсюда выбраться!

Тщетно пытаясь придумать план побега, я проверяла цепь звено за звеном в поисках того самого, слабого. Похоже, его не было. У меня уже стала назревать легкая паника, но я тотчас задавила ее. Она мне не поможет. Спасет только трезвый и холодный расчет.

Я глубоко вздохнула, успокаиваясь, и постаралась сосредоточится. Только у меня начало это получаться, как я услышала в своей голове такой знакомый голос:

— Лео! Лео, я нужна тебе?

— Да… Ашана, — вырвалось у меня.

— Тогда закрой глаза. Верь мне!

Терять мне все равно было уже нечего, и я сделала, как она говорила. Казалось, ничего не произошло. Но вот кто-то тронул меня за плечо и позвал по имени. Я осторожно приоткрыла глаза, потом широко распахнула их в неверии.

Передо мной стояла… я сама. Хотя это было не совсем верным, я поняла это секундой позже. Это Ашана. Да, точно! На ее загорелых ногах кожаные сандалии, бедра прикрывает то ли белая полотняная юбка, то ли набедренная повязка, расшитая золотом. Точно такой же кусок материи охватывает грудь. На шее массивное ожерелье — такое носили фараоны. Наряд из Древнего Египта. И вместе с тем такой же цвет волос, как у меня, мое лицо, мои глаза, только их выражение другое. Более жесткое что ли. Или просто взгляд той, которая много повидала в этой жизни.

Мы находились в просторной светлой комнате со стройными колоннами. Их и стены украшала искусная роспись: иероглифы перемежались с картинами на разные сюжеты. По углам расставлены высокие вазы с душистыми цветами. Деревянные стулья, что-то вроде софы, укрытой леопардовой шкурой, другая мебель. Все украшено золотом, или отполировано до зеркального блеска.

Я знала эту комнату, знала расположение всех вещей и то, что если выглянуть в окно, в которое сейчас мягко светит солнце, можно увидеть Великие Пирамиды. Похоже, мы пронеслись сквозь время и теперь находились в храме Баст, в покоях Ашаны. Совершенно не представляла, как такое возможно. Но одно обстоятельство не могло не радовать — я больше не была прикована, мои руки и ноги свободны. Кайф!

Мое внимание вновь было привлечено Ашаной. Предложив мне сесть, она сказала:

— Ты, конечно, понимаешь, что это не взаправду, это всего лишь иллюзия. Я выбрала это место, так как, как мне кажется, оно нам обеим внушает спокойствие.

— Да, думаю, ты права, — кивнула я. — Бред! Я чувствую себя полной дурой, будто сама с собой разговариваю!

— В каком-то смысле так оно и есть. Ведь я — часть тебя. Ты — мое новое воплощение, хоть все еще и бежишь от этого. Поэтому я и решила организовать эту встречу лицом к лицу.

— То есть?

— Нам нужно поговорить, чтобы расставить, наконец, все на свои места. Без этого сложно идти дальше. Думаю, ты и сама это понимаешь.

— Да, — кивнула я. Что тут еще скажешь? Она была права. Или правильнее сказать, я была права? Нет, я с ума сойду!

— Понимаю, сам разговор может казаться странным, но он необходим. Ты сейчас в большой опасности.

— Да уж, — я поежилась от напоминания о том, что ждет меня в реальности.

— Для этой битвы тебе понадобятся все силы, все таланты и способности, которыми обладаю я. Но мы все еще как бы раздвоены. Ты упорно отделяешь меня от себя, а это делает тебя слабее. Но мы суть единое целое, и это бегство не может длиться вечно. Ты же понимаешь!

— Что ты хочешь от меня?

— Ты знаешь.

На это я лишь покачала головой. Что тут еще скажешь? Во всяком случае, мне ничего умного на ум не приходило.

Ашана встала со своего места, подошла ко мне практически вплотную, положила руки мне на плечи, и, смотря мне прямо в глаза, спросила:

— Почему ты продолжаешь бежать от меня, отделяться, Лео? Ведь я вижу, что тебя самой душой притягивает ко мне, но ты настойчиво борешься с этим притяжением. Почему?

— Потому, что оно пугает меня, — тихо проговорила я.

— Чем же?

— Как ни крути, но я — не ты. Возможно, когда-то и было так, но теперь нет. И если я приму все это, приму до конца, то не потеряю ли я себя? Я привыкла быть Лео, а не кем-то другим.

— Но ты и останешься Лео. Я, Ашана, часть тебя, но это не значит, что при нашем объединении тебя заменю. Не думаю, что это возможно. Я буду как воспоминание. Твоя прошлая жизнь перестанет быть для тебя лоскутным одеялом, а станет цельной картиной. Ты гораздо лучше поймешь свои способности и силу. И мне уже не придется отталкивать тебя, чтобы действовать.

— А если это окажется совсем не так?

— Разве я хоть раз лгала тебе, Лео? — казалось, ее даже обидели мои слова. Я же всерьез задумалась и ответила лишь спустя несколько секунд:

— Нет, наверное нет.

— Так поверь мне и сейчас, Лео, прошу! Не беги дальше — это в конце-концов загонит тебя в тупик. Прими свою силу, свою истинную суть. Прими меня! — мне показалось, что в ее глазах мерцнули слезы. — Так у тебя будет шанс спастись, спасти тех, кто дорог тебе. Я не хочу, чтобы ты погибла!

Тут наши желания полностью совпадали. И я решилась. То ли Ашана убедила меня, то ли мне и правда надоело бегать от самой себя, обманываться, что ничего не происходит. Не важно. Решение было принято, но оставалось одно «но», поэтому я сказала:

— Хорошо, я согласна. Но я не знаю, как это сделать.

Ашана улыбнулась ослепительно-счастливой улыбкой и сказала:

— Это не сложно. Вставай, — мы встали посреди комнаты. — Возьми меня за руки, — я взяла. Они были теплыми, нежными. — А теперь откройся мне. Впусти меня в свое сердце и разум, в свою душу.

И я открылась. Сняла все свои барьеры, высвободив самую свою суть, которая тотчас потянулась к Ашане, как мотылек к огню, или точнее, как к родственной душе. И она устремилась мне навстречу всем своим существом. Тотчас ласковый ветер, мерцающий серебристыми искрами, будто в вихрь попала россыпь блесток, окутал меня прохладным коконом. Этот ветер трепал наши волосы, сближал нас. Он, казалось, проникал под кожу и гулял внутри. И это было ни с чем не сравнимое ощущение.

Вместе с ветром заполыхала и наша сила. Она уже беспрепятственно циркулировала между нами, заставляя еще больше сблизиться. И мне хотелось этого. Хотелось так, что словами не передать. И в глазах Ашаны я видела отражение этого своего желания.

Она звонко рассмеялась, так что мне захотелось смеяться в ответ, и отпустила мою руку. Я даже не успела подумать зачем, как Ашана обняла меня и поцеловала.

Но это было больше чем объятья и поцелуй. Я ощущала, как тело Ашаны стало податливым, словно состояло не из полоти, а из света. Похоже, это и правда было так. И оно прижалось к моему, стало проникать в него. У меня внутри словно окрыли дверь, в которую входила Ашана. Она впитывалась в саму мою душу. Теперь она навсегда в моем сердце и разуме. Слияние свершилось. Больше я не смогу отстраненно говорить «Ашана». Мы с ней теперь единое и неделимое целое. Осознание этого заставило меня усмехнуться. Мне кажется, я еще не до конца поняла, что все это значит. Что же, подумаю об этом потом, а сейчас у меня есть более серьезные проблемы.

Только эта мысль пронеслась у меня в голове, как все завертелось перед глазами, и я вынуждена была зажмуриться. Когда я опять открыла глаза, то опять находилась в каменном мешке, прикованная к стене. Мышцы тут же начали ныть от неудобного положения, но гораздо меньше, чем должны были бы. В такие минуты очень хорошо быть оборотнем.

Глава 18.

Не прошло и пяти секунд после моего, так сказать, возвращения, как я ощутила легкий порыв ветра. Он словно предупреждал меня о чем-то. А в следующий момент я услышала чьи-то приближающиеся шаги. Я тотчас собралась, готовя себя ко всему. И вовремя. Новый «посетитель» появился так же внезапно, как и Нефела. Но это была не она, и все же я его знала.

Передо мной стоял усмехающийся Паоло. И эта его сальная улыбка мне сразу очень не понравилась. Не предвещала она ничего хорошего. Надо же, а я и подумать не могла, что он связан с ней! Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!

А Паоло подошел ко мне еще ближе, все так же мерзко ухмыляясь:

— Вот мы и снова встретились, Лео.

Я почувствовала, как мои губы разъезжаются в злобной ухмылке (ну не плакать же!):

— Значит, ты шестерка Нефелы.

Тотчас я ощутила удар по лицу, во рту появился привкус крови.

— У нас с Нефелой соглашение! — рявкнул Паоло.

Но если он надеялся, что я испугаюсь, то ошибся. Для этого нужно нечто большее. Пусть губа кровоточит, но я все еще усмехалась.

Паоло нахмурился и проговорил:

— Ничего, скоро ты будешь молить меня о пощаде! Нефела отдала тебя мне, и я могу делать с тобой, что хочу. Ты отплатишь за то, что унизила меня! Отплатишь собственным телом и кровью! — он весь ликовал, говоря это.

— Я всегда знала, что ты мерзкий тип. Это мнение о тебе сложилось у меня с самого начала и ничуть не изменилось, — фыркнула я.

— Посмотрим, на долго ли хватит твоей бравады. Я же говорил, что ты станешь моей! Потом, убив тебя, я заберу всех твоих кошек.

— Черта с два! Стая разорвет тебя на куски, — какой же он дурак!

— Это мы еще посмотрим! У меня полным-полно времени. Я делаю тебя покорной. Ты на коленях будешь умалять меня о смерти. Когда-нибудь я сжалюсь…

На эту его тираду я лишь фыркнула. Но, так как я была прикована, а он нет, то где-то в глубине у меня заскреблась мысль, насколько еще хватит моей смелости. В подлости его намерений я не сомневалась, но мне бы только высвободиться из цепей, а там меня уж фиг кто остановит!

Паоло тем временем начал беззастенчиво лапать меня. Я дернулась, чтобы ему врезать, но цепи остановили меня, больно врезавшись в плоть. Он захохотал, бросив:

— Можешь рыпаться сколько угодно. Только себе хуже сделаешь. Меня это не остановит. Я тебя так оттрахаю, что разом вся дурь выйдет.

И он рванул мой свитер. Тот треснул, обнажая грудь, которую теперь прикрывал только спортивный лифчик. А руки Паоло уже блуждали по моим бедрам, отыскивая пояс джинсов. Вернее, одна рука, так как другой он пытался расстегнуть собственные брюки.

На краткий миг я готова была удариться в панику, но только на краткий миг. Потом все это было смыто волной отвращения, за которым последовало бешенство.

Столкнувшись с моим гневным взглядом, Паоло похабно усмехнулся, проговорив:

— Ну-ну, моя сладкая. Эти цепи сдержат кого угодно.

— Поэтому-то ты такой смелый!

Тот лишь сально рассмеялся и продолжил лапать меня. Но он недооценил один момент: может, раньше я и не могла вырваться, но теперь, когда я обрела полную силу, я знала как нужно действовать. Поэтому я дерзко рассмеялась ему прямо в лицо. Паоло ошалел и попытался меня поцеловать. Но он остановился в каком-то сантиметре от моего лица. Его остановили мои пылающие серебристым светом глаза и увеличившиеся клыки.

— Хочешь, я откушу тебе язык? — спросила я елейным голосом с рычащими нотками.

Паоло невольно отпрянул, но рук из моих штанов не убрал. Восстановив свое эго, он бросил:

— Не в твоем положении угрожать мне, киска.

— Я однажды тебя уже отметелила, хочешь повторить?

Лицо Паоло потемнело от гнева при воспоминании о том эпизоде, и он процедил:

— Вот за это ты мне сейчас и заплатишь, — он попытался стащить с меня джинсы.

— Черта с два! — гневно фыркнула я, потом тихо проговорила, — Меч Ветров!

Тотчас взметнувшийся порыв силы отбросил от меня Паоло — от одного этого уже стало легче. На уровне моей груди из сгустка света появился Меч Ветров и застыл, словно ожидая моих распоряжений. Я мысленно приказала ему, словно клинок был живым существом, рассечь цепь, удерживающую правую руку. Меч повиновался.

Удар, сноп искр, вспышка, и я ощутила, что рука у меня свободна. Схватив меч, я освободила ноги и вторую руку. Как же приятно вновь твердо стоять на земле! Правда с новоприобретенными железными браслетами пришлось повозиться. Но разрубленные кандалы утратили заговор, и моей силы вполне хватило, чтобы их разорвать.

Увидев, что я освобождена, Паоло несколько спал с лица, но хорохориться не перестал. Вымучив наглую улыбку, он проговорил:

— Нефела все равно тебя отсюда не выпустит.

— Неужели ты думаешь, что мне нужно ее разрешение? — недобро усмехнулась я, поудобнее перехватив меч.

— Ты сгинешь здесь! Ты умрешь! — сверкая глазами, бросил Паоло.

Его сила взвилась, не сдерживаемая более ничем, и тысячами иголок впилась мне в кожу, стараясь заползти глубже, в самую мою суть. Но это было невозможно. Больше нет. Я скинула с себя его силу без особого труда, как надоевший плащ. Вокруг меня опять поднялся ветер, и я, придав ему остроту сотен ножей, обрушила его на Паоло.

Тот высоко взрыкнул и выгнулся. На его теле, прорезав одежду, возникли сотни царапин разной глубины. Но этого мне было мало. Я хотела больше крови, его боли. Хотела, чтобы он заплатил за все. И список этого всего был не маленький: маниакальная навязчивость, едва не растоптанная жизнь Этьена, его вызов мне, попытка изнасиловать меня. И это лишь то, что я вспомнила так, навскидку. Внутренне я уже вынесла ему приговор — повинен смерти!

Я снова хлестнула по нему своей силой. На этот раз она была подобна бичу. Широкая алая полоса пролегла наискось груди Паоло, заставив его взвизгнуть. Когда наши глаза встретились, я увидела в них злобу и обреченность. И все же он предпринял еще одну попытку сразить меня. По его телу пробежала дрожь, он стал покрываться мехом. Это уже был получеловек-полузверь. В таком виде он с рычаньем бросился на меня.

Это и стало его роковой ошибкой. Так я может быть еще колебалась бы, но в прямой атаке нет. Еще не осознав своих действий, я на грани инстинкта взмахнула мечом. Короткий влажный звук, и он насквозь пронзил грудь Паоло. Потом я дернула меч на себя и сделала еще один взмах.

Тело Паоло грузно осело на пол. Без головы. Она отлетела далеко в сторону. Прямо передо мной на полу стала быстро расползаться ярко-алая лужа. Я наблюдала за этим практически с безразличием. Угрызений совести опять не было никаких. Абсолютно. Не знаю, хорошо это или плохо. Скорее плохо, но сейчас мне все равно. Лишь на языке вертелось: собаке собачья смерть. Может, в такой моей холодности, даже жестокости, виновато наше полное объединение с Ашаной, но скорее всего нет.

Невозмутимо переступив через лужу крови, часть которой все-таки попала и на меня, я вытерла меч об одежду Паоло. Позаботившись об оружии, я стала искать выход.

Даже если Нефела запихнула меня в параллельный мир, в чем я все больше убеждалась, должна была остаться некая дверь или ее подобие, через которую можно проникнуть обратно. Иначе как бы сюда попал Паоло? Магии в нем не было ни капли, и он не смог бы сам создать дверь между мирами. Так что нужно лишь хорошенько поискать. И я стала искать, но меня что-то отвлекло.

Секундой позже, я поняла, что мне не дает покоя мой порванный свитер. Паоло разодрал его капитально. Ублюдок! Хорошо у меня лифчик спортивный, может и за топ сойти, так как образовалось ну очень глубокое декольте. А плащ куда-то задевался. Черт с ним.

Вдруг моя рука наткнулась на медальон, который все это время висел на моей шее. Господи, ну и дура же я! Как я о нем сразу не подумала? Все, маразм крепчал! Зачем мне теперь выход? Я и так выберусь.

Крепко сжав медальон, я пожелала выбраться отсюда, оказаться в доме Андрэ. Вспышка — и я уже там. Все просто. Даже удивиться не успеваешь. Перемещение происходит мгновенно.

Глава 19.

Первое, на что я обратила внимание, это то, что в доме стоит просто гнетущая тишина. Как будто ничего живого здесь нет и быть не может. Но Нефела и Андрэ тут. Я просто чувствовала это. Я это знала. Вопрос только, где именно они находятся. Дом Андрэ вовсе не маленький. Я даже не знала точно, сколько здесь всего комнат.

Практически бесшумными, крадущимися шагами я начала обходить их. Возможно, стоило воспользоваться случаем и уйти из этого дома, отправиться за помощью к Танату. Но кто знает, удастся нам проникнуть сюда во второй раз? К тому же пока у меня оставался шанс на эффект неожиданности. Ведь Нефела, наверняка, все еще полагает, что я прикована к стене своей темницы, а Паоло забавляется со мной.

Так что я продолжила поиски. К тому же во мне теплилась надежда, что Курай рассказал Танату, что со мной произошло. Если его, конечно, тоже не поймали. Но надеюсь, что нет. Может же просто повезти?

Я поспешила отогнать от себя эти мысли. Черт! Свитер опять с плеча сполз, вернее его остатки. Так, все! Сосредоточились. Вперед, ни шагу назад!

Гостиная, коридор, еще одна гостиная — никого. Хотелось заорать, чтобы привлечь к себе внимание. Но это было бы полнейшей глупостью. Нет, пробираемся тихой сапой.

Я прошла практически до конца крыла дома, пока не уперлась в высокие двери. Те самые, за которыми собирались маги. Я невольно замерла перед ними. Хотела пройти мимо, но что-то заставило меня вернуться. А я привыкла доверять своему внутреннему чутью.

Встав подальше, я осторожно толкнула двери. Они не поддались. Я толкнула сильнее — опять тот же результат. Заперто. Но хоть убейте, не верилось мне, что там никого нет. Разозлившись, я хлестнула по дверям своей силой. Они распахнулись с тихим щелчком, который показался мне оглушительным.

Подождав, пока все стихнет, я вошла в зал. Здесь царил полумрак, рассеиваемый мягким серебристым светом, лившимся непонятно откуда. Будто в зале луну спрятали. Стола и стульев не было, но дальнюю стену от меня отгораживала высокая ширма, на которой всеми оттенками алого был выложен затейливый узор. И все же она стояла не так, чтобы я не догадалась, что за ней скрывается широкая кровать, на которой два тела слились в танце плоти.

Слух и обоняние у меня отличные, а звуки доносились весьма характерные. Мне не нужно было видеть своими глазами, чтобы знать, что там Андрэ и Нефела, и что они там отнюдь не в карты дуются.

Я ведь знала, какие между ними установились отношения, если их конечно можно было назвать таковыми. Но знать и ткнуться в это лицом оказалось совсем разными вещами. У меня все внутри вскипело и заклокотало, но я глубоко вздохнула, выпуская пар. Нет, я пришла сюда не сцены устраивать. Отнюдь. Я пришла заставить Нефелу поквитаться за все и вернуть Андрэ в прежнее состояние.

Убедив себя в этом, я надела маску холодной отчужденности, и вновь посмотрела на ширму. И все же я не отказала себе в небольшом театральном эффекте. Призвав свой ветер, я ударила им по ширме, сметя ее в сторону, потом проговорила:

— Похоже, ты теряешь бдительность, Нефела.

Возможно, нужно было подкрасться и просто всадить в нее меч. Но я так не могла и, думаю, никогда не смогу. Вероломство не в моей природе. На самом деле я была этому рада.

Два тела на кровати замерли, будто нажали на паузу. Потом Нефела, на которой из одежды была только простыня, да и той она почти не пыталась прикрыться, выдохнула:

— Ты?! — здесь были и гнев, и досада, щедро приправленные удивлением.

— Я, — губы сами собой расползлись в ехидной ухмылке.

— Как… как это возможно? — в ее глазах уже полыхало пламя гнева. Интересно, на кого?

— А вот так, — ухмылка стала еще шире. Я сама себе стала напоминать Багза Банни из мультика, когда он говорил: «Ну и гад же я!»

— Ты должна была умереть! Паоло…

— Ты переоценила силы этого мерзавца. Так что вынуждена тебя огорчить, я не мертва и умирать не собираюсь.

— Это мы еще посмотрим, — гневно бросила Нефела, резко вставая с кровати.

— Надежда умирает последней, да?

Андрэ, наконец, тоже проявил интерес к происходящему. Он поднялся с кровати, причем даже успел натянуть штаны. Джентльмен, даже сейчас. Хотя я-то его обнаженным видела. Один раз вроде. Но зрелище, надо сказать, было отменным. Не то, чтобы само совершенство (упаси Боже), но очень близко к тому. Во всяком случае к моему идеалу точно. Правда он меня тоже видел и без всего, и в облике пантеры. Причем ему такое счастье выпадало чаще. Нет в жизни справедливости! Ну да сейчас не время и не место подсчитывать кто кому задолжал.

Мы с Андрэ некоторое время стояли и смотрели друг на друга. Потом он положил руку на плечо Нефелы и спросил у нее:

— Кто эта женщина? Что ей нужно?

Вот это номер! Похоже самые страшные опасения оправдались. Андрэ память отшибло. Вернее Нефела ее отшибла. Во всяком случае, в отношении меня. С трудом поставив на место упавшую челюсть, я тихо проговорила:

— Андрэ, это я, Лео, — хотя на самом деле мне хотелось схватить его за грудки и трясти его как грушу, крича при этом: «Ты что, совсем свихнулся? Очнись же, наконец! Неужели ты не видишь, что с тобой творят?!» И делать все это до тех пор, пока он не придет в себя.

— Я вас в первый раз вижу.

От этих его сухо и небрежно брошенных слов у меня на глаза навернулись слезы обиды и еще чего-то, в чем я боялась признаться даже себе. Но я не позволила им пролиться. Только не здесь и не сейчас. Может, потом, когда я буду наедине с собой. Хотя нет, вряд ли.

Небрежно накинув на плечи невесть откуда взявшийся халат, Нефела обвила Андрэ за талию и сказала, не сводя с меня глаз:

— Видишь, ты здесь лишняя, Лео. Тебе нечего здесь делать.

— Вот тут ты ошибаешься. Пришло время нам посчитаться за все. Ты грозила мне смертью — я отвечаю тебе взаимностью.

— Ты? Хочешь меня убить? — казалось, она издевается надо мной. Или опять что-то задумала?

— Хочу, не то слово как! За все то, что ты сделала, я бы тебя не раз убила, но и одного, думаю, хватит.

— Какая самоуверенность! — фыркнула Нефела, ее глаза недобро засветились, и этот медовый свет постепенно проглатывал зрачки и белки.

— Леди, какие ужасные вещи вы говорите! — подал голос Андрэ, пытаясь встать так, чтобы находиться между мной и Нефелой. Ему это почти удалось. — Я бы хотел, чтобы вы покинули мой дом.

— Андрэ, ты много для меня значишь, поверь, — начала я, — Но пока твой рассудок помутнен… этой… лучше не встревай. Я сама с ней разберусь. А ты отойди лучше в сторону.

Пока я все это говорила, Нефела успела первой нанести удар, да так, что я пошатнулась. Это было почти так же, как в том сне. На меня словно обрушился жалящий водопад стеклянных осколков, каждый из которых норовил вонзиться в меня, и даже маленькая ранка горела огнем.

Я и мой медальон среагировал практически одновременно. Мой вихрь и защитный щит задержали большую часть силы Нефелы. Но не всю. Так что мое лицо и тело покрылись мелкими царапинами. Ладно, не смертельно.

Я не стала отвлекаться на это и тоже нанесла удар. Всколыхнув свой вихрь, я направила его на Нефелу. Пусть на своей шкуре ощутит, что такое ветер тысячи клинков. Око за око.

Серебристый вихрь ударил в ведьму, прорвав тонкую ткань халата, царапая кожу. Он еще не затих, а я ударила снова. Сильнее, жестче. Потом еще раз. Я хотела исполосовать ее, разорвать на клочки, как Тузик грелку.

Но что-то тут было не так. Нефела защищалась, выставляя магический щит. Я этого ожидала. Но делала она это как-то вяло, словно в полсилы. Потом вдруг пошатнулась и рухнула на колени. Ее лицо и тело покрывали множественные царапины, но ни одной серьезной раны не было. Я трезво оценивала ситуацию и прекрасно понимала, что она могла устоять. Могла еще долго продержать свой щит. Так что ж она вдруг почти сдалась?

В следующий миг я поняла, почему, когда Андрэ ринулся вперед, загораживая собой Нефелу, накрывая их обоих своим магическим щитом. Моя сила разбилась об него, как стеклянный бокал об пол.

Я замерла, не готовая к такому повороту событий. Андрэ сверлил меня гневным, едва ли не ненавидящим взглядом, одновременно пытаясь унять кровь у Нефелы. Он проговорил, а точнее процедил:

— Вы ужасный человек, Лео!

— Я? — удивленно воззрилась я на него. — Пригревший на груди кобру обвиняет ужа?

— О чем это вы? — нахмурилась Андрэ.

— Неужели ты не видишь? — подала голос Нефела. — Она хочет убить меня!

— Я не позволю ей этого, дорогая.

— Но как ты не понимаешь! — едва ли не взвизгнула ведьма. — Она не отступиться! Будет пытаться убить меня снова и снова!

— Это правда? — Андрэ хмуро посмотрел на меня.

— Боюсь, что так, — согласилась я. Ложь бы он почувствовал. Даже теперь. — Я не могу отступить и оставить ее жить. Только ее смерть спасет всех нас, — последнюю фразу я произнесла едва слышно.

— Убей ее, Андрэ! Умоляю тебя! — Нефела протянула к нему руки в молящем жесте. Хорошо играет. — Пока она жива — нам не будет покоя. Прошу, сделай это… ради меня! Ради нашего будущего!

Последние слова возымели едва ли не магическое действие. Они были пропитано ложью, но Андрэ, похоже, совсем не замечал этого. Нефела по какой-то причине могла спокойно заставить его верить в свою ложь.

Андрэ встал как-то прямее, словно все его сомнения улетучились. И это было… страшно. Страшно видеть, как он смотрит на меня. Никогда не думала, что в его взгляде будет столько холодной ненависти. Ненависти ко мне.

Я стояла и смотрела, как парализованная, смутно понимая, что он готовится к бою, из которого предположительно живым выйти должен только один. Черт! Нервно откинув волосы со лба, я хрипло спросила:

— Ты и правда собираешься меня убить?

— Боюсь, вы не оставили мне выбора, — холодно ответил Андрэ.

В тот же миг он снял свои защитные барьеры, и его сила бурей вырвалась на свободу, заполняя зал. Она гудела, как гудит ток в высоковольтных проводах. У меня мурашки побежали по коже. Казалось еще чуть и кожа последует за ними. Я думала, что под напором этой силы пол вздыбиться и стены треснут. Но нет, они устояли

Я знала, что Андрэ силен, очень силен. Сильнейший маг высшего круга — это не просто слова. Но вот так, лицом к лицу столкнуться с этой силой было не легко. Раньше мы с Андрэ не раз обсуждали, чьи же способности сильнее: его или возрожденной во мне Ашаны? Но это были только разговоры. А вот сейчас нам представилась возможность проверить это на практике. Черт! Лучше бы не представлялась! Это мы как-нибудь пережили бы!

Пока я рассуждала о превратностях судьбы (очень беспечно с моей стороны!) Андрэ нанес свой удар. Пылающий шар сорвался с его рук и достиг бы цели, если бы не мой медальон.

Он вспыхнул пойманной звездой, и шар огня так и не долетел до меня, разбившись о невидимую стену где-то в паре шагов. Андрэ послал другой шар, и его постигла та же участь. Настал мой черед держать магический щит. Но это не выход. Так не могло длиться вечно. Вместе с тем, чтобы хоть как-то разрешить создавшуюся ситуацию, нужно действовать. А значит я должна сражаться с Андрэ, сражаться не на жизнь, а на смерть. Сама мысль об этом заставляла меня содрогнуться. Он очень много значил для меня! Черт побери, расчет Нефелы был прост до банальности, но при этом очень точен.

Меня поставили перед выбором: или я погибну или выживу. Но ценой моей жизни будет смерть дорогого мне человека. Нефела была уверена, что у меня не хватит духу заплатить такую цену. Где-то она была права. И это заставило меня решиться на довольно рискованную игру.

Удерживая щит от очередной атаки Андрэ (я старалась не смотреть ему в глаза, так как это было на грани невыносимого), я небрежно бросила Нефеле:

— Ты так хочешь избавиться от Андрэ?

— Это почему?

— Ты заставила его сражаться со мной.

— Да, и он убьет тебя!

— А тебе не приходило в голову, что может быть наоборот?

— Ты не сможешь! Ты же его любишь, — ехидно усмехнулась Нефела.

Глаза мои сузились, и лицо приобрело отстраненно-холодное выражение. Я знала, что возразить на это. Мои слова ножом резали воздух:

— Однажды я тоже любила. Любила всем сердцем — по-другому я не умею. Он был вампиром, и мы оказались в подобной ситуации. И я предпочла выживание. Я убила его. Голыми руками вырвала ему сердце и потом отрубила голову, — это было чистейшей правдой. До сих пор я с содроганием говорила об этом, но сейчас постаралась не выдать своих чувств.

Нефела старалась сохранить маску безразличия, но сквозь нее все же проступила тень удивления. Видимо она не ожидала подобного поворота. Она растерялась, но всего лишь на секунду. Потом взмолилась, точнее приказала:

— Андрэ, убей ее! Она меня пугает!

Мне показалось, или она что-то сжала в руке? Но я не успела подтвердить или опровергнуть свои подозрения — нужно было все внимание уделить щиту, так как Андрэ возобновил атаку.

На этот раз он сменил тактику. С каждым новым огненным шаром он подходил все ближе. Его сила все накалялась. Она электрическими молниями проносилась по моему телу. Я видела как на его лбу то появляется, то исчезает бело-голубая мерцающая многоконечная звезда. Когда он изменялся, именно там находился рог единорога. Значит, Андрэ решил идти до конца.

Когда нас разделяло что-то около шага, а знак на его лбу мерцал все сильнее, я стала чувствовать, что мой щит начал ослабевать. Слишком много магии на него давило. И еще я понимала, что если Андрэ до меня дотронется, щит просто рухнет, и мне несдобровать. Я просто знала это, лучше не спрашивать откуда, и не могла на такое пойти.

В следующий миг я одновременно сделала две вещи: резко убрала щит и ударила своей силой, магией в Андрэ. В результате этого он отлетел метров на десять. Честно говоря, я и сама не ожидала такого эффекта.

Андрэ поднялся, немного шатаясь. И вид у него был, будто я ему кувалдой промеж глаз заехала. Из уголка рта показалась капелька крови. Будь на его месте кто-то другой, я бы уже нанесла еще один удар, чтобы покончить с этим, а так… я стояла и смотрела, как он поднимается.

Вытерев кровь с лица, он посмотрел на Нефелу и, словно укрепившись в каком-то своем мнении, опять направился ко мне.

Не желая повторения того, что было только что, я хлестнула по нему своим магическим ветром, как бичом. Правда в полсилы. Андрэ вздрогнул, его щеку прорезала длинная алая полоса. А я сказала:

— Не приближайся! Не вынуждай меня убивать тебя!

— Пути назад нет, — как-то грустно улыбнулся Андрэ, и с его рук сорвался огненный шар, пламя которого отдавало в голубой цвет.

Это что-то новенькое. Но удивляться у меня не было времени. Нужно действовать. Некогда рассуждать. Я резко взмахнула рукой, и отразила удар Андрэ. Его шар полетел в него же самого. Он врезался в плечо и рассыпался снопом искр, оставив багровый ожог размером с кулак.

Лицо Андрэ исказилось гримасой боли. Всего лишь на миг, но и этого мне было достаточно, чтобы в голове пронеслось: «Неужели мы вот так, по-глупому, поубиваем друг друга?» Я просто не представляла, как заставить его прийти в себя! Может, просто вырубить его на время?

Вдруг по залу прокатилась мощная вибрация, как при землетрясении, которая заставила всех замереть. Ненадолго мне показалось, что пол уходит из-под ног и сейчас все рухнет. Потом раздался оглушительный хлопок, и все прекратилось.

Нефела как-то побледнела и одними губами произнесла:

— Барьер!

Одно это слово рассказало мне о многом. Похоже, кто-то взорвал к чертям ту магию, которой она окружила дом. Вот только кто?

Глава 20.

Словно в ответ на мой невысказанный вопрос, двери зала с грохотом распахнулись, словно их открыли хорошим пинком. За ними я увидела Таната. В безупречном черном приталенном костюме, белоснежной рубашке, при галстуке. Эдакий франтоватый джентльмен. Он вошел не спеша. Небрежно и в то же время… царственно что ли.

Окинув цепким взглядом все происходящее, он улыбнулся мне, словно мы находились на дружеской вечеринке, потом сурово проговорил:

— Вижу, дело приняло серьезный оборот.

— Не то слово, — не смогла не сострить я.

Придя в себя, Нефела опять что-то сжала в руках, приказав:

— Убей их! Убей их, Андрэ!

Он послушно стал поворачиваться к нам, разворачивая свою силу, как хлыст. Танат покачал головой и просто взмахнул рукой. Такой обыденный жест, но сила Андрэ тотчас съежилась, спряталась как черепаха в панцирь.

Судя по всему, это оказалось неожиданным даже для самого Андрэ. Он снова попытался развернуть силу, и опять ничего. У меня создалось ощущение, что Танат просто сдерживает ее. Хотя я представить не могла, как ему это удавалось. Танат, конечно, сама Смерть, но как он может влиять на магические способности другого?

— Андрэ! — опять окрикнула Нефела. Да что же у нее такое в руке?

Воспользовавшись временным замешательством ведьмы, я призвала свой ветер и хлестнула им, как кнутом по ее рукам. Нефела коротко вскрикнула, скорее от неожиданности, чем от боли. Что-то с легким стуком упало на пол. Мне показалось, что это похоже на кинжал. Но гадать не было времени. Я кошкой кинулась этому предмету. Сила и ловкость оборотня помогли мне, и я завладела им, опередив Нефелу.

То, что оказалось у меня в руках, и правда являлось острым кинжалом с изогнутой ручкой. Но он был какой-то странный, вернее его лезвие: витое и будто из кости. Рани им можно наносить только колотые. Скорее стилет, чем кинжал. И тут меня озарило, чем это являлось изначально — рогом единорога.

Я знала, что он не только украшение во лбу мифического животного (ну не совсем мифического), но и могущественным магическим артефактом. Вот этим вот кинжалом можно убить как человека, так и оборотня, вампира и любое другое сверхъестественное существо. Глядя на кинжал, я невольно подумала, что кому-то пришлось заплатить за его появление жизнью.

Отступив к Танату, я крепко сжала это странное оружие в руках, так как не могла позволить, чтобы Нефела вновь завладела им. Та уже вскочила на ноги и, заметив пропажу, полыхнула гневным взглядом.

Но тут произошло еще одно событие. Весьма отрадное для меня. Андрэ встрепенулся, будто с него, наконец, спали сдерживающие путы. Он посмотрел на меня, и взгляд его потеплел. Неужели корка сковывающей его ледяной холодности спала? Слишком уж это хорошая новость, чтобы быть правдой. Но вдруг?

С замиранием сердца я следила за каждым движением Андрэ. Похоже, Танат все еще сдерживал его силу, не желая рисковать. Нельзя поставить ему это в вину.

Андрэ потер плечи, от чего показался неожиданно уязвимым, потом посмотрел на разъяренную Нефелу. Перевел взгляд на меня и, наконец, проговорил:

— Лео? Почему ты так странно смотришь на меня? Танат? И вы здесь… вы сдерживаете мою силу… Я это кожей чувствую.

— Ты пытался меня убить, Андрэ, — нехотя выдавила из себя я.

— Я? Черт! — выругался он, похоже, вспомнив все, что творил здесь и не только сейчас, так как его лицо залила краска. Никогда еще не видела, чтобы Андрэ краснел! Потом он резко развернулся к Нефеле и практически прорычал, — Что все это значит, Неф?

Ведьму аж передернуло от этого сокращения ее имени. Видно, за этим скрывалось больше, чем я услышала. Резко отдернув свой халатик, словно это была царская мантия, она бросила ему в лицо:

— Ты всегда недооценивал меня, считал третьесортной ведьмой! Но теперь я сильнее тебя. Ты склонился перед мощью моей магии!

— Чушь! — фыркнул Андрэ.

— Не совсем, — вынуждена была признать я. — Похоже, ей удалось зачаровать тебя с помощью вот этого.

Я передала ему кинжал. Может, и не стоило этого делать, но я не смогла поступить иначе. Андрэ должен знать!

Он принял артефакт и сжал так, что костяшки пальцев побелели. Я даже удивилась, что не последовало хруста. Лицо Андрэ пугало. Никогда еще я не видела выражения такой лютой, испепеляющей ненависти и одновременно вселенской скорби. Глухим, безжизненным тоном он спросил:

— Кто?

Одно единственное хлесткое слово. Сначала я даже не поняла, к кому Андрэ обращается, но потом до меня дошло — к Нефеле. Та никак не отреагировала, и он повторил свой вопрос, едва не срываясь на крик:

— Так кто? Отвечай! Кого ты убила ради этого? — он указал на кинжал.

Нефела рассмеялась. Зло и колко, потом обронила, словно нехотя:

— А ты как думаешь? Ты же у нас, Андрэ, такой великий маг, вот и определи. Хотя постой, ты же практически никого из своего народа не знаешь! — она откровенно издевалась. — Но я подскажу тебе. Этому рогу уже несколько сотен лет. Довольно редко кто-то из ваших попадает в нежные руки палача.

Палача? — пронеслось у меня в голове. На что это она намекает? Хм… Андрэ рассказывал мне о чем-то таком. Стоп! Ведь его мать сожгли на костре, как ведьму. Неужели… Нет, это слишком невероятно! Не может быть.

Я посмотрела на Андрэ, и поняла, что мои догадки все же попали в самую точку. Он весь не то что побледнел, а как-то посерел, яростно сжимая кинжал. По его щеке скатилась одинокая слеза, он едва слышно обронил:

— Когда-то я считал тебя едва ли не сестрой. Когда ты приехала в наш город, я пригласил тебя в свой дом. И вот чем ты отплатила мне, Нефела!

— Вот только не надо взывать к моей совести! Я давно избавилась от этого и других дурацких чувств, и весьма выгодно. И все же отмечу, что мне, и не только мне пришлось немало потрудиться. Подумать только, этот рог хранился в лачуге палача просто как забавная безделушка. Но эта безделица здорово помогла мне, отдав тебя в мою власть. Немного чар, и ты уже поверил, что я единорог, что я такая же, как ты. Ты открыл мне свое сердце, тем самым помогая моей магии заползти в него, опутать своей сетью. И ты стал моим рабом. Причем добровольно и с радостью, так и не заметив подвоха.

— Но больше я не в твоей власти, — отрезал Андрэ.

— К сожалению. Эта мерзавка вмешалась и своими грязными лапами разрушила заклинание, — скривилась Нефела. — Ну что ж, вам же хуже. Я убью вас.

— Кишка тонка, — не удержалась я от реплики. Боже, как же мне хотелось ее придушить!

— Отнюдь. Вряд ли у вас хватит сил справиться со мной. Кто вы? Маг, непонятно кто, и человек с кое-какими способностями, — под последним, думается, она подразумевала Таната. Ха! Как же она ошибается на еще счет. — Не забывай, Андрэ, я укротила твою силу, заставила ее служить мне. Теперь ты — ничто против меня. А еще называешь себя сильнейшим магом! Я собираюсь потеснить тебя на твоем пьедестале. Он оказался довольно хрупок, раз даже этот, — она кивнула в сторону Таната, — сумел прибрать к рукам твою силу.

— Не советую тягаться со мной, миледи, — просто заметил Танат, отдернув лацканы пиджака, чтоб лучше сидели.

— Еще один пафосный рыцарь без страха и упрека, — фыркнула Нефела.

«Уж кто бы говорил» — подумалось мне. Ведьма ведьмой, но она так и не смогла распознать, кем на самом деле является Танат.

— И ты затеяла все это, только чтобы войти в высший круг? — с грустной иронией спросил Андрэ, все еще вертя в руках кинжал.

— Нет, не только. Я хочу возглавить его! Пусть все склонятся под силой той, которую никогда не принимали всерьез. Я предлагала тебе возродить Триаду, но могу обойтись и без этого. Ты умрешь!

— Маги высшего круга никогда не признают тебя, — в глубине его глаз плескалась боль, страдание, но говорил Андрэ абсолютно спокойно. Я знала, что он сможет, не удариться в истерику.

— Признают, и еще как! Когда узнают, что стало с их прежним главой. Кому захочется рисковать собственной шкурой?

— Они просто уничтожат тебя, Нефела.

— Не смогут, побоятся. Моя сила остановит любого.

— Твое самомнение тебя же и погубит, — проговорила я, постаравшись придать голосу снисходительности.

— У тебя никогда не было подобной силы, — поддержал меня Андрэ.

— Может, раньше это действительно было так, — усмехнулась Нефела. — Но теперь все по-другому. Не ты один сумел заключить выгодную сделку за силу.

Я переглянулась с Андрэ, как бы спрашивая, что она имела в виду. Тот опустил глаза, словно смутился, потом переглянулся с Танатом. Мне уже хотелось завопить: «Что все это значит?», но Нефела опять заговорила:

— Думаешь, я не знаю об этом, Андрэ? Да все маги высшего круга так или иначе пошли на подобные сделки. Иначе могущества не добьешься. А ты ведь хотел быть могущественным, всегда хотел. Поэтому ты и примкнул к Триаде. Но каждый что-то жертвует за силу, она бесплатно не дается. Так что ты отдал за нее?

Если честно, меня интересовало то же самое, но еще больше мне сейчас хотелось душу вытрясти из Нефелы.

Что до Андрэ, то он выглядел каким-то растерянным. Опять перебросился взглядом с Танатом, потом глухо проговорил:

— Я отдал то, что все посчитали бы слишком высокой ценой. Никто еще ничем подобным не жертвовал.

— Это чем же? — насупилась Нефела.

— Я скажу, если ответишь, какую сделку заключила ты, — ответил Андрэ, в который раз переглянувшись с Танатом.

— Ну что ж, если тебе так хочется знать, мой сладкий. К тому же после этой ночи все это будет уже неважно, вы ведь умрете, — протянула ведьма. Мне уже хотелось сказать, чтобы она заканчивала со своим вступлением, как Нефела продолжила, — Я нашла могущественного покровителя, который принял меня такой, какая я есть, и сделал меня лучше. Наделил огромной силой, какая вам и не снилась! Да, мне пришлось заплатить за то, но сущую малость. Я отдала свою любовь, способность любить, а также другие человеческие чувства. Вот что я сложила к ногам своего господина за силу.

Андрэ долго смотрел на Нефелу, потом сокрушенно покачал головой, проговорив:

— Господина? Ты сама продала себя в рабство, Нефела.

— Ошибаешься. Но если ты такой умный, чем же пожертвовал ты?

— Своей жизнью.

Слова прозвучали так обыденно, что поначалу я даже не уловила их смысл. А уловив, широко распахнула глаза и непроизвольно посмотрела на Таната. Тот казался абсолютно невозмутимым, но, столкнувшись с моим взглядом, тихо сказал:

— Думаю, теперь, Лео, вы обо всем догадались.

Не то, чтобы обо всем, но кое-какие соображения у меня появились.

— Так вот, что вы имели в виду, когда говорили, что вас с Андрэ связывают очень крепкие узы.

— Да.

— Чушь какая-то! — передернула плечами Нефела, от чего халатик чуть сполз. — Как он, — она ткнула в Андрэ, — мог пожертвовать своей жизнью, если до сих пор жив и здоров?

— Просто тому, кому он отдал в распоряжение свою жизнь, она была не нужна. Он наделил Андрэ силой, и они оказались связаны, — Танат не афишировал, что это был он сам. Что ж, его дело. Надо будет получше расспросить обо всем об этом Андрэ, когда мы разберемся с Нефелой.

В том, что нам предстоят разборки, я не сомневалась. Это стало очевидно, когда Нефела презрительно проговорила:

— Видно, ты продешевил, Андрэ. Но уже неважно. Пора завязывать со всей этой болтовней. Пришло время вам всем умереть.

— Неужели ты думаешь, что мы станем просто стоять и смотреть, как ты будешь нас убивать, как овцы на заклании? — я еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться. В критических ситуациях на меня всегда юмор накатывает.

— О, еще как будете! — она рассмеялась как-то уж слишком надменно, слишком уверенно. Мне это сразу не понравилось, и все же я огрызнулась:

— С чего вдруг? — Андрэ предостерегающе коснулся моего плеча, но меня это не образумило. Я слишком разозлилась.

— Сейчас узнаешь, — оскалилась Нефела, так как то, что она изобразила на лице, сложно назвать улыбкой. У меня от нее даже мурашки почти побежали, но потом передумали, — Советую никому не разбегаться, не делать резких движений.

Ведьма хлопнула в ладоши, и в зал кто-то вошел, словно только и ждал этого сигнала. Я не рискнула обернуться и посмотреть, кто это. Не хотела я упускать из виду Нефелу.

Улыбка той все больше и больше походила на оскал. Она сказала, обращаясь к кому угодно, но не к нам.

— Подойди, Заккария.

Стоп! Как она его назвала? Заккарией? Заком? Но он же… У меня аж все похолодело и оборвалось внутри. Потом сердце забилось так сильно, что казалось, сейчас выпрыгнет из груди.

— Что с тобой? — тихо спросил Андрэ, попытавшись взять меня за руку, но я не далась.

— Я чувствую твой страх, Лео! — торжествующе проговорила Нефела. — Ты правильно боишься.

Зак встал рядом с ней. Выглядел он все так же — эдаким франтоватым щеголем, но взгляд у него был какой-то… неуверенный что ли. Даже боязливый. Видно Нефела его здорово напугала, а может дело тут еще в чем-то. Я пристально буравила его взглядом, ожидая, что он скажет. Но Зак молчал, и это молчанье затягивалось. Не знаю, сколько бы оно еще продолжалось, если бы не Нефела. Она окликнула не терпящим возражения тоном:

— Заккария!

— Да, госпожа, — боже, как все официально!

— Ты исполнил все, что было поручено тебе?

— Не совсем, госпожа.

— То есть? — голос Нефелы резко взлетел вверх. Им вполне можно было резать и полосовать. — Тебе было приказано соблазнить некую Денизу, — при упоминании этого имени мое сердце тревожно замерло, покрывшись ледяной коркой страха.

— Я сделал это, госпожа, — я чисто машинально отметила, что зрачки Зака стали больше, чем нужно. Он боялся, и я еще не понимала, почему.

— И ты должен был привести ее сюда, абсолютно беспомощную. Я так тебе велела?

— Да.

— И ты сделал это?

— Не… нет, — совсем стушевался Зак, нервно переступая с ноги на ногу. Похоже, ему хотелось отойти подальше от Нефелы.

— Что-о-о-о?! — ведьма просто припечатала его этим словом. Захотелось съежиться, но мое беспокойство за Дени было сильнее этого.

Зак сделал шаг назад. Казалось, он вот-вот сломается, но этого не произошло. Зак взял себя в руки, стал собраннее, даже будто выше ростом. Бесстрастно посмотрев в глаза Нефеле, он сказал:

— Я не смог поступить так, как ты мне велела. Не смог. Эта девушка… она стала очень дорога мне. Сам не знаю, как это получилось. И то, что ты уготовила для нее… нет, на это я никогда не пойду. Это безумие!

— Ах ты, мерзкий раб! — Нефела отвесила ему звонкую пощечину.

Оказывается, в этих ручках скрывается немалая сила. Она разбила Заку лицо в кровь. От удара он даже отшатнулся на несколько шагов. Хотя, возможно, просто использовал это как повод отойти подальше. Но что бы там ни было, кровь была настоящей. Она стекала по смуглой щеке прямо на белоснежный пиджак. Зак даже не попытался утереть кровь.

А Нефела продолжала бесноваться. Испепеляя Зака ненавидящим взглядом, она едва ли не кричала:

— Мерзавец! Как ты посмел предать меня? Забыл, кем ты был? Из какой дыры я тебя вытащила? Экстрасенс-недоучка! Я тебя ведь могу и обратно вернуть! Я шкуру с тебя спущу за то, что ты посмел пойти против меня! Предам самой мучительной смерти!

«Похоже, у нее началась истерика, — подумала я. Может, подойти и треснуть ее по уху, чтоб заткнулась?» Такая мысль мне понравилась. Я переглянулась с Андрэ — тот лишь пожал плечами.

Но уже развернулось другое действие. Нефела перешла от угроз к другим мерам, а я и не заметила. Андрэ вроде тоже. О Танате ничего не могу сказать.

Глава 21.

Зак стоял перед Нефелой на коленях и мелко дрожал. Дыханье сделалось тяжелым, с прерывистым хрипом. Глаза закатились и голова так и норовила запрокинуться, но что-то не позволяло сделать это. Нефела что-то делала с Заком, что-то весьма болезненное. Раздался чавкающий звук — так ломаются кости. Зак натужно захрипел, и его правая рука повисла вдоль бока плетью.

— Это только начало! — с ухмылкой пообещала ему Нефела. — В человеческом теле больше двухсот костей, и каждую из них можно сломать, а некоторые и не по одному разу.

Словно в подтверждение ее слов снова раздался хруст. Уже сломанная рука Зака дернулась и странно изогнулась. Зак, даже почти придушенный, высоко и коротко вскрикнул.

Все мы молча наблюдали за этой экзекуцией или точнее сказать пыткой. В принципе, что нам до Зака? — пыталась убедить я себя. — Он шестерка Нефелы, он втерся в доверие к Дени по приказу своей госпожи. И, наказывая его, она в первую очередь хочет устрашить нас.

Такими мыслями я старалась удержать себя на грани бесстрастного безразличия. Но тотчас в голову пришло совсем иное. Да, Зак оказался засланным казачком, но все же он нашел в себе силы пойти против воли Нефелы, хотя и боялся ее. Он не привел Дени. Неужели, Зак и правда влюбился в нее? А иначе как объяснить такой поступок? Ведь он знал, на что идет, отказываясь выполнить волю своей госпожи. И теперь вот расплачивается… А если с ним что-то произойдет, Дени, безусловно, расстроиться. Ее сердце опять разобьется… и опять из-за меня…

Раздался еще один вопль Зака, и я не выдержала. В конце-концов это просто бесчеловечно! Я ринулась вперед со словами:

— Нет, не могу так просто на это смотреть!

Вроде, Андрэ пытался меня удержать, но я сбросила с себя его руки, на ходу разворачивая силу, призывая ветер. Он тотчас отозвался ласковой прохладой, но вовсе не ласка его была мне нужна. Я стала наращивать силу, пока она не взвыла ураганом, и тогда направила его между Заком и Нефелой. Он отделил их друг от друга ревущей стеной.

Зак тотчас рухнул на пол, как марионетка, у которой отрезали ниточки. Он так и остался лежать на полу, закатив глаза и тяжело дыша. Я даже расслышала тихое-тихое: «Спасибо!» Но трогать его я не стала, обратив все свое внимание на Нефелу. От нее ведь можно ожидать любой подлости.

Все еще удерживая между собой и ведьмой ревущий ветер, я спросила у Таната:

— Этот парень выживет?

— Да. Его повреждения весьма… травматичны, но не смертельны.

— Ну это пока, — пообещала разгневанная Нефела.

— Я больше не позволю тебе его мучить, — пообещала я ледяным тоном.

— Много тебя спрашивали! Неужели ты все еще думаешь, что сможешь справиться со мной? Я уже подчиняла себе оборотней и могу повторить.

— Не тешь себя иллюзией, — подал голос Андрэ. — Верзмеи исполняли твои приказы, но не были подчинены. Они служили тебе, так как были обязаны, желая отдать тебе долг змеиного народа. Уж не знаю, как они влезли к тебе в долги А этот Паоло… он просто преследовал свои интересы. Его ты подчинила разве что наполовину.

— А может, меня просто устраивало то, что они служили мне из чувства долга? — ухмыльнулась Нефела, и нельзя было понять, она серьезно или бравирует. Но отступать я не собиралась, о чем и заявила:

— Все равно ты заплатишь за все, что натворила, появившись в нашем городе. Ты трижды пыталась меня убить, такого я не спускаю никому!

Подпитываемый моим гневом, ветер усилился, грозя обратиться во все сметающий смерч. Но в этот момент Нефела перестала притворятся, сбросила маску. Ее сила хлынула наружу, как вода из прорвавшейся дамбы. Она оказалась весьма впечатляющей. Как ревущий электрический огонь.

Он дыхнул на меня невыносимым жаром, и я невольно отступила. Сработал инстинкт — «Не трогай, горячо!» В этот момент Нефела что-то зашептала, и вокруг нее по полу стали пробегать сверкающие алые с золотистым отсветом линии. В считанные секунды они собрались в пентаграмму, в вершинах которой то вспыхивали, то потухали замысловатые руны. Едва была начертана последняя линия, мой вихрь отпрянул от Нефелы. Проклятье! Она создала вокруг себя круг силы. И теперь никто и ничто не может переступить его грань.

Снова позвав свой вихрь, на этот раз я направила его в одну точку, стараясь пробиться сквозь круг и дотянуться до Нефелы. Но у меня ничего не получилось. Нефела злорадно рассмеялась, и сделала пасс рукой, и тотчас моя же собственная сила, отраженная кругом, ударила в меня. Я устояла, но здоровья мне это не прибавило.

Но вдруг мне стало легче. Все равно как в знойный день спрятаться в тени. Андрэ встал рядом со мной, и я поняла, что это из-за него. Призывая магическую силу в свои руки, он сказал:

— Тебе не справиться с ней одной, Лео. В этой битве нам надо сражаться вместе, — и уже тихо, не глядя мне в глаза, добавил, — Я так виноват перед тобой!

— Об этом потом. Не будем отвлекаться.

Сказав это, я решилась призвать силы, переданные мне Ашаной. Я снова призвала Меч ветров, и он с радостью откликнулся. Андрэ, прикрывавший нас от атак Нефелы, с изумлением следил за происходящим.

Я взяла в руки меч, и тотчас по мне прокатилась ласковая волна силы, смывая прочь боль и усталость, зажигая глаза серебреным светом. Его отблеск проступал даже сквозь кожу, а зубы уступили место звериным клыкам. У меня словно крылья за спиной выросли. Сила Сейши-Кодар окутала меня как плащом. Теперь она стала такой теплой, родной. Часть меня, без которой я больше не смогу обходиться.

— Не слишком-то впечатляет, — услышала я насмешливый голос Нефелы. Но в глазах Андрэ я видела совсем другое. Только Танат стоял с таким видом, словно может быть только так и никак иначе. Что до Зака, то он вовсе не смотрел на нас. Он лежал на полу и пытался свернуться в шар, не смотря на сломанную руку и другие повреждения.

Нефела явно не была настроена дальше вести разговоры. Она снова нанесла удар. Тысячи электрических молний метнулись в нас. Андрэ тотчас поставил барьер, защищая нас обоих. Что же до меня, то я не стала защищаться. Я сделала резкий взмах мечом, вложив в него всю силу. Клинок описал в воздухе дугу, которая стала волной голубоватого света, и этот свет устремился к Нефеле, все сметая на своем пути. От этой волны на полу оставалась глубокая борозда.

Волна столкнулась с границей круга, и тотчас весь он вспыхнул снопом серебристых и алых искр. Круг силы Нефелы дрогнул. Это послужило мне сигналом к дальнейшим действиям. Я еще раз взмахнула мечем, и еще раз.

Круг силы дрожал, но держался. Я чувствовала смятенье Нефелы. Но на ее атаках это никак не сказывалось. Ведьма стояла в центре созданного ею круга, воздев руки к небу (ну в данном случае к потолку). Вокруг нее словно стекло нарастало. Спрятавшись в своем кругу, она творила какое-то заклинание. Я видела, как шевелятся ее губы, но слов разобрать не смогла.

Это заставило меня удвоить усилия, хотя казалось, это уже на грани возможного. Андрэ тоже старался пробить круг своей магией в виде огненных шаров. Но круг держался, а заклинание творилось.

Я вспомнила о Танате и бросила на него мимолетный взгляд. Тот виновато покачал головой, и я услышала его мысленный голос:

— Простите, я не могу напрямую вмешаться в жизнь человека, если его время еще не пришло. Мне очень жаль, — я чувствовала его подлинную скорбь.

Но мне нельзя было отвлекаться. Это подтвердил оглушительный звон. Нарастающее вокруг Нефелы стекло треснуло, и теперь вокруг нее в воздухе плавали мириады острейших осколков, по которым пробегали электрические разряды.

Ведьма распахнула глаза, и они были такими же острыми, электрическими, как и осколки. Чувств в них не было. Абсолютно никаких. Только гудящая сила. Нефела сделала резкий взмах руками, и осколки взметнулись, повинуясь этому жесту. Они, как причудливая снежная вьюга, ринулись на нас.

Два магических щита: мой и Андрэ, взметнулись практически одновременно, за секунду до того, как на нас обрушился этот шквал. Но даже это нас мало спасло от сокрушительной ударной силы.

Проскальзывая сквозь защитную магию, осколки острыми ножами вонзались в плоть. Кровь уже заливала мне левый глаз, так как один из осколков рассек лоб. Глубокая рана прочертила мое правое бедро, что же до рук, то на них, по-моему, уже живого места не осталось.

Андрэ выглядел не лучше меня. Осколки на его обнаженном торсе начертили витиеватую сеть кровоточащих шрамов. Какие-то глубокие, какие-то не очень. На его лбу от напряжения выступили бисеринки пота.

Нефела все напирала. И мы, похоже, проигрывали ей. Все больше ощущалась усталость. Мышцы ныли от напряжения. Хотелось сесть на пол и сказать: все, больше не могу! Но я не могла себе этого позволить.

Возможно, мы бы так и погибли, но внезапно все осколки как водой смыло. В зале повисло одно лишь слово: «Безмолвие!» И я знала, кто это сказал. Только Танату под силу одним лишь словом угомонить такую магию.

От внезапно исчезнувшего напора силы Нефелы я даже упала на одно колено. Андрэ тоже шатался. Возникшую передышку заполнил голос Таната, ворвавшийся в наши мысли:

— Соберитесь! Объедините ваши силы. Только так вы сможете сокрушить круг силы Нефелы и одержать верх над ней. Вспомните о вашем оружии!

Я тотчас вскочила на ноги и переглянулась с Андрэ. В его глазах отражалась моя решимость. Мы тотчас преодолели то небольшое расстояние, что разделяло нас. Наши пальцы переплелись, и тотчас сила затанцевала между нами. От этого мы одновременно охнули, но рук не разомкнули.

Две силы: горячая, пылающая Андрэ и прохладная, искрящаяся — моя, сцепились в едином танце. Тем самым усиливая друг друга. Сила циркулировала в наших телах все быстрее и быстрее. Нам уже было все равно, что Нефела опять обрушила на нас свою атаку. Ни боли, ничего еще мы уже не чувствовали. Только переполнявшую нас, пронизывающую каждую клеточку силу.

Когда это ощущение грозило стать нестерпимым, Меч Ветров сам скользнул мне в руку. Его лезвие не мерцало, как обычно, а сияло. То же самое происходило с кинжалом из рога, который Андрэ заткнул за пояс джинсов (и как не проколол себе чего?). Теперь он достал кинжал. Мы обменялись красноречивыми взглядами.

Сила достигла своего пика. Нужно действовать, куда-то ее использовать, пока она нас не спалила. Настал наш час.

Синхронным движением меч и кинжал взметнулись вверх и, пущенные твердой рукой, полетели в Нефелу.

Они аж гудели от переполнявшей их силы. Мы вложили в оружие всю свою мощь. Круг силы не смог их задержать. И меч, и кинжал прошли сквозь него, как горячий нож сквозь масло.

Нефела удивленно вскрикнула, а в следующий миг раздался чавкающий звук. Тихий, но нам показался оглушительным. Ведьма осела на пол. Мой меч вонзился ей в сердце, а кинжал — в лоб. Ее глаза так и остались открытыми, в них навсегда застыло удивление. Она до конца не верила, что мы сможем ее сразить.

Едва бездыханное тело ведьмы коснулось пола, как круг силы распался с таким звуком, будто разбили огромную витрину. Потом в зале сразу стало как-то тихо и спокойно.

«Дин-дон, ведьма мертва» — пронеслось у меня в голове, но сил что-либо испытывать по этому поводу не было никаких. Я просто сидела на полу, тупо уставившись на труп Нефелы. У меня все болело. Андрэ сидел рядом и вид у него тоже был очень измотанный. Широкая грудная клетка тяжело вздымалась и опускалась. Взмокшие от пота волосы липли к лицу. Нам двоим активные действия сейчас противопоказаны. Даже пальцем шевельнуть было невероятно трудно.

Единственное, на что меня хватило, это протянуть руку и мысленно позвать Меч Ветров. Конечно, он тотчас отозвался. Покинул свои страшные ножны и скользнул мне в ладонь. От ощущения твердости его эфеса мне стало немного лучше.

Андрэ тоже позвал обратно кинжал. Сначала оружие задрожало в ране, потом вылетело, как пробка из бутылки и оказалось в руке Андрэ.

Почти одновременно с этим тело Нефелы обратилось в прах, а точнее в искрящуюся пыль. «Что ж, хоть не нужно заботиться о том, куда девать труп», — цинично подумала я. Неужели кто-то ожидал, что я буду печалиться о смерти Нефелы? Дудки! И совесть меня мучить не будет, уж поверьте!

Глава 22.

Неведомо откуда взявшийся ветер подхватил прах ведьмы. Мы все еще сидели на полу, по крупицам собирая силы, чтобы подняться. Усталость навалилась неимоверная.

Но, похоже, битва еще не кончилась, так как в зале опять начала нарастать сила: темная, затягивающая. От нее ныли зубы и горела кожа. Но это были еще цветочки, так как в следующий миг по залу прокатился рев, от которого у меня чуть барабанные перепонки не разорвало. В нем воедино слились ярость, боль и скорбь.

Кому бы ни принадлежал этот рев, это не человек. Зуб даю! Было в нем что-то такое, что проникало в самую душу и старалось разорвать ее на куски.

От напора силы стало трудно дышать. Я только и могла, что удивленно хлопать глазами и смотреть, как в зале твориться всякая чертовщина. А иначе и не назовешь!

Все осколки, коих в зале было разбросано множество, стали собираться в кучу. Прям как в Терминаторе. Вскоре перед нами предстало высокое зеркало. То самое, какое я видела в своем сне. Зеркало было черным и ничего не отражало, потом как-то замерцало, и из него, как из водной глади, вышло нечто.

Оно имело очертания человеческого тела, длинные рыжие, словно из языков пламени, волосы. Две руки, две ноги, но из рук от локтей до запястий росли длинные красные перья. Перья также покрывали лицо, шею, плечи, грудь и спину существа. Также у него был орлиный клюв.

Я бы подумала, что это какой-то диковинный зверь, если бы он не был одет: черные, похоже кожаные, штаны уходили в высокие сапоги типа ботфортов.

Окинув нас черными, без зрачков и белков глазами, существо опять издало тот жуткий крик, от которого повеситься хотелось.

Я чуть не закричала в ответ, да и Андрэ как-то уж очень шумно выдохнул.

В зале повисла какая-то темная, гнетущая сила. Только раз я испытывала нечто подобное, правда тогда это было гораздо слабее, чем сейчас. У меня в голове вертелось только одно слово: демон.

Оборвав свой крик на самой высокой ноте, существо просто впилось в нас взглядом. Даже по этим странным глазам можно было догадаться, что он в гневе.

— Вы убили ее! — каркающим голосом процедил демон.

— Она пыталась убить нас, поэтому мы убили ее, — ответил Андрэ.

— Мне все равно! — демон совсем по-птичьи вскинул голову. — Вы убили мою Нефелу, — слово «мою» он подчеркнул особо. — Как вы посмели сделать это? Она находилась под моим покровительством, разве вам это было непонятно?

«Ну и самомнение у этого типа!» — подумалось мне, и я просто не смогла сдержаться:

— Да кто ты вообще такой, жалкий птах?

Демон глянул на меня так, что где-то в глубоко внутри у меня что-то обратилось в ледышку от этого взгляда. На краткий миг я даже пожалела, что открыла рот. А демон гневно бросил:

— Я — Морбиус, верховный демон четвертого аркана!

— Рада за тебя, — я уже оправилась от испуга и была готова снова язвить. На это у меня силы находятся быстро. Вот физическое состояние до сих пор было фиговым.

— Женщина, как смеешь ты так говорить со мной?!

Боже, как я устала! А когда я устаю, то я быстро злюсь. Вот и сейчас. Может, лучше было бы сдержаться, так нет!

— Мужчина, не скандальте, — это само у меня вырвалось. — Нефела умерла по собственной дурости, — в принципе, о мертвых плохо не говорят, но это не тот случай.

— К тому же бой был честным, — вставил Андрэ, оставив попытки урезонить меня.

— Это неважно. Нефела отдала мне часть себя, а взамен стала частью меня. Я делился с ней силой… — мне показалось, что на его лице промелькнула печаль и боль. Сложно сказать, в нем практически не было ничего человеческого.

Умеют ли демоны любить? Или испытывать привязанность? Но ведь Нефела отдала ему свою любовь, свои чувства… Чушь какая-то! А может и нет…

А Морбиус продолжал свою обвинительную речь:

— Вы убили ее, и я не могу этого так оставить! Нефела была моей любимицей. Я требую компенсации!

— Какой еще компенсации? — нахмурилась я.

— Жизнь за жизнь — это будет справедливо.

Я только успела подумать: «Он что, совсем рехнулся? Неужели серьезно?», как какая-то колкая сила подбросила меня вверх, потом ударила об пол. Едва я успела вздохнуть, как все повторилось. Боль была адской, у меня от нее аж слезы выступили. Внутри что-то хрустнуло. Наверное, ребра. Я изо всех сил надеялась, что не позвоночник.

Рядом со мной раздался глухой стон Андрэ. Ему приходилось так же туго, как мне. Черт! Мы до конца выложились в битве с Нефелой. И на борьбу с этим демоном у нас просто не осталось сил, мы так вымотались, что даже магический щит поставить не могли. Если бы мы были свежи, как майские розы, то у нас еще был бы шанс, а так…

«Неужели мы вот так вот здесь и умрем?» — пронеслось у меня в голове между очередными вспышками боли. Я уже готова была отключиться. И у моей выносливости есть предел, но вдруг все стихло.

Я с трудом подняла голову, и мой мутный взор наткнулся на Таната. Он стоял между нами и демоном. Волосы и полы пиджака развевались. А ведь ветра здесь не было.

— Уйди! — рявкнул демон, клацнув клювом. — Это не твое дело!

— Боюсь, уже мое.

— Ты излишне задержался здесь, последний провожатый, — демон старался быть дерзким, но под всем этим таилась неуверенность, если не сказать страх. В отличие от Нефелы, Морбиус догадался, кто перед ним.

— Это не тебе решать, демон. Позволь напомнить тебе, что я — Смерть. Я выше людей, богов, демонов. Сквозь мои пальцы тянуться жизни их всех.

— Но ни в одном мире тебе нет места, хоть ты и присутствуешь везде. И что тебе до жизни этих двух? Ты же никогда не вмешиваешься.

— Никогда не говори никогда, Морбиус.

— Что ж, если ты ждешь, когда их души освободятся, чтоб два раза не бегать, то ждать осталось недолго.

Демон вновь попытался нанести удар по нам, беспомощно валявшимся на полу, но Танат вновь, одним лишь взмахом руки, остановил его, обронив:

— Нет, — хоть голос его и не был громок, он раскатистой волной прокатился по залу, проникая в самую душу. Андрэ со своими штучками по сравнению с этим — жалкий любитель. — Ты не заберешь их жизни!

— У меня есть на это право! Они убили мою любимую ведьму!

— Это был честный бой. Уходи, и больше никогда не пытайся причинить вред этим двоим.

— Ты не сможешь прогнать меня!

— Ты так уверен? — мне показалось, что Танат разозлился. А ведь его терпению позавидуют даже ангелы! — Если хочешь добраться до них, сперва тебе придется сразиться со мной. Решишься ли ты бросить вызов Смерти?

Все человеческие чувства испарились с лица Таната, как капали воды с раскаленной сковородки. Его сверхъестественная сущность выступила как-то сразу. Черты лица стали резче, приобрели какую-то идеальную завершенность. Глаза стали бездонными, в которых отражались все виденные ими годы, нет, тысячелетия.

Сила Таната накатила, как штормовая волна на берег. Мы с Андрэ хором вздохнули. А ведь Танат еще заботливо оградил нас от ее тяжести. Вся она обрушилась на Морбиуса.

Если бы меня попросили описать силу Таната, я бы сказала, что она ослепительно белая, как снег на горных вершинах. Сосредоточение спокойствия и покоя, который может быть только после Смерти. Сила, очищенная от мирской суеты.

Короткая вспышка света, и в руках Таната появилась та самая Коса Смерти. Я знала, что этот атрибут ему, в принципе, не был нужен. То, что Танат мог сделать, применяя Косу, он способен сотворить и без нее. Но, похоже, что сегодня он решил предстать во всем своем великолепии и мощи.

Грозно сверкавшее лезвие Косы было направлено прямо на Морбиуса, тот даже отступил на шаг назад. Еще бы! Достаточно одного легкого прикосновения этого оружия, чтобы жизнь навсегда покинула тебя, кем бы ты ни был.

— Ну что, желаешь бросить мне вызов? — сурово спросил Танат, и Морбиус сник, словно его водой окатили.

— Идти против самой Смерти — безумие, — выдохнул демон, злобно зыркнув на нас.

— Тогда убирайся отсюда. Тебе не место в этом мире, Морбиус. Убирайся и помни мои слова — не смей мстить этим двоим. Или мы снова встретимся и так просто уже не разойдемся. А теперь вон!

Танат описал Косой дугу в воздухе, и демона просто вымело из зала. Морбиуса будто толкнули обратно в зеркало, которое разлетелось вслед за ним на куски.

Вот и все, все кончено. В зале сразу стало как-то тихо. А мы с Андрэ, все еще обессиленные, валялись на полу. Единственное, о чем я сейчас могла думать, так это о кровати. По-моему, у меня болело буквально все.

Я с трудом подобрала под себя ноги и попыталась все-таки встать. Не получилось. Когда я уже почти шлепнулась на задницу, меня подхватила твердая, сильная рука. Только благодаря ей мне удалось встать, и я оказалась лицом к лицу с Танатом. Он снова стал вполне себе человеком, от бушующей силы и следа не осталось. Это хорошо, а то еще один наплыв силы я бы просто не выдержала.

— Спасибо, — только и смогла я ответить, на большее сил не хватило.

— Я действительно рад был помочь вам, вам обоим, — улыбнулся Танат.

— Помощь оказалась весьма своевременной. Я могу лишь присоединиться к благодарностям Лео, — сказал Андрэ. Он встал сам. Возможно, поправлялся быстрее меня, а может, просто не хотел принимать помощи. Мужское «эго» ё-моё! Хотя стоял он, шатаясь как дерево на ветру.

Внезапно я услышала то, что уж никак не вписывалось в обычный городской шум. Я даже спросила:

— Вы тоже слышите это?

— Что?… Да, будто волки воют. Похоже, не только волки, — озадаченно пробормотал Андрэ.

— Похоже, местная стая, обеспокоенная вашей, Лео, судьбой, осаждает дом, — Танат сказал это так просто, словно речь шла о внезапно хлынувшем дожде, не более.

Но сил удивляться или что-либо говорить, у меня просто не осталось. Адреналин, который еще хоть как-то держал меня все это время, схлынул, и мне стало ужасно фигово. Я просто повисла на руках Таната, и даже это причиняло мне сильную боль. Я стиснула зубы, чтобы не застонать, поэтому вырвалось лишь нечленораздельное мычание.

Нет, я не упала в обморок. Вроде бы. Но то, что было потом, запомнила весьма смутно. Это как смотреть телевизор, засыпая: вроде в курсе происходящего на экране, а вроде уже спишь.

Помню, как ноги категорически отказывались идти. Танат предлагал вынести меня на руках, а я упорно не соглашалась. Но из зала мы как-то выбрались. Помню склонившиеся надо мой обеспокоенные лица Иветты и Инги, посеревшее и осунувшееся от измождения лицо Андрэ.

Свинцовая тяжесть разлилась по всему тело, глаза закрывались. Я прикрыла их, обещая, что это лишь на секундочку, но больше открыть не смогла. Меня утянуло в сон. Целительный сон оборотня. И стало уже неважно, что происходит вокруг.

Глава 23.

На протяжении следующих суток, а может и больше, точно не скажу, я если и просыпалась, то очень ненадолго, и сразу же засыпала снова. Где я находилась все это время — не знаю. Такие географические подробности меня не интересовали. Но при каждом своем пробуждении я находила кого-то рядом. Обычно Иветту или Ингу — они касались меня, согревали, делились своей силой, тем самым ускоряя мое выздоровление.

Но вот я проснулась окончательно, и чувствовала себя уже значительно лучше. Пол и потолок больше не убегали от меня при малейшем движении. Это уже несказанно улучшало жизнь!

Рядом, обвив рукой мою талию, лежала Иветта. Она не спала. Просто лежала и смотрела на меня, и ее сила теплым исцеляющим одеялом окутывала меня. Заметив, что я проснулась, Иветта ласково улыбнулась. Я же сказала:

— Хм. По-моему, это все уже было и не раз. Я начинаю привыкать, что после каждой передряги просыпаюсь рядом с тобой! Это заставляет задуматься… Пора завязывать…

— С чем? — со смехом спросила Иветта.

— С попаданием во всяческие авантюры.

Иветта снова рассмеялась. А до меня дошло, что мы в комнате не одни. На стуле рядом с кроватью сидел Курай. Интересно, и как давно он здесь? И тут же назрел вопрос, а, собственно, где «здесь»?

Я оглянулась. Спальня. Все в синих и белых тонах. Обстановка оказалась знакомой — я в доме Андрэ. Не плохо. Но тут выяснился еще один фактик — из одежды на мне только медальон Таната и пластырь, много пластыря. Эхем… Я хотела было смутиться, но передумала. Да, я голая, и что с того?

С невозмутимым видом усевшись в кровати поудобнее, я спросила:

— Что ты здесь делаешь, Курай?

Только тут я заметила, что его правая рука плотно примотана к телу, а вся левая сторона лица ободрана, будто он с теркой целовался.

— Жду, когда ты проснешься.

— Зачем? И что у тебя с лицом и рукой?

— Ничего страшного, меня чуть помяло той силой, которая затащила тебя в дом.

— Спасибо, что пытался меня спасти.

— Да ладно, у меня же не получилось.

— Все равно, спасибо. Ты недолюбливаешь меня, и все же рисковал жизнью, чтобы спасти. Но все-таки почему ты сидишь здесь?

— Все очень беспокоились за тебя, Лео, — ответила за него Иветта, приобняв меня за плечи. Курай смущенно отвел глаза.

— Только обо мне? А Андрэ? Что с ним? — у меня в душе тотчас затрепыхалась тревога.

— Он в прядке, теперь во всяком случае. Андрэ тоже пришлось немало поваляться в постели. Но ему уже гораздо лучше, — проговорил Курай, все еще избегая смотреть на нас. — Он прислал меня, чтобы я узнал, как ты, Лео.

— Странно, что сам не пришел, — подумала я вслух.

— Он хотел, — как-то странно кашлянул Курай. — Но его убедили пока оставаться в постели.

— Кому же это удалось? — усмехнулась я.

Парень подозрительно покосился на Иветту, и нехотя ответил:

— Да есть тут… Оборотни твои… когда тебя не лечили, наводили в доме… эхем… порядок. Ну и еще этот Танат…

— Что? Танат все еще здесь? — удивленно спросила я, обращаясь скорее к Иветте, чем к Кураю.

— Да, он очень беспокоился о вас. Лично сидел с Андрэ, когда мы с Ингой занимались тобой.

— А где сейчас Инга? Наверное, на работе…

— Нет, я здесь, Лео, — Инга возникла в дверях, будто только и ждала, когда я ее позову.

В простой шоколадного цвета блузке и голубых джинсах она выглядела очень по-домашнему. На лице теплая приветливая улыбка.

Я сделала приглашающий жест, чтобы она подошла поближе. Инга присела на краешек кровати и взяла меня за руку. Тотчас стало как-то лучше. Что ни говори, а наши звери тянуться друг к другу.

— Как ты?

— Гораздо лучше, — улыбнулась я. — Спасибо, что заботилась обо мне.

— Как же иначе?

— А долго я здесь валяюсь? — поинтересовалась я, обращаясь одновременно ко всем.

— Ну, третий день пошел, — ответила Иветта, ее руки ожерельем обвивали мои плечи. Похоже, то, что она делилась со мной силой, усилило притяжение наших зверей. Так бывало и раньше.

— Черт! — вырвалось у меня. — Дени, наверное, меня обыскалась, да и Миу тоже.

— Не волнуйся, мы всех, кого надо предупредили, — уверила меня Иветта. — Правда, Дени, по-моему, не очень поверила тому, что у тебя грипп.

— Странно, как она не выпытала, где я.

— Мы едва не раскололись, — усмехнулась Инга. — Ограничилось тем, что она взяла с нас клятву, что с тобой все в порядке.

— Похоже, Дени теряет былую хватку, — с улыбкой отметила я.

Мои подруги понимающе рассмеялись. Что до Курая, то он помялся, потом сказал:

— Ладно, я пожалуй пойду, проведаю Андрэ.

— Думаю, в этом нет необходимости, — сказала я.

— Это почему?

Вместо ответа я кивнула в сторону двери.

Похоже, Андрэ удалось сбежать от своей сиделки. Он вошел сногсшибательно-красивый как всегда. Правда чуть бледноват, и движения не такие текуче-плавные, как раньше. Одет он был в длинный черный халат с алыми манжетами и отложным воротником, под которым виднелась шелковая пижама. Волосы небрежно рассыпаны по плечам и немного спутаны.

— Я вижу практически все здесь, — улыбнулся Андрэ. — Тебе уже лучше, Лео?

— Намного. А ты почему не в постели?

— Да сколько можно?! — развел руками Андрэ, и это было практически точным повторением моих собственных мыслей.

— Вас обоих очень трудно удержать в постели, — проворчала Иветта.

— Но тебе это удалось, — улыбнулась я.

— Наверное, тебе просто слишком сильно досталось, — недоверчиво проговорила главная волчица города.

— А может, дело в том, что она твоя кайо, — предположила Инга.

— О чем это вы? — нахмурился Курай.

— По-моему, тебе, Андрэ, нужно еще многое рассказать ему. А то из него выйдет маг-теоретик.

— Я так и поступлю, — он с улыбкой похлопал парня по плечу.

— И все-таки Курай молодец, он пожертвовал собой, пытаясь спасти меня.

— Я знаю, мне рассказали.

И тут я вспомнила еще об одном человеке, который пожертвовал собой. Я спросила:

— А что с Заком?

— Он пострадал довольно сильно, — ответила Инга, — А так как Зак — обычный человек, во всяком случае с физической точки зрения, мы отвезли его в больницу. У него оказался двойной перелом руки и еще множество повреждений, но врачи сказали, что он поправится.

— Это хорошо, — облегченно вздохнула я.

— Ну ладно, мы, пожалуй, оставим вас вдвоем. Вам есть о чем поговорить, — подмигнула мне Иветта, вставая с постели, и жестом поманив за собой Ингу и Курая.

Прежде чем они ушли, я попросила Иветту:

— Раздобудь мне, пожалуйста, что-нибудь из одежды.

— Уже. Она возле кровати. Думаю, должна подойти. Пока. А я сейчас съезжу к тебе и привезу твою одежду.

— Спасибо.

Все вышли. Иветта удалилась последней, подталкивая перед собой Курая. Она же закрыла дверь. Вот так мы с Андрэ остались вдвоем. Некоторое время мы пялились на дверь, выжидая, кто же первым начнет разговор. Внезапно все слова куда-то разбежались, оставив лишь гнетущую тишину.

Наконец, Андрэ подошел вплотную к кровати. Шуршание его халата казалось мне невероятно громким. Я думала, Андрэ присядет на кровать, и даже пододвинулась поближе к краю, но он внезапно опустился на колени. Я успела только удивиться.

Не поднимая глаз, Андрэ взял меня за руку, поцеловал кончики пальцев, прижался к ним лбом и глухо заговорил:

— Прости меня, Лео! Прости, если сможешь! Я так виноват! Какой же я был осел! Прости…

— О чем ты? — я не сразу врубилась, в чем дело, почему он так странно себя ведет.

— Я никогда не смогу простить себе, что так обидел тебя! Черт, обидел, это еще мягко сказано! Я причинил тебе боль, хотя клялся никогда этого не делать. Ты видела, как я и Нефела… И хуже того, я пытался убить тебя! — он уронил голову на мою руку, и волосы рассыпались по ней и постели мягкой шелковистой волной. — Я разочаровал тебя. Ты вправе меня ненавидеть. Если ты больше не хочешь меня видеть, что ж…

Все так же избегая смотреть мне в глаза, Андрэ поднялся одним плавным движением. Его рука стала стремительно ускользать из моей. Мне этого не хотелось. Я поймала Андрэ за руку, останавливая, не позволяя уйти.

Только теперь он впервые взглянул на меня. Взглянул с удивлением и надеждой, и все же в неверии. Хотя, может и доля притворства тоже имела место быть. Может, таким образом он решил подтолкнуть меня к какому-то решению. Но мне это было уже неважно. Я притянула Андрэ к себе, так что он едва не рухнул на кровать, и сказала:

— Я не отпущу тебя вот так, пока ты не выслушаешь меня. Да, одно время я, действительно, очень злилась на тебя. И когда увидела тебя и Нефелу в том зале… это был момент не из приятных. Но ты ведь находился под властью чар. Твой разум был затуманен, а действия неадекватными. Возможно, мне и надо продолжать злиться на тебя за то, что ты натворил, но я не могу. Оказалось, что просто не могу.

— Ты не шутишь? — никогда еще не видела его таким неуверенным. Про кого-либо другого я бы даже сказала робким.

— Я не настолько жестока, чтобы так шутить.

— Прости, если обидел тебя.

— Кончай уже извиняться! А то я начинаю опасаться, что это не совсем ты! — я все-таки втащила его на кровать.

На эту мою фразу Андрэ весело рассмеялся. И его смех был таким же, как всегда: скользящим по коже, как шелк, чарующим, соблазнительным. Я невольно улыбнулась в ответ. Просто не могла удержаться. И впервые немного смутилась из-за того, что из одежды на мне только одеяло.

— Значит, мы по-прежнему остаемся друзьями? — осторожно спросил Андрэ, а его ласковые пальцы заскользили вверх по моей руке.

— Друзьями? — переспросила я. Его прикосновения мешали думать, и в то же время убеждали меня в правильности принятого решения. Битва с Нефелой, и то, что предшествовало этому, заставило меня на многое взглянуть по-новому. Нельзя и дальше загонять эту ситуацию в тупик, закрывая глаза на очевидные факты. Поэтому я сказала, — Мы уже долгое время только делаем вид, что всего лишь друзья.

— О чем это ты? — его руки замерли на моих предплечьях.

— Думаю, ты и сам знаешь, о чем, — вот уж не думала, что когда-нибудь буду выступать в этой роли, ну, да я девушка без комплексов. Глубоко вздохнув, я сказала, — Лучше нам завязать с дружбой и начать встречаться.

— Что, прости? — похоже, Андрэ скорее готов был поверить в то, что ослышался, чем в то, что я сказала.

— Слушай, не строй из себя глухого! Ты прекрасно все расслышал, — буркнула я, надевая рубашку, а вслед за ней и джинсы. И то, и другое оказалось мужским и, судя по всему, принадлежало Андрэ. Ну да ладно! Голой мне сидеть надоело. Я в иной раз убедилась, что нудизм — это не мое.

Андрэ все еще сидел, ошарашенный моими словами. Я уже начала опасаться, не впал ли он в кому, когда он проговорил:

— Может, ты еще не достаточно оправилась? Ты говоришь это в здравом уме и твердой памяти?

Вот уж такого поворота я никак не ожидала! Сокрушенно покачав головой, я обогнула кровать, села рядом с Андрэ, поцеловала его и сказала:

— Ты что, слишком сильно головой ударился? Я предлагаю тебе начать все сначала.

Вроде, до него дошло. Андрэ ответил на мой поцелуй и длился этот ответ очень долго. При этом Андрэ обнимал меня так, словно боялся, что я сейчас вырвусь и убегу. Мне даже пришлось похлопать его по руке со словами:

— Я никуда не денусь, но пожалей мои ребра. Они еще не до конца зажили.

— Прости. Просто, я так долго ждал… — его руки уже блуждали под моей рубашкой. Это было чертовски приятно, и все же я сказала:

— Эй, не так быстро.

— ОК, как пожелает моя прекрасная леди. Начнем все с начала, — он поймал меня за руку и поцеловал кончики пальцев. Другую руку я запустила ему в волосы. Они всегда мне нравились. Густые и нежные, как шелк.

— От тебя пахнет мехом и лесом, — проговорил Андрэ, и на его лице блуждала улыбка.

— Это остатки силы Иветты и Инги, они лечили меня ею.

— Я знаю. Выходит, ты в самом деле стала кайо.

— Выходит. Не сказать, чтобы я была в особом восторге, но пусть будет, как будет.

— Значит, ты теперь связана с Иветтой?

— Да. Для стаи я ее официальная пара. Это создает какие-то проблемы?

— Нет, никаких.

— Вот и хорошо. Я кайо вервольфов и патра кошачьих города. Этого не изменить. Я не хочу этого менять. И если бы ты стал возражать — мы бы поссорились.

С минуту Андрэ смотрел на меня, потом откинулся на подушки и расхохотался. Сквозь его смех можно было расслышать:

— Спорить с тобой? Это безумие! Равно как и попытки тебя переделать. Лео, ты уже неисправима!

— Вот и ладненько, — усмехнулась я.

Отсмеявшись, Андрэ перевернулся на бок, посмотрел на меня как-то пристально, потом спросил:

— А откуда у тебя тот магический меч? — где-то в глубине его глаз еще мерцали смешинки, но говорил он серьезно. Даже более чем.

Обняв колено, я ответила:

— Этот меч — часть меня, часть Ашаны. Меч Ветров — он был со мной, во мне, всегда. Танат помог мне найти его физическую сущность. Теперь меч всегда со мной.

— Так вот почему мне показалось, что в битве ты была какой-то другой, — задумчиво проговорил Андрэ.

— Дело не только в этом, — тихо ответила я.

— То есть?

— В этой схватке мне нужны были все силы, иначе я не смогла бы вырваться из темницы, в которую меня упрятала Нефела. Я и Ашана… мы теперь суть единое целое. Больше нас ничто не разделяет.

— Ты хочешь сказать, что воплощение стало полным?

— Ага, — кивнула я, буравя взглядом спинку кровати. Если честно, я еще не поняла, как сама к этому отношусь. Времени подумать как-то особо не было.

Лицо Андрэ посерьезнело. Осторожно, едва ли не робко, он тронул меня за плечо, проговорив:

— Прости. Тебе пришлось пойти на это из-за меня.

— Не только. Из-за себя тоже. Как-то не хотелось быть изнасилованной и убитой Паоло. Так что, что сделано, то сделано. Назад пути нет. К тому же, рано или поздно, это должно было произойти. Мы не могли вечно существовать, как два отдельных существа. Наш союз был неизбежен и предрешен.

— Значит, ты не жалеешь?

— Да нет, наверное нет, — задумчиво ответила я, а потом добавила с улыбкой, — Так что перед тобой величайший оборотень всех времен и народов.

— Тогда я на первое свидание подарю тебе майку супермена, — рассмеялся Андрэ.

На это я насупилась в притворной обиде, проговорив:

— Ну… какой же ты все-таки гадкий!

Эта фраза вызвала еще один взрыв хохота. У меня от него аж ребра опять заболели.

Смех смехом, но оставался еще один вопрос, который мне хотелось выяснить, не откладывая дело в долгий ящик.

Видно что-то такое отразилось на моем лице, так как Андрэ спросил:

— Что с тобой? Ты вдруг стала так серьезна…

— Обдумываю все то, что произошло в ночь нашей битвы с Нефелой.

— А конкретнее?

— А конкретнее о том, как так получилось, что вы с Танатом заключили сделку.

— Ах это… — как-то странно вздохнул Андрэ.

От дальнейшей реплики его спас стук в дверь. Я первой крикнула «войдите».

В комнату вошел Танат. Свежий и полный жизни (если, конечно, так можно сказать о Смерти), не то, что мы. Он был одет в темно-синие, как небо на закате, брюки с настолько тщательно заглаженными стрелками, что порезаться можно, и белый свитер. Волосы заплетены во французскую косу. Единственное, что выбивалось из этого идеального образа — пушистые тапочки.

При его появлении мы с Андрэ переглянулись, и я невольно обронила:

— Танат приходит именно тогда, когда больше всего нужен.

На это Смерть добродушно улыбнулся и сказал:

— Я просто хотел проведать вас. Мне сказали, что вы, Лео, проснулись. Я смотрю, Андрэ тоже не утерпел и пришел, хотя я настоятельно рекомендовал ему оставаться в постели хотя бы до сегодняшнего вечера.

При этих словах Андрэ смутился и несколько нервным жестом убрал упавшую на лоб прядь. Это заставило меня усмехнуться. Танат присел на стул.

— Да, — опомнилась я. — Я так и не успела поблагодарить вас за помощь. Если бы не вы…

— Что вы. Вы явно переоцениваете мои скромные услуги.

— Может, для вас это и так, но для нас нет. Вы так часто нам помогали.

— Для этого ведь и нужны друзья, — добродушно улыбнулся Танат. — Вы оба позволили мне почувствовать вкус дружбы впервые за долгое, очень долгое время, — в его голосе появились ностальгические нотки.

— А что у вас с Андрэ за договор? — не могла не спросить я. — Как вы смогли так просто укротить его магию? Или это большая страшная тайна?

— Не такая уж большая, и не такая уж страшная. Думаю, Андрэ, мы можем ей рассказать.

— Да Лео и так уже практически все знает.

— И хотела бы узнать остальное. Но вы, похоже, решили говорить загадками.

— Прости, — похоже, у Андрэ сегодня это основное слово. Он с Танатом опять переглянулся, потом продолжил, — Я рассказывал тебе, что когда погибла моя мать, я дал себе слово стать таким сильным, чтобы со мной такого никогда не произошло. Я решил стать магом, ведьмаком, а не просто оставаться оборотнем. Магия, дикая, природная, во мне была всегда. Но эти способности не были развиты в достаточной мере.

Я не без труда нашел учителя, который помог мне развить эти способности. Через несколько лет я стал магом. Но сила моя все еще была далека от уровня высшего круга. От других я узнал, что лишь единицам из нас удается достигнуть высшего круга исключительно за счет природных способностей. Остальные идут на жертву.

По молодости мне все казалось ерундой, а ужасы прошлого были еще так ярки. Тогда я готов был пожертвовать ради силы всем. Абсолютно. Я провел обряд, прочел заклинание и поставил на кон свою жизнь. Тогда-то ко мне и явился Танат.

— Постой, — перебила я. — Ты что, делал такую ставку вслепую, то есть не знал, кто примет твою жертву?

Андрэ отрицательно покачал головой. Я вытаращилась на него, пробормотав:

— Ничего себе! Как так можно? Это все равно, что играть в русскую рулетку!

— Риск есть всегда, — пожал плечами Андрэ. — Тогда он казался мне вполне оправданным.

— А почему вы согласились на эту сделку? — обратилась я к Танату. — Вы ведь всегда предпочитаете держаться в стороне.

— Да, таковы правила, — кивнул Смерть. — Но Андрэ меня заинтересовал. Я уже забыл, когда ко мне обращались за чем-то подобным. К тому же так дерзко и так наивно. Я решил узнать его поближе.

К чести Андрэ нужно сказать, что он не испугался. Хотя, может, виной тому юношеская горячность. В общем, он мне понравился, а я в людях не ошибаюсь, всегда вижу их суть — профессия такая. И я решил пойти ему навстречу.

— Вы заключили сделку?

— Да. Жизнь Андрэ мне не нужна. Что мне до нее? Я приду за ней, когда настанет его время, не раньше и не позже. Но я дал ему силу. Можно сказать в кредит. В обмен Андрэ должен был вернуть мне услугу, когда я об этом попрошу.

— Так вот почему именно Андрэ помогал мне разобраться с Триадой! — догадалась я. На этот мой возглас оба согласно кивнули. — Но я не понимаю, почему вы оказались так тесно связаны друг с другом? То, как вы укротили магию Андрэ…

— Одарить силой — это не вещь взаймы дать, — улыбнулся Танат. Андрэ предпочитал молчать. — Вместе с силой к Андрэ перешла и часть меня самого. Малая толика, но и этого вполне достаточно, чтобы я мог чувствовать его. Как будто между нами натянута невидимая нить. И, естественно, я обрел некоторую власть над магическими способностями Андрэ.

Танат замолчал, тем самым показывая, что рассказ окончен. Я перевела взгляд на Андрэ. Тот лишь кивнул и сказал:

— Все так.

— Да, с вами, парни, не соскучишься, — вырвалось у меня. — Надеюсь, больше никаких сюрпризов не вылезет?

— Думаю, теперь ты знаешь все, — усмехнулся Андрэ.

— Хорошо, если так, — буркнула я, а потом задумчиво добавила, — Может, оно и хорошо, что все так сложилось. Ведь если бы вы, Танат, не укротили силу Андрэ… Ладно, не будем об этом… — тут же проговорила я, заметив, что Андрэ сразу потупился. — Главное, что все закончилось, можно сказать, благополучно, и мы все живы и, уже практически здоровы!

На это оба лишь улыбнулись. Эх, просто тост какой-то получился! Прежде чем Андрэ успел отпустить какую-либо шутку, я по глазам видела, что собирался, я спросила у Таната:

— Надеюсь, мы не слишком испортили ваш отпуск?

— Что вы, право! Какие пустяки! Рад был помочь. К тому же, это приключение внесло некоторое разнообразие. С вами, как вы верно подметили, Лео, невозможно заскучать!

— Хорошо, если так, — невольно улыбнулась я. Ну не плакать же! Мы ведь все-таки вышли победителями!

Эпилог.

Я провела в доме Андрэ под неусыпным контролем Иветты и Инги еще сутки, потом все-таки сбежала к себе домой, не обращая внимания на их возмущение и просьбы Андрэ погостить еще. Чувствовала я себя уже просто великолепно. Пора было и о работе подумать.

Зак провалялся в больнице три недели, потом его выписали. Мы с Дени его навещали, приносили всякие там апельсины-журналы. Они продолжают встречаться и, по-моему, счастливы. Да, Зак все рассказал Дени. Это произошло еще в больнице. Она простила Зака, хотя он сам, похоже, даже не надеялся на это. Правда потом Дени устроила мне допрос с пристрастием на тему, что на самом деле было. Пришлось рассказать. Без упреков, что я совсем себя не берегу, поэтому и попадаю во всякие переделки, тоже не обошлось. Мне оставалось лишь стойко выслушать все это. Я ведь знаю, что Дени очень беспокоиться обо мне.

Когда же я рассказала подруге, что мы с Андрэ решили начать встречаться, единственной ее репликой было:

— Ну наконец-то вы перестали морочить друг другу голову!

В общем, официальное благословение было получено. Так что нас с Андрэ теперь можно называть парой. Пока все идет хорошо. Единственный, кому, по-моему, не совсем по душе наши отношения — это Курай. Он все еще не считает меня достойной парой для своего учителя. Но теперь он, во всяком случае, не испытывает ко мне неприязни. Что ж, это уже результат… Надеюсь, до конфликта у нас с ним дело не дойдет. Мы сможем, в конце-концов, понять друг друга. Кто знает…

Танат по-прежнему живет в нашем городе. Наслаждается своим отпуском. Мы с ним видимся довольно часто. Да, не каждый может похвастаться, что у него в друзьях ходит Смерть! Мне вообще везет на необычных друзей.

Кстати о необычных друзьях! После всех событий с Паоло стая меня сильно зауважала. Я для них кайо. Не номинальная, а истинная. Иветта сообщила мне это едва ли не с гордость. Я ей рассказала о том, кем оказался Паоло, и как я с ним расправилась. Этого я не поведала даже Андрэ. Иветта пожалела лишь об одном: что ее не было рядом, и она не могла помочь мне расправиться с ним. Главная волчица города всегда проще относилась к таким вещам. И я, похоже, начинаю относиться так же. Интересно, это моральная деградация или избавление от комплексов? Ладно, чего уж заморачиваться на этом.

Что же до кошачьих, то их просто тянет ко мне. Если честно, то и меня к ним тоже. Я для них патра, этого тоже не изменить. Мы — одна семья. Я просто чувствую это. Странно, ведь я практически никого из них не знаю, только Ингу, ну и еще Шата — человека-льва. Но, несмотря на это, я в последнее время стала их как-то лучше чувствовать. Возможно, как говорит Миу, с моим слиянием с Ашаной восстанавливаются и ее связи со всеми кошачьими вообще. Кто знает?

Да, Крис теперь, после смерти Паоло, примкнул к моим кошкам. Он удивился, что я не затаила на него зла. Так ведь он и ни причем! Просто телохранитель Паоло. Он был членом его стаи и не мог идти против его воли. Получив мое прощение и разрешение остаться, Крис, похоже, проникся ко мне преданностью и жаждет стать моим телохранителем. Я отказываюсь. Зачем мне это? Но он не отступает… Упорный парень! Если быть честной, мне он даже чем-то нравится.

Теперь я и Ашана — единое целое. На попятный уже не пойдешь. Пока, вроде, никаких особых изменений во мне не произошло, ну кроме укрепления силы. Такие яркие сны-отрывки из прошлой жизни мне больше не снятся. Я просто помню всю эту жизнь. И это, пожалуй, чуднее всего. Но воспоминания помогли мне понять одно — как ни крути, а наш с Ашаной союз был неизбежен…

Ладно. Поживем — увидим, что из всего выйдет… А пока я лучше займусь делами своего клуба.

КОНЕЦ