Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Зеркало

ModernLib.Net / Научная фантастика / Якименко Константин Николаевич / Зеркало - Чтение (стр. 1)
Автор: Якименко Константин Николаевич
Жанр: Научная фантастика

 

 


Константин ЯКИМЕНКО

ЗЕРКАЛО

Эту странную сказочную историю я посвящаю Лене Навроцкой

– Смотри, Аркен! – сказал падший Уртах длинноволосому парню, которого крепко держал левой рукой чуть ниже плеча. – Ты должен все видеть.

Последние красные лучи солнца, медленно уходящего за Южный хребет, пробивались сквозь остроконечные верхушки эйвов, но света было еще достаточно, чтобы четко видеть происходящее. Погода стояла на удивление ясная – это был один из редчайших дней в году, когда на небе нет ни облачка, а темно-зеленая листва застыла в абсолютной неподвижности. Наверное, сама природа вдруг заинтересовалась, что происходит в этом забытом Гимоном уголке и решила не отвлекаться на всякие мелкие пакости, а как следует все посмотреть.

На фоне стройного жизнерадостного леса мрачно выделялась зловещая громада Скругла – обиталища падших и посвященных. Тому, кто не знал, что должно сейчас произойти, меньше всего хотелось бы задерживать взгляд на этом здании. Но все присутствующие были в курсе событий, и поэтому их глаза были обращены на задние ворота Скругла, из которых вот-вот должен был появиться человек.

– Я не хочу смотреть! – нервно ответствовал Аркен. При этом он склонил голову, созерцая потрескавшуюся почву у себя под ногами.

– Ты должен смотреть, – еще раз повторил Уртах. – Помни, что тебе предстоит то же самое через два дня.

– Я не хочу, – упрямо стоял на своем парень.

– Не кажись слабее, чем ты есть, – сказал Уртах, еще сильнее сжав руку на его плече. – Подними голову!

В этот момент задние ворота резко распахнулись и, повинуясь рефлексу, все присутствующие задержали взгляды на них.

Из здания вышел человек и медленно двинулся вперед по дороге. По мере приближения зрители все лучше могли рассмотреть его. Внешне он ничем не отличался от людей, наблюдавших сейчас за ним со стороны; нельзя было назвать даже каких-то особых примет, чтобы согласно им посчитать его избранным или даже исключительным. Впрочем, он и не был ни избранным, ни исключительным. Только одно отделяло его от собравшейся поглазеть толпы, но этого одного было более чем достаточно: несколько часов назад он прошел Зеркало.

Известно, что после встречи с Зеркалом возможны три исхода. Если человек слаб – он сгорит, будет заживо испепелен очищающим огнем, который не оставит от него и следа. Если человек достаточно силен, чтобы сопротивляться, но чересчур грешен – он станет падшим, обреченным весь остаток жизни провести во внутренних пределах, на земле отверженных. Если же претендент окажется чист перед Зеркалом, а значит, и перед Гимоном – он, устремленный, получит право уйти во Внешние Просторы.

Уйти навсегда.

И сейчас группа падших, посвященных и прочих любопытствующих имела счастье наблюдать исход устремленного.

На глаза Аркена наворачивались слезы, с которыми он безуспешно боролся. Наверное, он был единственным, кто, несмотря на отличную видимость, с трудом различал, что происходит вокруг. На какой-то миг он поднял голову, и увидел фигуру идущего. В этот момент слезы как раз отступили, и избранный смог зафиксировать в своем сознании его неестественно ровную походку, размеренные взмахи руками, и самое главное – его пустые глаза и совершенно отрешенный, отсутствующий взгляд. Казалось, что парень, не старше самого Аркена, уже мысленно покинул это место и блуждает сейчас где-то во Внешних Просторах, в которых, впрочем, он и так скоро окажется.

Аркен слишком хорошо помнил этого человека. Еще бы не помнить того, с кем провел большую часть детства, с кем участвовал почти во всех их незатейливых играх – будь то "наперегонки" на хрутах или карабканье на синюю скалу Эйгара. Он еще раз наткнулся на пугающие, ничего не выражающие глаза – и снова демонстративно отвернулся.

– Не буду смотреть, – пробормотал он.

– Но почему же, Аркен? – вопрошал все тот же Уртах.

– Падший Уртах, я… я не хочу запомнить Берта… ТАКИМ.

– Этот человек – уже не Берт, пойми! Он – устремленный.

Это была правда. Идущий по грунтовой дороге утратил свое старое имя, но еще не успел получить взамен новое.

Он – устремленный. Этого достаточно.

– Все равно. Хотя бы внешне он по-прежнему тот же Берт, которого я знал.

– Так неужели ты не хочешь, чтобы Берт был счастлив?

– Я же совсем не об этом! Просто… я ведь никогда уже не увижу его!

– Это не так уж важно, Аркен! Но разве ты не рад за него? Разве не рад, что твой друг покидает нашу проклятую землю, чтобы насладиться настоящей жизнью, а не тем жалким существованием, которое дают ему здешние убогие края?

– Я рад! – зло выкрикнул Аркен. Выкрикнул, давая понять, что не желает больше ничего слышать на эту тему.

– Зря ты так, – негромко сказал Уртах. Видимо, ему уже тоже надоел их малоприятный спор.

Тем временем устремленный остановился. Перед ним была Стена – огромная стена из серого камня, тянущаяся вверх на множество ростов. Говорят, не существует средства, чтобы отковырнуть от нее хотя бы маленький, ничтожный камешек. Так говорят – впрочем, никому в голову и не приходило проверить это, потому что такое действие считалось кощунством, которое не могли позволить себе даже падшие. Там, где в Стену упиралась дорога, в ней отчетливо проступали две створки достаточной ширины, чтобы в них мог проехать целый нагруженный фургон, запряженный не хрутами, но гандерами.

Это были Врата.

– Смотрите все! – провозгласил тут же падший Хэлмун, стоявший на возвышении и таким образом имевший право если и не непосредственно руководить церемонией, то по крайней мере изображать свою главенствующую роль. – Устремленный достиг Врат! Сейчас произойдет исход! Пусть видит каждый!

– Аркен! – прикрикнул падший Уртах.

Длинноволосый парень снова склонил голову, упорно не желая быть свидетелем грядущего события.

– Эх ты, недоумок! – обозлился Уртах. – Ведь для твоего же блага!..

Он перехватил Аркена за шею и насильно поднял ему голову, чтобы тот не отлынивал от созерцания уникального в своем роде зрелища.

В следующий миг с громким хлопком Врата распахнулись.

Как по команде, шеи зрителей вытянулись – каждый стремился разглядеть: а что же там, по ту сторону? Но тут тьма, проникшая извне, выплеснулась и ослепила их. Казалось странным: как человек может быть ослеплен тьмой? И все же случилось именно так. Мрак больно ударил в глаза Аркену, и тот отшатнулся, успев заметить только, как устремленный, некогда бывший Бертом, перенес правую ногу через границу, на территорию Внешних Просторов.

Потом ему вдруг стало тошно и противно, и Аркен почувствовал, что не может и не хочет больше ничего видеть и слышать. Он рванулся прочь, и на этот раз Уртах не смог удержать его. Всего лишь несколько мгновений – и парня уже можно было видеть на дороге к Скруглу.

– Проклятый мальчишка, Курунтагово отродье! – процедил сквозь зубы Уртах.

Затем он окинул взглядом плато, где стояли падшие, убеждаясь, что его отсутствие на окончании церемонии вряд ли кого-то обеспокоит, и быстрым шагом поспешил вдогонку Аркену.

* * *

Аркен сидел на полу, едва не уткнувшись головой в угол, не желая замечать, что происходит вокруг. Уртах все вышагивал вдоль стены крохотной кельи, служившей обиталищем парня с тех пор, как он был посвящен. Падший, похоже, не знал, как лучше начать разговор, чтобы не испортить все окончательно. Он давно уже почувствовал, что с этим своенравным мальчишкой будет много мороки, и теперь понял, что не ошибался. Конечно, случаи, когда людям было непросто смириться с предстоящим прохождением Зеркала, нередки – и все же он чувствовал, что с Аркеном будет гораздо сложнее: если другие обычно протестовали молча, то в этом парне крылся дух бунтаря, который нелегко будет сломить.

К тому же, сосредоточиться Уртаху мешала парочка жутенов, которые, увлекшись своими брачными играми, так и норовили укусить непредвиденного гостя в самые неподходящие места. Наконец после очередной попытки ему удалось-таки прихлопнуть одного из них, и Уртах извлек из своего несуразного мешковатого одеяния курительную трубку, наполненную зельем, которое могли себе позволить только падшие. Он затянулся, и лишь тогда заговорил:

– Аркен, за что ты так не любишь Зеркало?

– А за что мне его любить? – в тон ответил парень.

– Но ты же сам все прекрасно знаешь! Давным-давно наш народ встал на греховный путь коварного Курунтага, за что и был навсегда изгнан Гимоном и заперт в этом отрезанном от мира краю. Но честный Гимон любит своих детей, какими бы они ни были, и поэтому оставил нам шанс на возвращение. Не всем, конечно, а только тем, кто окажется чист перед ним – а доказательством чистоты служит успешное прохождение Зеркала. Не будь Зеркала – никто из нас и мечтать не мог бы о выходе во Внешние Просторы! Но Гимон добр, вечная ему благодарность!

– Красивая сказка, – буркнул Аркен, даже не повернувшись.

– Как ты смеешь! – лицо Уртаха вздулось от негодования. – Это… это кощунство! Ты… сам… понимаешь, что сказал?

– Падший Уртах, я теперь могу говорить, что хочу. После того, как я войду в Зеркало, мне уже будет все равно.

– Вот как?! Ты думаешь, что уже завоевал себе право грешить, как тебе вздумается? Ты кем себя считаешь, ничтожество?!

– Ты не понял меня, Уртах! Я не хочу проходить Зеркало.

Лоб падшего покрылся потом, но он все же совладал с собой, и на этот раз заговорил спокойнее:

– Это я как раз понял, Аркен. Ты не хочешь проходить – но ты не понимаешь, от чего пытаешься отказаться. Ты привык жить в нашем скромном уголке, испытывать какие-то маленькие повседневные радости, и даже не хочешь понять, что по ту сторону можешь испытать радости во много раз большие! Разве Гимон не говорил, что жизнь дается человеку для того, чтобы прожить ее как можно более интересно и насыщенно? И разве здесь ты сможешь прожить такую жизнь? Нет! Ты даже не представляешь, сколько разнообразия можно встретить во Внешних Просторах по сравнению с этой жалкой задницей мироздания! На самом деле никто из нас не представляет, но ты даже не хочешь попытаться представить, хотя у тебя, более чем у кого-то другого, есть такая возможность! Вот послушай, например, что говорят древние сказания о малой доле чудес, встречающихся в изобилии во Внешних Просторах…

– Я слушаю, – без всякого энтузиазма произнес Аркен.

– Представь себе, например, дом без крыши, на который сверху поставлен другой дом, а на тот еще один – и так восемь раз, а то и два раза по восемь. Но только к тому же пусть этот дом будет восьмерной ширины. Но и это еще не все, потому что такие дома стоят целыми рядами, друг за другом, их там просто видимо-невидимо, и все это вместе называется город. И городов во Внешних Просторах полным-полно, и везде в них живут люди.

– И что же тут хорошего? В таком количестве они просто передавят друг друга!

Уртах поморщился.

– Ну, ладно тебе… А еще в этих городах есть быстроходы, которые обходят наши в четыре раза. И ходят они не на ногах, а на специальных кругах, называемых колесами.

– Быстроход на кругах? Та еще глупость!

– Да что же ты за странный человек, Аркен! Ну, а как тебе такое: люди носят с собой особые бумажки, и эти бумажки они могут менять на еду или всякие разные нужные вещи. У кого больше бумажек – тот может взять больше вещей. Вот такие чудеса. Но и это еще не все! У тамошних людей есть потрясающе увлекательная забава, которую они называют "война". Представь: собирается вместе много народа, гораздо больше, чем ты можешь себе представить, выстраиваются в линии, идут рядами, и у каждого из них в руках оружие… Ну, например, меч – это как нож, только намного больше. Или луки со стрелами – это вроде удона, из которого ты любишь сбивать крэнов, хотя, говорят, и не очень похоже, но все равно. И, представь, две таких огромных толпы стройными рядами идут друг против друга, и это, наверное, уже само по себе выглядит потрясающе. А потом они встречаются, и тогда-то начинается самое интересное… Аркен, ты слушаешь?

– …? Слушаю.

– Ничего ты не слушаешь! Неужели ты хочешь от всего этого отказаться? И не только от этого, но еще и от многого-многого другого, такого, что мы, находясь здесь, даже представить себе не можем!

– Но ведь наслаждаться всем этим уже буду не я!

Падший Уртах на миг призадумался:

– Конечно, во многом тем человеком будешь не ты. Не тот ты, какой ты есть сейчас. Но это будешь ты, знающий свое истинное предназначение в мире. Ты – устремленный. Ты – гораздо лучший, чем тот, что сидит передо мной.

– Значит, я не хочу быть лучше. Не хочу быть таким, каким был сегодня Берт.

Уртах всплеснул руками:

– Но ты же знаешь, что это только временно! Зеркало отбирает у человека многое, но тем самым и очищает его от грешной сущности, как завещал нам мудрый Гимон. Зато Врата дарят этому же человеку гораздо больше нового, и не просто нового, но лучшего! Да, Аркен, я повторяюсь, но я хочу, чтобы ты понял, наконец! Подумай как следует: неужели ты не хочешь стать лучше и сделать лучшей свою жизнь?

– Если это можно сделать только ТАК – значит, не хочу!

– Но, во имя святой Молнии, Аркен – почему?!

Только тут парень отвернулся от стены и посмотрел Уртаху прямо в глаза – да так, что тот вздрогнул:

– Потому что я люблю Ихту. И не хочу ее потерять.

Падший притопнул ногой и несколько раз ускоренно прошелся по келье из стороны в сторону. По пути он попытался добить оставшегося жутена, но промахнулся.

– Да кто она такая, эта Ихта? – заговорил он. – Обычная девчонка, не хуже и не лучше других! Да что ты в ней нашел? Неужели ты готов разрушить свое будущее счастье, лишь бы остаться в этой дыре вместе с ней?

– Но ты же живешь в этой дыре, и не жалуешься! – парировал Аркен.

– Я – другое, – Уртах сразу нашелся, что ответить. – Зеркало отвергло меня, и я стал падшим. У меня больше нет выбора, Аркен. И ты себе не представляешь, как первое время мне было тяжело – сознавать, что я неполноценен и никогда не смогу уйти в лучший мир. Но я смирился со своей участью, ибо понял, что Гимон возложил на меня миссию: принять на себя грехи тех, кто лучше меня и еще имеет шансы на настоящую жизнь, а не на это жалкое существование. И я здесь не в силах ничего изменить. Но ты – ты-то в силах! Сейчас тебе кажется, что эта девчонка для тебя – все, но пройдет пару лет, и ты будешь со смехом вспоминать о своих нынешних чувствах к ней! Поверь мне, Аркен, что так и будет… Впрочем, что я говорю? Когда ты пройдешь Зеркало, ты уже вообще не будешь об этом вспоминать, потому что…

– Пошел вон! – негромко, но веско сказал парень, приподнимаясь.

Уртах почувствовал себя неуверенно, но все же продолжил:

– А еще подумай вот о чем. Примерно через два года Ихте тоже подойдет срок пройти Зеркало. И она его пройдет и, я уверен, у нее будет не меньше шансов, чем у тебя, уйти во Внешние Просторы. И она этот шанс не упустит, уж поверь мне! И есть вероятность – да, очень маленькая, просто ничтожная, но есть! – что вы с ней однажды встретитесь в том мире. Хотя я почти уверен, что, если даже такое произойдет, вы поймете, что больше совершенно друг другу не нужны, но, если тебе так уж этого хочется…

– Падший Уртах, при всем моем уважении к тебе – еще слово, и я впечатаю твою морду в стену!

Уртах попятился к двери:

– Аркен, ты совершенно напрасно не хочешь меня послушать! Ты еще потом поймешь, что…

– Я тебя предупреждал, – парень встал во весь рост и шагнул вдогонку падшему.

Однако Уртах, несмотря на заметную дородность, еще не утратил свою природную ловкость: предвидя движение Аркена, он стремглав рванулся к выходу из кельи и показал удивительную прыть, покидая крыло Скругла, где обитали посвященные. Аркен не стал его преследовать. Он снова опустился на пол в углу комнаты, и вдруг обнаружил на своих глазах слезы.

Он мог сколько угодно рассуждать о том, что не хочет проходить Зеркало, но никто не имел права освободить его от этой процедуры. Только сам Гимон – но разве снизойдет высшее существо до того, чтобы разговаривать с одним из отверженных, будь тот даже лучшим?

* * *

Хруты, устав от гонки, повалились на землю и принялись играть в какие-то свои беззаботные игры, не обращая внимание на сидящих по соседству хозяев. У Докена временами подергивались рожки – признак того, что он получал от этой игры удовольствие, граничащее с блаженством. Впрочем, Аркену не было до них никакого дела. Он смотрел только на Ихту, сидящую в тени таумина и задумчиво перебирающую в руках свои длинные светлые волосы.

– Нам, наверное, пора, – сказала она, поднимая глаза на парня.

– А я бы никуда отсюда не уходил. Сидел бы так целую вечность и смотрел на тебя.

– Но даже вечность когда-нибудь заканчивается.

– А я не хочу этого! Не хочу! – выкрикнул Аркен, и в его глазах появилась тень злобы.

– Милый, но я же хочу, чтобы ты был счастлив! – Ихта глядела на него умоляюще.

– Зеркало и счастье – несовместимы! – решительно заявил он в ответ.

– Неправда! В это просто нужно поверить. Ну хоть немножко поверить! А ты не хочешь поверить. Ну почему ты такой упрямый?

– Зеркало пожирает душу, – сказал парень резко.

– Аркен, как ты… Ты же знаешь, что это говорил…

– Знаю. Хэур, падший из падших. Которого потом повесили вниз головой на скале Тренака, и несколько дней крэны ели его тело. Вот он это и говорил.

Ихта откинула голову назад, обратив взгляд в небо.

– Ну что мне с тобой делать? Как объяснить тебе, что ты ошибаешься, и прОклятый Хэур тоже ошибался? Ты же знаешь, что Зеркало очищает человека от всего дурного, избавляя его от следов проклятия Курунтага! И еще оно указывает человеку его истинное предназначение. Разве ты не хочешь узнать свое предназначение?

– Ихта, ради Гимона, мне тошно от этих слов! Так говорят падшие, и ты уже успела заразиться от них! Тебе, выходит, все равно, что я уйду, а ты больше никогда меня не увидишь?

– Аркен, милый, конечно, мне не все равно! Но я же только хочу, чтобы тебе было лучше. А ТАМ тебе будет лучше! Ты просто этого не знаешь, не хочешь понять, потому что прожил всю жизнь здесь и даже не представляешь, что такое Внешние Просторы. И я тоже не представляю, но я верю, что там тебе будет хорошо, иначе ведь и быть не может!

– Ихта, Ихта, дурочка ты моя маленькая!.. Да не будет мне там хорошо, потому что там не будет тебя!

– Неправда, Аркен. Это тебе сейчас так кажется, а потом… – она говорила, а на глаза медленно выступали слезы.

– Нет, цветочек мой, молчи, больше ни единого слова! Ну, иди сюда, крошка… Вот, не надо только плакать… все хорошо… все обязательно будет хорошо… вот увидишь…

Ихта ничего уже не говорила – только негромко всхлипывала в объятиях Аркена.

– Что же нам теперь делать? – пробормотала она наконец вполголоса. Вдруг неожиданно произнесла: – А может быть, Зеркало и не направит тебя во Внешние Просторы? Тогда нам не придется разлучаться…

– О чем ты говоришь? Ты можешь вспомнить за мной хоть один настоящий грех, чтобы из-за него Зеркало отвергло меня?

– Нет, Аркен. Но мы могли бы… – она сделала рукой весьма недвусмысленный жест.

– Что?!

– Да-да. Прямо здесь и прямо сейчас…

Парень привстал, отпустив девичьи руки:

– Ихта, да ты совсем с ума сошла!

– Ничуть не больше, чем ты, который хочет вообще отказаться проходить Зеркало!

Аркен громко рассмеялся:

– Твоя правда. Только это все равно не поможет. Сама знаешь, Зеркало смотрит вглубь, а не на то, что на поверхности. А когда оно посмотрит вглубь меня… в общем, я знаю, что иначе быть не может.

– Тогда я уже и не знаю…

– А я – знаю. Мы убежим!

У девушки округлились глаза:

– Куда убежим? Выше Стены не прыгнешь!

– А прыгать и не надо. Помнишь ту пещеру, где мы когда-то скрывались от Берта? Я как-то гулял там, чуть было не заблудился… Там можно спрятаться так, что очень долго никто не найдет и даже не заподозрит, где искать. Я уйду сегодня ночью, а ты соберешь побольше припасов и придешь ко мне через день. И будем жить там вдвоем. Нам ведь никто больше и не нужен, правда?

– А как же Шента и Докен?

– Да-а… Боюсь, им в пещере будет тесновато. Но мы иногда будем выходить и проведывать их, чтоб уж совсем не было скучно. Ну как?

– Аркен, ты безумец!

– Конечно, я безумец! Потому что я просто безумно люблю тебя! Люблю так, как не дано полюбить никому даже во Внешних Просторах! И мне не нужно никакое Зеркало, потому что лучше этого чувства нет ничего во всем мире!

Ихта смотрела на него, и не хотела отвечать – ее глаза и так говорили гораздо больше, чем любые слова.

* * *

– Аркен не должен проходить Зеркало, – произнес падший Хэлмун. При этом он будто отвешивал каждое слово, тем самым придавая ему особую силу.

Сидевший напротив него падший Драмак едва не поперхнулся. Он как раз занимался поглощением уникального блюда, основным компонентом которого были маленькие черви-сутерги. Вообще-то блюдо считалось запретным, в силу одного очень интересного свойства этих самых червячков… но запреты касались только обычных людей, неопределившихся.

Драмаку было можно. На то он и падший.

– Не долж-жен проходить Зеркало? – зачем-то переспросил он. – Это к-как?

– Мы давно наблюдаем за Аркеном и делаем из наших наблюдений выводы. Его уровень силы возрос, и гораздо больше, чем мы ожидали.

– Ну и что? – Драмак то ли и в самом деле не понимал, то ли просто любил, чтобы ему все разложили по полочкам.

– Зеркало может не выдержать, – из уст Хэлмуна это прозвучало особенно внушительно.

– Ер-рунда! – Драмак схватился за правый ус и провел по нему пальцами, подкручивая кверху. – До сих пор ещ-че не было ни единого случ-чая, чтобы…

– До сих пор еще ни у кого не было такого уровня силы, чтобы стоило говорить о таком случае! – вмешалась в разговор Оргис, бесцеремонно расположившаяся на коленях у другого падшего, исполина Пурта. – Падший Хэлмун знает, что говорит.

– Пусть так, – подал голос Уртах, прикуривая сигару с травой тоже не из категории разрешенных, – но мы не можем изменить ритуал. Отступить от него – значит, нарушить слово, данное Гимону, и снова стать на путь лживого Курунтага. Один раз этот путь привел наш народ на отрезанную землю, в следующий раз он может ввергнуть нас в бездну!

Хэлмун привстал, и его лицо на миг оказалось освещено отблеском двойной восьмерки огромных свечей из-под высокого куполообразного потолка.

– Уртах, ради Гимона, давай без лишней патетики. Мы все знаем твое рвение в соблюдении заветов Гимона, но совершенно нет необходимости из разу в раз это повторять. Тем более, что никто не собирается менять ритуал.

– Не собирается? Или я чего-то не понимаю, или…

– Уртах, ты лучше всех нас знаешь Аркена. Как ты думаешь, он может попытаться бежать?

– Бежать? Куда можно убежать на нашем клочке земли?

– В горах на юге есть пещеры, полагаю, тебе это известно. Аркену, думаю, тоже.

– Ты хочешь устроить ему побег в пещеры? Безрассудная глупость!

– Дай мне закончить. Побег он устроит себе сам. А мы попытаемся его перехватить. Только попытка выйдет не совсем удачной, потому что найдем мы только бездыханный труп. Все еще не понимаешь?

Уртах снова прикурил:

– Хэлмун, ты осознаешь, на что ты идешь? На что мы идем?

– Я прекрасно все осознаю, ПАДШИЙ Уртах, – он не случайно сделал ударение на этом слове. – И надеюсь, что и ты тоже осознаешь, потому что основная задача в нашем плане возлагается на тебя.

– Нет… – Уртах почувствовал, что, начав спорить, невольно попал в ловушку.

– Почему же нет? А мы сейчас спросим у остальных! Драмак, Оргис, Пурт – кто-нибудь возражает?

В ответ раздался одобрительный гул – все были согласны.

– В таком случае, – подвел итог Хэлмун, – осталось обсудить детали, а затем разойдемся, чтобы не искушать Курунтага.

Падший Уртах сидел на своем месте с потерянным видом. Однако никому из присутствующих не дано было заглянуть ему в голову и прочитать роящиеся там потаенные мысли.

* * *

"Я не хочу проходить Зеркало!" – думал Аркен. Эта мысль возвращалась к нему и повторялась снова и снова: "Я не хочу проходить Зеркало!"

Была уже поздняя ночь, но ему не спалось. Ведь сегодня – последний день, когда он… когда он еще остается Аркеном, посвященным. Еще каких-то несколько часов, и он превратится в безымянного устремленного.

Да, устремленного – потому что Зеркало не оставит ему других вариантов. Если прошел Берт – пройдет и он.

Но несколько часов – не так и мало, и за это время можно все изменить. Так почему бы не попытаться? Разве все, что он говорил сегодня, были только слова? Ведь терять ему и вправду нечего…

Нечего, кроме любви.

Сейчас или никогда, решил Аркен. Другой возможности у него не будет. Сейчас – или никогда.

С этой мыслью он подошел к двери своей кельи. Больше всего он боялся, что падшие, зная его строптивый нрав, могли запереть ее снаружи, чтобы лишить его последнего шанса на побег.

Нет – дверь поддалась, и Аркен медленно отодвинул ее. Потом осторожно вышел в коридор. Было темно, но это его не пугало – он уже достаточно изучил внутренние ходы Скругла, чтобы прекрасно ориентироваться в них даже с закрытыми глазами.

Тут на углу должен стоять стражник… Аркен прислушался, а затем двинулся на звук шагов.

– Кто здесь? – стражник повернулся, и митна, которую он держал в руке, бросила яркий отсвет на нарушителя спокойствия.

Но парень, не давая тому времени, чтобы оценить ситуацию, нанес удар ребром ладони по горлу, а потом врезал еще коленом в пах. Стражник охнул и согнулся пополам. Не теряя времени, Аркен побежал дальше, даже не подумав взять митну – темнота была ему только на руку.

До выхода из Скругла он добрался без приключений. Снаружи не было видно никого; на небе сияли звезды, а впереди светились огоньки одиноких домиков в долине. На всякий случай он все же свернул с дороги, решив не испытывать судьбу, а быть максимально осторожным. Он сделал несколько шагов под прикрытием огромных деунов, на ходу определяя наилучшее направление ухода. Ветер свободно разгуливал повсюду, постепенно нарастая, и это было хорошо – в нем терялись шорохи, которые Аркен неизбежно порождал, пробираясь между деревьями.

Через секунду чья-то сильная рука перехватила его, и он почувствовал, как что-то острое упирается ему в спину.

"Вот и конец! – пронеслась мысль. – Теперь у меня не осталось никаких шансов. Падшие предусмотрели все, даже мой побег!"

– Ни звука, иначе айхот пронзит тебя насквозь!

Аркен узнал этот голос. Еще вчера его обладатель заставлял парня смотреть на исход Берта, а потом долго читал ему наставления и нравоучения. Уртах, будь он четырежды проклят!

– Выслушай меня, Аркен, а потом поступай, как тебе вздумается. Тебе плевать на твою собственную судьбу, но, я думаю, тебе небезразлична судьба Ихты. Так вот: она сейчас в руках Хэлмуна и компании, и если ты сделаешь какую-нибудь глупость, она умрет, – Аркен внутренне сжался, услышав такие слова. – Только не строй иллюзий, что ты сейчас вырвешься, примчишься туда и перебьешь их всех. Они к такому прекрасно готовы, так что давай обойдемся без рыцарства. Если хочешь, чтобы Ихта жила – ты должен пройти Зеркало. Сейчас же. Итак, что ты делаешь?

Аркен стиснул зубы до боли. Из глаз потекли совершенно неуместные сейчас слезы. Почему? зачем? за что? – вертелись в голове вопросы без ответов, и это были единственные его мысли.

– Веди! – выдавил он из себя.

– Я знал, что ты будешь послушным. Идем быстро. Ты впереди, я за тобой.

Они вернулись в Скругл, но на этот раз направились в восточное крыло. Уртах почему-то предпочел оставаться в темноте, но это совсем не беспокоило Аркена. Все его мысли были сейчас об одном: Ихта! Лишь бы с ней ничего не случилось! Лишь бы…

Они преодолели долгую винтовую лестницу, уходящую вверх и по мере этого сужающуюся – спираль, символ совершенства. Аркен шел размеренно, почти так, как недавно шел к Вратам устремленный Берт… как скоро придется к тем же Вратам идти ему самому. Он проиграл, и Уртах был совершенно прав: собственная судьба больше не имела для него значения.

Наконец они остановились перед круглой дверью высотой вполовину человеческого роста.

– Она не заперта, – сказал Уртах. – Входи, я подожду здесь. Мы, падшие, не имеем права находиться рядом с источником чистоты.

Аркен толкнул круг – и он вправду поддался, отступая перед посвященным в сторону. Он шагнул вперед, заранее зная, что его там ждет. Но выбора у него не оставалось.

Когда дверь закрылась за вошедшим, падший Уртах довольно потер руки. Он говорил достаточно убедительно, чтобы парень даже не догадался поинтересоваться доказательствами пленения Ихты.

* * *

– Ему уже давно пора быть здесь, – заметила падшая Оргис.

– Да, Уртах опаздывает, – согласился Хэлмун.

– Навер-рное, не стоило посылать на такое дело ф-фанатика веры, – вставил слово ехидный Драмак. – Он наверняка все пер-репутал.

– Уртах хоть и фанатик, но поумнее тебя! – осадил выскочку Хэлмун. – Подождем еще немного, а потом проверим.

Они сейчас располагались в центральной части Скругла, в одной из ритуальных комнат, редко кем-нибудь посещаемых. Впрочем, им не было надобности от кого-то прятаться и чего-то опасаться: они ведь падшие, и вольны делать все, что им заблагорассудится – кроме того, разумеется, что могло бы навлечь гнев Гимона на неопределившихся. Но только и среди падших встречались разные люди, и не каждому из них стоило знать, что затеяли заговорщики.

Время шло, но Уртах так и не появлялся. На этот раз заговорил сам Хэлмун:

– Кажется, и вправду случилось что-то не то. Драмак, ты пойдешь проверить обиталище нашего строптивца. Если он там – не лезь на рожон, просто сообщи остальным. Оргис и Пурт – идите и посмотрите в окрестностях Скругла. Увидите – сообщайте сразу, но, возможно, вам придется действовать самим. Связь будем держать через раковины.


  • Страницы:
    1, 2