- Мой отец и Эрланд целыми днями совещались о том, как лучше всего встретить этих чужаков, если они явятся. Принц даже согласился, что они, вероятно, явятся, - он помолчал. - Но он ничего не сделает для того, чтобы собрать вместе Западные Армии, пока король не даст разрешения.
      - Не понимаю, - сказал Паг. - Разве принц не должен командовать Западными Армиями так, как считает нужным?
      - Больше нет, - сказал Арута, чуть ли не скривившись.
      - Король меньше года тому назад известил принца, что армии не могут быть собраны без его позволения, - Арута откинулся на спинку полукресла, а Калган выпустил облачно дыма. - Это нарушение традиций. Никогда Западные Армии не имели другого командира кроме принца Крондора, так же как Восточные Армии принадлежали королю.
      Паг все еще не понимал.
      - Принц - лорд-маршал короля на Западе, - сказал Калган, - единственный человек помимо короля, который может распоряжаться герцогом Борриком и другими рыцарями-генералами. Если он призовет, поднимутся все герцоги от Малакс Кросса до Крайди, со своими гарнизонами и рекрутами. Король Родрик по каким-то своим причинам решил, что никто не может собирать армии без его подтверждения.
      - Отец, несмотря на это, ответил бы на призыв принца, как и другие герцоги, - сказал Арута.
      Калган кивнул.
      - Может быть этого король и боится, потому что Западные Армии уже давно принадлежат скорее принцу, чем королю. Если бы призвал твой отец, многие бы собрались, потому они уважают его так же, как и Эрланда. А если король скажет нет...
      Арута кивнул.
      - Раздор внутри Королевства.
      Калган взглянул на трубку.
      - Дело, возможно, дойдет даже до гражданской войны.
      Пага это обеспокоило. Он, несмотря на новоприобретенный титул, был замковым мальчишкой.
      - Даже если это для защиты Королевства?
      Калган медленно мотнул головой.
      - Даже тогда. Потому что некоторые люди, в том числе и король, считают то, как что-то сделано, столь же важным, как и то, что, собственно, сделано, - Калган помолчал. - Герцог Боррик не говорит об этом, но между ним и некоторыми восточными герцогами существует давняя вражда, особенно, с его кузеном, Ги дю Ба-Тира. Эти трения между принцем и королем только добавят напряжения между Западом и Востоком.
      Паг выпрямился на стуле. Он знал, что это важнее, чем он себе представляет, но в том, как он видел все это, были большие пробелы. Как мог король возмутиться, что принц созвал армии для защиты Королевства? Это казалось ему бессмысленным, несмотря на объяснение Калгана. И что за проблемы на Востоке, о которых не хочет говорить герцог Боррик?
      Маг поднялся.
      - Нам завтра рано вставать, так что лучше немного поспать. Будет долгая скачка до Саладора, а потом еще одно длинное путешествие на корабле в Рилланон. К тому времени как мы доберемся до короля, в Крайди наступит первая оттепель.
      ПРИНЦ ЭРЛАНД ПОЖЕЛАЛ отряду приятного путешествия. Они садились на лошадей на площади перед дворцом. Он выглядел бледным и глубоко озабоченным.
      Маленькая принцесса стояла у окна наверху и махала Пагу крошечным платочком. Пагу это напомнило о другой принцессе, и он стал гадать, вырастет ли Анита такой же, как Карлайн, или будет более уравновешенной.
      Они выехали со двора туда, где их ожидал эскорт Королевских Крондорских Уланов, готовых сопровождать их в Саладор. Это будет трехнедельная скачка мимо болот Даркмура, мимо Малакс Кросса - точки, разделяющей западную и восточную области, - и далее в Саладор. Там они сядут на корабль и еще через две недели достигнут Рилланона.
      Уланы были в тяжелых серых плащах, но под ними были видны пурпурно-серебряные воинские одеяния принца Крондорского, а на щитах был рисунок Крондорского королевского дома. Для герцога было честью, что его сопровождала личная гвардия принца, а не подразделение городского гарнизона.
      Как только они выехали из города, тут же начался снег, и Паг стал гадать, увидит ли он когда-нибудь снова весну в Крайди. Он спокойно сидел на лошади, бредущей по дороге на восток, пытаясь разобраться во впечатлениях последних недель, потом бросил это, смирившись со всем, что бы ни случилось.
      ПУТЬ ДО САЛАДОРА занял четыре недели вместо трех, потому что в горах к западу от Даркмура была неожиданно сильная буря. Им пришлось заночевать на постоялом дворе на окраине деревни, получившей свое название из-за болот. Постоялый двор был маленьким, и им пришлось набиться туда на несколько дней, невзирая на их высокое положение. Еда была простой, а эль безвкусным, и к тому времени как прошла буря, они уже рады были оставить Даркмур позади.
      (Прим.пер. - moor - торфяные болота. Отсюда название деревни Darkmoor)
      Еще один день был потерян, когда они случайно наткнулись на деревню, которую грабили бандиты. Вид приближающейся кавалерии спугнул разбойников, но герцог приказал прочесать окрестности, чтобы убедиться, что они не вернутся, как только солдаты ускачут. Жители открыли герцогскому отряду свои двери, приглашая их и предлагая лучшую пищу и самые теплые постели. По меркам герцога это было скудно, но он милостиво принял их радушие, потому что знал, что это все, что у них было. Паг получил удовольствие от простой пищи и компании, самой близкой к тому, что было дома, с тех пор как он покинул Крайди.
      Когда до Саладора оставалось полдня пути, они неожиданно встретили патруль городской стражи. Капитан стражников выехал вперед. Осадив лошадь, он крикнул:
      - Что привело гвардию принца в Саладорские земли?
      Между двумя городами были не особо теплые отношения, и крондорцы ехали без своего знамени. Его тон не оставлял сомнений в том, что он рассматривал их присутствие здесь как посягательство на свою территорию.
      Герцог Боррик распахнул плащ, открывая воинское одеяние.
      - Передайте своему господину, что Боррик, герцог Крайдийский, приближается к городу и хотел бы воспользоваться гостеприимством лорда Кера.
      Капитан был поражен. Заикаясь, он произнес:
      - Мои извинения, ваша светлость. Я и не предполагал... Знамени не было...
      - Мы оставили его в лесу, через который проезжали, - сухо сказал Арута.
      Капитан смутился.
      - Милорд?
      - Ничего, капитан, - ответил Боррик. - Просто передайте господину.
      Капитан отдал честь.
      - Есть, ваша светлость, - он развернул лошадь и махнул рукой одному из всадников, чтобы тот подъехал. Капитан отдал ему приказ, и тот пришпорил свою лошадь в сторону города и вскоре скрылся из виду.
      Капитан вернулся к герцогу.
      - Если позволите, ваша светлость, мои люди в вашем распоряжении.
      Герцог взглянул на уставших от путешествия крондорцев. Они все явно наслаждались смущением капитана.
      - Думаю, тридцать воинов достаточно, капитан. Саладорская городская стража славится тем, что не пускает разбойников в окрестности города.
      Капитан, не поняв, что над ним насмехаются, сразу заважничал.
      - Благодарю, ваша светлость.
      - Вы и ваши люди можете вернуться к патрулированию.
      Капитан снова отдал честь и вернулся к своим солдатам. Он прокричал приказ тронуться и колонна стражей прошествовала мимо герцогского отряда. Капитан скомандовал отдать честь, и пики наклонились в сторону герцога. Герцог ответил на приветствие ленивым движением руки, и, когда стражники проехали, сказал:
      - Хватит этих глупостей. Поехали в Саладор.
      Арута рассмеялся.
      - Отец, нам нужны на Западе такие люди.
      Боррик повернулся.
      - А? Как это?
      Лошади тронулись, и Арута ответил:
      - Чтобы полировать щиты и чистить сапоги.
      Герцог улыбнулся, а крондорцы рассмеялись.
      Западные солдаты свысока смотрели на солдат Востока. На Востоке установился мир еще задолго то того, как Запад начал экспансию Королевства, и в Восточной Области было мало неприятностей, требующих военного искусства. Гвардейцы принца Крондорского были испытанные в бою ветераны, в то время как саладорский гарнизон, как считали солдаты Запада, лучше всего служил на параде.
      Вскоре они заметили признаки того, что приближается город: обработанная земля, деревни, придорожные таверны и телеги, нагруженные товаром на продажу. К закату они уже видели вдали стены Саладора.
      Когда они вошли в город, их ожидала вся рота личной гвардии герцога Кера, выстроившись вдоль улицы до самого дворца. Как и в Крондоре, замка здесь не было, потому что нужда в нем отпала, когда окрестные земли стали цивилизованными.
      Проезжая по городу, Паг понял, насколько все-таки Крайди был приграничным городом. Несмотря на свою политическую силу, герцог Боррик все-таки был лордом приграничной провинции.
      На улицах стояли горожане и глазели на западного герцога с дикой границы у Дальнего Побережья. Некоторые громко приветствовали их, потому что шествие было похоже на парад, но большинство стояли тихо, разочарованные тем, что герцог и его свита выглядят так же, как другие люди, а не как промокшие насквозь кровью варвары.
      Когда они дошли до дворца, выбежали слуги и приняли у них лошадей. Дворцовый стражник показал солдатам из Крондора казармы, где они могли отдохнуть, прежде чем вернуться в город принца. Другой, с капитанским знаком отличия на форме, повел герцога со свитой по ступеням внутрь здания.
      Паг изумленно глядел на все, потому что дворец был даже больше, чем дворец принца в Крондоре. Они прошли через несколько внешних комнат и попали во внутренний двор. Фонтаны и деревья украшали сад, за которым и стоял центральный дворец. Паг понял, что здание, по которому они только что прошли было всего лишь одним из вспомогательных, окружающих жилые апартаменты герцога. Он гадал, зачем же лорду Керу столько построек и такой огромный штат прислуги. Они прошли сад и поднялись еще по нескольким лестницам к главному входу в центральный дворец. Когда-то он, похоже, был цитаделью, защищающей окружающий ее городок, но Паг не мог вообразить ее такой, как она была несколько веков назад, потому что многократные реконструкции за многие годы превратили древний замок в сверкающее сооружение из стекла и мрамора.
      Камергер герцога Кера, высушенный быстроглазый старик, знал каждого хоть сколько-нибудь значительного вельможу - от границы с Кешью на юге до Тир-Сога на севере - в лицо. Его память на лица и факты часто спасала герцога Кера от затруднений. К тому времени как Боррик поднялся по широкой лестнице со двора, камергер уже снабдил Кера несколькими фактами о герцоге и быстрой оценкой того, сколько требуется лести.
      Герцог Кер пожал Боррику руку.
      - А, лорд Боррик, вы оказываете мне большую честь своим неожиданным визитом. Если бы вы сообщили мне о своем прибытии, я бы приготовил более достойный прием.
      Они вошли в переднюю дворца, герцоги впереди.
      - Сожалею, что доставляю вам заботы, лорд Кер, но боюсь, наша миссия очень зависит от скорости, и официальные придворные церемонии придется отложить. Я несу королю вести и должен отплыть на Рилланон как можно скорее.
      - Конечно, лорд Боррик, но вы наверняка можете остаться здесь ненадолго, скажем, на недельку-другую?
      - К сожалению, нет. Я бы отплыл сегодня же вечером, если бы мог.
      - Вот это действительно печальные новости. Я так надеялся, что вы сможете немного погостить у нас.
      Они пришли в герцогский зал для аудиенций, где камергер отдал прислуге приказания, и они торопливо бросились выполнять задание приготовить для гостей комнаты. Войдя в просторный зал с его сводчатым потолком, громадными канделябрами и арочными стеклянными окнами, Паг почувствовал себя карликом. Это был самый большой зал, который он когда-либо видел, больше, чем зал принца Крондорского.
      Огромный стол был заставлен фруктами и вином, на которые путники бодро набросились. Паг сел совсем без грации, все его тело, казалось, состоит из боли. Он становился искусным всадником просто от долгих часов в седле, но от этого его уставшим мышцам не становилось легче.
      Лорд вытягивал из герцога причины его спешного путешествия, и Боррик, отрываясь от еды и вина, просветил его о событиях последних трех месяцев. Когда он закончил, Кер помрачнел.
      - Это и вправду печальные новости, лорд Боррик. В Королевстве неспокойно. Я уверен, что принц рассказал вам о некоторых затруднениях, возникших с тех пор, как вы в последний раз были на Востоке.
      - Да, рассказал. Но с неохотой и очень поверхностно. Вспомните, прошло тринадцать лет, с тех пор как я приезжал в столицу на коронацию Родрика, чтобы подтвердить свой вассалитет. Он тогда казался смышленым молодым человеком, вполне способным научиться править. Но судя по тому, что я услышал в Крондоре, кажется, произошли перемены.
      Кер оглядел комнату, потом махнул рукой слугам, чтобы те удалились. Подчеркнуто глядя на товарищей герцога, он вопросительно поднял бровь.
      - Им я доверяю, - сказал лорд Боррик. - Они не выдадут секретов.
      Кер кивнул.
      - Если хотите перед сном размять ноги, - громко произнес он, - то, может быть, желаете взглянуть на мой сад?
      Боррик нахмурился и уже собирался заговорить, но Арута положил руку отцу на плечо и кивнул.
      - Звучит заманчиво. Несмотря на холод, небольшая прогулка будет мне полезна.
      Герцог знаком показал Калгану и Мичему, чтобы те остались, но лорд Кер позвал Пага с ними. Боррик удивленно взглянул на него, но кивнул в знак согласия. Они вышли в сад через маленькую дверь, и как только оказались снаружи, Кер прошептал:
      - Будет не так подозрительно, если мальчик пойдет с нами. Я не могу больше доверять даже собственным слугам. У короля везде шпионы.
      Боррик взъярился.
      - У короля шпионы среди вашей домашней прислуги?!
      - Да, лорд Боррик, наш король сильно переменился. Я знаю, что Эрланд не рассказал вам всего, но это вы должны знать.
      Герцог и его спутники внимательно глядели на герцога Кера. Он, казалось, смутился. Откашлявшись, он оглядел покрытый снегом сад. В свете луны и дворцовых окон зимний пейзаж сада казался покровом бело-голубых кристаллов, нетронутых ногой человека.
      Кер показал на следы в снегу и сказал.
      - Их оставил я сегодня днем, когда пришел сюда подумать о том, что я могу рассказать вам без опаски, - он еще раз оглянулся по сторонам, убеждаясь, что никто не подслушивает их беседу, и продолжил:
      - Когда умер Родрик Третий, все ожидали, что корону примет Эрланд. На официальном отпевании жрецы Ишап вызвали вперед всех возможных наследников, чтобы те заявили свои права. Ожидалось, что вы будете одним из них.
      Боррик кивнул.
      - Я знаю обычаи. Я опоздал, не добрался вовремя до города. Но я отказался бы от претензии на трон в любом случае, так что мое отсутствие было не важно.
      Кер кивнул.
      - История могла быть другой, если бы вы там были, Боррик, он понизил голос. - Я рискую головой, говоря это, но многие, даже те из нас, кто на Востоке, настаивали бы, чтобы корону взяли именно вы.
      Судя по лицу Боррика, ему не нравилось слышать это. Но Кер настойчиво продолжил:
      - К тому времени как вы добрались туда, вся закулисная политика была сделана - большинство лордов были согласны отдать корону Эрланду - но пока вопрос был под сомнением, это были напряженные полтора дня. Почему старший Родрик не назвал наследника, я не знаю. Но когда жрецы отсеяли всех дальних родственников, у которых, собственно, не было никакого права на корону, перед ними осталось трое: Эрланд, молодой Родрик и Ги дю Ба-Тира. Священники попросили их заявить права, и каждый сделал это в свою очередь. У Родрика и Эрланда были основательные права, а Ги был там ради традиции, как были бы и вы, если бы прибыли вовремя.
      - Время, отведенное для отпевания, обеспечивает то, что ни один западный лорд не сможет стать королем, - сухо вставил Арута.
      Боррик бросил на сына осуждающий взгляд, но Кер сказал:
      - Не совсем. Если бы были какие-то сомнения в праве наследования, жрецы отложили бы церемонию до прибытия твоего отца, Арута, так уже делалось.
      Он посмотрел на Боррика и понизил голос.
      - Как я уже говорил, ожидалось, что корону примет Эрланд. Но когда ему поднесли ее, он отказался, уступив права Родрику. Никто тогда не знал о плохом здоровье Эрланда, так что большинство лордов посчитали, что это решение просто великодушное признание прав Родрика, как единственного сына короля. Мальчика поддержал Ги дю Ба-Тира, а Собрание Лордов утвердило наследование. Потом началась настоящая битва, пока, наконец, дядя вашей покойной жены не был назначен регентом при короле.
      Боррик кивнул. Он помнил эту борьбу за то, кого назовут регентом при короле. Его презренный кузен Ги чуть не победил, но вовремя прибыл Боррик и поддержал Келдрика Рилланонского. Также его поддержали Брюкал Ябонский и принц Эрланд, и это качнуло чашу весов прочь от Ги.
      - В течение следующих пяти лет были только случайные пограничные столкновения с Кешью. Все было спокойно. Восемь лет назад, - Кер замолк и снова оглянулся по сторонам, - Родрик начал программу общественных улучшений, как он их называет, - ремонт и совершенствование дорог, мостов, постройка плотин, и тому подобное. Сначала они были обременительны, но налоги с каждым годом все росли, и теперь из крестьян, наемных работников и даже мелких дворян уже выкачали все деньги до последней монетки. Король расширял свою программу, теперь он перестраивает всю столицу, чтобы сделать этот город величайшим за всю историю человечества, как он говорит.
      - Два года назад к королю пришла небольшая делегация вельмож, которые попросили отказаться от этих чрезмерных трат и облегчить бремя народа. Король впал в ярость, обвинил вельмож в предательстве и всех их казнил.
      Глаза Боррика расширились. Он внезапно повернулся, и под его сапогом хрустнул снег.
      - На Западе мы ничего об этом не слышали!
      - Когда Эрланд услышал об этом, он не медля поехал к королю и потребовал репараций семействам казненных дворян и уменьшения налогов. Король - по крайней мере, по слухам - был даже готов схватить своего дядю, но его сдержали немногие советники, которым он все еще доверял. Они сказали его величеству, что такой поступок, не слыханный за всю историю Королевства, точно заставит западных лордов восстать против короля.
      Боррик помрачнел.
      - Они были правы. Если бы этот мальчишка повесил Эрланда, Королевство бы безвозвратно раскололось.
      - С того времени принц в Рилланон ни ногой, а делами Королевства занимаются помощники, потому что эти двое не разговаривают друг с другом.
      Герцог посмотрел на небо, голос его стал тревожным.
      - Это гораздо хуже, чем я слышал. Эрланд рассказал мне о налогах и о его отказе установить их на Западе. Он сказал, что король согласился, потому что понимал, что нужно содержать северные и западные гарнизоны.
      Кер медленно мотнул головой.
      - Король согласился только тогда, когда его помощники нарисовали ему картину, как гоблинские армии рекой текут из Северных Земель и грабят города его Королевства.
      - Эрланд говорил о напряженности между ним и племянником, но даже в свете новостей, что я принес, ничего не сказал о поступках короля.
      Кер глубоко выдохнул и снова пошел по тропинке.
      - Боррик, я так много времени провел с подхалимами при королевском дворе, что забыл, что вы там на Западе склонны к прямой речи, - Кер помолчал мгновенье. - Наш король уже не тот человек, что когда-то был. Иногда в нем, кажется, просыпается его старая натура, веселая и открытая, полная великих планов на благо Королевства. В другое время он... кто-то другой, как будто его сердцем завладел темный дух.
      Берегитесь, Боррик, потому что только Эрланд стоит к трону ближе вас. Наш король хорошо осведомлен об этом факте - даже если вы о нем никогда не думали - и видит кинжалы и яд даже там, где их нет.
      Все замолчали, и Паг увидел, что Боррик всерьез встревожен. Кер продолжил.
      - Родрик боится, что другие жаждут его короны. Это может быть, но не те, кого подозревает король. Ведь кроме него есть только четверо мужчин конДуанов, и все они люди чести, - Боррик наклонил голову в благодарность за комплимент. - Но есть, наверное, и еще дюжина, кто может притязать на трон; они связаны с ним через мать короля и ее родственников. Все они восточные лорды, и многие из них не уклонятся от возможности выставить свою кандидатуру перед Собранием Лордов.
      Боррик изумленно взглянул на него.
      - Вы говорите об измене.
      - Измена в сердцах людей, если не в поступках... пока.
      - На Востоке дошло до этого, а мы на Западе ничего не знали?
      Кер кивнул. Они дошли до дальнего конца сада.
      - Эрланд благородный и честный человек, и поэтому держал безосновательные слухи в секрете от своих подданных, даже от вас. Как вы сказали, прошло тринадцать лет с тех пор, как вы были в Рилланоне все указы и письма короля по-прежнему проходят через двор принца. Как бы вы узнали? Я боюсь, что какой-нибудь королевский советник займет высокое место над павшими головами тех из нас, кто придерживается нашего мнения о том, что дворянство - хранитель благополучия нации. Это, похоже, вопрос времени.
      - Тогда вы многим рискуете, говоря столь откровенно, - сказал Боррик.
      Герцог Кер пожал плечами, показывая, что пора возвращаться во дворец.
      - Я не всегда говорил то, что думаю, лорд Боррик, но сейчас трудные времена. Если бы проездом останавливался кто-то другой состоялась бы лишь вежливая беседа, потому что после отдаления принца от его племянника вы единственный человек в Королевстве, обладающий достаточными силой и положением, чтобы повлиять на короля. Я завидую вашей весомой позиции, друг мой.
      Когда королем был Родрик Третий, я был одним из самых могущественных вельмож Востока, но с таким влиянием, каким я пользуюсь при дворе Родрика Четвертого, я мог бы с тем же успехом быть и безземельным фрибутером, - Кер помолчал. - Ваш черносердый кузен Ги теперь ближе всех к королю, и мы с герцогом Ба-Тира плохо относимся друг к другу. Наши причины не любить друг друга такие же личные, как и ваши. Но по мере того как его звезда поднимается, моя падает все ниже.
      Кер хлопнул ладонями: мороз начинал покусывать.
      - Но есть одна маленькая хорошая новость. Ги зимует в своей усадьбе около Пойнтерс Хеда, так что король сейчас свободен от его интриг, - Кер сжал руку Боррика. - Используйте все свое влияние, чтобы преодолеть вспыльчивый характер короля, лорд Боррик, потому что против этого вторжения, о котором вы несете весть королю, мы должны встать все вместе, объединившись. Длительная война лишит нас и тех малых резервов, что у нас сейчас есть, и я не знаю, выдержит ли Королевство это испытание.
      Боррик ничего не ответил, потому что слова Кера превзошли самые худшие страхи герцога после отъезда от принца.
      - И последнее, Боррик, - сказал герцог Саладорский. - То, что Эрланд отказался от короны тринадцать лет назад, и слухи о его плохом здоровье, которое становится все хуже, - все это приведет к тому, что многие члены Собрания Лордов будут желать вашего руководства. Если вы поведете, многие последуют за вами, даже некоторые из тех, кто с Востока.
      - Вы говорите о гражданской войне? - холодно спросил Боррик.
      Кер помахал рукой перед собой, на лице его отразилась боль.
      - Я всегда лоялен по отношению к короне, Боррик, но если дойдет до крайности, должно преобладать Королевство. Ни один человек не может быть важнее Королевства.
      Боррик сжал челюсти.
      - Король и есть Королевство.
      - Вы не были бы самим собой, если бы сказали по-другому, - проговорил Кер. - Надеюсь, вы сможете направить энергию короля в сторону этих неприятностей на Западе, потому что если Королевство подвергнется опасности, другие перестанут придерживаться таких высокомерных суждений.
      Тон Боррика несколько смягчился, когда они шли по ступеням, ведущим из сада.
      - Я знаю, что вы хотите как лучше, лорд Кер, и в вашем сердце только любовь к стране. Верьте и молитесь, потому что я сделаю все, что в моих силах, для того, чтобы Королевство выстояло.
      Кер остановился возле двери, ведущей во дворец.
      - Боюсь мы все скоро попадем в большую беду, милорд Боррик. Молю богов, чтобы это вторжение не оказалось для нас губительным. Я помогу вам, в чем смогу, - он повернулся к двери, которую открыл слуга и громко сказал:
      - Желаю вам доброй ночи. Вижу, вы все очень устали.
      Когда Боррик, Арута и Паг вошли в комнату, повисло напряженное молчание. У герцога на уме были мрачные мысли. Пришли слуги, чтобы показать гостям их комнаты, и Паг последовал за мальчиком примерно его лет, одетым в ливрею герцога. Уходя Паг оглянулся через плечо: герцог и его сын стояли рядом и тихо разговаривали с Калганом.
      Пага привели в маленькую, но изысканную комнату, и он, не обращая внимания на богато расшитое покрывало, бросился на кровать полностью одетый.
      - Вам помочь раздеться, сквайр? - спросил мальчик-слуга.
      Паг сел и взглянул на мальчика с таким искренним изумлением, что тот попятился.
      - Это все, сквайр? - спросил он, очевидно, смутившись.
      Паг лишь расхохотался. Мальчик помедлил мгновение, потом поклонился и спешно покинул комнату. Паг стянул с себя одежду, изумляясь восточным вельможам и слугам, которые помогали им раздеваться. Он слишком устал, чтобы складывать одежду, и просто позволил ей свободно упасть в кучу на пол.
      Задув свечу, стоявшую рядом с кроватью, Паг некоторое время полежал в темноте, озадаченный вечерней беседой. Он мало знал о придворных интригах, но понимал, что Кер, должно быть, очень встревожен, раз говорит такое перед чужаками, несмотря даже на репутацию Боррика, как человека высокой чести.
      Паг подумал обо всех вещах, происшедших за последние месяцы, и понял, что то, что король с развевающимися знаменами тут же ответит на призыв Крайди, было всего лишь еще одной детской фантазией, разбитой о жесткие скалы реальности.
      13. РИЛЛАНОН
      Корабль вплывал в гавань.
      Климат Моря Королевств был мягче, чем климат Горького моря, и путешествие из Саладора протекло без происшествий. Значительную часть пути им пришлось идти против устойчивого северо-восточного ветра, так что вместо двух недель прошло три.
      Паг стоял на носовой палубе корабля, плотно закутавшись в плащ. Жестокий зимний ветер уступил место мягкому и прохладному, потому что весна должна была прийти уже через несколько дней.
      Рилланон называли Бриллиантом Королевства, и Паг решил, что это название он вполне заслужил. В отличие от приземистых городов Запада, в Рилланоне было много шпилей, изящных арочных мостов и извивающихся дорожек, разбросанных по вершинам холмов в очаровательном беспорядке. На огромных башнях развевались по ветру знамена и флаги, как будто город праздновал сам факт своего существования. Под действием чар Рилланона даже лодочники, возившие людей со стоящих на якоре кораблей на берег, казались Пагу нарядными.
      Герцог Саладорский приказал соткать для Боррика герцогское знамя, и теперь оно развевалось на верхушке главной мачты корабля, возвещая чиновникам королевского города, что прибыл герцог Крайдийский. Корабль Боррика ввели в док первым, и на королевскую набережную быстро вышла охрана для корабля. Отряд сошел на берег и был встречен ротой Королевской Дворцовой Стражи во главе со старым седовласым, но все еще держащимся прямо человеком, который тепло поприветствовал Боррика.
      Они обнялись, и старший, одетый в пурпурно-золотую королевскую солдатскую форму, но с герцогским узором слева на груди, сказал:
      - Боррик, как я рад снова тебя видеть! Сколько прошло? Десять... одиннадцать лет?
      - Келдрик, дружище. Тринадцать, - Боррик нежно и внимательно смотрел на него. У него были ясные голубые глаза и короткая с проседью борода.
      Человек покачал головой и улыбнулся.
      - Очень долго, - он взглянул на остальных. Заметив Пага, он спросил:
      - Это твой младший сын?
      Боррик рассмеялся.
      - Нет, хотя было бы не позорно, если б он был им, - он показал на долговязую фигуру Аруты. - Вот мой сын. Арута, подойди и поздоровайся со своим двоюродным дедом.
      Арута шагнул вперед, и они обнялись. Герцог Келдрик Рилланонский, рыцарь-генерал Королевской Дворцовой Стражи и королевский канцлер отстранился от Аруты.
      - Когда я последний раз тебя видел, ты был мальчишкой. Я должен был тебя узнать, потому что ты, хотя и похож на отца, также очень напоминаешь мне моего дорогого брата - отца твоей матери. Ты оказываешь честь моей семье.
      - Ну, старый боевой конь, как твой город? - спросил Боррик.
      - Говорить есть о чем, но не здесь, - ответил Келдрик. - Мы отведем тебя в королевский дворец и удобно устроим. У нас будет много времени для дружеской беседы. Что привело тебя в Рилланон?
      - У меня срочное дело к его величеству, но об этом не следует говорить на улице. Пойдем во дворец.
      Герцогу и его свите дали лошадей. Эскорт разгонял толпы на их пути. Если Крондор и Саладор произвели на Пага впечатление своим великолепием, то о Рилланоне у него не нашлось слов.
      Островной город был возведен на множестве холмов с несколькими маленькими речушками, впадающими в море. Это был город мостов и каналов, так же как и башен и шпилей. Многие здания казались новыми, и Паг подумал, что это, должно быть, часть королевского плана по перестройке города. По пути он несколько раз видел, как рабочие разбирают по камням старые здания или возводят новые стены и крыши. Фасады новых зданий были украшены разноцветной каменной кладкой, сделанной из мрамора и кварца, что придавало им мягкий белый, голубой или розовый цвет. Мостовые были чистыми, а в сточных канавах не было мусора, который Паг видел в других городах. Что бы там еще король ни делал, подумал Паг, но свой изумительный город он держал в порядке.
      Перед дворцом текла река, так что вход был за высоким арочным мостом, перекинутым через реку и ведущим на главный двор. Дворец - множество зданий, соединенных длинными коридорами, - раскинулся на склоне холма, возвышающегося в центре города. Он был облицован разноцветными камешками, придающими ему радужное сияние.
      Когда они вошли во двор, на стенах загудели трубы, и солдаты встали по стойке смирно. Привратники вышли вперед, чтобы взять лошадей, а группа вельмож и чиновников стояла около входа, ожидая гостей.