Эрик бежал.
      Под барабанный бой он мчался через залы старого замка в Таннерусе. Сквозь открытую дверь, выходящую на лестницу, которая вела вниз, во двор, он увидел такую картину: солдаты, которых собрали, чтобы они смотрели на казнь, и четверо осужденных, которые стояли на деревянных ящиках с веревкой на шее. Он закричал "Нет!" и перепрыгнул через перила на следующую площадку, но барабаны его заглушили. Эрик уже летел вниз, во внутренний двор, когда барабаны замолкли и из-под осужденных выбили опоры. Он пробежал еще двадцать ярдов к стоящим по стойке смирно солдатам и тут увидел, что трое из четверых умерли мгновенно от перелома шейных позвонков, а четвертый, задыхаясь, корчится в петле.
      Эрик остановился.
      - Проклятие!
      Был отдан приказ разойтись, и отряды гарнизона Таннеруса сломали строй и вновь поспешили к своим обязанностям. Никто не захотел задержаться перед несчастным умирающим, которого качал ветер.
      Эрик, задыхаясь от гнева, стоял и смотрел на своих солдат, болтающихся на временной виселице. Капитан не тратил много времени на содержание осужденных в темнице. Если бы он приказал установить более или менее приличную виселицу, Эрик успел бы вовремя. Эрик вгляделся в мертвые лица. Он знал их, но еще не успел запомнить по именам. Однако это были его люди.
      Капитан Саймон де Бесвик повернул лошадь и заметил стоящего перед виселицей Эрика.
      - Что-нибудь не так, сержант-майор?
      Эрик посмотрел на щеголеватого офицера, который только что вернулся с Востока. Эрика с новым отрядом солдат принца отправили на маневры, и де Бесвик должен был ехать с ними до Таннеруса. Де Бесвик был прикомандирован ко двору принца и приписан к северному гарнизону. Они возненавидели друг друга с первой же минуты.
      Единственным человеком, с которым де Бесвик вел себя вежливо, был Оуэн Грейлок, потому что он был старше по званию. С остальными военнослужащими он разговаривал только по долгу службы я был неизменно груб со всеми. Половина отряда две недели находилась с Эриком на учениях, а другая Половина оставалась в гарнизоне. Эрик только что вернулся и узнал от часовых при въезде, что четверых солдат из его отряда приговорили к повешению. Эрик сжал правую руку в кулак и спросил:
      - Почему их казнили?
      - Они обворовали склад, - сказал де Бесвик, приподняв брови, словно сам задавал вопрос.
      - Это мои люди, - угрожающе прорычал Эрик.
      - Тогда следите за ними получше, сержант-майор, и впредь, обращаясь ко мне, не забывайте добавлять "сэр".
      Капитан хотел ехать дальше, но Эрик схватил его лошадь за уздечку.
      - Вы не имели никакого права вешать моих людей. Мы даже не под вашим началом находимся!
      Де Бесвик сказал:
      - Я имею все права как командующий гарнизоном в Таннерусе, и, конечно же, я не обязан перед вами отчитываться за свои действия, сержант-майор. - Он медленно вытащил из ножен свой меч. - А теперь будьте любезны отпустить мою лошадь, иначе я буду вынужден убить вас за нападение на офицера.
      Оуэн Грейлок подскочил к Эрику и крикнул:
      - Меч в ножны, де Бесвик!
      - Рыцарь-капитан? - удивленно произнес командующий гарнизоном.
      - Это приказ, - спокойно проговорил Грейлок.
      Де Бесвик неохотно убрал меч. Оуэн положил руку Эрику на плечо и сказал:
      - Сержант-майор, позаботьтесь о ваших людях. А об этом я позабочусь сам.
      Оуэн подождал, пока Эрик удалится, а потом неожиданно схватил де Бесвика за сапог и резко дернул. Как он и ожидал, де Бесвик вылетел из седла, а лошадь его ускакала. Капитан из Бас-Тайры тяжело рухнул в грязь.
      Оуэн схватил молодого человека за воротник и рывком поставил на ноги. Поглядев ему в глаза с таким выражением, которое можно было назвать только убийственным, он сказал:
      - Мы готовимся к войне, а вы убиваете наших же солдат?
      - Они же воры! - уже испуганно сказал де Бесвик.
      - Идиот, да половина людей в этой армии - воры.
      Оуэн легонько оттолкнул его и отпустил, так что де Бесвик снова шлепнулся на землю. Наклонившись к нему, Грейлок указал в ту сторону, куда ушел Эрик.
      - Этот человек, наверное, лучший солдат, которого я видел в своей жизни, а я обучаю солдат уже больше тридцати лет. Когда начнется война, Лилея вы безрукая, он станет вашей главной надеждой на выживание. Надели вас боги хотя бы мушиными мозгами, вы постарались бы выучить все, что он может вам дать по части выживания в этих горах. Если вы еще хоть раз перейдете ему дорогу, я дам ему разрешение вызвать вас на поединок, и, когда вы встанете перед ним с мечом в руке, он убьет вас. Вы поняли меня?
      - Да, - сказал молодой капитан, и было видно, что ему не понравилось то, что он услышал.
      - Теперь возвращайтесь в отряд, де Бесвик, а я пока подумаю, что мне сообщить в очередном донесении рыцарь-маршалу Уильяму.
      Капитан пошел прочь, но Грейлок окликнул его:
      - И еще, де Бесвик.
      - Сэр?
      - Если бы здесь был капитан Кэлис, он бы вас убил, и это так же точно, как то, что я стою перед вами.
      После того, как молодой командующий гарнизона уехал, Оуэн отправился на поиски Эрика. Он нашел его в казарме, где сержант-майор пытался выяснить у солдат подробности происшествия.
      - Да ничего не было, - сказал человек по имени Гюнтер. - Это была всего лишь шутка, простая и ясная, сержант-майор. Мы устали целый день ходить строем...
      - Строем? - переспросил Эрик.
      - Ну да, постоянно строиться, маршировать, поворачивать направо, потом налево, всякое такое.
      Другой солдат, старик по имени Джонсон, сказал:
      - Это обычные штучки в Восточной армии, сержант-майор. Не сражение, а муштра и показуха.
      - Так или иначе, те четверо парней просто хотели стянуть немного эля из амбара, ничего криминального.
      Эрик видел, что люди в гадком настроении, и не мог их за это винить. Если солдат поймали на воровстве, им должны были в наказание дать наряд вне очереди или в худшем случае высечь, но вешать - это просто неоправданное зверство. Он хотел что-то сказать, но тут его позвал Грейлок:
      - Эрик, можно вас на минутку?
      Эрик подошел к бывшему даркмурскому мечмастеру и сказал:
      - Я знаю, мне не следовало вмешиваться.
      Убедившись, что солдаты их не слышат, Оуэн сказал:
      - Вероятно, вам следовало убить его, но это не выход. Берегитесь его: возможно, он нарочно вас провоцирует.
      - Почему?
      - Он из знатного семейства в Бас-Тайре. Его отец - кузен герцога Рана.
      Эрик начал понимать, в чем дело.
      - Значит, его семья в родственных отношениях с фон Даркмуром?
      - Возможно. Я знаю, что они знакомы, но вот насколько близко? Я правда не знаю. Он может оказаться агентом Матильды, - сказал Оуэн и задумчиво потер подбородок. - Или просто идиот, который думает заручиться покровительством матери барона, избавив ее от претендента на наследство мужа.
      Эрик вздохнул.
      - Сколько я могу твердить, что ни претендую на отцовский титул?
      Оуэн сказал:
      - Сколько бы вы об этом ни твердили, Матильда не успокоится, пока вы не умрете.
      - Что я должен делать?
      - Я пошлю записку герцогу Джеймсу, и пусть они с Уильямом походатайствуют, чтобы этого идиота перевели куда-нибудь в другое место, где он сможет - с блеском погибнуть за короля. Я порекомендую им назначить его командующим катапультами на волнорезе, который строится в Крондоре.
      Эрик вздрогнул.
      - Я думал, что туда пошлют добровольцев.
      - Так и есть. Мы просто позаботимся о том, чтобы молодой де Бесвик стал таким добровольцем. - Оуэн улыбнулся. - С рассветом уводите вторую половину отряда. Не задерживайтесь здесь. Мне нужно отправляться в Эгли, чтобы позаботиться об укреплении обороноспособности. Нам придется развернуть в горах убедительную борьбу, чтобы вынудить армию Изумрудной Королевы высадиться там, где мы этого пожелаем.
      Эрик вздохнул. Так много нужно сделать, а времени на подготовку так мало. Он знал, что флот отплыл из Новиндуса. Все, кто был с Кэлисом за морем, это знали.
      - Какие известия из Крондора?
      Оуэн пожал плечами.
      - Слухи. Некоторые робкие граждане уже покидают город. Но ничего такого, что могло бы вызвать тревогу. Много движения на кешийской границе, и люди думают, что снова может начаться война на юге.
      - Трудно будет удержать город под контролем, когда флот пройдет Проливы, - сказал Эрик.
      - Я знаю. Думаю, что Джеймс с Уильямом найдут какое-нибудь решение.
      Эрик не ответил. Флот Королевы пройдет Проливы меньше чем через месяц, на Праздник Середины Лета. Он боялся, что город будет принесен в жертву ради спасения Королевства, но беда в том, что девушка, которую он любил, была именно в этом городе. Покинув Оуэна и отдав отряду команду выступать с рассветом, он стал думать о том, нельзя ли уговорить Ру, чтобы он помог Китти выбраться из Крондора.
      Ру посмотрел на книги и сказал:
      - Я не понимаю.
      Джейсон понял это так, что он не разбирается в методах бухгалтерского учета, и начал объяснять сначала.
      - Нет, - прервал его Ру. - Я разбираюсь в суммах и вычислениях. Я имел в виду, что я не понимаю, почему мы теряем деньги.
      Джейсон, бывший официант у Баррета, ставший главным бухгалтером финансовой империи Ру, сказал:
      - Проблема в том, что нам не возвращают слишком много долгов, а мы слишком аккуратно платим по счетам. Мы занимаем деньги на то, за что должны платить из своих запасов наличности.
      - Которых не существует, - сказал Ру. Все золото он отдал герцогу Джеймсу. - Н-да, шансы получить в ближайшее время долг с монарха примерно такие же, как научиться летать.
      Он вздохнул, встал из-за стола и спросил:
      - Что вы посоветуете?
      Джейсон, все такой же юный, как три года назад, когда они только подружились с Ру, сказал:
      - Можно продать наименее выгодные предприятия.
      - Верно, но я крайне не расположен избавляться от активов капитала. - Он зевнул. - Как я устал. - Выглянув из окна, он увидел, что уже стемнело. - Который час?
      Джейсон обернулся и посмотрел вниз, в зал, где стояли вычурные кешийские часы.
      - Уже почти семь.
      - Карли будет в ярости, - сказал Ру. - Я обещал быть дома в шесть.
      - Семья в городе?
      - Да, - сказал Ру и, прихватив плащ, поспешил вниз. К счастью, когда Ру пришел домой, Карли была поглощена беседой с Элен Джекоби. Эти две женщины сохранили дружеские отношения после смерти Рэндольфа Джекоби, хотя брат Рэндольфа был виновен в смерти отца Карли. Казалось, они наслаждались обществом друг друга и четверых детей, которые так хорошо играли вместе. И Ру тоже всегда любил вечера, когда обе семьи собирались в его доме.
      - Ты пришел? - сказала Карли. - Ужин будет через пару минут.
      Крики "Папа!" и "Дядя Руперт!" огласили зал, и Ру окружили дети. Он со смехом пробился сквозь чащу ног и цепких рук и начал подниматься по лестнице.
      Абигайль пошла за ним, и он сказал ей:
      - Я скоро спущусь, дорогая.
      - Нет! - заявила она властным тоном. - Уходи! С королевской важностью она отошла в угол и скрестила руки на груди. Ру сверху поглядел на двух женщин и увидел, что Элен смеется,
      а у Карли растерянный вид. Элен сказала:
      - Они все через это проходят.
      Ру кивнул и поспешил в комнату, чтобы умыться и переменить рубашку. Когда он спустился в столовую, дети уже сидели с одного края длинного стола, а взрослые с другого.
      Ру заметил, что у Элен новая прическа: лоб украшают завитки, а из-под необычного гребня выбиваются локоны. Ру гадал, будет ли вежливо с его стороны спросить, из чего сделан этот гребень, и вдруг поймал себя на мысли, что не имеет ни малейшего представления о том, что нынче в моде в городе принца.
      Сильвия-то уж наверняка знает, подумал он и вдруг понял, что ему очень редко приходилось видеть ее одетой, и, кроме того, думать о ней, когда рядом сидели его жена и Элен, было как-то неудобно.
      - Эгей, Ру, - сказала Элен, - да вы покраснели!
      Ру симулировал кашель, потом просипел:
      - Не в то горло попало, - и вновь надсадно закашлялся, промокая салфеткой несуществующие слезы.
      Элен снова засмеялась, и Ру с удивлением заметил, как она прекрасна. Он никогда не считал ее красавицей - до Сильвии ей было далеко, но в вечернем туалете и с новой прической она была чрезвычайно хороша.
      Карли сказала:
      - Элен говорит, что ты очень искусно управляешь ее компанией.
      Ру пожал плечами.
      - Она в большой степени управляет собой сама. Тим Джекоби... - Он хотел было сказать: "свинья, но дело свое знал", однако, вспомнив, что Элен его невестка, изменил это выражение на "был хорошим организатором".
      - Да, это верно, - согласилась Элен.
      Началось обсуждение уютных домашних тем, вроде воспитания детей. Мальчики начинали вести себя по-мальчишески, а девочки становились девочками, но тайны детской психики все еще казались Ру белыми пятнами на карте.
      Он смотрел на своих детей и понимал, что ничего о них не знает. Он уделял им мало внимания, и вдруг это показалось ему странным. Возможно, когда они станут постарше, они смогут рассказать ему много интересного.
      Его взгляд снова обратился к Элен Джекоби, и через секунду она подняла на него глаза. Сообразив, что продолжает на нее пялиться, Ру сказал:
      - Не желаете ли бренди?
      Карли была удивлена. У себя дома он никогда не предлагал бренди никому, кроме деловых партнеров.
      - Нет, спасибо, - ответила Элен. - Пока мы доберемся до дому, детям уже будет пора спать.
      Семейство Джекоби поехало домой в одном из экипажей Ру, и Карли начала укладывать детей в кровать. Ру сидел один в кабинете и пил бренди, даже не замечая вкуса. Мысли его были тревожны; он знал, что скоро начнется война и пришло время отправлять семью на восток или по крайней мере в загородный дом, откуда легче будет бежать.
      Поговорив с Эриком, Джедоу Шати и другими военными, которые ему доверяли, он выяснил, что захватчики встречаются уже в пределах Королевства. Большинство из них, правда, было нейтрализовано, но, когда разразится война, путешествие на восток может стать очень опасным.
      Карли спустилась по лестнице и спросила:
      - Ты идешь спать?
      - Да, - сказал Ру, - через несколько минут. - Когда жена, развернувшись, собралась уходить, он заметил: - Кажется, тебе нравится Элен и ее дети.
      Карли сказала:
      - Да, очень. Мы с ней родом из одной деревни, и у нас много общего. И детишки у нее славные.
      У Ру появилась идея.
      - Что ты скажешь, если после Праздника Середины Лета вы с Джекоби проведете несколько недель у нас в имении? Дети смогут поплавать в речке, на лошадях покататься.
      - Ру, они слишком маленькие, чтобы кататься на лошади.
      - Ну тогда мы достанем для них тележку и пони. - Он встал. - Здесь будет зверская жара, а там вам будет хорошо.
      Карли с подозрением в голосе спросила:
      - А не пытаешься ли ты меня спровадить, а, Руперт?
      Испугавшись, что она подозревает о его связи с Сильвией, Ру нежно обнял ее.
      - Глупенькая. Я просто подумал, что хорошо бы мне провести некоторое время в тихом семейном кругу, вот и все.
      - Я бы не сказала, что четверо детей тише, чем двое, - усмехнулась Карли.
      - Но ты же понимаешь, что я имею в виду, - сказал он, игриво похлопав ее по заду. Ру поцеловал жену, и она с жаром ответила на поцелуй. - Давай ложиться спать.
      Хотя мысли его были тревожны, он все же сумел ублажить Карли, и она заснула в его объятиях. Его беспокоила одна странная вещь: занимаясь любовью с женой, он часто думал о другой женщине, но на сей раз почему-то не о Сильвии Эстербрук, а скорее об Элен Джекоби.
      Вспомнив Гвен, служанку из Равенсбурга, с которой он потерял невинность, Ру тихо сказал себе:
      - Гвен права: все мы свиньи.
      Столь внезапное прозрение тут же кануло в омут усталости, и Ру провалился в сон.