6

ЛАНДФАСТ

НА УЛИЦАХ ЛАНДФАСТА, кривых, узких, забитых телегами и торговыми лотками, было нелегко найти нужного человека, если не знать точно, где искать. Трижды попав в тупик, дважды споткнувшись о корзину одного и того же продавца винограда, Джарик оставил надежду отыскать Корли. Расстроенный, обливающийся потом, юноша прислонился к нагретой солнцем каменной стене гостиницы, чтобы перевести дух.

Вокруг кипела торговля, громко кричала женщина, предлагая дешевые пирожки, два мула с трудом тащили телегу, нагруженную бочками с пивом. Ось колеса едва не задела Джарика, возничий выругал его, взмахнув кнутом; но юноша был при оружии и явно в дурном настроении, поэтому повозка, не задерживаясь, прогрохотала мимо. Джарик даже не заметил, что человек, который был вдвое старше и гораздо крупнее его, счел его слишком опасным, чтобы с ним связываться. У ног Джарика захлопали крыльями гуси: девушка гнала их на рынок, направляя в нужную сторону палкой с крючком на конце. Девушка призывно улыбнулась, слегка приподняв юбки и ловко перебирая маленькими ступнями.

Вздрогнув, юноша отвернулся. Даже сейчас он не мог забыть, как дразнили его служанки в Морбрите. А людные улицы, городской шум, непривычные запахи и сутолока Ландфаста так сильно отличались от леса Сейт, где он провел зиму! Став охотником, Джарик обрел уверенность в себе, но теперь даже его морские подвиги казались ему неважными. Да и все остальные свои недавние свершения он готов был счесть просто наваждением, причудливым сном. Среди городского шума решение, принятое сыном Ивейна на заброшенных ледяных скалах, стало выглядеть тщеславной глупостью. Как Джарик мог надеяться уберечь ключи от Эльринфаэра, а тем более защитить Таэн от брата, ставшего игрушкой демонов?

Юноша выпрямился и пошел прочь от гостиницы, но его все сильнее подмывало сбежать отсюда. Может, гораздо благоразумнее будет написать Корли о своей тревоге за Таэн и понадеяться, что матросы, вернувшись на бригантину, передадут записку капитану? Чернила и бумагу можно найти в архивах, куда Джарик хотел устроиться на работу, чтобы заработать на кров и еду. Сейчас многие его прежние планы выглядели невыполнимыми, и все же он не мог предаться отчаянию и просто опустить руки.

Придя к такому решению, наследник Повелителя огня поспешил вдогонку за торговкой пирожками.

Женщина взяла протянутую монету, вопросительно глянув на покупателя, а когда Джарик спросил дорогу к архивам, поставила свой поднос на подвернувшийся ящик и стала заправлять пухлой рукой волосы под чепец.

— Это тебе нужен дом главного архивариуса. — Пальцы женщины были липкими от сахара, поэтому она бросила попытки привести себя в порядок. — Поднимись по восточной лестнице, парень, пройди через два двора — и увидишь нужную дверь за Львиными воротами, между двумя пестрыми башнями.

Джарик поблагодарил с изысканной вежливостью и хотел двинуться в указанном направлении, но мимо пронеслись верховые курьеры в шлемах с перьями, и ему пришлось отскочить, чтобы не попасть под копыта. Выросший при графском дворе, юноша машинально прикрыл женщину от промчавшихся лошадей.

— А у тебя есть манеры. — Торговка с любопытством посмотрела на него и разглядела не только поношенные сапоги и нестриженые волосы. То ли худоба юноши, то ли его неуверенность заставили женщину проникнуться симпатией к незнакомцу. — Бери пирожок, парень. И монета твоя мне не нужна.

К ее удивлению, юноша отрицательно покачал головой. Джарик давно понял: только беспомощные субъекты пробуждают в женщинах материнские чувства. Не взяв протянутый пирожок, он нырнул в толпу и не оглянулся даже тогда, когда жена торговца овсом, чью лошадь он напугал, выругалась ему вслед.

Вдали от гавани сутолока стала немного меньше. Пакгаузы и торговые палатки уступили место жилым домам и зданиям гильдий. Извилистые улицы поднимались вверх по склону холма; иногда их пересекали переулки. Кое-где было очень людно, кое-где — посвободнее, например на улице ткачей, где стучали ткацкие станки и воняли чаны с кипящей краской.

Львиные ворота показались задолго до того, как Джарик поднялся по восточной лестнице. Большие хищные кошки, вырезанные из желтого мрамора, восседали над аркой ворот, высоко над волнами крутых черепичных крыш.

Джарик прошел мимо трех ссорящихся торговцев и восхищенно замер, на миг даже забыв о цели своего путешествия.

Между фасадами двух зданий, за решетчатыми воротами, он увидел круглую площадь, выстланную мраморными плитами песочного цвета и украшенную мозаикой. Насколько Джарик мог разглядеть, мозаика изображала стрелки компаса — четыре стороны света — со звездой и языком пламени в центре: символом Братства Кордейна. Площадь была пуста, через ее ворота не проходили люди, не проезжали повозки.

Джарик, преисполненный любопытства, двинулся вперед, но в конце улицы его остановил громкий крик:

— Стой, парень! Здесь прохода нет!

Юноша попятился, когда из тени у ворот шагнул часовой, наведя на него церемониальное, изукрашенное эмалью копье. Шлем часового, увенчанный перьями, тоже был украшен эмалью, но забрало было железным, а наконечник копья заточен до смертоносной остроты. Часовой рассмотрел простую матросскую одежду незнакомца, увидел его очевидное смущение и опустил копье.

— Ты только прибыл в Ландфаст, что ли?

Джарик кивнул:

— Мне надо к Львиным воротам.

— Тебе в ту сторону, парень. — Часовой указал на боковую улицу и, увидев, что Джарик все еще разглядывает площадь, оперся на древко копья. — А туда входят только приобщенные к таинствам священники. Это вход в башни святилища Ландфаста.

— Там? — Джарик недоверчиво посмотрел на гладкие камни площади.

— Под землю ведут ступени, а тайна механизма, который прячет вход, известна только братству внутреннего круга, — объяснил часовой и, внезапно потеряв терпение, звонко ударил окованным медью древком по камням. — Давай проваливай, парень. Мне запрещено болтать с прохожими, а капитан гвардии Кордейна круто обходится с теми, кто нарушает устав!

Вспомнив, что у него есть неотложные дела, Джарик поспешно зашагал по боковой улице. Здесь слегка воняло мусором, нависающие над мостовой балконы заслоняли свет, во влажном воздухе чувствовалась близость моря. Городские мусорщики, видно, обходили вниманием здешние сточные канавы, а жители были слишком ленивы, чтобы самим позаботиться о чистоте.

Хотя вечер еще не наступил, все ставни были заперты, и Джарик подумал: уж не на улицу ли борделей он попал? Он миновал перекресток, потом небольшую площадь и наконец подошел к лестнице, которая вела к Львиным воротам.

Торопясь поговорить с главным архивариусом прежде, чем закроются библиотеки, Джарик побежал по ступенькам вверх. Над лестницей возвышались башни, о которых поминала торговка: внизу их опоясывали полосы агата, а на дверях между ними красовался знак с изображением свитка и скрещенных мечей — символ опасности унаследованных от прошлого знаний. Джарик одолел последние ступеньки и стремительно вбежал под арку.

Тени удлинились, напоминая о том, что скоро вечер. Джарик должен был успеть доставить на причал письмо для Корли прежде, чем уйдет лодка с «Безлунного».

Двери в дом писцов из-за жары оставили приоткрытыми, а внутри, в мощенном каменной плиткой холле, царила приятная прохлада, знакомо пахло чернилами и старым пергаментом.

Навстречу Джарику вышел клерк в коричневом одеянии. Он захлопнул за собой дверь и с плохо скрываемым раздражением уставился на юношу с мечом у бедра, который сжимал домотканый шерстяной плащ в загорелых руках.

— Ты что, заблудился? — презрительно фыркнул клерк.

Джарик покачал головой:

— Я пришел просить работы.

Клерк скривил губы.

— Мы не нанимаем рубак.

— Я не рубака.

Джарик нетерпеливо шагнул к нему, помня, что время поджимает.

— Ну, значит, рыбак. — Клерк сердито махнул рукой. — Ступай обратно к своим сетям. Ты слишком взрослый, чтобы брать тебя в ученики.

Джарик прищурился:

— Ты что, глухой? Я сказал «работа», а не «учеба». Я знаю это дело, и меня не придется учить.

Его собеседник приподнял брови, снова взглянул на меч, посмотрел на мозолистые руки юноши и сделал шаг назад. Невнятно попросив подождать, он поспешил к лестнице. Джарик остался мерить холл шагами; ему казалось, что каждое мгновение длится целую вечность.

Наконец клерк показался на лестнице и, перегнувшись через перила, с высокомерной ухмылкой крикнул:

— Дежурный мастер тебя примет! И не жди от него пощады, если соврал. Он не любит, когда его отвлекают от дела, а с главным судьей они приятели и собутыльники.

Джарик был слишком взвинчен, чтобы отвечать на эти угрозы, и просто быстро зашагал вверх по лестнице, на ходу расстегивая портупею. Вслед за клерком он прошел по устланному коврами коридору, где за дверями справа и слева виднелись заставленные книжными полками комнаты. Наконец провожатый ввел его в комнату со стрельчатыми окнами, через которые струился яркий свет.

Джарик замер на пороге, на мгновение ослепленный этим сиянием.

Клерк ткнул его локтем в бок.

— Ты что, совсем олух? Поклонись мастеру, парень.

Джарик не обратил внимания на эти слова. Прищурившись, он двинулся к большому письменному столу, над которым ссутулился седобородый человек; потом во внезапном приступе робости остановился. Стеллажи с книгами, запах чернил, затхлый воздух пробудили в юноше воспоминания о детстве, проведенном в Морбрите, когда тихая комната переписчиков была его единственным убежищем от жестоких насмешек сверстников.

— Ты прибыл на бригантине Килмарка? — хрипло проговорил старик за столом.

Очки его отсвечивали белизной, как глаза мертвых насекомых.

— Да, ваша милость. — Джарик аккуратно положил оружие и свой плащ на мозаичный столик рядом. — Но я не состою на службе у повелителя Скалистой Гавани.

— Это я знаю. — Дежурный мастер поднял тощую руку и поманил юношу, веля ему подойти ближе. — Пиратов мало интересуют рукописи.

Джарик подавил желание возразить, вспомнив кабинет Килмарка, где по всем стенам тянулись полки с книгами, которые по достоинству оценил бы любой принц. И юноша знал, что книги хранились там вовсе не для красоты: как-то раз из любопытства он взял одну и увидел, что на ней совсем нет пыли.

Старый писец подался вперед:

— Ты неразговорчив, юноша.

— Разговаривать-то он умеет, — заметил стоящий в дверях клерк. — Вопрос в том, умеет ли он писать?

— Уймись! — Старик встал и оттянул украшенный жемчугами вышитый воротник, который сдавливал его жилистую шею. — Тебе, кажется, есть чем заняться? Вот и возвращайся к своим делам, а я займусь моими.

Бросив ядовитый взгляд на Джарика, клерк повернулся и вышел. Вскоре его шаги стихли в коридоре, а дежурный мастер снова стал разглядывать странного просителя. Одна рука юноши была перевязана, на другой оставили следы рукоять меча и шкоты. Нестриженые золотые волосы падали на стройные плечи, мускулистые, как у тех молодцов, из которых набиралась гвардия губернатора. Но черты лица молодого человека были слишком тонкими и подвижными для рубаки, а его манеры представляли собой странную смесь почтительности и нетерпения. Зато высокомерия в нем не чувствовалось вовсе.

Дежурный мастер вздохнул, с легкой улыбкой снял очки, потер ясные серые глаза и сказал:

— У тебя, похоже, какие-то неприятности?

Джарик тяжело вздохнул:

— Мне нужна работа писца или переписчика. Еще я умею вести счета; но если вы меня возьмете, я бы попросил перо и позволение отлучиться на час, чтобы передать записку другу.

— Ну что ж… — Мастер открыл ящик, его руки с просвечивающими голубыми венами вытащили кусок бумаги. Положив листок на стол, он нетерпеливо указал Джарику на перо, торчащее в чернильнице. — Сначала напиши свое письмо, юноша.

Джарик наклонил голову.

— Вы очень добры, мастер.

В речи просителя чувствовался грубоватый акцент, как будто он был родом с какого-нибудь северного острова, но выговор его был отнюдь не просторечным. Да и манеры поведения юноша изучал явно не на фермах.

Покрытые шрамами пальцы привычно взялись за перо, и из-под руки странного визитера потекли строка за строкой ровные изящные фразы.

Мастер понаблюдал немного за тем, как он пишет, потом спросил:

— Как тебя зовут, юноша?

— Джарик, сын Керайна, ваша милость, — ответил Джарик, не отрываясь от своего занятия.

Он решил назваться именем, которое дала ему гильдия кузнецов Морбрита, потому что имя Ивейна везде поминали со злобной ненавистью.

— У тебя есть где остановиться, сын Керайна?

Джарик расписался и машинально потянулся к подносу с песком. Он быстро и умело высушил лишние чернила, не смазав при этом букв.

— У меня есть лодка.

— Открытая всем ветрам, как пить дать, — буркнул дежурный мастер. — Ну что ж, дождя сегодня нет. А завтра мы подыщем тебе кров.

Джарик неуверенно поднял на старика карие глаза. Он ждал, сжимая перо в руке, боясь заговорить.

— Ну, иди же, юноша. — Дежурный мастер снова нацепил очки на нос. — Отнеси свое письмо, но к рассвету вернись трезвым. У меня три горы книг, ожидающих переписки, и писцов вечно не хватает.

Джарик торопливо поблагодарил и бросился к двери. Он выскочил за порог, забыв на столике у входа меч и кинжал, промчался по коридору, сбежал с лестницы и на ходу ответил на кислый вопрос клерка:

— Меня приняли!

Наступил вечер, небо между башнями Ландфаста окрасилось в золотистые цвета. Наверняка лодка с «Безлунного» давно уже ушла, и все же Джарик не терял надежды.

Он помчался к восточной лестнице, как вдруг его схватили за запястье стальные пальцы. Рывок сбил Джарика с ног, он налетел боком на каменный столбик перил и упал.

— Куда ты так мчишься? — раздался резкий раздраженный вопрос. — Ты что, украл что-нибудь?

Джарик отбросил волосы с лица и посмотрел на долговязого человека с темными усами, облаченного в коричневую с черным одежду. Держа жилистые руки на изукрашенных рукоятях меча и кинжала, незнакомец грозно смотрел на юношу сверху вниз.

— Прошу прощения, господин. — Джарик сжал кулаки, только сейчас вспомнив, что оставил свое оружие в доме писцов. — Я очень тороплюсь.

Он встал, взявшись за столбик, и попытался продолжить путь.

Но его собеседник оказался проворнее; запела извлекаемая из ножен сталь, и клинки блеснули в закатном свете, заставив юношу попятиться к ступенькам.

— Я спросил, ты что, украл что-нибудь?

Побелев от гнева и отчаяния, Джарик уставился на нацеленное ему в грудь оружие.

— Я ничего не крал! Спросите клерка и дайте мне пройти!

Клинки не дрогнули и не сдвинулись ни на дюйм.

— Ты меня не убедил, обезьянка. А может, клерк твой сообщник?

Джарик изумленно приоткрыл рот и увидел, что его противник улыбается, поблескивая зубами. Но голубые глаза смотрели холодно, а брови были насмешливо приподняты, как будто весь этот разговор велся нарочно, чтобы вывести собеседника из себя.

— К чему эти оскорбления? — спросил Джарик. — У меня нет ни меча, ни кинжала, и я не желаю с вами ссориться.

Незнакомец рассмеялся.

— Ни меча, ни кинжала? Тогда я тебя освежую на месте.

— Ну уж нет, — раздался голос за спиной Джарика. — Нашу лестницу вы не будете пачкать кровью!

Джарик обернулся и увидел появившегося из дома писцов клерка, который неловко держал оружие, завернутое в просоленный зеленый плащ. С вольной гримасой клерк кинул свою ношу к ногам Джарика, и обитые металлом ножны звякнули о ступени, как нож Корли — о точильный камень.

— Деритесь где-нибудь в другом месте. — Клерк потянул за гравированную медную дверную ручку. — Приказ дежурного мастера, — добавил он с ухмылкой и с треском захлопнул дверь.

Джарик сглотнул и повернулся к своему мучителю.

— Будьте благоразумны. Зачем нам драться из-за того, что я нечаянно вас толкнул?

— А мне просто хочется подраться, мой мальчик. — Руки бретера, покрытые шрамами от многолетних боев, нетерпеливо дернулись. — Ну, давай же!

Джарик побледнел и вскинул голову.

— Не буду.

— Вот как? А я думаю, что будешь.

Противник Джарика сделал движение, такое быстрое, что клинки его оружия вспыхнули как огонь, просвистев мимо руки юноши.

Лезвие рассекло пополам письмо, которое все еще держал Джарик, и клочок бумаги с именем Таэн и подписью, крутясь, полетел вниз, пока наконец не упал на плащ.

От изумления у Джарика на миг перехватило дыхание. Потом он нагнулся, выхватил из ножен свой меч и в бешенстве сделал выпад. Клинок с яростным звоном ударился о клинок.

Джарик с самого начала не сомневался, что перед ним мастер фехтовального дела, а теперь окончательно убедился в этом. Незнакомец легко и изящно отпарировал удар и нанес ответный выпад. Джарик отбил лезвие гардой; от силы, с какой был нанесен удар, у него лязгнули зубы. Он снова напал и сумел продвинуться вниз на две ступеньки.

— Неплохо!

Его противник улыбнулся хищной улыбкой, взглянув на юношу поверх их скрещенных клинков, потом отвел свое оружие и сделал новый выпад.

Джарик споткнулся о ступеньку, изогнулся, отражая удар, нанесенный сверху вниз, и в этот момент появившийся словно ниоткуда кинжал проник сквозь его защиту.

Юноша почувствовал толчок, потом его потную кожу обдал холодный ветер, и, подняв руку, он увидел, что его рукав распорот. Лезвие вполне могло взрезать не только ткань рубашки, но и кожу, мышцы и сухожилия.

Отступив на шаг и сделав ответный выпад, Джарик крикнул:

— Вы просто забавляетесь со мной!

Его клинок встретил защиту, пробить которую было так же сложно, как каменную стену.

— Может быть. — Человек в темном захватил лезвие меча противника своим и крутанул. — Но тебе до зарезу надо выиграть в этой забаве, разве не так?

Джарик почувствовал, как его пальцы скользят по эфесу, но, напрягшись изо всех сил, провел прием, которому учил его Корли, и не дал себя обезоружить. Ударившись обо что-то пяткой, он запоздало обнаружил, что проиграл одну ступеньку.

— Скажи-ка, — протянул его противник, — а то письмо предназначалось даме?

Джарик был слишком занят, чтобы отвечать. Удар, выпад, контрудар — сталь со свистом рассекала воздух и звенела, пока этот звон не начал отдаваться у него в ушах. Руки юноши гудели от постоянной резкой отдачи, он и сам не заметил, как заработал порез на большом пальце. Кровь потекла по его запястью; из-под повязки, напоминавшей о его неудаче на утренней тренировке, струился пот.

Наконец его прижали к перилам, и тогда, хватая ртом воздух, Джарик увидел долгожданный шанс. Прорвавшись сквозь защиту незнакомца, он прочертил кончиком меча алую линию на его ключице.

Фехтовальщик отреагировал мгновенно. Он прыгнул назад, легко приземлившись у подножия ступеней, но почему-то бросил свое оружие. Сталь громко зазвенела о камни, и Джарик, уже готовый рвануться за противником, сдержался. Тяжело дыша, чувствуя, как мокрые от пота волосы липнут ко лбу, он смотрел, как его враг достает из рукава платок и осторожно промакивает порез.

— Что, никаких победных криков? — Незнакомец поднял на него глаза.

Джарик не стал утверждать очевидную истину — его противник в любой момент мог искромсать его на куски. С трудом переводя дух, юноша подумал, что две недели тренировок с Корли помогли ему овладеть только самыми основами фехтовального мастерства.

На этот раз его противник тоже предпочел промолчать, и тогда Джарик подавил дрожь, опустил меч и задал самый важный вопрос:

— Зачем вы на меня напали?

Незнакомец пинком отбросил в сторону свой кинжал и поднялся по ступеням.

— Да просто бес попутал.

Он, похоже, даже не запыхался. Джарик скрипнул зубами.

— Так пусть бес тебя и заберет. На это у меня не было времени!

Он крутнулся на пятках и подобрал плащ и портупею. Резкими злыми движениями убрал оружие в ножны, глядя на разрезанное пополам письмо.

Потом Джарик почувствовал, как его тронули за локоть, поднял письмо и яростно развернулся.

Но незнакомец больше не ухмылялся.

— Я заглажу свою вину, — с самым серьезным видом проговорил он.

— Сомневаюсь. — Джарик двинулся мимо. — Вы даже не представляете, что натворили.

— Не представляю. — Незнакомец, пожав плечами, пошел рядом с юношей. — Но у тебя есть способности, парень. И в качестве извинений я могу стать твоим учителем. В следующий раз, когда кто-нибудь попробует тебя задержать, твоей даме не придется ждать долго.

У Джарика вырвался горький смешок. Он остановился и посмотрел на рубаку, который прижимал к плечу окровавленный платок, не сводя с юноши проницательных светлых глаз. Внезапно лицо Джарика исказилось, сделавшись очень похожим на лицо Ивейна.

— Этим все равно ничего не исправишь.

Но фехтовальщик понял: здравый смысл подопечного Корли заставит его принять предложение.

— Меня зовут Брит, — дружески сказал он. — Если завтра придешь на тренировочную площадку возле казарм городской стражи, мы сможем начать тренировки.

— Я подумаю, — коротко ответил Джарик. — А сейчас мне надо бежать!

Закат еще освещал силуэт островка Малый Дагли, но воды гавани Ландфаста медленно темнели, приобретая оттенок индиго. Последние повозки отъезжали прочь от пристани, грохот их колес тревожил вечернюю тишину.

Брит присел на пороге одной из лавок, наблюдая за Джариком, одиноко стоящим у пристани. Ветер с моря трепал светлые волосы юноши, в глазах которого стояли непролитые слезы, когда он смотрел, как бригантина под флагом короля Скалистой Гавани расправила паруса за маяками и заскользила на юг, к острову ваэре.

Брит тихо выругался и бросил испачканный кровью платок в канаву, все еще гадая, какое дело первому капитану Килмарка до парня, который не любит драться. Фехтовальщик пожал плечами, шнуровка ворота задела порез, и он снова выругался. Заплатили ему хорошо, но, когда он согласился стать учителем Джарика, ему и в голову не приходило, что из-за этого придется провести ночь на улице, как бродячему псу. Брит уже собирался встать, чтобы уговорить своего подопечного отправиться в пивную, как вдруг замер.

Джарик резко развернулся и с силой швырнул что-то в полутьму. Наблюдавший за юношей фехтовальщик поспешно присел, когда этот предмет ударился о стену над его головой и, отскочив, упал к его ногам. Брит поднял письмо, скрученное и измятое настолько, что его вряд ли можно было бы прочитать. Рубака осторожно поднял голову и увидел, что Джарик уходит. Брит по-кошачьи бесшумно последовал за ним.

Его будущий ученик подошел к домику начальника дока и колотил в дверь, пока ему не открыли. Появившийся на пороге Сердитый чиновник ругался до посинения и все-таки дал ответ, который от него требовали, хотя и не получил за это денег. Джарик ушел, не поблагодарив.

Расспросив по дороге нищего и уличного мальчишку и сделавшись в результате беднее на две медные монетки, юноша наконец добрался до причала, где скрипела швартовами старая рыбацкая лодка.