Галлен и Орик переглянулись.
      - Нет, - сказал Галлен. - Мы не можем так поступить. Мы останемся здесь и попробуем освободить ее.
      Эверинн кивнула.
      - Понимаю, - печально сказала она. - И вы, и я должны следовать своему долгу, хоть наши пути и расходятся. - Эверинн обратилась к Вериассу: Есть ли у тебя здесь союзники, которые могли бы ему помочь?
      - Те малочисленные сторонники, которые у меня здесь были, ныне все мертвы. Галлену придется полагаться только на себя. И первое, что ему следует сделать, - это узнать как можно больше о нашем мире.
      - Я уже побывал в пидке, - сказал Галлен.
      Эверинн посмотрела ему в глаза и поняла, что он говорит правду. Взгляд стал тяжелым, как у того, кто знает слишком много.
      - Пидк может научить многому, но дрононы все-таки контролируют его, заметил Вериасс. - Многое из того, что касается нашей техники, остается засекреченным. Галлен, если ты хочешь освободить Мэгги, ты должен сделать это без ее ведома. Вожатый смотрит ее глазами, слушает ее ушами, притом он связан с другими вожатыми. Это твой злейший враг, и пока он управляет Мэгги, она сама окажет тебе сопротивление при попытке ее освободить. Первым делом ее нужно будет избавить от вожатого, а для этого тебе понадобится помощь мастера. Кроме того, аберленов тщательно охраняют. В коридорах их сектора установлены микрокамеры, во всех окнах - детекторы движения. Вряд ли тебе удастся проникнуть туда незамеченным. Сектор, возможно, патрулируют сами дрононы, а они очень опасны. Тебе потребуется оружие, и надо будет разработать план отхода. Галлен, не спеши с освобождением. Обдумай как следует план своих действий и разведай обстановку. - Вериасс снова посмотрел на хронометр. - Эверинн, дитя мое, нам в самом деле пора, иначе завоеватели перекроют нам дорогу.
      Эверинн скрипнула зубами. Вериасс поставил перед Галленом невыполнимую задачу - с ней мог бы справиться только сам Вериасс.
      - Удачи тебе, - сказала она Галлену, испытывая стыд за то, что бросает его в беде.
      - В какой мир вы уходите? - спросил он. - Быть может, мы последуем за вами туда?
      Эверинн не знала, следует ли говорить ему правду. Разумнее было бы не говорить, чтобы не подвергать себя опасности, но она понимала, каким одиноким и брошенным должен чувствовать себя Галлен. Она тарринка, и ту уверенность, которую Галлен испытывает в ее присутствии, больше никто не в силах ему дать. Притом мир, в который она уходит, не захвачен врагом.
      - Это планета Сианнес, - сказала она. - Ворота находятся милях в трехстах к северу отсюда, в четверти мили от правой стороны дороги. Когда ты поднимешь ключ вверх, он должен загореться золотым светом - значит, ты на верном пути.
      Галлен с тоской смотрел на нее, и Эверинн не могла больше этого выносить.
      - Береги себя, - сказала она, нажала на стартер и умчалась прочь.
      9
      Галлен смотрел, как Эверинн и Вериасс исчезают за деревьями в своем магникаре. Орик заворчал и в досаде поскреб лапой землю:
      - Ну, что теперь? Есть у тебя план, как спасти Мэгги?
      Галлен призадумался. Ресурсы его невелики: пара ножей да ключ от Лабиринта Миров. Всего несколько дней назад он говорил Эверинн, что мерилом мужчины служит то, чем он себя считает, но теперь он в этом сомневался.
      - Ты же слышал, что сказал Вериасс, - ответил он. - Если мы попытаемся похитить Мэгги, ее вожатый предупредит Картенора. Единственный выход захватить врасплох и ее, и вожатого.
      - Да разве вожатого можно перехитрить?
      - Сомневаюсь. Он, пожалуй, будет поумнее нас с тобой. Но, может, я придумаю, как выманить Мэгги из города, будто бы по приказу Картенора тогда другие вожатые ее не услышат.
      - Хорош твой план, нечего сказать! Никакой это не план, вот что.
      Орик был прав, по крайней мере в этот момент.
      - Тогда надо узнать, как обезвредить вожатого, - сказал Галлен. - Я поищу мастера, который в них разбирается.
      - Ага, зайдешь, значит, в лавку и спросишь: "А как бы мне сломать эту штуку?" И думаешь, тебе ответят?
      - Нет. - Галлен знал, что способ есть, надо только немного подумать. Если бы ты был самым смышленым телохранителем на свете, Галлен О'Дэй, что бы ты сделал? Галлен подождал немного, и знакомый трепет пронизал его тело. Он уже знал ответ. - Я поговорю с бывшим служащим компании по производству вожатых. С мертвым служащим, если точнее.
      - Что? - вскричал Орик.
      - Когда мы только что пришли в город и я отправился побродить, я видел у одного торговца прибор, позволяющий говорить с мертвецами, если они как следует набальзамированы и не слишком разложились.
      - А если ты не сможешь найти такого мертвого мастера? Тогда что?
      - Тогда зарежу живого - вот и будет мертвый мастер! - Галлена просто бесило недоверчивое отношение Орика.
      - Здорово! - проворчал медведь. - Просто здорово. Уж и спросить нельзя.
      Было раннее утро. Птички-поцелуйки щебетали, прыгая с ветки на ветку, трепеща зелеными крылышками.
      - Пойду прямо сейчас и разузнаю, - решил Галлен.
      - А я? Опять бросишь меня здесь одного?
      - Не могу я взять тебя с собой. Орик, нам понадобятся еда, крыша над головой, одежда, оружие. Твоя задача - раздобыть все это и устроить здесь настоящий лагерь. Может, мы надолго тут застрянем.
      - Ладно.
      Галлен расслабил плечи. Мускулы у него ныли от напряжения, и ему вдруг захотелось домой на Тирглас - шагать бы теперь за купеческой повозкой, охраняя ее. Легче было бы каждый день встречаться в одиночку с десятком разбойников. Эх, доброе старое время...
      Он отправился в торговый квартал Тукансея и продал шиллинги, бывшие у него в кошельке, и бусы с шеи торговцу экзотическими товарами.
      Потом отправился к продавцу "покойницких колпаков" и начал клянчить, ибо на покупку денег не хватало. Колпаки предназначались для желающих ознакомиться "с последними драгоценными мыслями дорогих усопших". Галлен устроил целое представление, плача и горюя о своей умершей сестре, и уговорил-таки торговца дать ему колпак напрокат.
      - Но пойми, - напутствовал его торговец, - что сестра твоя умерла. Она узнает тебя и поговорит с тобой через колпак, но никаких новых воспоминаний у нее уже не возникнет. Если ты придешь к ней опять, она не вспомнит о твоем первом посещении, хоть бы ты вернулся через пять минут.
      Галлен кивал, но торговец все не отпускал его, и Галлен наконец не выдержал:
      - Ну, говори прямо, что хочешь сказать!
      - Да ничего особенного - умершие всегда удивляются и радуются, когда к ним приходят, а потом начинают рассказывать то, о чем помнят. Ну... повторяются, словом.
      - То есть общаться с ними скучновато, - уточнил Галлен.
      - В большинстве случаев да, - неохотно сознался торговец.
      Расставшись с ним, Галлен пошел в пидк и по общедоступным каналам получил справку о том, что вожатые в Тукансее производятся под руководством лорда Паллатина. Галлен запросил список работников этого лорда за последние десять лет. Потом занялся проверкой их биографических данных и узнал, что некий Бревин Макалри отдал концы не далее как три месяца назад и ныне почивает в подземных гробницах, где хранится на холоде, чтобы вдова могла порой с ним беседовать.
      И вот Галлен отправился по запутанным подземным коридорам на встречу с беднягой Бревином. Гробница была темным, мрачным местом, где почти не встречались посетители. Длинные ряды умерших покоились в стеклянных гробах, которые выдвигались наружу. Температура здесь стояла, как в морозильнике, - скорбящие родные не задерживались надолго отчасти и поэтому. Тела хранились в подземелье год перед окончательным погребением. И все же Галлен удивился, увидев здесь сотни покойников и встретив только пять живых душ. Он нашел Бревина Макалри, лежавшего на положенном ему по алфавиту месте, и выдвинул его гроб.
      На запотевшей стеклянной крышке выросли морозные узоры, напоминающие листья папоротника. Галлен открыл гроб. Господин Макалри выглядел не слишком хорошо. Лицо у него побагровело и опухло, а наготу прикрывали одни только белые трусы. У покойника были темные волосы, жидкая бороденка и кривые ноги с торчащими суставами. Галлену подумалось, что этот и при жизни-то явно не был красавцем.
      Галлен надел на промерзшую голову колпак, сделанный из какой-то металлизированной ткани; электромагнитные волны, излучаемые колпаком, стимулировали мозговые клетки умершего. Когда покойник хотел что-то сказать, колпак регистрировал мозговые волны и переводил мысли в слова, которые и произносились монотонным голосом из маленького динамика.
      Галлен включил аппарат, выждал несколько мгновений и спросил:
      - Бревин, Бревин, ты меня слышишь?
      - Слышу, - произнес динамик, - но не вижу. Ты кто?
      - Меня зовут Галлен О'Дэй, и я пришел попросить у тебя помощи в одном мелком деле. Моя сестра носит вожатого и не может его снять. Не подскажешь ли, как избавиться от этой пакости?
      - Так она носит вожатого? - повторил Бревин. Мимо Галлена по проходу шел человек.
      - Ну да, - прошептал Галлен, нагнувшись пониже. - Нельзя ли его как-то снять?
      - Это рабский вожатый?
      - Ясно, что рабский, - прошипел Галлен. - Иначе мы бы его запросто сняли.
      - Если она рабыня, я не должен ей помогать. У меня могут быть неприятности.
      - Какие еще неприятности? Ты ведь умер!
      - Умер? Как я умер?
      - Упал с лошади, полагаю. А может, подавился цыплячьей костью.
      - Нет-нет. Я ничем не могу тебе помочь. Меня накажут.
      - Никто не узнает, что это ты мне сказал.
      - Уходи, не то я вызову охрану, - завопил Бревин.
      - Как ты собираешься ее вызвать? Говорю же тебе - ты умер. - Бревин замолчал, и Галлен поторопил его: - Ну, отвечай, проклятый мертвяк! Как мне снять вожатого?
      Бревин упорно молчал, и Галлен завертел головой, ища, что бы такое предложить ему взамен.
      - Ты умер, понимаешь ты это, Бревин? Тебе не о чем больше беспокоиться, нечего бояться. Может, тебе хочется чего-то и я могу тебе это дать? Скажи!
      - Мне холодно. Уйди, - ответил Бревин.
      - Ладно, я уйду. Только сначала скажи, как снять вожатого с человека, не включив при этом тревоги.
      Бревин не отвечал, и Галлен решил его принудить:
      - Ну ладно. Мне очень не хочется поступать с тобой так, но придется.
      Галлен взял мертвеца за розовый палец и стал выгибать этот палец назад под жутким углом - еще немного, и сломается.
      - Ну, как тебе это?
      - Что? - спросил Бревин.
      Любая пытка была бесполезна. Мертвец ничего не чувствовал. Галлен почесал голову и решил попробовать другую тактику:
      - Хорошо, ты сам меня толкаешь на это. Я не хотел тебе говорить, но тебе так чертовски холодно потому, что в гробу ты лежишь голый. Известно это тебе?
      - Голый? - испугался Бревин.
      - Ага, - заверил Галлен. - В чем мать родила. Я тут как раз гляжу на твой член, и должен тебе сказать - не слишком приятное это зрелище. Ты, видать, никогда не был особо одарен в этом смысле, но сейчас он у тебя съежился до размера булавочной головки. Известно это тебе?
      Бревин испустил тихий стон, а Галлен продолжил:
      - А знаешь, что я сейчас сделаю? Я вытащу твою голую тушу наверх и оставлю в коридоре - пусть все, кто проходит мимо, увидят, какой у тебя жалкий член. Это покроет позором всю твою семью, точно тебе говорю. Весь Тукансей увидит твой усохший стручок, и при встрече с твоей женой все будут посмеиваться и думать: "Как это она прожила столько лет с таким маломощным?" Ну, что ты скажешь на это, мой друг?
      - Нет, - сказал Бревин. - Пожалуйста, не делай этого!
      - Ты знаешь, что от тебя требуется. Несколько слов и ничего более. Скажи мне эти слова, и я надену на тебя штаны, и твое достоинство останется при тебе. Ну так как? Услуга за услугу.
      Бревин немного поразмыслил:
      - Для этой цели существует универсальный съемник. Это стержень, который ты наводишь на раба и нажимаешь при этом синюю кнопку. У лорда Паллатина в секретном хранилище заперто три таких.
      - Расскажи мне об этом хранилище. Как туда попасть?
      - Никак. У лорда Паллатина есть электронный ключ, но хранилище оборудовано персональным интеллектом, который отпирает дверь лишь самому лорду и больше никому.
      - Ну, значит, до твоих съемников мне не добраться. Я хочу одного: освободить свою сестру побыстрее и попроще и чтобы меня при этом не поймали. Ты, конечно, знаешь, как это сделать.
      У Бревина напряглись брюшные мускулы, и Галлен испугался, что мертвец сейчас сядет в гробу - даром, что твердый, как деревяшка. Но Бревин быстро произнес:
      - Во-первых, тебе надо застать ее врасплох. Лучше, когда она спит. А если нельзя застать ее спящей, надо ее связать, чтобы вожатый не мог дать тебе отпор - ведь он овладеет ее телом при малейшей опасности. По возможности производи эту операцию в комнате с металлическими стенами, чтобы радиосигналы вожатого не достигли цели. Вводишь нож под обруч вожатого сзади, у основания черепа. И перерезаешь два маленьких проводка. Это прервет нейронную связь вожатого с жертвой. Когда сделаешь это, уничтожь вожатого.
      - Каким образом?
      - Брось его в кислоту, раздави или сожги. Его надо раздробить на атомы.
      - А если уничтожить вожатого не полностью? - спросил Галлен, уже предугадывая ответ.
      - Если вожатого восстановят, он опознает тебя.
      - Спасибо тебе, Бревин. Покойся с миром. Я уже надел на тебя штаны и никому не выдам твоей тайны.
      Галлен сел и задумался. Он знал, где ночуют аберлены Картенора недалеко от знакомого ресторана, в комнатах с окнами на реку. Надо будет действовать быстро - влезть в окно и снять вожатого, пока завоеватели не сбегутся на сигнал оконного детектора. А потом один бросок - и вожатый уйдет в илистые глубины реки. Завоевателям понадобится порядочно времени, чтобы выловить прибор оттуда. К той поре Галлен располагал быть уже далеко от Тукансея, на пути к воротам и к новому миру.
      Галлен снял с Бревина колпак, закрыл крышку и задвинул гроб на место. Нельзя оставлять бедняжку Мэгги в рабстве дольше, чем потребуют самые необходимые приготовления. Черный покойницкий колпак был сделан из плотной ткани. Может, он и не столь толст, как стены комнаты, но авось способен удержать радиоволны вожатого.
      Галлену оставалось лишь надеяться на авось.
      Дорога из Тукансея к воротам Сианнеса была почти свободна, но Эверинн ехала по ней с тяжелым сердцем, с гнетущим чувством вины. Она оставила за собой девять трупов своих горячих сторонников и трех живых существ Галлена, Орика и Мэгги, предоставив им самим справляться с делами, которые выше их понимания.
      И все же Эверинн продолжала свой путь. За час она проехала мимо двух маленьких городков, почти не сбавляя хода. На четыреста восемьдесят первом километре к северу от Тукансея земля стала превращаться в пустыню, в песчаную равнину с редкими потеками лавы.
      Эти ворота, в отличие от многих других, были хорошо видны с дороги. Десять тысячелетий назад, когда ворота строились, ландшафт здесь был иным - возможно, вход в другой мир был спрятан в лесу или посреди болота, а не торчал на виду, как теперь.
      И хотя на дороге почти не было движения, Эверинн не вдохновляла мысль о проходе через ворота в месте, открытом для посторонних глаз.
      Она начала замедлять ход, но Вериасс вдруг замахал рукой и зашептал:
      - Вперед, вперед! Не останавливайся. Даже не тормози!
      Эверинн нажала на акселератор и на экране заднего обзора увидела шесть гигантских гуманоидов, вылезающих из замаскированного окопа рядом с воротами. Раньше солдаты сидели в укрытии, а теперь смотрели вслед магникару и, возможно, подумывали, не пуститься ли в погоню за ним. На виду их только шесть, но кто знает, сколько осталось в укрытии?
      - Как ты их заметил? - спросила Эверинн, когда они отъехали подальше.
      - Я не заметил. Просто почувствовал, что дело нечисто. Мэгги схватили три дня назад, так что было вполне вероятно, что нас поджидают. Времени у них было с избытком, чтобы перекрыть ворота и преградить нам путь. Еще через час они получат с Тиргласа подтверждение о нашем побеге, и дело станет еще хуже.
      - Что же делать? - спросила Эверинн, глядя на Вериасса. Он охранял ее мать шесть тысяч лет. Он закалился во всяческих интригах и опасностях Эверинн надеялась, что ей не придется постигать эту науку так, как ему.
      - Надо будет набрать себе новых союзников. Без боя нам в эти ворота не прорваться. - Вериасс вздохнул. - Лучше всего, пожалуй, заняться этим в городе Гвианне. Он километрах в пятистах южнее и в девяноста восточнее от нас.
      - Это там убили мою мать? - спросила Эверинн.
      Вериасс чуть заметно кивнул:
      - Там находится храм ее памяти. Посмотрим, посещается ли он. Возможно, союзники сами придут к нам.
      Эверинн проглотила тяжелый комок, стараясь не заплакать. Она еще не бывала в усыпальнице своей матери. И пронесла через все миры, которые ей довелось посетить, одно тайное желание: увидеть родную могилу. И если Эверинн суждено было погибнуть после этого, она умерла бы с мыслью о том, что все-таки сделала в жизни нечто значительное.
      - Я знаю, где найти трех верных союзников, - сказала она. - Они недалеко и как раз нуждаются в нашей помощи.
      - Ты, разумеется, права, - с глубоким вздохом признал Вериасс. - Мы заберем их. Но я не позволю тебе подвергать себя опасности. Если они в беде, я попытаюсь спасти их. Но если меня постигнет неудача, обещай мне, что продолжишь путь без меня.
      - Обещаю, - сказала Эверинн, и сердце ее радостно забилось. Все это время ее угнетало то, что она бросила Мэгги в неволе. Теперь, разворачивая магникар и направляя его обратно в Тукансей, Эверинн чувствовала себя легкой и свободной.
      Два часа спустя Вериасс прокрался по склону холма в лагерь Галлена. Косые лучи утреннего солнца пронизывали кроны деревьев, пятная листья пурпурным и алым. Вериасс убрал магникар с дороги, спрятав его в кустах. Старый воин владел искусством двигаться бесшумно. Когда он пробирался по лесу в своем маскировочном плаще, полив себя специальным дезодорантом с планеты Джоулайт, отбивающим всякий запах, его не замечал никто, кроме разве самых чутких лесных зверей.
      Так что Орика он застал врасплох. Медведь как раз строил на поляне шалаш из сосновых веток, прислоняя их к дереву. В тот миг Орик, закончив работу, сидел у шалаша и горячо молился.
      - Отче наш, - рокотал он, дрожа, как малый медвежонок, - спаси и помилуй Мэгги и Галлена. Выведи их живыми и здоровыми из страны проклятых сидхов. Они ни в чем не повинны ни делом, ни помышлением. Это я привел их сюда, не видя иного способа спасти им жизнь, и я не хотел нарушать твои заповеди, поступая так. Если мы все же согрешили, сами того не ведая, пусть этот грех падет на мою голову, Мэгги же и Галлену отпусти всякую вину...
      - Я уверен, что вся вина твоим друзьям будет отпущена, - сказал Вериасс. Перепуганный медведь хотел встать, но второпях упал.
      - Это ты! - возмущенно заревел он. - Что ты тут делаешь?
      - Нужные нам ворота сторожат завоеватели. Пришлось изменить план. Я пришел узнать, не могу ли чем-нибудь помочь тебе и твоим друзьям.
      Медведь водил глазами по сторонам, оглядывая лес позади Вериасса.
      - Не нужна нам твоя помощь. Галлен сам управится.
      - Не хочешь принимать помощь от проклятых сидхов? - улыбнулся Вериасс. - Твой друг Галлен - отличный парень, не спорю, но в нашем мире он чужой. Сомневаюсь, что ему удастся выручить подругу.
      - Ну и сомневайся сколько влезет, - пробурчал Орик. - Галлен небось тоже читал ваши книги. Он много чего знает.
      - Но я все-таки мог бы ускорить дело. Какой у Галлена план?
      - Не знаю, есть ли у него план. Галлен делает все по-своему.
      Вериасс, подумав немного, сказал:
      - Я оставлю Эверинн на твое попечение. Сейчас она внизу, у дороги. Уведи ее подальше в лес, а перед рассветом возвращайся сюда. Я не хочу, чтобы вы были здесь, если Галлен вернется.
      - Почему?
      - Потому что, если завоеватели его схватят, он приведет их прямо сюда.
      - Галлен? Никогда!
      - Если на него наденут вожатого, у него не будет выбора. Пожалуйста, уведи Эверинн, а я постараюсь помочь Галлену и Мэгги.
      Орик направился через лес к дороге. Вериасс, порывшись в своей котомке, надел на голову манту и пошел в Тукансей. Теперь он был в одежде и маске фэйлского лорда, и никто его не окликал. А если бы его и остановили, то узнали бы, что лорд Вериасс, глава обработчиков информации, является гражданином этого мира. Фальшивое досье могло в любой миг представить подробное жизнеописание этого лорда, включая часы его омовений и перечень покупок, сделанных им за последние семьдесят лет.
      Вериасс направился в северо-западный сектор города, где работали аберлены. Это место тщательно охранялось. Снаружи его патрулировали зеленые великаны - верный признак того, что дрононы несут караул внутри. Вериасс обнаружил, что живые стены города кое-где опалены огнем. Как видно, борцы сопротивления взорвали здесь в последнее время несколько бомб - и Вериасс забеспокоился, не случилось ли чего с Мэгги.
      Раньше его тревожило то, как обращаются с девушкой дрононы и ее господин, но ему не приходило в голову, что главная опасность исходит не от них, а от местных борцов за свободу. Узнав, что Картенор захватил Мэгги в рабство, Вериасс подивился столь странному выбору, но теперь он понял, что лорд выбрал верно - Мэгги чужая в городе, и никто ее не хватится. Превращая в рабов членов городских общин, Картенор рисковал вызвать еще большее возмущение.
      Выругав себя за недомыслие, Вериасс стал прикидывать, как бы связаться с этими поборниками свободы. Но сначала следовало найти Галлена.
      Как и предполагал Вериасс, сектор аберленов был хорошо укреплен. В самых уязвимых местах дрононы установили тяжелые бронированные двери.
      Произведя разведку, Вериасс отправился в пидк, где запросил все документы, которыми пользовался Галлен. Учитель представил ему требуемое, и Вериасс был поражен. Галлен пытался выяснить, где помещается Мэгги, но компьютер отказался дать ему эту секретную информацию, равно как и план аберленского сектора. Тогда Галлен запросил информацию по всем участкам, примыкающим к сектору, и таким образом получил негативный образ секретной зоны. Узнав, где проходят через нижние этажи бельевые подъемники, Галлен определил, где находятся жилые помещения аберленов. Вериасс, изучив тот же план, увидел, что большинство комнат имеет выход наружу. Но Галлен на этом не остановился - он запросил данные по расходу электроэнергии на каждую комнату. Одна спальня три дня пустовала, а потом в ней вдруг появился жилец, который каждый вечер перед сном включал ненадолго свет.
      Галлен сделал последний шаг в своем расследовании. Комната выходила на юг, и Галлен дал команду городскому компьютеру проверить температурный режим помещения и определить, открывает ли жилец окна на ночь. Выяснилось, что окна две последние ночи были открыты, и компьютер сам закрывал их, когда температура в комнате падала ниже определенного уровня.
      Вериасс улыбнулся, удивляясь тому, как здорово деревенский парень использовал современную информационную систему. Однако в образовании Галлена наблюдались и заметные пробелы. Он не знал, например, что оставляет за собой информационный хвост, по которому его легко выследить. Вериасс запросил данные о покупках в кредит, совершенных Галленом, и узнал, что тот приобрел одежду, веревки, дыхательные маски - все, что нужно для побега. Однако у парня не было ни гроша. Вериасс использовал свой пост главы обработчиков информации для того, чтобы перевести деньги со своего личного счета на счет Галлена, а потом стер имя Галлена из всех файлов, где оно было зарегистрировано.
      Потом немного подумал. Перед тем как Галлен полезет в окно, ему надо будет нейтрализовать детекторы обнаружения. Простой генератор помех должен заблокировать сигнал тревоги, который передадут эти детекторы.
      Однако надо торопиться, чтобы изготовить глушитель до того, как Галлен пойдет спасать Мэгги.
      Мэгги старалась уснуть, но после ухода Авика желание не давало ей покоя. Ближе к рассвету вожатый перестал стимулировать сексуальные центры Мэгги, и ей наконец приснился сон: ей снилась Тлиткани, Золотая Королева дрононов, и сердце Мэгги замирало от любви к ней. Королева шла через площадь, вымощенную белым камнем, и ее панцирь горел золотом на солнце. Она была совершенна во всех отношениях - без единого изъяна, без единой царапинки на панцире, и все вокруг ликовали. Воины-дрононы с мощной боевой парой передних рук падали к ее ногам, простирая вперед эти скрещенные руки в знак преклонения. Темные техники с тонкими членистыми руками и мелкие белые работницы тоже поклонялись ей. Но среди этой орды насекомых часто попадались и люди, великое множество разнообразно одетых людей, - и все они прыгали и плясали, взирая с обожанием на Золотую Королеву. Дети бросали ей под ноги гирлянды цветов, и охрипшие от восторга голоса людей и дрононов сливались в едином хоре, славящем Золотую Королеву.
      Во сне Мэгги чувствовала такое преклонение перед золотой красавицей, что слезы струились у нее из глаз. При одном взгляде на королеву Мэгги охватывало глубокое религиозное чувство, ни разу не испытанное ею в жизни.
      Мэгги так и проснулась с мокрыми глазами, а вожатый прошептал ей:
      - Я показал тебе будущее, приход которого ты поможешь ускорить. Когда дронон взирает на свою Золотую Королеву, он испытывает то самое чувство невыразимого трепета и преклонения, которое я разделил с тобой. Мы введем гены, вызывающие это состояние, в эмбрионы вашего потомства, и ваши дети будут смотреть на дрононов не как на чужаков, но как на братьев. Сегодня ты начнешь работать в святая святых нашего сектора и станешь участницей великого дела, приближающего век Обожания.
      Сказав это, вожатый велел Мэгги встать, принять душ и спуститься к завтраку. Она едва держалась на ногах от усталости, но после завтрака вожатый повел ее в часть сектора, где она еще не бывала. В первые дни Мэгги работала только в лабораториях воспроизводства, тогда как гораздо больше сотрудников было занято в исследовательском отделе, святилище аберленской зоны.
      Здесь Мэгги назначили в группу Арика, возглавляемую непосредственно лордом Картенором. Лорд занимался расшифровкой дрононской ДНК с целью открыть гены, вызывающие Обожание. Работать здесь было великой честью, и вожатый настроил Мэгги так, что она приступила к делу с подобающим трепетом.
      Исследователи работали в темном и душном помещении, при тускло-красном свете - здесь воспроизводились условия планеты Дронон. Дрононы-воины в черных панцирях несли караул в коридорах, а дрононы-техники работали бок о бок с людьми, облаченными в стерильные белые халаты.
      Мэгги поставили работать на генный сканер, окрашивающий и исследующий дрононскую ДНК. За последние шесть лет множество здоровых дрононов сдало для исследований образцы своих тканей, которые были каталогизированы. Теперь аберлены работали с тканями неполноценных особей.
      В тот день Мэгги декодировала ДНК дрононов с легочными дефектами. В дрононском обществе не допускались генетические отклонения, ведущие к болезням. Особи с врожденными умственными или физическими дефектами умерщвлялись сразу же после обнаружения этих дефектов. Так что Мэгги работала с тканями дрононских младенцев. Те, кто отправлял образцы с Дронона, не стали возиться с их очисткой и подготовкой, а просто побросали в ящики куски мертвых тел. Усики умерщвленных детенышей поставлялись в замороженном виде с обозначением дефекта на ящике.
      Работа Мэгги состояла в том, чтобы распаковать эти усики, взять от каждого образец, снабдив его обозначением, и поместить каждый образец в генный декодер - таким образом в компьютерах накапливалась информация о мутированной ДНК. Затем ДНК мутантов различного вида сравнят, выявив идентичные генетические структуры, определят таким образом участки отклонений и выяснят, какие гены какими функциями управляют.
      За этой жуткой работой Мэгги провела все утро. Несколько дней подряд она боролась с вожатым, когда он пытался манипулировать ее эмоциями. Каждый раз, когда она испытывала страх или гнев, вожатый спешил успокоить ее, вызывая в ней чувство блаженства. Тогда Мэгги стала лелеять в себе гнев, чтобы перебороть вожатого, но теперь она вымоталась так, что больше не могла сопротивляться. Если бы не вожатый, она свалилась бы - только он ее и поддерживал.
      Вожатый водил ее по комнате, ободрял и снабжал информацией. Мэгги сознавала, насколько важна ее работа, и хотела бы сделать еще больше - а вдруг она откроет те самые гены, что вызывают обожание.
      Но более сложными задачами занимались другие аберлены, искуснее Мэгги. Они работали с тканями криминально-дефективных субъектов - декодировали гены тех немногих дрононов, которые не питали обожания к Золотой Королеве.
      Таких особей в дрононской истории было немного, и к этому времени их совершенно искоренили. Поскольку дрононы использовали тела своих умерших для удобрения полей, получить образцы подобных дегенератов было нелегко. Но с помощью розыска, объявленного во всех дрононских мирах, возможно, удастся выявить несколько новых экземпляров. Мэгги надеялась, что, когда такие будут обнаружены, их ткани пришлют сюда, на Фэйл, и ей, возможно, выпадет честь декодировать их.
      Те образцы, с которыми работала Мэгги, были взяты у дрононов с врожденным дефектом, из-за которого хитин вокруг дыхательных отверстий образовывал узлы, мешающие поступлению воздуха. Дыхательные органы дронона состояли из девяти отверстий, расположенных в ряд в тыльной бедренной части задних ног. Эти отверстия вели в легочные мешочки между внутренней стенкой панциря и мускулами бедра. Сердца как такового у дронона не было. Ритмическими движениями задних ног он, сокращая мускулы, накачивал кислород в легкие, откуда обогащенная кислородом кровь расходилась по всему телу. Поэтому кровь у дронона циркулировала лучше, когда он ходил или бегал. Стоя на месте, он вынужден был ритмически приседать, чтобы не нарушать кровообращения.