- Завтра.
      Ее близость с отцом вызвала у него ревность, осознание того, какое огромное место занимал Бен Хадсон в жизни Дайаны. Он подумал о большом грубоватом человеке, который регулярно читал библию, преподавал в воскресной школе и состоял в правлении своей церкви, и из тайника души, где хранились страхи Алана, медленно родился вопрос.
      - Что, по-твоему, он сказал бы, узнав о нас?
      - Он не пришел бы в восторг.
      - Что бы он сделал?
      Она чуть наклонилась вперед, глядя на него.
      - Это имеет значение?
      - Допустим, он бы сказал, что мы не должны больше встречаться?
      - Для этого мне слишком много лет.
      - И все же, если бы...?
      Она словно слушала полузабытую мелодию. Наконец она поняла истинный смысл вопроса.
      - Если бы он попытался - хотя я все же считаю, что это глупость, это бы не имело никакого значения. Ни малейшего. Я ответила на твой вопрос?
      Из окна струился мягкий свет.
      - Да. Ответила.
      Алан улыбнулся.
      Харри МакКаффри боялся признаться себе в том, насколько сильно потрясла его ссора с Тиной. Он горестно укорял себя, глядя на её горящую щеку и опухшую губу; сейчас он был влюблен в её внешность не меньше, чем когда впервые увидел Тину. Он испытал смятение, когда она вышла на сцену в конце первого действия; пока в городе продолжались гастроли, он не пропустил ни одного спектакля с её участием. Через шесть месяцев он развелся с женой, чтобы жениться на Тине. Он все знал о прежних любовниках Тины, а также о неудачном раннем браке с оптовиком из Луисвилла, торговавшим мебелью, и трехлетней связи с Генри Бланкеншипом. Она откровенно рассказывала о своей прошлой жизни, даже слишком откровенно, и не догадывалась о его враждебном любопытстве.
      Однажды он спросил Тину, как она влюбилась в него. Он хотел избавиться от всех сомнений по этому вопросу. Она ответила ему. "Наверно, это произошло однажды вечером, когда мы сидели за столом в "Амбассадоре", и ты посмотрел на меня так, словно мы - единственные люди на земле". Ему нравились подобные ответы - они подтверждали её высокий класс.
      Даже жестокие ссоры, предшествовавшие её первому отъезду в Грэнжвилл, казались не столь опасными, как эта последняя. Он и раньше был резок. Тина никогда бы не причинила ему серьезного вреда, но в состоянии наркотического опьянения она не отвечала за себя. Наказание за донос - конечно, неизбежная смерть.
      На следующий день после их ссоры он улетел в Лас-Вегас, чтобы выполнить задание Генри Бланкеншипа. Генри интересовался примой из труппы "Фоли Бержер", уже почти месяц гастролировавшей в Лас-Вегасе. У этой женщины было столь совершенное тело, что когда она стояла без одежды под водопадом в одном большом номере, сразу становилось ясно, что она - звезда шоу. Генри хотел провести с ней уик-энд. МакКаффри снял на свою фамилию пентхаус в отеле, где выступала труппа "Фоли Бержер". Чтобы отогнать любопытных газетчиков и туристов, которые могли следить за окнами, он велел повесить плотные шторы. У входа и возле пожарного выхода будут стоять вооруженные охранники. В лифте кнопка двенадцатого этажа будет заблокирована замком с ключом. Все должно отвечать пристрастию Генри к уединению.
      Перед отъездом из Лас-Вегаса Харри МакКаффри позвонил частному детективу, которого он нанял следить за Тиной. Услышав сообщение детектива, Харри помчался со скоростью восемьдесят миль в час по раскаленной долине. Он поставил "кадиллак" в гараж за домом. На деревянном столе в гараже лежали чертежи, инструменты, электрическая пила и тиски.
      Джанис, горничная, открыла ему переднюю дверь. Она была опрятной негритянкой с серьезным лицом, носившей форменное платье с воротничком и манжетами из белых кружев.
      - Где моя жена?
      - Она спит наверху.
      - Ты сегодня свободна, Джанис. Ты нам не понадобишься.
      - Да, сэр. Спасибо.
      Он перепрыгивал через три ступеньки. Тина услышала его шаги, прежде чем он добрался до второго этажа.
      - Это ты, Харри?
      Он замер от потрясения. Ее голос напомнил о лучших мгновениях их жизни.
      - Да, это я, - сказал он и вошел в комнату.
      Тина сидела в кресле в дальнем углу спальни. Лампа отбрасывала розовый свет на книгу, которую читала женщина, и её прелестное лицо.
      - Джанис сказала, что ты спишь.
      - Я сказала ей это, чтобы она меня не беспокоила.
      Тина закрыла книгу.
      - Я ждала тебя.
      Она протянула руку и коснулась кровати.
      - Сядь рядом со мной и расскажи обо всем, что произошло.
      - Боюсь, сейчас твоя очередь.
      - Моя очередь?
      - Лучше не лги мне, Тина.
      Она испуганно посмотрела на Харри, который сел на кровать напротив жены.
      - Зачем мне лгать?
      - Куда ты ездила в четверг вечером?
      - Ты пугаешь меня, когда ведешь себя так.
      - Ты ездила к этому Гиффорду.
      - Нет!
      В её глазах отражались две светлые точки. Под одним глазом оставалось едва заметное пятно, но припухлость щеки исчезла.
      Он подошел к шкафу - он знал, где искать, - нашел там черное платье и черную шляпу с вуалью, которые она надевала на похороны матери. Бросил их на кровать; они казались оболочкой мертвого тела.
      - Ты ездила к нему в этом.
      Она оцепенело уставилась на платье. Оно осталось от матери.
      - Убери, Харри. Пожалуйста.
      Он бросил на неё долгий скорбный взгляд.
      - Я поручил детективу следить за тобой.
      Она пристально посмотрела на него, словно пытаясь понять, что он сказал, затем закрыла лицо дрожащими руками. У неё были длинные тонкие кисти.
      - Почему ты отправилась туда? - спросил он.
      - Я - я не соображала, что делаю. Я рассердилась на тебя.
      - Что ты ему сказала?
      - Ничего.
      - Говори правду.
      - Ничего. Я - я не смогла.
      - Теперь остается только один выход.
      - Нет!
      - Это необходимо сделать ради тебя. Я должен отправить тебя назад. Если кто-то узнает, что ты была у Гиффорда... Тина, я спасаю твою жизнь. Не стоит спорить. Ты поедешь сегодня вечером.
      Спустя мгновение она посмотрела на него безмолвно и покорно.
      - Есть необходимость в такой срочности?
      - Когда ты перестанешь употреблять зелье, ты поймешь, насколько безумный поступок ты совершила.
      - Я не могу остаться сегодня с тобой?
      Робкое приглашение. Она была прекрасна. Темные блестящие волосы падали на её плечи.
      - Извини, - сказал он. - Надо ехать сегодня.
      - Хорошо, дорогой. Если ты так считаешь.
      Ее плечи вздрогнули.
      - Я позвоню туда. Теперь ты обрела рассудок.
      Она сидела, скрестив безжизненные руки на коленях. Спустившись вниз, он воспрял духом. Ожидая соединения, начал тихонько насвистывать. Важно то, что она признала необходимость медицинской помощи. Это сказал ему врач.
      Наконец доктор Пойндекстер взял трубку.
      - Доктор, это Харри МакКаффри. Я звоню, чтобы попросить вас об одолжении. Моя жена не в силах справиться самостоятельно. Она хотела бы вернуться.
      - Когда?
      - Прямо сейчас.
      - Хорошо. Я все организую.
      Поднимаясь вверх, он услышал, как взревел на подъездной дороге мотор. Через открытое окно пустой спальни увидел задние огни "кадиллака", огибавшего стену гаража. На его ладонях выступил холодный пот.
      Он резко повернулся. Казалось, в комнате звучит смех; его оглушал раскатистый неслышный смех. Растерянный Харри почувствовал, что его ноги стали ватными.
      ТИНА!
      Стивен Гиффорд сидел на простом деревянном стуле в комнате пустого дома, находящегося в двух кварталах от жилища МакКаффри. Рядом с ним на другом стуле сидел человек с худым лицом, слегка косящими глазами и похожим на розовый бутон ртом.
      В этом помещении для прослушивания, кроме пары стульев, находились многочисленные кабели, усилители и магнитофоны. Человек с худым лицом контролировал через наушники запись телефонного разговора. Беседа транслировалась в комнату по линии, арендованной у телефонной компании на вымышленную фамилию. Подключение произвели на телефонном столбе возле дома Харри МакКаффри.
      Человек с худым лицом был одним из агентов Стивена. Он ежедневно регистрировал в журнале все поступающие и исходящие звонки; раз в день Стивен посещал эту и другие точки прослушивания; он просматривал журналы и слушал записи, которые казались ему важными.
      Стивен не очень-то любил этот вид работы. Обычно он называл его "противным способом зарабатывать на жизнь"; однако прослушивание телефонных разговоров, отвратительное в теории, являлось самым эффективным способом сбора информации. Он изучал методы электронной слежки в "радиотехнической школе" ФБР на восьминедельных интенсивных курсах по использованию телефонных линий, установке "жучков" и тайному проникновению в дома. Он практиковался в установке "жучков" в стенах и потолках, маскировке подобных тайников с помощью древесины и штукатурки. Выпускной экзамен заключался в нахождении определенного телефонного провода в жгуте, выходящем из министерства юстиции, и подключении к нему.
      Сейчас Харри МакКаффри делал по телефону ставку - речь шла о результате футбольного матча. Ожидая окончания разговора, Стивен просматривал материал, собранный за последние дни. Джонас Сильверман оказывался не тем человеком, за которого он выдавал себя. Среди его деловых интересов было значительное инвестирование финансовой компании с Уолл-стрита, которая через напористых, энергичных агентов, так называемых "толкачей", продавала наивным покупателям акции дутых корпораций. Продавцы использовали имя финансовой компании, буклеты с радужными обещаниями, липовые пресс-релизы и список разбогатевших клиентов, которые ранее приобрели ценные бумаги по почте или по телефону.
      Стивен не знал, как использовать эту информацию. Он начал просматривать материалы о "Магна Индастриз", предоставленные ему Мервином Уэйли. ФБР знало о подделке ценных бумаг, но не могло вмешиваться, поскольку федеральными преступлениями являлись только кражи почтовых отправлений и подделка государственных ценных бумаг. Казначейство также проводило расследования, но ему не хватало сотрудников для борьбы с этой проблемой. Стивен глубоко погрузился в этот отчет, когда агент сообщил ему о том, что домашний телефон МакКаффри свободен.
      Стивен позвонил ему, представился и объяснил, что хочет поговорить с ним о финансовых операциях покойного губернатора Берри. МакКаффри сказал, что почти ничего не знает о них, что он был всего лишь знакомым покойного губернатора. Стивен заверил его, что беседа не займет много времени, и МакКаффри, желая проявить сговорчивость, согласился принять детектива.
      Вскоре МакКаффри открыл дверь. Он был в желтом свитере и слаксах с карманами на бедрах.
      Стивен прошел в холл с пушистым голубым ковром на полу и обшитыми светлым деревом стенами. В гостиной слегка отдавало плесенью и прокисшим пивом.
      - Я могу уделить вам всего несколько минут, - сказал МакКаффри. Хотите выпить?
      - Тоник.
      - Заботитесь о здоровье?
      - Просто не пристрастился к спиртному.
      МакКаффри подошел к бару, находящемуся в просторной современной гостиной, налил виски с содовой для себя и тоник для Стивена. С бокалом в руке он сел перед большим телевизором, включил его с помощью пульта и убрал звук.
      - Говорите, - сказал он. - Я сделал ставку на эту игру.
      - Вы слышали о "Магна Индастриз"?
      - Конечно.
      - Покойный губернатор Пол Берри владел большим пакетом акций. В списке акционеров присутствуют фамилии многих других заметных политиков.
      - Вы пытаетесь продать мне акции?
      - Только не вам, мистер МакКаффри. Вы - член совета директоров. Это одна обнаруженная мною связь между вами и губернатором Берри.
      На экране телевизора игроки беззвучно закончили совещание; мяч ввели в игру. Защитник, уворачиваясь от преследователей, наконец сделал короткий пас товарищу по команде. Поймав мяч, футболист перекатился по полю через голову.
      - Послушайте, я поставил на эту игру десять тысяч, - сказал МакКаффри. - К чему вы клоните?
      - Другая связь заключается в том, что вы выплатили Полу Берри из казны "Магна Индастриз" миллион долларов наличными.
      МакКаффри сосредоточил свое внимание на телеэкране.
      - Мистер Гиффорд, мне некогда выслушивать ваши безумные домыслы. Если у вас есть доказательства, идите к окружному прокурору или судье.
      - Я предлагаю вам сделку. Если вы согласитесь сотрудничать, вы избежите тюрьмы. Вы были всего лишь посредником.
      МакКаффри произнес почти насмешливо:
      - Мистер Гиффорд, мне когда-то доводилось рыбачить. Не всякая рыба реагирует на наживку.
      Он лениво поднялся с кресла.
      - Вам нет смысла здесь задерживаться.
      - Вы совершаете ошибку, мистер МакКаффри. Я обещаю вам защиту от судебного преследования.
      - Я уже сказал вам: этот метод не работает. Забудьте о нем. Но не огорчайтесь слишком сильно. Вы сделали все возможное.
      Стивен равнодушно пожал плечами. Беседа оказалась полезной в одном отношении, подумал он. МакКаффри не пошел на сделку, но Стивен и не рассчитывал на это всерьез. Теперь МакКаффри встревожится и, вероятно, постарается предупредить своих товарищей. Это резко увеличит шансы получить в результате наблюдения важные свидетельства.
      Они направились к выходу через музыкальную комнату. На большом пианино стояла серебряная рамка с фотографией женщины. Ей было лет двадцать пять, она ослепительно улыбалась.
      - Прелесть, - заметил Стивен. - Кто это?
      - Моя жена.
      У двери МакКаффри произнес резким тоном:
      - Полагаю, отныне под моей кроватью может оказаться любое устройство.
      - Если вам нечего скрывать, мистер МакКаффри, вы можете ни о чем не беспокоиться, - невозмутимо ответил Стивен.
      Садясь в свой старый "бьюик", Стивен внезапно понял, почему портрет в музыкальной комнате показался ему знакомым. Добавь годы и несколько морщинок, убери темную вуаль, и увидишь женщину, приходившую к нему в тот вечер, сказал себе он.
      Найти Тину МакКаффри.
      Агенты Стивена быстро установили, что она покинула свой дом. Соседка сообщила, что она спрашивала о ней у мужа; МакКаффри сказал, что она отправилась к родственникам. Патрульный полицейский вспомнил, что она ехала на серебристо-голубом "кадиллаке" от дома во вторник ранним вечером. Бюро регистрации автомобилей назвало номер машины; по данным, полученным от оператора бензоколонки, "кадиллак" останавливался на его станции для проверки кондиционера. Женщина-водитель, ехавшая одна, успела за это время позвонить по телефону. Она попросила разменять несколько долларов на мелкие монеты. У оператора не оказалось мелочи, и она сказала: "Ничего, я позвоню за счет вызываемого абонента." Телефонная компания зарегистрировала междугородный разговор с Луисвиллом, штат Кентукки. По телефонному номеру абонента выяснилось, что мистер и миссис Оуэн Холмс были родителями Тины. Да, Тина позвонила и сказала, что проведет у них несколько дней. Все в порядке? С ней не произошло несчастного случая?
      Проверка мотелей, расположенных к югу на шоссе номер 90, показала, что "кадиллак" с данным номером парковался у мотеля "Голубое небо". Хозяин вспомнил женщину, зарегистрировавшуюся как Тина Холмс. Он узнал её по фотографии.
      В кафе Тина уточнила направление, на бензоколонке она купила карту. Возле Лас-Вегаса она остановилась у подруги, бывшей актрисы, жившей с тремя кошками на алименты от мужа, с которым недавно развелась. Тина переночевала там, а утром уехала на принадлежавшем подруге "паломино-купе". "Кадиллак" она оставила в гараже.
      Его не угнали, нет?
      Нет, мадам.
      Я спросила потому, что вчера утром мне звонили по поводу моего автомобиля из Альбукерка, Нью-Мексико. Из полиции.
      В Альбукерке Тину остановили за нарушение правил дорожного движения; она держалась вызывающе, и полицейский задержал её. Автомобиль был зарегистрирован на другую фамилию. Личность Тины была установлена по аккредитивам и кредитным карточкам; вскоре двое появившихся мужчин внесли залог и увезли её. Один из мужчин представился как её врач. Он сказал, что она страдает психическим заболеванием, и ввел ей перед уходом успокоительное.
      Почему вы решили, что он - доктор?
      Он показал удостоверение. И подписал форму об освобождении.
      Оказалось, что во Фресно действительно есть доктор Батлер. Несколько недель его дом был обворован; вместе с бумажником исчезло удостоверение.
      В полицейском отделении на всякий случай записали номер "крайслер-империала", на котором миссис МакКаффри уехала с двумя мужчинами. Офицер обратил внимание на то, что на машине не было креста, означающего, что она принадлежит врачу.
      Оказалось, что "крайслер-империал" принадлежит компании "Магна Индастриз". Автомобиль направился не в Луисвилл, а повернул на запад, в сторону Калифорнии. Трудоемкая проверка бензоколонок позволила установить, что перед Сан-Бернадино машина свернула с шоссе номер 66 на шоссе номер 395 и поехала на север.
      Дальше след пропал.
      - Здесь мы её потеряли, мистер Гиффорд. На этой развилке они съехали на параллельную дорогу. Мы решили, что они вернуться через восемь миль на главную магистраль. Мы проверили все бензоколонки на шоссе в обоих направлениях. Очевидно, они остановились где-то здесь.
      Короткий палец уткнулся в голубой кружок на карте.
      - Что тут находится?
      - В основном жилые дома. Мы объехали округу, но не заметили машину. Вы хотите, чтобы мы проверили все дома?
      - Это займет слишком много времени. Что ещё там есть?
      - Больница.
      - Какая больница?
      - Грэнжвилл. Мы допросили сторожа стоянки. Он не помнит такой машины. Это лечебница для наркоманов. Частная и очень дорогая.
      - Ближайший аэропорт?
      - В нескольких милях от больницы. В основном для друзей и родственников.
      Ночь была дождливой и ветреной; вряд ли маленькие самолеты поднимались в воздух. Стивен решил поехать на машине. Он сел за руль в половине шестого и добрался до Грэнжвилла к десяти часам утра.
      Кирпичная больница, окруженная невысокой стеной, стояла на склоне холма. Из-за проливного дождя деревья казались черными. Из окон струился бело-желтый свет. Стивен въехал под козырек здания и представился хорошенькой девушке с широким обручальным кольцом, сидевшей за стойкой приемного покоя. Он сказал, что хочет поговорить с главным врачом.
      - Это доктор Пойндекстер. У вас назначена встреча?
      - Нет.
      - Извините. Сегодня его расписание заполнено. Кто-то другой может вам помочь?
      - Я бы предпочел увидеть доктора Пойндекстера.
      - Возможно, мне удастся назначить вас на завтра.
      Он достал бумажник и показал удостоверение.
      - Скажите ему, что я прибыл по поручению губернатора Алана Кардуэла.
      Девушка, очевидно, привыкла иметь дело с Очень Важными Персонами. Она приветливо кивнула, закрыла стеклянное окошечко и набрала номер. Она слегка повернулась, чтобы Стивен не слышал, что она говорит. Спустя мгновение она положила трубку и открыла стеклянное окошечко.
      - Пройдите по коридору. Вы увидите его кабинет.
      Доктор Пойндекстер оказался круглолицым невысоким человеком в легком бежевом костюме с бледным галстуком.
      - Мистер Гиффорд? Значит, вы выполняете особое задание губернатора.
      Он указал на стул. Стивен сел.
      - Чем я могу вам помочь?
      Он держался деловито, но вполне дружелюбно.
      - Я хочу видеть одну вашу пациентку.
      - Вы можете обратиться в регистратуру.
      - Это миссис МакКаффри. Ее имя - Тина.
      - Я попрошу девушку проверить.
      Он снял трубку.
      - У нас есть пациентка с фамилией МакКаффри? Нет? Спасибо.
      Он положил трубку.
      - Извините, но вы, кажется, приехали напрасно.
      - Возможно, она зарегистрирована не под своей фамилией. Проверьте Тину Холмс. Она прибыла вчера или позавчера. Ее привез доктор Батлер.
      Между изогнутых бровей врача появились две вертикальные складки, напоминавшие кавычки.
      - Я не знаю доктора Батлера.
      - Он мог воспользоваться другой фамилией. Его, вероятно, сопровождал второй человек. Что происходит, если пациента доставляют сюда помимо его воли, доктор?
      - У нас много таких случаев. Два наших врача должны подтвердить необходимость лечения. И, конечно, пациент не может быть выписан без разрешения медкомиссии.
      - Я уверен, что она попала сюда именно так. Думаю, нам стоит побеседовать с вашими сотрудниками.
      - Я всегда сам разговариваю со всеми вновь прибывшими.
      - Тогда вы должны были видеть её.
      - Вы можете описать эту женщину?
      Стивен сделал это.
      - Значит, вы ошибаетесь. Такая женщина сюда не приезжала.
      - Извините. Я не вправе поверить вам на слово.
      На круглом лице появилось раздражение.
      - У вас нет альтернативы.
      - Я могу вернуться с полицией и ордером на обыск, - сказал Стивен. Если я вернусь с полицейскими, они устроят тщательный обыск. Заглянут в каждую комнату. Это неизбежно потревожит ваших пациентов. Думаю, многие из них стремятся сохранить свое инкогнито. Я полагаю, у вас здесь лечатся весьма важные персоны. Это может привести к ненужной огласке - вы знаете, как быстро распространяются новости. Я уверен, этого вы не хотите.
      Гримаса недовольства сморщила круглое лицо.
      - Почему вам так важно найти эту женщину?
      - Я хочу задать ей несколько простых вопросов.
      - А потом?
      - Я уеду.
      Доктор Пойндекстер задумался, слегка поерзал на заскрипевшем под его весом стуле.
      Наконец он кивнул.
      - Вероятно, я могу вам помочь.
      - Буду вам благодарен.
      - Вы пройдете со мной?
      Стивен последовал за ним по широкому коридору с толстыми коврами, заглушавшими шум шагов. Они шли мимо дверей из темного дерева. В конце коридора находилось большое окно, а в середине - лестничная площадка. Квадратные плафоны излучали мягкий свет; на каждой двери были изящные позолоченные цифры. Ничто, кроме строгости стиля, не напоминало Стивену о том, что он находится в больнице.
      Доктор Пойндекстер остановился у одной двери, тихо постучал, открыл её и зашел в комнату.
      Через мгновение он появился вновь. Его круглое лицо было бесстрастным.
      - Я сказал ей, что её пришел навестить друг.
      - Спасибо, доктор.
      Стивен прошел в комнату. Женщина, сидевшая в темном углу, посмотрела на него.
      - Вы - не друг, - сказала она. - Я впервые вас вижу.
      - Это не так, миссис МакКаффри. Несколько дней тому назад вы приходили ко мне домой.
      Белые кружевные шторы закрывали часть окна. Внешний мир скрывался за полупрозрачным тюлем. Дождь барабанил по подоконнику.
      - Меня зовут Тина Холмс.
      - Так вас звали раньше. Теперь вы носите фамилию МакКаффри.
      - Они не имели права впускать вас.
      - Миссис МакКаффри, когда вы приходили ко мне, вы сделали несколько очень странных заявлений. С того времени я провел собственное маленькое расследование. Ваши обвинения уже не кажутся такими странными. Я бы хотел узнать больше о связях вашего мужа с Синдикатом.
      - Пожалуйста, уйдите.
      - Почему Синдикат заплатил губернатору Берри те деньги?
      - Если вы не уйдете, я позову доктора.
      - Если вы это сделаете, я поеду к вашему мужу и расскажу ему о вашем визите.
      Она поморгала.
      - Он уже знает. Почему, думаете, я нахожусь здесь среди всех этих больных?
      Лукавая улыбка приподняла края её рта.
      - Вытащите меня отсюда, и я расскажу вам все. Все. Даже мой муж не догадывается, как много я знаю.
      Она подошла к Стивену и упала перед ним на колени, прежде чем он понял её намерение.
      - Пожалуйста! Я не знаю, как долго я смогу сопротивляться им.
      - Вы убежали, да? Вас поймали и привезли сюда?
      - Это бесчеловечно. Вы не представляете, что это такое. Они в сговоре. Мой муж и доктора. Мой муж всех их купил. Вот что могут сделать деньги.
      Ее лицо стало бесстрастным.
      - Вы мне верите, да?
      - Не знаю, что я могу сделать.
      - Вы не услышите от меня ни слова, если не поможете мне.
      Она ждала его обещания, но он молчал.
      - Я слышала их разговоры. Я знаю все о человеке, которого они заставили сделать признание, и причину, по которой они дали деньги губернатору. О, я все слышала. Я знаю, что происходит и как с этим бороться. Если вы вытащите меня отсюда, я вам все расскажу.
      Стивен услышал тихие шаги. Тина резко отдернула руку и встала. Расправила складку на платье.
      - Да, я хорошо себя чувствую, спасибо, - сказала она.
      Дверь открылась. На пороге появилась полная женщина средних лет с коричневой кожей. На ней была форма медсестры.
      - Пора принимать ванну, миссис Холмс.
      - Мне не нужна ванна.
      - Вы знаете, что это для вас полезно.
      Коричневое лицо повернулось к Стивену.
      - Это - часть её лечения.
      Женщина была плотного сложения и казалась уверенной, компетентной и сильной.
      - Наверно, вам лучше уйти, если вы не против.
      Стивен вернулся к кабинету доктора Пойндекстера и подождал минут двадцать, пока оттуда не вышел посетитель, один из докторов.
      - Вы удовлетворены беседой, мистер Гиффорд?
      - Она утверждает, что вы держите её здесь насильно.
      - Да, она прибыла в лечебницу не по своей воле.
      - Я знаю, что ваше заведение предназначено исключительно для лечения наркоманов. Как долго вы обычно держите здесь пациента?
      - На этот вопрос трудно ответить. Мы стараемся добиться какого-то результата, хотя бы временного.
      - Когда миссис МакКаффри сможет уехать?
      - Это зависит от многих факторов. Думаю, не раньше, чем через несколько недель. Или месяцев.
      - Это меня не устраивает.
      - Решение принимается не вами, мистер Гиффорд.
      - Я оспорю законность её содержания здесь. Вы сделали её пленницей, потому что вам заплатил мистер МакКаффри.
      Круглое, молочно-белое лицо доктора Пойндекстера стало пунцовым.
      - Я отказываюсь отвечать на такую чушь.
      - Судья может счесть все это отнюдь не чушью, если он услышит её показания.
      - Ее показания нельзя считать достоверными. Она болела и раньше, это зафиксировано в медицинской карте. При необходимости мы представим суду записи. Вы не запугаете меня, мистер Гиффорд.
      Доктор Пойндекстер поднял голову и сузил глаза.
      - Позвольте сообщить вам, что я проинформирую мистера МакКаффри о вашем визите. Вы добились беседы с его женой методом, который не сработает в дальнейшем. Я оставлю определенные инструкции на случай вашего возвращения.
      Стивен помолчал несколько секунд. Он решил, что больше давить на доктора Пойндекстера не имеет смысла.
      - Доктор, вы выполняете вашу работу, а я - мою. Не обижайтесь.
      Через несколько минут после того, как Энди Джелло вошел в свой номер в отеле "Озеро Тахо", он снял с себя одежду и расслабился в теплой ванне. Ему нравилось ощущать, как вода поднимает волосинки на его теле и ласкает кожу. Длинный белый келоидный шов, рассекая густую растительность, шел от паха и заканчивался на дюйм выше пупка. Этот шрам напоминал о событиях шестилетней давности. Тогда Энди служил "бойцом" у Тони Брагны, Мороженщика.
      В то время между Тони Брагной и Синдикатом часто возникали трения, и он нуждался в "бойцах". Однажды Энди и его напарнику Томми Спадари поручили заняться сигарной лавкой в мексиканском квартале, где клиенты могли купить сигару за сто долларов. Внутри сигары находился маленький пакетик героина. Хозяин, осмелевший из-за проблем Брагны, перестал делиться частью доходов.
      Энди и Спадари установили наблюдение за лавкой, а позже сравнили свои записи о времени прибытия служащих на работу и их ухода на ленч, открытия и закрытия лавки, а главное, появления патрульного и полицейской машины. Они запланировали визит в лавку на два часа дня.
      За несколько минут до этого часа Энди и Спадари остановились в четверти квартала от сигарной лавки. Оттуда вышел покупатель. Энди кивнул напарнику, и они быстро вошли внутрь. Там находились только два человека: хозяин - полный мексиканец с расстегнутой рубашкой, из которой торчала толстая коричневая шея, и его красивый сын лет двадцати. Молодой человек с блестящими волнистыми волосами был в рубашке с желтым галстуком, узких брюках и остроносых черных туфлях с пряжками.
      Энди закрыл дверь, Спадари перевернул табличку с надписью: "Перерыв на ленч".
      - Назад, - приказал Энди. - Один звук, и вы схлопочете пулю.
      Он показал им свою "пушку".
      Они исчезли за шторой, отделявшей помещение для торговли от склада.
      - В чем дело? - спросил хозяин.
      - Вы задолжали Мороженщику, - сказал Энди. - Мы пришли за деньгами.
      Стандартная процедура: сначала - получить деньги, потом - осуществить экзекуцию.
      Хозяин посмотрел сначала на Энди, потом на Спадари. Он пробормотал, что собирался заплатить, но не успел из-за накопившихся счетов. Он отодвинул в сторону рекламный плакат с хорошенькой девушкой в моторной лодке. За плакатом находился вмонтированный в стену сейф.
      Молодой человек дерзко посмотрел на Энди и Спадари.
      - Вы считаете, что круче вас никого нет.
      Его отец прошипел: "Silencio!" и открыл сейф.
      - Вашему боссу скоро придет конец. Даже легавые говорят, что Брагне можно больше не платить!
      Энди надел кастет с зубцами и ударил молодого человека в лицо. Брызнула кровь.
      Отец повернулся с громким воплем, держа в руках железную кассу.
      - Сумасшедшие! - закричал он и выругался по-испански. - Зачем вы бьете моего сына?
      Он поднял кассу, словно собираясь швырнуть её, и Спадари выстрелил. Мексиканец упал, держась за живот; касса с грохотом упала на пол. Энди посмотрел на Спадари, который нагнулся, чтобы поднять коробку. В этот момент молодой человек бросился к Энди. Предвкушая, что он сейчас сделает с этим юным идиотом, Энди повернулся, и тут что-то вонзилось в его живот. Комната точно взорвалась. Энди показалось, что его кишки вываливаются наружу. Спадари, ругаясь, подхватил напарника и выстрелил три раза. Молодой человек упал.