Две медсестры на каждом этаже отвечали на вызовы истеричных пациентов. Комната Тины находилась возле стола медсестер, она слышала, как они идут по коридору в туфлях с мягкими подошвами. Когда обе сестры окажутся занятыми, она сможет покинуть свою комнату и спуститься вниз по лестнице к заднему подъезду. Все необходимое доставляли в лечебницу поздно вечером; там обычно стоял какой-нибудь грузовик.
      Она осмотрела площадку возле задних ворот во время дневной прогулки с лицемеркой. День был солнечный, и дура с коричневым лицом думала, что Тина действительно интересуется цветами. На самом деле она интересовалась кустами возле задних ворот. Если она поспешит, ей удастся добежать до кустарника и дождаться там окончания разгрузки машины. В нужный момент, когда сторож открывает ворота, она сможет под прикрытием грузовика выскользнуть наружу и скрыться из виду, убежав вдоль стены.
      А что дальше? Она будет в больничной одежде - сером платье без карманов, с четырьмя пуговицами возле шеи. Куда она пойдет без гроша в кармане? Ее отсутствие обнаружат при полночной проверке; потребуется немного времени, чтобы найти её и вернуть назад.
      Она подумала о телефоне. Можно утаить десятицентовик. Попросить у лицемерки с коричневым лицом десятицентовик для автомата с конфетами и сделать вид, будто он не сработал. Она сохранит монетку и вынесет её под языком. Автомат часто выходил из строя; его очередной отказ не покажется странным.
      Кому она позвонит?
      Она мысленно пробежалась по списку друзей, которые не выдадут её Харри. Она прислушалась к внутреннему голосу. Генри Бланкеншип. При желании он мог сделать все что угодно; хоть их роман и закончился, он по-прежнему относился к ней с теплотой. Но он был другом Харри - как и большинство людей, имена которых приходили ей в голову. Она вычеркивала одну фамилию за другой. В каждом случае причина была разная - кто-то любил сплетничать, кто-то был слишком осторожным. Люди не знали, где она находится, правда могла их насторожить, они боялись Харри. Она считала, что может положиться на многих людей, но суровая реальность опровергала это мнение.
      Тина остановила свой выбор на Стивене Гиффорде. Он отвечал всем требованиям. Но в её голосе должна прозвучать паника. Такая паника, которая заставит его сесть на самолет. Он сделает это, лишь если она предложит ему что-то взамен. Информацию. Она сделает все, чтобы убежать из этого дворца пыток и избежать безжалостного приговора.
      Где она встретит его?
      Нет. Это будет ошибкой. Она не должна оставаться за стеной. После полночной проверки, обнаружив её отсутствие в комнате, они тотчас начнут поиск. Ей негде спрятаться. Они найдут её слишком быстро.
      Она должна покинуть лечебницу, позвонить и вернуться назад. Возвращение будет не менее сложным, чем бегство на волю, но она вернется в комнату к моменту проверки, и подозрения не возникнут.
      Да.
      Удивительно, как гладко все прошло. Она раздобыла десятицентовик, покинула комнату в отсутствие сестер, вырвалась на свободу под прикрытием грузовика из прачечной. Позвонила за счет абонента из ближайшей телефонной будки. Затем, стараясь не привлекать к себе внимание, добралась вдоль стены до ворот.
      Они были заперты.
      Оставалось только ждать следующей машины. Воздух был не слишком холодным, но она мерзла в тонком больничном платье. Она попыталась развлечь себя ободряющими мыслями. Этот славный мистер Гиффорд (его голос звучал в трубке так мужественно, уверенно), уже спешит в аэропорт, чтобы поспеть на самолет, который доставит его к ней. Он не пожалеет. Она ведет честную игру. Как только он организует её освобождение, она все ему расскажет. О сделке с губернатором Берри и их планах. Она понимала далеко не все, но Гиффорду, несомненно, многое станет ясно. Она не утаит ничего. О Харри, Бланкеншипе, тех зловещих людях.
      Прошел час. Пальцы на руках и ногах почти онемели. Грузовики не появлялись. Тина подумала, что, вероятно, сегодня больше рейсов не будет. Уже, должно быть, час ночи. Проверка уже выявила её отсутствие. Она улыбнулась, представив себе их волнение и злость.
      Она посмотрела на луну и звезды, мерцающие на ясном небе, и поняла, что видит их сквозь пелену непролитых слез. Несправедливо! Она не знала точно, что она имела в виду. Несправедливо! Ее кожа покрылась пупырышками под платьем, в ногах покалывало. Она подула на свои руки, засунула кулачок в рот и почувствовала на костяшках пальцев теплые слезы. Она должна двигаться. Она пошла вдоль стены. Угол казался невероятно далеким. Она ошиблась при выборе направления и удалялась от тепла и света. Вернувшись к задним воротам, она принялась ходить возле них по кругу. Никто не замечал её. Она начала всхлипывать громче. Затем она наклонилась, осторожно села на холодную траву возле тротуара.
      Через несколько минут сторож открыл ворота и подошел к сидящей Тине; он взял её обеими руками за безвольные локти и помог ей встать.
      - Все будет хорошо, - сказал доктор Пойндекстер. - Немного отдохнете, и вам станет лучше.
      Ночная медсестра задала вопрос:
      - Что мне делать, если начнется истерика, доктор?
      - Думаю, она теперь заснет. Но вы сообщите о случившемся Ясмин. Пусть она будет наготове.
      Тина услышала, как за ними закрылась дверь.
      Она лежала в кровати, сонная и торжествующая. Чистые простыни ласкали кожу. Шерстяное одеяло согревало тело. Я победила тебя, Харри. Ее окружал темный вакуум. В юности она запиралась в ванной и сидела, подрагивая, в темноте, на холодном кафеле, согнувшись и касаясь руками своих ног. Стыдясь сладкой боли в животе.
      Сейчас, лежа в безопасной и теплой кровати, она снова ощутила себя пленницей желания. Она словно пребывала в трансе, верхняя часть её тела замерла, а нижнюю охватил неистовый спазм. Желание стало навязчивым. Похоть щекотала её ладони. Пальцы стали мягкими, теплыми, расслабленными. Прикосновение потрясло Тину. Мерцающие картинки сменяли друг друга. Ощущение усиливалось. Она помнила, что на вершине возникнет пауза, потом начнется долгий спуск на лыжах по склону. Не быстрое падение, а восхитительное медленное возвращение к обычному состоянию.
      Прошло, наверно, не больше получаса, прежде чем кто-то коснулся её.
      - Я включу свет, дорогая.
      Лицемерка с коричневым лицом вернулась.
      Тина приподнялась, опираясь о подушку.
      - В чем дело? Что случилось?
      - Пришло время для приятной, успокаивающей ванны.
      - В такое позднее время?
      - Дорогая, вам понравится. Вы всегда говорили, что это вас успокаивает. Мы хотим, чтобы вы хорошо спали.
      - Я уже заснула.
      - Вы спали беспокойно. Кричали во сне. Все это слышали, дорогая.
      Кожа её лица напоминала туго натянутый коричневый пергамент.
      - Вы сегодня переволновались. Но полчаса в гидромассажной ванне приведут вас в отличное состояние.
      - Я не хочу.
      - Это пойдет вам на пользу, дорогая.
      Она достала из шкафа белый хлопчатобумажный халат для посещения водолечебницы.
      - Вам нужен отдых. Это очень поможет. Ну, пойдемте. Мы ведь хотим, чтобы вы почувствовали себя лучше, верно?
      Ковыляя к двери, она испытывала желание возмутиться тем, что её вытащили из приятной теплой постели. В коридоре был сквозняк. Она чувствовала, что у неё жар. Ночная медсестра, сидевшая за столом, бросила на неё немигающий враждебный взгляд. Ладно, завтра все это не будет иметь значения. Они смогут ненавидеть её, сколько им будет угодно.
      Рука медсестры направила её в темную комнату, к большой, теплой, черной дыре, напоминавшей огромные легкие, выдыхающие нежный пар. Ей нравились процедуры в водолечебнице. Они действовали успокаивающе. Но её никогда не приводили сюда так поздно. Она была сонной. Она хотела, чтобы процедура поскорей закончилась, тогда она сможет вернуться в постель.
      Лампа осветила кафельные стены без окон. Справа находилось помещение для раздевания, а в центре - вытянутая зеленая ванна. Ее поверхность волновалась, кипела.
      Тина сняла халат и тапочки, затем стянула через голову ночную рубашку. Постояла у края ванны перед ступеньками. Теплая вода поглотила её колени, бедра, поднялась до талии, потом до сосков груди.
      Лицемерка с коричневым лицом взяла халат, ночную рубашку и тапочки, отнесла их в комнату для раздевания. Она отсутствовала не более нескольких секунд. Вернулась она уже обнаженной. Она сразу же подошла к бассейну и спустилась в него.
      - Как приятно, дорогая, правда?
      - О, да.
      Горячие струи поддерживали Тину, её руки плавали в воде.
      Коричневые руки начали массировать её ступни, лодыжки. Нежные прикосновения пробуждали чувственность.
      - Не дайте мне заснуть.
      Она легла на спину и закрыла глаза.
      - Не волнуйтесь, дорогая.
      Нежная рука двигалась вдоль ноги к бедру. Мышцы непроизвольно играли от удовольствия. Тина застонала.
      - Вы поступили глупо, дорогая.
      Она почти не услышала обращенных к ней слов. Их значение медленно доходило до неё сквозь теплую пелену дремы.
      Она слегка пошевелилась в объятиях воды. Сейчас ей не хотелось говорить. Ни о чем. В голове была приятная пустота.
      - Почему вы убежали? Вы же знали, что вам не удастся скрыться.
      Она немного насторожилась. Недовольно заурчала. Раздраженно поджала губы.
      - Конечно, знали. Вы не глупая.
      Сильные пальцы массировали мышцы спины, подбираясь к шее.
      - Вы даже не пытались скрыться. Вы собирались вернуться.
      Она открыла глаза и увидела лишь дрожащую в тумане стену. Женщина массировала большими пальцами заднюю часть шеи.
      - Пожалуйста, не надо ничего говорить, - сказала Тина.
      Сильные пальцы замерли на шее.
      - Хорошо.
      Женщина опустила голову Тины под воду.
      Она не верила в реальность происходящего. Все произошло так внезапно. Глупая женщина! Неужели она действительно хочет наказать её таким образом? В голове Тины родились слова ярости. Она скажет доктору Пойндекстеру.
      Сильные руки тянули её вниз. Как она смеет? Она сумасшедшая. Эта женщина - сумасшедшая, и я осталась наедине с ней. Когда она отпустит меня, и я смогу дышать, я поведу себя осторожно. Сделаю вид, что не сержусь. А завтра...
      Она не успела перед погружением вдохнуть воздух. Теперь в легких его было слишком мало. Она попыталась подняться, протянуть руки к ступеням, но не могла преодолеть удерживавшую её силу. Вода заполнила ноздри. Тина сдерживала отчаянное желание сделать вдох. Она начала замедленно биться. Проникавший сквозь воду зеленоватый свет исчез. Господи! Я сейчас потеряю сознание. Я потеряю сознание, и эта безумная идиотка будет держать меня под водой, пока я...
      Пока я не умру.
      Стивен ехал на такси от маленького пригородного аэропорта, обдумывая события последних нескольких часов. После разговора с Тиной он, не опуская трубку, спросил у телефонистки, с какого номера звонили. Если бы он положил трубку, связаться с той же телефонисткой было бы нелегко. ГР 7-4774, ответила девушка. Он набрал номер, но там никто не отвечал. Стивен узнал телефон лечебницы в Грэнжвилле, но он оказался другим. Личный телефон доктора Пойндекстера также был другим. Наконец Стивен попросил старшую телефонистку посмотреть, по какому адресу зарегистрирован телефон ГР 7-4774. Она сказала, что не может сделать это, и посоветовала позвонить утром в главный офис. Был уже час ночи. Стивен позвонил в авиакомпанию и узнал, что ближайший рейс в Грэнжвилл состоится утром в девять тридцать.
      В восемь часов утра, перед отъездом в аэропорт, он поговорил с управляющим телефонной компании, представился ему. Через полчаса управляющий позвонил Стивену и сообщил, что это - общественный телефон. Стивен едва успел сесть на самолет.
      Подъезжая к лечебнице, он задумался о том, как объяснить свое появление доктору Пойндекстеру. Он не хотел ссылаться на звонок Тины. Какую ещё причину визита можно назвать? Если доктор откажется пропустить его к Тине, придется получить судебное решение о её освобождении.
      Когда Стивен сказал в приемной, что ему нужна Тина Холмс, девушка посмотрела на него растерянно, изумленно.
      - Одну минуту, сэр.
      Она куда-то позвонила. Она говорила тихо, не спуская глаз со Стивена.
      Появился доктор Пойндекстер. Стивен приготовился к конфронтации, но доктор, похоже, не сердился.
      - Пожалуйста, пройдите в мой кабинет.
      Стивен проследовал за врачом по коридору, вошел в кабинет.
      - К сожалению, у меня очень плохие новости, - сказал доктор, закрывая дверь. - Вчера поздно ночью с миссис МакКаффри произошел несчастный случай.
      - Несчастный случай?
      - Во время сеанса гидротерапии. Она находилась под действием снотворного, и...
      Доктор Пойндекстер замер с открытым ртом и округлившимися глазами.
      - Она умерла.
      - Что?!
      - Она утонула в ванне. Примерно в два часа ночи. Она спала беспокойно, и её постоянная медсестра решила, что гидротерапия окажется полезной. К несчастью, медсестра оставила её на несколько минут одну. Когда девушка вернулась, миссис МакКаффри плавала в воде лицом вниз. Мы уверены, что это несчастный случай. Но мы не можем исключать вероятность самоубийства.
      Лицо доктора Пойндекстера было бледным, он стиснул руки.
      - Медсестра не имела права оставлять её без присмотра. Это весьма компетентная женщина, но она совершила непростительную ошибку. Конечно, я уже уволил её.
      - Я бы хотел поговорить с ней.
      Доктор Пойндекстер кивнул.
      - У нас никогда не происходило ничего подобного. Трагично, трагично. Медсестра проработала у нас всего несколько недель, но все её любили. Теперь ей будет трудно найти другую работу.
      - Как её зовут?
      - Ясмин. Она - индуска, её фамилия совершенно непроизносима. Пожалуйста, не говорите с ней слишком резко. Она потрясена. Как и все мы.
      Комната Ясмин находилась в соседнем здании, где жил персонал лечебницы. Стивен постучал в дверь. Когда ему ответил женский голос, он сказал, что хочет поговорить о несчастном случае.
      Дверь слегка приоткрылась.
      - Вы из полиции?
      - Да.
      Дверь открылась шире.
      Темное лицо Ясмин казалось бесстрастным, но в нижней части глаз виднелись красные прожилки. Вероятно, она недавно плакала.
      - Я только что узнал о случившемся, - сказал Стивен. - Я бы хотел услышать вашу версию. Пожалуйста, постарайтесь вспомнить все.
      Она сказала ему, что Тина Холмс казалось очень нервной, долго не могла заснуть, потом кричала во сне.
      - Это было после её попытки убежать?
      Удивленные карие глаза уставились на Стивена.
      - Доктор сказал вам это?
      - В этом не было нужды. Она звонила мне из общественного телефона, находящегося возле лечебницы.
      - Доктор не хотел, чтобы я говорила это вам. Он запретил всем говорить о её попытке убежать.
      - Как глупо. Все равно это выяснится в ходе следствия. Как вы узнали об этом?
      - Ночная медсестра позвонила мне, когда я спала; она сказала, что миссис Холмс пыталась убежать, но её поймали и доставили в лечебницу. Она предупредила, что у миссис Холмс ночью может снова начаться истерика, что я должна быть наготове. Я поставила будильник на два часа. Когда он сработал, я отправилась в комнату миссис Холмс посмотреть, как она себя чувствует. Она кричала во сне. Я решила, что она будет спать лучше после сеанса гидротерапии.
      - Она охотно пошла туда?
      - Она не возражала. Ей всегда нравилась эта процедура, после которой я обычно делала массаж. Это её успокаивало.
      - Что случилось, когда вы отвели её в этот кабинет?
      - Я подумала, что после массажа могу без риска оставить её одну, и вышла в туалет. Я отсутствовала не более одной-двух минут. Когда я вернулась назад...
      - Да?
      - ...Я обнаружила её плавающей в воде. Подумала, что она в обмороке. Вытащила из ванны и принялась делать искусственное дыхание, знаете, изо рта в рот. Но она умерла. Не знаю, как это произошло.
      - Когда вы повели её в водолечебницу, вы знали, что она получила снотворное?
      - Нет, сэр. В любом случае эффекта от него не было. Она была очень беспокойной.
      - Хорошо. Спасибо, Ясмин. Вам лучше оставаться пока здесь.
      - Доктор Пойндекстер уволил меня.
      - Знаю, но теперь начнется полицейское расследование, вам захотят снова допросить. Лучше побудьте здесь.
      Стивен вернулся в кабинет доктора Пойндекстера и узнал, что Харри МакКаффри прилетел на личном самолете. Его ждали с минуты на минуту.
      - Я бы хотел увидеться с ним, когда он прибудет, - сказал Стивен доктору Пойндекстеру.
      Он вышел из здания, прогулялся по саду среди ухоженных клумб с львиным зевом и темно-зеленых аккуратно постриженных кустарников. У задних ворот находился сторож - полный мужчина с туповатым, флегматичным лицом.
      - Чудесное утро.
      - Так точно, сэр.
      На другой стороне дороги стоял ряд старых каркасных домиков с маленькими лужайками. Стивен прошел через ворота и направился по слегка наклонному тротуару вниз к городу. Покинув лечебницу, Тина МакКаффри стала искать телефон. Куда она могла пойти? Стивен продолжал шагать по тротуару, пока не увидел у перекрестка двухэтажный торговый центр с аптекой, химчисткой, прачечной и винным магазином. В таких мелких населенных пунктах все магазины закрываются к девяти часам, а Тина звонила намного позже. На боковой улице Стивен увидел бензоколонку; он направился к ней. Это была маленькая заправочная станция с двумя насосами. В мастерской на подъемнике находился автомобиль; какой-то инструмент издавал воющий звук.
      За углом стояли две застекленные телефонные будки. Стивен достал из бумажника маленький кусочек бумаги с номером ГР 7-4774. Первый телефон имел другой номер.
      Второй телефон имел именно этот номер.
      Стоя в тесной будке перед аппаратом, Стивен попытался представить себе звонящую Тину. Он осмотрелся по сторонам. Он не знал, что он ищет. На полу валялись раздавленный спичечный коробок и запыленная жевательная резинка со следами зубов. Над телефонным диском находилась прямоугольная желтая табличка с указаниями по набору номера. Кто-то вывел на ней чернилами непристойный рисунок, другой человек оставил ещё более неприличную запись о том, чем занимается некая Глория. Очевидно, ответ внизу написала сама Глория: Не с тобой, козел!
      Две одинаковые телефонные книги с белыми страницами для частных телефонов и немногочисленными желтыми - для служебных, покоились на горизонтальной деревянной полке. Сбоку висела на белом шнурке ручка. На обложке второй телефонной книги был искусно выведен маленький самолет, падающий под острым углом вниз. Возле рисунка та же рука оставила две крупные жирные буквы: ПД. Стивен оторвал край обложки.
      Спустя некоторое время он вернулся в лечебницу и перехватил в коридоре доктора Пойндекстера.
      - Мистер МакКаффри приехал?
      - Да.
      - Где он?
      Доктор Пойндекстер кивнул в сторону лестницы.
      - В морге. Но он не хочет никого видеть.
      - И все же я должен поговорить с ним.
      Доктора Пойндекстер пожал плечами.
      - Я не отвечаю за последствия.
      - Хорошо.
      Когда Стивен открыл дверь подвального помещения, оттуда повеяло холодом. Температура там была не выше пяти градусов. Харри МакКаффри стоял в центре комнаты возле стола с телом его жены; она лежала на простыне с закрытыми глазами и вытянутыми вдоль туловища руками. Ее соски были пурпурно-коричневыми, а волосы - влажными, слипшимися.
      МакКаффри склонился над Тиной и погладил её спутанные волосы. С осторожностью слепого провел пальцем от виска по щеке ко рту и заостренному подбородку.
      Не посмев нарушить такой интимный ритуал, Стивен попятился назад. Но МакКаффри услышал его шаги, обернулся, бросил злой взгляд. Быстро прикрыл обнаженную жену простыней.
      - Доктор! - резко позвал он.
      Появился доктор Пойндекстер. Очевидно, он ждал возле двери.
      Глядя на Стивена, МакКаффри спросил:
      - Как он оказался здесь?
      - Мистер МакКаффри, - тихо заговорил Стивен, - ваша жена звонила мне этой ночью.
      МакКаффри обвиняюще посмотрел на доктора Пойндекстера.
      - Это невозможно, - твердо заявил доктор. - Все телефонные звонки из лечебницы контролируются.
      - Этот звонок был сделан не из лечебницы, - произнес Стивен. - Ваша жена сказала, что если я не вытащу её отсюда, с ней может что-то случиться. Поэтому я прилетел.
      - Он говорит неправду, - сказал доктор Пойндекстер, слегка покраснев.
      - Прошлой ночью она сбежала из лечебницы. Это подтвердят Ясмин и другие сотрудники. Вы не можете это утаить, такая попытка была бы весьма неразумной. Она позвонила мне с телефона ГР 7-4774. Телефонная компания подтвердит, что мне звонили с этого номера.
      - Это ещё не доказывает, что звонила моя жена, - сказал МакКаффри.
      - Телефонная будка находится на ближайшей автозаправочной станции, через несколько домов отсюда. Телефонной компании также известна фамилия человека, который звонил мне за счет вызываемого абонента. Узнаете руку?
      Стивен показал ему оторванный кусок обложки с изображением падающего самолета и буквами ПД.
      - Где вы это взяли?
      - Это часть телефонной книги из той будки. Рука явно женская. Очевидно, она рисовала во время разговора.
      МакКаффри вернул оторванный кусок обложки.
      - Я не верю, что она вам звонила. Если бы она нуждалась в помощи, она бы позвонила мне.
      - Она боялась за свою жизнь, когда звонила. Была сильно напугана. И через некоторое время умерла. Это больше, чем совпадение.
      - Это несчастный случай, - сказал доктор Пойндекстер. - Вскрытие это подтвердит.
      МакКаффри стиснул кулаки.
      - Я не хочу, чтобы вы прикасались к моей жене, - заявил он доктору. Ясно?
      - Боюсь, я не в силах это предотвратить. Вскрытие производится при любом несчастном случае со смертельным исходом.
      МакКаффри, стоявший возле стола с телом его жены, напоминал медведя, защищающего труп своей подруги.
      - Ее похоронят такой, какая она есть. Никто ничего с ней не сделает! Любой, кто коснется моей жены...
      Мышцы его шеи вздулись, лицо побагровело.
      - Конечно, конечно, - торопливо произнес доктор Пойндекстер. - Я понимаю ваши чувства.
      - Лучше нам уйти, - сказал Стивен.
      Складки между темными глазами МакКаффри отражали боль, с которой он боролся.
      - Мне не нужно никакое вскрытие. Я знаю, как она умерла. И это никого, кроме меня, не касается.
      Дверь закрылась. Массивное тело МакКаффри обмякло, словно последние силы покинули его.
      Сентябрь
      Наблюдая, как молодой техник работает с банком данных в отделе идентификации регионального управления ФБР, Стивен сознавал трудность своего задания. Маленький клочок бумаги с буквами ПД был слишком короткой ниточкой. Еще несколько лет тому назад, до создания общенациональной сети из компьютеров нового поколения, соединенных с базовой машиной вашингтонского информационного центра, эта задача была вовсе невыполнимой. Но сейчас огромная информационная сеть осуществляла ежедневно больше сотни тысяч операций.
      Всего несколько минут потребовалось компьютеру, чтобы отыскать в своих банках данных образец подписи Тины МакКаффри, сравнить его с буквами ПД, выведенными на клочке бумаги, и с помощью ряда аналитических тестов установить совпадение почерка. Это стало важным шагом вперед. Последовали другие допущения. Находясь в телефонной будке на автозаправочной станции, Тина выводила ручкой нечто связанное с её последними мыслями. Что выглядит наиболее естественно возле изображения падающего самолета, чем инициалы диверсанта? Получив указание о том, что ПД - это инициалы человека, а не аббревиатура, обозначающая организацию, место или предмет, компьютер начал новый поиск. Если человек уже подвергался аресту, его имя хранится в ячейках памяти общенационального информационного центра среди двадцати миллионов фамилий других правонарушителей.
      В первую компьютерную выборку попали восемь тысяч ПД. Слишком много для проверки при ограниченном времени и людских ресурсах. Поэтому компьютеру задали следующие вопросы. Сколько человек из этого списка сейчас в тюрьме? За пределами страны? Сколько среди них женщин? Сколько человек ждут суда по другим обвинениям или находились под наблюдением в момент авиакатастрофы?
      На панели управления замерцали лампочки, электрические импульсы отправились в путешествия по цепям. Ответы пришли через несколько секунд. В списке осталось уже шесть тысяч.
      Все равно задача была невыполнимой.
      - Давайте проверим их по типам преступлений, - предложил молодой техник. - Называйте.
      - Авиасаботаж?
      Техник нахмурился.
      - Весьма ограниченная категория. Посмотрим, что произойдет.
      Мигнув красной лампочкой, компьютер выдал прежний список.
      - Каков вопрос, таков ответ, - с упреком сказал техник.
      - Что вы предложите?
      - Поищем людей, разбирающихся в самолетах? Мы можем установить, кто из этих шести тысяч имеет авиационное образование.
      - Хорошо.
      Компьютер отправил список в путь, усеянный препятствиями. Многочисленные цепи с обратными связями следили за работой других цепей, заставляли их отвечать на определенные сигналы, блокировали реакцию на другие импульсы.
      В списке осталось девяносто восемь фамилий.
      - Хотите получить распечатку карточек?
      - Да, пожалуйста.
      Техник набрал код передачи видео - и факсимильной информации с вашингтонского компьютера. Через несколько секунд из принтера посыпались карточки.
      Стивен просмотрел пачку, но лица - фас и два профиля - ничего ему не говорили. Как и досье. Девяносто восемь ПД, разбросанных по разным частям страны. Проверка займет месяцы.
      - Ваш человек здесь, - сказал техник, одобрительно посмотрев на карточки.
      - Все равно слишком много.
      Техник ответил с легкой обидой:
      - Одну вещь машина сделать не может. Она неспособна произвести арест.
      - Возможно, это нам поможет.
      Стивен показал фотографию неизвестного человека возле грузовика в аэропорту.
      Техник согласился, что снимок слишком расплывчатый для сравнения его с фотографиями на карточках.
      - Но по нему можно кое-что установить. Обмерьте его, сравните с габаритами грузовика, и вы оцените рост.
      Он начал быстро производить ручкой вычисления в блокноте.
      - Примерно сто семьдесят три сантиметра. Судя по комплекции, он весит не более семидесяти пяти килограммов. Волосы могут быть от светло-коричневых до русых. Он явно не брюнет. Это, вероятно, исключает мексиканцев, негров, пуэрториканцев и индейцев. И он не лысый. Такие данные машина может учесть.
      Новую проверку выдержали лишь семь карточек из девяноста восьми. Стивен медленно просмотрел их, внимательно изучая каждую.
      - Что вы ищете?
      - Не могу сказать. Но мы, несомненно, в состоянии проверить эту семерку.
      Техник посмотрел на бесстрастную лицевую панель машины.
      - Правда, она - прелесть?
      - Женщина?
      Техник усмехнулся.
      - Самые расчетливые существа - женщины.
      Гас Тревис тщательно подготовил свою "крышу". Он открыл заброшенную бензоколонку на шоссе, тянувшемся среди сухих кустарников и кактусов; отсюда он мог наблюдать за автомобилями, которые ехали на ранчо Бланкеншипа. Ранчо площадью в полмиллиона акров представляло из себя империю с частным аэропортом и сетью дорог.
      Гас также изображал из себя астронома-любителя; он установил телескоп в комнате на втором этаже. В свободное от обслуживания насосов и наблюдения за транспортом время он смотрел в телескоп. Его мощные линзы были направлены в сторону аэропорта; Гас следил за садящимися самолетами. С помощью радиоприемника, настроенного на волну авиадиспетчерской, Гас прослушивал разговоры между пилотами и диспетчером.
      Он пытался завязать знакомство с одной из девушек, работавших на ранчо. В основном они ездили в Амарильо и обратно на большом оранжевом автобусе, совершавшем утренний и вечерний рейсы. Автобус никогда не останавливался у заправки, поэтому поначалу общение заключалось лишь в том, что Гас приветливо махал рукой пассажиркам; наконец однажды около полудня на бензоколонку пришла девушка с нежным, смуглым и овальным лицом евразийки. Она работала официанткой на ранчо; её наняли всего две недели тому назад; в то утро она опоздала на автобус. Боясь опоздать на работу, она поймала попутную машину и доехала на ней до перекрестка, расположенного в двух милях от бензоколонки; этот отрезок пути она прошла пешком. Гас напоил её чашкой кофе и попытался завязать беседу, но узнал лишь, что её зовут Делией. Она отказалась назвать свой телефон и адрес. Гас довез её до западных ворот ранчо; охранник записал номер его машины.
      Вечером того же дня, примерно в девять часов, со стороны ранчо приехал человек. Он остановился, чтобы заправиться. Он начал расспрашивать Гаса о том, как давно он здесь работает, с какой компанией сотрудничает, не одиноко ли ему здесь. Гас заметил, что человек осматривает бензоколонку. Телескоп, стоявший у окна в спальне, не был виден. Гас держался дружелюбно и открыто. Он объяснил, что приехал в эту местность из-за болезни, что доктора рекомендовали ему не перенапрягаться и избегать волнений. Грудная жаба, добавил он, похлопав себя по груди. Человек, казалось, был удовлетворен ответами и вскоре уехал.
      На следующее утро два человека приехали со стороны Амарильо. Они сказали, что ищут место для спортивной стрельбы. У них были строгие, деловитые лица; на заднем сидении автомобиля лежали ружья. Остановившись якобы для того, чтобы заправиться, проверить уровень масла и давление в шинах, они сумели осмотреть бензоколонку. Один человек воспользовался туалетом, другой прошел в контору, чтобы купить банку кока-колы в автомате. Мужчина, зашедший в туалет, обошел здание. Возможно, он заметил стоящий на втором этаже телескоп.
      После их ухода Гас проверил все места, где они побывали. Снаружи в водосточной трубе он нашел спрятанный там "жучок". Затем он услышал шум приближающегося со скоростью свыше ста миль в час автомобиля. Он едва успел заметить четыре цифры из номера темно-зеленого "линкольна".