Он поклялся убить хотя бы одного из тех, кто придет за ней, а в том, что мимо нег не пройдут, он не сомневался. Он мечтал, чтобы этим некто оказался сам Глушков. Взвести пружину арбалета мог только сам Егор своими всг еще могучими руками. Натянув ег, он пустил стрелу в окно Гали. Раздался звон стекла, осколки посыпались в пустой тгмный двор. Стрела воткнулась в задгрнутую портьеру, открыв на мгновение залитую ярким светом комнату, где обнимались в кресле нагие Галя и Борис. Егор скрипнул зубами и напряженно всматривался в окно по ту сторону колодца. Мужчина, уже в брюках, обследовал подоконник и взял стрелу с запиской...
      ***
      "То-есть они меня всг-таки выследили... Еще не знают правды, но всерьгз подозревают. А узнать правду для них - дело техники. Расскажи-ка мне про этого Егора? Ты ведь ему устраивала эти спектакли? Зачем тебе это надо было?" "Я была в него влюблена. Совершенно заочно и платонически - видела его выступления на Зимнем Стадионе. Потом как-то увидела, как его брат Матвей выносил Егора, уже калеку, к коляске на прогулку. И подруга Матвея мне рассказала, что Егор вовсе не сорвался на тренировке, когда крутил УсолнцеФ, а был намеренно искалечен... Мне стало его жалко... Теперь мне будет так же жалко себя... И тебя..." "Что ты предлагаешь? Может быть, бежать?" "Куда? МГБ вездесуще. Они как-то взорвали не угодного им Министра обороны Западной Германии прямо в его туалете. Что мы с тобой против них?.. Пропали мы, Боря... И чего я так старательно загорала?.. Для них?.. Господи, уже идут..." - она увидела в окно, что двор пересекает высокий незнакомец. "Мы не сдадимся! - решил Борис. - У тебя в комнате есть что-нибудь тяжглое?" "От папы остались гантели... Но что они против автоматов?" "Знаешь, когда пришли депортатели, мой отец, полный кавалер Славы и бывший фронтовой разведчик, велел маме сначала вышвырнуть нас с братом в огород за окно, а потом отстреливался от гадов из именного, талбухинского, УвальтераФ. Предпоследнюю пулю он отдал маме, последнюю себе, а у порога нашли шесть трупов. И маму не насиловали у него и у нас с братом на глазах, как в других семьях... Кстати, та, помнишь, инспекторша-комсомолка, что высадила меня из вагона малолеток-сирот в Биробиджане и спасла от Певека, знала откуда-то о папе... Так что твой загар - не для них!.. Хоть этого гад я гантелей поглажу напоследок. И оба в окно... ты согласна?" "Да, но если ты, Боря... меня сам выбросишь. Я сама не прыгну... Я жутко боюсь высоты..."
      "В МГБ служат евреи?.. - ошеломлгнно вглядывался Борис в вошедшего Фридмана, который ловким ударом тотчас вышиб у него из рук гантелю. - Или вы не от них?" "Нет более стерильной организации в этом плане, я думаю, тревожно оглядывался гость. - И нет времени. Меня зовут Арон Хаимович Фридман. И я безмерно рад, что вы ждете МГБ. Это сразу облегчает мою задачу, ибо я пришгл именно затем, чтобы предложить вам бежать за границу, Борис Абрамович... По просьбе вашего брата. В свободный мир. Желательно с материалами по махолгту"
      УПозвольте, товарищ Фридман, - тут же насторожился Борис. Откуда у меня секретные материалы?.." "Вы много встречали в МГБ людей, похожих на меня?" "В МГБ нет, - сухо возразил Борис. - Но в Автономии и, особенно, в Израеле, до чгрта евреев охотно сотрудничают с Органами. Так что на ваши вопросы о махолгте я пока отвечать не собираюсь. Кстати, о могм брате. Он что, не добрался до Англии?"
      УДобрался. И с очень милой женой. Вы с ней знакомы?" "Что за жена? забыв все страхи, ревниво насторожилась Галя, пытливо вглядываясь в едва справляющегося с настроением Бориса. - Мне всегда говорили, что у близнецов - всг общее... Но я не согласна!" "Галя! - крикнул Борис. - О чгм ты? ОНИ сейчас придут... Только... Как мы вообще можем бежать? Без денег, документов? Да и за домом, как мы только что узнали, уже следят." "Обычным путгм из СССР вообще бежать сегодня практически невозможно, согласился Фридман. - Я - математик, тополог-конверсист, это..." "Знаю, читал в фантастических романах. И что же? Откуда мы должны...
      депортироваться в другое измерение?" "Да хоть сейчас же и отсюда." "А из...
      соседней квартиры можно?" - вдруг быстро спросила девушка. "Не засветимся по дороге?" - Фридман выглянул во двор. "Зачем, Галя? - не понял Борис. - Если можно... улететь прямо в это окно, то..." "Я бы хотела, чтобы вы помогли бежать еще одному человеку... Мы ему обязаны предупреждением. И вообще.." "Это далеко?"
      УВон в том подъезде..."
      ***
      "Вышли из подъезда все трое, - докладывал капитану Глушкову командир группы захвата. - Прошли в подъезд к калеке." "И еврей с ними? От-лич-но! Ну, Егорушка!
      Он, видите ли, с этой стриптизгркой Увообще не знакомФ! А она уверенно идет к нему. Как только войдут, берите всех четверых. И прямо ко мне." Глушков нетерпеливо потирал руки, обращаясь к улыбающемуся полковнику Доренко. "Вот это будет игра! - подхватил тот. - Я глазам не поверил такой откровенный жидюга и шастает по Ленинграду. И никакой идентификации его рожи ни в Автономии, ни в Израеле! Вот мы и поинтересуемся, где он скрывался десятки лет, откуда и зачем он тут взялся. А заодно и о том, откуда ваша красотка знает об адресе Егора и почему ведет этого еврея со своим подозрительным начальником именно к диссиденту... А там до Матвея и его связей рукой подать. Кстати, на ег допросе мы расколем не только Егора, но и ег второго обожателя, которому тоже есть что рассказать и о себе лично. Знаете кто этот "Драбин" на самом деле?" "Нет, - ответил Глушков. - Неужели раскопали?" "А мы, по-вашему, чем деланные, Иван Павлович? ЛжеДрабин - Борис Абрамович Дробинский, автономник. А его близнец, тайный еврей Драбин, оказывается с какой-то их общей, но другой красоткой, кстати уже поротой однажды публично, сейчас в Лондоне с махолгтом..." "С НАШИМ?!" "Чгрта с два!
      Со своим никчемным, электрическим! Англичанам ни его махолгт, ни он сам, ни его девка не нужны. Они собираются, в качестве жеста доброй воли, выдать их нам." "От-лич-но, товарищ полковник. Будет нам групповой стриптиз, а пока будем довольствоваться секретаршей. Вы даже себе представить не можете, какой прекрасный вечер нам предстоит! Прекрасный вечер!.. Ага, вот и мы.. Всех взяли?
      Что?! Как никого?! А калека? Калеки нету?! Вы... хоть соображаете, что говорите?
      Я-то понимаю, что вы ничего не понимаете... Может их тела под окном, ну трупы?..
      И трупов нету?.. А оцепление? Что значит всг было в штатной ситуации, если вы прозевали их проход с четвгртого этажа мимо вас по единственной лестнице да еще с инвалидом на руках!.. Я тоже считаю, что такого не могло быть. Тогда где они?
      Вы хоть понимаете, товарищ главный сержант, что... тебе самому за это будет?.."
      "Ушли, - ласково сказал полковник, потирая подбородок хорошо знакомым Глушкову движением и медленно поднимаясь из-за стола. - И вы уйдете отсюда, капитаном, но до камеры дойдете - ЗЭКОМ!! - вызверился он. Конвой!! Взять гада!
      Выпотрошить! Надо же, упустить такую дичь!" "Товарищ пол-ков-ник!" жалко повторял Глушков под сыпающимися на него со всех сторон ударами. Телефонный звонок заглушил его вопли. Доренко схватил трубку "Стойте! крикнул он вдруг задушенно, мгновенно сменив цвет лица с багрово-красного на зеленоватобледный. - Не уводите его..." "Взяли всг-таки? - прошепелявил разбитыми в кровь губами Глушков. - Я так и думал... Они просто... заскочили в соседнюю квартиру..."
      УКакую, к дьяволу, квартиру! Вы же сами, Иван Павлович, в каждую посадили по засаде... - чуть слышно проговорил только что такой грозный начальник, опускаясь на стул. - Ах, если бы, Глушков... Но дело гораздо хуже. Звонил Василий Никитич...ну, начальник Первого отдела ЦНИИПМФа. Только что выяснили по химическому покрытию чертежей махолгта и индикатору индивидуального запаха: Драбин... или как его там на самом деле Абрамыч твой, Дробинский..." "Ну? Невиновен? - с пустой надеждой спросил Глушков. - Кто сказал?" "Не-ви-но-вен!? Да он снял на микроплгнку ВСЕ совершенно секретные документы по гидромахолгту.
      Мало того, этот шпион у тебя, падла, под носом, постоянно записывал на диктофон все свои беседы с этим наивным дураком-Дубовиком и с твоим же старым пердуном-Пухиным. И со всеми смежниками из ВВС. Теперь у него ВС?, понимаешь, куратор ты сраный, всг, что надо для производства махолгта в Америке и Англии против нас. А уж они-то развернутся немедленно..." "Но, товарищ полковник, Владимир Кузьмич... Они же не могли улететь из коммуналки с калекой за границу!
      Они еще где-то в Ленинграде. Мы их возьмгм... Позвольте мне мемедленно сделать обыск у секретарши! Они же явно вместе работали!" "Молись, капитан Глушков, молись, дорогой Иван Павлович, за нас обоих... Привести капитана в порядок.
      Включайся, Глушков, и не обижайся... не поймаем, оба будем похожи на твоего Егора! Общая тревога! - крикнул Доренко в селектор. - Ситуация "Воздух!!" Всем службам Советского Союза... Только чует мог сердце, что не зря этот последний свободный советский еврей появился у нас так нагло... Не возьмгм мы их никого!..
      Не только девочку свою ты за загар не пощупаешь, а нас с тобой обоих долго будут с нашей кровью смешивать... Ой долго, капитан. Смерть нам будет райским удовольствием!.."
      ***
      "Ну, я в консульство за вашими израильскими паспортами", - распоряжался Фридман в почти неузнаваемой комнате Егора, где сначала в Ленинграде, потом в Санкт-Петербурге всю свою жизнь прожила ошеломлгнная их внезапным появлением одинокая еврейка. Брошенная удравшими три года назад в Америку сыновьями, жалкая Фаина Моисеевна доживала свой век, практически голодая. "Никого не впускайте, - сказал ей Фридман. - Ни в квартиру, ни в комнату. Я скоро вернусь. Вот тут деньги. Их вам должно хватить надолго." "Бог вас послал, - плакала старушка, лихорадочно пересчитывая стодолларовые купюры. - Мне этого... до конца жизни...
      и на похороны... А пускать? Посудите сами, кого же я могу пустить, товарищ...
      господин Фридман? - Фаина Моисеевна разводила руки, поднимая брови и тряся седыми кудряшками. К ужасу беглецов, они щерила в жуткой улыбке рот с единственный гнилой зуб. - Я тут опять, как в 1942, одна осталась во всей квартире. Остальные кто умерли, кто съехал куда-то... Ко мне уже полгода никто не ходит... Но вы, Арон Хаймович, всг-таки побыстрее... А то пронюхает КГБ..." "Господи, - ахнула Галя. - И тут... Куда же мы сбежали?" "Тут ФСБ, - успокоил их Фридман. - А эта служба сегодня до безобразия похожа на нашу милую хозяйку... Один зуб от МГБ остался. Не бойтесь. В крайнем случае, я им хорошо заплачу. Сами вывезут за любую границу. С любыми микроплгнками."
      "Боря, - зашептала Галя, когда старая еврейка вышла запереть двери на замки, засовы и цепочку. - Откуда могут быть на земле такие пенсионеры?.. Нашим же всг бесплатно! Как можно, Господи, оставить голодать пенсионера? Это же безнравственно. Ведь это же они создали абсолютно всг, чем мы пользуемся. Поэтому им обычно создаются наилучшие условия жизни, всякие там санатории, пансионаты, лечебницы, сиделки... А тут..." "Ты не в Чикаго, моя дорогая, - засмеялся Борис. - Вернее, именно в Чикаго, но не в его богатой части. А по всем вопросам недостатков капитализма не ко мне, а к товарищу диссиденту... Это по его части - борьба с коммунизмом. Боюсь, нам предстоит еще немало открытий вне плохого Советского Союза. То ли еще будет..." Егор напряженно смотрел на Бориса. "Если здесь действительно нет МГБ, - сказал он, - то всг остальное не существенно. Если нам действительно удастся сбежать из СССР, я вам расскажу, что именно ждало бы вас в коммунистическом раю, если бы не Фридман. Меня не просто пытали. Меня заставляли смотреть, как терзают других... В то числе, - он смертельно побледнел, - таких же молодых и красивых женщин, как вы, Галина Вадимовна..." "Но пытать годами нищетой и унижением пенсионеров..." У...Советская власть всг-таки не позволяла, - горячо включилась в разговор неслышно просочившаяся в комнату Фаина Моисеевна. - Я вас умоляю, до контрреволюции я на свою пенсию могла купить почти всг, что продавалось. И подарки, как блокаднице, на Первое и Девятое мая, на ..."
      Фридман появился только вечером. Он прингс им документы, билеты до ТельАвива, деньги и одежду для каждого. Галя долго переодевалась с помощью старушки за ширмой, прыская от смеха. "Вы теперь - новые репатрианты. Почти граждане Израиля, - пояснил Арон. - Так что можете даже и погулять по городу." "Нет!! - замотали головами несчастные граждане первой в мире страны светлого коммунистического сегодня и завтра всего мира. - Как можно раньше подальше от этой земли, - добавил Борис, а Егор тут же судорожно закивал: - В любом измерении эта проклятая страна таит для нас смертельную опасность..." Он в свогм перекошенном кресле не сводил глаз с окна напротив, где двигались, естественно, незнакомые люди, граждане посткоммунистической России. "Мне надо вернуться, - вдруг сказал он Фридману. - На минуту..." - виновато добавил он в ответ на отчаянный взгляд Гали. Фридман внимательно посмотрел на искалеченного атлета и пожал плечами:
      УНадо, значит надо... Не беспокойтесь, - добавил он, - если там засада, то я ей не завидую. Я хорошо вооружгн. Я не из СССР и даже не из этой.... как ег, Российской Федерации. Я из Соедингнных Штатов России." "Вы нас совсем запутали в ваших мирах, - улыбнулся Борис. - Но если в СШР нет и одного зуба МГБ, почему бы нам не депортироваться прямо туда?" "Тут уже мои личные проблемы, - замялся Фридман. - Я дал подписку не путешествовать самовольно по мирам. Но - просто не смог удержаться. Об этом узнали и намекнули, что закроют на это глаза, пока я в своих усилиях не буду касаться СШР. Не беспокойтесь. Посткоммунистическая Россия нам почти не опасна. Разве что гангстеры, с которыми я как-то уже имел здесь дело. Но оказалось, что и это крайне редкое явление. Если намеренно им не подставляться, как неосторожно поступили мы с князем... Я с тобой, Егор!Ф В комнате Егора было пусто. Он прокатил к шкафу, нашгл тайник с арбалетом, поднял бинокль на окно Гали и радостно вскрикнул: действительно, сам Глушков рылся в ег вещах, выбрасывая ненужное через плечо. Был он какой-то весь перекоргженный, лицо в пластырях. Могучими руками Егор взвгл пружину арбалета и тщательно прицелился в так и не застеклгнное окно, ожидая, когда палач повернгтся к нему спиной. Фридман держал наготове спираль страшное огнестрельное оружие его измерения. Выстрел арбалета был почти бесшумным. Стрела пересекла тгмный двор и влетела в девичью келью. Капитан Глушков резко прогнулся и позвериному закричал на весь гулкий затхлый ленинградский двор-колодец, отчаянно пытаясь вытащить застрявшую в позвоночнике стрелу. В дверь квартиры вломились сразу трое, прогрохотали по коридору и выломали запертую и опечатанную дверь этой зловеще-загадочной комнаты, из которой только что был сделан такой странный бесшумный выстрел и в которой непостижимым образом опять было пусто...
      "Теперь мы двойники, товарищ капитан Глушков, мы похожи, наконец, рыдал от счастья Егор в свогм кресле. - Огромное вам спасибо, Арон... Век буду вас помнить..." Его друзья улыбались. Крохотная Фаина Моисеевна торопилась к Егору с валерьянкой и водой. Фридман по мобильному телефону вызывал такси.
      ***
      "Господи, да у них такой же взгляд, как у наших мгбэшников, точно такой же...
      Тут ничего не изменилось," - шептал Егор Гале, катившей кресло на правах еврейской жены больного русского мужа. Огромный самолгт "Эль-Аль" принял их в свог чрево вместе с новыми репатриантами, бегущими в Израиль из уже давным-давно демократической России. Наша компания на этом фоне почти не выделялась - все выглядели почти такими же перепуганными и обескураженными. После часа полгта в комфорте и вкуснейшего ужина, пассажиры "Боинга" несколько успокоились, кроме самого Фридмана, хорошо знакомого с непредсказуемостью родных израильтян. Но перевоспитанный некогда князем Мухиным генерал Бени Шайзер встретил Арона и его странную команду прямо у трапа, сразу успокоил, что Валерий и Майя уже в Израиле, усадил всех в просторный микроавтобус и привгз на свою виллу, какую и в кино не видели новые подопечные неугомонного Фридмана. Но тут Галю ждало очередное испытание: Майя со слезами бросилась на шею Борису. Как две капли воды похожий на Бориса Валерий, в свою очередь, довольно смело поцеловал в губы саму Галю, о чгм они оба разве что помышляли в свогм измерении. Генерал, между тем, торопил близнецов и Фридмана, оставив прочих на попечение своей милой супруги и дочерей. На иврите и англите, в равной мере неведомым гражданам надменной советской империи, израильтянки пытались объяснить, где тут ванна, где бассейн, что такое джакузи, как есть экзотические фрукты и где спальни для странных гостей.
      ***
      "Мы арабов и так запугали вашими тараканами, - смеялся генерал Бени, увидев на экране махолгт. - А теперь еще шмелей напустим. Близнецы недоуменно переглянулись. - Итак, ближе к столу, доктор, сказал он на иврите представителю авиационной промышленности. Будем ковать, как говорят у них в СССР, меч развитого сионизма... Боюсь, что нам понадобятся скоро не только махолгты, но и что-нибудь посерьгзнее. Мировое сообщество, обратился он к помрачневшему Фридману, - отнюдь не настроено на капитуляцию наших арабов, а Автономия объявила всеобщую мобилизацию." "Простите, какая может быть мобилизация в Автономии? - переспросил Борис Фридмана, служившего в разговоре переводчиком. - У нег и армии-то нет. И мировому сообществу было бы наплевать, если бы там перебили всех евреев до единого!.." Израильтяне долго смеялись, выслушав перевод вопроса и разъяснения Фридмана. "Вы никак не можете осмыслить, адони, что вы в другом мире, сказал неузнаваемый генерал Шайзер. - Здесь наши роли с гоями поменялись.
      Здесь мы определяли силой оружия, как вести себя арабам в их автономии на нашей земле. Так вот у Израиля есть одна из самых мощных армий в мире, но нам противостоит сегодня не только арабский мир, но и так называемое мировое сообщество. Раньше, когда на стороне арабов были советские коммунисты, нам изредка помогал Запад, прежде всего Америка. Но теперь мир стал однополюсным, и для нас существует реальная угроза принуждения нас к миру на условиях разгромленных арабов. Если мы не согласимся, с нами поступят, как с Югославией - будут бомбить до полной капитуляции перед врагом." "То есть вас превратят в нашу позорную НДР Израель?" "Увы, у нас немало политических деятелей, которые приветствовали бы такое развитие событий. Я сам совсем недавно был на их стороне. Теперь я понимаю, что народ, познавший вкус еврейской независимости, за ними не пойдет.
      Мы будем драться! На земле у нас есть уникальная бронепехота, любезно предоставленная нам доктором Фридманом и его другом князем Мухиным. Теперь мы попробуем ваши махолгты для удара с воздуха. Кроме того, все знают, что мы - Массада! То есть мы умргм, но не покоримся. Но если нам придется погибнуть, то мы умргм не одни. Мы - ядерная держава. И это прекрасно знает потенциальный агрессор-жандарм..." "Неужели всг так серьгзно? насторожился Фридман. - Если это так, то я пойду к Президенту СШР. Для нас ваша НАТО на один зуб." "И угодите на свою родную русскую каторгу, закричал генерал. - Вы же сами мне сказали, что не имеете права здесь быть! И князь меня специально предупредил, чтобы я не впутывал вас в наши дела. К тому же, еще неизвестно, на чьей стороне выступят СШР, если мы рискнгм их втянуть... Да и вообще пока всг это вообще на стадии политических гипотез, адон Арон. Я провгл в Америке молодые годы, учился в Европе, мы, израильтяне, как нация эмигрантов, большие американцы по самой своей природе, чем европейцы. Мне не верится, что нам придется стрелять в самых близких нам многие годы друзей. Это противоестественно! Напротив, во всех войнах мы всегда знали, что перед нами Советский Союз на стороне арабов, но позади Америка - на нашей. Для меня это непостижимо, но теперь именно Штаты и НАТО готовы публично высечь любого, чтобы остальные боялись собственной независимости." "Но Израиль, как и Сербия, не сможет противостоять в одиночку всему Западу, а Россия не окажет евреям и символической помощи," - сказал Валерий, вспоминая передачи российского телевидения в квартире мисс Полонски. "Тогда я усиленно пойду по мирам! бушевал Фридман. - Я найду Глобус Израиля, он и выступит в нашу защиту всей своей мощью... У меня теперь совсем другие возможности, и никому меня не остановить." "Кроме вашего Департамента национальной безопасности, адони, - прервал его Бени. - Ведь эти возможности предоставили вам СШР. И они вправе требовать от вас, русского барона, абсолютной лойяльности. Я, конечно, очень тронут вашим еврейским патриотизмом, но..." "Господа, сказал авиаконструктор. - По-моему, нам самое время обратиться к летательному аппарату.
      Мы не можем создать махолгт не то что крупных размеров, с удесятергнной мощностью, но и повторить ваш пилотный образец. Вы говорите, его скорость превышает скорость самолгта?" "Конечно, - уверенно ответил Борис. - Чтобы судить об его скорости и маневренности, измерьте время, в течение которого муха пролетает над столом или смещается попергк своего полгта, а потом определите количество ег корпусов в секунду." "Интересно, - достал калькулятор конструктор. - Если она пролетает метр за секунду при длине ег корпуса три миллиметра, то это... триста корпусов в секунду. Если длина махолгта, скажем, пять метров, то это..." Упочти две скорости звука при маневренности,многократно превышающей возможности вертолгта и позволяющей автоматически уклоняться от крупных ракет. Если добавить силовое внешнее поле-сферу для защиты от снарядов, то..."
      "Секунду, - прервал их генерал и долго говорил по-английски по телефону. Он помрачнел и сказал непривычно хриплым голосом: - Дело плохо... Они уже готовят всг-таки эскадру против нас. Звонил мой однокурсник по академии и ближайший друг, советник Дуглас Коэн. Боюсь, что нам предстоит либо сражение, либо капитуляция перед Арафатом. И времени у нас на всг про всг полтора года. Создать же за это время махолгт..." У...абсолютно невозможно, - решительно повторил авиаконструктор. - Мы не можем повторить даже ваш опытный образец по этим вашим чертежам. Это абсолютно невозможно. Девять десятых деталей, из которых он состоит, промышленность Израиля никогда не производила. И никогда изготовить не сможет. Да еще тайком от разведок НАТО. Наладить же массовое производство подобных летательных аппаратов нам одним вообще не под силу и через сто лет. И не по средствам. Даже если князь и поможет нам своими миллиардами. Тут не помогут и сотни миллиардов для перевооружения нашей промышленности и авиации на махолгты. Нужна кооперация с сотнями переориентированных смежных предприятий по всему миру. Далее, предположим нам удастся похитить не чертежи, а ваш уже готовый и испытанный опытный образец махолгта. Мы сможем продемонстрировать в бою этот махолгт, как Утараканы" перед арабами, вызвать кратковременное замешательство натовцев. Но для решающего сражения с вооружгнными силами всего мирового сообщества этот цирковой трюк бесполезен. Так что ваш приезд сюда со всеми вашими микроплгнками нам совершенно бесполезен." "Тебе вечно всг новое кажется бесполезным, поскольку не вылупилось из твоей собственной спесивой еврейской головы, сварливо сказал генерал. - А вы что думаете?" - обратился он к Борису. "Товарищ конструктор совершенно прав, - решительно ответил он. - Не только ваша уважаемая авиапромышленность, но и кооперация всех ваших нынешних врагов, располагай они моей документацией, не способна за полтора года создать достаточное для серьгзного сражения количество махолгтов.
      Боюсь, это не по силам даже и СШР. И вообще никому, кроме нашего СССР, созданного, выращенного и существующего, как прежде всего отлаженная военная машина. Но! В этом-то наше с вами спасение! Дело в том, что именно СССР всей своей мощью занят как раз сейчас массовым производством боевых махолгтов для готовящегося через год-полтора вторжения армии просоветской Ирландии в Англию. Штурмовые махолгты строят сейчас сразу в Москве, Рязани, Комсомольске и Киеве. На эти авиазаводы день и ночь работают сотни крупнейших предприятий военной империи от Ханоя до Берлина. И тем самым все они работают сегодня на ваш... наш теперь, надеюсь, Израиль, о котором они и не подозревают. Поэтому нам просто не следует ничего делать, кроме подготовки пилотов. А для этого достаточно, с помощью Арона Хаймовича, похитить находящийся пока в нашем институте опытный образец. И затаиться. А в самый канун войны похитить у СССР десятки готовых махолгтов, доставить их куда-то, где ваши пилоты смогут их тайно доосваивать. Для похищения не надо иметь ничего, кроме специально подготовленных диверсионных групп, а в этом, как говорит Арон Хаймович, Израиль как раз сильнее даже и нашего советского монстра. Если этот план удастся, то я не завидую вашим...
      простите... нашим врагам. Насколько я знаю, стартовая программа четыргх заводов около пятисот махолгтов в год. В случае необходимости, счгт может пойти на тысячи машин." Израильтяне ошеломлгнно переглянулись. "В мирное время?.." - спросил генерал. "Для нашей... простите... той страны не бывает мирного времени.
      За полтора года они произведут минимум триста махолгтов. Всг это время хорошо бы тренировать ваших пилотов на нашем прототипе." "По-моему, включился Валерий. - Сначала надо спросить у доктора Фридмана, может ли он депортировать махолгты." "С моей стороны проблемы нет. Это вопрос к Бени. Если ваши коммандос способны захватить махолгты, то я их мгновенно конверсирую в Российскую Федерацию. А оттуда можно вывезти всг что угодно, если знать, кому и сколько дать в лапу. Тем более, что махолгты никому в России не принадлежат, не проходят как чьг-то имущество, тем более армейское. Как появились, так и исчезли, а денежки в чьгм-то умном кармане. Опыт у меня в этом отношении огромный. И на это наших с князем денег хватит. Другой вопрос, где Израиль может их тайно испытывать? Раньше это было возможно в Южной Африке, а теперь?" "Боюсь, - сказал Бени, - что сегодня негде. Всг под контролем спутников НАТО." "А какова дальность полгта серийного махолгта?" - быстро спросил Фридман. "Три тысячи километров, - ответил Борис. - Не исключено, что доведут до четыргх." "Тогда всг решаемо, - потгр руки великолепный Арон. - Мы грузим махолгты в России в контейнеры, отправляем по липовым документам в разные порты, а оттуда - на один из островов Сокотра в Красном море, который мы с князем через третьих лиц зараннее арендуем у Британии для любой безобидной цели в нашем измерении. Скажем, нам взбрело на ум поохотиться на акул. Населения там нет, британской администрации тоже. В нашем мире нет и тотального космического шпионажа, так как международные отношения цивилизованные. Суда с контейнерами - по документам, скажем, да хоть с дровами - выйдут в море в вашем измерении. В море я их конверсирую, и они приходят в наш с князем Йемен. Туда же и так же доставляются для тренировок ваши пилоты. Ненадолго, малыми группами. Полгты только ночью и вдали от обитаемых мест. В час икс весь рой махолгтов вроде бы ниоткуда набрасывается на эскадру врага. Ваша задача, Бени, обеспечить меня коммандос для экспроприации у СССР его махолгтов." "Это - не проблема. Группа для похищения в ЦНИИПМФе пилотного образца махолгта будет готова хоть завтра." "Кстати, - сказал Борис, - у нас есть еще кое-что свог и для удара по агрессору из-под воды. Разработки наших УдельфинологовФ. Пилотный образец тоже готов. И намечается серийное производство. Если Арон Хаймович заодно доставит на те же его острова... Но для эксплуатации и махолгта и Уподводной невидимки" надо выкрасть их основных разработчиков - Дубовика с Пухиным. Если всг это удастся, то у Израиля будут такие подводные лодки, которые весь флот вашего агрессора утопят, не будучи обнаруженными. У Удельфина" специальное покрытие - полимерный купол для снижения до минимума сопротивления воды и поглощения сигнала сонара, а также бесследный хвост вместо винта и бесшумная гидросистема вместо моторов. Такую лодку невозможно обнаружить, а скорость ег под водой свыше ста узлов. Программа такова, что за полтора года вы получите хоть сто таких лодок с аналогичными сверхскоростными бесшумными торпедами. А пока будете учиться на нашей. Вы получите адекватные противнику вооружгнные силы без привлечения вашей промышленности, какой-либо информации кого-либо, кроме крайне узкого круга лиц, и - бесплатно." "Ва-авай! - присвистнул Бени Шайзер. - Махолгты, да еще в сочетании с Уподводной невидимкойФ, да еще тайком от противника... И - даром!! А ты, беззастенчивая задница, - обратился он к авиаконструктору, - говорил, что мы напрасно привезли сюда теуним." "Они сами подтвердили, что я прав, - пожал плечами конструктор. - А всг остальное - не в моей компетенции." "И - слава Богу, - злорадно заключил Бени. - Кстати, господа теуним, вас не смущает, - прищурился он, - что вы попали из огня да в полымя? Может мне попросить моего друга Арона вас Удепортировать" куда подальше от наших проблем?" "Да мы и мечтать боялись, - переглянулся Валерий с братом, - что нам посчастливится защищать еврейство с оружием в руках. Наш отец положил шестерых погромщиков, и то умер не зря. А тут такая возможность! Нет уж, нас депортировать больше некуда. Мы - дома!"
      УТогда мы пока что откомандируем в их институт наших коммандос. Пусть унесут всг, что там есть. А эти ваши господа... ну... специалисты, они согласны к нам эмигрировать? Согласны доводить и осваивать Уневидимку" и махолгты для Израиля против НАТО?" "Против НАТО им вообще привычно создавать всг, что угодно. А что касается эмиграции, то я очень боюсь, нахмурился Валерий, - что их придется не столько уговаривать, сколько выковыривать силой из лап МГБ."
      ***
      "Я полагаю, что надежда есть и немалая, - сказал Гале по-русски израильский врач, закончив изучение снимков позвоночника Егора. - И где же это вас, мой милый, угораздило так странно сломать позвоночник, при вашей-то мускулатуре? При любой аварии спортсмен вашего класса просто должен был успеть сгруппироваться, а не подставлять хребет таким опасным образом. Такое чувство, что вы намеренно его выставили. Или что вам кто-то помешал включить мышцы. Впрочем, - добавил он, вглядевшись в каменное лицо атлета, - меня обстоятельства не касаются. Ваш друг мистер Фридман нам заплатил за ваше лечение. За пару месяцев мы вас поставим на ноги. Вы еще будете вашу жену носить на руках, Егор." Галя пристально посмотрела на озадаченного парня и наклонилась поцеловать его.