Если бы старину Барри не так мучила головная боль, он, наверное, сразу придумал бы, как вразумить своего неожиданного посетителя.
      Но посетитель, молодой и весьма привлекательный мужчина, похоже, совершенно не думал о последствиях своего решения. Он сидел, вольготно развалясь в кресле, и разглядывал носки своих новехоньких ботинок. Неужели ему все равно? – хмурясь, думал Барри. Нет, не может быть... Или может?..
      – Вы поймите... – Барри подошел к окну, чтобы вдохнуть глоток свежего воздуха. – Поймите, что это может быть опасно. Кто знает, какими последствиями обернутся для нее смена климата и другая обстановка! Даже я не в силах этого предположить... А ведь я имею опыт побольше вашего.
      Мужчина кивнул, по-прежнему разглядывая свои ботинки.
      – Все это я уже слышал, – пробормотал он, не поднимая глаз. – И все же я поступлю так, как сочту нужным. Ваши методы уже устарели, Барри. Вам не кажется?
      Такого Барри не ожидал. Как этот парень смеет критиковать то, в чем совершенно не разбирается? Словно почувствовав его возмущение, боль окончательно вышла из-под контроля. Барри не выдержал.
      – Как знаете. Помните, что я вас предупреждал. А насчет моих методов... Думаю, не вам о них судить.
      Оторвав наконец глаза от ботинок, молодой человек поднялся с кресла.
      – Я рад, что мы поняли друг друга... – улыбнулся он.
      Ни черта вы не поняли, констатировал про себя Барри и, не дожидаясь очередного приступа боли, вызвал секретаршу.
      – Алисия...
      – Да, Барри. Принести вам кофе? Или обезболивающее?
      – Нет... Окажите мне услугу, Алисия. Это очень важно. Я должен разыскать своего университетского друга и коллегу. Вы записываете? Его зовут...
 
      – Дорогой, верь мне, у нас все получится... – Она потянулась к нему через столик и погладила его по плечу. Он обожал это прикосновение и аромат ее духов, сладкий, невероятно сексуальный. – Вот увидишь, мы все сделаем, как надо. Чуточку терпения, и наши мечты сбудутся...
      – Ты не находишь, что все это слишком сложно? – пробормотал он, теряясь в волнах ее запаха.
      – Это же твоя идея... И потом, ты сам говорил – так безопаснее. – Она поняла, что ее дурманящие чары сделали свое дело, и вернулась в прежнее положение. – Ты же не хочешь, чтобы наши имена появились во всех газетах под заголовком...
      – Не надо... – Он приложил палец к губам, умоляя ее замолчать. – Конечно нет. Все, чего я хочу, – быть рядом с тобой.
      Она улыбнулась. Неудивительно, что этот мужчина – единственный, кого ей посчастливилось полюбить по-настоящему...
 
      Он молча вглядывался в черную мглу пистолетного дула. Мысль о том, что это орудие придется применить по назначению, пугала его еще больше, чем вид пистолета. Он нерешительно отодвинул от лица смертоносную игрушку. Нет, это не для него... Или все-таки для него? Сможет ли он сделать то, что вознамерился? – вот в чем вопрос. Если нет, значит, не стоит упаковывать эту страшную вещь в свою дорожную сумку. А если – да?
      Что с тобой, черт побери? – мысленно выругался он. Соверши хоть один поступок в своей жизни...
      Нет, он не сможет... Он решил положить пистолет обратно, в ящик письменного стола. От резкого окрика, донесшегося из холла, дрогнула рука.
      Или все-таки сможет?..

      – Ох, Майк, ну не надо! Пожа-а-а-луйста... – Анна смущенно улыбнулась и вывернулась из рук Майка. Взгляд при этом у нее был таким виноватым, словно она только что сказала мужу что-то гадкое.
      – Пожа-а-а-луйста... – поддразнил ее Майк и, изловчившись, все-таки сжал Анну в объятиях. – Боюсь, Анна Брануэлл, избавиться от меня будет не так-то просто...
      – А я и не собиралась. – Анна подняла на него глаза, подернутые фиалковой дымкой. На ее лице было написано немыслимое счастье. – Я слишком люблю тебя...
      По лицу Майка скользнула тень. Набежала и ушла, будто ее вовсе не было. Но проницательная Анна успела ее заметить.
      – Слово «слишком» здесь неуместно, – холодновато проговорил Майк.
      Он разжал руки, и Анна наконец-то смогла выскользнуть из его объятий. Ее ладони были перепачканы мукой, половина которой благополучно перекочевала на выходной костюм Майка. Анна отряхнула руки, посмотрела на усыпанный белым порошком костюм мужа и укоризненно покачала головой:
      – Ну вот, я же говорила...
      Майк беспечно улыбнулся, позволив Анне в очередной раз полюбоваться ямочками на своих щеках, и, наклонившись, поцеловал ее перепачканные ладони. Его губы тут же покрылись тонким, словно изморозь, налетом муки.
      – Оставь, все это мелочи... – прошептал Майк. – Правда, я до сих пор не понимаю, почему ты не наймешь кухарку, – добавил он уже совершенно другим тоном.
      Анна пожала плечами. На ее лице снова отразилось смущение. Она не понимала, что преступного в самом обычном желании готовить любимому мужу завтрак, обед и ужин. Похоже, у Майка на этот счет были свои соображения... Иногда Анне казалось, что муж стесняется ее такой – в фартуке, пусть чистом и аккуратном, но все же фартуке, с руками, усыпанными белым налетом муки...
      Да, наверное, я кажусь ему нелепой, с тоской подумала Анна. В синих глазах промелькнуло облачко грусти.
      – Ну что ты, – поспешил реабилитироваться Майк. – Это я так сказал... Мне нравится, как ты готовишь. Хотя и удивляет, что дочь таких обеспеченных родителей... Ну, в общем, ты понимаешь... – окончательно смутился он. Его лицо приобрело натужное выражение. Анна улыбнулась про себя – роль Джимми из пьесы Осборна «Оглянись во гневе» явно не для него. – Ладно, – похоронил он недосказанную мысль, – давай о хорошем. Ты же любишь путешествовать? Так ведь, Анна?
      В фиалковых глазах замерцали-заплясали искорки. Слово «путешествовать» пробудило в Анне давно забытое чувство – радость предстоящих перемен.
      – Да... – пробормотала она, пьянея от счастья и все еще не веря в то, что Майк Брануэлл – настоящий трудоголик – наконец-то решил отдохнуть от своей писательской деятельности.
      – И, наверное, не откажешься прокатиться со мной в Трансильванию? – с наигранной небрежностью поинтересовался Майк.
      – Господи! Я столько мечтала об этой поездке!
      Забыв о выбеленных мукой руках, Анна бросилась на шею мужу.
      – Вот здорово! Как же здорово! – не унималась она.
      – Ты не возражаешь, если с нами поедут Дэвисы? Вега и Алан? – как бы невзначай поинтересовался Майк, сжимая жену в объятиях. – Я рассказал им о маленьком сюрпризе, который приготовил для тебя, и они в один голос заявили, что поедут с нами. – Майк посмотрел на Анну испытующе. Как она отнесется к этой новости? – Вега все-таки твоя подруга, – неуверенно продолжил он, – а Алан... бесплатное приложение к ней.
      – Не нужно так, Майк... – слегка нахмурилась Анна и немного отстранилась от мужа. – Он – муж Веги... И, по-моему, неплохой человек...
      – Хорошо, хорошо, – примирительно произнес Майк. Зачем нервировать жену сейчас, когда он почти добился, чего хотел? Он понял, что обрадованная Анна согласится сейчас на все, что угодно. – Ну так как? Надеюсь, с ними нам будет веселее...
      – Конечно, – кивнула Анна.
      На ее губах играла веселая улыбка, которую Майк называл яблочной. Анна Брануэлл уже вдыхала ветер Карпатских гор, развевающий ее длинные, словно окропленные медью волосы...
 
      – Моя дорогая Анна, – усмехнулась Вега, элегантно спроваживая в пепельницу очередной напомаженный окурок, – если бы я рассуждала так, как ты, то осталась бы старой девой...
      Анна Брануэлл окинула подругу взглядом, который Вега давно уже выучила наизусть. Он означал: «дорогая Вега, неужели тебе до сих пор не надоело разыгрывать из себя циничную стерву»?
      – Не надоело, – усмехнулась Вега и, довольная эффектом, произведенным на подругу, весело тряхнула змеящимися черными кудрями. – И не надоест никогда. Рядом с Аланом невозможно быть другой... Хотя ты бы была, я знаю... – Вега томно вздохнула и откинулась на спинку плетеного кресла. – Он такой зануда... К тому же это его постоянное обжорство, которое сводит меня с ума... – Она забавно наморщила свой маленький вздернутый носик, выражая полное пренебрежение к растолстевшему супругу. – Скоро он не сможет водить свой «шевроле». Потому что не поместится на переднем сиденье... Но Алан Дэвис продолжает есть. Иногда у меня такое ощущение, что он ест даже во сне. Чертов обжора! – Вега резко наклонилась к Анне, так что та даже испугалась, и прошептала влажным усталым голосом: – Иногда мне кажется, что я готова его убить...
      Анна выслушивала подобные откровения далеко не в первый раз. Вега откалывала подобные номера регулярно. Она была стремительной, эмоциональной и демонстративной натурой – любое место для нее было залом, а люди неизбежно превращались в зрителей.
      Когда-то Вега хотела стать актрисой, но, увы, – жизнь распорядилась по-другому. Она стала заурядным врачом, но полностью компенсировала свой неуспех мужским вниманием, изливавшимся на нее со всех сторон. Мужчины летели на нее, как мухи на мед, как мотыльки на огонь, как бейсбольный мячик за пределы поля. И неизбежно оказывались не у дел. Ведь Вега была актрисой. А актерам чуждо постоянство, им подавай игру, каждый день, каждую минуту...
      И все же Анне не хотелось верить, что подруга вышла замуж за Алана Дэвиса исключительно из материальных соображений. Ее мечтательная душа все еще питала иллюзии, что Вега, несмотря на внешний цинизм, любит мужа так же, как Анна Майкла. Хотя... Иногда Анну одолевали сомнения. Слишком уж искренней казалась Вега, когда глядела на Алана с нескрываемым презрением...
      – Давай о чем-нибудь другом. – Анна отстранилась от подруги и отвела глаза, чтобы спрятать взгляд от хризолитово-зеленых глаз Веги. – Может...
      – О путешествии? – усмехнулась Вега и вновь откинулась на спинку стула. – Боже, как ты предсказуема... Ну разве можно быть такой, Анна?
      Анна улыбнулась. Упрек в предсказуемости – один из любимейших ходов Веги.
      – Какая уж есть, – постаралась она ответить в тон подруге. – Я слишком долго дожидалась этой поездки, чтобы теперь молчать о впечатлениях. Придется тебе потерпеть и послушать.
      – Валяй... – С губ Веги вспорхнула беспечная улыбка. Но тут же исчезла. Зеленый взгляд нащупал на своем пути инородное тело – Алана Дэвиса, который направлялся к столику, шумно шаркая шлепками ядовито-желтого цвета. – Вот черт... – прошептала Вега одними губами. – Даже не верится, что по дороге его не арестовала полиция нравов... В этих шлепках цвета недоспелого кабачка он выглядит особенно эротично...
      Анна хмыкнула. Вега умела быть остроумной. Жаль только, большинство ее шуток были злыми и ядовито-желтыми, такими же, как шлепки Алана. Чтобы хоть как-то поддержать Алана, Анна улыбнулась и помахала ему рукой. Алан слабо улыбнулся в ответ – он все же поймал неприязненный взгляд жены – и кряхтя опустился в плетеное кресло, при этом едва не опрокинув стоящий на столике стакан с недопитой колой. Вега презрительно поморщила носик, а Анна сделала вид, что не заметила его неловкости. На Алане были бежевые шорты и рубашка-гавайка, подчеркивавшая его далекий от совершенства живот.
      Анна была согласна с тем, что Алан выглядит нелепо, но никогда не поддерживала критики Веги и Майка, касавшейся умственных способностей этого мужчины. Может, Алан и не образец красоты и сексуальности, но уж точно не дурак. Хотя Анна не так уж и часто общалась с Аланом, но чутье подсказывало ей, что за широким лбом, лоснящимся на месте залысин, скрывается не самый средний мозг...
      – Куда ты подевал Майка? – поинтересовалась Анна, небрежно придвинув к себе стакан с колой.
      Алан сощурил глаза цвета блекло-зеленой листвы. Веснушчатую кожу у глаз расчертила тонкая сетка морщин.
      – Он решил зайти в кафе на другой стороне улицы. Может, хоть там найдется нормальный чай... Но, похоже, чтобы найти его, нам придется изъездить всю Румынию вдоль и поперек, – улыбнулся он.
      – А все Анна. Ох уж мне это твое пристрастие к чаю... – Вега с укором взглянула на подругу. – Может, сядешь на низкочайную диету?
      – Видимо, придется, – виновато улыбнулась Анна.
      Она окинула взглядом улицу, и вскоре ее ожидание было вознаграждено – на мощенной неровными плитами улице появился Майк.
      На фоне Алана ее муж выглядел верхом элегантности. Его смуглое красивое тело облегала безупречно белая футболка, на которую пепельной краской был нанесен тонкий изящный рисунок – перо, опущенное в маленькую серебристую чернильницу. Сексуально облегающие льняные брючки, стильные летние туфли цвета кофе с молоком – он был похож на мужчину с рекламного постера.
      Несмотря на семь лет, которые Анна прожила с мужем, у нее до сих пор перехватывало дыхание, когда она видела этого молодого бога. Майк никогда не стригся коротко – его темно-каштановые волосы ровными волнами спадали на плечи. Эта подчеркнутая небрежность в прическе заводила Анну больше всего. А еще его карие, ореховые глаза, такие влажные, такие красивые... Анна с трудом подавила желание. Сейчас не время. Рядом Вега и Алан. К тому же они до сих пор не добрались до гостиницы...
      – Успешно? – ехидно поинтересовалась Вега у Майка. Она заранее знала ответ на свой вопрос.
      – У-у, – помотал головой Майк и, элегантно приземлившись за столик, приобнял Анну, не замечая, как у той проступил на щеках румянец, а глаза подернулись фиалковой дымкой. – Ни черта нет в этом городишке. И почему ты выбрала именно Румынию? – насмешливо поинтересовался он у жены.
      – Я... – Анна виновато потупила взгляд. Ох уж эта ее дурацкая манера оправдываться в каждом своем действии! – Во-первых, Румыния – страна-загадка, а во-вторых...
      – Здесь жил Дракула... – продолжила за подругу Вега. Ее насмешливые зеленые глаза скользнули по Майку. Майк усмехнулся, поймав ее взгляд. Ему не очень хотелось поддерживать разговор, который затевала чересчур романтичная Анна. – Как ты не понимаешь, это обычная...
      – Приманка для туристов, – натянуто улыбнулась Анна. Ей порядком надоело, что Вега и Майк считают ее наивным ребенком. И совсем не хотелось, чтобы это отношение к ней испортило атмосферу поездки, о которой Анна мечтала много лет... – Все это я знаю. Но здесь красивые города, и вряд ли вам удастся убедить меня в обратном. А ты как думаешь, Алан?
      – Угу... – Алан не торопясь разглядывал меню. Вопрос Анны застал его врасплох.
      – Оставь его. – Вега лениво повела плечами. – Желудок для Алана гораздо важнее всех городов Европы.
      Алан и бровью не повел. Он опустил глаза и продолжил разглядывать вместилище кулинарной мудрости. Анна позавидовала его спокойствию. Она бы так не смогла. Скорее всего, расплакалась бы и убежала. Но на то он и Алан Дэвис – воплощение спокойствия и безмятежности.
      – Черт с ним, с чаем, – резюмировал Майк, убрав руку с плеча Анны. – Перекусим и найдем гостиницу. Надо сказать, я порядком устал от дороги. Не мешает придавить пару часиков. А вечером гульнем в каком-нибудь баре. По-моему, неплохой план... – Майк покосился на Вегу, словно та была единственным человеком, способным его поддержать.
      – Я – за, – отозвалась Вега, мечтательно затянувшись очередной сигаретой.
      Ночные гулянки – по ее части. Анна не сомневалась, что подруга уже продумала свой вечерний наряд и даже представила кавалера, с которым будет танцевать весь вечер на глазах у измученного жарой неповоротливого Алана.
      А как же Брашов? – хотела спросить Анна. Ведь мы приехали сюда не за тем, чтобы проводить ночи в душных барах, а дни – в гостиницах...
      Но вопрос она не задала. Ее взгляд приковала колонна на углу летнего кафе. А точнее, человек, мелькнувший на фоне колонны.
      Нет, этого не может быть. Ей показалось... Анна тряхнула головой, чтобы очистить ее от странных видений, а потом вновь покосилась на колонну. Похоже, она все-таки обманулась. Конечно, обманулась... Мертвые не воскресают – это ведь самая достоверная истина из всех истин. Да, Анна обманулась. Похоже, это жара. Просто жара...
      – Анна? – Майк выглядел обеспокоенным. – Что-то не так? Тебе нехорошо?
      Анна снова тряхнула головой. Волосы, обласканные жаркими лучами, медью хлынули на плечи.
      – Просто жара... – улыбнувшись, прошептала она.
 
      К счастью, вечером жара спала. Больше всех радовался Алан – в жару он чувствовал себя медведем, которого посадили на раскаленный асфальт. Анне тоже полегчало – сон принес сладкое забытье, и чувство тревоги, которое она испытала после дневного видения, рассеялось. Облачившись в пушистый розовый халат, она бродила по номеру и напевала недавно услышанный мотивчик модной песенки, слова которой даже не потрудилась запомнить – текст песни был слишком наивным.
      Майк, развалившись на широкой кровати с темно-синим, усыпанным серебряными звездами балдахином, пыхтел дорогой сигарой, купленной в местном баре. Что тебе шейх в своем гареме, усмехнулась про себя Анна. Майк всегда испытывал благоговейный трепет перед атрибутами роскоши и богатства. Выбирая номер и сигару, он руководствовался отнюдь не уютом и вкусом, а пышностью убранства и высокой ценой.
      Эту черту в характере Майка Анна заметила задолго до того, как они поженились. Какое-то время ей даже казалось, что ее состояние привлекает Майка Брануэлла сильнее, чем она сама. Но Майк настолько открыто заявлял о своем пристрастии ко всему «дорогому и роскошному», что заподозрить тайный умысел в его ухаживаниях было бы смешно. «Да, – с легкомысленной улыбкой говорил он Анне, – я был бы лжецом, если бы сказал, что мне безразличны твои чертовы деньги. Нет, я ужасно рад, что ты богата. Правда, если бы ты была бедна как церковная мышь, поверь, я любил бы тебя не меньше».
      Его искренность подкупала не только Анну, но и ее отца – старого ворчуна Ирвина Марберри. Удивление Анны было безграничным, когда она узнала, что отец согласился на их брак. Ей казалось – и тому уже были подтверждения, – что ревнивый отец никогда не позволит ей выйти замуж. Но Ирвин сменил гнев на милость, когда поближе познакомился с будущим зятем. От проницательного старикана не укрылось, что Майк – весьма амбициозный парень, готовый идти по головам для достижения собственной цели, но он увидел и то, что Майк искренне любит его дочь.
      – Может, ответишь мне, дружище Майки, – обратился к будущему зятю Ирвин, – что ты будешь делать, если я откажу дочери в помощи и лишу ее наследства?
      Майк небрежно пожал плечами, словно речь шла о мешке с гуманитарной помощью, а не о состоянии, измерявшемся в миллионах долларов.
      – Найду хорошую работу и попытаюсь обеспечить Анне достойную жизнь.
      – А как же твое писательство? – хитро сощурился старик. – К гадалке не ходи, ты спишь и видишь, как прославишься.
      Майк почувствовал, что от этого ответа зависит вся его дальнейшая жизнь. Но виду не подал.
      – К черту писательство, – собрал он в кулак всю свою невозмутимость. – Сейчас мне нужна Анна.
      Старик усмехнулся. Фраза, которую произнес Майк, показалась Ирвину вымученной. Однако Ирвин Марберри знал, что его болезнь не будет ждать, пока он отыщет мужа для своей дочери. Майк – неплохой парень, а что еще нужно Анне? В конце концов, состояние все равно отойдет ей, а она распорядится им так, как сочтет нужным. Ирвин Марберри не сомневался, что Анна совсем не так наивна, как считают многие...
 
      Анна сбросила с себя розовый халатик, оставшись в одном белье и тапочках с забавными меховыми помпонами. Стащив с головы полотенце, она тряхнула влажными волосами. Брызги бисером посыпались на гладкую поверхность трюмо. Покосившись на Майка, Анна поняла, что он не обращает никакого внимания на ее обворожительную полунаготу. Майк по-прежнему терзал сигару и пялился в разворот глянцевого журнала. Анна досадливо поморщилась – ей так хотелось, чтобы Майк посмотрел на нее, играя плотоядными ямочками на щеках, подошел к ней и занялся с ней любовью... прямо перед трюмо.
      Она еще раз бросила в зеркало беглый взгляд – на секунду ей показалось, что из загадочной зеркальной глубины на нее смотрит лицо Веги. По телу Анны скользнул холодок. Разве она похожа на Вегу? Они с подругой совсем разные, можно сказать, полные противоположности друг другу... Анна – романтичная и нежная, Вега – страстная и роковая... Похоже, она просто поморщилась так, как это обычно делала Вега. Получилось неплохо... Но Вега – скверный пример для подражания, осеклась она. Анна никогда не стала бы вести себя так, как подруга...
      Но иногда... иногда Анна ловила себя на мысли, что восхищается Вегой, ее умением подавать себя, заставлять мужчин видеть в ней загадочную, яркую, интересную личность... Она могла быть рысью и пушистой домашней кошечкой, змеей и маленькой безобидной ящеркой, легкокрылой бабочкой и пауком, плетущим свою липкую сеть. Она была разной, непредсказуемой. Вот что всегда привлекало и одновременно настораживало в Веге. С такими, как подруга, мужчины никогда не скучают, с тоской думала Анна. Могла ли она, хрупкая стрекоза, позволить себе такую роскошь – быть броской яркокрылой бабочкой?
      – Анна! – Голос Майка вырвал ее из сумрачной глубины зеркала. Анна быстро обернулась, и мысли, снедавшие ее, поглотило холодное стекло. К ее удивлению, Майк успел докурить сигару, подняться с кровати и даже натянуть джинсы и футболку. – Хочу спуститься в бар, выпить стаканчик чего-нибудь холодного. Ты не против?
      Анна растерянно покачала головой. Конечно, она не против. А любовь перед трюмо придется отложить...
      – Ладно, малыш. – Майк подошел к ней и ласково потрепал ее влажные волосы. – Спускайся, когда будешь готова...
 
      Анна спустилась в бар, когда на часах было что-то около семи. Танцплощадка в противоположной стороне от барной стойки была переполнена людьми. Все они – яркие, блестящие, как елочные украшения, – извивались, дергались под громкие ритмичные звуки музыки.
      Среди танцующих Анна заметила Вегу. Ничего нового – подруга флиртовала с молодым красавцем, с которым, скорее всего, здесь же и познакомилась. Наверняка и Алан скучал где-нибудь неподалеку. А рядом с ним – Майк, который пропустил уже не одну кружку холодного пива...
      Анна вздохнула – отдых в Трансильвании представлялся ей совсем другим.
      – Майки! – с деланой веселостью поприветствовала она мужа. Тонкая юбка из синего панбархата скользнула по столику, как обмякшее крыло бабочки. – Здесь полно народу. Я уже отчаялась вас найти.
      – Я же просил, не называй меня Майки, – вяло отреагировал Майк. – Неплохо выглядишь.
      – Прости... Мне всегда казалось, что тебе подходит это имя, – спешно оправдалась Анна.
      – Оно дурацкое, – сухо отрезал Майк. – Ты что-нибудь будешь? Мы с Аланом пьем холодное пиво. Кстати, на твоем месте, Алан, я бы перешел на что-нибудь менее калорийное. От пива растет живот. А твой живот и без того напоминает бурдюк в подвале средневекового монаха...
      Анна покраснела от бестактности мужа. Да, Майк не любит Алана, но ведь это – не повод постоянно его унижать. К тому же Алан – совершенно безобидное существо. Неужели Майку интересно подшучивать над человеком, который совершенно не реагирует на выпады? Наверняка у Алана куча комплексов, подумала Анна. И в каком же коробе он хранит все эти «богатства»? Короб должен быть очень большим...
      – Да, пожалуй, ты прав, – равнодушно заметил Алан. Он даже не поглядел на обидчика. – Отказаться от пива так же сложно, как от еды, – алкоголизм и обжорство похожи друг на друга, как братья-близнецы, – усмехнулся он одними глазами.
      Анна заметила, что его глаза устремлены на танцпол. Алан не сводил их с Веги, скользившей в объятиях партнера, словно роскошная хризолитовая змея. Будто мужа вовсе нет в зале...
      – Закажи немного вина. – Анна приобняла Майка.
      Он упруго отстранился от ее тела, поискал глазами официанта. Анне показалось, что он не здесь, не с ней. Обдумывает сюжет очередного романа? К этому Анна уже привыкла. Наверное, все писатели такие – немного отрешенные и в то же время до безобразия практичные люди. И как это у них получается – сочетать в себе такие несочетаемые качества?
      Пока Майк делал заказ, за столик вернулась Вега. На ней было блестящее, облегающее платье. В нем она напоминала змею – скользкую, гибкую, непредсказуемую. Анна пожалела, что оделась так скромно – темная юбка из панбархата и синий топ делали ее незаметной на фоне роскошной подруги.
      – Майк, закажи еще текилы, – простонала Вега, изморенная танцем. – И чего-нибудь перекусить... Юноша, как насчет картошки фри? Я чудовищно скучаю по Макдоналдсу. – Она улыбнулась официанту, и тот мгновенно попал под действие ее чар. На его узких губах, чуть опушенных усиками, созрела ответная улыбка. – Мы, американцы, такие примитивные, – продолжала шутить Вега. – Знаем толк исключительно в фастфуде. А вы – румын, юноша?
      Официант, окончательно сраженный столь активным вниманием к его персоне, кивнул.
      – Румын... Карашо понимать английски...
      – Вот и прекрасно... – Вега всем корпусом облокотилась на стол и выгнулась в сторону смущенного юноши, устремив на него свой фантастически-зеленый взгляд. – Так как насчет картошки фри?
      – О’кей. Карашо картошка.
      – И с соусом, пожалуйста. – Вега сделала внушительный жест руками. – Много разных соусов. Вы, румыны, наверняка знаете в них толк...
      – О да, – краснея, закивал юноша. – Карашо соусы...
      Вега хотела сказать что-то еще, чтобы окончательно сразить пылкого румына, но Майк, смеясь, оборвал ее:
      – Хватит заигрывать с официантом, Вега. Иначе мы останемся без выпивки и ужина.
      – Ох уж мне эти писатели, – поморщилась Вега. – Все вдохновение – в алкоголе.
      – Неправда, – горячо возразил Майк. – Я пью только по праздникам. Или в отпуске. Когда я не пишу. Правда, Анна? – заискивающе улыбнулся он.
      Анна рассеянно кивнула. Ей было неловко. То ли потому, что Вега флиртовала с официантом при Алане, то ли потому, что Майк смотрел на Вегу как-то уж слишком выразительно. Анне даже показалось, что он приревновал ее к молодому румыну. Алан был, как обычно, спокоен. Только в его неярких зеленых глазах Анне почудилась угроза. Наверное, это нервы... Она ожидала от поездки большего, чем сидение в душном баре. Может, не стоило требовать от Майка всего и сразу?
      Вега никогда не растрачивала свои чары впустую. На столе очень скоро появились вино, текила и картошка. Анна одним глотком осушила бокал, наполненный Майком. Впервые за долгое время ей хотелось опьянеть. Забавно, что она, никогда не решавшая алкоголем своих проблем, рассуждала сейчас, как большинство... Или как Вега, которая постоянно пила «что-то бодрящее»? Скользкий сгусток тревожных мыслей снова закопошился внутри. Анна кивнула Майку – еще вина – и тот с готовностью наполнил бокал.
      – Майк, почему ты не ешь картошку? – поинтересовалась Вега, просовывая ломтик картофеля между эротично округленными губами. – Похоже, румыны готовят ее со специями. Очень вкусно, попробуй.
      – Предложи Алану, – попытался отвертеться Майк. – Еда – его конек.
      – Нет уж, – игриво мотнула головой Вега. – У Алана и так слишком большое пузо. Ему полезно поголодать. А вот тебе...
      Майк умоляюще посмотрел на жену.
      – Анна, может быть, ты за меня вступишься? Твоя подруга хочет сделать из меня второго Алана. А я не собираюсь менять свой гардероб. Во всяком случае, в ближайшее время...
      Анна пожала плечами. Выпитое вино не избавило ее от чувства неуместности, ненужности в этой маленькой уютной паре – Майк и Вега. Алан Дэвис тоже был здесь лишним. Но он всегда был лишним и давно уже привык к этому.
      – Если Майк растолстеет, я отдам его тебе, – попыталась отшутиться она. – Жизнь с писателем не такая уж простая, как кажется...
      Вега махнула рукой. Тонкие браслеты на ее запястье звякнули.
      – Какая ерунда, – беспечно улыбнулась она. – После жизни с Аланом любой мужчина покажется ангелом...
      Алан бросил на нее беглый взгляд, исполненный не то тоски, не то приглушенной ненависти.
      – Прекрати, Вега, – рассердилась Анна. – У тебя прекрасный муж. Не стоит говорить о нем в таком тоне.
      Вега пропустила это жалкое заступничество мимо ушей и снова покосилась на Майка.
      – Если ты не съешь ее сам, придется тебя заставить...
      – Вега!
      – Майк?
      Тонкие изящные пальцы Веги извлекли из тарелки ломтик картофеля и обмакнули его в соус. Через несколько секунд картофель оказался под носом у Майка.
      – Ешь, – приказала госпожа Вега.
      Майк театрально зажмурился и раскрыл пухлые губы. Вега тотчас же засунула в них картофельную палочку.
      – Ну как? – поинтересовалась она, ехидно поглядывая на Майка.
      Тот наконец открыл глаза и не без удовольствия прожевал картофель.
      – Ты права. Очень вкусно. Остренький, со специями картофель фри по-румынски, – улыбнулся Майк и потянулся за следующей картофелиной, опережая Вегу, которая, похоже, собиралась повторить процедуру кормления из рук.
      Анна вспыхнула. Ей было неприятно, что Вега так явно флиртует с ее мужем. Незнакомцы в душных и пьяных барах – это еще куда ни шло. Но Майк... ЕеМайк... Возмущение росло, клокотало в ее душе. Ей хотелось сказать Веге что-нибудь резкое, отрезвляющее, но Анна, как обычно, не находила слов. Эмоции всегда брали верх над ее разумом. Несмотря ни на что, Вега была куда более сдержанной. Даже в гневе она могла ответить так лаконично и остроумно, что злопыхатели умолкали. Но Анна не была Вегой...
      Чтобы успокоиться, Анне пришлось выпить еще бокал вина. Ее не переставал удивлять вечно молчащий, тихий, смиренный Алан. Сейчас она почти злилась на него. Как он может быть такой овечкой? Ведь он мужчина! Неужели ему все равно, как ведет себя его жена?!
      Майку не нужно было смотреть на Анну, чтобы почувствовать ее раздражение. Он понял, что должен сгладить обстановку, царившую за столиком.
      – Анна... – прошептал он, склонившись к ее уху. – Не принимай все так близко к сердцу.
      Его рука скользнула под стол и прикоснулась к бедру Анны. Это прикосновение обожгло ее, смыло недавний гнев. Майк почувствовал это и удовлетворенно шепнул:
      – Ты хочешь меня?
      – Да, – пьянея от желания, пробормотала Анна.
      – Сейчас неудобно уйти, – заговорщически подмигнул ей Майк. – Выпьем еще немного и удалимся в апартаменты.
      – Хорошо... – От его прикосновений Анна теряла рассудок. Она слишком легко возбуждалась, не зная, достоинство это или недостаток. Во всяком случае, Майку это нравилось. Или в такие моменты он попросту чувствовал себя самцом?
      – Милуетесь? – язвительно поинтересовалась Вега.
      – Имеешь что-то против? – с вызовом спросил Майк.
      Вега не успела ответить. К их столику подошел пожилой мужчина, в глазах которого был написан интерес врача к пациентам. Он тут же представился:
      – Алин Прану. Не удивляйтесь, я отлично владею английским. Давно не видел американцев. В Мишвидце – деревеньке, где я практикую, – вообще немного туристов. Вот и захотелось поговорить. Если вы не возражаете, конечно...
      – Отчего же? – Вега кивнула Алану на свободный стул за соседним столиком. Алан послушно поднялся из-за стола и поплелся за стулом. – Мы всегда рады новым людям.
      – Прекрасно, – оживился Алин. – Когда я ехал в Брашов, у меня было два желания: хорошенько выпить и пообщаться с иностранцами. Одно из них, похоже, близится к осуществлению.
      Алан принес стул, который Прану тут же занял, кивнув толстяку в знак благодарности.
      – Вы – доктор? – поинтересовалась Анна, разглядывая Алина. Ей казалось странным и неуместным появление здесь этого человека. Она надеялась, что разговор развеет это ощущение и привнесет в затянувшийся вечер струю свежего воздуха румынской деревни.
      – Да, – усмехнулся Прану, – деревенский докторишка. – Одна радость: мой авторитет в этих краях незыблем. Ведь я здесь единственный врач. Больше-то рассчитывать не на кого...
      Вега звонко рассмеялась, явно рассчитывая привлечь внимание доктора. Майк хмыкнул. По телу Анны пробежал странный холодок. Доктор Прану глядел на нее так, будто мог прочитать судьбу в ее сузившихся синих глазах.
      – Может, расскажете что-нибудь забавное из своей практики? – поинтересовалась Вега.
      Анна почувствовала облегчение – взгляд Алина соскользнул с нее и теперь вцепился в Вегу.
      – Почему бы и нет? – Алин отхлебнул предложенное Майком пиво. – Правда, мне хотелось бы знать, кому я буду рассказывать эти истории...
      – Ох, простите! – Вега шутливо хлопнула себя по лбу. – Ваше появление было таким внезапным, что мы даже забыли представиться. Меня зовут Ве-ега, – томно протянула она свое имя. – Это Анна, – коротко бросила она, кивнув в сторону подруги. – Это – Майк и Алан, наши мужья. – Слово «мужья» Вега произнесла в высшей степени пренебрежительно, словно в этом определении родства крылось что-то пошлое и смешное. – Ну вот, мы и знакомы. Теперь можете рассказывать свои истории...
      Алин посмотрел на нее долгим задумчивым взглядом. Вега ничего не почувствовала, но Анне показалось, что он знает об их компании все. Она не понимала, откуда взялось это странное ощущение, но с момента появления Алина оно не отпускало ее. Словно этот доктор читал их, как книгу, как фолиант, в котором были записаны их судьбы. Может быть, он психолог, и этим все объясняется? Так или иначе, от его взглядов Анну бросало в дрожь.
      – Однажды ко мне пришла молодая пара. Они были женаты лет пять или шесть... У них не было детей, а жена ощущала потребность в ребенке. Ее муж вел себя как-то уж очень нервно, растерянно... Тогда я был еще молод и решил, что это – обыкновенный страх мужчины перед отцовством. Я принялся убеждать его в том, что ребенок – вовсе не зло, а благо. Он слушал меня внимательно, качал головой, разве что не записывал мои слова в блокнотик. Смешной такой синий блокнотик, который он зачем-то принес с собой... Ведь он и писать-то не умел, как я узнал позже... Потом я осмотрел жену, и с ней вроде бы все было в порядке. Прописав кое-какие таблетки, я благословил эту пару и отпустил их, назначив следующий осмотр через месяц. Недели через две молодой супруг... – Алин сделал паузу и как-то странно покосился на Анну, отчего ее сердце запрыгало, как мяч по теннисному корту. – Молодой супруг, – продолжил Алин, отхлебнув пива, – похоронил свою жену и объявил о помолвке с ее двоюродной сестрой... Неправда ли странно при таких обстоятельствах? – Алин обвел вопросительным взглядом окружающих. – Я не мог удержаться от звонка в полицию. Пришлось поделиться своими подозрениями... Случилось именно то, что я и предполагал: он отравил свою жену. Уже позже в поисках какого-то лекарства я перерывал полки и обнаружил пропажу одного из ядов. Видимо, пока я беседовал с женой, ее супруг обшаривал мои закрома. Одного я не пойму до сих пор: как этот темный деревенский паренек додумался взять именно тот яд, который практически не оставляет признаков отравления... Вот это – загадка...
      Анну передернуло. Вега смотрела на доктора взглядом затравленной тигрицы. Майк захлебнулся кашлем – финал истории пришелся под глоток пива. Один только Алан молчаливо уставился в кружку, на дне которой плескалась янтарная жидкость. Он, как всегда, был невозмутим.
      – Да... история... – выдавила Вега, попытавшись натянуть улыбку на растерянное лицо. – Я бы не сказала, что она забавная. Скорее уж – мрачная. Похоже, у вас, докторов, особенный юмор.
      – Может быть, – усмехнулся Прану. – Но история жизненная, вы уж мне поверьте. – Его взгляд скользнул по все еще кашляющему Майку и остановился на Анне. – Весьма жизненная...
      Анна окончательно потерялась под его пристальным взглядом. Ее дрожащие пальцы нащупали бокал, возвышавшийся над пивными кружками и рюмкой, из которой Вега пила текилу. Анна выпила вино одним глотком. Алкоголь, духота и рассказ Алина Прану ударили ей в голову. Анна почувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Собрав последние силы, она выскользнула из-за стола.
      – Я сейчас. Прогуляюсь немного...
      Майк кивнул.
      – Впечатлительная натура, – раздался за ее спиной голос доктора Прану.
      – Есть немного, – донесся до нее ответ мужа.
      Анна выбралась на улицу и сразу же почувствовала, как к ней возвращаются силы. Свежий трансильванский ветер щекотал нос пряным ароматом травы. Рассказ Алина Прану не казался уже таким мрачным, а его глаза – такими всевидящими и всезнающими. И как она умудрилась разволноваться из-за такой мелочи? Просто смешно...
      – Ты, как обычно, смешна, Анна Брануэлл, – грустно усмехнулась Анна. – Стоило переживать из-за глупой истории?
      Асфальтированная дорожка вела к аллее. Прогуляться? Почему бы и нет? Маленькие каблучки тихо цокали в тихих лиловых сумерках, создавая атмосферу абсолютного одиночества. Анна, жмурясь, наслаждалась легким ветерком и воздухом, наполненным нежными ароматами уходящего лета. Стоило выйти из бара, чтобы окунуться в атмосферу настоящей Трансильвании...
      За размашистыми кронами деревьев виднелась Бисерика Нягрэ – Черная церковь, на которую Анна так хотела посмотреть вблизи. Опаленная угасавшим закатом, она казалась сказочным замком, прорезавшимся сквозь окровавленные облака. Завороженная этим зрелищем, Анна остановилась. Аллея затихла. И даже птицы не смели нарушить эту благословенную тишину.
      Но идеальная тишина длилась недолго. Несколько секунд – и паузу нарушил хруст раздавленной кем-то ветки. Анна вздрогнула, скорее от неожиданности, чем от страха, и обернулась. Она была уверена, что увидит Майка, который забеспокоился и пошел следом за ней. Но это был не Майк. Знакомый силуэт на фоне лиловых сумерек запечатал Анну в ледяной саркофаг испуга. Она не могла ни вскрикнуть, ни двинуться с места...
      Силуэт исчез, растворился в аллее так же быстро, как и появился. Пульсирующая тишина отбивала в ушах Анны причудливый ритм страха. Что это было?! Был ли это живой человек или призрак?! Могла ли она видеть то, что увидела?! Анна не знала ответов на эти вопросы.
      Элджернон умер. Она знала это наверняка. Неужели его призрак спустя несколько лет решил разыскать свою живую возлюбленную?!
      Нет, это бред... Неужели у нее галлюцинации? Вот оно то, о чем говорил ей отец... Треклятая болезнь не оставляет их семью в покое... Может, зря она перестала ходить к мистеру Морчеру, семейному психоаналитику?.. Похоже, папа был прав...
      Анна опустилась на корточки и закрыла голову руками. Она посидит так немного, и все призраки, все галлюцинации уйдут прочь, словно их и не было. А когда она вернется домой, то первым делом пойдет к Морчеру. Дай-то Бог, чтобы не было слишком поздно...

      Из Брашова они выбирались под вечер. Вега весь день мучилась головной болью – она гуляла в баре до самого утра и только на рассвете удостоила мужа своим возвращением.
      Анна тоже чувствовала себя не лучшим образом. Вечернее приключение подействовало на нее удручающе. Алан, как всегда, страдал от жары, но при этом находил в себе силы носить жене кофе и еду. Один только Майк чувствовал себя превосходно и смотрел на остальных с высоты своего благополучия и поразительного для писателя здоровья.
      Анна с тревогой смотрела на обагренные сумерками кроны деревьев и спешно паковала вещи, ругая про себя Майка, который даже не удосужился ей помочь. Перед самым отъездом он забрался в душ и сидел там уже больше часа. Как будто не мог подождать, когда они доберутся до следующей точки их маршрута – легендарного замка Бран, по слухам принадлежавшего когда-то самому Владу Цепешу-Дракуле.
      Закончив с укладкой вещей, Анна высыпала на трюмо содержимое косметички. Она едва успела подвести глаза – в номер постучали.
      – Анна, Майк! – раздался голос Веги. – Все еще милуетесь? Вам не кажется, что лучше выехать до темноты? Это все-таки земля Дракулы! – хихикнула Вега. – Вампиры, ну и все такое...
      Анна раздраженно бросила черный карандаш в косметичку и направилась к двери. Вега, как всегда, в своем репертуаре. Весь день провалялась в кровати, задержала отъезд, а теперь сама же корит всех за нерасторопность. Интересно, ее с детства учили нахальству? Или это у нее врожденное?
      Анна распахнула дверь так резко, что чуть было не ударила себя по лбу. Вега расхохоталась.
      – Не нужно было так торопиться, я могла бы подождать, – сквозь смех произнесла она. – Не нервничай. Я пошутила насчет вампиров.
      – Ну знаешь, – сквозь зубы процедила Анна, – твои шуточки меня достали...
      – Что с тобой? – потрясенная Вега даже смеяться перестала. – Я ведь просто пошутила...
      Анна поняла, что была слишком резка с подругой. Она никогда не позволяла себе быть грубой... На ее лице снова появилось так хорошо знакомое всем виноватое выражение.
      – Извини... Я тоже чувствую себя не лучшим образом.
      – Ничего, – расслабилась Вега. – Может, тоже таблеточку? Я выпила и, ты знаешь, чувствую себя так, будто родилась заново. Еще бы чего-нибудь бодрящего...
      – Нет, спасибо. Обойдусь без таблетки, – вяло ответила Анна. Раздражение испарилось, и теперь она чувствовала слабость. Будто ее выжали, как мокрую тряпку, и вывесили на солнце... Господи, что с ней творится? Откуда все это берется? – Сейчас поедем. Только Майка из душа вытащу.
      Анна побрела к двери в ванную комнату.
      – Майк! Сколько можно плескаться?! Хочешь ехать в гору по ночной дороге?
      – Сейчас, сейчас! – раздался полусонный голос Майка. – Черт, я заснул в этой проклятой ванне!
      – Ф-фуф... – Анна развела руками и слабо улыбнулась Веге. – Наверное, мы никогда не доедем до замка Бран. Кстати, куда ты подевала Алана?
      – Он в холле, сторожит вещи, – с привычным равнодушием ответила Вега.
      – О господи, ты говоришь о нем, как о собаке! – возмутилась Анна.
      – Оставь. В конце концов, это мой муж. И если его это устраивает...
      – Откуда ты знаешь? – поинтересовалась Анна, расчесывая щеточкой пушистые ресницы. – Может быть...
      – Вот черт! Дьявол!!! – раздался из ванной голос Майка – смесь боли и злости на все живое. – Будь проклята эта ванна! Чертова дракульская ванна, мать ее... – Майк продолжил костерить ванну, да так, что даже у Веги, куда более раскованной, чем Анна, заалели щеки.
      – Что случилось, Майк?! – Не на шутку перепуганная Анна в два прыжка очутилась около двери в ванную и принялась дергать ручку. – Что с тобой?! Открой дверь!
      – Сейчас... – простонал Майк. – Вот только доползу до нее...
      Через несколько секунд дверь была открыта. Майк восседал на краешке ванне и потирал щиколотку правой ноги. Его влажный торс и ноги были обнажены. На бедра было небрежно наброшено полотенце.
      – Извините, не успел одеться, – пробормотал он, массируя щиколотку. – Похоже, я подвернул ногу... Поскользнулся на этом чертовом полу...
      – Я вызову доктора, – засуетилась Вега. – Только, пожалуйста, Анна, не давай ему двигаться.
      Анна ощутила внезапный приступ острого раздражения. Мамочка Вега! Она везде самая первая и самая знающая! Даже в этой ситуации она умудряется давать советы, черт бы ее подрал!
      Анна осеклась. Как она может думать о Веге, когда мужу плохо? Да и потом, разве было бы лучше, если бы Вега осталась здесь, с полуобнаженным Майком? Что за дрянь лезет в голову? Анна снова почувствовала себя виноватой и, чтобы загладить вину, принялась хлопотать вокруг Майка.
      – Любимый, тебе очень больно? – Она погладила его по мокрым волосам и опустилась на колени рядом с ванной. – Очень? Может быть, ты выпьешь таблетку? Или я поищу какую-нибудь мазь? Мы ведь взяли с собой аптечку...
      – Успокойся, – бросил Майк. Его лицо исказила короткая гримаса боли. – Больше всего меня волнует то, как мы поедем. Ты не умеешь водить, у Алана нет прав...
      – Глупо думать об этом сейчас, – махнула рукой Анна. – Поедем завтра. Или послезавтра... Главное, чтобы с ногой все было в порядке.
      – Нет, нет! – Майк энергично замотал головой, забрызгав водой лицо Анны. – Только не завтра! Я знаю, как ты хотела попасть в Бран. И я отвезу тебя, чего бы мне это ни стоило!
      – Даже не думай, – категорически заявила Анна. – Ты не поведешь машину с больной ногой!
      – Не переживай, Майк, машину поведу я.
      Анна обернулась. В дверях стояла Вега. За ее спиной Анна разглядела доктора Прану. Вот так сюрприз! Снова этот доктор со странными глазами и не менее странными историями... Она была бы очень признательна этому типу, если бы сейчас он обошелся без них...
      – Доктор Прану, – растерянно пробормотала Анна, выразительно косясь на Вегу.
      Вега развела руками – похоже, ей тоже не хотелось, чтобы Майка осматривал именно этот человек.
      – Я встретила Алина, когда спускалась вниз, – объяснила она. – И он любезнопредложил свою помощь.
      Алин Прану усмехнулся, но его холодные глаза не улыбались. Анне показалось, он расслышал иронию, звучавшую в словах Веги.
      – Вы разрешите мне осмотреть ногу? – обратился он к Майку.
      Майк кивнул. Его лицо выглядело бледным и осунувшимся. Похоже, до прихода доктора Прану он чувствовал себя лучше...
      Чтобы уступить дорогу доктору Прану, Вега прижалась к двери. В этой позе она выглядела сексуально и в то же время беззащитно. Анна бросила в ее сторону беглый взгляд, в который уже раз удивляясь тому, что даже в критической ситуации Веге удавалось сохранить свой неподражаемый шарм. На фоне подруги Анна чувствовала себя неуклюжим морским котиком. Она тяжело поднялась с корточек – у нее затекли ноги – и попятилась к душевой кабинке.
      Прану склонился над Майком и ощупал больное место.
      – Здесь? – поинтересовался он, зажав между пальцами щиколотку.
      – Угу. У-у-у... – простонал Майк. – Вот, черт...
      – Осторожнее, – вырвалось у Анны.
      Прану даже не посмотрел в ее сторону. Только улыбнулся.
      – Не переживайте. Я доктор, а не мясник... Удивительно, нога даже не опухла.
      На лице Майка отразилось заметное беспокойство. Словно все это время он ждал подтверждения своих опасений, но не получил его.
      – Неужели? – разочарованно пробормотал он. – Но откуда же боль?
      Алин Прану убрал руку с щиколотки и посмотрел на обескураженного Майка.
      – Наверное, вы просто ударились. Растяжения нет. А это – пройдет. Приложите к ноге лед и, на всякий случай, обмотайте ее эластичным бинтом. Поводов для волнения нет.
      У Анны вырвался вздох облегчения.
      – Значит, все в порядке?
      – В полном. – Прану просочился в узкий проем между телом Веги и косяком двери. – Но, разумеется, если вы не доверяете мне, то можете обратиться к другому специалисту.
      – Ну что вы... – Анна поймала его взгляд и испуганно смолкла. Прану смотрел на нее так, как учитель смотрит на провинившегося школьника. – Мы и не собирались...
      – Мне льстит ваше доверие. – Его серые глаза скользнули по собравшимся. – Желаю хорошо отдохнуть... Без приключений, – ни с того ни с сего добавил он.
      Когда доктор Прану ушел, Анна помогла Майку выбраться из ванной, а Вега вынула из холодильника несколько кусочков колотого льда. Майку определенно стало лучше. Анна даже засомневалась: не уход ли доктора Прану так благотворно повлиял на больную ногу?
      – Думаю, еще минут двадцать, и мы можем ехать, – сообщил Майк, натягивая на ногу эластичный бинт.
      – Нет... – обреченно простонала Анна. – Я же говорила – ты не поведешь машину...
      – А кто сказал, что поведу я? Кажется, Вега изъявила желание прокатить нас с ветерком, – улыбнулся Майк.
      – Майк, не шути так, – раздраженно заметила Анна. – Я ни разу не видела Вегу за рулем автомобиля...
      Вега обиженно насупилась.
      – У меня есть права. И я периодически вожу авто, которое, бог знает зачем, купил Алан. Конечно, я не самый виртуозный водитель, но все-таки это лучше, чем совсем ничего...
      – Может, все-таки поедем завтра? – предложила Анна, с робкой надеждой косясь на Майка.
      Но знакомое инфантильное выражение, появившееся на лице мужа, не предвещало ничего хорошего.
      – Все будет хорошо, малыш, – подмигнул он растерянной Анне. – Это я тебе обещаю.
      Краем глаза Анна заметила усмешку Веги. Эта женщина всегда добивалась, чего хотела. Спору нет, она снова на высоте...
 
      Дорога, склеенная из ленточек серпантина, теперь напоминала какой-то сумрачный лабиринт. Мгла стекала по стеклам первыми каплями дождя, и Анна тревожно разглядывала эти капли, будто они были вестниками грядущей беды.
      Невозмутимая Вега сидела за рулем, чувствуя себя хозяйкой положения. Ее темные волосы разметались, а лицо зарумянилось. Тонкие изящные пальцы сжимали кожаную поверхность руля. В ее руках он напоминал свернувшуюся змею – замершую в предвкушении скорой добычи. Анна всю дорогу пыталась подавить чувство тревоги, мелко, по-тараканьи, копошащееся в подсознании.
      – Ну что там, Вега? – раздраженно поинтересовался Майк, сидевший рядом с «лихой наездницей». – Почему так медленно? И вообще, ты уверена, что выбрала верную дорогу?
      – Уверена, – скользко улыбнулась Вега. Она терпеть не могла, когда кто-то указывал ей на ошибки, даже если они были очевидными. – Если думаешь, что на моем месте ты был бы проворнее, сильно заблуждаешься. Не очень-то просто подниматься в гору.
      – Умный в гору не пойдет, – мрачно констатировал Майк. – Я вообще не понимаю, какие черти понесли тебя на эту дорогу. Я ведь предупреждал – нужно было сворачивать...
      – Майк, – вмешалась Анна, которую порядком утомили их постоянные споры, – так мы ничего не решим. И никуда не выберемся. Давайте попробуем... хотя бы попробуем... рассуждать спокойно и логично. Где карта? – Она откинула назад пушистые пряди волос, отливавшие медью, и склонилась к плечу Майка. – По-моему, она должна быть у тебя.
      Майк обшарил свои колени. За ними последовал бардачок. За ним – узкое пространство под креслом авто.
      – Черт! – Майк с трудом проглотил куда более крепкое словцо. – Куда я ее подевал?! Может, ты помнишь, Анна? – с надеждой покосился он на жену.
      Анна покачала головой.
      – Черт! – снова выругался Майк. – Алан?!
      – Не помню. Кажется, я вообще ее не видел... – Алан заерзал на сиденье. Он чувствовал себя виноватым, в очередной раз не оправдав чаяний окружающих.
      – Кого ты спрашиваешь? – Уголки Вегиных губ растянулись в скептичной усмешке. – Он не видит дальше собственного пуза.
      – Ну хватит! – вспылила Анна. – Раз вы не знаете, куда ехать, нам лучше вернуться...
      – Куда? – засмеялся Майк, мрачно косясь на Вегу. – Если ты думаешь, что эта роскошная брюнетка знает дорогу назад... Нам еще повезло, что она не умеет поворачивать вправо и влево, иначе мы давно скатились бы с горы. И, в лучшем случае, слушали бы пение ангелов...
      – Ты – вряд ли, Майк, – нервно усмехнулась Вега. – Черти давно уже приготовили для тебя котел. Специальный котел для остряков, которые не умеют острить. Стараются всю жизнь, но у них никак, ну никак не получается...
      Она посмотрела на Майка взглядом, выражавшим всю глубину ее театрального презрения. И зря. Оставленная без присмотра дорога вильнула в сторону, как хвост довольной собаки. Машина зеленой блестящей ящеркой скользнула в направлении бездны.
      – Вега, руль! – заорал Майк.
      Но Вега не слышала его.
      Она застыла, как ледяная статуя, и только тупо смотрела на то, как авто катится в пропасть.
      Анна прислушалась к себе и с удивлением поняла, что происходящее совершенно ее не трогает. Ей было все равно. Словно кто-то холодный и маленький заморозил ее душу, вколол ей анестезию. Странно, а ведь ей всегда казалось, что в такие моменты нужно кричать, чувствовать, как душу переполняет страх, или в панике делать что-то такое... совсем нелогичное.
      Через несколько секунд все было кончено. Майк оказался куда рассудочнее и сообразительнее Веги – он поймал своенравный руль и успел увести машину от рваного края пропасти. Анна видела его лицо, искаженное гневом и страхом, и не могла поверить в то, что это – Майк, и в то, что все это произошло с ними...
      – Идиотка! – крикнул Майк в самое ухо растерянной Веге. – Ты убить нас могла, дура безмозглая! Куда ты смотрела, черт тебя дери?!
      – Может, ты будешь подбирать выражения? – неожиданно для всех вступился за жену Алан. – В конце концов, она только пыталась помочь... Ты же не мог вести машину...
      Его спокойный голос подействовал на Майка отрезвляюще. Но все же он не мог позволить себе быть урезоненным таким ничтожеством, как Алан.
      – Вот дерьмо! – огрызнулся он. – Теперь я же и виноват... В том, что твоя жена – главная героиня анекдота «Женщина за рулем»! А ты – неповоротливый мешок с отрубями, который даже машину водить не умеет! Разве ты мужчина, Алан?! Одно название! Ты прав – Вега не виновата! Ей волей-неволей приходится быть мужчиной рядом с такой тряпкой, как ты!
      – Прекратите! Перестаньте же! – Анна взбила ладонью покрывало, наброшенное на сиденье. – Сколько можно! Я устала. Я хочу есть. Я хочу в душ. Я хочу покоя, понимаете, покоя! Покоя, за которым я сюда приехала!
      Майк и Вега обернулись, не сговариваясь. На их лицах, раскрасневшихся от недавней ссоры, было написано недоумение. Анна так редко позволяла себе кричать... Анна всегда выглядела такой спокойной... Анна всегда мирилась с выходками Веги... Анна...
      – Анна? – растерянно пробормотал Майк. – Пожалуйста, успокойся... Мы обязательно выберемся отсюда. Я тебе обещаю... Ты мне веришь, Анна?
      Его голос звучал умоляюще. Анна почувствовала, как к горлу подступает ком – не то слезы, не то чувство вины, неотступно следовавшее за нею по пятам, подобно бездомной собаке. Всю злость, все негодование как ветром сдуло. Почему она так разозлилась? В том, что произошло, никто не виноват... Если уж на то пошло, Майк позволил Веге сесть за руль только из-за нее, Анны. Ведь она так отчаянно хотела попасть в замок Бран именно сегодня. Анна сглотнула, но комок вины безнадежно застрял в горле.
      – Да, да, конечно... – прошептала она, не осмеливаясь нарушить разверзшуюся вокруг нее тишину. Надавив на выпирающие костяшки, она хрустнула пальцами. Этот надломленный звук разбил тишину, разом возвратив всех в реальность.
      – Ну хорошо... – Вега выдавила на пухлые губы подобие улыбки. Как будто намазала их помадой, оставив недокрашенными уголки. – Если мы не доедем до Брана, то сможем остановиться в какой-нибудь деревушке. Наверняка здесь есть нечто подобное... Заплатим кому-нибудь из деревенских жителей, и они позволят нам переночевать...
      – Вот видишь – все просто, – улыбнулся Анне Майк. – Главное – найти деревушку. А я, как назло, потерял карту...
      Его слова не успокоили Анну. Пока Майк во второй раз обшаривал бардачок, она оглядела заплаканное окно. Дождь усиливался. Мгла была серой и промозглой, под стать ее тревоге...

      Деревушка, обещанная Вегой, так и не появилась. Единственное, что им удалось найти, – небольшой покосившийся домик, одиноко стоявший среди разросшихся деревьев. Он мигал своим единственным глазом – маленьким светящимся окошком – и выглядел совсем негостеприимно. Но Анна чувствовала себя настолько уставшей, что даже не сопротивлялась, когда Вега и Майк предложили ей потревожить хозяев домика.