Натали смотрела на него с пассажирского сиденья.
      – Ну?
      Дэн сложил мобильный и повесил его на ремень.
      – «Камари» взяли напрокат в местном агентстве. Копы собираются найти агента, который проверит личность арендовавшего, и посмотреть, могут ли они выследить его для допроса.
      – Ты на самом деле думаешь, что это был он?
      Дэн постучал пальцами по рулю.
      – Надеюсь, нет...
      Натали дотронулась до его плеча.
      – Ты не мог застрелить человека за то, что он жует жевачку.
      – Может, и нет. Но я мог бы пробить дырку в его шине, если бы не побоялся спустить курок.
      – Лучше чего-то не сделать, чем сделать, а потом жалеть, верно? Нельзя вернуть пулю, ты же знаешь.
      – О, да. Я знаю.
      В тот момент они не испытывали большой радости. Дэн, конечно, прибавил еще одну грубую ошибку к побивающему все рекорды списку, а Натали потихоньку погружалась в более глубокий, чем обычно, страх. Может, ее в конце концов полностью охватило горе по Артуру.
      А может, это из-за Эвана, добавил тонкий лукавый голосок в его голове. Давай не будем забывать о дорогом покойном Эване.
      Давай ЗАСТАВИМ себя забыть об Эване, поправил свою мысль Дэн.
      – Итак, что мы будем делать? – спросила Натали. Судя по ее тону, любой из возможных вариантов был для нее одинаково жутким.
      Дэн знал только один способ избавить ее от этого: ему придется заставить фиолку очень сильно на него разозлиться.
      Агент нацепил на лицо веселую улыбку и потер руки.
      – У меня есть плохая новость и хорошая. Плохая новость заключается в том, что Кларк не видит причин, по которым мы не можем ехать в Сиэтл, чтобы поболтать с Саймоном Маккордом. Хорошая – в том, что наш рейс в девять вечера, что означает, что у нас есть десять часов, которые нужно убить. Давай немного развлечемся?
      Она бросила на него косой взгляд.
      – Думаешь, это хорошая идея – гулять по городу, когда вокруг шныряет убийца?
      – В движущуюся цель труднее попасть.
      Натали ущипнула переносицу.
      – Дэн, я ценю твои попытки развеселить меня, но я на самом деле не в настроении.
      – Знаю. – Даже не вздрогнув, он взял ее за руку. – Просто ненавижу наблюдать, как ты проживаешь свою жизнь в коробке.
      Она отдернула руку.
      – Что это должно означать?
      – Это означает, что я жил в коробке последние два года, и это того не стоило.
      – Что общего имеет твоя жизнь с моей?
      Он отвернулся к окну.
      – Я просто хотел сказать, что тебе не стоит бояться...
      – По-твоему, я неудачница, потому что хожу по лестницам вместо поездок на лифте и не ем вредную пищу? А ты такой замечательный, что можешь спокойно говорить о страхе! Тебе не приходится думать о ком-то, кто хочет распороть твой живот и вырезать глаза.
      – Ты права, – мягко ответил Дэн. – И если ты будешь прятаться, то сможешь прожить подольше. Но какой толк жить дольше, если ты всю жизнь торчишь в комнате?
      Казалось, эти слова погасили ее ярость, и Натали расстроенно повалилась на сиденье.
      – Да. Большая черная комната.
      – Что?
      – Ничего. – Она надулась, словно восьмилетний ребенок, оставленный после уроков. – В любом случае, куда ты хотел пойти?
      Дэн завел машину.
      – В то место, о котором убийца будет думать в последнюю очередь.
      Он ответил на сердитый взгляд фиолки загадочной улыбкой. Она оставалась угрюмой, поэтому он включил радио, чтобы заполнить тишину в течение часовой поездки в Санта-Клару.
      – Ты, должно быть, шутишь, – простонала Натали, когда они наконец приехали в парк развлечений «Парамаунт Грейт Америка».
      Дэн заехал на массивную стоянку.
      – Ты должна признать, что шансы быть выпотрошенной здесь довольно маленькие.
      – Ага, вместо этого я умру от сердечного приступа. Честно, ты что, думаешь, будто рисковать жизнью на этих шатких горках и есть мое представление о том, как хорошо проводить время?
      – Расслабься. Тебе не обязательно кататься. Мы можем просто побродить вокруг и посмеяться над стоящими в очереди.
      Этуотер заплатил смотрителю в будке у входа и припарковал машину как можно ближе к главным воротам.
      – Пойдем? – спросил он, снимая галстук и расстегивая воротник рубашки.
      Натали со вздохом последовала за ним из машины.
      Они купили входные билеты, и Дэн пригласил Натали пообедать в закусочной, предлагавшей наименее вредную для здоровья еду из всех заведений фаст-фуда в парке «Грейт Америка». После обеда они пошли гулять по дорожкам парка, увлекшись калейдоскопичным ландшафтом разноцветных огней и гулом рок-н-ролла и цирковой музыки, раздававшимся вокруг по мере того как они переходили от одного аттракциона к другому.
      Натали тянуло к разнообразным катальным горкам парка, носившим такие грозные названия, как «Демон», «Стремительная молния» и «Инвертиго». Извилистые дорожки из дерева и металла и громкий визг катающихся людей странным образом очаровывали ее. Женщина изучала людей в тележках так, будто они были инопланетянами. Зачарованность на ее лице сменялась оттенками недоверия и одновременно детского восхищения, когда она видела, как люди машут руками над головами, чтобы усилить чувство беспомощности.
      – Почему? Почему ты вообще пошел бы туда?
      Дэн наблюдал, как «Инвертиго» переворачивает своих пассажиров вниз головой в 360-градусной петле.
      – Иногда приближение к смерти заставляет человека чувствовать себя более живым.
      – Наверное. – Натали не казалась убежденной, однако не отрывала глаз от катающихся, которые с визгом носились вверх и вниз по откосам горки и вокруг ее петель, зачарованные своим небрежным равнодушием к опасности.
      Когда начало вечереть, они вернулись к главным воротам и огромной двухъярусной карусели. Дэн подтолкнул Натали.
      – Как насчет этого?
      Его спутница, открыв рот, посмотрела на вращающуюся кавалькаду гипсовых лошадей и цирковых животных и покачала головой.
      – О, нет! Ты сказал, что я не обязана кататься.
      – Знаю, знаю, но это всего лишь карусель. Там есть ремни безопасности, и я буду рядом с тобой. Ничего не случится. И вообще, могу поклясться, ты не каталась на таких со времен детства.
      Натали сжала губы и смотрела на карусель, будто на плакат на витрине туристического агентства.
      – Я никогда на таких не каталась, – призналась она.
      Мужчина осторожно взял ее за руку.
      – Верь мне.
      Фиолка мгновение смотрела в его глаза, а потом разрешила ему отвести ее в толпу ждущих в очереди детей, родителей и влюбленных пар. Когда карусель остановилась и катавшиеся сошли, Натали сжала его руку.
      Служащий отстегнул цепь, которая сдерживала ожидавшую толпу, и махнул рукой. Они ступили на платформу карусели, и Дэн отвел Натали к белому боевому коню с развевающейся гривой и хвостом, чей рот застыл в постоянном ржании.
      – Поставь левую ногу в эту металлическую петлю и перекинь другую ногу через...
      – Я знаю, как это делается. Я не глупая, а просто боюсь. – Она пресекла попытку Дэна подсадить ее и схватилась за переднюю луку седла, чтобы взобраться на лошадь. Застегнув брезентовый ремень вокруг бедер, Натали так сильно ухватилась за металлический шест перед собой, что костяшки ее пальцев побелели.
      – Если я умру, я попрошу Люси вызвать меня обратно, чтобы отомстить тебе, – попыталась пошутить она.
      Женщина-служащая, обходившая карусель, подошла к ним и указала Дэну на белого тигра рядом с жеребцом Натали.
      – Вам придется сесть, сэр, – мы отправляемся.
      Дэн потрепал Натали по колену и забрался на тигра.
      – Держись. Тебе понравится.
      Карусель начала двигаться, и их животные заскакали вверх и вниз.
      – Йи-хаа! – выкрикнул Дэн, ободряюще улыбаясь Натали.
      Она повернула лицо в сторону набирающего скорость водоворота людей и огней, окружавших карусель. Но согнутая спина и сила, с которой она прижимала колени к бокам, говорили Дэну, что каждый мускул ее тела был натянут, словно скрипичная струна, и девушка вцепилась в шест своей лошади, будто это была самая высокая в мире мачта тонущего корабля.
      Чувство вины стерло его улыбку. Не стоило насильно тащить ее сюда, подумал он, когда карусель остановилась. Он спрыгнул с тигра и подошел к Натали, которая парализованной оставалась на своем гипсовом коне.
      – Ты хорошо держалась. Спрыгивай, и пойдем съедим мороженого.
      Она посмотрела на него сияющими глазами.
      – Мы можем прокатиться еще раз?

* * *

      В тот вечер Дэну так и не удалось уговорить ее прокатиться на какой-нибудь горке, но они прокатились на карусели еще пять раз, прежде чем настало время уходить. На обратном пути Дэн купил мороженое, и они съели его, прогуливаясь до своей машины.
      Когда агент скользнул на сиденье, жуя остаток своей трубочки, Натали захихикала.
      – У тебя шоколад на лице.
      Она смочила угол мятой салфетки и дочиста вытерла его щеку. Дэн рассмеялся, но игривость ее прикосновения заставила его замолчать. Он искоса смотрел на девушку, пока она изучала его рот.
      – Сойдет, – заключила она, и тут заметила его взгляд.
      Улыбки мигом погасли. О-о, подумал Дэн.
      Разжалован.
      Натали виновато отдернула руки.
      – Весело сегодня было, – заерзала она на сиденье с грязной салфеткой на коленях. – Даже не помню, когда я последний раз так веселилась.
      Оба отвернулись, избегая смотреть друг на друга.
      – Я рад. – Дэн улыбнулся и вставил ключ в зажигание. – Я только надеюсь, что в свете этого сегодняшний полет покажется лучше...
      – Постой, – вскрикнула она, схватив его за руку. – Кто-то стучится.
      Когда Натали прижала ладони ко лбу и начала бормотать, его пульс участился.
      – Что мне сделать? Может, нам пойти куда-нибудь?..
      – Нет, все в порядке. Я знаю, кто... – Ее тело дергалось, словно в предродовых схватках, голова билась об окно, и Дэн опасался, что она выбьет стекло.
      Однако конвульсии скоро прошли, и она спокойно выпрямилась на сиденье, повернув голову к Дэну; полуприкрытые глаза Натали напоминали выглядывающие из скорлупок фисташки.
      – Натали? – Агент нахмурился, не услышав ответа. – С кем я говорю?
      – Мое имя Джереми, сынок. Но друзья зовут меня Джемом. – Она говорила сиплым голосом с интеллигентным южным акцентом, держа руки согнутыми, как больной артритом.
      Когда-нибудь я к этому привыкну, мысленно поклялся Дэн.
      – Большая честь встретить вас, мистер Уитман, – вслух сказал он. – Дэн Этуотер, ФБР. Чему обязан таким неожиданным удовольствием?
      Уитман одарил его ленивой улыбкой, напомнившей Дэну о лимонаде и долгих вечерах.
      – Просто делаю все возможное, чтобы смотреть за стадом, пока волк на охоте.
      Фраза всколыхнула воспоминания в голове Дэна.
      – Вы уже приходили к Натали, в гостиничном номере. Вы сказали что-то о волке в овечьей шкуре.
      Улыбка Уитмана исчезла.
      – Человек, которого вы ищите, знает нас вдоль и поперек. Он даже может быть одним из нас.
      – Как Саймон Маккорд?
      Уитман поразмышлял над идеей, посасывая верхнюю губу Натали, словно это был кусок говядины, застрявший у нее в зубах.
      – Знаешь, я пытался поговорить с Саймоном, но он отгоняет меня каждый раз, когда я приближаюсь. Мальчик хорошо владеет защитной мантрой.
      – Что вы о нем думаете?
      – Я в нем не уверен. Саймон – странная птица, вне всяких сомнений. Очень самодовольный тип. Конечно, он в превосходной форме, но мог ли свернуть шею той маленькой девочке, как цыпленку? Не знаю. Хотя у него есть некоторые ученики, которые были бы на это способны.
      Дэн поднял бровь.
      – Лори Гэннон сказала, что вы были там, когда она умерла...
      Уитман кивнул, и на свежих чертах Натали отразилась усталая неизбежность старости.
      – Старался помочь, но оказался там слишком поздно. Поиск фиола, который тебя не вызывал, занимает много времени, и я носился вокруг, как теннисный мяч, стараясь всех предупредить. Вот и оказался там под самый конец – по крайней мере, хоть от этого я ее избавил.
      – Это вы рассказали ей о Безликом Человеке?
      – Ага. Ей и некоторым другим детям. Думаю, я достаточно сильно напугал Лори, и она упросила маму забрать ее из Школы. Немного же хорошего из этого вышло...
      Напряжение в мускулах Дэна ослабло, и он почти забыл, что этот пожилой чернокожий мужчина находился в теле молодой женщины.
      – Лори видела в Школе мужчину – молодого, со светлыми волосами и усами, который установил там бомбу. Натали говорит, что и в нем, и в том, кто убил Лори, чувствовалось сомнение. Вы не заметили этого?
      Уитман фыркнул.
      – Он долго не размышлял, задушив меня. Но Лори? Да... у него были какие-то мысли по поводу нее.
      Необычные собеседники немного поразмышляли молча, словно двое, кормящие голубей на скамейке в парке, потому что Дэн боялся задать вопрос, бесконечно крутящийся в его голове.
      – На что это похоже? – наконец спросил он.
      Уитман внимательно посмотрел на молодого человека прищуренными глазами Натали, которые теперь казались невероятно древними.
      – Ты действительно хочешь это знать?
      Ответ застрял у Дэна в горле. Он опустил голову под пристальным взглядом Уитмана.
      – Ты остаешься тем же, кем был на этой стороне, – тихо произнес умерший. – Твои мысли, твои чувства, твои воспоминания – там они становятся твоим миром. И ты можешь пересекаться с другими душами, и каждый из вас делится с другим всем, чем вы являетесь.
      – И это... все? – Дэн вспыхнул, вдруг почувствовав себя глупым и мелочным. – Я слышал, должно быть еще что-то... за пределами этого.
      – Ну конечно, оно есть, – улыбнулся Уитман. – Смотри, большинство людей так привязаны к вещам на этой стороне, что не могут их оставить, даже когда переходят в мир иной. Они застревают между мирами, боясь идти дальше, всегда желая вернуться назад. Поэтому ты должен жить в мире с собой, пока можешь, и тогда ты сумеешь сказать земному миру «прощай», когда придет время.
      – Значит, некоторые люди идут дальше?
      – Конечно. Я бы и сам ушел, если бы мне не надо было следить за маленькой Бу. – Он бросил взгляд на бледные руки и выступающую грудь Натали и рассмеялся. – Мою мамочку хватил бы удар, увидь она меня белой девчонкой!
      Дэн тоже не смог удержаться от смеха, вопреки – а может, благодаря – ужасной абсурдности ситуации.
      – А почему вообще все называют ее «Бу»?
      – Ох! Ну... – Старик засмеялся, будто вспомнив ключевую фразу любимой шутки. – Когда маленькая Натали впервые пришла в Школу, она была этаким пугливым щенком, боявшимся собственной тени. Артур часто шутил, что ему достаточно только сказать «Бу!», и она подпрыгнет до потолка. Он так и прозвал ее, а потом все остальные тоже стали так ее называть. – Выражение лица стало серьезным. – Не спускай с Бу глаз, сынок. Она еще не готова сказать «прощай».
      – Знаю. – Дэн заставил себя посмотреть прямо в эти бездонные глаза. – Я обещаю, мистер Уитман.
      – Сказал тебе, сынок, меня зовут Джем. – Негр подмигнул. – Думаю, я, пожалуй, пойду, чтобы не замучить тебя своим присутствием. Приятно было поговорить, Дэн. – Уитман откинулся назад и закрыл глаза Натали.
      – Джем?
      Уитман, приподнявшись, посмотрел на Дэна.
      – Надеюсь, мы еще поговорим? – спросил он.
      – Без обид, сынок, но я надеюсь, что нет, – угрюмо ответил старик.
      Он откинулся на сиденье и, казалось, впал в долгожданный сон. Тело Натали расслабилось, и секунду спустя она пришла в сознание.
      Дэн держал ее за руку, пока она возвращалась.
      – Добро пожаловать назад.
      – Ты встретился с Джемом, – утвердительно сказала фиолка, массируя виски. – Он подкинул тебе какие-нибудь новые идеи?
      – Вроде того, – улыбнулся Дэн, заводя машину. – Готова к очередному полету, Бу?
      – Не называй меня так, – резко одернула его фиолка.
      Улыбка исчезла с его лица. Молодец, Дэн. Почему бы просто не помахать фотографией Эвана у нее перед носом?
      – Прости. Не хотел обидеть.
      – Ты и не обидел. – Натали смотрела в окно на сияние парка развлечений, которое таяло по мере того, как они удалялись. – Я просто устала бояться.

      Мрачная серая морось нависла над Сиэтлом, когда следующим утром они прибыли в дом Саймона Маккорда.
      Должно быть, жить в утилитарной прямоугольной башне в городском районе Кэпитал Хилл, здании всего в шесть этажей, было довольно сильным падением для человека с самомнением Маккорда. По словам Натали, он владел ранчо площадью двадцать акров на севере Нью-Мексико, где тренировал выбранных фиолов, которых она называла его последователями. Однако Саймон с несколькими учениками приехал в Сиэтл, чтобы помочь местной полиции расследовать серию убийств мужчин-проституток, и город сдал весь верхний этаж этой башни группе Маккорда под убежище.
      Войдя в холл здания, Дэн и Натали очутились перед помятой серой дверью старого лифта.
      Дэн вытер с лица капли воды.
      – Ну?
      Натали некоторое время созерцала дряхлую дверь.
      – Я лучше буду рисковать на каруселях, – сказала она и прошла мимо.
      Дэн, улыбнувшись, последовал за ней на лестницу.
      Когда они добрались до коридора шестого этажа, упитанный мужчина с поредевшей шевелюрой сложил газету, которую читал, и поднялся со стула навстречу им. Увидев Т-45 у него на бедре, они поняли, кто это, даже прежде, чем мужчина представился.
      – Вы немного опоздали, – сказал он, когда они спросили, можно ли им увидеться с Саймоном. Агент безопасности Корпорации Бендер говорил с бруклинским акцентом, заложив большие пальцы за пояс брюк из стопроцентного полиэстера. – Маккорд и эти его ученики ушли на какое-то кладбище.
      Натали забеспокоилась.
      – Кладбище?
      – Ага. Чтобы попрактиковаться в воскрешении мертвых или что-то в этом роде. Знаем мы этих уродов.
      Дэн заметил, что Натали ожесточилась, однако не сказала, что она тоже была одной из «этих уродов».
      – Мистер Маккорд знает, что его жизнь в опасности, не так ли? – спросил он у Бендера.
      – Э, мы ему это и говорили! Но у него шило в заднице по поводу этих его тренировок.
      Натали захихикала.
      – Да, это Саймон.
      – Не могли бы вы сказать, на какое кладбище они пошли? – спросил Дэн.
      – А, черт! Как же его? – Бендер потер лоб, взывая к ответу. – Я забыл название, но там похоронен Брюс Ли.
      – Спасибо, – поблагодарил охранника Этуотер. – Уверен, мы найдем его.
      Натали бросила на Дэна яростный взгляд, но молчала, пока они не оказались на лестнице.
      – Ты хочешь встретиться с Саймоном на кладбище? Почему бы просто не заставить меня пройти по минному полю? – наконец взорвалась она.
      – Либо так, либо оставаться здесь с Бендером и ждать его. Да и вообще, какая разница?
      Женщина лишь вздохнула, когда они прошли по площадке четвертого этажа и продолжили спуск.
      – Сам увидишь...

* * *

      Кладбище Лэйк Вью находилось на севере сиэтлского парка Волантир и служило местом вечного отдыха Доку Мэйнарду, Генри Йеслеру и многим другим отцам-основателям города. Пугающие мавзолеи и портретные надгробия прошлого соседствовали там с плоскими могильными табличками настоящего.
      Дэн и Натали шли по асфальтовой дороге, вившейся сквозь мемориальный парк; воздух вокруг был насыщен влагой и ароматом мокрой травы. Серость дня затмевала трепещущую зелень холмистых лужаек и возвышающихся деревьев, из-за чего все вокруг выглядело плоским и одноцветным, словно на недодержанной фотографии.
      Дэн оглядывал некрополь в поисках Саймона Маккорда.
      – Где он может быть?
      Натали указала направо в сторону эклектичной группы обелисков и похожих на кровати саркофагов.
      – Среди старых могил; там должно быть меньше оцинкованных гробов. Фиол может использовать похороненное тело как «камень преткновения», если между ними нет металла. Душа проскакивает между трупом и контактером как вспышка.
      Дэн остановился у кромки травы.
      – И ты поэтому?..
      – Со мной все будет в порядке. – Натали сделала глубокий вдох и выпрямила спину, погрузившись в йогическую концентрацию. Проговаривая про себя слова, она пошла по траве, стараясь далеко обходить все могилы, встречавшиеся на ее пути.
      Может, это была только сила внушения, но Дэн также не хотел наступать на усопших. Когда он по невнимательности пересек подножие одной из могил, то отшатнулся, словно ребенок, боящийся наступить на трещину в тротуаре.
      Пройдя по краю сосновой рощи, они набрели на широкое, покрытое травой пространство, прочерченное ровными рядами надгробий. Слишком яркие для тоскливого дня, три белые фигуры скользили между монументов, напоминая мультяшные привидения в белых простынях. Подойдя поближе, Дэн увидел, что простыни на самом деле были монашескими робами. Одна из фигур выступала впереди остальных, ведя их быстрым шагом через вереницу могил.
      – Это он, – сказала Натали и возобновила свое беззвучное бормотание.
      Маккорд и два его ученика были обриты наголо и держали руки сложенными перед грудью. Выражения их лиц искажались нервными подергиваниями, а голоса поднимались и опускались в странном хоре кажущихся несвязными восклицаний, как будто кто-то переключал радиостанции.
      Это были души, осознал Дэн. Маккорд и его ученики надевали и снимали мертвые личности с такой легкостью, словно это были старые шляпы.
      Женщина в темном брючном костюме подалась к Дэну и Натали, чтобы преградить им путь к группе Маккорда.
      – Извините, ребята, эта часть кладбища временно закрыта. Вы здесь, чтобы навестить любимых? Мы должны уйти отсюда через несколько...
      Позади нее раздался резкий крик. Один из учеников Маккорда споткнулся и упал на четвереньки рядом с высеченной из гранита плитой. Маккорд ждал его с нетерпением надменного директора.
      Молодой человек с детским лицом, бледно-розовой кожей и белыми бровями, такими светлыми, что их почти не было видно, встал на ноги, взывая высоким тонким голосом.
      – Марджори? Марджори? – выкатив глаза, он сжимал голову в апоплексическом страхе. – О господи, где я? МАРДЖОРИ! – Юноша побежал мимо торчащих надгробий, постоянно наступая на край своей робы.
      Натали стала бормотать быстрее, и Дэн смог разобрать слова: «Господь – Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться...»
      Маккорд повернулся к другому ученику, афроамериканцу неопределенного пола с проницательным угловатым лицом.
      – Ступай за ним, – скомандовал он полным презрения голосом.
      Ученик поклонился и последовал за своенравным товарищем.
      Отвлеченная этой маленькой драмой, женщина в брючном костюме снова повернулась к Дэну и Натали.
      – Похоже, мы уйдем быстрее, чем я думала. Если хотите подождать здесь...
      – На самом деле, мы хотели обмолвиться парой слов с мистером Маккордом. – Дэн предъявил удостоверение Бюро.
      – Ох! Агент Этуотер – мы слышали, что вы приедете. – Она подозрительно посмотрела на Натали, которая, подобно первому молящемуся, продолжала декламировать 23-й псалом. – Я посмотрю, не занят ли он.
      Женщина отошла и обменялась несколькими словами с Маккордом. Тот улыбнулся Дэну и Натали, кивнув им, очевидно наслаждаясь возможностью даровать высшую аудиенцию.
      Саймон Маккорд не пользовался контактными линзами, позволяя своим фиолетовым глазам сиять во всем их необычном великолепии. Хотя Саймон был худощавее и моложе своего мертвого брата Артура, Дэн сразу отметил фамильные черты: большой нос и широкое, плоское лицо. Внушительные уши Саймона со свободно висящими мочками выступали из лысой головы, словно крылья бабочки-мутанта.
      – Мистер Этуотер, рад познакомиться. – Он с жеманным благочестием сложил перед собой руки. – А ты – Линдстром, не так ли?
      Губы Натали яростно работали, но слова снова стали беззвучными.
      – С трудом узнал тебя в этом прелестном парике. Слишком занята защитной мантрой, чтобы приветствовать старого учителя? – Даже не моргнув, Маккорд ступил на могилу перед собой, расположившись прямо над сердцем похороненного там человека. – Возможно, вам необходим дополнительный курс...
      Натали захлопнула рот, и ее лицо превратилось в маску холодного негодования.
      – В этом нет необходимости, профессор.
      Она встала на ближайшую могилу и с вызывающей небрежностью положила руки на бедра.
      – Возможно, вы не успели забыть все, чему я вас учил, – рассмеялся Маккорд. – Полагаю, вы здесь в связи со смертью моего брата.
      – Вы хотите сказать, его убийством, – поправил Дэн. – Поскольку вы один из тех, кто знал, где скрывался Артур, мы думали, что вы можете знать, кто его убил.
      – Понятия не имею. Я не собирался следить за Артуром и его знакомыми.
      – «Разве я сторож брату моему» ? – мрачно процитировала Натали.
      Маккорд сердито посмотрел на нее.
      – Не секрет, что мы с Артуром никогда не были... близки. Но все же он был моим братом, а я бы никогда не предал родственную плоть и кровь.
      – Вы не выглядите очень потрясенным убийством.
      На лицо Саймона вернулась улыбка отеческого благословения.
      – Потому что я знаю, что смерть – всего лишь прелюдия к Истинной Жизни.
      Натали затряслась от гнева, но Дэн вмешался, прежде чем она смогла его выплеснуть.
      – Вы можете сказать, где были в пятницу ночью? – спросил он Маккорда.
      – Конечно. Последние две недели я был здесь, в Сиэтле, страдая от защиты полиции в этом унылом здании.
      – А ваши ученики?
      Улыбка Маккорда исчезла.
      – А что они?
      Дэн кивнул в направлении отошедших учеников.
      – Они кажутся очень преданными вам. Очень покорными.
      – Должен ли я напоминать вам, что учу контактеров ловить убийц, а не становиться ими?
      – Сколько у вас учеников?
      – В настоящий момент девять.
      – Где остальные?
      – На моем ранчо в Нью-Мексико, насколько я знаю.
      – Среди них есть северяне?
      – Несколько. К чему вы клоните? Это что, к чему-то ведет?
      – Возможно. Мы все еще не знаем, были ли все эти убийства фиолов совершены одним человеком или несколькими, работающими сообща.
      Маккорд отмел невысказанное обвинение взмахом руки.
      – И с чего бы мне убивать Избранных Богом?
      – Возможно, вы думали, что они не подходят для службы Ему, – предположила Натали, сверкая глазами, словно отравленными стрелами. – Может, они не были вашими «избранными».
      Ноздри Маккорда расширились.
      – Я не вправе сомневаться в Божьей мудрости, когда он выбирает Своих слуг.
      – Но вы осуждали решение своего брата покинуть Корпорацию, ведь так? – спросил Дэн.
      Маккорд приложил палец к губам, подбирая слова, подобно отцу, собирающемуся объяснить малышу, откуда берутся дети.
      – Вы знали, мистер Этуотер, что большинство современных ученых верят, что Ведьма Эндора на самом деле была контактером? Или что Тирезиас мог просто казаться слепым людям, которые видели его фиолетовые глаза?
      – Все это очень интересно. А вы что думаете?
      – Я думаю, что с начала писаной истории контактеры воспринимались как связь человечества с Потусторонним Миром. В каждой культуре и эпохе мы были духовными лидерами и пророками: жрецы Анубиса в Древнем Египте, далай-ламы в Тибете, колдуны на Гаити, шаманы в Сибири.