Глава 31

Кин подошел к телефону.

— Это ваш приятель из федерального ведомства, — услышал он.

— Люблю вот поговорить с приятелями из федерального ведомства, — усмехаясь, ответил Кин.

— Знаете этого парня Ли, который баллотируется в сенат?

— Планирующий пилот? Ну да.

— Думаю, вам стоит знать, что он опознал человека, пытавшегося угробить его аэроплан. Это Перкерсон.

— Вот дерьмо! Готов поспорить, что это связано с кампанией доктора Дона, не так ли? Кэлхоун, Уиллингхэм, Перкерсон — в одной упряжке.

— На вашем месте я бы не говорил этого вслух.

— Но, послушайте же, ваши ребята должны уже быть в курсе дела.

— Это большая политика, приятель. Надо еще доказать эту связь. Только тогда...

— У вас на полковника нет ничего? — спросил Кин.

— Мы знаем, что он лидер. Старейшина, вот как они его называют. Но он сверхосторожен. А Сузи Эдемс вывели из игры. Только она знала все точно.

— Я понял. Какие у вас идеи?

— Думаем, готовится еще одно покушение на Ли. Сегодня в отеле «Омни» будут и наши люди и полиция Атланты. На Перкерсона объявлен федеральный розыск.

— Мне придется порыскать вокруг отеля, — сказал Кин.

Уилл встретил Кейт у дверей своего номера. Когда они оторвались друг от друга, Кейт спросила:

— Кто эти люди в холле?

— Здесь и моя команда, я тебя познакомлю, и агенты ФБР и копы.

— Ты ведь попал в аварию. Как же?

— Диверсия, Кейт. Я не хотел говорить о деталях по телефону. Они не исключают еще одного покушения.

— Похоже, будет премиленький вечер. Жаль, что ты не предупредил. Я бы хоть пистолет захватила... В воскресенье я в Вашингтоне видела твою проповедь. Я тебе поаплодировала, стоя у телевизора.

— Спасибо, радость моя. В основном, я импровизировал... Но есть еще нечто, что я обязан тебе рассказать. Время и место неподходящее, но, видишь ли, выбора нет. Я должен повиниться, и я боюсь.

— Ол-райт, — вздохнула она, — сними с себя ношу.

— Я нарушил обет целомудрия, понимаешь ли, — неуклюже выговорил он. — Не то, что ты.

Глаза Кейт повлажнели.

— Черт бы тебя побрал, — медленно и с хрипотцой сказала она. — Кто это на тебя польстился? И зачем тебе исповедоваться, если это было случайно... Лучше бы я не знала. Теперь уж выкладывай. Проглочу, может быть.

— Ну вот, — сказал он. — Поэтому я тебя и просил не читать газет в пути из Атланты.

— Боже мой!

— Ну, понимаешь ли, девица была свидетельницей в процессе, это бывшая подружка моего клиента. — Он поднял руку. — Чарлена Джойнер, о ней писали, да и на телеэкране ты могла ее видеть.

— Как же! — вспомнила Кейт. — Секс-бомба! Не только я обратила внимание на эту сучку.

— Короче, она застала меня на ферме врасплох. Единственный раз...

— Можешь дальнейшее не рассказывать.

— Нет, рука Господа настигла меня. Мой клиент подал вчера апелляцию. На том основании, что его интересы, якобы, не были должным образом представлены защитой: адвокат домогался его подружки и в связи с этим был заинтересован в том, чтобы его осудили.

— Забавно, — сказала она. — Из этой истории можно сделать роман.

— Пожалуйста, нет, — взмолился он. — Я достаточно наказан.

— Итак, весь мир теперь знает о твоем приключении в стоге сена. Как, говоришь, ее звать?

— Чарлена. Да, весь мир это знает, по крайней мере, вся Джорджия. Чарлена вчера вечером в шестичасовых новостях всем все объяснила.

Кейт помрачнела.

— Боже, как это скажется на голосовании? — спросила она.

— Мои специалисты думают, — сказал Уилл с вымученной улыбкой, — что это очень даже мне кстати. Многие избиратели считали меня, с подачи Мака, затем и Кэлхоуна, скрытым гомосексуалом. И лишь потому были против.

— А теперь ты повеса, верно? О, бабник...

— Для некоторых — да.

— Но как же ты управился с репортерами?

— Провел поздним вечером пресс-конференцию и рассказал все, как есть. В конце концов моя сексуальная жизнь никого не касается; да и она не замужем и давно совершеннолетняя.

— Будучи пойман с поличным, говори правду. Мне это нравится.

— Сможешь ли ты простить? Она взяла его лицо в руки.

— Бог простит, парень. Он любит покаявшихся. Уилл поцеловал ее руки, и они вышли в холл.

— Кейт, это Том Блэк и Китти Конрой, которые провели всю работу в кампании. Том и Китти, вот — Кетрин Рул, она же Кейт.

Том посмотрел на Кейт, на Уилла.

— Ну, докладывайте, ребята, если есть у вас что-то, — сказал он с нажимом.

— Ну да-а, — сказал Уилл. — Мы с Кейт собираемся на следующей неделе пожениться.

— И вы мне об этом говорите теперь! — сказал Том.

— Да-а, — вставила Китти. — Две недели назад эти несколько слов обеспечили бы вам успех всей кампании.

Двумя этажами ниже Гаролд Перкерсон дал проститутке двести долларов и отпустил ее с миром. В бельэтаже служащие отеля двигали мебель и ставили телевизоры. Перкерсон включил свой телевизор и начал смотреть очередной детектив. Ему было скучно и одиноко.

Мики Кин подъехал к отелю «Омни» и, выбравшись из машины, смог вполне оценить обстановку. Все было устроено, как для охраны президента. Никакому Перкерсону проникнуть в отель не светило. Мики потолковал с копами у лифтов. Вот дьявол, подумал он. Все-таки не мешает погулять вокруг отеля. Чем черт не шутит.

Уиллингхэм взял телефонную трубку и выслушал осведомителя.

— Возникла проблема, — сказал тот. — Знаете отставного копа, попавшего в автомобильную аварию? Он когда-то был в поле нашего зрения.

— Ну, он, вроде бы, в коме.

— Нет. Вышел из госпиталя и расхаживает на костылях.

Уиллингхэм так и сел.

— Кома была прикрытием, — тягуче продолжил осведомитель из полиции. — Он следил два-три дня за вами, а после за Перкерсоном. Это он переслал в газеты фотографию Перкерсона.

— Благодарю, — сказал Уиллингхэм, пытаясь сохранить твердость в голосе.

— Копам известно, что Перкерсон устроил аварию самолета. Они ожидают нового покушения на Ли. Отель набит копами, ваш человек не пройдет. А если он уже там и попадется на деле, вас арестуют наверняка.

Уиллингхэм опустил трубку. Через несколько минут он вновь ее поднял.

— Отель «Омни»? Пожалуйста, мистера Говарда Джеймса.

— Соединяю.

— Да? — сказал Перкерсон.

— Гарри?

— Да, сэр.

— Как дела?

— Да, сэр. Все в норме, как сказано.

— В какой вы комнате?

— Номер пятьсот восемнадцать. Не беспокойтесь, сэр. Я все помню.

— Спасибо, Гарри. Удачи!

Стало быть, этот паршивый маленький коп не только жив, но и слишком многое знает. А Перкерсона — не отзовешь. С него уже сорван предохранитель.

Уиллингхэм вскрыл тайник и выбрал оттуда автоматический пистолет 25-го калибра с глушителем.

Было уже 5.40. и Мики Кин здорово утомился. Он развалился на большом диване в вестибюле отеля «Омни». Кто-то тихонько уселся рядом, и Кин покосился.

— Привет, Мики, — сказала девушка, поправляя прическу.

— Привет, Маджи, давно не видались. Как жизнь?

— Да ничего, точнее — неплохо. У последнего клиента нас было трое, представь. Здоровенный бык. И не жмот. Кин машинально показал ей фотографию.

— Случайно, не этот?

— Ха. Только он без усов и в роговых очках. Честно сказать, он не понравился мне. Плохой человек?..

— Да-а, плохой. — Кин поднял глаза.

В зал шел кандидат в сенаторы Уилл Ли в окружении крепких ребят: на всех расстегнутые плащи. Должно быть, подумал Кин, у них и значки одинаковые. Они зыркали глазами по сторонам.

Без десяти шесть. Ли появится в бельэтаже ровно в шесть. Какого черта, подумал Кин, я тут сижу и балдею. С некоторым трудом он встал, держа свой костыль под мышкой. И тут его будто ожгло.

Через толпу в вестибюле, не глядя ни на кого, стремительно шел полковник Уиллингхэм.

Перкерсон уселся у своего треножника и расстегнул портфель. Стрелять будет очень удобно, подумал он, удобнее, чем по клинике абортов. А вот уйти отсюда — сложнее и, может быть, совершенно немыслимо. Но он свое сделает, и его никто не возьмет просто так. Он прикрепил ствол винтовки к прикладу и привинтил прицельное устройство.

Кин прыгал быстро, как только мог. Уиллингхэм направлялся к лифтам и свернул за угол. Кин ринулся следом, уже не заботясь об осторожности. Уиллингхэм вошел в лифт, не оглядываясь.

— Мне наверх, пожалуйста! — закричал Кин издали. — Мне наверх!

Уиллингхэм, посматривая на свои часы, придержал для него двери.

— Который этаж? — спросил Уиллингхэм, уставясь на его костыль, и сам нажал кнопку пятого.

— Шестой, — ответил Кин, потирая бровь, — большое спасибо.

В лифте были еще двое, едущие выше. Все молчали. На щеках полковника дергались желваки. Уиллингхэм быстро вышел на пятом этаже, предупредительно на пороге лифта нажав кнопку хода, и двери за ним сейчас же сомкнулись. Таким образом он отправил Кина выше.

Впрочем, Кин вылетел на шестом через секунду. На его часах было без четырех минут шесть.

Лестница была узкая и крутая. Хватаясь за металлические перила, Кин с костылем в другой руке запрыгнул через ступеньку. В самом низу оступился и съехал на боку, оберегая загипсованную ногу. Постанывая от боли, поднялся, допрыгал до двери. Она была заперта. И открывалась только из коридора.

— Откройте! — закричал Кин. — Катастрофа! Он мог бы кричать до вечера, услышать его было некому.

Тогда Кин упал на колени и, выдернув из кармана отмычки, принялся открывать несложный замок.

Перкерсон приладил винтовку, одним движением вложил обойму.

Уилл Ли поднимался на эскалаторе в бельэтаж, и вскоре он уже был в прицеле. Его заслоняли спутники, но

Перкерсон вел его голову в перекрестии. Он расслабился и уже тронул спусковой крючок, когда в дверь трижды отчетливо стукнули. Перкерсон выхватил пистолет.

— Гарри, это я, Уиллингхэм!

«Что за черт?» — подумал Перкерсон.

— Повторите-ка! — прокричал он.

— Полковник Уиллингхэм, ну! Живо впустите меня!

Перкерсон взглянул в зал. Ли шел к платформе в конец бельэтажа, на ходу пожимая руки людей. Теперь надо ждать, когда он один окажется на возвышении.

Перкерсон встал и открыл дверь.

— Я хочу посмотреть, как вы сработаете, — сказал полковник сквозь зубы.

— Ол-райт, сэр, — ответил Перкерсон. — Но вы — не ко времени. Нехорошо вам здесь быть. А то ведь вы не уйдете.

Он снова глянул в. прицел и вдруг услышал щелчок позади. Не оглядываясь и выхватив пистолет, он бросился на пол так, что оказался лицом к Старейшине.

Они выстрелили одновременно. Потом Перкерсон выстрелил снова. Он ни о чем не успел подумать, увидев направленный на него пистолет полковника. Если бы он в таких случаях думал, ему давно бы не жить на свете.

Кин распахнул дверь и рванулся в коридор, оставив костыль. Где номер 518, в котором Перкерсон принимал проституток? Кин поскакал, опираясь на гипсовый каблучок, мимо служебной комнаты. Оттуда на шум вышла горничная. Номер 518 Кин обнаружил одновременно с хлопком пистолетного выстрела. В двери 518-го появилась довольно крупная дырка, и в коридор из нее посыпались осколки и пыль. Кин вжался в стену с пистолетом в одной руке и полицейским значком в другой.

— Запасной ключ! — рявкнул он горничной. — Полиция! Быстро!

Уиллингхэм сидел, прислонившись спиной к двери с кровавой пробоиной во лбу точно над бровью. Глаза его стекленели, по двери стекала кровь. Первая пуля Перкерсона прошла, впрочем, мимо цели, проделав в дверях неаккуратную дырку. А полковник угодил-таки ему прямо в живот. Живот сводило, дышать было трудно, под пальцами расплывалось пятно. Но Перкерсон другой рукой держал пистолет. Хватаясь за стул, он поднялся и пошел, набычась, к винтовке. Там он упал на колени и, стиснув зубы, вновь изготовился для стрельбы.

Уилл Ли стоял на кафедре, подняв в ораторском жесте руку. Он ждал, когда стихнет шум.

— Хочу сказать вам несколько слов, прежде чем мы узнаем о результатах голосования, — произнес Уилл. — То есть независимо от исхода выразить каждому персонально мою искреннюю благодарность. По правде говоря, я в жизни еще не видел, чтобы люди так напряженно работали, не получая реального вознаграждения за труд...

Он умолк, услышав, что где-то рядом разбилось стекло.

Кин вставил ключ, повернул его и нажал на дверь. Но что-то мешало открыть ее. Опершись на здоровую ногу, Кин двинул ее плечом. Дверь поддалась, преодолевая препятствие. У окна, стоя на коленях и наклонясь к винтовке, целился в зал Перкерсон.

— Нууу! — заорал Кин, открывая огонь на этой фигуре.

Уилл чуть развернулся навстречу телекамере, и, когда поворачивался, вдруг ткань пиджака на плече агента ФБР, стоявшего рядом с ним, как бы взорвалась, и он осел. Уилл наклонился помочь ему встать, и в этот самый момент на столике сзади графин с водой разлетелся в куски. Уилл еще соображал, что случилось, когда ощутил разящий удар прямо в спину и завалился на пол. Рядом с ним на пол бросались люди, и в зале поднялся крик.

Первая пуля Кина прошла в окно, вторая же угодила Перкерсону в плечо и развернула его. Кин, стреляя, запрыгал к нему. Главное было взять его на себя, оторвав от винтовки. От удара в пах Кин упал; Перкерсон держал пистолет с глушителем в обеих руках и, как видно, попал. Но Кин продолжал стрелять лежа.

Грохот прекратился. Горничная боялась сунуть голову в номер. Прижавшись к стене коридора, крикнула:

— Что там у вас?

— Нужна помощь, — слабо ответил ей голос. — Зовите полицию, тут ранен офицер, нужна помощь.

И снова в комнате кто-то выстрелил, оттуда потянуло пороховым дымком, и горничная услышала вздох.

Уилла бегом несли к грузовому лифту, но там он твердо стал на ноги. Вот только дышать было больно.

— Как себя чувствуете, мистер Ли? — спросил один из агентов.

— Немного душно, — вымолвил Уилл.

— Извините, что я вам так здорово врезал, — сказал агент. — Когда упал Уилкинс, я бросил вам в спину стул, а затем упал на вас сам. Странно, что вы еще на ногах.

Агент был высокого роста и мускулист.

— Где вы играли? — спросил Уилл.

— Я играл за «Беар Брайант» в Алабаме, — ответил агент. — Но это было давным-давно.

Уиллу удалось набрать немного воздуха.

— У вас сохранилась реакция, — сказал он. — Куда это мы едем?

— Стараемся выбраться до выяснения дела, — сказал агент.

Они вышли в подвалка погрузочную платформу. Детектив из полицейского управления Атланты, который был тут же, прижал к волосатому уху радиотелефон.

— Вам не холодно? — спросил агент с интонацией больничной сиделки.

— Я рад свежему воздуху, — сказал Уилл, продышавшись. Детектив проговорил в микрофончик:

— Роджер, я принял. Еще что? — Он снова послушал. — О, — сказал он.

— Так что ж там стряслось? — спросил Уилл.

— Перкерсон мертв. Их трое в номере пятого этажа. Бывший коп Мики Кин, мой друг, который охотился за Перкерсоном, сам Перкерсон и парень, которого звали Уиллингхэм. Этот тоже покойник. Знали кого-то из них?

— Нет, — сказал Уилл.

— Вроде бы Мики подстрелил-таки Перкерсона, но и тот, по крайней мере, однажды, выстрелил сам в себя. Их уже спускают с пятого этажа.

У погрузочной платформы стояла машина «скорой помощи».

— Быстро они сюда добрались, — сказал Уилл, удивившись.

— Машина здесь с полудня, — сухо заметил детектив. — Могла понадобиться для вас.

Показались носилки на колесах, за ними еще одни, направляемые другим санитаром.

Детектив и Уилл подошли.

— Ну как он? — спросил детектив санитара.

— Спрашивай меня самого, — сварливо сказал Кин.

— Черт возьми, я знал, что этот ублюдок не сможет тебя убить.

Уилл наклонился к носилкам.

— Мистер Кин, — сказал он, — Я — Уилл Ли. Говорят, вы спасли меня. Спасибо.

— А! Я это сделал совсем не для вас, — сказал Кин. — Я это сделал для своего покойного дружка, тоже копа. Он у меня был старшим.

— Все равно, мистер Кин, считайте, что я у вас в долгу.

— Кстати, другой мой друг, Мэнни Пирл, вот как старается за вас на выборах, — сказал Кин.

— Тот парень с голыми демонстрантками? Скажите же ему, что мне очень понравился его плакат: «Л.К.Д.Д., Любого, Кроме Доктора Дона». Я в последнее время часто видел такие плакаты.

— Передам, — сказал Кин. — Он вот как будет доволен.

— Нужно ехать, — сказал санитар, и Кина закатили в машину «скорой помощи».

— Что ж, — сказал Уилл агенту и детективу. — Поехали-ка обратно, покажемся людям. Я ведь жив, а урны для голосования пока что открыты, и я не хотел бы, чтобы кто-то остался дома, считая меня покойником.

Глава 32

Кейт открыла дверь номера и приняла его в объятия.

— Мы видели все по телевидению, — сказала она. — Ради Бога, не пугай меня больше таким образом.

— Попытаюсь, — сказал Уилл., и они замерли, прильнув друг к другу.

— Тебя поджидает сюрприз, — сказала Кейт, вводя его в гостиную.

Уилл увидел сенатора Бенджамина Карра в кресле на колесиках. С ним были Джаспер и медсестра.

Сенатор вроде бы улыбнулся.

Наклонившись, Уилл взял его руку в свои.

— Ужасно рад вас видеть, сенатор, — сказал он. — Мне не давали доехать до вас, ну — не было и минуты.

Сенатор наклонил голову, и челюсти его заработали.

— Теперь уж не беспокойтесь, сенатор, — сказал тут Джаспер. — Теперь-то получится. — Он повернулся к Уиллу. — Сенатор пытается говорить, мистер Ли.

Было уже одиннадцать часов. Уилл и его родители, его тетка и Кейт, и сенатор, и медсестра, и Джаспер, Том Блэк, Китти Конрой — все они смирно сидели перед огромным телеэкраном. Агент ФБР общался с кем-то по телефону, а детектив наливал себе виски.

— Теперь все зависит от малых городов, — сказал Том. — То есть даже от пригородов.

Агент ФБР положил телефонную трубку.

— Мои ребята обыскали — с ордером, ясное дело, — дом отставного полковника Уиллингхэма, убитого сегодня в отеле, — сказал он. — Ну, обнаружили в сейфе целую канцелярию местных фашистов. — Он повернулся к детективу Дейву Хейнсу. — В списке организации клерк из нашей конторы в Атланте и ваш шеф, между прочим, из городского полицейского управления.

— Поеду-ка я в госпиталь, — сказал Хейнс. — Надо же Мики чем-то порадовать.

— Кэлхоуну придется объяснять свои связи с Уиллингхэмом. Этот парень был председателем Совета дьяконов его церкви, — сказал агент.

— Доктор Дон выпутается, — сказал Уилл.

— Может быть, — сказал агент. — Но то, что мои ребята нашли в сейфе, весьма затруднит его положение.

— Внимание! — воскликнул Том, показывая на телевизор.

На экране появился диктор с листом бумаги.

— Наконец мы можем огласить предварительные результаты кампании выборов в сенат Соединенных Штатов, — сказал он. — Данные, только что полученные из северных пригородов Атланты весьма неожиданны. Победителем там стал Уилл Ли, за него подано втрое больше голосов, чем ожидалось.

Уилла завертели по комнате, обнимая, Кейт не выпускала его руку.

— Общий результат, — продолжил диктор, — тоже в пользу Уилла Ли: пятьдесят один и шесть десятых процента за Ли, сорок восемь и две десятых — за Кэлхоуна, при двух десятых процента за прочих кандидатов, вписанных в бюллетени... Но вот мне сообщили, что преосвященный Дон Беверли Кэлхоун входит в большой бальный зал отеля «Хилтон». Последуем туда.

Телекамера показала Кэлхоуна идущим через толпу его сторонников. Он взошел на возвышение.

— Прежде чем сделать заявление, — сказал он, — извещаю вас, что при трагических обстоятельствах сегодня погиб близкий друг нашей церкви. Я буду говорить об этом завтра, с кафедры, а теперь прошу всех беззвучно вознести минутную молитву о душе полковника Джи Стюарта Уиллингхэма. С нами Бог.

— Его душа нуждается в особом заступничестве, — сказал Уилл. — Пошли вниз, не хочу я этого слушать. Лучше уж поздравляйте меня.

Патриция Ли порывисто обняла его, тетушка Элоиза тоже, отец крепко сжал его руку. Том Блэк хлопнул по спине, тогда как Китти Конрой смачно поцеловала и не оглядывалась при этом на Кейт. Неслышно появился Джаспер и тронул плечо Уилла:

— Сенатор зовет вас, мистер Уилл.

Уилл пересек комнату и стал на колени около кресла-каталки. Сенатору удалось как следует улыбнуться, и можно было поспорить, что он стремится заговорить. Он крепко до боли сжал руку Уилла, губы его пришли в движение.

— Поздравляю... сенатор, — победно сказал он.

1

Кандидат в президенты, уличенный в адюльтере.