НЕЛАДЫ С ЭЛЬФАМ

Когда Отрава очнулась, ее взору предстала великолепно украшенная комната.

Девушка моргнула. Потребовалось несколько секунд, чтобы справиться с удивлением, и еще какое-то время, чтобы понять, куда ее занесло. Потом она наконец узнала обстановку: они во дворце короля эльфов.

Андерсен мяукнул у ее ног.

— Ой, с тобой все в порядке! — воскликнула Перчинка и бросилась ей на шею.

Отрава машинально обняла ее, по-прежнему немного озадаченно. Шарик перенес их обратно — и, главное, всех вместе. Брэм тоже был здесь, и его совсем не радовало то обстоятельство, что мир вдруг взял и перевернулся вверх дном. Он подкручивал ус, пытаясь совладать с растерянностью: еще бы, ведь они все только что волшебным образом перенеслись из одного королевства в другое.

У Отравы камень с души свалился: до последнего мига она, боялась, что Элтар обманет. Но как ни странно, он не подвел. Хотя король и помучил ее изрядно неизвестностью, отказавшись сказать, как действует его волшебство (что Отрава тоже еще не скоро забудет), но шарик ее спас. Не удивительно, что Элтар запретил ей использовать подарок, пока она не достанет кинжал. На нее ему наплевать. Он просто хотел быть уверенным, что получит желаемое.

Дверь комнаты распахнулась, и к ним ворвался Скридл — в сопровождении вездесущих бесенят, которые наперебой что-то ему докладывали, чего-то требовали… Как и в прошлый раз, Скридл в ответ раздавал поручения направо и налево, а потом жестом отослал мелюзгу прочь и подошел к людям. Он широко улыбнулся, показав острые зубы, пригладил волосы и протянул руку.

— Полагаю, у вас кое-что есть для короля Элтара? — обратился он к Отраве.

Девушка посмотрела на кинжал, который держала в руке.

— Где он? — спросила она. Улыбка Скридла стала немного натянутой. — Готовится к очень важному совещанию. — Тогда передайте ему, что перед тем, как отдать кинжал, я хочу получить назад свою сестру.

— Человек, ты, кажется, не понимаешь, — процедил Скридл сквозь зубы. — Во дворец только что прибыли четыре короля, которые представляют три королевства, у каждого своя свита, свои прихоти и личные нужды, а угодить всем — моя работа. Поэтому я очень занять.

— В таком случае не смею вас задерживать, — ответила Отрава. Она не собиралась уступать. — Скажите Элтару, что мы подождем, пока он освободится, и тогда обсудим сделку.

Скридл досадливо чертыхнулся. — Глупая девчонка. У вас, людей, и правда мания величия. Это королевство эльфов, земля моего повелителя. Вы не можете здесь торговаться.

Он поднял руку — в ней оказался кинжал с раздвоенным клинком. В руке у Отравы остался лишь воздух.

Скридл развернулся на каблуках и надменно вышел.

— Ждите здесь, пока мой повелитель не решит, что с вами делать, — бросил он через плечо. С этим он закрыл дверь и повернул в замке ключ.

— М-да… — протянула Отрава в наступившей тишине. — Грубовато.

— «Что с вами делать? — процитировал Брэм. — Мне это не нравится. Звучит так, будто кое-кто не заинтересован в честном обмене.

— Верно, — согласилась Отрава и огляделась. — Если честно, то я начинаю приходить к мысли о том, что нам было бы лучше исчезнуть до возвращения Скридла.

— Ты уверена? — спросила Перчинка. — А может, он действительно вернет тебе сестру?

— Лучше бы он так и сделал — после того, через что мне пришлось пройти, — ответила Отрава. — Но мне было бы спокойнее, если бы мы не сидели тут под замком. Думаю, надо пойти и найти короля. Не хочу, чтобы он решил, будто нами можно помыкать, как вздумается. Он у меня в долгу.

Брэм и Перчинка растерянно переглянулись за спиной у Отравы: они сильно сомневались, что король признает свои обязательства. Но они слишком хорошо знали свою спутницу, чтобы пытаться ее отговорить.

Отрава дернула дверную ручку — скорее просто потому, что не могла придумать ничего лучше, чем в надежде, что дверь поддастся. Потом девушка оглядела комнату. Несмотря на богатое убранство, помещение было удивительно хорошо заперто. Единственным выходом, кроме двери, было арочное окошко, из которого открывался вид на королевство. Перчинка уже стояла у окна, и Отрава догадалась, что она скажет, еще до того, как девочка раскрыла рот.

— Очень высоко, — сообщила Перчинка. Плечи Отравы поникли.

— Но тут есть выступ, — добавила девочка. " — Выступ? — Отрава торопливо подошла к

окну и тоже выглянула. Но ее надежды рассыпались в пыль. То, что Перчинка назвала выступом, было всего лишь декоративным карнизом в несколько дюймов шириной. Отрава посмотрела на до боли красивую долину озера и задумалась.

— Наверняка там где-нибудь будут еще окна, — предположила Перчинка.

Отрава терпеливо вздохнула. У Перчинки было одно непревзойденное качество: упускать самое главное.

— Вполне возможно, — сказала Отрава. — Но какая разница, если мы все равно не можем до них добраться?

— Мы — нет, — согласилась Перчинка. — А вот Андерсен может.

Они повернулись к коту. Тот не слушал их разговор и вдруг понял, что все трое выжидающе смотрят на него. Андерсену стало неловко от такого неожиданного проявления внимания к своей персоне, он съежился и попятился в угол.

— Ты можешь? — спросила у него Отрава. — Пройти по карнизу? — Она уже почти привыкла разговаривать с Андерсеном так, будто он человек, а не животное.

Кот принялся с достоинством умываться, притворившись, что всецело поглощен этим занятием. Отрава вопросительно взглянула на Перчинку. Та только пожала плечами: мол, такой уж он. В итоге, решив, что они прождали достаточно долго, Андерсен вскочил на подоконник и глянул на выступ, потом на Отраву. Трудно представить, каким образом кот может выразить глубокие сомнения в успехе предприятия, но именно это выражение Отрава увидела на его мордочке — ясно и отчетливо, как если бы он открыл рот и сказал: «Ты что, правда хочешь, чтобы я залез туда?»

— Ну, если не можешь, найдем какой-нибудь другой способ, — ответила Отрава.

Кот оскорбился. Такие горделивые создания, как коты, всегда попадаются «на слабо». Он грациозно поставил одну лапу на карниз и через миг ловко спустился на выступ. Отрава могла поклясться, что видела, как, прежде чем пуститься быстрой трусцой по опасно узкому карнизу, Андерсен покачал головой: «Поверить не могу, что согласился на такое». Перчинка встревожено кусала губы, пока кот не исчез из виду.

— Надеюсь, с ним ничего не случится, — сказала она.

Отрава попыталась найти какие-то искренние и утешительные слова, но любезности были не по ее части. Она была полной противоположностью Перчинке: там, где Перчинка оказывалась глупенькой, беспомощной и жутко наивной, Отрава проявляла жесткость, подозрительность и проворство. И все же ей хотелось защитить эту белокурую девочку, как собственную сестру. Она с ужасом вспоминала о том, что чуть не бросила малышку в доме Мэб. Теперь Отрава чувствовала себя в ответе за Перчинку, потому что вытащила ее на свет из мрачного рабства костяной ведьмы. За девочкой требовалось присматривать, и Отраве почему-то была приятна роль защитницы.

Но дело было не только в этом. Отрава завидовала тому, какой жизнерадостной, светлой и невинной была Перчинка. Отрава выросла в темной глуши Черных болот, но и у Перчинки, наверное, было такое же невеселое детство. Тем не менее, у них не было почти ничего общего. Иногда Отрава хотела походить на Перчинку — чтобы никакие беды и трудности на свете не могли всерьез расстроить ее. Но она знала: это невозможно. Цинизм — эта такая дорога, раз в жизни ступив на которую, приходится идти до конца, и вернуться невозможно.

Они ждали. Время шло. Оставаясь в заточении, Отрава не могла сидеть на одном месте и начала искать другие способы выбраться, на случай, если Андерсену ничего не удастся. Только после того, как кот ушел, она засомневалась, сумеет ли он что-нибудь сделать, выбравшись на свободу. Кто ему поможет? Да и много ли может кот?

Она еще ломала себе голову, когда услышала, как кто-то скребется в дверь снаружи.

— Андерсен! — воскликнула Перчинка и бросилась к двери.

Остальные столпились вокруг. Через секунду скрежет прекратился и что-то задребезжало.

— Что это было? — спросила Перчинка.

— Ключ, — ответил Брэм. — Он еще торчит в замке.

Ключ снова забренчал: это Андерсен бил по нему лапой.

— Он не сможет его повернуть, — сказала Отрава. — Надо вытолкнуть ключ.

Андерсен согласно мяукнул.

Они быстро нашли, что просунуть в замочную скважину — длинную и тонкую свечку из канделябра. Небольшое усилие — и ключ со звоном упал по ту сторону двери. Потом они услышали, как кот потащил его по полу и просунул под дверь. Перчинка восхищенно захлопала в ладоши, Отрава подхватила ключ и открыла дверь. Андерсен самодовольно приосанился. Перчинка схватила его в охапку и начала гладить и почесывать, бормоча что-то ласковое, пока Отраве чуть не стало стыдно за нее.

— Этот кот какой-то ненастоящий, — в который уже раз буркнул Брэм.

— Но ты же не станешь спорить, что он молодец, — ответила Отрава.

Они выглянули в пустой коридор, выложенный тем же великолепным нефритом, что и весь дворец короля эльфов.

— Ну, куда теперь? — спросил Брэм. Отрава посмотрела на кота.

— Вряд ли ты сможешь найти нам Элтара, да? — с вызовом спросила она.

Девушка уже поняла: когда дело касается их необычного спутника, не стоит заранее сбрасывать со счетов даже самую невероятную возможность.

Андерсен выпрыгнул из объятий Перчинки, встряхнулся и мяукнул.

— Звучит как «да», — сказала Перчинка.

— Замечательно, — с сарказмом проворчал Брэм.

Если раньше Отрава думала, что Андерсен довольно странный котяра, то в следующие полчаса поняла: это еще мягко сказано. У зверя было просто феноменальное чутье. Он безошибочно вел друзей сквозь лабиринт коридоров, вверх и вниз по лестницам, причем окольными путями, которыми мало кто пользовался. По дороге им попались несколько эльфов, но те встречали людей лишь отвращением, а то и вовсе делали вид, будто не видят их. Отраве и ее спутникам только того и надо было.

В конце концов они пришли к маленькой и на вид вполне безобидной двери в нише пустующего, заброшенного коридора. Андерсен, по-видимому, хотел, чтобы они вошли внутрь, что они и сделали. Все четверо оказались в каком-то узком лазе, по которому можно было пройти только гуськом. Света не было, если не считать солнечных лучей, что пробивались через решетку где-то вдалеке.

— Что это за место? — спросил Брэм. Отрава закрыла за собой дверь, и они погрузились в темноту.

— Могу только предположить, что мы между стенами.

— Между стенами… — ровно повторил Брэм, напрашиваясь на продолжение темы.

— В таком большом месте, как это, должно быть пустое пространство между комнатами, — объяснила Отрава. — Для того чтобы воздух проникал во все закоулки замка. Даже эльфам нужно дышать. По крайней мере, большинству из них.

— Откуда ты все это знаешь? — удивился Брэм. Видно, ему не понравилось, что ему объясняют такие простые вещи.

— А помнишь, я рассказывала про сказку о принце и тиграх? Дальше он воспользовался вентиляционными ходами дворца, чтобы добраться до принцессы. Он шел на аромат ее духов. А потом выкрал ее прямо из-под носа у визиря.

— Как романтично! — пропищала Перчинка. — Когда-нибудь я расскажу тебе всю сказку, — пообещала Отрава и удивилась самой себе. — Думаю, мне тоже стоит послушать, — сухо

вставил Брэм. — Эта «сказка» больше похожа на руководство по выживанию.

Отрава не ответила на эту язвительную реплику, потому что поразилась внезапно пришедшей в голову мысли. Как объяснить то странное чувство, которое не давало ей покоя с тех самых пор, как она покинула Чайку: будто сюжеты сказок, которых она начиталась, начали сбываться?

— Ты уверен, что знаешь, куда мы идем? — спросила Отрава у Андерсена.

Тот обиженно мяукнул в ответ. — Не забывай, он пришел в дом Мэб из королевства эльфов, — напомнила Перчинка. — Он здесь все ходы знает.

— Хочешь сказать, он уже бывал тут? — спросила Отрава. — Во дворце?

Девочка пожала плечами: — А почему нет? По-моему, он прекрасно представляет, куда нужно идти, а? Может, он очень долго жил здесь. Не знаю, он не говорил.

— Она права? — спросила Отрава у кота, но тот предпочел держать свои тайны при себе.

До конца пути еще было далеко. Казалось, лаз тянулся на мили, в нем было много поворотов. Очень скоро они вспотели, запарились, да еще и испачкались в пыли со стен. Они проходили мимо искусно сделанных решеток самых разных размеров, откуда можно было заглянуть в комнаты дворца. В кухне копошились феи с острыми зубами: они спорили о том, как следует готовить то или иное блюдо, « и ругались не хуже пьяных матросов. Еще была комната, настолько богато украшенная самоцветами и золотом, что от сокровищ слепило глаза. Путники заглянули в огромную библиотеку — под ними простирались длиннющие ряды книг. Но каждый раз Андерсен торопил их и нетерпеливо шипел, если они задерживались.

Именно из-за спешки Отрава не сразу заметила, что Перчинка отстала. Испуганно вздрогнув, она потянула Брэма за рукав, и тот остановился. Андерсен прискакал обратно узнать, что стряслось.

— Подождите, — шепнула Отрава, зная, что через решетки их могут услышать эльфы.. — Я сейчас вернусь.

Она нашла Перчинку за первым же углом. Девочка стояла на цыпочках, вцепившись пальцами в железную решетку, и смотрела внутрь. Отрава подошла к ней.

— Что это ты тут делаешь? — прошептала она. — Смотрю, — мечтательно пропела Перчинка. — Какая красивая. Принцесса. Совсем как в той сказке.

Отрава закатила глаза и оттолкнула девочку, собираясь посмеяться над глупышкой. Но ее скептицизм испарился, когда она увидела молодую женщину, о которой шла речь.

Она была похожа на видение, на прекрасный сон, который неведомо как воплотился наяву. Высокая, стройная, волосы спадают на плечи золотистыми струями и медленно покачиваются при каждом движении, как живые. Овал ее лица был само совершенство. Платье в тон волосам облегало стан и было сшито из легкой воздушной ткани, которая мерцала, словно брызги у подножия водопада. Молочно-белая кожа, неестественно безупречная, и все черты какие-то чужие, нечеловеческие, будто ее изваяли из камня. Бескрайняя синева глаз, не запятнанная омутами зрачков, чистая, как небо весенним утром.

У Отравы перехватило дыхание. Волшебная принцесса была очаровательна. Она стояла в комнате одна и ждала чего-то или кого-то, и даже малейшее движение, казалось, трогало за душу. Женщина вздохнула, и этот звук был похож на шелест осеннего ветерка, что колышет опавшие листья, или на взмах птичьих крыльев. Отраву мучили вопросы о том, кто это, почему она здесь, чего она ждет… Но усилием воли она заставила себя отбросить эти мысли. У них нет времени на досужие вымыслы. Удержавшись от соблазна вновь взглянуть на принцессу, Отрава схватила Перчинку за запястье и потащила за собой. Перчинка жалобно пискнула, но сопротивляться не стала. Они догнали остальных, но обе чувствовали, что оставили позади частицу самих себя и, покинув такую красоту, пошли поперек собственной природы.

— Где вас носило? — спросил Брэм, вернув их с небес на землю.

Наверное, еще целую вечность они шли по узенькому проходу. Когда Андерсен наконец остановился и они догнали его, сил уже не оставалось. Кот сидел рядом с решеткой — ничем не примечательной, такой же, как десятки других. Во мраке она была почти невидимой. Отрава присела на корточки рядом с котом и стала смотреть, куда он их привел.

Комната была элегантно обставлена и завешана гобеленами с батальными сценами. И совершенно пуста.

Отрава сама могла догадаться, кто сейчас войдет. Андерсен знал, куда идти. Должно быть, он так же бродил по этому лазу когда-то давно, в неясных глубинах прошлого.

В комнату вошел Элтар в сопровождении Скридла, своего угодливого и неприветливого секретаря. Это были покои короля эльфов.

— Закрой дверь, Скридл, — приказал Элтар. Его тон выдавал злость и нетерпение.

Скридл выполнил распоряжение. — Надо придумать план, — вдруг бросил Элар и зашагал по комнате. — Так больше продолжаться не может.

— Полностью согласен. — Скридл закивал свой заостренной к макушке головой. — Надо что-то делать.

— Ох уж эти люди! — выплюнул Элтар. У Отравы мурашки пробежали по спине.

— Воистину, это самое назойливое и неприятное племя, мой повелитель, — поддакнул Скридл. — Могу я спросить: ваши закрытые переговоры с другими королями принесли какие-то плоды?

— Xa! — горько хмыкнул Элтар. — Когда мы вообще могли о чем-то договориться? Гругарот все еще никак не забудет Мигогнимара и с трудом терпит мое общество. Амбиликус такой подозрительный, что шагу сделать не решается. Один Гомм, может, и готов быть моим союзником, но иметь с ним дело — все равно, что оседлать быка. Он ничего не понимает в тонкостях.

Перчинка тоже прижалась решетке, пытаясь разглядеть, что происходит, и Отрава немного подвинулась.

— О чем это они? — прошептала Перчинка. Отрава прижала палец к губам.

— Мой повелитель не должен падать духом, — произнес Скридл, подняв брови над своими круглыми очками. — Предстоит еще нанести визит Иерофанту. Владыки всех королевств будут там. И многих пугает то, чем занимается Иерофант, мой повелитель. Они не поддержат его.

— Естественно, их пугает! Кто знает, что из этого выйдет?

Элтар вдруг пересек комнату и встал перед решеткой, из которой выглядывали Отрава и Перчинка. Перчинка хотела было взвизгнуть, но Брэм зажал ей рот ладонью.

— Как нелепо, — размышлял король эльфов. — Люди стоят на низшей ступени иерархии королевств, и, тем не менее, один единственный из них может нагнать столько страху. Что в них такого особенного, Скридл? Почему только они могут стать Иерофантами?

Скридл немного помедлил с ответом. — Может, у них есть что-то, чего нет у других pac? — предположил он.

— И что же это? — рассмеялся Элтар, тряхнув огненно-рыжей гривой. — Полная неспособность к сотрудничеству? Манера, то и дело, затевать длительное и бессмысленное истребление себе подобных? Клянусь, даже животные из их королевства пользуются у меня большим уважением. Свой дар разума они расточают на эгоистичные и варварские поступки. Когда-нибудь, когда они потеряют своего драгоценного хранителя, я направлю свои войска в их королевство и сотру их с лица земли. И все будут считать меня героем. — Он зашагал в другой конец комнаты, восклицая: — Паразиты!