Я давно знаком с гениальными планами Акриджа и привык относиться к ним подозрительно. Не было еще ни одного раза, чтобы моя попытка помочь ему не окончилась каким-нибудь бессмысленным гнусным кошмаром. И потому, нажимая кнопку звонка, я трепетал от страха.

Дверь отворилась. Передо мной появилась горничная.

— Здесь мистер Акридж?

— Да, сэр.

— Разрешите мне повидаться с ним и сказать ему несколько слов.

Горничная отвела меня в гостиную.

— Этот джентльмен хочет видеть мистера Акриджа, — громко сказала она.

У меня от страха пересохло горло. Я осмотрел комнату, полную Прайсами, и не мог произнести ни слова. С книжного шкафа на меня насмешливо и злобно глядело чучело чайки.

Но Акридж поспешил мне на помощь. С необыкновенной ловкостью подбежал он ко мне. На нем был изящный пиджак, желтые туфли и модный галстук. Во всех этих вещах я сразу узнал свою собственность. Он всегда пользовался моим гардеробом, когда ему нужно было казаться богатым и почтенным. И это вполне удавалось ему.

— Я тебе нужен, старина?

Он многозначительно взглянул на меня, и я обрел дар слова. Мы несколько раз репетировали эту сцену за завтраком, и я твердо помнил все, что должен был произнести. Я забыл о страшной чайке и вошел в свою роль.

— Я привез тебе неприятные новости, дружище, — сказал я сдавленным голосом.

— Неприятные новости? — переспросил Акридж, стараясь побледнеть.

— Неприятные новости.

Во время репетиции я предупреждал его, что этот разговор слишком похож на дешевый водевиль, но он не обратил на мои слова ни малейшего внимания. И теперь, начав говорить, я густо покраснел.

— Что случилось? — спросил Акридж.

Он с такой силой схватил меня за руки, что я вскрикнул от боли.

— Твоя бедная тетушка…

— Моя тетушка?

— Мне только что позвонили по телефону из ее квартиры, — продолжал я.

— Ей очень плохо. Ты должен немедленно ехать туда. Боюсь, что это будет слишком… слишком поздно…

— Воды! — закричал Акридж, падая в кресло и хватаясь за свой жилет, вернее, за мой жилет. — Воды!

Это было здорово сделано! Несмотря на то, что он при этом порвал мой лучший галстук, я не мог не восхищаться такой искусной актерской игрой. Должно быть, долгая привычка к неожиданным ударам судьбы научила его, как вести себя в таких случаях. Прайсы были глубоко потрясены. Дети целым стадом кинулись в кухню за водой, а взрослые заботливо столпились вокруг Акриджа.

— Тетя, милая тетя! Она больна! — стонал Акридж.

— На вашем месте я не стал бы так огорчаться, — произнес чей-то незнакомый голос.

Это замечание было так нагло и неожиданно, что в первую секунду мне показалось, будто заговорила чайка. Но, обернувшись, я увидел молодого человека в синем костюмчике, который стоял в дверях. Я уже однажды встречался с этим молодым человеком. Это был тот самый миротворец, который спас меня недавно от бородатого старца.

— На вашем месте я не стал бы так огорчаться, — повторил он, злобно глядя на Акриджа.

Его появление взбудоражило всех. Мистер Прайс, заботливо растиравший грудь Акриджа, величественно выпрямился во весь свой колоссальный рост.

— Мистер Финч, — сказал он. — Разрешите спросить вас, что вы делаете в моем доме?

— Ладно, ладно…

— Мне кажется, я говорил вам…

— Ладно, ладно, — повторил Эрни Финч. — Я пришел сюда только для того, чтобы обличить самозванца.

— Самозванца?

— Да, его! — сказал молодой мистер Финч, презрительно тыча пальцем в Акриджа.

Акридж хотел что-то сказать, но передумал и решил воздержаться. Я отошел в сторону и сел на диван, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания. Мне не хотелось вмешиваться в это семейное дело.

— Эрни Финч, — сказала миссис Прайс. — Объясните, что значат ваши слова!

Молодой человек нисколько не был обескуражен враждебностью всего дома. Он разгладил свои маленькие усики и холодно улыбнулся.

— Я хочу сказать, — произнес он, засовывая руку в карман и вытаскивая оттуда конверт, — что у этого человека нет никакой тетки. А если у него и есть тетка, то во всяком случае это не мисс Юлия Акридж, знаменитая и богатая писательница. Я с самого начала подозревал это и даже когда вы изгнали меня из своего дома, я продолжал следить за этим господином. Я начал с того, что написал письмо его тетке — вернее, той даме, которую он называет своей теткой, — и попросил ее сообщить мне адрес ее племянника. Вот, Читайте, какой я получил ответ: «Мисс Акридж подтверждает получение письма мистера Финча и ставит его в известность, что у нее нет никакого племянника». Никакого племянника! Неужели этого вам недостаточно? Тогда я стал продолжать свои розыски. Я узнал, что автомобиль, который вы видели, вовсе не принадлежит ему. Он принадлежит одному господину по фамилии Филлимор. Я записал номер автомобиля и навел справки. А этого негодяя зовут вовсе не Акридж. Его зовут Смоллвид. Он нищий-самозванец, и если вы позволите вашей Мзбэл выйти за него замуж, вы будете мучиться всю свою жизнь.

Наступила глубокая тишина. Прайсы переглядывались, потрясенные страшным известием.

— Я не верю вам, — сказал, наконец, глава дома, но в голосе его прозвучало сомнение.

— Я привел свидетеля, который подтвердит мои слова, — сказал Эрни Финч. — Войдите, мистер Гриндлэй.

В комнату вошел бородатый кредитор Акриджа.

— Расскажите им, что вы знаете об этом прохвосте, — сказал Эрни Финч.

Кредитор взглянул на Акриджа и громко вздохнул от восторга. Он был счастлив, что наконец-то изловил своего должника.

— Извините, господа, что я ворвался непрошено ввашу квартиру, — сказал он. — Но этот молодой человек сообщил мне, что я могу видеть здесь мистера Смоллвида. Я гоняюсь за ним вот уже более двух лет, потому что он должен мне один фунт два шиллинга и три пенса.

— Он должен вам деньги? — вскрикнул мистер Прайс.

— Он надул меня, как последний мошенник, — сказал кредитор.

— Это правда? — спросил мистер Прайс, оборачиваясь к Акриджу.

Акридж встал, надеясь незаметно ускользнуть. Услыша вопрос мистера Прайса, он остановился, и слабая улыбка заиграла на его губах.

— Да, но… — сказал Акридж.

Глава семьи не желал больше ничего знать. Для него теперь все стало ясно. Глаза его грозно засверкали. Он поднял руку и показал на дверь.

— Вон из моего дома! — прогремел он.

— Слушаюсь, — покорно сказал Акридж.

— И не смейте больше переступать моего порога!

— Слушаюсь, — сказал Акридж.

Мистер Прайс обернулся к дочери.

— Мэбэл, — сказал он, — я запрещаю тебе встречаться с этим негодяем. Ты меня слышишь?

— Хорошо, папа, — сказала мисс Прайс, в первый и в последний раз нарушая молчание. Она была послушная девушка и, как мне показалось, довольно ласково глядела на Эрни Финча.

— Вы еще здесь, милостивый государь? — закричал мистер Прайс. — Вон!

— Слушаюсь, — сказал Акридж. Но тут вмешался кредитор.

— А кто заплатит мне один фунт два шиллинга и три пенса?

На мгновение мне показалось, что Акриджу не справиться с этим препятствием. Но он мигом нашел выход.

— Есть у тебя один фунт два шиллинга и три пенса, старина? — спросил он меня.

К моему великому несчастью, мой кошелек был при мне.

Мы вместе шли домой. Акридж сиял от восторга.

— Это показывает, старина, — сказал он, ликуя, — что никогда не следует отчаиваться. Как бы ни были плохи твои дела, старый друг, никогда, никогда не отчаивайся… Я терпеть не могу лжи и счастлив, что мне удалось выпутаться из всей этой истории.

Он весело засвистел.

— Если бы ты только знал, как я благодарен этому Эрни Финчу. Клянусь дьяволом, старина, если бы я теперь его встретил, я бы расцеловал его в обе щеки. Как мне сегодня повезло, старина! Я столько раз собирался отдать деньги этому негодяю Гриндлэю, но всякий раз какой-то незримый ангел-хранитель удерживал меня. И вот, наконец, я избавился от него, не истратив ни гроша. Это самый счастливый день в моей жизни.

— В моей жизни это был бы тоже самый счастливый день, — сказал я, — если бы я надеялся когда-нибудь снова увидеть мои бедные деньги.

Акридж рассердился.

— Стыдись, старина! Я не ожидал таких слов от старого друга. Не отравляй моего счастья. Не беспокойся, твои деньги вернутся к тебе с колоссальными, огромными процентами…

— Когда?

— На днях! — весело сказал Акридж. — На днях!