— Я видела, что ты пришел с Донателло, — сказала она. — Вы что, поссорились?

Он ответил ей странным взглядом.

— Я отправляю его в Англию по делам. Он явно не в восторге, — сказал он тоном, показывающим, что тема закрыта. Отпив вина, он добавил:

— Я нашел тебе временную работу.

Она широко раскрыла глаза:

— Как чудесно, Люк! Спасибо! А что за работа?

Когда начинать?

— Завтра утром. Будешь работать младшей помощницей у владельца фирмы «Везувиа Джет Лайн». — Его губы искривились. — Ему бывает не на кого покричать.

Эллен улыбнулась.

— Надеюсь, у него есть чувство юмора! Потому что я могу и ответить. Расскажи про него. Люк пожал плечами.

— Женат, есть ребенок. Составил себе состояние из ничего, владеет пятью скоростными катерами и занимается трансъевропейскими почтовыми и грузовыми перевозками.

— Ух ты! А ты уверен, что я смогу работать с таким… экспрессивным человеком? Мой итальянский слишком слабый…

— Большинство жителей Капри знают английский, французский и немецкий. Он говорит на четырех языках, — коротко ответил Люк. — Ты будешь работать с девяти до двенадцати, так что сможешь провожать Джемму в школу. Иногда придется работать и с трех до половины восьмого вечера.

— Отлично, — просияла Эллен. Значит, в финансовом плане она станет более независимой. — Наконец-то я смогу зарабатывать!

Люк слегка нахмурился, и она вздохнула, чувствуя, что опять что-то сказала не так. Вот у него как раз серьезные проблемы с чувством юмора в последние дни.

— Я сегодня ужинаю в городе, — кратко бросил он. — Так что спокойной ночи.

У Эллен упало сердце. Она целый день готовилась к этому вечеру и надеялась провести его с Люком. А теперь оказывается, что это удовольствие предоставляется кому-то другому.

— Я тоже собиралась в город, — внезапно сказала она.

Ей уже было известно, что кухарка спит в комнате рядом со спальней Джеммы и обожает детей. Зачем сидеть и мучиться дома, подумала Эллен, когда можно ходить и мучиться на улице, наблюдая, по крайней мере, как веселятся другие?

— Не забывай о своей роли, — предупредил Люк. — Ты моя жена. Ты не должна ужинать с другим мужчиной.

— А ты? — ядовито спросила она в ответ. — Разве прилично тебе, женатому человеку, ужинать с женщиной, не являющейся твоей супругой?

— Я ужинаю один, — к ее изумлению, сказал Люк.

Какая нелепость, думала Эллен чуть позднее, осторожно заглядывая в окна ресторанов в поисках укромного уголка для ужина. Муж и жена, выходящие вечером ужинать по отдельности, при том, что все всех знают и городок можно обойти за четверть часа! Конечно, если не лазать по горам, тут же поправилась она.

Зыбкое веселье ее быстро угасло. Ковыряя вилкой огромную креветку, она думала о том, что так больше продолжаться не может. Люди начнут судачить об их загадочном супружестве, и эти толки могут снова отразиться на Джемме. Придется прилагать больше усилий для исполнения роли жены, как бы тяжело это ни было.

Сегодня вечером она много передумала. Какая ирония судьбы — у нее как бы есть все, о чем она мечтала. Она живет на Капри, и скоро у нее будет заработок. Джемма счастлива, а они с Люком вместе.

Лишь одна деталь омрачала все — это фиктивность их отношений. И Эллен не знала, долго ли сможет это выносить. От острой боли Эллен прикрыла глаза. Надо смотреть правде в лицо: они с Люком изначально были противопоказаны друг другу. Он это знал, но она признавать отказывалась. А теперь должна — ради того, чтобы выжить…

Люк опоздал к завтраку и приступил к своему кофе, как раз когда они с Джеммой уходили в школу. Эллен даже не посмотрела на него, втайне гордясь своей маленькой, но значимой победой.

— Извините, — обратился он к обеим. — Я проспал. Эллен, я провожу тебя в офис.

— Хорошо.

Уставшая от недосыпания — потому что опять всю ночь ворочалась с боку на бок, — она позволила себе быстрый взгляд в сторону Люка. Он тоже смотрелся не блестяще. Даже роскошный светло-серый костюм и бледно-розовая рубашка не помогали, и по пути к школе он почти не разговаривал. Впрочем, девочка болтала, не умолкая, всю дорогу и наконец, к облегчению Эллен, убежала к своим одноклассникам во двор…

— Тебе нравится Капри? — спросил Люк, когда они шли к месту новой работы Эллен.

— Безумно.

Люк внезапно сжал ее руку. Когда Эллен удивленно посмотрела на него, он улыбнулся.

— Переменить место жительства — это серьезный шаг. И если бы тебе здесь не понравилось и ты осталась бы только ради Джеммы, мне было бы очень не по себе.

Недвижимая морская гладь казалась огромным зеркалом, сверкающим на солнце. Со стороны Сорренто приближался скоростной катер. Огромные лианы с красными листьями обвивали старинные, построенные еще во времена сарацинов стены, а далеко внизу покачивались у причала роскошные яхты, ожидающие своих владельцев. Эллен глубоко вздохнула.

— Спасибо, что помог мне. Я постараюсь, чтобы все прошло гладко. Люк засмеялся.

— Смотри, не гони волну!

— Не бойся!

При выходе из кабинки фуникулера пассажиры спешили и толкались, но Эллен этого даже не заметила. Все было чудесно. Если они с Люком не могут быть любовниками, то вполне могут остаться друзьями. Держась за руки, они шли по набережной, оба в прекрасном настроении. Люк попутно указывал Эллен на различные достопримечательности и объяснял, что есть что.

— Вон офис твоего «горячего» шефа, — махнул он рукой вперед. — Восемнадцатый век. Неплохо сохранился.

Эллен ускорила шаги, волнуясь и таща Люка за руку. Они прошли под увитой розами аркой. Старинное здание было прекрасно отреставрировано, во внутреннем дворике били маленькие фонтанчики, посреди клумб красовались пальмы и банановые деревья, окруженные геранью; встречающиеся элегантно одетые служащие приветствовали Люка.

— Потрясающе! Но какое расточительство! — шепотом сказала Эллен, с беспокойством думая, не пришлось ли Люку уговаривать этого взрывоопасного человека взять ее на работу. Ей ужасно не хотелось быть обязанной…

— Сюда. — Люк открыл дверь в приемную.

— Красота! — невольно вырвалось у Эллен. — Этот стол, наверное, тоже старинный? — Люк кивнул. Его явно веселил восторг, с которым она закружилась по комнате, рассматривая роскошную мебель и гладя ладонями шелковистую обивку диванов. — Картины, шелка, дорогущий бар с напитками — этот человек знает, как надо жить! — бормотала она себе под нос.

— Это точно.

— Когда же он придет?

— Он уже пришел. — Люк странно посмотрел на нее. — Он даст тебе знать.

Эллен кивнула и осторожно уселась на обитый дамасским шелком стул, стараясь выглядеть спокойной и уверенной. Стараясь быть спокойной. Люк тем временем слонялся по комнате, перебирая бумаги и письма.

— Люк! Что ты делаешь? А если он войдет? прошипела Эллен в ужасе. Люк только улыбнулся и включил автоответчик. Прослушивая первое сообщение, что-то набросал на листке. — Что ты творишь? Ты что, совсем сошел… — Тут до нее начало доходить. Его уверенность, спокойствие, хозяйские манеры… Черт побери, в ярости подумала Эллен, почему я не обратила внимания на имя владельца у входа? — Ты бессовестный обманщик! Это ведь твой офис! — воскликнула она.

— Отлично, — усмехнулся он. — Теперь принимайся за работу, иначе я взорвусь. Эллен не пошевелилась.

— Значит, ты и есть мой шеф! — простонала она. Люк подал ей нож для открывания писем.

— Точно. Приступай к работе. Почти бессознательно она взяла пачку протянутых ей конвертов.

— Я… я не думала, что ты так…

— Разбогател? — подсказал Люк, стягивая пиджак и вешая его на спинку кресла.

— Преуспел, — поправила его Эллен.

— Ты же помнишь, что я каждую неделю посылал матери деньги?

Эллен кивнула. Ее пальцы автоматически вскрывали конверты и аккуратно складывали письма в стопку. Да, это тогда добавляло проблем. У них самих едва хватало на еду, и все равно он настоял на том, чтобы отсылать деньги домой.

— Помню, — пробормотала она.

— Она сохранила их, все до пенни. Когда я с Джеммой вернулся в Неаполь из Лондона, она отдала деньги мне. Еще я продал грузовик и на эти деньги купил небольшой катер, на котором стал возить туристов на экскурсии вдоль побережья. Постепенно мой бизнес разросся. — Он поколебался. — Но прежде чем мы продолжим, думаю, ты должна знать, что я перекупил дело твоего отца.

— Что?

— Это было моей целью с тех пор, как он вышвырнул меня, — сказал Люк, непримиримо блеснув глазами. Эллен вздрогнула. — Именно для этого я и летал в Англию. Настало время собирать урожай.

— Ты хочешь сказать… — Эллен нахмурилась. — У него были неприятности?

— Он сам себя перехитрил. Донателло уже взял в свои руки все торговые операции. Это пришлось сделать, когда твой отец узнал о том, что здесь замешан я. Но было слишком поздно.

— Все понятно. — Эллен не знала, как реагировать. Может быть… она сочувствовала своему гордому отцу. — А… он в порядке? — с тревогой спросила она. Ее удивило собственное беспокойство. Все-таки она любит отца, на самом деле любит! — Бедный папа, он ведь так гордился своими достижениями! Потерять дело для него страшный удар.

— Именно. Сразу после этого я позвонил твоей матери. Судя по всему, он сейчас словно потерявшийся ребенок. А ей, по-видимому, даже нравится ее новая роль: она продала особняк, купила дом и теперь сама распоряжается, где и как они будут жить.

— Я должна позвонить им, — внезапно ощутив желание вскрыть старые раны, сказала Эллен.

— Очень благородно.

— Они всегда хотели самого лучшего для меня, мягко проговорила она.

— А я таковым не был.

— Нет! Я хотела сказать, что… что они просто смотрели на мир со своей колокольни, а не с моей.

— Люди всегда думают о себе. Лишь немногие способны пожертвовать своими нуждами ради других, — тихо сказал Люк.

Он имел в виду ее. Но ничего, пообещала себе Эллен, скоро, очень скоро она расскажет ему, что было на самом деле.

— Мои родители… ну хорошо, мой отец, — возразила она, — был во многом прав. Нам следовало подождать, Люк. Не нужно было торопиться с браком, ведь мы не имели ни гроша за душой, да и друг друга толком не знали.

— Я хотел самого лучшего для своей семьи. Наверное, я слишком много работал, да, Эллен? — тихо спросил он.

— Боже мой, ты ведь был так же горд, как мой папа! — криво усмехнувшись, ответила она. — Тебе нужно было так много доказать. И ты справился. — Она широким жестом обвела комнату.

Он рисковал так, что она приходила в ужас. Когда отец выгнал его с работы, Люк продал их домик, чтобы купить собственный грузовик и начать работать самостоятельно.

— Но теперь я сбавляю обороты. — Он подошел к двери, закрыл ее и посмотрел на большой настенный календарь. — Чтобы иметь возможность побольше времени проводить с Джеммой.

— Как хорошо. Ты ей очень нужен, Люк. — Эллен с чувством беспомощности посмотрела на него. — Ты понимаешь, что я не могу работать здесь, — с усилием сказала Эллен. Она слишком сильно любит его, чтобы проводить с ним все дни напролет и скрывать свою любовь.

Люк прислонился к стене и скрестил руки на груди.

— Либо здесь, либо нигде.

— Не порть нам все, — печально сказала Эллен. — Все так хорошо начиналось…

— Так давай продолжим.

— Нет! Люк, мы совершенно не можем работать вместе…

— Почему?

Его мягкий вопрос вонзился ей в самое сердце. Но как она могла сказать ему, что не в силах сдерживать целый день сексуальное напряжение?

— Неважно! Лучше ты объясни мне, почему я должна работать здесь! — раздраженно попросила она.

Его черные брови сдвинулись к переносице.

Неспешно и решительно он подошел к Эллен и взял из ее рук нож и конверт.

— Потому что, — сказал он, — мне не знаком ни один человек, которому я смог бы доверить тебя на целый день.

Она облизнула пересохшие губы и глупо пролепетала:

— П-почему?

— Можешь не спрашивать, — негромко ответил Люк. — Ответ ты знаешь. Приготовь мне кофе, пожалуйста.

— Разве у тебя нет для этой цели секретарши? проворчала она.

— Обычно я сам готовлю кофе. Но раз ты здесь…

— У тебя вообще-то секретарь есть? — не отступала Эллен, мысленному взору которой представилась блондинка в узкой юбке.

— Разумеется. — Он улыбнулся и нажал кнопку внутреннего телефона. — Тони? Si, per favore[14].

Значит, Тони, подумала Эллен. Наверняка блондинка. Длинные ноги, пышный бюст. Она подтянула живот и постаралась принять позу поэффектнее.

— Ciao, Люк!

Действительно, волосы светлые. Ноги длинные. Но безо всякого пышного бюста. Мужчина! Эллен заулыбалась.

— Привет! Я Эллен.

— Маккари, — добавил Люк. Она косо посмотрела на него. Снова он вешает на нее табличку «частная собственность».

— Я, наверное, буду здесь работать, если мне понравится, — обратилась она к широко улыбающемуся Тони.

— Показать вам офис?

— Конечно! — с готовностью согласилась она. Ей позарез необходимо было оказаться подальше от Люка, чтобы поразмыслить.

— Не задерживайтесь, — предупредил Люк, с очень занятым видом усаживаясь за стол. — У меня есть для тебя поручения.

Эллен не сдержала улыбки. Поручения! Он и вправду решил завалить ее делами! Может быть, подумала она, хотя бы таким образом они смогут общаться по-человечески. Если Люк будет с ней обходиться так же вежливо, как с остальными своими подчиненными, дела пойдут блестяще.

Веселый Тони провел ее по всему зданию и представил всем работникам. Он очень понравился Эллен, и ей удалось вызнать у него все возможное о шефе. Оказалось, что Люк — просто образец достоинств и, судя по восторженному голосу Тони, рисковал быть прижизненно возведенным на пьедестал почета.

Утро пролетело очень — даже слишком — быстро. Следующее тоже. Остаток недели промчался со скоростью света. Иногда случались неловкие паузы, когда они с Люком нечаянно оказывались наедине в его кабинете дольше, чем на полчаса, или вместе пытались протиснуться в дверь. Слишком сложно было справиться с влечением к такому мужчине, как Люк. А ему явно нелегко было не обращать на нее внимания.

Впрочем, Эллен была так счастлива, что мирилась с такими казусами. Надо отдать Люку должное — он был предельно вежлив с ней, хотя и холодноват. Возможно, потому что понимал: Эллен уйдет, лишь только он попробует к ней приблизиться. Так или иначе, она была ему благодарна.

Люк действительно обладал всеми качествами, которые приписывал ему Тони. По прошествии нескольких дней Эллен постепенно начала понимать, что разрушило их брак. Да, Люк был слишком озабочен необходимостью обеспечить достаток ей и будущему ребенку, но никогда не был невнимательным нарочно.

А она… она ни разу не сказала ему о том, что чувствует себя покинутой и одинокой. Откуда бы он мог узнать, что нужен ей рядом постоянно? Когда она заболела, никто не мог понять, отчего. Даже лучшие врачи. Это отражалось на них обоих. И она ни в коем случае не могла винить Люка за то, что его злило и раздражало ее поведение. Ошибкой с ее стороны было молчать. Этот урок она запомнит на будущее.

Однажды Эллен, счастливая и исполненная мечтаний, возвращалась домой. И столкнулась с Донателло, который два дня назад вернулся из Англии. Они пошли дальше вместе.

— У меня кое-что для вас есть, — сказал он, когда они подошли к воротам. — Я хотел извиниться за то, что был с вами неприветлив. А вот подарок в знак примирения.

Эллен смущенно взяла протянутую ей маленькую коробочку.

— Вам вовсе не обязательно делать это, — пробормотала она. — Я понимаю, что вы просто хотели оградить Люка от меня. Вы его друг. Вы должны были… О, Телло! — восхищенно воскликнула она. — Но я не могу…

— Прошу вас, примите это, — быстро сказал он, вынимая из коробочки серебряную брошку в виде паучка и прикрепляя ее к платью Эллен. — В знак того, что простили меня.

Ее лицо смягчила улыбка. Поднявшись на цыпочки, Эллен поцеловала Донателло в щеку, тронутая его заботой.

— Спасибо, — с чувством сказала она. — Я буду носить ее. До свидания. Он улыбнулся в ответ.

— Люк пригласил меня поужинать с вами.

— Замечательно! — воскликнула она, беря его за руку. — Идемте.

Все — почти все, поправилась она, — просто замечательно! Буквально подпрыгивая от радости, она потащила личного помощника Люка к дому, торопясь продемонстрировать ему, что даже Донателло наконец принял ее!

Но тут случилось что-то странное. Вместо того чтобы подбежать и поздороваться с ней, Джемма испуганно прижалась к отцу. Она не плакала, не кричала, но дрожала всем телом. Эллен стало страшно, страшнее, чем от любой самой бурной истерики дочери.

Расхаживая взад-вперед по комнате, пока Донателло пытался поддерживать вежливую беседу, Эллен молилась про себя о том, чтобы у Джеммы снова не начались проблемы с одноклассницами.

Наконец вошел Люк. Эллен бросилась к нему.

— Ты должен снова поговорить с этими девчонками! — с болью в голосе сказала она. — Похоже, они снова начали обижать Джемму…

— Похоже на то, — задумчиво проговорил Донателло, — что она боится именно вас. Эллен осеклась.

— Да. Может быть, они говорили что-то про меня. Люк, прошу тебя, сделай что-нибудь! Я не могу позволить им снова испортить мне отношения с моим ребенком!

— Я пойду туда сейчас же, — мрачно сказал Люк. — Не волнуйся, — ободряюще добавил он. Эллен продолжала мерить шагами комнату. — Я разберусь с этими детьми раз и навсегда. — Его голос смягчился. — Последние дни прошли так хорошо. Я не хочу, чтобы все рухнуло.

Но его желание не сбылось. Девочки, учительница и сама Джемма в один голос утверждали, что никаких обид больше не было. Люк прилагал все усилия, чтобы выяснить, в чем проблема, но Джемма была непреклонна. Они с Петрой и Мирандой — лучшие друзья. И, в сущности, все указывало на это.

Ночью Джемму снова начали мучить кошмары. Эллен прислушивалась к плачу дочери и с трудом удерживалась, чтобы не выбежать из комнаты. Когда девочка наконец смолкла, Эллен рухнула на кровать и, уткнувшись в подушку, разрыдалась.

Следующие два дня Джемма полностью игнорировала Эллен. Стараясь подражать Люку в терпении, она пыталась не принимать это лично на свой счет. Но ей было невыносимо плохо. Если ее ребенок снова отказывается от нее, что остается делать на этом острове?

Представляя себе невозможное — оставить Капри, Джемму… Люка, — она отложила бумаги, которые проверяла по его поручению, и неожиданно для себя расплакалась.

— Эллен! — встревоженно пробормотал Люк и мягко привлек ее к себе. — Не надо. Я понимаю, что ты должна сейчас чувствовать. Потерпи. Ее что-то снова тревожит…

— Н-но… если я ей не нужна… — Не в силах продолжать, она спрятала лицо на плече Люка.

— Нужна, — горячо сказал он.

— Я была так сча-астлива, Люк! — забормотала она сквозь рыдания. — Но каждый раз, когда я счастлива, что-нибудь появляется и сбивает меня с ног!

— Эй! — Улыбнувшись, он слегка отступил и взял ее за подбородок. — Никто тебя не собирается сбивать с ног. — Он замолчал, глядя на ее дрожащие губы. — О, Эллен! Я не могу так больше! — простонал он вдруг и склонился к ее губам.

Она не отстранилась. В эту трудную минуту ей необходимы были его любовь и забота, все, что он мог ей дать. Она обвила руками его шею, зарылась пальцами в густые волосы.

Поцелуй стал жарче. Эллен понимала, что нарушает собственный же зарок, но Люк был ей нужен. Именно здесь и сейчас. Медленно, словно зачарованная, она смотрела, как Люк расстегивает верхнюю пуговицу ее аккуратной белой блузки.

— Я так долго хотел этого. Проводить рядом с тобой целые дни напролет — какая это была мука! Я мечтал о тебе целые ночи без сна, — выдохнул он.

Она слабо попыталась оттолкнуть его. Целые ночи! Если бы она знала об этом, не теряла бы времени, считая по ночам бесконечных и совершенно бесполезных овец! Тут она услышала шум факса, который привел ее в чувство. Нет, это не выход. Это только добавит лишние проблемы.

— Нет, — твердо сказала она, отстраняясь.

— Возражаю, — пробормотал Люк, расстегивая остальные пуговки блузки и лаская ее грудь. — Эллен, давай будем разумны. Мы живем бок о бок. Мы нужны друг другу. Почему же не получать от этого удовольствие?

— Потому что… потому что…

Его темноволосая голова склонилась, прерывая ее возражения. Губы дразнили ее набухший сосок. Эллен в отчаянии почувствовала, что желает его сильнее, чем спасения собственной души. Она прижалась к нему всем телом в неодолимом порыве, и Люк что-то довольно проворчал. Затем заставил Эллен поднять голову и посмотреть ему в глаза.

— Ты же знаешь, что я не могу без тебя, — неровным голосом сказал он. Его губы коснулись ее виска. Эллен вздрогнула, когда он начал ласкать ее обнаженную шею и зарылся пальцами в волосы. Она не двигалась и молчала. Люк взял ее руку и поднес к своим губам. Потом снова прильнул к ее губам, медленно и нежно. Она любит его. Любит больше жизни. Закрыв глаза от наслаждения, Эллен отдавалась силе его рук. Медленно, целуя и шепча нежные слова, он опустил ее на свой стол. Его поцелуи стали жарче, губы прижимались к ее горлу, спускались к обнаженной груди. Они позабыли обо всем, кроме себя. Бешеная, пульсирующая боль во всем теле Эллен становилась невыносимой, а нежность Люка перешла в яростный натиск, требующий ответа.

— Кхм!

Они застыли, смущенные. Люк в смятении уставился на Эллен, потом, придя в себя, помог ей подняться и заслонил собой.

— Донателло! — облегченно воскликнул он и рассмеялся. — Слава Богу, что это ты!

Эллен, прячась за широкой спиной Люка, от всей души желала Донателло провалиться сквозь землю. Сгорая от стыда, она торопливо поправляла блузку, но дрожащие пальцы не слушались и не могли справиться с пуговицами.

— ..иначе я бы не пришел. Но, думаю, тебе надо ее увидеть, — говорил тем временем Донателло.

Эллен не особенно внимательно прислушивалась к его словам. Она отчаянно пыталась привести себя в благопристойный вид.

Люк слушал Донателло, не веря своим ушам. Этого не может быть! Эллен никогда не причинит Джемме вреда.

— Это не правда! — воскликнул он, переходя на итальянский, чтобы она не поняла.

— Люк, мы знаем друг друга уже очень давно. Ты можешь доверять мне, — ответил Донателло. — Я говорил с Джеммой. Ты сам убедишься, когда ее увидишь. Она только подтвердит мои слова. Эллен ее напугала, может быть, сама того не желая. Но Мария тоже скажет тебе, что слышала, как Эллен забивала Джемме голову всякими сказками про ведьм и привидения, и теперь девочка боится, ей кажется, что чудовища стерегут ее в каждом углу комнаты. Дело плохо. Люк. Марии пришлось вызвать доктора, так она испугалась за состояние Джеммы.

Люк содрогнулся от ужаса. Бедная девочка!

— Нет. Это ошибка, — тихо сказал он. Женщина, с которой он едва не занялся любовью прямо в офисе, на своем столе, не может быть такой глупой и безответственной.

— Иди домой, — настаивал Донателло. — Возьми с собой Эллен. Сам все увидишь.

Люк мрачно кивнул. Его друг ошибается.

— Мы идем домой, — хрипло сказал он, поворачиваясь к Эллен.

Она продолжала сражаться с пуговицами блузки.

— Но мне надо работать, Люк! — пробормотала она.

— Ничего. — Теперь он знал, что надо делать. Его дочери нужна помощь, а не нервозные вскрики. Он сердито помог Эллен застегнуть пуговицы. — Дурные новости. Донателло говорит, что Джемму отправили из школы домой. Да что ты там возишься?

— Ищу своего паучка. О, Люк, нам надо торопиться! Может, возьмем такси?

Люк недоуменно переглянулся с Донателло. Ее реакция не походила на реакцию женщины, которая сама вредит дочери.

— Конечно. Идем, Телло? Я хотел бы, чтобы и ты был там.

— Я тоже, — мрачно ответил тот. — Я тоже. Через рекордно короткое время они уже вбегали в кухню, где Мария держала заплаканную Джемму на руках. Девочка посмотрела на мать глазами, полными ужаса. Люк похолодел.

— Доченька… — воскликнула Эллен, бросаясь к ней.

Всхлипнув, Джемма метнулась наверх по лестнице, что-то крича про ведьму.

— Иди за ней! — приказал Люк Марии срывающимся голосом.

Так это правда. Помоги Бог Эллен. Придется посмотреть в лицо неизбежному. Ей нужно уехать.