- Мы часто купались здесь с Игорем.
      Галина не ответила. Она, казалось, окаменела. Платонов притянул ее к себе.
      - Будь умницей, Галина... Продолжай работать. Продолжай работать, слышишь? Со старостью надо бороться, но только так, чтобы это не было противоестественно в круговороте природы. Ты слышишь меня?.. Ступенчатый износ - правильная идея. Но человек не должен знать своего часа. Это мешает жить... Ты слышишь? Поезжай в Ленинград к Зыбину, отдай ему запись последнего опыта. Там указан путь". Галя, очнись! Слушай! Я нащупал возможность нарушить кратность обмена. Ты с Зыбиным обязана довести это до конца.
      Он встал, снял с руки часы, взглянул на них еще раз - и с силой ударил о камень. И отшвырнул в море.
      - Я иду, Галя... Жизнь вышла из океана. Мы носим океан в своей соленой крови. Я хочу, чтобы это произошло в море...
      - Не пущу! - крикнула Галина, изо всех сил обхватив его руками. - Не пущу, не пущу! - исступленно повторяла она.
      Он гладил ее по голове, по плечам. Лицо его было запрокинуто вверх, к звездному рою, но он не видел звезд: он крепко зажмурил глаза.
      Потом он решительно отвел ее руки. Быстро сбросил одежду и вошел в теплую воду. Зашуршала галька.
      Женщина, рыдая, бросилась за ним.
      - Будь умницей, Галина. У меня мало времени, а я хочу доплыть до выхода из бухты.
      Стоя на берегу, она некоторое время видела его голову и руки - мерно появляющиеся и исчезающие. Потом темнота скрыла его, но еще долго слышала женщина в ночной темноте тихий плеск воды под его руками.