- По дружбе соткой обойдемся, - предложил сержант.
      После расчета в "Караван-сарае" у Терпухина оставалось всего сто пятьдесят. Но отрываться с "багажом" нечего было и думать. Пришлось раскошелиться.
      - Пристрой их где-нибудь очухаться, а то скоро пост, - получил Атаман ценный совет.
      ***
      Десяток жалких домишек на берегу Каспия нельзя было назвать деревней. Все здесь насквозь пропахло рыбой: стены, одежда и сам воздух. Другого заработка, кроме рыбной ловли, у людей давно уже не было, и с каждым годом он давал все меньший доход.
      Во-первых, реже попадались осетры и другие ценные породы, во-вторых, падали расценки оптовиков. Спорить с оптовиками смысла не имело. Двое рыбаков как-то отказались отдавать улов по дешевке, тогда у них забрали рыбу вообще бесплатно, да еще и сети порезали вдобавок.
      На черной поверхности моря едва заметно колыхалась лунная дорожка, похожая на маслянистый след из пробитого трюма. На нескольких вбитых в землю шестах была развешана для ремонта прохудившаяся сеть. Занималась заря, расчерченная в клеточку.
      Гоблин притормозил, но мотоцикл все еще продолжал тарахтеть. В одной из хибар зажегся свет, и в окне показалась чья-то голова. Из другого дома вылез хозяин в резиновых шлепанцах на босу ногу.
      - Заглуши мотор, и так уже всех поднял.
      Почетный эскорт? А Коля где с прицепом?
      - Принеси пожрать.
      Тут рыбак просек, что бородатый всадник прибыл в одиночку и не имеет отношения к оптовикам.
      - А хлеб-соль не желаете? - издевательски поинтересовался он.
      Из той хибары, где зажегся свет, тоже выбралась неясная в темноте фигура. Рыбак в шлепанцах чувствовал за спиной поддержку полутора десятков человек - на первый же призыв о помощи все бы откликнулись быстро.
      Бородач заглушил мотор и перекинул ногу, слезая с мотоцикла. Он не сделал никаких угрожающих движений, не произнес ни слова. Но тут подоспевший сосед зажег фонарик, и гость предстал во всей красе, со всеми подробностями татуировок.
      - Расценки знаешь? - пошел на попятный первый рыбак.
      - Рыбу с икрой, - заявил гость. - Икру из брюха надо есть, а не с тарелочки, правда?
      - Конечно.
      Минуты через три Гоблину приволокли большого осетра, вытащенного при последнем осмотре сетей.
      - Повезло тебе. Такие теперь редко попадаются.
      Присев на траву, Гоблин достал нож, вспорол рыбину и просунул пальцы внутрь. Здоровой рукой зачерпнул горсть икры. Человек с фонариком услужливо подсолил темную слипшуюся массу, в которой отдельные зернышки трудно было различить.
      Осетрины Гоблин не захотел ни в сыром, ни в другом виде. Пришлось тащить еще одну "брюхатую" рыбу. Желудок у владельца "Харлея" работал в особенном режиме. Дня два-три мог мириться с полным отсутствием пищи, потом вдруг просыпался неуемный голод.
      Перед тем как уехать, Гоблин швырнул на траву ком слипшихся мятых бумажек. Рыбаки не посмели пересчитывать деньги при нем.
      Атаман не дал своим попутчикам вдоволь отоспаться. Через два часа открыл Майку рот, влил туда воды из канистры. Пока парень откашливался и отфыркивался с вытаращенными глазами, Терпухин проделал ту же операцию со Штурманом.
      - Теперь отжиматься, иначе будет хуже.
      Штурман осилил раза три. Его товарищ просто упал лицом на землю и не смог отклеиться от сбрызнутой росой травы.
      - Мы где, на круизе с увеселительной программой? Если пришлось в заведение заехать, значит, все, расслабуха? Дел у меня больше нет, кроме как вас проветривать!
      - Прости, начальник, больше не повторится.
      Пятнадцать минут - и мы как огурчики.
      - Ну-ну, дерзайте. Если получится, патент надо будет оформить.
      - Это не наше ноу-хау. Дома, в Ростове, кореш есть, йогой увлекается. Показал кое-что.
      Штурман поджал под себя ноги, набрал полную грудь воздуха и напрягся, проталкивая его дальше вниз, в живот. Потом резко выдохнул и глубоко втянул живот - только майка, казалось, мешала увидеть позвоночник. Неуверенными пальцами Майк убрал с лица длинную прядь и занялся тем же самым. Терпухин засек время и скептически наблюдал за обоими.
      Однако упражнение действительно возымело эффект. Что самое удивительное - исчез без остатка даже запах. Скоро "Уралы" уже летели по трассе, пронизывая туман. Этим утром он висел не сплошной пеленой, а разорванными клочьями и быстро таял.
      Если в первый день пути охотники за Гоблином неслись на юг, то теперь, в свете новых данных, направление пришлось изменить на восточное. Поэтому пришлось съехать с трассы федерального значения на шоссе гораздо более худшего качества.
      Мотоциклы все чаще подбрасывало на выбоинах. Лететь с прежней скоростью было чревато лишними неприятностями, в лучшем случае мелким ремонтом или регулировкой.
      Пейзаж менялся на глазах. Зелени становилось все меньше, растительность как будто пригибалась к земле. Сперва исчезли деревья, потом высокий кустарник, потом остались только пятна травы, уже сплошь выгоревшей. Потом пропала и трава, осталась только закаменевшая без дождя желтовато-серая поверхность по обе стороны дороги.
      - Хорошую новость хочешь? - крикнул Штурман Терпухину. - Километров через сорок говнистая дорога кончается. Есть, правда, плохая новость: дальше не дорога, а полный отстой.
      Штурман знал, что говорит, прозвище он заслужил недаром. Первую глубокую ямищу они заранее заметили, сориентировавшись по черному тормозному следу кого-то из предшественников. Дальше ямы испещряли асфальт, как будто после бомбежки. Чтобы вырулить между ними, пришлось сбрасывать скорость чуть ли не до шестидесяти.
      - Может, на обочину лучше съедем? - предложил Майк.
      Как ни странно, двигаться по обочине оказалось гораздо удобней. Резких провалов здесь не попадалось и почва немногим уступала в твердости асфальту. Важно было только держаться бок о бок: каждый из мотоциклов оставлял густой шлейф пыли, и тому, кто шел бы в хвосте, пришлось бы несладко.
      "В Калмыкию уже заехали, - оценил Атаман. - Лишь бы этот гад не погнал дальше на восток".
      Вдруг в треске одного из мотоциклов послышалось что-то новое. Ездок с узкими бакенбардами поднял руку, сигналя об остановке.
      - Чего там у тебя? Снова клина ловит? - с досадой поинтересовался Штурман.
      - Генератор воет. Пощупай, какой горячий.
      Надо релюху менять, иначе спалю на хер статорную обмотку.
      К счастью реле-регулятор имелось в комплекте запчастей.
      - Знаешь, какие у мотоцикла преимущества перед женщиной? - спросил у Юрия Штурман. - Мотоцикл требует новые цепочки, ремни и прочее, только когда старые натурально износились.
      - И не ругается с тобой, если ты не совсем аккуратно ездишь, - добавил Майк. - Развинтился - можно гайки подтянуть, расшумелся - поставить глушак.
      - Вообще куча плюсов. Как-нибудь сядем на привале, вспомним еще.
      После короткой технической остановки "Уралы" снова рванули с места на предельной скорости, какая только была возможна на обочине.
      Но проблемы не закончились. Скоро впереди показались будто клубы дыма. Это не был пожар, потому что клубы перемещались как-то странно, рывками.
      - Птицы? - предположил Штурман.
      - Блин... - ругнулся Майк.
      - Что опять не так?
      - Да стекла на очках замазало какой-то дрянью.
      На ходу он снял их, чтобы протереть о рукав.
      - Приехали! Саранча это!
      Штурману с Терпухиным тут же пришлось убедиться в его правоте. В воздухе стали мелькать крылатые существа, пока еще небольшими стайками. На одежде и корпусе мотоцикла появились желтоватые пятна от расплющенных во встречном движении насекомых.
      - Прорвемся? - спросил сам себя байкер.
      Клубы дыма приближались, вырастали. Стало заметно, что состоят они из крошечных черных точек.
      - Какого черта сюда поперли? - удивился Атаман. - Здесь им жрать нечего.
      - Нагуляют аппетит и как раз доберутся до зелени.
      - Не слышу! Да ладно, неважно!
      Раньше общаться в дороге мешал вихрь скорости, врывающийся в открытый рот, - его приходилось прикрывать ладонью. Теперь этот вихрь норовил накормить саранчой. Прижимая ладонь к губам, было уже непросто докричаться друг до друга.
      Мотоциклы влетели в "плотные слои атмосферы". Скорость не уменьшилась, но нагрузка на машины возросла. Именно "Уралам" угрожала большая опасность, чем людям: трупики саранчи быстро забивали мельчайшие щели, и это могло привести к самым худшим последствиям.
      Майк сорвал с себя куртку, попытался размахивать ею, как флагом, разгоняя насекомых. Никакого толку. От мельтешения крылатых существ рябило в глазах. Дорога почти не просматривалась, только на слух можно было бы различить встречную машину. Слава богу, товарищи по несчастью пока не попадались.
      На колеса налипла желтая каша из саранчи, мотоциклы раз за разом пробуксовывали. Многомиллионным полчищам пока не было видно конца, и продолжать движение становилось все опаснее.
      Пришлось остановиться и ждать, с отвращением ощущая легкие тычки и шелестящие прикосновения. Давненько Атаман не чувствовал себя таким беспомощным.
      Глава 8
      ДОСМОТР
      На подъезде к Астрахани курсировала одна из трех машин с дагестанскими снайперами.
      По своим каналам прокурор Рагимов получил те же сведения, что и Атаман. И тоже скорректировал маршрут, только сделал это, не покидая пределов своей махачкалинской дачи.
      Три машины разъехались на приличное расстояние: одной предстояло дежурить севернее того места, где Гоблин проявил себя в последний раз, другой восточное и третьей западнее. Южнее расстилалась голубая равнина Каспия, но вряд ли Гоблин захочет грузиться на судно.
      Атаман вместе с байкерами двигался с запада, ближе всего к ним находился западный сторож.
      Возил его шофер со славянской внешностью, и номера у "Нивы" были ставропольские, чтобы меньше цеплялись со всякими проверками.
      Большую часть времени Самир - так звали стрелка - покуривал самокрутку с анашой.
      Сперва водитель удивлялся про себя: неужели в таком состоянии - с красными вытаращенными глазами и беспричинной улыбкой - этот человек надеется выполнить свою миссию? Но речь Самира была спокойной и разумной. Любая мелочь интересовала его, будь то убогое строение или арбузная бахча. При появлении на горизонте движущегося силуэта, хотя бы отдаленно похожего на мотоцикл, он тут же реагировал, прикладывался к биноклю.
      Их было два: один обычный, другой ночного видения. Будучи обнаруженными при досмотре, бинокли могли вызвать много вопросов. По этой причине они тоже легко прятались в тайник и легко извлекались.
      Дважды в день "Нива" отстаивалась в неприметном по возможности месте: водитель нуждался в отдыхе. Иногда засыпал на заднем сиденье Самир. Спали всегда днем: их предупредили, что шансы встретить бородача гораздо выше в темное время суток.
      Сейчас, в девятом часу утра, солнце уже стояло высоко и водитель подыскивал место, чтобы вырубиться, перебравшись назад. Самир в преддверии одиночного бодрствования бережно высыпал "планчик" в бумагу.
      - У буржуев человек, наверное, неделю готовится, - не выдержал водила. - Неделю ни капли в рот не берет, прежде чем за такое задание взяться. У нас народ покруче будет. Хоть поддатый, хоть обкуренный, но выследит и замочит. Правда?
      Самир кивнул и стал сворачивать самокрутку.
      - Или анаша у тебя особая - лайт?
      - Не понял.
      - Ну, знаешь, сигареты бывают лайт, легкие то есть. Может, анаша тоже бывает легкая, чтобы сильно не расслабляла?
      - Хороший "план", - обиделся Самир. - Я же тебе предлагал: пробуй. Пробуй, потом скажи.
      " - Спасибо, только не за рулем.
      - Правильно. Это я привык, без плана злой становлюсь.
      - Твою мать... ДПС.
      - Чью мать, ты кому сказал? - Самир быстро выкинул в открытое окно целую, еще не прикуренную мастырку.
      - Да не тебе, успокойся. Глянь - все в порядке?
      - А кому еще? Себе, что ли? - продолжал выяснять Самир.
      - - Фортуне. Есть такая дама, которая жопой любит поворачиваться. - Ты мне не рассказывай, бляди здесь ни при чем. , - Очень даже при чем, готовь документы. Самих бы на шишку не натянули.
      - Ладно, не ерзай. Не первый раз.
      Подождав, пока машина остановится, сотрудник нагнулся к открытому окошку. Представился.
      - Чего это у вас пассажир сзади?
      - Ночью ехали. Лег спать человек, только проснулся.
      - С добрым утром. Документики... И ваши тоже. Выходим из машины.
      Подошел человек в камуфляже с овчаркой.
      Чуть отпустил поводок, позволив собаке влезть в открытую дверь. Встав передними лапами на сиденье, она просунула морду далеко в пустой салон.
      "Учует сейчас травку", - у водителя вспотела поясница.
      - Она же мне чехлы когтями поцарапает!
      Никто не обратил внимания на его недовольство.
      - Багажник открывайте... Что в канистрах?
      - Бензин.
      - Куда вам столько? Понаделали заправок и все равно с собой возят.
      - Три канистры всего.
      Собака не проявила энтузиазма; Очевидно, нюх ей натренировали на более существенный товар, вроде героина. Теперь настал черед человека внимательно осмотреть внутреннюю обшивку, пощупать сиденья.
      "Навел кто-то?" - продолжал нервничать водитель. Зато Самир стоял спокойно-безучастно, глядя под ноги.
      - Откуда путь держим?
      - Из Ставрополя.
      - А пассажир чего молчит?
      - Я не молчу, - поднял голову Самир. - Спрашивайте, отвечать буду.
      - Вид у вас, гражданин, странный какой-то.
      - Извините, не выспался. И побриться с утра не успел.
      - Цель поездки?
      "Как будто в посольстве визу выдают", - возмущался про себя водитель.
      - К сестре двоюродной в гости. Друга взял с собой.
      - Прописка у него махачкалинская.
      "Наверное, интерес к машине не специальный.
      Похоже, всех так шмонают на этом посту".
      - Ну так что? У меня и с тель-авивской пропиской есть друзья, и с нью-йоркской.
      - Мотоциклиста, случаем, не видели?
      - Какого? - водителю "Нивы" стоило большого труда задать этот естественный вопрос.
      - Отморозка одного, - сотрудник ДПС довольно точно обрисовал внешний вид Гоблина.
      - Такой не попадался. А что, начудил?
      - Попадется на глаза, лучше сразу съезжай на обочину. И в милицию сообщи с ближайшего автомата.
      Уже несколько машин ждали очереди на досмотр, и сотрудник со вздохом отпустил "Ниву".
      - Есть же такие, - отъехав от поста, покачал головой водитель, - Дай ему волю, он бы до вечера нас перетряхивал и допрашивал. Другие напускают на себя, чисто чтоб бабки сорвать.
      А ему просто в кайф. Ты как? Только честно - перетрухал?
      - Зачем? Мастырку только жалко, крутил-крутил и бросать пришлось.
      - Хочешь вернуться забрать?
      Аварец принял предложение всерьез и гордо ответил:
      - Самир никогда с полу не подбирает.
      - Молодец. А что бы ты делал, если б они тайник узрели? Драпать бесполезно, видал, какой у них зверь?
      - Постарался бы.
      - То есть как?
      В руке у Самира блеснуло лезвие безопасной бритвы.
      - По горлу. Автомат мой. Дальше...
      - Да ты не лучше этого Гоблина! - прервал водитель. - Тоже смурной! Какого хера при себе холодное оружие? Нашли бы сейчас - мало б не показалось!
      - Бритва за холодное не считается, - Самир взялся заново скручивать бумажку для курева.
      - Много ты знаешь, герой!
      - Ты, друг, не выступай. Ради дела раз-два могу терпеть. Потом извинения не помогут.
      ***
      Черную тучу унесло дальше в сторону лесов, полей и садов. Солнце снова светило без помех.
      Его бесстрастные лучи освещали трех спутников, занятых ликвидацией последствий стихийного бедствия. Байкеры, вооружившись предусмотрительно взятой в дорогу ветошью, очищали технику. Еще недавно оба "Урала" сверкали переплетением хромированных труб. Теперь все покрывал липкий желтоватый налет, в котором тут и там угадывались крылышки и сухие ножки. Некоторые узлы настолько забились внутри, что их пришлось разбирать.
      Работали ребята в одних плавках. Свое и чужое шмотье Юрий расстелил на земле, под жарким солнцем останки насекомых подсохли почти мгновенно. Теперь можно было счищать грязь, вооружившись небольшой щеткой из багажа Майка.
      Конечно, стирки это заменить не могло. Но, по словам Штурмана, до волжской дельты оставалось еще порядочно, а раньше по дороге воды ожидать не стоило.
      - Дали бы мне противогаз и распылитель, - размечтался Майк, выковыривая из щелей между ребрами цилиндров спекшиеся от температуры останки саранчи. С каким бы удовольствием я их травил. Бесплатно бы работал, честное слово.
      - Лишь бы там, дальше, подготовились, - Терпухин уже беспокоился о родном крае. - Помню, малым еще бегал, когда соседнюю станицу обгрызли дочиста. Ни колоска не осталось в поле.
      Кое-как привели шмотье и мотоциклы в чувство. Вид, конечно, не самый шикарный, но более или менее пристойный. Можно наверстывать упущенное.
      Километров через десять заметили слева по курсу трехдверную "Мазду", обгаженную точно так же дохлой саранчой. Веселенький красный цвет авто едва проступал, зато хозяйка, пересидевшая напасть внутри, никак не пострадала Даже при беглом взгляде выглядела роскошно: распущенные волосы ниже плеч, длинные загорелые ножки. Мялась возле машины - то ли отчаялась голосовать, то ли еще не начала.
      - Тормознем? - крикнул Майк.
      Штурман чуть сбавил скорость и оглянулся на Атамана. Терпухин поморщился:
      - Мы ж не одни на дороге, самое малое десяток машин уже встретили. Толку не будет, если так вот терять время по поводу и без повода.
      Сам пойми, мы здесь не, благотворительная контора на колесах.
      - О'кей, - проявив понимание, байкер снова газанул.
      Через минуту Терпухин понял, что не сможет следовать дальше с чистой совестью. Натуру свою не переделаешь, не избавишься от привычки во все влезать.
      - Заворачивай. Подмогем по-быстрому.
      Штурман так же легко согласился и махнул рукой товарищу. Лихо развернулись, лихо притормозили возле "Мазды".
      - Опять вы? А я как раз позавидовала - вот бы так разогнаться хоть разок.
      Девочка действительно была что надо, беглый взгляд не обманул. Все при ней - и мордашка, и фигура. Одета стильно, со вкусом.
      - Видели бы вы нашу компанию чуть раньше - не позавидовали бы, - Майк расплылся в улыбке, торопливо поправив длинную темную прядь.
      - Что там у вас за проблемы? - по-деловому осведомился Атаман.
      Его труднее было пронять женской красотой.
      Особенно тогда, когда в голове сидела четкая и ясная цель, внутренний приказ самому себе.
      - Я уже плюнула на внешний вид, решила дотянуть до ближайшего автосервиса. А лампочка перегрев показывает.
      - Еще бы. Гляньте на радиаторную решетку - где воздуху пройти?
      - Ой, правда. Как я не догадалась?
      Штурман и Майк быстро в четыре руки прочистили решетку. Терпухин тем временем открыл капот: внутри все выглядело не так уж страшно.
      - Дальше дорога не для вашей милой штучки.
      Держитесь лучше на обочине, машина целей будет.
      - Не знаю, как вас благодарить. Одну секунду.
      Все трое уже готовы были отъезжать. Мотоциклы тарахтели, окутываясь сизым дымком, как застоявшиеся кони, храпящие и бьющие копытом.
      - Здесь майки симпатичные, - вернувшись из салона блондинка протянула сверток. - Думаю, вам как раз понравятся.
      - Да вы что, смеетесь?
      - Пустяки. Это муж мой на фирме своей штампует. Себестоимость копеечная, я точно знаю.
      Просто возьмите на память от Кати.
      Свои майки почти наверняка не отстирались бы до полной чистоты, и желательно было сменить их на новые. Это заставило байкеров уступить. Девушка протянула уже руку для прощания, как вдруг рядом с визгом затормозил новенький, но пыльный до невозможности внедорожник.
      Мужчина средних лет выскочил с водительского места и бросился к ней:
      - Мальчиков уже подыскала? Подожди, я тебе устрою.
      Без лишних церемоний он ухватил хозяйку "Мазды" за руку и потащил за собой. Пытаясь сопротивляться, Катя взвизгнула и несколько раз стукнула незнакомца кулаком - без видимых для того последствий.
      - Пусти ее, - сказал Терпухин, заступая путь.
      - Тебя вообще не касается, - огрызнулся мужчина.
      Он явно выезжал в большой спешке: из-под пиджака торчали незастегнутые манжеты белой сорочки.
      - Вы его знаете? - спросил у блондинки Атаман.
      - Да кто ты такой? - крикнул незнакомец, прежде чем Катя успела ответить.
      В следующий момент он оказался в пыли.
      Мотнул головой, переваривая удар, с решительным видом поднялся на ноги.
      - Вадим, не лезь! Башку снесет, - обхватила его сзади блондинка.
      Незнакомец сделал вид, что успокоился, но неожиданно выхватил складной охотничий ножик.
      Блондинка в страхе отпрянула к Терпухину, однако удар оказался направленным в другую сторону. В мгновение ока Вадим проткнул оба задних колеса - одно, потом другое. Колеса спустили, "Мазда" осела.
      - Ну и дурак! Я бы тебе отдала ключи.
      Отшвырнув в сторону "оружие", мужчина направился к своей машине. Штурман сделал было шаг следом, блондинка остановила его:
      - Не надо. Это мой муж.
      Глава 9
      ОТСТУПНЫЕ
      Байкеры слегка опешили, но Терпухина трудно было чем-то удивить. Слегка расслабившись, он проводил внедорожник взглядом, потом присел на корточки рассмотреть задние колеса.
      - Запаска есть?
      - Спасибо огромное. Если б не вы...
      - Запаска есть? - повторил вопрос Атаман.
      - Конечно. Но это ж дела не меняет.
      - Почему? Еще одну сторгуете на дороге. За двойную цену вам любой свою уступит, да еще и поставит обе.
      Направляясь к стоящим на обочине "Уралам", Терпухин махнул байкерам:
      - Погнали, ребята. И так уже опаздываем.
      - Бросаете меня на произвол судьбы? - в голосе блондинки звучала не укоризна, а насмешливая констатация факта.
      - Если б я знал, что тут семейная ссора, ни за что бы не влез. Муж и жена - одна сатана.
      Кольца на вас нет, вот я и не сообразил.
      - Спокойно бы смотрели, как применяют силу по отношению к женщине?
      - Стукнул мужика ни за что ни про что. Еще бы ему не нервничать, если благоверная в бега пустилась.
      - Ладно, не будем углубляться. По крайней мере, мне от моего муженька ничего не нужно.
      Даже этой "Мазды", - размахнувшись, Катя далеко зашвырнула ключи.
      - Давно не наблюдал таких шикарных жестов, - покачал головой Майк.
      - Может, подбросите, все-таки женщина просит.
      - Куда вам? - осведомился Штурман, заново заводя "Волка". - Мы вроде в разные стороны стремились.
      - У меня теперь другие планы. Это была судьба - саранча, встреча с вами, проколотые колеса.
      - Обратно к мужу завезти?
      - Он, кстати, у меня очень покладистый, даже чересчур. Раз в год только находит, когда терпение лопается... К мужу не надо. Километров через семь-восемь железнодорожный переезд - за переездом и высадите.
      Катя уселась пассажиркой к Майку, уверенно обхватила его руками. Девчонок Майк, конечно, возил бессчетное число раз, но тут был особый случай - он рванул как на крыльях. Штурман остался на второй позиции, и они с Терпухиным всю недолгую дорогу до переезда наблюдали длинные волосы, роскошно развевающиеся из-под мотошлема.
      За переездом Катя легко соскочила с "Вояжа", чмокнула Майка в щеку. Остальным послала воздушный поцелуй:
      - Чао, мальчики.
      Через секунду исчезла за каким-то длинным, мрачного вида строением, легко ступая по перепачканной в мазуте траве. Можно было с уверенностью предположить: ни босоножки, ни белая короткая юбочка не запачкаются, среди какой бы грязи ей ни пришлось пройти.
      ***
      - Переодеться надо срочно, а то едешь как чмо, - пробормотал Майк, адресуясь к себе во втором лице.
      Штурман развернул пакет: внутри были три майки группы "Ария". На одной смерть в образе скелета с седыми волосами вдохновенно наяривала на скрипке. Все зубы у нее остались целыми, что делало оскал еще более зловещим. В левой глазнице мерцал желтоватый глаз, со смычка капала кровь.
      На другой майке химера с горбатым клювом и красным загнутым языком вглядывалась из-за камней в мрачную ночь с затянутой облаками луной. Внизу видна была крепостная башня с зубцами и узким зарешеченным окном.
      - Что за чернуха? - пробормотал Атаман.
      - Напрасно ты так. "Ария" - классная группа, - байкеры быстро и деловито переоделись. - На, возьми эту, если ты по идейным соображениям слишком уж против нечистой силы. Видишь какая? От сердца отрываем.
      - Горел асфальт от сбитых с неба звезд, - пропел Майк, имитируя обеими руками игру на электрогитаре.
      - Горел асфальт под шум колес, - подхватил Штурман.
      На майке, отданной Терпухину, красовалась огромная змеиная голова с клыкастой пастью.
      Ниже руки в перчатках, держащие руль мотоцикла, отражение в зеркальце бородатого лица в очках. Впереди дорога - хвойный лес по обеим сторонам, закатное солнце и фигурки мотоциклистов.
      - Борода... Больно на Гоблина смахивает, - покачал головой Атаман.
      Вывернул майку наизнанку и поехал просто в черной.
      - Ну ты даешь. Ну, сознательный. А какая картинка тебе подошла бы: с рабочим у станка?
      Но мы тебя не виним: тяжелое было детство, - продолжали прикалываться байкеры.
      - Цьщ, шнурки. Много себе позволять стали.
      Атаман не злился. Он чувствовал свою принадлежность к другому поколению и принимал это как само собой разумеющееся. Нечто странное отвлекло его внимание - мгновенная, острая, как укол иглы, вспышка света у линии горизонта в дальнем, на краю видимости, конце шоссе. Так отсвечивает солнце в бинокле или оптическом прицеле.
      - Видишь вон тачку? Попробуем тормознуть.
      Поглядим, остановит или нет.
      Сблизившись с "Нивой", Штурман махнул рукой. Водитель сбросил скорость до минимума и выглянул в окно. Присмотревшись, Атаман различил пассажира кавказца с трехдневной щетиной.
      - Как там дальше дорога?
      - Худшее вы уже проехали, - ответил водитель.
      - В ту сторону ушла саранча, - предупредил Штурман. - Сильно не гоните.
      Байкер понятия не имел, почему из десятков встречных машин Терпухин выбрал именно эту. Но решил потянуть время, поддержать разговор.
      "Что за люди? - задавался вопросом Юрий, Стараясь не разглядывать водителя и пассажира слишком настырно. - Террористы не остановились бы ради нас, преступники тоже. Может, я вообще напутал - потерял квалификацию?"
      Их рассматривали не менее заинтересованными взглядами.
      - А вы байкеры, значит? - вопрос водителя прозвучал почти риторически.
      Штурман кивнул, не считая нужным уточнять особый статус Атамана.
      - Слет у вас здесь, что ли?
      - С чего ты взял?
      - Посылка есть для одного из ваших, просили передать. Сказали, где-то здесь он сейчас сшивается.
      - Для Гоблина? - осенило Юрия.
      - Точно.
      - А ты его знаешь? - впервые открыл рот человек с орлиным носом и красными белками.
      - Встречались однажды.
      Кавказец вылез из машины, поздоровался со всеми за руку.
      - Дорогая вещь, большой начальник просил отдать. Замучились уже искать этого чертова Гоблина. Может, посоветуешь, как побыстрей на него выйти?
      - Что за подарок дорогой? - прищурился Терпухин. - Гранату в зубы? Я бы тоже такой не прочь подарить.
      Человек с трехдневной щетиной разочарованно сплюнул на асфальт.
      - По следу, значит?
      - След по большому счету еще не просматривается.
      Собеседник помолчал минуту, беззастенчиво разглядывая Атамана с ног до головы. Сделал для себя выводы.
      - Слушай, сколько тебе надо, чтобы оставил Гоблина в покое?
      Такого оборота Юрий не ожидал.
      - А сколько не жалко?
      - Я с ним должен разобраться, - заявил кавказец не терпящим возражения тоном. - Пять процентов твои. Я тебя сразу оценил, по глазам.
      Пять процентов от моих денег, клянусь Аллахом.
      Только отдыхай, сиди дома.
      - Извини, друг. У меня к нему свои претензии.
      - Гоблина я должен взять. Не послушаешь - пожалеешь, - вернувшись в машину, кавказец захлопнул за собой дверь.
      ***
      Оскверненную церковь опять побелили внутри, навели порядок. Батюшка освятил ее заново. К этому мероприятию подгадал свой приезд атаман из краевого центра. Явился с десятком сопровождающих - все в папахах, кителях, сшитых по дореволюционному образцу, штанах с лампасами и офицерских сапогах. У многих за поясом нагайки с красиво отделанными рукоятками.
      - Станичники! - воззвал городской атаман хорошо поставленным голосом. Братья и сестры! Сколько можно терпеть кощунства, учиняемые над народом нашим и верой!..
      Местные казаки слушали приезжего, скептически щурясь. Цену городским краснобаям они хорошо знали. Явились не запылились. Нацепили, как цапки, царские ордена. Не те, настоящие, которые предки кровью и подвигами добывали на первой мировой, а новенькие, заново отштампованные по старому образцу. Кто из них в седле удержится, если лошадь будет настоящей, скаковой? Да ни один: им привычнее жопу греть в мягком кресле.
      - Давно пора стать полноправными хозяевами на нашей исконной земле! продолжал распинаться оратор.
      Компания прихвостней дружно зааплодировала, из толпы станичников послышались только одиночные хлопки.
      - Хочет всем распоряжаться от нашего имени, - ворчали про себя казаки. - Не надо нам больше идейных вождей, хватит.
      - Да я же помню его по городу, - зашептала бойкая бабенка, когда-то лет десять назад учившаяся в техникуме. - В горкоме комсомола работал, не помню только, каким секретарем по счету - вторым или третьим. Как демонстрация, так репетицией на площади командовал.
      - Оно и видно.
      В конце своей пламенной речи бывший комсомольский вожак объявил, что привез лучших своих людей помогать в поисках преступника.
      Из конкретного разговора после митинга выяснилось, что "лучшие люди" явились командовать десятком местных добровольцев. Станичники не спешили возражать: жизнь быстро покажет, кто чего стоит.