За наганом последовал орден Красной Звезды в картонной коробочке. Виктор откинул крышку и некоторое время смотрел на орден, стиснув зубы так, что на скулах заиграли желваки. Эх, ребята… В сторону. Сначала – дела, воспоминания оставим на потом.

Наконец он вынул из пакета искомое – общую тетрадь в блекло-голубом коленкоровом переплете с изображением двух не поделивших шайбу хоккеистов с толстенными икрами. Тетрадь была пуста за исключением первой страницы. Ничего, сказал себе Виктор, это дело поправимое. С миру по нитке – голому рубашка.

Так-то вот, господа жидо-масоны.

Первая страница тетради была сверху донизу исписана фамилиями и адресами.

Иногда вместо адреса можно было прочесть что-нибудь вроде «Измайловск, парк, по утрам» или «Яр. вокз., коммерч. киоск». Напротив большинства фамилий стояли аккуратно выведенные крестики. Аккуратность была вторым после любви к печатному слову качеством, которое сумела привить Виктору его мать, умершая от рака двенадцатиперстной кишки, когда ему (Виктору, разумеется, а не раку) едва исполнилось двенадцать.

Быков вынул из кармана блокнот и ручку, отыскал в блокноте нужный адрес и переписал его в тетрадь, подчеркнув двумя жирными линиями фамилию и имя: