— Он понял, что его используют. И что Игорь у вас в качестве заложника.
      Репнев задумчиво хмыкнул. Он предполагал, что рано или поздно Витя сможет выудить из его мозгов всю правду о происходящем, но не думал, что это произойдёт так быстро.
      — И что дальше?
      — Пока он будет знать, что Пономарь в заложниках — он будет выполнять ваши просьбы. Они не противоречат его этическим установкам…
      — Ты мне про этику не гони! — Внезапно вспылил Николай Андреевич. — Дело говори!
      — Я и говорю дело… — Прошелестел Кашеваров, — Пока он считает что делает полезное дело. Но у него уже возникали мысли об опасности для здоровья Игоря. Когда он в этом убедится, — он поставит перед собой цель освободить Пономаря. А это чревато для вас непредсказуемыми последствиями…
      — О последствиях я буду сам судить! — Резко оборвал телепата Репнев. — Дальше. И только факты.
      — Он разрабатывает планы побега. Пока чисто теоретически.
      — Они осуществимы? — Сурово спросил Корень.
      Призрак шевельнул плечами, что должно было означать лёгкое недоумение:
      — Скорее всего — нет. Но если он применит для этого свои способности…
      — У него ничего не выйдет!.. — Расхохотался мафиози. Михаил Русланович недоумевая посмотрел на Репнева, но тот ничего не стал объяснять.
      — Это всё?
      — Пока да. — Спокойно ответил Кашеваров.
      — Хорошо… Продолжай наблюдение.
      Корень встал и направился к выходу. В дверях он обернулся:
      — Да, если мальчишка решит смыться — меня информировать немедленно!
      — Хорошо… — Кивнул Призрак захлопывающейся двери.

— 3 -

      Витя понял всё слишком поздно. Когда карета «Скорой помощи» увозила потерявшего сознание Дарофеева, мальчик заглянул в мысли «санитаров». Они не думали о здоровье пациента, а лишь об удачно проведённой операции и о том, как быстрее избавиться от своего пассажира. Причём всё, включая водителя, принимали участие в последнем рейде на Хумск и поэтому, благодаря тому же Игорю Сергеевичу, они обладали возможностью не подчиняться желаниям бывшего ГУЛа.
      Устроить им аварию Витя не мог, при ней мог пострадать и Дарофеев. Поэтому мальчик вынужден был пойти с Корнем, который почти и не скрывал своего торжества.
      Когда же Николай Андреевич попросил об устранении Рыбака, хумчанину всё стало ясно. Корень заболел манией величия и руками Вити хотел проложить себе дорогу к вершине абсолютной власти.
      С первого же дня пребывания мальчика в особняке мафиози, он обнаружил две крайне неприятные вещи. В охране стояли люди с иммунитетом к его желаниям. Но не это тревожило юного парапсихолога, в здании был ещё один телепат. Он не предпринимал никаких активных действий, ограничиваясь постоянным наблюдением.
      Чувствовать себя мухой в стеклянной банке, на которую всё время кто-то смотрит, было не очень-то приятно. Но у Вити пока не было выбора. Да и пошёл он на это добровольно, стремясь узнать, почему это добрейший дядя Коля вдруг так переменился. И что он планирует по отношению к Пономарю.
      Всё это, конечно, можно было узнать и на расстоянии, но Витя, в силу своих физических недостатков так редко выходил из дома Дарофеева, что с радостью пошёл на временную смену окружающей обстановки. Кроме того, опасности лично для себя он не чувствовал, зная, что Корень всеми силами будет опекать свой ключ к могуществу.
      Весь вопрос был в том, согласится ли он пойти с мафиози до конца. В этом, как раз, у Вити уверенности не было. И именно здесь таилась опасность.
      Другое дело, его наставник и учитель — Дарофеев. Но за его жизнь Витя был спокоен. Ведь Игорь Сергеевич не раз спасал Репневу жизнь, и тот просто не мог быть таким неблагодарным, чтобы хоть как-то сознательно повредить человеку, которому стольким обязан.
      Это подтверждалось и мыслями мафиози. Хумчанин без труда прочёл в его мозгу о том, что Пономарь в полнейшей безопасности находится в одной платной клинике широкого профиля, где, кроме него, проходят лечение пострадавшие в разборках боевики, руководители групп, цивильная публика. Чтобы Игорь Сергеевич случайно не помешал использованию способностей Вити, его постоянно держат в бессознательном состоянии. Но оно, по заверениям врачей, никак не сказывается на общем здоровье.
      В это верилось с трудом, но Николай Андреевич врачам доверял безоговорочно, и сомнений у него не возникало. Зато они возникли у мальчика.
      Несмотря на постоянный телепатический контроль, бывшему ГУЛу удалось обмануть своего соглядатая. Это оказалось достаточно просто. Мальчику пришлось лишь сделать так, чтобы некая последовательность мыслей несколько минут непрерывно крутилась в голове телепата, словно закольцованная магнитная лента. Этого зацикливания Призрака Вите хватило, чтобы узнать, посмотрев с помощью своего ясновидения на дядю Игоря, что с Дарофеевым всё не так радужно, как представлял себе Корень.
      Пономарь находился в состоянии хронического отравления, интоксикации, каким-то сильнодействующим средством. И он действительно почти постоянно находился без сознания. Это не могло не сказаться на организме целителя.
      Теперь, когда Витя научился обманывать бдящего телепата, ему не составило труда, в тайне от Призрака, сделать две вещи. Слегка воздействовать на Игоря Сергеевича, с тем, чтобы тот смог выйти из своего бессознательного состояния и подготовиться к собственному побегу.
      Полностью скрыть эту информацию от соглядатая не удавалось, но Витя надеялся, что тот воспринял его мысли как обычные прожекты, которые хумчанин строил в избытке.

— 4 -

      — А вот это — наше последнее приобретение. — Гордо сказал Драйвер и показал на компьютер, внешне мало отличающийся от своих собратьев, рядами стоящих в этой подвальной комнате.
      — И чем он так хорош? — Не удержался от вопроса Николай Андреевич. Корень достаточно редко посещал это место, предпочитая связываться со своим компьютерщиком по модему. Но сегодня с утра Драйвер связался с Репневым и настойчиво попросил его заехать. И теперь мафиози стоял в своём «центре искусственного интеллекта» и разглядывал однотипные коробки системных блоков.
      Раньше и этот подвал, в районе Курского вокзала, и люди в нём работавшие, составляли мозговой костяк группировки Сивого. Но того вскоре после ареста замочил рыбаковский киллер и Кропаль, тоже ныне покойный, подсуетился, и прибрал это помещение, вместе со всем и всеми, кто в нём находился, к своим рукам.
      После гибели Кропаля от рук ГУЛовского убийцы, оно, по наследству, перешло к новому главе, Корню. Николай Андреевич, как и его предшественники, прекрасно понимал ценность такого приобретения и во всю использовал немалые компьютерные мощности. Здесь постоянно шли расчёты эффективности различных родов коммерческой деятельности, здесь хранились сведения почти на всех жителей России, отсюда взламывались защиты на компьютерных банках информации различных крупных компаний, полиций разных стран, вскрывались архивы секретных служб, начиная с ФСБ и кончая Моссадом. В этом компьютерном раю можно было получить исчерпывающую информацию на любого человека, не важно, где он живёт, в Москве, или на острове Пасхи.
      Заведовал всем этим хозяйством человек по прозвищу Драйвер. Даже Николай Андреевич не знал его настоящего имени. Но Драйвер был выдающимся специалистом как в области программирования, так и по компьютерному «железу» и этого Корню было достаточно. Кроме того, компьютерщик никогда не задавал лишних вопросов, полностью выполняя все задания босса, и это делало его ценным вдвойне.
      Репнев не скупился на оплату работы Драйвера, даже ввел его в совет девяти, «девятку», и был уверен, что перекупить его не сможет никто. Да и само существование этого центра держалось в таком строжайшем секрете, что даже главари конкурирующих преступных группировок могли лишь догадываться о его наличии, не то чтобы знать кто и над чем там работает.
      — Это нейрокомпьютер третьего поколения. — Объяснил Драйвер. — Частота — два гигагерца, оперативка — четыре гигабайта, шесть процессоров, дюжина пятидесятигиговых винчестеров, и всё это в блоке обычной машины.
      Николай Андреевич понимал, о чём идёт речь, но подобное перечисление наводило на него скуку:
      — Хорошо, хорошо… Вижу, крутая техника. — Репнев шумно выдохнул через нос. — Говори, зачем тебе понадобилось моё присутствие?
      Драйвер понимал нетерпение мафиози, но компьютерщику требовалось продемонстрировать, что средства, которые тратятся на содержание этого центра, идут не впустую, и поэтому он продолжил:
      — Таких машин в мире всего три. Две — в Штатах, у разработчика. Одна — у нас.
      — Да к чему ты мне всё это говоришь? — Начал раздражаться Николай Андреевич.
      — Одной такой машины достаточно, чтобы рассчитать полёт к Марсу и обратно за несколько суток. — Невозмутимо произнёс Драйвер. — Это несколько сложнее, чем вычислить поведение конкретного человека.
      На этот раз Репнев не стал выказывать нетерпение, чувствуя, что вскоре появится и то, зачем он сюда приехал.
      — Я, как пример, взял нашего общего знакомого, Пономаря…
      — И?..
      — Вот результат…
      Драйвер прикоснулся к клавиатуре. С монитора нейрокомпьютера исчезли гоняющиеся друг за другом люди с автоматами, продукт деятельности скринсейвера, и возникло другое изображение. Оно моментально приковало внимание мафиози.
      На экране, лицом к Репневу, стоял Дарофеев. Его изображение было чётким, чуть ли не фотографическим. А перед Пономарём, на полу, лежал человек. Николаю Андреевичу не понадобилось много времени, чтобы обнаружить, что это именно он сам. Убитый. В этом не было никаких сомнений.
      — Что это? — Резко спросил он у Драйвера.
      — Вероятностное, на восемьдесят четыре процента «за», развитие событий. Смотрите…
      Пальцы нажали несколько кнопок. Изображение сменилось. Теперь взору мафиози предстал кадр, изображающий сцену на несколько минут раньше. Картинка ожила, персонажи задвигались.
      — Ты пытался лишить меня всего. — Раздался вдруг синтезированный, но очень похожий на настоящий, голос Игоря Сергеевича. Сам он в тот момент, не обращая внимания на пистолет в руках Репнева, расслабленно стоял у стены. Действие происходило, скорее всего, в каком-то парке. В кадр попал старый разлапистый дуб, красная кирпичная кладка стены была выщерблена временем, кое-где виднелись пятна ярко-зелёного мха.
      — Но пойми, в этот, последний момент твоей жизни. Я не мщу. — Продолжал Пономарь. — Я видел, что ты можешь натворить, и поэтому хочу лишить тебя этой возможности. Только и всего…
      На экране Корень понял, что сейчас всё кончится и выпустил в стоящего несколько пуль. Но Дарофеев, казалось, не заметил выстрелов. Он ухмыльнулся и внезапно Николай Андреевич увидел, как он, там, упал сперва на колени, издав страшный, режущий уши, крик, а потом и вовсе распластался на траве, не подавая признаков жизни. Это и было то, первое изображение, которым Драйвер поразил мафиози.
      — Что это? — Ошеломлённо пробормотал Корень.
      — Прогноз событий. В качестве исходных данных было принято положение на текущий момент. — Голос компьютерщика был сух и беспристрастен.
      — Когда? — Справившись с секундным замешательством, по-деловому спросил Николай Андреевич.
      — Пятнадцать дней и четыре часа с минутами. Начиная с текущего момента.
      — А другие варианты?
      — На расчёт этого ушло двое суток. Других я просто не успел. Мне показалось, что важен именно этот результат. — Он посмотрел своему начальнику в глаза. Корень не нашёл в этом взгляде ничего говорящего о том, что Драйвер как-то рад возможной смене руководства. Напротив, всегда бесстрастный компьютерщик на этот раз был угрюм, но жалости, как при разговоре с обречённым больным, не было в его взоре.
      Теперь Репнев понял, почему Драйвер так настаивал на личном визите. Если бы компьютерщик просто сказал этот прогноз, или прислал видеофайл по модему, Корень мог бы отмахнуться, не поверить. Но сейчас, когда мафиози собственными глазами увидел свою гибель, отношение к поступившей информации у него было совершенно иное.
      — Хорошо… — Задумчиво пробормотал Николай Андреевич.
      Если такое будущее результат тщательных расчётов, то из самого факта встречи Пономаря и его, Корня, в парке, следовало, что пленник должен вырваться на свободу. Но ведь это произойдет, если ничего не предпринимать. А у него, Репнева, есть целых две недели, чтобы принять надлежащие меры предосторожности.
      — Так. — Мафиози принял решение. — Загрузи эту железяку полностью. Пусть она проверит, что будет, если Пономаря мочкануть. За сколько она это просчитает?
      — Меньше суток. Но…
      — Что ещё?
      — Он сбежит сегодня ночью…

— 5 -

      Телохранители ждали Корня за железной дверью, которая вела в компьютерный подвал. Поднявшись по ступенькам, Николай Андреевич пропустил одного из них вперёд. Тот вышел, осмотрелся и, не заметив ничего подозрительного, пригласил босса следовать за собой.
      Они гуськом прошли дворами до оставленного в одном из узких проулков бронированного «БМВ». Один из телохранов занял место водителя, второй сел рядом с Репневым на заднем сидении. Едва дверцы захлопнулись, машина тронулась и через несколько поворотов вышла на Садовое.
      Едва оказавшись в «БМВ», мафиози схватил трубку спутникового телефона и позвонил в больницу, где содержался Дарофеев. Приказав этим же вечером ввести экстрасенсу смертельную дозу наркотика, Корень успокоился и попытался расслабиться.
      Автомобиль уже подъезжал к дому на Кутузовском, где жил Николай Андреевич, как внезапно слева возник сине-белый «Мерседес» ГИБДДшников. Поравнявшись с «БМВ», милиционер, сидевший рядом с водителем, жестом приказал остановиться.
      Телохранитель вопросительно обернулся на Репнева. Тот кивнул, считая такое странное поведение милиции обычным недоразумением.
      Припарковавшись у бордюра, водитель Корня стал ждать милицию. Те остановились в десятке метров впереди, вскоре оба представителя закона покинули свой «Мерседес» и направились к машине мафиози. Такое поведение было совсем необычным и телохранители насторожились.
      Высокий тощий гибэдэдэшник наклонился к окошку «БМВ» и постучал, требуя открыть.
      — В чём дело? — Спокойно полюбопытствовал Корень. — Я депутат.
      Николай Андреевич показал через стекло своё удостоверение.
      Мент покачал головой и опять-таки жестом, приказал то ли выйти, то ли открыть окно. Телохран на заднем сидении незаметно извлёк пистолет.
      И Репневу, и его людям уже было ясно, что их остановили не настоящие гибэдэдэшники. Но требовалось выяснить, с чьёй стороны происходит этот наезд.
      Водитель «БМВ» нажал кнопку, бронированное стекло поехало вниз. В тот же момент псевдомент распахнул свой полушубок и попытался направить на сидящих в машине короткоствольный автомат.
      Но телохранители Корня оказались проворнее. Два выстрела, водителя и второго, сидевшего рядом с Николаем Андреевичем, прозвучали почти одновременно. Послышался глухой удар и человек в милицейской форме отшатнулся.
      Через мгновение на лице покушавшегося появилось недоумённая гримаса. Потом раздался хрип, из простреленного горла потоком хлынула кровь и неудачливый убийца, нелепо взмахнув руками, повалился навзничь, прямо под колёса проезжавшего мимо «ЗИЛа» с надписью «ХЛЕБ». Его водитель пытался было затормозить, но было уже поздно. Хлебовоз проехался по голове и груди убитого, грузовик развернуло на покрытом льдом асфальте и он боком ударил милицейский «Мерседес», а затем и повалился не него.
      Второй из убийц, который стоял у капота, видя, что случилось с его напарником, казалось, совсем потерял голову. Он выхватил свой автомат и, пятясь, дал очередь по ветровому стеклу «БМВ». Пули благополучно срикошетили, не оставив на гладкой поверхности даже царапин.
      В это мгновение сзади него, там, где «ЗИЛ» придавил милицейскую машину, раздался взрыв. Из-под лежащего грузовика вырвался клуб чёрного дыма, показалось пламя.
      Взрывной волной второго убийцу бросило прямо на корневскую машину. Он ударился головой о стекло, которое мгновение назад хотел изрешетить пулями, и его тело сползло, оставляя снаружи широкий кровавый след.
      — Возьми его. — Приказал Николай Андреевич, останавливая попытку водителя немедленно рвануть с места аварии.
      Репнев переместился на переднее сидение. В это время его телохранитель заволок в машину оглушённого. Лишь после этого водитель дал газ.
      Сзади осталась толпа зевак. Но второй взрыв заставил большинство любопытствующих отказаться от опасного занятия.

Глава 3