— 1 -

      Настроение у Рыбака в то утро случилось скверное. Большую часть ночи он не мог заснуть, не помогало даже патентованное американское снотворное. Но едва наркоделец закрыл глаза, как тут же раздался осторожный стук в дверь.
      Взглянув на часы, старый мафиози обнаружил, что уже идет десятый час утра.
      — Эй, — Крикнул вор в законе своему телохранителю, — посмотри, кого принесло.
      Тот осмотрел в глазок и доложил:
      — Кикоз.
      Чертыхнувшись, Рыбак решил, что примет своего помощника в горизонтальном положении и приказал:
      — Впусти.
      Если Зарайский приперся лично — это значило, что у него есть какая-то информация, которую он не захотел сообщать по телефону, несмотря на то, что линия наркобарона была на двести пятьдесят процентов защищена от прослушивания.
      Пощелкав замками, телохран отворил дверь в камеру. Та открылась бесшумно и на пороге возник Иван Ильич.
      Рыбак никогда раньше не видел своего заместителя в таком состоянии. Казалось, Кикоза пропустили через мясорубку и, как попало, слепили наново. Его взгляд блуждал, в нем чувствовалась странная затравленность. Лицо, несмотря на то, что оно, как всегда, было гладко выбрито, походило на морду бомжа, несколько минут назад вытащенного из помойки и обряженного в дорогой костюм.
      Оглядев тусклым взором камеру Рыбака, Кикоз прошел к креслу и, не спросив позволения, тяжело рухнул в него.
      — Что, мать твою, произошло? — Сурово спросил мафиози.
      — Пономарь… — Криво ухмыльнулся Зарайский.
      — Что «Пономарь»?
      — Напал…
      — И?
      — Увел пацана. — Будничным тоном проговорил Иван Ильич.
      — Что??!! — Взревел Рыбак и сел на диване, поставив на ковер свои иссохшие босые ноги.
      — Увел пацана. — Повторил Кикоз.
      — А ты где был? — Зловеще проскрежетал наркоделец. — Где были мои люди?
      — Убиты. Все. А меня… Он парализовал…
      На мгновение старик задумался. Потом в его голову пришло страшное подозрение. Кикоз мог все это запросто инсценировать. Похитить мальчика, спрятать его в надежном месте, а случившееся представить как налет неуничтожимого Дарофеева. Впрочем, Рыбак еще раз пристально всмотрелся в глаза помощника, не похоже, чтобы Зарайский смог бы это все так глубоко сыграть. Актер он хороший, но еще не до такой степени, чтобы обмануть Рыбака, съевшего табун собак на разоблачении подобных паяцев.
      — Рассказывай подробно. — Приказал наркобарон.
      Тусклым голосом Иван Ильич начал свою повесть. Но, несмотря на неживые интонации, фразы Кикоз строил четко, без лишних подробностей, сопровождая факты собственными краткими комментариями.
      Старик слушал почти не перебивая. Лишь в одном месте повествования он потребовал, чтобы Зарайский как можно более подробно рассказал о репликах Пономаря, Вити и третьего участника событий.
      Когда же Кикоз перешел к тому, как его захватили эмвэдэшники и ему удалось от них скрыться, Рыбак прервал его:
      — Это уже не интересно. Так ты говоришь, Призрак улизнул?..
      — Да.
      — Плохо… Телепат мог попасть в любые руки. Начиная ментами и кончая захватом его людьми Корня. Последнее сулило наибольшие неприятности. Впрочем, на контакт с Репневым Рыбак пошел исключительно ради Вити, а если теперь пацан находится неизвестно где, то и Николай Андреевич, при таком раскладе, становится лишней фигурой. И его, как знающего слишком много лишнего, следует немедленно устранить.
      — Так, Кикоз… — Наркоделец пристально уставился в глаза своего помощника. Тот не отвел взгляда и продолжал, на удивление спокойно, несмотря на события последних часов, смотреть в светящиеся внутренней силой глаза старого вора в законе.
      — Ты запорол косяк. — Констатировал Рыбак. — Винить тебя за него — глупо. Нам противостоит не простой фраер, а мощный маг, который, в свое время, уел самого Гнуса…
      Поэтому ты, пока что, останешься моим доверенным лицом…
      Кикоз никак не отреагировал на такое заявление. Старик продолжил:
      — Задачи на сегодня следующие: найти и уничтожить Корня. Найти Пономаря и Витю. Они, сам понимаешь, должны находиться в одном месте. Атаки пока не предпринимать. Они опасны и по отдельности, а уж вместе… Страшно представить…
      Подготовь команду, человек сто-сто пятьдесят. Штурмовики, снайперы, все такое прочее. Пусть среди них у десятка будут «Циклопы».
      После этих слов Зарайский невольно вздрогнул. «Циклоп» был единственным, на данный момент, настоящим лазерным оружием. Не как те побрякушки с лазерными прицелами, а настоящим смертоносным лучом. Его миниатюрные аккумуляторы заряжались около суток и их хватало всего на четыре-пять выстрелов. Но каждый из них был способен прожечь насквозь двухсантиметровую стальную плиту. Приказывая вооружить боевиков этим сверхсекретным устройством, Рыбак показывал насколько на самом деле он опасается Пономаря, что решился использовать против него именно такое оружие, против которого пока что не было придумано никакой действенной защиты.
      — Я, — продолжал вещать старик, — должен быть в курсе их подготовки. Даю на нее, максимум, двое суток.
      Дальше. К этому времени должен быть проинструктирован мой двойник. Теперь пришла его пора посидеть здесь. А меня ждут дела на воле…
      Кикоз коротко кивнул. Он уже несколько месяцев назад, выполняя приказ своего хозяина, нашел и завербовал старика, как две капли воды похожего на наркобарона. Единственными отличиями были цвет глаз, что почти без проблем удалось исправить контактными линзами, и зубы. У двойника их почти не осталось. Затратив солидную сумму, их восстановили и теперь, по крайней мере чисто внешне, отличить старого вора от его дублера мог лишь очень опытный глаз.
      Наибольшую сложность составило научить двойника вести себя по-рыбаковски. Но и эта проблема оказалась преодолимой с комплексной помощью наркотиков и гипноза.
      Самым странным для Ивана Ильича было то, что Рыбак, отдав приказание, казалось, совершенно забыл о дублере. И, «вспомнив» о нем лишь сейчас, дал понять Кикозу, что приближается пора действительно решительных шагов, по сравнению с которыми вся предыдущая, подготовительная деятельность, была лишь детским лепетом.
      — Все, исполняй! — Сухо проговорил наркобарон и лег на диван, показывая тем самым, что незапланированная аудиенция закончилась.
      Когда тяжелая дверь захлопнулась за Кикозом, Рыбак дал волю чувствам. Он вскочил и, злобно матерясь, стал шагами мерить узкую камеру из конца в конец.
      Вероятность, что Витю удастся вернуть была крайне мала. Пономарь, если уж он разошелся настолько, что уничтожил и прекрасно подготовленных зомби, и средних размеров боевую единицу, вряд ли позволит с небольшими потерями отбить пацана. Скорее, он костьми ляжет для того, чтобы хумчанин был в безопасности.
      Но, на случай провала операции по уничтожению и Пономаря, и бывшего ГУЛа, в котором старый вор в законе почти не сомневался, у него был последний шанс. Дуэль.
      Рыбак уже продумал до тонкостей ее ход и не оставил на долю Дарофеева ни доли процента вероятности выйти живым из этого противостояния.

— 2 -

      Игорь Сергеевич сидел в гостиной и заново перечитывал свои записи. Оказалось, что при первом ознакомлении с ними он пропустил так много, что сейчас эти разрозненные листки захватывали сильнее, чем тот крутой бестселлер, в котором описывалось его схватка с Гнусом. Книга эта нашлась на полке в спальне, где целитель провел ночь и, вернувшись туда после ухода Изотова, Пономарь с упоением прочел роман, названный его прозвищем. Ушло на это не более двух часов и, закончив заниматься беллетристикой, в которой, как подозревал Дарофеев, вымысла было несколько больше, чем правды, Игорю Сергеевичу внезапно захотелось еще раз ознакомиться с собственным архивом.
      За этим занятием его и застала проснувшаяся Яичница. Девушка, едва продрав глаза, уже успела взбодрить себя порцией наркотика и теперь была в бодром и веселом расположении духа.
      — Привет, Пономарь! — Радостно воскликнула девушка, появившись в гостиной.
      — Доброе утро. — Ответил целитель, едва взглянув на девушку. Но и этого, брошенного мельком взгляда, ему хватило, чтобы определить, что она определенно находится под кайфом.
      — Чего читаешь? — Дине явно хотелось общения и такой, несколько равнодушный прием со стороны Игоря Сергеевича ее несколько раздосадовал.
      — Да так, записи свои… — Неопределенно пожал плечами Дарофеев.
      Тут Дина заметила лежащий рядом с целителем томик.
      — А, «Пономарь». Про то, как меня захомутали… Читала я его в тюряге… Читала… Кстати, там как, все в масть? Или лапша на уши доверчивым обывателям?
      — Там все как было. — Припустив в голос металлические нотки сказал Игорь Сергеевич. Ему хотелось вернуться к архиву, а назойливая наркоманка не давала это сделать.
      — Да, бедолага… Как он тебя… — Сочувственно закивала Дина. — Причем, понимаешь, жену твою мне совсем жалко не было. А вот дочку…
      — Заткнись, пожалуйста! — Как можно более холодно процедил Пономарь. — Это не твое дело. И вообще, на твоем месте, я не стал бы ширяться с самого утра.
      — Да, я ширялась! — С вызовом проговорила Яичница. — Ширялась и буду ширяться! Между прочим, если тебе это не нравится, твой дружок мне пообещал, что ты меня от этого вылечишь!
      — Вылечу, вылечу!.. — Подтвердил Дарофеев, особо упирая на будущее время в этих словах.
      — Тогда, чего ты сидишь, как фраер на нарах? Давай, действуй! Я готова! — И девушка, нахально подбоченясь, встала перед Пономарем.
      Подняв на нее глаза, целитель понял, что она не отстанет.
      — Хорошо. — Сдался Игорь Сергеевич. — Только, предупреждаю, я, как смогу, сниму оба типа зависимости. Физиологическую и психологическую. Но лишь от тебя самой будет зависеть то, как ты воспользуешься результатами лечения. А сейчас, как знак твоей доброй воли, и того, что ты действительно согласна лечиться, принеси сюда шприцы и свои наркотики.
      Недовольно фыркнув, девушка испарилась. Ее не было несколько минут и Дарофеев уже успел подумать, что она передумала, как Дина вновь появилась в комнате, неся на вытянутых руках перед собой картонную коробку, перевязанную широкой лентой, которая завершалась огромным зеленым бантом. Было ясно, что большую часть времени наркоманка потратила на сооружение этого узла.
      Внезапно, через плечо девушки, Игорь Сергеевич заметил, что в комнату входит Витя.
      — Витя! — Помыслил целитель. — Говори только со мной. Эта женщина зачем-то тебя искала…
      — Хорошо, дядя Игорь. — Пообещал хумчанин и, безмолвно пройдя мимо наркоманки, занял кресло рядом с Дарофеевым.
      — А это еще кто такой? — Яичница пристально уставилась на мальчика.
      — Его зовут Витя. Он немой.
      Ответ Пономаря, видимо, удовлетворил девушку-зомби и она, потеряв к невидному из себя пацану всякий интерес, потрясла принесенную коробку. Та отозвалась бумажным шорохом и несколькими стеклянными звяками.
      Приняв наркотики, целитель не удержался и развязал бант. Внутри он обнаружил множество упаковок морфина и ленты, похожие на пулеметные, те, которыми обматывали себя герои гражданской войны. Отличие состояло в том, что вместо патронов в пластиковых ячейках находились тонкие шприцы.
      — Дядя Игорь, — Позвал Витя. Дарофеев не повернулся на зов, но мысленно ответил:
      — Что?
      — Это не все… Она спрятала несколько упаковок под кроватью…
      — Спасибо. — Мысленно сказал Игорь Сергеевич и, уже голосом, сказал:
      — А теперь все остальное. Или…
      Что-то злобно прошипев под нос, наркоманка опрометью кинулась из комнаты.
      — Она меня не узнала. — С торжеством в голосе сообщил Витя.
      — А должна была?
      — Нет. Я ее помню. Использовал как-то чтобы убрать одну сволочь… Но это давно было. Мы тогда еще не познакомились…
      — А на счет всего остального? — Хитро прищурившись спросил Игорь Сергеевич.
      — Тоже было… Несколько раз…
      — Почему, ты думаешь, она хочет тебя разыскать?
      — Пока не знаю. — Развел руками хумчанин. — Она об этом не думала. Подумает— скажу. Кстати, дядя Игорь, ты заметил, что в коробке, которую она принесла, нет иголок.
      Пономарь взглянул в развал шприцов и упаковок с ампулами. Действительно, игл не было.
      — А как же она колется? — В задумчивости пробормотал целитель.
      — Да ты это уже знаешь! — Мысленно рассмеялся пацан. — Только что ведь про себя читал.
      — Читал. — Кивнул Пономарь.
      — Что там у Ниямы было?
      — Катетер! — Сообразил Игорь Сергеевич.
      — Он самый. А теперь, внимание, она идет. Теперь несет все остатки. Правда, ввела, напоследок, себе еще один дозняк…
      — Витя, а ты мне поможешь? Я ведь читал, что не могу с наркоманами…
      — Считай, дядя Игорь, что ты с той поры научился…
      — Ну, спасибо…
      Влетевшая, словно вихрь, в гостиную Дина буквально швырнула на колени Дарофеева небольшой пакетик.
      — Спасибо. — Невпопад сказал целитель. Он, несмотря на первый удачный опыт лечения и память о множестве прошлых сеансов, знал, что требуется не просто устранить болезнь, которой в данном случае была наркомания, а ликвидировать причины ее породившие. А с этим у Пономаря была напряженка. Витя, уловивший эти сомнения, заверил Игоря Сергеевича, что займется этим лично.
      — Теперь присядь и закрой глаза. — Попросил Дарофеев девушку.
      — Больно не будет?.. — Яичница слегка побледнела. Это можно было приписать и действию внеплановой порции морфия и тому, что она на самом деле боялась.
      — Не будет. — Твердо пообещал целитель.
      Едва Дина устроилась в кресле, которое освободил для нее Витя, как Игорь Сергеевич ощутил энергетические потоки, циркулирующие внутри и вне своего тела. Потом в это ощущение добавилось видение энергоструктуры Яичницы и Пономарь едва смог сдержать возглас ужаса. Настолько вся энергетика девушки оказалась перекорежена. Причем на все это наложилась ГУЛовская программа, которая буквально корнями вросла в тонкие структуры наркоманки.
      — Начни с затылка. — Посоветовал хумчанин.
      Там творилось нечто страшное. В районе шишковидной железы у Яичницы была зловонная энергетическая лужа. Она походила на застоявшееся болото и раковую опухоль одновременно. Там что-то пульсировало, вытягивало отростки, которые пытались зацепиться в относительно здоровых областях тела девушки.
      Игорь Сергеевич наблюдал за этим ужасом, пока не понял, что чужеродная нашлепка начинает вдруг странно меняться. Лишь после этого целитель обратил внимание на то, что уже занимается лечением. Тело Дарофеева само адекватно отреагировало на опасность здоровью и рассудку наркоманки и теперь проводило интенсивную терапию, с целью удаления черной энергетической опухоли.
      Шестым чувством Пономарь понял, что в этот процесс лучше не вмешиваться и его сознание осталось сторонним наблюдателем, в то время как руки что-то делали над затылком девушки.
      Вскоре патологическая область стала съеживаться по краям, ее пульсации замедлились и, через минуту, всю ее охватило яркое пламя, после вспышки которого от энергетического новообразования не осталось ничего, кроме следа. Но астральные руки целителя продолжали работу до тех пор, пока не заделали сквозящую дыру, оставшуюся после удаления черного пятна.
      Следующие четверть часа Дарофеев провел как в тумане. Он что-то делал, зачастую следуя прямым указаниям Вити и принимая его непосредственную помощь в лечении, как нечто должное. Внимание Игоря Сергеевича останавливалось то на внутренних органах, то на энергоинформационных структурах. Пономарь что-то делал, большей частью понимая происходящие на его глазах стадии цикла целительства уже после того, как необходимые манипуляции оказывались в прошлом.
      Наконец, почти все было сделано. Осталась лишь странное ажурное образование, которое экстрасенс идентифицировал с программой Вити Матюшина.
      — А с этим что делать? — Телепатически полюбопытствовал Игорь Сергеевич, на что получил обескураживающий ответ:
      — Не знаю…
      Но подсознание, которое провело за Дарофеева всю предыдущую операцию, опять заставило тонкоэнергетические руки Пономаря действовать.
      Целитель увидел, что они из разноцветных силовых линий создают какую-то конструкцию. Когда странного вида решетка оказалась готова, ее поместили поверх программы. На первый взгляд ничего не происходило. Но потом энергетическое зрение Дарофеева начало воспринимать изменения. Созданная им программа переплеталась с программой ГУЛа, деактивизировала ее. При этом те участки исходной системы меридианов, которые оказались замещены искусственными каналами, аккуратно изымались, а на их место становились такие же «куски», но уже не связанные с программой хумчанина. Не прошло и минуты, как программа Вити отпала. Пономарю показалось, что так должна падать некая абстрактная скульптура, оказавшаяся, к удивлению ее автора, неспособной занимать вертикальное положение.
      Ячеистое образование спланировало на пол и там, на глазах Вити и Игоря Сергеевича, начала распадаться. Вскоре от нее ничего не осталось, кроме слегка повышенной плотности энергии в этом объеме.
      — Теперь глаза можно открыть. — Вздохнув, произнес целитель. Яичница послушалась.

— 1 -

      Едва Корень вышел из пыточной, как у него в кармане зазвонил спутниковый телефон. Мафиози отщелкнул динамик:
      — Да.
      — У нас крупные неприятности. — Сообщил голос Драйвера.
      — Говори. — Приказал Николай Андреевич.
      — Вам лучше самому посмотреть… — Осторожно сказал компьютерщик.
      — Жди. Скоро буду. — Резко ответил Репнев. Если уж Драйвер настаивал на личном присутствии мафиози в своем логове, дела обстояли действительно крайне серьезно.
      Через несколько минут синий «БМВ» выехал из ворот заводика, несколько поворотов, и он уже помчался по Садовому в сторону Курского вокзала. Свернув на Покровку, машина запетляла по узким дворовым улочкам, пока не остановилась у низенького двухэтажного строения, в подвале которого и находился компьютерный центр организации Корня.
      Николая Андреевича уже ждали. Без лишних формальностей его провели к Драйверу, который сидел перед монитором и пристально изучал ползущий по нему текст.
      — Что случилось? — Резко спросил Репнев.
      — На вас объявлена охота.
      — Вот как… И кем же?
      — Рыбаком. Смотрите.
      На экране появилась схема, в которой Корень без труда узнал собственный двор. Тремя крестиками, как он понял, были обозначены позиции снайперов. Стрелки располагались таким образом, чтобы полностью охватить территорию двора и не дать Репневу ни единого шанса.
      — Когда?
      — Сегодня вечером. — Ответил Драйвер.
      — Что сделал?
      — Их уже ждут.
      — Плохо. — Выразил свою оценку мафиози. Действительно, если загодя уничтожить рыбаковцев, это сразу бросится в глаза аналитикам наркобарона. Будет ясно, что произошла утечка информации и тогда тот канал, по которому Драйвер скачивает сведения из компьютерной сети наркомафии, могут перекрыть.
      — Лучше так… Рейд ментов против бомжей. — После краткого раздумья предложил Николай Андреевич.
      — Принято. — Кивнул компьютерщик.
      — Теперь дальше. С Рыбаком пора кончать. Рассчитай варианты, не менее трех.
      — Но он же в Бутырке. Сложно будет…
      — А компьютеры тебе на что? — Возразил мафиози. — Пусть работают. За сколько они справятся?
      — Примерно, часа три… — Предположил Драйвер. — Задействую нейрокомпьютер. Он как раз и приспособлен для таких дел…
      — Хорошо. — Удовлетворенно кивнул Репнев. — Через два часа я вернусь — и чтобы все уже было готово.
      Кстати, срочно пришли четырех профессионалов-телохранителей к объекту четырнадцать. От Рыбака всего можно ожидать…
      С этим компьютерщик не мог не согласиться и, после его обещания выполнить все задания, Николай Андреевич помчался обратно на Пироговку.
      Представший перед Репневым Призрак разительно отличался от той человеческой развалины, которую мафиози видел ранним утром. Телепату обработали ожог на груди, накачали стимуляторами, и теперь он выглядел почти так же как и прежде. Лишь в глазах Кашеварова осталась подозрительность, да и вел он себя несколько вызывающе, понимая, что сейчас Николай Андреевич находится в полной его зависимости.
      — Я хочу получить гарантии. — Услышал Корень, едва войдя в относительно комфортабельную камеру, где заперли Михаила Романовича.
      — Какие? — Устало скривился мафиози.
      — Что останусь жив.
      — Моего слова тебе недостаточно? — Сказал Николай Андреевич и про себя подумал:
      — Ну и параноик же этот ублюдок. Но, блин, слишком ценный кадр, чтобы так, запросто его мочить… А что он переметнулся… Сам виноват, пожидился на бабки…
      — Нет. — Прошелестел Призрак чуть громче обычного.
      — И какие гарантии тебя удовлетворят? — Репнев стал понемногу выходить из себя. Упертость Призрака могла сильно замедлить ход задуманной Николаем Андреевичем операции.
      — В моем чемодане должна быть дискета. Там записана информация о деятельности твоей организации. Все, что мне случайно удалось выяснить из мыслей твоих бандитов. Немного, но, надеюсь, достаточно, чтобы подвести тебя под вышку. Я хочу поместить этот файл на известный только мне сервер. И если я каждый день не буду вводить пароль, все эти сведения прямиком пойдут в редакции нескольких газет и в РУОП. — Перестраховщик херов. — Подумал Корень, а вслух произнес:
      — Годится.
      Из «БМВ» доставили личный ноутбук Репнева, снабженный радиомодемом, принесли дискету Кашеварова. Николай Андреевич включил миникомпьютер, набрал ему одному известный пароль, вошел в Netscape Navigator. — Выйдешь из программы, — предупредил мафиози, — машина зависнет.
      — Хорошо. — Понял намек Михаил Русланович.
      Телепата оставили в одиночестве и, почти все те четверть часа, что он возился с компьютером, Корень нервно расхаживал перед дверью камеры, усиленно думая:
      — Вот ведь сука! И не узнать никак куда он это отправит!
      Мафиози лукавил. Он, зная, что Призрак может читать лишь поверхностные мысли, специально убеждал того в правильности шага. На самом деле, даже если бы Кашеваров уничтожил ноутбук, у Николая Андреевича остались бы абсолютно все сведения, вплоть до адреса сервера и пароля. Модем ноутбука был запрограммирован на то, чтобы автоматически отправлять копии всех писем и сообщений к Драйверу. Вряд ли телепат, за то короткое время общения с ноутбуком, которое у него было, смог разобраться в этой тонкости.
      Вскоре, успокоенный Кашеваров постучал в дверь своей камеры. Он вручил Репневу компьютер.
      — Я в нем диск переформатировал. — С невинной улыбкой прошелестел телепат. — Не обессудьте…
      — Чего уж там… — Недовольно буркнул Корень. — Поехали, что ли?
      К тому времени прибыли заказанные Николаем Андреевичем телохранители. Теперь мафиози продолжил блуждания по городу уже с почетным эскортом. Одна машина, темно-зеленый «Ауди», шла впереди корневского «БМВ», а замыкал кавалькаду белый «Мерседес».
      Призрак восседал на заднем сидении вместе с Репневым. Он периодически закрывал глаза, прислушиваясь ко своим ощущениям. Мафиози пристально наблюдал за телепатом, не забывая при этом крутить в голове навязчивый мотивчик.
      Когда машины прошли метромост, Кашеваров встрепенулся:
      — Где-то близко…
      — Помедленнее. — Приказал водителю Репнев.
      Сразу за станцией метро Университет, Михаил Русланович прошептал:
      — Теперь, кажется, налево.
      Доехав до улицы Строителей, кортеж развернулся. — Где-то здесь… — Бормотал Призрак. — Чувствую…
      Машины пошли по Ломоносовскому. Едва они миновали здание кинотеатра «Прогресс», как Кашеваров задумчиво проговорил:
      — А теперь чуть назад…
      Николай Андреевич уже пожалел о том, что решил самолично сопровождать этого недотепу. Он предложил телепату прогуляться в сопровождении пары телохранителей, на что тот согласился без особой радости.
      Дверца машины захлопнулась за Михаилом Руслановичем и Корень несколько минут провожал его взглядом. Призрак вышагивал словно журавль, периодически оскальзываясь на льду, но умудряясь при этом сохранять равновесие. Вскоре высокая фигура скрылась за сугробами и мафиози погрузился в вынужденное безделье.
      Из раздумий его вырвал очередной звонок телефона. Перекинувшись парой фраз с Драйвером, Николай Андреевич продолжил ожидание в гораздо более радужном расположении духа.
      Минуты медленно текли одна за другой и вот, появился сияющий телепат. Он по хозяйски раскрыл дверь «БМВ» и плюхнулся на мягкую подушку.
      — Нашел.
      Сопровождавший Кашеварова телохран назвал адрес.
      — Хорошо. — Удовлетворенно закивал Репнев. — А теперь — обратно.
      — Что, опять в этот подвал? — Возмутился Михаил Русланович.
      — Но мои люди пока не видели Пономаря. — Пояснил мафиози. — Ты останешься там лишь до тех пор, пока я не убежусь в твоей искренности.
      Корень широко и наивно улыбнулся, глядя прямо в глаза Призраку.
      — Ложка моя, я — твой супчик, книжка моя, я — твой листик, баксик ты мой, я — твой нолик… — Напевал Николай Андреевич, не давая, тем самым, телепату прорваться в его истинные мысли.
      На объекте четырнадцать Михаила Руслановича поместили в одиночную камеру. Едва на ней щелкнул надежный стальной запор, как мафиози перестал петь про себя бессмысленную лабуду.
      — Устранить немедленно! — Приказал Корень дежурному по объекту.
      — Газ? — Спросил тот.
      — Все равно. — Поморщился Репнев.
      Уходя из подвала, он слышал, как содрогается от мощных ударов дверь, за которой в самом ближайшем будущем предстояло погибнуть человеку, обладающему редчайшим природным даром.

— 2 -

      У Дины под мышкой зачесалось. Она потерла это место сквозь ткань блузки. Там чувствовался какой-то чужеродный предмет. Просунув туда пальцы, девушка нащупала и вытащила внутривенный катетер. На его ушках болталось насколько нитяных петелек. — Но он же был вшит… — Пораженно прошептала Яичница.
      — А теперь отторгнут. — Улыбнулся Игорь Сергеевич. — Ну, как ты себя чувствуешь?
      — Легко! — Дина подарила целителю в ответ гораздо более широкую улыбку.
      — Ничего не беспокоит?
      Подобрав губы, девушка замерла на некоторое время, прислушиваясь ко своим ощущениям. Ее глаза ходили из стороны в сторону, скользя по окружающей обстановке невидящим взглядом.
      — Странно как-то… — Наконец выдала Яичница.
      — А в чем странность? Попытайся сформулировать. Это очень важно.
      — Никого не хочется убить… — Откровенно произнесла девушка.
      — Вот и славно. — Пономарь хлопнул перед собой в ладоши. — Ты, кажется, еще не завтракала?
      Яичница кивнула, сглотнув внезапно появившуюся слюну.
      — Похоже, тебе действительно удалось ее вылечить… — Услышал Пономарь в голове реплику Вити.
      — Как она? — Мысленно полюбопытствовал Игорь Сергеевич.
      — В смятении. — Характеризовал хумчанин. — Она сейчас пытается обнаружить у себя желание ширнуться и не находит. Так, интересно… Она теперь думает обо мне… Хорошо…
      — Что? — не вытерпел неизвестности Дарофеев.
      — Она стала считать, что теперь ей незачем разыскивать ГУЛа.
      — Но для чего она хотела это сделать?
      — Расспроси сам. — С хитрецой в голосе посоветовал Витя.
      Тостер, щелкнув, выкинул два тонких поджаренных ломтя хлеба. Игорь Сергеевич попытался скрыть тот голодный взгляд, которым он провожал желанную, но пока что недоступную пищу физическую.
      — А чего ты не кушаешь? — Напрямую спросила Дина, все-таки заметив алчное выражение лица целителя.
      — Нельзя. — Отозвался Дарофеев, стараясь отвлечь свое внимание от хруста, который издавали зубы девушки, приходящие в соприкосновение с тостом. — Пощусь…