* * *

      — Слышал о происшествии с Маляром? — журналист газеты «Версия в Питере» Юрий Нерсесов пожал широкую, словно совковая лопата, ладонь двухметрового коллеги и уселся за столик, поставив у ног объемистую сумку.
      — Не, а кто это? — Дмитрий Чернов, ранее носивший звучное погоняло «Гоблин», поднял густые брови.
      — Придурок из демократов, — Нерсесов оглянулся на стойку бара. — Говорят, что по совместительству он еще и художник. Естественно, не классик, а то ли авангардист, то ли абстракционист.
      — И чё с ним случилось? — Чернов проследил за взглядом собрата по перу и прищурился, — Юрик, не суетись. Щас официантка сама подойдет.
      — Угу… Так вот. Вчера Кирюша Маляр заявил о том, что его в очередной раз пытались убить.
      — Не вижу, блин, ничего особенного, — зевнул Гоблин. — Демократы вечно всякую фигню несут.
      — Ты не знаешь, что именно Маляр вещает, — Нерсесов поднял палец. — По его словам, трое молодых людей жуткого вида запихнули Кирюшу в машину, отвезли на пустырь и там чуть не прикончили…
      — Не добили? — деловито спросил Чернов.
      — Нет. Хотели убить, но не убили.
      — Так не бывает. Если хотят, то мочат.
      — В данном случае его просто пугали. Как он говорит. — Журналист-патриот растянул губы в сардонической усмешке. — От него якобы требовали отказаться от участия в движении «Гражданская позиция» .
      — Никогда о таком не слышал, — протянул
      Гоблин.
      — Кучка дегенератов, — объяснил Нерсесов. — Собралось каждой швали по паре и организовали новую карликовую партию. В политсовет, естественно, вошли Пеньков и Курносикова.
      — Эти своего не упустят, — согласился коллега.
      — Ты дослушай, — попросил Юрий. — Так вот. Перед Маляром махали ножом, ставили на коле ни перед ямой, трясли канистрой с бензином и обещали выстрелить в затылок.
      — Из ножа или из канистры? — хохотнул Чернов.
      — Об этом Кирюша умалчивает. Напоследок ему якобы слегка обкромсали бороденку и отпустили восвояси. Теперь вся демшиза орет о новом наезде на свободу слова и собирает по пустырю клочки бороды «пострадавшего за демократические идеалы». Видимо, для того, чтобы сделать из этих пучков волос талисманы для членов «Гражданской позиции»…
      — Не катит, — Гоблин поморщился. — Больно, блин, напоминает плохую пьесу. С бороденкой они переборщили. Надо было остановиться на угрозах. Тогда эта история еще хоть как-нибудь была похожа на правду. А так — бредятина. Перебор с доказательствами и подробностями ничем не лучше недобора. Мусора дело возбудили?
      — Пока проверяют.
      — Будет отказ по «пять-один» , — уверенно сказал многоопытный Чернов. — Менты, конечно же, не Эйнштейны, но даже они на такую лажу не купятся. Помурыжат этого Маляра месяцок — и сольют материалы в архив, — бывший браток выбросил вбок руку, поймал за край юбки пробегавшую мимо официантку и грозно насупился. — Почему мой друг должен ждать?
      — Но… — официантка покраснела.
      — Сок и кофе. Сок — апельсиновый, кофе — каппучино. И побыстрее, — распорядился Гоблин.
      Нимфа общепита умчалась на кухню, едва не сбив по пути замешкавшегося бармена, выносившего в зал дополнительные стулья.
      — Маляр, Пеньков и Курносикова сегодня дают пресс-конференцию, — сказал Нерсесов. — Не хочешь сходить?
      — А какой смысл? — философски заметил Чернов. — Они ж ничего нового не объявят. А идти только ради того, чтобы дать кому-нибудь в морду, лениво. Было бы попрохладнее, сходил бы…
      — Как дела с низведением Кацнельсона, Слуцкого и компании? — корреспондент «Версии» сменил тему беседы и принял из рук официантки прямоугольный подносик с напитками.
      — Скучновато.
      — Что так?
      — Не реагируют… Вернее, бесятся, но в суд не подают.
      — А тебе надо, чтобы обязательно в суд подали?
      — Желательно. Тогда их можно будет попинать уже с бумагами в руках, — Гоблин собрал огромный материал по аварии атомного подводного крейсера «Мценск», свидетельствующий о подлости и некомпетентности вице-премьера Ильи Иосифовича Кацнельсона, всего командования ВМФ и гендиректора ЦКБ «Аквамарин» Игоря Львовича Слуцкого, но журналисту так и не удалось публично прижать хотя бы одного госчиновника.
      Газетные статьи не в счет.
      На всю критику в свой адрес и едва прикрытые оскорбления члены правительственной комиссии по расследованию катастрофы, унесшей сто восемнадцать жизней, отвечали либо гробовым молчанием, либо заявляли о том, что не собираются вступать в дискуссию с «дилетантами». При этом и Слуцкий, и Кацнельсон, и Главком ВМФ России Самохвалов, и его пресс-секретарь, капитан уже первого ранга, Игорь Дрыгало мололи такую ахинею, когда отвечали на вопросы по поводу будущей операции по подъему Субмарины, что у специалистов-кораблестроителей вяли уши.
      — Ворье, блин, — вздохнул Чернов. — Для них гибель лодки оказалась во благо. Лишние десять-двадцать миллионов баксов украсть смогут.
      — Ты удивлен? — Нерсесов зло сверкнул глазами.
      — Нет, — экс-браток сжал огромные кулаки. — Но все-таки я раньше не думал, что эти сволочи будут так внаглую делать деньги на смерти.
      — Есть новые подробности?
      — А то! Слуцкий до того оборзел, что даже не особенно скрывает сметы расходов. Только на компьютерную визуализацию проекта подъема ушло двести семьдесят тысяч долларов. Я побазарил с программистами, те ржут. Говорят, что такой мультфильм стоит от силы штуку… На модельный эксперимент грохнули сто пятьдесят кусков зелени. А реально он стоит три… И так по всем вопросам. Эти суки даже песок для гидромониторов за границей закупили.
      — Какой песок? — Юра достал блокнот. — Не возражаешь?
      — О чем разговор! — Гоблин всегда охотно делился информацией с Нерсесовым и еще не сколькими патриотично настроенными журналистами. — Специальным калиброванным кварцеобразным песком они отрезали первый отсек. Подавали его вместе с водой под давлением в полторы тысячи атмосфер. Так, блин, этот песочек золотым оказался… Его покупили у какой-то фирмы-посредника, которая, в свою очередь, связана с добытчиком песка. А добывают сей элемент в одном-единственном месте на планете — в Бенгальском заливе Индийского океана. Мне это сразу показалось подозрительным. Ну, и я со спецами перетер тему. Те пальцем у виска по крутили и сказали, что покупать бенгальский песок — токо бабки на ветер выбрасывать. У нас в Карелии и дешевле, и лучше, потому что на треть состоит из зерен граната.
      — Офигеть! — корреспондент «Версии в Питере» почесал лоб.
      — И я о том же, — снова вздохнул Чернов. — Паяльник им в задницу за такие дела вставлять надо.
      — Ты уже осветил эту тему?
      — Готовлю материал для «Фри Лэнс Бюро» . Там ребята вменяемые, тоже этих придурков, Слуцкого с Кацнельсоном, ненавидят…
      — Использовать можно?
      — Конечно, используй, — кивнул Дмитрий. — Чем больше будет проводников информации, тем сложнее станет тырить бабульки. Хотя этих уродов ничем не пронять.
      — Посмотрим, — Нерсесов поправил очки.
      — У тебя-то как делишки? — поинтересовался Гоблин.
      — Отбиваемся от доносов, — хмыкнул Юрий. — Нас тут на общественном судилище разбирали.
      — По какому вопросу?
      — Как обычно — обвинили в разжигании межнациональной розни. Одному шизоиду из «Лиги наций» не понравились мои статьи о второй мировой… Типа, я обошел вниманием тему холокоста, когда писал о блокаде Ленинграда. Полный бред. Но наш Союз журналистов за это зацепился и попытался устроить процесс. Особо разорялся Костя Андреев.
      — Из «Агентства репортерских расследований?
      — Он самый. В открытую не выступал, но всех подзуживал. Мы ж обгадили его премию «Безжалостное перо», вот он и мстит. Спелся с «Лигой наций», немного денег туда заслал, — и понеслось,
      — Может, ему просто в рыло дать? — предложил Чернов.
      — Отбились уже, — Нерсесов махнул рукой. — Главным обвинителем на процессе выступало абсолютное чмо — бывший министр здравоохранения Ингушетии. Мало того, что он двух слов связать не мог, так еще выяснилось, что его ищут ингушские менты, дабы поспрошать о пропавших бюджетных средствах.
      — Весело.
      — С нами каждый раз так. Как кто начинает накатывать по национальному вопросу, получается совершеннейший идиотизм: либо нам предъявляют статьи, которых мы в глаза не видели и никогда не печатали, либо сам заявитель оказывается подонком…
 
       К сожалению это все…