– Ясно, – омоновец сосредоточился и поднес к губам рацию. – Седьмой, доложите обстановку.
      – Сложно, Андрюша, – прохрипела рация. – С правого края молодняк концентрируется.
      – Что в центре?
      – Непонятно пока…
      – Плохо. Семен, перекинь вторую группу направо.
      – Бу сделано. Конец связи. Омоновский капитан Андрей Пименов опустил рацию.
 

***

 
      – Все, мужики, отдых, похоже, заканчивается…
      – А як же! – прапорщик крутанул дубинку. – Как по накатанной. Сначала – красивые слова о демократии, потом – махаловка. Сегодня они чо-то быстро разогрелись.
      Омоновец опустил стекло на шлеме и легонько хлопнул старшего лейтенанта по плечу.
      – Ты вот что… Назад немного отойди. Эти придурки в первую очередь метят в тех, кто без спецзащиты. Булдыганом по башке попадет – и пиши пропало.
      – Да я…
      – Не спорь. Работы всем хватит. Навоюешься еще.
      Старший лейтенант вздохнул и согласился…
      – …Мы в нашем центге «Запад-Восток» пгиняли гешение, – продолжал разоряться Богданкович, – выйти с пгедложением к нагоду о пеге-именовании пгоспекта Машегова в пгоспект Дудаева! Кто «за», пгошу пгоголосовать!
      Над толпой взлетел лес рук. Многие оппозиционеры подняли сразу обе.
      – Пгинимается! Диктатогу пгидется пойти на уступки! Воля нагода – святое! – лидер «Хартии-98» взглянул на часы. – До его пгиезда осталось пять минут! Дгузья! Я пгошу вас – сохраняйте спокойствие! Им нужен только повод! Я знаю из достоверных источников, что подгуч-ные тагана собигаются напасть на нас пгямо на его глазах! Показательно газогнать мигный митинг! Не поддавайтесь на пговокации! Я пгошу вас! Мы подготовили письмо, котогое будет вгучено диктатогу пегед всеми вами! Вот оно! – Богданкович замахал здоровенным желтым конвертом. – В нем сказано, что…
      Договорить картавый оппозиционер не успел. За деревьями раздался грохот, металлический звон и через секунду – человеческий крик.
      – Уби-и-ли-и! – заорали в задних рядах, откуда было хорошо видно, как на стоящий в двух сотнях метров от трибуны грязно-белый микроавтобус рухнула бетонная плита. – Телевизионщиков убили!!!
      Богданковича затрясло.
      – Вы видите, что делается! Гади сохганения своей власти сатгапы пошли на убийство! Смегть тигану!
      – Смерть!!! – толпа развернулась в сторону милицейского оцепления…
      Капитан Пименов перехватил щит поудобнее.
      Прапорщик встал рядом.
      К разбитой «Газели» побежали два десятка омоновцев и врач.
      Из первых рядов демонстрантов в стражей порядка полетели заранее припасенные камни и пустые бутылки. Милиционеры стукнули дубинками по щитам и привычно двинулись вперед короткими перебежками.
      Спустя две минуты площадь представляла собой поле боя.
      Визжали и царапались всклокоченные оппозиционерки, метались из стороны в сторону потные бойцы «Народного Фронта», омоновцы затаскивали в автобусы упирающихся пьянчуг из «Белорусской Правозащитной Конвенции» и «Хартии-98», в воздухе носились обломки кирпичей и осколки стекла, безостановочно взлетали и опускались кулаки и дубинки, санитары оттаскивали в безопасное место окровавленных раненых, по переулкам разбегались те, кто предпочел не вступать в сражение с милицией.
      Митинг, который должен был стать поворотным пунктом взаимоотношений власти и оппозиции и на подготовку которого были затрачены иностранными спонсорами сотни тысяч долларов и дойчмарок, обернулся примитивной и грязной дракой…
      Лидеры оппозиции, естественно, успели сбежать, оставив на растерзание озлобленным стражам порядка своих недалеких и немногочисленных сторонников.
 

***

 
      Влад привалился плечом к стене дома и с расстояния в триста метров окинул взглядом происходящее. Вооруженные дубинками омоновцы профессионально теснили толпу, разбивали ее на мелкие группы и выдавливали за пределы площади. Слышались нестройные вопли и удары булыжников о плексиглас щитов.
      «Драчка… Что и следовало ожидать, – безучастно подумал уставший Рокотов. – На другое они не способны. Что ж, такую оппозицию дай Бог каждому. Лукич может не волноваться. Эти придурки сами себя пожрут… Была, возможно, у них надежда на теракт, да вся сдулась. Ибо теперь служба охраны знает, что и как. Вон, вокруг обломков излучателя суетятся! Кстати, мысль об акустическом способе ликвидации была хороша. Оригинально и абсолютно действенно. Жаль, что Кролль со товарищи свою энергию в мирное русло не направили. И денег бы на каких-нибудь патентах заработали, и мне не пришлось бы фигней заниматься… Но – что сделано, того не воротишь…» Вдалеке коротко взревела сирена, и за деревьями промелькнула кавалькада черных машин.
      «Ага, Лукич подъехал… Поздновато, батенька, тут уже все кончилось, – улыбнулся биолог. – Интересно, доложат ему об излучателе или нет? Должны… Эх, дядю Женю только жалко. Затаскают мужика на допросы. Хотя ему-то что! Отобьется. Сам себе он руки никак не развяжет, нос разбит… Так что история про „сильно злобного“ неизвестного прокатит в лучшем виде. Между прочим, бутылку ему поставить надо. Обещал. И не одну, а ящик… Только вот я.так и не узнал, что он предпочитает. Наверное, водочку. Куплю ему „Беловежской пущи“… Или специально заказать этикетки с подъемным краном? А что, можно! Но позже. Пусть все успокоится. Через месяц сюда вернусь и найду дядю Женю. Строить им еще с полгода, так что никуда он не денется. А за месяц спецслужбы к нему интерес потеряют…» Владислав достал смявшуюся при падении пачку «Кэмела», извлек единственную целую сигарету и с удовольствием закурил.
 

***

 
      Президента заставили быстро пройти сквозь строй телохранителей и буквально втолкнули в боковую дверь Дома Правительства. Только в холле напряжение у сотрудников охраны немного спало.
      Батька поднялся на второй этаж по широкой центральной лестнице и на площадке заметил что-то тихо говорящего в переговорник начальника службы безопасности.
      – Так. Теперь извольте объяснить мне, что происходит.
      – Митингующие устроили драку, – пожал плечами рослый полковник. – Все стандартно. Сейчас площадь пытаются очистить.
      – Что еще? – прищурился Президент. Полковник опустил глаза.
      – Была сорвана попытка покушения…
      – На кого?
      – На вас.
      – Что уже известно? – спросил Президент.
      – Пока только предварительные сведения. Убит один снайпер. Женщина. И на площади обнаружена машина со спецтехникой. Сейчас с ней работают.
      – Какая спецтехника?
      – Я еще не знаю. По предварительной версии – низкочастотный излучатель. Машина сильно разбита, так что требуется время…
      – При столкновении никто из сотрудников не пострадал? – нахмурился Батька.
      – В смысле? – не понял полковник.
      – Когда машину били…
      – Это не наши, – признался начальник службы безопасности. – Автомобиль с оборудованием был разбит сброшенной с подъемного крана железобетонной плитой. Кто это сделал – сейчас выясняем.
      – Вы серьезно?
      – Да, – обреченно вздохнул полковник.
      – Та-ак, – Батька отошел к окну и оперся ладонями на широкий подоконник.
      Начальник службы безопасности понуро опустил голову и не сдвинулся с места.
 

***

 
      Президент посмотрел на площадь и мечущихся по ней людей. В автобусы втаскивали размахивающих руками оппозиционеров. Тут же стояли несколько «скорых».
      Взгляд Батьки зацепился за маленькую, выбивающуюся из общей картины фигурку. Человек неподвижно стоял на углу дальнего переулочка и спокойно созерцал поле брани. Лицо с такого расстояния было не разобрать, но Президент вдруг каким-то шестым чувством ощутил, что этот человек имеет самое прямое отношение к произошедшему.
      Глава Государства приоткрыл рот, хотел что-то сказать, но передумал.
      Неизвестный не был врагом. Скорее наоборот – солдатом, которому не нужны награды и который по каким-то собственным соображениям старается держаться в тени. Он сделал дело и заслуживает того, чтобы его оставили в покое.
      Президент едва заметно кивнул, соглашаясь со своим решением, и обернулся к застывшим телохранителям.
      – Подготовьте полный доклад о случившемся к восемнадцати часам.
      – Есть, – полковник вытянулся по стойке смирно.
      – Идите.
      Батька бодрым шагом поднялся на этаж выше и распахнул дверь конференц-зала. Навстречу ему уже спешили обеспокоенные услышанным от службы безопасности члены кабинета министров…
 

***

 
      Владислав докурил сигарету, бросил окурок и смятую пачку в урну, расправил плечи, потянулся и, стараясь не привлекать к себе внимания, потопал по переулочку в противоположном площади направлении.
      Его белорусский блиц-криг был почти завершен.
      Осталось добраться до квартиры, переодеться, промыть как следует саднящую ранку, собрать вещи, отдать соседям ключи и первым же поездом отправляться домой. В Питер, на берега родной Невы.
      Рокотов улыбнулся, прибавил шагу и принялся насвистывать гимн города.
      При этом он, естественно, нещадно фальшивил.
 

***

 
      Первый помощник Государственного Секретаря США бесшумно вошел в кабинет и остановился перед столом мадам. По его лицу Мадлен Олбрайт сразу определила, что хороших новостей ждать не приходится.
      – Сообщение из Беларуси, – тихо сказал помощник.
      Госсекретарь обреченно кивнула.
      – Группа уничтожена. Аппаратура попала в руки КГБ.
      – Как это случилось?
      – Подробности будут только завтра утром.
      – Что еще? – проскрипела Олбрайт.
      – Пришел развернутый доклад об инциденте на полесской базе. Там есть один интересный и настораживающий аспект.
      – Помимо того, что вся операция провалилась? – бесцветные губы Мадлен вытянулись в ниточку.
      – Против них работали профессионалы. И не просто профессионалы, а специалисты экстракласса. Самое неприятное в этом деле то, что контрдиверсантами оказались наши «зеленые береты».
      – Как это могло произойти? – вскинулась пожилая и некрасивая женщина.
      – Мы не знаем. Известно лишь одно имя. Сейчас с ним работают.
      – Кто?
      – Некто капитан Коннор, мэм.
      – Кто?!! – Госсекретарь подпрыгнула в своем кресле.
      – Капитан Коннор, – повторил помощник, заглянув в записи.
      Олбрайт хотела что-то сказать, приподнялась, глаза у нее вылезли из орбит, она захрипела и повалилась ничком на стол, гулко ударившись лбом о полированное дерево…
      Примчавшиеся врачи констатировали обморок, случившийся у мадам от нервного перенапряжения, и посоветовали ей недельку отдохнуть. Хотя в душе каждый из медиков пожелал старой жабе побыстрее убираться на пенсию и перестать отравлять жизнь окружающим.

Эпилог