Нет, все отдают должное его таланту, воле, упорству, благодаря которым он выцарапал победу в той отчаянной битве с канскебронами, но тем же самым мог похвастать не один десяток адмиралов. Да что уж там говорить, среди высшего состава флота было распространено мнение, что столь мощной силой, как две едва ли не самые боеспособные эскадры флота, опирающиеся на самый мощный в приграничье укрепрайон, можно было бы распорядиться и получше. Заметно уменьшив число собственных потерь и увеличив потери противника. И адмирал не сомневался, что подобное мнение непременно было донесено до ушей императора. Так что, скорее всего, на этот раз его беспокоит его непосредственное начальство, отношения с которым и так уже достаточно испорчены. Поэтому Эканиор еще раз вздохнул, аккуратно поставил секатор на фиксатор и без суеты, но споро спустился с лестницы, на ходу стягивая фартук. Не хватало еще какому-нибудь из лордов адмиралтейства воочию увидеть, как адмирал, будто простой садовник, возится с подрезкой ветвей.
К его удивлению (и легкому раздражению), звонило не непосредственное начальство. Когда он, быстро натянув на плечи китель, хлопнул ладонью по панели отзыва, на развернувшемся над поверхностью стола экране возникло лицо дяди.
– Привет, Эканиор,- шумно выдохнув, проро котал он.- Тебе стоит получше вышколить персо нал. Пока я сумел пробиться к тебе, прошло почти десять минут.
– Я приказал меня не беспокоить,- уныло поко сившись в сторону стенки с плетевником, сухо про говорил адмирал.
– Это я понял, но, темная бездна, когда звонит председатель сената, можно шевелиться и поживее.
А то все эти новомодные веяния насчет, так сказать, равенства перед законом и большей демократично сти в общении точно не доведут до добра. Уж можешь мне поверить…
Продолжать препирательства смысла не имело. Конечно, дядя в самом деле являлся одним из самых влиятельных лиц империи, но эта его привычка постоянно подчеркивать и выпячивать собственную значимость адмирала всегда раздражала. Даже в те времена, когда он еще не был адмиралом и поддерж26 ка столь значительного родственника была ему ой как кстати.
– Я понял, дядя… могу я узнать, чем вызван твой звонок?
– А-а.:. нуда.- Лорд Эомирен, оседлавший свою любимую лошадку, на мгновение запнулся, затем на хмурился, рыкнул и нехотя перешел к делу: – Ну я вот почему звоню-то…
Когда экран погас, адмирал еще некоторое время смотрел в точку, в которой исчезло лицо председателя сената. Да-а-а, такого он не ожидал. И что в связи со всем этим предпринять ему самому? Где-то с минуту адмирал сидел неподвижно, а затем поднялся, медленным движением стащил с плеч китель и потянулся за брошенным на соседнее кресло фартуком. Спустя пять минут он уже стоял на стремянке, умело работая секатором. Все эти интриги, канскеброны и все такое – вещи, конечно, важные, но на данный момент у него есть гораздо более неотложнее дело – плетевник.
Закончив с подрезкой, адмирал вызвал вестового и велел прибрать срезанные ветви, а сам отправился в душ, слегка освежиться.
Когда спустя двадцать минут он появился в своем кабинете, его уже ждал адъютант.
– Надеюсь, у тебя для меня не слишком неприят ные новости,- усмехнулся адмирал, приглаживая еще влажные волосы и протягивая руку за кителем.
Адъютант несколько смущенно повел плечами:
– Лэр, прошу простить, но… капитан среднего рейдера QY233 "Новак" шип-коммандер Сиконай срочно требует прямой линии с вами.
– Со мной?
– Так точно, лэр. По закрытому каналу.
Адмирал недоуменно покачал головой.
– А что говорит начальник дивизии легких сил?
– Шип-адмирал Эснергази сам в недоумении. Он характеризует капитана рейдера как человека опыт ного и несклонного к эксцентричности. Так что, по хоже, в последнем патруле действительно произошло нечто экстраординарное.
Адмирал Эканиор поморщился. Шип-адмирал Эснергази уже выслужил все мыслимые сроки, и, если бы не война, быть бы ему уже давно на пенсии. И так не слишком понятно, как шип-адмирал сумел так надолго задержаться на службе… впрочем, скорее понятно. В последние несколько лет перед войной Эснергази достиг прямо-таки виртуозного мастерства в искусстве быть незаметным. Он довольно умело сделал так, что все будто бы позабыли, что в составе одиннадцатой эскадры есть такое должностное лицо. Даже кадровики. Хотя как такое могло случиться – оставалось загадкой. Впрочем, на штабных совещаниях дивизию легких сил обычно представлял начальник штаба, основные документы подписывал первый зам, а с тылом эскадры и базы контактировал "зам по заду", который, похоже, щедро подкармливал и кадровиков. Так что они сидели тихо и не поднимали бучу. К тому же, к удивлению Эканиора, дивизия легких сил к моменту начала войны оказалась вполне в боеспособном состоянии. Коэффициент технической готовности ее превысил девяносто два процента, и это был самый высокий показатель среди всех соединений, находящихся под командованием Эканиора. Так что ему не приходилось особо ломать голову, где взять корабли для дальнего патрулирования. Поэтому Эканиор скрепя сердце решил и дальше терпеть в своем эшелоне командования подобного начальника-невидимку, памятуя о древнем армейском правиле – не спеши избавиться от нерадивого подчиненного, замена может быть гораздо хуже. Тем более что, судя по конечным результатам, нерадивым Эснергази также назвать было сложно.
– Ну что ж, если так, то давайте пойдем навстре чу,- тут адмирал криво усмехнулся,- опытному и несклонному к эксцентричности капитану.
Его поступок бумерангом вернулся к нему самому. Теперь уже офицеры его эскадры пытаются разрушить структуру командования, обращаясь напрямую к нему и плюя на своих непосредственных начальников. Ну-ну…да сохранят святые стихии этого капитана Сиконая, если его информация не покажется адмиралу достойной подобного поступка.
В принципе консоль рабочего стола обеспечивала достаточную степень защиты, чтобы открыть защищенный канал прямо из кабинета, но здесь все еще возился вестовой, корректируя работу робоуборщи-ка, так что адмирал решил перейти в комнату ЗАС, расположенную этажом ниже, рядом с шифровальным отделом.
– Слушаю вас, шип-коммандер,- довольно сухо начал он, едва слегка белесое из-за работы системы ЗАС лицо капитана рейдера возникло на экране.
– Лэр адмирал, капитан среднего рейдера QY233 "Новак" шип-коммандер Сиконай. Докладываю, что во время выполнения задачи по дальнему патрулиро ванию в квадрате 23NJ667 моим рейдером был пере хвачен неизвестный крайдер, следовавший курсом ZZ11678. При проведении процедуры перехвата было установлено, что это QQ1462 "Бегун-24" под командованием пайлот-коммандера Саркоза, при писанный к столичной базе флота. При сверке по ре естру крайдер числился в пропавших без вести. На борту крайдера были обнаружены трое гражданских лиц – леди Эсмиэль Энонокарей Эрой баль Сноль-саматер Эонеон с супругом и его сеет…
– Кто? – слегка ошарашенно переспросил адми рал. Капитан запнулся, а затем повторил:
– Эсмиэль Энонокарей Эрой баль Снольсаматер Эонеон.
Адмирал удивленно покачал головой. Да уж, новость! Эта весьма эксцентричная юная леди, и ранее не раз шокировавшая свет своими сумасбродными выходками, особо прославилась тем, что, вроде как заняв никак не обозначенную в дворцовом протоколе, но от этого не менее официальную и весьма влиятельную должность фаворитки императора, не нашла ничего лучшего, как бросить все и сбежать из империи с каким-то варваром, приговоренным к тому же к смертной казни за убийство наследника высокого дома. Адмирал знал об этом не слишком много, да и то скорее благодаря близкородственным контактам. Новость была скандальная, нет слов, и все же не оправдывала капитана, посмевшего запросить личный канал с командующим через голову непосредственного начальства.
– Хорошо, капитан. Надеюсь, у вас есть что-ни будь еще.- Адмирал нервно дернул рукой, давая по нять, что если это все, то капитана рейдера ждут са мые увесистые знаки недовольства со стороны адми рала Эканиора.
– Да, лэр адмирал.- Капитан рейдера на мгнове ние замолчал, как будто не решаясь продолжить, а за тем вздохнул и, мотнув головой, как будто давая команду себе самому не дрейфить, решительно заго ворил: – Из доклада капитана крайдера выяснилось, что крайдер, на борту которого находилась леди Эс миэль Энонокарей Эрой баль Снольсаматер Эонеон, несколько месяцев назад был захвачен в плен эскад30 рой канскебронов и отбуксирован на искусственную планету Малая Гронта…
Услышав это название, адмирал подался вперед. Они не так много знали о Единении канскебронов, но наименования местообиталищ шести Верховных контролеров были известны. Именно наименования. Поскольку ни имена, ни уж тем более координаты звездных систем, в которых они находились, разведке империи установить не удалось. Да и наименования стали известны во многом из-за того, что сами канскеброны их не особенно и скрывали. Так что если капитану крайдера каким-то чудом удалось определить координаты Малой Гронты…
– Продолжайте, капитан!
Шип-коммандер Сиконай облизнул внезапно пересохшие губы и заговорил…
Из комнаты 3АС адмирал Эканиор выбрался в изрядно изумленном состоянии. Остановившись в коридоре, он растерянно похлопал себя по карманам, а затем, вспомнив, что бросил курить еще пятнадцать лет назад, досадливо махнул рукой и потер лицо. Что же творится в этом самом дерьмовом из миров? Мироздание летит вверх тормашками? Или просто мы все еще не слишком хорошо в нем разбираемся? Адмирал покосился через левое плечо, не сидит ли там кое-кто весьма ехидный, мотнул головой и двинулся к своему кабинету.
Утвердившись за своим рабочим столом (что помогло адмиралу слегка вернуть душевное спокойствие), он вызвал старшего инженера эскадры. Тот все время пропадал на верфях, адмирал, если бы не пекся так сильно о секретности, и не подумал бы обращаться к старшему инженеру. Но в нынешних обстоятельствах других вариантов не было. Адмирал и старший инженер эскадры были знакомы уже почти пятнад31 цать лет, если бы не пропасть, разделявшая высоко-родных и простолюдинов, можно было бы сказать, что они даже дружили. Так что Эканиор был уверен, что старший инженер сделает все, что он ему прикажет, и при этом не будет задавать лишних вопросов.
– Саронгар,- отрывисто начал адмирал, едва лицо старшего инженера высветилось перед ним,мне нужен док.
– Лэр? – озадаченно переспросил тот.
Адмирал сморщился. Похоже, он поторопился.
Ведь старший инженер понятия не имел о том, что стало известно ему самому какие-то пять минут назад. И, положа руку на сердце, адмирал собирался сохранить это положение и дальше.
– Саронгар,- вновь начал он уже несколько спо койнее,- мне нужен какой-нибудь отдаленный док.
Небольшой. Вмещающий средний рейдер. Возмож но, даже не совсем исправный. Главное, чтобы рабо тала ФВУ и генераторы искусственной гравитации.
Он будет использоваться лишь в качестве стоянки.
Что ты можешь мне предложить?
Старший инженер озадаченно потерся щекой о плечо:
– Док…
– Да. Он нужен лично мне, понимаешь? Причем желательно, чтобы он был несколько… в отдалении от посторонних глаз и ушей.
– Да, лэр адмирал,- кивнул старший инженер и извлек наладонный многофункционал. Некоторое время он сосредоточенно листал что-то на высветив шемся рабочем столе, затем поднял взгляд.- В таком случае мне кажется, что лучшим будет вариант с "Праймериз-24".
Адмирал молча ждал.
– Это небольшой дабблер, построенный для'об32 служивания рудовозов во втором астероидном поясе, флот использовал его для предварительной разборки тех кораблей, восстановление которых имеющимися мощностями не представлялось возможным. Но вот уже полтора месяца он пуст. Сами знаете, сейчас никаких разработок во втором астероидном поясе не ведется.
Сразу после штурма системы канскебронами, когда было совершенно неясно, будет ли второй штурм, а если будет, то как скоро, флот подгреб под себя все ремонтные мощности, стараясь как можно быстрее вернуть в строй все корабли, какие только возможно. Так что у его старшего инженера была под рукой информация по всем докам, эллингам и причальным терминалам системы. И хотя сейчас большая часть коммерческих доков была уже передана обратно в пользование владельцев, некоторые флот продолжал использовать для своих нужд. Впрочем, владельцы, как правило, не слишком возражали. Ибо подавляющее большинство таких объектов не только уже давно не использовалось по прямому назначению, но еще и находилось в крайне плачевном состоянии. А тут флот не только выплачивал пусть и скромную, но все же вполне реальную плату за аренду, да еще приводил объекты в относительный порядок. Ну насколько это было реально.
– Он в рабочем состоянии?
– Да, хотя законсервирован. Но я немедленно от правлю…
– Отправь тех, без кого сможешь обходиться до статочно длительное время,- прервал его адмирал,и сбрось мне координаты дока по закрытой линии.
А потом сразу же удали информацию о нем из общей базы данных.
Старший инженер удивленно воззрился на адмирала. Это была совершенно не его задача. Для этох существовали другие.
– Саронгар,- терпеливо пояснил ему Эканиор,сделай это сам. Чем меньше людей будет знать о тол что с этим доком связаны некие действия, тем мн будет легче сохранить режим секретности. Ну неуже ли ты не понял, что я не просто так вышел напряа на тебя, а не передал распоряжение по команде?
– Да, лэр адмирал,- сказал старший инженер смущенно потупился.
– Как скоро док будет готов к приему корабля?
– Сам процесс выхода аппаратного комплекса т рабочий режим займет часа четыре, но затем нужней будет провести тестовую проверку в рабочем режиме.!
Так что через сутки.
– Отлично. Мне это подходит. i Старший инженер кивнул и отключился. А адми-] рал Эканиор откинулся на спинку кресла и потер ви-! ски. В принципе то, чем он сейчас занимался, согласно военной части уголовного кодекса квалифициро-вЯлоёь однозначно – воинское преступление. Потому что ему требовалось сразу по получении сведений от капитана среднего рейдера немедленно вызвать начальника контрразведки эскадры и поставить ему задачу прибыть на борт рейдера и провести расследование на предмет достоверности полученных сведений. Ну и непременно поставить в известность адмиралтейство. Однако после звонка дяди адмирал Эканиор был уверен, что в высших эшелонах власти империи должна вот-вот начаться некоторая заварушка. И он практически не сомневался, что лишние козыри на руках ему лично не помешают. Тем более что без этой заварушки шансов поправить свое пошатнувшееся реноме в глазах лордов адми34 ралтейства он практически не видел. А вот если все пойдет как надо…
Капитан рейдера откликнулся практически сразу.
Адмирал лично продиктовал ему координаты дока и приказал отправиться в указанное место, задокероваться и ждать дальнейших распоряжений в режиме полного радиомолчания.
Спустя час адмирал спустился вниз. В столовой старшего офицерского состава как раз было время обеда. Адмирал быстро прошел через коридорчик, отделявший лифтовой холл от дверей общего зала, и, приоткрыв дверь, заглянул внутрь. Столовая была почти пуста, но человек, который был ему нужен, оказался на месте. Эканиор удовлетворенно кивнул и, быстро развернувшись, проследовал в собственный зал. Заняв свое место, он небрежным жестом подозвал официанта, замершего у столика с блюдами, накрытыми серебряными крышками, и приказал:
– Милейший, сходите в общий зал и попросите штурм-бригадира Сагропея присоединиться ко мне.
И приготовьте второй прибор.
Официант склонился в поклоне и тут же исчез.
Штурм-бригадир Сагропей возник в адмиральском зале спустя минуту. Похоже, он выскочил из-за стола, даже не успев дохлебать первое. Во всяком случае, на роскошных усах штурм-бригадира так и висела нарезанная капуста.
– В-ваше… – раскатисто начал штурм-бригадир и тут же запнулся, среагировав на жест адмирала.
– Садитесь штурм-бригадир,- величественно кивнул Эканиор.- Я, проходя мимо, заметил вас в столовой и решил пригласить столь славного офице ра пообедать вместе со мной.
– Благодар-рю, лэр адмирал,- на полтона ниже пророкотал штурм-бригадир, осознав, что начальст35 во бережет уши. И с подчеркнутой молодцеватость! шумно сел на указанное небрежным движением миральских пальцев место.
Обед прошел вполне ожидаемо. Адмирал аккурат* но расправился с небольшой вазочкой салата арком брэ и ломтиком томбрейской рыбы-клинка по острым соусом, запивая остенийским белым, а штурм-бригадир умял целую миску квашеного пер ца, еще одну порцию капустного супа и солидный ку4 сок жаренной на гриле печени с овощным гарниром! сдобрив это доброй порцией перцовочки. Впрочем! когда ему принесли первый стаканчик настойки, от слегка покраснел и покосился на адмирала, но тот! лишь поощрительно улыбнулся. Для успешного во- площения его планов легкое опьянение штурм-бри- гадира было только на руку.
Они уже перешли к десерту, каковой для адмирала] представлял собой чашечку ароматного мате, а для штурм-бригадира – стакан пива (отчего его уже из-1 рядно покрасневшая физиономия стала просто багровой), когда адмирал наконец задал тот самый вопрос, ради которого этот бравый вояка и появился в s адмиральском зале.
– Э-э, штурм-бригадир, не могли бы вы оказать мне услугу?
– Мм,- взревел багровый штурм-бригадир, с грохотом отодвигая кресло и вытягивая в струнку.Ваше…
– Ну что вы, бригадир, сядьте,- тут же вскинул руку адмирал, слегка озадаченный подобным рвени ем.- Речь идет всего лишь о небольшой личной услу ге.
– Рад стараться! – снова понизил свой грохочу щий голос штурм-бригадир.
– Весьма благодарен,- благосклонно склонил голову адмирал.- Так вот, дело в том, что я прикупил на поверхности небольшое поместье… – Что было сущей правдой, только вот покупка произошла за пару дней перед самой первой атакой канскебро-нов.- Оно в весьма плачевном состоянии, поскольку прежние владельцы его совершенно забросили. Вследствие чего в окрестных лесах расплодились крылатые богомолы… – И это также было правдой.- Так что я был бы весьма благодарен, если бы вы смогли сформировать команду охотников, вооруженных легким оружием, для того чтобы сейчас, пока у нас затишье, они немного проредили этих несносных тварей.
Багровая рожа штурм-бригадира озарилась сиянием крайнего служебного рвения.
– Ва… кхм, слушаюсь, лэр адмирал. Мои ребята будут просто счастливы оказать вам подобную по мощь. Уж можете мне поверить.
– Прекрасно, прекрасно… В таком случае я жду их завтра в малом зале для совещания. Уже экипиро ванных. Пусть захватят сухой паек дней на десять, я же сказал: поместье это – просто руины. Ну да ладно, серьезно я займусь им после победы.- Адмирал по ощрительно улыбнулся.- Скажем, часам к трем. Я их сам проинструктирую.
– Будет сделано, лэр адмирал.- Штурм-бригадир молодцевато брякнул каблуками об пол.
– Вот и отлично,- закруглил беседу адмирал, поднимаясь из-за стола и давая этим понять, что бе седа окончена.
Через пять минут он уже входил в свой кабинет. Что ж, еще одна задача решена. И вполне успешно. Он сумел сформировать подразделение для охраны особо важных… кого? Ну будем считать – гостей. Причем не привлекая к этому ни комендантских по37 дразделений, ни спецназа контрразведки. Так можно надеяться, что Старый Лис останется в неь^ дении хоть на некоторое время. Но теперь надо сде лать еще кое-то, чтобы извлечь хоть какую-то значи! мую пользу из пребывания "гостей" в системе ЭсгенС ты. Адмирал сел за рабочий стол и быстро набрал ко‹к довый номер абонента. Слава святым стихиям, он! был на месте, то есть в том месте, которое позволяло! осуществлять связь по закрытому каналу. Спустя не- сколько секунд над поверхностью стола развернулся! односторонний голоэкран. Адмирал несколько] мгновений подождал, пока изображение стабилизи-! руется, а затем быстро заговорил:
– Нет времени все объяснять, дядя. Просто послушайте. Мне нужно, чтобы вы связались с кем-то] из ваших местных друзей на поверхности и попросили предоставить в мое распоряжение команду сильных программистов и системщиков. По некоторым I причинам, которые находятся в прямой связи с вашими планами, мне представляется целесообразным не использовать в одном небольшом личном проекте персонал флота.
Лорд Эомирен смерил адмирала, как обычно, насупленным взглядом, а затем спросил:
– А позволено ли мне будет поинтересоваться, что это за личный проект?
Эканиор слегка скривился: вот в этом весь дядя – всегда предпочитает быть в курсе всего. Но делать нечего. Всего адмирал, конечно, раскрывать не собирается, но хоть что-то придется рассказать.
– Дело в том, дядя, что пару часов назад капитан одного из патрульных средних рейдеров доложил мне…
ГЛАВА 2
Старшина Клом в Пустоте разменял уже пятый десяток. Начинал он еще сопливым мальчишкой-монтажником на знаменитых Сиконайских верфях в системе Талгесты. Так что когда его призвали во флот, святые стихии оборонили его от попадания в экипаж и уж тем более в десантные силы флота, поскольку еще на сборном пункте в него буквально вцепился старший шип-механик. Ну еще бы, к своим двадцати двум стандартным годам он имел уже полтора года чистого пустотного срока, одиннадцатый разряд и допуск к работе со всей номенклатурой пустотного газорезного оборудования. Что еще раз подтвердило мудрую мысль его отца, заключавшуюся в том, что человек с делом в руках всегда сумеет устроиться куда как выгоднее, чем обычный бедолага. Впрочем, всю мудрость этой мысли старшина Клом осознал чуть позже, когда через пару лет практически вся его призывная команда сложила свои косточки во время сорнейского мятежа, как раз прикрывая эвакуацию гражданских транспортов и самоходного дока, в котором тогда еще не старшина, а старший монтажник Клом и находился.
В систему Эсгенты старшина попал перед самой атакой канскебронов. Прибыл туда в составе команды флагманского механика для участия в ремонте "Королевы Эоны", флагмана одиннадцатой эскадры. И соответственно попал как кур в ощип. "Королева Зона", краса и гордость императорского флота, только что прошедшая модернизацию на местных верфях, как раз ожидала калибровки сердечников главного хода и юстировки прицельных систем, так что к моменту атаки представляла собой не грозную бое-вУю единицу, каковой несомненно бы стала, если бы все работы были закончены, а просто большую и удобную мишень с тысячами матросов, инженеров] наладчиков и монтажников в отсеках. Спасла стар-i шину эффективность канскебронских контролеров.] Засветив по неподвижной туше "Королевы Эоны" со всей дури раз шесть и не дождавшись сколь-нибудь заметного противодействия, Первый контролер атакующего флота отмаркировал изуродованный ко-Г рабль как небоевую цель и перестал обращать на нее! внимание. Подарив этим самым жизнь почти двенад- j цати тысячам человек, запертым в лишенных энер-1 гии отсеках корабля. Хотя никто из них до самого! конца битвы не мог быть уверенным, что это не всего j лишь временная отсрочка.
Старшину Клома тогда заперло в заблокированном шлюзе. Он со своей бригадой как раз проводил монтаж внешних ферм сенсоров наведения. Они почти уже закончили, работы оставалось еще минут на двадцать, когда из инженерной секции поступила команда срочно вернуться внутрь корабля. Старшина со своими парнями едва успел войти в шлюз, как все и началось. Приводы люков вырубились практически сразу же. И шестеро монтажников, у которых осталось всего по паре кислородных патронов, оказались отрезаны в загерметизированном шлюзовом отсеке, сотрясавшемся от залпов канскебронов, расстреливавших столь опасно выглядевшую цель мощными совмещенными залпами. Что они пережили за те часы, описать словами довольно сложно. Но с другой стороны, все битвы – это сонмы маленьких личных трагедий, навсегда изменяющих жизнь тысяч и миллионов людей. Зачастую ломающих эту самую жизнь, но иногда, причем довольно часто, выводя- ' щих ее на какой-то другой уровень, недостижимый никаким иным способом. Потому что именно в такие моменты люди до самых печенок осознают, насколько коротка и хрупка твоя собственная жизнь. И сколь мало значат те причуды и удовольствия, которые ты так высоко ценил тогда, во времена мира и покоя. И сколь незначительны все твои горести и трагедии перед лицом вот этого, возможно близкого, небытия… Когда последний кислородный патрон был использован почти наполовину, старшина понял, что что-то надо делать. Ждать помощи изнутри бесполезно. К тому моменту корабль уже перестали сотрясать залпы канскебронов, поэтому в принципе можно было рискнуть и, вскрыв газовым резаком внешний люк, попытаться добраться до другого шлюза. Но никто не мог гарантировать, что другой шлюз окажется в рабочем состоянии. Поэтому после короткого обсуждения было принято решение пробиваться вперед по коридору, где через две переборки в одном из освобожденных ангаров бортовой техники была оборудована большая реммастерская газорезательного оборудования, в которой находились и несколько аппаратов по регенерации кислородных патронов. Переборки резали отчаянно, в два резака, с нарушением всех мыслимых норм техники безопасности. У двух монтажников поплавились рукава скафандров. Когда разрезали последнюю переборку, на ногах оставались только сам старшина Клом и еще один тщедушный паренек. Остальные уже корчились на полу отсека от удушья. Проем образовался не слишком широкий, поэтому пролезть сумел только паренек, который и приволок с десяток заряженных кислородных патронов. Однако одного монтажника откачать так и не удалось. Задохся. Сам старшина получил "кессонку" второй степени и подлежал полному списанию, но отбитые канскеброны нависали над системой явственно ощутимой всеми угрозой, а вокруг верфей громоздились горы искореженного металла, которые требовалось срочно, немедленно, еще вчера, вновь сделать пригодными к полетам и стрельбе.
Так что на заключение врачей было благополучно положено, и старшину Клома включили в бригаду таких же, как он, полуинвалидов, обозвали ее "командой ограниченного допуска" и записали в допуски рекомендацию использовать только в отсеках с атмосферой, "пригодной для пребывания без скафандра". Но пустотных сварщиков и газорезчиков катастрофически не хватало. Поэтому этими рекомендациями мог подтереться любой желающий. Впрочем, никто особо не роптал. Все понимали, что, если эти груды металла в самом скором времени вновь не превратятся в грозные боевые корабли, выдавать допуски по здоровью всем присутствующим будут уже канскеб-роны. А об их прагматичном подходе все были наслышаны. Поэтому, пока основная масса ремонтных работ не была закончена, все пахали как проклятые. Но… с другой стороны, медики ведь не зря носят это гордое звание. По сути, оно подразумевает, что они немножко лучше разбираются в том, как работает и на что способен человеческий организм. Так что не прошло и трех месяцев, как старшина Клом, заканчивая очередной шов на внешней обшивке очередного (уж он и не помнил по счету какого) корабля, внезапно почувствовал удушье, которое затем перешло в судорогу грудных мышц, тут же перекинувшуюся на левую руку. Газовый резак вырвался из ослабевших пальцев и благополучно стартовал в Пустоту, чудом не задев ни самого старшину, ни кого из соседей. А сам старшина не последовал за ним только благодаря тому, что, согласно требованию техники безопасности, за столько лет въевшемуся в плоть и кровь и уже ставшему привычкой, был пристегнут страховочным тросом к монтажной ферме.
Очнулся он в лазарете подключенным к системе искусственной вентиляции легких. Рядом стоял военный медик и, матерясь вполголоса, листал распечатку с его медицинской карты.
Из лазарета старшина вышел с "кессонкой" первой степени и строжайшим запретом на работу в Пустоте. Основной аврал к тому моменту закончился, так что на рекомендации медиков теперь стали обращать несколько больше внимания, поэтому его уже никто не гнал в шлюз и наружу. Но с другой стороны, все, что старшина Клом умел действительно хорошо, можно было делать только там. Поэтому перед ним явственно засветила отставка. И в общем-то старшина был не против. Он достаточно послужил и уж точно заслужил маленький домик с садиком у тихого пруда или небольшую, уютную квартирку на тихой окраине. Но вот незадача – система Эсгенты его никак не прельщала. Потому что, несмотря на всю громогласную имперскую пропаганду, старшина был уверен, что канскеброны вернутся. И скоро. И уж тогда остановить их будет куда как сложнее. Да и даже если остановят, то ненадолго. Рано или поздно канскеброны утвердятся здесь, в этой системе. А это означало неминуемый конец мечты насчет домика и спокойной старости. Поэтому Клом был полон решимости оставить между собой и канскебронами максимально большее число парсеков. И как можно скорее. А сие означало, что, к тому моменту как завершатся все бюрократические процедуры по поводу его увольнения, ему лучше находиться здесь, в Пустоте, на базе флота. Потому что именно здесь были наибольшие шансы быстро найти подходящую оказию. Поэтому-то старшина Клом и ошивался здесь, выполняя всякие мелкие поручения старшего инженера эскадры и не торопясь на поверхность, в санаторий, где обретались бедолаги типа него, также ожидавшие списания в отставку.
Старший инженер вызвал его перед ужином. В принципе в Пустоте понятие распорядка дня относительно, особенно среди монтажников. Сон, прием пищи, выполнение гигиенических процедур привязаны к рабочей смене. Так что твое индивидуальное утро может приходиться как на восемь часов, так и на шестнадцать, и на два часа пополуночи. Но поскольку Клом уже давно не выходил в смену, а большинство старших офицеров, так же как и старших инженеров, все-таки ориентировались на штатное флотское время, совпадающее с нулевым меридианом столичного, для него ужин был ужином.
– Старшина,- старший инженер не любил осо бенно рассусоливать и, как правило, сразу брал быка за рога,- мне надо срочно запустить в рабочий ре жим бортовой комплекс "Праймериз-24". Сгоня ешь?