Мелодичная трель вызова застала адмирала Эка-ниора в тот момент, когда он, стянув с плеч китель и вооружившись секатором, лично подрезал ветки пле-тевника, густо опутывающего всю дальнюю стену его кабинета. Адмирал вообще очень любил цветы. И в его кабинете (ну с того самого дня, когда у него появился кабинет) всегда были растения. Разные – кас-телиция белая, пламенник, кустовой робарошник, камнеломка… Но только здесь, на орбитальной крепости Галат, прикрывающей столичную планету провинции Эсгента, он смог оборудовать в своем кабинете настоящий зимний сад. Гордостью и украшением которого был роскошный желтый плетевник.
      За прошедшее время плетевник сильно разросся. Что и немудрено -последний раз адмирал производил подрезку почти два года назад. Еще в той, мирной жизни. Нет, за эти два года он раза четыре подступал к плетевнику, собираясь как следует проредить уже задыхающиеся от тесноты плети этого живописного кустарника, в естественных условиях прекрасно чувствующего себя на вертикальных скальных уступах, при больших перепадах температур и пониженном Давлении (что делало его прекрасным обитателем любой орбитальной оранжереи). Однако всякий раз что-то мешало. То очередной штурм, предпринятый канскебронами, то диверсия, устроенная ими же в орбитальном порту соседней со столичной планеты, то авария на верфях. Но теперь все было в прошлом. Поэтому на этот раз адмирал приказал своему секретарю два часа не соединять его ни с кем, кроме императора или первого лорда адмиралтейства, и не беспокоить ни под каким видом, разве что канскеброны вновь пойдут на штурм системы, надел фартук и перчатки и взгромоздился на силовую площадку.
      Эсгента была голубой звездой с огромной силой свечения и системой, состоящей из четырнадцати планет. Семь из них были газовыми гигантами, две – выжженными палящими лучами Эсгенты каменными шариками с чудовищным перепадом температур, и целых пять (немыслимое богатство) планет находились в зоне, в которой вода могла оставаться жидкостью, а не являла собой лед или пар. Крайние планеты из этой пятерки были мало приспособлены для жизни, потому что на ближней к центральному светилу вода оставалась в виде жидкости крайне ограниченный срок, в середине местной зимы и исключительно на полюсах, а на дальней – на более продолжительный срок, но опять же летом и на экваторе. Да и сколько было той воды… А вот три остальных оказались вполне себе ничего. Средняя так вообще могла считаться раем. Особенно низкие и средние широты. А поскольку наклон оси к плоскости эклиптики был незначительным, планета была практически избавлена от перепада температур и соответственно смены времен года.
      Среднемесячная температура между пиковыми зимним и летним месяцами различалась всего на 3,7 градуса. Кроме того, система Эсгенты имела целых два астероидных пояса,, обладающих почти уникальным девяностосемипроцентным коэффициентом Блеаза, что делало ее освоение делом практически Неизбежным. Так что, хотя и считалась провинцией молодой, не слишком давно распрощавшейся со статусом колонии, по численности населения и уровню развития она могла дать фору подавляющему большинству старых провинций. Немудрено, что к защите этой системы империя подошла со всем возможным вниманием. Не только оснастив каждую из планет тремя орбитальными крепостями, но и расположив в системе мощную военную базу, на которой базировалась одна из самых боеспособных эскадр флота – одиннадцатая. Кроме того, в первом астероидном поясе был построен один из самых мощных в империи производственных конгломератов, включающий в себя не только мощные горнорудные комплексы, но и заводы по производству промышленного оборудования и большие верфи.
      В общем, система Эсгенты являлась ключевым опорным пунктом всего приграничья. Ибо если бы она пала, ремонтировать корабли класса выше среднего, ну или в крайнем случае большой рейдер, в приграничье было бы уже негде. Так что, несмотря на то что, по мнению флотских аналитиков, тактика канскебронов на начальном этапе войны не предусматривала атак на сильно защищенные провинции, Эсгента из-за своего положения и уникальных особенностей оказалась исключением. Счастливым или несчастным – дело другое. И ее штурм был прекрасно рассчитан. Если бы не решение императора, своей собственной волей подтянувшего в систему Эсгенты помимо базировавшейся там одиннадцатой эскадры еще и третью, что было полным нарушением разработанного адмиралтейством плана боевого развертывания сил флота, эта провинция уже была бы под властью канскебронов. А решение свое император при23 нял после того, как адмирал Эканиор, наплевав на субординацию и тысячелетние флотские традиции, через голову адмиралтейства напрямую вышел на! секретариат императора и в личной беседе уговорил его поступить именно так. Это был рискованный шаг, крайне рискованный.
      Ни первый лорд, ни остальные лорды адмиралтейства Эканиору его до сих пор не простили. Даже сейчас, когда выяснилось, что он был прав, стопроцентно прав. Впрочем, это было объяснимо. Адмирал – слишком высокопоставленное лицо, чтобы от него избавляться, и поэтому адмиралу могут простить многое: поражение в схватке, проигрыш битвы, сдачу системы, ведь для поражения всегда найдутся объективные причины и достаточные основания. Единственное, чего на флоте не прощают никому и никогда,- это попытки действовать через голову начальства. Ибо это прямой путь к обрушению всей структуры командования и соответственно потере надежного управления. Что есть неминуемый и самый короткий путь к поражению. Недаром нарушение структур управления и связи – первая задача любого нападающего. Идти путем силового давления и поочередного поражения группировок противодействующих сил и средств – самый тяжелый путь, требующий просто чудовищных силовых затрат. А стоит нарушить управление и взаимодействие, как все самые мощные и опасные группировки сил и средств мгновенно превращаются в слонов в посудной лавке и победа буквально сваливается в подставленные ладони того, кто сумел провернуть этакий финт. Поэтому в любого офицера с самого первого дня пребывания в военном училище флота неуклонно вколачивается принцип субординации. А адмирал Эканиор его нарушил…
      Трель раздалась, когда Эканиор успел обработать почти две трети стены. Адмирал замер, покосился в сторону рабочего стола* но трель послышалась снова. Адмирал скривился и вздохнул. Нет, он не ожидал внезапной атаки. За последние полгода ему удалось не только полностью восстановить объем поля обнаружения противника, изрядно прореженный при штурме, но еще и выставить по наиболее вероятным маршрутам выдвижения его эскадр дальние посты обнаружения, использовав для этого не слишком пригодные для эскадренного боя внутри системы малые и средние рейдеры. На внезапный звонок императора тоже рассчитывать было глупо. Несмотря на тот случай, Эканиор прекрасно понимал, что на самом деле он не такая уж большая шишка. Ну подумаешь, командующий силами флота в системе. Таких, как он, почти две дюжины. И хотя, конечно, не всякий из них командует столь значительными силами и уж тем более вряд ли найдется еще один, чья система расположена на острие атаки врага, но формально все они равны. И между командующим силами флота в системе и императором – подушка еще в две дюжины человек, начиная от командующих флотами и заканчивая начальником Генерального штаба и первым лордом адмиралтейства.
      Нет, все отдают должное его таланту, воле, упорству, благодаря которым он выцарапал победу в той отчаянной битве с канскебронами, но тем же самым мог похвастать не один десяток адмиралов. Да что уж там говорить, среди высшего состава флота было распространено мнение, что столь мощной силой, как две едва ли не самые боеспособные эскадры флота, опирающиеся на самый мощный в приграничье укрепрайон, можно было бы распорядиться и получше. Заметно уменьшив число собственных потерь и увеличив потери противника. И адмирал не сомневался, что подобное мнение непременно было донесено до ушей императора. Так что, скорее всего, на этот раз его беспокоит его непосредственное начальство, отношения с которым и так уже достаточно испорчены. Поэтому Эканиор еще раз вздохнул, аккуратно поставил секатор на фиксатор и без суеты, но споро спустился с лестницы, на ходу стягивая фартук. Не хватало еще какому-нибудь из лордов адмиралтейства воочию увидеть, как адмирал, будто простой садовник, возится с подрезкой ветвей.
      К его удивлению (и легкому раздражению), звонило не непосредственное начальство. Когда он, быстро натянув на плечи китель, хлопнул ладонью по панели отзыва, на развернувшемся над поверхностью стола экране возникло лицо дяди.
      – Привет, Эканиор,- шумно выдохнув, проро котал он.- Тебе стоит получше вышколить персо нал. Пока я сумел пробиться к тебе, прошло почти десять минут.
      – Я приказал меня не беспокоить,- уныло поко сившись в сторону стенки с плетевником, сухо про говорил адмирал.
      – Это я понял, но, темная бездна, когда звонит председатель сената, можно шевелиться и поживее.
      А то все эти новомодные веяния насчет, так сказать, равенства перед законом и большей демократично сти в общении точно не доведут до добра. Уж можешь мне поверить…
      Продолжать препирательства смысла не имело. Конечно, дядя в самом деле являлся одним из самых влиятельных лиц империи, но эта его привычка постоянно подчеркивать и выпячивать собственную значимость адмирала всегда раздражала. Даже в те времена, когда он еще не был адмиралом и поддерж26 ка столь значительного родственника была ему ой как кстати.
      – Я понял, дядя… могу я узнать, чем вызван твой звонок?
      – А-а.:. нуда.- Лорд Эомирен, оседлавший свою любимую лошадку, на мгновение запнулся, затем на хмурился, рыкнул и нехотя перешел к делу: – Ну я вот почему звоню-то…
      Когда экран погас, адмирал еще некоторое время смотрел в точку, в которой исчезло лицо председателя сената. Да-а-а, такого он не ожидал. И что в связи со всем этим предпринять ему самому? Где-то с минуту адмирал сидел неподвижно, а затем поднялся, медленным движением стащил с плеч китель и потянулся за брошенным на соседнее кресло фартуком. Спустя пять минут он уже стоял на стремянке, умело работая секатором. Все эти интриги, канскеброны и все такое – вещи, конечно, важные, но на данный момент у него есть гораздо более неотложнее дело – плетевник.
      Закончив с подрезкой, адмирал вызвал вестового и велел прибрать срезанные ветви, а сам отправился в душ, слегка освежиться.
      Когда спустя двадцать минут он появился в своем кабинете, его уже ждал адъютант.
      – Надеюсь, у тебя для меня не слишком неприят ные новости,- усмехнулся адмирал, приглаживая еще влажные волосы и протягивая руку за кителем.
      Адъютант несколько смущенно повел плечами:
      – Лэр, прошу простить, но… капитан среднего рейдера QY233 "Новак" шип-коммандер Сиконай срочно требует прямой линии с вами.
      – Со мной?
      – Так точно, лэр. По закрытому каналу.
      Адмирал недоуменно покачал головой.
      – А что говорит начальник дивизии легких сил?
      – Шип-адмирал Эснергази сам в недоумении. Он характеризует капитана рейдера как человека опыт ного и несклонного к эксцентричности. Так что, по хоже, в последнем патруле действительно произошло нечто экстраординарное.
      Адмирал Эканиор поморщился. Шип-адмирал Эснергази уже выслужил все мыслимые сроки, и, если бы не война, быть бы ему уже давно на пенсии. И так не слишком понятно, как шип-адмирал сумел так надолго задержаться на службе… впрочем, скорее понятно. В последние несколько лет перед войной Эснергази достиг прямо-таки виртуозного мастерства в искусстве быть незаметным. Он довольно умело сделал так, что все будто бы позабыли, что в составе одиннадцатой эскадры есть такое должностное лицо. Даже кадровики. Хотя как такое могло случиться – оставалось загадкой. Впрочем, на штабных совещаниях дивизию легких сил обычно представлял начальник штаба, основные документы подписывал первый зам, а с тылом эскадры и базы контактировал "зам по заду", который, похоже, щедро подкармливал и кадровиков. Так что они сидели тихо и не поднимали бучу. К тому же, к удивлению Эканиора, дивизия легких сил к моменту начала войны оказалась вполне в боеспособном состоянии. Коэффициент технической готовности ее превысил девяносто два процента, и это был самый высокий показатель среди всех соединений, находящихся под командованием Эканиора. Так что ему не приходилось особо ломать голову, где взять корабли для дальнего патрулирования. Поэтому Эканиор скрепя сердце решил и дальше терпеть в своем эшелоне командования подобного начальника-невидимку, памятуя о древнем армейском правиле – не спеши избавиться от нерадивого подчиненного, замена может быть гораздо хуже. Тем более что, судя по конечным результатам, нерадивым Эснергази также назвать было сложно.
      – Ну что ж, если так, то давайте пойдем навстре чу,- тут адмирал криво усмехнулся,- опытному и несклонному к эксцентричности капитану.
      Его поступок бумерангом вернулся к нему самому. Теперь уже офицеры его эскадры пытаются разрушить структуру командования, обращаясь напрямую к нему и плюя на своих непосредственных начальников. Ну-ну…да сохранят святые стихии этого капитана Сиконая, если его информация не покажется адмиралу достойной подобного поступка.
      В принципе консоль рабочего стола обеспечивала достаточную степень защиты, чтобы открыть защищенный канал прямо из кабинета, но здесь все еще возился вестовой, корректируя работу робоуборщи-ка, так что адмирал решил перейти в комнату ЗАС, расположенную этажом ниже, рядом с шифровальным отделом.
      – Слушаю вас, шип-коммандер,- довольно сухо начал он, едва слегка белесое из-за работы системы ЗАС лицо капитана рейдера возникло на экране.
      – Лэр адмирал, капитан среднего рейдера QY233 "Новак" шип-коммандер Сиконай. Докладываю, что во время выполнения задачи по дальнему патрулиро ванию в квадрате 23NJ667 моим рейдером был пере хвачен неизвестный крайдер, следовавший курсом ZZ11678. При проведении процедуры перехвата было установлено, что это QQ1462 "Бегун-24" под командованием пайлот-коммандера Саркоза, при писанный к столичной базе флота. При сверке по ре естру крайдер числился в пропавших без вести. На борту крайдера были обнаружены трое гражданских лиц – леди Эсмиэль Энонокарей Эрой баль Сноль-саматер Эонеон с супругом и его сеет…
      – Кто? – слегка ошарашенно переспросил адми рал. Капитан запнулся, а затем повторил:
      – Эсмиэль Энонокарей Эрой баль Снольсаматер Эонеон.
      Адмирал удивленно покачал головой. Да уж, новость! Эта весьма эксцентричная юная леди, и ранее не раз шокировавшая свет своими сумасбродными выходками, особо прославилась тем, что, вроде как заняв никак не обозначенную в дворцовом протоколе, но от этого не менее официальную и весьма влиятельную должность фаворитки императора, не нашла ничего лучшего, как бросить все и сбежать из империи с каким-то варваром, приговоренным к тому же к смертной казни за убийство наследника высокого дома. Адмирал знал об этом не слишком много, да и то скорее благодаря близкородственным контактам. Новость была скандальная, нет слов, и все же не оправдывала капитана, посмевшего запросить личный канал с командующим через голову непосредственного начальства.
      – Хорошо, капитан. Надеюсь, у вас есть что-ни будь еще.- Адмирал нервно дернул рукой, давая по нять, что если это все, то капитана рейдера ждут са мые увесистые знаки недовольства со стороны адми рала Эканиора.
      – Да, лэр адмирал.- Капитан рейдера на мгнове ние замолчал, как будто не решаясь продолжить, а за тем вздохнул и, мотнув головой, как будто давая команду себе самому не дрейфить, решительно заго ворил: – Из доклада капитана крайдера выяснилось, что крайдер, на борту которого находилась леди Эс миэль Энонокарей Эрой баль Снольсаматер Эонеон, несколько месяцев назад был захвачен в плен эскад30 рой канскебронов и отбуксирован на искусственную планету Малая Гронта…
      Услышав это название, адмирал подался вперед. Они не так много знали о Единении канскебронов, но наименования местообиталищ шести Верховных контролеров были известны. Именно наименования. Поскольку ни имена, ни уж тем более координаты звездных систем, в которых они находились, разведке империи установить не удалось. Да и наименования стали известны во многом из-за того, что сами канскеброны их не особенно и скрывали. Так что если капитану крайдера каким-то чудом удалось определить координаты Малой Гронты…
      – Продолжайте, капитан!
      Шип-коммандер Сиконай облизнул внезапно пересохшие губы и заговорил…
      Из комнаты 3АС адмирал Эканиор выбрался в изрядно изумленном состоянии. Остановившись в коридоре, он растерянно похлопал себя по карманам, а затем, вспомнив, что бросил курить еще пятнадцать лет назад, досадливо махнул рукой и потер лицо. Что же творится в этом самом дерьмовом из миров? Мироздание летит вверх тормашками? Или просто мы все еще не слишком хорошо в нем разбираемся? Адмирал покосился через левое плечо, не сидит ли там кое-кто весьма ехидный, мотнул головой и двинулся к своему кабинету.
      Утвердившись за своим рабочим столом (что помогло адмиралу слегка вернуть душевное спокойствие), он вызвал старшего инженера эскадры. Тот все время пропадал на верфях, адмирал, если бы не пекся так сильно о секретности, и не подумал бы обращаться к старшему инженеру. Но в нынешних обстоятельствах других вариантов не было. Адмирал и старший инженер эскадры были знакомы уже почти пятнад31 цать лет, если бы не пропасть, разделявшая высоко-родных и простолюдинов, можно было бы сказать, что они даже дружили. Так что Эканиор был уверен, что старший инженер сделает все, что он ему прикажет, и при этом не будет задавать лишних вопросов.
      – Саронгар,- отрывисто начал адмирал, едва лицо старшего инженера высветилось перед ним,мне нужен док.
      – Лэр? – озадаченно переспросил тот.
      Адмирал сморщился. Похоже, он поторопился.
      Ведь старший инженер понятия не имел о том, что стало известно ему самому какие-то пять минут назад. И, положа руку на сердце, адмирал собирался сохранить это положение и дальше.
      – Саронгар,- вновь начал он уже несколько спо койнее,- мне нужен какой-нибудь отдаленный док.
      Небольшой. Вмещающий средний рейдер. Возмож но, даже не совсем исправный. Главное, чтобы рабо тала ФВУ и генераторы искусственной гравитации.
      Он будет использоваться лишь в качестве стоянки.
      Что ты можешь мне предложить?
      Старший инженер озадаченно потерся щекой о плечо:
      – Док…
      – Да. Он нужен лично мне, понимаешь? Причем желательно, чтобы он был несколько… в отдалении от посторонних глаз и ушей.
      – Да, лэр адмирал,- кивнул старший инженер и извлек наладонный многофункционал. Некоторое время он сосредоточенно листал что-то на высветив шемся рабочем столе, затем поднял взгляд.- В таком случае мне кажется, что лучшим будет вариант с "Праймериз-24".
      Адмирал молча ждал.
      – Это небольшой дабблер, построенный для'об32 служивания рудовозов во втором астероидном поясе, флот использовал его для предварительной разборки тех кораблей, восстановление которых имеющимися мощностями не представлялось возможным. Но вот уже полтора месяца он пуст. Сами знаете, сейчас никаких разработок во втором астероидном поясе не ведется.
      Сразу после штурма системы канскебронами, когда было совершенно неясно, будет ли второй штурм, а если будет, то как скоро, флот подгреб под себя все ремонтные мощности, стараясь как можно быстрее вернуть в строй все корабли, какие только возможно. Так что у его старшего инженера была под рукой информация по всем докам, эллингам и причальным терминалам системы. И хотя сейчас большая часть коммерческих доков была уже передана обратно в пользование владельцев, некоторые флот продолжал использовать для своих нужд. Впрочем, владельцы, как правило, не слишком возражали. Ибо подавляющее большинство таких объектов не только уже давно не использовалось по прямому назначению, но еще и находилось в крайне плачевном состоянии. А тут флот не только выплачивал пусть и скромную, но все же вполне реальную плату за аренду, да еще приводил объекты в относительный порядок. Ну насколько это было реально.
      – Он в рабочем состоянии?
      – Да, хотя законсервирован. Но я немедленно от правлю…
      – Отправь тех, без кого сможешь обходиться до статочно длительное время,- прервал его адмирал,и сбрось мне координаты дока по закрытой линии.
      А потом сразу же удали информацию о нем из общей базы данных.
      Старший инженер удивленно воззрился на адмирала. Это была совершенно не его задача. Для этох существовали другие.
      – Саронгар,- терпеливо пояснил ему Эканиор,сделай это сам. Чем меньше людей будет знать о тол что с этим доком связаны некие действия, тем мн будет легче сохранить режим секретности. Ну неуже ли ты не понял, что я не просто так вышел напряа на тебя, а не передал распоряжение по команде?
      – Да, лэр адмирал,- сказал старший инженер смущенно потупился.
      – Как скоро док будет готов к приему корабля?
      – Сам процесс выхода аппаратного комплекса т рабочий режим займет часа четыре, но затем нужней будет провести тестовую проверку в рабочем режиме.!
      Так что через сутки.
      – Отлично. Мне это подходит. i Старший инженер кивнул и отключился. А адми-] рал Эканиор откинулся на спинку кресла и потер ви-! ски. В принципе то, чем он сейчас занимался, согласно военной части уголовного кодекса квалифициро-вЯлоёь однозначно – воинское преступление. Потому что ему требовалось сразу по получении сведений от капитана среднего рейдера немедленно вызвать начальника контрразведки эскадры и поставить ему задачу прибыть на борт рейдера и провести расследование на предмет достоверности полученных сведений. Ну и непременно поставить в известность адмиралтейство. Однако после звонка дяди адмирал Эканиор был уверен, что в высших эшелонах власти империи должна вот-вот начаться некоторая заварушка. И он практически не сомневался, что лишние козыри на руках ему лично не помешают. Тем более что без этой заварушки шансов поправить свое пошатнувшееся реноме в глазах лордов адми34 ралтейства он практически не видел. А вот если все пойдет как надо…
      Капитан рейдера откликнулся практически сразу.
      Адмирал лично продиктовал ему координаты дока и приказал отправиться в указанное место, задокероваться и ждать дальнейших распоряжений в режиме полного радиомолчания.
      Спустя час адмирал спустился вниз. В столовой старшего офицерского состава как раз было время обеда. Адмирал быстро прошел через коридорчик, отделявший лифтовой холл от дверей общего зала, и, приоткрыв дверь, заглянул внутрь. Столовая была почти пуста, но человек, который был ему нужен, оказался на месте. Эканиор удовлетворенно кивнул и, быстро развернувшись, проследовал в собственный зал. Заняв свое место, он небрежным жестом подозвал официанта, замершего у столика с блюдами, накрытыми серебряными крышками, и приказал:
      – Милейший, сходите в общий зал и попросите штурм-бригадира Сагропея присоединиться ко мне.
      И приготовьте второй прибор.
      Официант склонился в поклоне и тут же исчез.
      Штурм-бригадир Сагропей возник в адмиральском зале спустя минуту. Похоже, он выскочил из-за стола, даже не успев дохлебать первое. Во всяком случае, на роскошных усах штурм-бригадира так и висела нарезанная капуста.
      – В-ваше… – раскатисто начал штурм-бригадир и тут же запнулся, среагировав на жест адмирала.
      – Садитесь штурм-бригадир,- величественно кивнул Эканиор.- Я, проходя мимо, заметил вас в столовой и решил пригласить столь славного офице ра пообедать вместе со мной.
      – Благодар-рю, лэр адмирал,- на полтона ниже пророкотал штурм-бригадир, осознав, что начальст35 во бережет уши. И с подчеркнутой молодцеватость! шумно сел на указанное небрежным движением миральских пальцев место.
      Обед прошел вполне ожидаемо. Адмирал аккурат* но расправился с небольшой вазочкой салата арком брэ и ломтиком томбрейской рыбы-клинка по острым соусом, запивая остенийским белым, а штурм-бригадир умял целую миску квашеного пер ца, еще одну порцию капустного супа и солидный ку4 сок жаренной на гриле печени с овощным гарниром! сдобрив это доброй порцией перцовочки. Впрочем! когда ему принесли первый стаканчик настойки, от слегка покраснел и покосился на адмирала, но тот! лишь поощрительно улыбнулся. Для успешного во- площения его планов легкое опьянение штурм-бри- гадира было только на руку.
      Они уже перешли к десерту, каковой для адмирала] представлял собой чашечку ароматного мате, а для штурм-бригадира – стакан пива (отчего его уже из-1 рядно покрасневшая физиономия стала просто багровой), когда адмирал наконец задал тот самый вопрос, ради которого этот бравый вояка и появился в s адмиральском зале.
      – Э-э, штурм-бригадир, не могли бы вы оказать мне услугу?
      – Мм,- взревел багровый штурм-бригадир, с грохотом отодвигая кресло и вытягивая в струнку.Ваше…
      – Ну что вы, бригадир, сядьте,- тут же вскинул руку адмирал, слегка озадаченный подобным рвени ем.- Речь идет всего лишь о небольшой личной услу ге.
      – Рад стараться! – снова понизил свой грохочу щий голос штурм-бригадир.
      – Весьма благодарен,- благосклонно склонил голову адмирал.- Так вот, дело в том, что я прикупил на поверхности небольшое поместье… – Что было сущей правдой, только вот покупка произошла за пару дней перед самой первой атакой канскебро-нов.- Оно в весьма плачевном состоянии, поскольку прежние владельцы его совершенно забросили. Вследствие чего в окрестных лесах расплодились крылатые богомолы… – И это также было правдой.- Так что я был бы весьма благодарен, если бы вы смогли сформировать команду охотников, вооруженных легким оружием, для того чтобы сейчас, пока у нас затишье, они немного проредили этих несносных тварей.
      Багровая рожа штурм-бригадира озарилась сиянием крайнего служебного рвения.
      – Ва… кхм, слушаюсь, лэр адмирал. Мои ребята будут просто счастливы оказать вам подобную по мощь. Уж можете мне поверить.
      – Прекрасно, прекрасно… В таком случае я жду их завтра в малом зале для совещания. Уже экипиро ванных. Пусть захватят сухой паек дней на десять, я же сказал: поместье это – просто руины. Ну да ладно, серьезно я займусь им после победы.- Адмирал по ощрительно улыбнулся.- Скажем, часам к трем. Я их сам проинструктирую.
      – Будет сделано, лэр адмирал.- Штурм-бригадир молодцевато брякнул каблуками об пол.
      – Вот и отлично,- закруглил беседу адмирал, поднимаясь из-за стола и давая этим понять, что бе седа окончена.
      Через пять минут он уже входил в свой кабинет. Что ж, еще одна задача решена. И вполне успешно. Он сумел сформировать подразделение для охраны особо важных… кого? Ну будем считать – гостей. Причем не привлекая к этому ни комендантских по37 дразделений, ни спецназа контрразведки. Так можно надеяться, что Старый Лис останется в неь^ дении хоть на некоторое время. Но теперь надо сде лать еще кое-то, чтобы извлечь хоть какую-то значи! мую пользу из пребывания "гостей" в системе ЭсгенС ты. Адмирал сел за рабочий стол и быстро набрал ко‹к довый номер абонента. Слава святым стихиям, он! был на месте, то есть в том месте, которое позволяло! осуществлять связь по закрытому каналу. Спустя не- сколько секунд над поверхностью стола развернулся! односторонний голоэкран. Адмирал несколько] мгновений подождал, пока изображение стабилизи-! руется, а затем быстро заговорил:
      – Нет времени все объяснять, дядя. Просто послушайте. Мне нужно, чтобы вы связались с кем-то] из ваших местных друзей на поверхности и попросили предоставить в мое распоряжение команду сильных программистов и системщиков. По некоторым I причинам, которые находятся в прямой связи с вашими планами, мне представляется целесообразным не использовать в одном небольшом личном проекте персонал флота.
      Лорд Эомирен смерил адмирала, как обычно, насупленным взглядом, а затем спросил:
      – А позволено ли мне будет поинтересоваться, что это за личный проект?
      Эканиор слегка скривился: вот в этом весь дядя – всегда предпочитает быть в курсе всего. Но делать нечего. Всего адмирал, конечно, раскрывать не собирается, но хоть что-то придется рассказать.
      – Дело в том, дядя, что пару часов назад капитан одного из патрульных средних рейдеров доложил мне…

      Старшина Клом в Пустоте разменял уже пятый десяток. Начинал он еще сопливым мальчишкой-монтажником на знаменитых Сиконайских верфях в системе Талгесты. Так что когда его призвали во флот, святые стихии оборонили его от попадания в экипаж и уж тем более в десантные силы флота, поскольку еще на сборном пункте в него буквально вцепился старший шип-механик. Ну еще бы, к своим двадцати двум стандартным годам он имел уже полтора года чистого пустотного срока, одиннадцатый разряд и допуск к работе со всей номенклатурой пустотного газорезного оборудования. Что еще раз подтвердило мудрую мысль его отца, заключавшуюся в том, что человек с делом в руках всегда сумеет устроиться куда как выгоднее, чем обычный бедолага. Впрочем, всю мудрость этой мысли старшина Клом осознал чуть позже, когда через пару лет практически вся его призывная команда сложила свои косточки во время сорнейского мятежа, как раз прикрывая эвакуацию гражданских транспортов и самоходного дока, в котором тогда еще не старшина, а старший монтажник Клом и находился.
      В систему Эсгенты старшина попал перед самой атакой канскебронов. Прибыл туда в составе команды флагманского механика для участия в ремонте "Королевы Эоны", флагмана одиннадцатой эскадры. И соответственно попал как кур в ощип. "Королева Зона", краса и гордость императорского флота, только что прошедшая модернизацию на местных верфях, как раз ожидала калибровки сердечников главного хода и юстировки прицельных систем, так что к моменту атаки представляла собой не грозную бое-вУю единицу, каковой несомненно бы стала, если бы все работы были закончены, а просто большую и удобную мишень с тысячами матросов, инженеров] наладчиков и монтажников в отсеках. Спасла стар-i шину эффективность канскебронских контролеров.] Засветив по неподвижной туше "Королевы Эоны" со всей дури раз шесть и не дождавшись сколь-нибудь заметного противодействия, Первый контролер атакующего флота отмаркировал изуродованный ко-Г рабль как небоевую цель и перестал обращать на нее! внимание. Подарив этим самым жизнь почти двенад- j цати тысячам человек, запертым в лишенных энер-1 гии отсеках корабля. Хотя никто из них до самого! конца битвы не мог быть уверенным, что это не всего j лишь временная отсрочка.
      Старшину Клома тогда заперло в заблокированном шлюзе. Он со своей бригадой как раз проводил монтаж внешних ферм сенсоров наведения. Они почти уже закончили, работы оставалось еще минут на двадцать, когда из инженерной секции поступила команда срочно вернуться внутрь корабля. Старшина со своими парнями едва успел войти в шлюз, как все и началось. Приводы люков вырубились практически сразу же. И шестеро монтажников, у которых осталось всего по паре кислородных патронов, оказались отрезаны в загерметизированном шлюзовом отсеке, сотрясавшемся от залпов канскебронов, расстреливавших столь опасно выглядевшую цель мощными совмещенными залпами. Что они пережили за те часы, описать словами довольно сложно. Но с другой стороны, все битвы – это сонмы маленьких личных трагедий, навсегда изменяющих жизнь тысяч и миллионов людей. Зачастую ломающих эту самую жизнь, но иногда, причем довольно часто, выводя- ' щих ее на какой-то другой уровень, недостижимый никаким иным способом. Потому что именно в такие моменты люди до самых печенок осознают, насколько коротка и хрупка твоя собственная жизнь. И сколь мало значат те причуды и удовольствия, которые ты так высоко ценил тогда, во времена мира и покоя. И сколь незначительны все твои горести и трагедии перед лицом вот этого, возможно близкого, небытия… Когда последний кислородный патрон был использован почти наполовину, старшина понял, что что-то надо делать. Ждать помощи изнутри бесполезно. К тому моменту корабль уже перестали сотрясать залпы канскебронов, поэтому в принципе можно было рискнуть и, вскрыв газовым резаком внешний люк, попытаться добраться до другого шлюза. Но никто не мог гарантировать, что другой шлюз окажется в рабочем состоянии. Поэтому после короткого обсуждения было принято решение пробиваться вперед по коридору, где через две переборки в одном из освобожденных ангаров бортовой техники была оборудована большая реммастерская газорезательного оборудования, в которой находились и несколько аппаратов по регенерации кислородных патронов. Переборки резали отчаянно, в два резака, с нарушением всех мыслимых норм техники безопасности. У двух монтажников поплавились рукава скафандров. Когда разрезали последнюю переборку, на ногах оставались только сам старшина Клом и еще один тщедушный паренек. Остальные уже корчились на полу отсека от удушья. Проем образовался не слишком широкий, поэтому пролезть сумел только паренек, который и приволок с десяток заряженных кислородных патронов. Однако одного монтажника откачать так и не удалось. Задохся. Сам старшина получил "кессонку" второй степени и подлежал полному списанию, но отбитые канскеброны нависали над системой явственно ощутимой всеми угрозой, а вокруг верфей громоздились горы искореженного металла, которые требовалось срочно, немедленно, еще вчера, вновь сделать пригодными к полетам и стрельбе.
      Так что на заключение врачей было благополучно положено, и старшину Клома включили в бригаду таких же, как он, полуинвалидов, обозвали ее "командой ограниченного допуска" и записали в допуски рекомендацию использовать только в отсеках с атмосферой, "пригодной для пребывания без скафандра". Но пустотных сварщиков и газорезчиков катастрофически не хватало. Поэтому этими рекомендациями мог подтереться любой желающий. Впрочем, никто особо не роптал. Все понимали, что, если эти груды металла в самом скором времени вновь не превратятся в грозные боевые корабли, выдавать допуски по здоровью всем присутствующим будут уже канскеб-роны. А об их прагматичном подходе все были наслышаны. Поэтому, пока основная масса ремонтных работ не была закончена, все пахали как проклятые. Но… с другой стороны, медики ведь не зря носят это гордое звание. По сути, оно подразумевает, что они немножко лучше разбираются в том, как работает и на что способен человеческий организм. Так что не прошло и трех месяцев, как старшина Клом, заканчивая очередной шов на внешней обшивке очередного (уж он и не помнил по счету какого) корабля, внезапно почувствовал удушье, которое затем перешло в судорогу грудных мышц, тут же перекинувшуюся на левую руку. Газовый резак вырвался из ослабевших пальцев и благополучно стартовал в Пустоту, чудом не задев ни самого старшину, ни кого из соседей. А сам старшина не последовал за ним только благодаря тому, что, согласно требованию техники безопасности, за столько лет въевшемуся в плоть и кровь и уже ставшему привычкой, был пристегнут страховочным тросом к монтажной ферме.
      Очнулся он в лазарете подключенным к системе искусственной вентиляции легких. Рядом стоял военный медик и, матерясь вполголоса, листал распечатку с его медицинской карты.
      Из лазарета старшина вышел с "кессонкой" первой степени и строжайшим запретом на работу в Пустоте. Основной аврал к тому моменту закончился, так что на рекомендации медиков теперь стали обращать несколько больше внимания, поэтому его уже никто не гнал в шлюз и наружу. Но с другой стороны, все, что старшина Клом умел действительно хорошо, можно было делать только там. Поэтому перед ним явственно засветила отставка. И в общем-то старшина был не против. Он достаточно послужил и уж точно заслужил маленький домик с садиком у тихого пруда или небольшую, уютную квартирку на тихой окраине. Но вот незадача – система Эсгенты его никак не прельщала. Потому что, несмотря на всю громогласную имперскую пропаганду, старшина был уверен, что канскеброны вернутся. И скоро. И уж тогда остановить их будет куда как сложнее. Да и даже если остановят, то ненадолго. Рано или поздно канскеброны утвердятся здесь, в этой системе. А это означало неминуемый конец мечты насчет домика и спокойной старости. Поэтому Клом был полон решимости оставить между собой и канскебронами максимально большее число парсеков. И как можно скорее. А сие означало, что, к тому моменту как завершатся все бюрократические процедуры по поводу его увольнения, ему лучше находиться здесь, в Пустоте, на базе флота. Потому что именно здесь были наибольшие шансы быстро найти подходящую оказию. Поэтому-то старшина Клом и ошивался здесь, выполняя всякие мелкие поручения старшего инженера эскадры и не торопясь на поверхность, в санаторий, где обретались бедолаги типа него, также ожидавшие списания в отставку.
      Старший инженер вызвал его перед ужином. В принципе в Пустоте понятие распорядка дня относительно, особенно среди монтажников. Сон, прием пищи, выполнение гигиенических процедур привязаны к рабочей смене. Так что твое индивидуальное утро может приходиться как на восемь часов, так и на шестнадцать, и на два часа пополуночи. Но поскольку Клом уже давно не выходил в смену, а большинство старших офицеров, так же как и старших инженеров, все-таки ориентировались на штатное флотское время, совпадающее с нулевым меридианом столичного, для него ужин был ужином.
      – Старшина,- старший инженер не любил осо бенно рассусоливать и, как правило, сразу брал быка за рога,- мне надо срочно запустить в рабочий ре жим бортовой комплекс "Праймериз-24". Сгоня ешь?
      – Так я это… – Старшина Клом поежился. Ему совсем не светило покидать базу. Он рассчитывал, что до выхода приказа о его списании остались считаные денечки.- Я ж монтажник, а не служба эксплуа тации.
      – Эксплуатационника я тебе дам. И электрика тоже. Только они все сопливые, а ты все равно тут ку бики ровняешь (на флотском жаргоне это означало что-то вроде бесполезного, только чтобы потянуть время, занятия), так что вполне сойдешь за старшего.
      – Ну если так… А надолго?
      – Запустишь, проконтролируешь параметры и можешь возвращаться. Эксплуатационник с элект риком там сами справятся.
      – Значит, пара дней?
      – Вроде того. Одного суточного цикла для конт роля будет вполне достаточно. Насколько я помню, бортовой комплекс там приличный. Его тестирова ли, перед тем как заглушить. По параметрам – все в зеленой зоне. Ну как, возьмешься?
      – Так это… запросто,- ответил Клом. Он даже не подозревал, что это дельце, за которое он взялся не столько даже оттого, что, как старый, опытный слу жака, знал, что просьбу начальства никогда не следу ет воспринимать как просьбу, а как вежливую и ува жительную форму обычного приказа, а во многом потому, что уже стал слегка тяготиться вынужден ным бездельем, заведет его в такие дебри, что мама не горюй!
      – Вот и отлично. Будь готов завтра к обеду. Туда пойдет внутрисистемный шаттл.
      Старшина кивнул, но затем по извечной привычке флотских старшин всегда быть в курсе всего происходящего, не удержавшись, спросил:
      – А что там делать-то будут? Может, мне свой пустотник,- так называли и пустотных монтажников, и их скафандры,- прихватить?
      – Что там будут делать – не твоего ума дело. А на счет пустотника – как знаешь. В принципе в инже нерном отсеке температура и давление должны быть вполне рабочими, ну да мало ли что…
      Утро прошло вполне спокойно. Старшина не торопясь упаковал свой пустотник в контейнер, проверил монтажный набор, сходил в реммастерские и выцыганил несколько лишних кислородных патронов (после того случая на "Королеве Эоне" у него развилась некоторая боязнь нехватки кислорода), а также отличный набор универсальных гайковертов, после чего поднялся на штабной уровень. Двое подчинен45 ных ждали его в небольшом коридорчике, примыкавшем к малому залу для совещаний. Старшина окинул их критическим взглядом:
      – Ну здравствуйте, сынки.
      Два худых и нескладных парня (среди пустотни-ков таких большинство) неуклюже вскочили и, вытянув руки и по швам и выкатив глаза, попытались зычно проорать:
      – Здравия желаем, господин старши…
      – Тихо-тихо,- успокоил их Клом,- я вам не сер жант из учебки. Мне все эти ваши цоканья и хлопа нья ни к чему,- и, наградив каждого из слегка озада ченных подобным вступлением сопляков выразите льным взглядом, поинтересовался: – Давно в Пусто те, сынки?
      Те переглянулись.
      – Мы… это…
      – Ясно.- Старшина вздохнул.- Сосунки. Толь ко из учебки. Допуски-то хоть имеются?
      – Форма три,- уныло отозвался один.
      Старшина сокрушенно покачал головой. Да уж, в случае чего лезть в Пустоту придется ему самому. Эти там такого наворочают…
      В этот момент двери малого зала распахнулись и на пороге появился сам командующий – адмирал Эканиор. Старшина среагировал первым, вытянувшись в струнку и замерев, но адмирал проследовал мимо, даже не повернув головы. Что, впрочем* старшину только порадовало. Ибо он с первого дня исповедовал древнюю солдатскую мудрость: подальше от начальства – поближе к кухне.
      – Старшина Клом?
      Старый монтажник резво обернулся. Прямо перед ним возвышался дюжий младший коммандер десантных сил.
      – Точно так,- с небрежностью флотского старо служащего слегка переиначив уставной ответ, ото звался старшина.
      – Младший коммандер Саграйс,- представился коммандер и покосился на двоих сосунков, испуган но пялившихся на крутого вояку.- Это ваши люди?
      – Точно так,- вновь подтвердил догадку десант ника Клом.
      – Отлично. Следуйте за мной.
      Двигаясь переходными коридорами к ангарной палубе базы, старшина исподтишка рассматривал десантников, которые, браво выпятив грудь, маршировали вокруг его небольшой команды. В отличие от сосунков, пялящихся на своих попутчиков с робким восторгом, старшина озирался скорее настороженно. К десантникам на флоте отношение было двойственным. С одной стороны, да, крутые парни, всегда лезут в самое пекло и сталкиваются с врагом лоб в лоб, но с другой, с того момента, когда все поняли, что столкновение с канскебронами лишь вопрос времени, любому мало-мальски грамотному и думающему человеку стало ясно, что против тактов у десантников нет никаких шансов. А поскольку флотское командование, несмотря на то что очень многие старшины и рядовые думают иначе, все-таки состоит по большей части из грамотных и думающих людей, то там также пришли к выводу, что использовать десант в войне с канскебронами практически не представляется возможным. Так что за последнее время прежний пиетет перед десантурой заметно увял. Причем не только со стороны экипажей, где он и раньше был не очень-то, но также и среди технического и обслуживающего персонала.
      Для путешествия им выделили шаттл класса "Браво", что старина Клом вполне одобрил. Этот шаттл был старой рабочей лошадкой и имел не только целых два шлюзовых отсека, но еще и внешний манипулятор, отчего сплошь и рядом использовался как подвижная монтажная площадка. Впрочем, на этом шаттле манипулятор был демонтирован. Что старшину совсем не огорчило. Ибо для той работы, которую ему предстояло выполнить, манипулятор совершенно не требовался.
      Когда они забрались внутрь пассажирского отсека, в котором, в отличие от большинства предыдущих "Браво", на которых приходилось летать старшине, были установлены не жесткие пластиковые "тарелки", а мягкие раскладывающиеся пассажирские кресла, из кабины высунулся пилот:
      Н Эй, кто тут младший коммандер Саграйс?
      – Я,- отозвался десантник.
      – А-а, мясо… – пренебрежительно скривился пилот, заставив младшего коммандера побагроветь от злости.- Ну как, все твои на месте?
      – Да,- глухо отозвался десантник.
      – Отлично. Мы тут должны подхватить еще не скольких гражданских с орбитального терминала, так что вам придется пользоваться нашим гостепри имством на пару часов больше, чем вы рассчитывали.
      Нуда ничего, вы ребята привычные – выдержите.
      Старшина подумал было, что десантник попытается заставить пилота следовать прямиком на "Пара-диз-24", но, похоже, тот что-то знал об этих гражданских. Потому как промолчал.
      Гражданских оказалось четверо. Трое мужчин и женщина. Вернее даже, девица. При виде которой оба сопляка тут же оживились. И не то чтобы эта девица была такой уж симпатичной – так, серединка на половинку. Единственное, что в ее внешности действительно впечатляло, так это волосы – огнен48 но-рыжие и непокорные, так что все усилия заколок удержать их хоть в каком-то порядке ни к чему не привели. Впрочем, точно так же на нее отреагировали и молодые десантники. А куда деваться – молодежь, гормоны играют. Но сама девица никак не отреагировала на недвусмысленный посыл скопища самцов. Она молча вошла в отсек, шмякнулась в свободное кресло, вполне себе привычным жестом откинула спинку, забросила в рот шарик жвачки и водрузила на нос голоочки. После чего выпала в прострацию на все оставшееся время.
      К доку они подошли правильно. С левого борта. Видимо, пилот, несмотря на небрежные манеры и вальяжность, долженствующую подчеркнуть его принадлежность к элите, возящей исключительно только Очень Важных Персон, когда-то подрабатывал и извозчиком у монтажников. Замки переходного отсека также оказались в полном порядке. Ну и параметры атмосферы в инженерном отсеке, слава святым стихиям, тоже были в норме. Так что на борт дока старшина со своими сосунками попал, даже не натягивая свой старый, испытанный пустотник.
      Пока радостно галдящие сопляки, заняв пульты электрика и инженера систем жизнеобеспечения, прогоняли тестовую программу, старшина притулился у боковой консоли и нервно покусывал губу. Такое хорошее начало ему очень не понравилось. За долгие годы работы в Пустоте старшина очень настороженно относился к тому, что начиналось слишком уж гладко. Обычно подобные дела заканчивались весьма печально. Нет, если сразу все шло наперекосяк, это тоже было хреново. Старики, к которым, впрочем, старшина уже мог относить и себя, тогда начинали брюзжать, что Пустота, мол, не хочет, что ей затея не по нраву, что надо ее как-то задобрить. Или во49 обще отказаться. Но когда с самого начала все идет; как по маслу – тоже не шибко хорошо. Потому чт‹ Пустота – дело такое. Не для человека. И потому он все заранее предусмотреть не может, хоть убей. Таи что в Пустоте все гладко никак идти не должно. И ежели поначалу все в ажуре, значит, чуть погодя непременно где-нибудь так рванет, что никому мало не покажется. Сам старшина рассчитывал через пару дней покинуть это кажущееся сейчас вполне гостеприимным место, но оставлять сосунков S одиночку перед грядущими, а старшина в этом не сомневался, неп-риятноетями тоже было не по-людски. Поэтому он заставил сосунков дважды прогнать все тесты и лишь \ потом позволил подать напряжение в аппаратный комплекс. К его досаде, и на этом этапе все прошло без сучка без задоринки. Старшина недовольно по-; брюзжал, приведя этим в некоторое удивление обоих сопляков (чего сердиться-то, все ж в ажуре), и прика-зал запустить суточный тест. После чего связался с] бортом шаттла и сообщил младшему коммандеру, что через час, когда в отсеках дока давление поднимется до рабочего, можно начинать высадку на борт. Хотя он бы подождал еще с полчаса, дав отсекам хоть немного прогреться.
      Впрочем, благоразумие десантника – это послед- нее, на что стоит надеяться. Так оно и вышло. Десантные башмаки загрохотали по металлическим трапам, едва манометр высветил зеленую метку. Однако прошел еще час, прежде чем в наддверный монитор поступил сигнал вызова.
      Оба сопляка, оказавшиеся у экрана монитора, в отличие от старшины, уютно обустроившегося в уголке за аппаратными стойками, возбужденно загалдели. И по этому галдежу старшина Клом понял, что их посетил кто-то необычный. Впрочем, по уров50Я ню возбуждения и некоторым иным косвенным признакам старшина еще до открытия двери догадался, что за персону принесло в их скромный инженерный отсек. Так оно и оказалось.
      – Привет,- поздоровалась персона, переступая высокий порог.- А ниче тут у вас. Где ваш старшень кий?
      – Старшина, что ли? – отозвался один из сопля ков.
      – Ну да, дедушка такой седенький.
      – Э-э… – несколько ошарашенно протянул тот же сопляк, разворачиваясь в сторону старшины, как раз появившегося из-за стоек.
      – А-а, вижу,- тут же изрекла персона.- Привет, дед, меня прислал шеф. Нам там нужно подключить кое-какую аппаратуру, и требуется присмотреть, что бы мы ненароком не сожгли чего-нибудь важного.
      – Во-первых, не дедушка, а старшина Импера торского флота Клом,- добродушно усмехнулся ста рый монтажник,- а во-вторых, скажи-ка, птаха, кто конкретно тебя послал? Младший коммандер?
      – Вотеще… – фыркнула персона.- Будуятутбегать из-за какого-то военного дуболома. Мой шеф – инженер Сакре. И я не птаха.
      – А кто же? – с усмешкой спросил старшина, уже прекрасно зная, что от этого прозвища пигалице те перь не отделаться ни за какие коврижки.
      – Истея. Программист.
      – Вот оно что… – протянул старшина.- Ну буду иметь в виду. Так вот передай своему шефу, что в ближайшие пару часов никаких новых подключений делать не стоит. Разъемы еще не прогрелись и вовсю впитывают влагу. Так что если попытаетесь что-то подключить, тут же сожжете и свое оборудование, и,- тут он снова усмехнулся и слегка поддразнил де-1 вицу,- что-нибудь важное.
      – Ой, да ладно, не первый день работаем,-легкомысленно махнула рукой птаха.- Шеф уже обработал разъемы салоуконовой смазкой. Так что ничего с ними не случится. Ну так что, посмотрите?
      Старшина удивленно хмыкнул: да, похоже, граж- данские действительно оказались ребятками опытными – и повернулся к электрику:
      – В схеме разобрался?
      – Да чего тут разбираться – стандартно же все.
      – Какое, святые стихии, стандартно?! – рассер дился старшина.
      Вот ведь бестолочь! Чему их только учат в этой учебке? За время длительной эксплуатации любого, а уж тем более пустотного, объекта всегда случаются некие неполадки, отказы и пробои. Устранение их чаще всего происходит в авральном режиме, а следовательно, по временной схеме. А ведь всем известно, что нет ничего более постоянного, чем временное. Так что в схемах подключений со временем накапливаются такие изменения, что сам черт ногу сломит. И часто бывает, что по стандарту какая-то линия значится как линия для внешнего подключения, то есть с минимальной штатной нагрузкой, а на самом деле за долгие годы на нее навешали уже столько потребителей, что стоит подвесить еще что-нибудь типа бритвы – и вся система жизнеобеспечения полетит ко всем чертям.
      – А ну быстро за консоль!
      Электрик тут же юркнул за свой пульт и послушно вызвал на экране схему силовых и пакетных электролиний дока. Старшина, все еще сердясь, качнул головой, а затем повернулся к птахе:
      – Ладно, как только этот шалопай разберется в схеме, подошлю вам его. Так что подождите. Где вы расположились?
      – В монтажном складе,- отозвалась птаха.- И как скоро это будет?
      – Через полчаса,- отрезал старшина, в корне пресекая попытку сопляка выскочить из-за консоли или, на худой конец, предложить девице подождать его, чтобы вместе проследовать до места работ.
      – А-а, ну тогда я пошла.
      Старшина проводил ее взглядом и попытался вновь скрыться за аппаратными стойками. Но эта попытка не удалась вследствие появления в инженерном отсеке десантника с просьбой от младшего ком-мандера разобраться с изолирующими переборками в энергоотсеке. Хотя приборы показывали внутри энергоотсека вполне приемлемые температуру и давление, те никак не хотели открываться, реагируя на любые попытки сигналом предупреждения о разгерметизации. Старшина внутренне обрадовался. Неужели наконец-то начались мелкие проблемы? И решил отправиться на место поломки лично. Но когда он прибыл к энергоотсеку, все уже оказалось в порядке. Один из десантников предположил, что всему виной иней, наросший на дверном датчике во время подъема давления.
      По пути назад старшина заглянул в монтажный склад и некоторое время наблюдал, как электрик помогает гражданским с подключением оборудования, коего у них оказалось ажио целых шесть средних контейнеров. Сопляк изо всех сил пушил хвост перед рыжей птахой, со своими обязанностями справляясь, однако, вполне приемлемо. Поэтому старшина сделал ему только одно замечание, которое, по правде говоря, было скорее придиркой, чем необходимостью.
      Так что к тому моменту, когда старшина добрался! обратно до инженерного отсека, его настроение окончательно испортилось. И потому спать он лег в крайне раздраженном состоянии. Чему сопляк^ были немало удивлены. На их взгляд, все как раз шло] просто отлично, и они никак не могли понять, с чего это старый пень все время раздраженно бурчит. Однако утром старшина слегка успокоился. Ну подумаешь, в конце концов, из любого правила всегда бывают исключения. Тем более что и суточный тест также всю дорогу шел без сбоев, а техника все-таки в Пустоте кое-что значит. И если уж ей не доверять, то тогда чему здесь доверять вообще?
      После обеда его вызвал к себе младший комман-дер:
      – Как у нас дела, чиф?
      Старшина важно кивнул. Это была старая флотская традиция – старшего из инженерного персонала именовать этим почетным прозвищем, вообще-то означавшим стармеха.
      – Все путем, кэп,- в тон десантнику ответил Клом с тем намеком, что, мол, традиции знаем и ува жаем и, коль к нам с уважением, можем и мы отве тить тем же.
      – Отлично. Готовьтесь через час принимать в док корабль.
      И вот тут у старшины екнуло под ложечкой.
      – Это какой корабль-то?
      – Средний рейдер.
      Старшина тут же ощетинился:
      – А вот об этом никакого договору не было. У меня тут не швартовочная команда. Полтора сопляка в Пу стоте неделя без месяца. И вообще…
      – Старшина,- прервал его десантник,- ну что ты со мной собачишься? Я что, сам это придумал?
      Поступил приказ. С самого верха. Ну не десантников же мне в швартовщики назначить. Мы тебе тут такого нашвартуем!
      – Значит, сообщи, что нет технической возмож ности,- продолжал кипятиться старшина, букваль но селезенкой ощущая, что вот оно то, чего он ждал.
      – Сам сообщи,- огрызнулся младший коммандер.- Тебе дать личный канал с адмиралом Эканиором?
      Услышав эту фамилию, Клом запнулся и некоторое время молчал, переваривая информацию. А затем уже вкрадчиво поинтересовался:
      – Ну зачем сразу с адмиралом, сынок? Ты мне лучше старшего инженера дай.
      – Старшего инженера я тебе дать не могу. Опера ции присвоен код "ноль", и она находится под лич ным контролем командующего.
      Старшина озадаченно кивнул. А затем осторожно спросил:
      – Так это значит, когда мы этот рейдер зашварту ем, нас отсюда не заберут?
      Младший коммандер усмехнулся и отрицательно качнул головой.
      – Угу, вот оно как… – Старшина пару мгновений молчал, а затем угрюмо буркнул: – Ну ладно, понял.
      Будем делать. Только ты своих ребяток из внутрен них помещений убери. А то мало ли что. Я ж гово рю – у меня полтора сопляка в группе.
      Возвращаясь в инженерный отсек, старшина Клом яростно матерился про себя. Ну вот опять, перед самым увольнением в очередной раз вляпаться в привычную флотскую неразбериху! Кто бы мог по-Думать, что необременительное поручение старшего инженера обернется такой подставой.

      – Нет, это просто невероятно! – Эсмиэль дощ до конца каюты и уперлась в переборку, после че развернулась и все тем же стремительным шагом дви нулась в обратную сторону.- Я просто не верю! Hej жели,- в этот момент леди уперлась в противощ ложную переборку и вынуждена была снова развер нуться,- Эоней оказался настолько мелочным, чя позволил себе поступить со мной таким,- новый вы! нужд енный разворот,- образом?..
      Следующие несколько шагов были произведены! молчании, нарушаемом только рассерженным дыха нием Эсмиэль. Больше в каюте никаких звуков н! слышалось. Дойдя до переборки в очередной раз, Эс миэль вновь резко развернулась, но не двинулась Г обратный маршрут длиной в семь шагов, а останови лась и, вскинув руки, со всем возможным негодова нием сложила их на груди, уперев рассерженны взгляд во второго обитателя каюты.
      – Олег, ну что ты лежишь?!
      – А что ты предлагаешь? – донесся с койки спо койный и даже несколько ленивый голос- Вста или поддакивать?
      – Мм,- сердито промычала Эсмиэль.- Мужчи ны! Все вы одинаковы! Вам бы только валяться на ди ване, задрав ноги, и ничего не делать!
      Со стороны койки внезапно послышался негром кий смех. Это было так неожиданно, что Эсмиэ. даже слегка растерялась.
      – Что… почему… что я такого смешного сказала?
      Над койкой взметнулись ноги, тут же резким рывком упавшие на пол, отчего тело лежащего, наоборот, таким же рывком перешло в вертикальное положение. Шаг, другой – и вот уже Эсмиэль почувствовала, что заключена в кольцо сильных рук, принадле жаших самому близкому для нее человеку на свете – мужу- Милая, ну что ты хочешь, чтобы я сделал? Убил здесь всех и вывел рейдер из дока?
      Эсмиэль почувствовала, что в этом кольце ее раздражение тает, тает и потихоньку уплывает куда-то вдаль, оборачиваясь легкой дымкой, небытием, марью, совершенно не стоящей никакого внимания. Но сразу сдаться она не могла.
      – Нет… но ты мог бы потребовать от этого млад шего коммандера…
      – Чего?
      – Чтобы он немедленно… – Она замолчала, по тому что в этот момент теплые губы мужа коснулись ее виска, затем стекли по щеке и защекотали шею.
      – Ну перестань… – уже жалобно попросила она.- Когда ты так делаешь, я совершенно не могу сосредоточиться.
      – А надо? – заинтересованно спросил Олег, пре рываясь на краткое мгновение, которое, однако, со вершенно точно подсказало Эсмиэль, что нет, не надо. И потому она инстинктивно потянулась за эти ми отодвинувшимися губами, торопливо выкинув из головы и императора Эонея, и его вероломство, и во обще все эти глупые и лишь казавшиеся столь раздра жающими мелочи. Потому что главное в этой жизни было здесь, рядом. И она успела так сильно соскучи ться по этому главному, что все никак не могла им насытиться…
      Потом они лежали на смятых простынях, и Эсмиэль смотрела в потолок и думала, какая же она все-таки дура. Ведь стоит им вырваться из этого неожиданного заключения, вежливо именуемого карантином, как ее Олега вновь закрутит круговерть этой страшной войны. И тогда у них точно не будет почти ника57 кого времени друг для друга. Да даже если бы этом войны не было… Мужчины, если они действительней настоящие, а не шушера, притворяющаяся таковы-1 ми, воспринимают этот мир как вызов себе, как поле! для битвы или пашни. И никогда любовь к женщине! не заменит им стремления помериться с ним силами,! подставить лицо шторму или пожару. И той, кому; выпало счастье любить настоящего мужчину и быть: им любимой, редко выпадают минуты, когда он при-; надлежит ей одной, а не массе дел и людей, которым' он также необходим в этой жизни.
      В этом небольшом доке, затерянном на окраине! второго астероидного пояса системы Эсгенты, они? находись уже шестой день. Сразу по прибытии в сие- \ тему капитан лег в дрейф, а затем, во время очередно-' го совместного ужина (они же были почетными гос-1 тями), сообщил, что ему предписано немедленно от- правиться к доку, расположенному на окраине одно- 3 го из астероидных поясов системы, где стать в 1 карантин, потому что у него на борту находятся лица,] пребывавшие в длительном контакте с иными фор- 1 мами жизни. Возражение, что, дескать, канскеброны] поддерживают на своих искусственных астрообъек- тах режим максимальной стерильности, пропало вту- 1 не. Ибо сам капитан, как выяснилось, ничего уже не 1 решал, а связаться ни с кем другим возможности не] было. То есть технически она, конечно, имелась, но 1 капитану было велено отключить и опечатать прие-] мопередающий комплекс и выставить около него ча- 1 сового. Какие такие микробы и вирусы можно было передать с помощью системы пространственной свя- 1 зи, было совершенно непонятно, но распоряжение капитану было дано абсолютно недвусмысленное.
      Так что Эсмиэль и остальным оставалось либо идти на прямой конфликт, либо подчиниться. И посколь58 ?У ни Олег, ни его сестра отчего-то не выказали особого желания ввязываться в конфликт, Эсмиэль также решила смириться. Утешая себя тем, что все ее подозрения от недостатка информации. Мало ли что произошло в империи за то время, пока она находилась вне ее. Тем более что империя вела войну с врагом, из пределов которого они сейчас и шли. Надо просто чуть подождать – и все разрешится…
      Дальнейшее, однако, ничуть не развеяло ее подозрения, а, наоборот, еще больше их углубило. Прежде всего в доке, в который был заведен средний рейдер, не оказалось никакого медицинского персонала, что сразу сделало версию с карантином чрезвычайно подозрительной. Зато их ждали несколько специалистов в области электроники и информационных технологий. С обширным комплектом оборудования. И все такой же полный запрет на связь. Только вооруженного члена экипажа у комплекса бортовой аппаратуры сменил вооруженный десантник. Конечно, для Олега и Ольги ни он, ни вообще кто бы то ни было из этих военных в качестве противников не представлял никакой проблемы, но те об этом даже не подозревали.
      Глава всех этих военных появился в каюте, которую они занимали на корабле, сразу по окончании швартовки.
      – Младший коммандер Саграйс, леди.
      – Леди Эсмиэль Энонокарей Эрой баль Снольсаматер Эонеон к вашим услугам. Как долго продлится наш карантин, коммандер?
      – Младший коммандер, с вашего позволения,поправил ее десантник.- Прошу прощения, леди, но мне об этом не сообщили.
      – Могу я связаться с вашим командованием?
      – Согласно полученным мной распоряжениям, нет, леди. Сразу после швартовки рейдера вся аппа-i ратура на борту и корабля и дока должна быть переве-i дена в режим приема и оставаться в таковом.- Де- сантник, видно понимая всю двусмысленность своего положения, виновато улыбнулся и продолжил уже, почти просительным тоном: – Приказ отдал лично] адмирал Эканиор. Я думаю, что он скоро сам с вами свяжется, леди.
      Эсмиэль возмущенно фыркнула.
      – Остается надеяться.- Заметив, что младший коммандер все еще продолжает топтаться на месте, она раздраженно спросила: – Еще что-то?
      – Да… леди… мне приказано… – Младший ком мандер запнулся, слегка покраснел, а затем, как вид- \ но разозлившись на себя, продолжил уже более ре- шительно: – Леди, мне приказано изъять находяще еся у вас электронное устройство, представляющее собой светящийся шар.
      – Что-о-о? – Эсмиэль гневно округлила глаза.
      Но почти тут же почувствовала на своем плече руку мужа.
      – Конечно, младший коммандер,- абсолютно спокойно произнес Олег.- Кому его передать?
      – Вот… тут со мной специалисты…
      Было видно, что младшему коммандеру не по себе. Эсмиэль продолжала пыхать жаром возмущения, а попадать под горячую руку высокородной леди ему ой как не хотелось. К тому же он чувствовал, что принимает участие в чем-то если и не незаконном (на войне законы – приказы командования), то, во всяком случае, нечестном. А честь для военного отнюдь не пустой звук.
      Специалистов оказалось четверо – трое мужчин и одна девица очень специфичного вида. Олег успокаивающе погладил жену по плечу и, наклонившись, достал из рундука мешок со Средоточием. Молча передав его одному из мужчин, он сделал шаг назад и сел на нижнюю койку. Гражданские сухо поблагодарили и ретировались. Младший коммандер проводил их взглядом, сделав это скорее оттого, что ему не очень хотелось встречаться взглядом с рассерженной леди, но затем все-таки нашел в себе силы повернуться и посмотреть ей в глаза.
      – Леди, мы… приготовили вам и вашему супругу помещение. Каюту. Раньше там был кабинет началь ника дока. И… там просторнее, чем здесь. Вам там бу дет удобнее.
      Эсмиэль, все еще пребывавшая в крайне раздраженном состоянии, только открыла рот, чтобы разразиться гневной тирадой, как вновь вмешался Олег:
      – Отлично, офицер, ведите.
      Десантник растерянно оглянулся:
      – Вы не будете собираться?
      – Мы бежали из плена, офицер,- мягко пояснил Олег.- Все, что у нас есть, на нас надето. Я надеюсь, вы позаботились о гигиенических принадлежностях?
      – Да, конечно, простите, лэр.
      И вот с того самого момента они и обитали здесь, в этой каюте. Которая была раз в шесть больше, чем та, что они занимали на среднем рейдере. От одной переборки до другой здесь было почти семь шагов…
      Когда Эсмиэль вышла из душа, в их каюте обнаружился гость. Вернее, гостья. Ольга, в легком, обтягивающем трико, расположилась в одном из хлипких кресел из тонких металлических трубочек, стоявших У маленького столика в углу каюты. Олега рядом не было. Он уже прилип к терминалу. В базе данных Дока обнаружилась чертова уйма технической документации не только по военным, но и по гражданским и даже по специализированным судам малого и нижнего среднего тоннажа, например астероидным проходческим комплексам, так что Олег теперь часами просиживал за кипой документации. И Эсмиэль его понимала. Земля по-прежнему не имела никакого флота, кроме тех кораблей, что были захвачены у канскебронов, а большинство из них были военными. Из транспортников имелся только "Бродяга", а каботажного флота не было вообще. А тут такое богатство, копируй, не хочу.
      – Ольга, привет,- поздоровалась Эсмиэль.
      – Привет-привет,- ехидно прищурившись, ото звалась та и, покосившись на брата, с усмешкой про изнесла: – Да уж, пожалуй, только тебе удается ото рвать этого фанатика от работы. Пусть ненадолго.
      Просто удивляюсь, как этому оболтусу повезло.
      Эсмиэль счастливо улыбнулась. Еще неизвестно, I кому повезло больше.
      – Ну что, в спортзал? – тут же взяла ситуацию в свои руки Ольга.
      – А чем еще здесь заниматься? – фыркнула Эс миэль.- Олег, ты с нами?
      Тот молча мотнул головой, не отрывая взгляда от экрана терминала.
      В спортзале, оборудованном в одном из пустовавших сейчас складов запасных частей и материалов, на этот раз было довольно людно. Наверное, здесь собрались все свободные от смены члены экипажа рейдера и десантники. Да и иной персонал тоже. Ну еще бы, весть о том, что две активные дамочки регулярно здесь упражняются в соблазнительно обтягивающих трико, должна была разнестись по всему доку еще вчера, когда они первый раз появились в спортзале. Так что сегодня аншлаг был вполне ожидаем.
      – Сначала разомнемся,- приказала Ольга.
      Вчера.они провели короткую тренировку-разминку, а сегодня Ольга собиралась еще и слегка поспар-ринговать. Они некоторое время делали упражнения на растяжку, потом разогрели связки. Мужики вокруг тоже старательно сгибались и приседали, исподтишка пялясь на них. Эсмиэль подумала, как бы она отреагировала на все это, не будь у нее опыта жизни на Земле, и слегка усмехнулась про себя. Какой же самовлюбленной курицей она тогда была. А ведь совершенно искренне считала себя элитой только лишь потому, что в ее жилах течет кровь высокородных предков. Впрочем, судя по тому, что сказал ей Средоточие, кровь все-таки играла заметную роль. Вот только без развития того, что было в ней заложено, ничем, кроме той глупой курицы, она стать и не смогла бы…
      – Ну как, разогрелась? – послышался голос Оль ги.
      – Да, нормально.- Эсмиэль сделала последний наклон и распрямилась.- Слушай, давно хотела спросить, а зачем тебе это все?
      – Что?
      – Ну упражнения, тренировки, спарринги? Ты же берсерк! С твоим метаболизмом… ну ты понимаешь.
      – Ну и что, что берсерк? – пожала плечами Оль га.- Если не считать Проникновения, в боевом трансе всего лишь в десятки раз усиливаются воз можности твоих собственных мышц, связок и нер вных волокон. Но ведь это усиление уже имеющихся возможностей. Так что я, так сказать, поднимаю из начальный уровень. Обидно будет получить совме щенный залп просто потому, что из-за слабости связ ки движение получилось недостаточно быстрым.
      Даже если оно при этом будет в десятки раз быстрее, чем то, на которое способен обычный человек.63 Ольга замолчала, а затем, искоса посмотрев вокруг; усмехнулась:
      – Ну что, не забыла, чему я тебя учила на Лунной базе? – А стоит ли? – нерешительно спросила Эсми-] эль, окидывая взглядом зал вслед за золовкой.
      – Если все время обращать внимание на толпу со пящих и пускающих слюни мужиков, не надо вообще! появляться в спортзале,- резонно заметила Ольга.Впрочем,- добавила она спустя пару мгновений,мы пока никуда не торопимся. Можем сегодня еще раз покачаться собственным весом или поработать § отягощениями.
      Эсмиэль усмехнулась:
      – Да ладно, давай позажигаем.
      – Ну тогда пошли на ковер.- Ольга показала кив ком на угол зала.
      Первый спарринг Эсмиэль проиграла вчистую. То I есть она и прежде даже мечтать не могла потягаться с Ольгой, прошедшей суровую закалку в капонирах, но на Лунной базе соотношение полученных и пропущенных ударов, хоть и с трудом, удалось снизить до i трех к одному. А сейчас на полсотни зафиксирован-ньш касаний со стороны Ольги она не провела ни од-1 ного своего.
      – Ну что ты копаешься как черепаха? – сердилась 1 Ольга.- Чему я тебя учила? Где твоя скорость?
      Эсмиэль с трудом перевела дыхание:
      – Не знаю. Мне кажется, я все делаю достаточно] быстро. Просто за тобой не успеваю.- Она вымучила 1 ироническую улыбку.- Похоже, ты много трениро-1 валась в последнее время.
      Ольга на мгновение замерла, затем задумчиво покачала головой и обернулась. Практически все при- I сутствующие перестали изображать собственную тренировку и сгрудились в их углу.
      – Эй, парень,- окликнула она довольно крупно го десантника.
      – Да, леди,- отозвался тот.
      – Иди-ка сюда.
      Тот подошел, лыбясь во весь рот.
      – А ну-ка встань на мое место,- скомандовала Ольга.
      – Леди? – недоуменно воззрился на нее десант ник.
      – Делай что говорят,- отрезала Ольга, а затем, повернувшись к Эсмиэль, приказала: – А ну-ка оторви ему яйца.
      Десантник ошарашенно уставился на Эсмиэль. Ему сцепиться в спарринге с этой дохленькой куро… то есть высокородной леди?!
      – Да ладно тебе… – поощрила его Ольга,- я ведь не просто так сказала.
      Десантник недоверчиво скривился, а Эсмиэль не стала долго рассусоливать: рывком сблизившись, она провела мгновенный захват, бросок – и десантник улетел к переборке.
      – Ну что, теперь будешь слушать, что тебе гово рят? – с ласковой улыбкой сказала Ольга, когда па рень, тряся головой (видно, чувствительно прило жился), поднялся на ноги.
      – Да, леди,- с трудом отозвался он, но, когда встал в стойку, на его лице была написана реши мость. Которая тем не менее ему не очень-то помог ла. Он попытался провести довольно грубый захват, но Эсмиэль поймала его в рывке и, воспользовав шись его собственной инерцией, отправила в полет к той же самой переборке. Третья попытка, несмотря на то что на этот раз десантник был более осторожным, закончилась так же.
      – Понятненько,- задумчиво подвела итог своемуj исследованию Ольга, хотя Эсмиэль не совсем поня-. ла, в чем оно заключалось.
      – Леди, прошу простить,- послышалось от вхо-j да. Девушки обернулись. В дверях стоял младший! коммандер. А за его спиной маячил капитан рейдера. 1 -Да?
      – У вас очень необычный стиль боя. Не подска-1 жете, где вы обучались?
      – Далеко отсюда,- усмехнулась Эсмиэль.-А ин структор вот, перед вами.
      Ольга отвесила шутливый поклон.
      Младший коммандер молча стянул с ног десантные башмаки, скинул куртку и, шагнув на ковер, поклонился Ольге?
      – Не окажете честь? Я когда-то считался непло хим рукопашником.
      Ольга окинула его оценивающим взглядом:
      – Вряд ли вы составите мне достойную пару, командир. Вы уж простите. Да я я уже довольно давно не провожу одиночных спаррингов. Кроме как со старыми учениками.
      Десантник вспыхнул:
      – Леди, я готов приложить все усилия…
      – Ну хорошо,- внезапно переменила решение Ольга.- Только не обижайтесь. Вы мне действитель но не противник.
      Младший коммандер только молча стиснул зубы. Ольга встала в стойку, и некоторое время они неподвижно стояли, изучая друг друга сузившимися глазами. А потом никто не понял, что произошло. Ольга как-то почти незаметно просто переместилась на шаг вперед, а десантник в этот же самый момент улетел спиной вперед. Его приложило довольно сильно, звук от удара поплыл по спортзалу будто колокольный звон. Однако он практически мгновенно пружинисто вскочил на ноги и встал в стойку.
      – Теперь вы попробуйте, командир,- тихо про изнесла Ольга.
      Младший коммандер кивнул и, поведя вновь сузившимися глазами, осторожно двинулся вокруг Ольги. Шаг, другой, удар!.. Десантник с всхлипом втянул воздух и, осторожно опираясь на руку, сел на ковре. Некоторое время он шумно дышал, держась за грудь, а затем, слегка покачиваясь, поднялся на ноги и склонился перед Ольгой в глубоком поклоне:
      – Леди, я… прошу простить за недоверие и благо дарю за урок.
      Ольга в ответ тоже наклонила голову:
      – Спасибо, командир. Вы были одним из самых достойных соперников.
      – Да уж… – усмехнулся младший коммандер и едва заметно сморщился.
      – Не спорьте,- мягко улыбнулась Ольга,- пове рьте, это не комплимент. Мне пока еще не доводи лось спарринговать с военными империи, но мой брат оценивает их крайне невысоко. Так что вы дер жались лучше, чем я ожидала.
      – Ваш брат? Он тоже рукопашник?
      Ольга усмехнулась и покосилась на Эсмиэль.
      – Ну… скажем так, иногда он экзаменует моих учителей.
      По залу пронесся ошарашенный ропот.
      – Но ни с кем из вас он спарринговать точно не будет. Уверяю вас.
      Впрочем, судя по выражению лиц присутствующих, никому и в голову не пришло ничего подобного.
      А следующая фраза вообще повергла их в полную, прострацию.
      – Обычно он спаррингует с тактами. И могу вас заверить: как правило, счет не в их пользу.
      Народ замер, не зная, верить сказанному или, моч жет быть, это просто шутка. Но Ольга выглядела аб-' солютно серьезной. Да и Эсмиэль, у которой в памя- \ ти возникло лицо Роланда, тоже не была склонна; воспринимать это как шутку. Хотя она лично никогда не видела их с Олегом спарринг, но ручаться, что такого никогда не случалось, не стала бы. Скорее на- ' оборот.
      Когда ошеломление слегка развеялось, младший; коммандер вновь поклонился Ольге и уважительно произнес:
      – Леди, я… просил бы оказать нам честь дать не-1 сколько уроков.
      Девушка с легкой иронией посмотрела на него и озорно тряхнула челкой:
      – Стоит ли? Я довольно суровый тренер.
      Младший коммандер самолюбиво сжал губы.
      – Я думаю, мы выдержим, леди.- Смущенно улыбнувшись, он добавил: – Во всяком случае, наде-1 юсь.
      Ольга на миг приняла задумчивый вид, затем покосилась на Эсмиэль. Та молча смотрела на нее. То, что творилось в спортзале, показалось ей неким масштабным спектаклем, затеянным Ольгой с определенной целью. Вот только эту цель она пока не представляла. И потому следовала старой армейской мудрости: не контролируешь партнера – значит, поддерживай его. А там разберемся.
      – Ну что ж, это можно. Только отберите человек пять-шесть наиболее подготовленных. А с теми, кто тоже кое-что умеет, но послабее, может поработать леди Эсмиэль. Если,- тут Ольга усмехнулась,- вы ее уговорите.
      У Эсмиэль екнуло под ложечкой. Она – тре-нер-рукопашник?! Да что за чушь! Ей самой еще учиться и учиться! Но внешне она ничем себя не выдала.
      Когда они появились в каюте, Олег уже закончил с терминалом и стоял перед широким панорамным окном, выходившим прямо в док, в котором находился рейдер. Когда они вошли в каюту, он повернулся, посмотрел на них и улыбнулся.
      – Ну как, удалось произвести впечатление?
      – Еще какое,- хмыкнула Ольга, падая в кресло, в котором Эсмиэль увидела ее утром, после чего повер нула голову и окинула Эсмиэль оценивающим взгля дом.- А ты ничего, отлично держалась.
      – Рада стараться, мэм,- отозвалась Эсмиэль с та ким скромным видом, что Ольга сначала вытаращила глаза, а затем расхохоталась…
      – Не будет ли любезен многоуважаемый тренер разъяснить мне, бестолковой,- подчеркнуто уничи жительно начала Эсмиэль, когда смех в каюте утих,для чего мы все это вытворяли?
      Ольга довольно тряхнула головой.
      – Заметь,- она повернулась к Олегу,- до сего момента ни единого вопроса. Только поддержка. Ум ница!
      Олег сделал шаг от окна и молча обнял жену, отчего Эсмиэль, которая еще за мгновение до этого была жутко сердита на обоих, почувствовала, что все ее раздражение развеивается как дым. И хотя это, по идее, был еще один вполне себе достойный повод для Раздражения (ну как можно быть такой податливой?!) руки Олега не оставили этому раздражению ни Малейшего шанса.
      – Мы связаны с этими людьми, девочка моя,69 тихо произнес Олег,- и потому, когда наступит кризис, они должны быть морально готовы к тому, чтобы действовать заодно с нами. А не против нас. Иначе нам придется их убить.
      – Кризис? – Эсмиэль резко развернулась и с тре вогой посмотрела на Олега.
      – Хотя ты и считаешь виноватым во всем импера тора Эонея, я думаю, он не имеет к этому никако отношения. Скорее всего, это личная инициатива мирала Эканиора.
      – Почему?
      – Потому, что если бы это было не так, мы бы уже, так или иначе, получили привет от Старого Лиса.
      Эсмиэль на несколько мгновений задумалась, а' затем сердито тряхнула волосами:
      – Какая же я дура! Мне все время кажется, что весь мир крутится вокруг моей персоны и все непри- 5 ятности – это чья-то злая воля, направленная имен- но на меня.
      Брат и сестра переглянулись, в их глазах ясно читалось удивление, затем Ольга покачала головой:
      – Да, леди, вы меня удивляете.
      – И чем же? – сердито огрызнулась Эсмиэль.
      – Как быстро вы это не только поняли, но и сфор мулировали. Могу дать руку на отсечение, девять из десяти других людей, которые сейчас находятся на борту этого дока, ни за что этого не поймут. Хотя мыслят именно так. Да что там девять из десяти – де вяносто девять из ста, а то и больше.
      – Не надо меня утешать. Вы-то вот все сразу по няли.
      – После первого Проникновения начинаешь по нимать очень многое,- задумчиво произнес Олег. А Ольга не менее задумчиво добавила:
      – Когда-то один тоже много чего понимающий человек сказал мне: "Чтобы победить канскебронов, надо СТАТЬ канскебронами", и после первого Проникновения я начала понемногу понимать, что он имел в виду.
      – И-и что? – тихо спросила Эсмиэль, чувствуя, как у нее холодеют кончики пальцев.
      – Когда ты проваливаешься в боевой транс, то действительно становишься во многом похожим на канскеброна. Нет, не на какого-то конкретного Воз вышенного, такта или там контролера, а на этакую идеально-описательную модель,- негромко загово рил Олег.- Предельно функциональную и четко сле дующую жестко детерминированному курсу. Все – мышцы, кровь, связки, мозг – работает одним-единственным идеально выверенным образом. Ты дела ешь не то, что хочешь, а то, чего требует Рисунок, что как бы предопределено. Все остальное напрочь отсе чено и воспринимается только с точки зрения "вред но-полезно". Ты можешь потерпеть неудачу, но то лько в том единственном случае, если в какой-то мо мент, несмотря на весь твой буквально взорвавшийся метаболизм, тебе не хватит физических возможно стей. В любом другом случае тебе гарантирован успех. Но цена его становится понятной только после того, как ты выйдешь из боевого транса… – Он за молчал. В каюте повисла тяжелая тишина. Олег и Ольга, похоже, заново переживали что-то очень схо жее, что пробудили в них слова Олега, а Эсмиэль, за жмурив глаза, пыталась отогнать от себя видение той жути, которая захлестывает Олега и его сестру, в тот момент, когда они проваливаются в этот проклятый всеми святыми стихиями боевой транс. И еще она изо всех сил, до ломоты в висках, до хруста в зубах, до располосованных впившимися ногтями ладоней, пыталась навсегда изгнать, забыть, вырвать из памя71 ти те слова, которые она произнесла там, в стерильных, пустых коридорах искусственной планеты Малая Гронта.
      "Моя новая психоформа укладывается только в один из типов, с которыми встречались Верховные контролеры? Эта психоформа берсерков…" И все это потому, что сейчас, только что, после слов Олега Эсмиэль ясно поняла, что НЕ хочет быть берсерком…

      – Значит, ты разместил их в одном отдаленном доке?
      – Да, дядя.
      Председатель сената нахмурился и задумчиво качнул своей могучей головой, увенчанной тщательно ухоженной седой гривой.
      – Что ж, хорошо. Пока специалисты возятся с тем, что твои "гости" выдают за Верховного контро лера, пусть побудут там. Я пока не буду прилетать к тебе, чтобы не привлекать особого внимания, но как только мы разберемся с этим Верховным… – Пред седатель сената еще сильней насупился, но продол жать не стал.- Ладно, об этом позже. Лучше расска жи, как настроения в твоей эскадре?
      – Для ваших планов – не слишком. То есть я, как адмирал, выигравший битву, пользуюсь здесь доста точным авторитетом, но все помнят, что именно им ператор повелел изменить план развертывания и подтянуть сюда третью эскадру. Благодаря чему мы и выстояли.
      – С твоей подачи! Только с твоей подачи! – свар ливо огрызнулся лорд Эомирен.
      Адмирал в ответ промолчал. Председатель сената обладал весьма распространенной привычкой видеть все вокруг именно в том свете, который являлся очевидным для него самого, и напрочь отметал все иные возможные картины мира. А потом раздражался, отчего это все вокруг такие тупые и не видят очевидного. Впрочем, иногда подобное упрямство заставляло окружающих принимать картину мира этого упрямца в качестве единственно действующей. Особенно учитывая, что этот упрямец обладал такой властью и влиянием, каким обладает председатель сената. Хотя дядя никогда не достиг бы такого уровня, если бы не понимал, что другие картины мира действительно существуют. Пусть, с его точки зрения, и неправильные. И что многие другие действуют именно в соответствии с этими, пусть и совершенно неправильными, картинами. Поэтому иногда, когда дядя чувствовал некоторую сиюминутную невозможность заставить окружающих согласиться со своей, он временно переставал на ней настаивать.
      – Ну ладно, будем надеяться, эти твои специали сты чего-нибудь да добьются… – пробурчал он, ре шив не развивать тему. Адмирал Эканиор согласно кивнул. Это были отнюдь не его специалисты, но он вполне оценил деликатность дяди (если к лорду Эомирену вообще было применимо это слово) и ре шил не уточнять. А лишь покорно поддакнул:
      – Да, дядя,- и отключил связь.
      Когда экран потух, адмирал еще некоторое время сидел, уставив взгляд в ту точку, где только что погасло изображение родственника, а затем вздохнул. Да Уж, наградили святые стихии родственничком. Впрочем, с его стороны подобное сетование, будь оно публичным, выглядело бы по меньшей мере лицемерным. У каждого человека имеется широкий набор и Достоинств и недостатков. А, надо признать, досто73 инства дяди в свое время изрядно поработали в пользу племянника. После гибели отца именно лорд Эомирен помог молодому выпускнику военного училища флота на первых шагах карьеры. Нет, его карьерный рост отнюдь не был незаслуженным, молодой офицер Эканиор вполне успешно справлялся со своими обязанностями и ни разу не получил повышения просто так, за кровь и фамилию. Но адмирал Эканиор прекрасно представлял себе, что, не будь поддержки со стороны главы дома Эомирен, который в то время хотя и не был еще председателем сената, но все равно являлся фигурой крайне влиятельной, его не-сколько раз вполне могли бы обойти повышением. "; То есть могли бы и не обойти, но скорее всего… А так и рушатся карьеры. Год пересидел там, полгода задержался тут, так, глядишь, и постепенно переходишь в категорию "старых" и "неперспективных". И кому бы от этого было лучше? Флоту? Империи? Вряд ли… Нет, он не был склонен так уж сильно переоценивать свои заслуги, но, с другой стороны, если бы здесь, в системе Эсгенты, командующим был назначен другой человек, без его поддержки в высших сферах вряд ли он рискнул бы пойти на столь вопиющий поступок, как обращение напрямую к императору. И империя потеряла бы систему Эсгенты…
      На его рабочем столе замигала иконка вызова адъютанта.
      Адмирал вынырнул из своих мыслей и ткнул пальцем в изображение. Экран вновь развернулся.
      – Лэр, два часа…
      – Да, спасибо, я помню. Что-нибудь накопал?
      – Не слишком, лэр адмирал.- В голосе адъютан та все еще чувствовалось недоумение. Он до сих пор никак не мог понять, почему адмирал дал поручение ему, а не, скажем, разведотделу флота. Или службе контрразведки. Те справились бы с задачей не в пример быстрее и качественнее…
      Ну не мог же адмирал сообщить своему адъютанту, что участвует в неком комплоте и что для него задача полноты и достоверности сведений является подчиненной по отношению к задаче сохранения тайны. И в первую очередь от структур, тесно связанных с департаментом стратегических исследований.
      – Хорошо, заходи.
      Когда адъютант зашел в кабинет, адмирал Эканиор уже успел переместиться к стене с плетевником. Там у адмирала было устроено что-то вроде уголка отдыха с парой даже не кресел, а небольших мягких диванов и тумбой передвижного бара. Этим он как бы давал понять адъютанту, что заказанное ему кабинетное исследование – просто некая причуда высокопоставленного лица, не имеющая под собой ничего серьезного. Впрочем, вряд ли это так уж надолго огородит его от сплетен в баре младшего офицерского состава. Но в его ситуации и один день выигрыша – уже большое дело.
      – Итак… – произнес адмирал, откидываясь на спинку дивана со стаканом свежевыжатого сока, приготовленного ему баром. Адъютант положил на сервировочный столик пластинку носителя, коснул ся сенсора, разворачивая голоэкран, и начал:
      – Спираль Нотерея, семнадцатый бут-сектор, зона "А". Предположительно третья планета желтой звезды. Продолжительность суток и года отличается незначительно. В империи известна по самоназва нию Земля. До контакта с империей имела контакт с канскебронами. Почему не вошла в их зону влияния, мне установить не удалось. С империей сотрудничает по программе помощи и развития окраинных миров.
      Для установления официальных отношений около года назад на Землю была отправлена миссия под командованием адмирала Эсмиера. Довольно представительная, хотя и не высшего уровня. Во всяком случае, как мне удалось установить, в ее состав входили как минимум три представителя высшей аристократии, что для окраинной планеты крайне необычно. Ну еще трое выходцев с этой планеты входили в состав сборной Танакийской школы пилотов, разгромившей академию в позапрошлом чемпионате. Вот все, что я смог выяснить достоверного, лэр адмирал. Остальное из области слухов и догадок.- Адъютант замолчал. Адмирал Эканиор некоторое время молча сидел, переваривая доклад адъютанта и пытаясь отыскать во всем изложенном хоть крупицу полезного, а потом качнул головой, вздохнул и приказал:
      – Ну давайте ваши слухи.
      – Слухов множество. Так, например, ходят слухи, что они на самом деле были захвачены канскебронами, но потом сумели выбросить их со своей плане ты.- Адъютант скривил губы в усмешке, показывая, что не верит этим слухам.- С этим пересекается ин формация, что на этой планете канскеброны осуще ствляли программу выведения нового поколения во енных юнитов, сильно превосходящих в своей эф фективности тактов. Мол, что-то пошло не так и тво рения канскебронов восстали против своих хозяев.
      Но это никакие объясняет слух о том, что канскебро ны вновь атаковали систему, но проиграли битву и были вынуждены отступить. Такты – бойцы такти ческого контакта, управлять кораблями они не могут.
      А разговоров о том, что там осуществлялась еще и программа подготовки юнитов для экипажей кораб лей, я не слышал. Далее, поговаривают, что земляне могут длительное время существовать в Пустоте без средств защиты. И что они симбиоты электронных устройств.
      – Симбиоты?
      – Ну да. То есть не пользуются вживленными электронными устройствами, как это принято у нас, и не используются данными устройствами в качестве элементов системы жизнеобеспечения, как это дела ют канскеброны, а некоторым образом сосуществу ют с ними. Каким – я не обнаружил.- Адъютант вновь замолчал. Адмирал некоторое время подождал, а затем спросил коротко:
      – Всё?
      – Да, лэр.- Адъютант смущенно развел рука ми.- Я пользовался практически только открытыми источниками и сетью.
      – Практически? Что значит – практически?
      Адъютант смущенно потупился:
      – У меня есть приятель, из шифровального. Он не из болтливых. Поэтому я попросил его скачать кое-что из первого уровня доступа отдела контрраз ведки… Но, кроме общих сведений, все остальное по этой планете под полным грифом.
      Адмирал кивнул:
      – Хорошо. Спасибо. Можешь идти.
      Когда дверь за адъютантом закрылась, адмирал залпом допил сок и, поднявшись на ноги, прошелся по кабинету. Да… интересно, интересно. На первый взгляд вроде бы никто никаких данных об этой странной планетке из сети не вычищал. Наоборот, сеть переполнена разными слухами, но вот ничего конкретного о ней узнать из открытых источников нельзя. Вернее, даже не так, можно, но все, что можно узнать, человека серьезного, наоборот, натолкнет на мысль, что это пустышка. Чушь. Дымовая завеса. И планетка служит некой ширмой, скрывающей что-то иное, более важное, но расположенное где-то \ в противоположном конце галактики. Эканиор знал, что это не так, но его знание базировалось на досто-. верной информации, полученной совершенно из \ других источников, недоступных подавляющему бо- \ лылинству подданных империи. Остальные, несо- I мненно, подумали бы именно так. И за этим чувство- \ валось не обычное для спецслужб стремление за- I крыть, засекретить, утаить, которое тут же настора- \ живает ' любого внимательного человека, а журналистов так вообще заставляет буквально бросаться в эту сторону и рыть, рыть, рыть, а рука настоящего мастера. И то, что этот мастер волею судьбы оказался по другую сторону баррикад, адмирала Эка-ниора совсем не радовало…
      Следующие четыре дня адмирал мотался по системе, инспектируя восстановленные и вновь введенные в строй крепости и другие объекты постоянной орбиты, минные объемы и корабли. В принципе все это делать было необходимо. Более того, такие поездки и составляют существенную часть работы командующего. Но основной причиной того, что эта инспекция состоялась именно сейчас, было то, что в сонме этих не слишком понятных и не особенно отслеживаемых перемещений адмиральской яхты, которая швартовалась то у причалов мощных крепостей, то у бортов тяжелых линкоров, то у затерянных в пространстве и укрытых всеми мыслимыми маскирующими системами станций управления минными объемами, было желание скрыть посещение еще одного объекта. Затерянного на окраине второго астероидного пояса дока "Праймериз-24".
      Когда изящная адмиральская яхта, шипя причальными дюзами на жидком азоте, вползла во второй ремонтный объем этого дабблера, адмирал сидел в кресле второго пилота и смотрел наружу сквозь открытую створку лобового иллюминатора. Секторные ворота первого ремонтного объема были закрыты, и находится ли там до сих пор средний рейдер, увидеть было невозможно. Так что если все слухи о страшных землянах, на равных сражающихся или даже превосходящих тактов, правда, то вполне возможно, что рейдер уже давно покинул док и теперь на всех парах несется к этой загадочной планете с непривычным для слуха названием Земля. "Праймериз-24" находился довольно далеко от основных полей обнаружения, поэтому можно было допустить, что при удаче он ускользнет незаметно. Однако адмирал не слишком переживал по этому поводу. Гораздо серьезнее было то, что ни на один запрос док так и не ответил кодовым сигналом, означавшим, что в работе группы специалистов, занимающихся тем, что "гости" считали Верховным контролером, достигнут хоть какой-то прогресс. Никаких других сигналов с дока посылать не дозволялось. Согласно его собственному приказу. Хотя за эти полторы недели, что средний рейдер находился в доке, Эканиор уже не раз об этом пожалел. Неизвестность становилась все более невыносимой.