Полубой присел на постели и хмыкнул.
      — Быстро вы ее обработали.
      — Это не я обработал, это меня обработали. Я не особенно сопротивлялся — это не женщина, это ураган!
      — М-да… никакой дисциплины, — проворчал Полубой.
      Сандерс покосился на него. Мичман улыбался уголками губ.
      — А вы и шутить умеете, — усмехнулся Дик.
      — Бывает. А вот капитан вас не одобрит, это точно.
      — Ну что ж, это его проблемы, — Сандерс внезапно вспомнил Карен, — мы, в конце концов, взрослые люди!
 
      За ленчем Сандерс и Карен сидели вместе. Никакого переполоха в компании их сближение не вызвало. Лишь капитан Мерсерон неодобрительно поджал губы, когда Дик под руку с Карен появился в кают-кампаний.
      — Вы сияете, как новая медаль, — шепнул Полубой, проходя к своему месту, — нельзя же так напоказ выставлять э-э… ваши отношения.
      — А почему нельзя? — Услышав его, во весь голос осведомилась Карен и надменно огляделась.
      — Можно, можно, — успокоил ее Сандерс, придвигая стул, — тебе мартини, водку?
      — Водку.
      Анжела мило улыбалась, поглядывая на них, Ахмет-Гирей, как всегда сидел с непроницаемым лицом; Эльжбет и Паоло подняли бокалы, салютуя; Карл и Юджин смотрели так, словно их это не касалось. Стюарды теперь, прежде чем предложить вино, склонялись к Сандерсу, желая узнать его мнение. Занятый новыми ощущениями — обычно его романы не выносились на всеобщее обозрение, Сандерс почти пропустил речь капитана.
      — …маршевые двигатели. Я уже высказал капитану Жилмару свое недовольство и предупредил, что подам рапорт по возвращении на Таир.
      — Но мы же не будем их ждать, Поль? — спросила Янсен.
      — Конечно, нет! — Возмущению Мерсерона не было предела. Скомкав салфетку, он швырнул ее на стол. — У меня есть приказ… предписание прибыть на Хлайб послезавтра и мы будем там послезавтра. Мы пойдем в обычном режиме, и пусть Жилмар поторопит своих людей, если не хочет чтобы «Ганимедом» командовал кто-нибудь более умелый. У меня еще остались связи во флоте и я не…
      — А разумно ли это: двигаться без прикрытия? — негромко спросил Полубой.
      — Если я соберусь раскапывать землю в поисках черепков и костей, я непременно посоветуюсь с вами, господин Полубой. А пока предоставьте мне делать то, на что я потратил всю жизнь.
      — Я только спросил, — пожал широкими плечами Полубой, склоняясь над тарелкой.
      После отповеди капитана разговоры в кают-компании вообще увяли…
 
      Мерсерона разбудил вызов с мостика. Бормотанье репродуктора связи, как всегда, вклинилось в сон мягко и ненавязчиво. Постепенно набирая децибелы, вызов звучал все громче. Капитан нашарил клавишу.
      — В чем дело? — спросил он, не открывая глаз.
      Он все еще надеялся, что ничего срочного в вызове не было — если бы возникла внештатная ситуация, напрямую угрожающая кораблю, баззер тревоги рявкнул бы так, что его снесло с постели.
      — Не могли бы вы подняться на мостик, — в голосе второго помощника звучала неуверенность, — кажется, у нас попутчик.
      — Кажется?
      — Неопознанный корабль, сэр. Судя по величине поля отражения классом не ниже корвета.
      — Так запросите его! — раздраженно бросил Мерсерон, все еще надеясь, что удастся доспать.
      — Он не отвечает на вызовы, сэр.
      — Сейчас буду.
      Через пять минут капитан был в рубке. Он еще на военном флоте привык к неожиданностям и знал — лучше появиться перед подчиненными с красными от недосыпа глазами и небритым, чем задержаться на лишние минуты. Слишком много в космосе случайностей, которые невозможно предвидеть, и счет иногда идет даже не на секунды, а на мгновения и человеческие жизни.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.