На этот раз заржали оба.
      – Ну раз так, – отсмеявшись, вскинул рюмку Сандерс, – за тебя! А если честно, то – да! Ты один из немногих людей, про которого я могу сказать, что «он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО вправил мне мозги».
      Полубой, слегка смутившийся от подобного заявления, протянул свою.
      – Да ладно, чего там... – пробормотал он. Опрокинули рюмки, и пару минут в комнате был слышен только хруст поросячьих косточек на крепких зубах. А затем Сандерс вытер руки салфеткой и откинулся на спинку.
      – Ну, слушай дальше. Еще в первой трети разработки операции я почуял что-то знакомое. Помнишь, как нас на Хлайбе ошеломил тот фиолетовый засранец? Вот и здесь было похоже, что кто-то исподволь начинает зомбировать людей. В конце концов наверху пирамиды нарисовался некто Майкл Макнамара...
      – Ага... этот господин и нам знаком, – отметил Полубой, вспомнив о том, что ему рассказывал Леонидов, – только мне кажется, что наверху не он.
      – Да, скорее всего, не он. А вы молодцы – сразу ухватили суть. После сопоставим выводы. В общем, задание оказалось не из легких, и прежде всего из-за напарницы...
      Сандерс негромко рассказывал о деле «Секты», задумчиво глядя в огонь, будто заново переживал те события. Несколько раз он поморщился, и Полубой заметил, что Дик о чем-то умолчал, но не придал этому значения. Сандерс был профессионал и если не сказал о чем-то, значит, это не имело непосредственного отношения к делу. Либо тоже не мог говорить... Пока же Касьян, видя, что приятель увлекся воспоминаниями, взял на себя обязанности виночерпия.
      – Выводы я изложил письменно, но только те, которые от меня хотели услышать шишки из сената. То есть: на что и как потрачены деньги налогоплательщиков. Получилось, что детишек высокопоставленных членов общества я не спас, а даже наоборот – взорвал к чертовой матери на этом гнусном астероиде в вонючей пещере, где они жрали друг друга. Козла отпущения даже искать не надо было: он, Ричард Сандерс, провалил все дело. Вот так, мой дорогой.
      – Да-а... круто у вас.
      – Ну, у вас тоже виноватых не долго ищут. Ты что, сам в отставку попросился? Я ведь знаю о кампании против гетайров – пресса весьма подробно все освещала. Да и по другим каналам... Наши повели себя просто позорно. Ты ведь участвовал в деле на Акмоне? Расскажешь?
      – Не столько на Акмоне, сколько на Афродите, – уточнил Полубой. – Расскажу, конечно. К тому же это напрямую касается нынешнего задания.
      – А что это за темная история с гетайром Птолемеем?
      – Вот об этом я говорить не могу. Извини, государственная тайна.
      – Ха! Тоже мне тайна. Он ведь племянник вашего Императора?
      Полубой насупился.
      – Сказал – не буду говорить, значит – не буду.
      – Ладно, ладно. Короче, из дела «Секта» я вынес твердое убеждение, что кто-то серьезно готовится противодействовать нам. В смысле: нам всем, человечеству. Ищет слабые стороны, проверяет на внушаемость, на интеллект, тестирует физические кондиции и попутно готовит «пятую колонну». Да, в той пещере на астероиде, кроме наших старых знакомых, которых мы классифицировали как троллей, было еще одно существо. Скажу тебе прямо: с ним я бы не захотел встретиться, даже если у меня в руке будет келимитовый клинок. Есть такой персонаж в народном эпосе старушки Земли – казгарот. То ли чудище, то ли заколдованный урод, но дикой силы тварь. По-моему, это имя очень подходит тому, кого я встретил в пещере. Так вот, я лупил в этого казгарота из плазмобоя с сорока ярдов. Ты веришь, два раза промазал – он двигается с непостижимой быстротой. Под конец я всадил в него три заряда в одно и то же место, и только после этого он издох! – Сандерс передернул плечами, отгоняя кошмарные видения, и залпом выпил коньяк.
      – Ну что ж, примем к сведению, – буркнул Полубой. Подбросив поленьев в камин, он потер подбородок. – Теперь послушай, что имеем мы.
      Его рассказ занял немного времени – свои приключения в качестве капитана пиратского корабля он почти пропустил, лишь мимоходом коснулся миссии эсминца «Дерзкий» – рассказал, что с транспортника, принадлежащего корпорации Макнамары, пытались сканировать эсминец. Упомянул встречу с Ахмет-Гиреем, передав Сандерсу привет от их общего друга, и в деталях описал схватку с Оранжевым существом на Афродите.
      – Как видишь, или эта раса состоит из разноцветных существ – тогда надо обдумать, чем они отличаются друг от друга, или они меняют цвет в зависимости от обстоятельств. Тогда вопрос – каких?
      – Хм... интересно. А что еще по Макнамаре ты можешь сообщить?
      – Есть несколько фактов, которые прямо указывают, что у него рыльце в пушку. Например: по нашим сведениям, именно с его подачи ваш флот расстрелял транспорты с переселенцами, в результате чего корабли Содружества были отозваны и в деле против гетайров не участвовали. Еще – ни один его корабль не был захвачен гетайрами. Ну, попытку сканировать наш эсминец можно расценить и как промышленный шпионаж, однако в засаду у системы Лотар мы попали после того, как побывали на Сан-Анжело. На этой планете один из управляющих его корпорации, некто О'Киф, был фигурой, сравнимой по власти с губернатором. Кстати, после разгрома гетайров О'Киф бесследно исчез. Если вы попробуете обнаружить его – и если удастся это сделать, то, вполне возможно, мы поймем, где и как противник планирует нанести следующий удар.
      – Это можно будет попробовать. И вообще, пора перехватывать инициативу. Не знаю, как ты, а я предпочитаю играть по своим правилам.
      – Согласен. Предложения есть?
      – Есть, но лучше, если тебе их озвучит тот, кто и является инициатором всей этой истории.
      – Ну наконец-то, – буркнул Касьян, – хоть познакомлюсь. А то, «некое лицо», «некое лицо»... – Он покачал головой и вновь повернулся к Сандерсу: – Ну а в общих чертах?
      – Ну если только в общих чертах... – усмехнулся Дик. – Мы долго разрабатывали этот план, собственно, под тебя он и был составлен. Вкратце: надо будет внедриться непосредственно в штаб-квартиру корпорации «Макнамара инк.». Я – засвечен, так что придется это сделать тебе. Техническую и силовую поддержку обеспечу я, а если ты задействуешь риталусов, будет вообще отлично.
      Полубой посмотрел на дикуш, развалившихся на ковре. Звери подняли головы и посмотрели на него.
      – Разберемся. Когда приедет это твое некое лицо?
      – Послезавтра. Так что у нас два дня отдыха, – подмигнул Касьяну Сандерс. – У тебя как с Лив?
      – Никак. Мы разошлись.
      – М-да... сочувствую. Я ведь почему спросил, – Сандерс сделал невинное лицо, – бывают мужчины, которые... ну, если у такого есть женщина, так он считает, что изменять ей безнравственно. По-моему, исключительно ошибочная позиция. Ведь если ты любишь человека, то познать всю свою любовь ты сможешь только в сравнении. И еще раз убедиться, что ОНА – само совершенство. А какое может быть сравнение...
      – Кончай ты эту галиматью нести, – поморщился Полубой, – сказал же: я один.
      – Тогда завтра гуляем по полной!!!
      Полубой посмотрел на просиявшего Сандерса и покачал головой:
      – Н-да... ты не меняешься. А еще пенсионер.
      – Так когда же гулять, как не на пенсии?

* * *

      Модуль пробил легкие облака, и внизу, сквозь дымку, Игорь Андреевич Селиверстов увидел ленту реки, громадный лесной массив, примыкающий к горам на востоке, а прямо под собой четко, будто на карте расчерченные разноцветные квадраты.
      Геннадий Решетников заглянул через его плечо в иллюминатор:
      – Это наша столица, Рюрик. Мы сядем на западной окраине – там у нас космопорт будет. Место равнинное, удобное.
      – Вижу. – Малоподвижное лицо Селиверстова ничего не выражало. – На сколько жителей рассчитана столица?
      – На перспективу строим, Игорь Андреевич. Пока на всей планете около семи тысяч переселенцев. Пять из них здесь, полторы тысячи на юге, порт строят, человек пятьсот фермы поднимают. Это за Каменными лбами, на востоке. Там климат подходящий. Через две недели должны прибыть около четырех тысяч с Двины и Канина Носа. Потом, еще через неделю, с Кедра полторы тысячи. Растем помаленьку.
      – Угу. – В глаза Селиверстову брызнуло золотом, он прищурился: – А это что ж такое? Никак церковь?
      – Первым делом храм поставили, – подтвердил Решетников. – Прямо возле космопорта. Церковь Николая-угодника. Издавна морякам и путешественникам покровительствовал, ну а мы кто, как не путешественники. Вот, новые земли обживаем.
      Двигатели модуля рыкнули, перегрузка придавила пассажиров к креслам. Решетников поморщился. «Просил же полегче на посадке», – подумал он, искоса взглянув на Селиверстова. Тот, отвернувшись от иллюминатора, сидел, сжав губы в тонкую линию, и сурово глядел прямо перед собой.
      Перегрузка исчезла, модуль дрогнул – опоры утвердились на бетоне полосы. Люк пополз вниз, распрямляя сочленения трапа. Пахнуло свежестью, влажным ветром.
      Решетников спустился по трапу, остановился, поджидая Селиверстова. Игорь Андреевич не торопясь сошел на землю, огляделся, вздохнул полной грудью, и внезапно на его лице появилась широкая улыбка.
      – А как река называется? – спросил он.
      Решетников растерянно поморгал – подобного вопроса он не ожидал.
      – Смородина. Так уж назвали, – он, будто извиняясь, развел руками.
      – А рыба водится?
      – Э-э... есть рыба. Что-то наподобие плотвы. Ну, еще окунь, щучка встречается. Ерш опять же. Сами запустили. Пожелаете – организуем рыбалку.
      – Обязательно пожелаю, – кивнул Селиверстов, – у вас ведь начало весны, да? Самый нерест. Эх и люблю с удочкой посидеть. Но сначала – дело. Давай, губернатор, веди, показывай.
      От низких построек космопорта к ним уже летел глидер, и Решетников с Селиверстовым не спеша двинулись ему навстречу. Весенний ветер, не слишком теплый, продувал легкую куртку Селиверстова, и Решетников подумал, что не дай бог простудится высокий гость, а ему важно было, чтобы визит банкира прошел без сучка и задоринки. Слишком многое зависело от его положительного отзыва о новом мире, осваиваемом выходцами с северных планет Российской империи.
      Небольшая церковь была окружена едва зазеленевшими кустами черемухи и сирени. Селиверстов попросил остановиться, купил на входе свечку, перекрестился и вошел внутрь. Решетников последовал за ним, но, видя, что банкир склонил голову перед иконой, подойти не решился – разговор с Господом дело личное. Узнать бы еще, о чем просит: о помощи в новом деле, или так, по привычке в храм зашел.
      Губернатором Нового Города Решетников согласился стать сразу – последние месяцы на Двине было совсем невмоготу. Проверки с Нового Петербурга следовали одна за другой, зачастили борцы за демократию и права человека и с «демократических» планет. С Содружества приезжали целыми делегациями, доморощенные демократы пели в уши Иевлеву – заместителю генерального прокурора о том, что облик России прежде всего формируют иностранцы, ведущие дела на долговременной основе, осевшие в империи надолго: купцы, представители крупных компаний. Притеснять иностранцев, запрещать строить собственные храмы и церкви, синагоги и мечети есть вызов всему мировому сообществу. Про своих подданных в горячке забывали, а тут еще в средствах массовой информации прошла волна статей, ток-шоу и выступлений известных и не очень политиков, бизнесменов, служителей церкви о необходимости блюсти народные традиции и беречь православную веру. Сериалы с незатейливыми сюжетами, прославляющие истинно русские ценности, шли по всем каналам головидения косяками. Стоило ли удивляться, что народ стал искать выход из тупиковой ситуации – если дома становится невмоготу жить так, как хочется, то не лучше ли построить новый дом? И место для нового дома было найдено – отбитая у гетайров система Лотар, переименованная временным командующим в системе адмиралом Белевичем, в Орешек. Каким-то образом Ивану Зазнобину удалось выступить с обращением к гражданам северных планет, он призывал осваивать новую систему, обещая, что уж там-то переселенцы будут строить такое общество, которое захотят. Иевлев немедленно запретил повтор обращения, содрав сумасшедшие штрафы с руководства голоканалов, транслирующих его, но было уже поздно.
      Решетников, которому Зазнобин предложил, с молчаливого согласия адмирала Белевича, пост губернатора единственной на тот момент освоенной планеты системы – Афродиты, выехал с первой волной эмигрантов. Планету переименовали в Новый Город, и губернатор с головой ушел в проблемы, по сравнению с которыми его прежний пост начальника центрального космопорта на Двине казался возней в детской песочнице. Начать с того, что переселенцам элементарно негде было жить – русский спецназ, подавляя сопротивление гетайров, раздолбал два городка, расположенных в умеренном поясе Афродиты, до основания. Хорошо еще, что с первой волной эмиграции на планету прибыли в основном мужчины и женщины без семей, готовые к лишениям на первом этапе освоения. Очень помогли и прежние поселенцы, которые выжили после бомбардировки и боя и остались на планете. Это оказались в основном люди работящие и вполне мирных профессий. Ибо тех, кто оказывал сопротивление, выбили подчистую. Русский десант не церемонился... Так что работа закипела, и вот контуры будущей столицы Нового Города – Рюрика, уже можно было узнать.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.