Глава 4

Пыль все еще висела в воздухе, заслоняя утреннее солнце, превращая раннее утро в поздний вечер. Пыль скрипела на зубах, попадала в нос, вызывая нестерпимое желание чихнуть, от нее слезились глаза. Пыль была повсюду. Огромный город, еще вчера шумный и по весеннему праздничный, сегодня лежал в руинах. Пыль и гарь от многочисленных пожаров, от обрушившихся домов повисли в воздухе. Но самым страшным был сладковатый, удушливый запах горелого человеческого мяса. Запах и крики… Крики доносились отовсюду, от поста, где стоял Игорь, до жилых районов лежало всего лишь две сотни метров гаражей и даже в столь запыленном воздухе, он видел угол сложившейся, словно карточный домик девятиэтажки.

В руинах копались люди, руками разгребая бетонные перекрытия, пытаясь вытащить погребенных под обломками родных и близких, соседей, вообще хоть кого-нибудь. В бинокль ему было видно, как молодая женщина в разодранном и окровавленном платье прижимала к себе маленький сверток, баюкала его и выла, уставившись остекленевшим взглядом в затянутое гарью небо. Ее стонущий крик, словно и не ослабленный двумястами метрами гаражей терзал душу Игоря не меньше чем все происшедшее за этот проклятый день. Женщина выла, почти не меняя тональности уже больше часа, а окружающие, поглощенные своим горем даже не сделали ни малейшей попытки подойти к ней, принять на себя часть боли. Да и было ли это возможно? Снизу, на запретной полосе, женщине вторила перепуганная овчарка, привязанная к длинному тросу еще вчера. В творящейся неразберихе людям было как-то не до собак и теперь перепуганные животные, еще вчера грозные и злые, являли собой удручающее зрелище. Игорь с удивлением понял, что эти животины, которых он, откровенно говоря, побаивался и не любил, сегодня вызывали в нем не меньшее сострадание, чем та, далекая от него женщина.

За спиной же гремела развертываемая в боевое состояние часть. Уцелевшие и сумевшие добраться до расположения офицеры с огромным трудом навели порядок, и теперь все спешно готовились неизвестно к чему. Рабочим Арсенала было проще, их задача не отличалась излишней сложностью для понимания — эвакуация. И теперь несколько тысяч гражданских и военнослужащих торопливо грузили эшелоны, которые один за другим исчезали в дымном мареве пожаров. Куда их отправляли, Игорь не знал и теперь стоял на вышке, провожая глазами уносящиеся вдаль составы.

Час назад наконец-то выяснилось кто их атаковал и новость эта сумела пробить даже шок от кошмаров сегодняшнего утра. Информация дошла отрывочная, пробившись через помехи, заполонившие радиоэфир. Опытных радистов в части не было, и хотя передатчик Генштаба работал открытым текстом, многого разобрать не удалось. К тому же, повторив сообщение дважды, на середине третьего раза передача резко прекратилась. Из того, что сумели понять, атаке подверглись все страны, не разбирая расовых и национальных различий. И атака шла из космоса. Астероид? В радиосообщении об этом не прозвучало ни слова, там вообще мало о чем говорилось, лишь прозвучали слова — «Атака из космоса». Понимай, как хочешь.

Игорь понимал. Астероид, что два раза поменял траекторию, неожиданное нападение, без предварительного ухудшения международной обстановки. Да и само нападение, бомбардировка, столь внезапная, что даже армию не успели поднять по боевой тревоге. Пришельцы? Вполне, вполне допустимо, более того, пожалуй это основное предположение. Даже в современной, переживающей разруху Российской армии, службы оповещения все еще работают. Ни одна армия в мире не смогла бы нанести столь внезапного и массированного удара.

А если пришельцы? Игорь обожал фантастику, и как ни странно, эта любовь помогла ему сохранить ясную голову. Нет, конечно, боль и ужас бомбардировки не прошли даром, но мир не пошатнулся, не перевернулся кверх тормашками, происшедшее не выходило за рамки допустимого. Слишком много было прочитано книг, где всевозможные пришельцы атаковали и порабощали Землю. Достаточно, чтобы он начал относиться к таким историям, словно к реальности. И когда фантастика вошла в реальность, он был почти готов. Азарт и страх, вот пожалуй, что-точнее всего отображало его нынешнее состояние. И любопытство, желание узнать больше. Юность не верит в собственную гибель, поэтому сейчас Игорь словно сидел в кинотеатре, смотря исключительно реалистичное, насыщенное кино. Не более чем кино, а он не более чем увлеченный происходящим зритель.

Тем временем солнце начало припекать даже сквозь пыль и дым, денек выдался солнечный и жаркий. Игорь приподнял респиратор, сплюнул тягучей, пропитанной пылью слюной и расстегнул пропотевшую куртку. Хотелось курить, он машинально осмотрел окрестности и махнул рукой на устав, в такой день не до тонкостей.

— Гоша! Принимай подкрепление!

Игорь отмахнулся от надоедливой мухи и выглянул вниз.

— Смена что ли?

Максим Голоунин, высокий статный брюнет, первый сердцеед батареи, отрицательно покачал головой.

— Нет, просто решили усилить посты. Мне вон ПЗРК сунули и к тебе отправили.

Он высоко поднял трубу переносного зенитного комплекса «Стрела 2».

— А чего без разводящего?

Максим скривился.

— Слушай, кончай придирки, да! Какой к черту разводящий, ты погляди, что кругом твориться?

— Хрен с тобой, влазь. Только оставайся на помосте, внутрь не суйся, от твой дуры выхлоп шагов на десять. Ты ей хоть пользоваться умеешь?

Максим вскарабкался на помост и прислонив ПЗРК к распахнутой двери заглянул внутрь.

— На пальцах объяснили. Навел, запищало — значит захватило, лампочка зажглась — стреляю.

— Мда, невесело.

— Не тушуйся, с гранатомета я стрелял, думаю здесь не сложнее. Дай лучше сигаретки, курить охота, аж уши вянут.

Закурив протянутую Игорем «Приму», Максим покосился в сторону разрушенного дома.

— Как думаешь, что дальше будет?

Игорь облокотился на пулемет.

— Ничего хорошего. Бля, неужели они не могли договориться? Зачем же так, сразу, ничего не говоря.

— Ты знаешь, я до сих пор не могу поверить. Как во сне хожу, разумом понимаю, а вот принять не могу. Мне же до дембеля неделя оставалась, а тут…

— Я больше всего за родных боюсь.

Максим зло ощерился.

— Твоим то чего, они в провинции, вряд ли ваш городок бомбили, а мои то в Москве. Господи, ни позвонить, ни узнать.

— Если это началось, то до провинции свой черед дойдет.

— Дойдет… До моих уже дошло! Да что же это такое? Кто они, почему сразу начали стрелять? Что им нужно, черт побери?!

Игорь покачал головой.

— Скоро чую, узнаем.

За их спинами завершалась погрузка очередного эшелона. Поврежденные и наспех залатанные танки грузили на открытые платформы, спеша очистить площадку до следующего налета. Впрочем, на этот раз к отражению атаки с воздуха они были готовы лучше, чем сегодняшней ночью. Игорь насчитал три замаскированные в кустах «Тунгуски», прикрывающие Арсенал с этой стороны. Спаренные тридцатимиллиметровые пушки, восемь ракет, отличный радар, «Тунгуски» могли бороться с любой низкоскоростной воздушной целью. Увы, никто не знал, способны ли «Тунгуски» хоть что-то противопоставить пришельцам. И до первого боя вопрос оставался открытым.

Игорь достал очередную сигарету, от гари его мутило, а едкий привкус дешевого табака хоть в какой-то мере позволял подавить рвотные позывы. Глядя на него, протянул руку к пачке и Максим, но завершить движение уже не успел. Вышку пошатнуло, заставив его схватиться за перила и только потом, откуда-то издалека, со стороны Невы раскатисто грохнуло, а секунду спустя оттуда же донесся частый, захлебывающийся перестук крупнокалиберного пулемета. Игорь метнулся к «Утесу», рывком разворачивая массивный ствол, Максим чертыхнулся.

— С-суки, покурить не успел!

На вышке пронзительно затрещал телефон, Игорь, не отрывая взгляда от прицела, поднял трубку.

— Пятый пост, слушаю.

В трубке шипело и взвизгивало, голос начальника караула с трудом пробивался сквозь какофонию помех.

— Денисов, километрах в трех от нас, за Невой огневой контакт, бой движется в нашу сторону, приготовьтесь там. Черт, ты меня слышишь?!

— Слышу. Понял вас, товарищ старший лейтенант.

— Молодец. Бля, да как они на телефоны то помехи ставят? — Начальник караула витиевато выругался, но тут же взял себя в руки. — Да, вот еще, я тебя с поста снимаю, если что не геройствуй, уходи!

Игорь хотел возразить, но начкар уже положил трубку. Максим просунулся в вышку.

— Чего там?

— Нас с поста сняли.

— Не понял.

— Чтобы мы отступить в случае чего могли.

Максим иронично покачал головой.

— Куда отступать то ты знаешь?

— Пока нет.

Люди у эшелона задвигались быстрее, понимая, что в случае чего станут первой целью невидимого пока противника. Бой приближался, теперь среди грохота разрывов и треска пулеметов явственно слышалось непонятное пронзительное шипение. Сквозь прицел пулемета Игорь видел, как замерли люди возле обрушившегося дома. Замерли, вглядываясь во что-то, еще невидимое ему, но явно пугающее. Игорь обернулся к Голоунину.

— Макс, приготовься!

Максим подхватил ПЗРК и подошел к самому ограждению.

— Откуда они появятся?

— Сейчас узнаем.

Игорь приник к прицелу. Гражданские возле обломков дома все еще стояли, но вот один из них что-то закричал и протянул руку, указывая остальным куда то за дом. Игорь моментально развернул пулемет в ту сторону, но радар «Тунгуски» засек цель первым.

Наверняка противник ставил помехи, поскольку засекла цель и открыла огонь только одна «Тунгуска», причем на столь малой дистанции, что ракеты оказались бесполезны. По крайней мере именно такая мысль пронеслась в голове у Игоря, когда сзади — слева забухали короткие очереди спаренных тридцатимиллиметровок.

— В кого они стреляют?! — голос Максима дрожал едва сдерживаемым азартом.

И Игорь увидел. Тусклая, похожая на зубило с короткими крыльями тень вынырнула из-за соседнего с разрушенной девятиэтажкой дома. Он с каким-то странным оцепенением наблюдал, как плюется огнем короткий ствол под брюхом «зубила», как мечутся пылающие люди, как оседает еще целый дом, погребая под собой горящие фигурки.

— Гоша, стреляй!!! — голос Максима вывел его из оцепенения, Игорь прицелился в пляшущее огненный танец «зубило», но «Тунгуска» его опередила. Струя трассеров рассекла корпус аппарата, расцветив короткие крылья вспышками разрывов. Максим восторженно взвыл, а вот Игорь внутренне сжался, понимая, что сейчас произойдет.

Так и произошло. Еще пять стремительных силуэтов выскочили с того же направления. Теперь заработали уже все три «Тунгуски», одно из «зубил» взорвалось, рассыпавшись дымящимися обломками, но четыре остальных, молниеносными маневрами миновали огненные трассы и к казалось бы прекрасно, но увы недостаточно замаскированным «Тунгускам» потянулись дымные следы ракет. Они не промахнулись, сзади грохнуло, и жалящие струи трассеров исчезли. Исчезли вместе с экипажами трех машин. Игорь судорожно сглотнул.

— Гоша, подпусти ближе! Мне нельзя стрелять им в лоб, ракета не успеет довернуть!

С соседней вышки, что стояла в трехстах метрах, уже лупили длинными очередями. Игорь успел заметить лишь вспышку, оплавившую бронированный колпак, стрельба смолкла. «Зубила» резво сменили траекторию и теперь летели прямо на них, поливая сгустками огня теперь уже погрузочную площадку у эшелона. Игорь оскалился и развернул пулемет вовнутрь периметра.

— Макс, у нас только один выстрел!

— Иди к черту! Я их урою! Суки, ракета не наводиться по теплу!

— Макс!!! Я даю одну, одну очередь и мы мотаем!

Зубила проскочили над ними, разворачиваясь на новый заход. Максим присел на колено и запустил гироскоп ПЗРК.

— Ну давай же, давай, тварь!

Поглощенный удержанием силуэта в прицеле Игорь расслышал среди воющего рева двигателей «зубил» негромкий жужжащий звук и спустя секунду Максим выстрелил. Ракета воткнулась прямо в цилиндр двигателя, «зубило» дернулось, стремясь компенсировать потерю тяги, но серьезных повреждений кажется не получило, полутора килограмма взрывчатки, которой несла боевая часть ракеты, не хватило. Зацепив коротким крылом за горящий тополь, аппарат, с громким треском обломив верхушку дерева, влепил сгусток прямо в стоящий у стены ангара танк и скрылся за деревьями. Последующего взрыва танкового боекомплекта Игорь уже не видел, занятый лишь одним — ПОПАСТЬ!

«Утес» задрожал в руках, выплевывая в пространство поток крупнокалиберных пуль. Первая очередь прошла мимо, он неверно рассчитал упреждение. Зато вторая прошлась прямо по корпусу, искрами рикошетов отлетая от скосов брони сразу за двигателями. Максим заорал что-то нечленораздельное, а Игорь внезапно понял, что их время истекло.

— Сматываемся!!!

Он бросился к заранее распахнутой двери. Максим, отбросив бесполезную теперь пусковую установку, упоенно лупил из автомата длинными, за пару очередей опорожняя магазин.

— Макс! Мотаем!!!

Он не ответил, занятый сменой магазина. Время замерло, словно в замедленном кино Игорь увидел, как поворачивается в их сторону кургузый ствол «зубила». Он рванул замершего Максима за рукав, сдергивая того вниз и прыгая следом сам. Сзади рвануло, опалив ему спину, и тут же время пришло к своей естественной скорости. Он грохнулся с высоты второго этажа и обмер, увидев, как падает перерубленная, горящая вышка. Падает прямо на них. Макс!!! Но времени не оставалось, Игорь рванулся, перекатываясь в сторону, не отрывая взгляда от того, как пылающий металл впечатывает в землю оглушенного Максима. Чувств не осталось. Кроме одного — желания выжить!

Пригибаясь и поминутно озираясь на небо, он побежал к ближайшему пролому в стене. За периметром, на территории погрузочной площадки рвануло, взрывом обрушив еще одну секцию забора. В эшелоне начали рваться боеприпасы. Игорь, оглушенный и опаленный налетевшей волной жара, отшатнулся, теперь ближайший выход с запретки перекрывал бушующий ад горящих вагонов. Он побежал к запасным воротам, эти четыреста шагов вымотали его окончательно. Дыхание сбилось и он рванул с лица измызганный респиратор, наплевав на въедавшуюся в горло пыль. Это помогло ненадолго, пробежав по упавшим воротам, Игорь захлебнулся кашлем, приступ свалил его на колени, он упал в тень забора, надсадно перхая в попытках прочистить горло от витающей повсюду пыли. Этот приступ, как оказалось спас его в очередной раз. Невысоко над ним, завывая турбинами, пронеслось очередное зубило, сквозь застлавшие взор слезы Игорь на удивление четко увидел рыскающее короткое дуло и несколько оставшихся на пилонах ракет, будь он на виду, его непременно заметили бы, а потом… О том что случилось бы потом думать не хотелось. Его обдало потоком вырывающегося из турбин, странно холодного воздуха, слишком холодного для реактивной струи, способной поддерживать в воздухе несколько тонн веса. Короткие, обратной стреловидности крылья, оперение хвоста, как у дротика, аппарат был красив.

Игорь проводил взглядом удаляющуюся фигуру, непонятное, что-то еще неосознанное приковывало к себе взгляд, какая то странность, хотя, что может быть страннее, чем инопланетный аппарат, с такой легкостью убивший не одну тысячу вооруженных и готовых к отпору людей. И только когда кашель прошел, оставив после себя тягучую боль в груди, Игорь понял, что привлекло его внимание, в серо-стальном теле летательного аппарата просто не оставалось места для кабины пилота.

— Эй, кто тут?! — хриплый голос привел его в чувство. Возле работающего как ни в чем ни бывало фонтана, в зарослях акации прятались трое почти неразличимых отсюда людей. Игор махнул им рукой и короткими перебежками кинулся к фонтану.

— Это я, Денисов, с пятой батареи, не стреляйте!

— Гоша, ты что ли? — Игорь узнал кричавшего, старшего прапорщика Венедиктова, маленького, всегда веселого прапора с их ремонтного цикла. Сейчас он мало походил на себя обычного, на правой скуле чернел огромный синяк, глаз уже заплывал, а камуфляж на груди марало обширное кровавое пятно.

Игорь плюхнулся рядом с ними в кусты. Двух других солдат он не знал, судя по отсутствию волос под касками, призваны ребята были недавно. Ну да, даже сегодня они были аккуратно подшиты, правда, некогда белые подворотнички после боя больше походили на половые тряпки. Бойцы сжимали в руках автоматы с подствольниками и Игорь хмыкнул, задав себе вопрос, а умеют ли они ими пользоваться? Венедиктов же оружия при себе не имел.

— Товарищ прапорщик, вы ранены?

— Какое там! Не моя это кровь, Валерку Тимохина помнишь?

Игорь покачал головой, этой фамилии он раньше не слышал. Венедиктов сплюнул в фонтан.

— Семью его при бомбежке завалило. Я ведь вместо того, чтобы в часть бежать сразу же, ему помогать кинулся. Три часа завал разбирали, нас ведь мало с дома уцелело, у соседей своих бед навалом, мы впятером перекрытия таскали, господи, откуда только силы брались. Валерке все чудилось, что слышит он своих, зовут они его, как безумный работал. Эх… Какое там… Добрались мы до них, да лучше бы и не пытались. Они сразу померли, Машеньку, младшенькую его, пятый годок шел, я сам из под плиты вытаскивал, вот и замарался. Валерка там и остался, не знаю даже, жив ли он.

— А это? — Игорь указал на щеку.

— А это меня кирпичом. Я пока сюда добирался, эти налетели, твари! Две штуки по народу, что в военном городке завалы разгребали, полоснули. Я заныкаться успел, да не совсем удачно, рядом что-то взорвалось, ну мне по морде и прилетело кирпичом. А тут вон эти бродят, бойцы, мать их. От своих в суматохе отбились. Эх, мать ети, где бы ствол взять?

— А у одного из них и возьмите, вы же всяко лучше умеете.

Венедиктов вновь сплюнул, на сей раз в фонтан и ответил, так, словно рядом и не было тех двух бойцов.

— Нет уж, тогда они точно раскиснут. Эй, бойцы! Дух не теряйте!

Бойцы затравленно оглянулись. Венедиктов хотел было сказать что-то еще, но на сцену вышла новая, невиданная ранее сила.

В пролом периметра, изящно, словно живое существо, впрыгнуло нечто. Нечто на четырех лапах, почти кошачьей головой и двумя стволами, по штуке с каждого бока. Игорь прикинул ее размеры, выходило, что кибер, а металл брони не оставлял сомнений, оказался в холке по грудь взрослого человека. Вылитая кошка, у нее даже имелись усы на морде, толи сенсоры, толи антенны связи. Затянутая в кирасу кошка. «Кошка» замерла, прочесывая местность и Венедиктов замер, так и не закрыв рот. Игорь пригнул его к земле, духи сделали то же самое сами, не дожидаясь рвущего тело импульса, или чем там стреляла эта хреновина.

«Кошка» пошла вперед, плавно огибая куски разлетевшегося бетона, метра полтора в холке, она, несмотря на вес была слишком легка в движениях. Следом за ней в пролом скользнули еще две, они построились клином и…

Откуда выскочил этот сумасшедший, Игорь не заметил. Просто метрах в десяти позади троицы возник человек, сжимавший в каждой руке по автомату. Юрка! Черт побери, это был он, Юрка Щетунов, самый рослый и накачанный солдат их батареи. Сто двадцать килограмм живой массы, он единственный кто мог стрелять из двух автоматов одновременно.

Два ствола синхронно плюнули огнем, на таком расстоянии град пуль заставил пошатнуться одну из «кошек», но было видно, что нанести хоть каких то повреждений автоматные пули не могли. Две «кошки» даже не стали отвлекаться от прочесывания, лишь одна из них повернулась, почти прыгнула, Юрка не стал бежать, или искать укрытие, он отбросил опустевший автомат и прыгнул навстречу. Приклад опустился на плоскую, безглазую морду, Юрка замахнулся опять. Удар передней лапы втоптал его в песок, размозжив голову и верхнюю часть туловища. Игорь едва сдержал крик ярости и отчаянья. А вот один из бойцов не сдержал. То, что он издал, с натяжкой можно было назвать криком, скорее полу стон, полу проклятье, но хватило и этого. Их засекли!

Чертовы пушки по бокам «кошек» как, оказалось, имели нехилую скорострельность. Лазерные лучи, прекрасно видимые в пыльном воздухе, срезали кусты, те вспыхнули, разбрасывая горящие ветки. Пушки били импульсами, часто-часто, беззвучно и оттого совсем не страшно. Страшно не стало ни после того, как одного из бойцов перерезало пополам, ни после того, как вскрикнул Венедиктов, лишившись правой ноги. Крови не было, высокотемпературный луч пережег и заплавил кровеносные сосуды.

Венедиктов с пепельно-серым лицом, оскалившись так, что Игорь невольно отшатнулся, ухватил его за плечо.

— Бери пацана и мотайте отсюда! Бегом, я сказал!

Прапорщик вытащил из-под половинки погибшего автомат и короткими экономными очередями стал вызывать огонь на себя.

— Да уходите же вы!!!

Игорь пополз прочь, стараясь, чтобы между ним и «кошками» всегда оставался фонтан. Боец полз за ним. Венедиктова положили быстро, по подсчетам Игоря, тот не успел отстрелять и одного магазина, следующими были они. Назад он старался не смотреть, страшась увидеть направленный в себя ствол, затылком чувствуя, как ищут его сенсоры кибернетической системы. В том, что это не живые существа сомнений у него уже не оставалось. Сзади что-то неразборчивое прохрипел солдат. Игорь напряг слух.

— Они идут сюда.

Черт, только этого не хватало. Видимо их засекли и теперь выходили на удобную для стрельбы позицию. Игорь оценил расстояние до развалин штаба. Метров двадцать. Мда, далековато, одним рывком не добраться, их завалят на пол пути. Он оглянулся. Серая тень плавно выдвигалась, обходя закрывающий их фонтан, еще пара секунд и они окажутся как на ладони. Куда? Он метнул взгляд по сторонам, слишком далеко, им не добраться до укрытия, а стрелять по кошкам бесполезно, автоматные пули даже не собьют тем прицел.

Люк! Канализационный люк в паре метров от него, открытый канализационный люк!

— В люк, быстро!

Солдат, Игорь даже не знал его имени, кивнул в знак того, что понял. Игорь рванулся к люку, ужом протискиваясь между разбросанными взрывом кирпичами. Рука наткнулся на что-то мягкое и липкое, лишь позднее до Игоря дошло, что он коснулся чьих-то выдранных внутренностей, но это позднее, в тот момент все его мысли занимало одно — успеть!

Он успел, проскользнув в дыру люка за секунду до того, как сверху полыхнуло. Его бросило вниз, швыряя о бетонные стены колодца, обдирая кожу. Игорь мешком свалился в стылую воду, что по щиколотку заливала крошечное пространство колодца.

— Быстрее!!!

Сверху, закрывая плечами серое небо, навис солдат. Он почти успел. Успел закинуть внутрь автомат, влезть по пояс внутрь, приноравливаясь прыгать. Вспышка и что-то увесистое смачно хрястнуло Игорю в переносицу.

Зрение к нему вернулось быстро, пожалуй даже быстрее, чем он сумел осознать сам факт его потери. Господи, предметом, ударившим его в лицо, являлась голова того самого, так и оставшегося безвестным солдата. Игоря сглотнул, подавляя волну тошноты и отбросил страшный снаряд. Сверху, совсем рядом что-то рвануло и это вывело Игоря из странного оцепенения, он рванулся во мглу. Инстинкт гнал его дальше, вглубь туннеля, подальше от ужаса, что царил на поверхности. Ныли исцарапанные колени, но он упорно продолжал ползти, отталкиваясь от свисающей отовсюду паутины. Впереди замаячил свет, тоннель обрывался новым колодцем. Игорь, с трудом поворачиваясь в коллекторе, пополз наружу. Он откинул тяжелую чугунную крышку и высунулся по плечи. Вроде все тихо?

Что заставило его оглянуться, Игорь так и не понял, шума он не слышал и солнце светило ему в лицо, но тем не менее, он оглянулся. И застыл соляным столбом, хотя разум вопил — ВНИЗ!!! Впавшее в столбняк тело повиноваться отказалось.

Кошка, штурмовой робот пришельцев стоял менее чем в пяти метрах от люка, из которого выглядывал Игорь. Стоял, еще не видя замершего в ужасе человека, но уже поворачивая в его строну гладкий металл бронированной морды. Еще пара секунд и его засекут, а после один выстрел и все, ему хватит. Господи, взмолился Игорь, дай сил! Помоги сдвинуться, верни мне тело! Но чуда не происходило, мышцы отказывались повиноваться. Тварь увидела его, даже не повернув до конца голову, Игорь понял это по тому, как начали разворачиваться в его сторону спаренные стволы пушек. Это было последнее, что он запомнил, тьма сомкнула над ним спасительные объятья.

Кумулятивная граната из РПГ-7 врезалась в бок штурмового кибера, разорвав того почти напополам. Ударная волна буквально вбила Игоря в темный провал коллектора, милосердно погасив сознание. Стрелка, что сам того не ведая спас Игоря, тут же запеленговали по траектории гранаты и угол здания в котором тот укрывался, исчез в огненной вспышке разрыва, похоронив оставшегося безвестным героя под тоннами битого кирпича. Бой завершился.

Волна прокатилась дальше, оставив за собой дымящиеся развалины арсенала. Еще долго после их ухода царила тишина, создавая впечатление всеобщей гибели. Но стоило стемнеть из подвалов, канализационных люков, или просто уцелевших домов стали осторожно выглядывать люди. Удивительно много людей.

Глава 5

К началу описываемых событий седьмая авианосная ударная группировка ВМФ США курсировала в Корейском море, неся привычное боевое дежурство в одном из последних оплотов, неподчинившегося американской демократии мира. Несокрушимую машину, авианосца «Теодор Рузвельт» прикрывали три ракетных крейсера, пять фрегатов ПВО, две подводные лодки и многочисленные суда снабжения, радиоразведки и вспомогательных судов. Сила, равной которой в мире в одна тысяча девятьсот девяносто пятому году не было.

Полторы недели повышенной боевой готовности, сумятица и политическая нестабильность, вызванные появлением астероида в системе Земля-Луна стали уже привычным делом. Маленькая горошина спутника, имеющего в семь раз меньшие угловые размеры чем Луна, висела себе в небе, уже который день храня таинственное молчание. Никакой активности, полное радиомолчание во всех доступных диапазонах, всем потихоньку стало казаться, что астероид Беннергема мертв. Моряки «Теодора Рузвельта», раздраженные изнуряющей тело и волю постоянной боевой готовностью уже в открытую роптали, и вице-адмирал Уиллоу начал всерьез задумываться о соответствующем рапорте в штаб ВМФ. Уставший моряк — плохой моряк.

Систему слежения АУГ[3] совершенны и первыми адмиралу доложили операторы радарных установок его собственного флота. Сообщение от командования ВМФ опоздало на двенадцать минут. Пятого мая, в девять часов тридцать три минуты утра, на мостике «Теодора Рузвельта» звякнул аппарат внутренней связи. Трубку снял вахтенный офицер, лейтенант-коммандер О’Дональд. Выслушав сбивчивый доклад оператора, О’Дональд на секунду задумался, потом все же решился потревожить занятого сводкой утренних новостей адмирала.

— Сэр, мы засекли что-то непонятное. Оператор затрудняется идентифицировать цели, он уверен только в том, что их высота и скорость слишком велика для самолетов, а также, что это не баллистические ракеты русских.

— Сколько целей? — Не отрываясь от экрана телевизора, пробурчал Уиллоу.

— Точно подсчитать пока не удалось, слишком велика высота, наши радары не рассчитаны на наблюдение за околоземным пространством. Приблизительно несколько тысяч.

Адмирал ткнул в кнопку выключения телевизора и резко крутанувшись в кресле, повернулся к О’Дональду.

— Немедленно запросите штаб флота. Я должен знать, объявлена ли нам война, или мои орлы опять приняли стаю птиц за ракетную атаку!

— Слушаюсь, сэр!

Флот, это могучий, огромный организм, способный выполнить практически любую задачу. Но, как и у любого другого огромного организма, у него есть пожалуй единственный недостаток — чертовски медленная реакция на любую вводную. Попробуйте себе представить, насколько колоссальный путь должна проделать информация, пока от простого оператора радарной установки, не способного охватить целой картины происходящего, она попадет на стол кому-то, кто может принять решение. Умножьте полученное время на два, пока тот человек все обдумает, что-то решит и пока приказ, проделав обратный путь, будет выслушан таким же безвестным винтиком, как и тот оператор. Сложите это время и вы получите результат — слишком медленно! Впрочем, в той ситуации время значения уже не имело.

В десять сорок пять, на стол Уиллоу легла свежерасшифрованная радиограмма из штаба, которая подтверждала полученные его собственными системами данные. Подтверждала, но увы, нисколько не дополняла. Рекомендации командования также не блистали новыми идеями. Сохранять повышенную боеготовность, ждать новых инструкций, а до тех пор действовать по собственной инициативе, исходя из текущей обстановки.