Пола Вольски
      Наследник чародея
      (Чародей - 2)
      В потаенных подземных лабиринтах Назара-Сина, среди
      дружелюбных и мягкосердечных вардрулов некогда изгнанных людьми с
      лица земли нашла прибежище опальная вдова чародея Фал-Грижни, леди
      Верран. В пещерах родился ее сын Террз. Мальчик, лишенный общества
      соплеменников, озлобленный на весь род человеческий из-за убийства
      отца, глубоко привязался к вардрулам и страстно мечтает стать во
      всем на них похожим. С годами ему удается в этом преуспеть
      благодаря врожденной склонности к чародейству и дневникам магистра
      Фал-Грижни.
      Прошло семнадцать лет, и похоже, начинает сбываться ужасающее
      проклятие, насланное великим чародеем на обитателей Далиона. Герцог
      Ланти-Юма узнает, где скрывается вдова и сын ненавистного ему мага
      и отправляет за ними в пещеры отряды гвардейцев. Без счета гибнут
      беззащитные вардрулы. Юный Террз возглавляет сопротивление. Вселив
      в души обитателей пещер злобу и агрессивность, он увлекает их идеей
      силой отстоять свое право жить на земле.
      Пролог
      - A сегодня я встречусь с отцом, мама?
      - Террз, твой отец умер, и тебе это известно, - ответила леди Верран.
      - Почему ты так уверена, что он умер?
      - Иначе он был бы сейчас с нами.
      - Но все равно, разве я не могу с ним встретиться?
      - Нет. Постарайся понять: если человек умер - значит, он исчез навсегда. Ты не можешь встретиться с мертвым человеком.
      - Но почему? - не успокаивался мальчик. - Все остальные встречаются.
      Верран тяжело вздохнула. Иной раз сын казался ей не совсем человеком. Но в этом не было ничего удивительного. Все свои семь лет он провел под землей, среди вардрулов - обитателей Назара-Сина. Ребенку эти странные белые существа казались вполне нормальными, а на себя он уже сейчас смотрел как на неполноценного. Ей не хотелось доставлять сыну лишние страдания, но кое-что ему все же следовало втолковать. Когда она заговорила, голос ее был мягок.
      - Террз, ты человек. В чем-то ты похож на вардрулов, а в чем-то не похож. Например, ты не можешь испытывать чувство единения с Предками, как это делают они.
      - Нет, могу. Я все могу, если как следует постараюсь, - ответил мальчик. В этот момент он удивительно напоминал отца - великого ученого и чародея Фал-Грижни.
      - Послушай, дитя. - Верран попыталась прибегнуть к дипломатии. - Ты должен гордиться тем, что ты - человек. У тебя столько способностей, недоступных вардрулам. - Террз взглянул на нее с сомнением, но она продолжила: - Например, ты можешь ходить по Поверхности днем, и от этого ничуть не страдают твои глаза. Тебе нипочем холод - ты не впадаешь в Оцепенение...
      - Мне все это ни к чему, мама! Я хочу испытать единение со своими Предками, как это делают все! - Несмотря на страстность своего порыва, мальчик говорил вполголоса, потому что в начале похода ему строго-настрого наказали вести себя тихо. - Я все равно познаю своих Предков и смогу ощутить тепло клана.
      Тепло клана - приблизительно так переводилось на лантийский употребляемое вардрулами описание чувства нежности, понимания и единения с умершими родственниками.
      - Террз, посмотри вокруг, - велела сыну Верран.
      Мальчик огляделся. Он вместе с матерью, слишком, к его глубокому сожалению, типичной представительницей рода человеческого, и с мутантом Нидом шагал в центре довольно многочисленной толпы вардрулов. Обитатели пещер старались не создавать лишнего шума. Их музыкальная речь звучала приглушенно, и даже излучаемое телами свечение было слабым. Они двигались по одному из крайних каменных коридоров пещер Назара-Син. А осторожность соблюдали оттого, что над ними пролегала Гравулова пустошь - вотчина людей. Здесь, на рубеже владений вардрулов, скалы уже не излучали света. Тьму рассеивало лишь свечение плоти самих вардрулов. Для Террза это свечение было родным и привычным, тогда как для Верран оно все еще оставалось чуждым и раздражающим.
      Теплый и влажный воздух пещер обычно позволял вардрулам не обременять себя одеждой, но, отправляясь в поход, все они основательно укутались, ведь даже мощная отопительная система, созданная гением архипатриарха Фал-Грижни, не могла поддерживать в этом отдаленном коридоре достаточно высокую температуру. Поэтому угловатые тела вардрулов и были закутаны в теплые накидки. Светящиеся лица, почти бесплотные, с огромными выразительными глазами, прятались под капюшонами. Подобные меры были необходимы, ибо даже незначительная потеря тепла могла привести их в коматозное состояние, которое жители пещер называли Хладным Оцепенением, или малой смертью.
      Вардрулы быстро продвигались вперед. Хотя в этом коридоре вардрулов поджидали неприятности, а то и гибель, он единственный позволял приблизиться под землей к Гранитным Старцам - таинственным монолитам, которые возвышались над пустошью с незапамятных времен. Старцы были тем местом, где по традиции совершался ритуал единения с Предками.
      - Скажи мне, что ты видишь, - попросила Верран.
      Террз еще не вполне овладел искусством описания.
      - Вижу коридор, - неуверенно произнес он. - И еще... еще...
      Мальчик запнулся, а затем перешел на напевную речь вардрулов.
      - Говори по-лантийски, - перебила его Верран с ноткой раздражения в голосе.
      - Не могу. Нет таких слов!
      - Нет, есть, и ты найдешь их, если постараешься. Говори по-человечески, Террз. Так, как говорил твой отец.
      - Я вижу... - мальчик неохотно попытался подобрать нужные слова, отца... предводителя... гм... первого из группы Змадрка, которые все едины, все связаны друг с другом...
      - Патриарха клана Змадрков, - пришла на помощь сыну Верран, бросив взгляд на вардрула, которого мальчик упомянул.
      - Он ведет нас к Гранитным Старцам для единения с Предками. И его хиир, я имею в виду свечение, говорит нам, что это место и то, что над ним... оно... они...
      Ему снова не хватило человеческих слов.
      - Что атмосфера этого места больше подходит для людей, живущих в Ланти-Юме, чем для вардрулов, - вновь подсказала Верран, за семь лет подземной жизни неплохо овладевшая языком вардрулов.
      - Нет, мама, это не все. Он гораздо больше нам говорит, - возразил Террз.
      - Я сказала достаточно. - Верран с трудом удалось сдержать раздражение.
      Колонна остановилась передохнуть, и вардрулы почти одновременно приняли привычные полулежачие позы. Только Верран, Нид и Террз остались стоять. Террз рванулся было к патриарху Змадрку.
      - Постой, мы еще не закончили, - сказала Верран, и мальчик неохотно замер. Она присела и похлопала по земле, предлагая ему занять место рядом. Садись.
      Лицо Террза окаменело.
      - Мне так неудобно, - заявил он.
      Вардрулы никогда не сидели.
      - Хорошо, тогда приляг.
      Он подчинился и устремил на мать настороженный взгляд, который чрезвычайно ее огорчил. На миг ей стало жаль сына и захотелось отпустить его к друзьям, но нет, сказала она себе, ему следует учиться.
      - Посмотри на вардрулов, Террз. Посмотри на их светящиеся тела, на их огромные глаза, на их бескостные пальцы. А теперь взгляни на себя, на меня.
      Террз отвернулся.
      - Расскажи мне, что ты видишь, - велела Верран. Он молчал, и ей пришлось ответить за него. - Ты видишь существа с непрозрачной кожей, костлявыми пальцами, сравнительно небольшими глазами. Существа, которые не могут испытать единения со своими Предками. Существа, сотворенные для света, которым нужен свежий воздух, ветер и дождь, море и зеленая растительность. Свет луны, звезд и главное - свет солнца... Солнечный свет, Террз! - Верран позволила чувствам взять верх, а это вряд ли могло помочь ей в общении с сыном. - Ты видишь человеческие существа, не вардрулов, а людей!
      Террз уловил волнение матери и огорчился. Он понял не все из того, что она говорила, но вполне достаточно, чтобы ощутить боль. Слезы затуманили его глаза.
      - Не хочу я быть человеком! Мы уроды! - тихо произнес он, сдерживая клокотавшую в нем злость. - У нас расплывшиеся лица, кожа, как у мертвецов! Мы здесь самые уродливые, и мне это противно...
      Он попытался найти лантийские слова, способные выразить презрение к существам, которые не могут почувствовать единения со своими предками, но не сумел и снова прибег к языку вардрулов. Страстное тремоло в сочетании с большей высотой тона передало его отчаяние в чисто вардрульской манере. Обладай он хииром, свечение было бы тусклым и неверным.
      Вскоре Террз перешел на стаккато - звуки стали прерывисто-мелодичны, слишком быстры, чтобы мать смогла уловить все, им сказанное. Слезы брызнули из его черных глаз, и он отчаялся пуще прежнего, ибо вардрулы никогда не плакали. Мальчик отвернулся, и Верран потянулась к нему, желая удержать. Ее слова лишь усугубили проблему, и теперь она пыталась все исправить.
      - Ну, не плачь, Террз. Когда-нибудь мы покинем эти места и вернемся к таким же, как мы, людям. Ты никогда больше не будешь одинок...
      Мальчик вырвался из ее рук.
      - Я не уйду отсюда! Я здесь живу и никуда не уйду! И я вовсе не плачу!
      - Понимаю твои чувства...
      - Нет, не понимаешь! Ты не понимаешь половины того, что я говорю, как же ты можешь понять, что я чувствую?
      - Не смей так говорить со мной! Я этого не потерплю! - вспылила Верран.
      - Прости.
      - Террз... Мальчик вскочил.
      - Я пошел к своим друзьям, - заявил он.
      Однако, прежде чем уйти, взял себя в руки: слезы исчезли и лицо просветлело. У него было удивительное для семилетнего ребенка самообладание.
      "Совсем как отец, - подумала Верран. - На редкость похож". Не успела она и слова сказать, а Террз уже пробирался между полулежащими вардрулами туда, где среди своих родственников расположилось единственное выжившее дитя патриарха Змадрка женского пола. Память о тринадцати ее покойных сестрах глубоко почитали и сберегали в клане, о чем свидетельствовал титул младшей, которую величали Змадрк Четырнадцатая. Ей исполнилось всего десять полных венов. Сладкоголосая и живая, она-то и была любимой наперсницей Террза.
      Верран с неодобрением проследила, как Террз устраивается среди вардрулов клана Змадрков. Он чувствовал себя своим в их компании и казался гораздо счастливее, чем возле нее. Пока она наблюдала за сыном, большая черная летучая мышь, сидевшая на плече у патриарха Змадрка, спрыгнула на голову Террзу, но тут же взмыла в воздух. Террз рассмеялся вместе со всеми. Смех этот, не похожий на человеческий, а скорее напоминавший волшебные звуки флейты, рассыпался по коридору, заставив Верран содрогнуться.
      - Он смеется так же, как они, - заметила она вслух, и Нид, сидевший подле нее, выразил согласие хриплым восклицанием.
      За годы, прошедшие с тех пор, как они бежали из Ланти-Юма, Нид мало изменился. Глаза его были по-прежнему зорки, клыки остры, а сила такой же устрашающей, как и раньше. Верран не знала, какова продолжительность жизни мутанта, но пока он полон жизненной энергии, она не видела причин беспокоиться. Нид был единственным связующим звеном с ее прошлой жизнью на Поверхности. Когда его не станет, она лишится последнего живого существа, кто помнил бы о жизни в Ланти-Юме и о Фал-Грижни. Останутся лишь потемки жарких пещер, добрые, но чужие вардрулы и мальчик, который с каждым уходящим днем все меньше и меньше походит на человека.
      - Мне не нравится, что он растет здесь, - сказала она Ниду. Мутант не был способен уследить за течением ее мысли, но это было не важно - она знала, что он ей сочувствует. - Я как-то мирилась с этим, пока он был ребенком, а теперь он взрослеет, не имея представления о том, что значит быть человеком. Конечно, вардрулы - существа добрые и удивительно щедрые. Они спасли нам жизнь, приютили нас - я всегда буду им за это благодарна. Но мы не созданы для того, чтобы провести отпущенные нам годы под землей. Не такой жизни желал лорд Грижни для своего сына. - Нид мрачно рыкнул при упоминании имени своего создателя. - И уж конечно, это не то, чего я бы для него желала. Если так пойдет и дальше, он вырастет неведомо кем.
      Она обернулась и встретилась глазами с патриархом Змадрком. Он поймал ее взгляд, и тройной ряд мышц, обрамлявших его огромные глаза, дрогнул. Он, несомненно, хотел этим что-то сказать ей, но Верран не смогла его понять. Ей были известны основные выражения лиц вардрулов, но всякого рода тонкости их мимики не поддавались ее разумению.
      Предводитель вардрулов поднялся, и все последовали его примеру. Они бесшумно двинулись дальше и больше уже не останавливались.
      Наконец коридор стал резко подниматься, и это означало, что Поверхность уже близка. Каменные стены здесь не имели ни малейших признаков свечения, не было ни съедобных грибов, ни резных орнаментов, ни скульптур, ни многоцветной слизи, которая, покрывая скальную породу, придавала такую прелесть обиталищам вардрулов. Взгляду не за что было зацепиться, и Верран ощутила быстро нараставшее волнение. Еще немного, и она снова окажется на Поверхности, впервые за... Сколько же времени прошло? Год? По крайней мере, полный вен и еще половина, подумала она, и ей вдруг захотелось плакать. В тысячный раз она вернулась к мысли взять Террза и Нида, покинуть пещеры и поискать убежища где-нибудь в другом месте. Нам уже не вернуться в Ланти-Юм - это точно. Может быть, отправиться к родне матери в Гард-Ламмис? И пожить у них... пока наше местонахождение не станет известно агентам герцога Ланти-Юма. Она точно знала, что герцог не оставляет попыток найти их. Повон Дил-Шоннет не успокоится, раз у него есть подозрение, что вдова и сын Террза Фал-Грижни все еще живы. Он убьет маленького Террза, ни минуты не колеблясь, если ему представится такая возможность. Как бы то ни было, здесь, в пещерах, Террз в безопасности.
      Колонна вардрулов остановилась. В нескольких шагах впереди коридор упирался в монолитную каменную стену - так, во всяком случае, казалось. Но Верран, прошедшая по этому пути прежде, знала, что это не так.
      Патриарх Змадрк приложил щупальцеподобные пальцы к полудюжине ему одному известных точек. Каменная глыба сдвинулась, открыв лестничный марш, по которому Змадрк поднялся один. Лестница вела к помещению, скрытому в самом большом из Гранитных Старцев - в огромном монолите, известном под названием Господин. Это помещение служило вардрулам наблюдательным пунктом. Убрав несколько каменных затычек, можно было обозревать Гравулову пустошь. В этот момент патриарх Змадрк как раз и проверял, нет ли поблизости людей.
      Грохот и порыв свежего воздуха подсказали Верран, что тайное отверстие в северной поверхности Господина открылось. Голос Змадрка стал громче, достиг максимальной силы и замер. Вардрулы цепочкой поднялись по лестнице, прошли через нутро Господина и выбрались на Поверхность.
      Свежий воздух! Легкие Верран наполнились им, и дух ее воспарил. Свежий холодный ветерок, бескрайний простор, звезды над головой и полная луна огромная осенняя луна, заливающая серебром неприветливый пустынный ландшафт. Покинутой и негостеприимной выглядела эта земля: почвенный слой почти отсутствовал, окрестности были слишком каменистыми и неровными, чтобы даже небольшая ферма могла здесь обосноваться. Но Верран видела в этих голых холмах столько красоты, что никакое великолепие кристаллических садов и причудливых разноцветных грибных наростов во владениях вардрулов не могло с ней сравниться. Ветерок был крепок и свеж, даже, пожалуй, слишком холоден, но от него веяло свободой. Привычная подавленность вдруг отступила, унесенная этим ветром. Даже здесь все так, как должно быть, подумала она. Это Поверхность. Это дом. Возле нее Нид раздутыми ноздрями со свистом вдыхал знакомые запахи.
      В тени монолита скользили вардрулы со склоненными головами, покрытыми капюшонами, и лица их слабо излучали свет, подобно грибу, называемому лучистая погибель, который во множестве водился в самых отдаленных пещерах. В полном молчании члены клана выстроились вдоль каменного круга. Легкое колебание одежд выдавало их беспокойство. Вардрулы дрожали. На Поверхности было холодно - мучительно холодно для тех, кто привык к тропическому климату, который поддерживала установка, созданная Непревзойденным Грижни. Все вокруг пугало возможностью впасть в Оцепенение.
      Верран, Террз и Нид стояли в стороне от остальных. Они не могли принимать участия в церемонии единения с Предками. Приглашение прийти к Гранитным Старцам было пожаловано им только из уважения к архипатриарху Фал-Грижни. Террз не хотел идти, пока не узнал, что сам Змадрк и Четырнадцатая отправляются туда. Сейчас он с тоской наблюдал за своими друзьями.
      - Посмотри, Террз! - Верран указала на небо. - Ты никогда не видел полной луны. Взгляни, вон то созвездие - это созвездие Льва. Разве не красиво?
      - Да, мило, - безразлично согласился мальчик. - Потолок очень высокий.
      - Потолок? - улыбнулась она. - Мы на Поверхности, сынок. Здесь нет никакого потолка.
      - Тогда к чему приделана луна? И звезды?
      - Ни к чему они не приделаны, насколько мне известно.
      - Почему же они не падают?
      - Ну, это сложный вопрос. Не все падает, не всегда и не везде. Отец мог бы тебе рассказать...
      - Нет, потолок должен быть обязательно, мама. Везде есть потолок. Если нет потолка, то где же верх?
      - Она не ответила. Террз стоял, скрестив на груди руки.
      - Я уверен, что на небе есть потолок. Даже если мы его не видим, он все равно там есть.
      Вардрулы тем временем приготовились к церемонии. В своих темных покрывалах, неподвижные, они были почти невидимы, их выдавали лишь светящиеся лица. Патриарх Змадрк ступил в центр круга, взобрался на большой камень между двумя колоннами, которые венчали плоский холм. Он возглавил шествие, потому что его руу, то есть состояние самопознания, а также отношение к родичам, окружающей среде и Предкам, было в этот момент в самой гармоничной фазе. Ему предстояло прочесть традиционное вступление к церемонии единения с Предками. Как и все церемонии вардрулов, она была очень проста, а речь патриарха - кратка. В переводе на лантийский она звучала бы приблизительно так:
      "Вардрулы снова попирают Поверхность, которая когда-то была нашим домом. Мы опять собрались у Гранитных Старцев - ярчайшего свидетельства таланта наших Предков и их единения. Мы приходим на это священное место во тьме и тайне, ибо не смеем более свободно передвигаться по Поверхности, как делали это прежде. Землей, которую мы когда-то занимали, теперь владеют люди. Они построили свои города на руинах тех, где некогда жили мы, водные могилы наших Предков высохли. Желая избежать жертв и разрушений, наши Предки нашли убежище под землей, и там мы достигли процветания. Наши прекрасные пещеры стали для вардрулов одновременно убежищем и тюрьмой. Среди нас есть и такие, чей дух отравлен ненавистью к людям-узурпаторам, и ненависть эта разрушает наше единение. Давайте откажемся от этой дисгармонии, ибо она не только вредоносна, но избыточна. Согласно пророчеству, у нас появится великий правитель, который снова выведет вардрулов на Поверхность. Мы узнаем о наступлении этого времени, о нем возгласят нам Небеса. Они призовут нас наверх, когда Поверхность приготовится принять нас. Все силы природы восприветствуют нас, и только люди будут убегать от нас. Мы по праву займем причитающееся нам место, и мир наконец обретет свое нормальное состояние. Таково пророчество, такова заповедь наших Предков. Предки с нами сейчас и всегда. Их мудрость поддерживает и объединяет нас. Возлюбленные родичи, давайте же испытаем единение со своими Предками".
      "Благодарю тебя, Змадрк Ридсвилщ, - подумала Верран с раздражением. Ты утверждаешь моего сына в неприязни к сородичам". Она взглянула на Террза. Мальчик следил за происходящим с непроницаемым выражением лица, унаследованным от отца.
      Воцарилась тишина - каждый вардрул начал обратное путешествие во времени, все отдаляясь и отдаляясь по цепи семейных воспоминаний, хранящихся в крови, костях и нервах. Вардрулы обладали даром направлять видение внутрь себя и следовать по цепочке от поколения к поколению, но способности их были различны. Самые юные или просто менее талантливые могли познать лишь Предков недавних поколений. Но патриарх, подобный Змадрку, в благоприятном состоянии руу мог увидеть даже тех первобытных Предков, которые проносились по коридорам Назара-Сина, дикие и робкие, как летучие мыши. Змадрк полагал, хотя это могло быть лишь игрой его воображения, что в состоянии добраться до самих создателей Гранитных Старцев и приветствовать те сверкающие фигуры, которые без страха бродили под звездными небесами.
      Наблюдая происходящее, Верран забыла о своем негодовании и дурных предчувствиях. Вардрулы глубоко сосредоточились. Лица их были отрешены, мышцы вокруг глаз расслабились. Только по мерцанию хиира можно было судить об усилии, которого это им стоило. Сначала свечение колебалось, как свеча на ветру. Но по мере того как они встречались с Предками и познавали их, свет становился ровным и сильным. Лица одного за другим вардрулов стали озаряться нестерпимо ярким сиянием. Легкий звук поблизости заставил Верран взглянуть на сына. Дыхание Террза участилось, лицо утратило непроницаемость. Он, не отрываясь, смотрел на круг вардрулов с выражением неприкрытой зависти. Верран, пытаясь успокоить мальчика, положила руку ему на плечо, но он, кажется, даже не заметил этого.
      Уже все вардрулы достигли единения и теперь огненной окружностью светились в ночи. Подобные укутанным в темное статуям фигуры со светящимися лицами, древние каменные монолиты, полная луна над их головами - все это являло собой редкое зрелище, и Верран сознавала, что они с Террзом, возможно, единственные люди, которым довелось его увидеть. Под рукой, которая все еще покоилась на плече сына, она почувствовала дрожь и обернулась к нему. В этот момент Террз рванулся прочь. От неожиданности Верран не успела его удержать.
      Террз стремительно ворвался в круг вардрулов. Если он и ожидал какой-то реакции на свое вторжение, то его ждало разочарование, потому что члены клана не почувствовали его присутствия. Единение с Предками продолжалось, и даже свечение вардрулов ни на мгновение не утратило интенсивности. Террз озирался, широко раскрыв глаза, как будто ошеломленный собственной дерзостью.
      - Террз, вернись немедленно! - прошипела Верран. Сын не двинулся с места. - Я сказала, иди сюда. Сию же минуту!
      Террз не обращал на нее внимания. На миг он остановился в растерянности, затем рванулся к подножию камня, на котором, подобно светящемуся изображению бога, возвышался патриарх Змадрк.
      - Змадрк Ридсвилщ, помоги мне испытать единение с моими Предками, тоненьким детским голоском взмолился мальчик. - Помоги мне познать моего отца архипатриарха Фал-Грижни. Я тоже вардрул!
      Мольба Террза осталась без ответа, и он с невидящими глазами отвернулся от патриарха.
      - Тогда я докажу, что почувствую единение со своим отцом. Я смогу этого добиться!
      Мальчик набрал полную грудь воздуха и попытался настроиться на нужный лад. Ему удалось выровнять дыхание, но руки его тряслись от огромного напряжения. Террз выпрямился и замер, подражая окружавшим его вардрулам. Зажмурив глаза, он призвал всю силу своего юного разума. Маленькие кулачки сжались, лицо исказилось, пот выступил на лбу. Воля сына Фал-Грижни была напряжена до предела, но ее недостало, чтобы преодолеть границы человеческой физиологии. Он боролся несколько минут, но вот в уголках глаз выступили слезы, несмотря на отчаянные усилия, сосредоточенность ускользала. Террз заскрежетал зубами, напрягаясь всем телом, - но Предки по-прежнему хранили молчание. Наконец голова его начала раскалываться от боли, и ему пришлось признать поражение. Слезы заструились по щекам, делая унижение и вовсе нестерпимым.
      Верран, которая наблюдала за сыном с болезненной жалостью, обернулась к Ниду.
      - Может быть, он теперь все поймет. Уведи его оттуда, Нид.
      Мутант прыгнул вперед.
      Но Террз еще не оставил своих попыток.
      - Я не могу пока добиться этого в одиночку, - пробормотал мальчик. Мне все еще не обойтись без помощи. - Он обвел глазами огненный круг, затем снова обратил взор к Змадрку и крикнул во весь голос: - Змадрк Ридсвилщ!
      Возглас его, на удивление громкий, отразился от окрестных камней и эхом отозвался в пустынных холмах Гравуловой пустоши. Вардрулы не услышали его. Он снова возвысил голос, и опять не был услышан.
      Неутоленное желание и крайнее возбуждение парализовали его способность рассуждать здраво. К ужасу наблюдавшей за ним матери, Террз вдруг вскочил на камень и подбежал к Змадрку.
      - Покажи мне, как испытать единение с Предками, - то ли молил, то ли требовал он.
      - Террз, прекрати! Уходи оттуда! - тщетно взывала Верран. Вряд ли он слышал ее.
      - Я знаю, что сумею. Только покажи мне как! - убеждал Террз и даже до того забылся, что стал настойчиво дергать патриарха за руку.
      Хиир вардрула изменился, лицо затуманилось. На миг, казалось, сознание засветилось в блеклых глазах и окологлазные мышцы напряглись. Но его хиир вспыхнул, как факел, когда он сконцентрировал всю свою умственную энергию, чтобы сберечь ту тонкую ниточку единения с Предками, которая грозила оборваться. И все-таки он не сумел оставить без внимания отчаянные призывы человеческого детеныша, и постепенно его плоть утратила сияние, вернулось привычное выражение глаз. Зыбкая связь резко оборвалась, и возможность единения с Предками была утрачена. Он потрясенно молчал, сверху вниз глядя на Террза.
      То, что их патриарх вышел из транса, сказалось на большинстве членов клана. Лица многих вардрулов тревожно замерцали, свидетельствуя об ослаблении связи с Предками. А у некоторых связь с Предками прервалась. Раздосадованные родичи Змадрка тихо заговорили между собой.
      В этот миг Террз осознал, что натворил. Мальчик замер, уставившись на Змадрка с открытым ртом. Лицо его залила краска глубочайшего стыда. Даже в лунном свете нельзя было не заметить, как он покраснел, и в голове его матери мелькнула мысль: наконец-то Террз достиг того, что можно было назвать изменением хиира. Мальчик едва слышно принес извинение и, хотя голос его дрожал, заговорил громче, обращаясь ко всем оскорбленным членам клана:
      - Я не хотел все испортить. Змадрк Ридсвилщ, прости меня, - и он поднял на патриарха глаза.
      Верран не расслышала ответа патриарха, потому что он говорил мягко и тихо. Не удалось ей разобрать и выражение его лица, когда он склонился к ее сыну, но показалось, что оно было таким же, с каким он обращался к собственным детям. Террз помахал пальцами, имитируя вардрульский жест согласия, и медленно спустился с камня, чтобы сдаться на милость Нида, который ждал у подножия. Мальчик ухватился за лапу мутанта, и они вместе вышли из круга. Террз брел, понурив голову и устремив глаза в землю, но он не мог не почувствовать, что укоризненные взгляды вардрулов почти физически давили на него. Когда сын приблизился, Верран увидела, что он горько плачет. Ему не удавалось более сдерживать слезы, но губы его были плотно сжаты, и ни звука не вырывалось из них.
      Взгляд ее скользнул в сторону вардрулов. Большинство участников церемонии не заметили происшедшего. Остальные уже возобновили единение с Предками, и лица их снова ярко сияли. Но было совершенно очевидно, что патриарху Змадрку трудно сконцентрировать волю, как и его дочери Четырнадцатой, которая продолжала смотреть на Террза. Сын стоял рядом с ней, низко опустив голову.
      - Я не собираюсь наказывать тебя, Террз, - без раздражения сказала ему Верран. - Не вижу в этом никакого смысла. То, что ты сейчас переживаешь, очень жестокое наказание. Ты ведь понимаешь, как провинился?
      - Да. - Он кивнул, не отрывая от земли взгляд черных глаз.
      - Ты можешь пообещать мне, что никогда - никогда! - больше ничего подобного не сделаешь?
      - Да.
      - Теперь убедился, что ты не вардрул и никогда не сможешь стать вардрулом?
      - Нет.
      - Что?!
      - Нет, мама. - Он поднял голову и встретился с ней взглядом. В его глазах отражались унижение и боль, но в то же время и стальная воля. - Я найду способ стать одним из них и когда-нибудь испытаю единение со своими Предками. Змадрки станут моим кланом. Я не оставлю своих попыток.
      - Мой мальчик, ты говоришь ерунду. Неужели не понимаешь?..
      - Мама, - перебил ее Террз, - что такое Познание?
      Вопрос поразил Верран.
      - Ну... Познание - это власть над предметами и событиями, которой пользуются ученые-маги ордена Избранных Ланти-Юма.
      - Мой отец был из числа Избранных?
      - Величайшим из всех, когда-либо живших на свете, Террз.
      - И люди убили его?
      Верран не ответила. В последнее время, опасаясь отравить его неокрепшее сознание, она перестала при нем проклинать убийц Фал-Грижни. Но, оказывается, некоторый вред все же был нанесен.
      - Ты ведь учила меня читать по его записям, принесенным из города, верно?
      Верран неохотно кивнула. Она уже предвидела ход его мысли, и он был ей не по душе.
      - Там, в этих тетрадях, можно найти Познание?
      - Да.
      - Тогда я их изучу и использую Познание, чтобы достичь единения с моими Предками.
      - Тебе не удастся овладеть этой премудростью. - Верран старалась говорить очень спокойно. - Это слишком трудно и... опасно. По крайней мере, здесь нет никого, кто смог бы помочь тебе, а одному этого не осилить.
      - Я смогу! И добьюсь... вот увидишь. - Мальчик уже не плакал. Лицо его стало строгим и удивительно взрослым. - Я не сдамся, мама. Обещаю тебе - ни за что не сдамся!
      Глава 1
      Они блокировали Сандивелльский канал, и "Великолепная" оказалась в ловушке. Огромная венериза билась, как птица в сетях. Ветер играл вымпелами и поникшими шелковыми парусами. Владелец венеризы, герцог Повон Дил-Шоннет, взглянув на водную гладь, увидел орду рассерженных граждан. На этот раз его подданные превзошли самих себя. Флотилия плотов, барж, домбулисов, сендилл забила устье Сандивелла. На суденышках кишмя кишели люди, причем на всех были абсолютно черные одежды, а лица скрывались под масками в виде черепа. Сотни подобным же образом одетых граждан высыпали на пристани и причалы. Хотя солнце еще не село, в руках они держали зажженные факелы и фонари. И все это в мертвой тишине. Да, лантиийцев нельзя было обвинить в отсутствии воображения.