Командиры побросали своих подчиненных, спешно садились в лодки, ибо корабли начали сталкиваться, с треском и грохотом ломающегося рангоута, медленно кружась в недостаточно широком русле реки. Португальцы смело устремились на абордаж и в полчаса захватили почти все корабли араканцев. Матросы бросались в реку и вплавь добирались до берега, где спешили укрыться в кустарнике и полях, раскинувшихся по берегам. Огромная добыча досталась португальцам. Не утруждая себя перегрузкой, они взяли плененные суда на буксир и потянулись вниз по течению. А в Сириаме уже царила атмосфера ликования. Даже буддийские монахи ходили по улицам города не такие хмурые и замкнутые. Прямо на улицах возникали пирушки, задешево продавалось награбленное, и многие участники похода и разгрома араканцев в один вечер опять стали нищими. Им оставалось лишь с радостью на лицах вспоминать то счастье, которое внезапно привалило им, но с такой же быстротой и исчезло в руках пронырливых и предприимчивых купцов и лавочников.
Эжен преподнес своей возлюбленной Сиро тот самый великолепный изумруд, который он выдрал из чалмы принца. - Боже, какая прелесть, Эже! Как тебе удалось это? Милый, я так рада подарку! Иди сюда, дай я поцелую тебя! И я так хочу тебя, Эже! Поторопись, моя любовь, а то я сгораю от нетерпения! Эжен не заставил себя ждать. И эта ночь прошла в бурных ласках, наслаждениях и истоме удовлетворения. Мысли Эжена постоянно возвращались к тому времени, когда их брак будет узаконен, и он получит вместе с ним приданое, которое позволит всю жизнь провести в таких вот наслаждениях, довольстве и радости. - Теперь, моя любовь, - обратился он к Сиро в минуту отдыха и расслабленности, - нам ничто не мешает соединиться в браке. Лишь одно меня несколько беспокоит. - Что же это, милый? - По какому обряду нам сочетаться? Я ведь христианин, а ты буддистка. - Это очень легко сделать, мой Эже! Сначала по твоему обряду, а потом и по моему. Так мы всем богам и религиям угодим, и никто не будет обижен и ущемлен. - Хорошо бы, но ты не знаешь наших отцов церкви, Сиро. Они на это не согласятся. Надо придумать что-то другое. - Миленький, - сказала она, целуя и лаская его, - но зачем нам трубить на весь город о нашем бракосочетании по буддистским обрядам? Мы сделаем это в другом месте, и ваши надоедливые иезуиты ничего не узнают. Ты же не станешь распространяться об этом? - Это другое дело, моя прелесть! Ты очень мудро и быстро решаешь все наши вопросы. Как это мне нравится в тебе, моя Сиро! Он обнял ее хрупкое тело, затрепетавшее в его сильных руках. Он погрузился в нее со всем упоением и восторгом молодости. Ему хотелось, чтобы это продолжалось вечно.
А празднества в честь победы продолжались. Де Бриту щедро наградил начальников отрядов и отличившихся воинов. Осыпанный золотом Арман, захвативший араканского принца, был просто на седьмом небе от счастья. На какое-то время мысли всех были отвлечены этими празднествами от более серьезных дел. Но на севере собиралась гроза. Бирманцы очень медленно стали расширять и отвоевывать свои утерянные несколько лет назад владения. Пока это мало кого беспокоило, но гроза не всегда надвигается стремительно. Анаутпетлун - новый король Бирмы - уверенно покорял одного независимого феодала за другим, собирал земли своего незадачливого дяди, копил силы. Он не спешил, оглядывался на соседей, выжидал, выбирая момент. Де Бриту стал важничать. Это было заметно даже его приближенным. - Дорогой капитан, мой милый советник, - сказал он как-то на приеме, будучи в благодушном подпитии, - в настоящее время мое маленькое королевство уверенно стоит на своих ногах. - Фелипе махнул рукой, не замечая, как расплескивается вино из бокала. - Мне постоянно обещают помощь из Гоа, и она помаленьку приходит. Пусть мало, но у меня и своих сил достаточно. Не станете же вы отрицать успех войны с Араканом? И это укрепило мои позиции в королевстве как никогда. - Это несомненно, сеньор, - поддакивал капитан Эжен. - Но приглядитесь к иезуитам. Они меня серьезно беспокоят. А вы перестали их контролировать. Не кажется ли вам, что это чревато неприятностями? - Да, это тоже меня беспокоит, мой капитан. Но немного, немного. - Де Бриту пренебрежительно отмахнулся. - Я думаю, что их козни не так страшны, как вам кажется. Пока я не вижу причин для перемен. Все идет отлично, во всех отношениях, и во внутренней, и внешней политике. - Не оказались бы эти перемены запоздалыми, сеньор. Восток слишком сложен и неоднозначен. Тут надо вести тонкую политику, чтобы иметь поддержку местного населения. Ведь не станете же вы утверждать, что сумеете продержаться сколько-нибудь долго без этой поддержки. - Это верно, мой друг. Но сейчас я имею эту поддержку. Торговля идет хорошо, обороты нарастают. Аракан нас не беспокоит. Казна богатеет. Где, вы скажите, португальцы и вообще европейцы могут найти более доходную жизнь, как не у меня, не в моем королевстве? А это уже о многом говорит, мой друг. - Фелипе довольно отвалился на спинку кресла. - И все же, сеньор, приглядитесь к деятельности иезуитов, - настаивал Эжен. - Отцы церкви в последнее время слишком распустились в своем рвении заполучить души и деньги заблудших овечек. Это опасно, мой король. - Посмотрим, капитан, - ответил помрачневший де Бриту, уставший, как видно, от такого неприятного разговора.
Неожиданно в порт пришли два португальских судна. Все высыпали на пристань встречать корабли из Гоа. Пьер с радостью и удивлением узнал в одном из сеньоров, плывущих на шлюпке, Гардана собственной персоной. Он уже отчаивался встретиться с другом, так долго длилось ожидание его прихода. И вот Гардан прибыл. Что он привез, какие вести? Обнадеживающие или откровенно плохие? - Господи! Слава Богу, ты появился! - приветствовал друга Пьер, раскрывая объятия. - Как долго мы ждали тебя, Гардан! Почему ты так задержался? - Слава Аллаху, что хоть так пришел, Пьер! Ну, привет тебе, старина! Как у вас всех тут идут дела? - Пока хорошо, но в воздухе начинает витать какой-то неприятный дух. Я даже не в состоянии как следует определить это, но явно витает. Капитан Эжен тебе лучше об этом расскажет. Да вот и он, Гардан! - Капитан! - Гардан радостно бросился к другу. - Вот мы и снова вместе! Здравствуй, старый морской волк, или уже сухопутный? - Привет, мой дорогой Гардан! Ты прав, я теперь, скорее всего, сухопутный, но волк ли? Я теперь лишь советник. Стар, здоровье не то. Устал уже, Гардан. Годы. - Да нет, капитан, ты выглядишь вполне прилично. Слава Аллаху, он сохранил тебя для нас всех. А где Фернан, что-то я его не вижу. - Фернан заболел, Гардан, - ответил капитан Эжен. - Но думаю, что не очень серьезно. Но что ты привез, рассказывай? - Кажется, наше дело не так уж и хорошо идет, капитан. Вице-королевство совсем захирело и уже не в состоянии послать значительную помощь. С великим трудом удалось выклянчить вот эти три развалины. Они едва дотянулись до Сириама. Да и груз не ахти какой. Даже пороха мало выделили. Я оставил в Гоа своего Агдаса, но вряд ли ему удастся чего-то добиться. - Это совсем плохо. Де Бриту очень нуждается в порохе. Бережем нещадно; хорошо еще, что угрозы нет от соседей. Но произойти может всякое. - А что, собственно, вас тут тревожит, капитан? Пьер говорил, будто витает что-то неприятное в воздухе?.. - Уже сказал? Да вот иезуиты зашевелились. Святые отцы пытаются заполучить заблудшие души туземцев. Сам знаешь, что из этого может выйти, Гардан. - Судя по всему, этого мало для паники, верно я говорю? - Видишь ли, на севере копит силы бирманский король. А это уже опасно. Войск и денег у него может оказаться настолько много, что он попытается вернуть себе утраченное своим дядей - бывшим королем. - Вот теперь ясно, капитан. Это действительно опасно. И для отражения сил бирманцев оружия и пороха понадобится намного больше, чем то, что у нас есть.
Вечером состоялось новое совещание с де Бриту. На нем присутствовали лишь самые близкие его сторонники и сподвижники. Пьер и тот с трудом оказался в списке приглашенных. - Сеньоры, - обратился к собравшимся де Бриту, когда формальности были покончены, - теперь надо обсудить насущные наши затруднения в снабжении крепости порохом. Вы знаете, что порох для нас важнее, чем хлеб. А его так мало, что ни о каком серьезном отражении любого нападения на нас не может быть и речи. Потому я настоятельно требую полнейшей тайны. За разглашение наших трудностей я буду наказывать очень жестоко, сеньоры. - Сеньор де Бриту, - Гардан подал свой голос. Он присутствовал здесь как человек, руководящий теперь всей доставкой грузов в Сириам. - Да, сеньор Гардан, я вас слушаю. Что вы хотите сказать? - Я уже в курсе ваших затруднений, сеньор де Бриту. И предлагаю организовать закупку пороха в княжествах и султанатах юга. За хорошую цену это вполне можно сделать. К тому же есть пираты, у которых этого добра тоже бывает много. - И как вы это мыслите, сеньор Гардан? - Здесь сидят люди, которые могли бы отлично справиться с доставкой пороха и прочих припасов. Но нужно не менее двух кораблей с хорошим вооружением. Думаю, что это нужно сделать прямо сейчас, пока непосредственной угрозы с севера нет, сеньор. Де Бриту задумался, думали и остальные, поглядывая на Гардана недоверчиво и с явным пренебрежением. Уже разнесся слух, что новый друг капитана Эжена - мусульманин, и это сразу же определило негативное отношение к нему местной аристократии. Наконец де Бриту сказал, оглаживая усы: - Предложение заслуживает внимания, сеньор Гардан. Как вы считаете, за какое время можно завершить это предприятие? - Об этом лучше спросить капитана Эжена или господина Пьера, сеньор. - Хорошо, пусть ответят они. Капитан, я вас слушаю. Капитан Эжен встал: - В данной ситуации, сеньор, предложение господина Гардана вполне приемлемо. Нам надо поблагодарить его за то, что эта мысль пришла ему в голову. По времени можно управиться за два-три месяца. Во всяком случае, далеко от Сириама можно не отдаляться и всегда наведываться к вам за советом, новостями и приказами. - Вы сможете возглавить это предприятие, капитан? - Де Бриту испытующе поглядел на своего советника. - Сеньор, думаю, что от меня теперь будет немного проку. Есть люди более молодые и способные успешно провести это важное дело. Пусть это будет месье Пьер. За него я ручаюсь даже больше, чем за самого себя. Де Бриту обвел глазами стол, останавливая мимолетный взгляд на каждом из присутствующих. На Пьере он задержался дольше и спросил: - Господин Пьер, вы слышали совет вашего друга? - Да, сеньор, слышал. - И что же вы можете на это сказать?
– Только выразить согласие, сеньор, если так можно помочь делу. Если не удастся купить боеприпасы, мы будем их захватывать. - Очень хорошо, сеньоры. Я весьма доволен советом, а вам, месье Пьер, надо завтра же приступать к подготовке своей миссии.
Глава 10
Пьер, как обычно в таких случаях, всецело отдался делу подготовки экспедиции. Два быстроходных корабля были отлично вооружены и снабжены всем необходимым. На рассвете суда отдали швартовы и с отливом вышли из устья реки. Море встретило их крепким ветром и порядочным волнением. Восемьдесят с небольшим человек команды на обоих судах быстро и четко выполняли все требования капитана, а теперь, пожалуй, даже и адмирала, ибо в распоряжении Пьера находились два судна, а это уже флотилия. Вторым кораблем командовал Гардан. Помощником у него Пьер определил Эжена-младшего. Тот сперва без энтузиазма воспринял такое предложение, но потом рассудил, что такое плавание весьма его укрепит и физически, и финансово. Оба аргумента были сильными, причем второй даже несколько перетягивал. Помощником для себя Пьер назначил выздоровевшего Фернана, Арман был у него кем-то вроде адъютанта. Начальником абордажной команды был татарин Юсуф. Он уже немного говорил по-португальски, но в основном общался жестами. А его пронзительного взгляда, в котором всегда светилось непреклонное желание наказать за ослушание, мало кто мог выдержать. Его боялись и слушались беспрекословно, что и нужно было на корабле. - Твой отец нажил теперь много врагов, Эжен, - говорил Гардан под вечер первого дня плавания. - Я так и знал, дядя Гардан. И зачем было назначать меня помощником? - Эжен был почти в отчаянии. - Я еще не дорос до этого, а неприятности уже нажил. А Фернана зачем он поставил на такой пост? Тоже зря. Единственное «за» скажу про Юсуфа. Тут, мне кажется, отец поступил правильно. - Юсуф незаменимый человек, когда дело касается драки, - ответил Гардан. - И это я попросил Пьера поставить его командовать такими отъявленными головорезами. - А как отцу удалось уговорить де Бриту отдать нам столько оружия? - Значит, тот понял, что дело стоящее, сынок. Однако все в руках Аллаха. Будем надеяться на его милосердие и поддержку. Аллах акбар! - в заключение воскликнул Гардан и воздел руки к небу. - Дядя Гардан, почему бы вам не рассказать мне о родине моего отца? Вы же бывали там не раз. Как там живут люди? Мне почему-то кажется, что там всегда зима, очень холодно и все ходят в мехах. - Бывает и зима, сынок. Но лето там хорошее, много яблок и вишен. А рыба! Ммм… - Татарин причмокнул губами в восторге. - Просто неописуема, так вкусна и так ее много! - А города, дядя Гардан? Какие они? - Города? Почти все из дерева. Серые или черные от старости и желтоватые, если новые. И крепости там почти все из дерева, так что горят они знатно - сам видел не раз. Улицы пыльные в жару и страшно грязные в дождь. Зато зимой полно санок, а езда на них захватывает. Особенно если кони хороши. - Странно, дядя Гардан, вы так рассказываете, будто вам нравятся такие города. Неужели наши хуже? - Тут сравнивать трудно, сынок. У вас полно камня, но грязи тоже достаточно. Ваши города разнообразнее, улицы мощеные, белье висит прямо между домами… А там такого не увидишь, и люди там совершенно иначе выглядят. Здесь они похожи на петушков, а там - на медведей. - Хотелось бы мне хоть разок взглянуть на отцовскую родину! - Все можно сделать, сынок, если очень захочешь. Важно понять, что именно ты хочешь. Гардан окинул взглядом свой корабль: - Однако, Эжен, ты мой помощник, и тебе уже девятнадцать лет. Так что бери командование в свои руки и действуй. Я помогу и поправлю, если понадобится. И помни, что с людьми такого пошиба, как у нас, вести себя надо очень строго, даже жестоко. - Взгляд татарина затвердел. - Большинство из них не поймут хорошего отношения. Это будет расцениваться как слабость командира. - Откровенно говоря, дядя Гардан, мне не по себе от всего этого. Я чувствую себя не в своей тарелке. И, признаться, мне боязно. - Оставь свои чувства при себе до лучших времен. Весь здешний сброд, включая и португальцев, достаточно опустился, и с ними надо держать себя только с позиции силы. - Я, конечно, буду стараться, но… - И никаких «но», господин помощник! Фехтуй и стреляй почаще, это всегда пригодится. И не давай обидчику опомниться - бей без промаха. Наш друг и учитель капитан Эжен когда-то здорово пострадал, забыв это первое правило поведения вольных людей моря. И мы не должны повторить его ошибки. - А мой па?.. - Твой отец достаточно сообразителен, Эжен, и не допустит на кораблях безобразий. Он помнит ошибки капитана Эжена.
Спускаясь дальше к югу, суда высматривали первый приз или возможность прикупить боевого припаса. Лишь в Мергуи удалось закупить полдюжины бочонков пороха и несколько кинталов свинца. Начало оказалось не таким радостным и многообещающим, как предполагалось. Пьер собрал совещание, на котором без тени колебаний заявил: - Судя по многим признакам, мы не сможем добыть необходимое количество огневого припаса. Поэтому надо стать на путь захвата его силой. Будем досматривать встречные суда и отбирать боеприпасы и другой нужный нам груз. По радостным лицам собравшихся португальцев Эжен понял, что такое предложение всех устраивало. Эти отпетые бродяги рассматривали свое участие в походе прежде всего с точки зрения личной выгоды. Уже два дня спустя после выхода из Мергуи суда Пьера остановили туземное судно. Пороха оказалось мало, но команды взволновались и в мгновение ока ограбили приз дочиста. И что удивительно, Пьер не препятствовал этому. - Наши головорезы слишком опасны сейчас, чтобы им мешать, - ответил он на немой вопрос Фернана. - Пусть немного потешатся и успокоятся. Неделю спустя встретили большую джонку. Остановили, забрали порох, так как на борту оказалась небольшая пушка. Ее забрали тоже. Рисовую водку и немного продовольствия захватили с собой. Остаток дня пили и орали во все горло похабные песни. - Дядя Гардан, а что нам делать с этими пьяницами? - спросил Эжен своего наставника. - Ведь это уже не воины. Так и до беды недолго. - Все верно, сынок, но пока не стоит преждевременно будоражить их. И так между португальцами и монами уже возникла вражда. Вот что самое опасное. - Не лучше было бы набирать команду одной национальности и веры? - Об этом сейчас не стоит говорить, сынок. Будем довольствоваться тем, что имеем. На острове Пенанг захватили большое судно, шедшее с Суматры. Это уже была неплохая добыча. Бочонки пороха быстро исчезали в трюмах флотилии, а ядра и ящики с пулями матросы размещали там же. - Следующий пункт нашей экспедиции, - сказал Пьер на очередном совещании, - порт Малакка. - И что нам там делать? - спросил Арман. - Это богатый порт, в нем обязательно найдется добыча для нас. Будем покупать или захватывать порох. - Но это немыслимо опасно, капитан, - заметил Фернан. - Вся наша затея очень опасна, дорогой Фернан. Но мы обязаны выполнить задание, и мы его выполним. Малакка самое лучшее место для этого. Там мы осмотримся и решим, каковы будут наши дальнейшие действия. На берег никого не отпускать! Тайна прежде всего. - Не будем же мы грабить своих же португальцев? - Фернан никак не мог согласиться с доводами Пьера. - Это нельзя признать грабежом. Мы отстаиваем интересы Португалии, а в таком случае мы позаимствуем малость из запасов ее подданных. А потом, почему обязательно португальцы? Там можно присмотреть и иные посудины. Время по-
Наконец настало время встречи с Малаккой. Близился вечер, и заход в порт пришлось отложить до утра. Суда уклонились к западу в надежде провести ночь в дрейфе поблизости. С марса вдруг раздалось: - Слева по борту сторожевой корабль! Идет к нам! - Что за чертовщина! - заволновался Пьер. - Какого дьявола ему от нас нужно? - Сеньор, вы, очевидно, тут давно не были, - обратился к Пьеру пожилой лысый португалец. - Сейчас малаккские правители заставляют все суда заходить в порт и собирают с них двенадцать процентов пошлины. - Ты хочешь сказать, что мы должны уже сейчас войти в порт и заплатить эту дурацкую пошлину? - Во всяком случае, сеньор, так может случиться. Пьер поразмыслил с минуту, потом приказал дать сигнал второму судну быть наготове и подтянуться поближе. Сторожевик медленно подходил к уже дрейфовавшему судну Пьера. Это был двухмачтовик с десятью пушками на борту и командой примерно в пятьдесят человек, как можно было определить по величине судна. Солнце светило прямо на сторожевик, и он хорошо был виден. Пьер с интересом всматривался в его контуры, размышлял, а потом быстро приказал: - Подать сигнал Гардану отрезать ему путь к берегу. И сближаться! Быстро! Полчаса спустя сторожевик приблизился, спустил шлюпку с офицером и командой гребцов и мушкетеров человек в десять. - Арман, пушки и мушкеты приготовить! - тихо скомандовал Пьер. - Принимаем гостей вежливо и достойно. У нас бумаги в полном порядке, бояться нам нечего. Шлюпка ткнулась в борт рядом со спущенным трапом. Офицер с мушкетерами влезли на палубу. - Что за судно, сеньор капитан? - спросил офицер довольно развязно. - Куда идете? - Сеньор, - ответил ему Фернан, - что за бесцеремонность? Что вам здесь надо? - Здесь вопросы задаю я, сеньор. - Офицер рассматривал палубу, а его мушкетеры растянулись вдоль борта. - Вы португалец? Отвечайте мне. - Да, мы португальцы из Сириама и идем в Малакку. Однако до ночи не могли рассчитывать на приход в порт и решили продрейфовать поблизости. Утром войдем на рейд. - Не могли бы вы изменить свое решение и следовать за мной сейчас же? - Мы не успеем до ночи, а места для нас тут незнакомые. - Мы вам поможем, сеньор. Пьер поглядывал на море, на гостей, на своих матросов, прячущих оружие. Корабль Гардана уже подошел чуть ближе чем на милю. Португальцы его не видели или не обращали на него внимания, всецело поглощенные досмотром судна Пьера. Сторожевик покачивался поблизости, пушечные порты были закрыты, и по всем признакам экипаж не готовился к бою. Пьер мигнул Фернану, и тот сказал офицеру: - Сеньор офицер, прошу вас в каюту. Отведаете нашего угощения и просмотрите бумаги. Они у нас в полном порядке. - Благодарю за приглашение, сеньор, но бумаги ваши меня не интересуют. А вот от угощения не откажусь. Офицер с двумя помощниками отправились в каюту капитана. Там Фернан с Пьером и Арманом наставили на таможенников пистолеты, быстро разоружили их, недоумевающих от неожиданности, связали и заткнули рты тряпками. Выйдя на палубу, Пьер махнул рукой со шляпой. По этому сигналу его матросы набросились на мушкетеров, свалили их, гребцов в шлюпке подняли под угрозой смерти на палубу и связали. На сторожевике что-то заподозрили, и там забегали люди. Голос капитана в рупор спросил: - Сеньор Фернандиш, что у вас происходит? Нужна ли помощь? Вместо ответа Пьер приказал открыть пушечные порты. Матросы заняли места с мушкетами вдоль фальшборта. Задымили фитили, и в свете заходящего солнца грянул залп пушек, за которым последовала трескотня мушкетов. Пьер наблюдал, как на сторожевике падали сраженные картечью и пулями люди, носились по палубе в страхе раненые и невредимые пока матросы. Капитан исчез из глаз, и Пьер подумал, что тот оказался первой жертвой его коварства. Пока сторожевик пытался организовать ответный огонь, с другого борта подошел Гардан. Его судно тоже окуталось дымом, прогрохотал залп, мушкеты отчаянно трещали, а крики ошалевших португальцев все реже оглашали морские просторы. Гардан с пистолетом в руке и шпагой в другой впился глазами в сторожевик. - Абордажные крючья и сети готовь! Цепляй! Стягивай! На абордаж! Вперед, круши! Эжен бросился вперед, ткнул шпагой кого-то из подвернувшихся матросов, ворвался на палубу. Она была завалена трупами и ранеными. Никто не защищался, буквально за минуту все было кончено. Лишь четверо невредимых португальцев сидели у фок-мачты, связанные по рукам и ногам. - Осмотреть трюм! - крикнул Эжен. - Всех убитых за борт с грузом на ногах! На марсе! Следить за морем! - Слушаю, сеньор, - едва донесся до Эжена голос наблюдателя. - Море пусто! На шлюпке подошел Пьер с Арманом и матросами. - Потери есть? - спросил он Гардана. - Нет, адмирал, - ответил тот ухмыляясь. - Все получилось отменно и быстро. Как ты догадался такое сотворить, Пьер? Вроде бы это свои?! - Для нас с тобой они чужие, нам нужны боеприпасы. Что может быть лучше для этого, чем военный корабль, пусть даже такой небольшой?! Зато теперь мы можем считать, что задание свое почти выполнили. - Я тебя не узнаю, Петька! Что с тобой? Хотя если сказать правду, то так оно и должно бы случиться. - Вот именно, Гардан. Что с Эженом? Как он? - Твой Эжен в порядке, адмирал. Вон, смотри, как лихо командует. С пленными, я полагаю, надо покончить без промедления? Всех?.. - Само собой, Гардан, нам свидетели ни к чему. Завтра мы заходим в Малакку, но предварительно следует этой же ночью отвести захваченный корабль в такое место, где его пару дней не смогут обнаружить. - Найдем несколько человек, знающих эти места, и сделаем, Пьер. - Думаю, что больше недели для посещения Малакки нам не потребуется. А потом, если все пройдет успешно, захватим сторожевик и двинемся на север. Гардан нашел десяток монов и малайцев, знающих местные острова. - Фернан, - сказал Пьер другу. - Тебе придется отправиться на сторожевике к острову, который укажут тебе малайцы. Через неделю мы соединимся и уйдем на север. - Будет исполнено, адмирал, - ответил Фернан. По его голосу Пьер понял, что друг недоволен, но показывать это явно не хочет. Пьер с сожалением покачал головой, скривил губы, но ничего не ответил. Он понимал состояние Фернана. Тут же договорились о сигналах, и в быстро сгущавшихся сумерках сторожевик стал медленно удаляться и вскоре растворился в наступившей тропической темноте. Пьер и Гардан сели подсчитывать добычу. - Эжен, ты уже осмотрел все тут, - обратился Пьер к сыну. - Что скажешь? - Господин адмирал, - официально ответил Эжен. - На борту десять пушек, пятьдесят мушкетов, двадцать два пистолета, тринадцать бочонков пороха, в довершение ко всему сто пятьдесят ядер и восемь кинталов пуль и картечи. Пик, тесаков и прочей мелочи еще никто не считал. - Молодец, Эжен, - похвалил сына Пьер. - Вот что значит торговая жилка! Если нам удастся добыть еще столько же, то наша миссия окажется просто отлично выполненной. Поздравляю вас, господа! Но завтра Малакка, а это не шуточное дело. Португальцы подозрительны. - Адмирал, команде надо бы выдать на ночь побольше вина, - предложил Гардан. - Мы его достаточно захватили, так что жалеть нечего. - Непременно, Гардан. Выдать вина и побольше. Сейчас же, пока страсти не накалились. Распорядись, Гардан.
Экипажи обоих судов пьянствовали всю ночь, пока на рассвете не пришлось поднимать паруса и идти в Малакку. В полдень они вошли в гавань. Грозная некогда цитадель выглядела теперь несколько обшарпанно, чувствовалось запустение. - Вот она, твердыня Португалии! - воскликнул Пьер, указывая на высившийся собор Успенья Богородицы. - А вон башня крепости под названием Фамоза, бастион Сантьяго. На холме Пресвятой Богородицы, смотрите, видна церковь Благовещения. Она построена еще при самом д'Альбукерки. Эжен стоял рядом и всматривался в очертания города. Отец разрешил ему побыть с ним, и теперь Эжен слушал его рассказ, представляя, как тот, будучи таким же юным, как и он теперь, промышлял здесь, в этих жарких и влажных водах под командованием капитана Эжена. - Ты взволнован, сынок? - спросил Пьер, заметив состояние сына. - Да, па. Я представил тебя в далекие времена юности. - Да, это было давно, но прекрасно, как мне видится это теперь. Думал ли я, что снова окажусь в этих краях, да еще с таким же заданием, как и тогда?! Разница лишь в том, что теперь я командир, а раньше был всего лишь матросом. Портовые чиновники наехали тут же, осмотрели бумаги, груз, ничего особенного не нашли, но содрали изрядную пошлину, как с настоящего груза. - Истинные грабители! - выругался Пьер, когда те покинули наконец суда. - И чем они отличаются от нас?! Так что вчерашние события теперь ничего не значат для нас. Можно о них забыть. - Пьер. - Гардан стоял рядом, и по виду его Пьер понял, что тому есть что сказать. Он вопросительно глянул в темные глаза друга. - Я осмотрелся, но нахожу, что порох и припас выгоднее купить тут. Даже за взятку. Это будет дороже, но без риска. Что ты думаешь об этом? - Собственно, деньги-то не наши, Гардан. И мы договаривались, что их можно использовать именно для этих целей. Так почему нам этого не сделать? - Тогда я отправлюсь на берег и займусь торгом. У меня это получится лучше, согласен? - Безусловно, мой друг. Десяток бочонков пороха, ядра и пули нам не помешают. Действуй, но постарайся закончить побыстрее. Нам еще за сторожевиком заходить. Три дня спустя Гардан доложил с радостными искорками в глазах: - Сеньор адмирал, - в голосе его звучали насмешливые нотки, - задание выполнено. Мы потеряли полторы тысячи крузадо, но приобрели двенадцать бочонков пороха и десять кинталов пуль. - Отлично, мой друг! Что еще? Я ведь по глазам вижу, что ты не все сказал. - Верно, мой адмирал. В порт зашел корабль с оловом на борту. Следует в Джохор. - Гардан замолчал, давая Пьеру впитать информацию и обмозговать ее. - Отличная новость. Когда он отходит на юг? - Завтра или послезавтра. Капитан сам еще не решил, не все дела у него сделаны. - Вооружение? Людей сколько? - Одни мушкеты и луки. Пушек нет, да и откуда им взяться на борту туземного судна. - Хорошо, Гардан. Заканчивай свою торговлю, грузись и собирай новые сведения об этом судне. Кстати, откуда оно? - Судно из Перака, адмирал. Малайское. На борту двадцать семь матросов. Среди них есть пассажиры и весьма богатые, - закончил Гардан, многозначительно поглядывая в серые глаза друга. - Оч-чень хорошо, - протянул Пьер в раздумье. - Отлично, Гардан. Действуй.
На следующий день суда Пьера вытянулись на рейд, поставили все паруса. Договорившись встретиться через четыре дня у южного пустынного берега острова Рупат, в устье заболоченной речки, Пьер отправил Гардана патрулировать побережье и выслеживать судно с оловом. Сам он отплыл на встречу со сторожевиком. Время поджимало, и Фернан мог беспокоиться. - Твой отец стал несколько самоуверен, - заметил Гардан Эжену, когда суда разошлись в разные стороны. - Почему вы так думаете, дядя Гардан? - спросил несколько удивленно Эжен. - Раньшо он никогда не осмелился бы так рисковать. Не оставил бы нас одних для захвата олова. Раньше он был осторожнее. - А разве это так опасно, дядя Гардан? - Любой захват очень опасен, сынок. Всего не предусмотришь. К тому же нам даны всего четыре дня. А это дополнительный риск. В море ведь может случиться всякое. - Уж лучше думать о хорошем, дядя Гардан. - Лучше, сынок, согласен. Распорядись, чтобы на марсах смотрели зорче. Нельзя нам пропустить такой лакомый кусочек. К полудню с марса доложили, что корабль с оловом на горизонте. - Ставить все паруса! - голос Эжена звучал дисконтом, и это его раздражало. - На марсах, следить внимательней! Началась медленная погоня. Надо было не показать в самом начале свой интерес к судну и не испугать его прежде времени. - Два румба правее! - Гардан решил удалиться от судна на максимальное расстояние. - Так держать! Час спустя лишь марсовые могли наблюдать далекий парус и сверху намечать дальнейший курс. - Вечереет, Эжен. Распорядись сменить курс. Нам нельзя потерять это судно. Сблизимся по огням, а там поглядим что и как. Ветер стихал, скорость падала. Это беспокоило Гардана, он торопил с постановкой парусов, ругал рулевого за то, что тот не смог поставить судно в благоприятное положение относительно ветра. - Шевелись, канальи, шайтан вас забери! Жрать да пить только умеете, рыбьи головы! Шевелись, не то линьков отведаете! Матросы со страхом оглядывались на мрачного татарина и тянули снасти с остервенением. Гардан злился на вахтенных за неумение правильно ставить паруса и весь кипел негодованием. В ночном море огонек призового судна был едва заметен. Сближение происходило слишком медленно. Гардан волновался. - Что, дядя Гардан, до утра сблизимся? - Эжен вопросительно поглядывал в лицо наставника.
