Скрипачу единственному удалось внедриться и продержаться неразоблачённым так долго…
      Но в предписанном ему новом качестве – он не нужен. Наоборот, опасен.
      Войдя в кабину лифта, тело дало ей команду отправиться ВВЕРХ. На верхнем этаже здания располагался ангар, в котором среди прочих был припаркован и его флайер, мощный «сапсан» последней модели (одна из составляющих маскировочного имиджа преуспевающего индива).
      Ох уж эти новейшие спортивные машины, только-только переведённые из экспериментальной серии в массовое производство. По статистике именно с ними чаще всего случаются несчастные случаи по причине недоработок производителя…
 

ОНИ

 
      – … Присаживайся, – сказал по-русски Генеральный Директор ПРЕС-Са совершенно спокойным голосом, когда за убежавшим агентом закрылась дверь. – Кофе ты, конечно, будешь, можно и не спрашивать…
      «Чего-чего? Кофе?!» – отчётливо читалось на лице оставшегося в кабинете сотрудника. Ещё минуту назад хозяин кабинета готов был его растерзать, разорвать на куски и сварить в кипящем масле, а теперь кофеем поить намерен. Не отравленным ли?..
      Специальный агент Анатолий Григорьев, почти двухметрового роста широкоплечий кареглазый шатен – в эту минуту находящийся в своём подлинном, природой дарованном облике, – смотрел на командира ошалело, не находя слов. Хотя обычно он за ними в карман не лез, но в эту секунду просто-напросто растерялся.
      И уж совершенно потерялся он, когда проектор фальш-личин главкома прессеров вдруг отключился и… командующая предстала в собственном природном облике. Особой чести лицезреть Ружену Обскую в подлиннике Муравьед удостаивался весьма нечасто. Хотя уже не первый год входил он в число очень немногих посвящённых, особо доверенных сотрудников, знающих командира в лицо.
      Всего несколько раз видел он это, изнурённое недосыпанием и непреходящим стрессом, лицо смертельно уставшей пожилой женщины… И получал от неё задания, которые даются только С ГЛАЗУ НА ГЛАЗ. Настолько конфиденциальные, что, кроме них двоих, НИКТО в целом свете не ведал, а мог лишь бездоказательно подозревать, по чьей инициативе в том или ином мире вдруг происходили те или иные катастрофические события.
      Например, обрушивалась крыша строения, в котором какая-нибудь религиозная организация арендовала зал для проведения своих собраний… или взрывался рейсовый лайнер, набитый паломниками, стремившимися посетить какую-нибудь культовую точку пространства… или потерявший управление самолёт падал на какую-нибудь очередную стремительно вошедшую в моду «святыню», у которой бурлила коленопреклонённая толпа фанатиков…
      Анатолий понимал, что не ему одному такие приказы отдавались (судя по количеству акций, проводимых за год, минимум человек тридцать подобных сотрудников исполняли приговоры пресс-командования), но всё равно ОЧЕНЬ ценил высочайшую степень доверия, которую ему оказывала Директор, открывая СЕБЯ.
      – Кури. – Она протянула руку над столешницей и придвинула поближе к спецагенту коробку с настоящими, натуральными сигарами. Другой рукой она уже вытягивала из поверхности стола особый, сделанный на заказ кофейный прибор. Шедевр был смонтирован в специальном боксе, утопленном в стол.
      Муравьед молча взял предложенную сигару. Он уже справился с шоковым состоянием и вернул своё обычное самообладание.
      Хорошо, что для приведения тебя в чувство не понадобился старый добрый нашатырь, – мрачным тоном пошутила Директор.
      Извините, шеф… ненавижу, когда со мной так.
      А кто любит? Разве что мазохисты. Но надо же было этой… – она махнула тонкой сухонькой ручкой в сторону двери, подразумевая того, кто только что вышел (весь вышел) ВОН. -…м-м-м, этой пакости показать кузькину мамку. Надеюсь, я вызверилась достаточно натурально, без дураков?
      В натуре, без… На секунду помстилось даже, что всерьёз, – проворчал Муравьед, присаживаясь на стул.
      В огромном зале кабинета почти не было мебели. Командирские стол и кресло; огромный во всю левую стену мозаичный экранище, простенький стеллаж вдоль противоположной стены, узорчатый ковёр; да этот вот деревянный резной «вёнец», приткнувшийся сбоку от стола. Правда, покрытие пола само по себе деталь интерьера недешёвенькая – стоит как эксклюзивный полный гарнитур от Д'Габче. Настоящий ПЕРС тысячелетней «выдержки».
      Да и на стенах картинки те ещё. «Подсолнухи», «Бар в Фоли-Бержер», «Чёрный квадрат», «Герника», «Мост Миров», «Джоконда», «Московские крыши», «Даная», «Стрелец восходящий», «Ночной дозор», «Звёздный ветер», «Едоки картофеля», «Троица»… и ещё добрых две дюжины не менее известных.
      ПОДЛИННИКИ.
      По сути – бесценное достояние всего человечества, лишь формально побывавшее частной собственностью владельцев. Но НИЧТО в известной людям Вселенной не имеет права нарушать эту ФОРМАЛЬНОСТЬ. В демократическом социуме человек только тогда сможет ощутить себя свободным, когда ему гарантирована неприкосновенность его «приватного пространства».
      И всё, что разложено на полках стеллажа – бесценно ничуть не меньше. Манускрипты древнегреческих философов, рукописная Библия первого века от Р. Х., клинописные глиняные таблички, папирусные свитки-оригиналы эпохи фараонов, пергаментные фолианты хроник и летописей, подлинники Декларации независимости и французской Конституции; первые бумажные издания Достоевского, Воннегута-младшего, Вольтера, Хэмингуэя, Булгакова, Пушкина, Ахматовой, Вознесенского, Лукьяненко, Лема, Гибсона, Рыбакова, Громова; нотные тетради ван Бетховена, Скрябина, Цинь У Синя, Мальцевой, Унайтера, Чайковского; гравюры Босха и эскизы Мартыненко; фарфоровые вазы и статуэтки; монеты: сестерции, динары, пиастры, гинеи; банкноты: доллары, рубли, марки, евро, гривны, фунты стерлингов, юани; бриллианты «Ку-линан», «Шах», «Орлов», «Юпитер», «61-я Лебедя», «Львица Прерий»…
      Угодили они сюда самым банальным образом. Артефакты здесь СПАСАЮТСЯ. Их удалось конфисковать прежде, чем они раз и навсегда канули в бездне Ямы. В которую незадолго до этого провалились предыдущие их владельцы, исчезнувшие в неизвестном направлении, растворившиеся в общей массе слившихся тел… Если ты собственными мозгами и волей заработал/а миллионы на приобретение таких «безделушек», это ещё не значит, что ты стопроцентно застрахован/а от склонения. Тем более если ты эти миллионы получил/а по наследству. Среди нуворишей процент сильных ЛИЧНОСТЕЙ гораздо больший, нежели среди наследников состояний. Потомственные аристократы и олигархи вырождаются, и на поверку зачастую оказываются совершенно безвольными особами, без проблем поддающимися диктату…
      Улыбку, которая блуждала на губах Муравьеда, весёлой было не назвать при всём желании. Куда уж тут веселиться. Некоторые из аутентичных шедевров гениев человечества он самолично в последнюю минуту вырывал из загребущих лап Секты. Например, на третьей полке слева – белые корешки двенадцати бумажных книжек. Самое первое, ещё прижизненное Полное собрание сочинений братьев Стругацких… Воспоминание о том, при каких обстоятельствах это происходило, – грустное донельзя. Если не сказать – страшное. Троих прессеров тогда потеряли в ходе операции…
      – Толя, – сказала Ружена Обская, наполняя две чашечки густой тёмной дымящейся жидкостью. – Я тебя подставила намеренно. Так было нужно… По лицу вижу, ты хочешь задать вопрос.
      Да. Прежде чем вы продолжите, шеф, я должен знать доподлинно, ЧТО пошло вон.
      Умный парень. Почти догадался… Да, именно тогда, в Порт-Юконе, он склонился. Я знала об этом. И Я лично приняла решение его не разоблачать… Адепта держали на коротком поводке. Дезинформация – страшное оружие, если ею уметь пользоваться. Так что утешься, твои порт-юконские страдания были не напрасны. Через этого предателя удалось прокачать массу дезы.
      Утешился. Понимаю, меня проинформировать нельзя было…
      Естественно. Зная истину, ты мог не сдержаться. Выдержки тебе не занимать, но ты живой человек, к тому же прессер. Даже если бы ты его не грохнул в сердцах, мог нечаянно проговориться… И Яма догадалась бы, что «крот» распечатан. А нам это ой как невыгодно было… Но ты ведь почти понял, почти раскусил его, правда ведь?
      Вот именно, почти, – вздохнул спецагент.
      В самый раз. Ты сработал как надо. Подозрение преисполнило тебя остервенением, но наверняка ты не знал, поэтому действовал с оглядкой… Впрочем, чего уж вспоминать начало, когда конец наступил. Деза о том, что ты в жестокой опале, уже проглочена Ямой. – Ружена Обская кончиками пальцев подвинула одну из чашечек ближе к Анатолию.
      Что будет с организмом?
      Он появится из лифта в гараже, и его нейтрализуют. Затем транспортировка в наш госпиталь… Попытаемся вытащить его обратно. Это заведомо обречённое занятие, но наши учёные ребята надежды не теряют и продолжают делать попытки, вдруг удастся вернуть человека к настоящей жизни… – главная прессерша тоже вздохнула.
      Оптимисты эти научники… – невесело усмехнулся Григ. Потянулся, чтобы принять и спрятать в ладони свою порцию дорогостоящего лакомства.
      Да уж. Это мы с тобой пессимисты по определению.
      Нам полагается. Кто брезгует грязюкой, от того при уборке территории толку чуть.
      – Цитата из наставлений незабвенного Барсука? – уголки губ Директора дрогнули.
      Она ТОЖЕ в своё время ЗНАВАЛА легендарного чистильщика. Только гораздо раньше, чем Муравьед. Молодой спецагент прошёл «барсучью школу» в ПРЕС-Академии, а она была подругой и соратницей Барсука ещё в годы становления ПРЕС-Службы, когда тот и сам был молодым парнем, начинающим борцом с инфекционным распространением новоявленной разновидности «опиума для народа»…
      Из него самого… Несгибаемый был прессер. Вообще все вы, та, первая спецгруппа расчистки, очень удачные кадры. Которые не были сожраны в первый год, столько мозгов потом у Ямы из пасти вырвали…
      На себя посмотри. Барсук гордился тобой. О своей оценке тебя умолчу из педагогических соображений.
      Это точно. У меня позвоночник недостаточно развит, чтобы прогибаться.
      Поэтому здесь и сейчас со мной кофий распиваешь ты, а не кто-нибудь другой.
 

Я

 
      – Специальная карьерная ступенька? – спрашиваю я Директора. Заданьице для меня припасено (мозжечком чую!) наверняка ТО ЕЩЁ.
      Эксклюзивное.
      Даже не хочешь узнать, зачем я натравила тебя на этот несчастный офис? Нормальные, незаражённые личности, банковские работники тихо-мирно собрались, чтобы отпраздновать день рождения управляющего филиалом, а тут врываются типы в полном боевом, и один из ворвавшихся громил вскидывает лучемёт и превращает праздничный пир в тризну смерти…
      Как хорошо вы знакомы с моими слабостями… В общем-то нет, не хочу. Но вы же всё едино расскажете. Спорю на тыщу монет, это была проложная фаза закрученной многоходовки, в которую вы меня не далее как через минуту вмонтируете.
      Умный какой выискался, – без улыбки, странным тоном высказывается шефиня, и я не могу понять, то ли похвала это, то ли начальство изволило выразить недовольство моей сообразительностью – весь кайф испортил. Только-только собралась она со смаком сообщить, что меня в ближайшем будущем поджидает смертельная эскапада…
      Стараюсь, – комментирую предельно. – Дурака держать не будете. А я уж попривык как-то, при вашей гениальной персоне состоять.
      Ты пей, пей кофе, льстец. Прогибаться он не умеет, как же… всё-то ты можешь, когда захочешь, – ворчит шефиня. – И покури тоже давай. Разговор не на пять минут. Хоть пообщаюсь с тобой, на дорожку. Мы с тобой долго не увидимс… – она осекается и после некороткой паузы добавляет: – Если вообще доведётся, Толя.
      Оп-па. Ничего себе заявочки. Видать, даже я, постоянно готовый к любой жизненной «засаде», недооценил степень серьёзности причины, по которой меня натравили на несчастных београдских банкиров. Для начала. В качестве предматче-вой разминки, грубо говоря.
      ЧТО ДАЛЬШЕ-ТО БУДЕТ???
      А дальше мы с Руженой Николавной КА-АК ПООБЩАЛИСЬ… для начала. В качестве затравки (как ни каламбуристо это звучит).
      – Толя, там внутри был месер, – уверенно, со знанием дела говорит Генеральная. – Ты его упустил, конечно, но главное, что тебя на Солнцевороте засёк не один только периферийный сектор, который скрывался под личиной бывшего Моцарта. Теперь давай в который раз прикинем, какова вероятность, что настоящий эмиссар внедрился-таки в ПРЕС-С и мы его до сих пор не ущучили?..
      Я молча пыхчу сигарой. Моё сердитое сопение красноречивее любых слов.
      Вот именно, Толя. Никто из нас вообще не может быть уверен стопроцентно, что ближайший, всесторонне, казалось бы, проверенный и прослеженный сотрудник резидентом ни в коем случае не является. Ни ты, ни я, в частности…
      Я бы почуял, если бы вас Яма коснулась, – твёрдо говорю, осмелившись перебить командира.
      Очень на это надеюсь. И ты надейся, что моё собственное спецчутьё на адепта – не хуже твоего. Но всё это крайне субъективные методы обнаружения. Объективно мы не способны распознать полноценного месера. Он же не ходячий зомби, он вполне сознательной индивидуальностью, личностью продолжает пребывать, он только на уровне подсознания связан с другими секторами Я-Мы, а в глубину подсознания пробиваются эпизодически только сверхмощные экстрасенсы-телепаты, коих раз-два и обчёлся… особенно после того, как киллер-органы Секты начали целенаправленно охотиться на них и выбивать всех, кого мы не успели обнаружить и спрятать.
      Ненавиж-ж-жу секту… – очень тихо шепчу я.
      Ох, как же я ненавижу эту мерзкую пакость, поедом жрущую человечество…
 

ОНИ

 
      – …После столь позорного фиаско, которое ты потерпел в Београде, – продолжала Директор ПРЕС-Са, – я просто обязана тебя покарать строжайше. Правительство Солнцеворота, население которого очень мало пока что затронуто тоталитарной инфекцией и потому не ведает, чем грозит появление на планете миссий Объединённой церкви или филиалов какого-нибудь Общества взаимопомощи, уже объявило персонами нонграта всех сотрудников нашего тамошнего отделения и навеки депортирует их в двадцать четыре часа. Тебя же чинуши, наоборот, требуют выдать им, дабы устроить показательное судилище над кровавым мясником. ПРЕС-Служба не выдаёт своих, они это прекрасно понимают, но марку выдерживают… Мне ничего другого не остаётся, как сослать тебя. Продемонстрировать, так сказать, жест доброй воли. Кровавый мясник будет запроторен к чёрту на кулички, на безлюдный астероид.
      – Так это не оборот речи?..
      – Ничуть. Есть в нашем ведомстве несколько таких дыр, номинально они числятся резервными убежищами для экстренной эвакуации персонала. В мирное время по штату им положены смотрители. Но при нашей всегдашней нехватке кадров… Словом, ты будешь первым, кто заполнит пустующую штатную единицу.
      – Бум надеяться, что все на свете в это поверят и кто-нибудь Яме на меня настучит, – кивнул Григ.
      Они, не сговариваясь, но синхронно обвели взглядами огромный зал кабинета и понимающе переглянулись. Это помещение тщательно экранировалось, само собой, однако скорее для перестраховки, чем по реальной необходимости.
      Какое счастье, что Секта использует в качестве «информационных рецепторов» не электронные и даже не биоэлектронные «жучки», а только живые человеческие организмы. Иначе от прослушивания и сканирования довелось бы хорониться в глубоких подземных бункерах каких-нибудь. Определённые сложности это создаёт, конечно; вот как сейчас, когда ВАЖНАЯ информация должна быть не утаена тщательно, а наоборот, должна побыстрее достигнуть ближайшего «уха» Ямы… впрочем, чего-чего, а чутких ушей у Секты предостаточно.
      Немерено.
      УВЫ.
      А на самом деле?..
      Ты отправишься в дыру, Толя, по сравнению с которой самый зачуханный астероид покажется курортом.
      И таковая числится в нашем ведомстве?!
      Не числится, к счастью. Ни в единой ведомости. Но соответствующая штатная единица в кадрах имеется. – Генеральная допила свой кофе и отправила чашечку в бокс на столе. Пристально посмотрела на спецагента Григорьева и коротко обронила: – Экспериментальная.
      И чести занять горячее местечко удостоен, конечно, я, любимчик начальства… – Анатолий поёжился, словно плечи его овеял холодный сквозняк.
      Да. Это задание я для тебя приберегла. Я давно ждала, я знала, что рано или поздно наступит самый чёрный день и Яма примется за людей всерьёз. Видишь ли, на самом деле пока она с нами только баловалась. Разминалась, так сказать… тренировалась на отдельных группках населения.
      Полный… гм, абзац?.. – Григ выпрямился на стуле, сильные его пальцы сжались в кулаки, карие глаза хищно сощурились. В этот момент он был больше всего похож на самого себя – лучшего оперативного сотрудника ПРЕС-Са. НАИБОЛЕЕ РЕЗУЛЬТАТИВНОГО СПЕЦАГЕНТА.
      Ещё нет. Но скоро. Если не успеем. Я и ты. Больше некому. Точнее, ты… Против несметной толпы. И один в поле воин, когда отступать некуда.
      Я понял. Похоже, и я подсознательно всегда ждал этого дня. Меня почему-то совершенно не смутили ваши слова, Ру-жена Николаевна. Даже полегчало на душе. Будто я наконец-то дождался слов, ради которых полтора десятка лет назад переступил порог батрасталльской вербовочной конторы ПРЕС-Са.
      Саша Барсуков порадовался бы, что в решающий момент среди нас оказался подходящий человек, – произнесла командующая прессеров, взглянув на ближний торец второй сверху полки стеллажа; там среди бесценных шедевров стояла простенькая деревянная рамка с незатейливой фотографией её бывшего напарника. Отведя глаза от стены, она окинула взглядом столешницу. Глядя в девственно-чистый листок пла-стибума, лежащий перед нею, глухо добавила:
      – Я бы сама хотела, но… Не договорила.
      Что уж тут было договаривать. И она, и Анатолий прекрасно знали, что поручать исполнение задания женщине, биологический организм которой в прошлом году отметил восьмидесятилетний юбилей, – абсурд. Никакой, даже самый богатейший опыт оперативной работы не поможет продолжить выполнение задания, если от физического перенапряжения сердце инфаркт рванёт или в мозгу сосуд лопнет…
      НО КАК ХОЧЕТСЯ!!!
      Желание поменяться с Григом местами буквально ПОЛЫХАЛО во взгляде легендарной ветеранши ПРЕС-Са, той самой, что некогда была известна под основным рабочим псевдонимом Обер-Фрау («Сверхженщина» в переводе на русский, «Superwomen» по-английски) и официально считалась героически погибшей на боевом задании… Двадцать шесть лет тому назад появилась её звезда памяти на стене центрального вестибюля штаб-квартиры ПРЕС-Са.
      На Муравьеда завистливо смотрела единственная из выживших на сегодняшний день (дожила инкогнито, но – реально!) сотрудниц Службы, которая в своё время, восемнадцатилетней девчонкой, получила служебное удостоверение из рук самого отца-основателя ПРЕС-Са, Эндрю Сандерса. За три года до этого судьбоносного события будущая Обер-Фрау потеряла мать и сестру (в первоначальной фазе бытия новорожденная Я-Мы почему-то поглощала исключительно женщин)… Мать-основательница Ли Тханг Су, заместитель начальника отдела, стояла рядом с Сандерсом и затем вручила юной Руженке личное оружие.
      Этот старый ручной «калашников», который и сейчас спрятан в кобуре, прильнувшей к бедру Генеральной. Тогда лучевик, конечно, был новеньким и сияющим, а новоиспечённая опера-тивница даже в горячечном бреду не сумела бы вообразить, что когда-нибудь доведётся ей поменяться местами с ПЕРВЫМ руководителем недавно сформированного в рамках Департамента безопасности Метафедерации антирелигиозного отдела. Что в будущем уготовано ей взвалить и нести бремя ответственности девятого по счёту главного пресс-командира. Незадолго до своей гибели Сандерс пребывал уже в должности не начальника отдела, а Генерального Директора структуры, выделенной в особый, самостоятельный департамент и переименованной в ПРЕС-Службу. Буквально за считанные годы Яма настолько разрослась и расширилась, что члены Метапарламента вняли набатным призывам сотрудников «антиклерикального» отдела ДБМф и уразумели: человеческие умы на корню выкашивает не просто очередная тоталитарная секта, вошедшая в моду, а нечто большее, смертельно опасное в прямом смысле этого слова…
      И тем паче не могла Ружена Обская предвидеть, что второй раз в жизни поменяться местами с важнейшим на данный день сотрудником Службы ей не удастся.
      И что из-за этого старому сердцу будет НАСТОЛЬКО БОЛЬНО.
 

Я

 
      – … Грех жаловаться мне, – опускает Директор горящий взор. – От меня хоть какая-то польза, я хоть тыл могу обеспечить, спину тебе прикрыть. А ребята и девчонки не дожили…
      Молчу. В такие мгновения вякать – кощунственно.
      – Я тебе ещё одну заварю, а ты послушай пока, зачерпни инфу, – произносит шеф, развернув кресло влево градусов на девяносто и старательно от меня отворачивая лицо. И я стараюсь коситься в противоположную от неё сторону. Огненный взгляд я выдержал, пусть и с предельным напрягом, но спокойно смотреть на невольные слёзы старой женщины – выше сил. Даже моих почти беспредельных.
      Она тычет тонким, почти прозрачным, покрытым сеточкой вздутых вен пальчиком в нужный символ на голографиче-ском дисплее своего стола, и в кабинете начинает звучать запись диалога, из которого я должен черпнуть необходимую информацию. То есть приступить к активному усваиванию ДЕТАЛЕЙ задания…
      «ПРЕС-С слушает вас и… Вы хотите сообщить… Ваше свидетельство способствует… Вам угрожает… ПРЕС-С спрячет вас, и…»
      «Смотрите и учитесь, как идеал давить / Копытом дьявольским ночной измены! / Клеймо предательства ничем не смыть, / Но вынужден статист рвануть на авансцену! / Театра спасенье дороже места в труппе…»
      «…шеф, снова перебежчик…»
      «Генеральный…слушает».
      «…чен скрытыми нитями… сообщ-щить вам о единс… способной уничтож… что вы зовёте сектой…» «…да, я весь вним-мание!»
      «Сущность Я-Мы…отыскала древнее знание… реально имеется некое… Оружие Свободы… оперирует нематериальными категориями… воздействует на реальность… Сущность намерена склонить и обратить в себя всё… Одним прикосновением, одной мыслью, одним пожеланием… ещё не обрела оружие… интенсивно его ищет. Пока не, у вас… остаётся шанс… вам необходимо опередить её. Отыщите и используйте… против самой Я-Мы. Другой возможности расправиться с… у вас уже не будет никогда. Я-Мы… адсорбирует все личности».
      «Нам потребуется более подробная информация… Мы мож-жем её получить?»
      «Сущность располагает мифом. Это тако…»
      «Тебя плохо слышно!.. Что такое "миф"?! Повтори! Чем располагают сектанты?!» -…Ну, что скажешь? – интересуется Ружена Николаевна. Она уже справилась с расшалившимися эмоциями и полностью держит себя в руках. Генеральная и в восемьдесят лет от роду даст сотню очков форы многим агентам, невзирая даже на то, что немало времени вынуждена существовать под воздействием проектора фальш-личин, а замутнитель, как известно, изнуряет организм со страшной силой.
      Хотел бы я, если доживу до глубокой старости, ТАК держаться.
      Хотеть не вредно, конечно… Дожить до старости – проблематично. А с сегодняшнего дня – почти нереально.
      Я уже знаю, какое задание мне привалило счастье выполнять.
      ИСКАТЬ эту самую СВОБОДУ и во что бы то ни стало найти её прежде, чем это сделает Секта.
      НЕНАВИЖУ СЕКТУ!!!
      Подсказал бы мне хоть кто, блин, КАК же его найти-то, это проклятущее оружие, способное уничтожить нынешнее человечество, представляющее собой сообщество свободных индивидуумов…
 

ОНИ

 
      Что тут скажешь… Среди ямов не может быть отступников. Это невозможно по определению. Слияние – билет в один конец.
      Последние события продемонстрировали, что это невозможно лишь теоретически. Практически – мы имеем третье по счёту сообщение. Вначале два… пристрелочных, я бы сказала, но проверка предоставленных данных привела к тому, что группам захвата удалось накрыть и пленить две немаленькие толпы склоняющихся, которые после предварительной обработки вот-вот должны были слиться. Охмуряющих толпы месеров захватить не удалось, как всегда, но по крайней мере, благодаря этим наводкам, несколько сот душ спасено. Возможно, ненадолго, но всё же у этих оболваненных, коварно завлечённых посулами вечной жизни людей появился шанс одуматься. И вот позавчера третье сообщение от этих… скрытых нитей. Лично мне хочется ему верить… Однако, поверив, мы автоматически утрачиваем сон и покой. До того счастливого момента, когда…
      Или навсегда. Вместе с индивидуальностями и собственно жизнями. Стоит Яме нас опередить, и всё! Амба подкрадывается незаметно, но забивает вусмерть.
      Миф… Упоминался какой-то миф об Оружии Свободы, Толя. В качестве ключа к успеху…
      Я не знаю, само собой, всех мириад мифов и легенд, накопившихся у человечества за время существования, в том числе и невероятных рассказов пиэкс тридцать вторых, но лично мне что-то не припоминается такая формулировка. Оружие, ни много ни мало, Свободы. Кольцо Всевластия помню… волшебная палочка, типа как исполняющая любое желание… меч-кладенец опять же, убойная штукенция, судя по сказкам…
      А также Некрономикон, Дорога Нь, Энциклопедия Зла и подобные им колдовские технологии, запечатлённые во всяких мифических и вполне реальных мистических книженциях. Тьма-тьмущая, короче говоря, орудий и инструментов, с помощью которых можно овладеть верховной властью. Больше всего на свете человеки вожделеют и жаждут именно её… История в любой редакции свидетельствует, что наивысшей ценностью для человеческой натуры является власть. Пусть хоть крохотный кусочек, но урвать. Но урвавшим крошку – хочется уже отхватить кус побольше…
      И мифы люди обожают плодить. Столько всего наворотили, нафантазировали… Но лично я почему-то всегда был уверен, что на пустом месте легенда не возникает. Что-то обязательно лежало в основе. Факт затем извращается и перекручивается, с каждым следующим рассказчиком всё сильнее трансформируется, но… факт остаётся фактом – у истока что-нибудь да было.
      Хорошо, что и ты придерживаешься такого мнения, Толя. Не придётся тебя убеждать. Оружие Свободы… Никогда не слышала о такой мифологеме. Я дала запрос, все базы данных Интергаланет шерстятся по моему указанию, но пока без толку. Никакого результата не принёс и мой приватный сетевой поиск. Вторые сутки с малыми перерывами копаюсь в серверах… ?!
      – Не округляй глаза. Да, собственноручно. Весьма высока вероятность, что необходимая информация в гендиректор-ский кабинет просто не доберётся. Аналитиками экстраполировано наличие среди офицеров штаба как минимум трёх не-отслеженных «кротов». -?!
      – Видишь ли… ты только не падай со стула, Толя… Похоже, Яма поднакопила силёнок, изобрела неизвестные нам новые способы просачивания и всерьёз взялась за НАС. Я подразумеваю, собственно, полторы сотни планет, входящих в состав Метафедерации. До сих пор, благодаря неустанной бдительности и непреклонной жёсткости, удавалось сохранять позиции, отвоёванные полвека тому назад под руководством первого Директора Сандерса и второго Директора Су. После принятия давшего Службе исключительные права Чрезвычайного Закона, запрещающего любую деятельность тоталитарных религиозных сект и всяческих прочих объединений, выступающих против приоритета личности над социумом, Яма опасалась в открытую соваться в подконтрольную нам территорию и в Метафедерации пробавлялась опосредованными и нелегальными действиями…
      – А то! Служба даром свой хлеб не ест.
      – Однако наивно было предполагать, что вражина всегда будет обходить наши границы стороной и распространяться только в других государствах. Посмотри, Толя, что творится.
      Пальчики Генеральной скользнули по клавиатуре, и мозаичный экран вспыхнул одновременно дюжиной картинок…
      Только в страшном сне могло присниться Муравьеду, что такой КОШМАР творится не в каком-нибудь сопредельном или дальнем заграничном мире, а ДОМА. Взорванные корабли, уничтоженные населённые пункты, беззвучно сгорающие в вакууме космические базы. Массовые акты самосожжения. Теракты в правительственных зданиях и покушения на парламентариев. Захваты чиновников в заложники…
      ОСТЕРВЕНЕВШИЕ ТОЛПЫ ТРЕБОВАЛИ ВЕРНУТЬ НАРОДУ ОТОБРАННОЕ. СВОБОДУ СОВЕСТИ И ВЕРОИСПОВЕДАНИЯ.
      Следовательно, отменить пресловутый закон, благодаря которому последние лет сорок Метафедерация является чуть ли не единственным в освоенной земным человечеством Вселенной государством, граждане которого чётко понимали, чем грозит слияние со сверхсущностью. НАШИ были по возможности защищены от происков алчущей прибавления новых разумов Я-Мы, а уже само по себе это ощущение защищённости снижает риск заражения. Статистика бесстрастна и красноречива. Даже если тайный посланник прямо на улице схватит человека за руку, то лишь один из десяти наших покорно, как баран на верёвочке, пойдёт за ним, на убой. Трое из десяти – скрутят носителя инфекции и доставят в ближайший офис ПРЕС-Са. Один – вполне может попытаться расправиться самостоятельно, не прибегая к помощи профессионалов.
      Оставшихся пятерых Яме с разной интенсивностью придётся обрабатывать, причём лишь одного-двоих по-быстрому, а троих-четверых – долго и нудно. Но «кто ж ей даст-то»… Неусыпный контроль ПРЕС-Службы не оставляет никакой возможности легально промывать мозги граждан Метафеде-рации с целью понижения сопротивляемости и повышения количества тех, кто добровольно поскачет на убой.
      Во многом благодаря деятельности ПРЕС-Са, а также последовательной политике воспитания свободной личности, проводимой демократическим парламентом, подавляющее большинство граждан Метафедерации так высоко ценит неповторимость собственной индивидуальности.
      В других мирах статистическая картина совершенно иная: примерно четверо из десяти, как овечки, безропотно поддадутся склонению и провалятся в стадо Ямы без предварительной обработки, мозги троих потребуют некоторой промывки, ещё одного необходимо соблазнять подольше, девятый поддастся соблазну в итоге долгой и нудной ломки, и только один человек из десяти настолько желает оставаться самим собой, что способен отказаться от прелестей коллективного рая и вечного бытия, дарованного объединённым неумирающим сознанием…