- У меня важная информация для Ларева. А меня из пятого флигеля не выпускают.
      - Правильно делают. Какая может быть информация в такое время? Только вчерашняя. Так надо было ее и сообщать вчера, а не маяться до ночи.
      - Олег Федорович, она не вчерашняя. Я ее получил десять минут назад. От Полины! - Произнеся последние слова. Таран подумал, что сейчас господин Еремин пошлет его на три буквы и посоветует к психиатру обратиться. Однако Олег Федорович сразу посерьезнел.
      - Не почудилось? - спросил он строго. И Юрка сразу понял, что для Еремина сообщение Тарана не кажется фантастическим.
      - Нет! - уверенно ответил Юрка и тут же услышал очередной сигнал Полины:
      - Мне холодно, Юрик!
      Еремин этого внутреннего голоса, конечно, не слышал, но сказал так, будто был на сто процентов уверен в том, что Юрка не псих и не обманщик:
      - Минут через десять будем. Жди.
      Таран вновь вернулся в номер, уселся к окну и стал ждать. Как известно, в десяти минутах 600 секунд. О телевизионной передаче с таким названием, прославившей журналиста Невзорова, Юрка не вспоминал. У них в городе ленинградский канал не принимался, да и вообще в те времена, когда эта передача гремела, Таран еще предпочитал мультики смотреть. Но тем не менее, дожидаясь, когда прибудет Еремин, Юрка нервно думал не о десяти минутах и уж тем более не об 1/6 часа, а именно о 600 секундах - уж больно долго они тянулись. Но при этом никто не мог гарантировать, что где-то там, в неведомых подземельях здешнего острова, эти рисковые "джикеи" не захотят вскрыть Полинин "холодильник". Взрыва, возможно, здесь, на поверхности, даже слышно не будет. Но что произойдет через несколько мгновений после этого? И Юрке опять начинали мерещиться падающие самолеты, горящие автомобили, беснующиеся толпы...
      Поэтому, когда минули первые 300 секунд, Таран очень обрадовался, услышав в своем мозгу отчетливый сигнал:
      - Мне холодно, Юрик!
      Значит, она все еще жива, никаких попыток сломать контейнер не было, и ждать, что в ближайшие секунды весь мир свихнется, не приходилось. Впрочем, почти сразу после этого до некоторой степени успокоительного сигнала, на некоторое время погасившего Юркино волнение, тревога опять стала нарастать. Чем больше времени проходило с момента последнего контакта, тем сильнее становилось беспокойство: будет ли следующий?
      Следующий сигнал прозвучал почти одновременно с шумом автомобиля, подкатившего к воротам пятого флигеля. Ворота этой машине отворял уже не Налим, а другой охранник, более матерый. Наверное, тот, кого Лариса Зуева называла Агафоном.
      - В чем дело, Владимир Васильевич? - спросил он, когда из машины вылезли Ларев, Еремин, великан Луза и еще какой-то сопровождающий. Ларев вопрос вообще проигнорировал, а Олег Федорович только хмыкнул:
      - Срочный вызов, преждевременные роды! Отпирай дверь. Таран торопливо сбежал вниз по лестнице и в тот момент, когда приехавшие появились в холле, вышел им навстречу.
      - Чего не спится? - мрачно спросил Ларев. - Между прочим, я только час назад лег.
      - Очень важное сообщение, - извиняющимся тоном произнес Юрка. - Я только сейчас общался с Полиной. Ларев посмотрел на Таран с подозрением.
      - Во сне, что ли?
      - Считайте, что так, - пробормотал Юрка. - Вы не думаете, что я свихнулся?
      - Нет. - Владимир Васильевич потер воспаленные от недосыпа глаза..- У нас тут не такое бывало. Пошли в машину, там поговорим!
      Луза и второй детина, которого Юрке не представляли, встали вокруг Тарана по бокам, справа и слева - для страховки, должно быть. Юрку вывели из флигеля и усадили в джип.
      - Ну, рассказывай, что во сне видел! - потребовал Ларев. В это время тот второй тип, которого Таран не знал по имени, вытащил из футляра некую фигулину, очень похожую на ту "видеокамеру", что Юрка видел у "джикеев".
      Таран начал пересказывать все, что происходило в период контакта с Полиной. Конечно, это получилось не очень складно, но и не сбивчиво, поскольку ни Ларев, ни Еремин, ни остальные Юрку не перебивали. Тот, безымянный, с "видеокамерой", все это время держал Тарана под наведенным объективом. Время от времени Юрка задавался мыслью, что это за штука, так как почти не сомневался, что настоящая видеокамера не смогла бы ничего заснять в неосвещенном салоне джипа. Правда, надолго эти мысли его не занимали, поскольку никакого видимого вреда фигулина не причиняла.
      - Все? - спросил Ларев, когда Таран закончил свой рассказ, и почему-то поглядел на гражданина с "камерой". Тот чуть заметно кивнул, как будто этот вопрос был обращен к нему.
      - Да, - ответил Юрка, сделав вид, что не заметил всех этих перемигиваний.
      - Значит, ты сейчас что-то типа пеленгатора, так? - задумчиво потирая щетинистый подбородок, произнес Владимир Васильевич. - И каждые пять минут от нее сигнал получаешь?
      - Да. Только она сказала, что потом, когда сил убавится, будет его через каждые десять минут давать. А дальше и вовсе как получится.
      - Когда последний сигнал был? - спросил Еремин, поглядев на часы.
      - Как раз тогда, когда вы сюда приехали.
      - Значит, она уже перешла на десятиминутный интервал, - определил Олег Федорович. - Ты нам восемь с половиной минут лекцию читаешь. Или просто мозги пудришь!
      Ларев опять поглядел на типа с "видеокамерой", а тот как-то неопределенно пожал плечами. Таран опять притворился, будто не обратил на это дело внимания, но вместе с тем подумал, что взгляд у Владимира Васильевича был такой, будто он спрашивал у "оператора": пудрит Таран мозги или нет? И тут Юрке впервые пришла в голову мысль, что эта самая "видеокамера", возможно, представляет собой какой-нибудь усовершенствованный "детектор лжи", определяющий, когда человек врет, а когда нет.
      - Давайте подождем полторы минуты, - предложил Ларев и опять глянул в сторону "оператора". На сей раз Юрке показалось, будто Владимир Васильевич своим взглядом дает команду: "Смотри не прохлопай!" - или что-то в этом роде.
      Воцарилась тишина. Хотя ждать надо было всего девяносто секунд, а может, и меньше, Юрке показалось, будто прошло полтора часа. У него даже пульс участился. А что, если эти "джикеи" уже взялись взламывать контейнер и взорвались? Правда, возможно, ничего особенного в результате этого не произошло, раз за три с половиной минуты никто не свихнулся... Как ни странно, но Юрка в течение всех девяноста секунд примерно с одинаковой силой желал и того, чтобы Полина дала сигнал, и того, чтобы она вообще никогда больше о себе не напомнила. К тому моменту, когда часы отсчитывали последние секунды десятиминутного интервала, Таран явно стал склоняться к тому, что последний вариант его больше устраивает.
      Но вот тут-то он и услышал:
      - Мне чуточку теплее, Юрик!
      В это мгновение Таран как раз поглядел на "оператора" и увидел, что на его лице отразилось явное изумление. Юрка мгновенно понял: "видеокамера" тоже засекла сигнал! Стало быть, эта фигулина - не просто "детектор лжи". Она мысли читает!
      - Был сигнал? - Ларев поглядел Юрке в глаза.
      - Да, - кивнул Таран. - Она сказала: "Теплее!"
      - Так, - приказал Ларев водителю. - Миша, гони к двенадцатому флигелю! А ты, Глеб, будь наготове! Последняя фраза была обращена к "оператору". Джип покатил по аллее, пронзая темноту лучами многочисленных фар. Таран поглядывал на электронные часы, светившиеся на приборной доске. Всего через две минуты машина оказалась у бетонного забора, оплетенного поверху спиралью Бруно, перед раздвижными стальными воротами. Из-за забора послышался злобный лай сразу нескольких и, судя по всему, могучих сторожевых собак. Тарана это на особо радужные мысли не настроило. Вполне могло получиться так, что его сюда привезли, чтобы запереть покрепче, раз ему не нравится комфорт пятого флигеля. Но Юрка был сам себе не хозяин, и жалеть о том, что не дождался утра со своим сообщением, было уже поздно. Ларев сказал:
      - Выходим! - и все, кроме шофера Миши, выбрались из джипа.
      Кроме ворот, в заборе оказалась еще и калитка, через которую все прошли поодиночке, прощупываемые жестким взглядом охранника, одетого в камуфляжку, бронежилет и тяжелый спецназовский шлем швейцарского производства с забралом из бронестекла. Вооружен он был, однако, вполне российским и довольно старым автоматом "АКМС". Само собой, особо пристально страж поглядел на Тарана, рассекавшего в махровом халате и пляжных тапочках, но, поскольку позади Юрки шел Луза, а впереди Глеб с "видеокамерой", он ничего не сказал.
      За забором оказалось приземистое одноэтажное здание, сильно смахивавшее на дот или даже небольшой форт. Все пространство между зданием и забором освещалось прожекторами, узкие - ребенку не пролезть! - окна, защищенные еще и крепкими решетками, сильно смахивали на бойницы, а по углам имелись полукруглые бетонные башенки, куда так и просились пулеметы. Возможно, они там и стояли, только так, что Таран их не рассмотрел. От ворот к этому "форту" можно было пройти только по узкой дорожке - двум машинам не разъехаться! - огороженной металлической сеткой на стальных рамах и опять же со спиралью Бруно наверху. За этой сеткой с обеих сторон скалили зубастые рты и злобно рычали здоровенные овчарки. Правда, они уже перестали гавкать, но не было никакого сомнения, что любого, кто попытается перелезть через сетку, они тут же, без предупреждения, возьмут за глотку.
      Дверь, ведущая в само здание, оказалась ниже уровня земли, и к ней пришлось спускаться по крутой стальной лесенке, располагавшейся в бетонном колодце. Юрка приметил какие-то пазы и догадался, что при нужде колодец можно закрыть сверху бронированной плитой толщиной не менее двадцати сантиметров. Сама дверь была не тоньше тех, которые Таран видел в восьмом флигеле, но заперта была не обычным, а электромеханическим кодовым замком. Код набирал не Ларев, а Олег Федорович - должно быть, тут была его епархия. Дверь с урчанием откатилась'в сторону, и вошедшие оказались в не-ком предбаннике под дулами сразу двух автоматов, глядевших на них слева и спереди через бойницы. А справа находилась еще одна стальная дверь. Ее открыли сами охранники после того, как убедились, что ни одной незнакомой личности, окро-мя явно подконвойного Тарана, на объект не пропускают.
      За второй дверью оказался коридор, под потолком которого Юрка разглядел телекамеры, а в конце его - еще одна, третья дверь, которая опять же открылась как бы сама собой.
      Тарану показалось очень неприятным то, что ему даже глаз не завязали. Наверное, человеку, которого предполагается отпустить живым, не стоит показывать все хитрости такого объекта. Даже если допустить, что Ларев и его команда пашут на ту же контору, что и МАМОНТ, только, так сказать, вдали от российских берегов. Известно ведь, "что позволено Юпитеру, то не позволено быку".
      За третьей дверью оказалась совсем небольшая комната, площадью 2х2 метра, в которой никаких других дверей не было. Едва шедший последним Луза переступил порог этой комнатки, как дверь задвинулась, что-то заурчало, и Таран почуял, что "комната", оказавшаяся кабиной лифта, начинает опускаться вниз.
      Опускалась она, правда, совсем недолго. Таран, конечно, не мог точно определить скорость спуска, но догадывался, что вряд ли его могли за такое короткое время увезти больше чем на десять-пятнадцать метров под землю.
      Дверь кабины отворилась, и вся процессия оказалась в не-ком тамбуре перед очередной стальной дверью. Когда дверь отодвинулась, за ней открылся не очень длинный коридор, заканчивавшийся тупиком, но зато в боковых стенах имелись четыре двери. Стальные, но не толстые, а такие, какие ставят в свои квартиры отдельные, иногда даже не шибко богатые россияне.
      - Сюда! - скорее пригласил, чем приказал, Еремин, отпирая ближнюю дверь с правой стороны коридора. Вошли туда, однако, только Таран, Луза и Глеб, а Ларев с Ереминым, оставшись в коридоре, отправились куда-то в другое место.
      Помещение, куда попал Юрка в компании с конвоирами, больше всего походило на раздевалку, где перед сменой рабочие надевают спецуру, а после работы напяливают обычную одежку. Таран такую видал в детстве, когда как-то раз отец приводил его к себе на работу. Тогда папаша еще не квасил по-черному, и ему вполне можно было доверить сына на один день. Юрке тогда - ему лет пять было, кажется, - очень понравились все эти дядьки, особенно один старичок, который похвалил отца: "Молодец, Колька, приучай сынка к производству! Рабочая смена нам нужна!" И папаша Тарана согласился, сказал: "А что, лет через пятнадцать, глядишь, вместе с сыном буду на работу ходить! Трудовая династия получится!" Конечно, он не мог предположить, что уже через пять лет про все эти "рабочие смены" и "трудовые династии" перестанут вспоминать, что сам он через десять лет сопьется, а через пятнадцать - сядет в тюрьму. Ну и то, что сын у него не рабочим станет, а неизвестно кем, тоже, конечно, не мог предположить.
      Ясное дело, эта раздевалка была поменьше заводской, но шкафчики вдоль стен стояли почти такие же, только поаккуратнее и не такие облупленные. А посередине стояли пластиковые скамейки, на которые уселись Юрка и его провожатые. Глеб, глянув на часы, торопливо навел на Тарана "видеокамеру" - вся дорога от пятого флигеля заняла почти ровно десять минут. И верно угадал - через несколько секунд пришел очередной сигнал от Полины:
      - Теплее, Юрик!
      Таран еще раз убедился, что Глеб этот сигнал засек, и даже докладывать ничего не стал. Ему и так было ясно, что мозги его вновь взяты под контроль, но уже не Полиной, а здешними ребятами. Правда, эти покамест только мысли считывали, а управлять не пытались, но кто его знает, что впереди будет? Дадут выпить чего-нибудь вроде того зелья, от которого Ваня Седой, Трехпалый, Магомад с племянницами и та же Полина превратились в биороботов, - и вся недолга.
      Прошло меньше пяти минут, и в раздевалку вернулись мрачноватые - не иначе что-нибудь нехорошее узнали! - Ларев и Еремин.
      - Так, - сурово сказал Ларев, - кто рассчитывал, что досыпать поедем, сильно ошибался. Сейчас пойдем вниз. Видать, и впрямь без гражданина Тарана у нас работа не получится. Мех, подбери ему какие-нибудь брюки, вшивничек и носки потеплее, а также гидрокостюм, броник и так далее. Остальные - быстрее переодеваться!
      После этого Ларев опять куда-то вышел.
      Луза тяжко вздохнул и с неприязнью посмотрел на Юрку: мол, эх и подсиропил ты мне жизнь, пацан! Глеб флегматично кивнул и пошел к одному из шкафчиков как видно, своему штатному. Луза еще разок вздохнул и тоже покорно отправился переодеваться. А Олег Федорович, смерив глазом фигуру Тарана, открыл какой-то шкафчик и сказал:
      - По-моему, влезешь ты в Епихино снаряжение. Он хоть и помоложе твоего будет, но не толще твоего...
      С этими словами он выдал Тарану шерстяные штаны наподобие как от лыжного костюма, а также вязаный грубошерстный свитер и носки из того же материала. Пока Юрка все это напяливал, Федорович вытащил из шкафчика гидрокостюм, очень похожий на тот, в котором Таран лазил по кавказским пещерам.
      - Справишься? - спросил он. - Видывал такую шкуру? Надевал когда-нибудь?
      - Приходилось... - скромно ответил Таран.
      - Ну, тогда справляйся сам, - заявил бывший "дон" и начал споро одеваться. Получалось это у старика так ловко, что хоть он и начал одеваться позже, чем Юрка, но закончил на полминуты раньше.
      - Дыхательные аппараты брать? - спросил Луза после того, как сумел втиснуть свою могучую стать в черную резину.
      - Бронежилет надевай, - велел Еремин. - А насчет аппаратов - там видно будет.
      РУКОТВОРНАЯ ПРЕИСПОДНЯЯ
      Следующий сигнал от Полины пришел тогда, когда Юрка уже застегивал на боках липучки черного увесистого бронежилета.
      - Все еще холодно, Юрик! - пожаловалась она. - Спускайтесь на горизонт 82!
      Как раз в этот момент появился Ларев, уже одетый в гидрокостюм и бронежилет, а потому Юрка, поскольку Полина на Сей раз не ограничилась коротким сообщением "тепло-холодно", а дала какое-то не очень понятное сведение о своем местоположении, поспешил доложить:
      - Был сигнал, Владимир Васильевич! Она сказала: "Спускайтесь на горизонт 82!"
      - Ты не перепутал? - нахмурился Ларев и поглядел на Глеба, который вместо ответа подал ему в руки "видеокамеру". Ларев приложил глаз к какому-то косому тубусу, расположенному там, где у нормальных камер находится видоискатель, поглядел и тут же приказал: - Брать дыхательные аппараты! Шлемы, ласты - все!
      - Ёкалэмэнэ! - тяжко вздохнул Луза. И опять поглядел на Юрку, как мышь на крупу. Хотя вообще-то его лишние килограммы должны были меньше других беспокоить.
      Олег Федорович подвел Тарана к другому шкафчику и вытащил из него легководолазное снаряжение, состоявшее из черного ранца с эластичными ремешками и гофрированных трубок с загубником, а также маски и ласт.
      - Пользовался таким? - спросил Еремин.
      - Вообще-то да, - кивнул Таран. - Только глубже десяти метров мы не ныряли...
      - Думаешь, если горизонт 82, то и воды столько же? - усмехнулся Олег Федорович. - Не бойся, там максимум пятнадцать. Если на десять ходил, то лишних пол-атмосферы как-нибудь выдержишь...
      - А вы и вправду моряк? - полюбопытствовал Юрка, вспомнив, как Еремин назвался "адмиралом".
      - Я-то? - очень по-молодому ухмыльнулся маленький бородач. - Нет, к сожалению. Я старший прапорщик инженерных войск, ну и немножко танкист по совместительству. Но с этой техникой знаком, потому как аварийный выход из затопленного танка отрабатывал, а также подводными работами немного занимался.
      - Надо же! - улыбнулся Юрка. - А я думал, вы в натуре адмирал на пенсии...
      Таран, как известно, так с самого начала не думал, но очень захотел сказать старичку приятное.
      - Конечно, - напыжился Еремин, - старший прапорщик инженерных войск по числу звезд и по цвету погон, как известно, приравнивается к полному, но не толстому адмиралу ВМФ.
      Таран, несмотря на волнение, захихикал: оказывается, "дон Алехо" еще и приколыцик порядочный!
      -Ты не волнуйся, малый, - подбодрил Олег Федорович. - Я, брат, однажды на учебном форсировании реки так крепко нырнул с танком, что думал, будто полная хана настает, однако все же выскочил. А был совсем салабон, примерно как ты, хотя и второй год дослуживал... Маску и ласты покамест за спину перекинь, на ранец. И хлястиком пристегни, чтоб не болтались. На голову придется бронешлем надевать. Аппарат проверил? Это, учти, не акваланг с воздушными баллонами, а система типа изолирующего противогаза с регенера-ционными патронами.
      - Я знаю, - кивнул Таран, - специально, чтоб поменьше пузырьков пускать...
      - Правильно, - кивнул Еремин. - Ну, проверяем! Загубник в рот! Нос зажми покрепче! Вдох... Выдох...
      Как раз в то время, когда Таран делал выдох, пришел очередной сигнал от Полины:
      - Холодно, Юрочка! Не забудь - горизонт 82!
      - Точно через десять минут, - отреагировал Глеб, хотя Юрка на сей раз вовсе ничего не сказал. - Аккуратная девушка!
      - Жить-то хочется, - заметил Луза.
      - Готовы? - громогласно спросил Ларев, появившись в полной боевой, то есть уже не только в подводном снаряжении, бронежилете, шлеме с фонарем, приделанным к макушке, но и с автоматом на груди, кинжалом на поясе, а также запасными магазинами. - Становись! Механик, на левый фланг!
      Таран опять оказался посередине, между Лузой и Глебом, поместившим свою "видеокамеру" в некий водонепроницаемый бокс, а Олег Федорович, у которого обнаружилась, помимо всех прочих, еще одна кличка - Механик, встал слева от Глеба, как самый малорослый.
      - Получаем оружие, - объявил Владимир Васильевич. - Луза берет "АПС", "ПП-90", водолазный нож и две "РГД-5". Таран берет только нож. Пушки детям не игрушки! Глеб - "ПП-90" и нож. Механик - "АПС", "ПП-90", нож, две "РГД-5". Напра-во! В оружейную шагом - марш!
      Таран, конечно, немного обиделся, что ему оружия не доверили. Но прекрасно понимал, что покамест еще не заслужил У Ларева особого доверия. О его боевом опыте они понятия не имеют, к тому же берут с собой не для того, чтобы подставлять под пули. Потому что он для них живой локатор, без которого, как видно, трудно будет отыскать Полину.
      К тому же в оружейке, куда отправилась группа - это заведение находилось за соседней дверью, - Лузе и Механику, то бишь Олегу Федоровичу Еремину, выдали вовсе не автоматические пистолеты Стечкина, как подумалось Тарану, когда он услышал аббревиатуру "АПС", а какие-то незнакомые автоматы с широченными магазинами, по форме чем-то напоминающими акулий плавник. Оказалось, что это специальные автоматы подводной стрельбы, которые стреляют пулями величиной с длиннющий гвоздь.
      - А на воздухе ими тоже можно стрелять? - поинтересовался Юрка, пристегивая к поясу нож.
      - На воздухе можно, - ответил Механик, - только пуля кувыркается...
      - Проверить оружие! - скомандовал Ларев, у которого был обычный "АКС-74". - Патрон в патронник - и на предохранитель!
      Пока все щелкали затворами, Ларев вспомнил, что кое-что позабыли.
      - Таран! - распорядился он. - Как самый незагруженный, возьмешь еще один водолазный комплект. На случай, если придется твою подругу выводить.
      На сей раз Луза злорадно хихикнул: мол, не все коту Масленица! Таран послушно последовал за Ларевым в раздевалку, и там Владимир Васильевич повесил ему на грудь увесистый мешок, в котором были ранец, маска, ласты и гидрокостюм. Навьючка получилась очень солидная, но Юрка в МАМОНТе и покруче нашивал. Механик спереди подвесил какой-то маленький и затертый, но, судя по всему, довольно увесистый рюкзачок, а потом попрыгал, убедившись, что внутри ничего не брякает.
      - В лифт! - распорядился Ларев.
      - Между прочим, - заметил Глеб, - с момента последнего сигнала двенадцатая минута прошла.
      - Может, у нее батарейки сели? - пробухтел Луза. - Ладно вам! - рявкнул Владимир Васильевич. - Все равно пойдем. В лифт!
      Как ни странно, и на сей раз в лифте места хватило, хотя со всем своим снаряжением публика сильно увеличилась в объеме.
      На сей раз лифт поехал вниз очень быстро, намного быстрее, чем в первый раз. Таран даже почуял, что у него веса поубавилось. Ларев, пока ехали, наскоро объяснял:
      - Спускаемся на лифте до 64-го горизонта, идем пешком на 70-й, а дальше подключаем аппараты и погружаемся на 76-й и 82-й. Я иду головным до воды, остальные за мной в порядке строевого расчета. В воде первым пойдет Луза, за ним - я, остальные без изменений. Луза, ты понял, почему я тебя головным ставлю?
      - Потому что у меня "АПС", а у вас - "АКС"... - прогудел детинушка.
      - Потому что если ты в какую-то дыру под водой пролезешь, то остальные и вовсе без напряга.
      - Есть сигнал! - обрадованно воскликнул Таран, услышавший голос Полины:
      - Теплее, теплее стало, Юрик!
      - Интервал от предыдущего - четырнадцать минут двадцать семь секунд... доложил Глеб.
      - Пеленг взял? - спросил Ларев.
      - С движущегося лифта? - хмыкнул Глеб. - Надо с места брать, Владимир Васильевич. Подождем следующего сигнала на 64-м горизонте... Только вот, когда он будет, неизвестно.
      Лифт остановился, двери раздвинулись, и Тарану на мгновение показалось, будто они не вниз опустились, а поднялись на самую верхнюю площадку, откуда поехали на тот уровень, где находились раздевалка и оружейка. Правда, тут, прямо у выхода из шахты, их встретил охранник с автоматом.
      - Ну как, тихо тут? - спросил Ларев.
      - Пока никого не было, - ответил охранник. - Не думаю, чтоб они здесь решили наверх пробиваться...
      - Открывай! - оборвал Владимир Васильевич. - И не успокаивайся, понял? Как раз иногда и лезут там, где "не думают"...
      Охранник нажал кнопку, и стальная бронедверь с гулом отодвинулась, открыв дорогу в некий тамбур между двумя дверями.
      - Как в космос выходим, через шлюз! - нервно хмыкнул Механик, когда первая стальная дверь задвинулась за его спиной.
      - Да-а... - протянул Таран. - Система-а...
      - А ты как думал? - проворчал Ларев. - Здешний диктатор когда-то, еще в шестидесятых годах, после карибского кризиса, шибко испугался ядерной войны, вот и наготовил от радиации сооружений. Все горы изрыты, неизвестно, как еще все не провалилось в тартарары.
      В это время отодвинулась вторая, внешняя дверь, и Ларев объявил:
      - В туннель со светом выхожу только я. Иду по правой стороне, Луза - по левой, Таран - опять справа, Глеб - слева, Мех - справа. Дистанция - пять метров. Вперед!
      За внешней дверью оказался не коридор, а некое подобие туннеля метро, обложенного бетонными тюбингами, только немного меньшего диаметра и без рельсов. Туннель когда-то был освещен, но сейчас единственный свет исходил от фонаря, укрепленного на шлеме Ларева. В его луче под сводом туннеля просматривались остатки кабеля и разбитые плафоны.
      - Теплее, еще теплее! - услышал Таран, а Глеб сказал:
      - Есть сигнал! Взял пеленг по трехмерным координатам!
      - Молодец, - сдержанно похвалил Ларев. - По крайней мере, не заблудимся.
      Свет фонаря пробивал тьму метров на пятьдесят вперед и ничего подозрительного не высвечивал, но Тарану было все-таки даже более жутко, чем в настоящей, естественной пещере, где было полно опасностей, никак не связанных с человеческой деятельностью. Но там все же, несмотря на нависающие над головой камни и всякие там "колодцы"-шкуродеры, он почти не чувствовал себя мишенью, потому что в извилистых ходах было полно выступов, ниш и иных мест, где можно было вовремя укрыться от выстрелов. А тут, в этой рукотворной преисподней прямом как стрела туннеле с ровным полом, - нипочем не укрыться, если оттуда, спереди, из темноты начнут поливать из автоматов...
      Однако после того, как первые полета метров остались позади, а фонарь высветил впереди стальную решетку, перегораживающую коридор, у Тарана слегка отлегло от сердца. Он даже подумал, что здесь все же получше, чем в пещере, потому что нет никаких боковых ходов, через которые неприятель может с тылу обойти.
      У решетки остановились, Ларев отпер ключом замок решетчатой дверцы, и все через нее благополучно проскочили.
      Чуть дальше туннель сворачивал вправо и переходил в довольно широкую лестницу. Правда, поперек этой лестницы обнаружилась сварная перегородка из сантиметровой стали, а дальше - еще одна решетка. В них тоже имелись дверцы, которые Ларев отпирал ключами, а потом, пропустив остальных, запирал за собой.
      Пройдя два витка вниз по лестнице, они спустились на шесть метров ниже и очутились на горизонте 70, который был на полметра затоплен водой. Нижние ступеньки лестницы уходили куда-то под мутно-зеленую поверхность и густо обросли водорослями. А впереди маячила очередная решетка.
      - Не боись, тут мелко, - подбодрил Ларев и спустился к решетке, намереваясь ее открыть.
      - Стой! - неожиданно резко рявкнул Механик. Ларев остановился.
      - Ты чего, Ерема, глюк поймал?
      - Поверни свет! - скомандовал Олег Федорович. - Влево! Влево от дверцы!
      - Не вижу ни хрена... - пробормотал Ларев.
      - Тогда уйди оттуда на фиг! - Механик смело вошел в воду, а Ларев в некотором недоумении, наоборот, поднялся на сухие ступеньки. Еремин включил фонарь на своем шлеме и навел его немного левее двери. Пристально поглядев и рассмотрев нечто, никому, кроме него, не видное, Олег Федорович объявил тоном, не терпящим возражений:
      - Быстро все за поворот лестницы! И на пол там ложитесь, желательно задницами вперед! Растяжка там стоит, проволока под воду упрятана.
      Ларев, как видно, доверял опыту старшего прапорщика инженерных войск.
      - Пошли! - сказал он, и все поднялись на виток выше. Улеглись на животы, ногами вниз, а затем стали дожидаться. То ли взрыва, после которого их останется четверо, то ли доклада о том, что путь свободен. Довольно долго ждать пришлось, не меньше четверти часа. За это время Таран успел услышать очередной сигнал.
      - Теплее, теплее! - Голосок Полины между тем был слышен намного слабее.
      - Взял пеленг? - спросил Юрка у Глеба, лежащего рядом.
      - Взял, - ответил тот сердито, - только не сходится он...
      - Как это? - удивился Таран.
      - А так. По идее, если два вектора в одной точке сошлись, то третий должен был на ту же точку приходиться. Ну, с небольшими погрешностями, в пределах одной-двух угловых минут. А тут полтора градуса расхождение.
      - И что это значит? - полюбопытствовал Таран.
      - Скорее всего переместили ее куда-то повыше и восточ-ее. Или еще перемещают только. Подождем следующего сигнала, тогда прояснится...
      Почти сразу после этих слов снизу донесся голос Механика:
      - Володь, подойди сюда, посоветуемся...
      Ларев спустился вниз, и где-то там, у воды, они стали о чем-то шептаться, да так тихо, что даже в гулкой тишине подземелья ничего нельзя было расслышать.
      - Темнят что-то... - беспокойно пробормотал Луза. - Ох, блин, сосватал ты нам работенку, Юрик!
      - Хуже было, если б не сосватал, - буркнул Глеб, неожиданно заступившись за Тарана. - Эту стерву надо обязательно достать, понимаешь? И если она пока еще на контакт выходит, это счастье великое.
      - Фигня это все, - проворчал Луза. - Ну, ломанут они контейнер, взлетят вместе с ней на воздух - какие проблемы?!
      - Ты, Сева, среднюю школу закончил хотя бы?
      - Не-а, только восемь классов.
      - Ну, тогда я тебе все это не смогу объяснить, - вздохнул Глеб.
      - Выброс может быть, - со знанием дела заявил Юрка. - Такой, что все свихнутся!
      - Чего выброс? - похлопал глазками Луза.
      - Выброс психической энергии, - пояснил Глеб. - Ее природа, как говорится, не очень изучена, поэтому тут могут быть не только такие последствия, какие предрекает Юрик... В том смысле, что "все свихнутся". Это еще полбеды...
      - А что еще может быть? - встрепенулся Таран.
      - Понимаешь, юноша, эта самая психическая энергия отнюдь не "дух бесплотный", раз мы ее с помощью приборов можем улавливать. Ну и такие случаи, как телекинез, когда с помощью этой энергии стаканы по, столу двигают, тоже имели место. В общем, чтоб особо не загружать вам с Лузой бошки, могу сообщить, что узконаправленный мощный выброс, по некоторым теоретическим данным, может даже инициировать цепные реакции...